- Вы подумайте еще раз, Вероника Евгеньевна, - сказала риелтор, - если сделать косметический ремонт, то за квартиру вы получите больше.

Вероника передернула плечами. Получить больше – это, конечно, хорошо, но сколько возни. Мастеров искать, деньги вкладывать. Лишних денег для этого у нее не было.

Но главное даже не это. Ей просто скорее хотелось избавиться от этой квартиры. Все знакомые ее дружно осуждали – как это так – родное гнездо и продавать! Она молчала. Только оставшись одна она, могла вспомнить, пореветь, снова пережить те события, которые привели к тому, что эту квартиру она не считала родным гнездом. Да и была она здесь за последние двенадцать лет всего второй раз.

Полгода назад – это был первый раз. Тогда умер ее отец, и она занималась похоронами. Потом документами. Прошло полгода и квартиру можно было продавать. Вот ей и пришлось прийти сюда второй раз.

- Нет, - ответила она, - пусть все будет так, как есть.

- Хорошо, Вероника Евгеньевна – как вы хотите, - ответила риелтор.

Вероника подписала все документы и ушла, даже не оглянувшись.

***

- Ну как? – спросила Андрея жена.

- Да никак пока. Сертификат не покрывает затрат на хорошее жилье. А то, что можно купить, ну совсем уж убитое или далеко на окраине, куда и добраться-то проблема без машины. А Светланке в школу ездить каждый день. Завтра еще с одним риелтором встречаюсь.

- Все образуется, а пока раздевайся, ужинай и отдыхай.

После ужина Андрей снова стал просматривать газеты, ища что-нибудь подходящее. Срок действия сертификата заканчивался. Покупать надо было быстрее.

***

На следующий день он встретился с риелтором в центре. Это его удивило. Цены на квартиры в этом районе он знал, они были слишком высоки для него.

Приятная молодая женщина привела его в дом старой постройки. Пока они поднимались на третий этаж, она сказала:

- Из плюсов – расположение, высокие потолки. Рядом магазины, парки, школы.

- А минусы? – спросил Андрей.

- Квартиру надо ремонтировать. Не то, чтобы там полная разруха, но ремонт нужен, конечно.

Они зашли в двухкомнатную сталинку. Андрей осмотрелся – квартира выглядела достаточно прилично.

- Вы уверены, что сертификат покроет стоимость? Я ведь говорил – доплачивать мне нечем.

Риелтор пожала плечами:

- Собственник торопит с продажей. Предлагала сделать косметический ремонт, но Вероника Евгеньевна просит продать быстрее.

Андрей еще раз осмотрел квартиру.

- Скажите, у вас есть полчаса времени? Хочу, чтобы жена посмотрела, если она одобрит, мы покупаем.
- Есть, - ответила риелтор.

Через несколько дней Ковалевы зашли в свою новую квартиру.

***

Больше всех своему дому обрадовалась Светланка. Ей очень хотелось, чтобы у нее была школа не на год или два, а навсегда. Но пока отца переводили из гарнизона в гарнизон, школы менялась слишком часто. Учиться девочке нравилось, но программы были разные. Ей приходилось то догонять одноклассников, то наоборот – сидеть и скучать, пока они учили то, что она уже знала.

И еще у девочки была мечта – свое домашнее животное. Одна даже не решила, кого хочет – кошку или собаку, ей хотелось, чтобы дома ее ждал друг, которого можно погладить, с которым можно гулять. Которому можно рассказать все-все.

Светланка помогала матери обживаться. В квартире, которую они купили, осталась мебель. Родители решили – надо хорошенько отмыть старые шкафы и столы и ими еще вполне можно пользоваться.

Потом девочка пошла гулять. Она обошла район, запомнила, где находятся магазины, и потом решила пройтись по парку.

Парк был старый. Огромные деревья в два обхвата образовывали длинные аллеи. День был рабочий, поэтому народа было немного. Светланка увидела белочек. Она пошарила по карманам и скормила зверькам несколько семечек и орешков. Когда она уже собиралась вернуться домой, она заметила, что в углу парка орут огромные серые вороны. Ей стало интересно – что птицы там обнаружили, и она пошла посмотреть.

Вороны увидели человека и неохотно взлетели. Светланка подошла к дереву, около которого кружились птицы, и увидела яркое пятнышко. Когда она подошла еще ближе, то поняла, что это маленькая трехцветная кошечка.

Зверек испуганно прижался к стволу около самой земли и сидел, закрыв глаза. Светланка огляделась – никого из людей рядом не было, и девочка поняла, что котенок ничей.

- Кис-кис – позвала она.

Котенок открыл глаза и потянулся к человеку. Девочка показалась ей не такой опасной, как огромные серые птицы, которые пытались ее долбить своими твердыми клювами.

Кошечка доверчиво подбежала к Светланке и девочка подхватила зверька на руки.

Вороны недовольно заорали и разлетелись.

Светланка стояла, держа в руках маленькое беспомощное существо. И вдруг поняла! – у них же есть своя квартира! И теперь ей можно будет завести друга, как она хотела долгие годы!!!

Девочка еще раз оглянулась, половчее уложила кошечку в руках и решительно отправилась к дому.

Дома никого не было. Девочка взяла старое полотенце, в которое заворачивали посуду при переездах, и хорошенько вытерла мокрую кошечку. Потом она нашла маленькую мисочку в еще не распакованной сумке с посудой, налила в нее молока и поставила на пол. Кошечка начала жадно лакать.

"Голодная какая", - подумала Светланка. – "И как такая маленькая могла оказаться одна в осеннем парке?"

Котенок поел, облизнулся и стал приводить в порядок свою шубку.

- Как же мне тебя назвать? – подумала Светланка, - я назову тебя Рада! Ты такая яркая, разноцветная, радостная!

Кошечка не возражала. Она отважно принялась исследовать квартиру - обошла кухню, потом длинный широкий коридор, комнаты. Светланка бегала за ней и была просто счастлива – ее мечта исполнилась!

Наконец кошечка устала. Светланка взяла ее на руки, залезла на большой старый диван и они обе уснули. Так и нашли их родители.

Светланка лежала свернувшись клубочком и в руках у нее был другой клубочек – маленькая кошечка.

- Смотри, - сказала мать, - Светланка нашла себе подружку. Она всегда хотела. Мы ей обещали – когда будет своя квартира – у нее будет домашний питомец.

Андрей посмотрел на дочь, на спящую кошку и сказал:

- Значит, так тому и быть. Хорошо, что она не нашла на улице ротвейлера!

***

Девочка проснулась вечером. Кошечка спрыгнула с дивана и сделала лужицу рядом с ним. И тут же принялась яростно закапывать.

- Тааак, а вот это уже нехорошо, - сказала мать, входя в комнату.

Светланка посмотрела на нее сонными глазами, перевела взгляд на пол и кошечку, яростно скребущую по полу. Лужу ей убрать не удавалось. Девочка мгновенно все вспомнила и спрыгнула на пол.

- Я сейчас все уберу, мамочка! Ты не сердишься? Она сидела одна в парке. Ее хотели заклевать вороны. Мама, я назвала ее Радой!

И Светланка вихрем помчалась за тряпкой.

- Надо приучить ее к лотку. Пока поставь ей в коридоре коробку и нарви туда газет, а потом купим специальный лоток. И давай договоримся – твоя подружка – ты за ней и следишь. И учти, школу тоже никто не отменял. Ты и так пропустила больше двух недель.

Светланка закивала головой. Пропущенные недели ее абсолютно не пугали – не один раз уже она догоняла одноклассников. Догонит и в этот раз!

***

Рада быстро прижилась в доме. Она с удовольствием играла в комнатах то со Светланой, то с Андреем. Мужчине пока не удавалось устроиться на работу. Он потихоньку начал заниматься ремонтом. Снимал старые обои, зачищал шкуркой, то, что надо потом красить.

- Только не вздумай сам клеить обои, - сказал ему жена. – Не забывай про свое ранение. Не дай бог упадешь. Да и вообще – главное – стены есть, а все остальное сделаем постепенно.

Андрей согласился. Но внизу он мог что-то делать, и когда жена уходила на работу, а Светланка убегала в школу. Андрей отодвигал по очереди мебель и занимался плинтусами. Краска кое-где облупилась, он счищал ее. Бегающая рядом Рада играла с кусочками краски. Наконец он добрался до шкафа, похоже, сделанного из натурального дерева и поэтому очень тяжелого.

Мужчина попытался отодвинуть его и не смог – схватило поясницу. Он осторожно опустился на диван – придется звать кого-то на помощь. Любопытная Рада сунула нос в чуть расширившуюся щель, потом засунула туда же лапку и что-то вытащила. Она принялась гонять свою добычу по полу. Андрей пригляделся – это было что-то желтое и, судя по звуку, металлическое.

Он нагнулся и хотел забрать добычу. Кошечка обиженно заверещала и ловко поддав лапой отбросила ее. Андрей нашел на столе среди Светланкиных книжек игрушечную мышку.

- Давай меняться, - сказал он Раде.

Но мышка котенка не заинтересовала. Тогда мужчина взял на кухне пакет и свернул шуршащий шарик. На шарик Рада согласилась и Андрей, наконец, рассмотрел, что гоняла по полу Рада.

Это было кольцо. Судя по весу – золотое. А судя по цвету – золото было высшей пробы.

***

Вечером он показал кольцо жене.

- Нужно вернуть, - сказала она, - чужое добра не принесёт. У тебя сохранился телефон риелтора?

Андрей согласно кивнул.

Утром он нашел в телефоне нужный номер. Позвонил и сказал, что у него возникли вопросы к бывшей собственнице квартиры. Риелтор перезвонила и сообщила, что хозяйка запретила давать свой телефон.

Тогда Андрей пошел за помощью к соседям. Он узнал, кто живет в доме давно и обратился с просьбой дать адрес проживавшей здесь женщины. Болтливая соседка сообщила, что женщина, собственно, здесь и не проживала!

- Явилась только когда отца хоронили, а на похороны матери и не пришла совсем. А братец ее погиб в катастрофе - так и родственников-то больше не осталось, вот квартира ей и отошла.

Андрея не интересовали отношения бывших собственников, но выслушав массу сплетен и рассуждений, он все-таки узнал у соседок нужный адрес. Правда, квартиру они ему не назвали, только показали дом и очень подробно описали внешность.

***

Андрей дождался выходных и отправился вернуть находку. Он заметил, как Вероника вышла из подъезда и направилась к магазину. Он решил ее подождать. Когда она вернулась и зашла в подъезд, он пошел следом. Женщина, похоже, его заметила – каблуки застучали часто-часто. Хлопнула дверь. Тогда он позвонил в первую попавшуюся квартиру:

- Доставка для Вероники Евгеньевны Сосновцевой, - ответил он на стандартное – Кто там? – Выше, на два этажа выше она живет, вы ошиблись, молодой человек. Он извинился и пошел наверх.

Андрей позвонил. Вероника помедлила и приоткрыла дверь.

- А вы настойчивы, - усмехаясь, сказала она. – Говорите, что вам нужно или я вызываю полицию.

- Мне от вас не нужно ничего, я просто хотел вам вернуть вашу вещь, - ответил он и протянул Веронике кольцо.

Женщина побледнела.

- Откуда оно у вас? – глухо спросила она.

- Начал делать ремонт, чуть отодвинул шкаф и котенок дочки вытащил оттуда кольцо. – Он протянул Веронике кольцо. – Возьмите – она ваше.

Женщина отшатнулась. Андрей пожал плечами, положил кольцо перед ней на пол и ушел.

***

Дома он рассказал все жене, погладил Раду по головке.

- А, говорят, трехцветные приносят счастье, - укоризненно сказал он, - а мы с тобой чуть до обморока не довели человека!

- Вернул и хорошо сделал, - сказала жена.

***

Через неделю вечером он услышал звонок в дверь.

- Лиза, открой, - крикнул он жене.

На пороге стояла Вероника.

- Здравствуйте. Можно зайти, мне нужно с вами поговорить. Ваш муж принес мне кольцо. Вот о нем.

- Заходите, - пригласила Лиза, - проходите на кухню, там мы уже навели кое-какой порядок.

Из комнаты выскочила Рада и следом за ней Светланка. Она поздоровалась. Вероника нагнулась к котенку:

- Вот кто мне очень сильно помог, - сказала она и погладила кошечку.

Светланка убежала с Радой в комнату.

Лиза налила всем чай.

Вероника пару минут собиралась с мыслями, потом подняла глаза на Ковалевых и сказала:

- Должна вам кое-что рассказать про это кольцо. Оно принадлежало моей матери и было причиной того, что я не появлялась в этой квартире больше двенадцати лет, - она усмехнулась, - соседки, скорее всего уже поведали, какая я гадина. Я продала кольцо.

Она положила на стол пачку денег.

- Не нужно, - сказал Андрей.

- Я так и думала, что вы будете отказываться. Поэтому я и хочу все рассказать. Мне скоро будет тридцать три, родители хотели мальчика – продолжателя рода. Так часто бывает. А родилась я. Брат родился на пять лет позже. Когда их мечта исполнилась, мама и папа практически перестали меня замечать.

Вероника отхлебнула чаю и продолжила.

- Я жила здесь, была бесплатной домработницей, привыкла к этому. Ждала, когда выучусь, чтобы уйти. Над всем царил мой братец. Когда мне исполнилось двадцать лет, а решила хоть как-то отпраздновать. Родители уехали на дачу, и я пригласила девочек из группы. Мы пили чай, сидя на кухне. Ели торт. Приперся братец. Вел себя очень некрасиво, цеплялся к моим подругам. Они ушли. Я закатила ему скандал. А утром была сброшена с кровати затрещиной отца. Он орал, что пропало кольцо матери, требовал сказать – кого это я притаскивала в дом. Братец сдал меня... уж не знаю, чего он там наплел.

Я отказалась назвать девчонок – они даже не выходили из кухни ни за что не стали бы воровать. Но меня никто не слушал. Кольцо тогда так и не нашли. На меня орали весь день. Грозили тюрьмой, колонией… Вечером я собрала свои вещи и ушла в общежитие.

Вот такие дела. А кольцо просто упало и закатилось.

Вероника подняла глаза на Андрея и Лизу:

- Сегодня я первый раз зашла в эту квартиру без дрожи. Отца нет полгода, матери почти год. Братец спился и убился еще раньше. Все уже на том свете. Но только теперь прошлое отпустило меня. И я очень благодарна вам за это. Очень благодарна.

Она решительно пододвинула пачку денег к Андрею.

- Вам же надо привести в порядок эту квартиру. И еще вот что – я дизайнер, могу помочь составить проект и найти хорошую фирму. Пожалуйста, не отказывайтесь.

Супруги переглянулись.

- Хорошо, сказал, - наконец Андрей, - если вы пообещаете прийти на новоселье!

***

- Вот видишь, папа, - сказала перед сном Светланка, - Рада принесла счастье. Нам и этой тетеньке. А ты не верил!

Разбираясь в вопросе нашего местного «Дездичадо», Анджея Малковитского, шулера, мошенника и Авантюриста ( с большой «А»), который в разное время и под разными фамилиями был и графом, и князем (!чего мелочиться-то!), который ухитрился нагреть банки и ссудные кассы Российской Империи почти на триста пятьдесят тысяч, не говоря уже о личных заимствованиях, врубился я в штуку, которая позволила его, таки, взять и повесить, причём – военно-полевым макаром, потому как повязали его в качестве шпиона и в губернии находящейся, на тот момент, на военном положении. Ситуация сложилась. А личность была такая, что хоть роман пиши. Ускоренное военно-полевое производство лишило историю громкого процесса, но материал (хиленький, впрочем) остался. Взяли пана Анджея практически случайно, но благодаря системе, которая как бы была, и которой, как бы, и не было. И называется эта система – перлюстрация. Далее размышления не о конкретном деле (ибо много уточнений ещё надо), а о системе.

Фразеологизм «Большой Брат следит за тобой» относится к Новейшему времени, но государству всегда было интересно, что о нём думают подданные и как эти мысли они распространяют между собой. Это уж если не говорить о сношениях подданных с иностранцами и всяких там дипломатов с ихним начальством. Поскольку интернетов в XVII – начале XX ещё не придумали, а личные каналы передачи информации были сильно ограничены, под внимание всех государств попадает почта. Похоже это китайско-монгольское изобретение становится единственным скоростным средством доставки информации из пункта «А» в пункт «Б», начисто забивая оказию по соотношению «цена-скорость-регулярность», являясь ещё и весомым источником дохода для контролировавших его. Примеров негосударственных почт не мало, но именно государство, в силу массы причин, до определённого времени, лидировало на рынке передачи информации. А «кто что охраняет, тот то и имеет».

Литература сходится на том, что автором идеи перлюстрации почты, как системы, является кардинал Ришелье («чёрные кабинеты» – это от него), но в разных государствах эта идея получила сильно разное развитие. На общем фоне выделяются Австро-Венгрия и Россия. В России власть вообще с некоторым подозрением смотрела на тех, кто пишет ещё со времён Ивана Грозного, но у него и причина была: «подмётные грамоты» — это весьма серьёзно в тех обстоятельствах. Собственно, первый задокументированный пример использования перлюстрации в Русской судебной практике – это дело Челяднина-Фёдорова, Ивана Куракина-Булгачова и князей Ростовских (дабы их договор с Сигизмундом стал ясен, его сначала надо было перехватить, прочитать и, желательно, не явно для изменников). Косо на излишне пишущих смотрел и Пётр Великий. Достаточно вспомнить его Указ от 18 августа 1718 года «О запрещении всем, кроме учителей церковных, писать в запертых покоях письма, и о доносе на тех, кои против того поступят». А в Артикуле воинском от 26 апреля 1715 года есть 124-й параграф:

«Никто из пленных да не дерзнёт письма свои запечатывать и тайным образом пересылать. Но должен, не запечатав, коменданту вручить».

Таким образом именно Петру мы обязаны введением в России военно-полевой цензуры, но цензуру, в любом её виде («Уложение» даёт нам аж пять вариантов: Министерства Двора, военная и военно-полевая, иностранных газет и журналов, внутренняя общая, драматических произведений), ни коим образом не стоит путать с перлюстрацией. Предмет один и тот же, а вот цели, задачи и методы — разные.

1) Цензура легальна, явна и узаконена, перлюстрация же  — вне общего правового поля (кроме особых случаев, предусмотренных законодательно («Устав о банкротах», «Об отправлениях нижних чинов», случай «политических преступников», получения и отправления арестантов и т.д., но в этом случае — она легальна с т.з. законодательства и явна для описанных категорий).

2) Цензура призвана пресекать излишнее, а перлюстрация хоть и может использоваться в том же ключе, но для неё главное «знать», а не «не пущать».

3) Цензура – мера относительно вынужденная и, в общем, неизбежная, а перлюстрация напрямую зависит от готовности власти пойти на такую меру.

Несмотря на наличие и более ранних примеров, системное вскрытие переписки стало обычным с середины 18 века. Елизавета Петровна хорошо помнила, что она сама, до воцарения, состояла в тайных сношениях с послами Франции и Германии. У истоков этого дела стал вице-канцлер Бестужев-Рюмин, ставший в 1742г. директором почт. Тогда наладили систематическую перлюстрацию дипломатической почты. К работе привлекли известного математика Х. Гольдбаха в качестве дешифровальщика.

Распоряжение Елизаветы М.И. Воронцову отданное накануне свадьбы Петра Фёдоровича :

«Друг мой, Михаил Ларивонович, прикажите наикряпчайше смотреть письма Принцесины и Брюмеровы также и Королевского Высочества Шветского, какие они интриги имеют».

Имело следствием устранение сети осведомителей Фридриха II Прусского. Ну и дело Шетарди, окончившееся его высылкой и опалой Лестока то же завязано на перехвате корреспонденции.

Екатерина Великая активно интересовалась, кроме дипломатической почты, ещё и перепиской прибалтийского дворянства, некоторых лиц приближенных ко двору, перепиской наследника Павла Петровича и его «молодого двора». Всего же, к царствованию Павла, стабильно перлюстрировалась почта послов 30 государств и часть транзитной (например, сделана выписка из письма правителя персидского города Решт Папе Римскому).

С включением Польских губерний были организованы отдельные перлюстрационные кабинеты в Минске и Изяславле-Хмельницком (Волынщина) с наказом:

«…письма вскрывать, делать копии и Екстракты [выписки, конспект] и те копии и Екстракты доставлять правившему должность генерал-губернатора».

Наиболее важный материал следовало направлять «Главному директору почт, для доклада Её Императорскому Величеству». В целом же следовало извещать о контрабанде, вложении ассигнаций, и обо всём том, «что вредно узаконениям и Государству». Вскоре пункты перлюстрации организуются в Вильно, Гродно, Бресте, Риге, Паланге и Радзивилове (тогдашняя граница с Австрией, ныне Украина). Ну и само собой в Москве и Петербурге. К началу XX в. “черные кабинеты” сохранялись в восьми городах империи: Санкт-Петербурге, Москве, Варшаве, Киеве, Одессе, Харькове и Тифлисе.

Интересы монархии требовали знать настроения самых различных групп населения. В первую очередь, фрондирующих сановников и даже членов императорской семьи. Эпоха переворотов, однако. Необходимо держать под контролем элиты недавно присоединённых районов и контролировать настроения обывателей в неспокойных районах. Наконец, в Петербурге всегда настороженно прислушивались к разговорам и пересудам в Москве:

«… слухи же сии, невзирая на их нелепость, с жадностью внимаются и распространяются с чрезвычайной быстротой…»

Александр I учреждает 5 сентября 1805 года секретный комитет Высшей полиции в составе военного министра, министра внутренних дел и министра юстиции. Пункт третий правил для этого комитета гласил:

«Через сношения с Дирекциею почт Комитет должен получать немедленные и верные сведения о подозрительных переписках».

Само собою, что:

«…существование этого Комитета, равно как и сношения с полицией и Дирекцией почт должны сохраняемы быть в совершенной тайне».

К 1807 году этот орган уже прекратил своё существование, но 13 января 1807 года вводится Комитет охранения общей безопасности с приблизительно теми же функциями. Создаются секретные почтовые экспедиции при армиях и полевых почтамтах. Уже в это время появляются зачатки перлюстрационного «Алфавита», т.е. контроль за перепиской выборных лиц по алфавитному списку на протяжении ряда лет. Важно отметить, что любые попытки других ведомств, помимо Дирекции почт, контролировать переписку решительно пресекались, так как:

«… под сим предлогом не токмо тайну сохранить нельзя, но даже и злоупотребление вкрасться может».

И всегда главным требованием было:

«Перлюстрацию производить самым секретным образом, не подавая даже вида, чтобы оная существовала, чтоб никто не боялся сообщать через почту мысли свои откровенным образом, дабы, в противном случае почта не лишилась доверия, а правительство сего верного сведения к узнанию тайны».

В разное время правительство интересовало, что о нас говорят за границей, что говорят в обеих столицах о высылке иезуитов, о «правительстве и лицах в оном находящихся», о фактах злоупотреблений и притеснений частных лиц, о чём в столицах вообще говорят и как рассуждают. Т.е. правительство, по мере формирования общества, отделяющего себя от государства, всё более желало знать, что действительно думают его подданные.

Читали выборочно внутреннюю корреспонденцию, все «письма без изъятия» (т.е. не забранные на почтах), все иностранные письма «до востребования», вскрывались пакеты, могущие содержать книги или газеты, копировалась переписка иностранных министров и их агентов, то вводилось, то отменялось обязательное вскрытие переписки иностранных купцов. И конечно читали всех лиц, включённых в «Алфавит», который содержал, в разное время от 300 до 1700 фамилий. В общем, уже со времён Александра Первого, пожалуй, только Император мог быть уверен, что его переписка не читается.

В царствование Николая внимание к перлюстрации ещё больше усилилось. Уже в проекте «Об устройстве Высшей полиции» будущий начальник 3-го Отделения и шеф Корпуса жандармов граф А.Х. Бенкендорф писал:

«Вскрытие корреспонденции составляет одно из средств Высшей полиции и при том самое лучшее, так как оно действует постоянно и обнимает все пункты империи»,

к тому же:

«общественное мнение для начальства то же, что топографическая карта для командствующего армией».

После создания в июне 1826 года Третьего Отделения, все выписки поставлялись его шефу, который отбирал наиболее интересные из них для доклада царю и, по некоторым выпискам, делались соответствующие распоряжения. Впрочем, учтём, что даже Николаевская перлюстрация обрабатывала только около 10% всей корреспонденции. При этом писать, по определению, могли только те, кто грамотен. Т.е., если системе этой приписать общесоциологическую функцию — фигня получается. Но вот злонамеренных среди грамотных отлавливать…. Работает!

С 1870 года официальной “крышей” службы перлюстрации стала Цензура иностранных газет и журналов при крупнейших почтамтах. С 1881 года, в связи с передачей почтового ведомства в состав МВД, “черные кабинеты” окончательно, вплоть до 1917 года, оказались в прямом подчинении министра внутренних дел. На протяжении многих лет ими руководил почт-директор санкт-петербургского почтамта. В 1886 году управление цензурой иностранных газет и журналов во всей империи было впервые возложено на старшего цензора Цензуры иностранных газет и журналов при санкт-петербургском почтамте Карла Карловича Вейсмана.

Каждый император при вступлении на трон получал доклад Министра внутренних дел, в котором его официально ставили в известность о существовании перлюстрации и только Александр Третий сказал поначалу: «Мне это не нужно», но и он сломался.

Приведу доклад Министра внутренних дел И.Н. Дурново от 5 января 1895 года «Секретно. О перлюстрации», как последний и наиболее обобщающий документ такого рода (приводится по тексту публикации В.С. Измозика «Черные кабинеты» История российской перлюстрации. XVIII – начало XX века»).

«Перлюстрация или тайный досмотр частной корреспонденции, существующий во всех европейских государствах, учрежден в России в царствование Екатерины II. Главная цель перлюстрационной деятельности – извлечение из частной корреспонденции таких сведений о государственных событиях, таких заявлений общественного мнения, относительно хода дел в Империи и такой оценки действий правительственных лиц, какие официальным путем почти никогда не могли бы быть высказываемы.
Кроме того, на обязанности перлюстрационной части лежит также задержание пересылаемых по почте прокламаций и листков противоправительственного и революционного содержания, а равно старание раскрывать деятельность и замыслы революционеров и других подозрительных в политическом отношении личностей, и вообще доставление Департаменту полиции сведений, дающих ему возможность успешно бороться с революционным движением в России.
В царствование императора Павла I и особенно, как видно из дела С.‐Петербургской Перлюстрационной Экспедиции, императоров: Александра I, Николая I и Александра II, на монаршее воззрение представлялись все извлечения из частной корреспонденции, могущие осветить перед монархом те случаи и обстоятельства, которые, по каким‐либо соображениям правительственных или частных лиц, могли бы быть затемнены или скрыты от Его Величества, за каковую деятельность чины перлюстрационной части неоднократно удостаивались монаршей благодарности.
В царствование в Бозе почивающего императора Александра III на монаршее воззрение были представляемы ежегодные всеподданнейшие отчеты о деятельности перлюстрационной части в империи, о чем гласят следующие надписи на оных рукою господина министра внутренних дел: на отчете за 1886 год «рассмотрено Его Величеством 7 июня 1887 г.», на отчете за 1887 год в 3‐х томах: на 1‐м томе «Возвращено от Его Величества 14 марта», на 2‐м томе «Возвращено от Его Величества. 25 марта 1888 г.» и на 3‐м томе – «Возвращено от Его Величества. 28 марта 1888 г.».
Такие отчеты составляются ежегодно и хранятся в архиве перлюстрационной части; они содержат в себе свод всех наиболее выдающихся извлечений из частной корреспонденции, представляя собою обзор внутреннего и внешнего положения империи и деятельности всех министерств за данный год.
За последние 15 лет из наиболее крупных событий в деятельности перлюстрационной части в империи были: открытие в зародыше военного заговора в Киеве (благодарственное письмо генерал-губернатора Дрентельна); открытие целых правильно организованных шаек иностранных военных шпионов в Западном Крае; предупреждение имевшегося в виду крушения пассажирского поезда (дело Турчанинова), и наконец, самое выдающееся и удостоверенное бывшим товарищем министра внутренних дел Тайным советником [В.К.] Плеве – открытие заговора и предупреждение покушения на жизнь Покойного Государя Императора Александра III 1 марта 1887 года.
Производство перлюстрации, не допускающее никаких, в чью бы то ни было пользу, изъятий, при составлении извлечений из писем и поэтому представляющее важную государственную тайну, поручается весьма ограниченному числу чиновников, в коих положительно дознаны: безграничная преданность Особе Государя Императора и Отечеству, полное беспристрастие, постоянная готовность к труду, нравственность, скромность и умственное развитие, словом, качества, дающие им право на неограниченное доверие.
Сообразно с обстоятельствами и необходимостью, в империи были учреждены, по Высочайшим повелениям, до 1881 года, 7 перлюстрационных пунктов: в С.‐Петербурге, Москве, Варшаве, Вильне, Одессе, Киеве и Харькове.
В царствование же императора Александра III признано было необходимо учредить еще три новые пункта: в Тифлисе, Казани и Нижнем Новгороде. Перлюстрационные чиновники, независимо от небольшого содержания, производимого им по штатным гласным должностям почтовой цензуры иностранных газет и журналов, занимаемым ими для сокрытия действительных, более важных обязанностей, получают за перлюстрационные занятия негласное жалованье из суммы в 107 000 рублей, отпускаемой ежегодно из государственного казначейства, в распоряжение министра внутренних дел, на известное Государю Императору употребление. Эта сумма, как равно и 8000 рублей, отпускаемых с прошлого 1894 года на тот же предмет, по Высочайшему повелению, из сумм Департамента полиции, расходуются по ежегодно утвержденному министром внутренних дел бюджету.
Статс-секретарь Дурново. 5‐го января 1895 года».

Ну и немножко выжимок из Законов Российской Империи:

Указ Петра (12.09.1698) «О сборе в сибирских и поморских городах таможенных пошлин». Там где речь шла об учреждении сибирских почт: «…Отнюдь ничьей грамотки не распечатывать и не смотреть…»;

Екатерина Вел., Высочайшее повеление (17.01.1782): «Дабы должное к почтам доверие не токмо сохраняемо, но и далее распространяемо было и вследствие того, что бы никакая власть или начальство или кто бы то ни был, не дерзали открывать писем на почтах, пересылаемых внутри империи или их удерживать»;
Александр Первый, Высочайшее повеление (12.04.1801): «...корреспонденция, производимая между частными людьми неприкосновенна и вообще изъята от всякого осмотра и открытия»;
Его же Высочайшее повеление (11.05.1823): «В видах вящего поддержания доверия публики к почтам, чтобы заведывающие разными частями отдельных управлений не обращались к почтовым местам с требованиями о выдаче им с почты корреспонденции частных лиц, или о приятии от кого-либо вовсе корреспонденции на почту»;
Циркуляр почтового департамента МВД (24.04.1868): "Высочайше утверждено Правило о неприкосновенности частных письменных сношений, в силу которого никакие требования присутственных и судебных учреждений не только относительно частной корреспонденции, но и сведений о ней не подлежат исполнению со стороны почтовых учреждений»;
Ну и вишенка. «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных от 15 августа 1845», ст. 379: «За распечатывание с намерением казённой или принадлежащей частному лицу или надписанной на имя оного бумаги… виновный приговаривается: к строгому выговору, или к вычету от трёх до шести месяцев из времени службы, или к отрешению от должности, смотря по обстоятельствам…». Там же. Ст.153: «Почтовый чиновник или служитель, распечатавший, хотя бы из одного только любопытства, отданное для отправления с почтою или полученное по почте письмо адресованное на имя другого лица подвергается за сие удалению с должности. Буде сие учинено для сообщения содержания письма кому-либо другому, то приговаривается: почтовый чиновник исключению из службы, а почтальон определением в военную службу рядовым». То же, но в Уложении 1885, ст. 1104 — до 8 месяцев тюрьмы, с передачей информации — лишение всех прав и состояния с заключением от 8 мес. до 1г.4 мес.
В Уложении Николая Второго (22.03.1903) в ст. 542 и ст. 680 прибавилась ответственность за допуск к почте третьего лица.

Поэтому перлюстрация — глюк. Её — нет. Но она — есть! С ростом грамотности населения и интенсификации почтового оборота, значение перлюстрации снижается, но как система, она переживёт и Российскую Империю, и СССР.

В общем и тут прогресс на лицо. В наше просвещённое время, для того, что бы узнать непосредственное общественное мнение, власти больше не надо возиться со вскрытием конвертов, но вот уж больно это мнение стало непосредственное...

Впервые опубликовано на АльтХистори, мною же. Активно использован иллюстративный материал с карикатура.ру (настоятельно советую, там много весёлого).

Фото 1965 г. Paul Huf. Съёмка для коллекции весна-лето 1966 бренда Dutch в Москве.
Модели: Соня Баккер (Sonja Bakker) и Фемке ван де Бош (Femke van de Bosch).
А милиционер-то сомлел, бедолага...
И, кстати, вот он оскал капитализма! Русская zima, а девочки одеты явно не по сезону.

В 90-е отец некоторое время с друзьями занимались решетками на окна, металлическими дверьми итд. Мне тогда было 7 лет и я частенько ходил к ним в мастерскую (цокольное помещение в соседнем доме), поглядеть на искры от болгарки, да и по мелочи помочь.
Захожу, вижу, что как обычно кипит работа, в общем режут/варят - мужики хуярят, НО! Наверху, на одном из стеллажей стоит странная сине-чёрная коробка большого размера. Пробираясь сквозь искры сварки и болгарки, очкуя всего этого шума, я добрался таки до бати, шоб узнать, что это за коробочка такая сильно на денди похожая? Батя заржал сквозь сварочную маску:
- Нашёл! Вот чутка до вечера не дотерпел!
Пошли мы с ним, значит, доставать коробку, а там...... СЕГА! ЕП ТВОЮ МАТЬ, СЕГА! Настоящая(ну ясен хрен, шо Китай), 16 бит! Коробище ещё с половину моего роста, солидная такая.
Залип я, значит, в эту коробку. Слюна течет, взгляд в одну точку (я по моему, тогда даже как дышать забыл), а батя говорит:
- Ну неси домой, че! Раз уж пришёл.
И я как стоял с коробкой на вытянутых руках, так и попиздил глядя только на коробку, а не под ноги и светясь от счастья.
Это до меня сейчас только доходит, что с сегой на вытянутых руках я мог и не дойти до дома или дойти, но без сеги.
Дома я естественно вскрыл коробку и там лежала сама приставка, два джойстика (да, именно так мы называли), куча проводов и картридж. Пистолета не было... Странно.
Батя сказал, что придёт и все подключит сам, но пфффф - я уже видак самостоятельно подключал, че я с тюльпанами не справлюсь? Хорошо, что заботливые производители положили инструкцию на русском с иллюстрациями.
Подключил я все-же без звука, но да и хрен с ним, главное картинка же!
И тут стоит сказать отдельно про картридж. Это была Contra Hard Corps. Кто в теме, тот знает, что это лучшая игра для знакомства с сегой. В общем в одну только контру мы с батей залипали оооочень много времени.
Спасибо тебе, Батя за такие воспоминания! Покойся с миром.