Победители
Красная армия на Красной площади - 79 лет назад прошел первый парад Победы
79 лет назад ровно в 10.00 под бой курантов на Красную площадь на белом жеребце Кумир терской породы выехал принимавший парад заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Советского Союза 49-летний Георгий Жуков. Командовал парадом его ровесник командующий 2-м Белорусским фронтом маршал Советского Союза Константин Рокоссовский.
Начался парад Победы, поставивший финальную точку в войне СССР против нацистской Германии.
Командовал парадом командующий 2-м Белорусским фронтом маршал Советского Союза Константин Рокоссовский
Решение о проведении парада принимал лично И.В. Сталин. Он же обозначил и дату — генштаб просил на подготовку три месяца, Сталин дал один: война еще не закончилась и стране еще предстояло перебросить более миллиона человек на восток для войны с Японией, туда же убывали многие военачальники - Малиновский, Василевский, Мерецков.
Войскам предписывалось от каждого фронта выделить для парада сводный полк, который не позднее 10 июня должен был прибыть в Москву.
Сводные полки фронтов формировались из лучших воинов, во главе полков шли командующие фронтами, которые после прохождения поднялись на трибуну Мавзолея. Сводные полки фронтов во время марша шли в том порядке, в каком располагались они во время войны, с севера на юг - от Баренцева моря до Черного.
Хотя директивой Генерального штаба численный состав каждого сводного полка определялся в количестве 1059 человек при 10 запасных, в ходе комплектования он увеличился до 1465 человек, но при том же количестве запасных.
15 тыс. фронтовиков - участников парада нужно было принять, разместить, подготовить к параду. Самым сложным было вовремя управиться с пошивом парадного обмундирования. Тем не менее, швейные фабрики Москвы и Подмосковья с этой нелегкой задачей справились. К 20 июня все участники парада были экипированы в парадное обмундирование нового образца. Мундиры цвета морской волны с этого времени стали традиционной парадной формой для советских офицеров.
К 10 июня в Москву стали прибывать специальные поезда с участниками парада. Личный состав размещали в Чернышевских, Алешинских, Октябрьских и Лефортовских казармах, в городках Хлебниково, Болшево, Лихоборы. В составе сводных полков воины приступили к строевым занятиям и тренировкам на Центральном аэродроме имени М.В. Фрунзе. Проводились они ежедневно по шесть-семь часов. Интенсивная подготовка к параду требовала от его участников напряжения всех физических и моральных сил. Заслуженные герои не получали никаких послаблений.
Штандарты фронтов были пошиты в мастерских Большого театра, их вес составлял 10 кг. Для них были сделаны специальные портупеи, перекинутые на широких ремнях через левое плечо, с кожаным стаканом, в котором крепилось древко штандарта. Лучшим фронтовикам было поручено нести штандарты во главе сводных полков.
Строй сводного полка 2-го Украинского фронта на параде Победы. Слева -маршал Советского Союза Родион Малиновский
По указанию Генерального штаба в Москву из частей 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов доставили около 900 единиц трофейных знамен и штандартов, собранных трофейными командами военной контрразведки СМЕРШ. Специальная комиссия отобрала на парад 200 трофеев.. В день Парада Победы их на крытых грузовых машинах доставили на Красную площадь и вручили личному составу парадной роты «носильщиков».
После прохождения своих сводных полков, маршалы - командующий фронтами - поднимались на трибуну Мавзолея, откуда далее наблюдали за парадом.
В течение всего парада играл сводный оркестр из 1400 музыкантов. Внезапно оркестр смолк и в полной тишине под грохот 80 барабанов вперед вышел сводный батальон с вражескими знаменами.
Первым бросил к подножию мавзолея штандарт 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» старший сержант Федор Легкошкур, после этого на мокрую брусчатку полетели и остальные неприятельские стяги.
Легкошкур вспоминал:
Штандарт Гитлера, который я нес, был тяжелый. Он же из литья, древка-то почти нет. Надежно, надолго было сделано. И с какой ненавистью к фашизму и гордостью за наш народ и армию, за Коммунистическую партию — вдохновителя и организатора нашей победы — я его пронес по площади. А когда подошли к мавзолею, я этот штандарт высоко поднял и с силой бросил оземь, чтобы разлетелся вдребезги.
Наступило время боевой техники Красной армии.
Парад длился 2 часа (122 минуты) под проливным дождем, но тысячи людей, заполнивших Красную площадь, казалось, не замечали его. В параде приняли участие 24 маршала, 249 генералов и адмиралов, 2536 других офицеров, 31 116 бойцов Красной армии и Военно-морского флота.
К вечеру 24 июня погода улучшилась и в 23.00 начался световой салют, в котором участвовали тысяча прожекторов, а также 500 аэростатов заграждения, на каждом из которых из 20 ракетниц с интервалом в 20 секунд выпускался в ночное небо сноп фейерверка - всего 20 тысяч ракет.
Парад победителей стал триумфом военного искусства полководцев Красной армии, разгромивших сильнейшую армию того времени, добыв победу над гитлеровской Германией.
При подготовке использовалось: https://waralbum.ru/
Фаустпатрон
Фаустпатрон один из самых первых противотанковых гранатомётов, став своего рода предком современных средств борьбы с танками. Именно гранатомёты и их развитие в лице ПТРК вытеснили противотанковую артиллерию… Но, как и многие легенды, Фаустпатрон оброс множеством мифов.
Название фаустпатрон.
Фаустпатрон, он же Панцерфауст, в наши дни имеет довольно широкий спектр использования в области реактивных средств по борьбе с танками. Оно и не удивительно… Фаустпатрон был самым массовым в своём роде на протяжении Второй Мировой. Однако, очень часто Фаустпатронами называют и другие немецкие противотанковые гранатомёты.
Фаустпатрон – это простое и дешёвое оружие, основанное на прицепе реактивной тяги. Следствием такого решения стало фактическое отсутствие отдачи и опасность для союзников, так как выходящие с обратной стороны трубы газы могли сильно покалечить или убить человека. Конструкция Фаустпатрона очень простая – труба с вышибным зарядом, на которой ставился примитивный прицел и спусковой механизм. Сам снаряд был надкалиберным и не имел ограничений по диаметру.
Другой тип гранатомёта Фаустпатроном называли только в СССР, а сами немцы применяли другие наименования – Офенрор и Панцершрек. Оба гранатомёта кардинально отличались от Фаустпатрона. Боеприпасы были калиберными и заряжались не с передней, а с задней стороны трубы, которая служила в первую очередь направляющей. Дальность эффективной стрельбы значительно повышалась, но бронепробиваемость на порядок хуже, чем у боеприпасов Фаустпатрона.
Отличия Панцершрека и Офенрора заключались в щитке и спусковом механизме. Так же, стрелок Офенрора должен был носить противогаз, чтобы не покалечиться при стрельбе. На Панцершреке, необходимость в противогазе отсутствует из-за бронещитка с остеклённым окошком.
Первенство «фаустпатрона».
Первый противотанковый пехотный гранатомёт появился в США. Это знаменитая М1 «Базука». К слову – её чаще использовали не как противотанковое средство, а как ручная артиллерия с расчётом из двух человек. «Базука» была принята на вооружение армии Соединённых Штатов в 1942 году, а Офенрор был создан в 1944 году именно благодаря «Базуке».
Офенрор и Фаустпатрон хоть и не стали первыми, но были куда лучше «оригинала». Во время сравнения реактивных гранатомётов, специалисты из США убедились в практичности обычного медного провода. В отличие от аккумулятора, провод не был восприимчив к низким температурам и не давал сбоев. Конструкция была проще, легче и надёжнее. Точностные характеристики тоже были на стороне Офенрора из-за большей длинны и использования кольца на оперении кумулятивной гранаты. Оно повышала кучность стрельбы. Позже, подобную конструкцию начали использовать и в США.
Эффективность.
О Фаустпатронах ходит много слухов, в том числе об их эффективности, но не так уж и много людей знают о различных версиях противотанкового гранатомёта. Ранние Фаустпатроны имели дальность эффективной стрельбы не более 30 метров. На такой дистанции, немецкий солдат рисковал не то что быть раненым вражеской пулей, но и получить контузию от попадания своего боеприпаса по вражеской броне. Позже, дальность стрельбы возросла до 50 и 100 метров, а поздние версии обладали баллистическим колпачком и оперением, раскрывающимся при выстреле. Эти нововведения повысили дальность стрельбы до 150 метров.
Однако, теоретически эффективная дальность стрельбы не была гарантией успешного поражения. Процент успешного использования Фаустпатронов не превышал 20-30% в зависимости от местности. Остальные летели мимо или не успевали применить. Тем не менее, в городском бою Фаустпатрон был куда опаснее полевой пушки… Возможность спрятаться в здании или за завалами позволяли сократить дистанцию, не говоря уже про поражение бортовой проекции танка.
Судьба фаустников.
Немецких солдат с Фаустпатронами на фронте не жаловали. К ним относились так же, как к снайперам и огнемётчикам, то есть крайне негативно. Если немецкий солдат попадал в плен с Фаустпатроном в руках, то он мог не рассчитывать даже не плен.
Использование в РККА.
Фаустпатрон стал весьма массовым. 8 миллионов единиц были не только в вермахте, СС и фольксштурме. Трофейные Панцерсшреки и Фаустпатроны использовались в СССР и странах союзников. Кстати… В Красной армии, Фаустпатрон использовали в разведке и штурмовых отрядах с целью поражения и оглушения противника, иногда в качестве лёгкой залповой артиллерии. С этой целью, в РККА был создан специальный станок.
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Сдали фашистам, а создателей – расстреляли: что нам врали о «Катюше»
Мифы побуждают нас докопаться до исторической правды. Один из таких мифов утверждает, будто за все годы Великой отечественной войны немцам так и не удалось захватить ни одной «Катюши» — реактивной системы залпового огня, самого грозного советского оружия того времени. А как было на самом деле?
«Катюша»… То, что это не женщина, знал каждый школьник Советского Союза. Легендарный гвардейский реактивный миномёт. Леонид Утёсов исполнял в годы войны такие куплеты:
«Немцы захотели высадить на суше
Свой десант в тумане, не видя никого
Выходила на берег Катюша
И перестреляла всех до одного!»
При этом самое грозное оружие Великой отечественной войны якобы так ни разу и не попало в руки к врагу. Во всяком случае, в этом нас убеждали ветераны, агитплакаты, статьи в популярных журналах, телепередачи и кинофильмы. Советская пропагандистская машина старалась вовсю. Эффект часто был обратный, анекдотический. Как известно, перед Берлинской наступательной операцией Сталин приказал Жукову посоветоваться с Леонидом Ильичом Брежневым, как правильнее брать столицу Рейха. Вот и с «Катюшей» вышло что-то похожее. Даже школьники пожимали плечами: неужели за всю войну немцам не удалось захватить ни одной «Катюши»?
Механизированная установка для стрельбы 132‑мм химическими снарядами в первом варианте, на шасси ЗиС-5, 1938 г. При стрельбе её сильно раскачивало, рассеивание снарядов увеличивалось. Было принято решение о размещении направляющих вдоль автомобиля.
Знал, что приступаю к теме, не раз до меня затронутой куда более глубокими исследователями. И неизбежно придётся идти тем же путём, повторять уже опубликованное другими. Даже поверхностный сёрфинг Рунета подтвердил мои предположения.
Оказывается, как и я, многие впервые задались тем же вопросом, посмотрев фильм «Отряд особого назначения» (режиссёр Вадим Лысенко, Одесская киностудия, 1978 г.). На экране разворачивалась захватывающая спецоперация: вчерашние чемпионы по прикладным видам спорта не дают фашистам завладеть секретной «Катюшей».
Боевая машина БМ-13 на шасси ЗиС-6 в Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи — до недавнего времени единственный образец советской системы залпового огня на оригинальном, сохранившемся автомобиле этой модели.
Я сходил на этот фильм по абонементу — в школе перед каникулами распространяли такие книжечки билетов, уж не помню, бесплатно или по сходной цене. Картина тогда произвела на меня сильное впечатление: герои применяли приёмы самбо, без промаха палили из спортивных пистолетов, стреляли из луков. Героически погибал невероятно обаятельный Сергей Иванов — «Кузнечик» из «В бой идут одни старики».
А потом я повзрослел. Вместе со мной повзрослела и страна, сбросив пелену иллюзий и мифов. Однажды в Российском архиве кино- и фотодокументов (РГКФД) я попросил сотрудницу ознакомить меня с германской фотохроникой времён войны. Это сегодня Интернет кишит такими фото. В 1990‑е было не так. В РГАКФД коллекция называлась трофейным фондом. Картотеку фонда стыдливо прятали в ящиках без надписей. Хотя уже и не спрашивали допуск: просто подвели к картотеке: пользуйся! На одном из снимков я увидел… «Катюшу»!
Как же так?! Ведь при угрозе захвата расчёт обязан был подорвать реактивную установку! Для чего каждая машина возила с собой запас взрывчатки. Именно так 6 октября 1941 года поступил капитан Иван Андреевич Флёров, командир первой отдельной экспериментальной батареи реактивной артиллерии, когда его установки попали в засаду при выходе из Вяземского котла.
Капитан Иван Андреевич Флёров (24 апреля (7 мая) 1905 — 7 октября 1941 г.), командир первой отдельной экспериментальной батареи реактивной артиллерии. Эта батарея больше похожа на дивизион, поскольку состояла из трёх огневых взводов (7 установок БМ-13). В составе батареи была 1 пристрелочная 152‑мм гаубица, 44 грузовые машины (30 имашин ЗиС-5 и 14 ГАЗ-АА), 1 легковая машина. Численность личного состава батареи — 198 человек.
Об этом рассказывал эпизод из другого фильма, «Укрощение огня» (режиссёр Даниил Храбровицкий, киностудия «Мосфильм», 1972 г.) Фильм, кстати, предваряло вступительное закадровое слово: «Быть может не всё, о чём мы собираемся рассказать, было так в действительности…»
Вот-вот. В аннотации трофейного снимка (Оп. 2‑105‑2) значилось: снято в г. Мценск Орловской области в октябре 1941 года. Получается, что осенью 41‑го немцам всё же удалось завладеть образцами нашего сверхсекретного оружия?
И это вопреки изданной Ставкой Верховного Главнокомандования директиве № 002490 от 1 октября 1941 год, где прямо говорилось:
«Все боевые машины М-8 и М-13 считать совершенно секретной техникой Красной Армии. Поэтому эти машины и боеприпасы к ним ни в коем случае не должны попасть в руки врага. К этим машинам во всех условиях боевой обстановки наряжать постоянно надежное и сильное наземное прикрытие. Ответственность за сохранение тайны возложить на командующих фронтами и армиями».
Установки БМ-13 и тягач СТЗ-5‑НАТИ с пристрелочной 76,2‑мм зенитной пушкой на улице Мценска. На переднем плане — танк Т-34. Возможно, это один из 10‑ти Т-34, 6‑ти КВ и 5‑ти Т-26 11‑й танковой бригады, 10 октября 1941 года направленных командиром 1‑го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенантом Лелюшенко отбить у врага г. Мценск (по факту — отбить либо уничтожить попавшие к немцам «Катюши»).
В 90‑е у нас начали массово переиздавать воспоминания битых германских военачальников (ранее доступные лишь узкому кругу специалистов). Нет ничего постыднее таких мемуаров. Все они объединены общим пафосом: «Но мы же старались победить!». Как и многие, я тогда увлекался таким чтивом. И у генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна (стеснявшегося при Гитлере своей настоящей фамилии фон Левинский) в «Утерянных победах» прочёл:
Немцы с нескрываемым любопытством изучают захваченную ими БМ-13. Поначалу им доставались установки с единичными, по разным причинам не сошедшими с направляющих снарядами. Однако в 1942 году под Харьковом враг захватил целый эшелон с реактивными снарядами для «Катюш».
«22 августа мы достигли реки Ловать юго-восточнее Старой Руссы […] Среди трофеев находились две интересные вещи. Одна из них — новенькая батарея немецких 88‑мм зенитных орудий образца 1941 г.! Вторая — это первое советское реактивное орудие, захваченное немецкими войсками. Я особенно был заинтересован в эвакуации этого орудия. Как же я был возмущен, когда мне доложили, что орудие не может быть отправлено в тыл, так как кто-то снял с него скаты. Кто же это сделал? Не кто иной, как мой второй адъютант, майор Ниман, которому эти скаты показались подходящими для нашего штабного автобуса. Он был весьма огорчен, когда узнал, что ему придется вернуть скаты и опять надеть их на старое место».
Хотя большинство реактивных установок в начальный период войны устанавливались на шасси ЗиС-6, врагу доставались и довольно экзотические экземпляры, такие как БМ-13‑16 на шасси британского Fordson WOT-8 (4х4).
Выходит, «Катюша» досталась немцам ещё раньше, в конце августа? Чтобы выставить себя в лучшем свете, фон Манштейн мог и приврать. Но какой смысл был врать советской пропаганде, что «Катюши» не достались врагу? Мы же всё равно победили, и победа наша неоспорима.
Единственную логику я вижу в том, что после выхода директивы И. В. Сталина и Б. М. Шапошникова (увы, запоздалой) начальство рангом ниже решило лишний раз не афишировать факты сдачи врагу секретной техники. А далее, как в случае с 28‑ю панфиловцами, ложь начала кочевать от инстанции к инстанции. До правды никто не докапывался, да и пострадать можно было за такую горькую правду. А с работников пропагандистского фронта взятки гладки: какой материал им всучили, такой они и пропели.
Доставалась реактивная «экзотика» и итальянцам. На снимке: БМ-13‑16 на шасси британского Austin K6 на службе в 8‑й итальянской армии. Излучина Дона, август–сентябрь 1942 г. Вопрос о применении противником «Катюш» против нас ещё до конца не изучен.
В истории советских реактивных миномётов есть и ещё одна горькая страница, вскрытая с началом Перестройки. А именно — история «сигнала» Андрея Григорьевича Костикова на конструкторов «Катюши» Ивана Терентьевича Клейменова, Григория Эриховича Лангемака, Валентина Петровича Глушко, Сергея Павловича Королёва. В результате всех четверых арестовали, а Клейменова с Лангемаком — расстреляли. После этого Костиков стал начальником Реактивного научно-исследовательского института, где создавалась пусковая установка, получил авторское свидетельство № 3338 на неё, звание генерал-майора, члена-корреспондента Академии Наук СССР. Даже немцы в своей разведсводке о советских Raketen-geräts от 20 октября 1942 года указывают их создателем инженера и Героя Соцтруда Костикова! В 1953 году во 2‑м издании Большой Советской Энциклопедии Костикова назовут создателем «нового типа вооружения».
Самым массовым шасси под реактивные миномёты стал американский Studebaker US 6x6. Снимок сделан на Украине в феврале 1944 года.
Удивительно, что ещё в феврале 1944 года генерал-майора Костикова сняли с должности начальника РНИИ. Прокуратура СССР возбудило дело. Следствие установило, что его нельзя считать ни автором ракет, ни автором установки. Но, 28 февраля 1945 года расследование против Костикова волшебным образом прекратили. В постановлении НКГБ за подписью наркома Меркулова содержится такая формулировка: «В действиях Костикова вражеского умысла нет, он нужный специалист».
Военнослужащий Красной Армии изучает трофейный шестиствольный реактивный 150‑мм миномет «Небельверфер» (15‑cm Nb.W 41). Для наших бойцов он точно не был секретом, мы прозвали его «Ванюшей». Январь 1943 г., г. Великие Луки.
Упреждая обвинения в страсти к жареным фактам, копании в грязном белье и, возможно, даже в диффамации и клевете, сошлюсь на статью «Кто есть кто», опубликованную в журнале «Наука и Жизнь» (№ 12 за 1988 г.) генерал-лейтенантом юстиции в отставке Борисом Алексеевичем Викторовым. Там всё изложено чёрным по белому. Интересно, что Борис Алексеевич разбирался в этом деле в качестве сотрудника Главной военной прокуратуры по личной просьбе Михаила Александровича Шолохова, дружившего с И. В. Клейменовым. Кстати, генерал-лейтенант Викторов был главным консультантом популярного в прошлом телесериала «Следствие ведут ЗнаТоКи».
Жаждущих мрачных подробностей переадресую к книге «Первопроходцы ракетостроения. История ГДЛ и РНИИ в биографиях их руководителей» Александра Валентиновича Глушко, она выложена в Сеть.
Редкий экспонат танкового музея в Сомюре (Франция) — германская 10‑ствольная 15‑cm-Panzerwerfer 43 (Sd.Kfz.4/1) на полугусеничном шасси Opel Blitz 3‑to Maultier. Создана в 1943 году. Бронекорпуса поставляло ателье Westfalia. Немцы с трудом осилили 300 установок и 289 транспортёров боеприпасов к ним. Для сравнения, за годы войны СССР выпустил 10 737 реактивных установок, из них БМ-13 — 6844 шт. В 1944‑м производство даже сократили, поняв, что столько не требуется.
Наконец, ещё один вопрос, возникающий в связи с «катюшами»: а были эти установки такой уж страшной неожиданностью для немцев? Первые «ЭрЭсы», то есть, реактивные снаряды, Красная Армия успешно применила ещё в августе 1939 года на Халхин-Голе. 82‑мм снаряды подвешивались к истребителям И-16. Кстати, обозначение РС — авиационное, а у артиллеристов снаряды принято обозначать с буквы «М». Самоходная установка на автомобильном шасси действительно могла стать открытием для немцев — они свой аналог, шестиствольный 15 cm Nb.W 41 или Nebelwerfer-41, таскали на прицепе. Если уж на то пошло, то это немцы применили против нас реактивные снаряды первыми — ещё в июне 1941 года при штурме Брестской крепости. Различалось и использование установок. Более точные немецкие снаряды, стабилизируемые в полёте вращением, посылали точечно. Наши установки, опять-же из-за особенностей баллистики снарядов, залпом накрывали большие пространства. Напрашивается сравнение систем HIMARS и 9К51М «Торнадо-Г». Впрочем, любое сравнение относительно. Применяя то или иное вооружение, стараются минимизировать его слабые стороны. Немцы не смогли разгадать технологию баллиститного пороха, а с копированием наших оперённых снарядов затянули до 1944 года… Мы же за годы войны изготовили 14,5 миллионов реактивных снарядов — могли себе позволить стрелять по площадям!
Уникальная БМ-8‑36 (боевая машина реактивной артиллерии калибра 82 мм с 36‑ю направляющими) на шасси ЗиС-6 недавно найдена и стала экспонатом московского музея «Моторы войны» коллекционера и реставратора Вячеслава Лена.
А вот для нас «Катюши», похоже, продолжают оставаться секретом. Установка-то, оказывается, готовилась к химической войне! Нарком оборонной промышленности Михаил Моисеевич Каганович докладывает 3 января 1939 года своему брату, заместителю председателя Совнаркома Лазарю Моисеевичу Кагановичу:
«В октябре 1938 года автомобильная механизированная ракетная установка для организации внезапного химического нападения на противника в основном прошла заводские испытания отстрелом на Софринском контрольно-испытательном артиллерийском полигоне и в настоящее время проходит полигонные испытания на Центральном военно-химическом полигоне в Причернавской».
Также до сих пор покрыты завесой тайны обстоятельства первого боевого применения «Катюш» 14 июля 1941 года по «скоплению вражеских эшелонов» на станции Орша. Фашисты захватили Оршу в ночь на 14 июля. Если так, то каким образом к 15:30 (время первого залпа «Катюш») на этом крупном железнодорожном узле могло образоваться «скопление» составов врага? Кто вообще в здравом уме посылает поезда в только что захваченный город, на передний край? Скажите прямо — на станции Орша при отступлении были оставлены наши составы, а капитан Флёров мастерски выполнил приказ командования — уничтожил ценные грузы, чтобы не достались врагу. Народ не глупый — народ поймёт. Нет же, нас продолжали кормить россказнями, даже не замечая, что в них уже мало кто верит.
«Илы» на старте. 715-й штурмовой авиационный полк. Колоризация
ТГ канал с раскрашенными фронтовыми фотографиями: https://t.me/war_in_color
«Червяк» - разрушитель железных дорог
Во время Второй мировой войны основой логистики в Европе были железные дороги. Имея большое значение для войск, железнодорожные перегоны являлись важной целью, которую следовало уничтожать.
Хорошим примером этого является т.н. рельсовая война – многочисленные операции советских партизан, целью которых было разрушение путей и прерывание перевозок противника, а также атака различных эшелонов с живой силой, техникой и ресурсами. Тем не менее, операции по уничтожению железнодорожных путей проводились не только в глубоком тылу противника.
Очевидно, что автомобильные и железные дороги, оказавшись на территории противника, тут же будут использованы им для переброски и снабжения своих войск. Таким образом, возникала необходимость в уничтожении путей при отходе. Разрушение рельсов и шпал позволяло затруднить военную логистику противника и заметно снизить темпы его наступления. Еще в годы Первой мировой войны появились первые т.н. путевые разрушители. С целью ускорения разрушения железных дорог предлагалось специальное оборудование и техника.
Немецкая копия путеразрушителя «Червяк» за работой.
Рассмотрим известные проекты в этой области, начав с отечественных разработок.
Первый известный отечественный путевой разрушитель появился еще в 1915 году. После первых неудач на фронте армия Российской Империи была вынуждена отступать в Польше и Галиции. Не желая оставлять противнику железные дороги, российская армия уничтожала их. Изначально для этого использовались заряды взрывчатых веществ. Взрыв разбивал шпалы, повреждал рельсы и делал их непригодными для использования. Тем не менее, минирование путей было слишком длительным и трудным делом, а нарастающая нехватка боеприпасов не позволяла уничтожать все пути, переходящие противнику. Требовалось новое решение, простое и эффективное, а также не связанное с расходом дефицитных ресурсов.
Выход из ситуации нашел подпрапорщик Червяк, служивший в 4-м железнодорожном батальоне. Ему удалось разработать средство разрушения путей, не требовавшее взрывчатки или каких-либо боеприпасов. Для разрушения путей при помощи системы, вскоре названной в честь конструктора, требовался только паровоз. Сам путеразрушитель «Червяк» мог изготавливаться полевыми мастерскими из имеющихся материалов.
Результат работы немецкой копии путеразрушителя «Червяк».
Путевой разрушитель конструкции подпрапорщика Червяка представлял собой петлю, согнутую из рельсов. Ширина петли заметно превышала колею пути, а на сужающемся конце петли, на сходящихся рельсах, имелись крепления для установки на имеющееся сцепное устройство паровоза. Таким образом, изделие «Червяк» имело крайне простую конструкцию, но могло эффективно решать поставленные задачи.
Перед началом разрушения т.н. верхнего строения пути система «Червяк» доставлялась к месту работы любым удобным методом. Далее солдатам-железнодорожникам следовало закрепить разрушитель на используемом паровозе и приступить к подготовке пути. Один из стыков рельсов разбирался, кроме того, рядом с ним рельсы откреплялись от шпал. После этого петлю разрушителя можно было подвести под рельсы и начать разрушение пути.
Двигаясь, паровоз тянул за собой петлю, которая взаимодействовала с рельсами, шпалами и элементами крепежа. За счет своей изогнутой формы петля «Червяка» буквально отрывала рельсы от шпал. При этом происходило извлечение костылей, а рельсы, испытывающие большую нагрузку, заметно изгибались. Результатом работы путевого разрушителя были сдвинутые с места и поврежденные шпалы, разбросанные вдоль бывшего пути костыли и пара изогнутых рельсов.
Несмотря на простоту конструкции и несложный принцип действия, путеразрушитель «Червяк» оказался достаточно эффективной системой. Он мог быстро и просто приводить в негодность сравнительно длинные участки путей, тем самым затрудняя продвижение противника. Важной особенностью новой системы была степень разрушения верхнего строения пути. Те или иные повреждения получали все элементы его конструкции. Рельсы изгибались и не могли использоваться для восстановления пути, а шпалы получали различные повреждения, затруднявшие их применение. В итоге противнику приходилось заново прокладывать железную дорогу взамен уничтоженной.
Путевой разрушитель «Крюк».
Известно, что путевой разрушитель «Червяк» был изготовлен в нескольких экземплярах, которые использовались в течение нескольких лет Первой мировой войны. В дальнейшем эта техника не была списана и оставалась на складах железнодорожных войск. Информация о применении «Червяков» в годы Гражданской войны отсутствует, но есть сведения о более поздних случаях их эксплуатации.
Некоторое количество путеразрушителей подпрапорщика Червяка сохранилось (есть основания считать, что это были новые изделия, собранные уже в годы советской власти) до начала Великой Отечественной войны. Отходя, Красная Армия была вынуждена различными способами уничтожать оставляемые железные дороги. Как и ранее, основным способом их разрушения была взрывчатка. Тем не менее, в некоторых случаях красноармейцы использовали имевшиеся в их распоряжении путевые разрушители.
К примеру, в мемуарах Героя Социалистического Труда генерал-полковника технических войск Павла Алексеевича Кабанова упоминается случай использования «Червяка» в начале июля 1941 года. 77-й батальон 5-й железнодорожной бригады получил приказ поставить заграждение или уничтожить пути на линии Проскуров – Гречаны – Жмеринка. Одна из летучек под командованием комбата капитана Геннадия Дмитриевича Богатова работала на перегоне Гречаны–Проскуров. Поставив заграждение в Гречанах, бойцы отправились в сторону Проскурова.
Реплика разрушителя в московском Парке Победы.
Для разрушения путей на перегоне было решено использовать старую, но не устаревшую конструкцию. При помощи «Червяка» красноармейцы повредили без возможности восстановления некоторую часть путей, но не успели завершить выполнение своего задания. На одном из переездов отряд Богатова наткнулся на немецкие танки, прорвавшиеся в тыл. Шквальный огонь из пушек и пулеметов не позволил разрушить оставшуюся часть перегона. Красноармейцы погибли, оставив противнику разбросанные шпалы и изогнутые рельсы.
Еще один случай попытки использования «Червяка» для сдерживания немецких войск упоминается в книге Н.С. Конарева «Железнодорожники в Великой Отечественной войне 1941-1945». 1 августа 1941 года 1-й отдельный восстановительный батальон 9-й железнодорожной бригады должен был организовать заграждения на узловой станции Каменногорск вблизи Выборга. Пока одни бойцы батальона грузили на платформы рельсы, шпалы и стрелочные механизмы, другие в тупике готовили путеразрушитель «Червяк». По-видимому, планировалось разобрать часть путей, а другие просто разрушить при отходе. Кроме того, был заминирован мост через реку Вуокса, который пытались захватить немецкие войска.
В семи километрах от станции красноармейцы сдерживали наступающего противника. Немецкая артиллерия пыталась обстреливать станцию и мост. Имея численное превосходство, противник прорвался к мосту и попытался захватить его. Наши войска смогли завершить все необходимые приготовления и взорвать мост, когда на него вышли бойцы противника. При этом какая-либо информация о применении «Червяка» в этом эпизоде отсутствует. Нельзя исключать, что наступление противника не позволило вывести путевой разрушитель из тупиковой ветки, где его готовили к использованию.
С помощью «Червяка» например уничтожался путь на перегоне Гречаны — Проскуров.
Работа системы Haken и ее результаты.
Применялись и более примитивные, но достаточно эффективные способы нарушения пути. В 1-й Конной армии Будённого для этого использовали лошадей: их привязывали к концам рельса, освобождённого от рельсовых скреплений и костылей на половину длины, после чего его оттаскивали на метр в сторону. Рельс изгибался и выправить его в полевых условиях было невозможно. Сложность представляло то, что такую операцию необходимо было повторять с каждым рельсом
Как следует из имеющихся данных, некоторое количество путеразрушителей системы подпрапорщика Червяка досталось противнику. Немцы изучили эту технику и сделали некоторые выводы. В дальнейшем, когда фронты войны начали сдвигаться на запад, немецким войскам пришлось вспомнить старые трофеи, отбитые у Красной Армии, и начать производство собственной версии «Червяка». На этот раз отечественной разработке пришлось служить врагу и мешать передвижению советских поездов.
Путевые разрушители «Червяк», к большому сожалению, упоминаются в отечественной литературе только несколько раз. Кроме того, отсутствуют какие-либо изображения этой системы. Немецкая версия путеразрушителя оказалась чуть более удачливой с этой точки зрения: сохранились несколько ее фотографий. Путеразрушитель подпрапорщика Червяка в силу разных причин не получил большой известности и не может в этом отношении сравниться с другими видами техники и вооружения времен Великой Отечественной. Тем не менее, система «Червяк» осталась в истории как первый отечественный путевой разрушитель, а также как простое и достаточно эффективное средство противодействия наступающему противнику.
В первых месяцах Великой Отечественной войны красноармейцы были вынуждены уничтожать железнодорожные пути, чтобы задержать наступление противника. При помощи взрывчатки и специальных путевых разрушителей железнодорожное полотно приводилось в негодность и не могло использоваться по прямому назначению. Перед тем, как пустить поезда, немцам требовалось восстановить путь, потратив время и силы. В конечном итоге, разрушение железных дорог не смогло остановить продвижение противника, но ощутимо замедлило его.
«Крюк» за работой. Видны балки для удержания рельсов.
По понятным причинам, в начале войны на Восточном фронте немецкие войска не нуждались в средствах для уничтожения железных дорог. Более того, Вермахт был более заинтересован в средствах их строительства. Тем не менее, изменение обстановки на фронтах со временем привело к необходимости создания техники для разрушения. К концу 1942 года нацистская Германия была вынуждена разработать и запустить в серийное производство путевые разрушители собственной конструкции. Чтобы помешать Красной Армии, а в дальнейшем англо-американским войскам, немцы использовали разрушители нескольких типов.
В 1942-43 годах немецкие войска не сталкивались с дефицитом взрывчатых веществ, что позволяло в перспективе минировать железные дороги и обходиться без специальной техники. Тем не менее, было решено разработать путеразрушители, способные мешать противнику без использования подобных «расходных материалов». К концу 1942 года было создано несколько вариантов путевых разрушителей разной конструкции.
По имеющимся данным, сначала было предложено скопировать советскую конструкцию. Результатом этого стало появление путевого разрушителя, основанного на конструкции советского «Червяка». Для разрушения пути под рельсы подводилась специальная петля, закрепленная на паровозе. Во время движения она срывала крепежные элементы, повреждала шпалы и изгибала рельсы. Подобные средства с переменным успехом использовались красноармейцами буквально под носом у противника и доставили немало неприятностей немецким железнодорожникам. После прохода «Червяка» на насыпи оставались поврежденные шпалы и изогнутые или сломанные рельсы.
Имеются сведения о попытках развить идеи подпрапорщика Червяка. В частности, предлагалось использование двух петель, по одной на каждый рельс, или рабочих органов другой формы. Такое оборудование проходило испытания и использовалось в войсках. Большим плюсом была простота конструкции, позволявшая собирать путеразрушители прямо в войсковых мастерских из имеющихся материалов.
Тем не менее, немецкая промышленность не могла обойтись без необычного и оригинального решения проблемы. В конце 1942 года фирма Krupp разработала специальный путеразрушитель и начала его серийное производство. Предложенная система фигурирует в литературе под несколькими названиями. Она упоминается как Schienenwolf, Schwellenpflug или Haken. В русскоязычных источниках чаще всего применяется перевод последнего названия – «Крюк». Следует отметить, именно это название лучше всего раскрывает главные особенности проекта.
Путеразрушитель для узкоколейных дорог, Белградский военный музей.
Изучая сохранившиеся фотографии путевого разрушителя Haken, можно заметить, что изделия этого типа отличались друг от друга различными особенностями конструкции. Вероятно, разрушители разных серий получали новые детали, улучшающие их характеристики, а ненужные агрегаты исключались из конструкции. В итоге разные экземпляры «Крюка» заметно отличаются друг от друга. При этом необходимо учитывать, что общая компоновка такой техники не менялась. Все серийные путеразрушители немецкого производства имели схожую конструкцию.
Основой «Крюков» всех версий была двухосная железнодорожная платформа. На ней монтировались все необходимые агрегаты. Любопытной особенностью такой техники было использование максимально тяжелых металлических комплектующих. Для более эффективного разрушения путей Schwellenpflug должен был иметь максимально возможную массу. При этом, однако, на эффективность влияли и другие особенности конструкции.
В передней части платформы имелось сцепное устройство для буксировки паровозами и крепления для основной детали – металлического крюка. Сам крюк представлял собой длинную двутавровую балку или сборный короб с загнутым вниз задним концом, образующим прочный крюк. Передний конец балки крепился на шарнире. Вдоль оси платформы предусматривалось углубление или продольное отверстие (не всегда). В задней части платформы имелась П-образная опора с винтовым механизмом. За счет этих узлов крюк мог перемещаться в вертикальной плоскости. В походном положении он поднимался в верхнее положение, в рабочем – опускался.
Путеразрушитель для узкоколейных дорог. Видны балка и стойки башмаков.
Принцип работы путевого разрушителя Schienenwolf был простым, но эффективным. Расчет, состоявший из 10 человек, должен был выводить разрушитель на нужный перегон и проводить подготовку к его использованию. Следовало сделать промежуток необходимой ширины между шпалами, например, подорвать их. Путеразрушитель подводился к поврежденному участку полотна, после чего крюк опускался в образовавшийся промежуток между шпалами.
Далее паровоз должен был тянуть платформу с крюком со скоростью не более 8-10 км/ч. Во время движения крюк захватывал шпалы, тянул их за собой и ломал пополам. За счет специфических нагрузок в это время происходила деформация рельсов. Кроме того, крюк во время работы делал глубокую борозду в гравийном балласте. После прохода «Крюка» верхнее сооружение пути представляло собой печальное зрелище: два изогнутых рельса лежали на разломанных пополам шпалах, а балласт между ними был буквально распахан. С целью создания дополнительных затруднений противнику следовало подрывать стыки отдельных рельсов. После такого воздействия для ремонта пути требовалось убрать все обломки, затем восстановить балластный слой и только после этого укладывать новые рельсы и шпалы.
Принцип работы всех систем семейства Schwellenpflug был одинаков. Тем не менее, как следует из имеющихся материалов, образцы подобной техники могли заметно отличаться друг от друга. Сохранившиеся фотографии и путеразрушители, ставшие музейными экспонатами, прекрасно показывают подобные различия.
Наиболее известным в нашей стране «Крюком» является образец, находящийся в московском Парке Победы на Поклонной горе. Хотя этот образец и является репликой, собранной в середине девяностых годов, он показывает особенности некоторых немецких путеразрушителей. Так, балка крюка полностью располагается над поверхностью базовой конструкции, а в рабочем положении лежит на платформе. Кроме того, на крюке закреплен бронещит, предназначенный для защиты расчета от пуль противника. Примечательно, что большая часть систем Scheinenwolf не оснащалась щитами ввиду предполагаемого способа работы на удалении от переднего края.
Упрощенный вариант «Крюка», использовавшийся в Италии. Рабочее положение.
По данным музея «Парк Победы», путеразрушитель подобной конфигурации должен был весить около 30 т и работать на скоростях не более 7-10 км/ч. На подготовку к работе силами расчета из 10 человек уходило не более 6-8 минут.
Как уже говорилось, большинство «Крюков» не имели бронированного щита. Тем не менее, такой агрегат присутствовал на одном из образцов, запечатленных на кадрах кинохроники (см. ниже). Кроме того, попавший в хронику путевой разрушитель имел другую интересную особенность. В задней части его платформы закреплялись две балки, расположенные под углом и опускающиеся на рельсы. Во время работы они должны были касаться рельсов и, по-видимому, удерживать их от смещения вбок.
Дело в том, что рельсы, не скрепляемые шпалами, под нагрузкой могли расходиться в стороны, что представляло определенную опасность для самого разрушителя, который мог сойти с них. Дополнительные удерживавшие балки должны были предотвращать подобные инциденты. Аналогичные балки присутствуют и на иных документах эпохи.
Для удержания разрушаемых рельсов на месте могли применяться и ролики. В таком случае пара широких роликов крепилась на задней части платформы. Во время движения она играла роль дополнительной опоры, а также не давала рельсам разойтись в сторону.
Тем не менее, нельзя не признать, что большинство «Крюков», как следует из имеющихся фото- и киноматериалов, не оснащалось дополнительными средствами удержания рельсов. Вероятно, во время эксплуатации было установлено, что отсутствие подобного оснащения не оказывает значительного влияния на работу разрушителя. Как следствие, сохранение балок или роликов не было критически важным.
Упрощенный вариант «Крюка», использовавшийся в Италии. Походное положение.
Все варианты путевого разрушителя Schienenwolf ломали шпалы и немного деформировали рельсы, оставшиеся без опоры. Разрушение шпал происходило из-за взаимодействия колес платформы, давящих на рельсы сверху, и крюка. Последний, находясь между рельсов, поднимал вверх и сдвигал среднюю часть шпалы. Как наименее прочная часть всей системы, шпала ломалась. Для давления на рельсы и боковые части шпалы в конструкции разрушителей чаще всего использовались колеса. Тем не менее, существовали и другие конструкции прижимных элементов.
В Военном музее на территории Белградской крепости (Сербия) и нескольких других музеях бывшей Югославии хранятся путеразрушители Haken, предназначавшиеся для работы на узкоколейных железных дорогах. Подобная техника имеет несколько интересных отличий от других образцов. Конструкция таких музейных разрушителей выполнена с широким использованием двутавровых профилей. Из них, в частности, собраны две продольные балки платформы, между которыми находится балка крюка.
На задней части платформы приварены опоры винтового механизма, позволяющие поднимать или опускать крюк. На основном винте этого механизма предусматривалась поперечная балка. К ее центральной части крепился сам крюк, к боковым – вертикальные стойки. В нижней части стоек имелись два башмака. Во время работы они опускались на рельсы и давили на них. Таким образом, невозможность использования колес в составе «системы разламывания» привела к появлению новых деталей аналогичного назначения.
В середине 1943 года, во время наступления союзников в Италии, появился новый вариант «Крюка» с более чем оригинальной конструкцией. На этот раз основой машины являлась небольшая платформа с одной колесной парой, на которой была закреплена балка крюка. Борта платформы позволяли перевозить некоторый груз или расчет. Задняя ось такого разрушителя крепилась на небольшой балке с вертикальной стойкой. Стойка проходила через окно в балке крюка и при помощи специального механизма могла перемещаться в ней.
Фото трофейного «итальянского» разрушителя из американского отчета.
Оригинальная конструкция «итальянского» путеразрушителя приводила к интересным последствиям. Платформа размещалась горизонтально только во время работы. В походном положении ее задняя часть поднималась вверх. Несмотря на необычную конструкцию, такие разрушители хорошо справлялись со своей задачей и мешали логистике союзников.
Применение путевых разрушителей семейства Schienenwolf началось к середине 1943 года, когда Красная Армия перешла в наступление. Не желая пропускать противника и облегчать ему перевозку грузов, немцы отступали и уничтожали железнодорожные пути. Где это было возможно, рельсы просто взрывали. На других перегонах использовались путеразрушители. Все это затрудняло работу советских железнодорожных войск и негативно влияло на снабжение подразделений на фронте.
Доставляя массу проблем красноармейцам, «Крюки» стали приоритетной целью для авиации и артиллерии. При обнаружении этой техники организовывалась операция по скорейшему ее уничтожению. Подобную атаку в своих мемуарах описал советский летчик Николай Евгеньевич Платонов. На счету 951-го штурмового авиаполка, где он служил, имелось два уничтоженных путеразрушителя. Один был найден и ликвидирован во время освобождения Украинской УССР, другой – в Югославии.
Югославские партизаны сообщили о применении противником разрушителя, после чего 951-й полк получил приказ найти и уничтожить эту технику. Разрушитель был замечен на станции Митровица (магистраль Белград – Загреб). Ответственное задание поручили 2-й эскадрилье, которая уже имела опыт уничтожения «Крюка». В ходе вылета были найдены следы работы разрушителя, а затем и сам поезд со специальной платформой. Состав состоял из паровоза и четырех вагонов, включая сам разрушитель. За несколько заходов пилоты эскадрильи серьезно повредили все вагоны и платформы, приведя их в негодность. Путеразрушитель, вероятно, был брошен ввиду невозможности восстановления.
Во второй половине Великой Отечественной войны советские летчики и артиллеристы, по разным данным, уничтожили до нескольких десятков путеразрушителей различных версий. Кроме того, некоторое количество подобных машин стало трофеями Красной Армии. Часть «Крюков» дожила до конца войны. По вполне понятным причинам трофейные путевые разрушители изучались наступающими войсками, но не использовались. Наступавшие советские войска попросту не нуждались в средствах, необходимых при отступлении.
Англо-американским войскам впервые пришлось столкнуться с результатами работы Schwellenpflug во время боев в Италии в середине 1943 года. Как и на Восточном фронте, немецкие войска попытались сдержать наступление противника путем разрушения железных дорог. Вероятно, это позволило немного усложнить снабжение союзников, но 8 сентября 43-го Италия капитулировала. Путевые разрушители не смогли серьезно изменить ход войны.
Красноармейцы осматривают трофейный путеразрушитель.
После поражения Германии эксплуатация путевых разрушителей всех версий прекратилась. Большая часть сохранившейся техники этого класса отправилась на утилизацию. Для восстановления разрушенной инфраструктуры требовался металл, источником которого, среди прочего, служила более не нужная техника. Несколько экземпляров путеразрушителей сохранилось до наших дней. Теперь они являются музейными экспонатами.
Для СССР в ВОВ ж/д были воистину артериями войны. После наступлений 1942 и 1943 года выяснилось, что при всём напряжении сил ж/д войска не успевают вовремя восстановить разрушенные ж/д пути, что увеличивало плечо подвоза автотранспортом, которого постоянно не хватало.
При средней обеспеченности железнодорожными войсками и организациями, а также материалами и транспортом установлены следующие нормы восстановления железных дорог:
при капитальных разрушениях — от 4 до 6 км в сутки;
при средних и частичных разрушениях — от 8 до 10 км в сутки.Так, в полосе действий 2-го Белорусского фронта в летней операции 1944 г. путеразрушителями было выведено из строя 95 км железных дорог, причём уничтожено 170 тыс. шпал. В связи с этим суточный темп восстановления пути здесь не превышал 3—4 км в сутки, что вместе с разрушением моста через Днепр послужило одной из причин отрыва войск фронта от железных дорог почти на 500 км.
Выход был один — не допускать существенного разрушения ж/д. В 1942-1943 старались обходными манёврами захватывать станции, не давая противнику времени на разрушение. В 1944 борьба с путеразрушением уже стала настоящим искусством войны. За немецкими путеразрушителями развернулась настоящая охота с воздуха и с земли:
Танковые войска фронта успешно вели борьбу с разрушением железных дорог, выделяя по мере надобности отдельные подразделения для захвата мостов или разгона команд противника, разрушавших железные дороги. Эти же в основном задачи попутно выполняла и авиация нередко при возвращении с боевого задания. Но 26 июня 1944 г., когда ясно обозначился оперативный отход противника, 1-я гвардейская штурмовая авиационная дивизия действовала специально по воспрещению эвакуации и разрушения железной дороги. В этот день с 10 до 18 часов штурмовики дивизии совершили 138 самолёто-вылетов, создали пять «пробок», разбили и сожгли до 15 железнодорожных эшелонов и застопорили, кроме того, 25 эшелонов с ценным военным имуществом. При этом штурмовики преградили путь вражеским путеразрушителям, подходившим к участкам разрушения, и уничтожили их. Один из путеразрушителей, прикрывавшийся двумя зенитными орудиями, был разбит шестёркой штурмовиков, второй путеразрушитель ранее вывели из строя танки, действовавшие вдоль железной дороги. Также специально действовали штурмовики по барражированию над железнодорожным мостом через р. Днепр, благодаря чему мост был захвачен неразрушенным.
Разница в степени разрушения железных дорог в 1943 и в 1944 гг. свидетельствует о высокой эффективности оперативных мероприятий по борьбе с разрушением железных дорог, проведенных командованием 3-го Белорусского фронта в 1944 г. В 1943 г., когда не велась такая борьба, наши войска захватили только 10% исправных железных дорог (171 км), в то время как в 1944 г., при применении мероприятий по борьбе с разрушениями, удалось захватить 88% неразрушенных железных дорог (1 572 км) и 1 489 мостов. Противник, располагая на основной магистрали Орша — Минск — Вильнюс не менее чем двумя путеразрушителями и командами железнодорожных и сапёрных подрывников, смог бы и в 1944 г. достичь таких же капитальных заграждений железных дорог, какие им производились в 1943 г., если бы это не было воспрещено действиями наших танков, авиации и другими оперативными мероприятиями.
Немецкий путеразрушитель в английском музее.
«Ягдтигр»
![](https://cs15.pikabu.ru/post_img/2024/06/13/7/171827367012985689.jpg)
![](https://cs15.pikabu.ru/post_img/2024/06/13/7/1718273669121757939.jpg)
![](https://cs15.pikabu.ru/post_img/2024/06/13/7/171827367013977437.jpg)
![](https://cs13.pikabu.ru/post_img/2024/06/13/7/1718273674143191024.jpg)
Монструозные «Ягдтигры» являются одним из символов бездарных творений немецких инженеров конца войны. Германия тратила огромные силы на производство этих и многих других стальных гигантов, в которых не было никакого толка учитывая обстановку на фронтах и надежность подобных изделий. Впрочем, было бы хуже, если бы немцы тратили силы на что-то стоящее. Подобные проекты только приближали победу над нацистами.
Автор: сообщество "Пути Истории"
Друг познается в чате
«Чат на чат» — новое развлекательное шоу RUTUBE. В нем два известных гостя соревнуются, у кого смешнее друзья. Звезды создают групповые чаты с близкими людьми и в каждом раунде присылают им забавные челленджи и задания. Команда, которая окажется креативнее, побеждает.
Реклама ООО «РУФОРМ», ИНН: 7714886605
Танк вермахта Пантера (Panzerkampfwagen V Panther)
Танки Пантера появились на фронте в мае 1943 года, и сразу же показали себя с лучшей стороны. Совершенная броня и мощная пушка делала их грозным противником. Это были едва ли не самые совершенные танки того времени в чисто техническом отношении.
Технические характеристики средних танков Pz Kpfw V «Panther» (Ausf D/Ausf G):
Год выпуска 1943 г./1944 г.;
Боевая масса – 43000 кг/45500 кг;
Экипаж – 5 человек;
ОСНОВНЫЕ РАЗМЕРЫ:
Длина по корпусу – 6880 мм/6880 мм;
Длина с пушкой вперед – 8860 мм/8860 мм;
Ширина – 3400 мм/3400 мм;
Высота – 2950 мм/2980 мм;
ЗАЩИЩЕННОСТЬ:
Толщина бронелистов лобовой части корпуса (угол наклона к вертикали) - 80 мм (55 град.);
Толщина бронелистов бортов корпуса (угол наклона к вертикали) – 40 мм (40 град.)/50 мм (30 град.);
Толщина бронелистов лобовой части башни (угол наклона к вертикали) – 100 мм (10 град.)/110 мм (11 град.);
Толщина бронелистов крыши и днища корпуса – 15 и 30 мм/40 и 30 мм;
ВООРУЖЕНИЕ:
Марка пушки – KwK42;
Калибр – 75 мм;
Длина ствола 70 калибров (5250 мм);
Боекомплект – 79 выстрелов/81 выстрелов;
Число пулеметов – 2 шт.;
Калибр пулеметов – 7,92 мм;
Боекомплект – 5100 патронов/4800 патронов;
ПОДВИЖНОСТЬ:
Тип и марка двигателя - «Майбах» HL230P30;
Мощность – 650 л. с./700 л. с.;
Максимальная скорость по шоссе – 46 км/ч;
Запас топлива - 730 л;
Запас хода по шоссе – 200 км;
Среднее давление на грунт – 0,85 кг/см2/0,88 кг/см2.
«Пантеры» были ответом на советский танк Т-34, который оказал огромное влияние на исход войны и на дальнейшее развитие мирового танкостроения. При его создании советским конструкторам удалось найти оптимальное соотношение между основными боевыми, тактическими, защитными, эксплуатационными, ходовыми и технологическими характеристиками. Несомненно, что рано или поздно, противник попытался бы воспроизвести успех советского танка.
Впервые в истории немецкого бронестроения, танк пантера приобрёл наклонную броню, найденную ещё американским инженером Кристи, а до совершенства доведённую советскими инженерами Кошкиным и Морозовым. К тому же, гусеницы «Пантеры» расширились едва ли не до размера Т-34, так что проходимость нового танка стала вполне пристойной. Его же пушка сохранила привычный немецким танкистам калибр в 75 миллиметров, но удлинилась до 70 калибров и по бронепробиваемости значительно превысила пушку тридцатьчетвёрки калибром 76,2 миллиметра. Но, даже 85-миллиметровая пушка, появившаяся на новой модификации тридцатьчетвёрки к концу 1943-го, пробивала не больше «пантеровской». Дополнительно, новый танк сделали намного просторнее и комфортнее, чем старые панцеры 4, так что в боевом отделении работа танкистов заметно упростилась.
Но увы, от технического превосходства до экономического краха, всего один шаг. За всё надо либо платить, либо расплачиваться. В частности, техническое совершенство приходится оплачивать усложнением производства. В любой войне сражаются не армии, солдаты, танки или самолёты, а в первую очередь – это противостояние двух экономик. Во время Великой Отечественной войны противостояли друг другу коммунизм и капитализм. У коммунизма есть одно преимущество: он более эффективно наращивает экономическую мощь за счёт внутренних ресурсов страны. Капитализму же, тем более в крайней фазе его проявления, такого как фашизм, для увеличения своей мощи, необходимо постоянно кого-то грабить и расширять свои колонии. К тому же любой капитализм ограничен в своих возможностях жадностью своих олигархов.
Большой корпус Пантер дался Германии, конечно же не даром. Первые модификации весили около 20 тонн, опытные образцы зашкалили уже за 36,5 тонны, ну а практически все серийные версии перевалили далеко за 40 (последняя модификация добралась почти до 45 тонн). Для сравнения: танк Т-34 начался с 26 тонн и дошёл до 32, а Иосиф Сталин второй серийной модели весил 46 тонн, то есть чуть больше Пантеры. Между тем по немецкой — основанной на калибре пушек — классификации «Пантера» относится к средним танкам, а ИС-2 со 122-миллиметровой пушкой, рассчитанной на сокрушение бетонных долговременных огневых точек, к тяжёлым. Не зря немцы уже к концу 1943-го перешли на классификацию по весу и признали «Пантеру» тяжёлым танком.
«Пантера» получилась увесистой не только по сравнению с советскими танками, но и по сравнению со своим предшественником средним танком Панцер 4, который она и должна была заменить. Вес нового танка был вдвое тяжелее предшественника, а значит и сырья на него уходило вдвое больше. К тому же, во второй половине войны, по мере отступления, Третья империя располагала с каждым днём всё меньшими сырьевыми ресурсами. Особенно остро Германия ощущала нехватку легирующих компонентов для брони. Из трех основных составляющих на территории Третьего Рейха добывали только никель, при этом его добыча составляла всего 12% от общей потребности. Основную же часть никеля везли из оккупированной Норвегии. Хуже обстояло дело с более востребованными при производстве хромом и молибденом, которые в Германии вообще не добывались. Их приходилось закупать у нейтральных стран. По этому, из-за нехватки легирующих компонентов броня «Пантеры» утратила вязкость и легко раскалывалась. На броню же четвёртых панцеров присадок бы хватило.
Плюс ко всему, возрос и расход горючего нового танка. Между тем империя почти не располагала доступом к нефтяным ресурсам. Вся наземная техника двигалась на бензине, синтезированном из угля. Он в несколько раз дороже природного. Поэтому Германия хотя и обеспечивала свои потребности, но сил и средств на это уходило куда больше, чем у стран антигитлеровской коалиции. С появлением Пантер расходы в топливном секторе экономики заметно возросли.
Самое интересное в этом аспекте то, что по трудозатратам — и в производстве, и в эксплуатации — один танк Пантера был практически равноценен двум танкам Панцер 4. При этом, боевые возможности двух «четвёрок» заметно превосходили одну Пантеру. Переход на новый, несомненно куда более совершенный основной танк, не повысил, а заметно сократил потенциал германских броневых войск. Между тем потенциал совершенствования Панцера 4 был ещё далёк от исчерпания. Например, созданная для «Пантеры» пушка монтировалась в просторной башне «четвёрки» без проблем. Бронезащиту танка довели до вполне пристойного уровня: 85-миллиметровый снаряд Т-34 пробивал её, но далеко не с любой дистанции. А простейшие меры вроде навески на лобовую броню запасных траков обеспечили защищённость, сопоставимую даже с «Пантерой». Так что Панцер 4 продолжали выпускать до конца войны.
Вариант же «четвёрки», равноценный «Пантере» по вооружению и лобовой броне, весил бы всего лишь около 30 тонн. И трудоёмкость возросла бы примерно на пятую долю. Но по сравнению с «Пантерой» это всё ещё необычайно легко и дёшево. По мнению многих военных специалистов, переход к Пантерам был стратегической ошибкой.
Германская военная мысль всегда тяготела к сверхоружию, способному одним ударом решить исход всего сражения, а то и войны в целом. Немецким генералам — как, в принципе, и военным всего мира — глубоко чужды мысли о трудоёмкости, цене, ресурсах и прочих экономических категориях. Когда все эти особенности мышления сошлись в одной точке, то и получился танк Пантера. Он был едва ли не совершеннейший по тому времени в чисто техническом отношении, но экономически провальный настолько, что фактически разоружил собственную армию.