MariaSelesta

Доев, Остин поднялся из-за стола, осмотрев семью. Он подошел к дочке, поцеловал ее в волосы, на что та улыбнулась.

— Я еще раз осмотрю комнаты и поеду в город, дело есть, — на этих словах, Остин покинул кухню.

Поднявшись на второй этаж, он аккуратно проверил все комнаты. В первой слева была туго натянута леска под ногами, а в углу комнаты на любого неаккуратного гостя приветливо и гостеприимно смотрело дуло ружья. В комнате напротив и второй комнате слева были заряженные арбалеты, только в первой комнате механизм активировался, если слишком сильно открыть дверь, а во второй так же, как и в первой комнате справа леска была под ногами. Полная сюрпризов была вторая комната справа. Незадачливого гостя прострелило бы несколько арбалетных болтов, пару сюрикенов, а сверху вылилось добрых несколько литров соляной кислоты.

Проверив все комнаты, Остин спустился на первый этаж, где его у двери ждала Амала.

— Дорогой, может, сегодня дома останешься? Пятница же, — мельком посмотрев на супруга, она опустила глаза в пол.

— Я не могу все бросить, и ты это прекрасно знаешь, — ответил Остин.

— А может… дать им то, что они хотят? Может, ничего страшного-то и нет? Да и деньги предлагали не маленькие, — задумалась Амала.

Остин не выдержал, подойдя к жене, и уперся руками в дверь, склонившись к Амале.

— Ты совсем дура, да? — прошипел Остин, — они хотят привести в подвал больше десяти человек! Ночью! Какие к черту деньги? А если там кого убьют, а? Кто будет за них отвечать, кто!? Хватит тебе тех денег откупиться, если они кого там пристрелят!? Им на спусковой крючок нажать — как нечего делать! Чтобы я больше не слышал об этом! В нашем доме души живой не будет кроме нас и детей. Отойди.

Напуганная Амала отошла в сторону, и раздраженный Остин покинул дом, сел в свой автомобиль, предварительно осмотревшись по сторонам, и выехал на дорогу по направлению к городу.

Практически весь день он пробыл в городе, занимаясь своими делами, и только ближе к ночи возвращался, предварительно позвонив супруге.

— Ну что там? Все тихо? Дети дома?

«Да, дома. К нашему дому никто не подходил, пока тебя не было. Я все камеры смотрю, Остин»

— Хорошо. Если что, сразу по комнатам, — сказал Остин, и заметил, что стрелка показывает практически полное отсутствие бензина, — э-х… я на заправку еще заеду по дороге.

«Осторожнее там» — заволновалась Амала.

Остин сбросил вызов, и через десять минут уже подъехал к заправке. Выйдя из машины, он вставил пистолет в бак, и направился в магазин. Там он спешно оплатил заправку и вернулся к автомобилю. Процесс был полностью закончен, Остин вернул пистолет на место, и через считанную минуту покинул заправку. Оставшаяся дорога до дома в несколько километров была уж слишком напряженной, а из-за чего — Остин и сам не знал.

Беглый взгляд в заднее зеркало, и он едва не вскрикивает. Машина начинает вилять по дороге, и вскоре он с визгом колес останавливается.

— Вы… какого черта вы делаете в моей машине!? — он оборачивается, видя двух парней в черных костюмах на заднем сидении.

— Да вот, проверяем, все ли у вас в порядке, — сказал парень, сидящий за передним пассажирским сидением.

— У меня все в порядке, — сердце Остина заколотилось, он не мог понять, как они незаметно могли пробраться в машину, ведь она всегда была на виду, — выйдите из моей машины!

— Тогда хотим предупредить, что сегодня ближе к одиннадцати вечера у вас будут гости. Пятница же, не забыли? — спросил все тот же, — мы ненадолго займем ваш подвал, несколько часов всего.

Услышав парня, Остин покосился на бардачок, собираясь молниеносно залезть в него, чтобы достать пистолет

— Я вам уже говорил, что в моем доме никаких сборищ не будет! Оставьте мою семью в покое! — выпалил Остин.

И только он собрался дернуться к бардачку, как раздался глухой треск, а затем удар и звук рваной ткани. Остин округлил глаза, посмотрев вниз. Там он увидел окровавленный кулак, что торчал из его груди. Это сделал парень, сидящий за водителем. У Остина изо рта потекла струйка крови, тело скоро совсем ослабло.

Парень, что сидел за водителем, выглянул из тени. Из его тела начал вырастать белый, тонкий ворс, который постепенно окутал его полностью. Остин округлил глаза от ужаса, смотря на эту махровую мумию, что пронзила его насквозь. Ворс шевелился, переплетался между собой, и начал постепенно формировать другую фигуру. Другое телосложение, одежда и лицо.

И вот, Остин, тяжело дыша, смотрел в зеркало заднего вида на свою точную копию, что добродушно улыбалась, смотря в его потухшие глаза.

Остин опустил голову, его глаза остекленели, и больше он не подавал признаки жизни. Тот, что его убил, его точная копия, вытащил окровавленную руку из его груди, тяжело выдохнув. Напарник смотрел на него с шоком. Лже-Остин посмотрел на окровавленную руку, из которой начал прорастать ворс. Ворсинки полностью «слизали» всю кровь, сделав руку чистой, и скрылись обратно.

— Вот, так-то лучше, — усмехнулся Остин, осмотрев свое тело, — ну и туша.

— Ты совсем сдурел? Нам же сказали делать все тихо, а у нас теперь труп в машине, — возмутился напарник, — Оттава, твоя вспыльчивость нас когда-нибудь выдаст. Драгос нам точно спасибо не скажет.

— Тебе самому не надоело с ними сюсюкаться? — лже-Остин развел руками, — деньги предлагали, отель оплатить на все пятницы на год вперед предлагали? Предлагали, угрожали выселением? Угрожали, что еще остается? Бесцеремонно вломиться в дом не получится, как будто их там нет. Сразу с камер записи сольют и тогда нам точно крышка.

— И что дальше-то делать? С трупом, например, — Моника указал на труп Остина на водительском сидении.

— Во-от, это уже интереснее. Садись вперед, — сказал Оттава.

Моника вышел из машины, а Оттава с легкостью перетащил труп Остина на заднее сидение, и тоже покинул машину.

— Ну и туша, — буркнул Оттава, забравшись на водительское место.

Оттава завел машину, и они поехали вперед.

— Что ты собрался делать? — спросил Моника.

— Этот хряк сегодня сказал, что в доме кроме них никого не будет. Что ж, мы это устроим, — хмыкнул Оттава, с хрустом размяв шею.

***

В доме Баннакеров было относительно тихо. Близнецы сидели на кухне, ужиная, Амала была в комнатке рядом с кухней, сидела за компьютером и просматривала все камеры их дома. Анна же после ужина вместе со смартфоном и наушниками ушла на второй этаж в свою комнату. Переступив натянутую леску, она прошла к кровати, на которую улеглась и уставилась в телефон, не обращая внимания на окружающий мир, включила музыку. В данном случае мир соцсетей был куда интереснее реального.

Амала в комнатке была вся на нервах, ведь муж уже должен был вернуться, даже несмотря на то, что был на заправке. Она только взялась за телефон и облегченно выдохнула. Камера на улице запечатлела, как с дороги плавно съезжает автомобиль Остина. Фары гаснут, и из машины выходит сам Остин, направляясь в дом.

Дверь дома отпирается, и его на пороге встречает Амала.

— Ну что, все нормально? Этих федералов не встречал? — спросила взволнованная супруга.

— Не встречал, — Остин прошел на кухню, встав за спиной у одного из близнецов.

— Па… — Грэй даже сказать не успел. Остин схватился за его голову и рывком сломал ему шею.

Кристиан вскочил из-за стола, но Остин схватился за нож, и загнал острие в горло близнецу, когда Грэй уже повалился на пол. Кристиан захрипел, из его горла полилась кровь, он начал ею захлебываться, а Остин остервенело загнал лезвие до самой рукояти.

Амала, увидев такую расправу над детьми, пронзительно закричала.

— Кристиан! Грэй! НЕ-Е-Е-ЕТ!!! — она завопила, когда Остин, потеряв интерес ко второму близнецу, направился в ее сторону.

Амала, округлив от ужаса заплаканные глаза, развернулась, собралась побежать, но врезалась в парня, одетого в черный костюм. Она подняла на него взгляд, пропитанный животным ужасом, и в ту же секунду рванула в сторону комнатки, где был компьютер.

Но Моника среагировал быстро, схватив ее за плечо, от чего она не удержала равновесие, рухнув на пол.

— Разберись с ней, я за девчонкой, — Оттава прошел ко входной двери, закрыл ее, и направился на второй этаж.

Моника уселся сверху на женщину, и схватил ее двумя руками за шею, принявшись душить. Амала пыталась оборвать эту хватку, но сил ей не хватало. Она задыхалась, сознание вместе с жизнью покидали ее, становилось лишь хуже. В последний момент она сумела понять, что руки намертво прикипели к ее шее, и тратить на это силы бессмысленно. Амала изо всех сил согнула ногу в колене, вмазав в пах Монике, от чего он промычал и застонал, ослабив хватку. Она сумела схватить его за левую руку, и так укусила, как только хватило сил. Моника вовсе вскрикнул, и Амала с немалым усилием сбросила его с себя, пробежав к комнатке, в которой закрылась.

Амала сразу замешкалась, и прошла к столу, взяв свой телефон. Руки у нее тряслись от страха так сильно, что она случайно выронила телефон, так и не найдя в списке контактов вызов экстренных служб. Она наклонилась к телефону, как в дверь сильно ударили.

Она поняла, что дверь выбьют раньше, прежде чем она вызовет полицию, и судорожно осмотрелась в комнатке. Нужно было защищаться.

На старой кроватке, что была справа от компьютерного стола, были куски проволоки разной длины, их Остин использовал еще давно, но огрызки так и не выбросил, что сейчас было как раз кстати.

Но Остин? Что же с ним стало? Амала в слезах вспоминала, как он ломает шею Грэю, и вонзает нож в горло Кристиана.

В дверь снова ударили, петли едва удержали старое полотно, но этот удар привел Амалу в чувства. Она схватила кусок проволоки, и встала рядом с дверью.

Вслед за следующим ударом дверь выбивается. В комнатку тут же входит Моника, но попадает в подготовленную ловушку. Сделав из проволоки петлю, она накинула ее на голову парня и крепко стянула на шее, буквально прыгнув на него, чем повалила с ног.

Моника захрипел, задергался, но сбросить разъяренную женщину с себя не мог. Его лицо синело, Амала прикладывала все больше усилий, и вот-вот умертвила бы проклятого федерала.

Но она не могла подумать, что Остин придет так скоро. Она вообще его не заметила, она только услышала влажный хруст, с которым нож вошел ей в висок, и вышел с обратной стороны. Оттава подоспел вовремя, и усмирил разгневанную женщину.

Амала, судя по всему, даже не успела ничего понять, она отпустила проволоку, а когда Оттава скинул ее с себя, то она была уже мертва.

— Твою… кха! — прохрипел Моника, привалившись к стене, — чуть… сук-х-а, не грохнула.

— У меня есть желание закончить то, что она начала, — Оттава покосился на напарника, что потирал синюшный след на шее от проволоки, и наклонился, взяв этот кусок.

Моника поник, с долей страха наблюдая за действиями Оттавы.

— Если эта мелкая сука успеет вызвать кого-либо, я тебя, сука, вместе с ней убью, понял!? — рявкнул Оттава, и направился на второй этаж.

Встав между четырьмя комнатами, Оттава осмотрелся с прищуром, точно принюхался, и пошел к той, что была слева дальняя. Распахнув дверь в комнату, он уставился на девушку, что лежала на кровати, и немного успокоился. Анна лежала, положив голову набок, она спала в наушниках и с телефоном на груди.

Оттава прошел в комнату, и ногой оборвал леску. Тут же сработал механизм, который разрядил арбалет, и один острый болт вонзился в шею Оттаве.

Почувствовав острую, жгучую боль в районе шеи, он схватился за болт, вытащил его из своей шеи, и со злобой разломал на две части.

Дальше цель была только одна. Он забрался на кровать, но в этот момент проснулась Анна, округлив глаза от ужаса.

— Папа-а-а! Ты… что ты делаешь!? — возмутилась Анна, отбиваясь от рук отца, но Оттава уже накинул проволоку на ее шею, соорудив из нее петлю.

Его злоба была на пределе, он начал душить девушку, но не рассчитал силы. Он так сильно расставил руки с концами проволоки, что с влажным хрустом отрезал ей голову, сломав позвонки. Голова откатилась в сторону, глаза Анны закатились, тело забилось в конвульсиях. Продлилась агония с минуту, после чего девушка окончательно обмякла в кровати.

Отшвырнув кусок проволоки на кровать, Оттава поднялся сам, и зашагал на выход из комнаты, закрыв за собой дверь. Увидев камеру, что пристально смотрела на него, он подпрыгнул, разбив ее кулаком, и направился в сторону первого этажа.

Спустившись по лестнице, Оттава прошел в ту комнатку, где у стены сидел Моника.

— Ну, че? Не успела? — спросил Моника.

Не сдержавшись, Оттава замахнулся, пнув Монику в бок, что он свалился на бок, проскулив.

— Твое счастье, — сжал кулаки Оттава, — хера ли ты тут валяешься!? К машине иди, хряка этого забирай. И остальные трупы в подвал.

Моника с трудом поднялся на ноги, прошагав мимо Оттавы, при этом весь сжался. Но это было лишь проявление слабости, ведь Оттава больше не трогал его.

В течение получаса они перетаскали все трупы в подвал за исключением девчонки со второго этажа, про нее они словно забыли. В подвале они прибили трупы к стене справа от выхода.

— Ну, вроде готово, — выдохнул Оттава, смотря на четыре прибитых к стене трупа. Он почувствовал, как Моника слегка пихает его в бок локтем, — что еще?

— Там… справа, — максимально тихо прошептал Моника.

Оттава повернулся к выходу из подвала, и тут же вместе с Моникой упал на колени, склонив голову.

— Долго вы работаете, — послышался глубокий, гортанный голос от мужчины, что стоял на пороге.

Он был в черных брюках, туфлях, в золотистой рубашке, поверх которой был черный пиджак. На его лице была белоснежная маска черепа, а так же шляпа. Стоял он, держа в левой руке трость, о которую опирался.

— При… пришлось предпринять экстренные меры, господин Драгос, — Оттава нервно закивал головой, держа ее опущенной, — Баннакеры никак не шли на контакт, мы не хотели выдавать себя, но пришлось действовать, сегодня должна состояться процессия. Мы проследим, господин, чтобы все прошло, как надо.

Стоя на коленях и головой ниц, Моника и Оттава едва не тряслись от страха.

— Не надо, — все тем же глубоко-гортанным голосом произнес Драгос, сделав пару шагов вперед, — вы нужны мне в другом деле.

Моника и Оттава подняли головы, увидев, как из-за спины Драгоса выходят двое, что в точности копируют Остина и Амалу Баннакеров.

— Вы сделали все самое сложное, дальше продолжат они, — сказал Драгос, — вы же уходите со мной.

Моника и Оттава поднялись на ноги, подойдя к Драгосу, и склонили головы.

— Во славу великому Утто! — хором произнесли они.

— Истина. Во славу великому Утто, — повторил Драгос.

— Слава великому Утто, — повторили лже-Остин и Амала.

Драгос кивнул им, и развернулся, мельком обратив взгляд на камеру, что была над входом в подвал. Он стукнул тростью об пол, и камера, заискрившись, лопнула.

Драгос, слегка прихрамывая, пошел на выход из подвала, а за ним уже в своих обличиях парней в черных костюмах, шли Моника и Оттава.

Покинув дом Баннакеров, Драгос в ночной тьме шагал вдоль дороги, а затем свернул в глухой лес, где остановился у ближайшего дерева, прислонившись спиной к дереву.

— Слишком… кх… резко это происходит, — слабо сказал Драгос, — мы еще не готовы, нам мешают.

Оттава покосился на Монику, сделав ему жест головой в сторону Драгоса.

Моника подорвался к Драгосу, и опустился на четвереньки, чуть прополз вперед.

— Присаживайтесь, господин, не тратьте силы, — сказал Оттава, и Драгос медленно опустился, присев на спину Моники, — какие для нас будут указания?

— Х…хорошо, — вздохнул Драгос, — для начала найдите место, где расположился наш хозяин. Эти изверги нашли его, они возвели вокруг него стену и морят голодом, не дают расти. Мне нужно, чтобы вы нашли это место, а охраняется оно крепко, будьте уверены. И Арнольд Лич.

Драгос закончил фразу знакомым именем.

— Его культ начал расти. Дом Баннакеров для нас святыня, там будет развиваться секта, посвященная Арнольду. Наша задача создать там что-то подобное Личу, привлечь тем самым его самого и проверить, насколько мы сможем ему навредить. А как только это произойдет, я приду, и сам убью Арнольда.

— Простите, господин Драгос, — сказал Оттава, обратив на себя внимание, — мы ведь даже не знаем, жив ли на самом деле Арнольд. Чего же нам бояться?

— Глупец, — буркнул Драгос, от чего Оттава опустил голову, слушая, — ты не можешь знать наверняка. Если Мастера Ужасов погибли, это не значит, что Арнольд повторил их участь. Он не такой глупый, как все считают. Арнольд Лич жив, я это чувствую, но сейчас я слишком слаб, чтобы убить его. Нам нужно время. Осваивайтесь на этой Земле, растите. Освободите хозяина, и найдите Арнольда Лича. А Еще лучше найдите союзников среди людей, так вам будет проще, поверьте. Во славу великому Утто.

— Истинно так, во славу великому Утто, — склонил голову Оттава.

— Во славу великому Утто, — проговорил Моника.

— Истинно так, — Драгос кивнул, и бесследно растаял в воздухе, оставив Монику стоять на четвереньках у дерева, а рядом с ним Оттаву.

Моника поднялся на ноги, размяв шею.

— Больно, бл…

— А ты еще больше бабам сдавайся в бою, — хмыкнул Оттава, отвесив подзатыльник Монике, — слышал, что сказал господин Драгос?

— Слышал, — обиженно ответил Моника, — что будем делать дальше?

— Что-что, займемся поисками, — недовольно ответил Оттава, — это в целом гребаном мире нам нужно его искать. Ты представляешь, сколько времени это у нас займет?

— Сколько? — поинтересовался Моника.

— Да дохрена, — буркнул Оттава, — господин Драгос ведь сам не знает, где хозяин. Что ж, будем искать, — тяжело выдохнул он, и вместе с Моникой пошел в сторону дороги…

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 5

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 6

Стас крайне испугался его приближения и отскочил подальше.

— Вы не видите, он идет! — выпалил Стас чуть ли не в истерике.

— Вижу я, заткнись. Вопрос в том, кто он такой, — отрезал Женя, нацелившись на незнакомца, что был уже достаточно близко, — стоять, полиция!

Этот мужчина остановился лишь около прохода на территорию школы. Все это время за ним тащился конец цепи, что была намотана на его правую руку, от того и раздавался этот лязг.

Никто не решался лезть на этого здоровяка, а Женя внимательно его рассматривал. Одежду, внешность, а так же атрибут, что у него был.

— Не лезьте в Парк, — вдруг заговорил он и сразу развернулся, направившись назад.

Он так же несколько раз исчезал-появлялся, точно мираж, после чего вовсе пропал.

Все полицейские отстранились от калитки и больше не решались подходить.

Полицейских заваливали вопросом, что это вообще было, как это объяснить и в какой же безопасности их дети в таком случае.

Ситуацию спасло то, что приехал отряд ОМОНа, и разговорчивых родителей оттеснили в сторону. Теперь ситуацию оценивали только правоохранители.

Вместе с ОМОНом приехал и майор отделения Вишнецка, с ним и отошел в сторону Женя, где они разговаривали.

— Давай-ка ты мне, Женя, объясни, почему мои парни сейчас не должны разнести все это логово к чертям собачьим. И что это был за хер такой, который, как ты сказал, положил наших двоих и одну… как ее там, не важно, — сказал Виктор, майор полиции, — давай не томи, на ответе стоят твои погоны лейтенанта.

Тяжело выдохнув, Женя ненадолго зажмурился, после чего посмотрел на майора.

— Виктор Арсенович, я не знаю, кто это был. Точно знаю, что зек, по форме понятно. Вот только форма у него была старая, годов 70-х. Я знаю историю нашего города, поэтому и заприметил эту форму, такие у нас были еще, когда не Вишнецк был, а Вишнецк-Петровск. Такие формы тогда там и шили для заключенных. А так в тельняшке, густая борода, на шее еще след синюшный, как будто его пытались этой же цепью удавить, с которой он был. Сказал в Парк не лезть и ушел, будто растаял в воздухе, — объяснился лейтенант.

Выслушав Женю, обдумав его слова, Виктор Арсенович посмотрел на него.

— Кто еще видел его? — спросил майор.

— Да все, — сказал Женя.

— Сейчас подойду, — сказал майор и отошел в сторону.

Он подходил к полицейским, спрашивая их описание того, кого они видели, после чего уже перешел к родителям. Когда он закончил свой короткий допрос, то вернулся к лейтенанту.

Тяжело выдохнув, майор обратился к Жене.

— Какой номер был на его одежде? — спросил Виктор.

— Шестьдесят три, — четко, внятно ответил Женя.

— Все ответили так же, — замялся Виктор.

— Если бы я вас обманывал, Виктор Арсенович, моих погон давно бы уже не было, — сказал лейтенант.

— Я сделаю один звонок. Думаю, наш криминалист даст ответ, — Виктор отошел в сторону, приложив смартфон к уху, — на месте? Отлично. В общем, такой вопрос…

Виктор Арсенович отошел еще дальше, а Женя не слышал его разговора, который неприлично затянулся.

Прошло без малого двадцать минут, и майор прекратил разговор, вернувшись к лейтенанту.

— В общем, я все узнал, — сказал Виктор, обратившись к ОМОНу, — готовьтесь к штурму этой берлоги…

Часть 16

Андрей и Ксюша прошли за двери, закрыв их за собой. Там они увидели помещение, больше похожее на цирковой манеж. Круглое помещение с местами для сидения, а до самой сцены можно было дойти вниз по лестнице. Что-то наподобие амфитеатра.

— Вряд ли мы от них здесь спрячемся, — буркнул Андрей и пошёл вместе с Ксюшей по лестнице вниз.

Когда они прошли на манеж, минуя калитки, те захлопнулись в тот же момент. Андрей подорвался к ним, пытаясь открыть, но не мог. Ржавый металл был точно в тысячу раз прочнее, чем казался с первого взгляда.

Остальные три выхода с манежа так же закрылись калитками, отрезав паре все пути отхода.

Ксюша отошла в середину манежа, осматриваясь по сторонам, и к ней подошел Андрей, всеми силами стараясь скрыть панику.

— Мы заперты здесь, Ксюш, — констатировал Андрей.

— Это я и без тебя поняла, — фыркнула Ксюша, как где-то сверху загорелся прожектор, осветив их двоих, — это еще что…?

Вскоре в помещении раздался треск рупора, который отдавался громким эхом.

— Вы оказались очень вредными, Андрей и Ксения! Вы добрались сюда живыми! Но это не значит, что у вас теперь будет все хорошо! Сейчас я хочу, чтобы лично для вас станцевали мои личные тени! — раздался тот же голос Погрома, а свет на мгновение померк.

Когда видимость пришла в норму, Андрей и Ксюша увидели десятки черных, наполовину прозрачных силуэтов, что окружили их на этом манеже. В помещении вскоре заиграла музыка, на подобии «В пещере горного короля», под которую эти тени начали танцевать вокруг Ксюши и Андрея. Под нарастающий темп ускорялись и эти тени, которые они пристально разглядывали. В тенях они узнали как минимум четверых парней и одну девушку.

— Они… стали тенями!? Я же узнала их, — сказала Ксюша.

— Но мы еще не в их числе, — сглотнул Андрей, крепко взяв Ксюшу за руку, — и надо держаться до последнего.

— Пока этот Погром нас не заберет!? — выпалила Ксюша, а танцующие вокруг них тени кружили голову.

— Нет, я хочу вернуться к прежней жизни. Но вместе с тобой, — отрезал Андрей, стараясь не обращать внимания на тени, что кружили вокруг них, а свет начал меркнуть, — надо уходить отсюда.

— Куда, я уже из-за них запуталась, — психанула Ксюша.

— Я помню, — отрезал Андрей, посмотрев на один из выходов, — сейчас просто бежим вперед и не оглядываемся, поняла!?

— Поняла! Но откуда ты знаешь, что это именно тот выход!? — в ответ вспылила Ксюша.

— Просто доверься мне, хорошо? — крепко сжав руку Ксюши, спросил Андрей.

— Хорошо…

— На счет три, — Андрей крепче сжал руку девушки, нацелившись на закрытую калитку, — три!

И они с Ксюшей тут же рванули наперекор танцующим теням…

Часть 17

Когда бойцы ОМОНа забежали на территорию школы, а за ними прошел майор, Женя серьезно занервничал, достав свой смартфон.

— Ждите здесь! — сказал лейтенант своим людям и отошел в сторону, приложив смартфон к уху, — давай же, возьми трубку!

Вскоре длинные гудки кончились.

«Алло?» — раздался голос по ту сторону трубки.

— Макс, ты щас разговаривал с Майором, да? Что он тебе говорил? Что ты ему говорил? — спросил Женя, услышав неловкое молчание, — никто не узнает, отвечаю! Просто скажи, что он спрашивал, и что ты говорил!

«Да описал внешность мужика одного, которого видели у школы, мол зек, найди его по базам» — ответил Макс.

— А ты что? Ну?

«Ну, таких у нас давно не было. Я и нашел, что было ближе всего. Громов Иван, занимался архитектурой в свое время, был хорошим специалистом, даже хотел парк развлечений специально для детей построить. Даже спроектировал его, только вот славу плохую заимел, к детям был неравнодушен в плохом смысле, судя по отчетам. На том его и повязали. Славу всю свою растерял, а в тюрьме на цепи повесился. Вот и все. И да, он и был заключенным под номером 63, вот только это было году в 70-м» — рассказал историю Максим, а глаза лейтенанта все больше округлялись от услышанного, — «его сначала все пытались оправдать, следствие даже признало, что он не виновен, вот только было уже поздно, удавился он».

— А то, что он спроектировал, как-то было озвучено, показано? Или расписано? — спросил Женя.

«Да там белиберда какая-то, какие-то домики с шипастыми крышами, как ежики. Детский мир он какой-то придумал, зеркальный лабиринт».

— Удавился, конечно, — тихо буркнул Женя, — ладно, понял. Спасибо, Макс, буду должен.

«Погоди, этого я майору не говорил» — сказал Макс, а Женя замер, слушая его, — «его в свое время прозвали Погромом, этого Ваню, уж очень он любил свои проекты в большинстве своем уничтожать. Вот и прижилось к нему дядюшка Погром. Да, кстати, глянул щас, сегодня годовщина, 21 мая в 70-м году он и удавился. Ну, или удавили… годовщина, в общем, ровно пятьдесят лет».

После этих слов Женя сбросил вызов, обратившись к трем полицейским, что были у входа на территорию школы.

— За мной! БЫСТРО!

Часть 18

Андрей и Ксюша выбежали с манежа, где вокруг них плясали устрашающие тени и буквально пробили своим напором калитку, заставив ее распахнуться. Они бежали вверх, после чего вырвались в тот коридор, по которому пришли в это место. На половине пути они увидели своих друзей, только они были мертвы, лежали в одном месте, точно в одно мгновение им приказали выключиться. Ксюша и Андрей бежали дальше по коридору и выбежали из дома танцующих теней. Как только они осмотрелись по сторонам, то услышали треск рупора.

— Я хотел причинить вам как можно меньше боли, но вы все сопротивляетесь, — услышали они голос Погрома, — придется сделать вам больно.

— Бежим к выходу! — выпалила Ксюша, тут же рванув в сторону выхода из Парка, но врезалась в появившийся перед ней силуэт крупного мужчины, что держал в руке цепь.

— Ксюша!!! — закричал Андрей, когда Погром замахнулся левой рукой, а шею Ксюши крепко обвила цепь Погрома, — отпусти ее! ОТПУСТИ!

— Вы оказались смелыми, смышлеными. Но из моего Парка выйдет кто-то один, выбирай. Или ты, или твоя подруга, — спокойно сказал Погром, — после этого мой Парк закрывается.

Андрей видел, как Ксюша держится за цепь на своей шее двумя руками, пытается вдохнуть, брыкается…

— Ксюша! Пусть она уйдет! Забирай меня! МЕНЯ! — вдогонку заорал Андрей, после чего цепь на шее Ксюши обмякла.

Вскоре раздалось легкое землетрясение, после которого Андрей подбежал к Ксюше, помог встать ей на ноги.

— Идти можешь? — тихо спросил Андрей.

— Да…кх… кажется. Могу, да. Чуть не удавил… — откашлялась Ксюша.

Они вдвоем отошли от Погрома, не переставая смотреть на него.

— Готова? — спросил Андрей.

— Готова, — отрезала Ксюша.

В этот же момент они рванули в сторону леса от Погрома, который провожал их взглядом…

Часть 19

Ксюша и Андрей бежали через лес, как оголтелые, даже не оборачиваясь. Они бежали, пока не добрались до «дома страха». Выход из Парка Погрома был уже в десятках метров, там же были видны солдаты ОМОНа, входящие на территорию Парка.

Ксюша выбежала вперед, но услышала за своей спиной громкий звук падения. Обернувшись, она увидела Андрея, что рухнул грудью вперед, а на его шее была намотана толстая цепь, основание которой держал Погром.

— Думали меня обмануть? — спокойно спросил Погром.

— Стреляйте в него! Убейте его! — выпалила Ксюша, указав на Погрома, но тут же чуть ли не упала, потому что земля в мгновение стала рыхлой точно болото.

ОМОНовцы стреляли, изредка попадая в Погрома, но вреда ему причинить не могли. Они тонули в рыхлой земле, но Ксюша воспользовалась этим, добравшись до первого солдата, и буквально по их головам добралась до выхода из Парка, который уже опускался под землю. Ей протянул руку один из ОМОНовцев, что был сверху, за территорией Парка. Ксюша приняла помощь и резким рывком была вытянута на землю, где сразу же встала на четвереньки и подползла к обрыву.

Она смотрела на этот Парк, что постепенно уходил под землю. И видела Андрея, что лежал в ногах у Погрома, а его шею обвивала толстая цепь.

— Прости меня… — тихо сказала Ксюша, смотря на Андрея, и заметила, как Погром помахал ей рукой.

После этого снизу раздался грохот, поднялся огромный столб пыли, перекрыв всю видимость. Как только видимость восстановилась, Ксюша посмотрела себе под ноги, но увидела лишь твердую землю. От Парка не осталось и следа.

— Андрей… — Ксюша рванула вперед, но ее задержали ОМОНовцы, что остались в живых.

Вскоре вместе с полицейскими прибежал лейтенант. Среди всех выживших он увидел лишь троицу ОМОНовцев и майора, который был, мягко говоря, в шоке после произошедшего.

— Опоздали… — лейтенант чертыхнулся, а его внимание перешло на девчонку, что была среди спецназа, — она спаслась?

— Да, появилась среди Парка. Если бы наших ребят там не было, так и осталась бы… там, — сказал один ОМОНовец.

— Все проверить здесь, прочесать всю территорию, — майор был уже едва ли не красный от злости, — этой скорую вызовите, а завтра всю технику сюда пригоним. Я этого урода с его Парком из-под земли достану!

Часть 20

После госпитализации Ксюша была в относительном покое, пока к ней в палату не пришел человек в форме полицейского.

— Я уже сказала то, что было нужно, — буркнула Ксюша.

— За этим я бы не приходил. Я Евгений, лейтенант, — он протянул Ксюше руку, и она ответила взаимностью, — Погром на наших глазах убил несколько человек. Ты видела его — тельняшка, серый полукомбинезон, номер 63 на нем, да?

— Д…да…

— Это был не совсем человек, Ксюша, — тяжело выдохнул Женя, — думаю, ты это уже поняла.

— А кто это был!? — выпалила Ксюша, — и куда делись мои друзья?

— Если верить истории нашего города, то о своих друзьях можешь забыть. А это, как бы глупо от меня не прозвучало, но это… похоже призрак.

— Призрак? — переспросила Ксюша.

— Этот человек, которого ты видела… его убили в 70-х годах, но в отчете было сказано, что он покончил с собой.

— Те, кто покончил с собой — не возвращаются, — буркнула Ксюша, — все об этом знают.

Евгений серьезно задумался над словами Ксении.

Подойдя к койке, он ласково похлопал девчонку по плечу.

— Мы в этом разберемся, — сказал Евгений, направившись на выход из палаты.

— Погром снова вернется!? — вдогонку спросила Ксюша.

Застопорившись в дверях палаты, Женя несколько секунд косился на Ксюшу, по итогу он отрицательно помотал головой и закрыл за собой дверь, оставив девчонку в палате одну…

Часть 21

На следующий день на территории бывшей школы уже работали спасатели, а так же тракторы и экскаваторы, которые раскапывали грунт на месте, где был Парк Погрома. За процессом пристально наблюдал майор полиции Виктор Арсенович, вместе с начальником строительной бригады. Мужчина был в белой, чистой каске, держал в руке папку с документами. Вот только, сколько экскаваторы не копали, кроме земли ничего не было видно.

— Сколько можно уже копать!? Где все это дерьмо? — выпалил майор.

— Виктор Арсенович, я бы дал точный ответ, если бы вы сказали, что мы ищем, — сказал Павел Андреевич, начальник.

— Парк! Гребаный Парк, в котором вчера куча моих людей подохло! Ребят даже не похоронить по-человечески! — выпалил майор.

— Я здесь работаю уже шестнадцать лет и с вероятностью сто процентов могу вас уверить, что парков здесь никогда не было. Не то расположение, проходимости не было бы, — сказал Павел.

— А что здесь тогда было!?

Павел Андреевич открыл папку с документами, недолго копался в бумагах, протянув майору лист бумаги.

— Вот, смотрите, здесь была тюрьма, построенная еще в Вишнецк-Петровске. Когда я заступил на должность, мы с ребятами как раз и сносили тюрьму, а потом мэр согласовал строительство школы, — пожал плечами Павел Андреевич, — тюрьма была давно в аварийном состоянии, дали отмашку сносить.

Посмотрев документ, майор серьезно задумался.

— Тюрьма, значит… — тихо сказал Виктор, на что Павел утвердительно кивнул головой, — я поговорю с мэром, тормози своих, больше здесь ничего строить не будете…

Часть 22

«Парк Погрома»

В этом Парке царила абсолютная тьма, ночного неба даже не было. Вместо этого над парком нависало непроглядное, черное полотно. Не было ни звезд, ни луны, сплошной мрак. Погром через Парк прошел к дому танцующих теней и вошел в него.

Он шел медленно, от его тяжелых шагов скрипели старые половицы. Он шел и с улыбкой разглядывал восковые фигуры детей, выставленные через каждые несколько метров от входа и до самого конца коридора по обеим сторонам. Все эти фигуры стояли в самых разных позах, но главной особенностью был животный ужас, застывший в глазах.

Погром подошел к фигуре одного парня, положил ладонь ему на плечо и пристально посмотрел в его глаза.

Губы парня едва заметно зашевелились, глазные яблоки повернулись в сторону, лишь бы не видеть этого мужчину.

— Помоги…те… — тихо прохрипел парень, заставив Погрома улыбнуться.

— Больше вам никто не поможет. Вы… с вами так хорошо. Вы делаете меня сильнее, — Погром отстранился от парня, а его лицо застыло, превратившись в восковую фигуру. Он прошел на манеж и устроился в первых рядах, где сидели такие же восковые фигуры. Он сел между двух девчонок, закинув руки им на плечи.

Глаза этих девчонок вскоре налились слезами, но они не могли пошевелиться или что-то сказать. Вскоре на манеже появились десятки теней, увидев которых, Погром улыбнулся вновь, но главным звеном будущего представления были они — в центре манежа стояли двое, прижатые друг к другу. То был парень старшеклассник и более юная девчонка семиклассница.

Каштановые волосы девочки локонами ниспадали по плечам и почти полностью скрывали их главную особенность. В районе плеч двое были срощены друг с другом. Девчонка застыла в отчаянном порыве избежать неминуемой гибели, всё её существо тянулось к спасению. Но тело её новоприобретённого сиамского близнеца теперь стало для несчастной её неотъемлемой частью.

— Развлеките меня, дети мои, — сказал Погром в нетерпении, — я так долго был одинок, мне не хватало вас.

Тени сиамских близнецов начали постепенно удлиняться и вскоре неразлучно закружились в танце с остальными тенями под музыку, похожую мотивом на «в пещере горного короля».

Погром, удовлетворенно улыбнувшись, смотрел за этим выступлением и поглаживал девчонок по плечам…

Парк Погрома. Часть 1

Парк Погрома. Часть 2

Часть 10

Вместе с Антоном и Андреем были еще пятеро школьников. Две девчонки восьмиклассницы, Надя и Ксюша, а так же их друзья с параллели Егор, Никита и Саша.

Сначала они несколько минут слышали возмущения полицейских, а так же видели бегающий свет фонариков правоохранителей. Они прятались за домом «страха» и вскоре услышали громкий возглас полицейского.

— Прошерстить территорию! Кого найдем — это их проблемы, — отрезал полицейский, и вскоре школьники слышали отдаляющиеся голоса людей.

— Слышали? Нельзя им уже на глаза показываться, — сказал Антон, осматриваясь вокруг, — подождем тут, пока они не свалят, и уже придумаем что-нибудь.

— Они, похоже, все оцепили вокруг. Что же это за херь такая? — Андрей постучал кулаком по деревянной стене дома страха, — вроде не бутафория. Это что все, под землей было!?

— Похоже на то. Только как возможно такое держать под землей? Хорошо сохранилась вся эта херня, — заметил Антон, как им шикнула Ксюша, что до этого выглядывала из-за угла.

— Один сюда идет! — тихо сказала Ксюша, заставив остальных занервничать.

— За мной! Живо! Потеряемся в той стороне, — сказал Антон и двинулся в сторону деревьев, но Егор остался на месте, — плохо слышишь?

— Может, его лучше отвлечь? Я сейчас в эту кормушку завлеку его, повожу его кругами, а потом за вами выскочу. Уж лучше, чем он нас всех скрутит? — сказал Егор.

— Так-то логично. Точно ему не попадешься? — спросил Антон.

— Думаю, нет, — ухмыльнулся Егор и вышел навстречу полицейскому, а остальные школьники удалились вглубь парка. Остановившись у входа в дом страха, Егор попался на глаза полицейскому.

— Я же сказал, здесь они! — выпалил полицейский и пошел к Егору, но тот ловко прошмыгнул внутрь дома страха, — стой! Стой!

Полицейский подбежал ко входу в дом страха, со злости плюнув в сторону.

— Говнюк мелкий, — выругался полицейский и пошел вслед за школьником.

Часть 11

Антон, Андрей и остальные школьники спешно шли через деревья, стараясь не приближаться к ограждающему парк забору. Пройдя мимо домиков под названием «Детский мир» и «Зеркальный лабиринт». Остановившись, Антон и Андрей посмотрели назад, а так же осмотрели тех, кто шел за ними.

— Вроде оторвались. А Егорка голова, — усмехнулся Антон, осмотрев остальных, — думаю, потом найдет нас. Ну что, пора тут хорошенько осмотреться? — с улыбкой выпалил он, и все школьники его поддержали улыбками.

— Пошли тогда в центр, может там чего интересного будет, — Андрей позвал всех за собой.

Ребята свернули с прежнего курса, который привел бы их к задней части парка, и вскоре вышли на небольшую аллею, посередине которой был фонтан из белого камня. А вокруг этой аллеи были разные ларьки, только продавцов в них не было. Все было в открытом доступе, ларьки были пронумерованы от 1 до 5. И выделялось среди этих ларьков одно — здание, над крыльцом которого горела неоновая вывеска «Дом танцующих теней».

— Это что за ларьки? Вы гляньте, сколько там ништяков, — усмехнулся Антон, и все услышали, как с легким треском заработал рупор, установленный над крыльцом Дома танцующих теней.

— Категорически приветствую всех, кто сегодня посетил мой парк! Зовите меня просто — дядюшка Погром! И не пугайтесь моего имени, это лишь творческий псевдоним! А сейчас предлагаю вам посетить мой домик танцующих теней! Но перед этим вы можете взять все, что хотите! Все абсолютно бесплатно! Хотите мороженого, в первом ларьке его куры не клюют! Любые вкусы, какие только захотите! Если вдруг захотелось сладенького, второй ларек к вашим услугам. Конфеты, печенье, шоколад… всего в изобилии! Бери — не хочу! Ларек номер три для тех, кто уже хорошенько перекусил сладким и хочет все это дело тщательно запить — пожалуйста! Фанта, кола, спрайт и другие напитки, которые придутся вам по душе! Только загляните!

Ксюша скептически осмотрела эти ларьки, а вот Саша и Никита не удержались сразу же, буквально налетев на первый ларек, и выбрали себе по мороженому из холодильника, которое сразу же с удовольствием принялись поглощать. Надя смотрела на это с неподдельной завистью и уже дернулась в сторону ларька со сладостями, но Ксюша ее одернула.

— Чего? Мне нельзя, что ли? — спросила Надя.

— Не советовала бы, — буркнула Ксюша.

— Правильно, детки! Кушайте, кушайте вдоволь, от пуза! Все за счет дядюшки Погрома! Я совсем не жадный! В четвертом ларьке все, чтобы вы оставались бодрыми и довольными моим сервисом, любой энергетик на ваш вкус! Не скупитесь, налетайте! — довольным, бодрым голосом говорил Погром.

Надя подорвалась к ларьку со сладостями, но Ксюша вновь ее одернула, встретившись с мгновенным возмущением.

— Не хочешь, ничего тут не трогай, а я не из такой состоятельной семьи, как ты! — выпалила Надя, вырвав руку из хватки Ксюши, — мне иногда хочется чего-то вкусного, если это бесплатно!

Надя подошла к ларьку со сладостями и сразу же выбрала себе несколько шоколадок, которые принялась жадно поглощать, а Ксюша обняла свои плечи и слегка потерла, словно ей стало холодно.

— Конфеты, энергетики, газировки… мне это только мелкому доставляло, — буркнул Антон, посмотрев на Андрея, что имел схожую позицию.

— Да уж, — смотря на школьников, что уплетали разные вкусности, Андрей перевел взгляд на Ксюшу, — а ты чего на энергетики не налетаешь? Любишь ведь.

— Любила, — выдохнула Ксюша, с огоньком посмотрев в сторону ларька с энергетиками, — врачи запретили, сердце слабое.

— А кто считает себя более взрослым? Для вас есть ларек номер пять! Если вы не против выкурить сигаретку и запить это все вкусным алкоголем, то ларек номер пять к вашим услугам! — на этих словах Погрома у Антона и Андрея загорелись глаза, — и помните, все абсолютно бесплатно!

— А вот и наша тема, — ухмыльнулся Антон, похлопав Андрея по плечу, — пойдем.

Старшеклассники двинулись в сторону пятого ларька, но Андрея быстро нагнала Ксюша, схватив его за рукав.

— Андрей! — когда он развернулся к ней, она буквально вцепилась в него, не желая отпускать, — не надо!

— Ты чего, Ксюш? — спросил Андрей, а девчонка подняла на него взгляд, когда он погладил ее по спине.

— Мне страшно… не знаю! Побудь со мной, — Ксюша едва не дрожала всем телом, не желая отпускать Андрея.

— Ксюх, иди лучше поешь мороженого, его там валом, а нам не мешай, — вмешался Антон, предприняв попытку отогнать Ксюшу от Андрея, но тут же встретился с осуждающим взглядом второго, — ты че? Не хочешь прибухнуть на халяву?

— Ксюшу не трогай, она во-первых младше тебя, — отрезал Андрей, — я позже подойду.

— Как знаешь, — Антон махнул рукой и удалился в сторону пятого ларька. Зайдя за прилавок, он сразу же открыл пачку дорогих сигарет, достал из холодильника бутылку пива, закурил и смаковал пенный напиток, за чем с завистью смотрел Андрей, но все же повернулся к Ксюше.

— Ты чего испугалась-то? — Андрей скупо улыбнулся и, воспользовавшись моментом, погладил ладонью Ксюшу по волосам.

— Я хочу, чтобы ты был рядом, — ответила Ксюша, крепко обняв Андрея.

— Л-ладно, — так и не поняв мотивов Ксюши, Андрей пожал плечами и посмотрел в сторону первых ларьков, где были Никита, Саша и Надя, — они че, совсем оголодали?

Никита и Надя были в ларьке со сладостями, они вскрывали шоколадку за шоколадкой и жрали их, как будто это было последнее лакомство в их жизни. Их подбородки и руки перепачкались в шоколаде, но их это не волновало от слова совсем — они продолжали поглощать сладости не в силах остановиться. Саша был в ларьке с газировками и выпивал залпом очередную бутылку, судя по его вздувшемуся животу. Но это его никак не останавливало, наоборот, он словно хотел еще больше.

— Что с ними…? — тихо спросила Ксюша, будучи в шоке от такой картины.

— Щас узнаю, — Андрей отстранился от Ксюши и прошел в сторону Никиты и Нади, — э, ребят, вас дома не кормят, что ли?

Двое не отвечали Андрею, но стоило ему только подойти ближе, Никита сразу же набросился на него, свалив на землю.

— Э, ты че!? Совсем страх потерял!? — вспылил Андрей, но Никита, захотев что-то сказать, лишь вывалил кучу пережеванного шоколада на грудь Андрея, — сука! Отвали!

— Шокола-а-а-д! — Никита протянул в сторону лица Андрея погрызаный батончик сникерса, — здесь вкусный шоколад! Попробуй! — Никита почти приблизил батончик к лицу Андрея, но тот был выбит из его руки взмахом ноги.

Подняв взгляд вверх, Никита увидел озлобленную Ксюшу, что пинком выбила батончик из его рук. В это мгновение Андрей силой спихнул с себя Никиту, подорвавшись на ноги.

— С…спасибо, Ксюш, — дрожащим голосом сказал Андрей, смотря на Никиту, что поднялся на четвереньки. Он издавал рычащие звуки, но в один момент его обильно вырвало густой струей шоколада прямо на землю, — да он обожрался, сука!

— Андрюш, с ними что-то не так… — сглотнула Ксюша, посмотрев на Надю и Сашу.

— Все хорошо, Ксюха! Тут такой вкусный шоколад! Ты должна попробовать! — Надя вышла из-за прилавка и еле говорила из-за набитого рта, — один кусочек, и ты все поймешь!

Ксюша вжалась в Андрея, но тот, при подходе Нади, поступил радикально. Размахнувшись, он ударил Надю в челюсть, свалив ее с ног.

— Не подходи к ней, — отрезал Андрей. Через несколько минут Надю тоже начало обильно рвать плохо переваренным шоколадом, — валим отсюда, Ксень.

Только дернулись Андрей и Ксюша по аллее к выходу парка, как там, прямо из-под земли вырос забор с острыми штырями. Они тут же рванули в противоположную сторону, но и с другой стороны аллеи вырос такой же забор.

— Что это за херня!? — выпалил Андрей, после чего раздался треск рупора.

— Ох, детки, вижу, вы наелись от пуза! Теперь я хочу, чтобы вы посетили мой домик танцующих теней! И не одни! С Андреем и Ксюшей, думаю, это будет куда интереснее! Не оставьте их равнодушными! — вновь раздался в рупоре голос погрома.

Андрей сразу посмотрел в сторону ларька номер 5 и увидел Антона, что оторвался от бутылки спиртного, шатающейся походкой направившись в его сторону.

— Андрюх… ты серьезно? Променял меня на малолетку? Мы же решили этот вопрос, что если ты сохнешь по ней, не повод ей потакать, — буркнул Антон, а его рука устремилась за спину, откуда он вытащил нож, лезвие которого блеснуло в его руке, — лучше бы выпил со мной, ей Богу.

— Ксюш, он не в себе, — сглотнул Андрей, посмотрев на девчонку, но сразу же заметил что Надя, Никита и Саша шли в их сторону, — надо валить отсюда. Вот только выходов нет!

— Давай туда! — выпалила Ксюша, указав на дом танцующих теней.

— Только и остается, — Андрей взял Ксюшу за руку, и они вдвоем рванули внутрь.

Антон, покачиваясь, подошел к Никите, Наде и Саше, что были точно зомби.

— Найти их и привести к Погрому, — отрезал Антон.

После этого приказа, все четверо школьников прошли в дом танцующих теней…

Часть 12

Когда Егор забежал в дом страха, он забрел в самый настоящий лабиринт, но освещения в этом помещении не было, все было не активно. Все, кроме полицейского, что за ним погнался. Поэтому Егор начал петлять по этим лабиринтам, желая подальше завести полицейского, а потом выйти сухим из воды. Десять минут, двадцать, Егор заводил правоохранителя все дальше в лабиринт, но вскоре нарвался на тупик.

— Блин… — выругался Егор, оказавшись в тупике, слушая приближающиеся шаги полицейского. Осмотревшись, Егор расставил ноги в стороны и так забрался по стене наверх. Когда полицейский прошел под ним и потом мимо него, Егор резко спрыгнул и побежал в обратную сторону, уже откровенно смеясь, а за ним побежал и правоохранитель.

Егору пришлось серьезно поднапрячься, ведь теперь полицейский бежал за ним куда быстрее. Но даже возраст не помог Егору одержать победу, потому что полицейский догнал его и прижал у выхода из дома страха.

— Попался, — ухмыльнулся полицейский, — а теперь говори, куда ушли твои дружки.

— Какие дружки? Я не понимаю, о чем вы говорите, — непонимающе выпалил Егор, — я тут был один!

— Это ты уже на допросе расскажешь! А сейчас ты мне скажешь, куда ушли остальные оборванцы! — отрезал полицейский.

— Вон же они!!! — вскрикнул Егор, а полицейский тут же повернулся назад, к выходу из дома страха.

Вот только там он никого не увидел, зато Егор, размахнувшись, наотмашь ударил его по лицу, побежав на выход.

Тихо выругавшись, полицейский тут же рванул за Егором, почти догнал его, даже прыгнул на него. Но решетка, опускающаяся сверху, подорвала его планы. Полицейский схватил Егора за край его штанов, от чего мальчишка даже упал, но в это же мгновение острие шипа решетки опустилось на кисть полицейского, беспощадно ее пронзив…

— А-а-а!!! Сука! Отпустите! Поднимите эту решетку! — заорал полицейский, а Егор, поднявшись на ноги, мельком осмотрел его, — позови помощь! Быстро!

Вместо того, чтобы позвать помощь, Егор просто убежал на улицу, оставив полицейского лежать на полу с продырявленной решеткой рукой.

Егор же, выбежав на улицу, сразу же побежал в сторону выхода из этого парка, но почти сразу же врезался во что-то. От столкновения он пошатнулся назад и упал на копчик, посмотрев вверх.

Напротив него стоял крупный мужчина в сером полукомбинезоне, на штанине которого был номер 63. На теле была майка тельняшка, а лицо… обычное. Густая борода, за которой снизу не было видно его губ. Только глаза, которые смотрели Егору точно в душу.

— Я хочу уйти отсюда! Помогите! — взмолился Егор.

Выслушав Егора, этот мужчина молча подошел к нему, схватил его за шкирку и потащил вглубь парка, не обращая внимания на его отчаянные крики.

Часть 13

Андрей и Ксюша забежали в помещение, парень сразу захлопнул за собой дверь, но сразу же понял, что ни замка, ни засова оная не имеет. Чертыхнувшись, он повернулся к Ксюше, что завороженно смотрела на коридор, что простилался перед ними.

— Кажется, это здание снаружи выглядело куда меньше, — заметила Ксюша.

— Кажется, нехер было слушать твоих тупых дружков и вообще соваться сюда! — вспылил Андрей, — че делать, идем. Пьяные и обрыганные нас тут они долго искать будут.

Андрей с Ксюшей пошли вперед по коридору, изредка шаркая обувью по старой, местами прогнившей ковровой дорожке. Сверху, на осыпавшемся потолке примерно через два метра были лампочки накаливания, что были вкручены в патроны, а те в свою очередь держались на ветхих проводах, уходящих в потолок. На стенах были выцветшие, узорчатые обои, что местами отклеивались и вздувались.

— Слишком дохера Советского Союза на квадратный метр, — заметил Андрей.

— Здесь в целом слишком дохера всего, если не заметил. Но сразу хочу заметить, что попали мы знатно, потому что я еще в парке заметила, что там не было ни одного намека на остатки от школы. Все словно растворилось! — выпалила Ксюша.

Задумавшись, Андрей почесал затылок и сразу же уставился на подругу.

— А че ты раньше-то молчала? Блин, так-то да! Не было ведь ничего! Хотя мы должны были запинаться об то, что осталось от школы!

— Да все так увлеклись сладостями, да газировками, что вылетело из головы, — буркнула Ксюша и сразу ударила подзатыльник Андрею.

— Эй, за что?

— А за то, что собирался бухать вместе со своим другом. Сейчас бы меня уже точно поймали, а так хоть ты остался, — Ксюша сложила руки на груди и шла вперед, не смотря на Андрея.

— Ксюш, ну я же не знал, извини! — Андрей нагнал Ксюшу, приобняв ее за талию.

— Они тоже не знали, а теперь насильно хотят нас чем-то накормить, чтобы мы такими же кончеными стали! — Ксюша пихнула парня в бок локтем, но в целом не противилась контакту.

Так они и шли по длинному коридору, даже не замечая, что тени за их спинами начали медленно, неестественно вытягиваться.

Минут через пять пути их встретила двойная, ветхая, деревянная дверь. Судя по внешнему виду, замок там если и был, то сейчас он уже вряд ли работает.

— Ну что? Идем? — спросил Андрей.

Услышав парня, Ксюша обернулась назад, что повторил Андрей. Там, вдалеке она увидела идущих в их сторону четыре силуэта.

— Выбора нет. Надеюсь, там есть, где спрятаться, — выдохнула Ксюша, после чего Андрей медленно распахнул скрипящие двери, и они пара прошла дальше…

Часть 14

Совсем скоро у калитки, что вела во двор школы, начали собираться взволнованные люди, но полиция не пускала их на территорию.

— Пустите меня, там мой сын! — выпалила одна женщина, а вместе с ней было еще множество родителей.

— И он там не один. На территории работает спецназ, ваших детей вам приведут, — сказал полицейский, коих у входа на территорию школы собралось уже шестеро.

— Почему их тогда еще не вывели? Территория не такая уж и большая, — высказался мужчина сорока лет. Он был без супруги, как и некоторые из родителей. Объединяло их лишь то, что их дети сейчас находились на территории бывшей школы, то есть в Парке Погрома.

— Сейчас проводится проверка на предмет возможных опасностей этого места. Архитектура там старая, поэтому можно ожидать чего угодно. Так что, если ваши дети там, то они в безопасности, но административную ответственность понесут, будьте уверены, — сказал полицейский. Вроде бы повисла тишина, но та женщина, которая кричала про своего сына, растолкала полицейских и побежала на территорию.

— Лена!!! — закричал ее муж, но было уже поздно, она его даже не слушала, — дура!

— Догоните ее, — сказал полицейский, который общался с родителями, и трое из правоохранителей побежали за женщиной.

Лена бежала вперед, почти добежала до калитки Парка, но неожиданно врезалась во что-то громоздкое и тут же упала на спину. Она подняла голову, а ее глаза округлились. Полицейские, которые за ней бежали, сразу же затормозили, увидев этого незнакомца.

Высокий, крупный мужчина с густой седой бородой в тельняшке, а так же сером полукомбинезоне, на штанине которого была частично облезлый номер 63. На его левую руку была намотана толстая цепь, конец которой был на земле.

— Это что еще за приколы!? — выпалил один из полицейских, как этот мужчина замахнулся левой рукой, что цепь обернула шею женщины, крепко на ней зафиксировавшись, — отпустите женщину!

Женщина начала задыхаться, схватилась за цепь, но сил ей не хватало, к тому же этот мужчина притянул ее к себе, наматывая цепь на руку. Полицейские подходили ближе, достали пистолеты, направив на него, и пока только кричали, чтобы он отпустил женщину. Один из них даже сделал предупредительный выстрел в воздух.

Вот только Лене это не помогло. Когда она закатила безжизненные глаза, цепь обмякла на ее шее и сползла. Женщина без признаков жизни рухнула оземь, а этот мужчина поднял взгляд на полицейских.

Когда он поднял голову, они сразу заметили на его шее синий след с отметинами от звеньев цепи, как будто его пытались задушить.

— Он убил ее! УБИЛ, сука! — завопил один из полицейских, — стреляйте!

Мужчина пошел в их сторону, перешагнув труп Лены, и они открыли по нему огонь. Пули врезались в его тело, остановив его, но крови не было. Лишь когда в магазинах правоохранителей кончились патроны, он снова посмотрел на них и… снова пошел вперед.

Он замахнулся левой рукой — одному из трех полицейских цепь прилетела точно в лоб, несколькими звеньями проломив ему череп. Полицейский весь затрясся, закатил глаза и упал, в то время, как этот незнакомец замахнулся, а его цепь обвила шею второго полицейского.

Увидев это, третий правоохранитель просто убежал к выходу с территории.

Мужчина, медленно наматывая цепь на руку, приближал полицейского к себе, после чего цепь обмякла, и он схватил его за горло уже правой рукой, подняв в воздух. Парень задыхался, болтал ногами в воздухе, но его дни уже были сочтены.

— Ненавижу вас, уродов, — отрезал этот мужчина грубым, прокуренным голосом, и сжал руку так, что раздавил шею полицейского, практически мгновенно его умертвив.

Парк Погрома. Часть 1

А руки у нее были обглоданные до костей, местами виднелись наросты мяса. Агент не мог не обратить внимания на тот момент, что ворсинки на ее теле не просто плавно покачивались, они вгрызались в плоть как голодные пиявки, пожирали ее, и с руками видимо, скоро будет покончено. Не доставая до мяса, ворсинки обвивали кости, делая из себя что-то вроде панциря, навечно застывая на костях белой броней.

Так же этот ворс местами прорастал на столе, полу и стульях, постоянно тянулся к нормальным людям, пролезал через штаны, впиваясь в кожу, но люди на это внимания не обращали.

— То, что она гребаный урод! Не человек даже! — выпалил агент, указав на подружку девушки.

— Ты будто красавчик, — недовольным тоном ответила «подружка», — охрану позовите, совсем тут напился один!

— Все в порядке? — Эттину легла на плечо тяжелая рука, и он резко отстранился, развернувшись.

Напротив него стояла фигура в черном костюме, а на бейджике охраны застыло строгое лицо бритоголового мужика. Но то, что видел агент на самом деле, было далеко от истины. Такое же круглое, белоснежное лицо с красными глазами. Оставалось еще что-то человеческое в нем, и это было повисшее на огрызке кожи ухо. Прямо на глазах Эттина ворсинки, торчащие из затылка, несколько раз жадно впились в лоскут кожи, и окровавленное ухо шлепнулось на пол, но охранник на это даже не обратил внимания.

— Все в порядке, спрашиваю? — грубо спросил охранник, но его острозубый рот все так же скалился в улыбке, будто он шутит.

Эттин еще отстранился, и в него случайно врезался официант, выронив поднос с напитками. Стаканы разбились, смешавшись с крошевом стекла. В нем Эттин увидел такого же урода, что уставился на него.

— Ну и что мне теперь делать? — обычный голос парня лет двадцати прозвучал из уст круглолицего урода.

Агент шарахнулся от официанта, и в ужасе осматривался в этом кафе. В нем становилось все меньше нормальных людей, их незаметно заменяли существа с белоснежными лицами. Повсюду прорастал гладкий, белый ворс. И вот, в очередной раз осмотревшись, Эттин не увидел в кафе ни одного нормального человека. Все были ИМИ. Все до единого.

И в один момент они все, абсолютно все повернули головы, уставившись на Эттина…

Они вставали со своих мест, подходили к нему, окружали, но он ничего не мог сделать, оружия не было при себе, а отбиваться от нескольких десятков уродов вряд ли долго получится.

Ладони мгновенно вспотели, тело сковал липкий страх, плавно перерастающий в ужас.

«Что делать!? ЧТО? Как отсюда свалить? Какого хрена им надо?» — Эттин прокручивал в голове насущные вопросы.

— Тихо, попрошу минуту внимания, — в кафе раздался голос, от которого задрожал пол. Голос был грубый, глубоко гортанный, протяжный.

И в это мгновение все уроды обратили взгляды к барной стойке, потеряв всякий интерес к агенту. Они шли уже туда, обходя Эттина, и столпились у бара.

Агент хотел в панике броситься бежать, но когда он увидел на улице точно таких же уродов, спокойно разгуливающих по тротуару, в его глазах разгорелось отчаяние.

«Неужели никого нет?» — думал агент, смотря на то, как спокойно ходят уроды по улице, а ворс, прорастающий на их телах, пожирает остатки плоти. Зараженное мясо шлепается на асфальт, разливается кровь, а плоть уходит под землю, прорастая таким же белоснежным ворсом.

Агент все же поворачивается к барной стойке, где собрались все мутанты, и видит за барной стойкой солидно одетого… человека? Непонятно. Тело человеческое, руки-ноги на месте. Из-за стойки видна только золотистая рубашка, а так же распахнутый черный пиджак. А на его лице была маска. Белоснежная маска черепа с ярко выведенными черными узорами в районе лба, которые делали выражение маски еще более злобным. Нахмуренные, злобно раскосые глазницы, в которых были видны черные глаза. Всегда приоткрытые челюсти с оголенным рядом ровных зубов, между которыми зияла абсолютная чернота. И довершал всю картину пологий, невысокий цилиндр на голове, поля которого были чуть загнуты кверху.

— Мы почти готовы, — сказал этот мужчина, словно ждал, когда Эттин повернется к нему. И когда он сказал, все уроды расступились, освободив путь прямиком к тому, кто стоял за барной стойкой.

— Кто «МЫ»? — возгласил Эттин.

— Скоро узнаешь. Подойди, — сказал мужчина, указав на предмет на барной стойке.

Нервничая, Эттин проходил мимо круглолицых тварей, переглядываясь между ними, не собираются ли они напасть или загородить выход. Но нет, они даже не шелохнулись, будто бы их поставили на паузу.

Предметом на стойке оказалось зеркало с ручкой, на которое ему и указал мужчина в маске.

Снова осмотревшись, Эттин взял зеркало за ручку, собираясь поднять. Только зеркало оторвалось от стойки, и Эттин посмотрел на свое отражение. Но вместо своего привычного лица он видел круглое, белоснежное лицо с сальными, растрепанными волосами и красными глазами с тупой улыбкой, что застыла на его лице.

Агент вскрикнул, выронив зеркало, что упало на мягкий ворс, даже не разбившись.

Мужчина в маске расставил руки в стороны, склонив голову.

— Мы почти готовы, во славу великому Утто! — возгласил мужчина, и толпа круглолицых тварей хором взвыла.

— Во славу великому Утто! — все вокруг повернулись к мужчине в маске. Они опустились на колени и прильнули лбами к полу.

Эттин готов был оглохнуть от хора голосов, но когда мужчина в маске исподлобья посмотрел на него, то сон резко оборвался, и агент с холодной испариной на лбу подорвался на кровати.

Еще несколько минут он часто моргал, стараясь прийти в себя. Утерев пот со лба, он сразу почувствовал, что и волосы тоже мокрые. Но вскоре он почувствовал неприятный жар, обуявший все тело. Агент поднялся на ноги и понял, что сильно кружится голова, а к горлу подступает комок.

Эттин пошел в туалет, наклонился над раковиной, но заветной рвоты так и не было, он лишь кашлял, сплевывая густую слюну.

Еще несколько никчемных потугов, и Эттин умывается, возвращаясь в свою кровать.

***

В связи с самочувствием агент Эттин берет больничный, и следующую неделю отлеживается дома, пытаясь прийти в себя. Первые дни было совсем плохо, лихорадило не по детски, температура как сумасшедшая, то скакала до сорока градусов, то в момент приема жаропонижающих падала до тридцати пяти. Врач, приходивший на дом, уверенно давал диагноз ОРВИ.

Первые дни Эттин не верил этому диагнозу, и явно искал связи с тем, что произошло в доме Баннакеров. Была надежда на Лейна, но по телефону он лишь объяснял, что дело глухое и просвета явно не намечается. Никаких федералов к Баннакерам приставлено не было.

Близится к концу первая неделя больничного, Эттин чувствует себя уже лучше. Температура постепенно падает, и он решается отказаться от второй недели больничного.

И вот он приезжает в отдел, заходит в свой привычный кабинет, держа в руке бумажный пакет с фастфудом а во второй руке стаканчик кофе. Усаживается на свое кресло, и облегченно выдыхает.

— Неужели…

Эттин открывает свой ноутбук после завтрака, и в этот момент в кабинет заходит Лейн.

— О! Выздоровел! А мы таки гадали, пойдешь ты на вторую неделю или нет, — улыбнулся Лейн, глядя на напарника, — как ты?

— Порядок, — отмахнулся Эттин, вспоминая отравление на серьезном деле, — бывало и хуже. Так, что там по этим агентам?

— А…

— Гентам! — продолжил Эттин, перебив, — Моника и Оттава, нарыл на них чего-нибудь?

Лейн задумчиво осмотрелся в кабинете, стараясь изобразить мыслительный процесс.

— А-а-а, я сейчас, до Гемини дойду, — на этих словах Лейн выпорхнул из кабинета Эттина.

— Какого! — тут же тихо выругался агент.

Но ладно, мало ли, что за неделю изменилось.

Через несколько минут в кабинет зашел Лейн вместе с Гемини.

— О, а вот и наш драгоценный очухался. Ну, как ты? — Гемини приветливо повстречал Эттина, а глаза его даже блеснули, что агент не находил для себя привычным. Обычно начальник начинает сразу орать, грозиться засунуть что-то в зад, если пострадает его собственный.

— А ты чего, очки носить начал? — вдруг заметил Лейн, смотря на агента.

Агент и в правду начал носить очки, те самые, антибликовые, которые не позволяли ему видеть чудовищ вокруг себя.

Скольких он уже повстречал? Один был почтальон, два покупателя в магазине, один кассир, несколько прохожих. В общей сумме больше десяти круглолицых уродов с тупыми зубастыми улыбками он увидел за жалкую неделю. И с каждым днем их становилось лишь больше.

— Да так, просто носить начал почаще, а то глаза устают, — отмахнулся Эттин, бесцеремонно сняв очки, и опустил взгляд.

Он не хотел мириться с тем, что Лейна, а тем более его начальника он увидит такими же круглолицыми уродами, которые вперятся в него тупыми глазами с не менее тупыми улыбками.

Незаметно для них, он приоткрыл выдвижной ящик стола, и взялся за пистолет, после чего поднял голову.

У двери кабинета стояли Лейн и Гемини, смотря на него с легким налетом непонимания.

— Ты точно выздоровел? — спросил Гемини.

— Да, — отмахнулся Эттин, задвинув обратно выдвижной ящик в столе. Он даже улыбнулся, каким родным выглядел его напарник Лейн и даже постоянно ворчащий на него Гемини, — да, кстати, что вы скажете про дом Баннакеров?

— Сейчас это не самое важное, — Гемини слегка просеменил в кабинет Эттина, — есть более важное дело.

— Важнее чем реликвия в виде дома Баннакеров? — Эттин едва ли не подскочил из-за своего места, возможно, напугав Гемини, что тот сделал пару шагов назад, — простите.

— Ничего, бывает. Да, это дело важнее даже особняка Баннакеров. Там мы сами разобрались уже, — Гемини подошел к столу, вручив Эттину небольшую кипу бумаг, — дело есть, в общем. Человека надо одного найти.

Мельком прочитав начало, Эттин посмотрел на Гемини.

— А что в итоге-то с домом Баннакеров? Куда делить эти Моника и Оттава? — спросил агент.

— Кто? — Гемини с легким прищуром осмотрел агента.

— Ну, Моника и Оттава, те самые агенты, которые нам попались в доме, — Эттин указал на Лейна, что стоял у двери, — в доме же столкнулись с ними, забыл что ли? Два грузовика этих с огнеметчиками…

Гемини вперился пристальным взглядом на Лейна.

Лейн выглядел так, как будто впервые слышал то, о чем говорят.

— Агент, — Гемини кашлянул в кулак, — это дело оказалось простое, как два пальца. Кучка сатанистов подожгли дом, и все. Больше там ничего не было, понимаешь? О каких агентах ты говоришь? Какие Моника и Оттава? А уж техники военной… и подавно не могло быть. Уж извини за такие выражения, но Армию Канады бы в жопу оттрахали за такие выкидоны, понял?

Эттин, слушая начальника, взял свой стаканчик кофе, жуя трубку, и кивнул, посмотрев на Лейна.

— Подойди на минутку, — сказал Эттин.

Пожав плечами, Лейн подошел к напарнику, и встал недалеко от него.

— Вот, я отправлю тебе эти записи, а потом сам их посмотришь, понял? Только очки не забудь мои взять, ну… или хотя бы антибликовые, — сказал Эттин, посмотрев на напарника, — понял?

Лейн кивнул.

Эттин зашел на сервер дома Баннакеров, но все видеозаписи там были удалены. Чистый лист.

— Но как? Куда они делись? — спросил Эттин.

— Не было их там, этих записей, все подтерли подчистую еще до того, что там случилось, — тихо сказал Лейн, — только перед Гемини себя дурачком не строй, ладно? Он это не любит.

Услышав это, Эттин почувствовал своим нутром авторитет мистера Гемини, и не решил испытывать его терпение.

— Что там по делу? — спросил Эттин.

— С этого и стоило бы начать, — хмыкнул Гемини, подойдя к столу, — в общем, слушай…

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 5

«Что мы их с Амалой, на цепи держать что-ли будем? Они взрослые дети, отзваниваются, рассказывают как дела, да и мы спокойны, да и нам вдвоем спокойнее» — процитировал Лейн ответ Остина.

— И что, эта байка всех устроила? — хмыкнул Эттин.

«Ну, раз за год ни одного обращения о пропаже, то видимо устроила. Ну, поначалу Баннакеры более-менее шли на контакт, а потом как нелюдимые стали, почти из дома не выходили»

«Да черть их знает, этих Баннакеров. С бесами якшаться начали, вот и к нам интерес пропал. Здороваться даже перестали, а то и вовсе даже внимания не обратят» — процитировал Лейн ответ миссис Шелби.

— И что, у всех одна и та же версия? — спросил агент.

«Да, Баннакеры всем одну и ту же байку рассказали, только старики путают немного, что мол Анька поехала по миру бродить, а близнецы в Штаты учиться, вот» — сказал Лейн, и добавил, — «но есть куда более важная деталь»

— Говори.

«Миссис Шелби, та что самая дотошная старушка, рассказала, что год назад Остин как на иголках был, на улице озирался постоянно, напуганный ходил»

— А в чем дело было? — спросил Эттин, поерзав в кресле, и явно оживился.

«Однажды встретила я его, когда гуляла, к Петру он шел, врезался в меня он, когда оглядывался. Извинился, встать помог, а я и спросила, кого он в родном поселке то боится. А Ости то и взболтнул, что федералы к нему прицепились, житья не дают. Молодые, наглые, и злые как чертики, местные из Торонто. Спросила про полицию, а он глянул на меня, как на дурочку, мол какая полиция, мать? Это федералы, плевали они на полицию. По что прицепились они, так и не рассказал. Еще раз извинился и умотал. А недельку-то спустя я его и снова встретила. Довольный, как ничего и не было, радовался, что федералы отстали, когда расспросила его. Вот так оно и было» — Лейн снова процитировал рассказ миссис Шелби, — «естественно, остальные про федералов и не заикнулись»

Эттин серьезно задумался. Он в отделении службы безопасности и разведки работает уже без малого девять лет. И вспоминая прошлый год, с крестом на груди может ответить, что в этом поселке у них никакой работы не было. Да, были молодые, работали строго в Торонто, выезжали в другие города, и только с более опытными агентами. Да и у самого Эттина был молодой напарник, который по своей глупости погиб при поимке наркобарона в соседнем городе. И только через несколько месяцев дали ему Лейна, только что окончившего академию, а до этого видавший виды в местной полиции.

«А ты накопал чего?» — внезапный голос Лейна после минутной паузы заставил Эттина вздрогнуть.

— В отдел вернешься, расскажу подробнее, точнее покажу. Видимо, своими сатанинскими ритуалами они кое-чего добились, — Эттин вздохнул, а Лейн внимательно его слушал, — вчера в подвал дома спустились шестнадцать человек, плюс Баннакеры, итого восемнадцать. А в первом часу вышел… кто-то, или уже что-то. Рожа — практически копия Арнольда, но это был далеко не он. Там парнишка каждую процессию их посещал, а месяц назад, может, помнишь, на уши нас всех поставили, мол у чиновника нашего, местного сын пропал двадцатилетний, ну сопляк тот.

«Конечно, помню» — хмыкнул Лейн, — «нам Гемини же тогда сказал, что если из-за этого пацана ему что-то в задницу засунут, то наши как бы автоматически в очередь встают»

— Вот, да, про него и речь, — вспоминая обыденную ругань начальника, Эттин скупо улыбнулся, — в общем, узнал я его, он это был. И вчера, видимо, из-него сделали что-то наподобие Лича. Жуткая дрянь, в общем, но сыночка чиновника можно больше не искать, вероятнее всего он всех и перерезал в доме Баннакеров, ведь трупов было всего семнадцать, не считая самих Баннакеров и девчонку на втором этаже. Да и свет обрубился не вовремя.

Эттин услышал, как напарник садится в машину, хлопает дверью, и заводит двигатель.

«Да уж, дело дрянь, в общем. Ладно, скоро вернусь в отдел» — сказал Лейн и, несколько секунд помедлив, бросил в трубку, — «перезвоню»

Не успел Эттин ничего сказать, как послышались короткие гудки.

— Прикалываешься? — возмутился Эттин, снова набрав напарника. Длинные гудки никак не кончались, и вскоре соединение было разорвано из-за длительного ожидания, — убью.

И как бы Эттин не надеялся на то, что пропущенных вызовов не будет, с первым он уже столкнулся.

«Поселок за городом Торонто»

Распрощавшись со старушкой миссис Шелби, Лейн принял вызов от напарника, и побрел к своей машине, рассказывая ему о том, что удалось выведать у жильцов поселка. Самым странным оказался рассказ миссис Шелби о том, как Остин Баннакер год назад шарахался от всего живого, боясь каких-то федералов, которые житья ему не давали.

Лейн уже подошел к служебному мерседесу, сел и завел двигатель.

— Да уж, дело дрянь, в общем. Ладно, скоро вернусь в отдел — сказал Лейн, и поднял голову.

В нескольких метрах, прямо перед машиной стояли, сложив руки на груди двое знакомых агентов в черных костюмах и солнцезащитных очках. Сделав вид, что он просто копается в бардачке, Лейн достал оттуда пистолет, спрятав в брюках, и бросил в трубку.

— Перезвоню.

На этих словах Лейн сбросил вызов и, оставив смартфон на пассажирском сидении, вышел из машины. Через считанные секунды смартфон снова начал трезвонить, но из машины он его не слышал. Агент подошел к этим двум в черных костюмах.

— Чем-то помочь? — поинтересовался Лейн.

Молчаливо переглянувшись с напарником, Оттава, не прекращая жевать жвачку, коротко бросил.

— Поговорим? — Оттава дернул головой влево, где был спуск с дороги и высокий забор первого участка.

Моника и Оттава пошли туда, куда указал второй, а Лейн, деловито сунув руки в карманы серых брюк, сжал их в кулаки и, собрав в них всю свою волю, направился вслед за агентами в черном.

***

В своем кабинете Эттин так и пытался дозвониться до напарника, но вот уже пять пропущенных вызовов.

«Что-то случилось, надо ехать» — пронеслось в голове агента, и он уже подорвался со своего стула, готовясь припустить на выход, как телефон зазвонил.

— Лейн, все в порядке?

«Да в порядке, в порядке, чего ты так всполошился?» — хмыкнул Лейн в трубку.

— Да потому что на связи надо быть! Что угодно могло произойти. Что там было? — спросил Эттин.

«Да этих я двоих встретил, как их там, Моника и Оттава?» — когда Эттин услышал эти имена, сердце готово было провалиться вниз с глухим стуком.

— Что им надо было? — тихо спросил Эттин.

«Да поговорить хотели, тоже по жильцам шастают, что-то про Баннакеров узнать хотят» — ответил Лейн.

— Ты задержал их? — когда Эттин услышал утвердительное «не-а» с того конца провода, его глаза закатились, а губы сжались, — я тебе говорил что с ними что-то не так, какого ляда ты отпустил их? У них корочки поддельные, мать твою!

«Да веришь или нет, не хотелось связываться с ними. Мутные они какие-то» — ответил Лейн и, судя по его «бр-р-р», продрог всем телом, — «да и к тому же я один»

Злоба агента смягчилась, действительно, он же там был один, а эти двое ну никак не внушали доверия, и чувство безопасности рядом с ними мгновенно улетучивалось, не оставляя от себя следа. А тем более их лица, которые Эттин увидел уже из машины.

— Ладно, давай в отдел уже, — бросил Эттин, вернувшись в свое кресло.

«Скоро буду. Захватить что-нибудь по дороге?»

— Кофе, — сказал агент и вскоре положил трубку.

Надев очки, он снова уткнулся в ноутбук, рассматривая записи с камер за вчерашний день в доме Баннакеров. Совсем забыв про почти пустой стакан кофе на столе, он случайно задел его локтем, и тот повалился на пол.

— Да чтоб тебя, — агент немного отъехал на стуле, и наклонился за стаканчиком. Ладно, хоть ничего не вылилось.

Поднявшись обратно, он исподлобья, минуя очки, посмотрел в экран ноутбука, и подскочил, едва не взвизгнув.

Снова уставился в экран — ничего. Сидят себе на диване в прихожей, да в пустоту пялятся.

Встряхнув головой, он вернулся за стол, подкатив отъехавший к стене стул обратно. Вперился глазами в изображение — ничего. Но стоило только приподнять очки, и агент увидел нечто. Те, что сидели на диванчике, Остин и Амала выглядели вовсе не так, как всегда. Их круглые лица были белоснежные, как только выпавший снег в солнечную погоду. Сальные волосы безобразно торчали в разные стороны, в красных белках глаз были черные зрачки, безразлично смотрящие вперед, а рты растянуты в привычных улыбках.

А вот дом, что было в доме! Повсюду прорастал белый ворс. Из стен, пола, мебели, отовсюду! Ворс вел себя спокойно, плавно покачиваясь из стороны в сторону. Тела Баннакеров были покрыты таким же ворсом, но был более редким.

— Какого дьявола в этом доме творилось!? — агент сглотнул, смотря на этот ужас на экране.

Эттин чертыхнулся, надев свои очки, и все, как не бывало. На экране он видел обычную прихожую, а так же сидевших на диване Остина и Амалу. Поднял очки, и снова два белолицых урода, и весь дом покрытый белым ворсом.

«Дело в очках» — утвердил сам для себя агент, вернув очки на глаза, и закрыл ноутбук. Помассировав виски, он встряхнул головой и встал из-за стола.

«К черту это все, надо отдохнуть»

Здравая мысль, и ее Эттин решил реализовать здесь и сейчас. Поход в кабинет Гемини закончился криками начальника и угрозой вылететь из органов за спаленный дом, но отказ отдохнуть до следующего дня он не получил. Поэтому, не дождавшись Лейна, он вышел из отдела, и вскоре был уже внутри своей машины на парковке. Для этого времени автомобиль был у него еще приемлемый, черный Шевроле CamaroSS. Заведя двигатель, он достал свой смартфон, и отправил напарнику сообщение.

«До завтра меня не будет, прорабатывай версии, а особенно миссис Шелби, попытайся узнать, что это за агенты такие. Они явно причастны к тому, что было в доме Баннакеров»

Получив утвердительный ответ от напарника, Эттин убрал телефон и тронулся с места.

Весь оставшийся день агент провел в своей квартире многоэтажного дома, и вечером, поужинав, приготовился спать. Жил Эттин один, отношения имел только до службы, да и те не клеились особо. Везде подвохи искал, не верил он в существование любви. По его мнению, каждое проявление внимания от девушки подкреплялось или обосновывалось жаждой наживы или личной выгоды, не иначе.

Вот, однажды одна весьма привлекательного вида барышня, с которой вроде бы могли сложиться какие-никакие отношения, вдруг пожаловалась на то, что до учебы ей добираться далеко и дорого. Ага-а-а, тут то сработал звоночек. У Эттина же есть машина, а значит ей надо, чтобы он был ее личным водителем. Ну, или перебраться жить к нему в квартиру, ведь ехать от него было еще и ближе, а не то, что с комфортом. А в награду за такие подвиги можно хорошенько потрахаться, естественно, когда у леди не болит голова. Как и предполагал Эттин, когда он прикинулся дурачком и не предложил, как галантный джентльмен подвозить барышню на учебу на своей карете, та внезапно охладела к нему. Общение довольно шустро свелось к минимуму, а следом заветная смс-ка, которую он так ждал.

«Мы не подходим друг другу, мы расстаемся»

Вот и хэппи-энд, Эттин даже был доволен собой в такие моменты, ведь в очередной раз он доказал сам себе, что любви нет, и нечего морочить себе голову всякими отношениями и прочей ерундой. Надо жить для себя, совершенствоваться для себя, ведь когда крысы разбегутся с тонущего корабля, у него останется лишь он, и никто больше. А если он будет растрачивать себя на других, то и не заметит, как одна из крыс утащит его спасательный жилет, вторая сядет в его шлюпку, а третья обдерет до нитки, ведь он ж джентльмен. И останется он посреди тонущего корабля один у разбитого корыта.

«На кой хрен мне на корабле корыто? К тому же разбитое?» — можно будет подумать, только легче от этого не станет.

Эти мысли помогали агенту засыпать, и он представлял, как крысы с корабля убегают ни с чем, ведь он не дал примерить свой жилет, и не обещал прокатить в шлюпке. А корыто пусть себе оставят, зачем оно ему на корабле, да к тому же разбитое?

О работе тоже думал, но совсем немного. В частности ему не давали покоя эти Моника и Оттава, это как пить дать. Такие личности со своими маленькими и не очень секретами не могут не привлекать внимания.

***

Уснул агент не скоро, да и тревожно было непонятно от чего. Во сне он обнаружил себя в роскошном, большом кафе. Зал полон людей, туда-сюда снуют официанты с подносами, за окном хорошая, солнечная погода. Эттин сидит за одним из столиков, обсуждая детали встречи с «важным» человеком. Агент был со своим лучшим напарником, а со стороны «крыши» было так же два человека.

Да, забыть этот день невозможно, и Эттин практически всегда видит один и тот же сон, как он в этом кафе обговаривает так называемую сделку в Канадском городе Квебек, куда его отправили по долгу службы. Дело было в 2025 году, ему нужно было вывести на чистую воду «крышу», дать взятку этим людям, чтобы они присматривали за будущим заведением, которое открывает Эттин. Естественно, липовое заведение, липовый бизнесмен, который на самом деле является федеральным агентом. Зато крыша обещала быть крепкой и качественной, соответственно за неплохое финансирование на постоянной основе.

— Скажите, насколько ваше покровительство, так скажем, качественное? Суммы вы запрашиваете не маленькие, я могу быть уверен, что за эти деньги я могу спать спокойно? — поинтересовался Эттин, когда официант принес к столу шампанское, разлитое в четырех бокалах. По часовой стрелке он вручил бокалы каждому гостю и, улыбнувшись, робко удалился.

Видимо, главным был солидного вида крупный, пожилой мужчина, одетый в белый пиджак, к нему и обращался агент.

— Если я даю гарантии, значит, вы можете быть спокойны. Ну, соблюдая график платежей, само собой, — размеренно говорил мужчина, — но потолка нет, я полностью отдаю себя делу, так что, чем щедрее клиент, тем лучше живется ему и его бизнесу, знаете ли.

— Хорошо, вы человек слова, это видно, — сказал Эттин, и двое напротив него взяли бокалы с шампанским, — думаю, мы хорошо сработаемся.

— Тогда предлагаю выпить за дальнейшее сотрудничество, — мужчина в белом костюме протянул бокал Эттину, и агенты, взяли бокалы.

Скромный звон стекла, после которого Эттин делает два небольших глотка, а его напарник выпивает половину бокала.

Но что-то явно идет не так. Эттин чувствует в затылке резкую, пульсирующую боль, а так же ощущается заметное головокружение. Пальцы не слушаются, и он вот-вот потеряет сознание.

— А ты гребаный федерал, — хмыкнул мужчина в белом костюме, — и это тоже видно.

Дальше полный провал. Кровь шумит в ушах, виски пульсируют, тело слабеет и Эттин валится со стола. Как же так? Как он так просчитался, не подумав, что шампанское может быть отравлено? Дальше были слышны звуки выбивающихся стекол, стрельба, крики напуганных посетителей. Банду громил, которые тиранили местных бизнесменов, вымогая деньги за якобы защиту бизнеса, полностью накрыли, но с плачевным финалом. Эттин пришел в себя только через три недели, яд был смертельно опасный, но напарнику Эттина повезло меньше, он сделал не два глотка, а выпил пол бокала. И из злосчастного кафе он направился прямиком в морг.

Практически каждую ночь Эттин видел этот сон, который заканчивался в момент отравления. Но сейчас что-то было не так. После выпитого шампанского не было приступа резкой боли, голова не кружилась, а тело полностью слушалось.

Мужчина не называл его гребаным федералом, а лишь смотрел вперед, точно сквозь агента. В целом, в кафе продолжала бурлить жизнь, но как-то отдаленно, приглушенно, что ли.

Вскоре к столику подошла девушка официант, и слегка склонилась над столом.

— Желаете еще что-нибудь заказать? — раздался звонкий, девичий голос.

От неожиданности Эттин слегка дернулся, но все же повернулся к ней. В этот момент сердце готово было провалиться…

Лицо официантки было круглое, и белоснежное, как лист бумаги. Он впервые разглядел это лицо так близко, эти красные белки глаз, чернющие зрачки, а так же острозубый рот, разинутый в тупой улыбке. Так близко он увидел, что кожа на лице этого урода была местами треснутая, и из трещинок сочилась сукровица...

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 4

Вместо кабин этой машины были головы! Настоящие головы свирепых насекомых, огромные головы! Они громко стрекотали, заставляя Эттина морщиться, а кузов был покрыт огромным, гладким ворсом. Эти адские грузовики дымились сильнее всего, складывалось ощущение, что в них горят тонны сена.

Вскоре Лейн увидел выходящих из дома агентов в черном, которые дали команду, и десяток огнеметчиков зашли внутрь.

— Какого хера тут происходит? — выругался Лейн, когда увидел, что внутри дома все начали поджигать эти солдаты. Пламя лилось настоящей, беспощадной рекой, пожар начал разгораться с неведомой, молниеносной силой.

Эттина уже давно не интересовал дом. Он смотрел на агентов в черном. Из их тел повсюду торчали плавающие, белые волоски, а лица…

Лучше бы он не смотрел.

Их лица были похожи на человеческие, только как будто загримированы белоснежной пудрой, красные белки глаз и черные зрачки смотрели прямо в душу агенту. Сальные волосы до плеч были небрежно растрепаны, а губы будто накрашены яркой помадой. Их рты застыли в зловещей улыбке, обнажая десятки острейших зубов, а в отличие от огнеметчиков, их «волоски» изредка пульсировали белым светом, а тела так же дымились, как у огнеметчиков, только дым был черным, а не белым.

Пламя, охватившее дом, тем временем вознеслось уже на сотню метров, жар от пламени уже нагрел воздух в салоне автомобиля, и Эттин больше не ждал. Он нажал на педаль газа и выехал на дорогу, аккуратно объехав грузовики, жвала которых угрожающе клацали в его сторону.

Эттин тут же разогнал автомобиль выше ста километров в час, в голове пульсировало, сердце бешено колотилось и он крепко держал руль, постоянно озираясь в зеркало заднего вида. Ему казалось, что вот-вот он увидит догоняющие его грузовики. Они будут непременно быстрее его автомобиля, и больше их никто, никогда не увидит.

— Ты чего так гонишь? — сглотнул Лейн.

— Что ты видел? — ответил вопросом на вопрос Эттин.

— Грузовики, огнеметчики спалили этот дом к чертям, и этих двух в черном, — нахмурился Лейн, — ты уверен, что их действия были, скажем так, законные? Они сожгли место преступления с кучей трупов!

— Больше тебя ничего не смутило? — спросил Эттин, утерев со лба холодную испарину.

— Что меня могло смутить? Ну, грузовики странные, без номеров, — задумался Лейн, вспоминая, как выглядели машины. Отсутствие марки и номеров не вгоняли Лейна в такой ужас, как его старшего напарника.

— Эттин, все в порядке? — встревожился Лейн.

— Д-да, возможно, просто показалось, — ответил Эттин, выдохнув, — я в отдел сейчас, пробивать этих двух, и компьютер изучу, а ты возвращайся, и узнавай у жильцов про детей Баннакеров.

— Понял, — сказал Лейн.

Эттин, в очередной раз посмотрев в зеркало заднего вида, немного сбросил скорость, чуть-чуть расслабившись. Всю оставшуюся дорогу они ехали молча.

Эттин вернулся в отдел, а его напарник отправился обратно по указанию наставника.

Пройдя в скромный кабинет с блоком в руках, агент поставил его под стол, и открыл свой ноутбук. Вскоре, как он ожидал, в кабинет вошел солидного вида мужчина лет пятидесяти в очках и сером костюме. Эттин тяжело вздохнул, когда этот мужчина с покрасневшим от злости лицом пошел в разнос.

— Что за всполох, Эттин? Кто позволил спалить весь дом Баннакеров? Меня уже задолбали тут звонками, грозятся мне эти огнеметы в жопу засунуть! Но учти, если это сделают, твой зад сразу же встает в очередь! Этот дом не просто кучка жилплощади! Как ты это мог допустить!?

— Мистер Гемини, — Эттин терпеливо сжал губы, нахмурившись, — там что-то было не чисто, я все объясню.

— Теперь там пиздец, как чисто. Все дотла спалили! — съязвил Гемини, начальник отдела службы разведки и безопасности.

— В доме мы столкнулись с двумя агентами в черном, они представились Моникой и Оттавой. Удостоверения фальшивки, но с нашего отдела. Потом два военных грузовика приехали, а из них десяток огнеметчиков в костюмах химзащиты. Начали они сразу, еще даже не зайдя в дом огнеметами махали в разные стороны, я уже не мог подойди к этим агентам. Опасно было это, а полицейские… у них там власти вообще не было, — соврал Эттин. Он мог подойти к этим двум в черных костюмах, но справедливо испугался, видя их уродливые лица.

Выслушав Эттина, начальник задумался, внезапно остудив пыл.

— Военные? — спросил точно в озарении Гемини, а когда Эттин кивнул, тот вышел из кабинета, хлопнув дверью, и напоследок рявкнул, — пиздец им.

Тихо выругавшись от действий начальника, Эттин вскоре сам задумался, вспоминая эту дикую картину.

И ведь действительно, два федеральных агента никак не могли запросить военную помощь, да и не одобрили бы сверху, спалить такую реликвию дотла, к тому же вместе с трупами. Место преступления, как-никак.

Эттин вскоре вынул из системного блока жесткий диск, и принялся подключать его к ноутбуку через переходник, а сам тихо ругался, уже изучая содержимое накопителя.

— Военные в костюмах химзащиты, огнеметчики? Что за бред, блять, — поморщился Эттин.

На жестком диске он никакой полезной информации для дела не нашел, и серьезно задумался.

— На кой хрен вообще кусок железа потащили, — Эттин распалялся в шоке от себя самого. Лари же сказал, что записи хранятся на сервере, а они тратили время на этот системник. А ведь могли и не успеть выйти из дома, когда ворвались огнеметчики.

Эттин открыл ноутбук, встряхнул головой, надев свои антибликовые очки с черной, пластиковой оправой и такими же дужками. Очки нужны были для долгой работы за компьютером, и это утро обещало быть долгим. Он пытался отгонять эти мрачные мысли, а что же было бы, если БЫ. Да, возможно, уйди они раньше, так и не столкнулись бы с подозрительными агентами Оттавой и Моникой. Он бы не увидел их мерзкие, лица, нагоняющие на все существо липкий страх, а так же эти насекомоподобные дымящиеся огнеметчики и грузовики. От этих мыслей шли мурашки, и мерзкий холодок пробежал по спине.

С ноутбука подключился к серверу, на котором хранились все записи с камер. К сожалению, емкость сервера, на котором было их облачное хранилище, позволяло хранить лишь записи давности четырех месяцев, поэтому пришлось довольствоваться тем, что имелось.

Целыми днями напролет толком ничего не менялось. Глава семейства Баннакеров а так же его супруга сновали туда-сюда по первому этажу дома, изредка заходя на кухню и еще реже — выходили из дома. А самый главный объект, удостоенный их внимания — был подвал. Туда они спускались чаще всего, и только вдвоем. К сожалению, камера в подвале а так же заветная камера на втором этаже были уже не в рабочем состоянии, не передавая изображения.

Одно Эттин заприметил точно. За все время, что он смотрел записи, на кадрах ни разу не мелькнули дети Баннакеров. Ни разу.

— Ну, точно, сука, — Эттин в возмущении втянул воздух сквозь зубы.

И его возмущение было вполне справедливо. За год никто даже не почесался. Ни одного заявления о пропаже трех человек! Ни одного обращения в полицию!

Эттин проматывал скучные будни Баннакеров, которые сновали туда-сюда как запрограммированные. Они как куклы, которых в один момент резко включали и вели куда-то. На выход из дома или в подвал. Не мог он не заметить то, что эти куклы каждый день садились вдвоем на диван в холле, и просто сидели. Неподвижно, безжизненно. Они могли смотреть телевизор, но он всегда у них был на кухне. Они не занимались любовью, ни обнимались, ни целовались, даже не разговаривали друг с другом. Они сидели неподвижно, и «включались», уходя в подвал или к входной двери, делая вид, что они вполне обычные люди. Сразу появлялись улыбки, какие-то осознанные действия, телодвижения. Ночевали Баннакеры в подвале, потому что с позднего вечера, как они уходили вниз, до позднего утра они не выходили.

Он проматывал записи среди недели, пока не остановился на вечере первой пятницы. А ведь там было на что посмотреть.

Баннакеры весь вечер провели в подвале, и ближе к одиннадцати вышли, но уже совсем в другом виде. Они были в черных балахонах, и с капюшонами, что скрывали их лица. На руках у Амалы была стопка аккуратно сложенных, черных тряпок, с которой она подошла к входной двери, и камера в холле ее уже не видела.

Эттин переключился на камеру во дворе, что висела на столбе, и оттуда уже мог увидеть, что происходит на пороге. У крыльца дома Баннакеров столпились почти с два десятка людей, которые терпеливо ждали приглашения в дом. Они вели себя абсолютно спокойно, тихо и непринужденно. Остин открыл дверь, и по очереди приглашал людей в дом.

Каждый вошедший брал с рук Амалы черную тряпку, раскрывая ее черным балахоном, в который облачался и проходил строго по направлению в подвал, где и скрывался. Контингент столпившихся у дома был абсолютно разный. Молодые парни, мужчины и женщины. Было даже две девушки и парень, который показался Эттину знакомым. В черных джинсах и дорогой кожаной куртке.

Спустя пять минут вся толпа была уже в доме, последний вошедший парень, как раз «знакомый» Эттину, взял последний балахон с рук Амалы, накинул его на себя и прошел в подвал. Остин закрыл входную дверь, и вместе с супругой они ушли в подвал.

Все закончилось в три часа ночи. Амала и Остин вышли первые, подойдя к двери. С уличной камеры было видно, как Остин, открывая дверь, осматривается во дворе.

Люди начали постепенно выходить из подвала, направляясь к выходу, и так же отдавали балахоны Амале, покидая жилище Баннакеров. Это была нихрена не дружеская сходка, потому что люди даже не здоровались и не прощались друг с другом. Они словно приходили на деловую встречу, и все действа разворачивались в том злосчастном подвале, где не работала чертова камера, самая нужная из всех четырех. Эттин надеялся увидеть лицо того самого парня, которого видел только в профиль во дворе, но он снял капюшон аккурат в ту секунду, когда камера в холле перестала его видеть.

Так же за пять минут, все присутствующие покинули подвал, и дом, разбредаясь кто куда, но камера на улице их дальнейших передвижений не видела вне своего поля обозрения.

Баннакеры с одеждами направились в подвал, и вышли оттуда лишь в ближе к восьми часам утра.

Далее Эттин уже мельком просматривал записи дальнейших дней. И в следующую пятницу все повторилось.

Ближе к одиннадцати Остин и Амала вышли из подвала, где провели весь вечер, а у дома уже собралась толпа. Только сейчас, вроде как, было на одного человека больше. Да, точно, Эттин заметил, что к их компании присоединился подросток лет шестнадцати, кудрявый парнишка в серой куртке и черных, спортивных штанах. В общей сумме людей было семнадцать, и все они вскоре скрылись в подвале.

Эттин промотал запись до трех часов ночи, и смотрел на выходящих из подвала людей.

Пятнадцать, шестнадцать, и за последним парнем уже никто не выходит. Баннакеры как ни в чем не бывало закрывают двери за последним гостем, и так же уходят в подвал, покидая его только поздним утром.

И в голове агента точно бьют в колокол.

«Куда делся подросток…?»

Эттин начал проматывать запись, ожидая, что до конца всего этого пиздеца он сам выйдет из дома, убежит, что в принципе и надо было сделать, но нет. Ни до, ни после парнишка так и не покинул подвал.

— Вы куда ребенка дели, уроды, — прошипел Эттин, смотря на ноутбук с откровенным шоком.

Агент свернул сервер, и на сайте службы разведки и безопасности быстро нашел дело четырехмесячной давности. Нет, его не передали федералам, а оповестили в следующем, что белокурого, кудрявого подростка Арнеста Э. правоохранительным органам найти не удалось, и он считается пропавшим без вести.

Приметы: кудрявые волосы, серая куртка и спортивные штаны. Среднего роста, 16 лет. Вечером ушел погулять, так и не вернулся домой. Родительской кредитной картой оплатил такси за город, и больше от него никаких новостей не было.

Неделя за неделей, Эттин просматривал записи лишь по пятницам, но вместо шестнадцати людей, приходило на один больше лишь через раз. И каждый раз, каждый! Никто из «новеньких» больше не выходил из дома. За неделю до роковой резни посетителей было шестнадцать, значит, следующая жертва будет через неделю.

— Гребаные сатанисты, — злобно фыркнул Эттин.

Смотря записи каждую пятницу, складывалось впечатление, что он смотрит одну и ту же, продублированную. Разница лишь в том, что через раз людей приходит на один больше, и никогда семнадцатый, роковой гость не покидает злополучный подвал. В целом все было одинаково. Каждые движения были словно программой, которая действовала как идеально слаженный механизм. Осмотр двора, впуск гостей, раздача одежды. Ближе к трем часам ночи: осмотр двора, выпуск гостей, забор одежды и спуск в подвал. Агент даже заметил, что Баннакеры ходили, словно по протоптанной на снегу дорожке, и никак иначе. Маршрут был выстроен заранее, и они не могли от него отклоняться. Шаг в шаг, все повторялось без каких либо изменений.

За несколько часов, просидев за просмотром этих камер, уже с замыленными глазами агент начал понимать, что уже хочет в туалет, да и банально поесть, или хотя бы выпить кофе. Но отступить уже не мог, ведь он просматривал запись с последней пятницы, вчерашний день, когда все случилось. И казалось, что он только выйдет из кабинета, все записи с сервера сотрутся, исчезнут и больше он никогда не найдет никакого доказательства того безумия, которое лицезрел последние несколько часов.

Поэтому он продолжал смотреть.

Вот Баннакеры привычно выходят из подвала, готовые облачать гостей в черные балахоны. На крыльце столпились люди, которых Эттин по привычке пересчитал, и выгнул одну бровь, пересчитав еще раз.

«Шестнадцать… почему шестнадцать? Сейчас должна быть жертва, семнадцатый человек» — думал Эттин, когда дом Баннакеров любезно впускал гостей. Впускал в самый последний раз, готовя им кровавую расправу.

Дальше все было как обычно, никаких подозрительных движений.

Перемотав запись на полночь, за час до предположительного, рокового события, агент начал постепенно засыпать, часто моргая, и чуть ли не клевал носом. Но примерно на двадцатой минуте первого, он что-то увидел.

Маленький блик, совсем незаметный, казалось бы, но глаз агента даже в полусонном состоянии из этой запрограммированной обыденности уловил его. Неожиданный заряд бодрости наполнил тело, и Эттин во все глаза смотрел за тем, что происходит в холле. Из подвала выходил, прихрамывая и покачиваясь тот самый парень, казавшийся Эттину до боли знакомым. Его голову скрывал массивный капюшон, и он медленно, как полумертвый брел к выходу.

За ним, судя по полному телосложению, вышел Остин, что-то говоря, и догнал, ухватив того за локоть. Парень отреагировал с поразительной резкостью, развернулся и точным ударом попал в нос Остину. Даже без звука Эттин поморщился, представляя себе, как нос с влажным хрустом проваливается в череп, и человек начинает истекать кровью.

Остин отшатнулся, не устояв на ногах, а из-за удара с парня слетел капюшон, и он опустился на колени. Судя по тяжелому вздыманию груди, он был вымотан, уставший, или наоборот, еще не набрался сил.

Эттин округлил глаза, увидев, как этот парень посмотрел в камеру. Он готов был поклясться, что узнал этого парня, и в тоже время рьяно это отрицать, ведь его лицо было уже совершенно другое. Волос уже не было, нет, на его бритой голове была вырезана пятиконечная звезда, а глаза…

Глаза были широко раскрыты, признаков зрачков даже не было, это были сплошные бельма, и они держались раскрытыми благодаря стальным скобам, которые пронизывали веки, и врезались в череп и щеки, не давая глазам закрываться. Они точно готовы были выпасть из орбит, напрягись он чуть сильнее.

«Вот, кто устроил резню» — сглотнул Эттин, смотря как парень встает на ноги, и скидывает с себя балахон, — «сейчас он разорвет Баннакера, и спустится в подвал…»

Но вопреки самым кровавым ожиданиям этот парень не набросился на Баннакера. Скинув балахон, он так же покачиваясь и прихрамывая, побрел к двери, и вышел из дома, а с улицы было видно, как он, оставляя дверь открытой, будто на втором дыхании бросается прочь.

В холле видно, как раненый Остин поднимается на ноги, и в это же мгновение запись обрывается.

Вот и все. Смотреть уже больше нечего, это были последние минуты жизни Баннакеров и всей сатанинской процессии, которую запечатлели камеры в холле и на улице.

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 3

Как только второй федерал показал удостоверение, один из трех полицейских, что ждали их, кивнул.

— Не берусь представить, знаете ли вы этот особняк, — полицейский весьма крупной комплекции кашлянул в кулак, осмотрев агентов.

— Особняк Баннакеров, знаем, — перебил его Эттин, — что здесь случилось? Ближе к делу, — он посмотрел на нагрудный, маленький бейдж полицейского, — Лари, ближе к делу.

— Мы приехали час назад на вызовы соседей о криках, диких криках, — Лари, крупный мужчина, последовал совету федерала, — но когда вошли в дом, то даже не стали идти дальше. Там все залито кровью, это минимум, что мы увидели.

— Живые в доме есть? — Эттин посмотрел на выбитую дверь, прищурившись.

— Сомневаюсь. С момента нашего приезда оттуда не донеслось и звука, — сказал Лари.

— Тогда не вижу смысла медлить, — Эттин вместе с напарником прошел мимо полицейских, которые устремились за ними.

Они вошли в дом.

Увиденные картины сразу повергли в шок полицейских, но федералы были непоколебимы, осматриваясь в холле дома под фонарями полицейских. Один из копов попробовал включить свет — бесполезно.

— Если вы не заметили по приезду обрыв провода, который идет к дому Баннакеров, то я вас осведомлю сам, что электричества в этом доме нет, — сказал Эттин, осматривая трупы.

Надо же, какой наблюдательный агент. Скорее всего этот обрыв был у самой вышки, и замаскирован, потому что все провода над крышей дома были в исправном состоянии.

Но больше всех волновала уже не проводка, а то, что было внутри дома.

В помещении стоял стойкий запах запекшейся крови и сырого мяса. В этом доме пахло смертью.

Стены были буквально залиты кровью, повсюду были разорванные тела, а так же куча обрывков черной ткани балахонов, в которые они были одеты поверх своей обычной одежки.

— Баннакеры были сатанистами? — прищурился Эттин, осматриваясь вокруг, и заметил, что Лейн с заметным отвращением осматривает помещение.

— С чего вы взяли? — спросил Лари.

— Для начала, все жертвы были в черных балахонах, если вы не заметили рваных остатков от одежды, — Эттин достал смартфон и включил свой фонарик, указывая полицейскому на черные, изодранные тряпки, — но судя по всему, возможные обряды проводились не здесь. Такое ощущение, что жертв здесь убили в попытке бегства. Убили, и разорвали на части. Какие вызовы поступали на пульт диспетчера?

— Сначала какие-то песнопения и прочая белиберда, на которую мы уже давно не обращаем внимания, — пожал плечами Лари, — но когда соседи начали жаловаться на крики, мы не могли не отреагировать.

— Как давно вы на это не обращаете внимания? — поинтересовался Эттин, посветив фонариком телефона в лицо Лари, что прищурился.

— Примерно год назад начали поступать жалобы от соседей, — ответил Лари.

— Проверяли вызовы? — спросил Эттин.

— Мы приезжали первое время, но, а что мы можем сделать? Это частная территория, они могут здесь делать то, что захотят, мы не имеем права вламываться в дом из-за жалоб соседей на шум, это не в нашей компетенции, — возмущенно бормотал Лари, — уберите фонарик, пожалуйста.

— Понятно, — отмахнулся Эттин, отвернувшись, а Лари смог нормально открыть глаза.

— На втором этаже вроде чисто, только пара трупов на лестнице, — заметил Лейн, и посмотрел в сторону коридорчика, что вел в подвал, — основные следы тянутся оттуда.

— Осмотрите второй этаж дома, мы с агентом проверим подвал, — сказал Эттин, и вместе с Лейном они пошли в сторону подвала, аккуратно переступая через окровавленные части тел и разбросанные органы в лужах крови.

— Слышали? Пошли на второй этаж, — сказал Лари, и с двумя полицейскими направился в сторону лестницы, — там чище должно быть.

***

Агенты Эттин и Лейн прошли к подвалу, откуда тянулись кровавые следы, и увидели выбитую дверь, осмотрев ее.

— Выбита снаружи, но и открывается наружу, — заметил Эттин, а Лейн задумался.

— Зачем ее тогда было выбивать?

— Вот именно, — Эттин начал спускаться в подвал, а за ним второй агент, — видимо тот, кто пришел сюда, был чрезвычайно зол, и силен, — он обратил внимание на окровавленные стены, где в бетоне были глубокие вырезы от когтей, наполненные спекшейся кровью, — и с когтями.

Они спустились по лестнице метра на четыре, и оказались в достаточно большом подвале. Это была серьезная комната квадратов на сорок, где осматривались Эттин и Лейн. Здесь было десяток разорванных трупов в остатках от черных балахонов. Эти же рваные тряпки были разбросаны по всему подвалу.

— Здесь все и началось, — заметил Эттин, потому что посреди комнаты была начерчена пентаграмма, а у каждого конца звезды стояло по алюминиевой чаше, в которой была кровь.

Некоторые из них были перевернуты, и вокруг каждой чаши было по три свечи. Часть из них погасла от падения, а некоторые были потушены кровью, но часть из них все же догорала.

— Свечи горят примерно с одиннадцати вечера, — продолжил Эттин, присев на корточки около одной свечи, — интересный состав. В воске есть смесь сушеной марихуаны, дурман и пустырник.

Эттин осмотрелся по сторонам, увидев затушенные косяки травы, а так же пустые шприцы.

— Видимо, ритуал был серьезный, раз помимо основных доз этого дерьма, они даже использовали свечи с таким составом.

— Зачем настолько плавить мозги, чтобы вызвать демона? Не логично это, — заметил Лейн.

— Вот и я о чем, — ответил Эттин, — но нашвырялись они тут знатно.

Пока Эттин осматривал пентаграмму, Лейн посветил фонариком в дальний угол подвала.

— Когда жалобы начали поступать? Примерно год назад? — спросил Лейн, и стрельнул глазами туда, куда светил фонарь.

Посмотрев туда же, Эттин увидел большой ковер, свернутый в толстый рулон.

— Посмотри, этот подвал раньше был под комнату оборудован, — Лейн светил фонариком по сторонам. Они с Эттиным увидели настенный телевизор, диван, несколько кресел и пыльный журнальный столик, — но год назад, планы на это помещение, видимо изменились. Даже ковер свернули из-за своей бесовщины.

Эттин поднялся на ноги, и взял телефон из рук Лейна, посветив на ту стену, что была справа от входа.

— Изменились да еще как, но видимо без согласия Баннакеров, — спокойно сказал Эттин, осветив прибитых к стене четырех высушенных трупов, — серьезное дело, так-то.

— Учитывая то, что полиция приезжала на вызовы, но Баннакеры открывали им дверь и заверяли, что все нормально. Но этим трупам не меньше года, Эттин, — сказал Лейн.

— Значит те, кто открывали полицейским, — Эттин посветил фонариком в противоположную стену от четырех трупов, — были вовсе не Баннакеры.

На противоположной стене они увидели большое граффити, вокруг которого были ободраны обои. Это был рисунок от пола до потолка человекоподобного существа с острыми когтями, облысевшей головой, на которой была вырезана пятиконечная звезда, а так же стальными скобами, что не давали выпученным бельмам глаз закрываться, а за его спиной были прорисованы костлявые крылья.

— Узнаешь урода? — хмыкнул Эттин, обратившись к Лейну.

— Ну, это Арнольд Лич, — задумался Лейн, — зачинщик всей заварухи год назад.

Естественно все знали, как выглядит Арнольд Лич. В 2027 году Арнольд едва не устроил Апокалипсис, практически благополучно стравив самые могущественные страны первого мира друг с другом. Теракт на судне Лиза-Аркадия, массовое убийство в Мюнхене во время гуляний Октоберфеста… еще бы не знать, кто такой Арнольд Лич.

— Вот только это лишь мы знаем, кто это сделал на самом деле, — сказал Эттин, подсвечивая граффити Лича, — для народа все вывернули совсем по-другому. Не было никаких Гриммеров, никакого Арнольда Лича. Понимаешь? Лиза-Аркадия… хороший был корабль, но руководство слегка грешило, превышая полномочия, и в ту ночь они погрузили на борт слишком много «товара», нет, не наркотиков, а радиоактивных веществ. По дороге нарушилась герметичность, и все. Наутро Лиза-Аркадия пришвартовалась где-то, отклонившись от пути следования, и из-за небрежности спецслужб, «груз» детонировал.

Лейн внимательно слушал его и понимал, что Эттин не врет.

— Мюнхен, Октоберфест, там все интереснее вышло. Прорыв канализации и извержение токсичных газов. Да, Мюнхен город большой, но для подобного эффекта все отходы со ВСЕЙ страны должны были утекать в Мюнхен, лишь при такой концентрации возможен настолько токсичный выброс. Но видишь, все вскоре встало на свои места. Люди успокоились, позабыв, кто такой Арнольд Лич. Но кое-кому все же не сидится на месте.

— Но здесь все указывает на обратное, — задумался Лейн.

— Нет, не так, агент, — Эттин повернулся к напарнику, посмотрев на него, — если сейчас говорить о паранормальном, то все детали указывают на то, что в этом подвале секта, продвигающая культ Лича, проводила ритуал. Но все, что произошло после, говорит о том, что эти сектанты оказались неугодны или неудобны кому-то, и прямо во время ритуала кто-то ворвался сюда, вырезав всех поголовно. Как мы можем это выяснить?

— Ну… — Лейн почесал затылок, осмотревшись в комнате, — надо узнать полностью составляющие ритуала и понять, что именно могло привлечь другие силы сюда.

— А если ничего такого не будет? — спросил Эттин.

— Тогда нужно искать убийцу, который возможно помешан на искоренении культа Лича, — ответил Лейн.

— Верно. Но кажется мне, они слишком заигрались, потревожив что-то вне нашего понимания, за что и расплатились, — сказал Эттин, направившись на выход из подвала, а за ним пошел Лейн, — надо смотреть камеры, авось чего и увидим.

Агенты покинули подвал, и заметили полицейских, что спускались с лестницы на второй этаж.

— Нашли что интересного? — поинтересовался Эттин.

— Думаю, вам стоит взглянуть самим, — сказал Лари.

Переглянувшись с Лейном, Эттин вместе с ним пошел за полицейскими, переступив несколько трупов на лестнице.

Уже на втором этаже все было абсолютно чистым. Ни капли крови за исключением кровавых следов полицейских.

— Сильно мы тут топтать не стали, смотрите сами, — они были в коридоре, который вел в четыре разные комнаты, по две с каждой стороны, а в конце было завешанное окно. Лари посветил фонариком на пол, и агенты увидели толстый слой пыли на полу, — видите?

Эттин молчаливо переглянулся с напарником. Стало ясно, что как минимум в течение года на втором этаже дома Баннакеров не было ни одной живой души. Толстый слой пыли на полу, а так же на тумбочке под окном говорил о том, что второй этаж был просто-напросто заброшен.

— Осмотрим комнаты, — сказал Эттин, вместе с напарником пройдя к первой двери справа.

Лейн первый открыл дверь на себя, и уже приготовился сделать шаг, но Эттин его резко, крепко схватил за шкирку. Лейн вздрогнул, замерев, и вопросительно уставился на напарника, как и полицейские. Лари приготовился открыть дверь в комнату слева, но задержался из-за действий Эттина.

— Под ноги смотри, — бросил Эттин. Лейн медленно опустил взгляд на замершую правую ногу.

Его нога была в нескольких сантиметрах над туго натянутой леской. Медленно убрав ногу, Лейн посмотрел налево, и увидел подвешенный в углу комнаты обрез, направленный дулом куда-то в сторону головы агента. Еще бы секунда, и Лейн собственными ногами приговорил себя к смерти, натянув до предела леску, которая надавила бы на спусковой крючок обреза. Но благодаря бдительному Эттину его напарник остался жив, сделав пару шагов назад.

— Знал бы ты, сколько таких как ты я похоронил из-за подобных глупостей, — Эттин похлопал напарника по плечу, и уже сам прошел в комнату, переступив леску. Больше ловушек в комнате не было.

Осмотревшись в запыленной комнате Эттин убедился, что она так же была заброшена. Единственным сюрпризом в ней был этот обрез, который ждал гостей.

— Баннакеры определенно кого-то ждали. Не стали бы они просто так сюрпризы оставлять, — Эттин опустился на корточки, и ножом-бабочкой перерезал леску, после чего снял со стены обрез, прикинув его в руке под озадаченный взгляд напарника, — на экспертизу поедет. Когда-нибудь, — хмыкнул он.

Эттин вышел из комнаты, когда полицейские уже открыли дверь в первую комнату слева, сразу осмотрев порог.

Дверь в первую комнату слева открывалась вовнутрь, так же как и ее двойник по диагонали. А вот первая дверь справа и вторая слева открывалась наружу. Особенности причудливого хозяина дома Баннакеров, что уж теперь?

Пожав плечами, молодой полицейский, достав пистолет из кобуры, прошел в комнату, но когда он шире распахнул дверь, услышал неприятный в тишине щелчок.

Все произошло мгновенно, следом за щелчком раздался еще один, и справа четко в висок полицейского вонзился арбалетный болт. Когда острие вышло из левого виска, парень свалился с ног, а его тело начало трясти в судорогах.

Лари и его напарник сразу перепугались, схватившись за пистолеты, и лишь агенты вели себя более спокойно.

— Твою мать, Энди! Че уставился!? Бегом за бригадой! — выпалил Лари, когда конвульсии пострадавшего уже закончились. Его тело обмякло, и больше он не подавал признаков жизни.

Второй напарник было ломанулся к лестнице, но Эттин окликнул его.

— Никаких врачей, вы ему уже не поможете, — спокойно сказал Эттин, и помощник Лари замер, — вы сейчас только хуже сделаете, если еще народу в дом нагоните. Прекращайте скулить, и давайте осмотрим дом полностью, осталось две комнаты, — сказал он, и прошел в комнату, переступив труп полицейского, — его можете в коридор вынести.

Полицейские послушали федерала, и старались успокоиться, вынеся труп коллеги в коридор.

Эттин осмотрелся в комнате, увидев подвешенный арбалет справа на стене, а сверху была леска, что уходила по направляющей за дверь. То, что полицейский непредусмотрительно распахнул дверь, и стало его роковой ошибкой, этим он вызвал натяжение лески, которая привела в действие смертельный механизм.

В этой комнате так же было все в пыли, она была необитаемая. Запыленный пол, шкаф, тумбочка у заправленной кровати. Но, тем не менее, не смотря на то, что помещение было заброшенным, здесь так же была установлена ловушка.

Эттин покинул комнату, и прошел ко второй двери справа, что так же открывалась вовнутрь.

— Может, вы хотите проверить? — Эттин любезно указал полицейским на дверь пригласительным жестом. Сглотнув, Лари отрицательно помотал головой.

Тогда Эттин поступил по-своему, и с ноги вышиб дверь. Дверной косяк хрустнул, дверь врезалась в стену и, пока она проделывала обратный путь, в нее вонзилось несколько арбалетных болтов, три ржавых сюрикена и сверху что-то вылилось на пол у порога. В коридор проник отчетливый, едкий запах соляной кислоты, которая продолжала капать из невидимого за стеной резервуара над дверью. Кислота начала дымить, разъедая дерево на полу.

— Как интересно, — заметил Эттин, прикрыв нос рукавом, а во второй держал обрез, — соляная кислота. Самая едкая после серной.

Из-за капающей кислоты Эттин не стал заходить в комнату и лишь мельком ее осмотрел снаружи. Никакой разницы с предыдущими двумя он не увидел, тогда он прошел к последней комнате, второй слева.

Теперь Эттин осторожно приоткрыл дверь, и ему бросилась в глаза леска, что бесхозно лежала на полу. Нахмурившись, агент смелее открыл дверь, увидев неподалеку сломанный на две части арбалетный болт. Взглянув вверх, он больше не увидел ловушек, убедился в том, что арбалет был разряжен, и прошел в комнату. Почти все так же, как и в остальных комнатах, только на кровати он увидел пыльный труп в ночной, местами истлевшей пижаме.

Эттин жестом головы позвал всех в комнату. Лейн достал свой смартфон, сфотографировав со вспышкой труп. Тело девушки было обезглавлено, а рядом с ее трупом лежал кусок проволоки.

— Очень интересно, — Эттин осмотрелся в комнате, — значит, кто-то вошел в комнату, когда здесь была девушка, видимо дочь Баннакеров. Сработала ловушка и, судя по сломанному болту, арбалет попал в цель но, лишь разозлил того, кто сюда вломился.

— Взял этот кусок проволоки, задушил, а может сразу отрезал ей голову, — предположил Лейн.

— И все, это была единственная цель, — сказал Эттин, — потому что другие комнаты не посещались, как и эта после убийства. Интересно только, как убийца сразу понял, что жертва в этой комнате? Ведь в другие он даже не заходил, даже не пытался.

— Я так понимаю это дочь семейства, Анна Баннакер, — предположил Лари, — но их семья состояла из пяти человек, где тогда остальные?

— Они в подвале, прибиты к стене. И убиты они были, судя по всему, одним днем, — осмотрев труп девушки еще раз.

— Как это возможно? Этому трупу примерно год, агент, — возмутился Лари, — я последний раз приезжал сюда два месяца назад. Вызов был на шум, да и дело было у меня к Остину, отцу семейства. Я два месяца назад разговаривал с ним, смотрел ему в глаза, а вы говорите, что все Баннакеры мертвы уже год!

Эттин слегка прищурился, и посмотрел с этим же недоверчивым прищуром на Лари.

— Кого из Баннакеров вы видели в течение последнего года? — спросил Эттин.

Лари уже было посмотрел на труп девушки, но тихо ахнул, вздохнул и протер лоб ладонью.

— Я-я, Остина и его эту, жену его, Амалу, во, — задумался Лари.

— А детей? Анну, Грэя и Кристиана, близнецов вы видели? — спросил агент, смотря в глаза замявшемуся Лари.

— Н-нет, — с долей стыда ответил Лари.

— Ставлю на то, что их не видели не только вы. То есть, три человека бесследно пропали, и в течение года никто даже не зачесался? Это говорит о хорошей работе полиции, — сказал Эттин, — я отрапортую об этом обязательно, если подтвердится, что их действительно не было целый год.

— Господин Эттин, в этом нет смысла, послушайте, — хотел было уже начать распинаться Лари, но Эттин вышел из комнаты вместе с Лейном.

— Ни слова об этом не говорите, даже слушать не буду, — сказал Эттин, и увидел над окном сломанную камеру, — лучше скажите, сколько в этом доме камер и где хранятся все записи?

— На-на-а первом этаже рядом с кухней комната, там компьютер, а записи хранятся на их сервере, — услужливо сказал Лари, — а камер четыре всегда было. Одна здесь, вторая в подвале, еще одна на улице и в холле соответственно.

— Хорошо, мы заберем компьютер, а вы вызывайте труповозки, надо здесь прибрать.

Эттин и Лейн пошли в сторону лестницы, и спустились вниз. Агенты нашли ту самую дверь рядом с кухней.

— Выбита, — сразу заметил Эттин. Дверь открылась, шатко покачиваясь, ведь петли были практически вырваны, а выдвинутый ригель замка со скрипом вышел из сломанного косяка.

В пыльном помещении без особого ремонта находился компьютерный стол. Видимо, камерами тут тоже особо не интересовались за последний год. Лейн отключил компьютер и, сдув с системного блока слой пыли, направился на выход из дома. В этот момент в дверях дома с полицейскими разминулись двое мужчин в черных костюмах. Эттин и Лейн не привлекали внимания, и услышали разговор.

— Кто разрешал проникать на частную территорию без федеральных агентов? — заговорил один.

Лари невнятно замычал, и посмотрел на агентов в серых костюмах. Туда же посмотрели двое в черных костюмах. Они были одинакового роста, слащавой внешности и оба жевали жвачку. В руках у них были удостоверения.

Двое в черных костюмах подошли к Эттину и Лейну.

Эттин жестом головы дал Лари понять, чтобы тот шел выполнять дальнейшие указания.

— Здравствуйте, господа, кем будете? — спросил один в черном костюме.

— Канадская служба разведки и безопасности, — сказал Эттин, показав удостоверение, то же повторил и Лейн, — мне больше интересно, кто вы?

— Агенты Оттава и Моника, — агенты в черных костюмах показали свои удостоверения, вызвав на лице Эттина молчаливый вопрос.

— Наш отдел отправил только нас двоих, вас, наверное, вызвали по ошибке, и мы закончили, — ответил Эттин, — и уже уходим.

Агенты в сером дернулись вперед, но Оттава и Моник не спешили их пропускать.

— Что выносим? — спросил Оттава.

— В отделе встретимся, там и расскажу, — отрезал Эттин и вместе с Лейном прошел мимо агентов в черном, задев Оттаву плечом...

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 2

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 3

Сальмонелла. ЧАСТЬ 1. ДОБАВКА. Глава 4

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 1

Сальмонелла. ЧАСТЬ 2. ЧУЖЕРОДНЫЕ. Глава 2