Солнечный свет пробивался сквозь трещину в пещере, медленно освещая парящую в воздухе пыль, словно маковые семена, сдуваемые со стеблей. Горло жаждало воды, а когда я начала двигаться, то тело умоляло меня отдохнуть еще немного. Каждое моргание глаз длилось по несколько секунд. Мне потребовалась мучительная минута, чтобы прийти в себя; недосыпание делало мысли мутными, а свежие, пропитанные кровью воспоминания были как густой бульон, полный бреда. Ужасный кошмар. Живой страх. Бремя пережитого навалилось на меня неподъемной тяжестью. Я не чувствовала себя бодрой… и даже живой. Я провела рукой по пробивающемуся лучу солнечного света, и его тепло стало будто противоядием к желанию смерти, которое начало зарождаться в глубине моего сознания. Единственная мысль подняла меня на дрожащие ноги: надо двигаться дальше.
Я прислушивалась к лесу, пока не убедилась, что в округе никого нет. Я вылезла наружу и мне пришлось заново привыкать к свету. Слезы выступили на сухих глазах. Птицы весело щебетали, а кусты шуршали от звуков мелких созданий, занимающихся своими повседневными делами.
Как только я выбралась из оврага, то огляделась. Лес выглядел совершенно иначе на солнце, и мне становилось все труднее решить, в какую же сторону идти. Цвета и четкие формы размывались на пути. Листья трепетали и танцевали на ветру, а влажный мох хлюпал под ногами. Папоротники разрастались по лесной подстилке. Казалось, будто проклятие ночи было снято, и лес вернулся к своему прежнему облику. Я использовала овраг как ориентир, чтобы понять, откуда я пришла, и затем направилась в противоположную сторону.
От усталости в глазах все расплывалось, но я шла, прислушиваясь к любым звукам, отличающимся от лесного гомона. Вскоре я услышала голоса вдалеке. Я осторожно приблизилась к краю небольшой поляны. Спрятавшись за большим камнем, я аккуратно выглянула, чтобы понять, что там происходит.
На поляне неровным кругом стояли мой отец и другие мужчины из группы. Между ними еще несколько мужчин с лопатами периодически нагибались и выпрямлялись. Они копали яму.
За ними я заметила еще мужчин, выходящих из леса с тачками, сбрасывающих что-то рядом с ямой, а затем возвращающихся обратно в лес. Ветер подул мне в лицо, подтверждая мои подозрения: в воздухе витала смерть. Я задумалась, нашли ли они мою маму.
Мужчины гневно переругивались, исступленно копая, ссорясь друг с другом. Мой отец выглядел так, будто готов взорваться. Разорвать что-то — или кого-то — на куски. Ядовитая, сухая слюна наполнила мой рот, пока я наблюдала, как он кричит и спорит с другими мужчинами. Я желала смерти всем им. Мне хотелось подбежать к ним с ножом и перерезать им горла и самые жирные вены и смотреть, пока земля не пропитается их кровью. Более всего мне хотелось добраться до отца. Даже если остальные смогут остановить меня, убить меня, прежде чем я доберусь до них, я хотела, чтобы вот именно он точно умер. Это будет его судьбой, должно быть. Впервые я действительно увидела его таким, какой он есть: просто мертвец, идущий по земле. Я задумалась, не является ли тот гнев, который я чувствую, проклятием, унаследованным от него.
Но я должна была сдержать себя, так что я проглотила мерзкую слюну, продолжая двигаться мимо них, внимательно следя за их движениями. Я двигалась медленно, остерегаясь колеблющихся кустов и веток, которые могли треснуть и выдать мое местоположение. Солнце светило сквозь деревья на краю поляны, обжигая мою кожу. Почти достигнув цели, я наступила на мохнатый камень и поскользнулась, покатившись по траве. Черт.
Мужчины на мгновение замерли, и я поняла, что они меня услышали. "Туда!" — закричал один из них. Я поднялась и побежала изо всех сил. Тяжелое дыхание опьяняло мой разум и сжимало легкие, пока мои ноги работали на пределе. Я не оглядывалась, но слышала шорохи позади. Они приближались. Я перепрыгивала через камни и толстые корни, надеясь, что они запутаются и потеряют меня из виду. Крик. Мой худший страх воплотился в крупной, грубой руке, которая схватила меня за волосы, дергая назад и вниз, к земле, и мои ноги взметнулись к небу. Они поймали меня.
Слезы, полные страха, начали течь из уголков моих глаз, когда мужчина стоял надо мной, изучая мое лицо. Он наклонился и положил колено мне на грудь, выжимая весь воздух из моих легких одним резким движением. Мои ребра были на грани слома под его весом. Он повернул голову и указал на кого-то: "Это она." За ним кто-то ответил: "Отведите ее к яме."
Другой мужчина пришел ему на помощь, и они потянули меня за руки к поляне. Я не собиралась им помогать, поэтому максимально расслабилась, мои ноги волочились по земле, и они тяжело дышали, таща меня. Они бросили меня рядом с ямой, и я почувствовала, как прохладная земля будто зовет меня… Затем ужасный, мерзкий голос ввинтился мне в уши.
— Эллисон! Ты, ебаный мусор! — закричал мой отец, подходя ко мне. — Ты все испортила, не понимаешь? Ты позор для себя! Для нас!
Я не ответила. Я представляла, как нож появляется в моей руке, но он не появлялся.
— У тебя нет слов, что ты могла бы сказать в свое оправдание?
Я молчала, и это, похоже, только подливало масла в огонь. Я чувствовала, как его терпение истончается.
— Ты ничтожество! Как и твоя мать — убогая потаскуха без мозгов. Ты думаешь, твоя маленькая игра была умной? Ты сдохнешь, я это обеспечу!
На другой стороне ямы потный мужчина сбросил еще одно тело на кучу. Конечности трупов были будто змеи, извиваясь и переплетаясь друг с другом, а головы проглядывали то тут, то там между ними. Вытекали остатки мозгов, окруженные сотнями мух, а солнце бродило по осколкам черепов и лоскутам кожи.
— Это последнее, — сказал мужчина осторожно, замечая напряженную обстановку вокруг. Я уставилась ему в глаза, умоляя о пощаде.
— Ну, дорогая, ты получишь то, что заслужила. Ты могла бы присоединиться к нам, но теперь пошло все к черту, — сказал отец, перемещаясь. Его тень нависла надо мной.
Моя голова дернулась, когда его ботинок с ужасной силой ударил меня в спину, отправляя меня в яму смерти. В прохладной тени общей могилы я почувствовала вкус железа и земли и попыталась двинуться, но спина отозвалась жуткой болью. Когда я наконец поднялась на ноги и повернулась, то увидела темные черты отца, закрывающие солнце, как зловещее затмение. Он плюнул мне в лицо от ярости, попав прямо в левый глаз.
— Давайте начнем, — сказал он остальным, бросив на меня последний взгляд, прежде чем уйти.
Мужчины принялись за работу и начали сбрасывать тела женщин в яму. Их жесткие трупы катились по краям, поднимая землю и пыль, затрудняя мне дыхание. Уклоняться от них было сложно, и вскоре мои ноги оказались зажатыми между телами, а я больше не могла двигаться.
Тела продолжали заполнять яму, катясь вниз, как бревна с холма, пока я не оказалась по шею в них, задыхаясь. Их запах был гнилостным, а конечности холодными, вызывая у меня сильную дрожь. Женщины обнимали меня своим холодным мертвым объятием, остатки их мозгов вытекали по капле, прилипая к моей коже, как клей. Мухи кружили вокруг меня, восторженно наслаждаясь пиршеством. Воздух быстро становился гнилостно-тяжелым, пары покрывали мои легкие жгучей тухлятиной. Сквозь клетку из частей тел, вытекающих жидкостей и сухие корки, образующиеся на открытых черепах, я чувствовала только ярость. Чистую, незамутненную ярость, которая бурлила в моих венах, желая лишь одного: уничтожить отца и всех остальных, кто был частью этого нечестивого массового убийства. Но я не могла этого сделать. Они победили.
Когда я уже полностью была скрыта под трупами, то услышала командный крик издалека. Мужчины остановились, и на мгновение лес замер. Затем начался огненный дождь.
Воздух разорвался морем пуль, оружие яростно щелкало, выпуская свое смертоносное содержимое. Слышались быстрые удары, разрывающие плоть, за которыми следовали падающие на землю тела. Я не могла увидеть, кто стрелял, а кто был мишенью, но за тридцать секунд перестрелка закончилась. Уши звенели от гремящего эха, но инстинкты подсказывали мне молчать, пока я не пойму, что произошло.
Шаги — уверенные и настойчивые — приближались, пока неизвестные не окружили яму и не начали стрелять одиночными, удостоверяясь, что цели устранены. В этом было что-то хирургическое, просто быстрая процедура добивания на всякий случай, выполненная по протоколу. Сквозь гулкие голоса начали пробиваться остальные звуки, и, так как мне явно было нечего терять, я закричала о помощи.
После краткого обсуждения между стрелками тела начали постепенно поднимать из ямы, и лучи солнечного света ударили мне в глаза. Как только они убрали достаточно тел, чтобы увидеть меня, я оказалась лицом к лицу с небольшой армией мужчин, нацеливших большие черные автоматы на мою голову. Кто-то сказал: "Одна из них жива!"
Мужчина без оружия вышел из их рядов. Он кивнул мне и сказал: "Да, эта живая."
Мужчины работали эффективно, убирая человеческие останки, а затем с осторожностью подняли меня из ямы. Наконец, освободившись от этой массы тел, я почувствовала, что трупный запах будто намертво прилип ко мне, и я думала, что навсегда останусь запятнанной этим сладковато-гнилостным ароматом смерти.
Мужчина без оружия подошел ко мне и молча осмотрел с головы до ног. Остальные молчали, держа оружие наготове.
— Эллисон, — сказал он наконец. Я посмотрела на его лицо, прикрыв глаза рукой, чтобы защититься от солнца. — Разве это не твое имя?
Я так долго молчала до этого, что, когда попыталась заговорить, из меня вырвался только сухой кашель. Со второй попытки я с трудом выдавила: "Да." Мужчина повернулся и подал сигнал вооруженным. Они опустили свои винтовки, и один из них принес мне бутылку с водой. Я выпила ее залпом, шумно втягивая воздух через нос между глотками, пока пластиковая бутылка не сжалась.
— Мы слышали, что здесь произошло, Эллисон. Ты в безопасности с нами. Мы заберем тебя отсюда.
Облегчение накрыло меня так сильно, что я чуть не упала на землю.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — всхлипывала я, и слезы радости наполнили мои глаза.
— Иди со мной. Мы позаботимся о тебе, — сказал мужчина, протянув руку.
Когда он вел меня к краю поляны, я обернулась назад. Все мужчины нашего культа были застрелены, включая моего отца. Казалось, что ангел спустился, чтобы совершить то, что я не имела возможности сделать сама. Наконец, все закончилось. Я выбралась, а мой отец мертв, как и должно быть.
Мы шли через лес, и я вдруг вспомнила о Джейкобе и остальных.
— Других? — спросил мужчина.
— Других детей. Нас много, я не одна такая...
— Мы позаботимся о них. Не переживай. И, э... мне жаль насчет твоей матери. Она умерла без причины. Ужасное событие.
— Спасибо, — прошептала я, крепко сжимая его руку, пока он продолжал вести меня через лес.
Лес внезапно закончился. Мы вышли на другую поляну, и там стояла линия черных автомобилей, аккуратно припаркованных в ряд. За ними извивалась грунтовая дорога, ведущая через поле. Меня проводили к одному из автомобилей, и мужчина пристегнул меня на заднем сиденье, а сам сел на место водителя. Мы подождали некоторое время. Один из вооруженных мужчин вышел из леса и сел на переднее пассажирское сиденье. Машина начала выезжать, и в мгновение ока мы уже мчались по дороге, автомобиль подпрыгивал на ямках в успокаивающем ритме, грубая земля шуршала под тяжелыми шинами. Я была очарована видами; я никогда не видела таких больших полей раньше. Все было таким… свежим и ярким. И хотя это была просто скучная сельская местность, для меня это было раем. Как только мы достигли перекрестка и выехали на асфальтированную дорогу, которая убрала все эти успокаивающие неровности грунта, двое мужчин начали разговаривать друг с другом.
— Что мы с ней будем делать? — спросил вооруженный мужчина, его оружие теперь плотно прижато между ногами, дуло касалось пола.
— Это вина других. Они не приняли достаточных мер предосторожности.
— Но что? Она не несет ответственности. Этот пьяный злодей — ее отец — вот кто виноват. Он должен был лучше следить за ней. Он — причина всего этого.
Я не совсем понимала, о чем они говорят, но доверяла им. Они помогли мне. Спасли от внезапной смерти. И безоружный мужчина, похоже, разделял мою ненависть к отцу. Этого было достаточно для меня.
— В любом случае, — продолжил вооруженный мужчина, теперь более осторожно подбирая слова, — мы нашли мужчин, уничтожающих улики, мертвых женщин и сотни детей, работающих безвозмездно. Дохрена всего для зачистки, вот что я говорю. И какой у нее теперь смысл?
У меня?.. Смысл?.. Я начала чувствовать тошноту, но молчала, чтобы не прерывать их разговор. Вместо этого просто смотрела в окно с приоткрытым ртом, как будто была слишком поглощена внешним миром, чтобы слушать их.
— Она все еще может быть полезной.
— Как? Она даже не знает — вооруженный мужчина взглянул на меня и продолжил шепотом: — Она даже не знает, что происходит.
— Она сбежала и избегала захвата целый день. Почти выбралась. Она умная. И с учетом того, что там произошло, нам нужно больше думающих людей среди нас, а не слепцов.
Машина свернула на боковую дорогу, которая проходила уже через другой лес. Меня снова начало подташнивать от движений автомобиля, когда мы заезжали на холмы и петляли по поворотам, пока, наконец, не выехали на прямой участок дороги, ведущий к большой поляне. Мужчины вышли из машины, и безоружный подошел, чтобы открыть мне дверь, осторожно поднимая меня с заднего сиденья.
— Надо немного пройтись. Сможешь? — спросил он меня с мягким взглядом.
Я кивнула, и мы спустились по грунтовой дороге, ведущей через лес. Страх снова начал поднимать голову, но после всего, что произошло, я предпочла бы быть где угодно, только не рядом с тем поселением, где я выросла. Кроме того, у меня не было четкого представления о том, как работает внешний мир, поэтому я доверилась безоружному мужчине, надеясь, что он приведет меня в безопасное место.
Лес начал редеть, и мы поднялись на довольно большой холм. С вершины была видна большая долина, окруженная лесом. Внизу были здания, маленькие фермы и люди, которые выглядели как муравьи с такой высоты. Вся эта картина была окружена высоким металлическим забором.
Это выглядело точно так же, как комплекс, из которого я только что сбежала.
Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевел Хаосит-затейник специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
