"Война и мир" за 5000 лет до Льва Николаевича Толстого
Мир
Война
Это, друзья, так называемый «Штандарт войны и мира» из царской гробницы древнего города Ура. Один из наиболее сохранившихся памятников шумерской культуры.
Артефакт из себя представляет трапециевидную пирамидку, со всех сторон облепленную лазуритом, на которой в три ряда выложили перламутровой мозаикой сценки из жизни шумеров.
До конца предназначение сией штуковины неясно. По одной из версий — это подставка под арфу, по другой — штандарт, поднимаемый перед битвой. А может быть, и просто красивая безделушка, которую в 1920 г. откопал английский археолог Леонардо Вулли.
Как бы то ни было, артефакт красочно описывает социальные устои шумерской цивилизации.
Начнём с мирной половины и пойдём сверху вниз.
Власть
Первый ряд — сливки общества, представители власти. Здесь изображён пир знати, в руках они держат кубки с вином или пивом. Справа стоят музыкант и длинноволосый артист, а слева, скорее всего, слуга. Обратите внимание на человечка, изображённого больше остальных — это сам царь, организатор вечеринки. Верхняя кайма как бы тоньше у него над головой — знак приближенности к небесному, к богам. Вообще, удобно, видишь на мозаике или рисунке большого (во всех смыслах) человека и сразу понимаешь, кто перед тобой.
Ремесленники
В среднем ряду расположился средний класс (вот так каламбур). Низшие чиновники, ремесленники, зажиточные крестьяне. Скорее всего, изображена сцена учёта поголовья скота. Кстати, здесь человечки тоже отличаются по размеру. Те, что ведут быков, явно главнее остальных.
РАБотяги
Ну и завершает мирную половину процессия низших слоёв шумерского общества — крестьян и разнорабочих, все они одного размера, значит, все равны. Изображены ли в нижнем ряду рабы — вопрос спорный, живые вещи всё же не считались полноправными членами общины.
Перейдём на военную половину.
Триумф
Опа, знакомая фигура в центре. Царь принимает парад Победы. К нему ведут пленников на поругание, слева стоят офицеры, и проезжает тогдашний аналог техники — колесница.
Смотр войск
В центральном ряду сцена, предшествующая параду. Мы видим шумерских солдат в боевом облачении. Точки на плащах — это аналог погон.
Битва
Ну и снизу разгорелась настоящая битва. Колесницы, поначалу неспешно подъезжающие к месту сражения, постепенно разгоняются и давят поверженных врагов. На древней «бронемашине» 2 человека — возница и метатель дротиков. Обратите внимание, колёса старой конструкции, без спиц.
В настоящее время штандарт находится в Британском музее, что в славном городе Лондон.
Нравится? Переходи в мой тг канал, ссылка в профиле!
Закат девственной степи. Почему погибла Золотая Орда и что это означало глобально?
Россия, как известно каждому ещё со школьной скамьи - страна многонациональная. Об этом говорится нередко, и каждый хоть раз в жизни про это слышал. И это действительно правда - в нашей стране огромное количество коренных национальностей, которые, впрочем, чаще всего не очень многочисленны, потому зачастую составляют меньшинство даже в собственных автономиях. Но может быть и по-другому - помимо народов Северного Кавказа, про которых я не столь давно уже повествовал, твёрдый костяк в своём регионе занимают татары. Конкретно - волго-уральская их ветвь, хотя крымских татар (имеющих несколько иное происхождение) тоже немало, хоть они на полуострове уже давно не большинство населения. Татары некогда составляли ядро Золотой Орды, оказавшей огромное влияние на судьбу России. История этого народа и его государств, их взаимодействия с русскими и Москвой и того, как собственно земли татар вошли в состав России и пришли к современному состоянию, глубочайшим образом связана с огромным контекстом, уходящим далеко за рамки отдельно взятой нации. Описанию и анализу этого контекста посвящён представленный материал.
Многоликая степь
Сельское хозяйство - это основа основ, вокруг которой цивилизация некогда возникала и без которой её точно не может быть. Чаще всего в сельскохозяйственном производстве, то есть в производстве в первую очередь (особенно в года аграрной экономики) продуктов питания, первейшую роль имеет земледелие. Пшеница, просо, рис, кукуруза - эти растения каждое в своём регионе и в своё время были окультурены и начали систематически выращиваться , позволив возникнуть первым государствам в Восточной Азии, Европе, на Ближнем Востоке и в Центральной Америке. Вторая же огромная сельскохозяйственная отрасль - скотоводство, часто играла второстепенную или вспомогательную роль по отношению к возделыванию земли. Животные применялись для вспахивания и служили хорошим источником мяса, молока и яиц, и тем не менее никогда не были главным незаменимым стержнем общества. Основное число развитых цивилизаций строилось именно вокруг оседлого земледелия, будь то Месопотамия, Египет, Китай, долина Инда или Мезоамерика.
Зелёный цвет - первые центры земледелия
Но не везде такой тип хозяйствования был возможен - в пустынях Северной Африки и Аравии, тундре Сибири и Северной Америки, джунглях Южной Америки и Африки, а также в огромной области Евразии от Молдавии до Монголии земледелие было либо невозможно (а много где невозможно и с современными технологиями), либо уступало по "выгодности" скотоводству. Это, правда, не касается областей тропических и "крайних" арктических, где сельское хозяйство в принципе среди коренного населения никогда не приходило на смену охоте и собирательству ввиду слишком неподходящего климата, но для остальных указанных мест данное утверждение справедливо - едва ли вы можете представить араба, который посреди пустыни выращивает пшеницу, или эвенка, усердно ухаживающего за рисовой плантацией в тундре. Зато вообразить картину того, как один следит за верблюдами и баранами, а другой пасёт стадо северных оленей, труда не составит. В тех краях, где земледелие оказалось сложным или невозможным, но всё же не вполне "безнадёжных" в плане климата, именно скотоводство, а конкретно - кочевое скотоводство, станет доминирующим типом сельского хозяйства. При нём происходят сезонные миграции людей вместе со стадами прирученных животных, неважно каких - верблюдов, баранов, северных оленей или лошадей. Впрочем, наибольшую популярность среди кочевых скотоводов приобрели именно последние. Лошадь была впервые приручена более пяти тысяч лет назад как раз в той огромной области Евразии (Евразийской, или Великой, степи), что я уже упоминал. Это территория, растянувшаяся по центру материка и занятая степями. Она огромна и разнообразна - в её пределах земледелие могло быть и возможно (как в причерноморских низменностях, что ныне Херсонская и Запорожская области), и совершенно нереально при древних технологиях (как в казахских степях), но вне зависимости от этого, кочевое скотоводство с лошадьми (или проще - коневодство) оказалось здесь к античным временам куда более выгодным и соответственно повсеместным, в то время как земледелие практически не имело места в укладе народов региона.
Степи Евразии очень обширны
Один из пейзажей Великой степи
По сей день в самых дальних от побережья степях (как в глубинке Монголии, что на изображении) можно встретить кочевников
А что это были за народы? Самые разнообразные, равнинная местность в целом способствует миграциям и ассимиляции, а с учётом кочевого образа жизни в этих краях движение и смена населения происходили тем паче. Следует, однако, не охватывать необъятное, а сосредоточиться на лишь одном участке Великой степи - западной её половине, которая наиболее важна в этой истории. В этих местах, что ныне занимают юг России и восток Украины, жили предки индоевропейцев, что в дальнейшем двумя противоположными потоками доберутся до Севера Индостана и Запада Европы, иранские кочевые племена, в первую очередь - небезызвестные скифы, чьи курганы и золотые украшения находят в немалом числе, особенно в Северном Причерноморье, но жили они на огромной территории, доходящей до востока евразийских степей. Тут же позже будут формировать свои империи гунны, хазары, авары, мадьяры(венгры) и другие менее известные кочевые народы. Античность и Средневековье (в особенности второе) в целом характеризуются тем, что различные кочевники-скотоводы из степей, приходя одни за другими, веками создавали огромные, но недолговечные державы, строившиеся на объединении коневодов с целью набегов на оседлые общества и при благоприятных условиях - их завоевания для дальнейшего разорения наложением дани. Великая степь веками служила местом "старта" множества подобных образований, которые, впрочем, довольно быстро сменяли друг друга.
Легко понять, что все эти кочевые державы Античности и Тёмных Веков развивались и расширялись из одной местности
Империя Гуннов
Хазарский каганат
Это не вполне интуитивно понятно - разве могут орды "диких" всадников, как кочевников часто представляет обыватель, побеждать оседлые централизованные государства? Едва ли можно себе представить, чтобы кочевые империи, населённые постоянно перемещающимися скотоводами, имели стабильную и долговечную систему управления, развитую инфраструктуру, прочную вертикаль власти и подобные вещи, которыми в теории должны обладать оседлые страны. И действительно -"срок жизни" кочевых государств куда меньше, чем аналогичный показатель у оседлых, что в первую очередь вызвано сложностью создания долгосрочной централизованной политической системы в таком обществе. Однако, в Средние Века они всё же были сильны, и на то есть логичная причина, и даже не одна :
Первая - в те года в Европе балом правила феодальная раздробленность, ввиду которой было крайне сложно собрать весомые силы против кочевых армий. К примеру, Византию и иранскую империю Сасанидов в V-VI столетиях гунны (в Иран вторгались другие кочевники не вполне ясного происхождения, называемые "белыми гуннами") тоже пытались разорить, как Западную и Центральную Европу, но у них это не вышло - обеим державам, обладающим централизованным администрированием, удалось путём войн и откупов выгнать их. В то же время Запад будет ими разграблен, так как там римская система уже почти разрушилась и подавала первые признаки гниения. Так и в дальнейшем - кочевники разных мастей будут постоянно атаковать и побеждать раздробленные европейские и (после распада Халифата) ближневосточные государства, которые окажутся неспособны им сопротивляться.
Вторая - это сила конной армии, которая, будучи очень мобильной и вооружённой передовыми на те времена луками, превзойдёт не столько по силе, сколько по быстроте и внезапности атак войска средневековых держав. Набеги степняков будут слишком неуловимы и неожиданны, что на сотни лет исключит возможность их пресечь.
Третья - невозможность подчинить себе степь. В Древности и Средневековье ни инфраструктурно, ни демографически оседлые общества не могли позволить себе крепко освоиться в степях, даже если их почва подходила для земледелия. Такие обширные неосвоенные с точки зрения прочного государства пространства, к тому же населённые враждебными скотоводами, были для оседлых держав слишком большим куском, который не представлялось возможности проглотить, и даже частично и временно откусить его было крайне сложно.
Эти факторы предопределили огромную выгоду от шаблона кочевой империи, по сути паразитировавшей на земледельцах (имевших города и более сложные ремёсла) и получавшей от них недоступные или малодоступные скотоводам блага путём грабежа и обложения данью.
Наследие Темуджина
Территория, что ныне представляет собой Монголию и сопредельные с ней земли (Казахстан, Синьцзян), с древнейших времён была обиталищем всевозможных кочевников. Она очень важна нас как место происхождения двух групп, оказавших огромное влияние на мировую историю - собственно монголов и тюрок. Вторые даже важнее в текущей истории, ибо они, будучи изначально родом из дальних восточных частей Великой степи, постепенно, начиная с VII столетия, будут продвигаться всё дальше и дальше в нескольких направлениях - часть из Средней Азии в Иран и Анатолию, а часть - оттуда же на запад евразийской степи, к Волге и Северному Причерноморью.
В VII-XI столетиях такие группы тюркских племён, как широко известные в отечественной истории хазары, печенеги, а позднее - половцы, заселят западную половину Великой степи. Они будут заниматься тем же, что и все до них - кочевым скотоводством заодно с набегами на ближайшие оседлые государства, в первую очередь на Древнюю Русь, Болгарию и Византию. С первой отношения такого плана будут особенно тесными, поскольку восточнославянские княжества, особенно южная их половина, не были ничем географически защищены и представляли собой лёгкую добычу. Довольно много известно о борьбе русских князей с кочевыми соседями, и она в общем-то очень долго велась с переменным успехом. К началу XIII столетия населённые половцами и их родственниками, такими как торки, степи всё еще были для оседлых и раздробленных русских княжеств эдаким "привычным злом", от которого было никак не избавиться, но и катастрофического вреда оно не приносило.
Территории, где кочевали половцы. Они находились в непосредственной близости от Киева и часто его атаковали
Тут и сыграли роль монголы - они пришли на место тюрок в тех краях, что и ныне занимает Монголия как отдельное государство, а на заре того же XIII столетия под руководством Чингисхана (Темуджина) устроили эпические военные походы, ставшие апогеем силы и возможностей степняков в Средневековье. Фактически, монгольские военачальники мобилизуют не только родные племена, но и всех кочевников степей Евразии, завоёвывая их и набирая в свои армии. Такая судьба ждёт и народы запада Великой степи - половцев с братией. В 1220-х и 1230-х годах земли причерноморских, донских и поволжских степей будут завоёваны Монгольской империей, а местные тюркские племена войдут в её состав как основной костяк армий, уже к началу 1240-х разгромивших и разграбивших большую часть русских княжеств и городов, включая Киев и Москву. Это событие кратно ухудшит их положение и повысит вред, причиняемый им кочевым миром.
Ни до, ни после Монгольской империи кочевники не обладали таким могуществом
Монгольское завоевание консолидировало кочевников соседних с Русью степей. Чингизидами на их месте была создана Золотая Орда, обретшая в 1269 году полную самостоятельность от уже разваливавшейся (по причинам огромного размера и общей недолговечности кочевых держав) Монгольской империи. Именно в ней под руководством монгольской династии сформировались как народ татары, а также чуваши (отдельно стоящий тюркский народ). По сути своей они - потомки тех самых половцев, хазар, печенегов, торок и прочих, которые в рамках довольно централизованного (по крайней мере, поначалу) для кочевого общества государства смогли слиться в условно единую культурную и языковую массу. Хотя само слово "татары" (изначально означавшее одно из племён Монголии) монгольскими правителями орды не употреблялось по отношению к своим подданным,, со временем им стали обозначать говоривших на тюркских языках кочевников запада Великой степи. Фактически, именно тюркоязычные татары были большинством населения Золотой Орды, а монголы были лишь немногочисленной верхушкой.
Татары, как и степняки прошлых эпох, полагались на мобильность конных орд
Отношения между татарами и Русью в XIII-XV столетиях можно назвать ярчайшей иллюстрацией отношений кочевников степей и их оседлых жертв в Средние Века вообще - частые набеги и обложение данью, политическая зависимость и невозможность небольших и раздробленных княжеств, не обладавших выдающимися технологиями, изменить это положение. Подробности этой ситуации общеизвестны - жестокая борьба князей за ханский ярлык, дающий право быть "первым среди равных", разорительные набеги при проявлении признаков непокорности и не менее разорительные поборы в пользу татар.
Сбор дани ханским представителем (баскаком) на завоёванных территориях Руси, знаменитая картина 1909 года
Конец эры кочевников
Так продолжалось довольно долго. Если посмотреть на положение дел в первой половине XIV столетия вне контекста, то ответ кто победил - оседлая Русь и кочевая Орда, кажется совершенно глупым - разве может кучка слабых, бедных и разъединённых образований хоть как-то тягаться с такой огромной империей? Но это совершенно неверно, ибо как раз с середины 1300-х годов начинают проявляться тенденции, которые не только возвысят русские земли над ордынскими, но и навсегда похоронят сам феномен кочевой империи и начнут изживать кочевое скотоводство как таковое не только на западе Великой степи, но и в целом.
В конце XIV столетия Золотая Орда подойдёт к той части цикла жизни кочевой державы, когда начинается развал - центробежные силы, всегда неслабые в кочевом обществе, взяли своё и привели к огромной череде междоусобных войн, которые уже через сто лет, к концу XV столетия, уничтожили ещё не так давно мощную империю. На её месте появился ряд более мелких государств, которые тоже были весьма рыхлыми - Казанское, Астраханское, Сибирское и Крымское ханства, Большая Орда и Орда ногайская.
И что, скажет читатель? Сколько уже раз огромное число кочевых империй распадалось, это ведь глобально ничего не меняло, в крайнем случае - одни кочевники приходили на смену другим. И это правда, но только к XVI столетию многое изменилось, и эти метаморфозы ни татары, ни монголы, ни прочие степняки совершенно не заметили.
А изменилось то, что оседлые государства Европы и Ближнего Востока преодолели средневековую раздробленность и сформировали мощные империи с новыми методами администрирования. Абсолютные монархии взяли верх, и вместе с ними пришло в разы лучшее управление. В это же время было изобретено и взято в массовый оборот европейцами, османами, иранцами и китайцами огнестрельное оружие, коренным образом изменившее военные действия. Земледелие тоже совершило большой скачок, что повысило плотность населения и открыло путь к возникновению явления колонизации новых земель.
И как прекрасный пример такого совершившего огромный скачок оседлого государства можно привести русскую землю, объединившуюся как раз к развалу Орды вокруг Московского княжества, чти правители тяготели к абсолютизму, опираясь на опыт византийских императоров. Едва ли хан Узбек, который в 1320-ые годы наблюдал за грызнёй у своих ног московского и тверского князей, мог даже подумать о том, что именно этот захудалый городишко, который он может легко разорить при первом же желании, станет гробовщиком для государств его потомков. Но так и вышло - к ранним 1500-м годам году Москва стала уже очень сильна.
Появившееся Русское государство с огнестрельным оружием ещё в 1480 году прекратит зависимость от Большой Орды, которая ничего не сможет с этим поделать. С этого же времени татары окажутся под постоянным давлением с севера - Казань будет впервые взята ещё в 1487 году, хоть завоёвывать ханство русские не станут, а в степи из территорий бывшей Древней Руси двинутся поселенцы - казаки, которые будут отвоёвывать татарские края для земледельческих общин.
Казаки сами частично переймут привычки татар, но от самого главного - оседлого земледельческого общества и православного христианства - никогда не откажутся
XVI столетие станет роковым для остатков Орды - Россия, давя на них демографически, военно и политически, ликвидирует Казанское, Астраханское и даже далёкое Сибирское ханства, продолжит заселять казаками, а после - и обычными крестьянами - огромные пространства Черноземья и Поволжья, которые окажутся весьма неплохи для земледелия. Для образа жизни кочевников и их старых порядков это станет страшным ударом .
Татарские вельможи в Казани склоняют головы перед русским воеводой
Светло-зелёные территории - земли Орды, что Россия завоюет за сто лет
Это и был конец эпохи - государство нового типа, мощно централизованное, обладающее огнестрельным оружием и возможностями для колонизации степи решительно победит кочевников, кавалерия которых более не сможет произвести такого фатального эффекта, как ранее. Чуть позднее, в XVII столетии, Китай в лице империи Цин точно также зайдёт в гости к некогда грозным монголам, засевшим в гораздо более суровой местности, и подчинит их себе тоже с помощью огнестрела и развитого администрирования. Тем останется только согласиться.
Будет ещё Крымское Ханство, которое продержится аж до 1780-х годов, но оно будет подчинено Османской империи, то есть тоже де-факто уйдёт на второй план по отношению к оседлым державам и многое у них переймёт. А ещё останутся казахи совсем в центре Евразии, которые из-за отдалённости ото всех и сурового климата полностью попадут под контроль России лишь ко второй половине XIX столетия. Только тогда все кочевые государства Великой степи потеряют независимость, впрочем, никаких империй они к тому моменту давно создавать не будут.
Татары же станут платить Москве дань - ясак, начнут смешиваться с русскими и отказываться от кочевой жизни, значительно изменившись в сравнении со своими средневековыми предками. Несмотря на это, язык, культуру и религиозную обособленность от русских (татары - в большинстве своём мусульмане) они сохранят, и по сей день составляют большинство населения в своей автономной республике Татарстан, которая, впрочем, мало чем напоминает старую могучую Золотую Орду.
Татарские женщины в национальных костюмах
Очень долгое время различные кочевые народы могли чувствовать себя комфортно и даже создавать собственные империи, наводившие ужас на оседлых соседей веками и даже тысячелетиями. Но в конце концов кочевое скотоводство по эффективности уступило земледелию, а государственное устройство и военные и транспортные технологии оседлых держав далеко превзошли то, что было у кочевников. Это привело к их упадку и поражению, вследствие чего эти народы сильно изменились, и лишь немногие из них по сей день продолжают вести образ жизни предков. Тем не мене, феномен кочевой империи оставил огромный след в истории человечества, неоднократно радикально меняя жизнь многих культур и цивилизаций.
Ответ на пост «Разве первопроходцам когда-то было легко?»
"Самая большая страна была, по сути, ликвидирована при практически единодушном одобрении собственного народа. Крепкий и ещё не старый пятнадцатикомнатный дом, где царили мир и согласие, был подожжен с разных концов самими же жильцами
Как утверждали патентованные мошенники лиса Алиса и кот Базилио, «на дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь - и делай с ним что хошь». Во времена перестройки эта истина подтвердилась на все 1000%.
"Ущербная "плановая советская экономика, тотальный дефицит товаров, ввоз зерна из Америки, глубочайшая научно-техническая отсталость – список либеральных завываний мошенников Алисы и Базилио можно продолжать до бесконечности. Именно с помощью этих фейков реальная история СССР была полностью оболгана и извращена и успешно загружена на подкорку электоральным буратинам. Которые, даже пережив кошмар «святых девяностых» и последующие «реформы», продолжают свято верить, что если бы был СССР, то всё было бы ещё хуже.
Человечество в массе своей лениво, нелюбопытно и очень не любит шевелить мозгами, предпочитая верить всему тому, что ему скажут «умные дяди». Или Алиса с Базилио. Так проще и комфортнее, не надо забивать голову всякой «ерундой», а лучше предаться своим любимым занятиям – перевариванию пищи, зрелищам и прочим развлечениям. Раз дяди говорят, что СССР развалился из-за своей отсталости и неконкурентоспособности, то так оно и есть. Тем более и подтверждения тому имеются – у американцев была жвачка, а у нас нет. У японцев были секс-комиксы, а у нас нет. В Андорре и Люксембурге продавали памперсы, а у нас нет, значит, все эти страны круче, а мы были отсталые и убогие.
Иногда, правда, небольшой процент граждан задумывался над бесплатными квартирами, бесплатной медициной и образованием и много чем другим бесплатным или почти бесплатным. Иногда даже граждане смотрели в небо и видели пролетающие самолеты Туполева, Яковлева и Микояна, а кто-то и сам участвовал в их производстве. А также в производстве атомных ледоколов, ядерных реакторов, орбитальных станций, уникальных самолетов и экранопланов, но… дальнейший ход мысли, как правило, упирался в два сорта колбасы (а в США их 200), в рулон туалетной бумаги (а в Англии она разноцветная), в магнитофон «Электроника-302» (а в Японии есть Sharp-777), в джинсы «Верея» (а в ФРГ джинсы Hugo Boss) - и становилось советскому человеку грустно. И считал он себя чудовищно обделенным, потому что не мог надуть пузырь жвачки и залепить этим пузырем себе всё лицо, как джинсовый и неистребимый герой американского боевика.
Да и «умные дяди» сладкими голосами сирен ему напевали: дружок, нет никаких бесплатных квартир – ты и твои родственники оплатили их своим рабским трудом. Нет никакой бесплатной медицины и образования, их также оплатили вы своими мизерными зарплатами. Туалетной бумаги, жвачки и джинсов, как у всего прогрессивного человечества, никогда у тебя, дружок, не будет, пока существует мертворожденный Союз с плановой экономикой каменного века. Ты лучше открой журнал Playboy или послушай «Голос Америки» и узнаешь, как живет свободный мир за пределами проклятого «железного занавеса». А ещё лучше посмотри видеокассету с немецким фильмом для взрослых и ты сразу поймешь, дружок, что орбитальная станция, которую ты собираешь, или лайнер Ил-96 – это всё ерунда, которая лично тебе ничего не даёт, это бессмысленная трата жизни и здоровья. А настоящая жизнь она там – за «занавесом». Если не веришь, то ещё раз пересмотри кассету, пожуй фирменную жвачку и послушай «Радио Свобода». А лучше делай это ежедневно.
Вот почему, когда СССР прекратил своё существование, «потому что по-другому быть не могло», как уверяют «умные дяди», многие радовались как дети и искренне верили, что вот уж теперь-то они заживут. Но умные мошенники Алиса с Базилио забыли сказать буратинам главное – капитализм даст (за деньги, разумеется) жвачку, туалетную бумагу и колбасу, но отберет много чего другого. Например, гарантированную работу, бесплатное обучение вплоть до аспирантуры, копеечную квартплату, дешевый общественный транспорт, цены, не меняющиеся десятилетиями, и прочую «застойную» стабильность.
Если бесплатный сыр бывает только в мышеловке, то платная жвачка с рулоном туалетной бумаги бывает только в капиталистическом капкане, куда наивные буратины угодили и намертво застряли. Причем «намертво» – это очень часто не оборот речи, а констатация печального факта.
Самое интресное, что многие из тех, кто неоднократно разбивал о жестокие капиталистические реалии свои деревянные лбы, до сих пор уверены, что ничего не потеряли с исчезновением СССР, а только приобрели. Например, соевую колбасу, кредитное рабство или новые строчки в платежках за ЖКУ и сдвинутый на пять лет пенсионный возраст. Но это всё мелочи, главное, что больше не надо стоять в очереди за чешским пивом и венгерским зеленым горошком.
А ещё либеральные Алиса и Базилио, громко орущие об общечеловеческих ценностях, опять скромно умолчали, что приход жвачного изобилия и китайского ширпотреба будет сопровождаться обязательным исчезновением всех тех базовых основ жизни человека, что давал СССР и что неумолимо стали «оптимизироваться» после 1991 года.
Как известно, любому человеку для нормальной жизни нужно минимум три краеугольных камня, на которых он выстроит здание своей жизни и жизнь своей семьи. Это – работа, жилье и медицина. Убери любой из них, и в жизни человека моментально наступит перекос, грозящий обрушением всего здания. В СССР каждому человеку основным законом – Конституцией 1977 года – были гарантированы: работа, бесплатная медицина и право на жилье. Но если медицина и работа никогда не были для советских граждан проблемой, то жильё приходилось ждать, иногда очень долго. Но, как говорится, бесплатную квартиру получить лучше поздно, чем вообще никогда.
Что такое «никогда», экс-советские граждане узнали после наступления жвачного изобилия. Теперь и квартира, и работа – их и только их личная забота. Медицина пока что ещё бесплатная, но судя по «оптимизации» последних лет, скоро бесплатно можно будет получить разве что пузырек йода. Да и то собрав кучу справок и доказав, что он тебе жизненно необходим. То есть, говоря другими словами, если тебе не повезло найти хорошую работу, то о собственном жилье, без ипотечного рабства, можно забыть. Это означает, что без отсутствия такого важнейшего краеугольного камня, как жильё, человек не сможет выстроить свою жизнь, ибо жить в недорогой палатке на природе, конечно, можно, но только на широте солнечного Мадрида и Еревана. Но никак не на широте Франкфурта или Праги. А у нас и южнее этой широты, например, в Волгограде, в декабре в палатке можно только дать дуба на морозе, как солдат армии Паулюса. Так что без жилья нормальной жизни не может быть от слова «совсем».
Это было бы неплохо знать всем тем десяткам тысяч борцов «с тоталитаризмом», кто громко и дурно орал на Манежной площади 10 марта 1991 года и потрясал портретами Ельцина. Сами того не понимая, они фактически требовали исключить из жизни их детей как минимум два краеугольных камня, на которых детям предстояло строить жизнь – право на жилье и обеспеченность работой.
Придурки, скажете вы? Нет – всего лишь жертвы психосоциального эксперимента, над которыми в тот самый момент где-то в сторонке громко хохотали либеральные Алиса и Базилио. И распевали во всё горло – «пока живут на свете дураки, обманом нам, жить, стало быть с руки».
Но пока Алиса и Базилио хохотали над дурачками-буратинами, затаскивая их на капиталистическое поле чудес и всячески взращивая в них комплекс исторической неполноценности, их коллегам из «оплота демократии» давно было не до смеха. Наблюдая за советской «отсталой плановой экономикой каменного века», они прекрасно видели то, что от буратин всячески скрывали. А именно: показатели этой самой «отсталой» экономики.
Например, всего за десять лет, с 1970 до 1980 года, то есть в самый разгар брежневского «застоя», количество советских научно-производственных объединений выросло в 6,7 раз, с 608 до 4083. Если же говорить об общем числе предприятий, входящих в эти объединения, то их количество выросло с 2564 до 17 869. Но отпетые либеральные мошенники этот впечатляющий рост выдали за… деградацию и застой.
Они вообще были большими любителями шулерских трюков, устраивая, например, такие вот «сравнения»: ссылаясь на данные американского справочника «Soviet economic structura and performance 1987», они с удовольствием показывали всю ущербность СССР на фоне «светоча демократии» – США. В частности, очень любили они графу о выработке электроэнергии в США и СССР. В Америке в 1987 году произведено 2747 млрд кВт/ч, а в Советском Союзе «всего» 1665 млрд кВт/ч. Казалось бы, разница серьезная, если бы не одно но…
За весь ХХ век на территорию США ни разу не ступала нога чужого солдата и не упал ни один снаряд, а Россия/СССР до 1945 приняла участие в двух Мировых войнах и пережила разрушительную Гражданскую войну. Про русско-японскую войну упоминать не будем, хотя средств на неё было потрачено немало. В двадцатые-тридцатые и в сороковые-пятидесятые годы страна фактически дважды отстраивалась заново, и всё это требовало не просто огромных, чудовищно огромных финансовых вложений. Но уже к 1978 году СССР производил электроэнергии на 40% больше, чем Англия, Франция и ФРГ вместе взятые. И отставание от США неумолимо сокращалось: если в 1970 году было произведено 741 млрд кВт/ч, то в 1980 году – 1294 млрд кВт/ч. То есть за 17 лет, с 1970 по 1987 год, производство электроэнергии в СССР выросло в 2,25 раза. И несмотря на огромные затраты на строительство новых электростанций – особенно атомных, – цена киловатт-часа оставалась долгие годы неизменной – 4 копейки. Поэтому прежде чем сравнивать производство электроэнергии в США и СССР, неплохо бы попутно сравнить условия, в которых развивались обе страны.
Но самое интересное, что все в том же американском справочнике упоминается не только электроэнергия. Там упоминается и всё остальное. По некоторым показателям СССР весьма сильно проиграл США, например, по производству пластмасс и автомобилей, а вот по добыче нефти и газа, по производству молока и картофеля, по производству чугуна, цемента, добыче железной руды и золота превосходил США. А где не превосходил, то в тех областях отмечался стабильный рост. Например, если в 1970 году в СССР было выпущено 202 тысячи металлорежущих станков, то через пять лет – 231 тысяча. Если в 1970 году станков с ЧПУ выпущено чуть больше полутора тысяч, то в 1980 - почти девять тысяч, а в 1985 – 17,8 тысяч.
Стабильный и неуклонный рост советской экономики начиная с двадцатых годов ХХ века признавали даже американцы, но отечественным буратинам это знать категорически не рекомендовалось. Иначе не удалось бы в кратчайшие сроки развить в буратинах комплекс исторической неполноценности и воспитать пораженцев. Им не надо было знать, что страна, оказывается, отнюдь не балансировала над экономической пропастью и совсем не собиралась туда обрушиваться. А вот что им надо было знать обязательно, так это про дефицит туалетной бумаги и жвачки.
Даже горбачевская перестройка с её ползучим удушением советской экономики и то не сразу довела страну до тотального коллапса. «Прорабам перестройки» пришлось заниматься откровенной уголовщиной типа сознательного уничтожения продуктов и создания искусственного дефицита с последующим введением талонов. Чтобы народ начал потихоньку звереть. А усиленное оболванивание буратин контролируемыми алисами-базилио СМИ позволяло направлять недовольство электората в нужное русло.
И в результате всё закончилось тем, что и планировали «умные дяди» – самая большая страна со второй экономикой мира и сильнейшей армией была, по сути, ликвидирована при практически единодушном одобрении собственного народа. Крепкий и ещё не старый пятнадцатикомнатный дом, где царили мир и согласие, был подожжен с разных концов самими же жильцами, которые радовались пожару, со смехом наблюдая, как в огне гибнет всё то, что создавали их деды и прадеды. Соседи им бурно рукоплескали и вместо того, чтобы дать воды или огнетушители, подкидывали канистры с бензином и спички. И жвачку с тухлой гуманитаркой. Чтобы погорельцы не переумерли с голоду, превратив одну шестую часть суши в постапокалиптические пустоши, населенные одичалыми племенами, решившими исторический фарш провернуть назад. Под циничный хохот либеральных Алисы и Базилио, которые моментально начали обзаводиться шубохранилищами, яхтами, дворцами и выносить золотые слитки и бриллианты в более безопасные места, к другим таким же Алисам и Базилио.
А некогда могучая держава, создававшая межпланетные и орбитальные станции, атомные подлодки «судного дня» с баллистическими ракетами, космические челноки и готовившаяся покорять Марс и Венеру, превратилась в подобие средневековой Африки, где туземцы готовы менять на стеклянные бусы даже будущее собственных детей. Да что там готовы – меняют, причем с удовольствием и даже не на бусы, а на упаковку от бус.
Со вторым таким масштабным оболваниванием населения, приведшем к такому невиданному в истории позору, человечество вряд ли когда-либо столкнется. Ни одна из великих империй прошлого не погибла так позорно и бездарно, как СССР, уничтоженный не натовскими пушками и ракетами, а собственными, блестяще облапошенными Алисой и Базилио, буратинами. Мир не видывал ещё примеров настолько массового идиотизма и слепой веры в поле чудес, что наблюдался в перестроечные годы.
То, что сделали с советским народом в те годы «умные дяди», надо очень тщательно изучать в специализированных институтах. Особенно в тех странах, куда могут пожаловать Алиса и Базилио и оставить после себя депрессивную, разгромленную и ограбленную территорию, населенную одичалым населением, любящим «заряжать» банки с водопроводной водой перед экраном телевизора, фантики от жвачки, фальсифицированную колбасу и суррогатный алкоголь с громким названием Royal.
Как показал печальный опыт СССР, ничего другого, кроме яркой этикетки, буратинам не надо." Николай Николаенко
Разве первопроходцам когда-то было легко?
Я решил написать небольшую заметку-ответ на наиболее распространенный довод противников социализма, который в общих чертах звучит так: «раз все соцстраны загнулись, значит, социализм не жизнеспособен». Заметка не претендует на всестороннее раскрытие темы. Для этого нужен формат монографии. Я лишь набросаю некоторые тезисы, которые послужат очень грубым и кратким эскизом для рассмотрения комплексной темы.
Строительство социализма
Во-первых, стоит сразу отметить, что социализм в марксистском понимании (как первая стадия коммунизма), несмотря на декларации советского руководства, ни в СССР, ни в других странах построен не был. Были построены лишь основы социалистического общества в довоенный период, и на этом руководство партии остановилось. Дело в том, что социализм не предполагает возможность отката к капитализму. Кроме того, социалистическое общество знаменуется процессом отмирания государства. Соответственно, словосочетание «социалистическое государство» — это оксюморон. Отсюда те граждане, которые ненавидят социализм по причине опыта СССР, просто не знают "матчасти".
Во-вторых, утверждение, что гибель того или иного государства доказывает несостоятельность его политико-экономического строя, содержит в себе логическое противоречие. На протяжении всей истории человечества мы можем наблюдать взлеты и падения различных государственных образований. Однако разрушение одной государственной системы и преобразование её в иную чаще всего является следствием целого ряда уникальных факторов, как внутренних, так и внешних. Соответственно, это совершенно не принижает ценности самой системы. Например, никто не станет утверждать, что ликвидация греческой полисной демократии в результате вхождения Афин в империю Александра Македонского характеризует демократию как нежизнеспособное явление. Аналогичная ситуация с Римской республикой, которая трансформировалась в империю при Октавиане Августе. Неужели кто-то посчитает эти факты признаками ущербности демократии и республиканской формы государства перед империей? Если да, тогда таким же образом мы можем заявить, что раз в начале XX века ряд крупнейших империй, включая Российскую, пали, то это произошло не иначе, как по причине нежизнеспособности имперской формы государства.
Взлеты и падения государств в истории
В-третьих, необходимо понимать, в каких условиях существовал СССР, а затем и весь Соцлагерь. Межвоенные 20 лет были временем ожидания новой и еще более страшной войны. Ни у кого не было сомнений относительно того, что задачи крупнейших политических игроков в Первой мировой войне решены не были (в том числе и по причине Октябрьской революции). Поэтому молодая Советская республика была обречена решать задачи социалистического строительства в ощущении нависшего над ней дамоклова меча.
Провозглашенная сталинским руководством политика построения социализма в одной стране, говоря в целом, была в таких условиях единственно возможной. В 1920-30-е годы страна, разрушенная империалистической и Гражданской войнами, пыталась с нуля поднять свое производство и разгрести проблемы организации собственной уникальной экономической системы, не имевшей ранее аналогов в истории человечества. При том, что СССР был вынужден стать осажденным фортом социализма, его руководству неизбежно было необходимо вести борьбу с угрозой внутренней контрреволюции. В этих условиях зачастую принимались достаточно радикальные меры, в числе которых — форсированная коллективизация, урезание советской демократии и компромиссы с буржуазными государствами ради тактических союзов. Здесь же действовал запрет на критику генеральной линии партии и велись чистки среди тех, кто потенциально мог угрожать выживанию СССР как социалистической страны.
Дамоклов меч над СССР
Соответственно, результаты такой политики привели к деградации самой партии. К сожалению, под каток чисток попала значительная часть старых закалённых и образованных большевиков. Вместо них, ради укрепления внутренней дисциплины и формального «единогласия», в партию зачисляли малограмотных, не понимающих даже основ марксизма, людей. Во время войны эта политика приобрела массовый характер, в результате чего в стране образовался серьёзный дефицит образованных марксистов. В итоге, такой подход не только законсервировал старые проблемы, но и привёл к целому ряду новых.
Стоит ли говорить, что после окончания Второй мировой войны угроза новой глобальной войны никуда не делась. Уже через год в 1946 г. Англия и США провозгласили новую военно-политическую доктрину противостояния "красной угрозе". Всем известный период под названием «Холодная война» проходил под эгидой перманентного риска одномоментного перехода в «горячую» фазу.
Холодная война
Кроме того, отказ от борьбы за мировое освобождение рабочего класса и декларация «мирного сосуществования» подтолкнули руководство СССР к началу интеграции в систему мирового рынка. Начав в 70-е годы торговлю энергоресурсами за доллары с капиталистическими странами, партийная элита уже была не в силах вернуться на путь революционной борьбы за построение социализма во всём мире.
Одновременно, советская экономика накапливала свои внутренние проблемы. Частичная экономическая изоляция, гонка вооружений и, как следствие, перекос экономики в сторону тяжёлого сектора не могли не вызвать ряд экономических проблем внутри самой страны.
Как уже было сказано ранее, в партии на тот момент состояло много людей, которые не понимали теории, но занимали руководящие посты благодаря лояльности и своим управленческим качествам. Такие люди подходили «здесь и сейчас», но не были способны планировать дальнейшее построение социализма. Поэтому брежневское руководство, вместо того чтобы решать экономические проблемы согласно социалистическим целям, внедряло «заплатки» в виде полурыночных реформ, которые привели лишь к стагнации, возникновению теневой экономики, усилению дефицита ресурсов и социальному расслоению. Естественно, такие результаты не могли не подрывать авторитет коммунистической партии среди народа.
Одновременно в игру вступила новая буржуазия, взрощенная из переродившейся партийной и комсомольской элиты, теневых бизнесменов и организованной преступности в 70-е годы. Она стала основой будущих "младореформаторов" во главе с Михаилом Сергеевичем.
Государственная машина
Не стоит забывать и о том, что на фоне недо-реформ, полуграмотное руководство осуществило идеологическое перерождение от марксизма к «красному» патриотизму (об этом в другой раз). К сожалению, КПСС вместе с потерей идеологической чистоты утратила и перспективу построения социализма, куда вместе с собой утащила и весь социалистический мир. Поэтому когда наступил 1985 год, все те, кто верил в социализм, оказались бессильны в борьбе с буржуазной пропагандой и перспективами капиталистической реставрации.
Таким образом, российский опыт построения социализма оказался неудачным. Однако, свидетельствует ли это о том, что сам по себе социализм априори обречен на поражение? Вероятно нет. Если первый блин вышел комом, означает ли это, что блины невозможно приготовить, а их рецепт заведомо ошибочен? Может быть, стоит попробовать приготовить следующий, учитывая ошибки предыдущего?
Феникс восстает из пепла
В какой-то момент истории построение социализма было не просто словами. Идеи Маркса и Ленина вдохновляли людей на подвиги, поднимали страны из пепла разрушительных войн и сбрасывали оковы империалистической эксплуатации. Отрицать достижения строительства социализма под руководством СССР так же глупо, как и игнорировать его ошибки. Строительство социализма — это самый трудный и небывалый процесс в человеческой истории. Естественно, в силу исторической уникальности он не мог идти гладко... Но разве первопроходцам когда-то было легко?
Кросс-постинг:
- Дзен
Повод к началу военных действий. Расклад сил. Столетняя война
Автор: Михаил Пучковин.
К началу войны французская армия формировалась из феодального рыцарского ополчения, солдат, собранных на войну на контрактной основе (к их числу относились как простолюдины, так и дворяне, с которыми государство могло заключать устные или письменные контракты), а также иностранных наёмников (в число которых входили отряды знаменитых генуэзских арбалетчиков).
Рыцарская аристократия составляла воинскую элиту. На момент начала конфликта численность рыцарей составляла 2350 - 4000 всадников. К тому времени рыцарское сословие практически превратилось в закрытую касту. Всеобщая воинская повинность, формально во Франции существовавшая, фактические ко времени начала войны исчезла. Крупные города, однако, были способны в середине 14 в. выставить крупные воинские силы. Все воины за свою службу получали плату. Французская армия, состоявшая главным образом из рыцарского ополчения, стрелков имела мало, а рыцари не желали с ними считаться и согласовывать действия.
Армия дробилась на отдельные отряды самых крупных феодалов. Король по-настоящему командовал только собственным, хотя и самым большим, отрядом, то есть лишь частью войска. Французские рыцари сохраняли старую тактику и, начиная сражение, обрушивались на противника всей массой. Однако если противник сдерживал первый натиск, то конницу легко разъединяли на отдельные группки, рыцарей стаскивали с коней и пленили. Именно получение выкупов, а также грабеж населения, стали основной целью английских рыцарей и лучников.
Английская армия имела перед французской ряд преимуществ: она была небольшая, но хорошо организованная; отряды наемных рыцарей были под командованием капитанов, непосредственно подчинявшихся главнокомандующему. Набиравшиеся из свободных крестьян английские стрелки из лука были настоящими мастерами своего дела и играли важную роль в сражениях, поддерживая рыцарскую конницу.
Столетнюю войну начал английский король Эдуард III, бывший по материнской линии внуком французского короля Филиппа IV Красивого из династии Капетингов. После смерти в 1328 г. Карла IV, последнего представителя прямой ветви Капетингов, и коронации Филиппа VI (Валуа) согласно салическому закону, Эдуард заявил о своих правах на французский трон. Помимо этого, монархи спорили из-за важной в экономическом отношении области Гаскони, номинально находившейся в собственности английского короля, но фактически контролировавшейся Францией. Кроме того, Эдуард желал вернуть территории, утраченные его отцом.
Со своей стороны Филипп VI требовал от Эдуарда III признания его суверенным государем. Компромиссный оммаж, заключённый в 1329 г., не удовлетворил ни одну из сторон. Однако в 1331 г., столкнувшись с внутренними проблемами, Эдуард признал Филиппа королём Франции и оставил свои притязания на французский трон (в обмен на это англичане сохранили свои права на Гасконь).
Пользуясь тем, что Эдуард III увяз в шотландской войне, в мае 1337 г. Филипп VI на правах сеньора объявил о конфискации Гаскони у английского короля как у своего вассала. В ответ Эдуард III не только вновь заявил о своих правах на трон Франции, но и начал войну за наследство.
В 1333 г. Эдуард выступил на войну с шотландским королём Давидом II, союзником Франции. В условиях, когда внимание англичан было приковано к Шотландии, Филипп VI решил воспользоваться случаем и присоединить Гасконь. Однако война оказалась успешной для англичан, и Давид уже в июле был вынужден бежать во Францию после разгрома при Халидон-Хилле. В 1336 г. Филипп начал строить планы по проведению высадки на Британские острова для коронации Давида II на Шотландском престоле, параллельно планируя присоединение Гаскони. Враждебность в отношениях двух стран накалилась до предела.
Кто и как воевал в традиционном Китае?
Знакомясь с научной литературой об истории Китая, я волей-неволей неизбежно сталкивался с проблемой китайской армии. Как и вообще очень многое в историографии этой страны, китайская армия воспринимается дюже полярно - для одних это чуть ли не непобедимая евразийская сила, для других же - жалкая пародия на настоящую силу.
Апологеты Китая апеллируют к непобедимости китайских (ханьских) армий собственно в Восточной Азии. Успешное многовековое расширение (от маленького ареала в среднем течении р. Хуанхэ в сер. I тыс. до н. э. до половины Дальнего Востока к династии Тан во второй трети I тыс. н. э.) и победоносные заграничные походы говорят сами за себя. Критики же вспоминают, напротив, неудачные походы дин. Тан в Корею, отложение от страны Вьетнама, поражения даже в лучшие годы от тибетцев, тюрков, монгол, маньчжуров, сиречь - от кочевников, коих, напомню, те же римляне или русы успешно теснили и побеждали.
Апологетика Китая строится на изобретении военных трактатов, использовании стандартизированного массового вооружения (в т.ч. арбалетов), в конце концов - пороха и огнестрельного вооружения. Критика вспоминает очень поздно начавшийся Железный век в Китае, очень длительное (до III-II вв. до н. э.) массовое применение колесниц и позднее восприятие тяжёлой кавалерии (вплоть до III-V вв. н. э.), застой в эволюции пороха.
Наконец, очень тяжело европейцу понять принцип функционирования китайской армии. В родной Европе всё было достаточно просто - применялся сначала общинно-полисный принцип комплектования и управления армией (условно - городское организованное в фалангу ополчение, руководимое родовой или олигархической элитой), затем феодальный (феодал с ближним кругом являются одновременно руководством и ядром армии, поддерживаемые сельским ополчением), затем - наёмнический и, наконец, государственный. Но кто воевал в Китае? Кто руководил китайскими армиями? В какую форму организации были облечены китайские армии? По каким принципам они воевали? Всё это ускользает от массового читателя.
Существует большая проблема в восприятии Китая в том смысле, что он кажется каким-то одинаковым на протяжении всей своей истории. Этот стереотип настолько прочно укоренился в массовом сознании, что до сих пор многие публицисты ретранслируют миф о династическом круге. Я уже неоднократно упоминал об этом, но не лишним будет повторить вновь, что подобная ошибка является следствием буквального понимания китайской культурной парадигмы. С древнейших времён в традиционном Китае предполагалось, что всё лучшее давным-давно было изобретено великими предками, следовательно, любые реформы и изменения в существующем строе должны быть направлены не на то, чтобы изобрести что-то новое, а на то, чтобы вернуть идеальное прошлое. Поэтому, создавая что-то новое, китайцы легитимизировали оное ссылкой на древние книги (подменяя понятия и даже применяя прямой подлог исторический источников). В эту же ловушку попали и европейцы, начав знакомиться с китайской традиционной историографией. Следующей проблемой являлось фундаментальное непонимание общественно-экономических и политических особенностей китайской цивилизации, что внутренне разные системы делало в глазах европейцев внешне схожими. Попробуйте, например, абстрагироваться от своих знаний истории и посмотреть на европейскую историю глазами чужака. Действительно, римские колоны - это зависимые крестьяне, европейские сервы - это зависимые крестьяне и русские крепостные - это зависимые крестьяне. Действительно, шумеро-аккадский ном - это самоуправляемый город, античный полис - это самоуправляемый город и североитальянский город-государство - это самоуправляемый город. Человек, воспитанный в совершенно другой парадигме будет воспринимать каждую из этих трёх систем практически неотличимой друг от друга, тогда как выросший внутри данной парадигме заметит различия невооружённым глазом, даже будучи неспециалистом.
Точно так же и китайская история, и китайская армия - в разные свои этапы она слишком разная, что ускользает от понимания неспециалиста.
Что ж, введение закончилось!
Во-первых, надо понимать специфический характер публичной власти в Китае. Я об этом уже очень подробно рассказывал в других своих статьях, так что ограничусь тезисами. Во-первых, в Китае очень сложно зафиксировать единоначалие в европейском смысле этого слова - решения принимались коллективом разноранговых людей. В европейской истории приняты две вариации принятия решений - либо строго единоначальное (старший приказывает младшему, сюзерен - вассалу и так далее), либо строго коллегиальное (совокупность равноправных людей какой-либо формой голосования принимает решение). В Китае же в принципе было практически невозможно найти двух полностью равноранговых людей, а коллегиальное принятие решения означало неизбежное единогласие после прений - отдельные представители коллектива имели разные функции в коллективе (кто-то владел деньгами, кто-то - рабочей силой, кто-то был квалифицированным специалистом и так далее), поэтому даже несмотря на более низкий ранг отдельных его членов, они были в нём незаменимы. И, как вы понимаете, эта же концепция ретранслировалась в армию (или, наоборот, из армии в гражданские институты, тут неясно, где курица, а где яйцо). Большую часть имперской истории китайская цивилизация не имела иной постоянной армии, кроме гвардейских и гарнизонных частей - армия собиралась по специальному указу для решения конкретной задачи, получала пул документов, временно назначенную бюрократию и офицерство (отсюда специфический чисто китайский феномен "наёмных генералов"), а также точно таких же временно призванных солдат. Подчинение одних людей другим имело смешанную правовую природу - с одной стороны действовало знакомое всем любителям отечественной истории местничество (условно - если один чиновник исходил из знатной семьи с плеядой предков - а, учитывая строгих документальный учёт чиновничества и огромный размер и непроницаемый характер китайской традиционной семьи цзунцзун, известных предков могли знать на 3-5 веков в прошлое - а другой имел худшую родословную, то первый мог оскорбиться приказом подчиняться второму и отказаться либо от своего поста, либо от исполнения приказа "в моменте"; причём зачастую без весомых для себя негативных последствий - по праву чести), с другой же стороны существовала запутанная и всё более усложняющаяся с веками публичная система чиновнических рангов. Более того, формально назначенный чиновник подчинялся не Императору и не своему начальнику на месте, а Поднебесной и закону. Подчинение одних другим было очень громоздким процессом - оно зиждилось на обычном праве, на ритуалах, на родственных институтах, на бюрократической системе мотивации (например, при династии Тан непосредственный начальник в отчётах в столицу ранжировал подчинённых по степени принесённой ими пользы, что становилось главным фактором в присвоении оным новых наград и рангов). Подобное с позволения сказать офицерство было гораздо более рыхлым, нежели римское или феодально-европейское.
Практика китайской военной организации - это настоящее пиршество для любого фаната "Игры Престолов"! В Китае за века складывались целые династии потомственных "чиновников"-военных, которые могли быть бедными, но профессиональными. Ситуация, при которой условное повстанческое движение крестьян курирует прямой потомок Сунь-цзы - явление обычное. При этом - и это во-вторых - конвертировать свой талант к организации насилия в политическую и экономическую власть было очень сложно. В европейской истории, напротив, тяжело найти период, когда успешный и удачливый командир не превращал свою армию в источник своих богатств. В Китае же целый комплекс причин этому мешал. Во-первых, таких праздношатающихся наёмных офицеров пруд пруди - в коллектив взрослых мужчин, принимающих решения, таковой всегда входил, но куда важнее было сей коллектив превратить в эффективно работающую машину. Неслучайно в Китае так много историй, когда в период междуцарствия неудавшийся претендент на трон был военным гением, а будущий основатель династии (например, Хань) - организатором и дипломатом, но не самым лучшим военачальником. Кроме того, не всегда семьи "военной косточки" были в Китае в почёте. Вообще, эффективная китайская армия на самом деле рождается весьма поздно - только в династии Тан (вторая половина I тыс. н. э.), во многом благодаря синкретизму с тюркско-монгольскими культурами. И это Северный Китай! Здесь формируется потомственная провинциальная военная аристократия, внешнему наблюдателю неотличимая от европейского рыцарства - особое положение в обществе (например, невхождение в состав общины, свобода от уплаты налогов, специфическая культура и честь), семейное обучение конной езде и обращению с оружием, почётное служение Поднебесной на поле брани и так далее. Но в чём же отличия? Во-первых, эти военные аристократы находились в созависимости со свободными общинниками - иными словами, не могли им приказывать, не были вправе их судить, не собирали с них налоги, вообще не имели функций гражданской власти. Во-вторых, были интегрированы (причём на приниженных правах по отношению к гражданским чиновникам) в государственный аппарат - занимались военной службой. В-третьих, имели потолок капитала - свободные общинники и олигархи могли быть и были на местах сильно их богаче. Иными словами даже функционально самый эффективный институт китайской организации армии был зажат в тиски китайской общественной системы сдержек и противовесов. Результат налицо - в Китае практически никогда не правили те, кто за Китай сражался, что неизбежно приводило к деградации и стагнации военной культуры.
Итак, мы разобрали, как управлялась китайская армия и кто управлял китайской армией. Теперь осталось разобрать самое главное - кто же сражался в китайской армии? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сначала вспомнить, кем же были солдаты в европейской истории. В греческих полисах это были равноправные граждане, которые формировали городское нерегулярное ополчение. В Риме после реформ Гая Мария появилась профессиональная добровольческая регулярная армия - "солдатство" превратилось в профессию. В раннесредневековый период существовало племенное ополчение, в котором участие в военных походах было частью мужской человеческой природы. В классическом Средневековье ядром армии были профессиональные солдаты - мелкие феодалы-дружинники, а также их регулярные и иррегулярные спутники.
Всего вышеперечисленного в китайской истории найти практически невозможно. Как уже было сказано выше, применение насилия в этой цивилизации не коррелировалось с политической властью и наличием у человека капитала. Подробно останавливаться на китайских военных системах тюньтянь, фубин и других я сейчас не буду - это слишком обширная область. Надо сказать главное - и это в-третьих - в Китае солдатами были как бы все. Подобная система была самоподдерживающейся и органичной - с одной стороны, отсутствие регулярной армии заставляло все общины думать о самообороне; с другой стороны, если все думают о самообороне, значит, вместо создания регулярной армии можно просто призывать солдат с мест. Строго говоря, для неё не то чтобы нужна была необходимость - Китай находился в окружении враждебных племён и народов, но не полноценных государств, он очень рано пришёл к необходимости "народной войны" и к существованию "фронтира". Представьте себе ситуацию - во все стороны потенциально пригодная к окультуриванию земля, на которой проживают варвары. Вместо того, чтобы единым кулаком пытаться победить эту совокупность самовооружённых варварских племён вы легализуете военные фермерства - даёте крестьянам инвентарь, право на заселение варварских земель, а также чиновников, которые бы помогли крестьянам наладить сельскохозяйственные работы и военную организацию. В итоге село без вашей помощи само проходит регулярные военные сборы, для него стычка с варварами - просто вторник, а в каждом доме хранится дедовский меч. Но века проходят, вчерашний фронтир уже внутренняя провинция, меняется ли что-то?.. Ну, в самые спокойные времена избыточное население изнутри переселяется на варварские земли наружу или становится рекрутами в регулярные императорские военные кампании (после чего вчерашние солдаты возвращаются домой, кладут копьё и доспехи в шкаф и возвращаются к рисоводству). Но так-то это село самостоятельно решает кадровую проблему при необходимости патрулирования улиц и истребления разбойников, а также может присоединиться к очередному крестьянскому восстанию. Граница между человеком-солдатом и человеком-не-солдатом очень размыта. Пахарь? Будешь копейщиком. Охотник? Станешь лучником. Скотовод? Прямая дорога во всадники! И именно в таком направлении шла эволюция военной машины Китая. Нужна стандартизированная армия? Давайте разместим в каждом уезде арсеналы со стандартным вооружением. Нужно защититься на сотни километров границы с варварами? Создаём дотационные военные поселения с солдатами-пахарями в качестве прослойки. Причём сражаться в Китае принципиально могли все. Даосские и буддистские храмы имели вооружённое ополчение своих монахов, сёла возводили стены и самостоятельно занимались защитой, для самой мало-мальски знатной семьи было хорошим тоном владеть оружием точно так же, как владеть каллиграфией и стихосложением. Но - это очень важно - из военного дела не делали культ, про него не слагали песен и поэм, а заниматься им не было престижно. И, соответственно, это привело к тому, что Китай не познал истории армий в европейском понимании - здесь не появились свои легионы или свои кампании.
Итак, отвечая на поставленный в начале вопрос - так кто всё же прав, апологеты или критики китайской военной машины? Мне кажется, что, к сожалению, критика гораздо уместнее апологетики.
Созданная парадигма военного дела была цивилизационно укоренена в Китае, она слишком тесно переплелась с общественно-экономическими отношениями в самых базовых свойствах. Она была невероятно полезной для Китая - с одной стороны, решала внешнеполитические задачи, с другой стороны, способствовала специфической китайской меритократии и, на мой взгляд, помогла сделать китайское общество таким внутренне справедливым и успешным.
Однако специфика китайского военного дела превратилась в непреодолимый тормоз на пути модернизации китайского общества во II тыс. н. э. Увы, когда речь заходит о причинах отсутствия эволюции порохового оружия, то, как говорится, слона-то и не замечают. Пороховая армия - это всегда профессиональная регулярная армия, это всегда организованное на основе единоначалия производство вооружения. Китайцы отнюдь не были глупцами, но их институты на глубинном уровне противоречили принципам организации пороховой армии.
Реформы Карла VII
Автор: Анастасия Романихина.
При сыне Карла V, Карле VI, человеке совершенно неспособном и скоро потерявшем рассудок, дела опять пошли плохо; снова произошли внутренние смуты, во время которых английский король Генрих V ещё раз нанёс французам страшное поражение при Азенкуре (1415 г.). Англичане завоевали Нормандию и даже заняли Париж; английский король был объявлен наследником Карла VI.
После смерти обоих королей за французский престол началась борьба между английским королём Генрихом VI и дофином, принявшим имя Карла VII (1422 - 1461 гг.). Вся северная Франция была в это время в руках англичан, и они уже осадили Орлеан, бывший главным стратегическим пунктом в руках законного короля. Все эти бедствия были результатом аристократических междоусобий и разъединения высших классов с народом, который во многих местах даже переходил на сторону англичан, надеясь, что при них будет лучше.
Вскоре, однако, во Франции пробудился национальный патриотизм, когда в лотарингской деревушке Домреми появилась Жанна д'Арк, вызвавшая энтузиазм среди солдат и в народной массе. Под Орлеаном произошло сражение с англичанами, в котором Жанна личным примером воодушевляла войско. Англичане были оттеснены; Карл VII был проведён в Реймс, где над ним был совершён обряд коронования.
Война после этого продолжалась ещё несколько лет, и лишь мало-помалу Карл VII овладел всей Францией (между прочим - и Парижем); за англичанами же остался только один город Кале (1453 г.).
Феодальная реакция в первой половине 14 в. и столетняя англо-французская война на полтора столетия задержали развитие королевской власти во Франции. Хотя в это время многие крупные феоды и находились в руках членов королевского рода, в сущности это скорее ослабляло монархию.
В числе врагов Карла VI и Карла VII были герцоги бургундские, принадлежавшие к той же династии, но состоявшие в союзе с англичанами. Кроме сознания национального единства, впервые проявившегося при Жанне д’Арк, Францию спасали от нового раздробления генеральные штаты, лучшим временем которых были 14 в. и первая половина 15 в. Однако попытка штатов превратить себя в главную и постоянную силу в стране не удалась; штаты все-таки представляли собой феодальное общество, с его сословным антагонизмом и областной разрозненностью.
Когда внешняя война окончилась, и установился внутренний порядок, королевская власть снова стала во главе национального объединения и государственного упорядочения Франции. Карл VII явился продолжателем дела последних Капетингов. Он завёл первое постоянное войско, для содержания которого был введён и постоянный налог - талья. Это нововведение поставило королевскую власть в совершённую независимость от вассалов и городов, с их дружинами и милициями, и позволило ей взимать налоги, не прибегая к созыву генеральных штатов. Карлу VII постоянное войско нужно было главным образом для борьбы с разбойничьими шайками, которые грабили страну и даже нападали на города.
В 1439 г. генеральные штаты, собравшиеся в Орлеане, согласились на постоянный налог для содержания королевского войска, чем подписали себе смертный приговор: с середины 15 в. короли уже очень редко их созывали.
Другим успехом королевской власти при Карле VII было принятие церковным собором в Бурже (1438 г.) постановлений Базельского собора, благоприятных для королевской власти и для национальной независимости. В этом смысле Карл VII издал прагматическую санкцию, ограничивавшую папское вмешательство в дела галликанской церкви.
Сын Карла VII, Людовик XI (1461 - 1483 гг.), будучи дофином, участвовал в феодальном восстании против военных преобразований короля и вообще сближался с его врагами, но, став королём, вступил в решительную борьбу с остатками старины. Ему удалось почти закончить собирание французских княжеств под единой властью короля (кроме Бретани и Наварры) и бесповоротно сокрушить политический феодализм.
Недовольные королём заключили против него Лигу общественного блага, которую поддерживал Карл Смелый, герцог бургундский. В борьбе с лигой Людовик XI потерпел сначала поражение, но потом оправился и стал нападать на своих врагов поодиночке. Особенно важна была его победа над Карлом Смелым. В состав владений этого герцога, кроме Бургундии, входили Франш-Конте и Нидерланды, он мечтал о новых завоеваниях и о превращении своих земель в самостоятельное королевство. Людовик XI расстроил его планы, поддержав восстания его собственных подданных и соединившись против него со швейцарцами. Карл Смелый потерпел поражение в трёх битвах и в последней из них (Битва при Нанси) сам был убит.
Людовик XI овладел Бургундией (другие земли Карла Смелого достались его дочери). Внутри страны он продолжал политику прежних королей, поддерживая городское сословие и стесняя дворянство. Обходя права Генеральных штатов, Людовик XI усиливал старые налоги и даже вводил новые. Во вновь приобретённых провинциях он поддерживал местные штаты, чтобы примирить эти области с потерей самостоятельности, но в то же время учреждал в них особые парламенты для ослабления судебной власти сеньоров. Преемниками Людовика XI были Карл VIII (1483 - 1498 гг.) и Людовик XII (1498 - 1515 гг.).