– Здравствуйте Николай Николаевич.
– Да, серьёзный разговор у меня к тебе.
– Ты наверное слышал, что два дня назад убили Стёпу Стенникова.
– Да конечно. Он партийные деньги вёз.
– Всё верно. Те самые деньги, благодаря которым мы организуем побеги наших товарищей из тюрем, нанимаем для ребят адвокатов, поддерживаем их семьи, покупаем лекарства, оружие. Ты всё это знаешь… мы выяснили, кто это сделал.
– Нет, уголовники. Некто Костя Сыч и его банда.
– Николай Николаевич, я прошу вас отправить меня и Артура мы должны…
– Миша, я для этого тебя и вызвал.
– В общем, так. Местонахождения Сыча установлено. Он сейчас на одной из малин в Гвардейском. Ты вместе с Артуром отправишься на задание с товарищем Астрономом и товарищем Бутерусом. Они работают, вы прикрываете. Понятно?
– Всё понятно Николай Николаевич! Не подведу!
– Надеюсь. По возвращении ко мне, доложишь.
– Конечно. А можно вопрос?
– А Астроном это тот, что в плаще у входа медицинский справочник читает?
Лошадка звонко цокала копытами. С приличной скоростью мы пересекли центр города, направляясь к набережной. Небо хмурилось, вдалеке даже посверкивали молнии, впрочем, моё настроение это испортить не могло. Наконец-то настоящее дело. Мне доверили серьёзное дело!
– И я о том же. Надоело листовки клеить и газеты разносить.
– Да ты чего Миха, не понял?
– Тссс! Ты потише, а то они нас услышат.
– Астроном, это всегда серьёзно. И Бутерус этот, морда кирпичом. А третьего я вообще не знаю, но он форме офицерской. Стреляная птица. Мы же не просто партийную казну идём возвращать, мы идём убивцев казнить. Показательно!
– Ты чего? Конечно нет. Я готов!
– Ну, вот и я готов. Чего зря языком болтать? Что может быть благороднее чем отомстить за товарища?
Артур сплёл руки на груди и нахохлился как воробей. Как в детстве. Ничего, отойдёт. Вечно он со своими сомнениями настроение портит.
Пролётка доставила нас к пятиэтажному шестиподъездному дому на набережной как раз тогда, когда с неба косыми струями ударил дождь. Громада здания выросла перед нами внезапно и скрытая пеленой дождя больше походила на неприступную крепость. Что-то я размечтался. Только сегодня утром закончил читать историю о графе Монте-Кристо. Интересно, чёрт побери! Тоже идём мстить!
Район этот, я знал неплохо. Отец мой, до того как слёг, здесь часто подрабатывал плотником, слесарем, дворником, в общем, кем возьмут. Денежка она всегда денежка. Раньше здесь проживали офицеры гвардии и их семьи, теперь это были квартиры, сдающиеся по найму. Приличная публика отсюда давно съехала, и комнаты заселили люди подозрительные, странные даже опасные.
Отпустив кучера, мы двинулись ко второму подъезду. Впереди шли Астроном, а за ним, чуть позади, справа и слева Бутерус и незнакомый мне товарищ в старой военной форме без знаков различия и потёртой шинели. Мой товарищ прав, даже по выправке было видно, что офицер. Они образовали эдакий клин, который мы с Артуром превращали в правильный треугольник.
Ветер подталкивал нас в спину, будто поддерживая и говоря: «Давайте товарищи, давайте, на справедливое дело идёте!». Адреналин бурлил в моих венах, да так, что кончики пальцев подрагивали.
Люстра под потолком криво свисала на один бок. Единственная лампочка располагалась над пустой комнаткой привратника, которого здесь давным-давно не было. Когда-то шикарная парадная была завалена различным хламом, бутылками, грязными, мятыми газетами, ощутимо попахивало мочой.
Астроном шёл быстрым, уверенным шагом держа обе руки в карманах плаща. Остальные подстраивались к его скорости. На сегодня он наш командир.
Первый этаж. Мышкой сквозь нас прошмыгнула миниатюрная девушка в зелёном кашемировом пальто с зарёванным лицом и синяком под правым глазом. Кто ж это мог женщину ударить?
Второй этаж. Навстречу спускалась пьяная компания с гитарой во всю горланившая что-то про любовь, осень и пароход. Встретившись взглядом с Астрономом и Бутерсусом, они дружно, не сговариваясь, прижались к стеночке.
Третий. Мёртвый котёнок у стены и раздавленное блюдце с остатками молока.
Четвёртый. Парочка типов в надвинутых на глаза кепках и куртках с поднятыми воротниками замерла перед нами, а затем, встрепенувшись, попыталась поднять тревогу. Мужичок в английский ботинках на шнуровке успел только рот открыть, а готовый вырваться из горла крик превратился в хрип. Нож в руке Бутероса перерезал ему горло от уха до уха. Второй, с зубочисткой в зубах, получил от Астронома мощный удар кулаком в солнечное сплетение и ствол нагана в ухо. Тот, что-то шепнул блатному и потащил его наверх.
Пятый. Те же облупленные стены, окурки под ногами и давно не мытые полы. Удерживаемый Астрономом блатной звонит в коричневую, облезшую, но крепкую дверь.
– Кто? – раздался хриплый голос изнутри.
– Пельмень, ну открывай уже, это же я.
– Да деньги я забыл, деньги!
Замок провернулся, и тут же в щель метнулась рука Астронома. Пельмень успел только пикнуть и обмяк в руках революционера.
– Всем тихо. Бутерус, Коренной, со мной. Артур контролируешь дверь. Михаил коридор. Не зевать!
В огромной квартире, наверняка раньше занимаемой генералом либо каким-нибудь высокопоставленным чиновником из военного ведомства, пахло вином, потом и женскими духами. Впереди в ярко освещённой зале пытались бренчать на гитаре, в углу что-то напевал патефон, громко смеялась женщина.
– А теперь меня вертихвостка! Теперь меня! – горланил пьяный голос.
Из коридора мне была видна часть огромного стола заставленного различными вкусностями и пустыми бутылками.
Убедившись, что мы готовы, Астроном кивнул и, ободряюще улыбнувшись, спокойно вышел в залу.
– Добрый вечер, господа уголовники.
Я видел только спину революционера и два нагана в его руках.
Прозвучал сдвоенный выстрел и в зале кто-то тихо захныкал.
– Не надо резких движений. Мы пришли за своими деньгами.
– Какими ещё деньгами псы?!
Бах! Новый выстрел. И кто-то заорал в голос, вспоминая маму, папу и… ну вы поняли.
В этот момент из закрытой комнаты, справа от меня, выбежала абсолютно голая девушка с огромными грудями. Испуганно вращая глазами, она оттолкнула от двери раскрывшего от удивления рот Артура и выскользнула в подъезд. В комнате раздался щелчок взводимого курка. Не думая, я дважды выстрелил через полуоткрытую дверь.
Тело моё наполнила слабость, хлеставший внутри адреналин исчез без остатка. Стало страшно и одновременно безразлично.
– Мишка что там?! – закричал Артур, покидая свой пост и бросаясь ко мне.
В тот же миг раздался выстрел из подъезда и мой товарищ плашмя, рухнул на пол. Вокруг его головы расплылось красное пятно. Мой друг лежал у моих ног, а я как рыба только закрывал и открывал рот, понимая, что оказался в лапах страха. По каменным ступеням стучали шаги. Мой друг мёртв!
Помощь подоспела со стороны старших товарищей. Коренной присел на колено и дважды выстрелил в проём двери. Кто-то, всхлипнув, упал в проходе, потом ещё выстрел и ещё труп.
– Спокойно! Руки держать на виду! – заорал Бутерус в зале и началось…
Слева от меня хлопком распахнулась комната и оттуда выскочило сразу двое уголовников. Одного уложил Коренной, а другого я. Не знаю даже как это вышло. Просто поднял наган и пальнул прыгнувшему на меня в живот. Страх словно начал уходить, на смену ему пришла злость.
Почти одновременно, перескакивая через трупы у входной двери, на нас метнулся здоровенный парень с длинными руками. Настоящая горилла из зоопарка, вот честное слово. Он на ходу палил из пистолета и дважды пули угодили в грудь Коренного, который последним выстрелом всё же снёс половину лица противнику. Его военная форма пропиталась кровью и, хватая ртом воздух, революционер рухнул на пол.
Я же вдруг некстати вспомнил про дверь, через которую стрелял в самом начале. А вдруг там женщина или ребёнок?! На четвереньках, я ворвался в комнату, и у кровати взглянул в остекленевшие глаза уголовника с «маузером» в руке. Фуух! Ну откуда в бандитской малине дети? Какой же я дурак!
Позади меня в зале разыгралось настоящее сражение, выстрелы частой дробью били по ушам. Бутерус прижимая к груди ладонь, из-под которой сочилась кровь, сидя стрелял в уголовников за столом. Вот патроны закончились, и он, скорчившись от боли, вытянул из кармана гранату. Тут же рядом с ним возник Астроном.
– Слава не надо. Вдруг деньги заденем. Они нам нужны. Без них сейчас никак, – взглянув на товарища, произнёс революционер, накрывая руку с гранатой своей ладонью с длинными словно у музыканта пальцами. – Я сам Слава. Миша помоги ему. И снова улыбка на тонких губах.
Улыбаться в такой обстановке? Когда пули свистят над головой и гибнут товарищи? Что он за человек такой?!
Оттащив Бутеруса в коридор, я снова на четвереньках выглянул за угол. Стол был уже перевёрнут, и превратился в баррикаду. Из-за него, в нас, всё ещё стреляло как минимум четыре человека. Каждый выстрел сопровождался истошным женским визгом. Зал и коридор наполнились удушливым пороховым дымом, который драл горло.
Астроном всё ещё умудрялся оставаться невредимым. Стреляя то дуплетом из двух наганов, то по очереди, он всё время двигался по зале и плащ развивался у него за спиной словно крылья.
Ших! Всего в паре сантиметров от меня пуля клюнула стену, выбив из неё кусочки штукатурки, бумаги и дерева. Поспешив ретироваться, я сначала сползал к Артуру, чтобы убедиться, что он мёртв, а потом подполз к стонавшему Бутерусу. Даже попытался перевязать его. Получилось так себе, однако кровь остановил.
Позади кто-то закричал, потом ещё, снова завизжали женщины, а потом две полуголые дамы, но в шляпках с перьями, пронеслись мимо меня.
– Аааа! – раздалось из комнаты. С оружием наперевес я ворвался туда, чтобы увидеть, что всё кончено.
Стол был расколот надвое, а у ног Астронома лежали двое раненых типов в пиджаках и манишках. Кричал тот, что помоложе, с рваной раной на щеке. Именно к ней революционер приложил раскалённое дуло нагана.
Шсссс! В воздухе запахло палёными волосами и горелым мясом.
– Где наши деньги? – спокойно, без каких либо эмоций спросил Астроном.
– Сыч, ты взял бабосы карбонариев? – задал вопрос, раненный в бедро уголовник с морщинистым лицом похожим на печёное яблоко.
– Ты идиот, Сыч. Сколько раз я тебе говорил. Не надо у них ничего брать. Они же сумасшедшие. Это не чиновники, не легавые с ними не договоришься.
– Да всё! Всё! Забирай! Там в комнате за картиной на стене! – разбрызгивая во все стороны слюни и слёзы, проорал убийца. – Мы ничего не потратили, там даже наших немного сверху! За доставленное неудобство!
Взглядом, Астроном, указал мне на комнату в дальнем конце залы.
Уже через минуту, я показал ему внутренности саквояжа доверху заполненного ассигнациями и горкой золотых украшений.
– Всё? Мы в расчёте? – плаксиво спросил Сыч, прижимая ладонь к лицу.
– Дурак ты Сыч. Дурак! – ругнулся старик, откидываясь на лежащий позади труп и затягиваясь папиросой удерживаемой в трясущихся руках. Он будто знал что-то, чего не понимал Сыч.
Астроном указал мне на выход, и я задвигал ногами быстрее, ощущая тяжесть саквояжа с партийной кассой. Уже в коридоре поднимая с пола Бутеруса, мне послышался металлический щелчок, а спустя пару секунд пол в квартире вздрогнул от взрыва гранаты.
Переступая через мёртвые тела Коренного, возле которого Астроном ненадолго задержался, закрыв убитому глаза, Артура и уголовников, замерших в нелепых позах, мы покинули квартиру.
Тогда я ещё не знал, что в тот осенний, пасмурный вечер, мне довелось плечом к плечу сражаться со знаменитым «Железным Феликсом» – человеком легендой, который, конечно же, не был хладнокровным и безжалостным убийцей. Совсем наоборот, Дзержинский писал стихи о любви, обожал семью и всегда был верен товарищам.
Спустя несколько лет, за месяц до его смерти, в его кабинете, за стаканом сладкого чая с лимоном, я задал ему давно мучивший меня вопрос:
Задумчиво улыбнувшись, как умел только он один, Феликс Эдмундович ответил:
– А потому что на небе так много звёзд и каждая загадка, которую хочется разгадать. Успеть бы.
