Ведущая томно потянулась, и Аттила с тоской посмотрел в окно. Сейчас бы перекинуться, да кааак хватануть за аппетитную жопу. Он уже пощупал и убедился, что она натуральная. Пышная, упругая, прям как он любит.

Ведущая с удовлетворением убедилась, что мужик теперь никуда от неё не денется. Вон как смотрит жадно. Будто она - аппетитная вырезка, а он голодный волк...

-Я не уверена, - жалобно произнесла единственная мысль, - Но вроде бы нам надо валить отсюда.

Ведущая почесала голову. Слышится что-то такое....К дождю, наверно.

-Мне нравится твой домик, пупсик. Правда, он нуждается в ремонте, но это я беру на себя. Обои поклеить, люстры развесить, фикусы поставить. А то неуютно как-то. Понимаю, мужское логово без женской руки не может выглядеть стильно, но я знаю, как это исправить.

Ведущая наморщила гладенький лобик, пытаясь вспомнить подходящую фразу. Самой сформулировать сложное словосочетание с первой попытки никогда не получалось.

"После всего, что между нами было, ты обязан на мне жениться" - подсказала единственная мысль, которая сидя на диванчике, смотрела сериал по крошечному телевизору.

"После всего, что между нами было, ты обязан на мне жениться", - с пугающей непреклонностью повторила ведущая.

И нервы у Аттила сдали.

-Куда же ты, любимый? - расстроилась ведущая, глядя как мужчина выпрыгнул в окно, и помчался вдаль.

Далеко не убежит!

Девушка выскочила за дверь и помчалась вслед. Нельзя упускать столь выгодного жениха.

Целеустремлённая дама продралась сквозь колючие кусты, и рванула вперёд...

-Что за пиздец? - обиженно произнесла девушка.

Ведущая стояла в парке, откуда начала свой путь в поисках выгодного супруга. Ну уж нет! Так просто она не сдастся. Я найду тебя пупсик, даже если мне придётся провести здесь весь день.

Через час девушка вынуждена была признать, что потерпела сокрушительное поражение. Исцарапанное колючим кустарником тело болело, ноги стёрлись в кровь, но она так и не нашла полянку с красивым загородным особняком. А ведь в одном шаге была от мечты!

Она уселась на скамейку и разрыдалась.

-Можно потише? - раздражённо спросила единственная мысль, которая вполне обжилась в пустой черепушке. - Я сериал смотрю, между прочим.

Единственная мысль схватила пульт и сделала погромче.

"Любимая, позволь мне бросить к твоим ножкам моё сердце и банковский счёт". "Да, любимый, я согласна стать твоей женой"

Ведущая вспомнила, что сегодня заключительная серия сериала "Наивная провинциалка". И отправилась домой, попутно макая непригодившиеся пирожки в горшочек с маслицем. Стресс необходимо заесть, вот пирожки и пригодились.

На потемневший небосклон несмело взбиралась полная луна....

Сменщики выскочили из автомобиля скорой помощи, будто за ним гнались черти и, швырнув документы на стол, побежали к выходу изо всех сил.

-Удааааачи, - прозвучало издалека.

Варвара с уважением посмотрела вслед. Ну и скорость!

-Привет, Варвара, я Миха, - представился молодой доктор, - Не переживай, всё будет хорошо.

-А я и не переживаю. Просто....странно тут у вас. Не могу описать словами, но я чувствую что-то, будто воздух сгустился как перед грозой.

Они сидели в опустевшем пункте скорой помощи, выходящей окнами на парк и пили кофе. Пока ничего необычного или страшного, чтобы отсюда валом бежали люди, Варвара не увидела. Правда, была одна странность, но страшной её назвать язык бы не повернулся.

В городе Хэллоуин всегда праздновали с размахом. Никто не знал, почему древний праздник окончания года прижился именно здесь. Да и какое это имело значение, если Ночь Всех Святых - повод повеселиться. Нарядиться призраками, и утробно завывая, носиться по улицам, или прийти в кафешку на тематическую вечеринку. Город на одну ночь превращался в обитель вампиров, ведьм, русалок и прочей нечисти. Повсюду доносился шум веселья разошедшихся не на шутку горожан.

И только в этом районе - тишина. Парк, тускло освещаемый фонарями, выглядел мрачно, и чуточку готично. То есть именно так, как любила Варвара. Да, страшно, но как же притягательно...

-Почему здесь так тихо? - шёпотом спросила Варвара.

Ей кажется, или за ними кто-то наблюдает из парка?
Да нет, не кажется.

Ладони вспотели, волосы на голове зашевелились - шестое чувство, спящее до поры до времени в каждом человеке, ожило и принялось намекать, что в квартире у Васеньки было куда безопасней.

Ладно, не покажем вида. Она не истеричная бабёнка, боящаяся собственной тени. Она....

Варвара вцепилась в Миху и всхлипнула от ужаса.

В окно заглядывала девушка. И всё бы ничего, но на улице - около нуля, а обнажённой красавице вроде бы совсем не холодно.

Она улыбнулась, ощерив треугольные как у акулы зубы и постучала в окно.

-Не открывай, - взвизгнула Варвара.

-Не переживай, я собственноручно укрепил ставни. Видишь, полынь висит? Не зайдёт она, при всём желании, - дрожащим голосом произнёс Миха.

-То есть она здесь каждый вечер ошивается?

-Да нет, в основном в Хэллоуин. И не только она. Потому то и не любят у нас дежурить на этом участке, особенно в некоторые дни. Про ночи и говорить нечего.

Варвара схватила телефон, чтобы вызвать полицию, и тут же положила. Связи не было, в трубке стояла оглушающая тишина.

-В автомобиль ломиться не станет? Там же нет полыни.

-Нет, они технику не любят, это я уже потом понял, когда меня пытались выманить наружу вампирши.

-Господи, ещё и вампиры, - простонала Варвара.

Луна заняла привычное место на небосклоне, и на город упала ночь.

В дежурке, стуча зубами от страха, сидела Варвара, вцепившись в Миху, и с ужасом смотрела в окно.

Народу прибавилось.

Русалка и молодая женщина, чью красоту портили острые клыки, с жаром обсуждали, кому достанется Миха.

Миха шептал молитвы и пытался прогнать нечисть крестным знамением, но получалось плохо.

На Варвару не обращали внимания.

Даже здесь она никому особо не нужна!

Как же она жалела, что согласилась выйти в эту смену. Если сегодня её съест нечисть, то кто поможет девушке, притягивающей несчастья как магнит - кусок железа?

Агата не принимала участия во всеобщем веселье. А смысл, если в лучшем случае она или сама покалечится, или создаст проблемы ни в чём не повинным людям. Лучше посмотреть телевизор.

-В эфире программа новостей...

Надо же, сегодня новый ведущий. Средних лет, крепкий и симпатичный. Что такой мужчина забыл на телевидении? Он мог бы прекрасно смотреться на корабле в качестве капитана, или в походе. Но уж никак не в качестве говорящей головы.

-С вами я, новый ведущий. Моя фамилия Лесник. И хочу начать репортаж со срочного сообщения. Сбежал кот, и хозяева умоляют помочь в поисках. В последний раз котика видели в городском парке, в самом дальнем углу, где заросли колючих кустов.

Агата ахнула.

Котика было очень жалко.

-С сожалением вынужден сообщить, что весь город празднует Хэллоуин, а котика искать некому. К утру он замёрзнет насмерть.

Агата смахнула слёзы жалости и вскочила.

-Большая просьба помочь неравнодушным гражданам в поисках.

-Уже иду, - Агата торопливо одевалась.

На улице ощутимо холодало, и она принялась искать тёплый головной убор. Вот эта красная шапочка вполне подойдёт.

Так...что ещё? Кота надо подманить. Лучше всего это сделать на еду.

Агата достала из холодильника пирожки, положила в корзинку. Подумав, швырнула пачку масла, ведь оно же из сливок, а значит, коту точно понравится.

Она никогда не держала котов, и смутно представляла их рацион.

Вроде ничего не забыла.

Что ж.

Погнали.

Девушка ракетой ворвалась в парк и помчалась по тропинке, крича во всё горло "Кисакисакиса"!!!

Фонари в этой части сквера не горели, и она с трудом различала очертания тропинки. Пришлось сбавить шаг. Агата внимательно смотрела под ноги. чтобы не навернуться, потому и не заметила, как сбоку зашевелились кусты.

А секундой спустя перед ней на тропинку выскочил мужчина в плаще до пят.

Разззззз! - распахнулся плащ.

-Ой, - сказала Агата, пятясь назад.

-Муахаха, - зловеще рассмеялся мужчина.

-Скррррип, - произнесла замёрзшая лужа.

Пятка поскользнулась на первой наледи, и девушка, взмахнув руками, грохнулась на землю, случайно задев мужчину ножкой.

…К несчастью для С. Волка, Агата оставила дома лёгкие кроссовки, на случай, если придётся бродить по парку долго. Вместо них она была обута в тяжёлые мартинсы с жесткими носами. Один из которых и отправил С. Волка в мир боли, страданий и пения альтом.

По парку бежал в согнутом состоянии мужчина, подвывая от боли. Из одежды - только кроссовки. За ним - держа в одной руке руке плащ, а в другой - корзинку, спешила Агата, не обращая внимания на второй синяк, полученный в результате падения.

-Мужчина, возьмите свой плащ, вы же простудитесь, - умоляла Агата.

-Отстань от меня, стерва, - шипел от боли С. Волк, ныряя в кусты.

-Хорошо, как хотите. Смотрите, я вешаю плащ на этот сучок. Обязательно оденьтесь, когда я уйду. Иначе - до пневмонии недалеко.

Послышались сдавленные рыдания.

Агата вздохнула и пошла искать кота.

А через секунду стояла в странном месте, с изумлением глядя по сторонам.

Где это она?

-Здравствуй, Агата, - ласково поздоровался мужчина, в котором она узнала диктора.

-Доброй ночи. Вы котика не видели?

-А нет никакого котика, милая, - за первым мужчиной появился огромный серый волк. - Надо же было тебя как-то заманить к себе.

-Ты говорящий волк? - Потрясённо произнесла Агата.

-Да, детка, - Аттила ощерил пасть, полную острых зубов. - И сейчас я тебя съем. Ничего личного, просто я очень давно не ел человечинки. Я быстро, ты ничего не почувствуешь. Шейку прокушу, и ты того....

-Спасибо, - поблагодарила Агата, отбрасывая длинные волосы с шеи, чтобы волку было удобно кусать.

А ведь она вчера шею не вымыла.

Как неловко-то, шея -то - грязная!

Что про неё волк подумает!

Из разжавшейся руки на землю упала корзинка с пирожками.

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ

ПРО С. ВОЛКА БОЛЕЕ ПОДРОБНО

https://dzen.ru/a/ZsIucGGtiUqZdr8Q

Сюжет о наказании за запрет совать свой нос куда не положено сам по себе известен с давних времен. В той же "Тысяча и одной ночи", принцу Аджибу дают сто ключей от ста комнат. Ему говорят, что ему запрещено заходить лишь в комнату с золотой дверью. Войдя в нее, принц Аджиб обнаруживает летающего коня. Лошадь уносит Аджиба, а затем пинает его в голову, выбивая правый глаз.

У итальянцев в одной из сказок XVI века под названием "Три короны" (Le tre corone), принцессу Маркетту уносит вихрь в замок людоедки (любят макаронники в сказки их пихать). Маркетта по ее наказу может заходить во все комнаты кроме той где находятся ее дочери. Дальше с ней из-за непослушания происходит череда неудач, после чего в нее переодетую в мужчину еще и влюбляется королева, но это уже не имеет никакого отношения к тайным комнатам.

Первый вариант «La Barbe Bleue» был записан и опубликован Шарлем Перро в 1697 году. Главный герой богат, но вот борода у него была синяя, и она придавала ему такой безобразный и грозный вид, что все девушки и женщины, бывало, как только завидят его, так давай бог поскорее ноги.  У одной из его соседок, дамы происхождения благородного, были две дочери, красавицы совершенные. Решил Синяя  Борода им доказать, что не такой уж он и плохой, а одна и поверила, решила, что не такая уж у него и синяя борода, да замуж за него выскочила.

Спустя месяц прекрасной супружеской жизни, Борода отправляется в неожиданную командировку и дает супруге наказ веселиться от души пока его нет дома, дает ей ключи от всех дверей и драгоценностей, а в конце делает акцент на ключике от коморки, в которую заходить строго настрого запрещено.

Гости пришли, всем хорошо и радостно, глаза округляются, рты открываются от несметных богатств и красоты убранства.  Но наша героиня, забыв о гостях, спускается по крутой лестнице и добирается до той самой заветной дверцы. Помнила она наказ, но соблазн был слишком силен – она никак не могла с ним сладить. Взяла ключ и, вся дрожа как лист, отперла каморку.

Сперва она ничего не разобрала: было темно, окна закрыты. Но погодя немного она увидела, что весь пол был залит запекшейся кровью и в этой крови отражались тела нескольких мертвых женщин, привязанных вдоль стен; то были прежние жены Синей Бороды, которых он зарезал одну за другой. Она чуть не умерла на месте от страха и выронила из руки ключ. После того как она оправилась от увиденного, несчастная обнаружила, что весь ключик в крови и эта кровь никак не отмывается, вновь и вновь появляется на прежнем месте.

В тот же вечер вернулся муженек и, увидя кровь на ключике и бледную как полотно супругу, обо всем догадался. Он сказал, что ежели она нарушила его запрет, то должна присоединиться к бывшим женам.  Как бы девушка его не умоляла, каменное сердце Синей Бороды не дрогнуло ни на секунду. Она уговорила дать ей пару минут для молитвы и сказала, что спустится сама в коморку.  Однако начала она звать сестру Анну (откуда она только взялась в замке), чтобы та посмотрела не едут ли ее братья (какие к черту братья, о них и слова раньше не было?). На последней секунде, прям перед смертью красавицы, братья таки ее спасают, пронзив Синюю Бороду своими шпагами. Все богатство отходит девице, она пристраивает братьев, сестру на хорошие места, а себя с хорошим богатым новым мужем. Тут и сказочке конец.

В конце Перро прописывает целых два нравоучения. В одном говорится о том, как любопытство порой бывает простой забавой, но такая забава легко может стоить тебе жизни. Если так подумать, то «женское любопытство» - порицаемый порок еще со времен сказаний о Еве или Пандоре. Если ты будешь слушаться и не нарушать запреты, то ничего плохого с тобой не произойдет. Есть также мнение, что Синяя Борода о том, что просто не доверяй людям с плохой репутацией, ведь если тебе что-то кажется, то на самом деле тебе не кажется и «синяя борода», пусть и кажется не такой уж «синей», но на самом деле, может быть еще «синее».  

Кларисса Пинкола Эстес проводила анализ «Синей Бороды» и писала, что, возможно, само наличие запретной комнаты уже говорит о том, что девушка вроде как свободна в браке, она может делать все, что захочет, ходить куда захочет, но ее свободу ограничивают, и признаком ограничений является та самая коморка. А ключик напоминание об этом.

Эстес также пишет, что ключ можно рассматривать как знак непослушания или проступка, в первую очередь. Но помимо этого он может выступать еще и знаком того, что у девушки может быть выбор: не открывать дверь и жить как наивная молодая женщина, следуя правилам своего мужа или узнать правду и попытаться обрести истинную свободу, начиная путь зрелой женщины. Также ее смущала кровь на ключике, возможно, это может быть знаком супружеской неверности или же потери невинности. Пишите в комментариях, что думаете о размышлениях Эстес.

Второе нравоучение совсем уже о другом. Лучше приведу отрывок:

«Чуть здравым смыслом обладая

И зная что такое свет,

Узнать нетрудно, не гадая,

Что это — сказка давних лет.

Уж нет супругов столь ужасных,

Что невозможного хотят.

У нас ревнивцев самовластных

Увидишь подле жен смирнее ягнят.

Пусть будет борода какого хочешь цвета,

А кто под каблуком — неясно часто это.»

Тут уже Джек Зайпс отмечает, что Синяя Борода является отражением страха, который мужчины испытывали перед возможной женской властью во времена Перро. Хотя тут можно поспорить и отметить сами строчки морали, где четко проговаривается, что такая жестокая история, очевидно, произошла очень давно и современные мужья уже не такие ужасные и больше не просят своих жен делать невозможное. В современных семьях трудно сказать, кто главный – муж или жена.

В "Синей Бороде" (1812г.) Братьев Гримм все куда логичнее. Мы уже в начале истории знаем, что у девушки есть братья, и она дает им наказ, что если что-то с ней случится и ей срочно нужна будет их помощь, то она закричит, что есть мочи.

Девушке дают ключи от всех дверей замка, она знает, что ее убьют, если она войдёт в тайную комнату, но ослушивается и заходит. В тот момент на нее хлынула кровь, и она увидела, что на стенах висят бывшие жены, от которых одни ребра остались. Синяя Борода возвращается требует ключик, девушка пытается обмануть его тем, что она потеряла его в сене. Синяя Борода говорит, что знает правду, девушка просит время для молитвы и кричит братьям, чтобы те ей помогли. В последний момент, когда Синяя Борода затащил несчастную за волосы в тайную комнату и уже занес свой большой нож над ее сердцем, прибыли братья, спасли ее. Счастливый конец, где Борода опять мертв и все его богатства у молодой вдовы. Как удачно, однако. Вышла замуж за короля потому что батя подсуетился, он оказался злодеем, убиваешь его и вот ты правишь замком и сидишь при деньгах счастливая.

Это все, конечно, здорово, но не дотягивает до уровня «Диковинной птицы» (Fitchers Vogel). Тут уже злой мужик не богач и не король, а волшебник, который притворяется нищим, и прелестные девы, что стремятся ему помочь оказываются у него в телеге, теперь понятно у кого Тед Банди идею позаимствовал.

После того, как ее доставили в жилище волшебника, несчастная дева обживается в роскошном доме колдуна. Через пару дней он ее покидает под предлогом срочного отъезда и дает ей ключик от всех дверей дома, с наказом, что самый маленький открывает запретную дверь и в нее входить нельзя, оставляет ей яйцо в придачу, чтобы девушка везде носила его с собой и берегла как зеницу ока. Она девочка послушная, подумаешь колдун ее украл, надо не домой валить, надо яйцо беречь да роскошества дома осматривать.

И что же она увидала, войдя в тот запретный покой? Посреди него стоял огромный таз, полный крови, и в нём лежали тела людей, разрубленных на части, а рядом с тазом поставлен был обрубок дерева и около него положен блестящий топор. Увидав все это, она так перепугалась, что и яйцо из руки в этот таз обронила. Она его из таза вытащила и кровь с него стала стирать, но тщетно старалась: кровь на нём через минуту выступала вновь.

Колдун вернулся, он все понял и сказал:

Так как ты, против моей воли, побывала в этом покое, то теперь, против твоей воли, должна направиться туда-же! Простись с жизнью!

Он сбил ее с ног, за волосы повлёк в страшный подвал, отсек ей голову топором на обрубке дерева, а все тело ее изрубил на куски, так что кровь ее с полу стала стекать в таз. Потом и все куски ее тела побросал в тот же таз.

"Ну, теперь пойду добывать вторую дочь-красотку", сказал волшебник, и опять в образ нищего пошёл к тому же дому и стал просить милостыни.

Вторая девушка тоже умом не блеснула. Осталась третья. Она спрятала яйцо в доме, пошла в тайную комнату, увидела своих сестер изрубленных. Но она, не смущаясь, собрала все разрозненные части их тел, и сложила их, как следует — и головы, и руки, и ноги, и туловища, все на свое место. И когда все сложила, члены начали двигаться и срослись по-прежнему, и обе девушки открыли глаза и снова ожили.

Вернулся волшебник, увидел, что яйцо не в крови и сказал, что теперь она его жена, и он будет служить ей. Та наказала ему отнести корзину с золотом ее родителям. А вместо золота поместила туда в тайне своих сестер. Нести все это дело сказано было на спине.  Как только колдун хотел присесть, да отдохнуть, так слышал слова о том, что негоже отдыхать неси давай, в духе сказки о Маше и Медведе. Он думал, что это невеста в окошечко наблюдает и послушно шел в путь дальше.

А между тем, у него в доме, его невеста готовила свадебное пиршество и позвала на это пиршество друзей своего будущего мужа. И вот взяла она череп с оскаленными зубами, украсила его головным убором, надела на него цветочный венок, снесла его на чердак и выставила в оконце. Справив это, она сама залезла сначала в бочку меду, потом вспорола перину и выкаталась в перьях так, что ее можно было принять за какую-то "диковинную птицу"; но никто бы ни за что не мог ее узнать. В таком виде вышла она из дома, и на пути повстречала многих из числа свадебных гостей, но те признавали в ней лишь "диковинную птицу", включая ее жениха, что уже отвез корзину ее родителям домой. Сестры же привели с собой братьев и других родственников к дому колдуна. Когда волшебник с гостями вошли в дом, то их всех заперли и сожгли заживо.

На самом деле "Fitchers" происходит от слова fitguls — по-норвежски водоплавающая птица. Считается, что это символизирует то, что девушка сохранила свою невинность. В Японии эту сказку рассказывают якобы для того, чтобы предупредить о потере невинности.

А яйцо в сказке может символизировать некоторое начало жизненного пути. Хотя, есть также идеи того, что яйцо — неделимое целое, источник жизни, символизирующий силу и хрупкость (про целый мир пока промолчим, тут про этот символ обычно забывают). Яйца в сказке не теряют своей целостности, что наталкивает на мысли о том, что в этой истории есть что-то довольно инфантильное — желание нового воплощения без возможности вынести разрушение старого. Ну а наличие крови на яйце опять-таки символ непослушания.

В «Замке убийств», речь не про Генри Холмса, он еще даже не родился, песня та же. Только девушке никакого наказа не давали, дали ключи и отпустили гулять. Она случайно добралась до подвала, где встретила старуху, что драла кишки. И тут случается диалог:

- Матушка, а что Вы делаете?

- Кишочки вырезаю, дитя мое, завтра и твои вырежу

Девушка пугается, не знает, что ей делать, но старуха внезапно решает ей помочь. Прячет в повозке с сеном, а мужу ее лепечет, что сама за него всю работу сделала, протягивает клок волос и сердце с теплой кровью, а остальное говорит собаки уже съели. Девушку же привозят в замок, где она рассказывает графу о своих несчастьях, а тот не растерялся и замуж ее взял. И жили они долго и счастливо.

Есть ли у Синего Бороды и тех маньяков прообраз? Литературоведы склоняются, что это собирательный образ из реальных личностей и легенд. Начнем с Бретонской легенды про Кономора Проклятого, что появилась  в первой половине 6-го века.

«Кономор уже убил трех жен, когда его взгляд упал на прекрасную Трефину. Граф Ванн не хотел отдавать ему свою дочь, но затем согласился, надеясь на лучший исход. Договоренности о заключении брака были подписаны при участии святого Гильдаса, который в то время как раз присоединился ко двору «в надежде превратить этого хищного волка в кроткого ягненка».

Во время молитвы в часовне Трефине пришло видение, где призраки бывших жен предупредили ее, что он убивал их, как только узнавал, что они беременели. Поскольку сама Трефина к этому моменту уже носила ребенка, она в панике бежит из замка, но Кономор догоняет ее и убивает.

Однако святой Гильдас вернул ее к жизни. Столкнувшись со своей теперь уже не мертвой женой в своем замке, Кономор погибает под тяжестью собственного рушащегося замка.

Французский барон Жиль де Рэ (14-15в.) также многократно обвинялся во всевозможных преступлениях. Ходила молва, что он убивал своих детей, а потом приукрасили свои россказни так, что он убил шесть жен, за что дьявол и выкрасил его бороду в синий цвет. Правда нет ни одного доказательства того, что он совершил какое-либо преступление подобного характера.

Часто проводят параллели между сюжетом Синей Бороды и королем Генрихом VIII (16в.). Две его жены были осуждены и казнены по приказу своего мужа, обвиненные не только в супружеской, но и в государственной измене.

Бернар де Монрагу (1650-е г.) также удостоился звания прототипа Синей Бороды. Он носил не бороду, а муш а-ля Мазарини. Был робок с женщинами своего круга, поэтому искал себе попроще. С женами мягкосердечному Бернару не везло. Цыганка от него сбежала, другая жена спилась и утопилась, третья умерла от болезни, четвертую убил любовник.

Пятой женой де Монрагу стала его кузина Анжель де Ла Гарандин. Что изменяла ему направо и налево ничуть не стесняясь супруга. Однажды она попросту сбежала из дома со странствующим монахом-францисканцем, который поманил ее за собой, пообещав, что в ближайшей роще их ждет архангел Гавриил, который подарит ей подвязки, вышитые жемчугом.

В шестой раз Бернар женился на юной сироте знатного происхождения Алисе де Понтальсен, которая по вине опекуна лишилась состояния. Тот ее выручил, но она постоянно плакала, молилась и отказывала мужу в любой физической близости. Он, устав это терпеть, попросил дать ему развод.

В седьмой раз Жанна де Леспуас стала его спутницей и погибелью. Уже в возрасте наш сеньор не привлекал даму своей красотой и мощью, а вот своими деньгами очень даже. Предполагалось, что Жанна, находясь наедине с мужем, должна была поднять крик, будто он ее убивает, а стоящие за дверью наготове братья и шевалье де Ла Мерлюс должны были ворваться в комнату и убить сеньора де Монрагу, якобы спасая от смерти Жанну. Так все и случилось. У Бернара де Монрагу не было наследников, и все его состояние перешло жене-убийце.

Сейчас даже существует термин "Синяя Борода", для описания преступлений, где мужчина убивает своих жен одну за другой.

Упоминая сказки о Синей Бороде, можно было бы еще вспомнить и о "Старой даме и ее курице", "Как дьявол женился на трех сестрах", "Серебряном носе" и, конечно же, о «Белом голубе». Но их сюжет уже будет Вам полностью понятным, так как отличается от предыдущих лишь деталями, а суть одна. Эти сказки напомнили мне о "Женихе-разбойнике", поэтому, если хотите, то в следующий раз можем разобрать именно ее.

Такие дела. Делитесь своим мнением в комментариях, навеяло ли Вам еще какие-нибудь образы из истории и литературы, разглядели ли еще какие смысли и символы в деталях сказок?

После неадекватно жаркого лета окунуться в прохладную осень было необыкновенно приятно.

Тем более, Варвара лето не любила. Ласковый май, наполненный запахами пробуждающейся после зимней спячки природы. Жаркие июнь, июль и август - долгие погожие деньки, и короткие ночи. И даже сентябрь, первые пока ещё робкие холода, предвестники скорой свирепой зимы. Эти месяцы почему-то раздражали странную девушку.

Ах, лето - это маленькая жизнь? Да с чего бы это? А что тогда зима? Маленькая смерть?

Не любила она яркого жаркого солнца, о чём конечно же никому не признавалась, ибо рисковала быть неправильно понятой. Другое дело - мрачные серо - чёрные дни, желательно, с непогодой, резким ветром и свинцовым небом. Дождь тоже неплохо. Осенние дожди - затяжные, печальные, окрашивающие город в тёмные краски, завораживали Варвару.

Она любила ходить под дождём, когда все звуки приглушены, очертания домов размываются, улицы пустеют, и город неуловимо меняется.

-Варвара!!!!!

Иногда ей казалось, что струи дождя хотят ей что-то сказать. Как же она жалела, что выучил азбуку морзе ...

Однажды, когда она сидела на подоконнике, любуясь мрачным дождливым городом, капли на окне позвали её гулять.

Дважды.

По имени ...

-ВАРВАРА!!!

-Что? - девушка пыталась вернуться в действительность. Получалось плохо. Как всегда, когда на неё нападала задумчивость, и она переносилась мыслями куда-то вдаль.

-Выйди из сумрака! - коллега, пухленькая дама за сорок, держала в руках журнал для замужних женщин "Кудах". Разгадывала кроссворд, и, как всегда, с помощью коллег. - Помоги найти слово.

-Давай, - со вздохом согласилась Варвара.

-То, что замужняя женщина любит больше всего на свете. Слово из трёх букв.

-Дом, - тут же отозвалась вторая коллега.

-Нет, в середине буква "У".

-Я знаю это слово, - поторопился внести свою лепту коллега мужчина.

И назвал слово.

-Как вы смеете! - вскинулась пухленькая коллега. - Я начальству жалобу напишу.

-В самом деле, - урезонила вторая коллега, - Здесь же дамы, постыдились бы. - Варвара, ты как считаешь?

-Не знаю, - растерялась Варвара, потихоньку возвращаясь из мира мечтаний в реальный. - Посмотри подсказку.

-Ага! Вы все ошиблись. Правильное слово - "муж". Перейдём к следующему...

-Бригада, на вызов, - буркнул диспетчер.

-Что на этот раз? - вздохнула Варвара.

Она работала фельдшером в скорой помощи, и планировала выпить чашку кофе в перерыве между вызовами...Да видно, не судьба.

-Та самая квартира, - с сочувствием в голосе сообщил диспетчер. - Жалобы на плохое самочувствие.

Ну ёб ж твою мать!

Дверь распахнулась не сразу, пришлось долго жать кнопку звонка.

-Сколько можно ждать! - Огромный мужчина нависал над тоненькой девушкой, и Варвара в который уже раз подумала, что в одиночку ездить по вызовам становится попросту опасно. А куда деваться? Многие сотрудники болеют, и к лёгким больным отправляют одних фельдшеров.

-Бахилы одевай, - мужик сунул под нос несвежие голубые тряпочки. - На улице грязь, натопчешь ещё.

-Не положено по инструкции, - привычно сказала Варвара, жалея, что не попросила водителя подняться в квартиру вместе с ней.

Но ведь это не его обязанность.

Мужчина достал сотовый и стал демонстративно снимать.

-Моя жена умирает, а врач не собирается оказывать несчастной женщине помощь.

-Так вы не пускаете меня к умирающей жене. А чего так? Наследства ждёте?

Мужчина ткнул телефон практически ей в лицо.

-Нет, вы видите, она ещё и оскорбляет!

-Помогиииииите, - прошелестел голос, - Умирааааю.

-Надевай бахилы и иди, пока на тебя в суд не подал.

-Если вы не позволите мне пройти в спальню к умирающей, я буду вынуждена уйти.

-Ты пожалеешь, - тоном человека, у которого слова не расходятся с делом, пообещал мужчина, неохотно посторонившись.

Варвара приладила тонометр к руке умирающей даме средних лет. Затем послушала сердце.

-Как у космонавта. Ещё жалобы есть?

-Что? Как за пять минут можно понять, что я здорова? Говорю же, что чувствую себя ужасно, голова кружится, спать не могу. Вася, ну сделай же что - нибудь.

-Ты отсюда не уйдёшь, пока не окажешь медицинскую помощь моей жене.

Мужчина упивался своей властью, понимая, что ничего ему Варвара не сделает. Уже три человека уволилось, не в силах сносить оскорбительные слова в свой адрес из-за парочки упырей, которые терзали не только сотрудников скорой помощи. По слухам, доставалось всем, кто не мог дать отпор. Как-то Варвара была у соседки упырей, у которой угрожающе упало давление. "Пожалуйста, тише, они мне жизни не дадут, если я буду шуметь", - умоляла несчастная.

С мужиками Вася вёл себя уже по другому. Мужчина ведь может и в морду дать. И плевать, что с работы выгонят. Нет, она тоже способна зарядить в наглый рыльник. И стОило, бы. Вот только....Плохая идея, если учесть, что Вася в два раза её крупней, с лёгкостью размажет по стенке, ведь всегда можно сказать, что его вывела из себя наглая фельдшерица. Больные люди так ранимы...

Дзззинь!

-Варвара, прими ещё один вызов, в соседнем подъезде, - медовый голос диспетчера можно было намазывать на хлеб.

-Тринадцатая квартира? - в отчаянье спросила Варвара.

-Ну да....Удачи тебе.

На плечо расстроенной девушке легла огромная мужская лапища.

-Никуда ты не пойдёшь, сказал же.

Он развернул Варвару лицом к жене и легонько толкнул к кровати.

-Потом у меня давление померяешь. Из-за твоего хамства зашкаливает, чувствую. Тебя кто так учил с больными разговаривать?

Варвара, чётко выговаривая слова, сообщила на какой орган может идти больной вместе со своей женой.

И схватилась за щёку, получив смачную затрещину. Перед глазами всё поплыло, и в первый раз в жизни Варвара испугалась по настоящему. Сейчас она упадёт в обморок, и окажется в полной власти неадеквата. Надо было молчать!

Она пришла в чувство благодаря телефонному звонку.

Дззззынь!

-Варвара, пациентка не может ждать, - частила диспетчер.

Чёрт, и правда.

Варвара увернулась от руки разъярённого мужика.

И помчалась в соседний дом, знаком попросив водителя ехать за ней. Так будет быстрей. Она знала, что пациентка, в отличие от неадекватной парочки, просто так в скорую не звонит.

Кажется, смена лёгкой не будет.

Она прекрасно знала эту квартиру и её невезучую обитательницу.

Мать часто с содроганием вспоминала подробности рождения дочери....

-Девочка, - радостно сообщила медсестра, поднося младенчика измученной долгими родами матери.

Ребёнок всё никак не хотел появляться на свет, упираясь изо всех сил, видимо, предчувствуя, что ничего хорошего его не ждёт.

Плюх!

Медсестра поскользнулась на ровном месте, младенчик выскользнул из рук, доктор, который в студенчестве играл в баскетбол, успел поймать ребёнка у самого пола, мать всхлипнула от ужаса и ушла в астрал.

-Что ж вы так неосторожно, Аполлинария Викторовна, - дрожащим голосом попенял доктор, кладя младенца под лампу.

Хрррррясь

Лампа угрожающе наклонилась, и доктор снова схватил ребёнка.

Кряк, - упала лампа на место, где только что лежал невезучий младенчик.

Суровый взгляд малышки встретился с перепуганным взором врача.

-А ты не самая удачливая, да? - ища глазами безопасное место, прошептал врач. - Ну ничего, не может же тебе не везти всё жизнь. Всё будет хорошо.

Добрый доктор ошибся.

Всё только начиналось.

Родители, устав от многочисленных несчастий, толпой ходивших за девочкой, всерьёз хотели обить детскую комнату матрасами. Останавливала мысль, что это не помогло бы всё равно.

К пяти годам Агата была на волоске множество раз. Родители приобрели нечеловеческую реакцию, идеальный слух, а основная фраза в семье стала "Агата, нет"!

Когда Агате исполнилось восемнадцать, рано поседевшая мать вручила дочери ключи от студии, и пожелала удачи. Отец, у которого волос и вовсе не было (выпали от стресса, после того, как обрушился балкон, где играла дочь), перекрестил девушку и сказал, что они всегда будут рады её видеть.

Студия была обставлена по-спартански с расчётом, что дочь хотя бы не убьётся. Пластмассовая посуда, мебель без острых углов, на полу - давно вышедшие из моды, но необходимые ковры, даже в туалете. Ах да, унитаз повезло купить небьющийся, из безопасного пластика.

Дочери было очень неловко.

-Простите, я вам принесла так много проблем. Не надо было тратиться!

-Да всё нормально, милая, - отец потрогал голову, где раньше находилась шикарная шевелюра.

-Ты наша дочь. Мы всегда будем тебя любить, - подтвердила мать, сдерживая нервный тик.

И Агата начала самостоятельную жизнь. Закончила университет. Устроилась на работу. И жила себе, время от времени, навещая травму, где её знали все врачи.

-Что случилось на этот раз? - встревоженно спросила Варвара.

В скорой помощи Агата тоже была знаменитостью.

-Простите, не понимаю, как я могла упасть на ровном месте, - виновато шелестела сложная пациентка. - У вас, наверно, полно больных, а я время отрываю. Кровь не могла остановить, потому и позвонила.

Действительно, из рассеченного лба хлестала кровь. Выглядела девушка жутко. На лице наливался свеженький фонарь, на лбу точно шрам останется.

-Надо зашивать. Кровь я вам остановила. Давайте, в травму отвезу.

-Не что вы, я и сама доеду, пожалуйста, не беспокойтесь. А что у вас с лицом?

Бледная от злости Варвара смотрелась в зеркало. Синяк. Васенька совсем перестал видеть берега.

-Хотите, я вам лёд приложу, - суетилась Агата.

-Пожалуйста, сядьте, - потребовала Варвара, - Пока ещё что-нибудь не случилось.

Она распрощалась с незадачливой пациенткой и отправилась в автомобиль. Смена заканчивалась.

-Варвара, зайди к начальству, - попросила пухленькая коллега.

Понятно.

Васенька успел настрочить жалобы во все инстанции. В первую очередь - прокуратура, минздрав, телевидение и так далее.

-Уволюсь, - с ненавистью выдохнула Варвара.

Начальник бросил взгляд на синяк.

-Он объяснил. Сказал, что ты потеряла над собой контроль, и врезалась в косяк, когда убегала из квартиры, чтобы не оказывать медицинскую помощь умирающей жене. Супруга подтвердила. Свидетелей не было, а значит...

Она слишком хорошо знала, что это значит. Пациент всегда прав.

-Пожалуйста, Варвара. Если ты уйдёшь, лечить людей будет некому, - видеть, что сильный мужик ведёт себя как нашкодивший щенок, было невыносимо. К тому же очень жалко больных, которым некому будет помочь. Она вспомнила постоянно извиняющуюся Агату. Других пациентов.

Нет, не сможет она их бросить.

-Хорошо, я останусь, - буркнула девушка.

-Спасибо, Варвара, - начальник выглядел чуточку виноватым. - Начиная с завтрашнего дня начнёшь работать в бригаде, которая обслуживает парк и близлежащие к нему дома.

-В смысле? - нахмурилась подчинённая.

А потом вспомнила.

Городской парк в городе не любили. Местные жители вообще старались обходить это место по широкой дуге. Смельчаки, отваживающие совершать прогулки, особенно по ночам, впоследствии могли горько пожалеть, что не выбрали более безопасное место для времяпровождения. Например, бассейн с крокодилами.

Даже полицейские патрулировали проклятое место только толпой, держа наготове табельные обереги. В ночное - не совались вообще.

В парке пропадали люди. В парке даже зимой до посетителей доносились ароматы неведомых цветов и терпкий запах летних трав. В парке порой видели странных созданий, которым не место в реальной жизни. Разве что в сказках, да и то недобрых.

Разумеется, Варвара не верила в детские страшилки. Городские легенды есть в любом мегаполисе.

Но против фактов не попрёшь.

Работники скорой помощи, поработав немного, умоляли перевести их в любой другой район. А когда шофёр Петрович был найден в бессознательном состоянии, и потом рассказывал коллегам страшные вещи, бегство приобрело массовый характер. Люди попросту боялись.

У них мужья. Жёны. Дети. Они не принадлежат себе.

А Варвара - одинокая, никем особо не любимая, очень странная тётка. Случись чего, по ней и плакать особо никто не будет.

-Ладно, выйду, - буркнула Варвара.

-Там только одна машина осталась, да и то без шофёра, - пригорюнилось начальство. - Придётся тебе или врачу сесть за руль, а что делать?

-А с шофёром что?

-Пьёт третий день, отказывается выходить на работу. Я уж сказал его жене, что ставлю его в другую бригаду. Спасибо тебе, Варвара. Уверен, что ты справишься.

А вот Варвара была в этом совершенно не уверена. Одна машина на район - это как? Наверно, придётся работать без отдыха...! Да что там происходит такого, что медики и шофёры скорой бегут без оглядки?.............................................

Лесник и Атилла мирно сидели перед камином. Луна ещё не начала свой путь по небосклону, и Атилла пребывал в человеческом облике. Правда, излишняя волосатость и лихорадочно блестевшие глаза симпатичного мускулистого мужика наводила на размышление у опытных людей.

Оборотень, сразу видно.

-Завтра Хэллоуин, граница будет размыта, а значит...

-Только бы еда не ускользнула, - переживал Атилла.

-Всё продумано. Завтра ты полакомишься человечинкой. Смотри, вот твой ужин.

Лесник поставил на стол тарелку до краёв наполненную водой. Приятели вгляделись и увидели, как проступают очертания комнаты. На полу, прижавшись спиной к стене, сидела Агата и утирала слёзы.

-К нам не может быть никаких претензий. Мы сделаем доброе дело, избавив бедняжку от каждодневной борьбы со Смертью. Она устала, Атилла, и ты сможешь помочь обрести деве вечный покой в твоей пасти.

-Когда же я я сдохну, - плакала девушка, - Только всем мешаю!

-Бедняжка, - пожалел ужин Аттила. - Благое дело сделаю, съем бедолажку, чтоб не мучилась.

-Завтра. Она будет у нас. На этот раз всё получится.

Агата резко подняла голову. Ей послышались доносящиеся издалека мужские голоса. Кажется, обсуждают её.

Наверно, соседи.

Как же она устала! И с удовольствием прекратила бессмысленное существование, если бы не боялась причинить неудобство окружающим..........................

Возле здания местного телевидения яростно роптала толпа, состоящая из одних женщин. Мужчин в округе не наблюдалось вообще.

Директор робко выглянул в окно и сразу же спрятался, услышав гневные вопли возмущённых дам, требующих, чтобы их впустили внутрь.

К счастью, дверь удалось запереть буквально в последнюю минуту, и теперь дамы пытались понять, как с наименьшими потерями проникнуть внутрь.

-Детка, не могла бы ты утихомирить их как-то, - вытер вспотевший лоб мужчина. - Выйди, поговори с ними как женщина с женщинами.

-Ну не знаааааю, - ведущая подкрашивала пухлые губки. - Вы ж сами объявили, что сегодня состоится второй выпуск "Давай поженимся" и пригласили всех невинных дев города принять участие в битве за сердце и кошелёк богатых женихов.

-Да, но женихи только что предупредили, что не в состоянии прийти, лечатся, пищу не могут толком принимать, бедолаги. Им сейчас явно не до женитьбы! Почему они не расходятся?

-Не ве-рим, - скандировала толпа женщин, выворачивая с корнем фонарь, чтобы идти на штурм.

Вперёд выскочила дама внушительных достоинств, и махнула рукой, призывая к тишине.

-Кто мы?

-Чистые невинные девы!

-Чего мы хотим?

-Выйти замуж за графа с фамильным зАмком, в крайнем случае - за врача со своей клиникой.

-Почему мы этого хотим?

-Чтобы наши детки жили в достатке!

-Слушайте сюда, сёстры! От нас скрывают правду! Выгодные мужья вовсе не болеют! Они пришли на передачу, да только нас не пускают! Купленные они там все! Поди, родственниц своих позвали!

-АААААА!!!!!

-На штурм, сёстры! Игра должна идти по-честному!

-Что они делают? - нервничал директор.

-Дверь ломают, - выглянула в окно ведущая.

-А охрана?

-Сбежала первой.

-А полиция?

-Нету.

Ведущая растерянно посмотрела на пустое кресло. Начальство решило спасаться, бросив отдуваться подчинённых.

Ну и ладно.

Ведущая с трудом сняла прозрачное платье, в котором планировала вести передачу, и облачилась в обычное истошно розовое одеяние. Образ получился незавершённым, и девушка, поколебавшись, надела ярко красную шапочку. Жаль, что женихи сегодня не пришли. Надо же, как интересно, сразу двое заболели. Наверно, эпидемия.

И ничего страшного. Хотя...Она настроилась сегодня выйти замуж за одного из них, и теперь испытывала чувство глубокого разочарования. Впрочем....

-Тук Тук Тук, - постучала в пустую черепушку мысль.

-Войдите, - рассеянно отозвалась ведущая.

И тут же вспомнила.

Этим летом она познакомилась со старушкой, умеющей исполнять желания. Деревенская ведьма, они многое могут. Да, получилось неудачно, но в этом только её вина, к бабушке претензий нет. Просто она пожелала слишком многого. Пирог, от которого не смогла толком откусить. И чуть не подавилась. Надо подумать...

Мысль билась о пустые стенки черепа как мотылёк - о стекло.

И ведущую осенило во второй раз.

Не надо ей олигарха. Она найдёт своё простое женское счастье со скромным владельцем процветающего бизнеса. Говорят, хозяин местной обувной фабрики "Стерволина" неженат. Недвижимость в Испании, роскошный загородный дом, десятикомнатная квартира в центре...Понятно, что самой ей без шанса даже приблизиться к небожителю, но старушка ей обязательно поможет...Говорят, ведьмы не отказывают клиентам, якобы плохая примета. Вот и ей не откажет. Правда, она толком не знает, где она живёт, её привезли на тележке в избушку в бессознательном состоянии...В памяти отложился только огромный бревенчатый дом, говорящие коты и суровый обликом супруг бабушки.

Любая другая женщина ни за что не стала бы влезать в авантюру, но ведущая всегда верила в себя. Так....вспомним. Она попала в странное место через городской парк. Значит, направляемся к нему, а там уже по ходу разберёмся.

По улице целеустремлённо пёрла ведущая. Позади чистые невинные женщины штурмом взяли телецентр, и бродили по коридорам в поисках спрятанных графьёв. Немногочисленные перепуганные сотрудники затаились до прихода полиции.

Сначала надо подумать, чем отплатить ведьме. Говорят, они не берут деньги, только продуктами.

Ведущая в раздумьях стояла перед полками. Что взять? В конце концов, решившись, купила упаковку пирожков и горшочек с вологодским маслицем. Уложила в красивую корзинку и направилась в парк.

Вот теперь точно всё!

Всяко владелец Стерволины предпочтительней заносчивых графьёв, которым подавай исключительно невинных дев. И почему она раньше не догадалась направиться к деревенской ведьме?

-Выпустите меня отсюда, мне страшно, - колотила в стенки черепушки одинокая мысль. - Почему здесь пусто?

Ведущая миновала ворота в парк и бодро направилась в глубь, туда, где всегда царила ненормальная тишина. Осеннее солнце скупо освещало окрестности, сплошь заросшие колючим кустарником.

Шаг.

Ещё один.

Ей кажется, или стало ощутимо теплей? Куда-то подевался колючий осенний ветер, охально проникающий под игривую розовую блузочку. По замёрзшему в легкомысленной одежонке телу разлилось блаженное тепло.

Ведущая огляделась.

Всё. Она прибыла на место. Вот и дом, где живёт ведьма. Вернее, не дом. Ведущая знала, что подобные строения стоят невероятно дорого и называются вроде как шалЕ. А бабка - то непроста...Ох, как непроста...

Аттила с отчаяньем выглянул в окно. Приди молодая дама хотя бы на несколько часов позже, когда день будет клониться к вечеру, он бы уже разрывал её горло. Но сейчас, в отсутствии луны ему не перекинуться в волка, ну никак! Такой ужин замечательный пропадает!

Девушка вежливо постучала.

-Бабушка, вы дома? Можно зайти?

Аттила понял, что дама настроена решительно.

Может, если не подавать признаков жизни, навязчивая деваха уйдёт?

И он в панике помчался наверх, в спальню Лесника, где спрятался в постель и затаился. Почему-то в человеческом обличье убивать живые существа Аттила не мог. Но сейчас очень хотелось сделать исключение.

-Бабушка, вы здесь?

Голос прозвучал совсем близко.

Дама стояла прямо перед дверью..

-Можно зайти?

-Нельзя, - вякнул Аттила.

-О! Вы здесь! А чего в постели? Заболели?

Аттила закрыл лицо подушкой и кивнул.

-Уходи, - прохрипел он. - Немедленно!

Ведущая присмотрелась...

-Бабушка, а почему у тебя такой хриплый голос?

-Потому что я заболела, дура навязчивая.

-А почему у тебя такие волосатые руки? - мирно продолжала ведущая.

Аттила в панике засунул руки под одеяло, которое соскользнуло на пол.

-Бабушка, а почему у тебя такой большой....

-Да потому что я не бабушка, идиотка!

-Для дедушки вы прекрасно выглядите, - сделала комплимент ведущая. - Да вы вообще красавчик!

В голове защёлкал калькулятор. Мысль старательно набирала на клавиатуре цифры. Так....прикинем...Дом стОит страшно подумать сколько. Расположен в лесу, а значит, стоимость утраивается. Обстановка, насколько она может судить, из цельного дерева, один роскошный камин стоит две квартиры. А зачем ей владелец Стерволины, толстенький лысый мужичонка? Когда в наличии молодой мужчина, красивый, мускулистый, правда, излишне волосатый, но ничего страшного, есть же депиляция. Живёт один, жены нет.

Хотя нет, теперь есть.

Сейчас мы его соблазним....

Ведущая всегда шла к своей цели наиболее коротким путём. Кокетство и прочие жалкие ухищрения оставим неуверенным в себе дамам, ей это не нужно.

Роскошный розовый костюм полетел на пол, следом отправилась красная шапочка, купленная в магазине аксессуаров "Айседора Дункан".

-Ну и у кого там такие большие глазки? - промурлыкала ведущая. - И не только глазки, шалун.

Через два часа Атилла с наслаждением закурил кубинскую сигару, взятую из запасов Лесника.

Он покосился на головку ведущей.....

Неловко перед Лесником, право слово!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

https://dzen.ru/a/ZsHhFQgo4Bwiaf1B

– Да дети бегут от ВАС! Там, рядом с вами боль и слезы!

– Ты любила?

– Да! Это сделало только больнее!

– Ты наверное мальчика полюбила, а он тебя невниманием обидел?

Ответом мне был ...хохот? Больше это было похоже на воронье карканье.

Я не угадала. Не то... Не верно. Но почему – то мне стало казаться, что пока стоит рядом эта девочка – гусь (хотя, скорее нависает надо мной), моя нить дрожит, но не рвётся! И я пока здесь. Пока она меня не выгонит. Закончит разговор, или просто уйдёт, и нить порвётся навсегда. И я окончательно потеряю надежду. Это заставляло меня разговаривать с этим озлобленным на весь мир ёжиком – гусёнком. Эгоистичным подростком, которого все обидели. Или обиделся он. И теперь эта раненая душа ненавидит и мстит всем взрослым в моём лице. Я должна понять её. Это мой единственный шанс. гуси не бывают ёжиками! Я была ребёнком, подростком. Я тоже ссорилась и обижалась на маму. Я смогу! На меня накатило спокойствие.

– Кто тебя обидел? Расскажи. Тебя ведь обидели? Не поняли?

– Не старайся! Больше не получится. Взрослые лживы, это все знают! Они завидуют беззаботности детей. Поэтому они унижают их. Подчиняют своей воле. Но я больше этого не позволю! Я уже не маленький ребенок.

Она осеклась, и опять вспышкой пронеслось осознание – а ведь ей уже скоро 18! Хоть она и мелкая, но это не дитё!

– А ты ведь не можешь далеко уходить от арки, Мир уже выселяет тебя, ведь тебе скоро 18 лет. А здесь Мир де...

– Да! Но я не буду такой как ты! Как все вы! Я буду помогать другим детям, рассказывать им о том, где находится переход! Буду провожать их сюда! Спасать их от вас!

Я снова оглянулась на арку, на метельную круговерть того мира за ней. Он жил своей жизнью, никто не сворачивал к этой арке, как будто арки и не было. Валера давно ушёл. Видно, само место отпугивает от себя «лишних» для этого Мира людей. Дети в безопасности. От взрослых. А те ждут и верят.

Я вздохнула... А выдохнуть не смогла. Опять озарением пронеслось понимание, как подросток из этого Мира оказывается отторгнут Миром. И оказывается там. По ту границу арки. Как он стоит и не понимает что ему делать? Он совершенно один! Нет никого. Ничего. Даже Мир, что взрастил, защищал и заботился, даже он его предал! Отторг! Вот откуда столько зла в этом ёжике. Она почти «там»... А что потом?

Потом такие «ничейныши» покупают квартиры и живут в доме напротив арки? Чтобы смотреть на неё и понимать, что никому не нужен. А другие там! И ничего не изменить! Сквозь пелену моих размышлений до меня продолжали доноситься слова:

– ...ваши игры! Октябрята, примерные ребята! Пионеры! Фу! Хорошо, хоть додумались отменить это всё! Всем пример! Задолбали! Уступи место старой карге, которой дома не сидится! Помоги ей её кошёлку донести! Через дорогу переведи старичка... – продолжала изливать свой яд гусёнок,– то в магазин, то уборка, то контрольные...

А ведь они забывают дорогу сюда! Как только вышли – забывают, иначе толпились бы у арки пытаясь пробить эту границу между Мирами! Да и какие квартиры в доме? На что? Откуда у них деньги? Они же ничего не умеют, нигде не учились. Да и о возвращениях 18 летних подростков, пропавшими детьми я ничего не слышала. Или если бы у них была амнезия... Приюты для душевно больных били бы в набат. А у нас тишина. Только пропавшие. А детей здесь бегало много. Да и возраст их был разный.

Мысли мои продолжали свой полёт. Пионерия? А что плохого? Я тоже была пионеркой, в комсомол вот не успела, хотя речь учить начинали. Не успела. На год не успела. Да и... А ведь мне 30 лет, а ей всего 18. Как она успела в октябрята? Бум... Бедная моя голова! Снова вернулся голос ёжика, который всё продолжала:

И теперь...

– А ведь время тут идёт по – другому, перебила её я, – по – разному для всех, да?. Кто – то растёт быстро, кто – то доолго.

– Откуда ты знаешь?

От удивления гусёнок даже сказала это нормальным голосом. Даже черты разгладились и проглянули детское миловидное лицо, а не гримаса.

– Вы попадаете сюда злые, обиженные на родителей, родных. Но не понимаете, что родные не завидуют, а воспитывают вас, хотят научить вас жить в мире умея то, что поможет вам выжить. Они волнуются за вас! Знаешь, какая самая главная обязанность родителя?

– И какая? Вбивать в нас вашу науку со слезами? Да мы без вас отлично живём! Нам ничего не грозит! Ты видишь здесь хоть одного взрослого? Больницу? Врачей? Мы едим что хотим и когда хотим! Не чистим зубы, не моем руки даже! И мы здоровы! Мы играет и бегаем по стройке! И ни у кого нет даже царапины! Мы не болеем ни летом, ни зимой! Мы едим снег и любим грызть сосульки! Всё зло только от вас!

Маленькая ехидинка пыталась снова сесть на своего конька, хоть любопытсво и пересилило. Пусть на миг.

– Но ведь ты выйдешь в НАШ Мир. Выйдешь теперь, когда стала взрослой. Прошло много лет. А значит, нет никого, кто обижал тебя и воспитывал. Кто заставлял слушаться. Твои родители возможно умирают сейчас. Поэтому тебе почти18, а мне 30. Ты выйдешь, когда их никого не станет! Некому будет учить тебя. И этот Мир ты забудешь. Но ведь родители – это про передачу опыта! Да, они не идеальны! Но главное обязательство родителей научить своего ребенка выживать без них! Уметь так много, чтобы потом было не больно жить. Жить и уметь владеть собой, навыками, чтобы было понимание, как поступать в той или иной ситуации. Не как быть игрушкой, в чьих – то руках, а как уметь себя вести с разными людьми. Не прогибаться, а иметь характер. Не плакать в подушку, а уметь дать отпор, или уметь договориться. Знать как и когда и где получить нужную информацию. ВЫЖИВАТЬ и оставаться человеком! И, там болят животы и зубы! Не из – за кого – то, а потому, что ты сама поступаешь так или иначе. Там ездят машины, тот Мир не эта – игрушечная и заботливая колыбель детства. И он тоже жесток – этот ВАШ Мир: он не готовит вас к реальности. Тот Мир честнее – он учит и закаляет, готовит вас стать сильнее. А родители стараются смягчить учёбу. Потому, что любят! Не гуляй допоздна – учат родители, а Мир просто подгонит забулдыгу – убийцу и нету малыша. Не ходи на стройки, переходи дорогу внимательно, ставят в угол родители, а Мир просто подвернёт штырь, подгонит машину и малыш лежит прикованный к кровати. Навсегда. И этот список можно продолжать бесконечно. А вас выкидывает ваша колыбелька несмышленышами, родства не помнящими, и детство забывшими и выгребайте как хотите. И живут там пустые оболочки людей. Ничего в них нет. Ну, если только злоба и обида на весь мир – им все должны, но не додали! Мир чужой, люди чужие. И такие люди однажды тоже пытаются кого – то научить, не умея ничего сами и не имея ничего за душой. Одни не могут, другие не хотят... Нас ведь родителями тоже не учат становиться! Нет таких школ. Нет одинаковых людей! Мы тоже пробуем, ошибаемся, и нам тоже больно и горько! Ведь мы еще так много должны! Работать, заниматься домашними делами, быть женами/мужьями, а ещё, если повезло и родители живы – и им должны...

– А никто не просил...

– Знаю и эту песню! Да, никто не просил рожать детей! Но никто не просил всё портить и не пробовать побыть ребенком! Посмотри, как оберегают родители детей! Вы же и четверти не знаете взрослых проблем! Мы стараемся баловать как можем – ведь и одень шапку – это тоже проявление любви! Это значит – ты мне важен, постарайся быть здоровым, так не хочется, чтобы тебе было больно и плохо! А мы ведь еще и боимся не успеть научить! В жизни бывает всякое! А мы торопимся сказать люблю всеми словами: оденься теплее, вернись домой к 8 часам, выучи уроки, почисти зубы, вымой руки. Это всё проявление нашей заботы и любви! Мы же знаем, как болят зубы, как неприятно лежать в инфекционке, какие опасные ночные закоулки... Наш язык любви такой! А вы его не слышите. А ведь это забота, опека, любовь. Разве, о том, кого не любят будут заботиться? Опекать? Смотреть, чтобы он/ она не влипли в неприятности? Забота и опека – это тоже про любовь! Мы ужасно боимся за вас! И вы прекрасно нами манипулируете. Обижаетесь, психуете, пробуете нас на прочность, не верите в нас и нашу любовь... А что обеим сторонам мешает подойти и сказать – я тебя люблю! Мы ведь тоже ждем любви от вас. Только мы знаем и другой язык: убрал за собой одежду, посуду... – значит любит! Сделал уроки, посидел с младшим – значит уважает, ценит... Мы скупы от страха неуспеть, разбаловать. Вот выйдешь ты сейчас – нет больше «обидчиков», нет «мучителей», сама себе хозяйка! Но что – то ты не очень веселая! Кто научит? Поддержит? Кто будет рядом? Друг? Пока есть время! Да и что он сможет? Пойти рядом? Куда? Как только у одного хоть что – то сложится – другой будет жертвой, будут упреки! Вы и договариваться и уважать то не умеете. Вечные жертвы! Нет умения приобретать опыт. Достигать чего – либо.

Произнесла я это на одном дыхании, что говорится, от души.

Вдали всё так же перекатывался смех. Возле нас по – прежнему никого не было. Но колыбель сжалась. Даже на солнышко тучка вроде набежала...

Да, напряжение колыбели почувствовала зябко поежившись и...

– Как тебя зовут?

А то всё ёжик, гусь, фурия...

– Ксюша

Голосок то совсем стих...

Стало совсем свежо. Даже ветерок поднялся, я то его в своем пальто и не чувствовала, а Ксюша обвила себя руками, опустившись на траву напротив.

А я отчётливо поняла – это Мир напуган, у меня была не одна слушательница. Мир ощутил колебания детей, познавших новое, беспокойство, метание. И он почувствовал силу моей правды. А ведь сам Мир колыбели – прекрасное место, для тех, у кого нет ничего, кто мало чего может сам. Кто действительно нуждается в защите. Были, есть и будут страшные и опасные взрослые, у которых есть дети. Были, есть и будут страшные трагедии, когда дети остаются одни... Простите нас дети, никто не отменял действительно опасных и грустных ситуаций. Только отпускает их Мир слишком поздно и в никуда! И дети по – прежнему остаются слабыми и беззащитными перед реальностью. А ещё я поняла, что Я буду всё это помнить! Даже пройдя через арку обратно. Я пришла другим путём и по – другой причине. И ухожу иной. Мне кажется, я тоже повзрослела. Прежней мне не быть. Теперь я тоже буду знать все лавки для Мира колыбели. Но главное я буду встречать каждого, кто будет выходить из него. Алёшку мне не дождаться, он выйдет после... После меня. Но ведь хоть чему – то я его научила! Он хороший и сильный, он запомнит!

А я буду тем провожатым, который подставит своё плечо этим маленьким глупым ёжатам! А потом будет Настёнка. Она продолжит. Я ей всё объясню. За Алёшкой она не пойдёт – она будет учиться за двоих. Чтобы однажды встретить у арки его.

Я встала. Слёзы текли ручьём, но я поклонилась колыбели:

– Спасибо тебе за то, что даёшь деткам то, что мы дать не смогли. И научить не получилось. А я буду учиться давать им то, что смогу, и что не смог ты. Буду возвращать их обратно. Делая их жизнь полноценной! Причесывая ёжиков и расправляя смятые души и сердца. Я отдаю себе отчёт, просто не будет. Но иначе я не смогу! Колыбель, научи их терпимости и пониманию. Нас вот как – то плохо научили. Спасибо и... позаботься об Алёшке. Я его очень люблю! Пусть он помнит хотя бы Настёнку! Мой маленький храбрый воин! Маленький мужчина. Он умчался спасать друга, товарища. Был там, где считал нужным быть. Ведь за друга нужно быть горой. Алёшка тоже, как и я, любил «балладу о книжных детях» Высоцкого. И я верила, что книжки он будет читать нужные!

Нить моего пути беззвучно лопнула. В ушах даже не зазвенело. Стало оглушительно тихо.

Я перевела взгляд на девчушку, что сидела рядом с аркой. Плакать она уже давно разучилась. Ну хоть и равнодушия и злобы уже не было. Волнение выдавали побелевшие костяшки пальцев, которыми она вцепилась в траву Мира колыбели. Она была ... напугана? Ошеломлена? Она осознала, что винить ей больше некого, она наказала всех. Правых, виноватых. Себя. И только ей с этим теперь жить. Но будет ли она это помнить? Даже и хорошо, что нет. Счёты предъявлять уже поздно. И больше во всей вселенной не будет ни одной родной души. Не будет своего места. Не будет даже прошлого! Оно тоже исчезнет.

Мне тоже здесь делать было нечего. Всё сказано. Всё испробовано. Мир выдохнул, радуясь нашему уходу, но он тоже приобрёл сегодня некий опыт. Он тоже сегодня многое осознал.

– Пойдем, сестрёнка, – протянула я руку к той, которая потеряла сейчас больше меня. Нам пора. Арка колебалась последние минут пять, будто пытаясь втянуть нас. И то, что именно нас, а не меня, понимали мы обе – трава вокруг Ксюши пожухла и стала порываться инеем. Мир колыбели отторгал ту, что выпестовал.

– И ты и я здесь чужие.

Я плакала, моё сердце разрывалось на части. Ведь я не смогу увидеть, как взрослеет мой сын, как меняется. А я теперь буду встречать своих сестрёнок и братиков. Сколько смогу! Тех, кто однажды выбрал лёгкий путь, или заблудился, как мой Алёшка. Или спасался от боли и страха. Береги их всех, Колыбель!

– Меня зовут Лена

– Угу, – было мне ответом.

Путь назад был простым – 2 шага и арка позади. На Ксюше темный пуховик, сапоги, шапочка, варежки. Ну, хоть не голу – босу выкинул! Последний дар Мира колыбели.

Она моргнула, потёрла лицо пушистой руковичкой.

– А... – посмотрела она на меня

– Ксюша, всё хорошо, я Лена, твоя сестра. Пойдём домой, дома Настёнка нас ждёт. Племяшка твоя.

– А, где...

– Ну, скользко, ты стукнулась, расскажи, что ты помнишь, а я дополню остальное.

Уже уводя недоумевающую девчушку и мою новую первую сестру, я оглянулась на арку. А за ней виделся такой же двор, который заметало первым снегом этой зимы. Уже дойдя до поворота у магазина, я почувствовала отголосок 3х вспышек в себе – ведь теперь мы с этой аркой «связаны» навсегда.

Но я поняла, что это не «мой» вызов. Не братик и не сестрёнка. Удивившись, я оглянулась. У арки стояли две девчушки и мальчик. Тоже во всём зимнем. Будто попрощавшись, они разбежались в разные стороны.

Вжух... ещё вспышки. Семь. Семь ребят выскочило и, будто воробушки порскнули оглядевшись по сторонам, будто вспоминая что – то в надежде успеть исправить свои ошибки. Они всё же слышали меня, поняла я! Странно, я же никого не видела. Они простили и одумались! У них будет шанс исправить свою жизнь! Мы постояли ещё немного. Но арка хранила безмолвие. Видно, на сегодня всё. Остальным ещё рано. Это их выбор. А я буду встречать, когда бы они не вернулись. Я буду рядом.

***

Дом. Дом манил теплом и пугал тревогой. Уже подходя к подъезду я поняла, что не знаю, КАК мне рассказать моей маме, что Алёшку я не привела. Как рассказать об этом Настёнке?

Ладно. Прорвёмся. Изменить всё равно уже ничего нельзя. Зато он в безопасности.

Открыть дверь своим ключом я не успела, её распахнула мама, она видно увидела меня в окно. А сейчас сходу набросилась на меня с заботой и укором, одновременно , как умеют только мамы.

– Лена, доченька, ну где же ты ходишь? Я уже и не знала что делать, Настёну я уложила, а Алёшка всё порывался бежать искать тебя! Еле уговорила, а то так и ходили бы...

Я опять прорывалась сквозь какую – то пелену... Глаза открыть было больно.

– Фу, мерзость какая, уберите эту вонь! Я ж голову себе расшибла о стену.

Рукой я оттолкнула мерзкую ватку с нашатырём. О стену? А что... Почему я сижу на полу в коридоре? Звуки стали долетать до ушей.

– Алёшка, подожди, ну чего ты ревешь? Всё со мной хорошо. Хватит гладить меня по голове, дай встать... Подожди, Алеша! Сынок! Ты здесь? Ты дома? Но как? Ты же...

***

Мы сидели с мамой на кухне. Алёшка и Ксюша спали. Часы давно перевалили за полночь. А мы молча пили чай. Ну как пили, сидели согревая давно остывший чай в чашках теплом своих рук. Получалось плохо. Мы молчали. Но молчали хорошо. Мама обдумывала всё услышанное, я вывалила на нее все, что было, но после ухода ко сну Ксюши.

Хмыкнула, поняв, о чем сейчас вертятся мысли мамы. Сначала она порывалась куда – то бежать и кого – то спасать. Рассказывать всем и каждому... Потом, чуть успокоившись, приняла моё решение. Но явно прикидывает что можно передать детям в их Мир.

Ксюша помнила мало. Тяжело жили, теперь родителей нет. Она осталась одна. Последней ушла бабушка. Осталась квартира, адрес помнит. Значит, с документами и жильем криминально серьёзных проблем не будет. Остальное будем решать по – мере возникновения. Главное – вернуть ей веру в себя, людей. Поживёт пока с нами, окружим ее нашими приятными хлопотами и заботой. Будем отогревать и расправлять ежикины иголочки. Оказалось, что она мило улыбается! И умеет стесняться. Алёшка её принял как – то сразу.

Алёшка. Алёшка переволновался за сегодня сильно! Наобнимав и чуть не вдавив в себя своего сынульку, и не выпуская его из объятий, стала расспрашивать его где он был и как смог выбраться! Сначала он юлил, но врать то не умеет, и, поняв, что я знаю про арку и Мир колыбели был конечно, менее ошарашен, чем те, кто жил там, но перестал выдумывать и рассказал всё как было.

Тимка очень сильно обиделся на родителей, ведь на выходные планировался поход в кино, но младший заболел и родители "бегали перед ним на цирлочках", отказавшись идти в кино. Вместо этого попросили Тимофея, как старшего, почитать младшему книжку.

Тимка обиделся. Обиделся крепко, высказал все претензии родителям и брату. И убежал. Решил уйти в Мир колыбели. Он же здесь никому не нужен. У них есть свой обожаемый сыночек. Вот и пусть живут без него!

Про Мир он слышал от детворы, что предполагали местонахождение арки. Но не точно. Алёшка пробовал отговорить друга, уговаривал понять, чуть не был выгнан из друзей и объявлен предателем. Но потом был прощен. Алёшка с ним идти отказался, но как друг счёл важным удостовериться, что Тимка Мир найдёт и ему будет там хорошо. Проход арки они нашли только с пятого раза. Прошли туда без проблем. Тимофею там понравилось, к ним вышли мальчишки, и девчонки разного возраста, познакомились. Алеша оставаться не захотел, друга пристроил и выскочил сразу обратно. Маме то обещал никуда не уходить, а уже и так задержался! Попрощался и ушёл. Отговорить не получалось. Что скажет его родителям, наверное даже и не думал. Настигло понимание, что уже вечер, а он непонятно где. Мама то волнуется!

Тимка же, оставшись без друга и семьи приуныл. Стал спрашивать детей про их родителей, но те от него отмахивались, интереса к его проблеме не проявили, а просто звали играть. Тимофей удивился, попробовал поговорить с другими, но они тоже сказали, что родителей не помнят и им они не нужны. Тогда то Тимоха и задумался о том, что всё всерьёз. Мальчишкой то он был хорошим. Ну, шалопай! Немного взревновал к младшему, а так, родителей он любил. Да и младшего любил тоже. Да ещё и понял, что Алёшке влетит за него, ведь видели, что с ним уходил, а вернется один, вроде как бросил товарища. А Алеша не такой! Он хороший друг!

И Тимка тоже ушёл из Мира колыбели. Даже Алёшку догнал и повинился перед ним. Домой пошёл извиняться и каяться. Повзрослел, малец. Понял, что не прав, обидел родных.

Вот и получается, что и с Алешкой и Тимкой мы просто разминулись. Их уже не было там, когда я перешла арку. Но для чего – то это всё же было нужно. Меня ведь вела туда нить моего Пути! Или , точнее для кого – то нужно. И для меня. Многое осознала.

Я встала, подошла и обняла маму.

– Я тебя так люблю и так благодарна тебе за всё! Ты лучшая мама на свете!

– А я тебя! Ты лучшая дочка!

Но вдруг этот ураган – торнадо и домотрясенье в одном флаконе привлек к себе вид из окна. Заоконье манило... И Настёнка уже стояла припав к стеклу курносиком и открыв ротик от выдоха:

– Снееееег.

И тут же посыпалось, наверстывая секунду тишины:

– Маааааа! Лёееееш! Снег! Сколько навалило! Там лужи замело! И дорожки! И машины! Лёшкаааа! Пошли снеговика лепить, мам, дай морковку! Где моё ведёрко, лопатка? Маааам! Санки! Достань санки, и коньки! Лёшка, ватрушку бери. А Новый год скоро? И бабушку Люду с дедой Ваней надо позвать, она обещала приехать на Новый год!..

Она всё щебетала, щебетала... А мы с Алешкой просто обязаны были всё запомнить и выполнить в точности, а ещё желательно "уже"...

Накормив всех быстрым завтраком(а какой ещё возможен завтрак, если там "Снег!!!"), мама наседка и курятник собрались на прогулку очень быстро(всего – то 40 минут! Мигом, я бы сказала, мамочки хоть одного дитятки отлично меня поймут!). Отвлеклись только на Алешку – уроки оказались не сделаны, но было дано обещание всё быстро и хорошо исполнить после прогулки. И вот долгожданная УЛИЦА! Детвору я завела на площадку. Выдала Цэ У: "со двора ни ногой", и получив два кивка отвернувшихся и уже забывших о моём существовании, деток.

Теперь вот хочу в магазин забежать за продуктами, пока есть свободная минутка. Ха! Хочу! – Надо!

Я же хорошая мама/жена/хозяюшка, я теперь всё "хочу", что "надо". И постирать, и прибрать, а уж как я посуду мыть хочу!!! За уши не оттянуть!

С такими мыслями я пошла в магазин, оборачиваясь на площадку проследить, где детвора. Только выйдя со двора я выключила маму и увидела снег... О! Первый снег, это же как открытая форточка в детство! Запах свежести, скрип снега под ногами, первый снежок... – и конечно же зазевавшейся мне за шиворот! Из арки раздалось писклявое "ой" голосом похожим на Настенкин и "бежим" голосом похожим на голос её брата! И убегающие сапожные пятки засверкали за угол дома...

Обругав себя вороной, удивилась той меткости, которой где – то обучились эти бесенята( и кто их этому научил?) Побежала отлавливать снеготеррористов. Дальше было много визгу, радостных и не очень криков. Иногда мне казалось, что у меня не двое детей, а 5 или 7. Алёшка у меня тоже не тихоня, просто это на фоне Настюхи он спокойный, а так очень живой по – характеру мальчишка, а может и Настёнка бойкая благодаря ему? И в кого они такие? Папа их тихий, рассудительный, и деже чуточку инфантильный человек. Как говорится, «когда что – то спросишь – всегда ответит»! Угу. Тогда получается, что ребятки то в меня, больше пенять не на кого. Хе – хе. Сейчас прямо лопну от гордости! Бах! Снова снежок вернул меня на землю. Однако, пора мне! Негоже проигрывать мелкоте. Да и мокрята рискуют разнести весь снег, докопаться до центра Земли, там промокнуть, замёрзнуть и пиши – пропало!

Делаем строгую маму, ещё раз напоминаем про то, что со двора уходить нельзя, и в магазин!

Сразу оговорюсь – не в моих правилах оставлять надолго детей на площадке без присмотра, но там уже прибыло пополнение в виде друзей – подруг чадушек и их родителей, да и пора приучать к ответственной самостоятельности. Не век же под юбкой держать.

Ближайший магазин не обладал миниатюрностью размеров, поэтому там я подзависла минут на 20 точно! Впереди рабочая неделя, а муж всё ещё в командировке. Закупалась продуктами основательно, на неделю, в целях экономии времени. Меню недели в голове уже сформировалось, потому, как в стишке:

картошка,

капуста,

морковка,

горох,

петрушка и

свёкла, и

йогурты, ох!

И масло закончилось,

сыр был не плох,

печеньки на полдник и

яблок,

а так же творОх... Приговаривая и похихикивая добралась до кассы. Всё, с миром продуктов и магазинов покончено! Полные сумки, даже в карманах вкусняшки на сюрпризики детворе. Пора забирать снежных мокрозябликов домой для просушки. «Сделаю доброе дело, – хмыкнула я, чтобы отвлечь себя от тяжести пакетов,– отогрею каких – нибудь двоих, глядишь, и угадаю своих, а если нет, то завтра поменяемся с кем – то из родителей».

Во дворе даже не удивилась обилию детворы. День был в разгаре, снег разобрали еще не весь, ветра нет, морозец едва пощипывал щеки, скорее, дразня, чем прогоняя.

Настёнку я увидела издалека, а снежный мини – человечек Алёшка никак не отыскивался. Все в снегу, куча мала просто перекатывалась по детской площадке никак не желая показывать мне моего сынулю. Но внезапно на помощь пришла Настёнка:

– Маааа! Алёшка за другом побежал!

-Что значит побежал? – Опешила я.

Подошедший Валера, папа Настёнкиной подруги Ники и по – совместительству, сосед по дому, постарался успокоить и объяснить обстановку:

– Ну, Тимка, одноклассник Лёшки, выбежал, плакал кажется, Алёшка к нему побежал, но не успел перехватить, и побежал за ним. Он отпросился, до соседнего двора, не волнуйся, сейчас вернутся оба! Наверное.

Ну, я вроде и не волновалась. Наверное. Только холодом каким – то щеку царапнуло. Ветер поднялся что – ли? Повалил снег.

Я стояла посреди двора. Настёнка убежала по – своим важным незаконченным делам. А я стояла, забыв про пакеты в руках, и задрав голову, смотрела на снежную круговерть, которая будто закручивалась бесконечной бездной, и казалось, что снег летит не вниз, а вверх. И будто и я лечу вслед за ним.

– Ленок, – окликнула меня моя мама, – ты чего?

Настёнка уже кружилась вокруг неё, рассказывая, что вот снег выпал, что уже теперь совсем скоро Новый год и...

– Алёшку жду.

– Алёшу? А где он?

Оглянулась мама.

– На качелях, наверное, в соседнем дворе, с Тимофеем. Сейчас схожу, заберу его пока в ледышки не превратился. А вы со снегурочкой домой идите уже, не ждите нас.

Проводив их взглядом, повернулась, охватывая взглядом двор и все входы – выходы из него, Алёшки так и не было. Это мне уже не нравилось, почему так долго?

– Заболтался. Наверное, – опять выхватил мой взгляд Валера.

– Уроки пора учить,– вроде как сердито уточнила я. Признаваться, что волнуюсь было как – то стыдно.

– Мамааааааа, а папа меня в снег бросааал! И Алёшку потерял! – вырвалась, почуяв слабину Ника и унеслась ябедничать к своей маме. А вот, не надежный мой страж, «отпросившись» у своей жены, вдруг побежал со мной, чем меня сильно удивил, видно и он понимал, что Алёшка как – то неоправданно долго бегает до соседнего двора.

«Ага, – злорадно подумала я, – чтобы не выслушивать от жены, сбежал».

– Пойдём, найдём Алешку, а то холодает что – то!

Действительно, холодало. Поднявшийся ветер стал более колючим. Пастораль тихого дня улетучилась. Это север, детка!

Дальнейшее для меня слилось в один сплошной кошмар. Алёшки в соседнем дворе не было! Там не было вообще никого! Не нашли мы его и в следующем, и у магазина, и в нём. Не было его и у школы, садика. Его не было нигде!

Валера, тоже за время беготни (а мы уже бегали) по дворам, спал с лица. Он даже перестал меня поддерживать и проникался волнением всё больше и больше. Иногда мы звали Алёшку, спрашивая редких прохожих, не видели ли они мальчика... Паника меня стала охватывать накрывая всё больше и больше. Слёзы уже лились. Я не могла даже себе ответить на вопрос, «почему так паникую», да я его даже себе задать боялась. Но внутри меня росло огромной лавиной понимание – случилась беда! И она только растёт! Я не успела!

На слова Валеры:

– Мы его сейчас найдём!

Я даже не нашла сил ответить. Алёшка! Мой Алёшка! Уже вечер, а я не могу найти своего сына! Его нет. просто нигде нет! Я уже плохо соображала где я, С Валерой мы давно разделились, чтобы охватить больше дворов. По пятнадцатому или сотому разу.

– Лена, остановись! – Окликнул меня Валера. Он спокойно стоял у магазина и курил ожидая меня, – мне сказали, что видели Алёшу, мы почти его догнали, он вон туда шёл! Сказали, синяя куртка, шапка с белым ромбом, он с другом был, с Тимкой, всё сходится! Это он, заноза такая, его увёл так далеко! И на кой им туда?

– Так чего стоим, надо же их догонять!

– Да там они, – махнул он рукой в сторону арки, будто потеряв весь интерес к поискам, – двор глухой, сейчас догоним.

Я была вымотана уже до изнеможения, но отметила несуразность. Валера стоял уже спокойный. И никуда бежать то и не собирался. Устал от поисков? Успокоился? Мозг соображал плохо, и я просто пошла к арке, на которую указал мне мой странный помощник. Меня подстёгивало неясное чувство тревоги, оно накатывало снова и снова. Странно, но новость про то, что Алёшку видели вот только что, буквально 10 минут назад не успокоила, а наоборот напрягла. Или напрягло место? Это странно, но я практически не понимала где я. Только непоправимость свершившегося меня прибивала к земле, ноги тяжелели с каждым шагом. Чего я боялась там увидеть? Кажется – беги! Но я боялась, что уже поздно.

Войдя под полукруглый свод арки( полукруглый? – мысли мотались, как в киселе где – то на задворках), я и сама, будто завязла в вязкой субстанции. Это, знаете, как когда вы во сне пытаетесь от кого – то убежать, или кого – то догнать, а движения, как в воде. Я сплю? Я на миг замерла, ущипнула себя, нет, не сон. А было бы так здорово проснуться и ...всё хорошо, все дома! Но ничего не происходило. Только сердце било набатом в ушах. Вроде, во сне сердце не слышно. «И ладони не рассмотреть», – подумала я, разглядывая линии своей жизни.

Я двинулась дальше и снова, почувствовала себя, как муха в киселе. «Странно, почему так тихо?» Так я и текла сквозь эту арку, кажется прошла целая вечность! А выход был всё так же далеко, но мне стало казаться, что я вижу «путеводную нить». Я верила – она ведет туда! Ведь мой путь вёл меня туда. Я должна дойти, если я хочу увидеть Алёшку. И я пробивалась сквозь и вопреки! Рассудок жил только мыслью, что я должна найти сына! Меня ничего больше не удивляло. Мне казалось, что я пробираюсь сквозь эту арку неимоверно долго! Да сколько там её? Где же конец этого арочного проёма?

И вдруг я вылетела из него! От внезапного изменения моего состояния, от исчезновения державшего меня непонятного поля, я пролетела по – инерции ещё шагов десять и растянулась на траве!

Траве? Лето? Да, вокруг было лето. Я в непонимании, оглянулась на арку – никакого киселя, просто круглый проём и тихая зимняя улочка за ним, вон даже вроде Валера всё так же стоит и курит у магазина... А тут...

Тут мне будто звук включили, а заодно и мозг. Лето, трава, вокруг светит солнце, бегают и гомонят дети, девчонки и мальчишки, в летней одежде. Голоса просто оглушили радостными возгласами со всех сторон. Казалось, они везде, и сверху, и снизу тоже они. Я в непонимании обвела взглядом то место, куда я вылетела. Не так – Место. Летний двор, слева от арки хлебная лавка на колёсах, которые заросли травой, она давно уже будто вросла в землю. Продавца нет, только полки и всякая снедь.

Прямо передо мной стройка, сваи, блоки. Не хватает только котлована и забора. Да и стройка какая – то неприметная, странная. За стройкой ввысь уходит пологая сопка, поросшая веселеньким леском , а слева виднелся жилой дом, этажей так на 7.

Детские голоса слышались ото всюду, они снова вернули меня в реальность. От хлебной лавки послышался диалог:

– Олька с маком любит, возьму ей, а Саньке булку с повидлой, веселей будет! Всё? Взяла?

– Угу.

Переговаривались две девчушки лет 13, в летних юбочках и футболках, руки их были заняты стопкой хлеба и булочек. Под мышкой были бутылочки с соком. Причём, всё это они просто несли в руках, без пакетов, откусывая при этом от одного багета хрустящие кусочки прямо на ходу.

Охватив эту картинку взглядом, я замерла, замерли и девчонки.

Причём, ошеломление у них в глазах было неподдельным, и даже могло поспорить с моим. Они удивились мне гораздо сильнее, чем я всему этому. Подумаешь, да я каждый день из зимы в лето через арки вываливаюсь!

Из оцепенения нас всех выбил крик третьей девочки, что налетела на меня, причём, откуда она взялась я бы даже не ответила. Она будто выросла передо мной. Лицо её было искажено гримасой злобы, она не говорила, она как гусь – шипела мне в лицо(будучи ниже головы на две!):

– Ты как сюда попала? Кто ты такая? Вон отсюда!– теснила она меня к арке,– таким, как ты здесь не место!

Точно, в деревне с гусями росла, как Маугли с волками! Я с трудом разбирала её шипение! Это же почище дворового пса охрана! Мелкая, тонкая, как тростинка, в клечатой желтой рубашке, может она и симпатичная, то сейчас, чисто фурия. Я невольно попятилась назад, и от неожиданности начала лепетать:

– Алеша, сын у меня, он сюда с Тимом, с другом забежал. Ему домой пора, я забрать его только. Может видела – синяя с квадратами куртка такая...

– Ты кто? Как ты СЮДА попала?

Нас стали обступать спешащие на крики девочки другие девочки и мальчишки.

– Как. Ты. Сюда. Попала?

Не слушала меня девочка – гусь. И как только у неё получалось так шипеть и говорить одновременно?

– Мой сын! Я ищу его, – я стала приходить в себя после натиска девочки, дело то у меня правое! Я за сыном пришла! Другие вроде адекватнее. Вот, только ошалевшие и с недоумением на лицах. – он в синей зимней куртке был, шапке с...

– ВОООН! – перебила меня снова злая фурия, – Убирайся! Тебе здесь не место! Не для тебя! Уходи!

Она разошлась не на шутку, её шипение теперь переросло в крик. Я едва разбирала слова. Лицо покраснело, и пошло пятнами. Я поняла, что она меня сейчас просто вышвырнет отсюда, и совсем не важно, что она в три раза меньше меня!

Я отступила влево, чтобы эта пигалица не «вынесла» меня в арку и обратилась к другим детям, которые вели себя более адекватно. Чуть в стороне стояла девочка с большим прозрачноватым кулоном на шее, в отличии от других, на ней был сарафан и волосы были заплетены в аккуратную косу.

Пожалуйста, сказала я глядя ей в глаза, – помогите мне его найти! Мой сын, Алёша, ему всего 7 лет. И другу его Тимке, тоже. Им ещё уроки делать, а завтра в школу. Мой сын, он за другом сюда пошёл.

Почему – то последний факт мне казался очень важным. Ведь мой Алёшка хороший мальчик, он всегда слушается, он хотел помочь другу.

– Но, как? – подала голос девочка с кулоном.

– Я сына ищу, помогите мне найти его, – Как мантру повторяла я.– Он же здесь. Где – то. Вы его не видели?

Я переводила взгляд с одного мальчишки на другого. Но их лица теряли интерес ко мне, и становились равнодушными. Будто я их отвлекаю своими глупостями от важного. Не успокаивалась только маленькая фурия.

– ХА! – снова зашипела маленькая заноза, странно, но я не испытывала к ней негатива, злости, я просто не понимала её такой реакции на меня. – Ты его не найдёшь! Он теперь наш!– продолжала девочка – гусь.

И это её «НАШ» прозвучало, как торжество превосходства надо мной. И не смотря на тепло летнего дня, по моей спине пробежал холод стужи. Сердце сжалось ещё сильнее, хотя – куда, да и от чего? Ну что со мной сделают дети? Хотя... Эта не только ущипнуть может. Мысли метались пугаными воробьями, сбивая меня своим мельтешением. Собраться не получалось никак. ситуация просто выбивала.

Зима – лето

Что это за место?

Кто эти дети?

Где их родители?

Что значит «наш»?

Чей «наш»?

Где они прячут Алёшку с Тимом?

Зачем?

Воробьи превратились в рой ос, он гудел, голова шла кругом! Почувствовав накатывающую дурноту, захотелось просто упасть.

Как за соломинку я ухватилась за девочку с кулоном (Да что же это за дети такие?)

– Вы видели его? Его дру...

– Нет, – прервал меня спокойный голос девочки с кулоном.– Мы его не видели. Но если он пришёл сюда, то ты его уже не найдёшь. Он наш. Здесь Мир детей. Наш Мир. Здесь нет места для взрослых.

– Что значит «ваш»? Чей ваш?

Я опешила. Я не поняла! Слова, попадали в уши, но они просто не доходили до мозга.

– Просто позовите его, скажите, что пришла его мама, ему домой пора! Где ваши родители?

– Ха – ха – ха, – рассмеялась уже не шипя девочка– гусь. Она почувствовала свою силу, будто крылья расправила, она была хозяйкой ситуации! – Он СБЕЖАЛ от ТЕБЯ!

Смеялась она, пытаясь поймать мой взгляд и будто стегала словами наотмашь, чтобы сделать мне больнее.

– Чего ты злишься? – недоумевала я. – он не убегал, я же говорю – за другом пошёл, помочь ему хотел, тот опять, наверное, набедокурил, ему от родителей...

Закончить я не успела. Тут осознание сказанного девочкой с кулоном догнало таки пониманием: это Мир детей! Она сказала – Мир детей! Тот самый, который был воспет столькими писателями, которые в детстве видно очень мечтали о свободе и воле! Это его называли Нетландией или ... да не важно! Вот почему меня восприняли в штыки, вот почему они так удивлены. Вот почему «мне здесь не место». Это Мир сбежавших детей! Нет тут ни пиратов, ни фей( но это не точно). Это. Мир. Сбежавших. От. родителей. Детей.

Поэтому девочка – гусёнок шипит на меня! Она думает, что Алёшка тоже сбежал, думает, что ему со мной плохо!

– Нет. Он не сам. Не сбегал. Не из – за меня. Он за другом. Он помочь хотел. Он добрый очень. Отзывчивый. Он... Мы... Он любит и любим, у него сестрёнка есть. Она его тоже любит и ждёт.

И я снова заплакала. Просто от бессилия. Что я могу доказать этим маленьким обиженным или обидевшимся комочкам ёжиков? Я поняла, они мне не помогут. Они не позволят найти Алёшку!

А они просто рассматривали меня. Молча. Как рассматривают диковинку на витрине. Спокойно так. Они явно давно не видели взрослых. Но это их не сильно интересовало. Как долго они здесь? Теперь понятно, что хлебная лавка такая здесь уже очень давно. Дети просто брали что хотели и когда хотели. И продавца в ней нет и не было. Если только детишкам не захочется поиграть в магазин.

А ещё, именно сейчас вспомнились все случаи пропажи детей. И ведь большинство из них так никогда не находились! Никогда. Ни – ког – да!

Алёшка. Мой Алёшка. Мой маленький помощник и верный друг. Знал ли ты куда провожаешь своего лепшего и вечно влипающего в неприятности, друга. Мальчишкой Тимка был немного сложным. Лез всюду, слишком неспокойный. Про таких говорят – шило в одном месте. Родители у него не плохие. Был и младший брат. Вот только тот был отдушиной родителей. В свои пять лет уже во всю читал, в прошлом году его отвели в художественную школу. А Тимофей стал шалить ещё больше, ожесточеннее.Но они пытались его воспитывать, устали ходить и извиняться перед всеми за него. Ругали, наказывали... В общем, всё, как у всех. А Тимка обижался, и бедокурил ещё больше. Брата, казалось, не любил, обижал его, ревновал. Как Тимка сошёлся с Алёшкой даже не знаю. Шалун и тихоня. Но Алёшка его пытался даже защищать.

Ни – ког – да... Снова пронеслось в моей голове. А ведь родители надеются и ждут своих малышей. Какими бы забияками, щалунами они не были. Они верят! Слышала даже, что родители ходят в какие – то тайные лавки и оставляют для своих заблудших чад вкусняшки, еду, игрушки, записочки. Просят, зовут, надеются. А на столбах появляются всё новые и новые объявления о пропаже детей. То девочка, то мальчик... Мальчишек больше, конечно, даже странно, что на меня напала именно девчонка. Мальчишки стоят рядом с ней. Но пока молчат.

Лавка. Я посмотрела на неё новым взглядом и... увидела, как на прилавке появились пирожки и сок. А ещё маленький измятый медвежонок. А от него вспорхнула бабочкой небольшая записка. Значит, вот как... Письма и послания даже не доходят до адресатов – вот они, стоят насупленные, равнодушные, ни один не заступился за меня, всех обидели. Они свои ниточки души к родителям порвали! И теперь эти письма и записки, отвергнутые адресатами, но не отправителями порхали птахами и бабочками и пели свои грустные песни о родительской любви, взывая к их неразумным чадам. Безответно. В гомоне радостного времяпровождения и вседозволенности, они их не видели и не слышали. и не хотели слышать. Вот и сейчас, паренёк в черной бейсболке и с травинкой во рту, отмахнулся от назойливо щекотавшей его щеку, бабочки. Не услышал. Не принял. Ёжики.

Всё это промелькнуло в моём усталом мозгу, не принеся ни мгновения облегчения. Пазл сложился, но как быть мне? Я посмотрела в равнодушные к моему горю глаза девочки с кулоном, который она постоянно зачем – то теребила в руках.

– Он НЕ убежал.– упрямо проговорила я, сделав особенный акцент на частице НЕ.

– Да. – спокойно сказала она, не став спорив со мной., – может вернётся, – так же равнодушно закончила она, но легче от этого не было. Она в это и не верила, просто не стала спорить со мной.

– Ой, не смеши! – снова влезла в разговор несносная девочка – гусь,– кто захочет вернуться к НЕЙ?

Я опустилась на траву. Силы покинули меня окончательно. А ещё я очень боялась, что она сможет выкинуть меня в арку. Я понимала, что теперь моих сил не хватит, чтобы снова пройти этот путь. Нить моего пути, что верно вела сюда начала таять от новых знаний и понимания реалий этого места. Нить истончалась. Она уже была с конский волос. А сердце ныло и стонало от невозможности изменить это. Обречённость. Нет, вселенская обречённость стала окутывать меня пробираясь под кожу, и вытесняя надежду из каждого уголка моей души и тела. Собрав последние остатки своей решимости, я закричала раненой чайкой:

– Алёееееешааааа!