В Волгограде Максим Маслов ждет операции уже девять месяцев, а от него требуют вернуться назад в Луганск

Получивший ранение в зоне специальной военной операции 32-летний мобилизованный житель Якутии Максим Маслов уже несколько месяцев находится в Волгограде, пытаясь добиться необходимой ему операции. Но, несмотря на несросшийся перелом и требуемое эндопротезирование поврежденного сустава, командование требует от передвигающегося с палочкой бойца вернуться в Луганск. Подробности — в материале V1.RU.

«Я был мобилизован уже с переломом»

Как рассказал корреспонденту V1.RU житель Якутии Максим Маслов, он был мобилизован в сентябре 2022 года, несмотря на имевшуюся у него серьезную травму таза.

— Я работал инженером. В 2020 году я упал с 15-метровой высоты, — рассказывает Максим Маслов, — Заработал Т-образный перелом таза. Когда началась мобилизация, я пытался объяснить, что у меня диагноз серьезный. Но, так получилось, что меня никто не хотел слышать.

Наличие у Максима Маслова тяжелой травмы, последствия которой не были устранены до сих пор, подтверждается медицинскими документами, в том числе и в официальной справке Министерства обороны России.

— Застарелый несросшийся внутрисуставной перелом костей правой вертлужной впадины, — цитируют диагноз в документе от Южного военного округа. — Не удаленные металлоконструкции костей таза. Посттравматический коксартроз 2-й стадии с выраженным болевым синдромом.

«Попал под обстрел. Взрывной волной отбросило»

После мобилизации Максима Маслова, по его словам, направили в относившийся к Волгограду инженерно-саперный полк и вскоре перебросили к линии соприкосновения.

— Нас забросили в Луганск. Служба проходила нормально. Было много обстрелов и боевых вылазок. Будучи травмирован, я всё равно выполнял свои задачи. Но со временем из-за нагрузок у меня начались осложнения. А через семь месяцев я попал под обстрел, — рассказывает Максим Маслов.

Полученная младшим сержантом травма подтверждается документально. В медицинских документах пишется: «При исполнении обязанностей военной службы в ходе СВО попал под обстрел, взрывной волной отбросило в сторону, почувствовал резкую боль в правом бедре. Лечился стационарно и амбулаторно».

— Я был эвакуирован из Луганска. Возили по больницам, а затем отправили сюда, в Волгоград, — рассказывает младший сержант Маслов. — Я стал добиваться того, чтобы меня отправили в госпиталь Бурденко, где специализируются в том числе и на лечении последствий подобных травм. Мне должны были удалить кость и провести эндопротезирование. В итоге такое направление я в госпитале получил.

В официальном письме от 30 января 2024 года, начальник волгоградского военного госпиталя просит военно-медицинское управление Южного военного округа госпитализировать младшего сержанта Маслова для операции в главный военный клинический госпиталь имени Бурденко в Москве.

Подтверждали необходимость лечения и в самой части, ссылаясь на полученные им последствия травмы.

— Состояние военнослужащего в данное время не позволяет исполнять служебные обязанности в полном объеме, — говорится в выданной воинской частью медицинской характеристике.

«У меня стадия разрушения костей»

Но, несмотря на собранные Максимом Масловым многочисленные документы и подтверждения, добиться госпитализации в главный военный госпиталь и операции ему так и не удалось. Уже несколько месяцев он живет вместе с супругой на съёмной квартире. Ходит отец двух несовершеннолетних детей с большим трудом, тяжело опираясь на трость. По словам Маслова, из-за боли он уже давно не может нормально спать и регулярно вызывает скорую.

— Мой сустав полностью разрушился, я могу остаться инвалидом. Уже девять месяцев сижу в Волгограде с этой проблемой, — признается Максим. — Пару дней назад я прибыл опять в военный госпиталь. Они всё знают о моей травме. Сказали, что у меня уже идет стадия разрушения костей. Да, мне по-прежнему не дают поехать на операцию в Москву. Теперь требуют отправляться обратно в Луганск — служить.

«Приезжай в Луганск, окажем помощь»

По словам Максима Маслова, сейчас командование начало требовать от него возвращения в Луганск, постоянно звонят и уже пугают уголовным делом. Он показывает переписку в мессенджере с неким Арфой — якобы офицером-замполитом его части. В ответ на присланные медицинские документы Арфа обещает не отправлять его на «выполнение задач»:

— Езжай в Луганск, окажут помощь, — отвечает Максиму Арфа. — Естественно, тебя в строй не поставят. Выполнять задачи ты всё равно не сможешь. Где-нибудь пристроим, в штабе к примеру.

Редакция V1.RU направила официальный запрос в пресс-службу Южного военного округа с просьбой внести ясность в ситуацию, сложившуюся с Максимом Масловым. И, к счастью, ситуация стала меняться.

Как рассказала корреспонденту V1.RU супруга Максима, Екатерина Чиркина, все кардинально изменилось после того, как история получила общественный резонанс. Уже на следующий день после публикации на V1.RU боец получил долгожданное направление на госпитализацию.

— Максиму позвонил полковник из Москвы и сказал собираться с вещами, — рассказывает супруга мобилизованного Екатерина Чиркина. — Все суетятся и просят больше не писать в СМИ. Вот только если бы не СМИ, ничего бы так и не сдвинулось. На днях его транспортируют в госпиталь имени Бурденко и наконец проведут эндопротезирование разрушенного сустава.

Мы следим за ситуацией

https://ngs24.ru/text/world/2024/06/07/73668959/

Эта невероятная история мужества и преодоления в свое время потрясла весь мир. Четыре молодых солдата-срочника стали настоящими героями, которыми восхищались по обе стороны океана. До сих пор дрейф самоходной баржи Т-36 считается одной из самых потрясающих историй выживания в самых жестоких условиях.

В январе 1960 года у островов курильской гряды проходили масштабные военные учения. Одним из плавсредств, принимающих участие в этом мероприятии, была самоходная баржа Т-36. Ее функции были чисто вспомогательными, а экипаж состоял из четырех молодых солдат-срочников.

17 января у острова Итуруп внезапно начался шторм, баржу Т-36 сорвало со швартовки и понесло в открытый океан. 49 суток каботажное суденышко дрейфовало среди океанских волн более чем в 1,5 тыс. морских миль от берега.

21-летний младший сержант Асхат Зиганшин и 20-летние рядовые Анатолий Крючковский, Филипп Поплавский и Иван Федоров оказались в жуткой ситуации, из которой далеко не каждый способен выйти, не потеряв человеческий облик. Парни смогли.

К утру 18 января экипаж полностью израсходовал запас топлива и не имел ни малейшей возможности удержаться в заливе Итурупа. Баржу начало стремительно уносить в открытый океан.

Жестокий дрейф

Между тем, не берегу была организована поисковая операция. Вначале судно искали с помощью сторожевого корабля, способного преодолевать штормовые волны. Когда погода немного улучшилась, к поиску были привлечены самолеты. 18 января на берег были выброшены спасательный круг с Т-36 и обломки ящика для угля. Поисковики пришли к выводу, что баржа утонула.

В это время Т-36 уносит все дальше в океан. Сержант Зиганшин делает запись в судовом журнале, перечисляя продукты, имеющиеся на борту. Это два ведра картошки, одна буханка хлеба, полтора литра свиного жира, полторы банки тушенки, немного воды в чайнике, около килограмма пшенной крупы и гороха. Ведра с картошкой опрокинуло при качке, картошка сильно перепачкалась в вылившемся мазуте.

Был потерян двухведерный бак с питьевой водой. Однако, в системе охлаждения двигателя находилось около 120 литров ржавой, но пригодной для питья пресной воды. Эти запасы еды и воды были единственной надеждой экипажа.

Зиганшин заявляет: он не верит, что их скоро найдут, поэтому вводит жесткий режим экономии продуктов. Это решение спасет жизнь ему и его товарищам.

Поначалу солдаты съедали в день по 3 картошки, 2 ложки крупы и по две ложки тушенки, но скоро рацион был сокращен до одной картошки и одной ложки крупы.

27 января, через 10 дней дрейфа, у рядового Крючковского был День рождения. Его друзья решили преподнести ему в качестве подарка дополнительную порцию воды. Анатолий наотрез отказался принять этот подарок и разделил его на четверых.

Течение несло баржу в Юго-Восточном направлении. Солдатам постоянно приходилось откачивать воду из трюма, а также откалывать лед с бортов. Свободное время парни проводили за чтением. Зиганшин вслух читал роман Джека Лондона «Мартин Иден».

Через 15 дней дрейфа закончилась тушенка. Парни готовили «суп» из трех картошек и двух ложек свиного жира. Скоро суп пришлось готовить из одной картофелины и одной ложки жира.

24 февраля, через 37 дней после начала дрейфа, экипаж баржи Т-36 съел последнюю картофелину. На 37 дней им удалось растянуть столь скудный запас продуктов! Но впереди их ждало самое страшное.

На барже начался настоящий голод. Парням пришлось есть все, что хотя бы отдаленно напоминало пищу. Они варили кожаные ремни, кирзовые сапоги, ели мыло и зубную пасту.

«Суп» дрейфующие сварили из ремешка для рации, из кружочков кожи, найденных под клавишами гармошки.

Когда обстановка позволяла, солдаты пытались ловить рыбу. К сожалению, все попытки закончились неудачей.

В начале марта стало понятно, что смерть близка. Ребят начали одолевать галлюцинации, сил практически не было. Тем не менее, Зиганшин каждый день скрупулезно вел бортовой журнал.

Спасение

7 марта 1960 года патрульные самолеты с авианосца ВВС США «Кирсардж» обнаружил 1000 морских милях от американского атолла Мудэй неизвестное плавательное средство. Обессиленные парни наблюдали, как два самолета сделали круг над баржей и скрылись в небе. Через некоторое время в отдалении показались два вертолета.

Экипаж баржи Т-36 уполномочил Асхата Зиганшина на переговоры с американцами. Изначально парни были намерены попросить у представителей США запас продовольствия, воды и топлива на обратную дорогу к Сахалину.

Американские военные вспоминали, что на барже было обнаружено четыре человека в состоянии крайнего истощения, но держались они с большим достоинством. Только после получения гарантии, что баржа будет пришвартована к берегу и передана советским представителям, Зиганшин и его товарищи согласились взойти на борт авианосца «Кирсардж».

По словам американских военных, их поразила самодисциплина советских коллег. Оголодавшие солдаты, находившиеся на грани гибели, не набрасывались на предложенную им еду, а ели понемногу, спокойно, передавая тарелку с бульоном друг другу.

Главный врач авианосца «Кирсардж» Фредерик Беквит зафиксировал, что советские солдаты потеряли во время дрейфа примерно по 16 килограммов каждый. Спасенным было назначено усиленное питание 5 раз в день.

Герои

Информация о спасенных русских солдатах, проведших в открытом море 49 суток была опубликована в официальном пресс-релизе Минобороны США. Было оповещено и советское посольство. 9 марта первые публикации появились в американских газетах. Военнослужащих американские журналисты назвали героями, каковыми они, собственно, и являлись.

15 марта спасенных привезли в Сан-Франциско. Их встречали, как в свое время Никиту Хрущева: мэр передал героям символические ключи от города. Тем временем четверке наших парней принадлежали ключи от сердец миллионов простых американцев: история дрейфа баржи Т-36 потрясла весь мир.

23 марта Асхат, Анатолий, Филипп и Иван отправились домой, в СССР на огромном лайнере «Королева Мэри».

В Москве парней встречали, как героев. За проявленное мужество перед лицом стихии солдаты были награждены орденами Красной Звезды.

Такова история четырех молодых парней, чьи мужество, оптимизм и жизнелюбие оказались сильнее смерти. В конце приведу песню Владимира Высоцкого «Сорок девять дней».

Владимир Высоцкий

Сорок девять дней

Суров же ты, климат охотский,-

Уже третий день ураган.

Встает у руля сам Крючковский,

На отдых - Федотов Иван.

Стихия реветь продолжала -

И Тихий шумел океан.

Зиганшин стоял у штурвала

И глаз ни на миг не смыкал.

Суровей, ужасней лишенья,

Ни лодки не видно, ни зги,-

И принято было решенье -

И начали есть сапоги.

Последнюю съели картошку,

Взглянули друг другу в глаза...

Когда ел Поплавский гармошку,

Крутая скатилась слеза.

Доедена банка консервов

И суп из картошки одной,-

Все меньше здоровья и нервов,

Все больше желанье домой.

Сердца продолжали работу,

Но реже становится стук,

Спокойный, но слабый Федотов

Глотал предпоследний каблук.

Лежали все четверо в лежку,

Ни лодки, ни крошки вокруг,

Зиганшин скрутил козью ножку

Слабевшими пальцами рук.

На службе он воин заправский,

И штурман заправский он тут.

Зиганшин, Крючковский, Поплавский -

Под палубой песни поют.

Зиганшин крепился, держался,

Бодрил, сам был бледный как тень,

И то, что сказать собирался,

Сказал лишь на следующий день.

"Друзья!.." Через час: "Дорогие!.."

"Ребята!- Еще через час.-

Ведь нас не сломила стихия,

Так голод ли сломит ли нас!

Забудем про пищу - чего там!-

А вспомним про наш взвод солдат..."

"Узнать бы,- стал бредить Федотов,-

Что у нас в части едят?"

И вдруг: не мираж ли, не миф ли -

Какое-то судно идет!

К биноклю все сразу приникли,

А с судна летел вертолет.

...Окончены все переплеты -

Вновь служат,- что, взял, океан?!-

Крючковский, Поплавский, Федотов,

А с ними Зиганшин Асхан!

Если Вам понравилась статья, буду благодарен за донат.

с) Василий Гавриленко (Грусть)

Дорогие читатели, если вам нравятся мои статьи, подпишитесь, пожалуйста на мой Телеграм "Женщины в истории", там немало новых текстов: https://t.me/istoriazhen

Моя книга о русских женщинах в истории получила дополнительный тираж! На Вайлдберрис большая скидка на книгу. Сердечное спасибо каждому покупателю! https://www.wildberries.ru/catalog/194338293/detail.aspx