Довелось мне вначале 2000-х послужить с одним майором- начальником дежурной части. В конце каждого месяца мы с коллегами (офицерами, которыми ходили в опергруппу) вытягивали спички, кто же будет тот «счастливчик», которому выпадет «честь» нести дежурство с ним, с нашим почти отставным майором. Мои воспоминания тех лет я разделил на две части: до и после знакового события, с описанием самого процесса несения службы, если это можно так назвать. Ну ладно, перейдем к делу. Сейчас вы все поймете и Вам будет, наверное, смешно и забавно, хотя, поверьте на слово, мне и моим сослуживцам было тогда совсем не до смеха.
Часть 1 (до). Сергей Анатольевич пришел из ВС дослуживать 2-3 года до пенсии в МВД в звании майора и принес с собой на службу «уникальный опыт»: как правильно маршировать, вырабатывать командный голос, пить залпом стакан водки и не закусывать, уметь грамотно докладывать обстановку вышестоящему начальству, держать оборону…. И так, я на дежурстве, время вечернее, вызовов нет и мне по уставу положено 4 часа сна, в то время, как мои товарищи должны бдеть, но не тут-то было. За пультом Анатольевич, принявший уже с обеда грамм 250, с расстёгнутым воротом, болтающимся галстуком, весь взъерошенный и помятый и, как говорится, со стойким запахом алкоголя изо рта.
- Товарищ майор, Вам бы отдохнуть, 4 часа положено, с минуты на минуту проверяющий приедет из управления, заактирует…
- Не лезь, не твое дело, я знаю, как службу нести
- Так он сразу запах учует
- А они там в управлении че, все ангелы, давно уже сами накатили, им до нас дела особо нет
- Да сегодня кадровик ответственный, он не злоупотребляет, ну да ладно
В это момент в отдел заезжает машина с полковником- ответственным от руководства и происходит то, что очень трудно детально описать словами, но я попытаюсь. Взлохмаченный майор судорожно вскакивает с кресла, поправляет взъерошенную шевелюру руками, застегивает верхнюю пуговицу рубашки, подтягивает галстук, надевает китель, фуражку (все это на автомате за считанные секунды, мастерство не пропьёшь) и приставным шагом, поднимая ноги в марше на уровень пояса с вытянутым носком, выдвигается на встречу полковнику. Доклад об отсутствии происшествий, такое ощущение, слышно не только в дежурке, но и на улице, походящие мимо прохожие настороженно смотрят и ускоряются. Видно, что ответственный в замешательстве, он почувствовал запах алкоголя, переспрашивает, что действительно не было происшествий, на что получает еще более громкий и вразумительный ответ, разворачивается и уезжает. Ровно через минуты Анатольевич возвращает себя в прежний вид и звучит монолог.
- Вот так вот, б.. ть, сынки, служить надо, уметь докладывать в любом состоянии, тогда никто не придерется (было другое слово), а вы тут сопли развесили, вам бы спать только и баб тарабанить, а ну ка, быстро один слетал до магазина и взял беленькой, без нее далее служить не получится, точно не выдержу и усну.
- Анатольевич, денег нет, сам знаешь, задерживают уже третий месяц
- Ума у вас нет, всему учи, иди к Гальке в магазин, скажи, что от меня, она так даст.
К 23.00 наш майор был вдребодан. Поначалу, орал, как резаный, на всю дежурку, потом успокоился, доковылял до комнаты отдыха и уснул, как младенец, до самого утра. Мне с пом. дежем и водителем пришлось в очередной раз бдеть всю ночь: кроме выездов на вызовы (что входило в мои обязанности), надо было заполнить правильно все журналы и написать рапорта вместо этого уснувшего докладчика. Ну да ладно, это пол беды, дальше больше и интереснее.
Часть вторая (после). Короче говоря, супруга нашего майора стойко переносила с ним все тяготы и лишения, и в один прекрасный день взяла и закодировала своего любезного. У него, честно говоря, и до этого с кукухой были серьезные проблемы, а после кодировки они обострились до крайности, появилась агрессия, недовольство всем и вся. И вот, я вытягиваю зловещую спичку и понеслось. Днем я летал, как тот самый веник, какой там обед, а еще надо отписаться, и едва я сел заполнять документы, как слышу
- Все идите сюда, сейчас буду зачитывать предписание. И так, по имеющейся у меня информации сегодня ночью на нашу дежурную часть будет совершено нападение, которое уже давно планируется, поэтому наша задача силами дежурной смены защитить имеющиеся в расположении документы, имущество и оружие. В этих целях я составил схему патрулирования и охраны объектов, через которые может произойти проникновение.
- Товарищ майор, какое патрулирование, у нас без этих дел до жопы.
- Так вот, ты и пойдешь патрулировать, раз такой умный, помощник пойдет в туалет, там маленькое окошко, через которое точно полезут. Давайте вооружайтесь и вперед, нечего здесь писульки свои писать, утром напишите. Враг не дремлет, помните об этом.
- Товарищ майор, а кто же по вызовам?
- Так вам же по уставу запрещено покидать дежурную часть
- Умник, я в отсутствии начальника исполняю его обязанности, сам себе прикажу и исполню, и никто до меня не д….
На дворе был январь, мороз -20, в туалете было как на улице, да еще маленькое помещение, не походишь особо, на улице тоже более 30 минут особо не попрыгаешь, но, очевидно, что есть проведение, которое отправило нашего майора первым звонком на вызов. Что там случилось, не помню, но вернулся он под утро- смурной, готовый рвать и метать, выпить то, снять стресс не может. Мы, слава Богу, за время его отсутствия подбили все бумаги и были готовы к передаче смены, но журналы заполнять не стали- специально оставили нашему старшому. Он глазами нас бы разорвал, но сказать было нечего, и в первый раз ему пришлось задержаться при передаче, за что нам было обещано в следующий раз чистить снег до земли и асфальта на всю ночь.
Следующего раза со мной не случилось, майору оставалось до пенсии полгода, и его, по просьбам неравнодушных сослуживцев, перевели в управление на полковничью должность. Слышал потом от ребят в управлении, что они его даже хотели связать и спрятать в камере, до такой степени он и там всех быстро успел достать. Проводы Анатольевича на пенсию были настоящим праздником буквально для всех, только один человек был недоволен- товарищ майор, точнее подполковник. Подполковника ему объявили на последнем для него собрании офицеров, этот же день стал и последним днем службы и проводов на заслуженный отдых. Ему дали после официальной части слово, и он на полном серьезе сказал: «Враг не дремлет, и мы еще со всеми вами встретимся». Народ было огорчился, но тут же стал аплодировать, понимая, что день подходит к концу и вероятность почти сто процентов, что положенные четыре часа на дежурстве удастся поспать.
