Про завод
Мои родители не могли потянуть обучение меня до 11го класса. А потому после девятого семейный совет вынес вердикт, куда идти мне учиться. Как обычно, я не понимал, куда я иду, зачем оно мне надо, и что это собственно за профессия, на которую я должен тратить лучшие годы своей юности. Я даже отчаянно сопротивлялся, но мои родственники находили весомые аргументы, чтобы меня промотивировать. В переводе с матерного это звучало примерно так: "Ты что лох, чтобы учиться в институте? Тем более после того как изучишь сельское хозяйство, тебя возьмут на завод!"
В итоге с некоторыми перерывами я проучился в том чудном заведении четыре года, и в двадцать лет я был уже дипломированным специалистом, после чего очень долго не мог найти работу. Нас в принципе готовили к работе в колхозах, но в те далёкие времена это была тема кринжовая, поскольку все колхозы давно развалились, а на их забросах левые пиплы или заезжие цыгане собирали цветмет. Ну в итоге меня аж по великому блату устроили на завод в типографию. Пожалуй, это был один-единственный раз, когда мне пригодилось моё образование, ведь за счёт него мне дали четвёртый разряд.
На заводе тогда платили копейки, потому люди в моём городе начали мотаться по вахтам и заработкам, либо же работать без соцпакета, что у нас тут до сих пор считается нормальным. Работать на заводе же становилось тупо некому, потому брали всех подряд, но чаще всего пенсов, алкашей и дебилов. Да, действительно, порой забавные попадались там экземпляры - один юнец, например, гонял по цеху с причёской каре и всем рассказывал о своих подвигах во время второй мировой. Молодёжь там реально сходила с ума от скуки, а потому троллила стариков, которых чаще всего любили запирать в туалете или набивать им кепки металлической стружкой.
На моём же рабочем участке молодёжи вообще не было, а потому я целыми днями выслушивал байки коллег про то как хорошо и весело было жить в советском союзе. Иногда мой напарник любил рассказывать про то с кем удалось побухать по молодости, а с кем перетрахаться. Его назначили моим наставником, вот он и давал мне ценные наставления. Например, любил вспоминать как его кореш, поступивший на завод после тюрьмы, надоумил его гонять к поварихам в пионерлагерь со своим бухлом. "Так они и дадут, и накормят" - обучал он теперь и меня.
Если честно, то, я, наверное, даже завидовал людям, заставшим советское время. Всё-таки что-то хорошее, доброе и вечное там было. Потому люди со всех ближайших деревень ехали поднимать производство и заселяться в местных общежитиях. Даже, тянув последние дни перед пенсией, эти тётки вспоминали как их гоняли в колхозы или на лыжи и как там было весело. Попробуй-ка сейчас местного тинейджера загнать на картошку. Если кто с этим и справится, то только телеканал "ю". Угорать заводские рабочие продолжали чуть ли не до старости. Сначала я этим был ошарашен, а потом привык.
Ну вот сами прикиньте: заходишь иной раз в соседний кабинет, а там взрослые тётеньки бумажками кидаются. Спрашиваю, мол, что это за прикол такой, отвечают: "Дома дети скажут, мамка с ума сошла, а тут все свои" Один раз захожу - вообще нет никого, потом медленно приоткрывается дверь шкафа, и оттуда одна выглядывает, потом обнаруживаю вторую - между прочим, весом побольше центнера, на четвереньках под столом. Не знаю, может это как-то связано с тем, что производство было вредное, распылялось что-нибудь.
Хотя один раз я, можно сказать, обдолбался. Очень-очень редко один станок в отдельной комнате заправлялся нашатырём. И когда этот процесс начался, вы даже не представляете какие ароматы пошли по коридору. Я и поныне вообще вот не понимаю, КАК вообще люди выдерживали, когда завод работал в полную мощность, и этот станок работал ежедневно. Так что не стоит удивляться, отчего многие там становились язвенниками. Впрочем, в СССР на вредном производстве раздавали молоко.
Кстати, из-за этого самого нашатыря однажды на производстве смешной случай произошёл. За канистрами этого продукта мужиков обычно гоняли на склад. Мы одевались в замызганные такие фуфайки и чилили по заводской территории. Обычно у склада уже паслись какие-то непонятные люди, ожидающие людей с канистрами технического спирта. Обычно они просили капнуть в крышечку. Там к моему напарнику подошёл какой-то левый чел и спросил, что такое мы несём. Напарник не растерялся и пояснил, что это специальное средство для улучшения работы мозга.
Дескать, в обед бабы садятся в кружок и нюхают. Чел просил отлить, Ну дали ему стеляшечку. Забыли. Неделя проходит - тот прибегает со словами: "Пацан чуть не задохнулся!" Какой пацан, о чём речь?! "Да вот вы сказали для работы мозга, каждый день после работы всей семьёй нюхали!" И таких историй просто бесконечность. Один раз в курилке одного мужика научили дрессировать собаку особым методом: накрыть корытом и стучать молотком. В результате такой экзекуции можно было получить злобного охранника.
Уже на следующее утро выяснилось, что бедный пёс непонятным образом материализовался через дырку в заборе, куда не пролазила кошка, и до сих пор не найден. В таком коллективе легко можно либо окончательно свихнуться, либо получить базовые навыки импровизации в стендапе. Вскоре я тоже стал чудить. На звонки по служебному телефону отвечал: "Дурдом на связи" На мешок с мусором прицепил приписку "распродажа" - откуда мне было знать, что именно с этим мешком уборщица заявится в кабинет директора. А на дверь любимого начальника однажды повесил табличку "Туалет Платный"
Странное дело, но я даже не думал, что когда-нибудь буду вспоминать заводское время с какой-нибудь добротой. Я это предприятие чуть ли не ненавидел, я его терпеть не мог, каждый день ждал окончания смены. Вот видели бы вы во что оно было превращено. Это тёмные такие мрачные коридоры. Вечно что-то капает с потолка. Говорили, что на крыше была такая глубокая лужа, что по весне заставляли рабочих её вычерпывать. Зимой же отапливалась фактически только сторона директора, потому мы в тех же самых фуфайках топтались у самодельных обогревателей, за что потом получали штрафы от пожарников. Что касаемо станков, так они вообще работали, благодаря смекалке местных Кулибиных.
Но, как ни странно, отсюда выходили в жизнь иногда отличные специалисты, которые продолжают где-то как-то работать по специальности. Некоторым из них даже везёт - они даже город для того не покидают. Слышал байку, что где-то один мастер своё производство открыл и лучших заводских спецов к себе подтянул. Но самого завода, как такового, в моём городе уже нет. Его судьба была давно предрешена - как и многие другие производственные помещения в городе, его реконструировали в очередной ТЦ. Иногда бывшие рабочие туда заходят и, бродя по этажам, вспоминают где и как они когда-то в рабочее время кидались друг в друга бумажками...
Третье место в гарнизоне
источник - (https://t.me/drymyane/38)
В гарнизоне приглашенный лектор читает лекцию о крепких советских семьях. Среди прочего заявляет, что военные — на третьем месте по числу супружеских измен. Вскакивает возмущенный майор:
— Да как вы смеете бросать тень на военных! Я с женой с 18 лет живу вот уже 25 лет, и ни разу налево даже не посмотрел!
Едва слышный голос с галерки:
— Вот из-за таких тюфяков и занимаем третье место...
Про велосипед
Эпиграф:
«А ведь ребенок без велосипеда-это как буденновец без лошади»
Ю. Поляков «Совдетство»
«Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя: Богатыри, не вы!»
М. Ю. Лермонтов «Бородино»
Я закончил первый класс, и родители достали мне велосипед «Орленок».
Именно «достали». В 1982 году в СССР все, ну или почти все нужно было доставать. Так было принято. Не новый разумеется, но вполне себе на ходу, а что еще требуется от велосипеда?
Только одно омрачало мою тогдашнюю жизнь конца мая: категорический запрет кататься на велосипеде в Москве. Даже во дворе. Потому что: «вокруг одни машины». Это из цитатника моей мамы. По мнению мамы, все машины нашего района едва завидев меня на велосипеде попытаются меня сбить, по возможности со смертельным исходом. А если такое случится, то потом она сама меня выдерет как сидорову козу, поэтому не стоит рисковать. Нужно подождать до переезда на дачу, где я смогу кататься сколько влезет.
Я пытался возражать, что на даче тоже бывают машины, но мне посоветовали не морочить голову.
Пришлось молча страдать. До переезда на дачу оставалась неделя. То есть целая вечность.
Накануне переезда к родителям пришли гости. Я предусмотрительно начал путаться под ногами у мамы, профессионально мешая ей накрывать на стол и быть радушной хозяйкой.
Через десять минут мне порекомендовали пойти погулять. Я ответил, что одному скучно и что лучше я посмотрю, как жарится курица в духовке.
Еще через минуту мне было сказано, чтобы я катился на улицу немедленно.
Я понял, что это мой шанс и спросил самым несчастным голосом, на который был способен: «А моооожно на веееелике?»
Курица подгорала, поэтому мама то ли не расслышав, то ли не поняв рявкнула через плечо: «Только во дворе!»
Через мгновенье я уже заталкивал велосипед в лифт.
Кататься на таком велосипеде как «Орленок» по такому двору как наш было не так весело, как мне казалось из дома. Но лучше, чем ничего. Я сделал несколько кругов слева направо. Затем справа налево. Дважды пересек двор по диагонали без рук. Становилось скучно. Я остановился и окинул двор пытливым взором искателя приключений.
Мой взгляд остановился на деревянной горке в углу двора. Зимой мы катались с нее на картонках или на чем придется, а летом она стояла без дела.
Я понял, что должен заехать на горку на велосипеде. Причем на всей скорости, разумеется.
Пораженный этой гениальной мыслью, я не стал размышлять о том, как буду спускаться с горки, ведь наверху лишь маленькая тесная площадка с перилами за которой лестница вниз.
Вместо этого я сделал круг для набора скорости и не мешкая начал подъем.
Словно ракета с Гагариным из песни я пронесся почти на самый верх горки, где зацепился педалью за край бортика и застрял.
Пару секунд я посидел на велосипеде неподвижно и успел подумать, что если я не двигаюсь, то могу потерять равновесие и упасть с велосипеда. После чего немедленно упал. Велосипед остался стоять наверху.
Лежа на земле я снова стал думать. На этот раз о том, что если я не откачусь в сторону, то велосипед упадет на меня.
Как только я додумал эту мысль на меня упал велосипед.
Мы с велосипедом полежали какое-то время, затем я осторожно стащил его с себя и сел. Я ощупал себя и решил, что все в порядке. Осмотрел велосипед. Он тоже был в порядке. Я решил, что на сегодня хватит приключений и продолжил тихонько кататься по двору кругами.
Прошло много лет и оглядываясь назад, с высоты прожитых лет я все больше и больше убеждаюсь, что советские дети и советские велосипеды отличались особой прочностью. Не то, что сейчас.
Как Григорий Александров умело находил подход к самому Сталину...
Иосиф Сталин и Григорий Александров
Эта история — больше похожа на анекдот! Но раз уж вы заглянули вы заглянули ко мне на канал, то давайте рассмотрим её как занимательную актёрскую шутку.
Однажды, на большом приёме в Кремле, находившийся в прекрасном настроении Иосиф Виссарионович Сталин подошёл к группе режиссёров: Ромму, Пудовкину, Пырьеву и Александрову. После того как они поговорили о киношных делах, Сталин решил узнать, как у них обстоят бытовые дела, и есть ли у них какие-то просьбы или пожелания.
Михаил Ромм сразу же пожаловался на то, что его квартира слишком тесная. Он подумал, что расширение жилплощади не помешает.
"Хорошо, вам будет предоставлена новая квартира," — пообещал Сталин.
Затем Всеволод Пудовкин, у которого с квартирой всё было в порядке, попросил выделить ему дачу в Подмосковье, чтобы можно было наслаждаться прогулками под деревьями и думать о новых фильмах.
"Ладно, скоро вы сможете наслаждаться своей дачей," — сказал Сталин.
Иван Пырьев, которого уже радовала квартира и дача, попросил о личном автомобиле. Он объяснил, что постоянные поездки на съёмки, в театр и в институт отнимают много времени, и это мешает творчеству.
"Без проблем. Вы получите свой личный автомобиль," — заверил Сталин.
Когда пришла очередь Григория Александрова, его быт был далеко не таким роскошным, как у его коллег. Но вместо запросов на улучшение условий, он обратился к вождю советского народа с необычной просьбой.
"Товарищ Сталин, мне бы очень хотелось, чтобы вы подписали мне вашу книгу 'Вопросы ленинизма', которую я, кстати, для этой цели захватил с собой..."
С этими словами Александров протянул книгу Сталину. Иосиф Виссарионович улыбнулся и поставил свой автограф.
Через месяц Григорий Васильевич получил и новую роскошную квартиру, и дачу в Подмосковье, и легковой автомобиль.