Именно так развивалась история нашей героини. После успешной сделки по продаже квартиры она отказалась освобождать жилье, а спустя полгода потребовала признать сделку недействительной: якобы не осознавала своих действий из-за проблем со здоровьем. Этот спор перерос в многолетние судебные тяжбы, в ходе которых суд неоднократно менял свою позицию. Что в итоге?
Прежде чем начать, приглашаю вас в мой ТГ-канал, где я ежедневно пишу о новинках законодательства, интересных делах, государстве, политике, экономике. Каждый вечер — дайджест важных новостей государственной и правовой сферы.
В июне 2021 года пенсионерка Д. решила продать свою однокомнатную квартиру в Майкопе.
В организации продажи и оформлении документов ей помогал сын, а поиском клиентов занимался нанятый риелтор.
Скоро нашлась покупательница, сделка состоялась: 1,6 млн рублей были переданы, а право собственности зарегистрировано в Росреестре.
Но после этого начались проблемы — пенсионерка отказалась покидать квартиру. Покупательнице пришлось через суд добиваться ее выселения и снятия с регистрационного учета.
Позже Д. обратилась в полицию с заявлением о краже денег, утверждая, что они исчезли. Однако правоохранительные органы отказались возбуждать уголовное дело.
Через полгода покупательница получила повестку в суд: пенсионерка потребовала признать сделку недействительной, ссылаясь на то, что не осознавала своих действий.
Что решили суды?
В своем иске пенсионерка указала, что после продажи квартиры ей был поставлен диагноз «органическое расстройство личности». А еще она утверждала, что в момент подписания договора находилась под давлением сына и не понимала, что делает, на самом деле не собираясь продавать квартиру.
Покупательница возражала: расстройство диагностировали после сделки, а значит, не доказано, что оно существовало на момент продажи. Кроме того, пенсионерка сама обратилась к риелтору с просьбой о помощи, а после сделки вела себя как человек, осознающий свои действия — отказывалась выезжать из квартиры и пыталась заявить о краже, при этом в полиции сделку признала.
Суд первой инстанции назначил экспертизу, которая подтвердила наличие расстройства личности, но не смогла установить, появилось ли оно до сделки.
Тем не менее суд признал сделку недействительной: квартиру следовало вернуть пенсионерке, а деньги — покупательнице. Также с покупательницы взыскали 30 тыс. рублей за экспертизу.
Апелляционный суд отменил это решение. Он учел показания риелтора и сотрудника Росреестра, которые подтвердили, что пенсионерка осознавала свои действия. Апелляция решила оставить квартиру за покупательницей, а иск пенсионерки отклонить.
Кассационная инстанция поддержала апелляцию.
Что сказал Верховный суд?
Апелляция и кассация сделали выводы о дееспособности пенсионерки на основании показаний свидетелей, проигнорировав экспертизу.
Если были сомнения в выводах экспертизы, следовало назначить повторную, но этого не сделали. Дело направили на пересмотр (Определение Верховного суда РФ по делу N 24-КГ23-23-К4).
При повторном рассмотрении апелляция доверилась выводам первой экспертизы и все же признала сделку недействительной.
Решение суда первой инстанции было подтверждено: квартиру следовало вернуть пенсионерке, а деньги — покупательнице (Определение Верховного суда Республики Адыгея по делу N 33-460/2024).
Однако остается открытым вопрос: сможет ли пенсионерка вернуть деньги, учитывая ее собственное заявление о том, что они то ли «куда-то пропали», то ли их кто-то украл.
Приглашаю вас в мой ТГ-канал, где я ежедневно пишу о новинках законодательства, интересных делах, государстве, политике, экономике. Каждый вечер — дайджест важных новостей государственной и правовой сферы.
