Жду новый пост

Серия «Эгербаш»

Дима остановился у горы металлолома, которой раньше был его любимый Ниссан, неспешно покурил и прошел к дому. Робкий стук в дверь, и он отходит назад.

Деревянное полотно открывается вовнутрь, на пороге стоит Вениамин. Окинув парня холодным взглядом, он ухмыляется.

- А где твой дружок? Ушел, небось? Или опять все село на уши поставил почем зря?

- Ушел, - подавленно ответил Димон, мотнув головой влево.

Старик выглянул и посмотрел туда же, брови его приподнялись, добавив еще больше морщин на лбу. Вдалеке виднелась фигура, мирно покачивающаяся в петле…

- Эва че… и вправду ушел, - задумчиво хмыкнул дядя Веник, вернувшись на порог, - а я то думал, до последнего бодаться будет, парнишка то смышлёный, и смелый, признаться. На такое мало кто решится здесь.

- Хватит мне хер в уши вкручивать. Ты нам почти все про эту деревню рассказал, и что дальнобойщик хранитель, но мне-то можешь не заливать. Знаю я, кто на самом деле возвращает беглецов.

Вениамин хрипло посмеялся, и глянул за спину Димы.

- Я не ошибался в твоих способностях, но он не только возвращает. Но и местных стережет.

Парень обернулся, увидев в нескольких метрах стоящего Петра. Взгляд его говорил обо всем. Одно лишнее движение и все, капитан НКВД свое дело знает, пуля вылетит со скоростью молнии.

- Пойдем, - старик повернулся, скрывшись во тьме избы.

Димон пошел следом, а за ним и хранитель, но не успел дед открыть дверь в горницу, его окликнули.

- Кто ты такой?

Дядя Веник глянул на блогера и пожал плечами.

- Местный. Живу здесь.

- Рядом с местными я не слышу тиканье гребаных часов! А вот рядом с тобой да… ты не тот, за кого себя выдаешь, - парень повернул голову, боковым зрением заметив стоящего на пороге Петра, затем снова заострил внимание на старике.

Тот устало вздохнул, пожевал сухими губами.

- Ты нравишься мне все больше, мальчишка. Даже я не слышу их…

Лицо Вениамина на несколько мгновений изменилось, представ совершенно в другом свете. Парень увидел мелькнувший вместо головы череп с выгравированной в районе лба каймой часов, и все это зрелище было в окантовке, подсвеченной ровным, голубым сиянием. Димон рефлекторно вздрогнул и отшатнулся, моргнул пару раз и… старик был уже прежний.

- Хронос, мое настоящее имя, если тебе это о чем-то говорит. Но мне привычнее дядя Веник. Я не собираюсь тебя убивать, если будешь вести себя хорошо и, как полагается, искать выход. В обход хранителя можешь не пытаться действовать, он, на вашем языке выражаясь,  запрограммирован. Мне нужно, чтобы ты нашел другой выход отсюда, независимый.

- Хронос… - Дима опустил голову, горько усмехнувшись, - вот уж не думал, что в погоне за селфхармом нарвусь на Бога времени и буду вынужден плясать под его дудку…

- Какой еще Бог? – не понял старик, скривив губы, - я лишь маленькое воплощение, не более того. Просто понимаю чуточку больше, вот и все. Вижу маховик времени с другой стороны, с которой не видите его вы. Селфхарм… в принципе, вы нашли причину, по которой люди могут осознанно себе вредить, порой это даже забавно, сколько я тут повидал уже...

- Селфхарм – это наука! А то, что происходит в этой гнилой деревне – даже близко на это не похоже. Ты вынуждаешь людей извлекать из этого положения хоть какие-то утешения. Кому же не захочется шагнуть под грузовик, зная, что этим ничего не кончится!? Только они все равно не выдерживают!

Вениамин лениво закатил глаза, помотал головой.

- Ты зубы мне не заговаривай, а лучше делай, что говорят. Глядишь, однажды вместе выйдем. А сейчас отдыхать пора, день был тяжелый.

Старик только успел взяться за ручку двери, как раздался глухой удар и хруст. Дима резко обернулся и увидел повалившегося лицом вниз Петра, а также стоящего на пороге Андрея с увесистой балкой в руке.

Капитан выронил пистолет и попытался подняться, но парни среагировали молниеносно. Димон размахнулся и ударил старика в лицо, свалив его с ног, а Дрон продолжил орудовать тяжелым предметом, разбивал череп мужчины до тех пор, пока не превратил кости с серым веществом в однородную массу.

Хронос лежал на деревянном настиле, и оторопело пялился на ребят. Дима взял ствол и прицелился в голову хозяина избы.

- Надурили… сучата! – прошипел старик.

- Не наебешь – не проживешь, - пожал плечами парень, целясь в мужчину, - ниче так куколка получилась, да? Сена то у вас тут куры не клюют, а Полина голышом полежит пока, ей все равно, а нам в дело.

Вениамин понял, о чем тот говорил. Конечно, как хранитель отреагирует, если не трогать местных, а эти и вовсе труп раздели…

***

- Какие-то проблемы? – поинтересовался Петр, когда ребята пришли к старику на разговор.

Взгляды парней говорили лучше всяких слов. Не пустит… однако выкручиваться надо, чтобы ненароком не схлопотать пулю.

- Да вот, хотели к дяде Венику зайти, узнать, как здоровье, - дружелюбным тоном ответил Димон, поджав губы, - а то он в последнее время… жаловался, что годы уже не те.

- Вениамин занят, говорите, что нужно, - отрезал капитан.

Дима посмотрел ему в глаза и хотел прямо сказать, что он знает и все видел. Притворяться бессмысленно.

- Тогда передайте ему, что Андрей сегодня уходит, как стемнеет.

Не дождавшись ответа от мужчины, приятели ретировались, и снова начали замечать на себе не доверительные взгляды селян. Неужели у них так все завязано на этом Петре, что на объект его подозрения и другие начинают волком смотреть?

Парни снова уселись на лавочку и закурили, озираясь по сторонам.

- Сука, так и знал, что темнит этот старпер! – злобно скривился Андрей, сплюнув, - ты нахер сказал, что я ухожу? А со мной планом моего побега не хочешь поделиться!?

- Тихо ты, не ори так, - Димон кашлянул в кулак, замявшись, - он понял, что мы уже что-то знаем, и двоих к себе не подпустит, не зря его утром в избе не было. В общем, один я должен быть.

- Ну а мне что делать? Не поверят же просто так…

- Есть у меня одна идея – хмыкнул Дима, посмотрев в сторону холма, - пошли…

***

Андрюха отдышался и подошел к другу, уперев балку в пол.

- А теперь говори, сука, как отсюда свалить!?

Но ответа они не услышали, и Димон решил поторопить. Он размахнулся и пнул старика в подбородок, хрустнула челюсть, и он откинулся затылком на настил.

- Еще раз – где выход!?

- Да не знаю я! Не знаю! – прохрипел мужчина.

Ребята непонимающе переглянулись, Дрон шутку не оценил и добавил кроссовком в бок, повторив требование.

- Я и сам… не могу выбраться…

Андрей замахнулся балкой, но приятель его остановил. Жалкий вид старика, немощность наталкивали на мысли, что тот вовсе не притворяется. И теперь его требование искать выход - не самым приятным образом накладывалось на общую картину.

- Это как? – Дима опустил пистолет, присел рядом с Хроносом на корточки, - то есть ты заливал тут про людей, какие они жалкие, а сам чего? Как понимать – не можешь выбраться?

Вениамин отполз от парня в сторону и поднял корпус, привалившись к стене. Дыхание было тяжелым, он вдруг закашлялся, сплюнув осколки зубов, которые выбили хорошим пинком.

- Ни в какие игры я тут не играл! Я пришел сюда и просто жил, как все! Долго скитался до этого, но здесь было спокойно, пока не началась война. Когда Максимка приехал и всем растрепал, что немец нападает, они переполошились все. Кто за свою скотину переживал, кто за дома, за семьи. Я сам не знаю, как это получилось. Может, желание местных оказалось сильнее моей власти над временем, и деревня навсегда застыла в этом гребаном дне, стерлась с лица земли! Мне бы и ничего, иди да ищи другое место, да не тут-то было - в меня она крепче остальных вцепилась. Пока в силах был, пытался я эту петлю разорвать, со счета сбился, сколько раз пробовал. Да все ей нипочем.

Как понял я, что застрял тут вместе со всеми, решил хоть порядок навести, а то разбегались они к ночи все, и кто где погибал, такой закон. А как пришел через год этот капитан, я его главным назначил, за местными приглядывать, значит. Все равно он ночь здесь провел, а это прямой ход, после петля уже не отпустит…

- А на какой хер ты за местных так переживаешь? Перебить их не судьба, чтобы не мучать? Нахрена они тебе?

- А ты сам захочешь в пустой деревне один и тот же день проживать, и ни души не видеть? – хмыкнул старик, заставив Диму задуматься, - то-то и оно. Да… эгоистично, неправильно, но остаться здесь одному – это верный путь к сумасшествию. А почему я других не выпроваживаю взашей… сами должны понимать. Может, однажды мне повезет, и кто-то найдет этот выход, если таковой имеется…

- Если мы и найдем выход, - парень исподлобья посмотрел на Вениамина, оскалился, - то это будет без тебя. У твоих часов батарейка села.

Приняв окончательное решение, он резким движением направил пистолет на лоб старика и нажал спусковой крючок…

***

Кто бы мог подумать, что единственная надежда – Хронос, займет почетное место на холме рядом с хранителем. Теория с обманом петли была ошибочна, в этом ребята убедились лично и без жертв, отделавшись плохим самочувствием на ближайшие несколько дней. Местные быстро забыли и про дядю Веника, и капитана НКВД. Ближе к вечеру многие разбегались из села. Да и хрен с ними, никуда не денутся. И никогда.

Только Дима с того дня изменился, и его друг не мог это не заметить. Он стал серьезным, почти отрешенным от всего. Часто изучал границы деревни. Молча, просто ходил и делал какие-то одному ему известные умозаключения.

И в этот раз он промолчал на счет того, что видел.

Каждый день парень наблюдал за временем, как оно непрерывным, пульсирующим потоком вьется вокруг села и только ему видимыми нитями тянется к тому, кто решается уйти. И чем дальше уходишь, тем сильнее они натягиваются и больнее возвращают беглецов в исходную точку. Понятие «время» здесь было неправильным, искаженным, запутанным, как змея, кусающая собственный хвост.

Димон это прекрасно замечал, и после убийства Хроноса он слышал, как должны вести себя секунды, минуты и часы. Только в одну сторону, лишь вперед и не меняя направление.

Эгербаш сам похоронил себя в бесконечном омуте, и пусть те люди на холме не двигаются, не дышат, им можно только посочувствовать. Ведь если из-под толщи земли не слышны их мольбы о помощи, это не значит, что их все устраивает. Они живы, и деревня их не отпустит, уже никогда.

Близился вечер. Приятели сидели на лавочке, молча курили и не обращали внимания на взволнованных местных. При возможности они бы устранили Максима, водителя ЗИЛа, но с его появления начиналась точка невозврата, и раньше его приезда проснуться, физически не получалось. Не спать всю ночь также не выходило, не замечали ребята, как обнаруживали себя в той самой комнате, где они впервые переночевали.

- Все возвращается к своим истокам, - подал голос Димон, выпустив в пропитанный тленом воздух горький дым, - но в одном старик был прав. Люди в эту петлю себя загнали, и только они смогут с этим что-то сделать.

- Ты о чем? – непонимающе посмотрел на него Дрон.

- Ты как-то говорил, что люди неосознанно прибегают к селфхарму для укрепления духа. Якобы слабое поколение фриков и нытиков делают это для того, чтобы совсем на дно не скатиться. У кого-то получается, а у кого-то нет. Так и эта деревня – все, что с ней происходит, это результат неосознанной деятельности человеческого разума. Хронос не врал, не он закольцевал этот день, он лишь выступил катализатором желания местных. Но эти люди… уже ни на что не способны. В отличие от других.

- Я… не понимаю, ты о каких людях говоришь?

- О современных, Андрюх. Думаю, они будут в состоянии что-нибудь сделать. И если твоя теория подтвердится, я вернусь, - парень встал, выбросил окурок и посмотрел на друга, положив ладонь ему на плечо, - ты только помни, что холм – не выход. Смерть отсюда еще никого не увела.

Дима пошел по главной улице, сунув руки в карманы шорт. Дрон непонимающе смотрел ему вслед, пытался окрикнуть, но приятель не отвечал.

***

Пройдя поселок Голованово, парень вышел на шоссе и ждал. Прошло минут пять, как на горизонте замаячил белый фредлайнер, и Димон протянул руку, показав большой палец вверх. Тягач начал сбавлять скорость, и остановился совсем недалеко от путника. С шипением сбросилось давление в пневмосистеме.

Он взобрался и открыл пассажирскую дверь, молча устроившись на сидении.

- Куда? – поинтересовался водитель.

- Без разницы, - ответил Дима, откинувшись головой на спинке.

Мужчина задумчиво посмотрел вперед, включил передачу, и многотонная машина тронулась с места...

***

Андрей до последнего не мог понять, куда отправился его друг. И только утром, на следующий день, не обнаружив того в кровати, до него дошло. Дима ушел.

Дрон осознавал, что контакт с Хроносом мог послужить во благо,  также догадывался - взять с собой Димон его не мог.

Наблюдая закат, парень сидел на «их» лавочке, но уже совершенно один. Вспомнились слова приятеля о холме, и почему-то он верил, что друг его не обманывал.

А поскольку Димон ищет способ, времени еще предостаточно. А пока… селяне что-то совсем себе места не находят. Вечером надо бы организовать совет…

ЭПИЛОГ

В непривычно холодный и дождливый августовский день, к деревне подъезжал относительно новый Шевроле Нива. Пара, Алексей и Светлана, смогли, наконец, вырваться в отпуск и поехали навестить родителей девушки.

У въезда в село, они заметили странную активность. Некто в черном дождевике закапывал в землю новый указатель с другим названием населенного пункта, а старый с надписью «Алексеевка» лежал чуть поодаль.

Машина остановилась, Леха опустил пассажирское стекло и окликнул рабочего.

- Извините, а что это за деятельность такая? Деревню переименовали?

Опустив лопату, парень повернулся к автомобилю, приветливо улыбнулся.

- Это ненадолго. Говорят, сюда скоро большие люди приезжают, вот управленцы решили так нестандартно подойти к этому делу.

Девушка со своего места тихо буркнула про то, что «очень оригинально» давать населенному пункту название исчезнувшего села.

- Бред какой-то… всегда Алексеевка была, а тут из-за кого-то…

- Да я понимаю, но это моя работа, мне сказали – я сделал.

- Ну вообще да, извини. Как звать-то тебя? Я Леха, это моя девушка, Света. 

- Дима, - доброжелательно ответил парень, - решили скоротать отпуск?

Алексей кивнул, и Димон протянул руку в сторону села.

- Тогда добро пожаловать, и хорошего дня.

Пассажирское стекло поднялось, машина с пробуксовкой поехала дальше, а Дима, сняв капюшон, подставил волосы проливному дождю, сделал несколько шагов назад. Сверкнула молния, и лицо его в то же мгновение обратилось черепом в окантовке голубого сияния.

- Хорошего дня, -  голова его повернулась чуть в сторону, и пустые глазницы невидимым взглядом изучали новый указатель.

«Эгербаш»

И снизу маленькая, практически незаметная приписка.

«навсегда»

Неизменная обстановка в деревне давила на мозг не меньше, чем иллюзия свободы, ограничивающаяся контуром пологой равнины, на которой располагался погост, ниже по спуску село, и озеро как последний путь для тех, кто пытался сбежать, но в итоге сдался, и с самой низины попал наверх. Нехитрая аналогия всем знакомой пословицы «на чужом горбу в рай не въедешь». Раем, конечно, это можно назвать с очень большой натяжкой, но зато Сережка и Ванька, точно два апостола, дотащат на своих горбах всплывшего на озере прямо туда, наверх.

Было решено двигаться в противоположную сторону, на север, а не по тому маршруту, что их привел сюда впервые. Указатель с названием села остался в паре километров, и ребята шли по тропе, окруженные сплошным полем. День уже вошел в свои полные права, солнце заняло законное место на небосводе и припекало головы незадачливых путников с удвоенной силой.

Через полчаса стало предельно ясно: по такой жаре далеко не уйти, и целесообразнее будет вернуться.

Стоило пройти сотню метров в обратном направлении, Дима начал постоянно озираться. Его друг, видя такие изменения и нарастающую панику в глазах понял, что солнечный удар совсем не за горами, как казалось еще минуту назад.

В один момент Димон вовсе остановился, повернулся в сторону поля и начал спускаться с тропы.

- Эй, ты куда? – Андрей не успел сообразить и остановить товарища, и поспешил за ним.

- Тихо! – шикнул он в ответ, - в траве… что-то есть. Слышишь?

Но как Дрон не напрягал слух, для него вокруг витала практически мертвая тишина, лишь горячий ветер колыхал верхушки бескрайних полей.

Уловив движение в зарослях, Дима протянул руку вперед и выкрикнул.

- Кто ты!?

Фигура замерла, постояла какое-то время и начала медленно приближаться, и вскоре показалась полностью. Парень растерянно пялился на босую девушку в длинных, серых лохмотьях. Сразу же в глаза бросился венок из полевых цветов на ее голове, придерживающий распущенные волосы.

- Ты с кем говоришь то? – непонимающе выпалил Андрей.

- Ты ее не видишь что ли? – тяжело сглотнул парень, переглядываясь между другом и незнакомкой.

- Меня никто не видит, если я сама не захочу, - ответила девушка, двинулась ближе, обошла Дрона и встала напротив его товарища, - а вот ты…

Дима убедился, что приятель не видит ее, жестом попросил не вмешиваться.

- Кто ты?

- Тот же вопрос к тебе. Это мои поля, давно я тут никого не видела, а меня и подавно, - она сдавленно захихикала, словно рассказала хорошую шутку, которую Димон, конечно, не оценил.

- Я много чего вижу, в отличие от других. Только я человек, в отличие от тебя.

- Какой догадливый. Ну и что же ты будешь делать, человек? Я бы даже сказала – человечек.

- Сам не знаю уже, - понуро ответил Дима, - мы застряли здесь, в этой гребаной деревне, и хотим просто свалить и больше не возвращаться! Ты… в курсе? Ну, как выбраться!

Девица выслушала парня, и вдруг рассмеялась, звонко и заливисто. Андрей, на грани терпения ожидающий окончания монолога, хотел уже отдернуть друга и вернуться в деревню, но заметил, как ветер усилился, колыхая траву.

Словно вместе с девушкой рассмеялась сама природа. Через полминуты она успокоилась и вдруг нахмурилась.

- Дурачок ты, и дружок твой. Зачем отсюда выбираться? Да и если знала бы – не сказала. Мне-то откуда знать? Я за полями слежу, а вы, раз уж прийти сюда додумались, сами и выбирайтесь. Вон, у головы вашего бравого отпроситесь. И сюда больше не суйтесь, еще не хватало хранителя в мои края притащить.

Она добродушно улыбнулась и сделала шаг вперед, завела руки за спину.

- Угадай, в какой руке?

- Ну… в левой, - замялся Дима.

- Правильно.

И она замахнулась. Парень успел увидеть лишь мелькнувшее острие серпа, и уже через мгновение провалился в темноту...

***

На последней вылазке попытки прекратили – ухудшающееся самочувствие вынудило сделать паузу. Все переживаемые смерти оставляли пульсирующий отпечаток на теле, но к счастью ребят – ненадолго. Всего пять однотипных дней и ночей, и кроме разъедающей безнадеги и желания вернуться домой они не чувствовали. Ну, еще и голод, но это было второстепенное, день без еды продержаться, это не так уж и страшно, не обязательно давиться тем, что за милую душу уплетают селяне. Также они успели стать «своими». Местные не только перестали на них коситься, но еще и здоровались, интересовались, как дела. Вениамин объяснил это тем, что люди, живущие тут, если часто мелькать у них перед глазами, начинают думать, что ты всегда был здесь.

Диме пришлось рассказать, что он видел там, у поля, и главное – почему видел. Сначала его друг не поверил, но убедительность взяла свое, да и какие тут шутки уже.

Полина, как оказалось, никуда не делась. Сначала Андрей чуть не избил ее за молчание, но приятель убедил его, что даже если и сказала бы, они все равно не приняли это за чистую монету и не уехали по наставлению «сумасшедшей», как считали ребята.

В дальнейшем с ней стало как-то проще все это переживать. Эгоистичная черта характера, присущая почти каждому человеку утешала тем, что «хотя бы не мы одни».

В один из вечеров они втроем теснились на небольшой лавочке у забора, наблюдая очередной совет, где Петр, он же сельский голова, успокаивает напуганных жителей, призывая расходиться по домам и что «завтра все будет известно».

Настолько Андрею осточертело это слышать. В который раз, слово в слово. Ни изменения тона, ни других слов, ничего. Он отвернулся, крепко зажмурился, сжав кулаки. Да и запах, теперь и Дрон его чувствовал. Всю деревню окутало облако тлена, в воздухе витала затхлость, сырость, хотя дождей тут не бывает. Будто бы давно сгнивший труп выкопали из-под земли, настойчиво полили из лейки, а потом ушли, оставив тело на жаре, испарять вокруг густой, тошнотворный дух минувших десятилетий.

И люди… сейчас было уже заметно, что они поголовно апатичные, уставшие, но вынужденные каждый день делать все то же самое. Им уже все надоело, но они даже не понимают – почему. И если случится какое-нибудь чудо, и проклятая петля рухнет, местные тут же обратятся пылью или лопнут, как мыльные пузыри.

Действовать надо было уже сейчас, оставаться тут на бессрочной перспективе никому не хотелось, тем более Андрею, и он, дождавшись окончания совета, встал и направился к Петру.

Дима с девушкой остались наблюдать за разговором. Дрон что-то объяснял ему, плавно жестикулировал, видимо пытался донести какую-то свою мысль. Капитан, выслушав, начал говорить, обвел рукой окружающее пространство, отрицательно помотал головой. Дальнейшие попытки что-то объяснить пресеклись несколькими расстегнутыми пуговицами на кителе мужчины, после чего парень в примирительном жесте протянул ладони, покивал и удалился, вернувшись на лавочку.

Своим видом он напоминал обиженного школьника, которого не отпустили с урока по нужде.

- Опасно вне деревни, видите ли, - сквозь зубы сказал Андрей, стукнув кулаком по лавке, - а то я блять не знаю!

- Ты че от него хотел то? – осторожно поинтересовался Дима.

- Отпроситься… - пожал плечами Дрон, - да, глупо, но мало ли! Может, и помогло бы.

- Ну ты губу то раскатал, - усмехнулся Димон и сразу же поник, - у него приказ, насколько я понял. Никому он не разрешит уйти. В его понимании сейчас там не двадцать первый век, а война, не забывай.

- Похеру мне, че у них тут! У нас своя жизнь, и сидеть здесь до посинения я не собираюсь! В общем так, - парень поднялся, наклонился перед ребятами, приобнял их за шеи и притянул ближе к себе, - нам надо до двенадцати выжить вне деревни, верно?

Они кивнули, не совсем понимая, что у Андрея за план, но говорил он тихо.

- Сейчас закат, значит, ориентировочно где-то часов десять. Короче, как только стемнеет полностью, собираемся на главной улице и вместе валим со всех ног. Если из этой петли можно выпрыгнуть, то только так! А этот хранитель, если такой вездесущий, пусть попробует нас сцапать. За тремя побежит – ни одного не догонит. Кто-то да проскочит, и пусть это будут все…

***

Полина ждала их неподалеку от автомобиля, когда на село опустился густой сумрак. Она уже начинала нервничать, высматривая ребят, и вскоре они пришли, постоянно озираясь, но деревня была практически безмолвна, по крайней мере, людей кроме них по близости не наблюдалось.

Собрались все, вкратце обсудили план, оценивая окружающую обстановку, и вот, когда пришло время выдвигаться, Дима вдруг замер. Дрон, уловив перемену, обернулся и спросил.

- Ты чего?

Но тот не ответил. Он невидящим взглядом смотрел по сторонам, в глазах плясал огонь разгорающейся паники и тревоги. Они не замечали того, что происходит вокруг, но Димон видел все.

Обстановка изменилась за считанные мгновения. Дома выглядели разрушенными, покосившимися от времени, какими они и должны быть спустя столько лет. Парень покрутился на месте, повсюду видя их…

Высушенные, скрюченные и изможденные тела в рваных обносках, они ползали по земле, скребли ее обломанными ногтями. В проемах разбитых окон то тут, то там наполовину свешивались наружу люди, нанизанные на острые стекла как мясо на шампуры. Улица залилась жалобным, оглушительным воем и хрипами несчастных, просящих пощады, отпустить их из этой проклятой деревни. Вон там, к ним навстречу тащилась фигура, и только по памяти в ней можно было узнать женщину. Истлевшая, замученная, она волокла за собой тушу поскуливающей буренки.

Неожиданно, у дороги мелькнул сияющий луч, взялся он из ниоткуда, словно на затемненной сцене включили прожектор, свет которого выхватил двух вполне нормальных куриц, бегущих на другую сторону. Но стоило им выбежать во тьму, перья тут же облетели, кожа и мясо исчезли, и в полете по дороге разбросало два маленьких скелета.

Эти лучи начали появляться чаще, плясали, озаряя дома, тела, и в таком свете все выглядело абсолютно нормальным. Этот сумасшедший калейдоскоп заставил Диму закрыть лицо руками, крепко зажмуриться и сорваться на обреченный вой и упасть на колени.

Дрон, которого он даже не замечал, пытался привести его в чувства, но вскоре этого не понадобилось. Парень затих, поднялся и понял, что происходит, что он видит на самом деле.

- П…петля! Петля замыкается! Бежим отсюда, быстрее!

Повиновавшись, Андрей и Полина сорвались на бег, а Димон, стоило ему повернуться, чуть не врезался в возвышающуюся над ним фигуру. Это был Петр, сельский голова, только он ходит в кителе. Он стоял, держа руки за спиной, а его безжизненное лицо с впавшими глазницами и заостренными чертами, обтянутое серой кожей, выражало крайнее недовольство. Или ему просто показалось.

- К… куда-а!? – прохрипел Петр, выпустив клуб пыли изо рта.

Душа парня сжалась в маленький комок, а ужас тугим узлом завязался в груди. Он тяжело сглотнул и, прыгнув в сторону, припустил изо всех ног за убегающими друзьями.

Капитан повернулся, разинул пасть, в которой ворочался высушенный язык, и пошел следом за беглецами, не обращая внимания на сухой хруст, раздающийся при каждом шаге.

- Не безопасно… не… безопасно, - доставая из-за пазухи пистолет, с трудом говорил Петр, - завтра… все будет известно.

***

Друзья бежали, не жалея сил. Страшно было оборачиваться, невыносимо осознавать, что и эта попытка провалится. Но они не сдавались. До указателя с перечеркнутой надписью «Эгербаш» оставалось всего лишь пятьсот метров, а может и меньше. Все, что Дима видел, не выходило у него из головы. Блики солнечного света, мерцающие в абсолютной тьме, до сих пор маячили перед глазами. Он все понял, это было то самое событие, когда неведомая сила вдыхает тонус в истлевшие тела, насильно заставляет жить. Он узрел переходный момент, где все находится на грани, потому что он сам был там, пересекал невидимую черту.

Может, это и есть шанс? Что если выбраться получится с помощью зрения того, кто уже технически был мертв, а не сгнил заживо в этом селе? Переживал в глубинах разума закольцованный момент жизни, и знает все это изнутри?

Тик-так, Дима… время на исходе! Еще десять секунд, или минута, какое здесь значение имеют эти деления на часах?

В одно мгновение все внутри оборвалось, когда они услышали вскрик Полины, а затем глухой удар. Парни затормозили и обернулись, не поверив своим глазам.

Споткнулась… просто упала и…

Димон сорвался и побежал к девушке, рухнув рядом с ней на колени. Приподнял ее голову, затем опустил свою.

Обычный камень, торчащий из земли, каких миллионы! Но именно сейчас, в десятке метрах от указателя она запнулась и угодила виском на его острие...

Парень посмотрел в сторону села, увидел приближающегося вдалеке мужчину в кителе. Лучи света уже не просто озаряли всю деревню, они сливались в безумном танце, создавая иллюзию сияния.

- Надо бежать…

Дима аккуратно уложил голову Полины рядом с камнем, они с Андреем сорвались и рванули прочь, но стоило им пересечь спасительную черту, прогремел выстрел. Дрон повалился на землю, схватившись за грудь, его друг успел повернуться, но следующая пуля безошибочно нашла свою цель, впиваясь голодной пиявкой в лоб последнего беглеца…

***

Абсолютно подавленные и упавшие духом друзья сидели на лавочке и наблюдали разгорающийся день в селе. Только были они вдвоем, Полину нашли на том же месте, у камня в десятке метрах от указателя. Двум блогерам пришлось нелегко, но они смогли донести ее до холма и предать земле. Так, на безымянном кладбище стало на одно захоронение больше. Последнее пристанище для тех, кто не выдержал, или кому не повезло, как их новоиспеченной подруге.

Если Андрей просто убивался от безысходности, и по его виду можно было предположить, что он и сам уже не против лезть в петлю, то Димон думал вовсе не об этом. Закурив, он обратился к другу.

- Дрон, нам ведь старик сказал, что хранитель тот… на фуре.

- И че? Какая разница, кто там этот долбанный хранитель, если Полька просто… упала и расшибла голову! Ей уж точно все равно…

- Я не об этом. Ты в курсе, что нас свинцом накормили? Мы уже почти вырвались… но застрелил нас не водила тягача и не случайный местный! Это гребаный НКВДшник, он за нами шел!

- А-а-а… - протянул Андрей и закашлялся, приложив ладонь к груди, - так… кх… у него приказ же?

- У него приказ оставить жильцов в селе, а не гнаться за каждым, кто попытается свалить! Сказывается мне, что дедуля нам недоговаривает, - Дима встал с лавочки, посмотрев в сторону нужного дома, - или просто пиздит.

Друзья направились к избе, которую покинули ранним утром, но оттуда, перегородив вход, вышел Петр, деловито заведя руки за спину.

- Какие-то проблемы?..

PS: малый рейтинг не позволил закончить начатое, так что 7 часть и Эпилог будут завтра :(

- Приснится же такое… - вдруг усмехнулся парень, - до сих пор тебя ударить хочется.

- Да уж, мне тоже приснилось… - Андрей огорченно вздохнул, плюхнувшись на край кровати, - я то думал, что мы уже дома вот-вот будем, а это…

Друзья собрались и вышли из комнаты. Стойкое чувство дежавю начало пробуждаться при виде накрытого, скромного стола и хлопочущего над ним Вениамина, зазывающего их к завтраку. Однако увидев на их лицах недоумение, он ухмыльнулся, отставил крынку с молоком и уселся на табурет.

- Как спалось, молодчики? С голоду, наверное, пухнете? Давайте к столу.

Парни переглянулись, Дрон, вспомнив омлет, который еще не ел, тяжело сглотнул. Постаравшись изобразить вежливость, они отказались от столь щедрого предложения, и вышли из избы, застопорившись у забора.

- Меня глючит, ты тоже его видишь? – Дима пихнул друга в плечо, смотря на синий ЗИЛ, у которого водитель, активно жестикулируя, что-то рассказывал местным.

Вскоре мужчина в кепке восьмиклинке бросил на них такой же недоверчивый, косой взгляд и уехал прочь из деревни. Ребята прошли к автомобилю и стояли еще несколько минут, не понимая, что делать. Внутри все смешалось, пережитые события неприятно отзывались в сознании, как будто…

- Надо посмотреть камеру, - Андрей встряхнул головой, с натужным скрежетом открыл заднюю дверь Ниссана, с нее на землю что-то осыпалось.

При беглом осмотре он понял, что это была высохшая, уплотнительная резинка. Да как такое вообще возможно!? Машина, конечно, старая, но не настолько же!

Отбросив эти мысли, парень взял камеру, но та отказалась включаться. В гневном порыве он чуть ли не швырнул ее, но одумался и просто кинул на сидение.

Дима все это время задумчиво осматривал село, расходящихся местных, что уже не обращали на них никакого внимания. Глубоко вздохнув, он спросил.

- Ты чувствуешь? Гнильем каким-то несет…

Он и до этого ощущал, словно уткнулся носом в кастрюлю с куском свежего мяса, и за считанные секунды оно протухло, разложилось и обратилось тленом. Но все это проносилось незаметно, сначала… сейчас же все было куда настойчивее, и нормальные, естественные ароматы он улавливал реже.

- Я чувствую, что у нас машина разваливается! – выпалил Дрон, достав свой телефон, попытался разблокировать экран, но и тот не отреагировал, - и электроника вся сдохла! Поехали уже!

Погрузились в машину, стараясь не замечать облезлую обшивку салона, обесцвеченный пластик и скрипучие сидения, рвущиеся от нагрузок. Димон нашел ключи, вставил в зажигание, но двигатель молчал. Даже приборная панель не засветилась.

- Приехали… - водитель вздохнул, потянул рычажок открывания капота слева от педалей, и вышел на улицу.

Поднял стальное полотно, зафиксировал, отряхнув руки от облупившейся краски, осмотрел внутренности Ниссана. В глаза бросилась одна отсохшая клемма, бесхозно лежащая на аккумуляторе.

Дима взялся за отвердевший провод, крикнул:

- Попробуй!

И прижал кусок потемневшей меди к контакту. Вскоре двигатель натужно затарахтел, и только с третьего раза получилось его оживить. Ну… хоть так.

Задерживаться они тут уже не планировали, да и Игоря не видели. Наверное, вообще приснилось, и никакого юноши в помине не было. Действительно… кто же сможет бодро шагать по улице, будучи размазанный по асфальту тягачом?

Когда автомобиль развернулся и поехал, Вениамин вышел из своего жилища, провожая Ниссан пристальным взглядом и едкой ухмылкой.

***

Всю дорогу блогеры чувствовали себя сидящими на иголках, или же на пороховой бочке. Андрей больше не спал, не мог сомкнуть глаз. Все события из сна повторялись с поразительной точностью, разве что не тошнило при выезде из села, ведь от завтрака отказались на этот раз оба, а спасительные шоколадки, ставшие кусками камня, пришлось выбросить. Машина и та с трудом везла их, казалось, проедет она еще десяток километров и просто развалится. Необъяснимая, ноющая боль во всем теле также давала о себе знать, но все обсуждения отложили на потом, когда вернутся домой.

Поздним вечером, несмотря на дикий голод, не решились оставлять автомобиль и проскочили забегаловку, только поменялись, потому что Дима уже засыпал.

И что испытал Дрон, проезжая в потоке мимо КАМАЗа, стоящего на обочине и двух мужчин, один из которых ругался с кем-то по телефону, обсуждая горящие сроки – словами не описать. Он растолкал дремлющего друга, потыкав пальцем в зеркало.

- Это он, во сне на нас…

Димон, еще не совсем понимая, что имеет в виду его приятель, также посмотрел назад. Вот только когда до него дошло, он тяжело сглотнул.

- Опрокинулся…

Андрей судорожно покивал, они встретились взглядами, говорящими понятнее любых слов. Нет, они даже кричали о том, что вокруг происходит какая-то необъяснимая чертовщина. Коллективные сны? Вещие ли они? Групповые галлюцинации? Но страх, переживаемый перед роковой аварией, был вовсе не иллюзорным!

- Останавливаемся в городе, и пусть этот КАМАЗ катится на все четыре стороны, - отрезал Дима, разминая плечи, - во дворе каком-нибудь переждем.

Так и поступили, сошли с трассы и затаились у пятиэтажного дома, по пути чуть не сбив нескольких бродячих собак из своры. В такой поздний час спали еще не все – на пятом этаже из открытого окна слышалась ругань, судя по всему молодой пары. Девушка кричала в истерике, ее перебивал вопль парня или сожителя.

Андрей невольно вспомнил себя с Леной, и был уверен – до такого они точно не докатятся. Особенное сочувствие к паре вызвала упавшая неподалеку, скомканная кожаная куртка.

- Поехали уже, - устало сказал Дима, протяжно зевнув, - под это я точно не усну.

Дрон только включил передачу, как сверху на капот, с оглушительным грохотом промяв сталь, рухнула увесистая гиря. Парни заорали, вжавшись в сидения, двигатель тут же замолчал. Даже не пытаясь снова завести автомобиль, отстегнули ремни, и вышли из машины. Димон глянул в окно пятого этажа, перепалка все разжигалась и не думала утихать.

Оценив ущерб Ниссана, парень смачно выматерился, обращаясь в основном к непоседливой паре, разбрасывающей такие вещи.

Не к месту вспомнилось Андрею, что если там живет спортсмен, то подобный предмет инвентаря может быть… не один.

Он только разлепил губы, как на голову приятеля, тут же расколов ее, точно грецкий орех и разбросав содержимое в небольшом радиусе, упала вторая гиря…

Дима глухо повалился на землю, Дрон заорал, надрывая горло, и бросился прочь. Когда он изо всех ног несся из двора и забежал за угол Г-образной пятиэтажки, то сразу же остановился, испуганно уставившись на свору бродячих псов, которые молча смотрели на него. Стоило ему сделать шаг назад, животные, залившись злобным лаем и рычанием, бросились на парня…

***

Они проснулись практически одновременно. Дрон, у которого помимо ноющей боли во всем теле появились локализованные, особо саднящие участки. Дима же поднимаясь, стонал и держался за голову.

Та же комната, утро, яркий свет за окном…

Когда парни встретились взглядами, в них явственно нарастала паника.

- Опять сон… - присев на кровати, Димон жмурился от пульсирующей боли в затылке.

- Так не бывает, - тяжело сглотнул Андрей, - не может быть таких снов! Сначала КАМАЗ, теперь гиря и собаки…

Когда его приятель услышал про то, что и сам видел, пока спал, он подскочил с кровати, натягивая футболку. Блогеры вылетели из дома, как школьники из бани, когда плеснули кипятка на угли.

Не обращая внимания на ЗИЛ и столпившихся у него местных, они погрузились в машину, но на этот раз завести двигатель не вышло, как ни пытались. Даже фокус с аккумулятором, от которого отсохли обе клеммы, не помог исправить положение. В итоге сошлись на одном, но совершенно невообразимом выводе: за минувшую ночь их автомобиль пришел в непригодное состояние для езды. Или не за одну ночь…

Кто знает, сколько они здесь уже пробыли, и не проверишь ведь. Вся электроника не подавала признаков жизни, а теперь еще их Ниссан остался у выезда из деревни бесполезной грудой металлолома. Когда Андрей в очередной раз помотал головой при попытке завести двигатель, его друг, с грохотом закрыв капот, сорвался на крик.

- Да ну не бывает так, сука! Не может машина так быстро сгнить! Да и че это за сны, после которых все тело ноет, и башка еще болит!?

Дрон выбрался из салона, с сочувствием посмотрел на товарища.

- Ты уверен, что это были сны?

- А что еще!? Мы два раза должны были сдохнуть уже, мать твою! – выпалил Дима, взъерошив волосы рукой.

- А тот пацан с видео… - хмыкнул Андрей, встретившись с недоуменным взглядом приятеля, - может, он и не сдох? Что если он знал, что не умрет, а… проснется? Здесь. В этой же гребаной деревне, в один и тот же день! Вот и пускался во все тяжкие и, скорее всего, ждал помощи. Ты не помнишь, как он чуть не расплакался когда понял, что мы только вдвоем сюда приперлись?

Сначала лицо Димона стало озадаченным, затем все картины в голове начали складываться не самым лучшим, но логичным образом, что отразилось в его глазах - сначала в них заискрилась паника, но практически сразу сменилась злостью. Он схватил друга за грудки одной рукой, толкнул, завалив его спиной на капот.

- Ты куда нас притащил, сволочь!? – взъелся парень, не услышал ответа от товарища и тряхнул, от чего тот ударился затылком, - говори!

- Да откуда я знаю!? – огрызнулся Дрон, пихнул приятеля в грудь, встал и отошел в сторону, протерев лицо ладонью, - обычная деревня, каких тысячи на карте!

- Да, только этой на карте нет, и что-то я очень сильно сомневаюсь, что в других деревнях машины сгнивают за одну ночь, а попытка уехать превращается в гребаный ад! Я приехал сюда не сраные бермудские треугольники изучать, а для канала репортаж делать, селфхарм, не забыл!? И что это, по-твоему, вербовка, говоришь? – парень нервно усмехнулся, ткнул пальцем в свой Ниссан, - его тоже завербовали!?

- Подожди, не надо драматизировать, - примирительным тоном начал Андрей, - я тоже понимаю, что это все ненормально. Давай просто… уйдем? Поймаем попутку и свалим домой, нас тут никто не держит, в конце концов!

- Действительно! – продолжал распаляться Димон, - Полину эту, подружку Игоря тут тоже никто не держит, да вот что-то она все никак не уедет! Сколько она здесь уже? Год!? Больше? Твою-то мать…

Он опустился на корточки, сдавленно простонав, и схватился за голову - наверняка разболелась еще сильнее. Парень начал что-то тихо бормотать про Барабинск, фуру, что идиот, все видел, и надо было разворачиваться еще тогда.

А вот его друг заметил, что селяне начали вести себя странно – они сходились и кучно двигались в сторону ребят. Медленно, не отнимая от них подозрительных взглядов, но это не могло не насторожить. Вот он увидел мелькнувшее острие топора в руке у одного парнишки, потом к толпе добавилась женщина с вилами. Не так пугало оружие, как плечистые, загорелые мужики с закатанными рукавами рубах.

Дрон потряс приятеля за плечо, неоднократно повторив его имя. И когда он поднял голову, то сам вскочил, попятившись назад.

- Ребят… вы че? Мы же ничего… мы уйдем сейчас! – попытался успокоить их Андрей, но получилось слабо.

- Нормально все! Угомонитесь, свои это! - послышался за толпой старческий возглас.

Местные как по команде замерли, обернулись. Друзья с трудом смогли высмотреть за широкими спинами мужиков фигуру дяди Веника.

- Бывает у них так, просто повздорили. Расходитесь, не пугайте касатиков, - смягчился Вениамин, подошел к двум здоровякам и тепло, по-отечески улыбнулся и похлопал ладонью одного по руке, - Сережка, Иван, там это, Игорек всплыл на озере. Негоже так, надо выловить, да на том холме прикопать.

Старик указал в сторону безымянного кладбища, мужики глянули туда же, покивали и пошли своей дорогой. Селяне начали расходиться, изредка кидая косые взгляды на ребят.

- Как пастух прям, - заметил Андрей.

- Вам повезло, что настоящий пастух не пришел, - хмыкнул дядя Веник, подойдя к парням, - а кинулись бы на кого, тут же по пуле схлопотали, и к остальным, - он мотнул головой в сторону холма, - чего разорались то тут? Местные тут шум не любят, в союзе, знаете ли, покой больше ценят.

Блогеры непонимающе переглянулись, стараясь адекватно воспринять информацию.

- Какой еще союз, дед? - Дрон встряхнул головой, осмотрелся вокруг, - уж четвертый десяток, как нет его.

- Чем докажешь?

Вопрос ввел ребят в ступор, Андрей машинально потянулся за телефоном, но успел лишь нащупать в кармане бесполезный кусок пластика, прежде чем до него дошло.

- То-то и оно, - ухмыльнулся старик, развернулся и пошел к своей избе, - пойдем, пока еще чего не натворили, разговор есть.

По-прежнему ничего не соображая, они направились за мужчиной, точно за пастухом.

В доме парни завтракать наотрез отказались. Окружающие запахи доводили Диму до тошноты и помутнения в глазах, Андрей же только начал ощущать, что все вокруг совсем не то, чем кажется. Или самовнушение… он еще не разобрался.

Сохраняя спокойствие, насколько это было возможно, они подождали, пока Вениамин позавтракает, а затем слушали.

- Думаю, после двух раз вам хватило мозгов понять, что это были не сны, на что изначально списываешь… это. Как бы сказать… - старик задумчиво почесал подбородок, - побочный эффект, когда задерживаешься за пределами деревни. Не стоит винить своего друга, Димка, для него это тоже работа… была.

- Что здесь происходит? – сдержанно поинтересовался Андрей.

- Самому бы кто объяснил, - мужчина пожал сухими плечами, уставившись впереди себя скучающим взглядом, - одно знаю точно. Это случилось двадцать третьего июня. На следующий день после объявления войны. Год не надо подсказывать, или молодежь нынче совсем отупела?

Ребята снова переглянулись, внутри забрезжило неприятное осознание. Один самый главный кусочек еще неизвестного пазла встал на место – время. Дрон, похожий на затравленного мальчишку, тихо сказал:

- Сорок первый.

- Вот с того дня деревня и застыла. Намертво, живет одним днем, так сказать.

В голове Димы вспыхнуло воспоминание о погоде по пути в село. Сначала было пасмурно, но чем ближе они подбирались, тем сильнее проявлялась атмосфера минувшего года. Но он промолчал и тогда. В который раз…

- Я не понимаю, - подал голос Андрей, - если мы сюда пришли, и можем в теории уйти, почему не привести помощь? Оповестить власти, да пусть хоть для опытов разбирают ее и свинцовым куполом накроют! Или местные! Почему они ведут себя, как ни в чем не бывало?

- Кажется мне, неспроста нас сюда отправили именно двадцать третьего числа, - вяло ответил Дима, вздохнул и добавил, - приехали бы на день раньше или позже, ничего бы не нашли.

- Твой друг куда лучше соображает, - покивал Вениамин, - а местным не повезло больше всех. Они просто не понимают, что все вокруг застыло и они вынуждены заново проживать один и тот же день. Я пробовал растормошить их, достучаться, кого-то даже убедить получалось, но на следующее утро тот просвещенный снова был золотой рыбкой. Пытался усерднее, но тогда сельский голова приходит, он за своих горой стоит, и с ним лучше не связываться. Он боец что надо, капитан НКВД, между прочим. Да и оружие у него имеется.

- А что он тут забыл вообще? – Андрей недоуменно вскинул брови, - как капитан из структур может быть сельским головой?

- Попался он, сам не заметил, и так бывает, оказывается. Думаю, году в сорок втором его занесло сюда. Как и зачем – понятия не имею, но местные сразу к нему потянулись, как пришел, вопросы задавали, помощи просили. Влился он как-то, и заело пластинку, что называется. А головой я его сам прозвал, когда понял, что «местным» стал. Хорошо только, что он народ успокаивает после визитера нашего, Максимки, который о войне растрепал, будь ему пусто. До этого к вечеру многие разбегались кто куда, а так нельзя. Ведь как ни крути, время все равно вперед идет, и на людях это отражается. Они только с виду живые, на деле же… устали они, мальчишки.

Ребята не нашли, что ответить на это. Они не знали. А старик, заострив внимание на Диме, добавил:

- Вижу, ты раньше начал все замечать. Ночью сразу спать не ложись, выйди… осмотрись. Только не кричи, коль чего увидишь, сам понимаешь.

Димон непонимающе уставился на старика, затем озвучил единственный, как он посчитал, разумный довод.

- Мы уже пытались до ночи продержаться. Дважды, буквально часа не хватило, гребаный пункт назначения…

- Высовываться не будете – протянете. В деревне безопасно, а за пределами хранитель. Думаю, вы уже столкнулись с ним, может и не раз.

- Дальнобойщик? – чуть не поперхнулся воздухом Дима. Он снова слышал это тиканье, он этих звуков у него уже начинал подергиваться глаз, но больше всего нервировало то, что он нигде не видел часов.

- Раз в год… кхе… это у вас года, были… так вот, иногда влияние Эгербаша распространяется и на реальный мир, и не всегда без последствий. Он тут, вроде как, на постоянном маршруте был, вот и сам не заметил, как поездка затянулась. Жаль, конечно, но… что поделать? И теперь он следит, чтобы село, значит, никто не покидал. А кто же умудрится проскочить, вернет на место. И способы у него, знаете ли, не самые безобидные.

***

Вениамина ребята, конечно, выслушали. И сразу же ринулись прочь из деревни, не поверив ни одному слову старика касательно их положения. Что значит, время застыло? Не может оно просто так встать, они же все помнят, как приехали, девушку эту, местных, сельского голову и самоубийцу, а также три дня, что ребята провели тут, или это все были сны? И чем больше тут проходит времени, тем меньше у них остается доказательств того, что здесь творится.

Вербовка? Может быть, это она и есть, и парни сейчас после сытного ужина до сих пор лежат в коматозе и смотрят кино про собственный побег из села. И вариант умереть, чтобы проснуться, тут уже не сработает.

Вот они вдвоем шли в сторону шоссе через лес, и Андрей думал, а что если…

- Точно! – выпалил он, а Димон дернулся от неожиданности, - это как во сне, только нам нужно быть в сознании, а не как в прошлые разы. До следующего утра просто не спать и все, ну и ни во что не вляпаться.

- А как же этот… хранитель недоделанный? Тьфу, пафоса сколько, хранитель, епт…

Дрон осмотрелся вокруг и усмехнулся.

- Здесь на велосипеде пока ехать будешь, всю жопу отобьешь, а ты про тягач говоришь. Можно к дороге и не выходить.

Ребята продолжили лесную прогулку, Андрей, воодушевленный своей гениальностью, даже начал улыбаться и изредка отпускать шутки, пытаясь развеселить друга. И кто же из них мог предположить, что они повстречают в такой глуши маленького, совсем безобидного медвежонка?

Эгербаш. Часть 6

Услышав крик петухов и лай собак, Дрон невольно улыбнулся и подошел к кровати, растолкав друга.

- Че? Уже? – он лениво зевнул и потянулся.

- Подъем, пора собираться, - Андрей достал смартфон и мельком глянул на время, - десять утра уже.

- Блин… спалось вообще классно, - Дима пошарил рукой рядом с собой, нашел футболку и надел, присев на краю кровати.

Прошла всего минута и он, пытаясь отогнать сон, вдруг что-то почувствовал и начал изучать комнату взглядом.

- Чуешь? Откуда эта вонь?

- Какая? – Дрон вскинул брови и тоже осмотрелся, дернув плечами, - вроде ничего.

И точно так же, как днем ранее, все прошло за считанные мгновения. Удушливый запах тлена промелькнул словно молния в ночном небе, и исчез, не оставив после себя никаких следов. В помещении витал аромат, естественный для деревенских жилищ. Друг, заметив такие перемены, покачал головой.

- Да тебе почаще надо на свежем воздухе бывать. Не шутки это, днями тухнуть в квартире и выбираться, только когда у нас дело, возьми на заметку, - Андрей слегка хлопнул приятеля по плечу и вышел из комнаты.

Женщины в доме не было, наверняка она ушла заниматься хозяйством, а вот дядя Веник разделил с ребятами накрытый стол. Старик разлил из крынки в алюминиевые кружки молоко, выложил свежий омлет и слегка зачерствелый хлеб. Скромно, но сытно.

Дрон уплетал за обе щеки, а вот Дима отказался, сославшись на то, что по утрам особо не завтракает.

Соврал. Всегда ел и не мало, а тут вдруг нос воротит. Сказал он это скорее из вежливости, но Вениамин обратил внимание, как тот косился на блюда. Дожидаясь друга, Димон оглядывал убранство избы и пытался найти электрочайник, сковородку современного производства, да хоть что. Но нет, пусть все приборы и посуда выглядели весьма свежими, старьем они быть от этого не переставали.

А еще он слышал… тиканье часов. Периодами оно становилось отчетливее, порой практически затихало, оставаясь на периферии слуха. И больше всего смутило отсутствие в поле зрения прибора, способного издавать похожие звуки.

Тик-так, тик…та-а-ак…

- Дядь Веник, давайте начистоту, - Андрей отодвинул пустую тарелку, посмотрев на мужчину, - нам прислали ролик, в котором парнишка недалеко от вашего села… в общем, под грузовик вышел, сказал что-то про вашу деревню. Он явно тут побывал, в бежевых шортах такой, придурковатый.

- Ну… да, есть такой, - ответил старик, задумчиво почесав подбородок, - а чего вам до Игорька?

- Мы хотим разобраться, зачем он сломал себе руку, и под фуру шагнул. Все-таки человек погиб…

- Не сломал, а порубил, топором шутки ради махал тут, - буркнул Вениамин, сплюнув на пол, - ходил тут его снимал доходяга какой-то, видать еще на что подговорил. Да и не умер он, поди у Глаши опять сидит безвылазно, не то, что подружка его.

- В смысле… не умер? – Андрей окинул старика подозрительным взглядом, - на видео его… по дороге разбросало!

- Ай… мелочи это все, - отмахнулся мужчина, усмехнувшись, - еще и не такое увидите, раз уж остаться решили.

Повисла гнетущая тишина, друзья непонимающе переглянулись, Дрон покосился в окно, затем тихо, словно не хотел привлекать лишнее внимание, сказал:

- Вы учтите одно, вербовщики хреновы, если будете нас тут удерживать, ничем хорошим это для вас не кончится. Я не хочу пугать, просто… предупреждаю. Мы известные люди, и брать нас в плен крайне не рекомендую.

- Господи… - дядя Веник хрипло посмеялся, чуть не закашливаясь, затем указал на дверь, - идите, кто ж вас держать будет?

Поведение хозяина избы озадачило ребят, и было решено не задерживаться. Скромно поблагодарили, собрались и покинули дом. В первые же секунды, когда они вышли на улицу, их внимание заострилось на синем ЗИЛе, рядом с которым находился водитель и, активно жестикулируя, рассказывал что-то местным.

Блогеры стояли, как вкопанные и смотрели на развернувшуюся картину, пока мужик их не заметил. Он бросил на них хмурый, подозрительный взгляд, и вскоре забрался в грузовик, уехав прочь из деревни.

- А на какой черт он сюда ездит? Поболтать не с кем? – задумчиво поинтересовался Андрей, смотря на обеспокоенных, расходящихся селян.

Его друг, осознав, что странного тиканья больше не слышит, зажмурился и встряхнул головой.

- Да хрен его знает, - в полном смятении пожал плечами Дима.

- Ладно, берем камеру, лопату, раскопаем могилу, глянем че почем и валим.

Друзья прошли к внедорожнику, на этот раз двери открылись с натужным скрежетом, что серьезно удивило парней.

- В сервисе недавно все промазывали, какого черта? – возмутился Димон, рывком захлопнув дверь.

- Вчера еще начала скрипеть, - Дрон поджал губы, удивив приятеля еще больше.

Теперь та шутка не казалась столь смешной. Пока они шли по главной улице, ему уже самому хотелось плюнуть на все и ехать. Мало ли, что против них тут могут замышлять. А судя по равнодушным физиономиям местных вовсе непонятно, когда пересечется та грань, и станет слишком поздно. Но Андрей не мог сдаться. Он готов был согласиться с другом, но ни в коем случае не мог предложить уезжать первым.

- Слушай… - Дима остановился, поправив лямки рюкзака, и приятель посмотрел на него с неким облегчением. Сдулся!

Но сказать он этого не успел. Его губы разлепились, из горла, когда он смотрел вперед, вырвалось озадаченное «э-э-э…».

Дрон повернул голову и поперхнулся воздухом, увидев…

- Какого хера…

Пялясь себе под ноги, улицу пересекал парнишка в  бежевых шортах, потертых сандалиях и белой футболке, бубня что-то под нос.

Когда уже знакомый юноша присел на лавку, Димон окончательно убедился в его существовании и обратился к другу.

- Ах ты сука, на атомы ролик разобрал, говоришь!? Нет там монтажа, да!?

Андрей не нашел что ответить, пока приятель не толкнул его в плечо.

- Че ты молчишь? Думаешь, зацепить этим дерьмом аудиторию? Никто, по-твоему, не додумается, что мы слепили лютое фуфло!? На кой хер мы вообще сюда приперлись?

Своими возгласами он привлек внимание селян, а также того парнишки, который заметил их.

- Димон, ты последний, кому я стал бы врать… - сглотнул Андрей, не в силах отнять взгляд от паренька, - он не может быть здесь, его тягач размазал…

- Ну, смотри сам! Что-то он для размазанного слишком бодро выглядит!

Дима сложил руки на груди, и внимательно следил за реакцией друга, к которому подошел фигурант кровавого ролика.

- Вы че разорались?

- Да мы… это, - Дрон почесал затылок, постарался сделать невозмутимое лицо, - блогеры. Изучаем селфхарм, его влияние и… да похер уже, собственно. Мы уезжаем, судя по всему, видео с твоим участием оказалось не совсем подлинным, поэтому…

- Это с фурой-то? – перебил его парнишка, улыбнувшись, от чего выглядел еще более глупо, - ну да, было дело. И как? Зашло? Погодите…

Юноша сделал шаг назад, тонкие брови приподнялись, лоб разгладился, вся его придурковатость вмиг исчезла.

- Он меня снимал, значит… дошло! Я так и знал! Не зря это было…

- Что? Что было не зря? – сглотнул Андрей, непонимающе уставившись на собеседника.

- Меня Игорь зовут, Гоша, как угодно. Я ждал, пока дойдет! И вот вы здесь… а где остальные? Вы тут одни? – тараторил парень, смотря на озадаченных блогеров, и внезапный блеск надежды потух также стремительно, как и разгорелся, - сколько вы тут…?

- Ну, вчера приехали. А что?

Весь воздух вышел из легких, парнишка прикрыл глаза и отрицательно помотал головой, на щеках проступили две влажные дорожки.

Скривив губы, он растрепал волосы, посмотрев вверх, на чистое небо.

- Хотите увидеть селфхарм? Идите за мной…

Игорь повернулся и пошел только в ему известном направлении. Переглянувшись, изумленные и честно сказать, напуганные ребята двинулись следом.

В это время, наблюдающий за компанией издалека Вениамин тоже не остался в стороне и более уверенной, не совсем стариковской походкой направился за ними.

***

Парни молча шли за Гошей. Андрей заранее начал съемку, заметив, что качество почему-то ухудшилось, и у профессиональной камеры периодически сбивался фокус. Дима, не совсем понимая зачем, все еще тащил с собой лопату, хотя про безымянное кладбище давно забыли. Юноша привел их на берег, они остановились в десятке метров и по какой-то причине не рисковали приближаться.

Повернувшись лицом к блогерам, Игорь помахал в камеру, криво улыбнулся и начал пятиться, погружаясь в теплую воду.

Друзья с минуту молча наблюдали за ним, и что-то неприятно забрезжило внутри, когда парнишка скрылся в воде по шею.

- Э… ты че творишь!? - опустив камеру, но, не прекращая снимать, крикнул Дрон, но ответа не последовало, - Димон!

Парень бросил инструмент и сорвался на бег, однако Гоша развернулся и поплыл, стремительно удаляясь от берега. Дима остановился, не понимая, догонять его или… он знает, что делает?

Андрей подошел к другу, они вдвоем кричали ему, требовали вернуться, но были проигнорированы. Юноша остановился, удерживаясь на поверхности.

- Эгербаш форева! – выпалил он, показал в камеру средний палец и перестал двигаться.

Когда он полностью скрылся под водой, а о его недавнем присутствии напоминали лишь редкие пузыри воздуха, Димон впопыхах скинул футболку с бриджами и с разбегу нырнул в озеро. Он плыл так быстро, как только мог, погружался в течение нескольких минут, но безрезультатно. Периодически он всплывал, хватая ртом воздух, и снова окунался в поисках Игоря.

Когда парень устал и вернулся на берег, то даже не глянул в камеру, а напрямую в глаза друга, протер мокрое лицо ладонью и еле заметно помотал головой, что могло означать лишь одно.

Андрей остановил съемку, опустил камеру. Изнутри его разрывал на части ужас и одновременно трепет. Прямо на глазах утонул человек, шагнул в объятия смерти с улыбкой на лице, даже сказал ту самую фразу. Блогеру было страшно наблюдать за этим, у него до сих пор дрожали ноги, но… он все заснял. Теперь ни один человек не посмеет выдвинуть обвинения в монтаже. Основная тема канала станет как никогда актуальной, будет вызывать интерес, заставлять задумываться. И его точно безоговорочно послушают, ведь именно он, и никто иной принесет это в массы.

- Вот теперь все, - внезапную эйфорию, разгорающуюся в груди Дрона, решительно оборвал голос дяди Веника.

- В каком смысле… все? – Андрей сглотнул подступивший ком, обернувшись на старика, спускающегося к берегу.

- В пределах… умирают. Но вам это ни о чем не скажет, - мужчина, привычно для ребят опираясь на клюку, прошел мимо ошарашенного Димы, остановившись у безмятежного озера, посмотрел вдаль и устало выдохнул, - долго терпел Игорек, молодчина.

- Л-ладно, мы п-поедем, - заикаясь, Дрон жестами руки торопил друга, вынуждая надевать вещи на мокрое тело, - удачи вам тут…

- И вам не хворать, - равнодушно ответил старик.

«Тик-так… тик так» - снова услышал Дима и, когда оделся, покосившись на мужчину в последний раз, они спешно удалились, оставив его наедине с безмолвным озером.

***

Проходя деревню, ребята чуть ли не на каждом шагу воровато озирались, ожидая засаду. Может, дед уже всех предупредил? И не успеют они дойти до машины, как им натянут мешки на голову, затащат в какой-нибудь погреб и возьмут в оборот. И будут два незадачливых блогера главными действующими лицами в передаче «на тот свет с улыбкой» на потеху местным, или кому-то другому. Даже припекающее, ослепительное солнце и витающая вокруг безмятежность не могли развеять ставшую очевидной тревогу.

Однако на них не обращали внимания. Ни селяне, ни кто-либо еще. Осталось только дойти до машины каких-то сто метров, и все. И это случилось…

Не реагируя на скрежет дверей, они закинули на задние сидения рюкзаки и погрузились в Ниссан. Дима пошарил по карманам и вынул спасительную связку ключей, вставил нужный в зажигание, провернул.

Автомобиль слегка тряхнуло, и с первого раза он не завелся. Парни насторожились – неужели успели что-то сделать с машиной!?

Следующая попытка отогнала подозрения и возникшие страхи – двигатель запустился и, пока он прогревался, сидели в абсолютной тишине, только водитель ерзал на месте из-за неудобств, вызванных мокрой одеждой.

Прошло несколько минут, Димон включил передачу, и развернулся. Теперь путь лежал вперед, куда и направились, прочь из этой странной деревни.

Когда до указателя с перечеркнутой надписью «Эгербаш» ехать было меньше километра, Андрей задумчиво произнес.

- Там ведь девка осталась. Полина эта, она просила увезти ее…

- И че, ты предлагаешь вернуться?

- Все-таки некрасиво как-то, пообещали, - поникнув, ответил Дрон, привалившись головой к стеклу.

Дима еще не знал, что сказать на это. Вроде приятель прав, а с другой стороны, такие внезапные неполадки с машиной его не просто смущали, а по-настоящему пугали. И это был явный намек от их Ниссана - уезжать надо немедленно и без оглядки, пока есть возможность. Он посмотрел в боковое зеркало, где мелькала отдаляющаяся деревня. И казалось, ничего в ней такого, обычная глушь в богом забытом месте, но присутствовало что-то нервирующее, заставляя спину покрываться мурашками, а может это от холода после внепланового купания.

Вот, табличка с названием уже готова была скрыться, и ребята напряглись. Может, они сейчас врежутся в невидимую преграду, отрезавшую село от реального мира? Или проедут вперед, и сами не заметят, как окажутся на въезде с другой стороны, ненароком сбив чью-нибудь корову, и тогда прощай машина, и вообще всё.

Однако автомобиль уверенно промчался мимо указателя, и как деревня, точно так же мелькал в зеркалах, пока не исчез окончательно. Ничего не изменилось, они ехали по тому же маршруту, и лишь Андрей почувствовал что-то странное. Его внезапно бросило в жар, рот наполнился желчной слюной, голова закружилась.

- Останови… - прижав ладонь к губам, промычал парень, но Димон сначала не понял просьбы, - быстрее!

Водитель опустил педаль тормоза, внедорожник застыл на месте. Дверь открылась, Дрон еле успел вывалиться из машины и упасть на четвереньки, как его начало обильно рвать.

Обеспокоенный Дима дернул ручник, взял с заднего сидения воду и покинул родное нутро Ниссана. Андрею лучше не становилось, его продолжало выворачивать, и друг, увидев - чем, застыл, чуть не выронив бутылку…

Он заливал под собой землю тошнотворной, маслянистой жижей с кусками непереваренной еды, покрытыми склизким, заплесневелым налетом.

Димон сам с трудом сдержался, отвернулся, тихо выругался и закашлялся, вспоминая завтрак в избе, от которого он отказался. Ему сразу не понравился запах омлета, и потемневший, пленочный слой в кружке молока. Единственное, что его удержало тогда от побега из-за стола – банальная вежливость. Да и приятель все уминал с таким аппетитом, неужели он не чувствовал эту вонь!?

Через пару минут все кончилось, Дрону стало немного легче, по крайней мере, позывы прекратились. Дима, не поворачиваясь, протянул ему воду, которую товарищ сразу выхватил и выпил всю залпом.

- Как ты?

- Это пиз… - он закашлялся и, не закрывая дверь, устроился на пассажирском сидении, сплюнув тягучую струйку слюны, - давно так не полоскало…

Водитель достал из багажника еще несколько бутылей, кинул на заднее место, вернулся в машину.

- Нечего жрать было у него. На то и расчет, видимо, чтобы нас обоих свалило, вот че он косился на меня, когда я эту бурду глотать не стал, - хмыкнул Димон, внимательно осмотрев друга, - ты зеленый весь, пей побольше, надеюсь, там не было никакой гадости кроме этой тухлятины. Неужели ты не почувствовал!?

- Нет, все свежее было… вроде, - Андрей с трудом сглотнул, потянулся за новой бутылкой, закрыл дверь со своей стороны и прижался к сидению, - нахер эту девку… поехали уже.

- Во-от, то-то же.

Дима ухмыльнулся, включил передачу, и они продолжили движение.

Вскоре он понял, что позавтракать все же следовало, потянулся к бардачку, открыл, нащупал в нем два батончика Марс, один только вид красочной упаковки заставил рот наполниться слюной, а желудок заурчать. Одну штуку предложил товарищу, тот лишь помотал головой и принялся допивать вторую бутыль воды. Ну, значит, ему больше достанется.

Когда Димон распаковал шоколадку и надкусил, то чуть не сломал зубы. Настолько жесткая она была, хотя покупал совсем недавно, даже недели не прошло. Приходилось в прямом смысле грызть ее, как бобер точит бревно, только через силу, без явного аппетита.

Ничего, скоро уедут подальше, заглянут в придорожное кафе, и наедятся от пуза. Такую поездку стоило хорошенько отметить.

***

Практически весь путь до города прошел без заминок, останавливались только по естественной нужде. Андрей почти всю дорогу проспал, ему стало лучше, и он готовился сменить друга за после остановки в забегаловке. Время близилось к одиннадцати часам, Димон изрядно вымотался, чуть ли не клюя носом за рулем. Деревня забывалась, становилась чем-то неосязаемым, зыбким, тающим на периферии подсознания. Дрон думал о будущем, о репортаже, материале, который начнет монтировать сразу по приезду домой, а заодно обрадует Лену, что съездили все же не зря, и на завод ему вряд ли придется устраиваться.

Но и тут, когда ребята были почти в тысяче километрах от села, оно дало о себе вспомнить, словно назло.

Решили перекусить супом и картошкой пюре с гуляшом. Андрей, будучи страшно голодным, уплетал все с огромным удовольствием, а вот его приятель после супа, показавшегося ему приемлемым, не осилил и пары ложек второго, отстранив тарелку. Чувствуя себя обманутым еще с самого утра, парень устроил перепалку в кафе, якобы ему постоянно суют все просроченное. Женщина из обслуживающего персонала решила сама попробовать, чтобы лично убедиться в словах молодого человека. Когда она с невозмутимым видом прожевала ложку пюре и мяса, непонимающе смотрела на Диму и его товарища, который отказывался комментировать ситуацию и пытался успокоить друга.

Дрон наспех доел свою порцию, залпом выпили по стакану морса и покинули заведение, так и оставив на столе тарелку с недоеденной картошкой.

На этот раз Димон, будучи пассажиром, с отвратительным настроением плюхнулся на сидение и захлопнул дверь, тут же закурив.

- Че ты сорвался то? Баба то тебе чего сделала?

- Достало уже это все, - выпалил Дима, приоткрыл окно и сплюнул, - в деревне тухлятина, машина за ночь развалилась почти, об шоколадки зубы чуть не сломал. Захотел, блин, хоть раз пожрать нормально за день, и тут тухлятина!

- Не знаю, вроде нормальное все было. Ну, не повезло, что теперь, собак на всех спускать?

- Я бы на твоем месте на это село вообще санэпидстанцию натравил, или забыл уже, че после завтрака было? Ладно… поехали уже, домой хочу.

Димон докурил, и удобно устроился на сидении, сразу закрыв глаза. Ночной водитель, как изредка его мог называть друг, включил передачу и вырулил на трассу.

Через полчаса, когда приближались к проходному городку, поток машин стал намного плотнее, иногда приходилось даже останавливаться. Прохладный воздух приятно обдувал лицо, при движении, небо снова затянуло тучами, Андрей и забыл, как они выглядели после дня в деревне под палящим солнцем. Постепенно продвигаясь, он заметил стоящий на обочине самосвал КАМАЗ и двух мужчин. Один из них держал у уха телефон и громко, некультурно выражался, второго почти не было видно, он возился у переднего правого колеса, его Дрон увидел только в зеркало.

Когда миновали город и снова вышли на шоссе, ехать стало легче, затор рассосался, и Ниссан уверенно шел восемьдесят километров в час. В глазах на мгновение сверкнуло, водитель машинально осуществил задний обзор и увидел тот самый грузовик, недавно стоящий на обочине. Он стремительно нагонял внедорожник и подавал сигнал, переключаясь с ближнего на дальний свет.

- Обгоняй, хрен с тобой… - буркнул Андрей, чуть сбросив скорость.

Вскоре КАМАЗ перестроился, выехал на встречную полосу, и в этот момент переднее правое колесо оглушительно хлопнуло, и самосвал вошел в неконтролируемый занос, засвистели покрышки на остывающем асфальте, Дима тут же подорвался, распахнув глаза. Дрон ударил по тормозам, они остановились в метре от стоящего поперек трассы грузовика.

Парни, почти синхронно сглотнув, подались вперед и посмотрели на пассажира КАМАЗа. Он опустил окно и, улыбнувшись, громко усмехнулся.

- Че, обосрались?

Протяжный гудок заставил его тут же обернуться, и в следующую секунду в бок тяжелой машине въехал тягач, протащив ее по дороге и опасно накренив.

- Назад! Сдавай назад! – заорал Димон.

Андрей успел лишь включить заднюю передачу, в переполохе перепутал педали, и груженый самосвал, опрокинувшись, с грохотом и скрежетом впечатал внедорожник в асфальт, оставив от него лишь уцелевшую часть багажника…

***

Время пролетало точно скоростной состав мимо платформы, где не запланирована стоянка. Перебранки с девушкой, поездка в деревню, Полина, просящая увезти ее из этого места, обходы, речь сельского головы, затем утопленник и обратный путь.

Перед роковой аварией Дрон был, словно наблюдателем со стороны, видел, что за фура въехала в бок КАМАЗа. И показалась она ему до боли знакомой…

И вот он стоит посреди дороги под палящим солнцем, и все воспоминания, скатавшиеся в клубок, несутся прямо на него. Огромный шар начинает расползаться, приближаясь к парню, донося до слуха рев двигателя. Вот, все воспоминания, держащие в коконе главную опасность, разлетаются в стороны, таят в воздухе, обнажая мчащийся на парня старый фредлайнер, и в следующую секунду все исчезает…

Эгербаш. Часть 5

Друзья захлопнули за собой двери, и через несколько секунд их автомобиль проехал границу населенного пункта. Деревня встретила лениво разгорающейся деятельностью местных. Где-то вдали прокричал петух, в ответ на него начала лаять собака, селяне выводили скот на пастбище. На дороге, рядом с первыми домами стоял синий ЗИЛ с бортовым кузовом. Выглядел он довольно свежо, хотя вряд ли мог похвастаться своей новизной.

Подержанный Ниссан остановился неподалеку, вступив в яркий контраст с ЗИЛом. Водительская дверь была открыта, рядом стоял мужчина в серой рубахе, широких штанах и старой кепке восьмиклинке, а также с соломиной в зубах. Его окружили обеспокоенные селяне, которым он что-то рассказывал, при этом активно жестикулируя. Когда хозяин грузовика бросил беглый, недоверчивый взгляд на парней в машине, сказал еще пару коротких фраз, махнул рукой, погрузился в салон, с хлопком закрыв за собой дверь, завел двигатель и уехал восвояси, поднимая в воздух сухую пыль.

- Совет, что ли какой был? - задумчиво хмыкнул Дима, разглядывая расходящихся местных.

— Совет, ага, - скривился Дрон, - только проводится не сельским председателем, а водилой. Тоже мне, сарафанное радио.

Обуты люди были преимущественно в лапти, и наряды, как успели заметить еще с видео, громко намекали, что до деревни не добрался не только последний писк моды, но и самый первый. Но домотканые рубахи и штаны мужиков, футболки с длинным рукавом и завязками, а также сарафаны женщин выглядели не старыми и рваными. Либо они знать не знают о том, что сейчас даже в деревнях одеваются иначе, или же сохраняют только им одним известные традиции, с первого взгляда сразу и не скажешь.

Внедорожник отогнали с дороги и припарковали так, чтобы никому вдруг не помешал. Друзья вышли и осмотрелись, разминая затекшие ноги. Особо ярких впечатлений простая глубинка еще не вызывала, блогерам нужна была не обертка, а возможная страшная тайна под ней, заставляющая людей наносить себе увечья и сводить счеты с жизнью, с непоколебимой смелостью смотреть в глаза смерти, желать ее всеми фибрами души.

Местные почти разошлись, некоторые женщины и мужики одаривали гостей села подозрительными взглядами, но не говорили ни слова, а расходились по своим дворам, но кто-то шел в противоположную сторону деревни, наверняка к пастбищу.

Парни двинулись вперед, оглядывая округу, закурили. Ничем не примечательные избы, слабо дымящиеся печные трубы, низкие деревянные заборы, все на виду. И запах…

- Хорошо в селе родном, - Андрей втянул воздух носом, блаженно улыбнулся, хотел продолжить знаменитую фразу, но его отвлекло еле заметное движение слева, - о, да тут не все такие.

Они остановились и повернулись к девушке лет тридцати, сидящей на небольшой лавке у забора. Она так же смотрела на них, но взгляд у нее был безразличный, а вид уставший и подавленный. Дима оценил ее фигуру, а Дрон кинул короткое «здрасти».

Ее одежда отличалась от скудного гардероба местных. Кроссовки, обтягивающие штаны, кофта с длинным рукавом, а также золотая цепочка с крестиком. Андрей решил, что надо ловить момент сразу, шепотом обратился к другу.

- Она пришлая, камеру пока не берем, я поговорю с ней, а ты знаешь, что делать.

Девушка поникла головой, Димон кивнул другу, достал телефон, якобы посмотреть время, а сам включил камеру и опустил руку, держа искомый объект в фокусе. Не раз приходилось снимать скрытно, пусть качество и звук оставляли желать лучшего, но зато хоть что-то.

— Вы ведь не местная? — поинтересовался парень, сделав пару аккуратных шагов вперед, на всякий случай повернулся к другу и убедился, что тот все снимает, — как вас зовут?

- Не местная, - равнодушно ответила она, - Полина.

- Очень приятно. Я Андрей, друг мой – Дима.

Девушка никак не отреагировала, еще раз осмотрела ребят, а затем обратила внимание на припаркованный внедорожник. В ее глазах мелькнуло нечто пугающее.

- Вы можете меня увезти?

- А вы… сами не можете уехать? - осторожно поинтересовался Андрей.

- Не могу, - тут она посмотрела на них так, словно они герои, от которых зависит ее судьба, - увезите меня, пожалуйста. Мне домой надо.

Дрон повернулся к озадаченному приятелю, подмигнул и приблизился к Полине, устроившись рядом на лавке. Что-то ему подсказывало – версия с вербовкой людей может быть не ошибочна. И зря они тогда сюда приехали без какого-либо вооружения. Но сейчас время делать контент, а это значит, что надо запастись терпением, действовать холодно, на жалость не реагировать.

- Вас удерживают тут? – Андрей закусил уголок губы, сосредоточенно ожидая ответа. Полина кивнула, - кто?

И действительно, кто ее удерживал? Кучка дремучих деревенщин? Водитель ЗИЛа? Нет же, все давно разошлись, тропа, ведущая из деревни в сотне метров, вставай да иди, куда вздумается. Или…

Парень прошелся взглядом по ее фигуре, хотя цель у него была не та, что у друга. Может, террористы, если таковые имеются, нацепили на нее браслет, который детонирует, если девушка покинет пределы села? Никаких похожих атрибутов на ее теле он не заметил, только на правой руке смарт часы, разве же они могут представлять какую-нибудь опасность? Сети в деревне не было, а значит, и отследить ее никто не мог.

Прошла минута, но девушка не ответила.

- Так кто вас удерживает? Пока не узнаем, вряд ли сможем помочь.

- Увезите меня! – повысила голос Полина, глаза ее влажно поблескивали. От такой неожиданности Андрей вскочил с лавки и отступил на несколько шагов, - завтра все расскажу. Я не могу здесь оставаться… этот запах! Тут везде воняет!

Ребята переглянулись, втянули носами воздух. Но ничего, кроме упомянутого сена, навоза и других, еле заметных ароматов сельской местности не почувствовали. Они, конечно, тоже городские, но не до такой степени.

- Извините, но мы… - парень пожал плечами и немного смягчил тон, - не можем сегодня уехать. Мы с другом бло… кхм… студенты. Изучаем селфхарм и его распространение, а также влияние на окружение. Нам прислали ролик, на котором… в общем, неважно. Здесь происходит что-то странное и наша цель – узнать причину, а не следствие. Если хотите, можете подождать до завтра и поехать с нами.

- Завтра… - девушка горько усмехнулась, - будет уже поздно.

Андрей опешил от такого ответа и подошел к другу, дал ему знак останавливать съемку и мотнул головой, призывая идти дальше. Полина так и сидела, провожая беззаботных парней потухшим взглядом.

Завтра будет поздно… и что она хотела сказать? От этих слов Дрону стало не по себе. Судя по ее виду, она была готова покончить с собой прямо там, на лавочке и на глазах у ребят, если бы попросили, или на следующий день она сама собирается это сделать? Неужели террористы? Вербовка!? Она ничего толком не объяснила, наверняка ей нельзя, иначе могут быть серьезные проблемы. Эти мысли заставили насторожиться.

- С ней говорить бесполезно, она то ли угашенная, то ли свихнулась. В общем, обходим деревню, если тут какая-то секта, или че то подобное, сразу валим и вызываем помощь.

Дима кивнул, и парни, осторожно озираясь, шли по селу и старались сохранять максимально невозмутимый вид. Особое внимание уделяли углам домов, откуда можно было ждать засады. Местные, что странно, вели себя абсолютно нормально, если не считать их апатичность, безразличие ко всему, даже к гостям, хотя изначально на них бросали косые взгляды. Сейчас же ребят, словно не замечали.

Через двадцать минут они обошли деревню полностью, благо она была маленькая. По негласным расчетам Андрея, здесь жило человек двести, может, чуть больше. Иногда они даже бесстыдно заглядывали в окна некоторых домов, но ничего. Никакой бандитской группировки обнаружить не удалось. И вот, сделав круг, оказались снова на главной улице. Странной девушки уже нигде не было, все лавки у заборов пустовали, и на одной из них друзья решили скоротать время.

Вскоре мимо прошла женщина, ведущая буренку, а потом на них чуть не налетели две курицы, бежавшие с другой стороны дороги. Эта картина вызвала у Андрея стойкое чувство дежавю, но больше преобладало разочарование. Неужели тут ничего нет?

- Может, деревня не та? Или вообще не в ней дело, а? — поддержал его мысли Димон, достал пачку и мусолил пальцами сигарету.

- Да хрен знает, координаты то он именно эти скинул, да и на кой ему снимать тут все было? На память? - Дрон взъерошил волосы, мельком глянул на палящее солнце, - жарища то. А запахи… ну и дура эта девка, ничего в деревенской жизни не понимает. Это же почти романтика!

Дима потянул носом воздух и на мгновение замер, затем начал дышать чаще. На секунду показалось, что при вдохе ему в нос сунули старую, половую тряпку, которая пролежала в подъезде перед входной дверью соседей с момента постройки дома. Как он не пытался, уловить этот густой, тленный дух больше не получалось, однако в память он врезался прочно.

- Слушай, мне кажется, тут ловить нечего, - буркнул Димон, озираясь по сторонам, и все-таки закурил, - поехали обратно.

- Шутишь? Куда ехать? У тебя еще два выходных впереди, времени вагон. Или ты спешишь?

- Ты серьезно думаешь, что нам удастся заснять, как кто-то из этой деревни выпилится? Больше чем уверен, этому анониму просто повезло. Давай возьмем его материал, склеим с тем, что есть и думаю, сюжет получится не хуже, чем, если мы сами что-то найдем. На авторские права он, думаю, подавать не будет.

Андрея начинали напрягать уговоры друга, он злился, но вида не подавал. В такие моменты он, наоборот, был спокойнее удава.

- Езжай, если торопишься. Думаю, на заводе тебя уже заждались, - хмыкнул Дрон, заставив друга поджать губы и нахмуриться, - камеру оставь и учти, компенсирую только бензин и продукты. Никакого счета на двоих не жди. Может, у них график какой, сейчас эту девку завербуют окончательно и отправят под колеса очередной фуры или в петлю. Я чувствую, что-то должно произойти, не просто же так на холме это безымянное кладбище?

- Думаешь, мы настолько везучие? - устало вздохнул Дима, обернувшись. Далеко за домами виднелась возвышенность, где должен был располагаться тот самый погост.

- Даже если и нет, то я вот, например, устал с дороги и хочу отдохнуть. Ладно, давай пройдемся еще, отснимем кладбище, переночуем тут, а завтра, если ничего такого не случится, сделаем, как ты сказал.

Не хотел Андрей соглашаться с другом и тем более выдавать чужие кадры за свою работу. Труд любит честных, так он считал. Хотя, в данном случае никто и не заметил бы подставы, погода стояла точно такая же, как на присланных видео. Все равно ему казалось это неправильным, хоть на такой базе можно было построить целую теорию и раскрыть селфхарм так, как этого не делал еще никто и никогда.

Друзья поднялись с лавки, и отправились на очередной обход села. Ведь времени у них было, как успел заметить Андрей – предостаточно.

***

До вечера блогеры успели несколько раз обойти деревню, осмотрели окрестности, а также многие дома. Андрей чувствовал себя неловко, вспоминая, что посчитал этих людей дикарями. Наоборот, селяне оказались приветливыми и в меру дружелюбными, правда все были чем-то встревожены, пусть и старались не показывать этого. Не получилось у них скрыть и очевидной апатии, словно они выполняли все дела на автомате, как куклы, у которых садятся батарейки. Ребят на удивление даже вкусно накормили. По-домашнему, по-деревенски, сытно и щедро.

Однако это не изменило того, что в конце дня друзья ощущали себя хомяками, бегающими в колесе. Все бы ничего, только колесо это было диаметром пару километров минимум.

Собираясь прогуляться на озеро, чтобы искупаться на закате в теплом водоеме, парни чуть не забыли про кладбище, и решили отсрочить отдых. Вооружились камерой, обогнули деревню и вскоре поднялись на холм, где действительно нашли много участков вскопанной земли, выделяющихся на почве своей выпуклостью. Андрей включил камеру, подробно отснял каждое «захоронение», после чего зафиксировал в объективе друга.

- Итак, в этой деревне с весьма странным названием «Эгербаш», творится что-то необъяснимое. Помимо обычного кладбища, где есть кресты и информация об усопших, мы обнаружили вот такие безобразные захоронения. Скорее всего, те, кто заканчивает жизнь самоубийством, находят свой последний приют именно на этом холме... есть вариант насчет вербовки людей, но он пока под большим вопросом. Так же нам удалось кое-что для вас заснять, дорогие подписчики, и это будет просто… бомба!

На последних словах друга, Дрон остановил запись, опустил камеру.

- Какая еще бомба, мать твою? – зашипел он, гневно смотря на товарища.

- Скажи спасибо, что я думаю наперед, - Дима лениво закатил глаза, пнув кусок земли под ногами, - а то смонтируем видео, и найдутся те, кто скажет, что мы больно спокойные все время ходим.

Андрей нехотя согласился, ведь действительно, если они планируют присвоить чужие кадры, причем такие пикантные, нужно и вести себя соответственно, о чем его приятель побеспокоился заранее.

- Может… - в голову закралась гадкая мыслишка, которую он озвучил шепотом, - раскопаем какую-нибудь могилу? Вдруг там не люди вовсе?

- А что? Собаки? – скептически ухмыльнулся Димон, - нет, если копать, только завтра, перед уездом. Чтобы вопросов не возникло, мало ли.

Дрон задумался и вновь был согласен с другом. Если их хватятся, будет уже поздно, ищи ветра в поле.

***

Вернувшись в село, друзья заметили непонятную суету. Скот привели с пастбищ и разогнали по хлевам, казалось, на этом деревенская жизнь должна была подойти к логическому завершению перед сном, а вся деятельность продолжаться максимум во дворах. Но нет, местные толпились на главной улице, о чем-то шептались, а вскоре их компанию разбавил мужчина лет тридцати пяти. Его внешний вид значительно отличался от устоявшейся здесь моды. Темный, неразличимого цвета китель, застегнутый на пять пуговиц, сливающиеся с остальной формой брюки и высокие сапоги. Он достал из нагрудного кармана папиросу и, осматривая народ, сунул ее в зубы.

Когда люди увидели его, начали постепенно затихать. Мужчина, мусоля самокрутку, вытащил ее и в примирительном жесте протянул ладонь, взывая к тишине. Сработало, через пару минут улица погрузилась в полное безмолвие.

- До всех вас дошла ужасная весть. Я понимаю ваше негодование, но прошу не поддаваться панике, - начал говорить он, оглядывая селян, - пока что поводов для этого нет.

Тут народ снова загомонил.

«Как же так, Петр Михайлович?»

«Когда ждать? Куда идти?»

«Где прятаться, отец!?»

«Скотинку то оставлять жалко, помрет ведь одна!»

- Тихо! – гаркнул некто Петр, заставив людей притихнуть, - сейчас идти никуда не надо! Повторяю, поводов для беспокойства нет. Расходитесь по домам и отдыхайте, день был трудный для всех нас. Самое главное сейчас – сохранять спокойствие. Завтра все будет известно.

- Сельский голова… - парни вздрогнули, услышав притаившегося рядом старика, обернулись.

Он выглядел весьма необычно, в вязаной рубахе, серых брюках, но больше приковали внимание его седые волосы, заплетенные в тугой хвост на затылке. Он стоял, опираясь на клюку.

- Сельский? Больше на мента похож, да и что тут за сбор? – Андрей встряхнул головой, перестав разглядывать внезапного собеседника.

- Ничего такого, - отмахнулся мужчина, смерив парней пристальным взглядом, - с утра видели ЗИЛ? Вот Максимке, водителю, язык бы отрезать за болтовню. Народ только баламутит, ирод. Я Вениамин Сергеевич, можно просто дядя Веник.

- А, то есть ничего серьезного, - усмехнулся Дрон, когда местные начали расходиться, и выглядели они куда спокойнее, чем за десять минут до собрания, - а то мы подумали эвакуация какая?

- Давно пора бы, да все никак. А вы тут новенькие, стало быть?

Ребята растерянно переглянулись, кивнули.

- Ехали бы вы отсюда, ничего тут интересного нет.

- Как это, дед? – всплеснул руками Андрей, - два кладбища уже говорят о том, что тут не всё как у всех. Мы студенты, собираем материал, касательно темы селфхарма. И думается мне, тут есть на что посмотреть.

- Че? Какой еще храм?

Парни сдавленно посмеялись, Вениамин махнул на них рукой и мелкими шагами пошел в свой двор.

- Нечего тут делать, студенты.

- Дядя Веник, а где здесь переночевать можно? – Дрон нагнал старика, сравнявшись с ним, - нам всего одну ночь.

- Да не будет у вас… а впрочем, как знаете, - смягчился мужчина, вздохнул и указал на один из участков ближе к выезду, - вон, где ваша развалюха стоит, там наш дом с Любкой. Места у нас немного, вдвоем уляжетесь, и скоро баня будет, если хотите.

Старик пошел дальше, оставив двух друзей в замешательстве. Дима смотрел ему вслед с явным недовольством.

- Развалюха? У самих тут, небось, по Поршу во дворе стоит!

- Да забей ты, - примирительно улыбнулся его друг, - ты слышал? Банька, русская! Кайф же! Погнали, искупаемся и сразу в теплое!

Воодушевленный Дрон пошел с товарищем к машине, они убрали рюкзаки, в одном из которых была камера и, когда он закрывал заднюю дверь, та тихо, но от этого не менее отвратительно скрипнула, от чего Андрей покрылся мурашками, будто услышал, как по стеклу провели куском пенопласта. Усмехнулся про себя, похлопал внедорожник по крыше, тихо прошептав «ничего, старушка-развалюшка, хозяин тебя помоет и обязательно смажет. Но… завтра»…

***

Когда деревню укрыло плотным одеялом сумрака, друзья после купания и бани чувствовали себя прекрасно. На широкой кровати расположились вдвоем, места хватало. Сначала думали, кому лечь на полу, но в селе ночи холодные, и заработать воспаление легких никак не хотелось. Дима уже храпел, уткнувшись в стену, а его приятель все не мог уснуть. Слишком много мыслей роилось в голове после прожитого дня. Этот странный тягач, словно преследовавший их, эта деревня, отсутствующая на карте. Подавленный настрой местных, их сельский голова, как его назвал Вениамин. Да и сам старик оказался весьма странноватый. Что тут говорить, все они были с приветом, о какой-то эвакуации твердили, уходить собирались, и только Петр Михайлович их убедил, что все в порядке и повода для паники нет. Наверное, единственный нормальный здесь человек.

Через десяток минут раздумий сон все-таки начал брать свое. Образы в голове затуманились, воспоминания искажались, и парень сам не заметил, как провалился в забытье…

Эгербаш. Часть 4

— Это он… — парень слегка пихнул друга локтем, показав экран смартфона, — номер только смазан на видео, остальное... сам гляди!

Они еще с минуту недоуменно осматривали фуру, и подавший голос водитель, вышедший с левой стороны, как черт из табакерки, заставил их испуганно вздрогнуть и отступить на несколько шагов.

— Че тут шкуру трёте? — гаркнул мужчина лет сорока, одетый в клетчатую, распахнутую рубашку, шорты и потертые сандалии.

Друзья молча переглянулись между дальнобойщиком, вытирающим тряпкой грязные руки, потом уставились на тягач.

— А… просто машина… знакомой показалась, — Андрей рассеянно тряхнул головой, идя на примирение, — посмотрели просто. Пойдем, Димон.

Они постепенно удалялись, сопровождаемые хмурым взглядом мужчины. Когда парни вернулись в свою машину, несколько минут провели в полной тишине.

— Может показать ему? — подал голос Дима, подразумевая видео, где в томительной паузе, ожидая воспроизведения, замерли две фигуры.

Кровавый художник — чистый, белый фредлайнер, который через мгновение размажет парнишку по раскаленному асфальту, навсегда запечатлев на дорожном холсте алую кляксу, автограф самой смерти.

— Шутишь что ли? — хмыкнул Андрей, убрал телефон и пристегнулся, — мы не знаем, он ли вообще был за рулем. А если он, то, как это будет выглядеть? — он всплеснул руками, сменив тон на максимально вежливый, — смотрите, уважаемый, а не вы ли убили вот этого гражданина в прошлом году? Да-да, того самого, которого пришлось соскребать с дороги и хоронить в закрытом гробу, потому что вы от него только мокрое место оставили!

Дрон с легкой укоризной посмотрел на друга, вздохнул.

— Мы, конечно, границу морали пересекаем, но берега то надо видеть хоть какие-то. Нам это ничего не даст, машина сто процентов та, а если и водила прежний, только напомним ему почем зря.

— Понял я, понял, — парень хмуро свел брови, пристегнув свой ремень, включил передачу и глянул в боковое зеркало.

Он замер и на несколько секунд перестал дышать, не совсем понимая, что видит. Они подходили к абсолютно нормальной машине, но сейчас в отражении он наблюдал вовсе не тот фредлайнер, а потемневший, с облезшей краской и заляпанными стеклами, словно его только пригнали со свалки. Дима успел заметить почерневшую то ли от грязи, то ли от чего-то другого, поврежденную решетку радиатора с торчащими из нее…

Его внимание привлек мужчина, стоящий на подножке и скрытый наполовину за распахнутой дверью. Он копошился в кабине, и его невозможно было разглядеть, но ноги…

Тощие, сухие икры, обтянутые серой кожей, с висящими лохмотьями одежды и рваные, истлевшие сандалии. Из салона доносилось невнятное бормотание, и когда водитель ступил одной ногой на землю, Дима отвел взгляд от зеркала, сглотнул и продрог, вцепившись в руль побелевшими пальцами. Андрей подал голос, заставив друга дернуться.

— Ты че? Как привидение увидел.

В ответ он осмелился снова глянуть в отражение, но там, вопреки ожиданиям стояла абсолютно нормальная фура, а водитель подходил к их машине, определенно желая задать пару неудобных вопросов.

Ничего не сказав другу и не дожидаясь приближения, Дима включил передачу, и они тронулись с места.

Мужчина остановился и натужно вздохнул, провожая удаляющийся Ниссан потускневшим, безразличным взглядом, скомкал в руке грязную тряпку и ушел в кафе.

В последний раз, осмотрев безжизненный фредлайнер, он сосредоточился на дороге. Их родной внедорожник плавно повез хозяев, постепенно увеличивая расстояние между ними и тягачом. Он периодически мелькал в зеркалах, но спустя минуту пропал за вереницей других машин и событий, происходящих вокруг. Это логично, ничто не стоит на месте, жизнь продолжается.

Димон не стал говорить приятелю, что увидел. Он вообще ничего подобного никому не рассказывал, и на то имелась причина, сокрытая под массивными залежами времени, а именно – почти семи лет. Тогда у него были все шансы не вернуться, а из больницы отправиться прямиком на кладбище. Шальная юность, горячая кровь, желание попробовать в жизни все. Смерть подкрадывалась незаметно, и нагрянула в тот момент, когда концентрация химических веществ в организме достигла своего пика и с легкостью могла отправить на тот свет несостоявшегося дегустатора. Малочисленная компания, осознав, что парень перебрал, благополучно ретировалась, и если бы не случайный прохожий, вызвавший скорую помощь, все могло кончиться иначе.

Хотя, несмотря на своевременное вмешательство, Диме досталось по первое число, и что он на самом деле видел в момент клинической смерти, и сам не помнит. Может, по негласным правилам он шел по тоннелю, или же время тогда вообще остановилось, и агонизирующий мозг воспроизвел какой-нибудь свежий фрагмент из памяти, завязку с кульминацией соединил в кольцо, и так ему приходилось ходить по кругу, пока врачи не устранили последствия интоксикации. Изредка вороша смутное прошлое, парень иногда задумывался, а что если бы он все же погиб? Что было бы дальше? Рай, ад, нирвана? Или тот закольцованный фрагмент воспоминания. Нет… это все в прошлом.

Однако это его не сильно успокаивало. После того случая Дима стал видеть, как он считал, немного больше, чем другие. Как-то раз ему приснилось, что девочка, с которой он дружил еще в детском саду, а после первого класса погибла, перебегая дорогу в неположенном месте, пришла к нему поговорить, прямо в комнату, появилась из стены, уселась на кровать и спрашивала обо всем. И только после разговора по душам она, удовлетворенная ответами ушла, а позже до парня дошло, что он не спал.

Эти явления посещали его редко, но приятного в них было мало. Хотелось высказать врачу все, как есть, но это означало поставить крест на дальнейшей жизни, а потом Дима понял – чем бы ни являлось то, что он видит, оно с ним практически никак не контактирует, и тем более не преследует цель навредить и так пошатанному, душевному здоровью. Было решено держать все в себе, жить с этим.

А окончательно забыться помогло знакомство с Андреем и основание канала «Селфхарм», некогда было заострять внимание на ставшие ничтожно редкими явления, нужно зарабатывать на жизнь, которая вылилась в совершенно иное русло.

Но сейчас, когда ему получилось заглянуть за плотную завесу и увидеть тягач таким, какой он есть… это не укладывалось в голове. Состояние фредлайнера было непригодным для езды. Ни в коем случае. В подобном виде машинам место на свалке!

***

Дальше ехали молча, иногда вспоминая ситуацию у забегаловки, оседающую в памяти неприятным, вязким, холодным грузом.

Дрон в очередной раз смотрел то самое видео, пока Дима, ведя машину по трассе Р-381, мельком поглядывал на небо. Еще полчаса назад окутанное плотной, серой завесой, оно стало на несколько тонов светлее. То тут, то там проявлялись небольшие участки, обнажающие синее, насыщенное полотно.

Как и Андрей, его друг пребывал в состоянии непонятного трепета. Месяц физического труда дал о себе знать, и Димону отчаянно захотелось вернуться на прежнее поприще. Каждым атомом души он надеялся, что эта поездка «выстрелит», проложив им ковровую дорожку к процветанию канала. Парень был настроен сделать репортаж в лучшем виде, применить все свои навыки, чтобы смастерить настоящую бомбу. И пусть этот завод хоть рухнет там, если одним работягой на производстве станет меньше — мир всё равно не остановится.

Вскоре трасса практически опустела, а перед нужным съездом друзья сделали небольшой привал на обочине. К этому времени погода значительно улучшилась — тучи, словно растаяли в лучах утренней звезды, являя миру чистейшее небо, воздух стал чище, это ребята заметили, только выйдя из машины. Будто они стояли не на шоссе, а где-нибудь в глухом лесу, куда не доходят выхлопы автомобилей и прочие прелести пригородных трасс.

Распаковали бутилированную воду, освежились, перекурили, заметив, что стало намного теплее. Пока Андрей изучал в смартфоне карту местности, его друг обошел машину, посмотрел в сторону съезда и про себя отметил, что после поездки нужно будет заехать на автомойку.

Услышав нарастающий гул, Дима повернул голову в сторону, откуда они приехали. Вот уже округу оглашал стремительно приближающийся рев, и парень, похлопав друга по плечу, обратил его внимание на дорогу. Андрей отвлекся от телефона, удивленно приподнял брови, открыл на смартфоне камеру и начал видеозапись, и вместе они отошли подальше на обочину. Через десяток секунд мимо них, окатив сумасшедшим потоком воздуха, промчался белый фредлайнер, который ребята еще с минуту провожали непонимающими взглядами, сдержавшись чтобы не открыть рты от изумления.

Картина складывалась совершенно нереальная. Жара, пустое шоссе, и пролетевший на всех парах тягач. Только паренька не хватает, бросившегося под многотонный грузовик…

Дрон навел камеру на приятеля.

— Смотри-ка, еще не приехали, а материал уже сам по себе начинает наклевываться. Есть комментарии у нашего ведущего?

— Очень странно наблюдать разом столько совпадений, — ответил Дима, вновь обернувшись на стремительно удаляющуюся фуру, — с этого и начнется наш репортаж о странностях данного места. Мы скоро приезжаем в малоизвестную деревню недалеко от озера Сартлан, там и продолжим. Надеюсь, сегодня произойдет то, что нам нужно донести до наших подписчиков в первую очередь!

Снято.

Довольный таким началом Андрей остановил запись, убрал телефон. Парни погрузились в машину, двигатель послушно завелся и Ниссан съехал с шоссе на проселочную дорогу.

***

Вслед за растущей температурой поднималось и настроение друзей. Это же как повезло, репортаж снимут, так еще и получится отдохнуть от городской суеты на чистом воздухе. У нужного поселения, не отмеченного на карте, Андрей приметил небольшое озеро рядом с Сартланом. То самое, что анонимный оператор заснял по правую руку от деревни.

Поселок Голованово промелькнул как ненужный, проходной участок пути, некоторое время отражающийся в зеркалах заднего вида. Спустя полчаса ехать стало сложнее, но внедорожник стойко выдерживал испытание, упорно пробираясь через все рытвины и ухабы. Когда свернули с проложенной тропы, двигались практически наугад, следуя координатам. Но в этом месте природа начала по-настоящему радовать глаз своим цветущим великолепием. Раскидистые ветки стройных деревьев, луга, поблескивающие на солнце, запахи трав и цветов настойчиво пробирались в салон, будоражили обоняние, заставляли наслаждаться каждым мгновением, расслабляли сознание.

Плывя по течению безмятежной неги Андрей, имея немалый опыт в сфере изучения селфхарма (особенно среди молодежи), чувствовал разрыв шаблона и невольно задавался вопросом… что?

Что может подтолкнуть человека на самоубийство в таком прекрасном месте? Ведь сломанная рука у парня на видео это не причина, а следствие. Судя по кадрам, снятым определенно бесстрашным оператором, тот юноша ушел из жизни счастливым, ничем не отягощенный…

Тут Дрон готов был выразить благодарность анониму за столь своевременную съемку, а также за то, что не выгрузил в сеть весьма пикантный материал.

Одновременно с размышлениями вспомнилась версия Лены касаемо вербовки людей. Что же, если не брать в расчет место, где все происходит, тема достаточно экстравагантная. Андрей знал, что бесплатный сыр только в мышеловке, поэтому подготовился к поездке, не просто взяв рюкзак со всеми необходимыми принадлежностями, а еще изучил доступные материалы в интернете. Однако результат не оправдал требуемых ожиданий — удалось узнать только о таинственных исчезновениях людей в Новосибирской области. Якобы возвращался мужчина с вахты, порядочный семьянин, следовал как раз по трассе Р-381. Отъехал от заправки у Кожевниково, где зафиксировалась оплата горючего, и все.

Нет больше ни человека, ни его машины.

Получается, что он попал в плен? Какая-то сила принудила мужчину вернуться, найти село, не обозначенное на карте, где его завербовали и заставили свести счеты с жизнью, а автомобиль путем нехитрых манипуляций благополучно сбыли новому владельцу?

Такая версия возможной «тайны» звучала весьма непристойно. Слишком сомнительная перспектива орудовать в глуши. Но, тем не менее, люди просто так не исчезают, это факт. Несмотря на разные предположения, Андрей все равно чувствовал сочный репортаж и хороший заработок. Да, если «выстрелит» придется еще немало работать, но хотя бы не на заводе.

Пока он размышлял, откинувшись на спинке сидения, сознание приятно поплыло от пробивающегося через лобовое стекло утреннего солнца и от свежего воздуха. Парень и сам не заметил, как окружающая обстановка вынудила его расслабиться и, как под теплое одеяло погрузиться с головой в сладкую дрёму…

Во сне он увидел грядущее бракосочетание. Если не брать в расчет последние перепалки с девушкой – он тоже был в нетерпении. Ждал и трепетал перед событием, ведь она – его дальнейшая, личная жизнь. У Андрея до запуска канала имелось много спутниц, но такую, он считал, что не найдет больше нигде и никогда, если упустит. Какое чудо приманило к нему Лену, как мотылька привлекает свет, он не знал, да и не хотел задумываться. Счастье бессимптомно и любит тишину, и в данный момент держит его за руку.

И вот они стоят в зале, готовые закрепить свой союз. Регистратор задает вопросы про любовь и верность, пока смерть не разлучит их, и вдруг Андрей чувствует непонятное беспокойство и приглушенный голос.

- Андрюх, Андрюха!

Все вокруг меркнет и расплывается, парня начинает качать на невидимых волнах, устоять становится все труднее. В памяти воспроизводится последний месяц жизни, так стремительно и прямо перед его глазами, что кажется, только руку протяни и потрогаешь само время. Оно такое медленное и тягучее, но одновременно недосягаемое, и утекает прямо сквозь пальцы…

Вот промелькнул момент, когда парнишку из ролика сбивает грузовик, а в следующую секунду Андрей видит на его месте себя. Он не в силах пошевелиться потому что не чувствует собственного тела. Ревущий мотор оглушает, старый фредлайнер, будто только вывезенный со свалки несется точно разъяренный гепард на свою добычу, потом раздается свист покрышек и отчаянный сигнал водителя…

- Дрон!

Парень распахивает глаза, слыша удаляющийся, протяжный гудок, оседающий в сонном разуме под стук сердца и гул в ушах. Он утирает со лба липкую испарину рукавом ветровки и смотрит на друга.

- Чего?..

- Ты че раскис, я тебе не Ленка, чтобы расталкивать, - усмехнулся Дима.

- Да… сам не заметил, как вырубился. Разморило на жаре, - Андрей зевнул, удобнее пристроил съехавшую с сидения затекшую задницу, - че стоим?

Его друг хмыкнул, откинулся на спинке и указал пальцем в лобовое стекло. Посмотрев туда же, парень зажмурился и встряхнул головой. Нет, не показалось, идущая вперед тропа переходит в улицу, где максимум в паре километров угадывается деревенька, до которой вся дорога сплошь поросла травой.

- Шустро что-то приехали. Уверен, что это та деревня, Сусанин? — задумчиво поинтересовался Дрон.

- Уверен, — невнятно буркнул Дима, - пошли, покурим.

Они вышли из машины, Андрей только потянулся в карман ветровки за сигаретами, взгляд машинально, подобно стрелке на железнодорожных путях перевелся на указатель, у которого остановился Ниссан, и парень, прочитав название, так и замер, сжимая в руке пачку.

«ЭГЕРБАШ»

Эгербаш. Часть 3

Андрюха, пялясь в телефон у окна на кухне еле заметно дрогнул, услышав позади голос друга. Убрал смартфон в карман джинсов, встряхнулся и повернулся к Диме, думая… показать сейчас? Или позже.

Когда гости, хорошие знакомые, друзья и поклонники канала в одном лице поужинали и щедро запили все алкоголем, пришло время показа. Убрали раскладной стол, пустые тарелки свалили на кухне, вечер продолжался в просторном зале с остатками алкоголя. Андрей загрузил компьютер и уже включил последнее видео - все уставились в монитор.

Видимость была чуть ниже среднего, но все самые главные кадры попали в объектив. В Вигваме — небольшом шалаше лесных индейцев, на тлеющих углях лежал обнаженный, тощий мужчина. Помещение было окурено травяным дымом, но это не мешало стойким «Селфхармовцам» снимать то, за что они щедро заплатили - за присутствие. Правда, для этих людей деньги не представляли никакого интереса, зато подношение в виде продуктов и мяса они оценили по достоинству, чуть ли не приняв ребят в свое племя.

Недалеко от мужчины находились двое наблюдателей из племени, а еще один стоял на коленях, судя по отличающейся одежке, это мог быть их вождь. Испытуемый же, помимо лежки на углях, подвергался иглоукалыванию.

Глава брал из правой руки короткие иголки и вгонял их под кожу, а что самое странное - в мышцы. В его ладони была одна, куда тоньше остальных, но ее пока не использовали.

Обнаженный страдалец стойко терпел все, не издавая ни звука. И когда вождь взял самую тонкую иглу, он провел острием над животом, затем подвинул ниже, и в следующее мгновение вонзил ее в яичко мужчины.

Тот напрягся, сжал кулаки, впиваясь ногтями в плоть, и поднял голову, вены на шее и лбу проступили синими жгутами, с пересохших губ сорвался еле слышимый сип. Он казался натянутой струной, что вот-вот не выдержит и лопнет. Кадр приблизился, когда два пальца, сжимающие иголку, подвигали ей внутри, а затем плавно вынули из болезненной зоны.

Мужчина расслабился, дыхание участилось, и он откинулся головой на угли, так было не больно. На лицах двоих наблюдателей и самого вождя читалась непомерная гордость за соплеменника. В следующие секунды оператор повернулся вправо, где стоял всем известный Андрюха с абсолютно серьезным видом. Он заметил, что камера направлена на него, и начал говорить.

«Что это было, желание самого человека, или же порядки и традиции в диком племени, от комментариев они воздержались. Однако по следам на его теле мы видим, что подобное он испытывает не впервые. Может, это у них такая закалка тела и духа? Но очевидно, раз они принимают такие испытания с честью, это не что иное, как аутоагрессивное поведение, пусть и неосознанное конкретно у этих людей. На этом наш выпуск заканчивается, ставьте лайки и подписывайтесь на канал, с вами были неизменные Дрон и Димон!»

Андрей показал большой палец вверх, и когда они вышли из Вигвама, в кадр попала искривленная гримаса парня, схватившегося за свой пах.

«Бля-я… это жесть же! Как будто мне яйца там продырявили!» — выпалил он, глянув в объектив, — «вырубай уже, погнали отсюда!»

Поставив видео на паузу, он осмотрел гостей. На лицах захмелевших парней застыло отвращение, некоторые из них ерзали на диване, поджимая губы. Девушек в компании было немного, подруга Андрея и еще пара спутниц друзей.

Вновь перемотав ролик на самый пикантный момент, он встал из кресла, вынул из кармана джинсов небольшую, бархатную коробочку и, открыв, вручил ее Лене, своей даме сердца. Лучше момента, Андрей посчитал, быть просто не может. Компания загомонила, зал оглушили аплодисменты вперемешку с криками «Ну ты и конченый!» «Туда ее!» «Лучшего предложения я еще не видел!»

Конечно же, девушка согласилась, лицо ее стало пунцовым, щеки украсили две дорожки слез. После кроткого поцелуя парень снова устроился в кресле, и компания перешла к обсуждению ролика.

— Конечно, на канале немного цензуры, а это так сказать, первый сорт, — добавил Дима, горько ухмыльнувшись, — да и сцену в конце вырезать пришлось, а жаль.

— Ну и треш… а говорят еще, неподготовленные из бани только выбегают! Этого дерьмища еще не видели…

— Вот это выдержка у мужика…

— Я все понимаю, они, конечно, дикари… но зачем это!?

— Да кто бы знал, — пожал плечами Андрей, повернувшись в кресле к остальным, — сама задумка, что люди постепенно и сами того не осознавая возвращаются в каменный век, как мне кажется, хороша. Подумайте только, селфхарм, как старинный метод закалки тела и духа? А?

Один тощий парень, в ветровке с длинным рукавом, сидя в конце комнаты на полу с бутылкой пива, вдруг поднял голову, одарив Андрюху туманным взглядом из-под челки.

— Хочешь сказать, молодежи сейчас не хватает крепости духа, и она вот так… — он машинально почесал через ткань бугристые шрамы чуть выше запястья, — неосознанно пытается это исправить увечьями?

Послышался недовольный возглас.

— Ага… а как же быть с суицидами? Селфхарм к этому и приводит в большинстве своем!

— Тут да, есть небольшой затык, но главное! База уже есть, осталось только поездить по разным местам, собирать материал и провести собственное исследование! А там доказательства, патент, деньги…!

— И куча самоубийц… тебя скорее на вилы поднимут, чем дадут протолкнуть такое в массы, Дрон, — отозвался с дивана полноватый парнишка, — как не лепи, а развивать что-то на базе аутоагрессии, дело заранее — швах, ты уж не серчай. Одно дело, показать людям эту гадость, вызвать кучу эмоций, совсем другое — пытаться сделать из этого научное достояние. Да и канал ваш… ты-то собираешься работу искать, как Димон?

Андрей покосился на друга, тщательно скрыв колкую обиду, затем ткнул пальцем в экран.

— Это моя работа, Игорь. Должна быть…

— Ты хоть весь мир объезди, засними как они сами у себя яйца там отгрызают, но в нашей стране нужно что-то свое. Комментарии что ли не читаешь? Вас там с вашими индейцами уже заплюют скоро… а в России такое ты где найдешь? У нас если и есть племена, то их раз-два — и обчелся, да и культура, какая-никакая есть, — пожал плечами Игорь, — можешь, конечно, попытать удачу на Урале…

Андрей чуть не подскочил с кресла, желая перебить друга, но вовремя осекся и не подал вида, что готов поспорить с таким смелым заявлением.

Отдых закончили, общаясь на отрешенные темы, друзья постепенно разошлись. Кто-то вызывал такси, некоторые уходили так, благо жили недалеко. Ближе к ночи на кухне остались только двое, новоиспеченная невеста ушла спать и не мешала мужским разговорам под остатки алкоголя.

Форточка была открыта, парни закурили, Дрон, пуская едкий дым, косился на друга, как на предателя.

— Ты работу искал? И ничего не сказал?

— Уже нашел, послезавтра собеседование, на завод, — Дима изобразил подобие улыбки, получилось из рук вон плохо, так же зачесал русые волосы назад, — Андрюх… ты сам видишь, что с каналом. Плевать уже все хотели на наш селфхарм, последняя поездка окупилась впритык, и то благодаря этим же индейцам, подачки им помогли серьезно сэкономить. Дальше что? В минус работать будем? Это уже… сам понимаешь.

Андрей посидел молча еще пару минут, налил себе и другу пива в бокалы, смял пустую полторашку и положил под стол.

— И что, шесть лет работы насмарку? Талант и опыт в могилу, оборудование на Авито?

— Надо устраиваться, пока не поздно. Нам уже под тридцатку, а мы не задумывались о будущем даже. И правильно Игорь сказал, в чужой монастырь со своими распальцовками не ходят. А у нас в стране…

— А вот нихера Игорек не угадал, — перебил Андрей, пальцем пододвинул ближе к другу свой телефон, потыкав ногтем в экран, — есть у меня кое-что.

Дима изо всех сил попытался сфокусироваться на смартфоне, Дрон вместе с табуреткой пересел поближе, разблокировал экран и зашел в браузер, на почту. Открыл письмо, мельком пролистал заголовок «от поклонника», и включил первое видео.

Кухня погрузилась в давящую тишину, ролик запустился. На залитой ярким солнцем дороге все было как никогда отчетливо. Руки оператора подрагивали, от чего камера не всегда фокусировалась на субъекте. Шея Димы вытянулась, когда он разглядел босого, веселого парнишку со сломанной рукой. Фокус приблизился, и он наглядно продемонстрировал увечья. Судя по мокрому пятну на бежевых шортах, ему все-таки было больно, но его беспристрастное выражение и радостный голос…

«А теперь смотрите сюда и учитесь, сучки, пока я жив! Эгербаш ФОРЕВА!» — довольно выпалил парень, и объектив выхватил за его спиной приближающийся на огромной скорости грузовик с прицепом.

Оператор отступил к обочине, продолжая снимать невменяемого юношу, также сошедшего с дороги. Мощный фредлайнер, точно бронепоезд, неумолимо несся вперед. Когда расстояние сократилось, безумец снова вышел на шоссе. Поворачивать было уже поздно, поэтому водитель начал отчаянно сигналить, засвистели покрышки на раскаленном асфальте. Но главное, действующее лицо это не остановило, он протянул здоровую руку в сторону, показал средний палец в камеру, а затем мужчине в кабине фуры. Последний, протяжный гудок разбавил глухой удар, парня сдуло, как пух одуванчика порывом ветра, ошметки разметало по проезжей части.

Тот, кто все снимал, тихо и невнятно выругался, спешно зашагал вперед, руки его тряслись как при лихорадке. Он прошел сотню метров к фуре, не забывая снимать алые борозды на дороге. С характерным шипением сбросилось давление у пневмосистемы тягача, когда он полностью остановился. Экстремал заснял переднюю часть белого кузова, капающие с него жирные капли, а также сползающие со склизким чавканьем лохмотья мяса, обдаваемые паром, выходящим из решетки — наверняка при ударе кости пробили радиатор, и антифриз попал на раскаленный коллектор. Камера отвернулась, послышался утробный позыв, а через несколько секунд видео остановилось.

Андрей заблокировал телефон, внимательно, с искрой азарта посмотрел на ошеломленного друга.

— Ну… как тебе такой селфхарм!?

— Это… монтаж? — прохрипел Дима, проглотив подступивший ком, и продолжал тупо пялиться в темный экран, — так же не бывает…

— Я тоже так думал, — прошипел парень, обернувшись на дверь кухни, убедился, что она плотно закрыта и подался чуть ближе к другу, — я этот видос разве что на атомы не разбил, нет там монтажа, Димон! Ни грамма!

— Мы ведь эту тему вдоль и поперек у нас прошерстили. Самоубийцы себя так не ведут, ты сам знаешь, — упавшим голосом произнес Дима, затушил в пепельнице окурок и закурил вновь, — они в депрессии, слезах, просто раздавленные… и если уж до того доходит, с крыш сигают, под поезда ложатся, вешаются, но… со сломанной рукой и лыбу давить, как будто это забавно? Я не понимаю! Да и где новости? О таком сразу должны в набат бить, человека по дороге р…размазало.

— Вот в этом я и предлагаю разобраться! — оживился Андрей, наспех хлебнул пива и разблокировал телефон, — но это еще не все, смотри.

Следующее видео было снято уже в деревне. Судя по первым кадрам, это самое обычное село, пройденное в обе стороны тем же анонимным оператором. Во дворах кричали петухи, где-то слышен лай собак, в кадр попала женщина средних лет, ведущая корову, отбившуюся от стада. Вид у нее был уставший, скорее всего буренка изрядно помотала ей нервы своими выходками. Снимающий чуть не наткнулся на двух куриц, перебегающих дорогу, невнятно выругался и пошел дальше. Если делать акцент на активности местных, время близилось к обеду. Люди иногда косились в камеру, что-то недовольно бубнили, но в большинстве своем не обращали внимания на пришельца.

По правую руку располагался пологий спуск, ведущий к озеру, а по левую… самое интересное, что и привлекло Андрея при просмотре письма.

Оператор обогнул деревню, поднялся по холму, попав, судя по всему, на местное кладбище.

Точнее, это была пустошь, усеянная бугорками земли, свежей и засохшей, где-то уже заросшей травой, но выпуклости угадывались отчетливо.

Съемка закончилась, парень выключил видео и снова заблокировал телефон. Затушив окурок, Дима, задумчиво смотря на темный экран, размял плечи и почесал подбородок.

— Эти два ролика сняты примерно в одно время, точно в один день, — он покивал собственным мыслям, глянув на Андрея, — а как связан этот самоубийца с обычной деревней? Ну да, согласен, одежда у местных, кстати, не то чтобы современная, да и кладбище там, скажем так… необычное. Ни памятников, ни крестов, ничего. Как будто хоронят там, как отбросов каких-то…

— Я думаю, что там как раз закапывают этих самоубийц, не будут же люди хоронить вот таких… с нормальными, кто ушел своей смертью.

— Но что может побудить к такому? Да и с таким удовольствием? И тот, что на видео был, одет нормально, городской значит.

— Вот это я и предлагаю узнать, Димон! Что скажешь? Прикинь, какой материал можно будет по этой теме отгрохать!? А главное — наше! Русское. Никаких индейцев!

— Андрюх… ты не думал, что мы опоздали уже?

— Слушай, — нахмурился парень, достав из пачки новую сигарету, — давай забьемся? Оператор писал, что ехать туда надо двадцать третьего июня, тогда там вся дичь происходит вроде того, что мы видели. Съездим, отснимем, что получится, репортаж сделаем и если! Если выстрелит, ты бросаешь нахер свой завод и мы продолжаем раскручиваться.

— А если не выстрелит?

— Тогда… — Андрей закурил, поерзал на табуретке и похлопал ладонью друга по плечу, — сворачиваемся, и я к тебе, может, пробьюсь. Договорились?

Дима замялся, поджал губы, не было у него желания продолжать во всем этом копаться. Все же, его друг был главным заводилой на поприще подобного контента. Димон же по юности повелся на перспективу легких денег, да и с камерой обращаться он умел, что было немаловажно.

Первое время деньги действительно имелись, и их можно было считать легкими. Но канал продолжал расти, и от ребят требовалось большей отдачи. Когда же все зарубежное притерлось донельзя, окупаемость поездок за создаваемым материалом начала падать, и в течение года доход только снижался. У них давно появилась негласная мысль, что на таком далеко не уедешь и на пенсию тем более не заработаешь.

Но что ж, раз Андрей предлагает такое сам, значит, нужно соглашаться. Один репортаж, к тому же не за рубежом, это даже будет без затрат.

Он протянул руку, и уговор был скреплен.

— Далеко это?

— Недалеко, всего сутки езды от нас, под Барабинском озеро Сартлан, там деревню по координатам найдем. Всего-то месяц подождать.

Дима готов был облегченно выдохнуть, всего лишь день дороги, это не надо заморачиваться с перелетами, попутками, не трястись часы напролет в душных автобусах. Тут и его машина подойдет, и обойдутся на этот раз без всех малоприятных бонусов.

Разошлись спустя полчаса. Дмитрий вызвал такси и вскоре оставил компанию друга, а Андрей, поглощенный азартом, подкрепленным алкоголем, улегся рядом со спящей девушкой и представлял, какой материал они могут отснять, как их канал стремительно оживает после такой сенсации. Вскоре он и сам не заметил, как провалился в сон…

***

Весь последующий месяц прошел в нетерпеливом напряжении. Андрей так и порывался отправиться в село раньше оговоренного срока, но не мог. Дима благополучно устроился на завод, и кроме как на работу, времени у него ни на что не оставалось — с непривычки организм выматывался за восемь с половиной часов физического труда, а выходные он предпочитал проводить в благостном одиночестве, но иногда делал исключение в виде компании друга. Время, как ему и полагалось, текло безмятежной рекой, никуда не спеша, но и не задерживаясь, но Андрюхе казалось, что оно нарочито опаздывает, а иногда вовсе стоит на месте.

Практически каждый день для него был дублем предыдущего, за исключением некоторых обыденностей. Сходили с Леной в загс, бракосочетание назначили на двадцать пятое июня, через три дня после их решающей с Димой поездки. Отклик от этого репортажа оглашал конец их карьеры, или наоборот — ее небывалый взлет.

Девушка относилась к деятельности своего спутника, да и к каналу в целом скептически. А поскольку прошло уже шесть лет — смирилась так же, как с вредной привычкой Андрея курить, сначала воротила нос, а потом просто перестала замечать и обращать внимание.

Но когда парень раскрыл ей свои планы и показал то самое видео, она не оставляла попыток переубедить его. Шутка ли, соваться в место, где люди без доли сожаления и с улыбкой на лице сводят счеты с жизнью!? Лене это показалось сродни вербовке, как террористы, отдавая честь правому делу и религии, приносили себя в жертву, ни о чем не сожалея. Для них это наоборот, правильно, они попадают в лучшее место и проживают не менее хорошую вечность (так они думают).

Изначально потуги девушки неосязаемым намеком отзывались в сознании Андрея, но чем меньше времени оставалось до поездки, тем серьезнее она наседала на парня, что, несомненно, начало приводить к перепалкам. Одна из них разгорелась вечером двадцать второго числа — на утро был запланирован отъезд, Дима написал административный, получилось выкроить три выходных.

— Мы там всего на один день. Чего ты все никак не успокоишься?

— Это ты не успокоишься со своей деревней, прицепился как банный лист. Не сошелся на ней свет, лучше бы как Димка работал, и мне спокойнее… — Лена огорченно вздохнула, смотря в потолок, — может, не поедете? Не маленький ты уже, пора остепениться.

Парень молчал еще с минуту, переваривая ее слова, и каждый последующий вдох становился натужнее.

— Да, как Димон, в доску затраханным вечерами приходить? Или все-таки лучше спокойно сидеть дома между поездками, время тебе уделять, при этом обеспечивая? Нет, не катит? Я сказал уже, подумаю после поездки! Если он хочет работать на дядю, пусть! Я свой шанс на нормальную жизнь упускать не собираюсь. Все, закрыли тему.

Андрей отвернулся к стене, взял смартфон, завел будильник на шесть утра и закрыл глаза, пытаясь отрешиться ото всех мыслей, чтобы быстрее уснуть. Хотела Лена сказать, что с того же завода он будет возвращаться за полчаса, может чуть больше, в отличие от тех дебрей, куда они с Димой могут забираться. Помнила она свои переживания, когда они не выходили на связь больше суток. Успела присмотреть пару прайсов в ритуальном бюро, но все обошлось.

Но сейчас девушка не хотела продолжать перебранку, поэтому промолчала и тоже повернулась к Андрею спиной, думая о хорошем. Все-таки скоро свадьба. Хоть что-то способно было успокоить ее душу. Кольца готовы, платье тоже, зал заказан, — осталось только подождать. В его отсутствие время превращалось для Лены в тягучую, неподвижную массу, еле-еле ползущую вперед. Но несколько дней — не две недели. Можно и потерпеть.

Эгербаш. Часть 2