Случился год примерно две тысячи пятый. Мы с подругой возвращались по домам после насыщенного рок-феста, где я славно потрудился звукарём, а она — администратором. Дело было вечером, ехали на Удельную из центра на моём древнем "Гольфе", и поскольку проспект Энгельса был перепахан, пришлось дать круг через Озерки.
А вокруг середина мая, закаты шикарные, душа просит романтики... Но мы и так оба были изрядно полюблены взбрыками аппаратуры, капризами музыкантов и долбанутостью отдельных гостей. Так что тихо запарковались в теньке на берегу одного из Суздальских озёр и полчаса сидели, молча закуривая одну за одной.
Наконец закат торжественно состоялся. Мы поняли, что вечер посвежел, захлопнули двери и собрались было ехать, как нас внезапно придавила к забору ППСная "жига". "Стоять-бояться, молодые люди, хули вы тут сексом трахаетесь? Вон там за кустами церковь, сторож готов свидетельствовать. Проедемте в отделение".
Я от профессиональной жандармской борзости и апломба просто растерял все контраргументы. Стоял и хлопал челюстью, как игрушка "Щелкунчик". А вот подруга, бонусов ей в карму, устроила натуральный бенефис. С её слов выходило, что сторож слепошарый завистливый импотент, многоуважаемые серые мундиры бессовестно введены в заблуждение, а мы с ней чуть ли не трижды муж и жена, которым по возрасту и статусу уже как-то невместно по кустам, потому что дома ждёт широкая удобная кровать.
Господа городская стража улыбались, кивали и повторяли: "Проедемте. Разберёмся. Проедемте. Разберёмся". Подруга поняла намёк и ненавязчиво принялась помахивать пятисоткой. Копы сделали стойку, прочли нам лекцию на тему "облико морале", торжественно пожали руки (вместе с купюрой) и уехали.
Дождавшись, когда фары "жиги" прощально блеснут за кустами, подруга прыгнула на сиденье и сдавленно зарычала:
— Газу, Lepenson, газу! Я им втихую вместо пятиста сунула пятьдесят. Уроды жадные, даже не посмотрели!
А секс в тот вечер таки был. Надо же двум взрослым разнополым людям как-то снимать стресс после знакомства с нашими дорогими эцелопами. Но уже приватно. На широкой удобной кровати.