В семейном консультировании члены семьи больного с зависимостью часто задают один и тот же вопрос.
– Скажите, как мне себя вести?
– Не знаю. Что вы имеете в виду? Себя вести, чтобы что получилось в результате?
– Чтобы он перестал пить.
– Таких форм вашего поведения не существует.
– Как так? Я же пришла узнать...
На лице выражение разочарования. Вижу, что моя клиентка пришла научиться контролировать, сдерживать, прекратить пьянство своего близкого, а я – консультант – сразу заявляю, что не знаю таких форм поведения. Но я знаю другое.
Отличительная особенность созависимых, – контролирующее поведение. Жены, матери, сестры, отцы, мужья, братья больных с зависимостью – это контролирующие близкие. Они верят, что в состоянии контролировать все на свете. Чем хаотичнее ситуация дома, тем больше усилий по контролю. Они думают, что могут сдерживать пьянство своего близкого либо «запретить» употребление наркотиков. Они думают, что могут контролировать восприятие других через производимое впечатление. Им кажется, что окружающие видят их семью такой, какой они ее изображают.
Созависимые уверены, что лучше всех в семье знают, как события должны происходить, как другие члены семьи должны себя вести. Даже на консультации у психотерапевта в присутствии других членов семьи мать в императивной форме делает замечание 21-летнему сыну. «Когда прощаются, смотрят в глаза». Созависимые боятся позволить близким быть теми, кто они есть по своей природе и позволить событиям протекать естественным путем, дать жизни состояться. Их поведение вытекает из убежденности в том, что именно они, созависимые, ответственны за чувства, мысли, действия других, за их выбор, за их желания и нужды, за их благополучие, за недостаток благополучия и даже за саму судьбу. Созависимые берут ответственность за других, спасают их от ответственности за самих себя, при этом совершенно безответственны за собственное благополучие. Плохо питаются, плохо спят, не посещают врача, не знают своих собственных потребностей.
Спасая больного, созависимые лишь способствуют тому, что он будет продолжать употреблять алкоголь или наркотики. Тогда созависимые злятся на больного. Попытка спасать почти никогда не удается. Это всего лишь деструктивная форма поведения, деструктивная и для зависимого, и для созависимого человека.
Однако желание спасать так велико, что созависимые могут делать то, что в сущности не хотели делать. Созависимые говорят «да», когда им хотелось сказать «нет». Они делают для близких то, что те сами могут сделать для себя. В действительности они делают больше за кого-то, чем для кого-то. Они удовлетворяют нужды своих близких тогда, когда те не просят их об этом и даже не согласны, чтобы созависимые это для них делали.
Созависимые постоянно отдают больше, чем сами получают от своего близкого. Созависимые говорят за другого, думают за него, верят, что могут управлять его чувствами, и не спрашивают, чего хочет тот другой. Они решают проблемы другого, хотя подобное решение не своих проблем редко бывает эффективным. В совместной деятельности, например, в ведении домашнего хозяйства, они делают больше, чем им следовало бы делать по справедливому разделению обязанностей.
Такая «забота» о других предполагает беспомощность другого, неспособность делать то, что делает за него созависимый близкий. Все это дает возможность созависимым чувствовать себя постоянно необходимыми, незаменимыми. «Спасатель» нуждается в том, чтобы в нем нуждались. Таковы психологические выгоды от спасательства – подпитка низкой самооценки, удовлетворение потребности быть нужным. В глубине души «спасатели» не чувствуют себя любимыми или достойными любви. И тогда поведение определяется посланием: если я нелюбим, то я буду необходим. Твое желание – моя команда. Твоя проблема – моя проблема. Потом «спасатели» злятся на тех, о ком заботятся.
Когда мы, созависимые, спасаем таким вот нездоровым образом?
• Когда звоним на работу начальнику мужа и говорим, что он простудился и не придет на работу, а на самом деле он в похмельном состоянии.
• Когда платим долги его кредитам.
• Когда берем такси и грузим его пьяное тело, доставляем домой.
• Когда ищем захмелевшего супруга в темноте или по тем адресам, где он может находиться.
• Когда делаем что-то такое, чего мы не хотели делать. Не хотелось же раньше тратить силы в супружестве на то, чтобы тащить его из лужи.
• Делаем для другого человека то, что он сам в состоянии сделать для себя.
• Оказываем помощь тогда, когда нас не просили об этом, либо даем больше того, чем нас попросили.
• Когда мы говорим за других людей. Если на консультации больной и родственница, то обычно говорит она.
• Когда мы миримся с несправедливым разделением обязанностей, например, все домашние дела взваливаем на себя, а муж может пить.
• Когда мы не говорим о своих потребностях, нуждах, о том, чего мы хотим.
В общем, мы спасаем каждый раз, когда берем на себя излишнюю заботу о другом взрослом (Битти М., 1997).
Какие чувства сопровождают акты спасания? Иногда спасательница испытывает неловкость и дискомфорт в связи с проблемой человека, иногда свою святость, жалость к нему. Жены алкоголиков вообще склонны путать жалость с любовью. Когда мы, созависимые, спасаем, то можем себя воспринимать более компетентными, чем тот, кому помогаем. Можем подумать, что я – героиня, раз я спасаю. Он беспомощен, а я сильная, я все могу.
Созависимые чувствуют себя нужными в данный момент. В этом чувстве заключена великая награда.
После того, как жена алкоголика начала его спасать, она неизбежно будет двигаться в сторону другой нездоровой роли в семье – роли преследовательницы. Она «щедро» помогла, допустим, приволокла его пьяного домой, затем не удержалась от упреков и негодования. Этот несчастный алкоголик остался неблагодарным! Когда жена спасала, она делала нечто такое, что не желала делать, она отказывалась от собственных нужд и планов на это время, как же она может не злиться? Объект спасения протрезвляется, не благодарит и даже не принимает многочисленных советов жены. Жена входит в роль обвинителя. Гнев и ярость обрушиваются на «спасенного» алкоголика.
«Спасая» химически зависимого своего близкого, созависимые неизбежно подчиняются закономерностям, известным под названием «Драматический треугольник С. Карпмана» или «Треугольник власти» (Karpman S., 1968, 1971).
Созависимые пытаются спасать других, потому что для созависимых это легче, чем переносить дискомфорт и неловкость, а часто и душевную боль, сталкиваясь с неразрешенными проблемами своих близких. Созависимые не научились говорить: «Это очень печально, что у тебя такая проблема. Чем я могу тебе помочь?» Созависимые говорят так: «Я здесь. Я сделаю это за тебя».
Помогать людям, давать людям часть своего времени, своего таланта – это очень хорошо. Все это входит в здоровые взаимоотношения между людьми. Где же проходит грань между здоровой заботой о других и нездоровым спасательством?
Прислушаемся к своим чувствам. Человек со здоровой самооценкой хорошо себя чувствует в отношении себя самого, других людей. Он хорошо себя чувствует, когда дает что-то другим. Созависимый может чувствовать себя при своих бесконечных и безразмерных «даю» нехорошо, горько, обиженно. Все-то ему кажется, что его недооценили.
Должны быть разумные пределы того, что мы делаем в здоровых взаимоотношениях для других людей. Это нормально – уравновесить «даю» и «беру». Никто не сказал, что необходимо отдавать другим все.
Не надо думать о других людях, что они хуже нас. Другие не беспомощны. Другие не безответственны. Они не слабоумны. Зачем же обращаться с ними так, как будто они сами не могут взять ответственность за себя. Рель не идет о грудных детях.
Если, заботясь о других, мы в этом качестве перестаем заботиться о себе, предаем свои важные потребности и интересы, то это знак того, что мы занимаемся плохим делом, вредным и для себя, и для того, о ком заботимся. Надо срочно взять на себя ответственность за себя и позволить другим людям делать то же самое.
Если созависимый человек не научится распознавать моменты, когда он становится спасателем, то он будет постоянно втягиваться в деструктивные отношения. Цель психотерапии в данном случае может заключаться в том, чтобы научить созависимых распознании, свои роли и сознательно отказаться от роли спасателя.
Отказаться от спасательства и не позволять другим спасать себя – вот одна из задач преодоления созависимости.
Отрывок из книги Валентины Москаленко "Зависимость. Семейная болезнь".
