Но вдруг этот ураган – торнадо и домотрясенье в одном флаконе привлек к себе вид из окна. Заоконье манило... И Настёнка уже стояла припав к стеклу курносиком и открыв ротик от выдоха:
И тут же посыпалось, наверстывая секунду тишины:
– Маааааа! Лёееееш! Снег! Сколько навалило! Там лужи замело! И дорожки! И машины! Лёшкаааа! Пошли снеговика лепить, мам, дай морковку! Где моё ведёрко, лопатка? Маааам! Санки! Достань санки, и коньки! Лёшка, ватрушку бери. А Новый год скоро? И бабушку Люду с дедой Ваней надо позвать, она обещала приехать на Новый год!..
Она всё щебетала, щебетала... А мы с Алешкой просто обязаны были всё запомнить и выполнить в точности, а ещё желательно "уже"...
Накормив всех быстрым завтраком(а какой ещё возможен завтрак, если там "Снег!!!"), мама наседка и курятник собрались на прогулку очень быстро(всего – то 40 минут! Мигом, я бы сказала, мамочки хоть одного дитятки отлично меня поймут!). Отвлеклись только на Алешку – уроки оказались не сделаны, но было дано обещание всё быстро и хорошо исполнить после прогулки. И вот долгожданная УЛИЦА! Детвору я завела на площадку. Выдала Цэ У: "со двора ни ногой", и получив два кивка отвернувшихся и уже забывших о моём существовании, деток.
Теперь вот хочу в магазин забежать за продуктами, пока есть свободная минутка. Ха! Хочу! – Надо!
Я же хорошая мама/жена/хозяюшка, я теперь всё "хочу", что "надо". И постирать, и прибрать, а уж как я посуду мыть хочу!!! За уши не оттянуть!
С такими мыслями я пошла в магазин, оборачиваясь на площадку проследить, где детвора. Только выйдя со двора я выключила маму и увидела снег... О! Первый снег, это же как открытая форточка в детство! Запах свежести, скрип снега под ногами, первый снежок... – и конечно же зазевавшейся мне за шиворот! Из арки раздалось писклявое "ой" голосом похожим на Настенкин и "бежим" голосом похожим на голос её брата! И убегающие сапожные пятки засверкали за угол дома...
Обругав себя вороной, удивилась той меткости, которой где – то обучились эти бесенята( и кто их этому научил?) Побежала отлавливать снеготеррористов. Дальше было много визгу, радостных и не очень криков. Иногда мне казалось, что у меня не двое детей, а 5 или 7. Алёшка у меня тоже не тихоня, просто это на фоне Настюхи он спокойный, а так очень живой по – характеру мальчишка, а может и Настёнка бойкая благодаря ему? И в кого они такие? Папа их тихий, рассудительный, и деже чуточку инфантильный человек. Как говорится, «когда что – то спросишь – всегда ответит»! Угу. Тогда получается, что ребятки то в меня, больше пенять не на кого. Хе – хе. Сейчас прямо лопну от гордости! Бах! Снова снежок вернул меня на землю. Однако, пора мне! Негоже проигрывать мелкоте. Да и мокрята рискуют разнести весь снег, докопаться до центра Земли, там промокнуть, замёрзнуть и пиши – пропало!
Делаем строгую маму, ещё раз напоминаем про то, что со двора уходить нельзя, и в магазин!
Сразу оговорюсь – не в моих правилах оставлять надолго детей на площадке без присмотра, но там уже прибыло пополнение в виде друзей – подруг чадушек и их родителей, да и пора приучать к ответственной самостоятельности. Не век же под юбкой держать.
Ближайший магазин не обладал миниатюрностью размеров, поэтому там я подзависла минут на 20 точно! Впереди рабочая неделя, а муж всё ещё в командировке. Закупалась продуктами основательно, на неделю, в целях экономии времени. Меню недели в голове уже сформировалось, потому, как в стишке:
а так же творОх... Приговаривая и похихикивая добралась до кассы. Всё, с миром продуктов и магазинов покончено! Полные сумки, даже в карманах вкусняшки на сюрпризики детворе. Пора забирать снежных мокрозябликов домой для просушки. «Сделаю доброе дело, – хмыкнула я, чтобы отвлечь себя от тяжести пакетов,– отогрею каких – нибудь двоих, глядишь, и угадаю своих, а если нет, то завтра поменяемся с кем – то из родителей».
Во дворе даже не удивилась обилию детворы. День был в разгаре, снег разобрали еще не весь, ветра нет, морозец едва пощипывал щеки, скорее, дразня, чем прогоняя.
Настёнку я увидела издалека, а снежный мини – человечек Алёшка никак не отыскивался. Все в снегу, куча мала просто перекатывалась по детской площадке никак не желая показывать мне моего сынулю. Но внезапно на помощь пришла Настёнка:
– Маааа! Алёшка за другом побежал!
-Что значит побежал? – Опешила я.
Подошедший Валера, папа Настёнкиной подруги Ники и по – совместительству, сосед по дому, постарался успокоить и объяснить обстановку:
– Ну, Тимка, одноклассник Лёшки, выбежал, плакал кажется, Алёшка к нему побежал, но не успел перехватить, и побежал за ним. Он отпросился, до соседнего двора, не волнуйся, сейчас вернутся оба! Наверное.
Ну, я вроде и не волновалась. Наверное. Только холодом каким – то щеку царапнуло. Ветер поднялся что – ли? Повалил снег.
Я стояла посреди двора. Настёнка убежала по – своим важным незаконченным делам. А я стояла, забыв про пакеты в руках, и задрав голову, смотрела на снежную круговерть, которая будто закручивалась бесконечной бездной, и казалось, что снег летит не вниз, а вверх. И будто и я лечу вслед за ним.
– Ленок, – окликнула меня моя мама, – ты чего?
Настёнка уже кружилась вокруг неё, рассказывая, что вот снег выпал, что уже теперь совсем скоро Новый год и...
– На качелях, наверное, в соседнем дворе, с Тимофеем. Сейчас схожу, заберу его пока в ледышки не превратился. А вы со снегурочкой домой идите уже, не ждите нас.
Проводив их взглядом, повернулась, охватывая взглядом двор и все входы – выходы из него, Алёшки так и не было. Это мне уже не нравилось, почему так долго?
– Заболтался. Наверное, – опять выхватил мой взгляд Валера.
– Уроки пора учить,– вроде как сердито уточнила я. Признаваться, что волнуюсь было как – то стыдно.
– Мамааааааа, а папа меня в снег бросааал! И Алёшку потерял! – вырвалась, почуяв слабину Ника и унеслась ябедничать к своей маме. А вот, не надежный мой страж, «отпросившись» у своей жены, вдруг побежал со мной, чем меня сильно удивил, видно и он понимал, что Алёшка как – то неоправданно долго бегает до соседнего двора.
«Ага, – злорадно подумала я, – чтобы не выслушивать от жены, сбежал».
– Пойдём, найдём Алешку, а то холодает что – то!
Действительно, холодало. Поднявшийся ветер стал более колючим. Пастораль тихого дня улетучилась. Это север, детка!
Дальнейшее для меня слилось в один сплошной кошмар. Алёшки в соседнем дворе не было! Там не было вообще никого! Не нашли мы его и в следующем, и у магазина, и в нём. Не было его и у школы, садика. Его не было нигде!
Валера, тоже за время беготни (а мы уже бегали) по дворам, спал с лица. Он даже перестал меня поддерживать и проникался волнением всё больше и больше. Иногда мы звали Алёшку, спрашивая редких прохожих, не видели ли они мальчика... Паника меня стала охватывать накрывая всё больше и больше. Слёзы уже лились. Я не могла даже себе ответить на вопрос, «почему так паникую», да я его даже себе задать боялась. Но внутри меня росло огромной лавиной понимание – случилась беда! И она только растёт! Я не успела!
Я даже не нашла сил ответить. Алёшка! Мой Алёшка! Уже вечер, а я не могу найти своего сына! Его нет. просто нигде нет! Я уже плохо соображала где я, С Валерой мы давно разделились, чтобы охватить больше дворов. По пятнадцатому или сотому разу.
– Лена, остановись! – Окликнул меня Валера. Он спокойно стоял у магазина и курил ожидая меня, – мне сказали, что видели Алёшу, мы почти его догнали, он вон туда шёл! Сказали, синяя куртка, шапка с белым ромбом, он с другом был, с Тимкой, всё сходится! Это он, заноза такая, его увёл так далеко! И на кой им туда?
– Так чего стоим, надо же их догонять!
– Да там они, – махнул он рукой в сторону арки, будто потеряв весь интерес к поискам, – двор глухой, сейчас догоним.
Я была вымотана уже до изнеможения, но отметила несуразность. Валера стоял уже спокойный. И никуда бежать то и не собирался. Устал от поисков? Успокоился? Мозг соображал плохо, и я просто пошла к арке, на которую указал мне мой странный помощник. Меня подстёгивало неясное чувство тревоги, оно накатывало снова и снова. Странно, но новость про то, что Алёшку видели вот только что, буквально 10 минут назад не успокоила, а наоборот напрягла. Или напрягло место? Это странно, но я практически не понимала где я. Только непоправимость свершившегося меня прибивала к земле, ноги тяжелели с каждым шагом. Чего я боялась там увидеть? Кажется – беги! Но я боялась, что уже поздно.
Войдя под полукруглый свод арки( полукруглый? – мысли мотались, как в киселе где – то на задворках), я и сама, будто завязла в вязкой субстанции. Это, знаете, как когда вы во сне пытаетесь от кого – то убежать, или кого – то догнать, а движения, как в воде. Я сплю? Я на миг замерла, ущипнула себя, нет, не сон. А было бы так здорово проснуться и ...всё хорошо, все дома! Но ничего не происходило. Только сердце било набатом в ушах. Вроде, во сне сердце не слышно. «И ладони не рассмотреть», – подумала я, разглядывая линии своей жизни.
Я двинулась дальше и снова, почувствовала себя, как муха в киселе. «Странно, почему так тихо?» Так я и текла сквозь эту арку, кажется прошла целая вечность! А выход был всё так же далеко, но мне стало казаться, что я вижу «путеводную нить». Я верила – она ведет туда! Ведь мой путь вёл меня туда. Я должна дойти, если я хочу увидеть Алёшку. И я пробивалась сквозь и вопреки! Рассудок жил только мыслью, что я должна найти сына! Меня ничего больше не удивляло. Мне казалось, что я пробираюсь сквозь эту арку неимоверно долго! Да сколько там её? Где же конец этого арочного проёма?
И вдруг я вылетела из него! От внезапного изменения моего состояния, от исчезновения державшего меня непонятного поля, я пролетела по – инерции ещё шагов десять и растянулась на траве!
Траве? Лето? Да, вокруг было лето. Я в непонимании, оглянулась на арку – никакого киселя, просто круглый проём и тихая зимняя улочка за ним, вон даже вроде Валера всё так же стоит и курит у магазина... А тут...
Тут мне будто звук включили, а заодно и мозг. Лето, трава, вокруг светит солнце, бегают и гомонят дети, девчонки и мальчишки, в летней одежде. Голоса просто оглушили радостными возгласами со всех сторон. Казалось, они везде, и сверху, и снизу тоже они. Я в непонимании обвела взглядом то место, куда я вылетела. Не так – Место. Летний двор, слева от арки хлебная лавка на колёсах, которые заросли травой, она давно уже будто вросла в землю. Продавца нет, только полки и всякая снедь.
Прямо передо мной стройка, сваи, блоки. Не хватает только котлована и забора. Да и стройка какая – то неприметная, странная. За стройкой ввысь уходит пологая сопка, поросшая веселеньким леском , а слева виднелся жилой дом, этажей так на 7.
Детские голоса слышались ото всюду, они снова вернули меня в реальность. От хлебной лавки послышался диалог:
– Олька с маком любит, возьму ей, а Саньке булку с повидлой, веселей будет! Всё? Взяла?
Переговаривались две девчушки лет 13, в летних юбочках и футболках, руки их были заняты стопкой хлеба и булочек. Под мышкой были бутылочки с соком. Причём, всё это они просто несли в руках, без пакетов, откусывая при этом от одного багета хрустящие кусочки прямо на ходу.
Охватив эту картинку взглядом, я замерла, замерли и девчонки.
Причём, ошеломление у них в глазах было неподдельным, и даже могло поспорить с моим. Они удивились мне гораздо сильнее, чем я всему этому. Подумаешь, да я каждый день из зимы в лето через арки вываливаюсь!
Из оцепенения нас всех выбил крик третьей девочки, что налетела на меня, причём, откуда она взялась я бы даже не ответила. Она будто выросла передо мной. Лицо её было искажено гримасой злобы, она не говорила, она как гусь – шипела мне в лицо(будучи ниже головы на две!):
– Ты как сюда попала? Кто ты такая? Вон отсюда!– теснила она меня к арке,– таким, как ты здесь не место!
Точно, в деревне с гусями росла, как Маугли с волками! Я с трудом разбирала её шипение! Это же почище дворового пса охрана! Мелкая, тонкая, как тростинка, в клечатой желтой рубашке, может она и симпатичная, то сейчас, чисто фурия. Я невольно попятилась назад, и от неожиданности начала лепетать:
– Алеша, сын у меня, он сюда с Тимом, с другом забежал. Ему домой пора, я забрать его только. Может видела – синяя с квадратами куртка такая...
– Ты кто? Как ты СЮДА попала?
Нас стали обступать спешащие на крики девочки другие девочки и мальчишки.
Не слушала меня девочка – гусь. И как только у неё получалось так шипеть и говорить одновременно?
– Мой сын! Я ищу его, – я стала приходить в себя после натиска девочки, дело то у меня правое! Я за сыном пришла! Другие вроде адекватнее. Вот, только ошалевшие и с недоумением на лицах. – он в синей зимней куртке был, шапке с...
– ВОООН! – перебила меня снова злая фурия, – Убирайся! Тебе здесь не место! Не для тебя! Уходи!
Она разошлась не на шутку, её шипение теперь переросло в крик. Я едва разбирала слова. Лицо покраснело, и пошло пятнами. Я поняла, что она меня сейчас просто вышвырнет отсюда, и совсем не важно, что она в три раза меньше меня!
Я отступила влево, чтобы эта пигалица не «вынесла» меня в арку и обратилась к другим детям, которые вели себя более адекватно. Чуть в стороне стояла девочка с большим прозрачноватым кулоном на шее, в отличии от других, на ней был сарафан и волосы были заплетены в аккуратную косу.
Пожалуйста, сказала я глядя ей в глаза, – помогите мне его найти! Мой сын, Алёша, ему всего 7 лет. И другу его Тимке, тоже. Им ещё уроки делать, а завтра в школу. Мой сын, он за другом сюда пошёл.
Почему – то последний факт мне казался очень важным. Ведь мой Алёшка хороший мальчик, он всегда слушается, он хотел помочь другу.
– Но, как? – подала голос девочка с кулоном.
– Я сына ищу, помогите мне найти его, – Как мантру повторяла я.– Он же здесь. Где – то. Вы его не видели?
Я переводила взгляд с одного мальчишки на другого. Но их лица теряли интерес ко мне, и становились равнодушными. Будто я их отвлекаю своими глупостями от важного. Не успокаивалась только маленькая фурия.
– ХА! – снова зашипела маленькая заноза, странно, но я не испытывала к ней негатива, злости, я просто не понимала её такой реакции на меня. – Ты его не найдёшь! Он теперь наш!– продолжала девочка – гусь.
И это её «НАШ» прозвучало, как торжество превосходства надо мной. И не смотря на тепло летнего дня, по моей спине пробежал холод стужи. Сердце сжалось ещё сильнее, хотя – куда, да и от чего? Ну что со мной сделают дети? Хотя... Эта не только ущипнуть может. Мысли метались пугаными воробьями, сбивая меня своим мельтешением. Собраться не получалось никак. ситуация просто выбивала.
Где они прячут Алёшку с Тимом?
Воробьи превратились в рой ос, он гудел, голова шла кругом! Почувствовав накатывающую дурноту, захотелось просто упасть.
Как за соломинку я ухватилась за девочку с кулоном (Да что же это за дети такие?)
– Вы видели его? Его дру...
– Нет, – прервал меня спокойный голос девочки с кулоном.– Мы его не видели. Но если он пришёл сюда, то ты его уже не найдёшь. Он наш. Здесь Мир детей. Наш Мир. Здесь нет места для взрослых.
– Что значит «ваш»? Чей ваш?
Я опешила. Я не поняла! Слова, попадали в уши, но они просто не доходили до мозга.
– Просто позовите его, скажите, что пришла его мама, ему домой пора! Где ваши родители?
– Ха – ха – ха, – рассмеялась уже не шипя девочка– гусь. Она почувствовала свою силу, будто крылья расправила, она была хозяйкой ситуации! – Он СБЕЖАЛ от ТЕБЯ!
Смеялась она, пытаясь поймать мой взгляд и будто стегала словами наотмашь, чтобы сделать мне больнее.
– Чего ты злишься? – недоумевала я. – он не убегал, я же говорю – за другом пошёл, помочь ему хотел, тот опять, наверное, набедокурил, ему от родителей...
Закончить я не успела. Тут осознание сказанного девочкой с кулоном догнало таки пониманием: это Мир детей! Она сказала – Мир детей! Тот самый, который был воспет столькими писателями, которые в детстве видно очень мечтали о свободе и воле! Это его называли Нетландией или ... да не важно! Вот почему меня восприняли в штыки, вот почему они так удивлены. Вот почему «мне здесь не место». Это Мир сбежавших детей! Нет тут ни пиратов, ни фей( но это не точно). Это. Мир. Сбежавших. От. родителей. Детей.
Поэтому девочка – гусёнок шипит на меня! Она думает, что Алёшка тоже сбежал, думает, что ему со мной плохо!
– Нет. Он не сам. Не сбегал. Не из – за меня. Он за другом. Он помочь хотел. Он добрый очень. Отзывчивый. Он... Мы... Он любит и любим, у него сестрёнка есть. Она его тоже любит и ждёт.
И я снова заплакала. Просто от бессилия. Что я могу доказать этим маленьким обиженным или обидевшимся комочкам ёжиков? Я поняла, они мне не помогут. Они не позволят найти Алёшку!
А они просто рассматривали меня. Молча. Как рассматривают диковинку на витрине. Спокойно так. Они явно давно не видели взрослых. Но это их не сильно интересовало. Как долго они здесь? Теперь понятно, что хлебная лавка такая здесь уже очень давно. Дети просто брали что хотели и когда хотели. И продавца в ней нет и не было. Если только детишкам не захочется поиграть в магазин.
А ещё, именно сейчас вспомнились все случаи пропажи детей. И ведь большинство из них так никогда не находились! Никогда. Ни – ког – да!
Алёшка. Мой Алёшка. Мой маленький помощник и верный друг. Знал ли ты куда провожаешь своего лепшего и вечно влипающего в неприятности, друга. Мальчишкой Тимка был немного сложным. Лез всюду, слишком неспокойный. Про таких говорят – шило в одном месте. Родители у него не плохие. Был и младший брат. Вот только тот был отдушиной родителей. В свои пять лет уже во всю читал, в прошлом году его отвели в художественную школу. А Тимофей стал шалить ещё больше, ожесточеннее.Но они пытались его воспитывать, устали ходить и извиняться перед всеми за него. Ругали, наказывали... В общем, всё, как у всех. А Тимка обижался, и бедокурил ещё больше. Брата, казалось, не любил, обижал его, ревновал. Как Тимка сошёлся с Алёшкой даже не знаю. Шалун и тихоня. Но Алёшка его пытался даже защищать.
Ни – ког – да... Снова пронеслось в моей голове. А ведь родители надеются и ждут своих малышей. Какими бы забияками, щалунами они не были. Они верят! Слышала даже, что родители ходят в какие – то тайные лавки и оставляют для своих заблудших чад вкусняшки, еду, игрушки, записочки. Просят, зовут, надеются. А на столбах появляются всё новые и новые объявления о пропаже детей. То девочка, то мальчик... Мальчишек больше, конечно, даже странно, что на меня напала именно девчонка. Мальчишки стоят рядом с ней. Но пока молчат.
Лавка. Я посмотрела на неё новым взглядом и... увидела, как на прилавке появились пирожки и сок. А ещё маленький измятый медвежонок. А от него вспорхнула бабочкой небольшая записка. Значит, вот как... Письма и послания даже не доходят до адресатов – вот они, стоят насупленные, равнодушные, ни один не заступился за меня, всех обидели. Они свои ниточки души к родителям порвали! И теперь эти письма и записки, отвергнутые адресатами, но не отправителями порхали птахами и бабочками и пели свои грустные песни о родительской любви, взывая к их неразумным чадам. Безответно. В гомоне радостного времяпровождения и вседозволенности, они их не видели и не слышали. и не хотели слышать. Вот и сейчас, паренёк в черной бейсболке и с травинкой во рту, отмахнулся от назойливо щекотавшей его щеку, бабочки. Не услышал. Не принял. Ёжики.
Всё это промелькнуло в моём усталом мозгу, не принеся ни мгновения облегчения. Пазл сложился, но как быть мне? Я посмотрела в равнодушные к моему горю глаза девочки с кулоном, который она постоянно зачем – то теребила в руках.
– Он НЕ убежал.– упрямо проговорила я, сделав особенный акцент на частице НЕ.
– Да. – спокойно сказала она, не став спорив со мной., – может вернётся, – так же равнодушно закончила она, но легче от этого не было. Она в это и не верила, просто не стала спорить со мной.
– Ой, не смеши! – снова влезла в разговор несносная девочка – гусь,– кто захочет вернуться к НЕЙ?
Я опустилась на траву. Силы покинули меня окончательно. А ещё я очень боялась, что она сможет выкинуть меня в арку. Я понимала, что теперь моих сил не хватит, чтобы снова пройти этот путь. Нить моего пути, что верно вела сюда начала таять от новых знаний и понимания реалий этого места. Нить истончалась. Она уже была с конский волос. А сердце ныло и стонало от невозможности изменить это. Обречённость. Нет, вселенская обречённость стала окутывать меня пробираясь под кожу, и вытесняя надежду из каждого уголка моей души и тела. Собрав последние остатки своей решимости, я закричала раненой чайкой: