Новый Путь. Часть Первая
Никто не сможет запретить людям быть ослами, как бы сказал Саймон Феникс, и тот парень на заправке был подтверждением.
– А ты что думаешь?
– О чём? – буркнула Полина, пытаясь высушить футболку стопкой салфеток.
– О качестве оказания услуг.
Она с шумом выдохнула и продолжила попытки устранить капучино с одежды, позаимствованной толстой стопкой салфеток. Я усмехнулся и не стал продолжать этот диалог. Она излишне ощутила заправочный сервис на себе. Обсчитали, нахамили и столь мокрый итог. Благо – чуууть тёплый. Понятия не имею, как можно было так приготовить кофе. Наверно молоко наливали сразу из холодильника, а вспениваться оно должно было при ударе об посетителя. Если я правильно понимаю технологию, то сотрудник, конечно же, справился. Мы могли вступить с ним в продолжительную дискуссию, но дела, что привели нас в глушь, никуда не исчезли. Я ещё раз бросил взгляд на Полину. Она хмуро смотрела в никуда. А ведь у неё должно было день рождения через пару дней, но она его обычно не отмечала, потому что «такой возраст, такой возраст». Впрочем, после всех событий, мы начали отмечать что-то подобное, но чуть в другую дату.
Тьма окутывала лес, через который проходила траса. Дым от моей сигареты уплывал в неизвестность. Создавалось ощущение, что мы и свет наших фар – это единственное проявление реальности, а дальше просто бездна, сотканная ветвями деревьев, что казались чёрными. Луна светила, но была где-то вне кадра. Поразительно глухое место. Что нам и требовалось. Тихо, уютно, никто не побеспокоит. Мы давно такое искали. Прошлое секретное место перестало быть таковым, стало слишком популярным и вообще привлекало избыточное внимание.
Развилка между грунтовкой и продолжением трассы. Наш выбор пал на первый вариант, ибо не бывает уюта там, куда легко доехать. Стало немного трясти, но мы уже катались на разведку, и нас это не удивило. Однако, наша безмятежность была нарушена внезапным хлопком. Машина подскочила и потеряла управление. Я не знал, сколько именно колёс было пробито, но даже если одно, то легче не становилось, и мы, успешно увильнув от дерева, полетели в кювет.
Мне снился сон. Дикий, странный и страшный. В том сне я видел, как, находясь в пещере, я становлюсь жертвой гоблинов. Может они были и не гоблины, но зелёные мелкие карлики… Они поймали меня, потащили к своему шаману, а он меня запер в круглой комнате. Запер так, что дверь больше даже найти нельзя, а не только открыть. Далее в комнате начали материализоваться призрачные сущности, и они, белёсые и мерцающие, шли ко мне, протянув руки. Негнущиеся. Похожие на пару брёвен. Это было бы очень комично, но я ощущал, как их ногти пытаются разодрать мою кожу. А их лица мне напоминали вполне реальных людей. Я ощущал множество мелких порезов... В конце я упал на пол, закричал и проснулся.
Позже я пойму, что сон был достаточно близок к истине, но сначала мне предстояло осознать, кто я, где я, где подруга, и что стало с моим «Аутлендером». Я сел на своём лежбище, которое оказалось старой раскладушкой, чьё небесно-голубое естество было прикрыто желтоватой простынкой. Вокруг меня был старый деревянный дом, который испускал кисло-грибное амбре. Обстановка в единственной комнате была простая. Тут была и кухня, и мастерская, и печь, внутри которой весело танцевало пламя, и кровать владельца дома, и сам он, сидевший возле стола, сгорбившись.
– Э... Извините. Здравствуйте.
Он повернулся, а я отпрянул. Благо, он не видел моей реакции. Он вообще ничего не видел. Его глаза были белы, что призраки из моего сна, но не мерцали и даже не особо блестели. Слепец был достаточно почтенного возраста – лет семидесяти, на мой взгляд. Был одет не по погоде тепло, и одежда его явно была не сильно моложе. Не хватало только драной ушанки на голове.
– А… а где я?
– У меня дома.
Он на ощупь нашёл пустую металлическую кружку, налил в неё что-то из чайника, взял эмалированную тарелку, стоявшую рядом с ним, кинул в неё гнутую ложку и, встав, двинулся ко мне.
– Вы живёте где-то в лесу, да?
Он лихо пододвинул ногой табурет поближе ко мне и почти ювелирно поставил на него тарелку и кружку. Из кружки пахло травами, а в тарелке была какая-то крупа и мясо на косточке. Затем он вернулся и грузно плюхнулся на своё место.
– На окраине я живу, – ответил он наконец-то, – В самом лесу жить опасно. Там зверей много, а охотник из меня, как видишь, не важный. Но кое-что и я могу.
Я попробовал мясо, ухватив пальцами косточку. Сначала решил, что ем кролика, но по жёсткости прикинул, что дед наверно ловит зайцев. Крупа оказалась пшеном. В чашке плескалось что-то горьковато-кислое, но пить было можно.
– А я вот… с подругой ехал, по делам. Вы не видели её, кстати? Или машину мою?
Он изменился в лице. Как-то сразу посуровел. Хотя, его мимику и раньше-то нельзя было назвать мягкой.
– Забудь.
– В смысле?
– Оклемаешься и вали отсюда.
– Я не…
– Они забрали её. Черти проклятые!
– Какие черти? О чём вы?
– Ох… Ну, слушай. Тебя как звать-то?
– Евгений.
– Ну, меня можешь Василием называть. Или Василием Сергеевичем. Как хочешь. Так вот…
Он почесал поросшую седой щетиной щёку.
– Эээ… Тут раньше было что-то вроде центра реабилитации. Для деток. Брали от семи лет, вроде. Я раньше там сторожем работал, видел это всё. Вроде как их сюда привозили после жития в их семейках, где пили, дрались, и всё прочее. Ну, знаешь как бывает.
Я кивнул, хотя это не было вопросом, да и он не видел реакции. Так что я, на всякий случай, ещё добавил.
– Ага.
– Вот и ага. Типа детского дома, короче. Только всё по вумному. Психологи, репетиторы, всякое там. Но я-то видел, какой они, извини, зверинец собирают, на самом деле.
– Да, ладно. Я вот сам из детдома. Там со мной всякие были, конечно, но многие вышли приличными людьми.
– Да я понимаю, Жень, но быстро всё пошло прахом. Денег у этого «Нового Пути»… название-то… Вооот. Денег у них стало быстро не хватать. А эти… Каждый день драки, поджоги и… всякое творили. Они ж хотели брать к себе самые жуткие случаи, понимаешь? Самых тяжёлых, которых никто не брал. А там многим врача надо было, а не воспитателя. Путь этот хотел тут устроить, как в Европе, етить, ну, им и устроили. Быстро установились порядки, какие надо. Всех вот приличных людей запугали или того хуже… А потом персонал начал пропадать.
– И что теперь?
– Проект закрыли. Но дети никуда не ушли. Я не знаю, куда смотрят службы. Вроде кто-то приезжал, каких-то детей забирали, заколачивали там всё, охрану ставили, но… ничего не изменилось.
– То есть где-то рядом огромный боевой штаб опасных беспризорников?
– Вот как-то так.
– Звучит как-то не очень реалистично… И подруга моя типа у них?
– Да нет её уже, – он потёр лоб руками, – Они… ненормальные. Вообще. С ними что-то не то. Не просто с головой беда, а они какие-то… одержимые что ли.
– В смысле?
– Ну, я так же, как тебя, выхаживал тут одного охотника. Они ему сломали ногу. И он рассказывал, что видел алтарь, огни, всякие символы на стенах.
– Там какой-то культ?
– И он влияет на них. Охотник сказал, что многие выглядят, будто… не по-человечески. Глаза странные. Кожа странная.
– Ну, может это врождённое?
– Может быть…
– ВасильСергеич, а тебя-то они чего не трогают?
– А шут их разбери. Может быть из-за зрения. Я не знаю… Они порой приходят. Те, что говорить хотя бы могут. Сидят тут. Ну, и всё.
– Странно как-то.
Я доел мясо, допил травяной чай, нашёл свою обувь под раскладушкой и натянул на ноги. В голове ещё что-то пульсировало, но было терпимо.
– Ладно, ВасильСергеич. Я пойду. Спасибо за всё.
– Ты к дороге пойдёшь?
– Да… конечно.
– Не вздумай ходить за подругой.
– Нет-нет. Я тебя услышал. А где вообще этот дом, чтоб мне туда не пойти случайно? Я же не знаю, где я вообще.
– Как вот выйдешь сейчас... Там две тропинки. Правая – это к тем дьяволятам. А тебе по левой.
– Вот спасибо!
– Ну, давай, Жень. Сказал бы – свидимся ещё, но больше здесь не появляйся.
– Хах… Я учту. Всего доброго.
После всех прощальных ритуалов, я вышел за дверь, оставив владельца дома с его одиночеством у стола. Понятно, что я не стал прислушиваться к его призывам. Жизненно важно было, куда делась моя подруга с машиной, да и разобраться с происходящим. Сотовый вряд ли ловил в таких дебрях, но я планировал позже позвонить, так скажем, куда следует, если что-то из услышанного бы подтвердилось. Всё равно место уже утратило свою привлекательность. Оставалось не вполне ясным, как мы не наткнулись на всё безумие прошлый раз. Самой очевидной версией было то, что так далеко мы просто не забрались, и я стал её придерживаться.
На улице было темно, но мы и правда были не в чаще, а на полянке, и Луна перестала быть сторонним наблюдателем, ярко освещая мой путь. Тьмы, сквозь которую мы прорывались до того, как всё произошло, не было и в помине. Так, под чистым небом, я дошёл до большой таблички с большой надписью «Новый Путь» и мелким текстом ниже. Табличка вся была покрыта надписями, для которых использовался маркер, и символами, которые вырезали ножом. Она была прикреплена к столбу, выходящему из бетонного блока. Блок тот покрывали трупы птиц, мелких животных и цветы. Некоторая животина успешно разлагалась, отравляя чистый лесной воздух. Я никогда не был сильно брезгливым, и оставался лишь вопрос – алтарь или попытка запугать? Я пришёл к выводу, что первый вариант более правдив. Иначе всё было бы более эффектным. Однако, увиденное, явно, сыграло в пользу правдивости рассказа о культе.
Я прошёл ещё какое-то количество метров. Недолго, по моим меркам, и впереди замаячили огни. Буквально. На фоне черноты лесов, выделялось трёхэтажное здание, освещаемое факелами и кострами. Когда-то в прошлом оно даже было красивым. В иссохших деревьях и кустарнике угадывались сады. Второй и, соответственно, третий этаж подпирали колонны. Из прошлого, сквозь граффити и грязь, белел забор. Само здание не просто тонуло в лесной колыбели своими тылами, но стояло на возвышении, давая отличный обзор на реку и продолжение леса вдали. Но это в прошлом. Пройдя ещё немного, я стоял не у уютного убежища для сложных судеб, а зловонного бомжатника, который эволюционировал в цитадель зла. Его обитатели, кроме вырезания на всех поверхностях, что не были исписаны маркерами, невнятных символов, так же украсили забор сверху колючей проволокой, а над входом повесили свиную голову. Впрочем, я допускаю, что раньше это была голова, а уже силы природы доработали декор. Осмотревшись, я понял, что на ближайших деревьях висят множество мёртвых птиц и животных, и не всегда мелких. Вот в этом я уже усмотрел зловещее предупреждение. Может быть не конкретно для меня, а вообще для всех случайных гостей. Я прислушался. За большими воротами кто-то кричал, было слышно пение на непонятном языке, похожем на тарабарщину, прямо совсем рядом, по ту сторону самих ворот, кто-то общался, но я, опять же, не мог разобрать ни слова. Я встал перед дилеммой. Постучать? Покричать? Попросить их выйти? Вломиться? Я понимал, что по ту сторону неустановленное количество молодых людей, пребывающих в состоянии лёгкого неадеквата, а у меня лишь кулаки и требования. И кулаками я смог бы лишь грозно сотрясать, если с той стороны толпа держит в руках хотя бы ножи. Было принято решение немного разведать местность.
Я начал обходить здание, прижавшись к стене. Дозорных вышек у них не было, но с третьего этажа меня вполне могли увидеть. С той стороны обстановка сохранялась прежней. Разве что, закончили с пением. Я сразу подумал о вечерней молитве. Хотя, скорее молитва была ночная. Часов я не носил, а местонахождение телефона было вопросом риторическим, но в лес мы въезжали в довольно позднее время. Мотив у молитвы, кстати, был довольно запоминающийся. Я поймал себя на том, что крадусь вдоль забора, напевая под нос это что-то, явно оккультной направленности.
«Так. Ну-ка тихо! Выдашь себя!» – подумал я, помотав головой, и, для верности, постучав по ней.
Вход, в итоге, был найден почти у самого леса. Задняя дверь. Черновая калитка. Вход для персонала. Я предположил, что когда-то давно через деревянные воротца заносили еду и, вероятно, запускали работников. От времени, влаги и ветра, дерево пришло в негодность, петли заржавели, и, как итог – одна из створок просто валялась на земле. Никакого караула, да ещё и моя машина прямо по ту сторону. Согнувшись, я добежал до водительской двери и дёрнул ручку. Открыто. Они не нашли ключи, или им просто было всё равно. Но места для радости особенно не было, ибо из салона было вынесено всё, что представляло какую-либо ценность, даже подголовники были оторваны, а мой телефон был прибит гвоздём к полу в салоне.
– Зараза…
Я выполз обратно и добрался до багажника. Его они вскрыть не смогли, но и мне, в будущем должны были потребоваться силовые методы. Осталось найти Полину. Выглянув из-за багажника, я увидел небольшой сарай с инструментами. Молотки, топоры, вилы. Всё то, что могло… пригодиться. Сделав пару шагов в сторону гипотетического оружия, я оказался в темноте. На меня накинули мешок, а потом начали ощутимо бить. Вероятно, даже какими-то предметами.
Мне несколько раз прилетело по голове. Так же я лишился зуба. Но почему-то я не отключился. Я ощущал, как меня волокут. Слышал крики. Вероятно, даже крики Полины, но не только её. И это не те крики, что летели через ограду. Те выражали скорее восторг. А эти – испуг и негодование. Я был не единственным пленником сборища мелких паразитов. Затем скрипнула какая-то дверь и меня, судя по всему, закинули в помещение позади неё. Следом мне прилетело ещё несколько раз, и вот тут уже сознание меня оставило.
Почему прошлый раз мы приехали в лес без затруднений? На нас охотились. Выжидали. Отмеряли количество шагов – своих и наших. Подпускали поближе.
Новый сон. Я всё ещё в каких-то катакомбах. На стенах горят факелы, позади меня запертая дверь, впереди – длинный коридор. А в голове мысль: Меня ждут. И я отправился вперёд. В коридоре было абсолютно тихо, и я даже не слышал звука своих шагов, или своего дыхания. Даже подумал, что может уже и не дышу. Ощущал ли я, что нахожусь во сне? И да, и нет. Сложно сказать. В тот момент я просто шёл по полу из чёрного камня в направлении того, кто ждал меня.
«Будто бы, правда умер и иду на свет в конце тоннеля. Ну, только света там нет».
Коридор закончился очередной металлической дверью. От неё шло тепло, и оно было достаточно приятным – будто кошку гладишь. Я потянул ручку, и дверь поддалась. Внутри я обнаружил очередную круглую залу, и там даже были призрачные фигуры, но все они просто стояли, не обращая на меня внимания. Посреди комнаты был большой камень, и понимал, что мне нужно подойти именно к нему. Но стоило мне приблизиться и коснуться нужного объекта, сон прервался.
Вернее сказать, сон мне прервали. Грубо, нагло и бесцеремонно. Девчонка лет десяти-двенадцати, вся грязная, одетая в драное жёлтое платье, пинала меня по ноге и смеялась.
– Э! Ты! Ну-ка завязывай! – прикрикнул я на неё и отмахнулся.
Моя страдающая голова начала кружиться, а девчонка отпрыгнула со звонким смехом. Я закрыл глаза, схватил голову руками и попытался остановить вращение.
– Чё? Плохо тебе? – услышал я ещё чей-то голос.
Говорил явно пацан, и он был старше его подруги. Я снова открыл глаза и повернулся туда, откуда шёл голос. Там в углу валялся паренёк лет пятнадцати-шестнадцати. Его руки и ноги были связаны. Губы были разбиты, под глазом красовался синяк. Попутно я осмотрел комнату, но ничего примечательного не обнаружил. Просто какое-то помещение с парой шкафов и ещё одна дверь, уводящая в недра дома.
– Да, парень. Не очень. Встречают у вас так себе.
– Это потому что ты не наш.
– Не ребёнок, в смысле?
– А мы и не дети. Мы слуги его. А ты еретик. Тебя сюда не звали.
– Его – это кого.
– ЕГО. Повелителя. ОН явился нашему основателю, передал ему знание, и теперь мы служим ЕМУ. А основатель уже передал знания лидеру.
– А… ЕМУ – это кому? Кто он?
– ОН – это типа ну… вообще всё. Всё, что ты можешь вообразить. Он жил здесь давно. Он несёт болезни и голод, но он же даёт нам кров и пищу. Нужно правильно просить, только и всего.
– Ммм… Допустим. А почему ты валяешься здесь, как мешок, и разукрасили тебя не хуже моего?
– Я ослушался.
– Не зарезал козу в полнолуние?
– Херни не неси. Видишь, это моя сестра, – он кивнул в ту сторону, где сидела разбудившая меня девчонка. Она, к тому времени, нашла себе занятие – рисовала пальцем в грязи человечков.
– Ну... грех не заметить.
– Она думала, что ты сдох. Хотела сделать из тебя куклу. Ну, я так думаю. Она просто… сделала из одного уже. Её сложно понять. Она… ну… того. С рождения. Нас сначала разделили, а потом я её… нашёл. И привёл сюда.
– Ага. А почему ты?...
– Ну да. Вот сестра. Она хотела украсть кое-что из вещей и немного денег. Мы не голодаем и вообще, но всё распределено. Наш лидер и его советники этим занимаются. Вот. И она хотела утащить себе кой-чё, вне очереди. Скорее всего, даже не для важного дела, а ради игры какой-нибудь. Мне сказали её наказать. Я не согласился. Теперь мы оба здесь, а они думают, что с нами делать.
– И ты будешь просто лежать и ждать?
– Лидер справедлив. Он примет верное решение.
Я очень сомневался, и начал думать, что мне делать дальше. Но лидер принял решение, дверь открылась, и в комнату ввалились два здоровенных паренька, которых уже вряд ли можно было отнести к детям. Девочка заплакала, но пришли они за мной. Взяв меня за руки и за ноги, они потащили меня на улицу. К огням. К крикам. К толпе.