Великий советский историк, этнографист, лингвист Юрий Кнорозов стал основателем советской школы майянистики, он дешифровал письменность майя, когда узнал, что мировая научная общественность считает это невозможным.
Письменность майя — это логосиллабическая (словесно-слоговая) система, в которой большую часть символов составляют логограммы, обозначающие слова или понятия (например, «щит» или «ягуар»), а меньшую — фонограммы, которые представляют звуки отдельных слогов (“па”, “ма”) и определяют звучание слова.
Всего до нашего времени сохранилось около 5000 текстов, из которых учёные-эпиграфисты выделили более тысячи глифов. Многие из них являются вариациями одних и тех же знаков (аллографами) или имеют одинаковое звучание (омофоны). Таким образом можно выделить «всего» около 500 иероглифов, что гораздо больше, чем у привычных нам алфавитов, но меньше, чем у китайцев с их 12 000 символов. Фонетическое значение известно для 80% этих знаков, а смысловое значение — только для 60%, но их расшифровка продолжается.
Самые ранние из известных текстов майя датируются III веком до нашей эры, а самые поздние — временем испанского завоевания в XVI веке нашей эры. Полностью эта письменность исчезла в XVII веке, когда были завоеваны последние королевства майя.
На свет великий учёный XX века появился в небольшом посёлке под Харьковом в 1922 году. Отец работал главным инженером Южного треста стройматериалов, а мать занималась семьей. Юра был самым младшим из пяти детей. Будущий блестящий учёный закончил всего семь классов железнодорожной школы, но уже тогда отличался ярким характером и неординарным талантом. Он прекрасно играл на скрипке, рисовал почти с фотографической точностью и обладал удивительной памятью.
В 1939 году юноша окончил рабфак и поступил на исторический факультет Харьковского государственного университета им. А.М. Горького. Началась Великая Отечественная война, но в армию Кнорозова не взяли по состоянию здоровья, он работал учителем в далеком посёлке.
В 1943 году он поступил на II курс исторического факультета МГУ. По воспоминаниям одногруппников, учился с огромным интересом: «Всю стипендию тратил на книги, а потом у всех одалживал на еду. Питался водой и хлебом». Кнорозова интересовали «шаманские практики», египтология, история Древнего Востока, этнография, лингвистика.
Однако его погружение в науку было прервано, в 1944 году его мобилизировали. Победу он встретил под Москвой, где служил телефонистом 158 артиллеристского полка резерва ставки главнокомандующего.
После войны юноша восстановился в МГУ и снова занялся поглощением знаний. Кнорозов великолепно знал литературу — от античности до средневековья. Обладал удивительной памятью, точно цитируя наизусть многие поэтические тексты и прозу.
Его дипломная работа была посвящена шаманским практикам Средней Азии. Несколько месяцев Кнорозов провёл в Узбекской и Туркменской ССР, но, по отзывам коллег, местные шаманы его разочаровали.
В 1945 году Кнорозов прочитал статью немецкого исследователя Пауля Шелльхаса под названием «Дешифровка письма майя — неразрешимая проблема». Это стало вызовом для пытливого ума молодого учёного.
«Как это неразрешимая проблема? То, что создано одним человеческим умом не может не быть разгадано другим. С этой точки зрения, неразрешимых проблем не существует и не может существовать ни в одной из областей науки!», — решительно заявил Юрий Кнорозов и погрузился в эту тайну.
Иероглифы письменности майя молодой учёный разгадывал уже в Ленинграде. Он жил в Музее этнографии народов СССР, в длинной, как пенал, комнате до потолка забитой книгами, по стенам которой висели прорисовки иероглифов майя. Из мебели был только письменный стол и узкая койка. Всё своё свободное время Кнорозов изучал письмена майя, но в его успех никто не верил. Ранее мировые светила майянистов смогли понять в письменности майя только числа и даты календаря майя.
В США школу майянистов возглавлял Эрик Томпсон, не преуспевший в расшифровке иероглифов майя, он считал, что алфавита у майя не существует. Эрик Томпсон жёстко пресекал все попытки коллег продолжить работу по дешифровке письменности майя, обрушивая шквал критики в научной прессе на каждого, кто пытался прочесть послания майя, но Юрию Кнорозову не было дела до мнения американца.
Из библиотеки Берлина советские офицеры Красной Армии привезли в Москву много книг, среди них были две книги заинтересовавшие Кнорозова — это «Сообщение о делах в Юкатане» францисканского монаха XVI века ДиегодеЛанда и «Кодексы майя» братьев Вильякорта. Эти книги и вдохновили Кнорозова на расшифровку иероглифов письменности майя.
Метод Кнорозова
В описании ученицы Кнорозова — доктора исторических наук Г. Ершовой — его метод выглядел так:
Этап первый — выбор теоретического подхода: установление закономерности соответствий между знаками и их чтением в условиях, когда язык либо неизвестен, либо сильно изменился.
Этап второй — точное фонетическое чтение иероглифов, поскольку это единственная возможность чтения неизвестных слов, в которых встречаются известные знаки
Этап третий — использование метода позиционной статистики. По количеству знаков и частоте использования знаков определяется тип письма (идеографическое, морфемное, силлабическое, алфавитное). Затем происходит анализ частоты употребления и позиций, в которых этот знак появляется — так определяются функции знаков. Эти данные сопоставляются с материалами родственных языков, что позволяет выявить отдельные грамматические, семантические референты, корневые и служебные морфемы. Затем устанавливается чтение основного состава знаков.
Этап четвёртый — выявление иероглифов, которые можно прочесть, используя в качестве ключа «Сообщение о делах в Юкатане». Кнорозов заметил, что знак «cu» из рукописи де Ланда в кодексах майя следовал за другим знаком и эта пара была связана с изображением индейки. «Индейка» у майя — «kutz» — и Кнорозов рассуждал, что если «cu» был первым знаком, то вторым должен быть «tzu» (при условии, что последняя гласная отбрасывается). Чтобы проверить свою модель, Кнорозов принялся искать в кодексах глиф, начинающийся со знака «tzu», и нашел его над изображением собаки (tzul):
Этап пятый — перекрёстное чтение на основе известных знаков.
Этап шестой — подтверждение правила сингармонии. Один и тот же знак мог обозначать и слог, и отдельный звук. Выяснилось, что знаки для отдельных звуков должны были иметь сингармоничные с морфемным гласные.
Этап седьмой — доказательство, что для всех гласных звуков в письменности майя существовали самостоятельные знаки, приведённые в алфавите де Ланды.
Этап восьмой — формальный анализ текста. Кнорозов определил, что в трёх рукописях содержится 355 уникальных знаков, однако из-за использования составных графем и аллографов их число сокращается до 287, фактически же читается не более 255 — остальные сильно искажены или, возможно, являлись вариациями известных знаков.
Этап девятый — частотный анализ текста. Выявилась следующая закономерность: по мере продвижения по тексту количество новых знаков сокращается, но никогда не доходит до нуля. Знаки имели различную абсолютную и относительную частоту: около трети всех знаков встречались в составе только одного иероглифа; примерно две трети употреблялись в составе менее чем 50 иероглифов, зато чрезвычайно часто встречались единичные знаки.
Этап десятый — определение грамматических референтов, для чего следовало проанализировать состав иероглифов. Ю. Кнорозов много времени потратил на определение порядка написания отдельных знаков в блоках. По позиции в строке он разделил эти иероглифы на шесть групп. Анализ их сочетаемости с переменными знаками позволил выявить грамматические показатели — главные и второстепенные члены предложения. Переменные знаки в составе иероглифических блоков обозначали аффиксы и служебные слова. После этого началась работа со словарями и наращивание числа читаемых знаков.
Признание метода Кнорозова
Способ дешифровки Кнорозова получил название «метода позиционной статистики» и позже использовался и для дешифровки письма острова Пасхи и протоиндйских текстов. Даже в разгар холодной войны американцы приняли принцип дешифровки Кнорозова. Впрочем, не все учёные были единодушны. Эрик Томпсон не хотел признать своё поражение и продолжал вести «идеологическую» войну против русского дешифровщика. Он до конца жизни считал метод Кнорозова ошибкой, а его поклонников называл ведьмами, летающими «верхом на диких котах по полночному небу по приказу Юрия». В 1957 году он отправил послание известному археологу Майклу Ко: «…ты доживешь до 2000 года… рассуди потом, был ли я прав…». Археолог сохранил письмо и перечитал его в первый день 2000 года. «Томпсон был не прав. Прав оказался Кнорозов и теперь мы все, занимающиеся майя являемся кнорозовистами», — подвёл итог Ко.
Вот таких крутых перцев рожает русская земля! Плохо, что мы не умеем их пиарить. Надо создавать премии их имени и показывать всему миру сколько гениальных ученых у нас.
