Внутри каждого взрослого сидит офигевший ребёнок, который просто хотел порисовать. Я своему разрешил
Немного сторителлинга в ленту, без соплей, но с душой.
Лет 14 назад я работал в компании, где клепали софт. Всё было вроде как нормально, но внутри постоянно что-то ныло. То драйва не хватало, то погоды, то смысла жизни, желательно с доставкой до двери. Жил по инерции. Куда-то дёрнешься, прилетит по лбу реальностью. Сиди тихо, не рыпайся.
В какой-то момент я начал искать, в чём вообще прикол этой жизни. Подключил религии, медитации, философию, буддизм, да и просто залипал в книжки, надеясь вынырнуть с ответом. Наткнулся на «Монах, который продал свой феррари»... не скажу, что жизнь изменилась, но крышу слегка приоткрыло.
Дальше были спокойные поиски смысла, перемешанные с ипотеками, задачами и фотошопом. Фотошоп тогда был как островок — чуть-чуть для души, чуть-чуть от скуки. А потом пошли ежедневники, зарисовки на планёрках, где рука сама творила какую-то дребедень, пока мозг делал вид, что слушает.
Прошло 10 лет. Я выплатил все долги, стал вроде как свободным, но чувствовал себя как сдутый мячик. Вес — 98 кило, рост — 169. Пузо — уровень «я знаю, у тебя там в складке 0,5 спрятана».
И вот однажды, на сплаве по реке, я понял, что 300 метров грести — это уже подвиг. Дышу как дракон на пенсии. Стало стыдно. Начал сбрасывать вес. Потихоньку, без фанатизма. Скинул килограмм 13. Стало легче, но душа всё ещё пылилась в углу.
А потом жена сказала: «Так жить больше невозможно». В тот момент у нас уже двое детей, жизнь как по расписанию, и ничего живого. И что-то во мне сломалось. Меня накрыло. Физически. Прямо вот так — с рвотой, бессонницей и мыслями на уровне «а что, если всё не так?»
Я понял, что тогда, в своей первой «осознанной» фазе, я всё понял как-то через пятую точку. Всё красиво, но мимо. Настоящая осознанность — она не в позах лотоса и не в мудрых цитатах. Она когда тебя скручивает так, что ты впервые видишь себя без упаковки.
И вот в этот момент жена предложила: «А давай вместе порисуем». Я, если что, кисточку в руках держал только на уроках ИЗО. Сказал: «А давай». Мы сели, и меня унесло. Я отключился на четыре часа. Просто мазал, не думая, не анализируя, не оценивая. А потом посмотрел — и офигел. Я что-то сделал. Не шедевр, но живое.
С того момента я начал рисовать чаще. Без смысла, без планов, просто потому что это возвращало меня к себе. Я начал искать, что за чувство я ловлю, откуда оно берётся, и как вообще работает этот поток. Почитал эзотерику. Подружился с рунами. Увидел, как они описывают то, что у меня внутри. И начал перетаскивать это на холст.
Картины стали как отражения состояний. Не аккуратно, не идеально, не по правилам, но зато честно. Я не знаю, как это называется. Рисование? Поток? Творчество? Мне всё равно. Я просто беру кисть и делаю.
Прошло два года. Я вешу 59 кило, занимаюсь йогой, не пью, ем по-человечески, убрал токсичных людей, сделал работу такой, чтобы не хотелось от неё блевать. Я живу. И когда рисую — я на самом деле рад. Потому что наконец дал своему внутреннему пацану, который хотел просто помазюкать по бумаге, сделать это. Без объяснений. Без критиков в голове.
Офис пока держит. Но я уже знаю, как из него выбраться. Это вопрос времени. Теперь я умею сначала менять себя, а потом уже пространство.
Вот такой у меня путь.
Если в тебе что-то тоже зудит — попробуй это услышать.
Может, это просто ты, забытый и зажатый, стучишь изнутри, потому что хочешь рисовать.
Если зацепило — пиши. Не потому что надо, а потому что иногда просто хочется поговорить с тем, кто понял.