VK Play - Дневник Селестины: Пролог
Создана страница на VK Play - Дневник Селестины: Пролог
Ссылка: https://vkplay.ru/play/game/celestina_diary
Мы в вк ссылка: https://vk.ru/xincelstudio
Скриншоты:
Скрин
Скрин
скрин
скрин
Создана страница на VK Play - Дневник Селестины: Пролог
Ссылка: https://vkplay.ru/play/game/celestina_diary
Мы в вк ссылка: https://vk.ru/xincelstudio
Скриншоты:
Скрин
Скрин
скрин
скрин
Возможно скоро озвучим его с привлечением актеров дубляжа
200 метров (2020). Режиссер - Амин Найфе. Оценка IMDb: 7.20. Rotten Tomatoes 90% рейтинг одобрения со средним баллом 7,5 / 10, основанном на 20 отзывах.
Фильм выиграл 12 кинематографических премий.
Сюжет - Мустафа и его жена Салва живут в деревнях, отстоящих друг от друга на 200 метров и разделённых стеной. Однажды раздаётся телефонный звонок, которого боится каждый родитель — с его сыном произошёл несчастный случай. Мустафа мчится на пропускной пункт, но его не пропускают из-за каких-то формальностей. Ради сына отец пойдёт на всё. Расстояние в 200 метров превращается в 200-километровую Одиссею. У Мустафы есть единственная возможность — нелегально пробраться по другую сторону стены.
У фильма нет профессиональной озвучки и мы можем ее сделать с вашей поддержкой. Недавно выложили в сеть похожий фильм, где поработали над переводом/озвучкой -
На данный момент делаем фильм Песня ланча (2010) с Аланом Рикманом, а так у нас уже более 20 готовых проектов. Поддержать нас можно в телеграмм канале (ссылка в профиле) и на Бусти.
Всем приятного просмотра и хороших фильмов !!!
Было это давно, когда админила в неком паблике в ВК. Было весело, хотя и немного гейством попахивало. В то время я много написала "эксклюзивных" паст про админов. Выкладывать все, не вижу смысла, но эти особенно люблю. (Много отсылок ко всему подряд, фишка у меня такая)
Настали тихие времена в нашем необычном Баре. Это место как-то странно на всех действует. Отсутствие дисциплины приводит к тому, что даже самые отверженные прекращают работать и просто пинают хуи по залу Бара. Сливаются все постепенно и крайне редко возвращаются к работе. Даже я, как-то сильно разленилась, но у меня есть оправдание, у меня началась женская старость (очень тонкая шутка, не пытайтесь понять, если вам нет 25 и вы не девушка). Но, несмотря на эту космическую эпидемию Бар, кое-как продолжает жить и кормить вас, и поить чем-то.
Например, Иван! Самый стойки и не удачный. Все пытается приручить посетителей к своей музыке и даже получает за это «пятёрки». И вы не подумайте, это не значит, что он справился на отлично. А ещё он сексист, поэтому призываю всех посетительниц прекрасного пола игнорировать его! Ведь он мне угрожал! Сказал, что не будет больше проверять мои пасты. Пф, напугал…
В общем, он снова добрался до музыкальной коробки в Баре и включил 6ix9ine, что это за фигня никто не понял, даже музыкальная коробка, которая тут же удалила все их песни. А я, пока никто не видел, смотрела сериальчик «Волшебники». Ту самую серию, в которой они пели песню Боуи…
— А чтобы вы спели всем баром, – громко спросила я, чтобы все услышали.
Неожиданно в Баре потух свет, а в центре небольшой сцены вспыхнул прожектор, освещая Ярослава в серебряном костюме-тройке. Лицо в этот момент у него было как у Сквидварда, когда он стал красивый как Аполлон. Откуда-то начал дуть ветер, неестественно красиво развивая его волосы. Он прижал руки к груди и запел:
«Вначале я боялась, цепенела от ужаса,
Все думала, что не смогу жить без тебя.
Но затем я провела много ночей, размышляя над тем, как плохо ты со мной поступил,
И я стала сильной, я поняла, как жить дальше».
Сцена погрузилась во мрак, а на другой стене вспыхнул мультимедийный экран. На нем был изображён Кирилл, который с видом героя-любовника из женских романов, спускался с гор. Кажется, это были марсианские горы…
«И вот ты вернулся откуда-то из космоса».
Это пел уже Лохнес. В белой рубашке с расстёгнутыми пуговицами и развязанном галстуке. Он был… хм, решительным. Не знаю, как описать его в этот момент. Он продолжил:
«Я вошла и увидела тебя с таким грустным выражением лица.
Мне следовало поменять этот дурацкий замок, следовало забрать у тебя ключ,
Если бы я хоть на секунду предположила, что ты вернёшься мешать мне жить».
Лохнес исчез в темноте, а по залу в разноцветных лучах, в ярко-зелёном костюме, на роликах начал кататься Чак. Показывая прекрасное мастерство, он танцевал как в 80-тых. (Кто вообще сейчас танцует на роликах). Он выглядел круто, а Кирилл на экране попал в снежную пургу и дыханием пытался согреть руки:
«А теперь уходи, закрой за сбой дверь,
Разворачивайся, потому что тебя здесь больше не рады видеть.
Разве это не ты пытался сломить меня прощанием?
Ты думал, я развалюсь на части? Ты думал, я просто лягу и умру?»
В Баре резко включился свет, и все бармены выскочили кто откуда. Красивые, как Бьёнси, но одетые куда лучше Киркорова. Как настоящие джентльмены в классические костюмы разных цветов. Кирилл тем временем на какой-то мрачной планете, вооружённый мечом, сражался с троллем.
«О нет, не я, я выживу,
Ведь пока я умею любить, я знаю, я буду жить.
У меня вся жизнь впереди,
Мне нужно отдать столько любви!
Я выживу, я буду жить!
Эй, эй!»
Свет снова потух – засветилась Барная стойка. На ней лежал Вася с бокалом яблочного мартини. На нем был красный жилет и такого же цвета брюки. Его грации позавидовал бы даже Дедпул. Он протянул свободную от бокала руку к экрану, на котором Кирилл с обречённым видом плыл на плоту в каких-то неведомых ебенях, и начал петь:
«А теперь уходи, закрой за сбой дверь,
Разворачивайся, потому что тебя здесь больше не рады видеть.
Разве это не ты пытался сломить меня прощанием?
Ты думал, я развалюсь на части? Ты думал, я просто лягу и умру?»
И снова включился свет, и припев пели уже всем Баром. К барменам присоединились посетители и рабсила, а в самом центре на стол вылез Кирилл в ослепительно белом костюме и пел громче всех.
«О нет, не я, я выживу,
Ведь пока я умею любить, я знаю, я буду жить.
У меня вся жизнь впереди,
Мне нужно отдать столько любви!
Я выживу, я буду жить
Я выживу!»
Край вселенной красивее любого королевства и находится также за тридевять земель. Здесь свои правила и свои правители. И где-то здесь, на краю, есть прекраснейших замок, который вы только можете представить — это Бар. Нет, ну а серьёзно, что может быть круче.
Новый день в Баре проходил, как всегда – постояльцы пили, бармены наливали и подкидывали интересные новости (хотя о чем это я, тут было тихо как в морге). Бармены сидели в "рабочей" и орали оттуда, что молодняк не работает, не уважает ветеранов и вообще аутисты. Рабсила слонялась по периметру пряча бутылки, и иногда обслуживали посетителей. Тем временем в слабо освещённое помещение Бара зашла девушка. Измученная жаждой она подошла к стойке и подозвала бармена. К ней вышел Ярослав с диадемой на голове, окутанный спиртным амбре.
— Найдётся ли у вас кубок абсента для страждущей принцесски? — спросила Арчи.
— За двойную плату могу поделиться личными запасами. И вообще-то, здесь уже есть принцесска–алкоголичка! Будешь моим протеже? – спросил Ярослав, наполняя золотой кубок зелёной мутью.
— А дракон у тебя есть?
— Что же это за принцесса без дракона. Лохнесс иди сюда.
В зал ввалился рыжий и бесстыжий, по замыслу дракон. Грозный такой, большой и старый.
— Ну, чего тебе, алкоголирующая личность, надобно? – спросил тот, что вместо дракона.
— Бочку абсента, — тут же выпалил Ярослав.
— Ага, а потом опять невидимых эльфиков гонять будешь и думать, что ты киберпёс?!
— Хех, я так пельмешки гоняла, хотя я тогда не напилась, а от глаукомы лечилась.
— Тьфу, вас теперь, что две принцесски–алкоголички будет…
Лохнесс снова скрылся где-то в оконном закате. Арчи и Ярослав выпили за то, что парень нашёл себе протеже, потом за дракона, а третий всегда за любовь, выпили за Бар. Поправив свои диадемы, две принцесски выпили ещё за что-то.
— А чем ещё принцессы занимаются? – спросила Арчи, слегка покачиваясь на высоком барном стуле.
— Ну, можем призвать фею-крестную, чтобы она нам бал замутила или что ещё в сказках с принцессами, делают.
— Что с ними «ДЕЛАЮТ» не знаю, сказка заканчивается, не сказав об этом ни слова. Можем взять взаймы палочку у феи-крестной и наколдовать себе какие-нибудь приключения.
— Неплохая идея, — Ярослав не без трудностей взобрался на стойку, — Объявляю это место своим королевством, а вас своими подданными! Тащите сюда фею-крестную!
Все обратили на него внимание, даже бармены выползли из своей конуры. Расталкивая посетителей, в Бар явился Чак. Он-то и был в этой истории феей, весь такой в розовом платьице и очень пошлой волшебной палочкой.
— Ты такой … Розовый, — принцесска Ярослав удивлённо уставился на фею-кресную.
— Да у него же розовое дилдо вместо волшебной палочки! Я эту хрень воровать не буду, — принцесска Арчи спалила все их коварные планы.
Чак был явно недоволен своим внешним видом и видом двух пьянчужек, что нарекли его феечкой. И тут события стали развиваться каким-то странным образом, причём стоить заметить, что принцесски, даже с места не сходили, чтобы не пролить свой абсент. В заведение ворвался Вася на коне!
— Василий, свет очей моих, — Ярослав радостно раскинул руки, — Ты прискакал освободить меня из плена страшного дракона Лохнесса.
— Конечно, душа моя. Ща с конём Георгием намутим эпическую операцию по спасению твоей принчепеской превосходительности. Ух, лютый зверь выходи на поединок со мной, доблестным рыцарем!
— Да нахрен ты мне нужен, — из глубин космоса прокричал Лохнесс, — Ни с кем я не буду драться.
— Но ты должен. Так полагается по канону! Сказочному и фэнтезийному, — вставила свои пять копеек Арчи.
— Кстати о каноне. А у тебя есть рыцарь в сияющих доспехах? – Ярослав спросил у Арчи вполголоса, пока Василий с конём, уговаривали дракона, сразится с ними.
— Да, есть, но он ушёл на войну. Только не дошёл, заманил его чудо-юдо в жёлтый дом, а когда мой рыцарь выбрался оттуда, заслали его в аутильню. Вот, теперь сижу, жду его, уже все жданки прождала, — принцесски алкоголички пригорюнились от этого и ещё пару раз накатили с горя.
Тем временем рыцарь Василий и его верный конь Георгий вынуждали дракона Лохнесса сразиться с ними, а фея-крёстная Чак присоединилась к принцесскам и угрожая волшебным дилдо отобрал половину выпивки. Усилия рыцаря были не напрасны, дракон все же сдался, но только под всеобщим давлением и вышел на бой с членом наголо. В этот момент все порядком охренели. Не каждый же день тебе угрожают членом в рыжих зарослях. Только конь не растерялся и тоже обнажил своё «оружие».
— Как-то многовато членов для одной сказки, тебе так не кажется? – Арчи обратилась к Ярославу.
— А мне вот интересно как они хуями друг друга бить будут, — Ярослав сел поудобнее и налил своей протеже и даже фее-крестной.
— И как сказал Пелевин, в очередной своей книге, выживет тот, у кого хуй больше, — сказал Чак.
Они втроём принялись рассматривать хозяйства рыцаря, коня и дракона, сладенько посербывая абсент. Битва эта была чем-то средним между Версусом и шуточками Поперечного, а две принцесски-алкоголички загипнотизированные колыханием членов мирно уснули не дождавшись конца.
Выспаться, провести генеральную уборку, посмотреть все новые сериалы и позаниматься спортом. Потом расстроиться, что время прошло зря. Есть альтернатива: сесть за руль и махнуть в путешествие. Как минимум, его вы всегда будете вспоминать с улыбкой. Собрали несколько нестандартных маршрутов.
Взято с просторов вк.
Головная боль заботливо разбудила, подсказывая, что он всё ещё не покинул мир живых. Цепи на руках и ногах тоже кричали, что что-то пошло не так. От голода тошнило — в пору было начать охотиться на крыс.
— Да, тёплый приёмчик, ничего не скажешь! Отмыли, поселили в лучших покоях, которые у них были — и вот-вот сюда ворвётся красивая девушка с подносом в руках. Узнает, как спалось, что снилось. Расстегнёт наручники, накормит, предложив показать самые красивые места поселения...
Монолог был прерван скрежетом ключа в замочной скважине. В камеру зашли двое стражников. Ни один из них не был похож на спасавших его той ночью.
— Вставай, и давай без глупостей!
Пленник встал, послушно вышел в коридор. За дверью стояло ещё восемь стражников. Все были на нервах, и, чтобы разрядить обстановку, знахарь заговорил первым:
— Камера очень удобная: прохлада и запах сырости — всё как я люблю, спасибо! — никто не отреагировал. Его окружили плотным каре: трое впереди, столько же шагало за спиной, и по паре — с обеих сторон. Знаками и слабыми тычками в спину подсказали направление движения. Ильгур шёл, и с каждым шагом его настроение портилось всё сильнее.
— А где узники? Вы, что, их съели?
От таких вопросов, заданных в забавной форме, у стражников проступила испарина. Один из них споткнулся о ступеньку. Ильгур, ловко увернувшись, припечатал охранника справа в стену, второму заехал локтем — оба полетели кубарем вниз, сбив троих сзади. Двое передних достали мечи и пошли в атаку. Удар первого скользнул по цепям и ударился о шлем охранника слева. Оставив там вмятину, отправил беднягу вниз по лестнице вместе с напарником. Ильгур, воспользовавшись теснотой, ударил второго мечника по коленке и, схватив за шею, толкнул вниз. Оглянувшись, он увидел лужу крови и трёх едва поднявшихся стражников, которые снова, как кегли, были сбиты летящим вниз воином. Беглец побежал вверх и скользнул в помещение — благо, дверь была открыта, а ключ оставлен в замке. Воспользовавшись подарком судьбы, он запер за собой дверь.
Небольшая комната освещалась огарком свечи, на столе стояла нетронутая тарелка с мясом. Видимо стражник не успел поесть. Ильгур бесцеремонно схватил еду руками и начал быстро жевать. За дверью стали слышны глухие удары и ругань. Рядом с тарелкой лежала связка ключей и нож.
— Да, давненько у вас заключённых не было, расслабились. Ну, надеюсь, начальство вас не сильно ругать будет. Но плату явно урежут.
С этими словами Ильгур освободился от цепей и спокойно вышел на свежий воздух. День был в самом разгаре. Улица была наполнена людьми, каждый шёл по своим делам, и никто не обратил внимания на вышедшего из местной тюрьмы человека.
Смешавшись с толпой, Травник стал лихорадочно думать, что делать дальше.
«Почему меня посадили в камеру, а перед этим спасли жизнь? Значит, у ворот что-то произошло, но что? — последний фрагмент всплыл в памяти. — Они сказали, что потеряли Ильгура... Может, шаман сможет внести ясность? Итак, тебя схватили ночью, значит, никто не знает, что ты находился в тюрьме. Это на руку — непонятно, кому можно верить...»
Неторопливо прогуливаясь, беглец незаметно осматривал окрестности. Рядом с тюрьмой были казармы. Из внутреннего двора доносились звуки боя и голоса наставников.
— Держи меч ровнее, а то он качается, как маятник! Или ты решил загипнотизировать противника? — голос казался до боли знакомым. Не задумываясь, свернул во двор. В центре было нечто, напоминающее арену. Наставником оказался крупный длинноволосый мужчина в чёрных кожных доспехах. На самой арене
занималось шесть новичков, разбитых на пары. Учебное обмундирование максимально защищало молодых парней, постигающих военное искусство.
— Что это за выпад, щенок? Моя бабушка и то двигается быстрее тебя, а ей уже почти полторы тысячи лет! Не можешь держать меч — иди работать в поле!
— Мастер Вокдар, я хочу учиться, не прогоняйте меня...
— Пшёл вон! Не хочу, чтобы твоя смерть была на моей совести.
Парень покраснел, но, молча, снял доспех, аккуратно сложил и побежал прочь.
— Чтобы завтра в пять был на тренировке! — уже вслед крикнул ему воин. Ильгур заметил, что у него отсутствует правый глаз, а седина и множество шрамов выдавали в нём бывалого вояку. Травник не знал, зачем здесь, но ему нужно было о чём-то с ним поговорить. Однако, учитывая ситуацию, он не знал, как начать, да и чем закончится их встреча. Поэтому развернулся и зашагал дальше.
«Скоро тебя начнут искать или уже ищут. Если ты надеялся здесь найти ответы, то только увеличил количество вопросов и нажил проблем. Что теперь делать? Бежать? Так нужно раздобыть еду и какое-нибудь оружие. Но как? Воровством? Тогда тебя точно вздёрнут... Ну, конечно же! Ты же тут жил! Значит, у тебя есть дом. Осталось только найти его».
Хоть какое-то подобие плана дало силы к действию. Но побродив по улицам с полчаса, пыл искателя поостыл. Зато теперь было ясно, где корчма, храм и рынок. Он на мгновение закрыл глаза. Раздумье было прервано легким ударом по плечу.
— Уснул, что ли?
Издевательская манера общения и смех говорили о том, что они с неизвестным в прошлом были друзьями. Высокий парень с ярко-голубыми глазами был явно в хорошем настроении.
— Нет, просто думал.
— О том, как вернуть мне долг? Совесть проснулась, и ты вспомнил про лучшего друга Сайрана?
— Именно.
«Похоже, парень любит болтать, не придётся даже выкручиваться».
— Ты шутишь?
— Нет.
Молодой человек был счастлив, как ребёнок, которому вернули веру в чудо:
— Сегодня седьмое небо упадёт мне на голову!
— Пошли ко мне, пока я не передумал.
Нового старого друга не пришлось уговаривать, он рванул почти так же быстро, как чёрные волки. В голову ударили мысли. Ильгур гадал, сколько он ему должен, и есть ли дома эта сумма. Стараясь не отставать, странник пытался запомнить всё, что видел. Мысленно создавая карту города, умудрялся отвечать на вопросы.
— Нашёл, что искал?
— Нет.
— Возможно, ты слишком зациклен на этом? — Попутчик развёл руки в стороны, на мгновение остановившись. — Оглянись. Вокруг течёт жизнь, а ты, как ищейка, бежишь по следу, который виден только тебе одному.
Оратора обожгло взглядом, в котором было что-то неуловимое и пугающее. Отведя взгляд, юноша уже менее уверенно задал вопрос:
— Продолжишь поиски?
— Если будет на что. Займёшь?
Сарказм немного сгладил момент, и Сайран вновь обрёл былую уверенность:
— Ты издеваешься?
В вопросе была серьёзная нотка с усмешкой, Ильгур засмеялся и подмигнул.
— Ты всё равно всё прогуляешь. Как три года назад.
Парнишка скорчил лицо, как будто укусил неспелое яблоко. Потом уверенно посмотрел вдаль. Словно заглядывая в самый укромный уголок своего сознания.
— Нет, теперь я использую их с умом. Приумножу — и наконец-то смогу жениться Гаяне.
В нем чувствовалась уверенность и твердость.
— Планы. Боги так любят перемешивать их, словно колоду карт, когда видят всю выстроенную дорожку к твоей мечте. Добавят щепотку случайностей, поменяют указатели местами, добавят пару развилок и будут с восторгом, толкая друг друга локтем в бок, наблюдать, как ты начинаешь плутать по дороге в своё светлое будущее.
— Ильгур, ты такой зануда, что даже боги смотрят на тебя сквозь пальцы и всё время плюются!
Они остановились возле небольшого домика.
— Ну, и чего мы ждём? — кивнув на лачужку, спросил друг.
Хозяин подошёл и с одного раза выбил дверь ногой, молча, вошёл внутрь. Сайран пару мгновений стоял ошарашенный с широко открытыми глазами.
— Ты чего там застыл, как не родной? Заходи. — Ильгур, как ни в чем не бывало, сделал приглашающий жест.
— Просто, впервые вижу такое рвение отдать долг.
— Не хотел, чтобы проценты дальше капали. Иди сюда, и дверь за собой прикрой, дует.
Голубоглазый, всё ещё приходя в себя, зашел, поднял дверь и осторожно прислонил к косяку. В доме было чисто, у небольшого окна стоял стол. У самой дальней стены была маленькая кровать, на которой лежала шкура — судя по размеру и шерсти, очень мягкая и тёплая. У другой стены была печка и какие-то инструменты. Везде травы и порошки, заготовки.
— Где ключ, огниво, сумка? Если тебя ограбили, то долг может и подождать. — Удивление продолжало нарастать, в голосе появились нотки беспокойства.
— По дороге сюда на меня напали чёрные волки, — всё тем же спокойным голосом отвечал собеседник.
— Прямо как в твоем сне, где тебе снилось, что тебя убивают?
— Как видишь, ясновидец из меня не очень.
Мысли захлестывали волнами.
«Я нечего этого не помню, как будто первый раз здесь».
Видя, что горе-искатель очень обеспокоен, парень решил разрядить обстановку:
— Вот, я же говорю, что ты зануда, волки не смогли бы это переварить.
Он сел на скамью у двери и изучающе посмотрел на друга, маскируя это под шуткой. Улыбаться получалось, но как то не по-настоящему, словно на него смотрел не тот, с кем он вырос, дрался с соседскими мальчишками, делился мечтами о странствиях и далеких землях, а один из тех чёрных волков, которые были чумой, наводившей ужас на всю округу.
— Много я тебе должен?
Вопрос был таким неожиданным, что Сайран еле удержал себя в руках, чтобы не выбежать из домика и навсегда забыть сюда дорогу. Но ему нужны были монеты, чтобы воплотить в жизнь задуманное.
— Пять сотен серебром. Что с тобой случилось? Это уже не смешно!
Его собеседник отчетливо понимал, что теряет доверие только что обретённого друга. Повернувшись вокруг своей оси на триста шестьдесят градусов, с улыбкой произнёс:
— Забирай дом и всё, что в нём.
Не ожидая такого поворота, голубоглазый сидел с открытым ртом. Потеряв тревожность, вновь увидел своего друга, а не воскоподобное существо.
— А как же ты? Где ты будешь жить? Я конечно рад гостям, но не до такой степени. — Улыбка вновь скользнула по лицу. Должник снова пристально поглядел на него. Выдохнув, произнес:
— Я должен уйти.
Круговорот событий сбивал с толку.
— Куда? Зачем? А главное, как ты будешь жить?
Сайран поднялся со скамьи и подошёл к травнику.
— Я знаю тебя с детства, ты всегда был немного чокнутым, но это уже слишком! Нельзя же всё так бросить и уйти.
— Почему нет? Что меня тут держит? Ты говоришь, что тут течёт жизнь, но её здесь нет! Всё как те же волки, обезумевшие от голода, гонятся за серебром. Привязывают себя цепями всё сильнее, обстраивая свое существование. Ставя для себя новые бессмысленные цели, оправдывая существование в замкнутом кругу.
Бродяга яростно ударил по столу рукой, и тот сложился пополам. Друг детства с недоумением смотрел на него.
— Остынь приятель, перестань ломать мое имущество! — Оба посмотрели на обломки стола и рассмеялись. Осматривая всё уже по-хозяйски, голубоглазый задорно сказал: — Забавное новоселье, ничего не скажешь. Хорошо, если постараться всё это продать, можно выручить полторы сотни. Лучше, чем ничего… Можно мастерскую перенести сюда или сделать кладовую для сырья.
Ильгур ходил туда-сюда, как часовой, одна доска странно скрипела. Остановившись, он опустился на колени, постучал, вернулся к столу и взял нож и свечку. Осторожно поддел край доски — и дерево со скрипом поддалось. Поднеся свечу к дырке в полу, стал внимательно осматривать. Через мгновенье в руках оказались два мешочка. Сайран, с любопытством наблюдая за другом, повеселевший и занятый осмыслением новых перспектив, всё же спросил:
— Мышей ловишь? Или решил оставить мне одни обломки?
Знахарь, молча, положил мешочки на пол перед сидящим ремесленником. Судя по весу, в одном из них были монеты. Беглец высыпал содержимое первого мешочка. Серебро звонко зазвенело, падая на пол.
— Это остаток долга.
Голубоглазый с азартом принялся считать, полностью погрузившись в это занятие. Бывший хозяин дома осторожно извлёк содержимое второго мешочка. Там оказался тёмного цвета кристалл, который легко помещался даже в сжатой ладони. На ощупь он был гладким, имел идеальную форму сферы. Цепочка, судя по всему, была из серебра. Находка в руках Ильгура и начала стремительно нагреваться, приобретая ослепительный белый цвет, — и весь дом осветила яркая вспышка.
— Ты что решил дом спалить? — с усмешкой спросил друг. Обернувшись, увидел источник света, и закрыл глаза руками, боясь ослепнуть. — О боги, что это за штуковина?
Ильгур, спрятав камеень обратно в мешочек, ответил:
— Долго объяснять, сколько насчитал?
Сайран, словно приходя в себя ото сна, тёр глаза.
— Четыреста пятьдесят три монеты.
Вставая на ноги, бродяга спрятал мешочек в кармане и решительно произнес:
— Это все твое. Но мне нужен меч, доспехи и припасы на несколько дней. На вопросы отвечать нет времени, встретимся у северной стены.
Голубоглазый быстро поднялся:
— Хорошо, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я буду у стены в полночь.
Не оборачиваясь, пошёл к выходу. Через мгновение с улицы донеслось:
— Дружище, накрывай на стол, у нас гости.
Ильгур медленно вышёл к другу. В их сторону смотрело двадцать луков и копий.
К полудню он добрался до средних размеров речки с прохладной и чистой водой. Устроив привал, решил отмыться от вчерашних трудов. Оставив всю свою одежду на берегу, зашел в воду по пояс и вздохнул — прохлада иголками колола разогретое походом тело. Быстро окунувшись, вышел обратно на берег и оделся. Склонившись над водой, он увидел лицо мужчины с гладким широким лбом и глубоко посаженными глазами зелёного цвета. Нос был прямым, но не острым, щёки — не впалыми и не пухлыми: и до первого, и до второго был один шаг. Губы средних размеров, нижняя крупнее верхней, подбородок не выпирал и не был острым. Светло-русые волосы достигали плеч.
— Значит, такой ты, Ильгур? Честно сказать, я впервые тебя вижу, но ты мне нравишься.
Закрыв глаза, он попытался перенести на внутренний экран свое отражение, при этом пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из прошлого.
— Ты слишком торопишься, — сказал он сам себе, — просто шагай до ближайшего поселения, там наверняка ты найдёшь ответы на свои вопросы. А может беспамятство — это дар? — В ту же секунду, покрывшись мелкой липкой испариной, он почувствовал, как что-то, похожее на кислоту, начало разъедать изнутри, а нахлынувшие потоком мысли буквально подняли и погнали вперёд. Да и голод чёрной тенью всё больше напоминал о себе.
— Попытаться поймать рыбу? — усмехнулся он. Разговор с самим собой успокаивал, не давая совсем упасть в яму страха. Потерять рассудок можно в один момент, словно зуб в драке с противником, который по всем параметрам превосходит тебя. Сейчас противник был мастером, неоспоримым чемпионом — «Неизвестностью».
В какой-то момент любопытство взяло верх, и он более свободно зашагал дальше. Вокруг играли краски, лёгкие Ильгура работали, словно кузнечные меха, разжигая в крови огонь, поддерживающий жизнь. Но любоваться красотой природы не было ни желания, ни времени — уже начинало темнеть. А знакомиться с фауной, с которой его роднило общее чувство голода, не хотелось.
Эти мысли заставили тело ускорить и без того быстрый темп. Вся одежда Ильгура пропиталась потом, словно он плыл, а не бежал. На мгновение остановившись перевести дух и осмотреться, он поднял глаза к небу. Множество жёлтых точек серебром зажигались на быстро темнеющем небе, неизвестное светило выкатилось и рассеяло довольно хорошо сгущающийся мрак. В огне он не нуждался. В этот момент тишину разрезал громкий вой. Сначала с одной стороны, затем с другой, третьей…
— Я всё-таки успел к ужину, хм. Свежеразогретый кусок мяса в собственном соку.
Смех над самим собой придал новых сил. Сердце колотилось в бешеном ритме, готовое выпрыгнуть и побежать вперёд, освещая дорогу. Вой повторился чуть ближе. В голове предательски мелькнула мысль остаться здесь, сесть возле ближайшего дерева, унять бешено-рвущееся сердце и сдаться — всё-равно ему не убежать.
— Сумка! В ней же всякие порошки и травы! Можно сбить преследователей со следа!
«Выиграть время. Выиграть время!» — Как мантру твердил он, вытряхивая содержимое сумки на землю и лихорадочно высыпая порошки за пазуху, натирая ими подмышки. Парочку склянок разлил рядом, ещё одну отшвырнул далеко назад — её содержимое имело такой сильный и отвратительный запах, что, вдохнув, можно было потерять сознание.
На миг представив всю нелепость ситуации, Ильгур снова улыбнулся:
—Теперь ты и специями натёрт, как породистый хряк. Видимо, умение готовить у тебя в крови.
Вой донёсся сзади и сместился несколько влево. Сделав финальный марш-бросок, он наконец достиг границы леса и увидел огни поселения.
— До него несколько саженей! — Надежда остаться в живых сильнее забилась в груди.
Но тут одним мощным ударом под колено его сбило с ног, как какую-то соломинку, и, уже падая на живот, он подумал: «забавно в конце пути повстречаться с увесистым камнем, хотя всё лучше, чем с диким зверем».
Оглушенный падением, он на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Сумка, висевшая на плече, резко дёрнулась, и из неё посыпались остатки снадобий. Злобный рык и ужасный запах изо рта подсказали, что его догнали. Но как? И откуда взялся камень?
Судорожно нащупав рукой пузырёк с какой-то жижей, не думая, открыл и, повернувшись на спину, плеснул содержимое в морду хищнику. Горящие, как угли, огромные глаза зверя вмиг погасли, и он судорожно стал тереть лапами морду, пытаясь сбить то, что его укусило. Дикий вопль боли заставил бы содрогнуться даже мёртвого. Преследователь катался по земле в агонии.
Недолго думая, Ильгур вскочил на ноги:
— Неудавшийся ужин, с Вашего позволения, побежит дальше…
В этот момент где-то сзади вновь раздался вой. Уже не помня, как, добежал до стены, ещё дважды споткнувшись. Боковым зрением увидел четыре пары глаз, что окружали свою жертву — его.
— Всё, сдаюсь! Вы умные твари и заслужили свой ужин! Деваться мне некуда… — Набрав в лёгкие побольше воздуха, он закричал, что есть мочи. — А-а-а-а, помоги-и-те-е-е! — Ему показалось, что даже монстры на миг прекратили наступление. — Всё, молчу, кушать подано! Не стесняйтесь!
Но тут свист рассёк воздух. Потом ещё, и ещё. Возле четырёхлапых упало несколько горящих стрел. Наконец Ильгур смог хорошо их разглядеть. Звери были чуть выше пояса. Их массивные грудные клетки ходили ходуном, с дикой силой выплёвывая воздух. Черепа большие, морды острые. Такая зверушка легко могла раздробить кости рук или ног за пару укусов. Тёмная, как смоль, и длинная шерсть, способная согреть своего носителя в любую погоду.
В тот же миг, как по команде, четвёрка развернулась и скрылась в объятьях ночи. На стене стали слышны крики и беготня.
— Кто там орёт среди ночи?
— Я — Ильгур!
Придумывать что-то иное не было ни сил, ни желания. В любом случае с разумными договориться проще, чем со зверьём.
Беглец неподвижно лежал на спине и рассматривал небо, все его силы ушли на гонки со Смертью. Сегодня она очень близко подошла к нему в облике неведомых хищников. Жажда и усталость придавили к земле. Тело, несколько минут назад бывшее заведённой пружиной, стало мягким и почти безжизненным. К нему подошли шестеро, у четверых были мечи и луки. Осветив его факелом, один заткнул нос и заржал, как породистый конь:
— О Боги! Ты воняешь так, как будто тебя прокляли все Боги разом!
— Прокляли или спасли. Дайте воды, пока Фортуна ко мне ещё благосклонна.
Кто-то протянул флягу, и — о чудо! — в ней была прохладная вода. Ильгур жадно глотал живительную влагу, чувствуя, как тело медленно возвращается к жизни. Никто из стражников больше не задавал вопросов. Они молча собирали стрелы, на ходу рассматривая следы, оставленные животными.
— Тебя и правда любят Боги. Чёрные лесные волки редко остаются без добычи. Где тебя носило?
— Я был у большого дерева. А вонь — это чтобы сбить их со следа.
— Ты не ранен? Идти можешь?
— Дико устал, хочу поесть и помыться. Ему помогли подняться.
— Боюсь, мыться придётся всем нам. Вонь дошла до седьмого неба! — заржал тот же голос.
Все дружно засмеялись и пошли к воротам. Ильнур плёлся последним. Но тут резкая боль молнией парализовала тело. Уже падая на землю и теряя сознание, он услышал:
— Скажите вождю и шаману, что мы потеряли Ильгура.
Честно стырено в вк
А еще получит ачивку в профиль. Рискнете?