Утро обещало, что день будет знойным. Так оно и вышло. В кабинах наших "Собольков" было как в прогретой бане. Солнце жарило беспощадно, и было полнейшее безветрие. Мозг отказывался принимать и хоть как-то анализировать информацию. Очень хотелось залезть в озеро по самые ноздри и не вылазить оттуда, покуда солнце не спрячется.
- Пять-семнадцать! - В очередной раз прошипела рация.
- Пять-семнадцать на приеме... - ответил фельдшер и скорчил недовольную гримасу, передразнивая диспетчера.
- Пять-семнадцать для вас: "Перекресток Победы и Артиллерийской налево-направо 200 метров, рынок "Искра". Без сознания".
Фельдшер, не задумываясь повторил произнесённое диспетчером:
- Перекресток Победы и Артиллерийской налево-направо 200 метров, рынок "Искра". Без сознания.
Повторил не столько для того, чтобы понять что это за адрес такой: "налево-направо", а просто повторил и всё. Потом, поняв, что что-то тут не так, не убирая микрофона от рта, с недоумением глянул на водителя. "Может быть у меня мозг вскипел, поэтому я чушь слышу?" - подумал он.
Удивлённо поднимающаяся бровь водителя подсказала, что действительно произошла какая-то мало понятная фигня. Надо было что-то предпринимать. Либо переспросить у диспетчера, либо ехать искать кого-то без сознания.
- Едем на "Искру", - сказал фельдшер. - А там поглядим.
Приехали. Объехали. Не нашли.
- Инсулин-инсулин. Пять-семнадцать возле Искры. Не видим больного. Уточните, пожалуйста?
- Пять-семнадцать, вызывавший проезжал мимо, увидел человека без сознания. Сейчас вызывавший уже не там. Подождите, сейчас уточню. - прошипела рация.
Водитель заглушил мотор. Жарко.
Скорая помощь, стоявшая на улице привлекала внимание прохожих, но никто к ней не подбегал и не звал на помощь. Прохожие шли по своим делам, стараясь держаться в тени зданий, заборов и деревьев.
Прошло "Пять-семнадцать" секунд или минут.
- Пять-семнадцать!! - радостно воскликнула рация. - Перекресток Победы и Артиллерийской налево-направо 200 метров, рынок "Искра". У ТРУБЫ!!!
Фельдшер аж в ладоши хлопнул от такого конкретного уточнения.
- Ясно. Сейчас будем около трубы искать. - Язвительно ответил он в рацию. - Уточните, пожалуйста, назначение и диаметр трубы? - и повесил микрофон.
- Где здесь трубы, дядь Серёж? - спросил он у водителя и, не дожидаясь ответа, сказал:
- Поехали потихоньку ещё раз вокруг. Может кто из прохожих бросится нам наперерез.
Поехали. Возле дома N 73 по улице Шадринской, в тени дерева лежал человек. Рядом лежали костыли и кусок трубы от велосипедной рамы.
- Вон он лежит - Сказал водитель, направляя автомобиль поближе к больному.
- Да я уже вижу. - Сказал фельдшер натягивая перчатки. - Пять-семнадцать, больного нашли. - Сообщил он в рацию.
- Хорошо! Обслуживайте вызов. - Сказала диспетчер.
- Обслуживают официанты, а мы ОКАЗЫВАЕМ ПОМОЩЬ! - злобно сказал в рацию фельдшер.
Диспетчер ничего не ответила.
Соболёк остановился. Фельдшер открыл дверь и выпрыгнул из кабины. От прыжка, из-под его китайских кроссовок с надписью ,"Abibas", с земли облачком поднялась пыль, и повисла в воздухе.
" лежит на боку, .. относительно опрятного вида,. .. лицом уткнувшись в подложенную под голову руку. Торчащее из-под кепки ухо - розового цвета (значит гипоксии нет), экскурсия грудной клетки присутствует(значит дышит самостоятельно). Дышит равномерно, не часто, дыхание не патологическое.... Следов крови и рвотных масс рядом не наблюдается. Штаны сухие.., одна штанина выше колена, подогнута и заправлена за ремень - инвалид без ноги" - отмечал про себя фельдшер, подходя к больному.
- Мужик! Мужы-ык? - сказал фельдшер и потрепал лежащего инвалида за плечо.
Не реагирует... Ладно. Обойдя пациента и встав со спины, фельдшер повернул его за туловище на спину. Лицо повернулось кверху.
"..Молодой совсем. Лет тридцать на вид..., глаза закрыты, сломанные очки на переносице..., видимых травм на лице нет.., кожа розовая, алкоголем не пахнет..." - значит предстоит нашатырный тест.
- Не надо! Не надо! - Очнулся больной от нашатыря, - не издеваетесь надо мной, пожалуйста! Я уже несколько дней ничего не ел. И ещё у меня ВИЧ.
"Нифига себе! Воистину в таких случаях нашатырь - это ЖИВАЯ ВОДА!" - подумал фельдшер, рассматривая флакон с нашатырём, надеясь вычитать в составе живую воду. Ну да ладно.
- Что у Вас болит сейчас? - спросил он у больного. - Что больше всего беспокоит?
- Я не ел несколько дней.., слабость.
- Нигде... Когда освободился (из мест лишения свободы - прим. авт.), жил на "сталелитейке" ( "Сталелите́йка" - находится на улице Сталелите́йной - приёмник для лиц, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. По сути - "Приют-ночлежка" - прим. авт.).
- Меня неделю назад оттуда выгнали. Накосячил ... - продолжал он. А идти мне некуда. И денег у меня нет. И паспорта, чтоб инвалидность оформить... - продолжал он.
- Где нога? - спросил фельдшер.
- Отрезали. От "крокодила" нога гнить начала. Отрезали ещё до "отсидки".
Фельдшер закрыл ящик и сел на него. От полученной информации и от вопроса: "Ё-моё, что же теперь делать?", хотелось почесать лоб, но перчатки на руках не позволяли такого.
"На улице я его не оставлю.
В терапию? А с чем? С каким диагнозом?
В инфекцию? Тоже не с чем..
В травматологию!!!! Так ведь травм нет... Хоть к себе домой вези, блин!"
И представил себе лицо жены после фразы: "Дорогая, познакомься, это Вася! Теперь он будет жить с нами!!!"
- Вставайте. Проходите в машину. - Сказал он пациенту. - Будем думать, что дальше делать.
- Давайте попробуем вернуться на "Сталелитейку", а если не получится, то поедем в терапию. - предложил больной.
- Давай ... - обречённо вздохнул фельдшер. - Другого выбора нет.
Приют их встретил кашлем, запахом немытых тел и ужасной духотой.
Охранник на входе, увидев пациента, сморщил нос и пробубнил:
- Вернулся? Я уж думал, что ты сдох где-то под забором.
Администратор, молча выслушав фельдшера, ответила коротко:
"Фух.." - выдохнул фельдшер и бегом выскочил из приюта, на ходу спрашивая себя: "Что это было - обслуживание вызова или оказание помощи?
- Инсулин Пять-семнадцать свободен. Нужна санобработка!
Берегите себя и будьте здоровы!
