Я психолог, веду тг канал про кризисную психологию:

https://t.me/prokrizisy

Мужчины часто не понимают: женщина после 40 лет, это уже не та женщина, на которой ты женился.

Речь не о мудрости или зрелости. Речь о фундаментальной перенастройке её мозговой химии, приоритетов и ощущения самой себя.

Женщина, которая в 20-30 лет была счастлива в роли жены и матери, к 40 начинает испытывать отчаянный голод по внешнему признанию своей привлекательности. И этот голод толкает её на поступки, разрушающие всё, что вы вместе создали.

Самооценка такой женщины изначально стоит на зыбком фундаменте её привлекательности. Это не её вина, она могла быть так воспитана, или могла принять этот общественный стереотип, или могли быть другие факторы. Но она хочет до конца жизни быть привлекательной, желанной, быть объектом внимания. Это её «программа».

И с 15 до 30-35 лет эта программа работает без сбоев: мужчины обращают внимание, оказывают знаки внимания, комплименты льются рекой, она чувствует себя ценной.

Но биология рано или поздно берет своё. В 40 лет, глядя в зеркало, она видит своё состарившееся отражение. То лицо, что когда-то покоряло, теперь едва способно привлечь чьё-то внимание. То тело, что сводило мужчин с ума, теперь вызывает лишь вежливые улыбки.

И речь не о банальном тщеславии. Для некоторых женщин, это крушение идентичности. Вся её личность строилась вокруг того, что она желанна для других. А теперь эти желанность и привлекательность испаряются. Ей страшно. Реально страшно.

Представь спортсмена-профессионала: его личность, его ценность, его смысл завязаны на физическую форму и победы. Но приходит возраст, когда он уже не так быстр, не так силён. Он ещё неплох, не списан, но это уже не прежний его уровень. Теперь умножь этот кризис идентичности на 10, а лучше на 100 и ты поймёшь, что творится в голове у некоторых женщин (возможно твоей жены), когда она впервые осознаёт: её красота и привлекательность уходят. Она стареет.

Вместо того, чтобы принять естественный процесс, войти в новый этап жизни спокойно и с достоинством, некоторые женщины впадают в панику и депрессию. Они бунтуют против самой реальности старения. Они объявляют войну времени. И первой жертвой этой войны становится брак (возможно твой).

В 20 лет комплименты от незнакомцев для неё это само собой разумеющееся: да, спасибо, она знает, что она хороша. Но тот же комплимент от незнакомца в 35-40 лет вызывает у неё взрыв дофамина: наконец-то доказательство, что она всё ещё в игре. Для неё одна случайная похвала от незнакомца ценнее десятков лет твоей супружеской заботы и тысяч твоих ласковых слов.

Потому что твоя забота и преданность - это данность и обыденность. А внимание незнакомца это другое.

Некоторые замужние женщины старше 40 это самая лёгкая добыча для быстрых и легких отношений. Не потому, что они плохие и испорченные, а потому что они испытывают отчаянный голод по тому, чего муж дать им не может: по новому ощущению, что её снова выбрали среди многих, что на неё снова незнакомый мужчина обратил своё внимание.

Твоё внимание и забота обесценены самим фактом брака: ну а куда ты денешься такой удобный, преданный, любящий и заботливый? А улыбка и флирт коллеги, незнакомца в баре, это чистая валидация её привлекательности среди всех прочих женщин.

Почему это так работает? С возрастом мозг некоторых женщины перестраивается. Система наград, та самая химия удовольствия, которая в 20-25 лет дарила ей ощущение трепета от твоего простого прикосновения, к 40-45 годам едва работает. То, что раньше вызывало у неё бурю эмоций и гормональный всплеск, теперь почти не ощутимо и обыденно.

Её нейронные пути к 40 годам меняются так радикально, что твой романтический ужин, или вечерняя прогулка или подарок, даже интим, воспринимается ею как обыденность. Совместная поездка к морю, тщательно запланированная, кажется чем-то скучным и ожидаемым.

Чтобы почувствовать что-то как раньше, ей требуется всё более сильная стимуляция. А ты, друг мой, стал для неё символом предсказуемости. Ты удобен, ты безопасен, ты заботлив и при этом ты невидим для её нервной системы. Но ты это ещё не понял.

Именно поэтому самые жестокие предательства со стороны таких женщин случаются после 35 лет. Не потому, что они злые или коварные. А потому что отчаянно хотят снова почувствовать те ощущения какие испытывали раньше.

Им нужно вновь ощутить себя значимыми, нужными, жаждущими большего, чем роль стареющей жены и верной подруги.

Та же женщина, которой в 20 лет хватало держать тебя за руку, в 40 лет требует уже полноценного романа на стороне, чтобы ощутить хотя бы часть того, что она чувствовала в молодости. Та, что была верна 15-20 лет брака, внезапно оказывается способной на жестокость, которую ты бы никогда от неё не ожидал.

Появляются новые подруги, и среди них разведённые женщины, «заново нашедшие себя». Но это не подруги, это наркодилеры. Они продают наркотик под названием «ты заслуживаешь большего».

На их посиделках идёт не болтовня, а коллективное сочинение обвинений: как их угнетали мужья, как счастливее они стали после развода. Через их ядовитую риторику даже стабильный и счастливый брак (возможно твой) вдруг начинает казаться женщине тюрьмой.

Социальные сети становятся её новой реальностью. Часы за прокруткой чужих постов, о счастливой жизни, тщательно отредактированных и выставленных напоказ.

Алгоритмы соцсетей быстро понимают, что ей нужно, побольше историй преображений, смелых женщин, начавших всё сначала, успешные истории про любовь после сорока, ты этого достойна. Каждая новая публикация подтверждает панический вывод её мозга: «Всё ещё возможно. Мне не поздно».

Физические изменения идут волнами. Она пытается бороться, выглядеть молодой. В каждой покупке, каждой тренировке, каждом новом селфи угадывается неуёмное отчаяние.

Общество всячески подталкивает её к разрушению. Каждый женский журнал, каждое ток-шоу, каждый псевдопсихолог в соцсетях твердит ей: «Ты заслуживаешь счастья. Ты должна найти себя. Никогда не соглашайся на меньшее». Её панику не гасят, её поощряют. Её бунт празднуют. Её разрушение семьи называют «освобождением».

Ей внушают, что её чувства и гормоны важнее её обязательств. Её счастье важнее счастья и стабильности детей. Её желания важнее той катастрофы, которую они несут её близким.  

Никто не скажет ей правды.

Что красота и молодость уходят у всех. Что внимание незнакомцев, это наркотик, от которого пора отказаться. Что строить долговечное важнее, чем гнаться за краткосрочным. Никто не скажет, что у неё банальная тревога и страх старости.

И потому женщина остаётся одна с иллюзией, будто счастье скрывается за дверью, которую она ещё не открыла.

А потом начинается переписывание истории.

Она внезапно заявляет: «Я никогда не была счастлива в браке». Серьёзно? Те годы смеха, праздников, путешествий? Те фотографии, где она сияет рядом с тобой? Она переписывает прошлое, чтобы оправдать настоящее. В её новой версии событий твоя забота была контролем, твоя преданность это равнодушие, твоя любовь всегда удушающая. И это ещё легкий вариант.

Ты слышишь это и думаешь, что она сошла с ума. Но это не безумие, это защитный механизм её психики. Если бы она признала, что была счастлива, ей пришлось бы признать и то, что она разрушает не «тюрьму», а дом и семью, которую вы много лет строили с любовью.

Ты можешь бороться за свой брак и семью, читать книги, пытаться понять её потребности, вносить изменения в свою и вашу жизнь. Но всё это не имеет значения.

Потому что её кризис старения, это не про тебя и не про вас. Ты не причина. А она ищет не улучшения брака и семьи (там и так всё может быть прекрасно и идеально), а избавления от него.

Ты можешь даже заметить, что каждое твоё усилие только усугубляет ситуацию. Чем больше ты стараешься, тем сильнее она отдаляется.

Твоя любовь напоминает ей о её вине. Твоё терпение, о её предательстве. Твоя верность, о её жажде разрушить всё. И тогда она злится не потому, что ты плохой, а потому, что ты мешаешь ей оправдать собственный выбор.

У неё всегда есть советники лучше тебя. Псевдопсихологи, коучи, книги с названиями вроде «Пробуди в себе богиню» или «Женщина, которая решилась».  

Все они говорят одно и то же: «Ты должна слушать своё сердце». А её сердце сейчас заражено дофаминовым голодом. Это всё равно что говорить наркоману: «Прислушайся к своим истинным желаниям».

Она в точности следует всем этим советам. И рано или поздно она скажет тебе, что всё что у вас было последние 15-20 лет - всё закончилось. Она хочет пожить для себя.

Дети, дом, совместные планы, это не имеет значение. Потому что для неё уже всё решено. Она «нашла себя». А в её новой версии «себя» для тебя места нет.

Биологию не обманешь. Новизна тускнеет. Мужчины, что когда-то смотрели на неё жадно, теперь лишь вежливы. Те, кто ей нужен, выбирают моложе. А те, кто выбирают её, не нужны ей. Но это нельзя признать. Она сильная. Она счастливая. Она самодостаточная. Несмотря ни на что.  Подруги делают вид, что всё в порядке: «Ты молодец, ты смелая, ты вдохновляешь».

Здесь нет морали. Просто если ты мужчина, будь готов. Предупрежден, значит вооружен.

Мария Ивановна сидела в кресле у окна и слушала, как по подъезду разносится привычный звонок. Он всегда звучал одинаково — резкий, чуть дребезжащий, словно старые колокольчики на даче. В этот раз у неё кольнуло сердце: на миг показалось, что это он вернулся. Как раньше — придёт, стукнет каблуками по лестнице, позвонит и скажет своим голосом: «Открывай, хозяйка».

Но его уже давно не было. Прошло семь лет с тех пор, как дверь в их квартиру закрылась за ним в последний раз. Сначала казалось, что он просто задержался: работа, дорога, командировка. Она даже оставляла включённый свет в прихожей — на всякий случай. Но дни складывались в месяцы, месяцы — в годы, и звонок оставался только звонком.

Сегодня он прозвенел особенно неожиданно. Мария Ивановна встала, поправила платок на плечах и открыла дверь. На лестничной площадке стояла соседка с пятого этажа — Ольга Николаевна, с сумкой овощей.

— Ой, Мария Ивановна, простите, перепутала кнопки, — сказала она. — У меня всегда палец не туда попадает.

Мария улыбнулась и кивнула. Но сердце ещё долго не отпускало то мгновение, когда ей показалось, что за дверью снова стоит он.

Вернувшись в комнату, она достала с полки старый фотоальбом. Перелистывала страницы медленно: свадьба, первый дом, поездка к морю, где они вдвоём держат огромный арбуз. На каждой фотографии — его улыбка, уверенный взгляд. Рядом всегда была она. И снова этот звонок в ушах: короткий, резкий, будто кто-то зовёт.

Она вспомнила, как когда-то сам звук этого звонка заставлял её сердце подпрыгивать от радости. После долгого рабочего дня он возвращался усталый, но стоило услышать этот сигнал, и вся усталость её уходила. Она знала: сейчас он войдёт, бросит сумку, поцелует её в щёку и начнёт рассказывать, как прошёл день. Даже запах его пальто, пропахшего морозом и табаком, был для неё символом дома.

Теперь же звонок звенел пусто. Он напоминал о том, что время идёт, но привычки остаются. Каждый раз, когда слышался этот звук, Мария Ивановна поднимала голову, даже если понимала, что ждать некого.

Вечером пришла внучка Аня. Скинула рюкзак, достала тетрадь:

— Бабушка, у нас задание — написать сочинение «Звук, который я люблю». Ты бы что написала?

Мария задумалась. Звуков было много: шелест листвы, скрип половиц, пение птиц. Но любимым остался один — звонок в подъезде. Потому что он был обещанием того, что он вернётся домой.

— Я бы написала про звонок, — сказала она внучке. — Он всегда напоминал, что в доме есть кто-то родной.

Аня удивлённо подняла глаза:

— Но звонок же неприятный, громкий.

— Зато он открывает дверь, — улыбнулась Мария.

Они сидели вместе на диване, и внучка записывала в тетрадь её слова. А Мария слушала, как где-то внизу снова прозвенел звонок. Она знала: это не он. Но позволяла себе хотя бы на секунду поверить, что однажды именно его шаги поднимутся по лестнице, и дверь снова откроется тем голосом: «Открывай, хозяйка».

Позднее вечером, когда Аня легла спать, Мария Ивановна долго сидела у окна. Подъезд жил своей жизнью: соседи возвращались с работы, дети хлопали дверями, кто-то стучал каблуками, торопясь по делам. Каждый звук отзывался в её сердце. Ей казалось, что дом сам разговаривает с ней, напоминая о прошлом. Иногда она даже ловила себя на том, что ждет этих звуков — потому что в тишине воспоминания звучали громче.

Она вспомнила, как однажды зимой они вдвоём возвращались домой поздно вечером. Снег падал крупными хлопьями, а он шутил, что звонок заело и придётся стучать в дверь кулаком. Они смеялись, пока искали ключи в карманах. Тогда звонок казался пустяком, мелочью. А сейчас он стал символом целой жизни.

Мария Ивановна провела рукой по холодному стеклу окна. За окном светились окна соседних домов. В каждом горела своя жизнь: кто-то смотрел телевизор, кто-то готовил ужин, кто-то помогал ребёнку делать уроки. Она думала: у каждого свой звонок, свой сигнал домой. У неё он остался только в памяти.

Перед сном она подошла к двери и приложила ладонь к холодной ручке. На секунду показалось, что за ней действительно кто-то стоит. Что вот-вот прозвенит звонок — настоящий, для неё. Она улыбнулась, пусть и с грустью. Потому что знала: пока она ждёт этот звук, она жива. И её дом жив вместе с ней.

Здесь дубль ВК (на ПИКАБУ только три минуты помещается):

А здесь на YouTube:

НИКИТА МИХАЛКОВ : Это они потом, когда вышли, один сел в «майбах», а другой на велосипед.