В феврале 1944 года белорусскими партизанами была проведена героическая операция по спасению воспитанников Полоцкого детдома из фашистского плена.
Детдомовцы из Полоцка
В предвоенные годы в Полоцке начал свою работу Детский дом № 1. С началом Великой Отечественной войны в начале июля 1941 года на подступах к городу развернулись бои, и работники детского дома попытались эвакуировать детей на Восток. Однако быстрое продвижение немецких войск, перерезавших пути в советский тыл, не позволило этого сделать, и детдом вынужден был вернуться назад в оккупированный город Полоцке. В годы войны оккупационной администрацией удерживавшийся детский дом постоянно пополнялся детьми, и к концу 1943 года в детдоме находилось уже более 150 детей. К этому времени фашисты, не желая больше содержать детей, согласились с предложением связанного с партизанами директора детдома Михаила Форинко вывезти детский дом в Бельчицу. По логике гитлеровцев, дети (а большую часть воспитанников составляли малыши 3-5 лет) в деревне сами должны были добывать себе еду.
Разведгруппа партизанского отряда имени Щорса, которая вела наблюдение за размещенным в деревне Бельчица немецким гарнизоном, обнаружила движущуюся к деревне колонну машин. Разведчики увидели как в деревне из машин вместо пополнения личного состава немецкого гарнизона было выгружено большое количество детей. Партизанским разведчикам удалось встретиться с воспитателями детдома, которые рассказали, что из-за недостатка продуктов в городе дети голодали, часто болели, были вспышки эпидемии тифа. Им не хватало одежды. Воспитатели слышали, что немцы могут вывезти детей в Германию для «онемечивания» или сделать их донорами для своих раненых солдат. Больные дети могли быть уничтожены.
"Звёздочка"
Первый этап.
Для освобождения детей партизаны разработали специальную операцию «Звёздочка», подготовительные работы к которой велись несколько месяцев. Вечером 18 февраля 1944 года в соответствии с планом операции отряд имени Щорса, задействовав около 200 бойцов (примерно 2/3 численности отряда), под прикрытием темноты на сформированном санном конном обозе совершил в сложных зимних условиях стремительный двадцатикилометровый марш-бросок из места дислокации к деревне Бельчица.
В назначенное время в глубине деревни партизаны увидели детей. Больных и малолетних ребят несли на руках воспитатели и старшие воспитанники. Многие малыши шли сами, на каждом шагу проваливаясь в снег. Партизаны в маскировочных белых халатах быстро выдвинулись навстречу детям, на ходу подхватывали их на руки и по глубокому снегу через открытое поле уносили в лес к подводам. Это была настоящая военная операция: в небе кружили советские самолеты. Их задачей было отвлечь внимание немцев, чтобы они не хватились пропавших детей. Ребят предупредили о том, что если вдруг выстрелит осветительная ракета, то нужно замереть. Колонна несколько раз останавливалась, чтобы остаться незамеченной. Все эти меры помогли привезти детей до партизанского тыла в целости и невредимости.
Вся операция была проведена партизанами, как и планировалось, скрытно и молниеносно, без боестолкновения с немецким гарнизоном.
Второй этап.
Весной 1944 года немецкое командование наметило провести карательную операцию под кодовым названием «Весенний праздник» против партизанских отрядов Полоцко-Лепельской партизанской зоны, конечная цель — полное их уничтожение, для чего стало стягивать вокруг партизанской зоны дополнительные силы, в частности, снятые с фронта части. Нахождение детей на партизанских территориях стало небезопасным, в любое время могли начаться бои с немецкими частями. Детей, чтобы сохранить им жизни, необходимо было переправить за линию фронта в советский тыл.
На льду озера Вечелье был организован партизанский аэродром. По нескольку раз в сутки прилетали за детьми и ранеными капитан Дмитрий Кузнецов на самолёте По-2 и лейтенант Александр Мамкин на самолёте Р-5, снабжавшие партизан боеприпасами и едой. Чтобы увеличить количество пассажирских мест, под крылья приделали специальные люльки. К тому же летчики вылетали без штурманов, чтобы не занимать столь необходимое место.
Последний полёт
В общей сложности во время этой операции в тыл было вывезено больше пятисот человек, помимо воспитанников детского дома. Но один из полетов, самый последний, стал историческим. На дворе уже был апрель, за штурвалом лейтенант Александр Мамкин. Несмотря на то, что на момент происходящих событий ему было всего 27 лет, он уже был опытным летчиком. Его боевой опыт включал больше семи десятков полетов в немецкий тыл.
В ночь на 11 апреля 1944 года Мамкин А. П. в очередной раз поднял в воздух самолёт Р-5 с замерзшего озера Вечелье, это был его девятый рейс, оказавшийся последним во всей этой операции. В этот раз он перевозил 13 человек (10 детей, воспитательницу и двух раненых партизан). На рассвете, не долетая до линии фронта, самолёт подвергся зенитному огню, а затем перед линией фронта был атакован немецким ночным перехватчиком — в этот раз осколки снарядов попали в двигатель, и он загорелся, а лётчик был ранен в голову.
Лейтенант Мамкин должен бы был набрать высоту и прыгнуть с парашютом, чтобы спасти себе жизнь. Если бы был один. Но у него были пассажиры. Те, чьи жизни он не собирался отдавать. Мальчишки и девчонки не для того прошли столь сложный путь, для того чтобы погибнуть вот так, в полушаге от спасения.
Мамкин вел самолет дальше. Уже начала гореть кабина пилота, у него расплавились очки, буквально вросли в кожу, плавилась и тлела одежда, шлем, он плохо видел из-за дыма и бесконечной боли. Ноги пилота практически обуглились, он слышал детский плач за спиной. На берегу озера Мамкин сумел найти пригодную для посадки площадку, к этому времени уже горела перегородка между пилотом и пассажирами, огонь добирался до детей, на некоторых даже начала тлеть одежда. При аварийной посадке лётчика выбросило из кабины самолёта в снег, и он потерял сознание.
Прибывшие на место посадки бойцы Красной Армии доставили лётчика в госпиталь, но ожоги и ранение были слишком сильны. Через шесть дней, 17 апреля 1944 года, Александр Мамкин скончался в госпитале. Все 13 пассажиров самолёта в этом последнем для лётчика рейсе остались живы. Всего за время второго этапа операции "Звёздочка" Александр Мамкин эвакуировал более 90 человек — детей, воспитателей и раненых партизан.
В статье «Подвиг Александра Мамкина», написанной Людмилой Жуковой, дочерью Николая Ивановича Жукова — однополчанина лётчика Александра Петровича Мамкина, есть строки:
«Медики не могли объяснить, как мог управлять полётом и посадкой тяжелораненый человек в пылающей кабине, с вплавившимися в лицо очками-"консервами"».
Александр Петрович Мамкин был похоронен в деревне Маклок недалеко от города Велиж Смоленской области. В 1970-е годы его прах торжественно перезахоронили на воинское мемориальное кладбище «Лидова гора» в Велиже.
Эта беременная учительница 200 км. по лесам и болотам вела 3 225 детей, спасая их от угона в Германию. Матрёна Исаевна Вольская до войны была учительницей начальных классов в деревне Басино, Духовщинского района Смоленской области. Когда в октябре 41-го немцы захватили Смоленщину, то начали внедрять свой порядок на захваченных территориях. По плану Рейха нужно было уменьшить количество местных жителей. Часть здорового населения планировалось вывести на работы в Германию, часть людей подлежала расстрелу за непослушание. А оставшихся жителей планировали германизировать.
Наша героиня в ноябре 41-го ушла вместе с мужем в партизанский отряд. Матрёна Вольская в партизанском соединении «Батя» была разведчицей. Командиром этого отряда был Никифор Захарович Коляда. Ещё в июле 1941 его направили в Смоленскую область, чтобы организовать сопротивление.
В отряде Коляду все звали «Батя». Забегая вперёд, скажу, что во вражеском тылу, на Смоленщине, он организовал несколько партизанских отрядов. И в мае 1942 они освободили от фашистов 230 городов и сёл.
А в начале лета 1942 года поступил приказ Германского рейха о ликвидации смоленского партизанского движения. Был разработан карательный план «Жёлтый слон». В отряде о плане знали. Так как у противника было сил намного больше, то отряд начал готовиться к предстоящей борьбе.
В первую очередь, было принято решение спасти детей, которых могли расстрелять или угнать в Германию. Командир отряда дал операции название «Дети». И именно Матрёну Вольскую назначил ответственной за эту операцию.
Попытки вывести детей из Смоленской области начались сразу же, как только пришли немцы на эти территории. Удавалось выводить группами по 100-200 ребят. Но, в связи с предстоящими боями, нужно было вывести как можно больше детей.
Операция держалась в секрете. Обследовали все пути, где можно было перейти линию фронта. Составлены были карты минных участков. Подростков планировали выводить на станцию Торопец. Её у фашистов отбили ещё в январе 42-го. Со всей Смоленщины начали тайно собирать детей и переводить в Елисеевичи. Эта деревня контролировалась партизанами. Было собрано 2000 детей.
И 23 июля толпа детворы, с узелками, со слезами на глазах, под руководством беременной учительницы, отправилась в путь. Им предстояло пройти почти 200 километров по лесам и болотам. Нужно было пробраться через линию фронта к станции Торопец Калининской области. И только там детей должен был ждать эшелон, который довёз бы их за Урал.
Помощницами Матрёны в дороге были учительница Полякова Варвара Сергеевна и медсестра Громова Екатерина Ивановна. Помогали в дороге и ребята постарше. Они следили за совсем ещё маленькими детьми.
Колонна детей растянулась на несколько километров. Когда ночью все отдыхали, Матрёна уходила по намеченному плану на разведку на 10-15 километров вперёд. А к утру возвращалась, и с рассветом отряд шёл дальше.
Вскоре закончилась еда, которую брали в дорогу дети. Им пришлось есть ягоды и траву. С каждым днём двигаться было всё труднее: обессиленные ребята еле передвигались, часто спотыкались и падали.
Очень хотелось пить. Но, колодцы, которые им встречались по дороге, были отравлены оккупантами. И в водоёмах нельзя было брать воду: там плавали трупы.
Во время пути колонна детей не раз попадала под обстрелы. Только им удавалось скрываться в лесах, поэтому никто не пострадал. Пока отряд пробирался по лесам, к ним из сёл и сожжённых деревень присоединялись новые дети.
29 июля навстречу колонне прибыли четыре полуторки. Их прислала Красная Армия, чтобы перевести часть детей. Самых слабых посадили в машины и отвезли на станцию Торопец. Остальным ребятам пришлось трое суток добираться до этой станции. Вся их дорога заняла 10 дней.
В Торопец колонна обессиленных детей и троих взрослых пришла 1-го августа. Там к ним присоединилась ещё тысяча ребят. В ночь на 5 августа в состав эшелона Матрёна посадила 3240 детей.
Еды, которую выдали на станции, было очень мало. Дети были голодными. Помогли красноармейцы из соседнего эшелона, которые выделили 100 кг сухарей. И ещё на станции Бологое выдали 500 кг хлеба, испечённого из мякины, жмыха и картофеля.
Вначале было принято решение детей отвести на Урал. Только Матрена, глядя на измученных детишек, понимала, что живыми доедет мало ребят. И она принялась отправлять телеграммы с дороги в Москву и во все города на Волге. Откликнулся на её мольбу принять детей город Горький.
Утром 14 августа представители горсовета, врачи и волонтёры встречали эшелон. В акте о приёме было записано:
«Дети имеют ужасный вид, совершенно не имеют одежды и обуви. Приняли от Вольской 3225 детей»
Да, дети выглядели ужасно. Но, все выжили! Ребят распределили по городским школам. Часть из них после войны вернётся на родную Смоленщину. А кто-то из детей так и останется жить в городах, которые приютили их в трудную минуту.
Матрёну Вольскую по приезду отправили на работу в Городецкий район в Артюхинскую школу. А со следующего года и до конца 1976 года Матрёна работала в Смольковской школе.
В это село к ней и вернулся после войны муж. Матрёну наградили за мужество и героизм в боевых действиях в январе 1943 года орденом Боевого Красного Знамени. А за работу в школе Матрёна Исаевна получила звание «Отличник народного просвещения».
В начале 70-х следопыты школы №4 города Бор Горьковской области вместе с их руководителем Новиковым вели розыск участников перехода. Тогда же нашли и Матрену Вольскую.
В 1975 году состоялась встреча Матрёны и 32 участников перехода. Воспоминания участников отряда отражены в книге «Операция дети», которая была опубликована в 1986 году.
В Смольковской школе бережно хранят всё, что связано с Матрёной. В Смольках есть улица имени Вольской, в школе установлен бюст Матрены Исаевны: в бронзе запечатлено лицо молодой девушки-партизанки, руководительницы похода 1942 года.
От автора (ноябрь 1990) ...Разговаривая с ним, я невольно следил за своей мыслью и речью, приучался к дисциплине беседы, краткости, сжатости – ни он, ни его учителя не терпели длиннот. Молотов был точен в формулировках и порой придирался, казалось бы, к незначительным мелочам. Любил докопаться до сути, был упрям и последователен в беседе. О себе говорил мало. – Вы сидели во всех тюрьмах царской империи? – Во всех основных, – тут же уточняет. В 1985 году я написал о нем очерк, – не обходя ничего острого. Он прочитал, в целом одобрил, сделал совсем немного замечаний. Я давал его в «Правду», но мне ответили, что они не публикуют материалы о своих бывших сотрудниках. Действительно, 22 апреля 1912 года Молотов участвовал в выпуске первого номера «Правды»…
...Писатель Федор Абрамов несколько раз просил меня сводить его к Молотову. Я не смог уговорить Вячеслава Михайловича – он не любил принимать новых людей, – к кому привык, с теми и общался. Хотя иной раз, «под настроение», удавалось притащить к нему даже ярых оппонентов – знающих, подготовленных, ненавидящих Сталина и его окружение. Молотов обычно три-четыре часа отвечал на все «самые» вопросы, победить его в споре никому не удавалось, хотя каждый оставался при своем мнении. А Федор Абрамов все-таки проник на дачу в Жуковке и спросил у Молотова: «Вы верите в коммунизм?» Для Вячеслава Михайловича такого вопроса не существовало. Мне кажется, в этом ключ к пониманию его мировоззрения. Он не просто верил, не только верил, он был неколебимо убежден и делал то, что, по его мнению, должно было приблизить эту цель. Каждое событие он примерял к борьбе за коммунизм. Когда я спросил у него: «Что главное в Ленине?» – он ответил: «Целеустремленность». И добавил: «У Ленина в каждой работе – подкоп под империализм». В принципиальности ему не откажешь, и то, что он говорил, – не просто слова пытающегося оправдаться «неисправимого сталиниста». Нет, это твердое убеждение. Да и никаких попыток оправдаться я за все эти годы в нем не заметил. Он был человеком идеи. Имел свое твердое мнение по любому вопросу и всегда отстаивал его до конца. Он не понимал, как человека можно сломать, если тот в чем-то убежден. Шел на все, когда считал, что это нужно партии, делу рабочего класса. В разные периоды он сам не раз рисковал жизнью, не щадя, прежде всего, себя. Чего стоит только его полет в Лондон и Вашингтон в 1942 году над оккупированной немцами территорией!
...Несколько раз за годы наших встреч по Москве, в самых авторитетных учреждениях ходили слухи о смерти Молотова. Немедленно звоню в Жуковку: – Можно Вячеслава Михайловича? – Он самый. Так было три раза, не меньше. Приезжаю – в окне светелки на даче видна его голова. Работает. – Я человек XIX века, – говорил он. – С каким суеверием люди вступали в новый век, боялись всего! Он дожил до «летающих тарелок» и нового курса партии на перестройку и ускорение. Перевел 100 рублей в Фонд помощи жертвам Чернобыльской АЭС имени В. И. Ленина – смотрю на почтовую квитанцию от 18 июня 1986 года. Уезжаю в Москву – он стоит в проеме двери, держась за косяк. Грустный-грустный, провожающий взгляд… «Будут, конечно, на нашем пути срывы, неудачи, – говорил он, – но империализм все-таки трещит по швам!» Он умер на 97-м году 8 ноября 1986 года, в тот день, когда ровно 69 лет назад стоял рядом с Лениным, провозглашающим Советскую власть. Вскрыли его завещание. В конверте была сберегательная книжка: 500 рублей на похороны – все накопления.
Международные дела Новая карта Главным делом своей жизни Вячеслав Михайлович Молотов считал укрепление социалистического строя, усиление военной, экономической и политической роли нашей страны и всего социалистического содружества, ослабление позиций империализма. – Хорошо, что русские цари навоевали нам столько земли. И нам теперь легче с капитализмом бороться. 14.01.1975
– Свою задачу как министр иностранных дел я видел в том, чтобы как можно больше расширить пределы нашего Отечества. И кажется, мы со Сталиным неплохо справились с этой задачей. …Вспоминается рассказ А. И. Мгеладзе (Первый секретарь ЦК КП Грузии в последние годы жизни И. В. Сталина), дополненный Молотовым, о том, как после войны на дачу Сталина привезли карту СССР в новых границах – небольшую, как для школьного учебника. Сталин приколол ее кнопками на стену: «Посмотрим, что у нас получилось… На Севере у нас все в порядке, нормально. Финляндия перед нами очень провинилась, и мы отодвинули границу от Ленинграда. Прибалтика – это исконно русские земли! – снова наша, белорусы у нас теперь все вместе живут, украинцы – вместе, молдаване – вместе. На Западе нормально. – И сразу перешел к восточным границам. – Что у нас здесь?.. Курильские острова наши теперь, Сахалин полностью наш, смотрите, как хорошо! И Порт-Артур наш, и Дальний наш, – Сталин провел трубкой по Китаю, – и КВЖД наша. Китай, Монголия – все в порядке… Вот здесь мне наша граница не нравится!» – сказал Сталин и показал южнее Кавказа. 29.11.1974
...Он мне снова: «Вот есть хорошие страны…» А я: «А вот есть договоренность через Риббентропа в 1939 году, что вы не будете в Финляндии держать войска, а вы там держите войска, когда это кончится? Вы и в Румынии не должны держать войска, там должны быть только румынские, а вы там держите свои войска, на нашей границе. Как это так? Это противоречит нашему соглашению». – «Это мелочь. Давайте о большом вопросе договариваться». Мы с ним так и не договорились, потому что я ему свое говорю: «Это не ответ. Я вам поставил вопрос, а вы не даете никакого ясного ответа, а я прошу дать ясный ответ». На этом мы должны были их испытать, хотят ли они, действительно, с нами улучшить отношения, или это сразу наткнется на пустоту, на пустые разговоры. Выяснилось, что они ничего не хотят нам уступать. Толкать толкали, но все-таки они имели дело не просто с чудаками – это он (Гитлер) тоже понимал. Мы, со своей стороны, должны были прощупать его более глубоко, насколько с ним можно серьезно разговаривать. Договорились выполнять – не выполняют. Видим, что не хотят выполнять. Мы должны были сделать выводы, и они, конечно, сделали вывод. – Да, победили самое большое чудовище, которое вырастил империализм, – говорит Шота Иванович. – И еще конкретнее – Англия и Франция, – добавляет Молотов. 16.11.1973
– Был ли смысл для немцев встречаться с вами в 1940 году? – Они нас хотели втянуть и одурачить насчет того, чтобы мы выступили вместе с Германией против Англии. Гитлеру желательно было узнать, можно ли нас втянуть в авантюру. Они остаются гитлеровцами, фашистами, а мы им помогаем. Вот удастся ли нас в это втянуть? Я ему: «А как вы насчет того, что нас непосредственно касается, вы согласны выполнить то, что вы обязаны выполнить?» И выяснилось, конечно, что он хотел втянуть нас в авантюру, но, с другой стороны, и я не сумел у него добиться уступок по части Финляндии и Румынии. 08.03.1974
Госпиталь-школа. Раненые без рук обучаются печати на печатной машинке. Послевоенное время.
Мужчина перенёс операцию Крукенберга, это когда людям, лишившимся кисти, расщепляли руку почти до локтя, превращая её в "клешню", при помощи которой человек мог сам брать предметы.
Вооружённые силы Германской Демократической Республики использовали огромное количество техники и вооружения советского образца. Но вся ли она была выпущена в СССР? И куда потом исчезла?
Не так давно средства массовой информации России с большой помпой отметили 75‑летие НАТО. Организация североатлантического договора была основана 4 апреля 1949 года. В этой связи наиболее интересен тот факт, что Варшавский договор о дружбе и взаимной помощи между социалистическими странами был подписан только год спустя — 14 мая 1955‑го. Два оборонительных союза на протяжении почти 40 лет успешно вели друг против друга «холодную войну», обеспечивая мир и стабильность в Европе.
Седельный тягач ЗиЛ-131В буксирует транспортно-установочный агрегат ПР-11БМ зенитно-ракетного комплекса С-25М «Волхов». Таких значилось 30 штук.
Тот, кто заинтересуется историей Варшавского договора, может подумать, что Советский Союз обеспечивал своих партнёров — Народную социалистическую республику Албания, Народную республику Болгария, Венгерскую народную республику, Германскую демократическую республику, Польскую народную республику, Социалистическую республику Румыния и Чехословацкую социалистическую республику — вооружением и военной техникой. Однако такое предположение верно лишь отчасти.
Советские лёгкие бронеавтомобили БА-64Б, как и вездеходы ГАЗ-67Б, на шасси которых их делали, состояли на снабжении Kasernierte Volkspolizei.
В этом смысле наиболее показателен пример ГДР, страны, обладавшей мощным промышленным и интеллектуальным потенциалом. Этот потенциал достался, пусть и в изрядно потрёпанном виде, в наследство от Третьего Рейха. Особого внимания ГДР заслуживает ещё и потому, что республика находилась на самом острие противостояния систем: напротив, через границу, располагались внушительные силы НАТО. И Nationale Volksarmee der Deutschen Demokratischen Republik с присущей немцам обязательностью и педантичностью тренировалась дать отпор таким же немцам с противоположной стороны.
ГАЗ-69А на Лейпцигской весенней ярмарке (26.02.1956 — 08.03.1956).
Итак, НАТО возникло в апреле 1949‑го, Варшавский договор — в мае 1955‑го, а вот Национальная народная армия ГДР — только 24 января 1956 года. До этого вооружённые подразделения ГДР назывались KVP — Kasernierte Volkspolizei («народные полицейские на казарменном положении»). На ум приходят французские жандармы либо советские внутренние войска. Первая по-настоящему боеспособная мотострелковая дивизия NVA была сформирована 30 апреля 1956 года. При этом уже в июне произошло… сокращение численности поставленных под ружьё гэдээровцев: с 90 до 30 тысяч — втрое!
ГАЗ-69 народной полиции ГДР у будущей Берлинской стены, осень 1961 года. Офицер ведёт фотофиксацию действий противника.
Понятно, что национальные вооруженные силы Варшавского договора приводились к единому стандарту. Если говорить о транспортной составляющей, то мотострелковой дивизии ГДР полагалось иметь по штату 479 грузовой автомобиль, 409 спецмашин, 187 колёсных тягачей, 9 гусеничных тягачей, 8 амфибий, 5 тракторов. Танковой дивизии полагались 421 грузовик, 393 спецмашины, 110 колёсных и 10 гусеничных тягачей, 9 амфибий и 6 тракторов.
ГАЗ-69 несли службу в ГДР до середины 1970‑х. Здесь они в составе парадного расчёта полка «Вилли Зэнгер» на параде 7 октября 1974 года в 25‑ю годовщину образования ГДР.
Немцы вовсе не собирались садиться на шею своему старшему партнёру по договору. Понятно, что танки, артиллерию, авиацию, средства связи и ПВО кроме как из СССР поначалу взять было неоткуда. Но с 1953 года на шасси двухтонки Phänomen Granit 30K в ГДР уже выпускали собственный бронеавтомобиль Sonder Kraftfahrzeuge-1 (SK-1), отдалённо напоминающий наш БА-64Б, также стоявший на вооружении NVA и подразделений MdI (Ministerium des Innern, Министерство внутренних дел). Тех и других на 1959 год насчитывалось 320 штук. До начала 1960‑х годов немцы обеспечивали свои вооружённые силы лёгкими вездеходами, грузовиками, спецмашинами собственного производства. Industrieverband Fahrzeugbau, «Промышленный союз автомобилестроения», известный как IFA, даже амфибии пробовал выпускать, однако военные предпочли закупать в СССР гусеничные плавающие транспортёры K-61 (а позднее — ПТС и ПТС-М), а также колёсные БАВы. Известно, что 47 «Больших автомобилей водоплавающих» поступило в армию и ещё три — в министерство внутренних дел.
Обложка гэдээровского журнала «Армейского обозрения» с изображением командно-штабной машины Р-104 «Кедр», выпускавшейся запорожским заводом «Радиоприбор» на шасси ГАЗ-69Э.
Первые советские автомобили начали поступать в части «казарменной полиции» ещё в конце 1940‑х годов. Уже тогда их дорабатывали. Грузовикам устанавливали габаритные «усы» на передний бампер, прожекторы-искатели, крепления для дополнительных канистр с топливом, стандартизированные бортовые платформы с лавками и ограждением для рассадки личного состава. ГАЗ-63 «лечили» известный недостаток — склонность к опрокидыванию. Поступали ровно так же, как и в СССР — переставляли задние колёса выпуклой частью диска внутрь: колея расширялась сразу на 300 мм! Военные машины оборудовали средством движения в полной темноте (Nachtmarschgerät), доказавшим эффективность под торговой маркой Notek ещё в Третьем Рейхе. Хоть фирма Nova-Technik GmbH и осталась в ФРГ, технологией владели и восточные немцы.
Машина управления БТР-152У, он же Schützenpanzerwagen SPW-152U в обозначении Армии ГДР. Если верить отчёту Бундестага, на 1991 год в Германии ещё оставались 745 БТР-152В1 и 14 БТР-152К.
Промышленность ГДР была в состоянии предоставить аналоги почти всех колёсных транспортных средств советского производства (за исключением разве что КрАЗов и МАЗов), однако покрыть потребности военных и силовых ведомств ей было не по силам. Кроме того, советские автомобили поступали в составе комплексов вооружений и вспомогательных средств (например, аэродромной техники). И тут, хошь ни хошь, приходилось брать советское.
Наведение тяжёлого механизированного моста (ТММ) с помощью транспортно-установочной машины на шасси КрАЗ-214. На 1991 год в NVA было 312 ТММ.
Однако положение быстро менялось, и дело вовсе не в протекционизме со стороны СССР, а в экономике. Вкладываться в собственное производство средних и тяжёлых трёхосных грузовиков? Сколько их надо выпускать, чтобы покрыть издержки? И куда девать такую прорву? Гораздо выгоднее закупать их в СССР и ЧССР. С большими автобусами возиться? Зачем, когда есть Ikarus! К тому же закупки техники выравнивали платёжный баланс между странами Варшавского договора. «Укрепляло связи», как писали в газетах.
КрАЗ-255Б1 движется по наведённому понтонному мосту. В понтонно-мостовой парк модернизированный (ПМП-М) входило 54 таких автомобиля, перевозивших 32 речных звена понтонов, 4 береговых и 16 буксирных катеров.
К тому же многие образцы военной автомобильной техники СССР превосходили немецкие по тактико-техническим характеристикам. Поэтому в 1964 году в Вердау на заводе VEB Kraftfahrzeugwerk «Ernst Grube» свернули производство трёхосных полноприводных грузовиков G5 грузоподъёмностью 5 тонн. Автомобиль явно уступал не только «Урал-375Д», но даже ЗиС-151, хотя тот был на 20 л. с. слабее.
Противотанковый управляемый ракетный комплекс 9П133 «Малютка-П» с ПТУР 9М14П был создан в 1969 году на шасси БРДМ-2 (ГАЗ-41), которую в NVA называли SPW-40 P2. По учётам ФРГ таких комплексов в NVA насчитывалось 156, а по учётам Минобороны ГДР — 169. Расхождение в 13 машин не объясняется. Расхождение в SPW-40 P2 и того больше: 1579 и 1158 машин соответственно. И тоже — без объяснений.
Другое дело, «уралы»! Они стали настоящим хитом армии ГДР: было закуплено 6000 грузовиков с универсальной бортовой платформой и ещё 13 000 в качестве шасси для спецмашин. Окончательно хоронить собственное производство немцы не собирались, поэтому надстройки к «уралам» (если не шла речь о готовых образцах в составе комплексов вооружения и спецмашинах) выпускали самостоятельно. Так, в конце 1970‑х оружейный завод Rüstungswerk Pinnow в Ангермюнде разработал универсальный стеклопластиковый кузов-контейнер Leichter Absetzbare Koffer (LAK), который можно было устанавливать на грузовики разных типов и классов, от Robur LO2002 A до «Урал-375Д». К производству кузовов-контейнеров подключили также предприятие VEB Karosseriewerk Aschersleben. Идею универсальных «кофров» энергично продвигал заместитель министра обороны ГДР генерал-полковник Хайнц Кесслер — опять же, по экономическим соображениям. По этой части восточногерманские партнёры намного опередили СССР, где сменными кузовами-контейнерами занялись только со второй половины 1980‑х годов.
Загрузка ракеты тактического комплекса 9К52 «Луна-М» с транспортной машины 9Т29 на пусковую установку 9П113. В обоих случаях шасси — БАЗ-135ЛМ. Первых насчитали на 1991 год — 94, вторых — 48. Однако по учёту Минобороны ГДР проходило 69 пусковых установок!
Широко использовались в NVA автомобили Завода имени Лихачёва, в первую очередь — ЗиЛ-131, доказавшие свою надёжность, неприхотливость и высокую проходимость. Интересно, что поначалу немцы писали марку ЗиЛ как SIL, поскольку произносили заглавную букву «S» как «З». Напротив, «Z» читалась как «Ц». То же относилось и к другим советским маркам-аббревиатурам: GAS, LuAS, KrAS, MAS, UAS. Позднее немцы всё же наступили на горло своей фонетике, перейдя к написанию через «Z».
ГАЗ-51, точнее Lkw hü 3 Mp GAS-51 расчётов зенитных установок 2‑cm-Flak 30 и Flak 38 частей Kasernierte Volkspolizei. До 1956 года в ГДР широко использовали артсистемы бывшего Третьего Рейха.
Если, допустим, на ГАЗ-66 немцы смотрели с нескрываемым презрением — у них был достойный аналог в виде Robur LO 2002 A, то «уазики» в вооружённых силах, министерстве внутренних дел и министерстве госбезопасности ГДР уважали. Впервые немцы познакомились с ГАЗ-69 на весенней Лейпцигской ярмарке 1956 года, когда производство вездехода ещё не было толком налажено в Ульяновске и на носке капота красовалась выштамповка ГАЗ. Вскоре «газики»-«уазики» начали поступать в вооружённые силы ГДР, составляя сильную конкуренцию местным P2 и P3. Именно «уазиками» снабдили элитный 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) — одно из наиболее боеспособных подразделений Варшавского договора. Его создали в виде батальона в 1960 году. В 1973‑м, когда в NVA начали поставлять первые УАЗ-469Б, батальону присвоили имя коммуниста Вилли Зэнгера и в 1986‑м расширили до полка.
Парад в День Республики, 7 октября, на Карл-Маркс-Аллее в Берлине. «Урал-375Д» был самым массовым импортным автомобилем в NVA.
469‑й поступал в ГДР исключительно в модификации «Б», то есть, без колёсных редукторов. И дешевле, да и особой необходимости в редукторах на ландшафтах Центральной Европы не возникало. В 1975 году на базе УАЗ-469Б немцы разработали командно-штабную машину Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F. В Советской Армии её аналогами были КШМ Р-125Б «Белозор» и Р-125БР «Белозор-1». Оснащение было схожим: радиостанции Р-130 «Самшит» (коротковолновая), Р-107 «Бином» (ультракоротковолнового диапазона) и более мощная (с сигналом 75 Вт) Р-111 «Бином-М» (УКВ). Передачу сигнала Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F обеспечивали две штыревые антенны высотой 3,4 и 4 метра, и одна штыревая комбинированная антенна. С помощью первых можно вести переговоры в движении, последняя же требовала не просто остановки, но и закрепления выдвижной телескопической мачты оттяжками — её высота составляла 11 м. Комбинированной антенна называлась, поскольку совмещала в себе три типа устройств: антенну симметричный диполь, штыревую антенну и широкодиапазонную антенну (ШДА). Внутренняя планировка, расположение антенн и телескопической мачты R-1125F отличалось от «белозоровских».
Значок классности с изображением «Урал-375Д», выдаваемый организацией Gesellschaft für Sport und Technik, аналогом советско-российского ДОСААФ.
Для большинства УАЗ-469Б, стоявших на снабжении Национальной Народной Армии ГДР характерны откидные надставки дверей. Их вездеход получал уже на немецкой земле при подготовке к передаче в войска. Однако с откинутыми надставками «уазик» не помещался в фюзеляж вертолёта Ми-8. Поэтому десантники демонтировали надставки.
УАЗ-469Б послужил базой уникальной боевой машины, аналогов которой не было ни в одной из армий Варшавского договора. Это самоходная установка 73‑mm Schwere Panzerbüchse SPG-9 mit Speziallafette auf geländegängigem PKW UAZ 469 («73‑миллиметровое тяжёлое противотанковое ружьё СПГ-9 со специальным лафетом на внедорожном легковом автомобиле УАЗ-469»). Хотя дальность прямого выстрела по цели высотой 2 м и составляла всего 800 м, лесистая местность Германии с плотной подстилкой и песчаными почвами вкупе с проходимостью «уазика» и впечатляющей бронепробиваемостью СПГ-9 делали эту самоходку весьма опасным противником для западной бронетехники.
«Урал-375Д» с универсальным кузовом-контейнером LAK-II (4300х2500х2055 мм, масса 1400 кг).
Выпускал необычную боевую машину завод учебных пособий в городе Миттенвальде под Цоссеном (VEB Lehrgeräte- und Reparaturwerk Mittenwalde). Вместо заднего ряда сидений на полу кузова устанавливалась трубчатая опора с вертлюгом, на котором закреплялось орудие. Для удерживания ствола в походном положении на каркасы передних сидений надевался специальный хомут. Автомобиль оборудовали контейнером на 6 гранат и пусковых двигателей к ним, ящиком на дополнительные шесть гранат, радиостанцией.
Передвижная мастерская на шасси «Урал-375Д». Универсальный кузов с брезентовым верхом повторяет сечение контейнеров LAK (скошенные стенки — требования железнодорожного габарита). Медицинский крест на двери указывает доступ к аптечке. Снимок сделан в Минске, куда списанный из NVA автомобиль прибыл в качестве гуманитарной помощи. «Гуманитарная помощь» — прекрасная почва для сколачивания состояний. В запасе у немцев были 468 мастерских для танковых войск.
Всего было построено 578 таких боевых машин с орудиями SPG-9D и SPG-9M. Машины использовали в сухопутных войсках (LaSK) Национальной Народной Армии ГДР, пограничных войсках (Grenztruppe). От 12 до 14 установок получил 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) «Вилли Зэнгер». Но львиная часть, 284 самоходные установки, поступили в народную полицию (VP), точнее — в части народной полиции готовности (VPB), аналог советских Внутренних Войск.
Интересно, что установленный в кузове «уазика» станковый противотанковый гранатомёт (безоткатное орудие) СПГ-9 калибра 73 мм (индекс ГРАУ — 6Г6 или «Копьё» по шифру опытно-конструкторской работы), получившее у нас прозвищу «сапог», выпускался вовсе не в СССР! Его поставлял «Машиностроителен комбинат Фридрих Энгельс» из болгарского города Казанлык.
УАЗ-469Б на параде в честь Дня Республики в Берлине, 7 октября.
Единые калибры, единые стандарты радиочастот, одинаковая структура командования. Так была устроена Организация Варшавского договора. Однотипные образцы вооружений выпускались несколькими странами. Так, все автоматы Калашникова в ГДР были в ГДР-же и изготовлены! Этим занимались предприятия VEB Fahrzeug- und Jagdwaffenwerk Ernst Thaelmann в Зуле и VEB Geräte- und Werkzeugbau (GWB) в Визе. Согласно отчёту, представленному в Бундестаг 31 января 1992 года, из остававшихся на складах после объединения Германии танков Т-72 только 133 были выпущены в СССР, а 156 сделаны в Польше и 260 — в ЧССР. Все 1112 БМП-1 были сделаны в ЧССР (там их выпускали предприятия в словацких городах Детва и Дубница-над-Вагом). Все 529 МТ-ЛБ были болгарского производства, все 1266 БТР-70 — румынского. Опять же, если верить отчёту Бундестага.
УАЗ-469Б на службе в Volksmarine — Военно-морском флоте ГДР. Машину доработали — установили зеркала и буксирное приспособление вместо «клыков».
Но можно ли ему безоговорочно верить? В официальных источниках времён ГДР колёсный бронетранспортёр SPW-70 (БТР-70, он же — ГАЗ-4905) преподносится как советское изделие, оснащённое двумя карбюраторными двигателями ЗМЗ-4905 мощностью по 120 л. с. В то, что ещё кто-то может в 1970‑е годы ставить в бронетранспортёры бензиновые движки, не поверил даже видный британский эксперт Стивен Залога: назвал моторы ЗМЗ-4905 дизельными! А вот румынские источники настаивают, что завод Ratmil выпустил всего 154 карбюраторных БТР-70, после чего начал оснащать бронетранспортёр TAB-77 (так в Румынии называли БТР-70) парой дизелей Saviem 757‑05M1, по 132 л. с. каждый. Какие именно бронетранспортёры были в армии ГДР, бензиновые, дизельные, уже не установить. Однако верно, что, беря за основу разработки советских конструкторов, наши партнёры по блоку зачастую выпускали более качественную и совершенную технику.
Командно-штабная машина R-1125 производства ГДР на шасси УАЗ-469Б.
Объединённой Германии досталось огромное наследство. На 1990 год в NVA числилось 51 056 автомобилей, а общее количество военных колёсных транспортных средств (включая мотоциклы и прицепы) достигало 100 000 единиц. Как и сама Национальная народная армия, её материальная часть стала не нужна. Её ликвидация ещё до формального объединения двух Германий явилась источником наживы. В апреле 1990 года вместо Министерства национальной обороны ГДР возникло Министерство обороны и разоружения во главе с евангелическим пастором Райнером Эппельманом. Ра-зо-ру-же-ния! Более иезуитского названия трудно придумать. Тотчас началась дикая распродажа всего и вся, по бросовым ценам. Некая американская CIC International приобрела вооружений и техники $349 млн, включая корабли, истребители, системы залпового огня «Град»… Если верить материалам Берлинского информационного центра трансатлантической безопасности (BITS), 1200 танков Т-55 ушло этой конторе по $10 000 за штуку, а 200 танков Т-72 — по $200 000 за штуку. В том же отчёте фигурирует некая фирма ALTKAM из СССР, накупившая автомобилей на сумму в DM 498 420 (с 1 июля 1990 года на территории ГДР вошла в обращение западногерманская марка). Вся эта оружейная вакханалия происходила в короткий отрезок «междувластия», до 3 октября 1990 года.
Затем, как водится, начались ревизии, выявившие серьёзные расхождения в учётах ГДР и ФРГ. Причём, далеко не всегда в минус. Иногда на складах обнаруживалось большее количество техники, чем насчитали в ГДР! В большинстве случаев расхождения так и не объяснили. Прекрасная почва для злоупотреблений! Один участник Интернет-сообщества разыскивает полсотни БТР-70, «растворившуюся» в ходе избавления от тех 1266 машин, непонятно, советских либо румынских.
ЛуАЗ-967М поступили в санитарные подразделения NVA в 1978 году. Закуплено 250 машин.
Похожая история вышла и с «уазиками». За все годы в ГДР было ввезено около 2500 вездеходов УАЗ-469Б, УАЗ-469БИ, УАЗ-469БИТ и УАЗ-31512, 31514 и 31519. Доставшиеся от вооружённых сил ГДР 2000 «уазиков» ФРГ решила передать военным Греции. Однако с октября 1990‑го по апрель 1994 года греки получили всего 292 автомобиля, и куда ушли остальные, неизвестно. Расследование ни к чему не привело.
Технику бывшех вооружённых сил ГДР передавали в распоряжение ООН в зачёт взносов ФРГ в эту организацию, отправляли с бедные страны в качестве гуманитарной помощи, помогали новым партнёрам по НАТО, у которых не хватало средств на закупку современного военного имущества. Это был настоящий гипермаркет зла, на фоне которого вступительный эпизод 18‑го фильма о Джеймсе Бонде «Завтра не умрёт никогда» — сельский ларёк. К слову, по данным того же центра BITS, официально ФРГ заработала на распродаже имущества и вооружения ГДР почти 1,52 млрд евро.
Взятие Вены глазами военного фотокорреспондента «Фотохроники ТАСС» Евгения Халдея — легенды советской фотографии
"Весна 45-го года. Победа"- авторское название фотографии
Группа советских солдат проходит мимо горящего дома нацистского функционера в пригороде Вены, в местечке Кирхшлаг (Kirchschlag). Солдаты идут по валяющемуся на дороге знамени с нацистской свастикой. Сам Евгений Халдей рассказывал, что дом он поджег лично вместе с солдатами, так как в нем жил комендант концлагеря. Авторское название фотографии — Весна 1945 года. Победа
На подступах к Вене работает боевая машина реактивной артиллерии Б-13 Катюша
13 апреля 1945 года войска 2-го и 3-го Украинского фронтов (командующие - маршалы Советского Союза Родион Малиновский и Федор Толбухин) при поддержке Дунайской военной флотилии полностью разгромили немецкую группу армий Юг и штурмом взяли столицу Австрии Вену.
В ходе боев за Вену советские войска взяли в плен более 130 000 человек, захватили и уничтожили 1345 танков и штурмовых орудий, свыше 2250 орудий и минометов. Были полностью уничтожены 11 немецких дивизий, в том числе вся 6-я танковая армия СС.
Работа минометных расчетов под Веной
Бойцы Красной армии на подступах к Вене
К вечеру 6 апреля советские войска смогли выйти к южным и западным окраинам города и ворвались в прилегающие пригороды Вены. Начались упорные бои уже в черте города.
Советские танки в пригородах Вены
Колонна советских средних танков Т-34-85 в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены.
Колонна советских САУ СУ-76М на марше в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены.
Советские солдаты на улице Бройхаусгассе в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены. На переднем плане — 76-мм пушка ЗиС-3. Справа находится ресторан «Zur Kohlstaude» (пивная и ресторан).
В пригороде
Средний танк M4A2(76)W «Шерман» (M4A2(76)W «Sherman») 1-го гвардейского механизированного корпуса на улице Вены.
Маршал Советского Союза Федор Толбухин выступил с радиообращением к жителям, в котором призвал их не покидать город, а остаться на местах и чем можно препятствовать его уничтожению отступающими нацистами. Город был взят с минимальными разрушениями.
К вечеру 7 апреля войска правого крыла 3-го Украинского фронта частью сил овладели венской окраиной Прессбаум и начали растекаться веером — на восток, север и запад. Ведя упорные уличные бои, советские войска продвигались к центру города. За каждый квартал, а порой и за отдельное здание разгорались жестокие схватки.
Танки М4А2 «Шерман» (лендлизовские) 46-й гвардейской танковой бригады на улице освобожденной Вены
После ожесточенных боев в центральной части города и в кварталах, расположенных на северном берегу Дунайского канала, вражеский гарнизон был рассечен на отдельные группы, и началось их уничтожение. А к полудню 13 апреля Вена была полностью очищена от немецко-фашистских войск.
Стремительные и самоотверженные действия советских войск не позволили гитлеровцам разрушить один из красивейших городов Европы.
В Вене после взятие войсками Красной армии
Советские солдаты в поверженной столице Австрии
Julius Mein - безумный шопинг в поверженной Вене
А в это время на соседних улицах
Советская техника на венской улице
Советский солдат на крыше Венской ратуши
Советская регулировщица Александра Хворостян в освобожденной Вене. Справа — здание оперного театра.
Бойцы Красной Армии прогуливаются по поверженной Вене
Советские солдаты беседуют с местными жителями
Советские офицеры возлагают цветы к могиле австрийского композитора Иоганна Штрауса
И фото на память
Впереди - Берлин!
Фото Евгения Халдея.
Один из лучших фоторепортеров мира Евгений Халдей родился в Юзовке (сейчас — Донецк). Первый снимок сделал в 13 лет самодельным фотоаппаратом. С 16 лет начал работать фотокорреспондентом. С 1939 года - корреспондент «Фотохроники ТАСС». Снимал Днепрострой, репортажи об Алексее Стаханове...
Представлял редакцию ТАСС на военно-морском флоте во время Великой Отечественной войны. Все 1418 дней войны прошёл с камерой «Leica III» от Мурманска до Берлина.
Участвовал в штурме Новороссийска, Керчи, освобождении Севастополя, освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Австрии, Венгрии. Участник съёмок Потсдамской конференции, Парижской конференции и Нюрнбергского процесса. На Нюрнбергском процессе одними из вещественных доказательств были фотографии Халдея.
Военный фотокорреспондент "Фотохроники ТАСС" Евгений Халдей во время Нюрнбергского трибунала.