Загадочное дело
Перевал Дятлова - трагические события нарисованные нейросетью
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Столкновение на соревнованиях
В Уфе в одном из заездов Командного чемпионата России 2022 года по мотогонкам на льду произошло столкновение между двумя одноклубниками: Василием Несытых и Никитой Тарасовым.
Тарасова срочно доставили в больницу для оказания помощи медиками, Несытых же смог продолжить гонку и провёл её в полном объёме.
«Я прождал в машине помощь несколько дней». История парня, выжившего в 50-градусные морозы на заброшенной трассе в Якутии
Объявление о розыске двух парней, которые пропали по дороге из Якутска до Магадана, появилось 2 декабря прошлого года. В это время стояли лютые морозы ниже 50 градусов. Молодые люди были легко одеты: кроссовки, демисезонная куртка, спортивная шапка и кепка.
Слева — Сергей Устинов, справа — выживший Владислав Истомин
Парни из Якутска выехали 28 ноября, а машина Toyota Chaser с поврежденным радиатором была обнаружена ночью 5 декабря в 120 км от села Томтор Оймяконского района. «Один скончался, второй с признаками обморожения транспортируется в ближайшее медицинское учреждение», — сообщали тогда правоохранительные органы.
Жители Томтора: «Эта трасса была заброшена еще лет двадцать назад»
Ранее сообщалось, что короткий маршрут парням нарисовала Google Карта.
После происшествия сервис поменял рекомендованный маршрут между городами Якутск и Магадан на более длинный, через Усть-Неру. Но даже сейчас карты что Google, что Yandex все равно «видят» заброшенную трассу как действующую. К примеру, если из Томтора проложить маршрут до Магадана, оба сервиса предложат доехать напрямую, а на самом деле нужно выехать обратно на федеральную трассу «Колыма» и поехать через Усть-Неру. Правильный путь рисует приложение Maps.me.
На съезде с трассы в сторону Томтора никаких дорожных знаков, предупреждающих о том, что дорога замыкается на Оймяконе, нет. К слову, это единственная дорога, других заездов нет. Учитывая, что Полюс холода с каждым годом все больше набирает популярность, туристы могут прокладывать маршрут из Якутска до Оймякона. И Google снова возвращает на заброшенную трассу.
По словам жителей, раньше все ездили в Магадан через их село, но сама дорога была сложной — крутые спуски, которые не все большегрузы могли преодолеть:
— Там дальше настоящее кладбище машин, сколько народу погибло. Около 20 лет назад отстроили дорогу через Усть-Неру, кладезь золота. Но временами туристы все равно рвутся через нас. Баннер большой поставить бы у нас на съезде. Кто ни спрашивает, мы всем говорим: это тупик, дальше нет проезда. Но сами поймите, мы не можем вылавливать каждого проезжающего, спрашивать, куда он едет. Может, в Оймякон и обратно едут в Якутск. Когда парни проезжали через Томтор, они остановились возле магазина и разговорились с одним из местных, но, как назло, буквально через пару секунд выскочил его начальник: поехали-поехали, опаздываем. И они не успели толком пообщаться. Наверное, у них все равно бы спросили, куда они едут, и указали бы, что нужно разворачиваться.
Из Томтора до Магадана тянут оптоволокно, по этой дороге ездит их техника, но трасса не предназначена для машин. У этих работников и бураны, и снегоходы, и буровые машины. Эта дорога им чуть облегчает работу, ведь провода тянутся через глухую тайгу. Еще ездят охотники и коневоды, самая дальняя база находится в 50 километрах от нашего села. И то они в основном на буранах. Мы не понимаем, как парни на низком Тойота "Чайзер" смогли преодолеть такой путь. Из Томтора дорога в ту сторону ведет только в одно село — Орто-Балаган. После развилки в Орто-Балаган дорога практически не обслуживается, полуразрушенный мост — место отдыха местных и приезжих.
Журналисты укт решили проехаться по заброшенной трассе. Первая же преграда — полуразрушенный мост. Знак «Въезд запрещен» появился только после трагедии. Это своеобразное место для отдыха. Люди приезжают сюда порыбачить, пожарить шашлыки, полюбоваться на реку. И дальше не едут. После моста — сплошные ямы, которые, на первый взгляд, машина не проедет.
Машина парней марки Toyota Chiser 2000 года выпуска, до сих пор стоит застывшим памятником прямо перед обрывом дороги. Абсолютно не подготовленная к якутским холодам авто (не утепленная снизу, без второго лобового стекла, не обтянутая спереди брезентом, резина летняя)
Дальше пути нет. В теплое время парни бы не проехали, так как много размытых участков, мосты никто не ремонтирует.
Денис Слепцов, участковый села Томтор:
— Этой дорогой не пользуются, разве что изредка кто-нибудь из местных. Мы выехали на заброшенную трассу вечером 4 декабря, доехали около двух часов 5-го числа. Шел снег, туман, видимость плохая. Увидели машину и подъехали к ней, она вся была запорошена снегом, рядом ни следов, ничего. Я думал: все. Зачем-то открыл заднюю дверь с водительской стороны и увидел Истомина. Живой. Спрашиваю: «Второй как?» Он ответил: «Умер».
Надо поднимать вопрос по дорожным знакам. Может, на съезде из Томтора установить большой баннер, что дорога в село является тупиковой. Чтобы больше не было человеческих жертв.
Владислав Истомин: «Мы думали, что нас быстро найдут»
Погибший Сергей Устинов был тихим, домашним мальчиком, у него даже водительских прав не было, он поехал как сопровождающий, за рулем не сидел. Когда он спрашивал разрешения у матери съездить за машиной, она не отпустила, но Сергей не послушал — утром ушел в техникум, а ближе к полуночи уже поставил перед фактом, что он находится в Якутске. Его сестра ранее рассказывала, что 28 ноября брат еще раз позвонил маме и сказал, что они выезжают из Якутска. Примерно в 15.40 по магаданскому времени он в последний раз вышел на связь и сказал, что они подъезжают к посту ГАИ примерно возле Усть-Неры. Когда через три часа его телефон по-прежнему был недоступен, родственники начали волноваться, но в полиции сказали, что еще рано подавать на поисковые меры: «Может, они где-то отдыхают, гуляют, молодые же...»
18-летний Владислав Истомин до трагедии учился на механика, но сейчас думает поменять специальность. Парня воспитал дедушка, но ему самому сейчас за 70 лет. Владислава в свою семью взяла Татьяна, его тетя. Владислав говорит сухо и кратко:
— Машину покупал осенью во Владивостоке, на переправах уже начинались сложности, поэтому перегон до дома отложили до зимы. В конце ноября с другом решили ее перегнать в Магадан. В Якутске мы заезжали в шиномонтаж, нам говорили, что надо утеплить машину — на двигатель накинули войлок. Лобовое по трассе не затягивало, в машине было тепло. Через Google навигатор выстроили маршрут, он показал через село Томтор. Теперь я знаю, что та трасса была заброшенная, но когда мы выезжали из Томтора через мост, почему-то не возникло ощущения, что по ней не ездят: были видны следы колес, а на дорожные знаки особо внимания не обращали. Была сильная метель. Мне потом участковый показывал фотографии моста, местами там досок нет. Я сам не понял, как проехал. Когда пробили радиатор, машина встала.
Посмотрели по карте: в одну сторону больше 100 километров, в другую — еще больше. В такой мороз мы бы не дошли. Пытались позвонить в Службу спасения, но сеть не ловила. Потом телефоны замерзли. Мы решили, что самый лучший вариант — это ждать помощи. Нас должны были начать искать, по пути мы созванивались с родными. Главное, дождаться. Сожгли резину, больше ничем не пытались отогреться, у нас не было горелки, спички закончились. Мы сидели в машине несколько дней и ждали помощи. Сколько дней, я точно не помню. Мы думали, что нас быстро найдут. Мне жаль, что все так вышло.
Не о героизме, но об опасностях и трагедиях. Зима на К2. Акт второй
Недавно я собирал материал о первом зимнем восхождении на К2, остававшейся последним восьмитысячником так и не пройденным в это время года.
Это была громкая история, покорившая сердца людей со всего мира, многие из которых даже не интересовались темой альпинизма до этого события.
Всё ещё ведутся споры на тему: использовал ли Нирмал Пуджа кислород, мог ли он физически провернуть такой манёвр без достаточной акклиматизации, насколько чистым можно считать подобный стиль, но, в общем и целом, это не имеет уже особого значения. Те десять непальцев вписали свои имена в историю альпинизма.
Но сегодня поговорим о грустном. Кроме объединённой непальской команды, ещё несколько претендовало на звание первых, если уж не в мире, то как представителей своей страны.
Среди них были Тамара Лунгер и Алекс Гаван, планировавшие активно сотрудничать с Сержи Минготе и компанией Seven Summit Treks Pvt. Ltd. (далее SST), чтобы, не являясь их прямыми клиентами, без проблем пользоваться их перилами и оборудованием в высотных лагерях.
Тамара и Алекс:
К сожалению, Сержи погиб во время спуска в базовый лагерь. Это был день того самого звёздного штурма, в котором он не участвовал, но приложил руку к работе на горе. Случайная ошибка, и он пролетел около 700 метров. Тамара с Алексом, находившиеся в передовом базовом лагере (ABC), быстро пришли на помощь, но Минготе вскоре скончался, так и не приходя в сознание.
Сержи:
После этих трагических событий и объявления Нирмалом Пуджей о том, что это не только первое восхождение зимой, но и поднимался он без кислорода, Алекс Гаван объявляет о том, что возвращается домой. Напарником Тамары становится чилиец Хуан Пабло Мор, который тоже всё ещё лелеет мечту подняться на К2 зимой без дополнительного кислорода "чистым стилем".
Хуан Пабло:
Так как в погодное окно 16 января 2021-го года влезли только непальцы, то остальным пришлось мариноваться в базовом лагере, время от времени делая акклиматизационные выходы на гору и ремонтируя (считай — перевешивая) перила, которые быстро изнашиваются от ветра и намерзающего на них льда.
Среди них была и команда британца Джона Снорри, объединившего свои силы с легендой пакистанского альпинизма Мухаммедом Али Садпарой и его сыном Саидом. В тройке они изначально запланировали подняться на К2 без использования дополнительного кислорода, но позже подсмотрели хитрый приём Нимса и решили, что Саид пойдёт с баллоном, а Джон с Мухаммедом без.
Саид, Джон и Мухаммед
Пропустим дни предыдущих неудачных выходов и переместимся к развязке.
Прогноз погоды указал на погодное окно 4-6 февраля, и все те, кто собирался попасть на вершину, в том числе и клиенты SST, начали готовиться к восхождению.
Тамара Лунгер и Хуан Пабло стартовали одними из первых, выйдя на маршрут ещё второго числа, с расчётом на то, что будут подниматься поэтапно, ночуя в высотных лагерях для дополнительной акклиматизации и сохранения сил.
Команда Снорри-Садпара стартовала вслед за ними третьего числа.
Все вместе они соберутся уже четвёртого февраля в районе ~7300 (1300 метров до вершины).
Кроме этих двух групп, на маршруте большое количество шерп и их клиентов, потому в третьем лагере аншлаг, многие спустившиеся потом будут рассказывать, что это не позволило им отдохнуть и набраться сил.
На пятое число у всех запланирован штурм, но утром становится понятно, что сил ни у кого не осталось. Некоторые альпинисты делают попытку прорваться к вершине в районе 4-5 утра, но достигают высоты около 8200 метров, после чего разворачиваются.
Тамара Лунгер объявляет о том, что сворачивает экспедицию и начинает спуск, вслед за ней тянется вереница клиентов SST и сопровождающих их шерп. При перещёлкивании из одних перил в другие, срывается и улетает почти на два километра известный болгарский альпинист Атанас Скатов. Его тело через несколько часов найдут пакистанские военные и эвакуируют в Скарду.
Атанас:
У нескольких клиентов серьёзные обморожения, которые мешают быстрой эвакуации, но те, кто на ногах, достаточно оперативно спускаются в базовый лагерь и сообщают об усилении ветра выше третьего лагеря.
На маршруте остаётся только тройка Снорри-Садпара и присоединившийся к ним Хуан Пабло Мор. Они выходят на штурм тогда, когда все остальные уже сильно ниже.
Осложняющим дела фактором становится замёрзший, а в последствии полностью разрядившийся трекер Джона Снорри, остававшийся главным ориентиром для тех, кто координировал восхождение из базового лагеря.
Прямой связи с восходителями нет. Родственники и наземная группа не хотят отвлекать их от работы.
В ~10-11 утра по местному времени Саид Садпара сообщает на базу, что он вернулся в третий лагерь из-за проблем с редуктором на кислородной маске; Джон, Мухаммед и Хуан Пабло остались работать на маршруте, с целью дойти до вершины. По его словам, все в отличной форме и планируют быстро управиться. Они всё ещё укладываются в заложенные Снорри 15 часов на подъём к вершине и спуск в третий лагерь.
Младший Садпара покинул остальную команду в районе бутылочного горлышка 8200 (411 метров до вершины) — это один из самых сложных и опасных участков маршрута, но до этого непальцам удалось быстро проскочить его из-за удачно сложившихся обстоятельств, отсутствия льда и хорошей погоды.
Спустившись в третий лагерь, Саид готовит запас еды и расчищает место для штурмовой тройки, обещая передать на базу сигнал, когда они спустятся к нему.
За эту ночь он трижды будет покидать палатку в поисках огней — увы, но с его ракурса увидеть линию маршрута проблематично, и он не может адекватно оценить положение остальных участников восхождения.
В это время пакистанские СМИ начинают распространять фейковую новость о том, что отец и сын Садпара поднялись на вершину К2 и развернули там национальный флаг, подцепив её с левого аккаунта в твиттере и не проверив, связавшись с представителями команды в базовом лагере.
Уже утром (6.02.2021) становится понятно, что Саид больше не может ждать возвращения пропавшей группы в третьем лагере, да и в общей сложности прошло уже больше суток, как они вышли на штурм.
Он начинает долгий спуск в сторону базового лагеря, где в этот момент разворачивается штаб поисково-спасательной операции.
Пакистанские военные достаточно быстро соглашаются выслать вертолёты, чтобы попытаться забросить спасателей как можно ближе к последней точке, где могут быть пропавшие альпинисты (с учётом потолка в 7000 для используемых в спасах вертолётов, планируемая высота высадки ~6500 метров).
Преградой опять встаёт погода. Усилившийся до 35 миль в час ветер и опустившаяся облачность не дают пилотам совершить данный манёвр, к тому же спасатели плохо акклиматизированы и оставлять их одних в таких условиях было бы преступлением.
Вертолёты вынуждены вернуться в Скарду, а над базовым лагерем постепенно опускается ночь...
К данному моменту Саид Садпара спустился в передовой базовый лагерь, возможно, что он сможет прояснить ситуацию последних часов штурма.
Местонахождение Джона Снорри, Мухаммеда Али Садпары и Хуана Пабло Мора неизвестно. Прогнозы по поискам неутешительные.
Остаётся надеяться только на то, что слова Мухаммеда, сказанные им в 2019-м году, о том, что, если он застрянет на горе, то сможет вырыть себе пещеру и протянуть в ней 2-3 дня без еды и воды, окажутся достаточными, чтобы вытащить их всех из сложившейся ситуации.
Женщине стало плохо и она решила попросить помощи, ей вызвали скорую и... выставили на улицу
Женщине стало плохо и она решила попросить помощи в ростовской школе №109, ей вызвали скорую и... выставили на улицу, предварительно поставив стул.
На нём она и рипнула до приезда скорой,
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
В Костомукше
8 лет, погибла, внимание на трактор правее центра.