НАСА показало табличку с информацией о человечестве, которую запустят в космос на борту Europa Clipper
НАСА представило табличку со сведениями о человеческой цивилизации, которую учёные отправят на борту космического аппарата Europa Clipper к Европе, спутнику Юпитера. На пластину из тантала более сотни раз нанесено слово «вода» на разных языках, что согласуется с миссией станции по исследованию подлёдного океана Европы.
Размеры пластины составляют 18×28 см, она прикреплена к крышке отсека с научным оборудованием. На её внутреннюю сторону нанесён рукописный текст стихотворения «Во славу тайны: поэма для Европы» американской поэтессы Ады Лимон, портрет учёного Рона Грили и уравнение Дрейка. Также на этой стороне располагается иллюстрация бутылки (отсылающая к посланию в бутылке), к которой будет прикреплена пластинка с именами свыше 2,6 млн человек
На лицевой стороне пластины выгравированы 103 варианта произношения слова «вода» на разных языках в виде визуализированных аудиосигналов. В центре располагается символ, означающий воду на Американском жестовом языке (ASL).
По завершении сборки Europa Clipper в Лаборатории реактивного движения НАСА корабль отправится в Космический центр НАСА имени Кеннеди во Флориде, где начнётся подготовка к запуску.
Europa Clipper отправится в космос в октябре 2024 года. Автоматическая станция прибудет в систему Юпитера в 2030 году и сделает 49 пролётов вблизи Европы. Основная научная цель Europa Clipper — определить, есть ли в подлёдном океане Европы место, где могла бы поддерживаться жизнь
Оказывается, что учёные разработали язык для общения с инопланетянами на основе математики
В фильме "Контакт" (1997) астрономы института SETI получаются радиосигнал из глубин космоса, в который встроен словарь для общения с другими цивилизациями.
Институт SETI — американская свободная от налогов научно-исследовательская некоммерческая организация, занимающая поиском внеземных форм жизни.
Участники проекта SETI в 2020 году
Примечательно, что такой "словарь" уже существует. Универсальный язык Линкос, основанный на математике и физике разработал нидерландский учёный Ханс Фройдентал. Язык был представлен научному сообществу в 1960 году, а в его основе лежали идеи учёного Ланселота Хогбена, описавшего в 1953 году систему кодирования математических утверждений в виде импульсов.
Ханс Фройдентал является математиком и автором множества работ по алгебраической топологии.
Ханс Фройдентал
Язык Линкос (от лат. lingua cosmica) — представляет собой искусственный язык для общения с внеземным разумом.
Ханс Фройденталь решил создать универсальный язык, который был бы понятен и прост к дешифровке для любых существ, не имеющих с землянами ничего общего, кроме разума.
Линкос прост и не содержит исключений из правил, синонимов и прочих сложных лексических конструкций. Особенностью языка является то, что у него нет фонетики (звучания). Предполагается, что слова данного языка никогда и никем во Вселенной произноситься не будут. Их можно закодировать в любой системе, например в двоичной, и передавать в космос по радио или другим способом. Фройденталь разработал уроки Линкоса, которыми должно начинаться первое послание. Каждый знак передаётся импульсом особой формы. Первый урок содержит простые понятия математики и базовой логики, а также включает ряд натуральных чисел. Затем вводятся обозначения чисел и понятие равенства. После этого демонстрируются арифметические операции. Таким образом, с первым уроком существо проходит курс математики и овладевает понятием "больше", "меньше", "равно", "верно", "неверно", "возрастает", "убывает" и прочими.
Ключевая идея Линкоса заключается в том, что математика универсальна. Поэтому, начав с элементарных математических понятий, мы сможем, опираясь на что-то общее, попытаться создать постепенно и язык для последующей передачи и наших уникальных сведений.
Примечательно, что в 1999 году (через девять лет после смерти Ханса Фройденталя), астрофизики закодировали сообщение в Lincos и использовали Евпаторийский радиотелескоп РТ-70, чтобы направить его в сторону близких звезд. Данное событие в науке известно под названием "Космический Зов". Примечательно, что эксперимент повторили в 2003 году. Сообщение представляло собой серию страниц, описывающих некоторые основы математики, физики и астрономии.
Занимательный факт: в произведении Станислава Лема "Голос его хозяина" Линкос упоминается вместе с Логланом. А в 2019 году писатель Робин Казин использовал идею языка Линкос в своей книге "Миллиарды зеркал", чтобы его персонажи могли отправлять информацию на инопланетный компьютер.
Кипятильник, инопланетяне и ледяное одеяло
Привет, «Лучик»! Недавно я ходила в планетарий, и там мне рассказали о планете полностью покрытой льдом. После этого я не могу понять почему нельзя привезти на эту планету сильный обогреватель? Ведь лёд превратится в воду, а в ней образуется жизнь...
Полина П.
Привет, Полина! Спасибо за интересный вопрос! И для начала – встречный вопрос: а нравятся ли тебе в школе уроки математики? Потому что ответить на твой вопрос без математики не получится!
Европа, покрытый льдом спутник Юпитера
Многие дети математику не любят, даже боятся. И как только видят где-нибудь формулы, тут же пугаются и «читать дальше» совершенно не хотят. Потому что «скучно», «непонятно» и даже «страшно». Что намного хуже – откроем секрет, точно также себя ведут многие взрослые! Математики они не любят, формул и чисел боятся, как огня! Это грустно – и очень плохо.
Плохо вовсе не потому, что за неправильно решённую задачу или пример поставят двойку! Дело в том, что математика – единственный верный способ «предсказывать» события, «предвидеть результат». Именно поэтому в древние времена математику считали разделом магии, то есть волшебством. Скажем, читаем в новостях: в каком-то городе решили построить для детей стадион. Хорошее дело, правда? Началось строительство. А потом... как-то само собой закончилось «где-то посредине». И остался стадион стоять «недостройкой», «заброшкой». И ребята остались без нового стадиона. Почему? А потому что те самые не любящие формулы и цифры взрослые посчитали – на стадион надо (допустим) десять миллионов рублей. А когда строительство уже началось, вдруг выяснилось – посчитали неправильно, и нужно не десять миллионов, а сто! И где их взять? Скандалы в газетах, разбирательства в суде...
Вот почему так важно «подружиться» с математикой ещё в школе. Любое большое и сложное дело – это прежде всего точный и подробный план. А такой план без формул, цифр и расчётов невозможен!
Итак, «почему бы на покрытую льдом планету не привезти сильный обогреватель»? Помните, как в мультфильме «Ну, погоди!» Волк с помощью кипятильника согревает воду в пруду, и там становится так жарко, что на берегу начинают расти ананасы, а в самом пруду заводятся крокодилы, ага?
Так вот, сперва нам нужно оценить – а насколько «мощным» должен быть этот кипятильник, или (переводя на язык науки) сколько нам потребуется энергии?
Для примера возьмём Энцелад – полностью покрытый льдом спутник планеты Сатурн. Этот спутник учёными достаточно неплохо изучен, мы многое знаем о нём благодаря автоматическим космическим аппаратам «Вояджер» и «Кассини». Внимание! Вдохнули! Начинаются цифры и формулы! Диаметр Энцелада – 500 километров, а толщина ледяной корки на поверхности – около 2 километров. Используем формулу объёма шара из школьного учебника математики (два раза), вычитаем, и получаем ответ: нам предстоит растопить примерно 1 миллион 500 тысяч кубических километров льда.
Энцелад (спутник планеты Сатурн)
Причём совсем не простого льда! Энцелад находится на огромном расстоянии от Солнца – почти полтора миллиарда километров. Поэтому солнечного тепла там очень мало – температура на поверхности минус 200 градусов! А при такой температуре лёд становится очень плотным и твёрдым, из такого льда можно запросто сделать ножницы, нож или даже топор – причём острые, как бритва! Плотность привычного нам «земного» льда при температуре ноль градусов – 916 килограмм на кубический метр. «Инопланетный» лёд на Энцеладе намного тяжелее – примерно 934 килограмма на кубический метр. Теплоёмкость у него примерно в два раза меньше, а теплопроводность – наоборот, примерно в два раза больше. А в одном кубическом километре (таблицу на последней странице школьной тетради помните?) – ровнёшенько 1 миллиард кубических метров льда. Значит, нам предстоит растопить (умножаем):
1 500 000 кубических километров Х 1 миллиард кубических метров Х 934 килограмма
Масса льда на Энцеладе РАВНЯЕТСЯ = 1 494 400 000 000 000 000 килограмм. Буквами: один секстиллион четыреста девяносто четыре квинтиллиона четыреста квадриллионов килограмм.
Теперь можно рассчитать требуемую энергию. Для этого воспользуемся термином «количество энергии» из школьного учебника. Давным-давно учёные считали, что тепловая энергия – это невидимая и невесомая жидкость, этакая «волшебная вода», которая называется «теплород». Забавно – представляете себе, чтобы теплоту можно было, скажем, наливать в бутылки или стаканы, как газировку или сок? В общем, в конце концов учёные поняли, что ошибались и никакой «волшебной воды-теплорода» нет – но вот сам термин «количество теплоты» и даже формулы с тех времён сохранились! Потому что в науке бывает и так – теория была неправильная, но вот формулы в этой теории были правильные, дающие точный результат!
Чтобы растопить наше количество льда, нужно массу умножить на другое число из школьного учебника физики – удельную теплоту плавления, для льда это 333 (килоджоулей, то есть тысяч джоулей, на килограмм). Получаем
497 635 200 000 000 000 000 000 джоулей, или 497 635 200 000 000 гигаджоулей. Снова прописью: четыреста девяносто семь триллионов шестьсот тридцать пять миллиардов двести миллионов гигаджоулей...
Считать в таких огромных числах неудобно – да и не очень понятно, «на что же это похоже». Переведём наши джоули в «тротиловый эквивалент», то есть разделим на 4,184:
497 635 200 000 000 : 4,184 = 118 937 667 304 015 тонн, то есть примерно 120 000 000 мегатонн (120 тератонн) тротила. Самая мощная водородная бомба, когда-либо созданная людьми («Царь-бомба») обладала мощностью примерно в 60 мегатонн. А тут у нас таких бомб – целых два миллиона... мамочки!
«А если в более мирных единицах?» – спросите вы. Ну что ж, можно и в мирных:
497 635 200 000 000 гигаджоулей = 138 232 000 тераватт-часов. Чтобы вы поняли: общая мощность ВСЕХ-ВСЕХ-ВСЕХ электростанций на Земле составляет примерно 2 тераватта. То есть чтобы только растопить «нуль-градусный» лёд и превратить его в воду, нам понадобится в семьдесят миллионов раз больше энергии, чем производят все электростанции Земли. Другими словами: такое количество энергии все современные земные электростанции произведут примерно за восемь тысяч лет.
Но погодите! Прежде чем растопить лёд, нам его же ещё и нагреть нужно! С минус двухсот градусов до нуля! Снова возьмём формулу из школьного учебника и умножаем:
1 494 400 000 000 000 000 килограмм Х 200 градусов Х 1400 (джоуль-килограмм-градус) =
418 432 000 000 000 000 000 000 джоулей, или 418 432 000 000 000 гигаджоулей.
В тротиловом эквиваленте: 100 007 648 183 556 тонн, или примерно 100 тератонн тротила. Повторимся: бомб такой мощности люди не создавали (и надеемся, что не будут создавать) – взрыв такой силы произойдёт, если в Землю врежется метеорит диаметром 10 километров. Последствия взрыва такой силы чудовищны: человечество, скорее всего, будет уничтожено полностью. Именно такой силы был взрыв, погубивший динозавров 65 миллионов лет назад.
Если в мирных единицах, то получим
418 432 000 000 000 гигаджоулей = 116 231 111 тераватт-часов, то есть примерно в 60 миллионов раз мощнее всех электростанций Земли! Это ещё 7 тысяч лет работы – а всего получается 15 тысяч лет. Вся наша цивилизация столько времени не существует, увы...
Вот вам и ответ на вопрос Полины! Возможно, расчёты и были длинными и скучными – но зато теперь мы можем себе чётко представить, НАСКОЛЬКО «сильный обогреватель» потребуется для того, чтобы растопить лёд на Энцеладе! Таких «турбо-кипятильников» у человечества нет даже в планах на будущее, даже на далёкое будущее...
И тут, кстати, появляется ещё один, очень важный, вопрос: ну, растопим мы лёд, а что будет дальше? Ведь температура на Энцеладе как была минус 200 градусов, так и останется! Если наша атмосфера на Земле сравнима с толстым одеялом, сохраняющим тепло, то атмосфера Энцелада – тонюсенькая простыночка. То есть как только мы растопим лёд и получим воду, вода тут же замёрзнет обратно! И – «мочала начинай сначала».
И ещё один вопрос, наверное, самый важный: Полина пишет «лёд превратится в воду, а в ней образуется жизнь». Но что скрывается под двухкилометровой ледяной коркой на Энцеладе? Как раз та самая вода! Жидкая вода! Целый подлёдный океан! Железо-каменное ядро Энцелада активное, горячее, оно греет воду там, в непроглядной глубине, там возможны даже подводные вулканы! И очень может быть, что на Энцеладе уже есть жизнь – там, внизу, в том самом тёплом океане! Загадочная, неземная, инопланетная... И существовать она может в том числе именно потому, что этот океан надёжно укрыт от безжалостного космоса толстым ледяным одеялом, ледяной корой! Для нас с вами «ледяное одеяло» звучит немножко смешно – но в космосе это вполне реальная вещь! И растопив эту кору, это «одеяло» нашим «супер-мега-кипятильником», мы, земляне, подвергнем эту загадочную жизнь страшнейшей опасности! И намного мудрее будет не изобретать «сверхмощный нагреватель», а бурить с поверхности глубокие скважины – и отправлять на исследования подлёдного океана Энцелада автоматические аппараты! Что они увидят, что они сумеют отыскать – там, на двухкилометровой глубине, в полутора миллиардах километров от Солнца? Жизнь – а на что похожую? Будут ли это микроскопически малые существа вроде наших бактерий – или же существа крупного размера? Будут ли они похожи на рыб? Или на креветок и крабов? На моллюсков или медуз? Будет ли это похоже на то, что пишут писатели-фантасты – или будет интереснее самой интересной фантастики? Кто знает...
Бесплатно скачать и полистать номера журнала "Лучик" можно здесь: https://www.lychik-school.ru/archive/
Канал "Лучика" в "Телеграм": https://t.me/luchik_magazine
Страница "Лучика" "ВКонтакте": https://vk.com/lychik_magazine
Внеземная жизнь может находиться в пределах 65 световых лет от Земли
Внеземная жизнь может находиться в пределах 65 световых лет от Земли
В 1960 году, готовясь к первой встрече по поиску внеземного разума (SETI), легендарный астроном и пионер SETI доктор Фрэнк Дрейк представил свое вероятностное уравнение для оценки числа возможных цивилизаций в нашей галактике, известное как уравнение Дрейка. Ключевым параметром в этом уравнении было количество планет в нашей галактике, пригодных для жизни.
Астрономы произвели различные оценки количества пригодных для жизни планет в нашей галактике — по одной из оценок, таких планет не менее 100 миллиардов. В недавнем исследовании, опубликованном на сервере препринтов arXiv, профессор Пьеро Мадау представил математическую основу для расчета количества пригодных для жизни планет в пределах 100 парсеков (326 световых лет) от нашего Солнца. Предполагая, что Земля и Солнечная система являются репрезентативными для нормы, Мадау подсчитал, что этот объем пространства может содержать до 11 000 скалистых экзопланет размером с Землю, которые вращаются в пределах обитаемых зон своих звезд.
Профессор Мадау - профессор астрономии и астрофизики в Калифорнийском университете в Санта-Крусе (UCSC). Центральное место в его исследовании занимает принцип Коперника, названный в честь знаменитого астронома Николая Коперника, изобретателя гелиоцентрической модели. Этот принцип гласит, что ни люди, ни Земля не находятся в привилегированном положении для наблюдения за Вселенной. Короче говоря, то, что мы видим, когда смотрим на Солнечную систему и в космос, является репрезентативным для целого.
В своем исследовании Мадау рассмотрел, как зависящие от времени факторы сыграли жизненно важную роль в возникновении жизни в нашей Вселенной. Это включает в себя историю звездообразования нашей галактики, обогащение межзвездной среды тяжелыми элементами (образовавшимися в недрах первой популяции звезд), формирование планет и распределение воды и органических молекул между планетами. Как объяснил Мадау изданию Universe Today, центральная роль времени и возраста явно не подчеркивается в уравнении Дрейка:
"Уравнение Дрейка представляет собой полезное педагогическое обобщение факторов (вероятностей), которые могут повлиять на вероятность обнаружения жизнеспособных миров - и, в конечном счете, технологически развитых внеземных цивилизаций — вокруг нас сегодня. Но эта вероятность и эти факторы зависят, помимо прочих величин, от истории звездообразования и химического обогащения местного галактического диска, а также от временной шкалы возникновения простой микробной и, в конечном счете, сложной жизни".
Земля является относительным новичком в нашей галактике. Она образовалась вместе с нашим Солнцем примерно 4,5 миллиарда лет назад (что составляет менее 33% возраста Вселенной). Между тем жизни потребовалось около 500 миллионов лет, чтобы возникнуть из первобытных условий, существовавших на Земле около 4 миллиардов лет назад. Примерно через 500 миллионов лет после этого фотосинтез возник в форме одноклеточных организмов, которые метаболизировали углекислый газ и производили газообразный кислород в качестве побочного продукта. Это постепенно изменило химический состав нашей атмосферы, спровоцировав Великое окисление около 2,4 миллиарда лет назад и, в конечном счете, возникновение сложных форм жизни.
Последовал длительный и сложный процесс химической и биологической эволюции, который в конечном итоге привел к созданию условий, пригодных для сложной жизни, и появлению всех известных видов. Учитывая важность этих зависящих от времени шагов, Мадау утверждает, что уравнение Дрейка - это только часть истории. Заглянув за его пределы, он создал математическую основу для оценки того, когда в нашем уголке галактики образовались "планеты земной группы с умеренным климатом" (TTP), и могла возникнуть микробная жизнь.
Эта структура позволяет астрономам определить, какие потенциальные звезды-мишени (на основе массы, возраста и металличности) могут быть оптимальными кандидатами для поиска биосигналов. Как описал Мадау, его подход состоит в рассмотрении локальной популяции долгоживущих звезд, экзопланет и TTP как серии математических уравнений.
В конечном счете, анализ Мадау показал, что в пределах 100 парсеков от Солнца может находиться до 10 000 скалистых планет, вращающихся вокруг своих звезд в обитаемой зоне. Он также обнаружил, что образование ТТР вблизи нашей Солнечной системы, вероятно, было эпизодическим, начавшись со всплеска звездообразования примерно 10-11 миллиардов лет назад, за которым последовало другое событие, достигшее своего пика около 5 миллиардов лет назад и породившее Солнечную систему. Другой интересный вывод из математической модели Мадау указывает на то, что большинство ТТР в пределах 100 парсеков, вероятно, старше Солнечной системы.
Не менее интересны последствия, которые это исследование может иметь для поиска внеземной жизни. Используя общепринятую временную шкалу возникновения жизни на Земле (абиогенез) и применяя консервативную оценку распространенности жизни на других планетах, структура Мадау также указала, как далеко может находиться ближайшая экзопланета, на которой может быть жизнь:
"Итак, если микробная жизнь возникла так же быстро, как и на Земле, более чем в 1% ТТР (и это большое "если"), то можно ожидать, что ближайшая планета, похожая на Землю, на которой есть жизнь, должна находиться менее чем в 20 парсеках от нас [65 световых лет]", - сказал он. - "Это может быть поводом для некоторого осторожного оптимизма в поиске маркеров обитаемости и биосигналов с помощью следующего поколения крупных наземных установок и приборов. Излишне говорить, что обнаружить биосигналы будет чрезвычайно сложно".
Конечно, нет никаких гарантий, что какие-либо ТТР вблизи нашей Солнечной системы могли бы поддерживать жизнь. Причины и общность абиогенеза - одно из наименее изученных научных направлений, главным образом из-за недостатка данных. Вооруженные только одним примером (Земля и наземные организмы), ученые не могут с уверенностью сказать, какое сочетание условий необходимо для возникновения жизни. Мадау также подчеркивает, что (как и уравнение Дрейка) его подход носит статистический характер. Тем не менее, его работа может иметь значительные последствия для астробиологии в ближайшем будущем.
По каким признакам можно найти жизнь в других звездных системах?
За последние три десятилетия астрономы обнаружили более 5000 экзопланет. Новости об очередных открытиях подобных объектов уже не вызывают того энтузиазма, что в начале. Публика искренне надеется услышать о внеземных цивилизациях или просто о наличии жизни хоть на одном из них. Что ж, не исключено, что этот прорыв в исследовании Вселенной произойдет в обозримом будущем. Начал работу космический телескоп «Джеймс Уэбб», а в ближайшее десятилетие к нему присоединятся наземные обсерватории нового поколения. Таким образом, высокоточные и мощные инструменты поиска ученым будут предоставлены. Остается понять, куда направить их взоры.
Поиск инопланетян начался давно. Ещё до того, как были обнаружены первые планеты за пределами Солнечной системы. После изобретения радио люди стали отправлять в космос сигналы, и предположение о том, что представители внеземных цивилизаций делают то же самое, казалось логичным. В 1984 году поиск сообщений этого типа начала программа «SETI». К сожалению, до настоящего времени ни одного из них принято так и не было.
64-х метровый радиотелескоп в Обсерватория Паркса (Австралия)
Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Человечество пользуется радио менее двухсот лет, а жизнь на планете возникла миллиарды лет назад. Возможно, наши соседи ещё просто не изобрели эту технологию или успели отказаться от неё за ненадобностью? Естественно, чтобы повысить шансы найти инопланетную жизнь, нужно искать что-то более универсальное. Какой-то сигнал, который зеленые человечки могут отправить, сами того не желая. В частности, тот, что именуется биосигнатурой. При этом надо учитывать, что мы пока не в состоянии узнать заранее, на что будет похожа жизнь на той или иной планете, поэтому ученые вынуждены ориентироваться на земную биологию.
Вид с поверхности землеподобной экзопланеты в представлении художника
Вследствие того, что экзопланеты находятся от нас на огромном расстоянии, исследования ведутся с помощью телескопов. Они улавливают мизерное количество света, исходящего от этих небесных тел, после чего астрономы проводят анализ спектра. По наличию в нем тех или иных цветов можно получить важнейшую информацию об этих далеких мирах. В том числе и биосигнатуры. Но сделать это на практике чрезвычайно сложно. Телескопы вынуждены работать с исчезающе малыми значениями. Так, например, планета размером с Землю выглядит как пятнышко, которое в миллион раз меньше своей звезды, и нередко оно находится внутри того же самого пикселя, что светило.
Картинка иллюстрирует, как ученые используют спектроскопию, чтобы определить, какие вещества присутствуют в атмосфере небесного тела
Без сверхчувствительных обсерваторий вроде «Джеймса Уэбба» здесь не обойтись никак. Этот телескоп уже помог получить спектры атмосфер нескольких экзопланет, в результате чего там обнаружились, в частности, вода и углекислый газ. Пока он рассматривает горячие газовые гиганты, которые, как считается, непригодны для известной нам жизни. Однако эти результаты являются убедительным доказательством работоспособности метода. Можно надеяться, что, обратив внимание на планеты земного типа, мы сможем разглядеть биосигнатуры и там.
Данные о составе атмосферы экзопланеты WASP-96 b полученные телескопом Джеймса Уэбба
Их можно разделить на категории, и к первой из них мы отнесем атмосферные. Некоторые газы производятся преимущественно живыми существами. По крайне мере, вероятность их биологического происхождения гораздо выше абиотического. Чтобы быть замеченными в спектре экзопланеты с Земли, они должны присутствовать в атмосфере в достаточно высокой концентрации. Кроме того, их сигнатуры внутри спектра не должны пересекаться с сигналами других абиотических субстанций. Речь, в частности, идет о кислороде и метане, которые как минимум у нас являются побочными продуктами метаболической деятельности живых организмов. Это самые перспективные атмосферные биосигнатуры, так как их легче всего обнаружить с помощью имеющихся в распоряжении науки технологий.
Кислород вырабатывается растениями, водорослями и бактериями во время фотосинтеза, а производством метана занимаются разновидности бактерий, прижившиеся в средах с низким содержанием кислорода, например, на дне океана. Оба газа могут образовываться также вследствие абиотических процессов. Кислород генерируется при расщеплении молекул воды ультрафиолетовым светом, а метан в вулканической среде. Таким образом, если «Джеймс Уэбб» обнаружит планету, в атмосфере которой есть названные газы, это не будет автоматически значить наличие жизни на данном космическом объекте. Но если там будет значительный их объем, сохраняющийся в течение длительного времени, это уже довольно жирный намек.
Kepler-442 b в представлении художника
Кислород и метан охотно вступают в реакции с другими веществами. Первый делает это с материалом, например, горных пород, а второй расщепляется солнечным светом. Они также легко взаимодействуют друг с другом, образуя углекислый газ и воду. Устойчивое присутствие в атмосфере будет означать, что их запас постоянно пополняется. Вполне возможно, что биологическими жизненными формами. Естественно, здесь все проистекает из предположения, что последние способны к фотосинтезу или метаногенезу. Но, если задуматься, почему бы и нет? На Земле есть растения, люди, индейки, осьминоги, грибы, бактерии... Их метаболизм генерирует те или иные побочные продукты, поэтому было бы логично предположить, что на других планетах происходит ровно то же самое. Причем искать следует не только кислород и метан.
Бромметан
К числу более экзотических атмосферных биосигнатур относится, в частности, бромметан. Это газ, вырабатывающийся микробами, водорослями, растениями и грибами, пытающимися избавиться от токсичных металлов, а также галогенидов. На Земле единственным крупным абиотическим источником бромметана является промышленность. Что, конечно же, говорит само за себя. Также в этом ряду достоин упоминания оксид азота (веселящий газ), который генерируется бактериями и грибами, расщепляющими некоторые соединения азота. Абиотическими его производителями выступают разряды молний и интенсивная солнечная активность, но ученые могут идентифицировать эти «примеси», так как параллельно с ними образуются другие вещества, заметные в спектре.
Впрочем, у альтернативных биосигнатур есть существенный недостаток. Они генерируются в гораздо меньших объемах, чем кислород или метан, и легко разрушаются ультрафиолетовым излучением. Но это не значит, что их нельзя увидеть при всем желании. Эти соединения были бы заметнее в спектре экзопланеты, вращающейся вокруг не похожей на Солнце звезды. А именно намного менее массивной и яркой. Также необходимо, чтобы светило было более красным и не производило лишнего ультрафиолета. Этим условиям вполне удовлетворяет система TRAPPIST-1, которая располагается совсем неподалеку от нас. Здесь вокруг древнего красного карлика вращаются целых семь планет земного типа.
Иллюстрация системы TRAPPIST-1
К сожалению, выделить слабые экзотические биосигнатуры на них может оказаться не под силу даже «Джеймсу Уэббу». Возможно, в данном случае ученым придется подождать до появления телескопов следующего поколения. Это, например, обсерватория «PLATO» Европейского космического агентства, запуск которой намечен на 2026 год. Предполагается, что она будет наблюдать за отдельными звездными системами гораздо дольше, благодаря чему данные спектроскопии станут более обстоятельными. Возлагаются надежды и на обсерваторию «LUVOIR-A», которая будет мощнее и «Хаббла», и «Уэбба». Диаметр её зеркала составит 15 метров. Но это далекая перспектива, так как проект находится на стадии первоначального рассмотрения и будет реализован в лучшем случае в 40-х годах этого столетия.
Возможный вид космического телескопа LUVOIR-A
Биосигнатуры могут поступать и с поверхности планеты. Если посмотреть на Землю из космоса, то присутствие человечества можно заметить хотя бы по искусственному освещению. Виды, не достигшие такого уровня технологического развития, способны заявить о себе посредством биолюминесценции. А ещё можно присмотреться к биосигнатурам, возникающим в результате взаимодействия жизни со звездным светом. Почему Земля с небольшой высоты кажется зеленой? Потому что она покрыта растениями. Почему мы видим именно этот цвет? Из-за фотосинтеза. Растительные клетки, осуществляющие его, заполнены пигментом, поглощающим солнечный свет на одних длинах волн и отражающим на других. В первом случае это красный и синий, а во втором – зеленый.
Однако охотнее всего растения отражают инфракрасный цвет, который человеческий глаз не воспринимает. Если бы инопланетяне посмотрели на Землю в телескоп со своей планеты, то увидели бы эффект, который именуется «красным краем» фотосинтеза. Если эта внеземная цивилизация хоть чем-то похожа на нас, то её астрономы должны знать, что воспроизвести его способны лишь считанные абиотические источники. Естественно, ничто не мешает и нам искать эту характерную биосигнатуру во Вселенной. Проблемой в данном случае может стать облачность, которая закрывает «источник информации». Согласно имеющимся представлениям, фотосинтез наиболее вероятен на теплых, богатых водой небесных телах, то есть именно тех, чья атмосфера скорее всего будет наполнена облаками и тучами.
Напоследок упомянем временные биосигнатуры, которые генерируются и в атмосфере, и на поверхности экзопланеты. Чтобы выявить их, требуется очень длительное наблюдение. Здесь предстоит искать регулярно повторяющиеся паттерны, которые позволяют обоснованно допустить смену жизненных циклов по мере движения небесного тела вокруг звезды. Это могут быть сезонные изменения концентрации газа в атмосфере, указывающие на расцвет и увядание жизни на поверхности. На Земле, например, уровень углекислого газа снижается летом, когда его активно потребляют растения, и вновь повышается зимой. Также от времени года зависит интенсивность упомянутого выше красного края.
Избегать поспешных выводов следует и в случае с временными биосигнатурами. Сезонные колебания уровня метана, например, могут быть вызваны абиотическими причинами. Молекулы этого газа распадаются быстрее при более высокой влажности воздуха, которая склонна изменяться при смене времен года. Кроме того, не будем забывать, что на расстоянии в десятки и сотни световых лет сезонные колебания не слишком различимы – получаемые данные неумолимо стремятся к усреднению, так как лето в одном полушарии означает зиму в другом.
Как видим, с детекцией инопланетной жизни все и вправду обстоит очень непросто. Перспективы вроде бы есть, но все они туманны. Будем надеяться, что уже существующие телескопы и те, которые только строятся, создаются не зря. Вселенная огромна, и искать жизнь в ней невероятно сложно. Но если она все-таки будет найдена, это станет величайшим открытием за всю историю человечества.
Спасибо за внимание! Если вам понравилась статья, то можете поддержать ее "плюсиком" или подписаться на этот канал. Также хотелось бы упомянуть, что у нас есть свой Телеграм канал. Там мы постоянно публикуем интересные посты о космосе и астрономии.
Мы искренне ценим каждого нашего читателя. Если вы захотите поддержать нас материально (по кнопке ниже), то ваше имя/никнейм будут указаны в конце следующей публикации. Это наш маленький способ сказать "спасибо" за вашу доброту и поддержку!
Выражаем благодарность пользователю Пикабу под ником besiaka79 за поддержку!
С помощью Webb ученые впервые обнаружили важное углеродное соединение в протопланетном диске
Написано Хейгеном Уорреном, 28 июня 2023 года
Первоисточник
Изображение туманности Ориона, сделанное Уэббом. Предоставлено: ЕКА / Уэбб / НАСА / CSA / М. Замани (ESA / Webb) / PDRs4All ERS Team
Благодаря новым данным, собранным совместным космическим телескопом Джеймса Уэбба NASA / Европейского космического агентства / Канадского космического агентства, международная группа ученых впервые в истории обнаружила важное углеродное соединение в протопланетном диске звезды, расположенной в туманности Ориона. Молекула, называемая метилкатионом (CH3 +), совершенно уникальна. Углеродсодержащие молекулы не так эффективно реагирует с водородом, но могут реагировать с другими распространенными молекулами. Эта реакция позволяет создавать и поддерживать более сложные молекулы на основе углерода, похожие на жизнь.
Потенциальное значение CH3 + во всеобщей химии углерода предсказывалось учеными с 1970-х годов. Однако до официального начала работы Webb в 2022 году все телескопы до и после этого не могли обнаружить молекулу во Вселенной. Невероятно чувствительный набор инфракрасных приборов Webb позволил команде, возглавляемой Оливье Берне из Французского национального центра научных исследований в Тулузе, обнаружить углеродное соединение.
Расположенный примерно в 1350 световых годах от нас в туманности Ориона протопланетный диск d203-506 был в центре наблюдений Уэбба и исследований Берне и др. Webb наблюдал туманность с помощью своей камеры ближнего инфракрасного диапазона (NIRCam) и прибора среднего инфракрасного диапазона (MIRI). Хотя это была всего лишь спецификация в обширной области циркулирующего газа, пыли, горных минералов и других космических материалов, команда смогла идентифицировать и проанализировать данные Webb d203-506, чтобы обнаружить CH3 + в диске.
Аннотированный рисунок изображения туманности Ориона Вебба, на котором изображен d203-506. (Фото: ESA / Webb / NASA / CSA / М. Замани (ESA / Webb) / команда PDRs4All ERS)
Известно, что соединения углерода составляют основу всех форм жизни на Земле. Без углерода жизнь и многие другие жизненно важные процессы в окружающей среде были бы невозможны. Из-за их важности для жизни и ее формирования ученые постоянно ищут во Вселенной различные признаки и формы углерода — область, известная как межзвездная органическая химия. Ученые, которые ищут углерод во Вселенной, обычно ищут углеродсодержащие молекулярные ионы, поскольку они могут вступать в реакцию с множеством других элементов и молекул, образуя более сложные структуры.
СН3 + является одним из этих молекулярных соединений углерода, которое способно вступать в реакцию с другими элементами / молекулами и образовывать сложные структуры. В течение нескольких десятилетий ученые искали эту молекулу по всей Вселенной из-за ее важности в формировании сложных структур и форм жизни. СН3 + долгое время называли «краеугольным камнем межзвездной органической химии».
Однако, как можно обнаружить соединения углерода в протопланетном диске на расстоянии нескольких тысяч световых лет?
Пытаясь наблюдать молекулярные соединения в протопланетных дисках, ученые обычно используют радиотелескопы и пытаются обнаружить «идеальный дипольный момент» молекулы — молекулярную характеристику, которая означает, что электрический заряд молекулы постоянно находится в дисбалансе из-за ее геометрии (это придает молекуле положительный и отрицательный «конец»). Учитывая, что молекула СН3 + идеально сбалансирована, она не обладает идеальным дипольным моментом и, следовательно, не может быть обнаружена с помощью традиционных радиотелескопов. Вместо этого ученые пытаются обнаружить спектроскопические линии, которые CH3 + излучает в инфракрасном диапазоне. Поскольку атмосфера Земли будет мешать инфракрасным наблюдениям, потребуется космический инфракрасный телескоп.
Изображение MIRI расположения d203-506 (в центре) в туманности Ориона. (Фото: ESA / Webb / NASA / CSA / М. Замани (ESA / Webb) / команда PDRs4All ERS)
Когда Webb — новейший космический инфракрасный телескоп - официально начал научную деятельность в середине 2022 года, использование революционного телескопа для обнаружения CH3 + было первым в списках дел многих ученых. Огромная чувствительность Webb в ближней инфракрасной и средней инфракрасной областям электромагнитного спектра позволяет ему видеть молекулы и структуры, которые обычно скрыты от глаз приборов видимого и рентгеновского телескопов. Кроме того, невероятный размер Webb и массивное зеркало позволяют ему видеть больше Вселенной, чем любому другому телескопу, который был до него. Эти качества сделали Webb идеальным инструментом для обнаружения CH3 +.
Хотя ученые ожидали, что Webb в конечном итоге обнаружит CH3 +, многие были шокированы тем, что телескоп и Берне с соавторами обнаружили его так быстро, как они это сделали (у Webb все еще в разгаре первый год научных наблюдений). Фактически, Берне и др. всего четыре недели потребовалось для интерпретации сигнала CH3 +, который они даже не знали, как идентифицировать, когда увидели его впервые.
«Это обнаружение CH3 + не только подтверждает невероятную чувствительность Джеймса Уэбба, но и подтверждает постулируемую центральную важность CH3 + в межзвездной химии», - сказала спектроскопист и соавтор Мари-Алин Мартин из Университета Париж-Сакле во Франции.
Учитывая возраст и местоположение протопланетного диска в туманности Ориона, d203-506, которая расположена вокруг небольшого красного карлика, постоянно подвергается бомбардировке сильным ультрафиолетовым излучением от окружающих молодых звезд. Многие ученые в настоящее время считают, что большинство звездных систем испытывают этот период интенсивного воздействия ультрафиолетового излучения.
Интересно, однако, что предыдущие данные свидетельствуют о том, что ультрафиолетовое излучение может уничтожать соединения, необходимые для формирования сложных структур. Однако CH3+ — молекула, способная создавать сложные структуры, — была обнаружена в протопланетном диске, который постоянно подвергается воздействию ультрафиолетового излучения. Что здесь происходит?
В своем исследовании Берне и др. объясняют, что для существования CH3 + может потребоваться ультрафиолетовое излучение. Если это правда, ультрафиолетовое излучение служило бы источником энергии для CH3 + в протопланетном диске. Если диск подвергается периоду интенсивного воздействия ультрафиолетового излучения, излучение, по-видимому, значительно изменяет химический состав диска. Чтобы подтвердить это, Уэбб наблюдал за диском, который не подвергался интенсивному ультрафиолетовому излучению, в котором было обнаружено большое количество воды. Однако в d203-506 (который подвергся воздействию радиации) Берне и др. не смогли обнаружить никакой воды в диске или окружающих областях.
«Это ясно показывает, что ультрафиолетовое излучение может полностью изменить химический состав протопланетного диска. На самом деле это может сыграть решающую роль на ранних химических стадиях зарождения жизни, помогая синтезу CH3 + — то, что, возможно, ранее недооценивалось», - объяснил Берне.
Результаты Берне и др. были опубликованы в журнале Nature 26 июня.
«Наше открытие стало возможным только потому, что астрономы, разработчики моделей и лабораторные спектроскописты объединили усилия, чтобы понять уникальные особенности, наблюдаемые Джеймсом Уэббом», - сказал Мартин.
Созвездие Кассиопея
Каждый пилот космического корабля знает об опасностях межпространственного перелета. Время полета с Земли на Марс составляет двадцать четыре часа, но где окажешься в случае сбоя?
Часть 1. Долгий сон Артема Сорокина
Спросите любого астронавта о том, что он слышит во время пробуждения, и, если это не Володя Леванов, ответ будет всегда один - мерное ворчание пневматического двигателя. Вовку будит музыка Баха, - ха-ха, хотел бы я в это поверить…
Я просыпаюсь под тихий рокот работающей пневматики, чувствуя, как свежий воздух снова наполняет легкие, а сердце в груди начинает стучать. Ну что ж, мой будильник снова сработал, значит пора вставать и приниматься за работу.
Первые несколько минут бодрствования самые тяжелые. Они липкие и тягучие, могут растянуться на целую вечность, нужно иметь незаурядное мужество для того, чтобы их пережить. Впрочем, другие у нас не работают, АО «Заслон» очень тщательно подбирает астронавтов на свои корабли.
Я еще не открыл глаза, но уже чувствую, как поток сжатого воздуха с силой обдувает мое лицо, а предплечье сковывает тугая повязка. Над головой отъезжает в сторону защитный колпак, освобождая путь из тесной капсулы. Датчик издает звуковой сигнал, а затем загораются светодиоды. Пять крохотных огоньков наполняют защитную капсулу изумрудно-зеленым светом. Я вижу этот оттенок сквозь сомкнутые веки – пульс и давление в норме, причин лежать больше нет.
Собираюсь с силами, и заставляю свое тело принять сидячее положение. От резкого движения картина перед глазами немного плывет, каюта принимает неясные и размытые очертания. Это нормальная реакция организма после суточного пребывания в анаболическом сне, вызванном серьезными медицинскими препаратами.
Я сижу, опершись на правую руку, мысленно отсчитываю от шестидесяти до нуля, ожидая восстановления вестибулярного аппарата. Полет от Земли до Марса в обычных условиях длится чуть меньше девяти месяцев, но при помощи передовых разработок АО «Заслон» это время удалось сократить до трех суток.
Между расстоянием, скоростью и временем прочно вклинился «коэффициент Перельмана», открыв новые горизонты в освоении космоса. Ученые из проекта «Заслон» называют это «межпространственным прыжком», мы, астронавты, называем это – «короткой отключкой».
То, что безболезненно переносит сложная электроника, оказывается непосильной задачей для человеческого организма, единственное решение – анаболический сон. И тут все до смешного банально. Чтобы погрузить астронавта в глубокое забытье, и плавно вывести из этого состояния, нужны те самые двадцать четыре часа, на которые нас отключают. Вот так, за несколько секунд космические корабли преодолевают расстояние в двести двадцать пять миллионов километров, после чего сутки болтаются на орбите, в ожидании пробуждения своих экипажей.
При мысли об экипаже меня окатывает ледяной волной, хотя в каюте постоянная температура. Капитан, бортинженер и штурман-навигатор, все это исключительно в моем лице. Маленький человек, находящийся в сотнях миллионов километров от родной планеты, такое может свести с ума, особенно в первые минуты после пробуждения.
Впрочем, это все ерунда, для поставленной задачи вполне достаточно и одного человека. Я везу на Марс новые образцы искусственно выведенных земных растений, адаптированных под условия красной планеты. Во всяком случае, так полагают ученые умы, успешно трудящиеся в научных лабораториях, собранные под началом АО «Заслон». Последнее, к слову, мне и предстоит выяснить. Я про растения, если вы не поняли.
Ну вот, головокружение прошло – самое время выбираться из берлоги. Я осторожно вынимаю ноги из капсулы и медленно опускаю их на прорезиненную поверхность пола каюты. Естественно, тут не высоко, но после пробуждения возникает иллюзия, что между мной и полом не какой-нибудь метр, а расстояние не меньше высоты небоскреба. Единственным астронавтом, с которым я поделился своими страхами, был Володька Леванов, но тот лишь посмеялся надо мной, умело отклонившись от честного ответа.
Пол на месте и это хорошо, встаю на ноги и плавно поворачиваюсь в сторону шкафа с одеждой. Шкаф должен находиться справа от меня, осталось сориентироваться где право, где лево. Делаю два осторожных шага, чтобы немного привыкнуть к весу собственного тела. Гравитация на корабле составляет ровно тридцать семь процентов от привычной для человека земной гравитации, ученые уверяют, что это золотая середина для космических перелетов.
Я иду медленно и осторожно, и все равно на четвертом шаге чуть не споткнулся, смешно, по пингвиньи взмахнув руками. Возможно для организма сыворотка сна и проходит без следа, но ощущаешь себя в точности, как с похмелья. Через несколько шагов добираюсь до своей цели, смотрю на шкаф с одеждой и думаю, - кто же назвал его шкафом?
Небольшой квадратный короб с двумя вертикально-выдвигающимися полками. На верхней аккуратно сложен рабочий комбинезон, а на нижней стоят легкие полукеды. Не с первого раза нога попадает в нужную штанину, если наблюдать со стороны, мое одевание – это та еще хохма. На то, что я за несколько секунд проделывал на Земле, у меня уходит минут пять, если не больше.
Одевшись, я снова почувствовал себя полноценным человеком. Несмотря на то, что ты один в миллионах километров от родной планеты, передвигаться по кораблю в футболке и трусах как-то глупо и очень неловко. Ну вот, теперь можно подойти к мониторам, сверить свои координаты, относительно координат орбитальной станции. И добро пожаловать – встречай, Марс, а если что не так – мне поможет бортовой компьютер.
Кстати, про компьютер, что-то я давно не слышал его, разве он не должен был вступить в контакт сразу после моего пробуждения? В голову закрались тревожные мысли, от чего мне снова сделалось не по себе. Я слукавил, говоря, что я единственный член экипажа. Формально, конечно же, это так, но со мной на борту искусственный интеллект, надежный попутчик для космических перелетов.
Задвигаю полки шкафа с одеждой и поворачиваюсь в сторону приборной панели. Глаза сами фокусируются на зеленом светодиоде наверху – все в порядке, главный двигатель работает и запущен. Ниже под индикатором панель управления, два главных монитора погашены. Это нормально – так все и должно быть, зачем им светиться, когда экипаж находится в анаболической капсуле? Смотрю левее и не верю глазам – вижу аббревиатуру «Socket-307», но цифры не светится.
- Сокет? Сокет! – зову я, и замираю в ожидании голоса из динамиков.
Следующие несколько секунд тишины кажутся самыми страшными и тревожными в моей жизни.
- Сокет! – снова зову я, на этот раз уже не питая особой надежды.
Тишина. Мой верный и надежный искусственный интеллект, разработанный, к слову, все в том же «Заслоне», оставил меня совсем одного.
- Маленький человек в далеком космосе…
Не успела фраза сорваться с губ, как я уже пожалел о каждом слове. Нервный срыв мне сейчас совершенно ни к чему, лечить здесь его просто не кому. Дышу медленно и полной грудью, вдох-выдох, вдох-выдох. Чувствую, как адреналин спадает в крови и продолжаю двигаться вперед к бортовой навигационной панели.
Едва руки коснулись клавиатуры, пальцы автоматически ввели восьмизначный код – мой личный доступ к системе управления. Несколько мониторов передо мной засветились тускло-синим неоновым светом. Но, прежде чем на экране замелькали строки с таблицами и данными о бортовых приборах, мои глаза прочитали надпись: «Сбой системы, требуется перезагрузка».
Адреналин вернулся с удвоенной силой, мозг активировался и принялся анализировать. В голове крутился один вопрос, – в какой момент на экране появилась эта надпись? И тут же закралось тревожное опасение, - был ли сбой разовый, или он проявился многократно? Пальцы снова застучали по бортовой клавиатуре, для ответов мне нужно получить доступ к архиву полета.
Несколько раз я попадал не на ту кнопку, команды сбивались, приходилось вводить их заново. Через несколько минут мои труды увенчались успехом, на дисплее появилась нужная директория. Отыскав глазами соответствующий файл, в котором хранится информация о системе, я щелкаю по нему и замираю в кресле.
Через несколько секунд, пока глаза бегло просматривали записи о событиях из протокола системы, мозг наконец признает факт, что худшие опасения подтвердились: «сбой системы, требуется перезагрузка» и через несколько секунд надпись повторяется снова. Ни данных с наружных датчиков, ни информации с навигационных приборов – «Запуск – Сбой, Запуск - Сбой» повторяется через строчку.
- Ладно, - говорю я пустому кораблю, смотрю при этом на панель с надписью «Socket», - пора совершить человеку то, что не смог сделать компьютер.
Поднимаюсь с кресла и делаю несколько шагов по направлению к боковой панели. Ноги не держат, колени подгибаются – хорошо, что тут нет земной гравитации. Предохранительную панель я нахожу без труда, на полетной базе нас хорошо натаскали на возможные неисправности. Открываю скобу предохранительного блока и методично щелкаю все тумблеры, начиная с левого крайнего.
И все-таки, когда моя рука дошла до самого правого – главного предохранителя, отключающего всю систему, палец в нерешительности завис в воздухе, и замер перед тумблером, немного подрагивая. Интересно, это мозг отдал команду остановиться, или моя рука живет собственной жизнь? - смотрю на свой палец и удивляюсь ходу собственных мыслей.
Последний щелчок прозвучал слишком громко и очень зловеще, от неожиданности крепко сжимаю зубы. Не знаю, доводилось ли вам когда-нибудь бывать на космическом корабле в кабине пилота, если нет, открою секрет – тишина - самый страшный из всех возможных там звуков.
Навигационная панель мигнула и погасла, через секунду стих рокот главного двигателя. Тишина ударила по нервам, мне пришлось схватиться руками за штанины комбинезона, чтобы уберечь свои пальцы от прикосновения к тумблерам. В голове появилась цифра девяносто, мозг отстранился и начал обратный отсчет. Двадцать третий пункт аварийной инструкции вспомнился, хвала инструкторам, сам собой.
а
Подавляю желание торопить цифры, считаю медленно, перед каждой следующей добавляю гласную И. На цифре сорок три чувствую острую боль в правой ноге. Опускаю голову, не прерывая отсчета, и вижу, как побелевшие пальцы руки мертвой хваткой вцепились в ногу.
- Тридцать семь, - считаю я, и одновременно посылаю импульс руке – отцепиться. Рука не слушается, нога горит, я считаю, - двадцать девять… Досчитав до восемнадцати, до меня дошло, что стоит использовать левую руку, - три – продолжаю я свой отсчет, когда боль в ноге понемногу стихает.
Проверять силу воли я не стал, досчитав до нуля тут же тяну руку в сторону главного предохранителя. На этот раз звук щелчка показался тише, чем при выключении. Замираю, прислушиваюсь, поворачиваюсь к приборам, а мозг снова отстранился и работает, - четыре, пять, - снова считаю про себя, помня, что через пятнадцать секунд система должна завершить загрузку.
На цифре семнадцать сердце замирает и пропускает сразу несколько ударов. Навигационная панель мертва, индикация главного двигателя не активна. Выдыхаю через нос, стараясь не паниковать и снова выключаю главный тумблер.
На этот раз счет дается с трудом, в голове скачут и мелькают мысли. Цифры растягиваются в минуты, каждая из которых бренчит по натянутым нервам. Начиная с шестьдесят один, к каждой «И» я прибавляю «черт побери», ругая себя, что не выучил ни одной молитвы.
- Сорок семь, - уже каждую ногу сводит судорога, но я не отвлекаюсь на свои шаловливые руки. На «тридцать пять» меня пробирает нервный смех, но он заканчивается уже на цифре двадцать. Последние два десятка «И» я заменяю на слово «Заслон» и снова щелкаю на главный тумблер.
Не помогло. Чувствуя, как гнев закипает внутри, я несколько раз подряд включаю и выключаю главный тумблер. На какой-то раз, я уж сбился со счета, свет надо мной на мгновенье мигнул. Боясь поверить в собственную удачу, я щелкаю вверх остальные предохранители.
Главный двигатель так и не ожил, бортовые мониторы по-прежнему мертвы. Но система жизнеобеспечения включена, единственная радость – я не замерзну до смерти…
- Ну что же, - говорю сам себе, слыша, как слова повисают в неподвижном воздухе, - теперь у тебя есть все основания паниковать, не стесняйся, Артем, никто не услышит.
Падаю в кресло, но сил на панику уже не осталось, все эмоции унесли проклятые цифры. От безысходности хлопаю себя ладонью по лбу, рука безвольно падает и опускается к подбородку. И натыкается на то, чего быть не должно, не веря руке, я хлопаю по лицу другой ладонью.
Когда и вторая ладонь чувствует под собой большую, колючую бороду, я вскакиваю с кресла, и не обращая внимание на боль в колене, которым задел по навигационной панели, опрометью бегу в туалет, который находится за анаболической капсулой.
Аварийное освещение слишком тусклое, чтобы рассмотреть подробности и детали, да и в маленькое зеркало много не разглядишь, но этого мужика, который смотрит на меня сквозь тусклое зеркало, я вижу впервые в жизни.
- Твою звезду, ну здравствуй, Артем! – говорю своему отражению, видя, как его губы в точности повторяют движения моих губ, а вокруг рта крепкие заросли настоящей кудрявой бороды.
- Сколько же я проспал? – спрашиваю отражение, которое раздирает дикий, безудержный смех.
- Сколько я проспал, ха-ха-ха! - дразнится бородач в зеркале, судорожными движениями глотая спертый воздух, в перерывах между приступами смеха, - а главное – куда же ты прилетел?!
Обратите внимание:
О драконах и грибах - правильная музыка под мистическое фэнтези.
Братья - Бобры зажигают.