Телефонный звонок прозвучал как-то особенно пронзительно в тот декабрьский вечер. Лена вздрогнула, оторвавшись от приготовления ужина. По спине пробежал холодок – она всегда чувствовала, когда звонила свекровь. И сейчас внутренний голос не подвел.
– Андрюша, солнышко, – раздался в трубке медовый голос Нины Петровны. – Как ты, сыночек?
Лена замерла у кухонной двери, прислушиваясь к разговору мужа в гостиной. Она не хотела подслушивать, но что-то заставляло её стоять и ловить каждое слово.
– Да, мам, нормально все, – голос Андрея звучал устало. – Работаем помаленьку...
– Сынок, я вот что хотела сказать... – В голосе свекрови появились особые, вкрадчивые нотки. – Мы с папой так соскучились. Новый год на носу. Может, придешь к нам встречать? Как раньше, помнишь? Я твой любимый салат оливье сделаю, папа шампанское купил...
Пауза. Лена почувствовала, как участился пульс.
– Только... – Нина Петровна сделала многозначительную паузу. – Приходи один, ладно? Посидим по-семейному, как раньше. Без Лены.
Кухонное полотенце выпало из рук. Лена прислонилась к стене, чувствуя, как предательски подгибаются колени. Три года брака, и каждый раз одно и то же. Каждый праздник превращается в поле боя, где свекровь пытается перетянуть сына на свою сторону.
– Мам, – голос Андрея стал жестче. – Мы уже обсуждали это. Лена – моя семья.
– Семья – это мы с папой! – В голосе Нины Петровны зазвенели истеричные нотки. – Мы тебя растили, ночей не спали! А она... Она просто...
– Нет, ты послушай! – Свекровь уже не сдерживалась. – Она же тебя приворожила! Ты совсем другим стал! Раньше каждые выходные домой приезжал, а теперь...
Лена беззвучно опустилась на пол. Перед глазами всплыли воспоминания трехлетней давности – их свадьба, на которой свекровь демонстративно рыдала, крича, что сын совершает ошибку. Первый семейный ужин, когда Нина Петровна "случайно" облила её борщом. Бесконечные придирки, колкости, попытки поссорить их с Андреем.
– Мама, я все сказал. Мы придем вместе или не придем совсем.
– Ну и оставайся со своей... – Последовала грубость, от которой у Лены защипало глаза.
Звук брошенной трубки. Тяжелые шаги мужа. Лена быстро встала, делая вид, что занята ужином. Руки предательски дрожали.
– Ты все слышала? – Андрей обнял её сзади, уткнувшись носом в шею.
– Нет, – соврала она, размешивая уже давно готовый соус. – Что-то случилось?
– Все как обычно. – Он развернул её к себе. – Мама зовет на Новый год. Без тебя.
Лена попыталась улыбнуться, но губы дрожали:
– Может, правда сходишь? Она же твоя мама...
– Прекрати, – Андрей взял её лицо в ладони. – Ты – моя жена. Моя семья. И никто не заставит меня выбирать между вами.
Лена уткнулась ему в грудь, пытаясь сдержать слезы. Она любила мужа всем сердцем, но иногда ей казалось, что эта любовь разрушает его отношения с родителями. Может, она действительно эгоистка?
Вечер медленно опускался на город. За окном падал снег, укрывая улицы белым покрывалом. Лена смотрела на кружащиеся снежинки и думала о том, что через неделю Новый год. Праздник, который должен объединять семьи, снова станет причиной раздора.
В эту ночь она долго не могла уснуть. Андрей мирно сопел рядом, а она прокручивала в голове события прошедшего вечера. Может, стоит попробовать еще раз наладить отношения со свекровью? Сделать первый шаг? Но все предыдущие попытки заканчивались унижением и слезами.
Утро встретило их хмурым небом и температурой у Андрея. Простуда свалила его неожиданно – температура под сорок, кашель, слабость. Лена металась между работой и домом, отпаивала мужа травами, ставила компрессы.
– Это все ты виновата! – раздался звонок свекрови на третий день болезни Андрея. – Не уберегла моего мальчика! Я приеду и заберу его к себе!
– Нина Петровна, – Лена старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело. – Андрею уже лучше. Я о нем забочусь.
– Заботишься? – В трубке послышался издевательский смех. – Да что ты можешь? Только деньги из него тянуть! Думаешь, я не вижу, как он на работе перерабатывает? Все для тебя старается!
Лена сжала трубку так, что побелели костяшки пальцев. Хотелось кричать, что она тоже работает, что половину ипотеки платит она, что любит Андрея просто за то, что он есть. Но свекровь не хотела ничего слышать.
Вечером, меняя компресс на лбу мужа, Лена решилась:
– Андрей, может, правда съездишь к родителям на праздники? Я понимаю, как твоя мама скучает...
Он открыл воспаленные глаза:
– Ты что, действительно хочешь от меня избавиться?
– Нет, что ты! – Она присела рядом, поправляя одеяло. – Просто подумала... может, стоит попробовать наладить отношения?
– Лен, – Андрей взял её за руку. – Я знаю свою маму. Если я приду один, она решит, что победила. И будет давить еще сильнее. Я не могу так с тобой поступить.
Лена молчала, глядя в окно. Там продолжал падать снег, создавая иллюзию праздника и уюта. Где-то в соседних домах люди готовились к Новому году, покупали подарки, строили планы. А в их семье праздник снова превращался в испытание.
До Нового года оставалось пять дней, и каждый из них был наполнен звонками свекрови. Она то умоляла, то угрожала, то пыталась давить на жалость. Андрей молчал, но Лена видела, как тяжело ему дается это противостояние.
В предновогодний вечер, украшая елку, Лена вдруг поняла, что больше так не может. Она достала телефон и набрала номер свекрови:
– Нина Петровна, я хочу с вами поговорить. Давайте встретимся?
В трубке повисла тяжёлая пауза. Лена почти физически ощущала, как свекровь борется с желанием бросить трубку.
– Хорошо, – наконец процедила Нина Петровна. – Приходи завтра к двум. Только Андрею не говори.
На следующий день Лена стояла перед знакомой дверью, сжимая в руках коробку с тортом – маленьким актом доброй воли. Её сердце колотилось как сумасшедшее, но она понимала – этот разговор нужно было провести давно.
Нина Петровна открыла дверь, окинув невестку холодным взглядом. В квартире пахло пирогами – свекровь всегда пекла их, когда нервничала.
– Проходи, – бросила она, разворачиваясь к кухне.
Лена прошла знакомым маршрутом. Здесь ничего не менялось годами: те же занавески, те же фотографии Андрея на стенах – от младенчества до выпускного. Только их свадебной фотографии здесь не было.
– Я вас слушаю, – Нина Петровна села напротив, сложив руки на груди.
– Нина Петровна, я знаю, что вы меня не любите. И, возможно, никогда не полюбите. Но я люблю вашего сына. И мне больно видеть, как он разрывается между нами.
– Любишь? – свекровь усмехнулась. – А ты знаешь, что он в детстве боялся темноты? Что у него аллергия на цитрусовые? Что он...
– Что он храпит, когда простужен, – тихо продолжила Лена. – Что он не может уснуть без привычной подушки. Что он обожает ваши пирожки с капустой, но стесняется просить их. Что он каждый день звонит вам, даже когда очень занят, потому что знает – вы волнуетесь.
Нина Петровна замолчала, впервые посмотрев на невестку внимательно.
– Я не пытаюсь занять ваше место, – продолжила Лена. – Я просто хочу быть частью семьи. Чтобы Андрей не чувствовал себя предателем, когда проводит время с вами или со мной. Чтобы наши будущие дети знали свою бабушку не как врага их матери, а как любящую и мудрую женщину.
В глазах Нины Петровны что-то дрогнуло при упоминании внуков.
– Будущие дети? – переспросила она севшим голосом.
– Мы с Андреем хотим детей, – Лена положила руку на живот. – И... кажется, это случится раньше, чем мы планировали. Я узнала на прошлой неделе, но ещё не говорила Андрею. Хотела сначала поговорить с вами.
Нина Петровна застыла, переваривая информацию. Её руки, всё ещё сложенные на груди, заметно дрожали.
– Почему? – наконец спросила она. – Почему сначала со мной?
– Потому что вы его мать, – просто ответила Лена. – И я хочу, чтобы наш ребёнок рос в семье, где все любят друг друга. Или хотя бы пытаются.
Свекровь встала, подошла к плите и начала механически перебирать чайные чашки. Лена видела, как подрагивают её плечи.
– Андрюша всегда хотел братика или сестричку, – вдруг сказала Нина Петровна, не оборачиваясь. – Но у нас с отцом не получилось. Может, поэтому я так... – она не закончила фразу.
– Я понимаю, – мягко сказала Лена. – И я не прошу вас полюбить меня прямо сейчас. Просто давайте попробуем. Ради Андрея. Ради малыша.
Нина Петровна медленно повернулась. В её глазах блестели слёзы.
– Пирожки с капустой, говоришь? – спросила она, пытаясь улыбнуться. – Может, научу тебя их делать? Андрюша обрадуется.
Лена почувствовала, как тяжесть, давившая на сердце последние три года, начинает понемногу отступать.
– С удовольствием, – ответила она. – А может... может, вы с отцом всё-таки придёте к нам на Новый год? Я приготовлю оливье по вашему рецепту.
Нина Петровна молча подошла к невестке и неловко обняла её. Это объятие было далеко от материнского, но это было начало. Маленький шаг к тому, чтобы их семья наконец стала настоящей.
Вечером, когда Андрей вернулся с работы, он застал жену на кухне. Она колдовала над разделочной доской, а рядом лежала знакомая тетрадь с мамиными рецептами.
– Что это ты делаешь? – удивлённо спросил он.
– Учусь готовить пирожки с капустой, – улыбнулась Лена. – Кстати, у меня для тебя два сюрприза. Присядь.
Андрей опустился на стул, с тревогой глядя на жену. Последний раз она так серьёзно начинала разговор, когда сообщала о повышении ипотечной ставки.
– Во-первых, – Лена вытерла руки о фартук, – твои родители придут к нам на Новый год.
Андрей моргнул, явно не веря своим ушам.
– Мама согласилась? – он покачал головой. – Как тебе это удалось?
– Мы просто поговорили, – Лена подошла к мужу и взяла его за руку. – По-настоящему поговорили. Впервые за три года.
Она замолчала, собираясь с мыслями. Сердце колотилось как сумасшедшее – сейчас она скажет то, что изменит их жизнь навсегда.
– А второй сюрприз... – Лена глубоко вздохнула. – Помнишь, мы говорили о том, что хотим детей?
Андрей замер, его глаза расширились.
– Ты... – он запнулся, боясь произнести это вслух, словно слова могли спугнуть чудо.
– Да, – Лена улыбнулась, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. – Я беременна.
Андрей вскочил со стула, подхватил жену на руки и закружил по кухне. Мука с её фартука осела на его рубашке, но ему было всё равно.
– Я люблю тебя, – шептал он, покрывая её лицо поцелуями. – Боже, как я тебя люблю!
Внезапно он остановился, осторожно опустил Лену на пол.
– Прости, – испуганно произнёс он. – Я не должен был так... Тебе нельзя волноваться.
– Андрей, я беременна, а не больна. Всё хорошо.
Он притянул её к себе, уткнулся носом в макушку.
– Мама знает? – спросил он тихо.
– Да, – Лена подняла голову, встречаясь с ним взглядом. – Поэтому мы и поговорили. Знаешь, кажется, известие о внуках творит чудеса.
– Поверить не могу, – Андрей покачал головой. – Столько событий за один день...
Звонок телефона прервал их разговор. На экране высветилось "Мама".
– Включи громкую связь, – попросила Лена.
– Андрюша, – голос Нины Петровны звучал непривычно мягко. – Как ты, сынок?
– Хорошо, мам, – Андрей сжал руку жены. – Даже отлично.
– Лена... она сказала тебе?
– Да, – он улыбнулся. – Спасибо, что придёте к нам на Новый год.
– Я тут подумала... – В голосе свекрови появились знакомые командные нотки, но теперь они звучали почти забавно. – Может, вам к нам переехать? Временно, конечно. У вас же квартира маленькая, а с ребёнком нужно пространство. И я помогу с малышом, опыт всё-таки...
Лена и Андрей переглянулись, сдерживая смех. Нина Петровна оставалась собой – властной, привыкшей командовать. Но теперь в её голосе звучала забота – пусть немного неуклюжая, но искренняя.
– Спасибо, мам, – мягко ответил Андрей. – Но мы справимся. Хотя твоя помощь нам очень пригодится.
– Конечно справитесь, – фыркнула Нина Петровна. – Но я всё равно буду рядом. Кстати, Лена, ты тесто поставила как я сказала? Не перемешивай больше, чем нужно, а то пирожки жёсткие будут.
– Всё сделала точно по рецепту, – улыбнулась Лена.
– Ну ладно... – свекровь помолчала. – Тогда до вечера. Я ещё зайду, проверю, как у вас дела.
Попрощавшись, они сели на диван. Андрей положил руку на живот жены.
– Знаешь, – задумчиво произнёс он, – а ведь у нас получилось. Настоящая семья.
– Да, родной. У нас всё получилось.
За окном продолжал падать снег. До Нового года оставалось четыре дня, и впервые за долгое время они оба с нетерпением ждали праздника. Ведь теперь это будет настоящий семейный праздник – без обид и упрёков, без необходимости выбирать между близкими людьми.
Лена закрыла глаза, чувствуя, как шевелится под ладонью мужа их будущий малыш. Возможно, это была лишь игра воображения – срок ещё слишком маленький. Но ей казалось, что ребёнок тоже радуется тому, что в их семье наконец воцарился мир.
31 декабря выдалось морозным и ясным. С самого утра Лена хлопотала на кухне, то и дело поглядывая на часы. Нина Петровна обещала прийти к четырём, чтобы помочь с приготовлениями.
– Не перетруждайся, – Андрей обнял жену сзади, когда она в третий раз принялась протирать столешницу. – Мама всё равно всё переделает по-своему.
– Знаю, – улыбнулась Лена. – Но мне хочется, чтобы всё было идеально.
Ровно в четыре раздался звонок в дверь. На пороге стояла Нина Петровна с внушительными пакетами, за её спиной маячил Михаил Степанович, муж, с коробкой шампанского.
– Так, показывай свой оливье, – с порога скомандовала свекровь, решительно направляясь на кухню. – Надеюсь, морковку не переварила?
Лена и Андрей переглянулись с улыбкой. Некоторые вещи не менялись.
– Папа, проходи, – Андрей забрал у отца коробку. – Как дела на работе?
– Да какая работа, сынок, – махнул рукой Михаил Степанович. – На пенсию собираюсь. Внуку пора время уделять.
– Или внучке, – подал голос с кухни Нина Петровна. – Лена, а ты к врачу записалась? Я тут узнавала, в двадцать третьей женской консультации очень хороший специалист...
Следующие несколько часов прошли в суете приготовлений. Нина Петровна командовала парадом на кухне, то и дело отправляя мужчин за недостающими продуктами. Лена послушно выполняла указания свекрови, отмечая про себя, как изменились её интонации – теперь в них звучала не злость, а искренняя забота.
К десяти вечера стол был накрыт. Посередине красовалась огромная миска с оливье – совместное творение невестки и свекрови. Нина Петровна придирчиво осмотрела результат и, наконец, одобрительно кивнула:
– Вполне съедобно. Для первого раза даже очень неплохо.
От неё не укрылось, как просияла Лена от этой скупой похвалы.
– Давайте включим телевизор, – предложил Михаил Степанович. – Скоро президент говорить будет.
Они расселись в гостиной. Андрей приобнял жену, незаметно положив руку на её живот. Нина Петровна сделала вид, что не заметила этого жеста, но её глаза подозрительно заблестели.
– Знаете, – вдруг сказала она, когда куранты начали отбивать полночь, – я хочу извиниться. Перед вами обоими. Я была несправедлива...
– Мам, – перебил её Андрей. – Давай не будем о прошлом. Главное – мы все здесь, вместе.
– И это только начало, – добавила Лена, накрывая ладонь мужа своей.
Бой курантов, звон бокалов с безалкогольным шампанским для Лены, традиционное "С Новым годом!" – всё слилось в один счастливый момент. Нина Петровна украдкой вытирала слёзы, Михаил Степанович улыбался в усы, а Лена и Андрей не могли оторвать друг от друга влюблённых глаз.
Позже, когда часы показывали третий час ночи, а Михаил Степанович мирно посапывал в кресле, Нина Петровна вдруг достала из сумки старый фотоальбом.
– Вот, – она протянула его Лене. – Хочу, чтобы он был у вас. Здесь все фотографии Андрюши с рождения. И ещё... – она замялась. – Я подумала, может, начнём новый? Для малыша.
Лена осторожно взяла альбом, пролистала пожелтевшие страницы. Маленький Андрей на каждом снимке, его первые шаги, первый день в школе, выпускной...
– Спасибо, – тихо сказала она. – Это очень важно для нас.
Нина Петровна неловко обняла невестку:
– Это я тебе спасибо. За то, что не сдалась. За то, что любишь его так сильно.
Андрей наблюдал за ними, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Все его женщины – мама, которая дала ему жизнь, жена, которая подарила ему любовь, и крошечная доченька или сынок, который пока существовал только под сердцем Лены, – все они были здесь, рядом, и наконец-то в мире друг с другом.
За окном занимался рассвет первого дня нового года. Снег искрился в свете фонарей, а на стекле медленно таяли снежинки. Лена положила голову на плечо мужа и прошептала:
– С новым годом, родной. С новым счастьем.
И в этих простых словах было всё – благодарность за прошлое, радость настоящего и вера в будущее, где их ребёнок будет расти в семье, полной любви и понимания. Где не нужно будет выбирать между близкими людьми. Где каждый праздник будет объединять, а не разделять.
А через несколько месяцев, когда в их семье появится маленькая Машенька, Нина Петровна первая возьмёт внучку на руки и скажет, глядя на невестку повлажневшими глазами:
– Наша девочка. Вылитая мама.
И это "наша" станет самым главным подарком для всех них.
