Кричи громче. Часть 2: Судья. (18)
4 Августа
«Посреди ночи я проснулся от кошмара, где Черный Шак похищает Амалию на моих глазах. Я замер и не могу пошевелиться, лежу в кустах, руки полыхают от ожогов, и Амалия молча кричит одними губами, а изо рта не вылетает ни звука. Когда я пробудился, боль окатила с новой неведомой прежде силой, она скрутила меня калачиком на мокрой от пота постели, вынудила ненавидеть себя. И я был так одинок в этой кричащей боли…
– Этого не может быть! – стенал я, вырываясь из бреда.
Почему-то мы решили, что те, кто пострадал от Черного Шака, больше не подвержены опасности, им ничего не угрожает. Но почему? Что помешает зверю снова схватить свою добычу, раз в прошлый раз он ее упустил? Какая глупость! Самонадеянность! Болваны! Тупые, безмозглые болваны! А теперь слишком поздно… Круг замкнулся, как и сказал священник. Все начинается заново…
Рахель… грязный ублюдок…
Больше я не намерен стоять в стороне, как все остальные.
Ко мне вдруг пришла твердая уверенность, что нужно делать. Я выясню, кто стоит за убийством сестры, и найду Амалию, пока не слишком поздно!
Полный злобы и решимости рано утром я впервые за много месяцев пришел в церковь, встреча с Рахелем больше не пугала меня, а вот для него стала полной неожиданностью.
– Что ты здесь делаешь, мальчик? – растерялся он. Во мне проснулось примитивное желание поиграться с жертвой перед нападением. Я не гордился им, но ограничивать себя не стал.
– Я пришел помолиться, падре[1].
– Обращайся ко мне «святой отец», ты, маленький еретик, – епископ брызгал слюной, его взгляд горел ненавистью.
Я подходил ближе. Дай же мне до тебя дотронуться… говори, ругайся, ори, только не шевелись…
– Что ты делаешь?! – он испугался, сделал шаг назад. – Остановись! Остановись немедленно!
Я продолжил молча идти.
– Святые угодники! Я знал! Я всегда знал это! Ты! Ты это он! Он!
Я не знал, о чем он говорит, и не хотел знать. Сатана? Иуда? Черт? Антихрист? Не имеет значение. Епископ называл меня разными именами и… возможно, все они были не далеки от истины. Его слова подбадривали, пробуждали во мне темную силу.
Кричи, святой отец, кричи. Я хочу видеть твой страх.
– Силами данными мне нашим Господом Богом изыди Дьявол! – священник окропляет меня святой водой. Я не вскипел, не загорелся, сделал еще один шаг навстречу.
Он отходит назад, спотыкается, падает на пол. Его глаза полны ужаса, он уверен, что скоро встретится с создателем.
Еще шаг.
Жалобный стон. Он чувствует то же, что и я, лежа на том столе, где мне положено было умереть. Рахель не готов к смерти, видимо, не уверен, что его ожидает место в райском саду.
Страдай. За все зло, что совершил.
Я не спешу, чтобы упиться его страхом. Теперь власть в моих руках.
– Остановиииись! Монстр!
Я ощущаю, как в глазах загораются красные огоньки, они отражаются в трусливых глазах Рахеля. Вот что так напугало его – силы, что пробуждались во мне. А я наслаждаюсь. Все больше и больше.
– Кричи, – произнес я не своим голосом. Долго ждать не пришлось. Он издал страшный вопль, полный отчаяния.
– АААААААА!!!! НЕЕЕЕТ! ПРОСТИ МЕНЯ, ГОСПОДИ! Я РАСКАИВАЮСЬ!!! РАСКАИВАЮСЬ!!!!
Рахель бьется лбом об пол, поднимает руки к небу и снова опускает, повторяет это несколько раз. Он совсем потерял разум.
– Громче, Рахель, громче, громче, громче…
– ГОСПОДИИИИ!!!! НЕЕЕЕТ!!!!! НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!
Я понял, что сейчас самый подходящий момент, подошел еще ближе.
– Ты убил мою сестру?
– НЕЕЕЕТ!!!!
– Отвечай. Ты убил ее? Не лги мне.
– НЕЕЕЕЕТ!!!! ЭТО НЕ Я!!!!!! ДЬЯВОЛ ЗАБРАЛ ЕЕ!!!!! НАСТОЯЩИЙ ДЬЯВОЛ!!!!
Я кладу руку на его голову и сжимаю ее, тут же несколько волосинок осыпаются, как осенние листья. Он дрожит. Маленький щенок вдали от мамы. Я жду образа, намека, но ничего не приходит.
– ТЫ УБИЛ МОЮ СЕСТРУ!? – кричу я и вдруг вижу ВСЕ.
Церковный полумрак, догорающие свечи и запах ладана… Сетчатая перегородка, разделяющая двух. Лица скрыты в тени.
– Святой отец, сможет ли Господь простить меня?
– Покайся, сын мой, Господь милостив, но слова твои должны идти от сердца…
– Но мое сердце ликует, отец. Я совершил страшный грех, но внутри оно ликует.
– Что ты совершил?
– Я был неосторожен… Обычно я не допускаю ошибок, но в этот раз… Теперь у меня будут проблемы.
– Что ты сделал, сын мой? Покайся, и я отпущу твои грехи.
– Это все девочка… я был неосторожен, и она умерла… допустил ошибку. Следовало быть бдительней. Понимаете, с детьми надо всегда быть начеку.
– Какая девочка? О ком ты говоришь?
– Да. Всего лишь одна из… Но я все делал правильно. В конце концов, я отпускал их. Да. И ее бы отпустил. Неужели нельзя было потерпеть всего чуть-чуть… Мелкая чертовка. Ну ничего не поделать. Сама виновата. Я ведь отпускал их… всегда отпускал.
– …
– И совсем недолго мучил, они просто спали… Ну? Вы отпускаете мой грех?
– В чем ты хочешь раскаяться?
– Что тут непонятного? Я не был осторожен. Девочка умерла.
– Ты жалеешь, что причинил вред бедному дитя? Или о своей неосторожности?
– А какая разница?
– Я не могу отпустить твой грех.
– Эй! Я не люблю получать отказ.
– Пожалей детей, чьи души ты загубил. Раскайся в грехах, что совершил. А затем ты должен сдаться в руки закона. Тогда я отпущу твои грехи.
– Ахахаха… закона. Я – управляю законом. Я И ЕСТЬ ЗАКОН.
– Убирайтесь, кто бы вы ни были.
– Нет. Сначала я хочу посмотреть на вас.
– Я не хочу вас видеть, уходите!
– Но вот он я, святой отец…
– Нет…. Нет, нет….
– Видите ли, каждый человек – преступник. Просто он еще не успел совершить преступление. Но может совершить. Так чем я хуже?
Один образ сменяет другой: толстая рука, влажная от пота, передает конверт с деньгами в тощую бледную руку священника; беседы за невидимой преградой, страстно рассказанные истории убийств с мельчайшими подробностями; грехи, что отпускают без раскаяния снова и снова; темные углы души Рахеля, где запрятаны удовольствие, жадность и гордость, которые он не хочет мне показывать.
– Святой отец… Я не могу остановиться. Я снова это сделал.
– Ты должен, сын мой.
– Я обещал себе. Для меня все закончилось хорошо, и я обещал остановиться и какое-то время держался, но вот опять… снова сделал это.
– Что ты будешь делать?
– То, что должен.
– Что это значит?
– У меня нет выбора. Публике нужен кто-то, кого можно линчевать, чтобы дальше жить спокойно. И я дам им такую возможность. Снова.
– Не намерен ли ты опять казнить невиновного?
– Невиновного? Так ли невинен был Найджел? Дебошир, пьяница, регулярно поколачивающий женушку и детей. Я сделал им огромное одолжение. Освободил их.
– Мы не в силах постичь замысел Божий, и не нам решать, кого и как наказывать за их грехи.
– Но я решаю. И я должен позаботиться об этих людях. У меня нет другого выбора.
– То есть еще один добропорядочный человек окажется убийцей. Как ты заставишь их поверить в это?
– Большая власть предполагает неограниченные возможности. И я обвиняю только тех, кто этого заслуживает. Так или иначе…
– Не делай этого, сын мой.
– Я плачу, вы отпускаете грехи – таков договор. Не нужно нарушать правила, я очень этого не люблю. Итак, даю еще одну попытку, святой отец.
– Да…
– Что? Я не слышу.
– Господь любит тебя.
– Он прощает меня?
– Покайся.
– Каюсь. Я был очень плохим мальчиком.
– Отпускаю грехи твои, сын мой. Давай помолимся…
Седеющие волосы, муки совести, церковное вино, потребляемое в неведомом количестве. Новые окна церкви, подиум, сидения, большой золотой крест. Все это ради Господа, ради людей…
– Что ты творишь!? – крик из темного угла, скрывающего двух заговорщиков.
– В чем дело? – строгий недоуменный голос из мрака.
– Зачем ты обвинил Билли Боба!?
– Я сделал тебе одолжение. Ты должен благодарить меня, мерзавец.
– Билл – хороший человек. Ты обещал наказывать только грешников…
– Я ничего тебе не обещал, святой отец. Но подумай, не ты ли жаловался, как этот человек угрожал тебе расправой? Слезно умолял разобраться с ним, решить проблему. Что ж, я решил.
– Нет, нет, я не говорил такого… я сказал, что…
– Ну? Что?
– Сказал, что…
– Он хотел обвинить тебя, отец. Посадить в тюрьму. Священнику не место в тюрьме.
– Но я ничего не сделал! Он подслушал наш разговор и все не так понял! Я…
– А это неважно.
– Но это все ты…!
– Мое слово весомей твоего. Ничтожный священнослужитель из маленькой деревушки. Не смеши меня!
–…
– Я спас тебя! И это благодарность? Рахель, ты хоть сам понимаешь, как сильно я рискую, прикрывая твою шкуру? Не слышу.
– Д-да…
– Ты сказал: «спасибо»?
– Спасибо.
– Отлично, вот что ты скажешь на следующей проповеди…
Совсем недавний образ: взъерошенные волосы, безумные глаза епископа мечутся из угла в угол. Он не может больше ждать, это невыносимо, сейчас сам пойдет и ворвется в дом судьи и тогда…
Двери открываются.
– Ты опоздал! – визжит Рахель писклявым голосом.
– Я был занят, – отвечает судья улыбаясь.
– Нет! Я большен так не могу! С меня хватит!
– Тише, отец. Не кричите так громко.
– Снова пропала девочка! Я больше в этом не участвую! Ты – подонок!
– Слишком поздно.
– Нет!
– А я говорю: да. Одно мое слово, и ты будешь гнить в тюрьме до конца своих дней. Не вынуждай меня поступать так.
– Мне все равно. Больше ты меня не заставишь!
– Я слаб, отец. Меня очень легко искусить. Что говорит библия о помощи слабым и немощным?
– Ты сам Сатана! Грешник!
– Все мы несем свой крест. Но если ваша ноша стала слишком тяжелой, отец, я могу помочь. Освободить.
– Отпусти девочку.
– Конечно. Вы потеряете место. Не станете архиепископом. Не попадете в Палату лордов. Я превращу вас в отброс общества. Будете мыть полы в тюремной камере до конца дней.
– Я больше не могу…
– Надо было думать об этом раньше. Ты продал душу Дьяволу, Рахель, с тех пор она тебе не принадлежит. Делай, что говорю.
– Остановииись, демон! – жалобно завыл священник, вырвав меня из видения.
– Это ты настоящий демон, – обвиняю я в ответ и одергиваю руку.
Он плачет. Жалкий, ничтожный червяк. С моих глаз тоже капают слезы. Я не знаю, что делать, вся злость куда-то испарилась, каждая клеточка тела заморозилась и потяжелела в несколько раз. Душа покинула тело, я будто наблюдаю за собой откуда-то сверху. Какой теперь смысл? Все встало на свои места, но ничего нельзя исправить. Сколько ни злись, сестра больше не вернется в этот мир.
Рахель по-собачьи скулит, склоняясь перед мной в коленях. В тот момент мне казалось, я мог убить его одним прикосновением, столько во мне скопилось сил… Может, так оно и было. Может, гнев Божий хотел пройти через мои руки и поразить грешную душу священника. И я… отпустил его. Сжалился. Сам не знаю почему. Моя злость испарилась, наступило облегчение. Я просто оставил его там, на полу, одинокого и уничтоженного. Свет внутри меня победил.
Вот такой вот я трус.
А на следующий день он уехал из города. Больше я ни разу его не видел. Утренняя месса не состоялась…»
…
– Значит, именно так вы узнали, кто виновен в смерти сестры?
– Да. Так было на самом деле.
– Вы никому об этом не рассказывали?
– Кто бы мне поверил?
– Как вы восприняли правду? Я о том, что эти сведения полностью развенчивают миф о Черном Шаке. Для ребенка бывает тяжело отказаться от фантазий и принять действительность реального мира. Вы уже познали его жестокость и хватались за идею о монстре, как за спасательный круг, я понимаю, но… не стал ли этот момент переломным, то есть чертой, за которой пришлось резко повзрослеть?
– Черный Шак существует, просто не в таком виде, как мы полагали. Я думал, вы поймете это… А по поводу черты… что ж, в каком-то смысле я до сих пор не повзрослел и уже не повзрослею. Навечно останусь тем мальчишкой, что садил каштаны со своим другом и дергал сестру за косички.
– Да, но я спрашивала не совсем об…
– Вы как-то сказали, что дьявол – это завуалированная форма человека и, черт возьми, как вы были правы!
– Вы все-таки осознаете, что убийца вашей сестры – человек?
– Поймите, иногда человек и монстр – это одно и то же. И сейчас я хочу добавить еще несколько слов о монстре…
…
«Он никогда о себе не рассказывал и не давал интервью, но журналисты умеют докопаться до правды, если захотят. Да и что вообще можно утаить, если в доме полно слуг? Это сыграло мне на руку, ведь однажды наступил день, в котором я судорожно собирал информацию по обрывкам старых газет, чтобы узнать хоть что-то об этом человеке. Вот несколько значимых фактов.
Всю жизнь судья прожил со своей семьей на юге Англии. В детстве у него была младшая сестра Вайолет, она умерла от кори в возрасте семи лет. После этого Фредди выпустил зубки, стал непослушен и капризен. В 12 лет он подрался с беспризорными мальчишками, получил перелом черепа и ушиб мозга, после чего чуть не умер, но был успешно прооперирован. Он провел в больнице 4 месяца. После трепанации черепа остался уродливый шрам по всему темени. Может, после этого мальчик и решил взять закон в свои руки, кто знает?
Ранее довольно спокойный ребенок теперь стал злобным и неуравновешенным, мог вспылить от любой мелочи. Например, если ему приносили чай без сахара или забыли подать ложку, чашка с кипятком летела в стену, разбиваясь в дребезги и пугая окружающих. Проблемы с гневом становились сильнее, Фред устраивал конфликты, вступал в драки, мучил домашних животных. В конце концов, пришлось отказаться даже от растений, потому что горшки с землей летали по дому, будто неприкаянный злой дух. Родители Фреда, их звали Уолтер Стивен и Дейзи Ханна, были очень обеспокоены его поведением, но принимали это с завидным смирением. Вероятно, считали, что так Господь наказал их за маленький грязный секрет, утаенный от сына, а точнее: что приходились друг другу родными братом и сестрой. Фредди все равно узнал об этом во время учебы в университете, когда копался в архиве, исследуя родительское древо. Он уже имел определенные статус в обществе и так разъярился, что сломал отцу руку, боясь, что эта информация повредит его карьере, если всплывет. Конечно, папаша его легко отделался, в этом я не сомневаюсь.
Однако, чтобы как-то утихомирить мальчика, который уже будучи подростком совершенно не умел контролировать гнев и постоянно впутывался в неприятности, отец постарался привить ему новое хобби. Они соорудили мастерскую в подвале, где Уолтер учил сына деревообработке. На радость домочадцев это сработало. Фред увлекся и каждый раз во время приступа гнева спускался в подвал и вырезал очередную фигурку животного в изощренной позе. Да, все его творения были… знаете, как говорят, полны жизни, а вот здесь наоборот… полны смерти. Он вырезал мертвых животных с распоротыми животами и сломанными шеями, возможно лепил с натуры, так сказать. Ну, находил трупы на дороге или в лесу, а может, и сам прикладывал руку к убийствам, кто знает? Олени, крысы, собаки, волки, бобры и многие другие деревянные трупики украшали полки мастерской. Через несколько лет к ним присоединились еще и чучела животных.
Короче, кое-как он справлялся и отлично поддерживал статус в обществе, да и в целом людям нравился. Фред успешно окончил обучение в Кембридже и устроился работать адвокатом в Лондоне. К тому времени началась Вторая мировая война, но ему удалось избежать призыва благодаря своей прошлой травме. А его родовое гнездышко забрали под нужды войны и переделали в госпиталь для раненых военнослужащих. Подвал использовали для временного хранения трупов, чем Фредди был крайне недоволен, хоть и ничего поделать не мог. В последний год войны Уолтер Пуч подозрительным образом упал с лестницы, ведущей в подвал, когда сын гостил дома. Просто еще одна маленькая смерть, ничего необычного.
Карьера Фреда шла в гору, долгие годы он нарабатывал опыт, защищая в суде убийц и насильников. Его восхищала власть, какой обладают судьи, решая судьбу других людей, и он мечтал однажды этой власти добиться. Фред многим пожертвовал, к тому же прекрасно умел убирать конкурентов, так что к сорока трем годам занял почетную должность судьи Королевского городского суда Лондона по тяжким и особо тяжким преступлениям. На этом мы его и оставим…»
…
– Зачем вы изучали личность судьи?
– Хотел узнать, что у него в голове. Вам неинтересно?
– Меня больше интересуете вы.
– У меня осталось к нему очень много вопросов.
– По-моему, некоторых понимать вовсе не нужно.
– Любой человек, пережив страшную потерю, будет задаваться вопросами: почему? и за что? Я лишь хотел получить ответы.
– Робин, иногда ответа просто нет.
– Ответ есть всегда, если научиться его видеть.
[1]Падре – форма обращения к католическому священнику в Италии и Испании.
Евгений Ильичёв. ПОСЛЕДНИЙ КОНТАКТ. Эпизод 3
Жанр: фантастика, триллер, детектив.
Автор: Евгений Ильичёв https://author.today/u/ilichow1987
Читает: Сергей Дидок https://t.me/SergDidok
Кис-кис
Возвращаясь с месячной вахты, Аксель чувствовал усталость в каждой клеточке своего тела. Он думал только о своей кровати и о коте Максике, которого оставил дома. Вздохнув, он поднялся на автобус, сел на мягкое потёртое сиденье и и закрыл глаза. Впереди была пятичасовая поездка до города с аэропортом и завтра он уже будет дома.
Когда Аксель проснулся от остановки автобуса на улице уже был вечер, небольшой вокзал который был виден через пыльное окно автобуса был абсолютно незнакомым. Вокруг бегали собаки и лишь единичные пешеходы редко проходили мимо. Аксель закинул на плечо рюкзак, подошёл к водителю и спросил:
– Извините, но где мы?
– Как где? – удивился водитель и опустил антиковидный респиратор – город Тихий, конечная.
– Подождите, но разве вы не идёте в Верхние Столпы? Вот же, у меня в билете указано – Аксель достал из бокового кармана рюкзака смятый билет и протянул водителю.
– Хех. Ну ты и вспомнил, так проехали мы его ещё три часа назад. Стояли там пол часа. Обратно завтра в обед только поедем.
– Спасибо – Неуверенно сказал Аксель и подошёл на привокзальную парковку.
Первое, что пришло к нему на ум, это узнать если что-то наподобие комнаты отдыха при вокзале или хотя бы зала ожидания. Но к сожалению ничего подобного, не оказалось. Тогда Аксель решил проверить сайты объявлений для посуточной аренды в близлежащих домах, но объявлений не оказалось вовсе. И как только отчаяние достигло апогея к нему подошёл человек в форме охраны вокзала.
- Вечер добрый, гражданин. Чем-то могу помочь? – Пробормотал он через усы.
- Не думаю. – грустно сказал Аксель.
- Не квартиру ищите случайно?
- Да именно так, подскажите что-то?
- Да-да, понимаю, часто такие тут плутают, с вахты небось? - Охранник протянул бутылку с минеральной водой – На вот попей а то лица на тебе нет.
- Большое спасибо! – Сказал Аксель и только сейчас понял как сильно он хочет пить. Открыл и жадно выпил половину. – И всё же, может знаете где тут перекантоваться можно?
- Чегож не подсказать вон доска объявлений висит. Там с краю объявление висит, вот туда лучше и обращайся.
- Большое вам спасибо! – Аксель пожал ему руку, отдал бутылку и подошёл к доске объявлений. В череде листовок о потерянных кошках и людях висело объявление о сдаче квартиры.
«Сдаю квартиру на сутки. Двухкомнатная квартирка на этой улице дальше от вокзала двести метров. Всё там есть, всё работает. Ванная, кухня, кровать и диван. Идеальное место для определённых событий или для того, чтобы просто отдохнуть. Например после вахты, если случайно проехали. Рядом есть магазин, автобус, вокзал. Приезжайте и останавливайтесь у меня на квартире. Звоните по номеру - 4356-345»
«Странное совпадение с вахтой» – подумал Аксель и набрал номер телефона. В трубке послышались странный щёлкающие звуки как будто дальний разговор по рации, потом пошли гудки и после секундного перерыва старый дребезжащий голос сказал:
- Аало... Это Хозяйка. Слушаю вас.
- Здравствуйте, меня зовут Аксель, я проехал... В общем мне переночевать нужно. У вас можно?
- Здравствуйте, да можно деньги перешлите сюда. И я вам скажу где ключ.
- Да хорошо, сейчас пришлю.
Аксель перевёл нужную сумму на телефон и попробовал набрать номер. Но голос оператора сказал, что «номера не существует или он набран неправильно». Как только Аксель начал сомневаться в наличии квартиры как таковой на его телефон поступило сообщение «Ключи находятся во внутренней стороне мусоропровода, на крючке им давно уже никто не пользуется. Но иногда это выход. Твой друг, Макс.»
«Что за чертовщина» подумал Аксель и посмотрел номер из входящего сообщения. Номер был его же. «видимо сбои у оператора в этой глуши».
Аксель быстро нашёл нужный дом и поднялся на четвёртый этаж. Открыв заслонку мусоропровода он с отвращением начал шарить на стенках тот заветный крючок на котором должен был висеть ключ и что-то нащупал. С отвращением он достал что-то мягкое и поднёс на свет тускло освещающей лампочки лестничной площадки.
На ключе с кольцом висел кусок пальца. Судя по размерам эта была фаланга мизинца. От неожиданности Аксель отбросил ключ на пол и еле сдержал рвотный позыв.
- Шутники бл... –прошипел он, наступил на бутафорный палец носком ботинка и поднял ключ уже без этой безвкусной безделушки, вставил ключ в замок и открыл дверь.
Когда Аксель вошел внутрь то понял, что его ночлегом на сегодня будет двухкомнатная квартира без ремонта с потускневшими обои на стенах, осыпающимся потолком и затертым линолеум на полу. В комнатах был запах старости и затхлости. На столе в гостиной стоял пыльный старый телевизор, а на кухне — гниющая еда в холодильнике. Казалось, что квартира не была жилой уже много лет.
Как только он вышел из туалета где воспользовался старым унитазом с бачком у потолка и множественными потёками ржавчины, телефон снова завибрировал и на экране всплыло сообщение, снова отправленное с его же телефона:
«Забыл предупредить, из квартиры ты уже не выйдешь, только через запасной выход, и лучше не выключай свет, когда будешь ложиться спать. С зависимостью от тебя, Макс.»
- Что за бред. – Вслух произнёс Аксель и нервно рассмеялся. «Видимо червя на телефон поймал вот и стебётся кто-то» подумал он и выключив телефон отправил его в боковой карман джинсов.
В гостиной при этом неожиданно включился телевизор где Два ведущих на канале культура медленно и вальяжно обсуждали какие-то философские темы:
- И давайте всё таки подробнее поговорим о философии жизни. Как же мы можем достичь настоящего счастья? – спросил первый ведущий.
- Действительно интересный вопрос. Сначала мы должны задать себе вопрос: что такое счастье?- продолжил второй.
- Знаете, для меня это состояние души, когда ты чувствуешь глубокое удовлетворение и благодарность за жизнь, пожалуй.
-Но что, если ваше счастье начинает косаться на счастье других людей? - Второй ведущий посмотрел в камеру и повернулся к собеседнику.
- Как это может быть? Приведите пример пожалуйста.
- Например, вы живете в квартире... и чувствуете себя счастливым, пока не начинаете беспокоить соседей своими громкими вечеринками и шумом.
- Да, это понятно. Но что, если я сделаю все возможное, чтобы не беспокоить соседей?
- Вот именно, «что если?». Давайте представим, что соседи не могут больше терпеть ваш шум и начинают принимать меры.
- Такие как...? – первый ведущий улыбнулся во все зубы
- Например, выбрасывать вас в мусоропровод за нарушение порядка.
- Ого, это звучит ужасно, но справедливо. Я думаю, лучше сразу договариваться с соседями и учитывать их желания и потребности. – Первый ведущий повернулся в камеру и снова улыбнулся.
- Действительно, компромисс - это ключ к счастью и гармонии в жизни. А наверное и не только в ней. – Второй ведущий доже оскалился и повернул голову в сторону Акселя.
Затем свет мигнул и телевизор снова был выключенным.
Что за бред!? - Вслух сказал Аксель. Подумал, что «видимо перенервничал со всеми этими происшествиями», и решил зайти в другую комнату и прилечь отдохнуть.
Когда Аксель зашёл в спальню, его охватило мрачный ощущение унылости и безнадежности. Стены были покрыты коричневыми пятнами от потолка до пола, а потолок сам был облезлый и усеянный трещинами. Пыльный воздух, застоявшийся в комнате, попадал в легкие и сразу же вызывал желание кашлять. Аксель смотрел на кровать, которая казалась буроватой и липкой, и ему казалось, что там можно скорее что-то подцепить, чем выспаться. Но даже несмотря на всё это, он решил прилечь и попробовать заснуть, ведь рано утром нужно было не опоздать на автобус.
Сон не шёл. Мешал свет и видимо то, что он прилично поспал днём в автобусе. Странных происшествий и звуков не происходило. Старый тонкий спальник который был с собой в рюкзаке вызывал чувство тепла и уюта. С сомнительностью чистоты матраса и подушки, одежду Аксель решил не снимать и лёг прям так.
«Всё таки странное сообщение про свет... Не выключай. А я лежу тут и боюсь как ребёнок. Что за бред?» – Аксель встал, выключил свет и забрался обратно под спальник. «Да уж, ну и бывает же».
Аксель проваливался в сон на ноги ему прыгнул кот «о вот и Максик пришёл»....
Аксель медленно открыв глаза, ощутил, как его тело погрузилось в холодную тьму. Он разглядел лишь тусклый свет, проникающий сквозь щели занавесок, и темные тени, медленно ползущие по стенам его комнаты. Он попытался подняться, но обнаружил, что не может пошевелиться, как будто его тело ощущало тяжесть камня. Только потом он заметил, что кровать находится в странном положении - в самом центре комнаты. Но что мешало ему вспомнить, что произошло и как он оказался здесь? В его голове было лишь одно слово - "Аксель". Он не мог вспомнить свою жизнь до этого момента, но был уверен, что это его имя. Сердце его начало биться быстрее, когда он услышал звуки глухих ударов металла, доносящиеся извне. Они были приглушенными, но такими же угрожающими как и таинственная комната, в которой он находился.
Аксель собрался с силами и встал с кровати.
На нём были лишь джинсы и футболка. С трудом он встал с постели и вдруг заметил, что его комната выглядит как опустошенная тюрьма. Единственное, что в ней было это кровать, лежащие на полу ключи и занавески. Аксель приблизился к окну, взял ключи, по привычке надел кольцо на мизинец левой руки и посмотрел в окно. Он понял, что находится на пятом этаже. Во дворе на парковке было много машин к которым приближался высокий черный силуэт. Этот существо было ростом около четырех метров. Этот монстр с легкостью откидывал машины, как будто что-то искал и вдруг замер, как будто ощутив чьё-то присутствие, и медленно поднял голову вверх. Глаза существа светящиеся тусклым светом были направлены на Акселя. Аксель замер, казалось вместе с ним замерло его сердце. Силуэт за несколько секунд подбежал к подъезду, вырвал металлическую дверь и откинул её на несколько метров. Оцепеневший, Аксель на негнущихся ногах подбежал к выходу из комнаты и оказался в очень длинном коридоре.
Пока Аксель бежал по коридору, ловя взглядами каждую дверь и окно, ища спасения от продолжающихся громыханий где-то далеко внизу. У него в голове восстанавливались события которые привели его сюда «Вокзал, звонок, квартира, кровать, потом Максик на ногах, потом, потом тьма, и невозможность вздохнуть. Что это было? Что сейчас происходит?»
Он продолжал бежать и в конце коридора появился тусклый, свет и Аксель прибавил скорости. Свет светил из-за двери с матовой вставкой из стекла. Аксель открыл её и вышел на лестничную площадку. Снизу слышались глухие, тяжелые шаги. Он посмотрел вниз и увидел их - руки, черные и стальные, которые сжимали перила так сильно, что металл гнулся под напряжением. Внизу что-то двигалось, настигая его.
Вниз дороги нет. Он ощутил, как ступни подкашиваются, и поспешил наверх, по лестнице, забыв про звуки и гнетущую вибрацию, окутывающую все вокруг. Сердце стучало, дыхание сбилось и громыхало, сопровождаемое треском ломающегося стекла и мутным гулом, который было сложно определить.
Он заметил люк на крышу и понял, что вертикальная лестница на чердак его единственный выход. Глядя сквозь перила, он увидел ком чёрных лоскутов переплетающиеся друг с другом и постоянно изменяющихся, в глубине которого были два глаза смотрящих на него.
Монстр ревел и уже поднимался на последний этаж, когда Аксель уже вылез на крышу, закрыл люк на защелку и вздохнул испуганно. Отдышаться не получалось, воздуха не хватало и будто воздух вокруг сгущался и мерзкий дребезжащий хохот окружал и давил со всех сторон. В глазах темнело и вдруг Акселю на глаза попалось отверстие на крыше с надписью мусоропровод.
«но иногда это выход...» Вспомнил он и не задумываясь прыгнул вниз. Он падал вниз бился и царапался об различные осколки торчащие из снег старой трубы и вот он увидел приближающийся крюк, выставил руку и резкий рывок оторвал у него мизинец. Вспышка света.
***
- Ну, что лейтенант, рассказывай что там у тебя за история, говорят маньяка поймал? – Майор указал на кресло и медленно разлил чай по кружкам.
- Точно серия. Не поверишь, бабка орудовала. Ещё и в сговоре была, с охранником точно, но возможно и с водителем автобуса. Ещё допрашиваем но много нестыковок.
- Вот как. И как всё это происходило? Схема уже есть примерная?
- Есть намётки, да. В общем дело такое. Бабка – бывший работник нашей психушки, а по совместительству и владелица квартиры, давала деньги охраннику, чтобы тот газировку вахтовикам раздавал, с психотропами и направлял по её объявлению. Также подозревается водитель автобуса – вроде как в салон специально газ какой-то пускал, чтобы пассажиры остановку свою просыпали и до конечной ехали.
- Ай да бабка. Мориарти прям. Так как поймали то?
- Как, как. Парень один крепкий попался. То ли выпил меньше положенного, то ли крепче оказался... В общем бабка ночью подкрадывалась к гостям своим. Одевалась ещё специфично так, в чёрную вуаль. Залазила сверху на постояльцев, и подушечкой душила. А затем расчленяла прямо в ванной и в мусоропровод выкидывала. А там то ли кошки, то ли собаки всё подчищали. Помните свора какая на вокзале бегает? Но так вот, о нашем «бойце». В общем душила она парня- душила. И видимо он просыпаться начал, но никак в себя прийти не смог. А у него на руке, прям на мизинце ключ висел. Так вот это ключ в изголовье кровати застрял и он его так дёрнул сильно, что с пол пальца себе всю кожу снял. А там как раз то ли адреналин, то ли ещё что. Но по итогу он бабку откинул, да так, что та об батарею приложилась и откинулась сразу. А нас соседи вызвали, говорят кто-то смеялся и кота звал ходил по квартире «кис-кис».
- Во дела, так и что теперь с нашим героем-вахтовиком?
- Да ничего, в себя приходит потихоньку. Крови много потерял. Всё просто в квартире залил, та ещё картина была.
***
Аксель вернулся домой. Он был очень уставшим, но очень счастливым. Когда он зашёл к себе в дом его встретил любимый кот. Максик мяукнул в приветствие и начал тереться о ноги Акселя, громко мурлыкая. Аксель не мог не улыбнуться, наконец-то видя своего пушистого друга. Он осторожно поднял кота на руки, аккуратно почесал его за ушком перебинтованной рукой и улыбнулся.
Сериал «Мэр Кингстауна» - криминальный триллер о посреднике, что сохраняет хрупкий мир между властью и преступностью
Мэр Кингстауна | Mayor of Kingstown
2021-2023
Криминал, драма, триллер
2 сезона
20 серий
50 мин.
США
Кингстаун - провинциальный американский городок, окружённый тюрьмами (7 тюрем, в которых находятся 20 тысяч человек), которые являются его градообразующими предприятиями. Для местных жителей работа обслуживающим персоналом тюрем это чуть ли не единственный доступный способ заработка.
В этом злачном городке живёт семья Макласки. Двое братьев: обаятельный старший Митч (Кайл Чандлер) и циничный средний Майк (Джереми Реннер) ведут непростой бизнес, что достался им в наследство от отца - они эдакие координаторы-решалы, что сохраняют хрупкое мирное соглашение между вечно враждующими заключёнными и надзирателями в тюрьмах, и между полицейскими, уличными бардами и местной властью за её пределами.
Митч (Кайл Чандлер) и Майк (Джереми Реннер)
Старшего брата Митча зовут «Мэром Кингстауна» - это неофициальная «должность». Он тот, кто решит любой вопрос противоборствующих сторон.
Младший из братьев Макласки Кайл (Тейлор Хэндли) противоположность старшим - нерешительный и бесхарактерный, работает полицейским, а их мама (Дайэнн Уист) - учительница истории в одной из тюрем и не одобряет деятельность старших братьев, постоянно конфликтуя с ними по этому поводу.
Майк (Джереми Реннер) и Кайл (Тейлор Хэндли)
Мама братьев Макласки (Дайэнн Уист)
Тюремный авторитет Майло (Эйдан Гиллен) просит братьев переправить его деньги в безопасное место, но в ходе дела Митча убивают и деньги пропадают. Так «Мэром Кингстауна» становится Майк. Теперь Майку в одиночку предстоит сдерживать стремительно рушащийся баланс сил между враждующими группами, отбиваться от ФБР и полиции штата и попутно решать личные и семейные проблемы. Дел невпроворот.
Майк (Джереми Реннер)
Создатель, режиссер, продюсер и сценарист сериала Тейлор Шеридан («Ветреная река», «Йеллоунстоун», «Убийца» - «Sicario»), у которого во-первых, есть свой стиль - реализм, близкий к документальному и во-вторых, он зарекомендовал себя как синоним знака качества 💪
«Мэр Кингстауна» - напряженный криминальный сериал с элементами семейной и тюремной драмы. Блистательный актерский состав, предельно реалистичный сюжет, неоднозначные персонажи, у которых абсолютно стёрты границы морали, атмосферно показан город, погрязший во власти коррупционеров и за всем этим жутко увлекательно наблюдать.
Приятного просмотра 👍
У меня есть телеграм канал "Шляпа Мистера Хайзенберга", если тебе там удобнее читать мои обзоры на малоизвестные сериалы.
Кентавр / 2023
Постер
Я вот сам не ожидал, но все же глянул вчера, русский триллер "Кентавр" и как минимум получилось неплохо.
Саша - таксист с большим стажем, ему нравится работать по ночам, общаться с пассажирами и угадывать их личности и образ жизни. В очередную смену Санька развозит несколько пассажиров пока не принимает заказ от девушки Лизы. В дороге слово за слово они знакомятся, общаются и вот уже Лиза просит Санька покатать ее по Москве за неплохую сумму, на что тот соглашается. Так начинается длинная ночь и дорога, полная неожиданных поворотов и таящая опасность.
В подробности особо вдаваться не буду, скажу только, что с первого кадра мы узнаем, что какой то водитель достает тело мертвой девушки из машины, поэтому с самого начала создаётся напряжение того, что Санек серийный убийца, а так это или нет, смотрите уже сами.
Если вы сомневаетесь смотреть или нет, то вот вам пару причин для принятия положительного решения.
Главный продюсер фильма Илюша наш Найшуллер, так что он приложил сюда свою руку.
ГГ играет Юра Борисов, который действительно живёт своей ролью, наблюдая за ним до последнего не понятно, что он выкинет дальше, ему бы в Голливуд, чувак играет намного лучше всяких Петровых и Козловских.
Ну и сюжет действительно пытается быть триллером, сдает только чутка под конец, когда начинается какой-то "Малыш на драйве", видно, что режиссер все же больше вдохновлялся фильмом Эдгара Райта нежели каким-нибудь триллером.
Ну и, конечно, ни в коем случае этот фильм не надо сравнивать с "Драйвер" и Гослингом, тут совсем о другом.
Мне даже почему-то по вайбу больше напомнило наш старый фильм "Последний Уикенд"
Так что советую посмотреть, лично мне зашло, хотя я далеко не фанат русского кино.
ТГ канал "Моя жизнь Сёнэн"
Кричи громче. Часть 2: Судья. (17)
3 Августа
«Однажды утреннею мессу епископ начал с цитаты одного из верховных судей Великобритании: «Там где бог бессилен, в игру вступает правосудие». Вот так напыщенно и пафосно. Об этом мне поведал Тимми, он стал часто посещать проповеди, вероятно, надеялся найти что-то… за что можно уцепиться. Я его не виню, сам был таким… пока не поломался.
– Я хочу сказать, что Бог не покинул нас, он пытался помочь, но не смог. Да. Я признаю, что Господь не всемогущ. Иногда он предпочитает не вмешиваться в дела людей... Но затем у нас есть закон! Чтобы охранять, чтобы защищать, чтобы оберегать… И мы должны быть благодарны. Мистер Пуч явился к нам в тяжелые времена, как мессия, и спас нас от Дьявола! Возблагодарим Господа, что послал нам спасителя! Аминь!
Да, Рахель пытался возвести мистера Пуча на пьедестал, а когда долго вдалбливаешь какую-то идею людям в голову, они начинают верить. Эти двое определенно сговорились и что-то затеяли, но тогда я этого не замечал. Просто было странно наблюдать, как священник и судья стоят рядом и перешептываются в темных углах церкви и возле нее. Оба в черных мантиях, они глядели, как две призрачные тени, застывшие в полумраке.
Я злился. Ненавидел их, сам до конца не понимая причины такой лютой ненависти. Эти двое пробуждали во мне самые древние звериные инстинкты: я жаждал их уничтожить, разорвать в клочья, сожрать живьем. Должно быть, пугающе слышать такие страшные желания у ребенка, если вспомнить, что мне было 9 лет? Но не волнуйтесь, так я вижу это сейчас, но в прошлом осознавал только дикую ярость, бушующую в груди. Невозможно описать, как тяжело было ощущать свое бессилие и понимать, что смерть сестры остается безнаказанной. Противник был сильнее, а значит, ты можешь трепыхаться в его лапах, сколько пожелаешь, да только все равно окажешься съеденным.
Одним февральским утром мне не посчастливилось встретить выходящего из церкви судью. Я чуть не сбил его велосипедом, но в последний момент резко свернул влево и повалился на землю. Он встал надо мной, загораживая солнце, и теперь я думаю, это был очень аллегоричный момент, потому что судья принес нам тьму. А как по-вашему нужно бороться с тьмой? Я подскажу: что вы делаете в первую очередь, войдя в темную комнату?
Пуч склонился надо мной, но не подал руки, и тем лучше, ведь я мог плюнуть в нее.
– Ты тот самый мальчик, что потерял сестру, – сказал он равнодушно.
Я промолчал. Хотел встать, но толстая туша судьи занимала все пространство надо мной.
– Нужно быть внимательней на дороге. Или ты любишь причинять боль другим? – широкая улыбка растеклась по лицу, ее уголки запрятались в жирные складки.
Я отполз в сторону и встал на ноги, он тут же сделал шаг вперед. Расстояние между нами составляло не больше ладони. Мне стало некомфортно, но ему именно это и было нужно.
– Я задал вопрос: тебе нравится причинять боль?
– А вам? – я поразился своей смелости. Этот человек мог «нечаянно» упасть на меня и раздавить насмерть, никто бы его не осудил. Просто несчастный случай. Новые заголовки газет:
«СУДЬЯ РАЗДАВИЛ МАЛЬЧИКА ТЯЖЕЛОЙ НОШЕЙ ЗАКОНА»
Но останавливаться уже поздно.
– Вам нравится делать больно?
В его глазах загорелись огоньки. Я попал в точку.
– Что ты несешь, мальчик? Это бабушка научила тебя так разговаривать со старшими?
Я не ответил, поднял велосипед, собрался уехать. Он схватился за руль, буквально выдернул его из рук.
– Будь она повнимательней, твоя сестренка скакала бы сейчас по полям, а не лежала в могиле.
Я взорвался.
– Неправда! Лучше бы вы ловили убийцу, а не сажали невиновных, мистер! – я попытался вырвать велосипед – бесполезно, отошел на два шага назад. Он продолжил.
– Не нужно было шляться по ночам с маленькой сестрой. Но глупые мальчишки вечно лезут, куда не следует, – судья отпустил руль, велосипед повалился на бок.
– И не гоняй так быстро. Ты можешь убиться.
Я чувствовал угрозу в его словах, но не осознавал ее в полной мере. Сел на велосипед и умчался еще быстрее, чем приехал.
Ненавижу.
Тимми доложил мне, что день ото дня епископ становится все более нервным и напряженным. Он заикается, делает неуместные паузы, теряется при виде судьи, а как-то раз вообще сбежал, не закончив проповедь. Некоторые говорили, что он сильно переживает, что не уберег несчастных девочек, другие, что священник теряет веру. Особенно тяжело это было для родителей Энн Мари, церковь осталась их последним утешением. Кто-то пустил сплетню, что Рахель злоупотребляет вином: вид у него какой-то потрепанный, запах соответствующий и двух слов связать не может. Неужто попал в лапы Дьявола? Не верю! Однако церковь все еще преображалась: обновленная крыша, стены; не укрылась от глаз прихожан и новая сутана священника с золотой обшивкой.
Но оставим это на его совести. Мы с Амалией стали гораздо ближе, и наши отношения наполнились романтикой. Я не боялся держать ее за руку, при всех шептать на ухо всякие любовные глупости, а она целовала меня при любой возможности. Мы породили много сплетен, но мне было все равно. Я до сих пор убежден, что Амалия тот самый лучик света в моей жизни, что пробивается сквозь темные тучи. Она стала для меня безопасным островком, и, находясь рядом, я словно бы жил по-настоящему, а не делал вид. И все же внутри я умирал, несмотря на видимость счастливого влюбленного мальчишки.
Амалия ждала подвигов, ей нравилось давать мне задания и проверять, насколько я с ними справлюсь. Когда я поделился с ней историей, как мы с Тимми чуть не попали под трактор, она захотела отведать той самой кукурузы с поля старика Берта. И мне снова пришлось погостить на его ферме, хоть я и давал себе слово, что больше к нему ни ногой. Берт заметил меня убегающим с поля вместе с кукурузой и прокричал такие страшные проклятия, полные ярости и ненависти, что я вылетел с его фермы быстрее пули, и даже трактор не мог напугать меня сильнее. А как-то раз Амалия озвучила следующее желание:
– Хочу сходить в кино. Настоящее.
И я поник.
– Но, Амалия, у нас нет кинотеатра. А до Лондона мы сами не доберемся.
– Представь, как здорово будет сидеть среди людей, держаться за руки и есть попкорн…
Забавно, что про фильм она не сказала ни слова. Будто он тут не имел значения.
– Ага, может, однажды, когда станем старше…
Она обиделась и отвернулась. Амалия вообще любила покапризничать, а с тех пор как решила называть себя моей девушкой, делала это постоянно. Правда все девчонки этим грешат, не так ли? Все, кроме одной… Но об этом позже.
Амалия не разговаривала со мной 4 дня, а я все не мог ничего придумать. Спасибо мистеру Пику, моему учителю, который во время одного урока вдруг достал проектор и показал нам фильм об африканских животных. Решение пришло само собой. Я подглядел, где учитель прячет проектор, а двери в кабинет он не запирал. После школы я предложил Амалии сходить в кино, она засияла. Вечером я провел ее обратно в школу через окно миссис Даунс.
– Ты обещал, что мы пойдем в кино! – возмущалась она. – Я ухожу.
– Подожди, это сюрприз.
Мы бегали с фонариком по пустым коридорам, скрываясь при шуме ветра, что бил в окна. Хотя никого в это время в школе нет, а значит, бояться нечего. Но страх только усиливает любовь, вам так не кажется? Неважно... Мы пробрались в кабинет Пика, я передвинул парты подальше от нас. Порылся в вещах учителя, но ничего не нашел. Почти потерял надежду. Амалия заскучала, зевнула. Затем опомнился, что мне нужен другой ящик, и наконец – бинго! Я повторил все в точности за учителем, и через 10 минут у нас был свой маленький кинотеатр. Я был безмерно горд собой, а вот Амалия сидела все с таким же скучающим видом.
– Тебе не нравится? – спросил я. – Не совсем кино, зато здесь никого! Только мы!
– Да-да, все хорошо, – вяло ответила она, затем добавила: – Ой, Бобби, ты бы хоть покушать захватил, пусть не попкорн, но хоть хлебушка. Или цветы. Это же свидание. И вообще, ты же не думаешь, что я не видела этот фильм о животных? Мы ведь в параллельных классах, дубина!
Она засмеялась, чем разбила влюбленное детское сердце, вернув меня с небес на землю.
– Извини, я не знал, где взять другую кассету.
Амалия резко изменилась в лице, улыбнулась, глаза излучали добро.
– Да я просто шучу. Это самый трогательный твой поступок! Мне очень нравится! Спасибо, Бобби, – затем поцеловала меня, стараясь сделать это по-взрослому, а не как обычно, но, если честно, получилась какая-то ерунда. Я почувствовал, что она не врет. В ее поцелуе было столько тепла, сколько я не получал в жизни. Она положила голову мне на плечо, и мы стали наслаждаться видом жирафов, бегающих по саванне. Прекрасный вечер. Вот бы он не кончался. Таких моментов у нас случается всего несколько за всю жизнь. По крайней мере, за мою жизнь.
Я проводил ее домой. Амалия вздернула волосами, они ударились мне в лицо (уверен, она сделала это специально), затем подскочила на порог, обернулась на прощание.
– Знаешь, я люблю тебя.
Я растерялся и ответил что-то вроде:
– Знаю.
Самое нелепое, что можно сказать в такой ситуации, не считая «спасибо», но ее, кажется, это не расстроило. Она задорно улыбнулась, открыла дверь.
– Амалия.
– Да?
– Когда-нибудь я свожу тебя в настоящее кино. С попкорном и цветами, все как положено.
– Еще бы! – весело вскрикнула она и убежала.
Такой я запомнил ее: капризная, веселая девчонка с мягким сердцем.
На следующий день Амалия не пришла в школу. Ничего серьезного, наверно, заболела, решил я. Либо проспала, ведь мы вернулись домой совсем поздно. Да и знаете, прогуливать школу – это же святое дело. Вероятно, даже вы парочку раз пропускали занятия, сказавшись больной, не так ли? В любом случае, нет причин для беспокойства, если твоя девушка разок не явилась в школу. Я не рассказал Тимми о нашем очередном свидании, он и без того обзывал меня «жигало», чем постоянно бесил. Хотелось врезать ему по лбу или пнуть под сраку, чтобы поставить засранца на место. Взамен этого я просто намекал, что сам-то Тимми, несмотря на свое обаяние, так и не смог склеить какой-либо девчонки, вот и завидует другу, и он мигом затыкался.
Во время второго урока на улице раздался шум сирены, и все кинулись к окну. Все, кроме меня. Полицейская машина пронеслась по дороге в сторону деревни и тут же породила кучу слухов, что вскоре разнеслись по школе со скоростью света. Знаете, детишки бывают очень жестоки, я бы даже сказал – беспощадны, вспомнить хотя бы «Повелителя мух». И уже к следующей перемене мои дорогие одноклассники делали ставки, кто же в этот раз стал жертвой очередного маньяка. Я старался игнорировать их, но не мог заглушить тревожный голос разума, что напевал мне горькие слова утраты.
В тот день мы с Тимми собрались пойти ко мне, а по пути захватить с собой Мишель – которая, кстати говоря, делала отличные успехи в учебе и вообще стала любимицей учителей – и Амалию, если она здорова. Погода стояла ветренная, а значит, можно расправить паруса на нашем корабле, почувствовать настоящую свободу, преодолевая шторм. Правда Амалию все труднее было уговорить веселиться с нами, ее больше интересовали взрослые вещи (по сути, девчачьи) типа причесок, платьев и свиданий, а детские игры привлекали все меньше. Через 6 дней ей исполнялось 10 лет, и за все время нашего знакомства она ни на секунду не позволяла мне забыть, кто тут старше.
Но попытка не пытка, и сразу после школы мы с Тимми отправились к дому Амалии, чтобы забрать ее с собой. К тому времени тревога полностью овладела мной, и я отдал ей власть. В доме Кэтрин не горел свет, да и с чего бы ему гореть среди бела дня, а? Но этого оказалось достаточно, чтобы я запаниковал.
– Нет, Тимми! Я не могу! – неожиданно вскрикнул я.
– Ты чего? – удивился он.
– Погоди, тяжело дышать…
Я сел на землю, прямо в лужу, схватился за грудь и стал отчаянно хватать ртом воздух, словно никак не мог сделать полноценный вдох. Друг смотрел на меня, как на идиота.
– Что ты придуриваешься? Теперь у тебя вся задница мокрая, нельзя показываться дамам в таком виде.
Он подошел к двери, нажал на звонок, затем еще раз. Перед глазами потемнело. Будто мир снова рушится. В безнадежной попытке собрать его по частям я падал глубоко в бездну отчаяния. Тимми уже колотил в дверь кулаком, никто не открывал.
– Ну, наверно, уехали в больницу, – заключил он, но по выражению лица я понял, что Тимми не верит своим словам.
– А как же полицейская сирена?
– Да мало ли! Может, дядя Гарфилд опять напился и поколотил жену или какой-то воришка влез в дом…
Мы оба понимали, что это бред. За всю нашу жизнь мы впервые увидели полицейскую машину несколько месяцев назад.
– Пошли домой, давай вставай, – он помог мне подняться, ноги дрожали, не хотели стоять ровно.
Тимми проводил меня домой, всю дорогу мы шли в полной тишине. Улица пустовала, будто все жители сговорились и куда-то исчезли. Бабушка встретила нас на пороге с корзиной постиранного белья в руках.
– Вот ты где, Робин! Помоги мне развесить вещи, – она всунула мне в руки корзину, и я тут же повалился вперед под тяжестью вещей. Руки не хотели слушаться, они словно принадлежали не мне.
– Здравствуйте! – звонко крикнул Тимми.
– Здравствуй, дорогой, будешь теплого молока? – ласково ответила бабушка.
Я оставил корзину на земле и набрался смелости для самого главного вопроса.
– Бабуля, зачем приезжала полицейская машина?
Она сама подняла корзинку и принялась развешивать белье, пропуская вопрос мимо ушей, словно он не имел никакого значения.
– Бабуля… ответь.
Она даже не повернулась в мою сторону.
– Ох, да это… Ты разве еще не слышал? – ее голос звучал оживленно, почти радостно. – Дочка Кэтрин опять пропала. Вечером еще была дома, а с утра куда-то запропастилась…
Голос бабушки доносился издалека, будто сквозь сотни миллионов километров или через невидимую бетонную стену, и становился все тише. Временами исчезал вовсе. То ли кто-то намеренно выключал звук, то ли это я проваливался куда-то вниз. Внезапно в ушах громко зазвенело, перед глазами пронеслись помехи, как у телевизора, затем я резко вернулся в наш мир и стал четко видеть и слышать.
– …но ты не переживай почем зря, Робин, – продолжала бабушка. – Я говорила с епископом, он считает, что круг замкнулся и все начинается заново. Завтра дочка Кэтрин вернется домой, вот увидишь.
Меня злило, что Мэри не называла ее по имени, а также это холодное равнодушие, с которым она сообщила мне об исчезновении Амалии. Бабушка не могла не знать, как мы близки, все свободное время я проводил со своей дорогой подругой, но после смерти Робин у Мэри как будто отключилось сочувствие.
– Ее зовут Амалия, – жестко сказал я, чувствуя, что превращаюсь в нечто злобное, – а меня Бобби.
Но голос прозвучал не очень уверенно, что разозлило меня еще больше. Бабушка не обратила внимания на этот маленький протест. Тимми положил руку мне на плечо.
– Бобби… успокойся, – промямлил он.
Я скинул его руку одним резким движением.
– Уходи, Тимми. Быстро.
– Ну ты чего…
– УХОДИ! – завопил я, как ненормальный, поворачиваясь к нему. – ПОШЕЛ ВОН!!!
Тимми был в ужасе, наверно, никогда не видел меня таким. Его лицо исказила гримаса боли и сочувствия, он последний раз посмотрел в мою сторону, видимо, надеясь, что я передумаю, и молча ушел. Бабушка продолжала развешивать белье, предпочитая не вмешиваться в мальчишечьи разборки. Я смотрел на ее беззаботное лицо, лишенное всяких эмоций, слушал, как она подвывает под нос мотив какой-то старой песни, и вспоминал Кэтрин, доброе открытое сердце Кэтрин, с каким она пришла к нам в дом, чтобы поддержать бабушку после смерти Робин. Я вспоминал, как Кэтрин защитила меня перед епископом и толпой обезумевших соседей, пока бабушка стояла в стороне. Какая огромная пропасть пролегала между этими двумя женщинами, и как несправедливо пострадали они обе от одного горя. Это могло бы объединить их, но бабушка решила сделать вид, что ничего страшного не происходит. Она снова встала с краю, предпочитая не вмешиваться. И я ненавидел ее в тот момент. О боги, как же сильно я ненавидел ее! Я бы мог убить ее… позволить тьме внутри выйти наружу, обрушить весь гнев на ее хрупкие плечи… Тогда впервые я почувствовал, что во мне сокрыто что-то темное и опасное, и отныне я должен контролировать это, если не хочу причинить кому-то вред… Или не должен.
Не смотрите с таким нескрываемым презрением. Да, это также история моего падения, о чем вы знали с самого начала. Только не говорите, что у вас никогда не возникало желания вырваться из оков, сорваться с цепи, на которую нас посадили условные социальные устои. И не нужно спорить. Из нас двоих я хотя бы не лицемерю. Снаружи только маска, а внутри мы все одинаковые.
Я бежал через виноградные лозы, выдергивая их по пути, разрывал на мелкие части, топтал и давил. Мне хотелось уничтожить что-то прекрасное, превратить в пыль, прикоснуться к разрушению. Я столько сдерживался, что теперь готов был выпустить всю боль, копившуюся долгими месяцами. Около поля стоял наш старый корабль. На гнилых досках большими кривыми буквами, нарисованными Мишель белым мелом, выведено: РОБИН ГУД.
«Ей будет приятно, когда она вернется», – говорил Тимми про Робин. Однако она не вернулась. И не вернется. Какой наглый обман, огромная ошибка… Несправедливо.
– Иди на хер, Тимми! – завизжал я и с яростью пнул корабль. Хрупкий корабль, буквально сделанный из говна и палок, повалился на бок, поверженный, но меня это не остановило. Я орал и пинал доски, разрывал руками веревки и паруса, крушил, ломал, позволяя гневу поглотить меня целиком. Чистейший акт невероятного разрушения. Это было прекрасно. Когда я закончил, почувствовал огромное облегчение, тьма внутри меня ушла, а останки корабля валялись рядом, как следы моего маленького преступления. Я вспомнил, как бережно мы с друзьями строили его, сколько любви вложили в каждую скрепленную дощечку, и устыдился. Ну что ж… Наш корабль не пережил шторм. Такое бывает. Я встал и побрел обратно в сторону дома.
Так пропала моя дорогая Амалия, это случилось второго марта, всего через день после того, как Билли Боб получил свой приговор. Черный Шак не любил ждать слишком долго, его аппетит рос с каждым новым убийством. Возможно, он возомнил себя неуязвимым и решил, что в праве отнимать чужие жизни, ведь если тебя не могут остановить, стало быть, сам бог желает, чтобы ты продолжил...»
…
– С того дня я больше ни разу не чувствовал себя нормальным.
– Мне очень жаль это слышать.
– Вы знаете, что я пытался умереть? Конечно же, знаете, но, должно быть, только об одной попытке. Верно?
– Да, это было 3 года назад, тогда вы пролежали в психиатрической больнице четыре недели. Значит, были и другие?
– Вам негде было прочитать о них, потому что никто об этом не знает. До сих пор. Первый раз я пытался покончить со всем на втором курсе колледжа. Я попал во власть пьянства и злоупотреблял кое-какими веществами – только не спрашивайте подробностей, это совсем ни к чему. Меня собирались отчислить за пропуск занятий и долги, и я… запаниковал. Жизнь казалась бессмысленной шуткой злого создателя, который смотрит и смеется надо мной.
На самом деле это был минутный порыв из-за эмоционального кризиса, не более того. Я выпил залпом несколько бутылок пива и съел небольшую горсть обезболивающих, затем лег в кровать и уснул. Тогда я не знал, что умереть так нельзя, представлял, что просто засну и вся боль уйдет вместе со мной. Но через пару часов я проснулся с дикой тошнотой и головной болью. В правом боку сильно кололо, я согнулся пополам и стал беспрерывно блевать.
Прошло несколько часов, а меня все тошнило, и тогда я мечтал о смерти еще сильнее прежнего. Вернулся сосед по комнате и, увидев меня в больном состоянии, очень перепугался. Он хотел отвезти меня в больницу, но я настоял, что справлюсь сам. Только попросил оставить мне побольше воды на столе, а ему приказал переночевать сегодня у подружки. Долго уговаривать не пришлось, хотя перед уходом Бен оттер всю блевотину с пола, стен и одеяла, чтобы освободить мне место для новой. Меня тошнило до глубокой ночи, а боли в животе не давали уснуть, но как ни странно к утру ушло и то, и другое. Я мечтал умереть, чтобы избавиться от страданий, а тут они исчезли сами собой. Я понял, что умирать – это больно и мучительно, и что-то нашло на меня в тот момент, заставило взять себя в руки. Я завязал с выпивкой и прочим, взялся за учебу и со всем справился, правда пришлось остаться на второй год. Об этом никто так и не узнал.
– Почему теперь вы решили поделиться со мной?
– Чтобы вы понимали, что с тех пор, как монстр забрал мою сестру, я уже никогда не был здоровым человеком. Никогда. И никогда им не стану. Простите.
– Вам не нужно извиняться за то, кто вы есть.
– Второй раз я попробовал через полтора года после первого. Никаких особых причин для этого не было, но я вдруг почувствовал, что мир вокруг меня не существует, он не более, чем видение, а сам себе я казался ненастоящим, словно Пиноккио, искусственный деревянный мальчишка. Это тяжело объяснить, если честно…
– Я понимаю.
– Конечно. Конечно, вы понимаете. Я забыл. Я был болен – теперь я это знаю.
Не стану пестрить подробностями – это ни к чему. Скажу только, что сделал это ночью в гараже моего друга. Чувства людей, которые найдут бездыханное тело по утру, совершенно меня не заботили… В общем, к счастью, у меня ничего не вышло, и, наделав шуму, я трусливо сбежал в спальню, а на следующий день делал вид, что как и все понятия не имею, что это было. Неужели призрак? Видимо, да, мама дорогая! А вы тоже слышали? Ого!
– Думаете, это смешно?
– Вовсе нет. Прошу прощения…
– Вы не обращались за помощью?
– Как и многие другие, я считал, что помочь мне невозможно. К тому же главная проблема была в том канале, через который ко мне поступали чувства других людей… Я не знал, как закрыть его.
– Значит, так вы это называете?
– Назвать можно как угодно, это неважно. К тому времени я уже очень устал от чужой боли, разочарований и несбыточных желаний, они лежали тяжким грузом на сердце, а избавиться от них казалось невозможным.
– Очевидно, вы стали слишком чувствительны. Эмпаты действительно как будто предугадывают эмоции людей.
– Нет, я говорю не об этом. И вам хорошо это известно.
О последнем случае вы, наверно, знаете больше моего. Я был настолько выжат, что не чувствовал абсолютно ничего. Добился желаемого, но… жить в этой бесконечной пустоте было еще тяжелее. Понимаете, когда ты мертв внутри, уйти из жизни кажется самым логичным решением. Это даже не убийство… скорее, освобождение от пут, удерживающих тебя на земле. И не смотрите на меня с таким ужасом – говорю же: я был болен. Так мыслит больной человек. Вам ли не знать?
Меня нашли в отеле. Тимми, черт бы его побрал, заподозрил неладное, когда я не вышел на связь, и сообщил менеджеру отеля. Вот тогда-то я и попал в больницу.
– И как прошло лечение? Оно вам помогло?
– Да, более чем. На время оно прикрывало канал, и я будто оживал, а затем все возвращалось вновь на круги своя. Если бы я только знал, что таблетки имеют такое свойство, давным-давно бы подсел на них. С тех пор я пил их постоянно.
– Однако мы здесь.
– Однако мы все равно здесь, да.
– Получается, они перестали действовать?
– Однажды все заканчивается. И вы, и я, все наши деяния канут в небытие вместе с остальным миром…
– Понятно.
…
В Питере шаверма и мосты, в Казани эчпочмаки и казан. А что в других городах?
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509