Во-вторых, природа позаботилась о том, чтобы нарциссы и эгоцентристы выглядели привлекательными. Все эти "я the best" - звучит как заносчивость, но на уровне психики работает как сигнал: "Вот он, вожак, он знает, чего хочет, гребаный альфа-самец". Женщинам, уставшим тащить все на себе, эта уверенность кажется манной небесной, а поначалу ещё и вдохновляет: "Он такой сильный!". А потом наступает фаза "он такой сильный, что вообще не замечает никого, кроме себя".

Еще один важный момент - контраст. Хорошие парни, увы, предсказуемы. Нет интриги, нет острых эмоций. А "мудакoff" - это сюжет с поворотами, тут и драма, и страсть, и "может, он изменится ради меня" (спойлер - нет).

Конечно, не все женщины любят мудакoff, как и не все мудакoff умеют быть обаятельными. Но, если подытожить, то привлекают они тем, что несут в себе вызов, азарт, доминирование и вот эту пресловутую "химию". А что потом? Потом кто-то выходит из этого цикла и перестает искать "настоящего мужчину", а кто-то зависает на стадии "хочу рыдать, и вообще я больше никогда такого не найду и не полюблю".

В следующий раз, когда услышите: "Ну почему я всегда выбираю кусок дерьма?!" - помните , что это не выбор, это механизм, на который просто так не нажмёшь кнопку "досвидули".

Некоторые дамы становятся истерзанными жизнью, что перестают чувствовать ее вкус и в итоге выбирают "хороших парней" основываясь на стабильности и безопасности. Они начинают кайфовать от тишины, покоя и умиротворения, после пережитого ада в своей психике.

И еще - я вас немного обманула(по поводу изменений). Если вы подтирали ему задницу и создавали комфорт, то, став с ним на его уровень, начнется интересная игра. Но это уже совсем другая история...

+ Дополню, что нормальные отношения тоже существуют, но это уже третья....

— Лепенсончик, я втрескался по уши.

Ваш покорный в тот момент перекатывал набело состряпанное в спешке дэ-зэ, поэтому только кивнул и промычал нечто невнятное. Мол, сочувствую, соболезную, скорблю. Кеша понял, что я проникся недостаточно, поэтому густо покраснел ушами, двинул меня в бок и уточнил:

— Это Аня.

Сами понимаете, проняло даже такого прожжённого и умудрённого годами циника, каким является любой подросток лет в четырнадцать. Влюбиться в Аню; да выстрелить собой из пушки в заросли опунции и то было бы гуманнее! Потому что ну как подкатить к девушке, на которую, судя по всему, даже комары от восхищения не садятся? И то, что она тебя при этом не оборжёт, а, скорее, сочувственно погладит по плечу, перспектив не просветляло.

Но я ладно — поверил, посочувствовал, постучал украдкой по дереву. Кешу контузило наглухо. В худшей из форм: тот самый блокнот с сиськами был сослан на шкаф ради пошлого альбома со стихами. Плотное полотно рифмованных строчек перемежали портреты: Аня задумчива, Аня смеётся, Аня удивлена. Строчил и малевал Кеша круглосуточно, периодически зажимая меня в углу и требуя восхищаться. До сих пор недоумеваю, как я его не придушил из жалости и человеколюбия.

Но, как завещал царь Шломо, "hakol over, ve gam zeh ya'avor" — сиречь "всё проходит, и это пройдёт". Школьные годы чудесные сменились буйным студенческим тусевом, а там и скучная взрослая жизнь подоспела. Кешу после медицинского занесло аж в Норвегию, где он довольно успешно защитил кандидатскую, затем докторскую, маленько двинул местную науку, а итогом познал дзен и ушёл в практикующие врачи. Чем занималась Аня, я не в курсе. И так бы эта история закончилась, если бы не.

Относительно недавно, если в масштабах мировой истории, меня занесло в одно маленькое садоводство. Прогуливаясь в сторону сельпо, я свернул с тропинки на тропинку и чуть не сшиб человека с велосипедом. Человек оказался полу женского и удивлённо вскинул брови:

— Лепенсон? Да ладно! Вот уж где не ожидаешь одноклассников!

Мы с Аней — а это, конечно, оказалась она — светски потрепались, сфотались на память и отправились каждый по своим делам. Вечером я выложил кадр в сеть. Ночью в личку внезапно постучался последние лет пять почти не подававший признаков жизни Кеша.

— Слушай, ведь это трэш. Да, постарела, подурнела наша красотка. А я ещё за ней бегал, как цуцик неразумный... Стыдобища-то какая.

Я не ответил. Спустя полчаса сообщение из лички пропало. А ещё через пару минут под фотографией всплыл робко краснеющий лайк. Ровно того же цвета, что уши влюблённого еврейского подростка.

Но многие, словно заложники общественных мнений, выбирают путь наименьшего сопротивления. «Все так живут» — слышат они и начинают себя в этом убеждать тоже. Но разве коллективная иллюзия — оправдание для предательства собственных желаний? Спросите себя: ваш союз — это побег от одиночества или осознанный шаг к взаимной актуализации?

Правильный человек — не тот, кто соответствует чек-листу, а тот, с кем ваша психика переходит из режима выживания в состояние потока.

С ним вы разрешаете себе быть «неудобным» — говорить о боли, смеяться над абсурдом, молчать без страха осуждения. Это симбиоз, где эго уступает место диалогу, а привязанность становится безопасной базой, при этом остаётся здоровой.

Если в отношениях нет места «встрече на вершине», где вы оба растёте, — это не союз, а кооперация. Тоска, которую вы глушите, — не враг, а сигнал от вашего бессознательного. Она кричит: «Перестань замещать присутствие — присутственностью».

И да, наука подтверждает: окситоцин в объятиях любимого снижает кортизол эффективнее любого препарата. Но главное — такие отношения, дают безусловное принятие, необходимое для того, чтобы перестать играть роли и начать, наконец, жить.

А соглашаться на версию жизни, где вы — footnote в чьей-то биографии — такое себе.

Вселенная, как мудрый гештальт-терапевт, будет возвращать вас к незавершённым вопросам снова и снова и с другими людьми, пока вы не решите их.

ТГ канал автора: Фрида Марун