лёгкий вертолёт Hiller XH-44 в музее авиации Хиллера. Фото из открытых источников.
Американскую компанию Hiller Helicopters, начавшую серийное производство вертолётов, основал блестящий и проницательный юноша Стэнли Хиллер-младший. Его выдающийся талант к бизнесу и изобретательность вскоре привели к созданию малоизвестного летательного аппарата, о котором пойдёт речь в этой статье. 17-летний Стенли Хиллер начал работать над своим первым вертолётом в декабре 1942 года.
Во время первого полёта первого вертолёта, который он построил в 1944 году, Стэнли Хиллер прилетел на Мемориальный стадион Калифорнийского университета в Беркли. Фото из личного архива Стэнли Хиллера.
А 14 мая 1944 года этот вертолёт, названный XH-44, что буквально означало "экспериментальный вертолёт Хиллера 1944 года", совершил свой первый полёт на стадионе Калифорнийского университета. Этот двухвинтовой винтокрылый летательный аппарат соосной схемы был уникальным среди американских разработок того времени, и, хотя он никогда не производился серийно, он выполнил свою задачу, сделав Hiller Helicopters достойным конкурентом, в то время, на зарождающемся рынке вертолётов.
легкий вертолет Hiller XH-44 в музее авиации: National air and space museum, Steven f udvar-hazy center,2018 год, автор фото: igor113
Интерес Хиллера к вертолётам проявился в 1941 году, когда ему было шестнадцать лет. Он уже руководил успешным предприятием по производству моделей гоночных автомобилей с бензиновым двигателем. Когда Соединенные Штаты вступили во Вторую мировую войну, Хиллер переоборудовал свою производственную линию на выпуск иллюминаторов для транспортных самолётов Douglas C-47 Dakota, но при этом параллельно продолжал своё хобби - конструирование вертолёта. К 1942 году он достаточно далеко продвинулся в своих увлечениях конструкции своих вертолётов, чтобы основать новую компанию Hiller Aircraft и начать строительство того, что впоследствии стало известно, как XH-44. Хиллер и его небольшая группа опытных инженеров и мастеров завершили изготовление первых компонентов для небольшого вертолёта из стальных труб и тканевого покрытия к декабрю 1942 года. Как и при строительстве PV-2 Фрэнка Пясецкого (см. коллекцию NASM), финансовые ресурсы, а также нехватка и ограничения военного времени означали, что персоналу компании приходилось добывать или производить почти все компоненты самостоятельно. Хиллер также выбрал для X-44, тот же двигатель Франклина мощностью 90 л.с., который Пясецкий использовал на своём "летающем банане" - вертолёте PV-2. К сожалению, двигатель не был коммерчески доступен, и Хиллеру пришлось отстаивать своё дело в нескольких правительственных учреждениях, прежде чем один из них был ему предоставлен. Двигатель был установлен в конце 1943 года, и сразу начались лётные испытания.
Лётные испытания начинались очень медленно, с ползаний по земле. Дело в том, что лётчиком-испытателем выступил сам Стенли Хиллер, который не имел вообще никакого лётного опыта. Но он сам себя научил потихоньку летать. Учились с помощью привязи, но и тут дело не обходилось без происшествий. Как минимум один раз вертолёт опрокинулся с минимальными повреждениями. После этого испытания проходили на футбольном стадионе в Калифорнийском университете в Беркли.
Демонстрация вертолета привлекла инвестиции в проект, в основном от Henry Kaiser, богатого кораблестроителя из Seattle. Kaiser вложил в предприятие Hiller достаточно средств, чтобы модернизировать XH-44. Самым важным улучшением стала новая конструкция лопастей винта и мачты, которая позволила каждому из двух винтов свободно раскачиваться... XH-44 теперь летал гораздо более плавно в спокойном воздухе и в турбулентности.
Решение Хиллера о разработке вертолётов соосной схемы вместо одновинтовых, было обосновано разумными деловыми соображениями. Хиллер понимал, что конкурировать с Сикорским и его подражателями, обладавшими гораздо большими ресурсами, будет очень сложно, поэтому он использовал новизну соосной конструкции для привлечения внимания и инвесторов. Одним из главных преимуществ XH-44, использование его как частного пригородного вертолёта было отсутствие не безопасного рулевого винта.
XH-44 стал первым американским вертолётом соосной схемы и первым вертолётом с цельнометаллическими лопастями несущих винтов.
Конструкция вертолёта оказалась настолько удачной, что сам Стенли Хиллер часто демонстрировал его устойчивость, отпуская рычаги управления и высовывая руки из окон. Фото: из авиационного музея Хиллера.
Конструкция вертолёта оказалась настолько удачной, что сам Стенли Хиллер часто демонстрировал его устойчивость, отпуская рычаги управления и высовывая руки из окон. Вертолёт имел настолько небольшой и компактный корпус, особенно в сравнении с неуклюжими конструкциями того времени, что некоторые шутники окрестили его "летающей ванной".
Приборная панель в кабине экипажа вертолёта ХН-44. Фото из открытых источников.
В 1945 году Хиллер основал собственную вертолетную фирму United Helicopters. Вместе со своим персоналом он переехал в город Пало Альто, где продолжил разработку вертолётов.
К концу 1945 года Хиллер решил, что этот испытательный вертолёт уже полностью исчерпал свой потенциал. Поэтому в декабре 1945 года Хиллер построил новую модель на базе ХН-44 установив на неё более мощный двигатель Lycoming O-290СР (125 л.с.) вместо старого Franklin (90 л.с.), её назвали Х2-235. Конструктор надеялся, что это наконец приведет к устойчивым заказам, но когда этого не произошло, он приготовил ещё одну версию: UH-44, как персональное средство передвижения, но и она не имела интереса извне...
Но соосная схема оказалась невостребованной у американских производителей вертолётов. И Хиллер в последствии отказался от неё, переключив своё внимание на более фантастические и грандиозные проекты винтокрылых машин. Эта конструкция вертолётов оказалась недооценённой , поскольку отсутствие хвостового винта позволяло легко размещать относительно большие вертолёты, используемые в основном для противолодочной борьбы, на самых разных военно-морских судах. Однако советская школа вертолётостроения, а далее и российская в лице ОКБ Н.И. Камова добилась впечатляющих результатов - используя именно эту схему конструкции вертолёта.
На фото 81-летний Стенли Хиллер - младший на фоне своего первого детища XH-44, который выставлен в Музее авиации Хиллера в Сан-Карлосе. Фото из хроники Курта Роджерса
Лётно-Технические Характеристики XH-44: - Диаметр несущего винта: 7,60 м; - Длина: 4,10 м; - Высота: 2.70 м; - Масса максимальная взлётная 546 кг; - Тип двигателя: 1 ПД: Lycoming O-290CP, мощностью: 1 х 125 кВт.
Сегодня, в эру гибридов и «электричек», кажется невероятным, что лет 60 назад было принято строить автомобиль вокруг двигателя, который как раз и определял вес автомобиля в обществе и его рыночную популярность. Да, в шестидесятые годы в американском автопроме возникло такое явление, как маслкары, которые отличались от остальных машин мощным мотором и, соответственно, динамикой. Сегодня мы будем вспоминать автомобиль, который волею обстоятельств стал основоположником этого класса. Герой нашего рассказа – Pontiac GTO, с которого всё началось.
Начало
Еще в тридцатые-сороковые годы прошлого века в США появились так называемые хот-роды – автомобили с форсированными двигателями, на которых молодые и горячие американцы принимали участие в любительских гонках. Однако купить такую машину новой было невозможно, а на первичном рынке подобных по динамике автомобилей, по сути, не было. И те состоятельные американцы, которые хотели ездить быстро, в пятидесятые годы должны были выбирать между каким-нибудь Ferrari или отечественным Chevrolet Corvette. И то, и другое стоило заоблачных денег и большинству средних граждан США было просто недоступно. А «обычные» автомобили хоть и оснащались двигателями относительно большого рабочего объема, не могли похвастать ураганной динамикой.
Таким, к примеру, было двухдверное заднеприводное купе Pontiac Tempest cо всего-навсего четырехцилиндровым двигателем Trophy 4.
Несмотря на рабочий объем в 3,1 л, в зависимости от степени сжатия он развивал от 110 до 168 л.с. по стандарту SAE, что вряд ли можно было считать внушительным показателем с учетом почти пятиметровой длины кузова и почти 1400 кг снаряженной массы. Ведь сочеталось всё это великолепие либо с двухступенчатой АКП, либо с трех- или четырехступенчатой механикой. Поэтому даже при большом воображении эту машину нельзя было назвать быстрой.
Новое сердце, новая жизнь
Так получилось отнюдь не случайно: своеобразная политика концерна General Motors тех лет не разрешала установку «больших» моторов на обычные автомобили вроде того же Tempest, поскольку двигатели объемом свыше пяти литров предназначались для флагманских седанов.
И чтобы обойти это ограничение, в Pontiac нашли хитрую лазейку: в придачу к опциональному пакету LeMans добавили опцию в виде букв GTO, каждая из которых стоила клиенту дополнительные сто долларов.
За три портрета Бенджамина Франклина, что эквивалентно почти трем тысячам современных долларов, покупатель Pontiac Tempest LeMans GTO получал могучий мотор – V-образную 6,4-литровую «восьмерку» мощностью в 325 «лошадок», то есть почти в три раза мощнее, чем было под капотом обычного Tempest.
В комплекте к нему шли спортивные покрышки US Royal Red Line 7,50х14, трехступенчатая механика, более жесткие стабилизатор поперечной устойчивости и пружины, а также другая выпускная система. Среди опций – усиленная система охлаждения, форсировка двигателя до 348 л.с., дифференциал повышенного трения и металлизированные тормозные колодки в тормозных барабанах, а трансмиссия за доплату могла стать четырехступенчатой или вовсе автоматической.
Tempest GTO изначально мог быть как купе, так и кабриолетом
Первоначальная идея создания GTO принадлежит Шейну Вайзеру (Shane Wiser), а также инженеру Расселу Джи (Russell Gee), работавшему в Pontiac с двигателями. Был причастен к проекту «убер-Темпеста» и сам Джон Делореан – тот самый создатель «машины времени» под собственной фамилией. Генеральный менеджер Pontiac Эллиот «Пит» Эстес одобрил новую модель, а менеджер по продажам Фрэнк Бридж ограничил первоначальный объем производства 5000 автомобилей.
Ну а чтобы обойти упоминавшиеся ограничения, в моделях 1964 и 1965 модельных годов GTO был дополнительным опциональным пакетом для Pontiac LeMans, а с 1966 по 1971 год GTO являлся отдельной моделью.
А теперь попробуем разобраться с длинным и необычным названием модели. Итак, базовое слово Tempest происходит от старофранцузского tempeste (франц. tempete), а оно – от латинского tempestas («шторм») и tempus, tempete – время, погода.
Добавочное слово LeMans произошло от французского города Ле-Ман, места проведения «24 часов Ле-Мана», старейшей в мире гонки спортивных автомобилей на выносливость, которая началась в 1923 году.
А вот аббревиатура GTO ни капли не французская – термин gran turismo omologato означает «допущенный к гонкам автомобиль», то есть, подходящий по техническим характеристикам для участия в гонках класса GT.
Откуда у американской машины появилась итальянская аббревиатура? Все просто: понтиаковцы позаимствовали его у самой Ferrari, нескромно намекая на то, что заряженный Tempest с V8 можно сравнивать по ураганной динамике с итальянским спорткаром.
Трехкратный победитель «24 часов Ле-Мана» Фил Хилл не даст соврать, что Ferrari GTO – это автомобиль профессионального гонщика.
После выхода необычной модификации современная автомобильная пресса тут же провела свои испытания GTO, подвергнув критике вялое рулевое управление и недостаточно эффективные тормоза.
А вот издание Car and Driver решило обыграть идентичные аббревиатуры итальянского спорткара и американской машины, «схлестнув» их на обложке своего мартовского номера за 1964 год.
Увы, «живой» Ferrari GTO в руки заполучить не удалось, поскольку американские владельцы таких машин отказывались от предложения предоставить собственный автомобиль на тест, а доступный гоночный GTO Боба Гроссмана после гоночного сезона был слишком «уставшим», чтобы конкурировать с одноименной новинкой Pontiac. Однако схватка всё же получилась, хоть и была заочной, тем более что Pontiac с радостью согласился на подобный «перфоманс», предоставив не один, а сразу два автомобиля. Причем это были машины с форсированными двигателями и разными трансмиссиями, а одна из них – со спортивной подвеской и гидроусилителем руля. На этих машинах за короткий срок журналисты накатали свыше 3000 миль как по дорогам общего пользования, так и на гоночной трассе Daytona International Raceway.
Результат оказался, мягко говоря, впечатляющим: GTO брал первую сотню с места менее, чем за 5 секунд, до 160 километров он разгонялся всего за 11,8 секунды, «квотер» был ему под силу за 13,1 с, а максимальная скорость достигала почти 200 км/ч.
То есть, Pontiac оказался быстрее Ferrari! И одним из самых быстрых автомобилей в мире на то время вообще. А впечатленные сотрудники издания в своём итоговом обзоре даже заявили, что «Pontiac создал лучшую американскую машину, на которой мы когда-либо ездили, и, вероятно, одну из пяти или шести лучших машин в мире для водителей-энтузиастов».
Ничто не выдавало присутствие свирепого зверя, скрывающегося внутри, и тем не менее машина притягивала восхищенные взгляды, куда бы она ни ехала. Был ли это сдержанный внешний вид автомобиля или угрожающее ворчание четырех (считайте, их четыре) блестящих выхлопных труб, мы так и не узнали.
Вождение этого автомобиля – это незабываемые впечатления, которые не должен упустить ни один энтузиаст. К сожалению, немногие дилеры Pontiac имеют тестовые GTO, но если вы сможете заполучить такой, как мы тестировали, стоит украсть его ради нескольких минут и неизменной фразы «Боже мой, мы едем слишком быстро». Можно было ожидать, что ускорение будет впечатляющим на первой и второй передачах, но никто из нас не был готов к тому, как нас вожмет в сиденье при нажатии на педаль газа на скорости 80 на четвертой. Этот автомобиль делает то, о чем многие другие только говорят: он действительно сочетает в себе грубую, взрывную производительность с превосходным балансом и стабильностью.
Car and Driver, март 1964
Предоставленный на тест 348-сильный автомобиль стоил 3377 долларов, а со всем набором опций GTO обходился покупателю в 4500 тогдашних долларов, что эквивалентно нынешним 43 тысячам долларов. И понятно, что это было гораздо, гораздо дешевле итальянского «скакуна», который в четыре раза дороже.
Эффект не заставил себя долго ждать: при первоначальных планах Френка Бриджа выпустить 5000 автомобилей в год американцы приобрели 32 тысячи «литерных» Pontiac – точнее, весь производственный объем, который смогли осилить в GM.
Ну а в следующем году было собрано и реализовано уже 75 тысяч GTO. А самое необычное – то, что хотя аббревиатура GTO была явным маркетинговым ходом с аллюзией на модель Ferrari, один из сотрудников Pontiac действительно омологировал автомобиль FIA в 1964 году, то есть формально эта машина смогла бы принять участие в европейских гонках спортивных автомобилей.
В качестве рекламной ассоциации Pontiac выбрал тигра – свирепого и сильного зверя, коим являлся и GTO.
От кровати к тигру – в самом расцвете модели GTO продвигали именно с помощью грозного хищника
Правда, острословы довольно быстро переименовали его в «козла» (GOAT), переставив буквы и добавив еще одну. Но существует версия, что они, как и сотрудники журнала Car and Driver, расшифровывали эти четыре буквы как Greatest Of All Time, то есть величайший автомобиль всех времен.
В 1965 году произошло обновление кузова, передние крылья которого получили выпуклые крылья в дизайне «Coke bottle», то есть, бутылки Кока-колы. В отличие от раннего Tempest, четыре круглые фары располагались вертикально, что визуально расширяло решетку радиатора и придавало машине еще более суровое «выражение лица».
Быстрая машина могла быть и открытой не только всем приключениям, но и ветрам
В остальном же GTO оставался верен сам себе: свыше шести литров рабочего объема и более трёх сотен «лошадей». В следующем году продажи достигли пиковых 96 000 штук – реакция рынка на эту модель была максимально красноречивой, поэтому указом сверху GTO превратили из «пакетной» модификации в отдельную модель.
Тот самый GTO
Хотя GTO первого поколения после множества дополнений и модернизаций неплохо продавался всё время (1967 год – 82 тысячи машин), в 1968 году вышло второе поколение, радикально отличавшееся от первого внешностью. Именно его большинство фанатов считает «лучшим GTO всех времен и народов», причем вовсе не из-за технических характеристик, а именно из-за экстерьера. Длинный и ярко выраженный в прямом смысле «нос», пара воздухозаборников в капоте, ниспадающая в районе багажника линия крыши, отсутствующий передний бампер и, напротив, массивный задний, в который были интегрированы задние фонари...
В конце шестидесятых годов GTO стал не просто маслкаром, а дрим-каром, то есть автомобилем мечты, который не только очень быстро ехал, но и ошеломляюще выглядел. Эта модель уже не скрывалась под личиной скромного Tempest былых лет – она заявляла о себе эффектным силуэтом, брутальным обликом и скромной, но предельно точной деталировкой. Одной из самых необычных «фишек» стали прячущиеся под решетку фары головного света, которые были опцией, хотя многие считали их стандартным оборудованием для GTO тех лет.
С широко закрытыми глазами GTO смотрелся еще брутальнее
Переднего бампера в его массивно-хромированном понимании у модели не было, но была инновация – резиновый бампер endura, который не боялся небольших столкновений. Компания неоднократно использовала эту особенность в рекламе, избивая ни в чем не повинную деталь – впрочем, без видимых повреждений.
Самая мощная модификация получила название Judge (Судья), причем оно произошло от комедийного номера «А вот и судья», который неоднократно использовался в телешоу «Роуэн и Мартин». В рекламных объявлениях использовались такие слоганы, как «Все встаньте за судью» и «Судью можно купить».
Эта версия была на 332 доллара дороже стандартного GTO и отличалась от него более мощным двигателем, широкими шинами, отделкой интерьера, различными наклейками и задним спойлером, который, по утверждению компании, должен был увеличивать прижимную силу.
«Скамейка» здесь еще была достаточно скромных размеров
Три сотни долларов в пакетном предложении от Pontiac выглядели примерно так
Первоначально Judge предлагался только в цвете Carousel Red, который стал своеобразной «визитной карточкой» этой модификации. Ну а 366 «лошадок» и 6,2 с до 100 км/ч – это серьезный аргумент в любом уличном споре.
Любой GTO – это V8. И очень, очень быстро
Тем не менее именно этот GTO уступил по продажам как Chevrolet Chevelle SS396, так и Plymouth Road Runner, хотя на протяжении 1969 модельного года было продано 72 тысячи автомобилей, из них почти семь тысяч – Judge.
В 1970 году над колесными арками появились характерные выступы, а передняя часть вновь получила четыре открытые фары и выступающую вперед решетку передка. Это решение понравилось далеко не всем поклонникам модели, хотя внешний вид оставался по-прежнему брутальным.
А под капотом появился 7,4-литровый двигатель – заметим, что он оказался моторной вершиной модели GTO по рабочему объему. Вдобавок у машины появилась система регулируемого выхлопа VOE – с помощью рычажка посредством вакуумного привода можно было уменьшить противодавление выхлопных газов, но при этом заметно увеличить шум, издаваемый двигателем. Эта опция продержалась всего пару месяцев – с ноября 1969 года по январь 1970 года, после чего руководство GM приказало отменить VOE.
После семидесятого спойлер начал напоминать книжную полку
А ведь у GTO того времени была еще одна интересная система динамического наддува Ram Air, позволявшая нагнетать больше воздуха во впуск по мере увеличения скорости.
«Уши» вокруг воздушного фильтра – признаки той самой Ram Air
Из тигров – в ботаники
Увы, в 1971 году вышел корпоративный указ, направленный на подготовку GM к использованию неэтилированного бензина, что потребовало повсеместного снижения степени сжатия, а двигатели Ram Air в 1971-м и вовсе сошли со сцены. Мощность упала до 300 л.с. по стандарту SAE, но GTO всё еще был способен разогнаться до 100 км/ч чуть более, чем за шесть секунд. В феврале того же года Pontiac объявил, что заказы на GTO Judge больше не будут приниматься, а итоговая цифра продаж стала удручающей: впервые покупателей нашли всего 10 000 автомобилей этой модели.
А уже в 1972 году модель снова превратилась всего лишь в пакет опций за 354 доллара. Мощность упала уже до 250 л.с., а продажи снизились еще на 45%, то есть до катастрофических 5000 экземпляров. По сути, это означало только одно: GTO медленно, но верно умирает.
И, наверное, лучше бы он уже скончался, но в следующем, 1973-м, вышло третье поколение в новом кузове, который современники практически не приняли. Более того, сомнительная внешность сочеталась с двигателем мощностью 230 л.с. Ну а в конце года грянул знаменитый энергетический кризис, что окончательно подорвало интерес потребителей к этой категории автомобилей, которые были не только очень быстрыми, но и невероятно прожорливыми.
GTO, ты ли это? А худшее было еще впереди…
Абрревиатуру продолжало «колотить»: всего через год, чтобы избежать внутренней конкуренции с моделью Grand Am, Pontiac переносит пакет GTO 1974 года на компактный Pontiac Ventura, который имел общий кузов с Chevrolet Nova.
Мы не будем комментировать его внешность и пропорции в сравнении с «Судьей», а скажем только, что за 461 доллар в числе прочих решеток и эмблем GTO покупатель получал 5,7-литровый двигатель V8 мощностью аж 200 лошадиных сил. Это позволяло автомобилю набрать сотню с места за «впечатляющие» 9,5 секунды – вечность по сравнению с теми пятью секундами, за которые выстреливал первый GTO. Джерри Хизли из журнала High Performance Pontiac в своем специальном выпуске GTO за август 1983 года назвал этот автомобиль «шуткой над компактной Ventura, только более уродливой и глупой».
Семь тысяч реализованных машин – это неплохо. Но и не хорошо, ведь нефтяное эмбарго и и ужесточение требований к выбросам ставило крест не только на GTO, но и на всём легионе «мускулов».
И, пожалуй, лучше ужасный конец, чем ужас без конца, ведь в последние годы некогда быстрый и брутальный GTO стал откровенно дряхлеть – сначала внутри, а потом и снаружи.
Но это не конец истории: на Детройтском автосалоне 1999 года миру был представлен концепт-кар GTO с классической формой «бутылки из-под кока-колы», решеткой радиатора и ковшом-заборником на капоте. У него было множество элементов, отдающих дань уважения всем поколениям Pontiac GTO и... никакого продолжения в виде серийного автомобиля.
Точнее, почти никакого: в 2004 году Pontiac GTO был представлен на рынке США, являясь при этим фактически австралийским Holden Monaro. Может быть, Бобу Лутцу было виднее, и Holden Commodore SS мог быть отличным «донором тела» для Pontiac GTO, но этот австралийский автомобиль собирался для рынка США в городе Элизабет, Южная Австралия. То есть, он был импортным и не американским не только «по духу», но и по месту рождения. И тот же 5,7-литровый двигатель LS1 V8 ситуацию не спасал. Это был отличный Holden, но ни разу не Pontiac. И ни капли ни GTO.
P.S. По-хорошему, эту модель следовало бы «похоронить» еще до нефтяного кризиса, навсегда оставив её в «теле» второго поколения, которое действительно было лучшим во всём, включая внешность.
Как известно, руководство Третьего рейха в поисках «чудо оружия » тратило огромные ресурсы на развитие ракетных технологий, и после капитуляции нацистской Германии странам-победительницам досталось богатое наследство. Особый интерес представляли крылатые ракеты, которые активно использовались на завершающем этапе войны и стали объектом изучения и копирования в ряде стран.
Создание самолёта-снаряда Fieseler Fi 103
В конце 1930-х годов в Германии начались исследования по созданию беспилотных самолётов-снарядов (летающих бомб). По замыслу немецких конструкторов, дистанционно управляемый или оснащённый автопилотом с заданной программой летательный аппарат должен был доставлять заряд взрывчатки к вражескому объекту. На первом этапе рассматривалось два варианта: одноразовый самолёт-снаряд и возвращаемый беспилотный бомбардировщик.
В ходе проектных работ стало ясно, что существующая на тот момент аппаратура дистанционного управления не обеспечивает необходимой дальности действия. Кроме того, беспилотный летательный аппарат, оснащённый поршневым двигателем при высокой степени уязвимости к средствам ПВО, по стоимости был сравним с пилотируемым самолётом, что при невысокой точности автопилота с инерциальной системой управления делало боевое применение такого самолёта-снаряда неоправданным.
Дело сдвинулось с мёртвой точки после того, как фирма Argus Motoren довела до приемлемого уровня свой пульсирующий воздушно-реактивный двигатель (ПуВРД). В 1941 году его проверили на земле, закрепив двигатель на автомобиле, а затем в полёте — на биплане Gotha 145. Двигателю присвоили обозначение Argus AS 014. Горючим для ПуВРД служил дешёвый низкооктановый бензин.
Пульсирующий воздушно-реактивный двигатель Argus As 014
ПуВРД Argus As 014 представлял собой цилиндрическую камеру сгорания с длинным цилиндрическим соплом меньшего диаметра. Передняя часть камеры состыкована с входным диффузором, через который воздух поступал в камеру. Между диффузором и камерой сгорания имеется пластинчатый воздушный клапан, работающий под воздействием разницы давлений в камере и на выходе диффузора: когда давление в диффузоре превышает давление в камере, клапан открывается и пропускает воздух в камеру. При обратном соотношении давлений диффузор закрывался. Горячие газы истекали через открытый конец трубы, создавая реактивную тягу. Частота повторения цикла при маршевом режиме работы составляла 47 раз в секунду. Для первичного воспламенения воздушно-топливной смеси в камере имелась свеча зажигания, которая выдавала высокочастотную серию электрических разрядов.
Благодаря наличию клапанов на решётке Argus As 014, в отличие от прямоточного воздушно-реактивного двигателя, уже не требовалось постоянное высокое давление воздуха на входе в трубу, запирающее её от «обратного выхлопа». Достаточно было только запустить двигатель — и цикл работы поддерживался сам собой, используя для воспламенения очередной порции воздушно-топливной смеси сильно нагретые детали и остатки раскалённых газов.
По меркам существовавших тогда поршневых моторов двигатель Argus As 014, развивавший тягу до 300 кгс, был очень прожорливым. О его неэкономности наглядно свидетельствовал обширный факел, «бьющий» из сопла ПуВРД — следствие неполного сгорания топлива в камере.
В то же время основным преимуществом Argus As 014 перед поршневыми, турбореактивными и жидкостными реактивными двигателями являлась очень низкая стоимость и простота конструкции.
Созданием самолёта-снаряда (по современной терминологии – крылатой ракеты) занялась фирма Fieseler Flugzeugbau. Предварительный проект, получивший обозначение Р-35, был готов в апреле 1942 года. Ознакомившись с ним, руководство Люфтваффе включило его в свою ракетную программу Vulkan и выделило финансирование, присвоив кодовое обозначение Kirschkern — «Вишнёвая косточка». Однако этот летательный аппарат больше известен как Fi 103, а также Vergeltungswaffe-1(V-1) – «Оружие возмездия». В русскоязычных источниках часто встречается название Фау-1.
Также в проекте участвовала фирма Askania, отвечавшая за систему управления. Для постройки наземной пусковой установки привлекли компанию Rheinmetall-Borsig, имевшую большой опыт проектирования артиллерийских лафетов.
Крылатая ракета Fi 103, имевшая максимально простую и дешёвую конструкцию, представляла собой летательный аппарат со среднерасположенным крылом и однокилевым хвостовым оперением. Двигатель длиной около 3,2 метра располагался над фюзеляжем и хвостовым оперением. Большая часть деталей планера изготавливалась при помощи штамповки из тонкого стального листа, что удешевляло и ускоряло производственный процесс.
Подача топлива к форсункам осуществлялась сжатым воздухом из сферических баллонов, создававших избыточное давление в топливном баке, которое вытесняло бензин по медной трубке. Топлива хватало на 22 минуты работы. Средний расход топлива составлял 2,35 л/км. Ёмкость топливного бака – до 640 л.
Достаточно простая система управления основывалась на магнитном компасе, контролировавшем курс, и гироскопах, используемых для стабилизации ракеты по крену и тангажу. Высота полёта определялась барометрическим высотомером. Пройденное расстояние фиксировалось одометром, который вращала двухлопастная крыльчатка, установленная в носовой части фюзеляжа. Через 100 километров пути происходило взведение взрывателя, а после преодоления заданного маршрута одометр выставлял рули ракеты на пикирование и отключал двигатель. В случае отказа системы управления боевая часть подрывалась часовым механизмом, по истечению двух часов после старта.
Самолёт-снаряд Fi 103 имел длину 7,73 м. Размах крыла – 5,3-5,7 м. Диаметр фюзеляжа – 0,85 м. Стартовый вес – 2180-2250 кг. Вес боевой части составлял 700-850 кг. Обычно фугасная боеголовка снаряжалась дешёвым аммотолом (смесь тротила с аммиачной селитрой). На первом этапе полёта скорость составляла примерно 500 км/ч. Однако по мере выработки топлива и снижения массы она могла дойти до 640 км/ч. В ряде источников говорится, что максимальная скорость Fi 103 доходила до 800 км/ч. Но, по всей видимости, речь идёт о скорости, развиваемой на пикировании. Крылатая ракета могла подниматься на высоту более 2500 м. Но, как правило, полёт к цели осуществлялся в диапазоне высот 800-1100 м. Дальность полёта – более 220 км.
Запуск осуществлялся с наземной пусковой установки или с самолёта-носителя. На наземной ПУ ракета устанавливалась на тележку, которая разгонялась до 400 км/ч при помощи поршня, толкаемого паром, возникающим при соединении концентрированной перекиси водорода и перманганата калия. Оторвавшись от земли, ракета отделялась от тележки и летела в сторону цели.
Самолёт-снаряд Fi 103 на пусковой установке
24 декабря 1942 года состоялся первый пуск с наземной установки, с включением двигателя. Запущенная ракета достигла скорости 500 км/ч и, пролетев около 8 км, упала в море.
Летом 1943 года состоялись испытания Fi 103 со штатной системой управления. При этом выяснилось, что при стрельбе на максимальную дальность и штатной работе всех систем ракета с вероятностью 0,9 попадала в круг диаметром 10 км. Такое круговое вероятное отклонение позволяло применять новое оружие только по крупным площадным объектам, что и предопределило выбор целей.
Производство и боевое применение Fieseler Fi 103
Серийное производство Fi 103 началось в августе 1943 года. Сборка велась на четырёх заводах: в Нордхаузене, Хаме, Южном Фаллерслебене и Магдебург-Шенебеке. Ещё 50 фирм были привлечены для производства комплектующих. До марта 1945 года удалось построить более 25 000 крылатых ракет.
На северо-западе Франции в 200 км от Лондона были развёрнуты 64 пусковые установки. Однако из-за технических и организационных трудностей первые 10 боевых Fi 103 запустили 13 июня 1944 года. Пять ракет упали сразу после старта, четыре отказали на пути к цели, и только одна ракета достигла Лондона. При её падении в районе Туэр-Хамлетс 6 человек было убито, и 9 получили ранения. В первые недели осуществлялось до 40 запусков ракет ежедневно, к концу августа количество ракетных атак за сутки доходило до сотни.
Некоторые ракеты оборудовались радиомаяками, и их положение отслеживалось немецкими пеленгаторами, что позволяло достаточно точно определять место их падения и на основе полученных данных вносить коррективы при последующих пусках.
Массированный неизбирательный обстрел крылатыми ракетами на первом этапе вызвал панику среди гражданского населения в крупных городах. Помимо Лондона Fi 103 атаковали Портсмут, Саутгемптон, Манчестер и ряд других британских городов. Согласно имеющимся данным, 2419 ракет достигли Лондона, убив 6184 человек и ранив 17 981. При этом было разрушено и повреждено около 23 000 зданий.
Fi 103 пикирует на центр Лондона, лето 1944 года
Ракетные удары по Великобритании продолжались до 29 марта 1945 года. Также немцы запускали Fi 103 по объектам в Бельгии и Франции после освобождения этих территорий союзниками.
Так как к началу 1945 года войска союзников заняли французское побережье, сделав невозможным старт крылатых ракет с наземных установок, командование Люфтваффе реализовало альтернативный план и осуществляло запуск Fi 103 с бомбардировщиков He 111.
Крылатая ракета Fi 103, подвешенная под крылом самолёта He 111
Авиационный вариант «летающей бомбы» имел увеличенную дальность стрельбы, достигнутую за счёт применения облегчённой боевой части и более вместительного топливного бака. При сбросе с бомбардировщика крылатая ракета Fi 103 могла преодолеть более 300 км.
Ряд источников утверждает, что «дальнобойные» Fi 103 также запускались с наземной стартовой позиции в Нидерландах. Всего с земли и воздуха стартовало около 300 ракет с увеличенной дальностью полёта. Большая их часть была перехвачена британскими силами ПВО.
Для более эффективной борьбы с Fi 103 британское командование развернуло на побережье Ла-Манша 1500 крупнокалиберных зениток и 700 прожекторных установок. Также была усовершенствована радиолокационная сеть. «Летающие бомбы», прорвавшиеся через этот рубеж, попадали в зону действия истребительной авиации. В непосредственной близости от города создали третью линию обороны — воздушные заграждения из 2000 аэростатов. В послевоенном британском докладе говорится, что в воздушное пространство Англии вторглось 7547 «летающих бомб». Из них 1847 сбиты истребителями, 1866 были уничтожены зенитной артиллерией, 232 стали жертвами аэростатов заграждения, и 12 сбито зенитной артиллерией кораблей Королевского флота.
Как известно из истории войн, бомбардировки жилых кварталов и объектов гражданской инфраструктуры чаще всего не способствуют успеху на линии боевого соприкосновения. В случае с Fi 103 и баллистическими Aggregat-4 (А-4 или V-2), о которых речь пойдёт в следующей публикации, нацисты даже добились противоположного эффекта. Обстрел крылатыми и баллистическими ракетами городов, после того как прошёл первый шок, способствовал сплочению британской нации и дополнительно мотивировал солдат к победе над агрессором.
Пилотируемая крылатая ракета Fieseler Fi 103R Reichenberg
Рассказывая о крылатой ракете Fi 103, стоит упомянуть пилотируемый вариант, который не использовался в бою. Появление этой модификации, известной как Fi 103R Reichenberg, связано с неспособностью базового «самолёта-снаряда» поражать точечные цели.
Первоначально планировалось, что пилот после наведения Fi 103R покинет кабину с парашютом, но впоследствии решили, что пилотируемая «воздушная торпеда» должна управляться вплоть до попадания в цель.
Fi 103R
Крылатая ракета переделывалась в пилотируемый вариант путём установки кабины пилота, на место, где в стандартном Fi 103 размещались баллоны со сжатым воздухом. Для поддержания давления в топливной системе и использовался один баллон, установленный сзади, на месте автопилота. Фюзеляж был удлинён на 25 см, чтобы создать необходимое пространство для ног лётчика. В ходе переделки также увеличили площадь хвостового оперения, а органы управления соединили с подвижными рулевыми поверхностями тросами. Рули высоты были дополнены балансирами. На крыльях появились элероны увеличенной площади.
Кокпит оснастили минимальным набором приборов и фанерным сиденьем. На учебном двухместном варианте имелась выдвижная посадочная лыжа, похожая на ту, что использовалась на Me 163. Всего было построено приблизительно 175 одноместных и двухместных Fi 103R. Большая часть пилотируемых «самолётов-снарядов» изготавливалась в авиационных ремонтных мастерских.
В ходе подготовки пилотов-смертников произошло много аварий и катастроф. Это было связано с тем, что Fi 103 не был изначально рассчитан на неоднократные взлёты и посадки, и конструкция имела низкий запас прочности. В итоге программу признали бесперспективной, и она была закрыта в марте 1945 года.
После капитуляции Германии несколько Fi 103R оказалось в распоряжении союзников. Сейчас два таких летательных аппарата находятся в музейных экспозициях.
Послевоенные крылатые ракеты, созданные на базе Fi 103
В США попытка копирования Fi 103 была предпринята в 1944 году. Для этого американцы запросили у британцев детали разбившихся «летающих бомб». Разработка была поручена корпорации Republic Aviation Corp., специалисты которой построили достаточно удачную копию, по ряду параметров превзошедшую оригинал.
Первая американская крылатая ракета имела несколько наименований. В ВВС она значилась как LTV-1, LTV-А-1 и LTV-N-2, в ВМС – KUW-1. В историю эта КР вошла под заводским обозначением Republic JB-2 Loon.
Американская ракета «Лун» была немного длинней и имела крыло большей площади. Одним из немногих видимых отличий между JB-2 и Fi 103 была форма переднего опорного пилона импульсного реактивного двигателя. Системы наведения и управления полётом были изготовлены компанией Jack and Heintz Company, компания Monsanto разработала систему запуска, а компания Northrop поставила стартовые салазки. Пульсирующий воздушно-реактивный двигатель PJ31, созданный компанией Ford Motor Company, имел тягу, немного большую, чем оригинальный Argus As 014. В связи с тем, что головная компания-разработчик была перегружена заказами на истребители P-47 Thunderbolts, выпуск планеров JB-2 передали субподрядчику – фирме Willys-Overland. После начала массового производства специалисты отмечали, что ракеты JB-2 имели гораздо более высокое качество изготовления и весовое совершенство, чем Fi 103.
Полностью снаряжённая ракета JB-2, оснащённая 910-кг боевой частью, весила 2277,5 кг. Скорость полёта составляла 565-680 км/ч. Дальность стрельбы – 240 км.
Испытания JB-2 начались в октябре 1944 года на площадке С-64, расположенной во Флориде в 35 км к востоку от аэродрома Эглин. В ходе первых тестовых стартов выяснилось, что скопировать немецкую крылатую ракету оказалось проще, чем создать для неё стартовый комплекс, обеспечивающий стабильные запуски. Прежде чем удалось добиться удовлетворительного результата, было опробовано девять пусковых установок различной конструкции и длины.
В отличие от немцев, использовавших для запуска катапульту, работающую на перегретом газе, образующемся при разложении перекиси водорода, американцы применили гораздо более простой и безопасный в использовании твердотопливный реактивный ускоритель, обеспечивавший разгон ракеты.
Всего с площадки С-64 было произведено 233 старта. Также испытания велись на полигоне в штате Юта, находящемся в окрестностях авиабазы Вендовер-Филд. Помимо запусков с наземных пусковых установок, отрабатывался воздушный старт JB-2 с бомбардировщика В-17, для чего на авиабазе Эглин развернули испытательную эскадрилью.
В ходе испытаний крылатая ракета JB-2 подтвердила проектную дальность и скорость полёта. Однако американских военных категорически не устроила точность стрельбы. Для того чтобы многократно снизить круговое вероятное отклонение от точки прицеливания было решено использовать радиокомандное наведение с сопровождением при помощи РЛС SCR-584 и радиолокационной системы наведения AN/APW-1.
РЛС SCR-584
Для облегчения сопровождения ракеты на её борту имелся радиопередатчик. Радиолокационное оборудование, предназначенное для слежения и наведения, могло размещаться в буксируемом фургоне, на корабле или борту самолёта. После доводки этой системы при стрельбе на дистанцию 160 км круговое вероятное отклонение составляло 400 м, что позволяло эффективно наносить удары по железнодорожным станциям, портам, крупным заводам и складам.
Параллельно с испытаниями радиолокационной системы наведения весной 1945 года началось формирование ракетных эскадрилий, которые планировалось применять против Японии. В рамках операции Downfall перед высадкой американских штурмовых сил на Японские острова предполагалось в течение 180 суток вести массированные бомбардировки и обстрел территории Японии, активно задействуя в этом «реактивные бомбы». Согласно американским планам, общий выпуск JB-2 должен был составить 75 000 единиц, при темпе запуска с самолётов-носителей и кораблей по 100 штук в день. Приблизительно 12 000 крылатых ракет предполагалось выпустить по японским объектам непосредственно перед высадкой.
Япония капитулировала гораздо раньше, чем предсказывали американские военные аналитики, и производство JB-2 прекратили 15 сентября 1945 года. Всего был изготовлен 1391 экземпляр.
После окончания Второй мировой «Лун» какое-то время являлась единственной боеспособной управляемой ракетой в вооруженных силах США. В связи с этим JB-2 активно тестировалась, участвовала в разного рода учениях и экспериментах, а также служила летающей лабораторией при отработке новых систем наведения.
Ракеты с воздушным стартом в конце 1940-х служили воздушными мишенями в ходе тренировок расчётов зенитной артиллерии и истребителей. На них также отрабатывали первые тепловые головки самонаведения.
После 1947 года запуски крылатых ракет продолжились с авиабазы Холломан в штате Нью-Мексико, с использованием испытательного ракетного полигона Уайт-Сэндс. Испытательные пуски здесь продолжались до второй половины 1949 года.
Подготовка крылатой ракеты JB-2 к испытательному запуску на авиабазе Холломан, май 1948 года
В первые послевоенные годы JB-2 планировали сделать средством доставки ядерного заряда. Однако в связи с не слишком высокой технической надёжностью крылатой ракеты, стремительным физическим и моральным устареванием, её использовали только для отработки аппаратуры управления и стартового устройства, используемых на серийной крылатой ракете MGM-1 Matador, оснащённой ядерной боеголовкой мощностью 50 кт, имевшей в зависимости от модификации дальность полёта от 400 до 950 км.
Американские адмиралы также заинтересовались новым ракетным оружием, и экспериментальные старты ракет «Лун» продолжились на авиабазе Пойнт-Мугу. Первоначально крылатыми ракетами планировали вооружить крейсера и лёгкие авианосцы. Но впоследствии командование ВМС США решило, что более перспективными носителями являются субмарины.
Для этого ракета была доработана, а на подводной лодке она размещалась в специальном водонепроницаемом контейнере. Запуск осуществлялся из надводного положения, с рампы, установленной в кормовой части.
Запуск крылатой ракеты JB-2 с подводной лодки USS Cusk SSG-348 в 1951 году
Наведение ракеты осуществлялось с борта субмарины USS Carbonero (SS-337), на которой помимо радиолокационного оборудования и передатчика команд также предусматривалось установить контейнер и пусковое устройство для ракеты.
Флот продолжал пуски JB-2 до сентября 1953 года. При этом отрабатывалась аппаратура управления, новая двигательная установка и методика наведения дистанционно управляемых аппаратов. Полученные наработки впоследствии использовалось на морской крылатой ракете SSM-N-8 Regulus, которая оснащалась ядерными боевыми частями и могла наносить удары на дальности до 920 км.
В настоящее время несколько крылатых ракет JB-2 экспонируются в музеях и установлены в виде памятников.
В Советском Союзе на базе Fi 103 в КБ завода № 51 (будущее ОКБ-52) под руководством В. Н. Челомея был создан самолёт-снаряд 10Х. В качестве его носителей рассматривались бомбардировщики Пе-8 и Ер-2.
Самолёт-снаряд 10Х
По своим основным характеристикам ракета 10Х мало отличалась от немецкого прототипа. При стартовой массе 2130 кг летательный аппарат, оснащённый 800 кг боевой частью, имел максимальную дальность полёта 240 км. Скорость: 600-620 км/ч.
Запуск 10Х с бомбардировщика Пе-8
Первое лётное испытание 10Х состоялось 20 марта 1945 года на полигоне в районе г. Джизак в Узбекистане.
В 1948 году после комплексных испытаний самолёт-снаряд был рекомендован для принятия на вооружение ВВС. Однако военных не устроила низкая точность инерциальной системы наведения, и они отказались принять эту ракету на вооружение. Представители ВВС также указывали на то, что малая скорость и высота полёта делают 10Х лёгкой целью для истребителей.
В 1951-1952 гг. испытывался наземный стартовый комплекс с ракетой 10ХН, которая была оснащена твердотопливным стартовым устройством и имела новую систему наведения, создатели которой обещали повысить точность попадания.
Пусковая установка с крылатой ракетой 10ХН наземного базирования
Не дожидаясь окончания испытаний, Смоленский авиационный завод получил задание на выпуск 50 крылатых ракет 10ХН, которые рассматривались как учебно-тренировочные и должны были использоваться для подготовки ракетчиков до появления более совершенных образцов.
Для подтверждения заявленных характеристик в октябре 1956 года было решено отстрелять шесть серийных 10ХН. Из-за ошибок в предстартовой подготовке первый старт был аварийным. Летом 1957 года после проведения доработок произвели контрольные пуски ещё пяти 10ХН, из которых четыре достигли заданного района. При этом средняя скорость полёта оказалась на 10-40 км/ч ниже заявленной.
По мнению комиссии, состоящей из представителей Министерства обороны и Государственного комитета по авиационной технике, самолёт-снаряд 10ХН не соответствовал требованиям, предъявляемым к современному вооружению, и не обеспечивал надёжной работы во всём диапазоне температур. Серийно построенные самолёты-снаряды решили использовать в качестве учебно-тренировочных целей в системе ПВО и ВВС.
Дальнейшим развитием семейства 10Х стал двухдвигательный самолёт-снаряд 16Х. Его появление связано с тем, что, согласно расчётам, использование двух пульсирующих воздушно-реактивных двигателей теоретически позволяло приблизиться к скорости 900 км/ч.
Самолёт-снаряд 16Х
Так как военные отказались принимать на вооружение крылатую ракету, имевшую низкую точность попадания, на модификации 16ХА «Прибой» предусматривалось использование теленаведения, при котором на завершающем этапе полёта включалась бортовая телевизионная камера и изображение по радиоканалу транслировалось на самолёт-носитель, оператор на своём визире находил цель и радиокомандами корректировал полёт ракеты.
Модернизированный 16ХА «Прибой» с двумя двигателями Д-14-4 с суммарной тягой 500 кгс имел стартовый вес 2557 кг и нёс фугасную боевую часть массой 950 кг. Скорость – около 650 км/ч. Дальность – 190 км. Высота пуска – 5000 м. Высота полёта на основном участке – 800-1000 м.
Ввиду длительной доработки телевизионной системы наведения первый пуск ракеты с ней состоялся 2 августа 1952 года. В ходе испытаний теленаведение работало ненадёжно. Несмотря на это, 15 октября 1952 года 16ХА был рекомендован к принятию на вооружение. Ознакомившись с материалами испытаний, Главком Дальней Авиации отказался принимать 16ХА, сославшись на недоведённость аппаратуры телевизионного наведения и низкую скорость полёта. Ввиду появления ракет с другими типами двигателей, обеспечивавшими лучшие скоростные и высотные характеристики, доводку 16ХА признали нецелесообразной и в феврале 1953 года тему закрыли.
Французский ДПЛА, созданный на основе Fi 103, известен как ARSAERO CT 10. Этот летательный аппарат, спроектированный компанией Arsenal de l'Aéronautique, имел дистанционное управление по радио. Благодаря парашютному способу посадки имелась возможность многоразового использования. Запуск CT 10 происходил с наземной установки при помощи пороховых ускорителей.
Так как французский СТ 10 не нёс боевой части, он был намного легче и компактней. Его длина составляла немногим более 6 м, размах крыла – 4,3 м, стартовая масса – 670 кг. Максимальная скорость – 460 км/ч. Дальность полёта – 320 км. Максимальная высота полёта – 4000 м.
Испытания СТ 10 начались в 1949 году, а серийно ДПЛА выпускался компанией Nord Aviation с 1952 года. Всего было построено более 400 экземпляров, которые помимо ВВС Франции в качестве воздушных мишеней эксплуатировались в Великобритании, Италии и Швеции до второй половины 1960-х.
В Швеции после изучения обломков Fi 103, найденных на территории страны в 1944 году, также решили создать собственную «летающую бомбу». В 1946 году фирма Saab AB начала разработку крылатой ракеты Robot 310 (также известна как Lufttorped 7).
Крылатая ракета Robot 310 предназначалась для запуска с боевых самолётов по объектам противника из-за пределов эффективной дальности действия зенитной артиллерии.
Шведская ракета имела существенно переработанную в сравнении с Fi 103 компоновку. Конструкторы фирмы Saab AB разместили ПуВРД по оси корпуса, выведя щели воздухозаборников на бока в средней части фюзеляжа. За счёт этого им удалось существенно уменьшить габариты ракеты.
Длина корпуса с учётом двигателя составляла 4,73 м, размах прямых крыльев – 2,5 м. Масса – 265 кг (возможно, без боеголовки). Скорость полёта – около 670 км/ч, при дальности стрельбы 17 км.
Для тестирования в 1949 году было выпущено около 200 ракет. Но в серию Robot 310 по итогам войсковых испытаний не запустили. Характеристики ракеты уже были явно недостаточны, чтобы в условиях применения реактивных перехватчиков и наводящихся радарами зениток, имеющих в боекомплекте снаряды с радиовзрывателями, гарантировать уничтожение цели или хотя бы неуязвимость самолёта-носителя.
В начале семидесятых годов австралийские омологационные спецверсии для шоссейно-кольцевой гонки Bathurst 500 уверенно шли к зениту своей карьеры. Ford, Holden и местное подразделение Chrysler готовили еще более свирепые модификации, но им не суждено было появиться на свет. Многообещающие разработки в одночасье стали жертвами событий, которые впоследствии получили название supercar scare, «суперкарофобия».
Ford Falcon GT-HO разных итераций
Нет повести печальнее на свете, чем история о своеобразном автопроме Австралии. Джиэмовский бренд Holden и тамошнее крыло Ford канули в Лету, а ведь какие машины они строили в свою бытность! Собственные платформы, сверхмощные харизматичные исполнения на зависть мировым брендам, разноплановые легковые пикапы-юты… Местная культура стремилась взять лучшее из двух разных миров — она напоминает симбиоз американской традиции большеобъемных двигателей и европейского внимания к ездовым свойствам.
Боевой Holden Torana
Ее плоды сладки и недоступны во многих странах, включая Россию. Расположение на краю мира и работа прежде всего на внутренний рынок сыграли свою роль. Остается с черной завистью посматривать на Британию, куда очень «горячие» седаны HSV Clubsport и GTS на базе Holden Commodore поставлялись под именем Vauxhall VXR8, дивиться насыщенности национальной автофауны и вспоминать дела минувших дней. В частности, судьбоносные события полувековой давности.
Ford Falcon из фильма «Безумный Макс»
Так сложилось, что австралийские «мускулы» ассоциируются прежде всего с жестокой антиутопией «Безумный Макс» и модифицированным купе Ford Falcon третьего поколения (XB) в главной роли. А должны — с гонками и свирепыми омологационными версиями! В стране распространены треки европейского типа и развит автоспорт, который, как известно, улучшает породу.
Немалое влияние на дорожную технику оказало престижное состязание Bathurst 500 на автодроме Mount Panorama Circuit со 174-метровым перепадом высот. До начала семидесятых пилоты наматывали полтысячи миль (800 километров) за рулем машин группы Е. Или, проще говоря, на лимитированной серийной продукции с минимальными отличиями от той, что ждала владельцев в дилерских центрах. Боевые исполнения выпускались необходимым тиражом в двести экземпляров и заявлялись на старт. В воскресенье побеждай, в понедельник продавай!
Ford Cortina
Одним из первых «дорожных гонщиков» стал очень редкий ныне «мини» Morris Sports 850 начала шестидесятых годов. Фордовцы прощупывали почву двухдверкой Cortina GT500 с модифицированной системой питания двигателя, уменьшенным дорожным просветом, сближенными передаточными числами как у успешного в автоспорте Cortina Lotus, вторым топливным баком для увеличения запаса хода и другими апгрейдами.
Ford XR Falcon GT
В 1967-м над Батерстом взмыл могучий «сокол» — седан Ford XR Falcon GT с 228-сильным мустанговским двигателем V8 объемом 4,7 литра занял первые два места и установил куда более высокую планку для соперников. Спорткар спровоцировал гонку вооружений между «синим овалом» и его вечным непримиримым соперником в лице Holden с целью создания лучшего homologation special для Bathurst 500 (официальное название гонки в те времена — Hardie-Ferodo 500).
Holden Monaro GTS 327
Уже на следующий год компания «Холден» выставила купе Monaro GTS 327 с 5,4-литровой «восьмеркой» Chevrolet мощностью 250 л.с. и четырехступенчатой механической коробкой передач, а годом позже ввела в строй грозный GTS 350 с 300-сильным мотором «пять и семь».
Holden LC Torana GTR XU-1
Пока фордовцы пичкали своих монстров стероидами и полагались на его величество рабочий объем, полуофициальная гоночная команда Holden Dealer Team сыграла на понижение и пересела на LC Torana GTR XU-1. Энерговооруженность — второе имя этого малыша!
Рядный шестицилиндровый двигатель о 162 «лошадях» почти вдвое уступал отдаче предшествующего Monaro GTS 350, но его с лихвой хватало для снаряженной массы около тонны. Автомобильчик показал себя серьезным бойцом, хотя так и не сумел взять «золото» в легендарной гонке. Талантливый пилот Алан Моффат и свирепые Ford, о которых в Австралии по сей день говорят с благоговейным трепетом, оказались очень трудной мишенью.
Ford Falcon GT-HO Phase I
8 августа 1969 года компания оповестила своих дилеров о новой версии седана Falcon с обозначением GT-HO (Handling Option). Оно намекало на особые настройки управляемости, хотя шасси отличалось в основном более толстыми стабилизаторами поперечной устойчивости.
Ford Falcon GT-HO Phase I
Зато досталось двигателю Windsor V8 (5,8 литра). Между модифицированными головками блока цилиндров с усиленными клапанными пружинами водрузили новый впускной коллектор и более производительный карбюратор. Тяга на заднюю ось передавалась посредством усиленного карданного вала.
Первая итерация, известная как Phase I, вышла в количестве 260 экземпляров и заняла вторую строчку в протоколе марафона. Начало было положено.
Второй вариант (Phase II) со степенью сжатия 11:1, некоторыми техническими усовершенствованиями и максимальными 217 км/ч занял первые два места в гонке 1970 года. Как метко выразился один австралийский ресурс, нынче эти машины занимают промежуточное положение между почти никому не интересными GT-HO Phase I и GT-HO Phase III, которые почти никто не может себе позволить. Что же это за недоступный энтузиастам мифический монстр?
Ford Falcon GT-HO Phase III
Седан «третьей фазы» дебютировал в 1971-м и всполошил не только родину, но и весь земной шар. Издание Sports Car World не случайно назвало его «одним из лучших автомобилей в мире и настоящим гран-туризмо, способным дать бой Ferrari и Aston Martin» — cпорткар с задворок планеты оказался быстрейшим среди четырехдверных моделей мира! С 5,8-литровой «восьмеркой» заявленной мощностью 304 л.с. и реальной отдачей в районе 380 л.с. супер-Ford набирал 100 км/ч в пределах 6,5 секунды.
Ford Falcon GT-HO Phase III
На тестах Wheels Magazine он выжал максимальные 227 км/ч, недостижимые даже для немецких скороходов. Так, например, журналисты Auto Motor und Sport разогнали грозный Mercedes-Benz 300 SEL 6.3 «всего лишь» до 220 км/ч. Интересно, что к первой сотне Falcon и король автобанов подлетали ноздря в ноздрю, но затем «сокол» уверенно уходил вперед.
Предмет вожделения каждого австралийского мальчишки выпустили тиражом в 300 штук. По некоторым данным, до наших дней уцелело около сотни. Цена сохранившихся экземпляров будоражит воображение. В 2007-м один такой продали — внимание! — за 750 000 австралийских долларов (около 570 000 «баксов»). Ценители платят астрономические суммы не только за коллекционный статус, но и приобщение к яркой истории автоспорта. GT-HO Phase III не просто разгромили соперников в гонке 1971 года — они оккупировали весь подиум!
Соперники не могли оставить пощечину без ответа. Holden запланировал восьмицилиндровый Torana, крайслеровцы готовили более «злой» Valiant Charger R/T, к слову, не имеющий ничего общего с американским «Чарджером». В свою очередь Ford колдовал над Phase IV. Тут-то и разыгралась драма…
Проблема пришла откуда не ждали. Эван Грин, редактор автомобильного отдела газеты The Sun-Herald готовил большой материал о перспективных монстрах и попросил прокомментировать историю министра транспорта Нового Южного Уэльса Милтона Морриса. К сожалению, Грин обратился к последнему человеку, с которым вообще стоило дискутировать на эту тему.
Харви Греннан
Чиновника знали под прозвищем «Мистер дорожная безопасность», и он определенно не входил в число поклонников спорткаров. «Мы обсуждали перспективный Phase IV, «быстрейший четырехдверный автомобиль в истории» из конфиденциальной дилерской сводки Ford, а также планы Holden и Chrysler по выпуску более мощных машин для Батерста», — вспоминал Харви Греннан, пресс-секретарь Морриса и непосредственный участник тех событий
Судьбоносная газета вышла в воскресенье 25 июня 1972 года с огромным заголовком: «Суперкары с максимальной скоростью 160 миль/ч — уже скоро» и далеко ведущей подписью «Министр в шоке».
Моррис выступил в своей фирменной манере. «Я не возражаю, если опытные гонщики будут управлять этими машинами на закрытых треках. Но меня тревожит мысль о том, что рядовые водители с разным уровнем мастерства смогут приобрести пули на колесах и ездить на них по дорогам общего пользования. Меня ужасает, что молодые и неопытные люди окажутся за рулем подобных автомобилей», — негодовал он.
А как же гоночная омологация? На это последовал ответ, мол, если компании предлагают обывателям «ракеты» из-за требований регламента Bathurst 500, то организаторам соревнования следует повнимательнее взглянуть на правила.
Конечно, Грин со своей стороны защищал перспективные homologation specials. Обещал новые стандарты управляемости для австралийских спортивных моделей и даже приводил слова босса Holden Dealer Team Гарри Ферта о том, что в стране не сыскать машину безопаснее восьмикотловой Torana. Увы, ажиотаж вокруг гоночных монстров дал крайне негативный результат.
Три дня спустя Моррис призвал запретить регистрационные действия с готовящимися модификациями. Коллега из штата Квинсленд поддержал его инициативу. Запуск «суперкаров» в производство грозил крайне нежелательной конфронтацией с федеральным правительством и подрывом продаж крупных партий автомобилей для разных государственных ведомств. Ответ на вопрос, наступить на горло собственной песне или потерять заинтересованного стабильного клиента, был для автобрендов очевиден.
Уже на следующий день после заявления Морриса Конфедерация австралийского автоспорта (Confederation of Australian Motor Sports, CAMS) пошла на попятную — сперва разрешила модификации в группе E, а с 1973 года и вовсе прикрыла ее.
Holden Torana
В Holden сразу же открестились от 320-сильной Torana, хотя три прототипа — розового, оранжевого и зеленого цвета — с более широкими колесами уже дожидались своего часа. После того, как на «суперкарах» неожиданно пришлось поставить крест, опытные версии переконвертировали в обычные с рядными моторами и продали. По другим данным, предсерийных версий насчитывалось четыре и все они пошли под нож. Как вспоминал впоследствии Харви Греннан, в «Холден» отнеслись к внезапным переменам довольно спокойно. А крайслеровцы не только прикрыли проект восьмицилиндрового Charger R/T, но и вообще ретировались из автоспорта после 1972 года.
Ford Falcon GT-HO Phase IV
В Ford царили совсем другие настроения. Негодующий пиарщик компании Макс Уорд позвонил Греннану и орал так, что трубку пришлось держать на расстоянии вытянутой руки. Остается лишь гадать, как тяжело далась ситуация создателям самого быстрого седана в мире — новый экстремальный GT-HO Phase IV мог закрепить и приумножить гоночные успехи предшественников, а заодно получить культовый статус на улицах.
Забавно, что фордовцы сперва всячески отрицали существование четвертой итерации, даже рассылали дилерам письма с соответствующими разъяснениями. Но она была.
Сборка спортседанов четвертой эволюции
На свет успели появиться три гоночных снаряда и дорожный вариант для дилерского центра Биба Стиллуэлла. Парадокс заключался в том, что чиновник оставил Австралию без машины с более высоким уровнем безопасности — разработчики супер-Falcon не только даровали ему 5,8-литровый двигатель V8 мощностью около 400 л.с., но сфокусировались на управляемости и тормозах. Они увеличили жесткость кузова, расширили колею и поставили более разлапистые колеса для уверенного «держака».
Дорвавшиеся до готового Phase IV счастливчики отмечали, что седан отличался хорошими ездовыми свойствами для его размеров. Тем не менее песенка «суперкаров» отгремела. Бастион пал всего за шесть дней.
Ford Falcon GT RPO83
Ford все-таки сумел отомстить Моррису и хорошо посмеялся последним. От проекта «четвертой фазы» оставалось огромное количество запчастей, которые пустили на создание лимитированного Falcon GT RPO83. С апреля по август 1973 года произвели 250 экземпляров — 130 седанов и 120 хардтоп-купе, приближенных к омологационному монстру.
HSV VL Group A SS Walkinshaw
Разумеется, то был отнюдь не конец австралийских «мускулов» — восьмицилиндровые атлеты никуда не исчезли. И не конец местных homologation specials. Достаточно вспомнить, например, HSV VL Group A SS Walkinshaw конца восьмидесятых годов на базе Holden Commodore. Эффектный лимитированный спортседан (произведено 750 штук) с 5,0-литровой «восьмеркой» мощностью 241 л.с. таки выиграл Bathurst 1000, хотя и пребывал в тени более успешного суперхэтчбека Ford Sierra RS500. И все же интересно, куда зашло бы развитие по-настоящему экстремальных модификаций, если бы не публикация в газете?
Перепись талантливых неудачников в рубрике «Могли, но не сумели» продолжается. Сегодня мы перенесемся через океан, чтобы вспомнить AMC Pacer — феноменально одаренный автомобиль ныне уже несуществующей фирмы. Нынче «Пейсер» чаще вспоминают из-за роли злодея в мультфильме «Тачки», нежели за необычные для времени таланты и способности. В середине 1970-х он хотел перевернуть представления о городских хэтчбеках, а в итоге сам был сметен натиском ничем как будто непримечательного переднеприводного «Фольксвагена».
Кто такой?
В 1975-м American Motors Corporation — четвертая по объему продаж автомобильная фирма США — представила самый революционный автомобиль в своей истории. Тогда казалось, что «Пейсер» полностью оправдывает свое имя. В переводе на русский Pacer — «лидер», «задающий темп».
Это был не просто еще один компакт из Детройта, а машина, примчавшая из будущего. Уже в середине семидесятых Pacer пытался соответствовать реалиям завтрашних восьмидесятых.
Удивительная компоновка, подчеркнутое внимание к безопасности, дизайн не от мира сего. На фоне «Пейсера» все одноклассники будто разом постарели лет на семь-восемь.
Чем хорош?
Если другой известный компакт American Motors 70-х — дикий, но довольно симпатичный Gremlin — это удачная попытка при минимальном бюджете залатать пробоину в модельной гамме, то Pacer создавался основательно и с размахом. Хотя слово размах и не слишком подходит для AMC — на протяжении всей истории фирма жила с затянутым поясом.
На разработку «Пейсера» ушло свыше 60 миллионов долларов. На современные деньги получается около $325 миллионов — огромные для «Америкэн Моторс» средства! Но дело даже не в деньгах. Дело в концепции. Инженеры, конструкторы и дизайнеры AMC попытались уловить будущие тренды автомобилестроения и реализовать их в конструкции Pacer.
В начале 1970-х в штатах узнали, что такое heavy traffic — пробки в городах становились нормой жизни. По всем расчетам к началу 80-х проблема должна была перерасти в масштаб катастрофы. Не говоря о том, что больше машин — меньше парковочных мест. Вот почему разработчики «Проекта Амиго» (так Pacer назывался на стадии зачатия) придумали концепцию wide compact car — просторного компактного автомобиля.
При вполне стандартной длине — около 4,3 метра, примерно как у одноклассников вроде Ford Pinto или Chevrolet Vega — «Пейсер» был невероятно широким. Ведь 196 сантиметров — это ширина полноразмерных американцев тех лет. В габариты Pacer легко парковался тот же «Шевроле-Вега» — момент, который AMC даже использовала в рекламной кампании.
Широкий кузов помог обеспечить в салоне компакта комфорт большого автомобиля. И это при том, что водителю Pacer не нужно было нарезать круги по запруженному даунтауну, выискивая парковочное место. Подразумевалось, что малыш AMC поместится и на носовом платке.
Другой важный момент — безопасность. В начале 1970-х в правительстве США обсуждали введение к 80-м новых федеральных стандартов. Они, к слову, и сегодня выглядят невыполнимыми — 100-процентная защита при столкновении на скорости 80 км/ч и драконовские требования к жесткости кузова при фронтальном и боковом ударах, а также перевороте.
General Motors, Ford и Chrysler не теряя времени начали… лоббировать отмену новых стандартов. В чем, к слову, преуспели. American Motors же честно попыталась хотя приблизиться к ним. Вот почему у «Пейсера», например, такая необычно высокая куполообразная крыша — дополнительная защита салона на случай переворота.
И это только малая часть всех инноваций. «Пейсер» был еще очень комфортен для своего класса — передняя и задняя подвеска собраны на подрамниках. Он всего лишь второй американский автомобиль с рулевым управлением реечного типа. Наконец, его аэродинамика (коэффициент лобового сопротивления 0,32) для своего времени считалась очень прогрессивной.
Как он выглядел?
Крайне необычно! Низкая поясная линия и огромная зона остекления мгновенно выделяли машину в любой толпе. Современники называли «Пейсер» летающим аквариумом. Представители AMC понимали: со столь необычными пропорциями Pacer не станет всеобщим любимцем — и заранее готовились к критике.
«Это будет автомобиль, к которому американцы не привыкли, — еще накануне премьеры Pacer предупреждал Рой Чапин-младший, президент AMC. — Его внешность, возможно, вызовет вопросы. Но это неминуемый конфликт между сегодняшними и завтрашними реалиями».
Предельно необычный? Да, безусловно. Уродливый и неуклюжий, каким его часто малюют хейтеры? Разумеется, нет. Работа Ричарда Тига — одного из самых недооцененных дизайнеров Америки XX века и, между прочим, автора канонического Jeep Cherokee XJ — успешно прошла проверку временем. Сегодня «Пейсер»-хэтчбек выглядит современнее и актуальнее любого одноклассника середины 70-х.
Ну а трехдверный универсал, который появился в 1977-м, так и просто красавчик.
Сколько он стоил?
В разработку модели вложили слишком много средств, чтобы устраивать демпинг. К тому же Pacer был хоть и компактом, но компактом из будущего. Поэтому и стоимость модели соответствовала.
Базовый прайс-лист начинался с $3299 — чуть меньше $18 тысяч на современные деньги. Вроде бы недорого. Но, скажем, Ford Pinto стартовал с отметки на $500 ниже. Хуже того, скромное базовое оснащение «Пейсера» склоняло к доплатам. Передние дисковые тормоза, кондиционер — по сути необходимость для летающего аквариума с большой зоной остекления — и даже тонированные боковые стекла были опциями.
Хорошо оснащенный Pacer тянул уже на пять тысяч — по тем временам это цена полноразмерных седанов.
Что о нем говорили?
«Вот это да — неожиданно 1980-й наступил на пять лет раньше! «Пейсер» это первый автомобиль на нашей памяти, который создавался от салона, а не от экстерьера. Именно поэтому водитель и пассажиры получили максимум жилого пространства», — писал журнал Car and Driver.
«Главный недостаток машины — расход топлива. Шестицилиндровый мотор AMC на галлоне проезжает лишь около 18 миль (13 л/100 км), в то время как четырехцилиндровые конкуренты «Пейсера» без проблем укладываются в 23 мили на галлоне (10 л/100 км)», — а так отзывался о машине Newsweek.
Самая необычная фишка
Она так и не появилась на автомобиле. Мало кто знает, что изначально Pacer планировали оснастить двигателем Ванкеля!
В начале 70-х многие полагали, что будущее именно за роторно-поршневыми моторами. Собственных инженерных и производственных мощностей для выпуска «ванкелей» у AMC не было. Поэтому компания ввязалась в авантюру, подписав договор с General Motors о поставке роторно-поршневых агрегатов для «Пейсера».
Незадолго до этого «ДжиЭм» за большие деньги приобрела лицензию на выпуск двигателей Ванкеля и собиралась завалить ими чуть ли не всю Америку. Не завалила…
Перспективный мотор RC2-206 — очень компактный, очень легкий и при отдаче в 150 л.с. достаточно мощный, идеально подходил характеру автомобиля из будущего. Вот только «джиэмовский» ротор оказался ужасно капризным и ненадежным. Он так и остался на стадии прототипа. В итоге под капот «Пейсера» в авральном порядке пришлось ставить тяжелые, массивные и маломощные «шестерки».
Почему не получилось?
Часто резюмируя фиаско «Пейсера» — 280 тысяч экземпляров за пять лет и раннее окончание производства это именно что фиаско — не идут дальше внешности. Мол, американцы не оценили смелого стиля Ричарда Тига, проигнорировав «компактный просторный автомобиль». В действительности у эстетики «Пейсера» было и до сих пор есть немало поклонников. Уродом в начале карьеры поголовно называли и VW Beetle. Так что дело вообще не в дизайне. Тем более нонконформистский хэтчбек и универсал от AMC в потоке выглядели нетривиально и ярко.
Причины провала в другом. У нас в стране это называют так — разбег на рубль, удар на копейку. Задумав максимально передовой чуть ли не по всем параметрам автомобиль, AMC просто не смогла в полной мере реализовать концепцию. Во многом новаторский и классный (дизайн, простор салона, комфорт, легкость обслуживания) «Пейсер» казался откровенно консервативным в других областях. Прежде всего это касалось устаревших моторов, достаточно высокой массы и, конечно, заднеприводной компоновки.
Когда на рынке США появился Volkswagen Rabbit (так в Штатах назывался Golf) он полностью затмил футуризм «Пейсера». Легкий, вместительный, переднеприводный и экономичный немец оказался реальным, а не самопровозглашенным автомобилем будущего.
Станет ли классикой?
Это даже не вопрос. Чисто математически «Пейсер» давно уже классик. В штатах у модели десятки фан-клубов и тысячи поклонников, но, конечно, ноль шансов получить культовый статус «Мустанга», «Камаро» или «Барракуды». Оно и понятно — отсутствие действительно мощных версий и неоднозначное место в истории ограничивают спрос.
По нашу же сторону океана про «Пейсер» и вовсе никто не знает. American Motors совсем недолго продавала свои модели в Европе, поэтому в Старом свете эту машину точно примут за летающую тарелку.
Сухой остаток
Удивительное дело — несмотря на провал, «Пейсер» все же смог оправдать свое имя. Пусть и частично. Он действительно во многом задал вектор развития городских хэтчбеков.
С него началась компоновочная концепция cab forward. Он показал, что проблему безопасности нельзя откладывать на потом. Наконец, именно Pacer подтвердил: даже покупатели компактных автомобилей готовы доплачивать за комфорт и оснащение.
Не по этим ли лекалам созданы современные премиальные хэтчи Mercedes-Benz, BMW и Audi?
Почему Ford Mustang едва не лишился собственного «я», а также причём тут Дженнер, Рэмбо и Шварценеггер. Запутанная и простая история о том, почему Mustang четвёртого поколения получился таким, каким получился (и почему несбывшиеся планы — это иногда очень хорошо). Редакция «Мотора» собрала малоизвестные фотографии из архивов, чтобы проследить, по какому пути могло пойти развитие «пони-кара» Ford Mustang — и честно признаемся: мы очень рады, что этого не произошло! Ведь «Мустанг» тридцать лет назад мог стать заурядным переднеприводником.
Помните, сколько зубоскальства и даже раздражения вызвал выход электромобиля Ford Mustang Mach-E в 2020 году? «Под легендарным именем — кроссовер, да ещё на электротяге? Возмутительно!» И это несмотря на то, что настоящий Mustang по-прежнему жив и здоров: в 2015-м Ford выкатил новую модель на совершенно новой платформе, и с тех пор подготовил сразу несколько очень серьёзных версий вроде 760-сильного Shelby GT500.
А ведь история Мустанга в том виде, к которому мы привыкли, могла закончиться ещё сорок лет назад! Нефтяной кризис семидесятых настолько напугал менеджмент компании, что в конце 1980 года всерьёз обсуждался такой сценарий: продержать появившийся в 1978 году Mustang третьего поколения в серийном производстве ещё два-три года, а к 1983 или 1984 модельному году выкатить под брендом Mustang переднеприводное купе японского производства на базе Мазды 626. И если такой сценарий кажется вам малореальным, напомним: второе поколение Dodge Challenger представляло собой Mitsubishi Galant Sapporo с американскими эмблемами.
Историк Рэнди Леффингвелл писал, что реализация плана зашла достаточно далеко. Заводам успели составить новые производственные планы: фабрика по производству задних мостов должна была перейти на выпуск деталей для пикапа Ford Ranger, а сборочное производство в Дирборне — на легковые машины других моделей.
Mustang третьего поколения известен как «Fox-body», по названию платформы. Он выпускался c 1978 года c кузовами трёх типов: двухдверное нотчбек-купе, трёхдверное хэтчбек-купе и кабриолет.
На той же самой платформе Fox базировались обыкновенные седаны и универсалы Ford Fairmont.
Вот только спад, связанный с нефтяным кризисом, скоро закончился: крупные мощные автомобили вновь стали пользоваться высоким спросом, и Mustang вместе с ними. В результате модель осталась в производстве ещё на несколько лет, получила целый ряд обновлений...
На самом деле, даже сейчас этот план вовсе не выглядит безумным: вполне можно представить себе логику его авторов. Как известно, одним из столпов успеха для Мустанга всегда была его широчайшая унификация с недорогими массовыми моделями.
Самый первый Mustang образца 1964 года представлял собой шасси среднеразмерного седана Ford Falcon, завёрнутое в эффектный двухдверный кузов. Нелюбимый всеми, но довольно успешный в коммерческом плане Mustang II образца 1974 года был построен на базе компактного маломощного седанчика Ford Pinto. Ну а за основу Мустанга третьего поколения, вышедшего в 1978-м, взяли так называемую платформу Fox — которая использовалась на массовых седанах и универсалах Ford Fairmont и Mercury Zephyr.
В основе легендарных Мустангов первого поколения лежало шасси и агрегаты седана Falcon.
С одной стороны, это позволяло добиться очень низкой себестоимости производства. С другой — удерживать крайне привлекательную входную цену. Благодаря этому Mustang был курицей, несущей золотые яйца.
Но в восьмидесятых американское подразделение Ford начало переводить свои массовые модели на переднеприводные платформы: в 1981-м на смену компактному Pinto пришёл переднеприводный Escort, а в 1985-м вместо устаревшей среднеразмерной модели Fairmont начали выпускать хитовый Taurus — тоже переднеприводный.
Это означало, что Mustang в его классическом виде стало просто не из чего делать. А если проектировать его без родственной модели, то себестоимость Мустанга вырастет. Прибавьте к этому ещё и падение спроса на мощные восьмицилиндровые машины из-за очередного нефтяного кризиса и введение суровых норм CAFE, принуждавших автопроизводителей бороться за снижение расхода топлива... Всё выглядело так, что прожорливый восьмицилиндровый Mustang скоро будет некому покупать и незачем производить.
Макет перспективного переднеприводного Мустанга, построенный в 1982 году.
Шеф-инженер линейки Mustang Джанин Бей вспоминала: «В этой логике работали и мы, и весь американский автопром. Мы были уверены, что авторынок идёт именно в этом направлении». Например, концерн General Motors всерьёз предполагал превратить свои «масл-кары» Chevrolet Camaro и Pontiac Firebird в переднеприводники с мотором V6 (кстати, планировалась и полноприводная топ-версия). «Было и нежелание придумывать для нового продукта новые названия. Многие говорили — раз у нас есть удачный бренд Mustang, давайте его и использовать» — говорила она.
Так что от плана по переводу Мустанга на передний привод Фордовцы не отказались — тем более, что платформа Fox с неразрезным задним мостом стремительно устаревала. Совместно с фирмой Mazda, долю в которой американцы приобрели в конце 70-х, Ford в 1982 году начал разработку нового спорткупе с кодовым обозначением SN8. Прототипы переднеприводного спорткара на шасси Mazda 626 вышли на испытания в 1985-м — и примерно в 1988 или 1989 году он должен был превратиться в серийный Mustang четвёртого поколения.
За время разработки дизайн 1982 года успел устареть, и внешность переднеприводного Мустанга создали заново. Новый вариант не имел уже совсем ничего общего с образом исторических Мустангов. Автор проекта — Тоши Саито.
Но когда эти планы оказались преданы огласке, это вызвало настоящую бурю! Так вышло, что идея заменить заднеприводный «пони-кар» с мотором V8 на четырёхцилиндровый переднеприводник японского происхождения объединила против себя сразу несколько влиятельных сил: закоренелых любителей Мустанга, часть фордовских дилеров, подавляющее большинство журналистов, заметную партию среди сотрудников самого Форда, да ещё и профсоюз заводских рабочих!
Сперва несколько крупных журналов опубликовали статьи о том, что дни любимого всеми восьмицилиндрового Мустанга сочтены. Убедительности им добавляли шпионские фотографии будущего переднеприводного «Мазстанга». Например, выше можно увидеть скетч из журнала Autoweek за июнь 1986 года. Удивительно подробные рисунки, не правда ли? Не удивлюсь, если его журналистам «слили» откуда-то с верхних этажей фордовской корпорации.
Разворот с подробной статьёй про «Мазстанг» в журнале Autoweek 1987 года
Журнал Mustang Monthly объявил кампанию «Save the Mustang», призывая читателей писать письма в адрес Форда. Главный редактор Дональд Фарр в своей статье напирал на то, что Mustang японского производства — это непатриотично, «не по-американски». Призыв упал на благодатную почву: люди не только завалили Ford письмами, но и принялись покупать машины — опасаясь, что это последний «настоящий» Mustang. Падавшие продажи устаревшей модели стали выправляться...
Такую внешность Mustang «Fox-body» приобрёл в ходе рестайлинга 1987 года.
К чести компании Ford, там не стали прятать голову в песок — и быстренько скорректировали планы, продлив конвейерную жизнь Мустангу третьего поколения. Нет, разумеется, перспективный переднеприводник не выкинули в мусорное ведро. Вместо этого его представили в 1988 году под названием Ford Probe — позаимствовав имя у целой серии обтекаемых концепт-каров.
Переднеприводный Mustang на шасси Mazda 626 в итоге увидел свет под названием Ford Probe.
Поразительно другое: судя по архивным фотографиям, даже после этого фордовские дизайнеры продолжали разрабатывать тему переднеприводного Мустанга! Ниже — снимки макета, построенного в детройтском дизайн-центре в 1989 году (на публике его никогда не показывали).
Как бы то ни было, но Mustang по-прежнему нуждался в замене: ведь модель третьего поколения (так называемый Fox-body) выпускался аж с 1978 года. При этом компания Ford была стеснена в средствах. Она только-только выбралась из глубокого кризиса, преодолеть который позволил популярнейший Ford Taurus. В те времена разработка полностью новой модели стоила в среднем около миллиарда долларов — которых не было.
Менеджер проекта Mustang Эд Дабровски предложил работать маленькой тесно спаянной командой — это позволило бы сэкономить примерно вдвое. Неофициально работы стартовали в конце 1988 года: члены команды занимались проектом по вечерам. И лишь в августе 1989 года, когда вице-президентом американского подразделения Ford стал Алекс Тротман, проект нового Мустанга получил «добро» наверху. Наверняка повлияло то, что даже старый Mustang продавался большими тиражами, чем новый Probe!
Самый спокойный из макетов заднеприводного Мустанга четвёртого поколения: «Брюс Дженнер».
Проекту присвоили индекс SN-95. По внутренним правилам компании S означало «специальный автомобиль» — то есть не рядовая легковушка (например, спорткар). А литера N присваивалась машинам, разработанным североамериканским подразделением.
Одной из идей было использовать новую заднеприводную платформу MN-12 от более крупного купе Ford Thunderbird — так новый Mustang получил бы современное шасси с независимой задней подвеской. Но в таком виде он оказался бы слишком тяжёлым и дорогим. А одной из основных задач было снизить себестоимость новой модели на 25 процентов. Поэтому был выбран другой путь: модернизация прежней платформы.
Жутковатого «Рэмбо» посчитали слишком экстремальным для серийного производства.
Для обновления устаревшего шасси Дабровски и генеральному конструктору Джону Колетти даже пришлось нанимать одного из ветеранов, уже ушедших на пенсию. Боб Негстад ещё в шестидесятые работал над подвесками гоночных AC Cobra и Ford GT40 — и продолжал заниматься фордовскими шасси вплоть до восьмидесятых.
Он отлично знал все особенности платформы Fox, и предложил целый ряд нововведений, которые должны были улучшить стабильность и повысить остроту реакций. Кстати, среди них была даже независимая задняя подвеска, которую Негстад спроектировал для машин семейства Fox ещё в 1986 году. Впрочем, от неё отказались сразу же — по соображениям экономии.
Макет, объединяющий черты «Дженнера» и «Рэмбо».
В начале 1990 года команда «мустангеров» изготовила два автомобиля-прототипа, которые отправили на ходовые испытания: одну машину с полным набором доработок от Негстада, вторую — в немного сокращённой конфигурации.
Объём изменений был достаточно велик, чтобы обновлённой платформе присвоили собственное обозначение «Fox-4». Например, колёсную базу нарастили на два сантиметра, колею спереди и сзади расширили на 4,8 сантиметра, а тормозная система получила антиблокировочную систему Bosch ABS2U и дисковые механизмы на задней оси.
Этот макет показывали клиентам в ходе маркетинговых исследований. Тоже скучноватая внешность: не то Chrysler Sebring, не то Mazda MX-6...
От трёхдверного кузова отказались ещё на ранней стадии проекта: инженеры хорошо помнили, какие проблемы с жёсткостью кузова принёс на «Fox-Body» большой проём багажной двери. Так что новый Mustang с самого начала создавался в виде двухдверного купе и кабриолета.
Времени на внешность оставалось минимум: как только конструкторы определили расположение ключевых точек будущего кузова, Дабровски с Колетти поручили дизайн-менеджеру Джону Айкену готовить полноразмерный пластилиновый макет. Требовалось создать что-то совсем не похожее на угловатый «Fox-body» — машину в духе обтекаемого Ford Taurus. Аналогичное задание получили и художники калифорнийского дизайн-центра во главе с Грегом Хаттингом.
Макет кабриолета: внешность ещё далека от итоговой, но некоторые черты уже проявлены: например, разделённые натрое задние фонари. Причём такие, с вертикальным разделением, появятся на серийных машинах лишь после одного из обновлений. А вот салон с характерной симметричной приборной панелью очень похож на серийный.
Первый макет, подготовленный в Дирборне, окрестили «Брюс Дженнер» за мягкие, но мускулистые черты — в честь американского легкоатлета, олимпийского рекордсмена 1975 года (да-да, это тот самый персонаж из реалити-шоу «Семейство Кардашиан», которого сегодня знают под женским именем Кейтлин).
Работу дизайнеров Дейва Риса, Джона Даути и Марка Конфорци на первом же обсуждении забраковали. Участники так называемой «дизайн-клиники» посчитали внешность чересчур невыразительной (кстати, калифорнийский проект посчитали ещё более бесхарактерным). В ответ команда Джона Айкена создала «Рэмбо» — сверхагрессивный дизайн нового макета определялся множеством выступающих граней. Думаю, вы согласитесь с фордовским руководством, решившим, что это уже слишком!..
«Шварценеггер» — победитель внутреннего конкурса.
Считается, что автором итогового макета стал Бад Магалди: он свёл черты «Дженнера» и «Рэмбо» воедино, получив нечто среднее. Этот, уже третий вариант дизайна прозвали «Шварценеггер». Его единогласно выбрали на «клинике» в октябре 1990 года, и он практически без изменений пошёл в серию.
Практически в таком виде Mustang четвёртого поколения был поставлен в серию.
Внимание публики заранее подогрели шоукаром Mustang Mach III, который показали в 1993 году на автосалоне в Лос-Анджелесе.
Запуск производства должен был состояться в декабре 1993 года: очень сжатые сроки для новой модели. Так что в серию машина пошла... не совсем новой. Двигатели позаимствовали у прошлой модели: как базовый V6 3.8 семейства Essex, так и основной V8 — нижневальник «302» объёмом 4,9 литра конструкции 1968 года. И только в 1996 году на место последнего наконец-то пришёл новый верхневальный V8 объёмом 4,6 литра семейства Modular.
Ford Mustang GT
Mustang четвёртого поколения выпускался на протяжении десяти лет — с 1994 по 2004 год, пережив один рестайлинг. Хотя машина была получена малыми затратами и не была последним словом техники, но продавалась более чем достойно для такой нишевой модели: за это время было реализовано 1 679 285 Мустангов. По сути, это поколение было большим компромиссом — но именно оно помогло модели дожить до более благоприятной конъюнктуры. Так что благодаря ему петролхэды по всему миру могут и сейчас получать удовольствие от новых Мустангов.
Американские производители делали разные машины. Были отличные модели, которые вошли в историю и прославили своих создателей. А были и такие, от которых покупатели приходили в ужас.
В этом посте речь пойдет именно о них – о самых худших автомобилях США за всю историю.
Видео для тех, кто не любит читать:
Chrysler TC by Maserati
Шик в корпусе дешевого Le Baron
В 80-х годах прошлого века легендарный Ли Якокка дружил с Алехандро Де Томазо, хозяином компании, построившей великолепный суперкар Pantera.
В те времена семья Де Томазо владела компанией Мазерати, поэтому у Якокки, работавшего в то время на Крайслер, появилась гениальная, как тогда показалось, идея: сделать так, чтобы два знаменитых бренда появились на одной из моделей. Таким образом утилитарные машины Крайслер получили бы плюс в репутацию, а Мазерати, у которой дела шли плохо, обзавелась бы новыми каналами сбыта, а то и вовсе вышла бы рынок США, что сразу бы решило проблемы компании. В 1986 на Лос-Анжелеском автосалоне был представлен Chrysler TC by Maserati. Публика встретила машину заинтересованно. Однако продавать ТС начали только в 1989 году, через три года после премьеры, когда уже все, кто потенциально хотел купить машину, и думать о ней забыли.
Автомобиль получил роскошный салон, новую подвеску и линейку мощных моторов. Все это поместили в кузов от Chrysler Le Baron, который стоил 15000 долларов, тогда как за версию от Мазерати просили 33000. В итоге покупатели так и не разобрались, что им пытается продать Ли Якокка, и машину почти не покупали. Всего было сделано 7300 автомобилей, хотя планировали продавать от пяти до десяти тысяч штук в год. Этот эксперимент дорого обошелся Крайслеру, потому что себестоимость машины, продававшейся за 33 тысячи долларов, составляла порядка 80 тысяч. Убытки составляли около 600 миллионов баксов.
Ли Якокка вину за провал модели на себя не взял, он во всем обвинил рекламный отдел компании, который не смог объяснить покупателю, какой чудесной машиной был Chrysler TC by Maserati. В 1992 году выпуск новинки был остановлен. Сегодня купить итало-американский Крайслер в нормальном состоянии можно меньше чем за 10 тысяч зеленых.
Ford Mustang 2
Продажи были отличные, но фанаты негодовали
В шестидесятых годах Форд буквально порвал авторынок своим Мустангом. Продажи били все рекорды, за автомобилем выстаивались в очереди. Фордовские Мустанги выпускались на любой вкус, линейка пестрела разнообразием двигателей, трансмиссий и настроек. Только бери, покупай да наслаждайся ездой на модном авто!
Все шло как нельзя лучше до 1973 года, пока в США не грянул нефтяной кризис. И тут Форд выдал финт ушами, от которого плевались даже самые преданные поклонники марки. Новый Мустанг был построен на платформе малолитражки Pinto, а базовый двигатель был четырехцилиндровым.
Покупатели, желавшие обновить свой Мустанг на что-то более мощное и технологичное, растерянно топтались в салонах вокруг новинки, не решаясь разжать потные кулачки с зажатыми купюрами. Платить за пони вместо Мустанга мало кто хотел. Поклонники марки считают Мустанг 2 позором в истории модели. Тем не менее первые четыре года машина продавалась по 400 000 штук в год, так что коммерчески провальной она не была. А фанаты – на то и фанаты, чтобы требовать самого лучшего от любимой марки и критиковать ее от любого отступления от канонов, установленных самой же компанией.
Cadillac Cimarron
Похоже на японца 80-х
До 80-х годов Кадиллак наряду с Линкольном были королями рынка роскошных автомобилей. Их машины были величественными, важными и отличались шикарными характеристиками.
Все рухнуло в 1982 году.
Виновницей краха репутации Кадиллак стала модель Cimarron. Ее создали для конкуренции с наступающими на пятки европейцами. Cimarron должен был соперничать с 80-й Ауди, «трешкой» БМВ, 190-м Мерседесом и Сааб 900. Идея-то, может, и не плохая, если бы не одно "но": в GM не стали делать небольшой самобытный автомобиль, как у конкурентов. Вместо этого американцы просто напихали плюшек, свистелок и перделок в заштатный Chevrolet Cavalier, нацепили на все это великолепие значки Кадиллак и отправили в автосалоны. Понятно, что покупатели не хотели платить в два раза больше за дешевый Шеврик, пусть даже в дорогой обертке. Продажи пробили дно, и вскоре Cimarron был снят с производства, а доля Кадиллака в сегменте люксовых авто сократилась почти на треть.
Edsel
Интересно, как выглядели современные модели, если бы фирма не закрылась?
В пятидесятых компания Форд захотела откусить свой кусок пирога от рынка автомобилей средней стоимости.
Для этого решили создать компанию Edsel. В разработку моделей и маркетинг вложили колоссальные по тем временам 400 миллионов долларов. Впрочем, чего это – по тем временам? Это и сейчас огромные деньги, если что.
Так вот. Компания вкладывала деньги в производственные затраты, дизайн и дилерские центры так, будто ей кто-то гарантировал миллионные продажи. Но после поступления машин торговой марки Edsel в автосалоны производителя ждал грандиозный облом: ни одну из семи моделей покупатели не оценили. В журналах писали, что радиаторная решетка напоминает крышку от унитаза.
В интернете пишут немного другое сравнение, но мы же с вами воспитанные люди! Спорный дизайн и сомнительное качество, а также застой на автомобильном рынке похоронили новую фирму без надежды на существование. В 1960 бренд официально закрыли. Зато сейчас машины марки Edsel вполне себе ценятся среди коллекционеров, да и мало кто считает их некрасивыми.
Oldmobile Cutlass Supreme Diesel
Легковой дизель в США - к провалу на рынке
Конец 70-х годов. Топливный кризис в США еще не прошел. Американские производители судорожно ищут решения, как сохранить типично американские модели, но при этом сделать их экономичными. Тем более, что японцы уже успели отжать изрядную долю рынка своими дешевыми, а главное – надежными автомобилями. Олдсмобиль нашел свой выход из сложившегося положения…
В Северной Америке дизельные двигатели ставили, в основном, на пикапы, коммерческий транспорт и грузовики. Но ведь в Европе и других рынках народ просто обожается дизельные машины, так почему бы не предложить легковушку на солярке покупателям из США? И тут Олдсмобиль совершил сразу две ошибки: во-первых, для эксперимента взяли модель Cutlass Supreme, которая была печально известна как довольно ненадежное авто.
Во-вторых, в компании понятия не имели, как делать нормальные дизельные моторы. От покупателей тут же посыпались судебные иски, двигатели практически не подлежали ремонту, а жители США в очередной раз убедились, что дизель в легковушке – это идея очень плохая.
Ford Pintо
Не сломается, так сгорит.
Как и вышеупомянутый TC от Крайслера и Мазерати, Ford Pinto – это постоянный гость практически каждого рейтинга худших автомобилей. И для этого есть уважительные причины. Пинто – продукт топливного кризиса, когда американские автогиганты просто не знали, как правильно поступать и как спастись от наступающего на пятки банкротства. Пинто разрабатывался таким образом, чтобы его цена была максимально низкой.
На практике это означало, что Форд сэкономил на узлах в самых неожиданных местах. Пинто ломался чаще, чем девственницы на первом свидании, его кузов быстро покрывала ржавчина. Но самый большой нежданчик заключался в том, что Форд Пинто норовил загореться при любом удобном случае, а то и без него. Виной тому неудачная конструкция бензобака, который не потрудились обеспечить хоть какой-нибудь защитой.
Вы бы купили машину, которая за поездку может три раза сломаться, а потом еще возьмет и сгорит? Вот и американцы старались держаться от Пинто подальше.
AMC Pacer\Gremlin
Аквариум на колесах
Гремлин – еще один пример жертвы топливного кризиса. Он был представлен публике как «первый в мире широкоформатный малолитражный автомобиль». Продажи стартовали неплохо: интересная внешность и грамотная реклама сделали свое дело.
Проблемы начались чуть позже. Выяснилось, что роторный двигатель, которым комплектовалась машина, был агрегатом очень даже ломучим. Поэтому производитель решил вставить другой, традиционный мотор. Проблема заключалась в том, что движок поставили объемом аж 4.0 литра, он был весьма прожорливым.
Плюс в машине должен был постоянно работать кондиционер – огромные окна, которые сначала казались покупателям отличной идеей, летом превращали машину в раскаленный аквариум.
Saturn ION
Saturn, который не смог.
Во все времена производители пытались сделать свои автомобили уникальными, крутыми, непохожими на другие. Иногда такие машины расходились миллионными тиражами, но чаще проваливались в продажах с жутким треском. Этот Сатурн принадлежит ко второй категории. GM планировали этим смелым седаном восстановить почти убитую репутацию бренда Saturn.
Однако восстанавливать репутацию бренда стали очень странным способом: в машину спорного дизайна засунули омерзительный салон из самого дешевого пластика, панель приборов поставили посреди торпеды, а еще тачка отличалась отвратительным управлением. Люди покупали эту машину, но ведь люди покупают и героин, так что внятного объяснения, зачем кому-то понадобился этот Сатурн, не существует.
Pontiac Aztec
Видели бы дизайнеры тех времен современные кроссоверы...
Основная масса критики досталась Ацтеку за его внешность. Иногда кажется, что его выпускал не Pontiac, а Ssang Yong, печально известный своими дизайнами южнокорейский производитель. А еще машина немного опередила свое время: так называемая двухэтажная оптика и кузов «кроссовер-купе» казались дикостью, хотя сегодня такие технические решения вполне обыденны.
Первые машины имели неокрашенные бампера и трехспицевые колесные диски, не добавлявшие красоты спорному автомобилю. После сериала «Во все тяжкие», где главного героя сценаристы посадили на Ацтек, чтобы подчеркнуть заурядность его жизни, интерес к странной машине вырос с новой силой. И снова кроссовер не хвалили, а ругали, так что он прочно закрепился в топах всех рейтингов про страшные и неудачные машины.
Машины родом из шестидесятых годов, и в первую очередь американские маслкары овеяны легендами. Говорят, они добираются до Луны вдвое шустрее космических кораблей, а вибрации от их выхлопных систем порождают небольшие землетрясения. Мы взглянули на результаты стародавних замеров журнала Car and Driver и в очередной раз подивились: действительно быстрые! Вообще интересно проследить, как менялась динамика в разные десятилетия, так что этот материал открывает серию подобных статей.
Предвосхищая возможные удивления читателей касательно перечисленных моделей, внесем ясность. В хит-парад Car and Driver, к которому мы обращаемся, включены важные и знаковые, но далеко не все быстрейшие автомобили шестидесятых. Так, например, в нем отсутствует уникальный и ураганный, выпущенный в количестве двух штук Corvette ZL1 с полностью алюминиевым V8. Не пытайтесь искать дрэговый Camaro ZL1 с этим же агрегатом (сделано 69 экземпляров), крутые дилерские версии Chevrolet от Yenko, Baldwin-Motion, Dana и прочую замечательную экзотику. Впрочем, скучно точно не будет!
Chevrolet Camaro ZL-1
Chevrolet Corvette Stingray ZL-1 Sport Coupe
Еще одну ремарку следует сделать насчет впечатляющих цифр ускорения. Издание просит понять и простить: «Собранные здесь данные отражают то, что мы опубликовали в журнале, и являются результатом процедур тестирования, которые не были такими строгими, как сейчас».
Chevrolet Corvette Stingray 427 (1969 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,3 секунды
Третий «Корвет» прожил долгую и яркую жизнь — с 1967 по 1982 год это вам не воробушек чихнул! Самые лютые модификации по понятным причинам относятся к началу его биографии. Пока топливный кризис и ужесточение экологических нормативов не нанесли удар по индустрии все было просто великолепно.
На тесте Car and Driver отметился ранний Chevy, полный сил и мотивации — коктейль из первобытной агрессии маслкаров, эстетики Бэтмобиля и изящества спортивной техники. Да-да, изящества! Задняя подвеска — независимая и прогрессивная для тогдашней Америки, а задние тормоза дисковые.
Семилитровая «восьмерка» (427 куб. дюймов) предлагалась в разных исполнениях. Одно из самых свирепых, по информации энциклопедии маслкаров Джона Ганнелла, — с маркировкой L89, алюминиевыми головками блока цилиндров, степенью сжатия 12,0:1 и 441 л.с. при 5800 об/мин.
Car and Driver: «Одна из самых необычных особенностей Corvette — плавность. Большинство автомобилей мощностью свыше 400 л.с., резкие и нецивилизованные, но органы управления Corvette настолько хорошо спроектированы, что даже новички запрыгнут сюда и поедут словно профессионалы — до определенного момента… Мощность приходит настолько легко, что ни машина, ни водитель совершенно не напрягаются».
Chevrolet Camaro Z/28 (1968 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,3 секунды
Чем больше мотор пони-кара, тем он круче? Вовсе необязательно! Посмотрите на омологационный Z/28 для кольцевых гонок SCCA Trans-Am. Настоящий универсальный боец: неплохо чувствует себя в виражах, мерси подвеске и рулевому механизму с измененными калибровками, и всегда готов устроить кипеш на дрэгстрипе. При этом супер-Camaro довольствовался 4,9-литровым смолл-блоком (302 куб. дюймов) — отнюдь не гигантом по меркам той эпохи.
Официально заявлены 294 л.с., но реальная отдача, по слухам, все-таки побольше. Охотно верим, учитывая темперамент! Другой вопрос, какую спецификацию благодарить: предлагались две механические коробки передач с разными настройками и аж семь вариантов главных передаточных отношений!
Между прочим, тестовый Chevrolet непрост: у него два карбюратора вместо одного плюс «хедеры» — равнодлинные выхлопные коллекторы (дилерская опция).
Car and Driver: «Впереди два ревущих «карба» Holley пытаются проделать дыру в атмосфере. «Красная линия на 7000 об/мин? Господи Всемогущий, да он взорвется». Но этого не происходит, и Сэм Поузи включает четвертую передачу при семи тысячах, а стрелка проходит отметку 110 миль/ч (177 км/ч) на спидометре одной из самых диких уличных машин, когда-либо рожденных в Детройте. Нет никаких сомнений: мы находимся в эпицентре одного из самых прекрасных испытаний в истории человечества».
Plymouth Satellite 426 Hemi (1966 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,3 секунды
В шестидесятые маслкары крайслеровского бренда Plymouth были грозной силой для дрэг-рейсинга и светофорных баталий. Не в последнюю очередь благодаря семилитровому 426 Street Hemi – 431-сильному дорожному варианту гоночного чудища с полусферическими камерами сгорания для первенства NASCAR.
Далеко не единственный классный мотор Chrysler тех времен, но один из самых известных и притом редких. Чаще всего он встречается на среднеразмерных линейках. Например, в данном случае — на хардтоп-купе Satellite, суть разновидности Plymouth Belvedere.
Car and Driver: «Как машина, позволяющая сесть и быстро поехать — не говоря уже о том, как она выглядит или как расположены окна — Hemi-426 от Chrysler Corporation действительно справляется со своей задачей. Он предлагает лучшую комбинацию грубой силы и хороших манер среди автомобилей, на которых мы когда-либо ездили. Пассажиры, даже знатоки-энтузиасты могут ездить и так и не узнать, что это за бомба, если только водитель не решит высвободить мощь всех больших, яростных «лошадей»… Он просто не похож на семилитровый V8 — за исключением того обстоятельства, что вы внезапно разгоняетесь до 190 км/ч и не знаете, как это получилось».
Porsche 904 Carrera GTS (1964 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,3 секунды
Без европейских «снарядов» рейтинг не был бы полноценным и вызывающим доверия. Тем более, если бы в нем не засветился омологационный среднемоторник со стеклопластиковой скорлупой и двухлитровой оппозитной «четверкой».
Да-да, легкий как перышко болид с отличной энерговооруженностью, «пакетиком сока» под капотом и злостью пираньи! Кстати, о весе: в трековой спецификации спорткупе весило чуть за 650 кг.
Car and Driver: «Даже с «уличными» глушителями и воздушными фильтрами 904-й звучит как самая громкая часть саундтрека к фильму о войне. Наиболее громкий шум примерно на 100 км/ч — это сердцебиение в предвкушении, при 160 км/ч нормально разговаривать совершенно невозможно… Двигатель расположен впереди задней оси – впервые на серийном Porsche… Он отличается от предыдущих двухлитровых распредвалами с «агрессивным» профилем кулачков, увеличенными клапанами и площадью ребер охлаждения… Да, конечно, всего 130 лошадиных сил. Вполне достаточно, чтобы ополоснуть застывший позвоночник кровью, разбить очки о переносицу и оставить отпечаток пряжки ремня на животе».
Ford Mustang GT 289 (1965 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,2 секунды
По-настоящему обезумевшие Mustang с огромными моторами появились не сразу. Покупатель раннего заводского – а здесь именно такой — рассчитывал максимум на V8 «четыре и семь» (289 куб. дюймов) и опциональный пакет GT («короткий» рулевой механизм, передние дисковые тормоза, встроенные в радиаторную решетку противотуманные фары).
Car and Driver: «Вождение горячего (275-сильного) «Мустанга» — сенсационное, хотя и шумное занятие, особенно с дрэговыми «короткими» передаточными отношениями. Со значением 4,11 мы получили динамику почти на уровне техники класса Cobra. Оно же превращало езду по хайвею в пытку… В следующем году продавцам «Мустанга» придется работать усерднее, но мы думаем, что он закрепил за собой плацдарм и продолжит двигаться вперед».
Plymouth Road Runner 426 Hemi (1969 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,1 секунды
К концу десятилетия первоначально доступные маслкары принялись обрастать опциями и дорожать. Марка «Плимут» поступила умно, удовлетворив запросы разных покупателей : предложила «джентльменский» GTX и родственный недорогой Road Runner на той же среднеразмерной B-платформе.
Маскотом является смешная и очень быстро бегающая птица из мультфильма «Хитрый койот и Дорожный бегун». Отсюда, кстати, и название.
Car and Driver: «Road Runner с Hemi — настоящий «гонщик» для экономных… Каков он на улице? Захватывает дух! Hemi Road Runner оставляет более «механическое» ощущение, чем любой другой американский автомобиль. Даже больше, чем Camaro Z/28, еще один полюбившийся нам замаскированный «гонщик»… Выхлоп взрывается как Кракатау, на завывания всасываемого во впускной тракт воздуха оборачиваются окружающие».
Ford GT40 Mk III (1967 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 5,1 секунды
Пожалуй, самый знаменитый среди среднемоторных суперкаров GT40 — Mk II с семилитровым FE V8. Троица этих монстров оккупировала подиум в Ле-Мане в 1966-м. Дебютный Mk I комплектовался двигателем объемом 4,7 литра. Он же у Mk III (310 л.с.), исключительно дорожного исполнения с видоизмененным кузовом. Штуковина крутая и редкая — таких всего семь!
Car and Driver: «Мы никогда не водили машину, которая привлекала бы столько внимания. Люди останавливались как вкопанные, c отвисшими челюстями и смотрели, открыв рот. Даже полицейские сначала отреагировали с удивлением, затем переглянулись, и пока они соображали, что мы, вероятно, делаем что-то не так, нас уже след простыл… Устойчивость позволяет водителю чувствовать себя в полной безопасности на скоростях свыше 190 км/ч. Ускорение Mk III не намного лучше, чем у «горячего» суперкара, о чем свидетельствует прохождение «квотера» за 13,8 секунды при 169 км/ч на финише, но он продолжает набирать ход после того, как большинство суперавтомобилей сдались бы».
Dodge Charger 426 Hemi (1968 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 4,8 секунды
Генеральный менеджер марки Dodge Роберт МакКарри не скупился на эпитеты в адрес культового «Чарджера» второго поколения, назвав его «полноразмерным спорткаром с дизайном полуфастбек и аэродинамичным стайлингом реактивной эры».
По факту покупателям предложили среднеразмерный маслкар с кузовом а-ля бутылка «Кока-Колы» и широкой гаммой агрегатов — от рядной 3,7-литровой «шестерки» до «Хеми». Отметим, что версии с последним по-настоящему редкие. Например, в 1968 году построено лишь 475 экземпляров.
Car and Driver: «Художники Dodge показали, что могут создать машину в современном оригинальном стиле с привлекающей внимание новизной и свежестью… При заниженных 431 л.с. и крутящем моменте 664 Нм, Hemi Charger проносится сквозь ¼ мили за 13,5 секунд со скоростью около 170 км/ч — неплохо для почти двухтонного веса».
Chevrolet Corvette Sting Ray 427 (1967 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 4,7 секунды
Вы все правильно поняли: второе поколение (1963–1967 годов) обставило своего упомянутого выше наследника. Интересно, что журналисты симпатизировали Vette с более легким, сбалансированным и отзывчивым 5,4-литровым «смолл-блоком», нежели здоровяку с V8 объемом 7,0 литров.
А потом познакомились с его облегченным собратом L89 (алюминиевые головки блока цилиндров, три двухкамерных карбюратора, 441 л.с.). Передняя часть не ощущалась перетяжеленной), однако к ездовым свойствам все равно остались вопросы.
Car and Driver: «Управляемость Corvette не совсем соответствует его плавности хода. Ferrari 330 GTC жестче, но то, что чувствует водитель, говорит ему кое-что о взаимодействии шин c дорогой. Sting Ray едет мягко и неуверенно — никогда не знаешь, что он пытается тебе сказать. Лишь модели Mercedes-Benz и, в меньшей степени, Rover 2000, Porsche 911 и BMW TI сумели совместить мягкую подвеску и обратную связь».
Pontiac Tempest GTO (1964 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 4,6 секунды
Кто бы мог подумать, что предок легендарных GTO окажется неимоверно быстрым?! Особенно, учитывая, более скромные результаты замеров журнала Motor Trend для кабриолета — 7,7 секунды. Мы подозревали, что в Car and Driver работают крутые парни, но, они точно супермены…
GTO иногда называют одним из первых настоящих маслкаров, хотя поначалу он представлял собой опциональный пакет для купе, двухдверного хардтопа и кабриолета Tempest LeMans.
Энтузиастов привлекал 6,4-литровый V8 (330 л.с. или 353 л.с. с тремя двухкамерными карбюраторами), спортивная подвеска и опциональная четырехступенчатая «механика». В 1966-м GTO выделили в самостоятельное и самодостаточное семейство.
Car and Driver: «Он делает то, о чем многие другие только говорят: действительно использует грубую, взрывную производительность, превосходный баланс и стабильность. Главный редактор, например, ехал в кромешной тьме Флориды по огибающей Атлантику дороге. На скорости около 145 км/ч ему встретилась серия поворотов, отмеченных предельно допустимыми 72 км/ч; он обнаружил, что входит в них на 120 км/ч и выходит при 160 км/ч, поэтому выбрал где-то 150 км/ч в качестве комфортного режима и проехал весь участок, даже не прикасаясь к тормозам и не меняя положения рук на руле. GTO не слишком хорошо справляется с поворотами под прямым углом на 55 км/ч из-за своих больших размеров, но с ростом темпа качество управляемости резко возрастает».
Shelby Cobra 260 (1963 г.в.)
Разгон до 60 миль/ч (97 км/ч) — 4,5 секунды
Самая слабая «Кобра» в топе быстрейших представителей декады?! Именно так: испытателей покорил заряженный 4,3-литровой фордовской «восьмеркой» (274 л.с.) родстер. А ведь гонщик и конструктор Кэрролл Шелби устанавливал в шасси британской марки AC Cars агрегаты посерьезнее.
Например, семилитровый «биг-блок». Компактные размеры и масса менее тонны оставили в памяти журналистов неизгладимый след.
Car and Driver: «Проще говоря, AC Cobra превзошла по показателям любой другой серийный автомобиль, который мы тестировали на сегодняшний день… Характеристики крутящего момента были несовместимы с обычной уличной ездой, несмотря на настройки двигателя для гражданской эксплуатации: пустота ниже 2000 об/мин и поистине разрушительный рев при пике крутящего моменте… Потрясающий уровень производительности Cobra, безусловно, заставит задуматься гонщиков на технике от крупных компаний».