Зачастую утверждается, что в годы войны концерн ИГ «Фарбен» был становым хребтом гитлеровской военной машины. Это утверждение, разумеется, верно. Во многих секторах жизненно важного военного производства доля участия производств ИГ «Фарбен» в той или иной форме была критически важной. Разумеется, после начала войны объемы потребляемой вооруженными силами продукции, особенно такой, как топливо и боеприпасы, было кратно увеличено. Расширение производства было сопряжено с огромными инвестициями в него, которые осуществлялись за счет государственных кредитов. Продукция предприятий также полностью скупалась государством. Разумеется, росли как обороты, так и прибыли концерна. Но не надо забывать про то, что средства на огромнейшие капиталовложения давались концерну в кредит, который надо было рано или поздно отдавать. Однако это должно было случиться только после войны, которую еще надо было выиграть. И руководство концерна изо всех сил трудилось на победу Германии.
Пройдемся по основным направлениям немецкой промышленности, обеспечивающим боевую мощь гитлеровских вооруженных сил, которые критически зависели от участия ИГ «Фарбен».
Взрывчатые вещества
В целом, 95% взрывчатых веществ и пороха Третьего рейха производилось либо предприятиями концерна, либо из сырья и промежуточных продуктов, производимых ИГ «Фарбен». Крупное плановое расширение производства военных взрывчатых веществ началось в 1934 году. Как правило, химические заводы строила государственная корпорация "Монтан" и сдавала их в аренду частным компаниям по производству взрывчатых веществ, которые в основном были дочерними компаниями концерна ИГ "Фарбен". К 1939 году Германией был создан большой запас пороха общим объемом около 187 000 тонн. Потребление пороха немецкими войсками составляло в среднем 3000 тонн в месяц в 1940 году и 5000 тонн в месяц в 1941 году.
Farben производил весь немецкий дигликоль, промежуточный продукт для производства пороха. Он был разработан в качестве заменителя нитроглицерина. Согласно докладу Управления боеприпасов от 9 февраля 1939 года производственные мощности по производству дигликоля на заводах И.Г. «Фарбен» в Людвигсхафене, Вольфсбурге, Шкопау, Ульсе и Тростберге были достаточны для производства 50 000 тонн пороха в год.
Вторым по значимости вкладом концерна в секторе боеприпасов было производство метанола, который является важным продуктом при изготовлении мощных взрывчатых веществ — гексогена и нитропенты. «Фарбен» производил весь метанол в Германии. «Фарбен» также производил все стабилизаторы в Германии. Эти вещества необходимы для предотвращения преждевременного взрыва пороха и взрывчатки и использовались во всех немецких боеприпасах.
Непосредственно саму взрывчатку также производили дочерние компании ИГ «Фарбен», в первую очередь, выкупленная концерном корпорация «Динамит АГ».
До 80% всех инвестиций в промышленность в 1940-1941 годах приходилось на производство взрывчатки и пороха. Стоимость немецких активов по производству ВВ, на 1939 год составляла 237 млн. рейхсмарок, к 1943 году выросла до 2 874 млн. рейхсмарок. Практически все эти активы входили в состав ИГ «Фарбен», составив более половины основных средств концерна. Благодаря работе немецких предприятий, Вермахт практически не испытывал дефицита боеприпасов в ходе Второй мировой войны.
Вся начинка — от ИГ «Фарбен»
Легкие металлы
Германия уделяла огромное внимание производству алюминия, поскольку он был крайне важен для развития Люфтваффе, и к началу войны являлась мировым лидером по производству этого металла и его производных. ИГ «Фарбен» не являлся монополистом в этом сегменте немецкого производства, однако контролировал значительную его долю. Кроме этого, концерн занимался производством магния и электрона – сплава, который стал основой для одного из наиболее разрушительных вооружений Второй мировой войны – зажигательных бомб.
В 1933 году ИГ «Фарбен» получил от Люфтваффе заказ на строительство магниевого завода мощностью 12 000 тонн в год. Люфтваффе выбрали место в Акене, по требованию заказчика строительство завода и характер его продукции должен был сохраняться в секрете. Завод был частично запущен 1934 году. Общий объем инвестиций в производство магния и алюминия в Акене составил около 46 млн. марок. В 1934 году Люфтваффе заказало еще один магниевый завод, в Штассфурте. Строительство завода началось в 1935 году, пуск состоялся в 1938. К 1942 году его производственная мощность составляла 13 000 тонн магния в год. Общий объем инвестиций в завод составил 50 млн. марок. Министерство финансов предоставило ИГ «Фарбен» льготы по амортизации производства в размере 20% в год. Заводы производили корпуса зажигательных бомб и зажигательный порошок. В 1930 году производство магния ИГ «Фарбен" составило 600 тонн. В 1942 году производство составило 25 100 тонн. Таким образом, "Фарбен" во время войны увеличил производство магния более чем на 4000 процентов. Довольно иронично, то, что в межвоенный период ИГ «Фарбен» построил фабрику для производства электрона в Великобритании. После начала войны она была конфискована англичанами и практически все зажигательные бомбы, впоследствии упавшие на Германию, имели корпуса, произведенные из запатентованного немцами сплава, произведенного на немецком оборудовании.
Доля «Фарбен» в производстве алюминия в 1930 году составляла 1750 тонн, а в 1943 году - 24 000 тонн. В основном участие концерна заключалось в совместном с государством владении заводами Vereinigte Aluminium-Werke AG, однако в 1941 году концерн намеревался совершить серьезный прорыв в этой области за счет своих норвежских активов. Норвежская компания Norsk Hydro до войны находилась в совместном франко-немецком владении. После поражения Франции ИГ «Фарбен» намеревался установить полный контроль над компанией, путем выпуска допэмиссии акций, которые предполагалось скупить в одно жало. К сожалению для концерна, немецкое государство в лице партийного функционера Ганса Керля подсуетилось и выкупило практически всю допэмиссию и французские акции, установив свой контроль над предприятием. Делалось это в рамках замышляемой грандиозной программы переноса в Норвегию центра тяжести производства немецкого алюминия – в Норвегии была дешевая электроэнергия, а запасы бокситов планировалось вывозить из Франции. Впрочем, как и множество других проектов Третьего рейха, этот замысел сожрал полмиллиарда марок и так и не был в полном масштабе реализован до конца войны.
Зажигательные бомбы — специальное оружие ИГ «Фарбен»
Искусственное топливо и ГСМ
Как было указано в предыдущей статье, посвященной ИГ «Фарбен», собственно производство искусственного топлива в Германии не было на 100% сосредоточено на предприятиях концерна. Помимо развития собственных мощностей, ИГ «Фарбен» осуществлял постройку заводов синтетических ГСМ для сторонних компаний Третьего рейха, получая лицензионные отчисления с производимого на них топлива. Однако роль концерна в топливной структуре Германии была гораздо более значительной, нежели просто участие в производственном процессе. Функционеры ИГ «Фарбен» по совместительству возглавляли управляющие государственные структуры, контролирующие производство ГСМ в Германии, причем в их сферу ответственности входили как синтетические, так и перерабатывающие мощности. Бывший генеральный директор завода «Лойнаверке» Генрих Бютерфиш с 1936 года входил в состав технического комитета директоров ИГ «Фарбен» и возглавлял экономическую группу топливной индустрии Четырехлетнего плана. В его ведении находились все вопросы производства, запасов и реализации топлива в Германии.
Несмотря на огромные инвестиции, вкладываемые в производство искусственного топлива с 1936 года, к началу войны суммарная производительность немецких синтетических заводов составляла 2,2 млн тонн в год, или всего 26% от немецкого топливного баланса. Однако производство постоянно расширялось. До конца войны немцами было построено всего 18 заводов по методу гидрогенизации Бергиуса и 9 заводов, работавших по методу Фишера-Тропша. Для производства синтетического топлива немцами было израсходовано 10 миллионов тонн каменного угля (что составило 4 процента от общей добычи каменного угля) и 50 миллионов бурого угля (20 процентов от общей добычи). В среднем на производство 1 тонны топлива расходовалось 4 тонны каменного угля или от 8 до 10 тонн бурого угля. К 1942 году заводы выпускали 4,92 млн. тонн ГСМ, что составляло более половины немецкого топливного баланса.
Немецкий топливный баланс, с выделением синтетического топлива.
Немцы синтезировали не только автобензин, но и высокооктановое авиатопливо, дизельное топливо, мазут, масла и смазки. В принципе, эти продукты никак не отличались по качеству от натуральных продуктов перегонки нефти.
Производство синтетического топлива в Германии неуклонно росло до середины 1944 года, ровно до того момента, как заводы искусственного топлива стали приоритетной целью для ВВС союзников. Напомню, что в процессе стратегических бомбардировок Германии союзники несколько раз меняли свои приоритеты, в поисках «иглы Кащея», и результаты, подбитые по окончанию боевых действий, показывают, что в случае с заводами искусственного топлива цель была выбрана верно. Но, как водится, есть нюансы.
Итак, по результатам оценки воздействия союзных бомбардировок на немецкую экономику, было установлено, что промышленность оказалась достаточно устойчивой к ударам с воздуха. Спад немецкой экономики в целом протекал на удивление медленно. Заключительный отчет Отдела общих экономических последствий стратегических бомбардировок США дает окончательную картину событий последних месяцев 1944 года и января 1945 года. Наиболее поразительным результатом этого исследования является указание на то, что промышленное производство хорошо поддерживалось почти до конца 1944 года, несмотря на накопившиеся стрессы долгой войны и интенсивные усилия по уничтожению немецкой промышленной машины с воздуха. Промышленная активность в ноябре составила примерно 95 процентов от уровня второго квартала, а к декабрю потеряла еще 10 процентов от уровня апреля-июня. Только в январе 1945 года потери промышленных районов и усиливающиеся последствия воздушных налетов вызвали заметный спад производства, предвещая полный крах немецкой промышленности в последующие месяцы.
Нефтяная промышленность Германии и авианалёты
Немецкая нефтяная промышленность рушилась гораздо быстрее. В декабре 1944 года, в то время, как общий объем промышленного производства составлял 85 процентов от уровня второго квартала, производство нефтепродуктов составило менее 40 процентов от уровня, достигнутого за первые четыре месяца года. К марту 1945 года производство топлива в Германии, как синтетического, так и перерабатываемого составило 12% от уровня марта 1944 года. Основным фактором этого снижения было воздействие бомбардировок союзников на транспортную систему Германии, поскольку из-за перебоев в транспортировке уголь не мог регулярно доставляться на заводы по производству синтетических материалов, а готовая продукция не могла быть вывезена. Бомбардировки союзников также нанесли ущерб производству непосредственно в немецкой нефтяной промышленности, поскольку сектор синтетической нефти немецкой нефтяной промышленности сокращался гораздо быстрее, чем сектор переработки сырой нефти. В декабре 1944 года объем производства синтетического топлива составил всего 16 процентов от момента начала нанесения целенаправленных ударов по заводам синтетического топлива. Американские специалисты в Германии после войны подсчитали, что им потребуется не менее года (до июня 1946 года), для восстановления производства синтетического топлива из-за повреждения заводов.
Еще одним «неожиданным бонусом» воздушных ударов по заводам синтетического топлива, стало то, что они побочно производили сырье для других химических предприятий, что привело к сокращению производства не только искусственного топлива, но и синтетического спирта, синтетического каучука и синтетических нитратов.
Было отмечено, что заводы, работавшие по методу Бергиуса, хотя и были более производительными, оказались более уязвимыми перед последствиями бомбежек с технической точки зрения. Установки были более массивными, процесс требовал огромного числа трубопроводов высокого давления, соединявших установки, которые легко выводились из строя осколками авиабомб и взрывными волнами. К слову, сектор переработки сырой нефти немецкой нефтяной промышленности оказался более устойчивым чем синтетический сектор. В декабре 1944 года, через шесть месяцев после начала наступления союзников, переработка сырой нефти удерживалась на уровне 60 процентов от начала бомбардировок. В марте 1945 года немецкая нефтяная промышленность смогла произвести 40 тыс. тонн переработанного топлива, и только 11 тыс. тонн синтетического горючего.
Уязвимость заводов искусственного топлива определялась их технологическими особенностями – относительно большими размерами и значительной концентрацией дорогого и сложного оборудования химии высоких давлений. Каждый налет, пусть даже не выводивший завод из строя, причинял серьезный ущерб, исчисляемый миллионами марок. Суммарный ущерб, причиненный авианалетами на один только завод «Лойнаверке» составил 250 миллионов рейхсмарок – это практически стоимость полноценного завода.
Из мемуаров Шпеера:
День 12 мая я не забуду никогда, потому что в этот день война с точки зрения техники была проиграна...Со специалистами подвергшихся бомбардировке заводов «Лойна» мы с трудом пробирались через хаос изорванных и покореженных трубопроводов. Химическое производство оказалось очень уязвимым для бомбовых ударов. Даже самые оптимистические прогнозы не обещали возобновления производства раньше, чем через много недель. Наша суточная продукция горючего после этого налета упала с 5850 т до 4820 т. Правда, у нас еще были в резерве 574000 т авиационного бензина, т.е. примерно объем трехмесячного производства. На протяжении еще 19 месяцев они могли бы уравновешивать потери производственных мощностей...После шестнадцати дней лихорадочных восстановительных работ мы только что вышли на прежний уровень производства горючего, когда 28–29 мая 1944 г. на нас обрушилась вторая волна бомбардировок. На этот раз всего 400 бомбардировщикам 8-го американского воздушного флота удалось причинить нам еще более серьезные разрушения, чем почти вдвое большей армаде при первом налете. 22 июня были уничтожены мощности для производства 9/10 авиационного бензина, суточный объем его производства снизился всего до 632 т. Когда интенсивность налетов несколько ослабла, мы еще раз повысили его уровень до 2307 т, что составляло ровно 40% прежнего объема. Но еще через четыре дня, 21 июля, с выпуском всего 120 т мы практически оказались на мели. 98% производства горючего для авиации остановилось.
Впрочем, противник дал нам все же возможность запустить часть производств химического гиганта «Лойна», благодаря чему мы к концу июля смогли поднять суточную выдачу горючего для авиации до 609 т. Теперь уже считалось успехом, если нам удавалось дать хотя бы десятую часть прежнего объема. Но повторявшиеся налеты настолько разладили систему трубопроводов на химических заводах, что не только прямые попадания, но и просто удары взрывной волны, проседание грунта повсюду вызывали нарушение герметичности монтажных систем. Ремонт их был практически невозможен. В августе мы дали 10%, в сентябре — 15%, в октябре опять — 10% наших прежних объемов. И только в ноябре 1944 г. мы, несколько неожиданно даже для самих себя, выдали 28% (633 т в сутки).
Надо сказать, что немцы осознавали потенциальную уязвимость этого сектора своей экономики. Еще до начала целенаправленных авиаударов по топливным заводам, на совещании в министерстве по производству вооружения и боеприпасов Гитлер отметил: «На мой взгляд, заводы по производству топлива, буна-каучука и азота представляют собой особенно уязвимый момент для ведения войны, поскольку жизненно важные материалы для изготовления вооружения производятся на небольшом количестве заводов». Еще на этапе запуска Четырехлетнего плана, в 1936 году обсуждалась возможность строительства новых заводов искусственного топлива в защищенных от ударов авиации местах – горных выработках и штольнях. Однако подобное требование чуть ли не утраивало потенциальную стоимость заводов, от его исполнения было решено воздержаться. В 1944 году выяснилось, что защитить ранее существовавшие заводы по производству топлива от бомбардировок с помощью противоосколочной защиты или бетонных укрытий не представлялось возможным. Усиление ПВО заводов не обеспечивало их бесперебойного функционирования и не позволяла отразить все налеты ВВС союзников. В июне 1944 года была запущена экстренная программа «перевода в укрытия заводов по производству топлива». Отвечал за ее выполнение Эдмунд Гейленберг, генеральный комиссара по неотложным мерам при рейхсминистре вооружений и боеприпасов. Программа предусматривала создание 80 новых малых заводов по производству топлива, рассредоточенных и укрытых в горных массивах – в штольнях, пещерах и выработках. Заводы должны были оснащаться максимально упрощенной и дешевой аппаратурой. К работам было привлечено 350 тыс. человек, включая 100 тыс. подневольных рабочих, затраты на программу составили почти 300 млн марок, однако до конца войны ни один из объектов не был запущен в работу.
Боевые отравляющие вещества
Несмотря на то, что репутация концерна еще с ПМВ была запятнана боевым применением химического оружия, и несмотря на запреты, наложенные на Германию Версальским мирным договором, в 1936 году ИГ «Фарбен» возобновил производство боевых отравляющих веществ. На заводах в Хюльсе, Тростберге и Шкопау, было организовано производство горчичного газа. Помимо этого, концерн начал производство двух новых БОВ, синтезированных в межвоенных период: табун и зарин. Для производства этих БОВ был специально построен новый завод в Силезии в городе Дихернфурт.
К началу войны были накоплены значительные запасы БОВ, и в 1942 году рассматривалась возможность их применения в районе Сталинграда. На совещании в ставке Гитлера был поднят вопрос об использовании зарина и табуна против РККА. Представитель концерна Отто Амброс, ответственный за производство БОВ, должен был проинформировать фюрера касательно возможностей нового оружия и ответить на вопрос: могут ли союзники иметь что-либо подобное в наличии. Амброс доложил о том, что он вполне допускает наличие больших запасов самого современного химического оружия у союзников, так как у них имелись все возможности для его разработки и производства. На этом заявлении вопрос был закрыт. Несмотря на наличие к 1943 году более 12 000 тонн современных БОВ, немцы так и не решились на их применение.
Пост с навигацией по Коту
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.
Подробный список пришедших нам донатов вот тут.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!