Иллюстрация к книге Роальда Даля «Гремлины», 1942 г.
У хозяина антикварного магазина в китайском квартале живет таинственный и милый могвай. Это существо требует к себе особого внимания, оно боится яркого света, размножается при попадании на его шерсть воды и превращается в ужасного гремлина, если поужинает после полуночи. Такова завязка сюжета фильма «Гремлины» 1984 года.
Кадр из фильма «Гремлины», 1984 г.
Могвай пришел в этот фильм прямиком из китайской мифологии, где является демоном, который размножается с приходом дождей и чинит зло человеку. А вот гремлины не родственники могваю и появились в фольклоре гораздо позже.
Гремлины возникли в среде британских летчиков в 20-х годах XX-го века, а в печати впервые упоминаются в журнале «Аэроплан на Мальте» от 10 апреля 1929 года. Считалось, что они виновны в необъяснимых и внезапных механических повреждениях и в нарушениях работы самолетов. Они не имели определенного облика, но на плакатах более позднего времени обычно изображались маленькими озорными человечками.
1/3
Гремлины на британских плакатах по технике безопасности 40-х годов XX века
Само слово «гремлин», по одной версии, происходит от древнеанглийского слова «gremian», что означает «досаждать». Но убедительней версия сращения слова «goblin» и названия популярного среди механиков и пилотов Британии 1920-х годов пива «Фремлин», потому как и пивоварней еще с конца 19-го века якобы заведовал домашний дух Робин Ходфеллоу. Он принадлежал к бирсалам или бирезелям, т.е. духам, имеющим ослиный облик и живущим в пивоварнях и пивных погребах. Робин чистил бутылки и бочки, поддерживал оборудование пивоварни в рабочем состоянии, когда ему платили причитающимся пивом, а также крал инструменты и наносил ущерб машинному оборудованию, когда не получал надлежащего вознаграждения.
Бывший главный вход в пивоварню Фремлин на Эрл-стрит, Мейдстон, теперь часть торгового центра
Гремлины попадают в художественную литературу с пером британской летчицы и писательницы Полин Гауэр. В романе «Женщины с крыльями» 1938 года Шотландия описывается как «страна гремлинов». Это мистическая и труднопроходимая территория, где гремлины ножницами перерезают провода бипланов ничего не подозревающих пилотов.
За пределы британского фольклора гремлины выбрались в первую очередь благодаря детской книге пилота и писателя Роальда Даля «Гремлины», 1943-го года, написанной в качестве промокампании специально для корпорации Дисней.
Уолт Дисней и Роальд Даль с мягкими куклами Гремлинов, 1943 г.
Даль был хорошо знаком с мифом о гремлинах, а также имел собственный опыт аварийной посадки в Западной пустыне. Он расширил мир гремлинов, добавив женщин «фифинелл», мальчиков «виджетов» и девочек «флиббертигиббет», научил их ремонтировать самолеты и устами героя книги убедил выступить в борьбе с нацистами на стороне альянса.
Из-за разногласий с Королевскими ВВС Дисней был ограничен в авторских правах, и проект полнометражного мультфильма отменили. Однако в том же 1943 году гремлин все-таки попал в короткометражный мультфильм Диснея «Падающий заяц», где предстал маленьким желтым антропоморфным существом и бессовестно потешался над Багзом Банни.
Кадр из мультфильма «Падающий заяц», 1943 г.
В следующем году в мультфильме «Русская рапсодия» забавные гремлины из Кремля проникают в бомбардировщик, пилотируемый Гитлером, и, напевая задорную песенку, весело демонтируют самолет во время полета.
Кадр из мультфильма «Русская рапсодия», 1944 г.
Первоначально гремлины специализируются на разрушении военных самолетов, но после развития пассажирских авиаперевозок обретают новую жизнь.
Один из них, косматый йети, проникает в популярный сериал «Сумеречная зона», в эпизод «Кошмар на высоте 20 тысяч футов», вышедший в 1963-м году.
Гремлин на крыле самолета из сериала «Сумеречная зона», 1963 г.
Сериальный монстр привносит внешности гремлина мрачности. Это уже не забавный вредитель, который мерещится поддатым британским летчикам, но злонамеренное чудовище, желающее учинить катастрофу и погубить людей.
Вот еще несколько примеров появления гремлинов на экранах:
1/5
Джонни здесь больше не живет (1944), Сумеречная зона (1983), Экстремальные охотники за привидениями (1997), Монстры на каникулах 3: Море зовет (2018), Воздушный бой (2021)
Появлялись гремлины и в более поздней литературе.
В качестве классических вредителей самолетов в фантастической книге Марка Фроста «Пророчество паладина» 2012 года. Или, например, в роли гоблиноподобных техномагов Александра Рудазова из цикла «Криабал» 2018 года.
Встречаются гремлины и в компьютерных играх. В The Elder Scrolls Adventures: Redguard, Eador: Genesis и других.
В серии «Героев меча и магии» они являются низкоуровневыми стрелками «Башни», внешностью напоминают гоблинов, а в качестве оружия используют метательные ядра на цепи.
Гремлины в игре Heroes of Might and Magic III
Но куда более интересное воплощение гремлины обрели в игре «King's Bounty». Они обитают в ином измерении внутри артефактов и ответственны за работу колдовских вещей. Чтобы «подчинить» артефакт, герою необходимо покорить обитающих в нем гремлинов. Но даже после того, как это произошло, зловредные создания постепенно выходят из-под контроля, лишая героя доступа к своему волшебству.
Злой дух, рождающийся из крови убитого человека или человека, совершившего самоубийство. Может принять любую форму: человека, теленка, свиньи, медведя, катящейся бочки.
Среда обитания:
Обитает в месте гибели этого человека.
Чем опасен:
Насылает на людей морок, преследует их.
Как бороться:
Отогнать можно, помянув Бога.
Авторский сказ:
Однажды у Тоймалче погиб брат. Но на деревне поговаривали, что не просто погиб, а руки на себя наложил в амбаре.
Пошла как-то раз та Тоймалче ночью по нужде, да, чтобы сократить дорогу до отхожего места, решила пройти мимо старого амбара. Идёт, а навстречу ей парень ладный да складный. Слово за слово обменялись поцелуями и договорились встретиться завтрашней ночью.
Долго ждала Тоймалче ночи, длинным, вязким был солнечный день. Столь долго не хотело светило падать за окоём, что мочи не было ждать. Но девушка дождалась. Перед самой полночью, когда они условились встретиться, сразил её сон, да столь крепкий, что не проснуться. Но она проснулась, вскочила от испуга – почудилось ей, что кто-то за плечо тряс, да голосом брата говорил. Осмотрелась в потёмках – никого.
И тогда бросилась Тоймалче к амбару, чтобы навестить приглянувшегося парня, да с тех пор её никто больше и не видел.
Мифология Британии сложна и богата. Пикты и бритты, скотты и римляне, англосаксы и скандинавы — все эти народы приносили на острова своих богов и духов, впоследствии ставших неотъемлемой частью британского культурного ландшафта. Свое почетное место среди них занял и черный пес — призрак вересковых пустошей и торфяных болот. Многоликий и многоименный: то зловещий одиночка, предвестник гибели, то предводитель целой своры подобных ему тварей, мрачный зверь был с британцами всю их историю и дожил до наших дней, войдя не только в фольклор, но и в музыку, литературу, видеоигры и даже спорт. Рассказывает Андрей Каминский.
Гончие ада
Сложно сказать, когда в британском фольклоре впервые появились разные мистические собаки, но одно можно сказать точно: образ это древний, а корни его уходят, скорее всего, в язычество, причем псы встречаются в верованиях самых разных народов. В свите Гекаты, греко-римской богини колдовства и ночных привидений, были огромные собаки, а вход в царство мертвых, Аид, охранял трехглавый пес Кербер со змеями вместо ошейника. Подобные создания встречались и в скандинавской мифологии — вроде Гарма, огромного пса, охранявшего вход в скандинавское царство мертвых Хель.
Фигурки собак были найдены в святилище романо-бриттского божества Ноденса, которое также ассоциировалось с Подземным Миром (и с легкой руки Говарда Лавкрафта и британского писателя Артура Мейчена получило прозвище «Господин Великой Бездны»). У одной из таких фигурок было человеческое лицо, и это позволило историкам предположить, что в подобном виде мог изображаться сам Ноденс.
Руины храма Ноденса в Британии
Языческие божества во главе свиты из ведьм, призраков и нечистой силы (Геката, Один, Ноденс) часто сопровождались собаками. В Средние века древние легенды отразились в поверьях о Дикой Охоте, где языческих богов подменяли персонажи христианской мифологии, выдающиеся исторические деятели и те или иные местные «знаменитости». Неотъемлемой частью Охоты были огромные собаки, появление которых, как и их устрашающий лай, предвещало беду.
Самое первое упоминание подобной охоты встречается в так называемой «Хронике Питерборо» 1127 года:
«Пусть никого не удивляет правдивость того, что мы собираемся рассказать, что сразу после прибытия аббата Генриха Пуату в аббатство Питерборо многие мужчины видели и слышали большое количество охотников на охоте. Охотники были черными, огромными и отвратительными, ездили на черных лошадях и на черных козлах, а гончие были черными как смоль, с глазами как блюдца. Эту охоту видели в самом оленьем парке города Питерборо и во всех лесах, простирающихся от того же города до Стэмфорда, а ночью монахи слышали, как они трубят в свои рога…»
Ярким примером такой Охоты являются Псы или Гончие Габриэля. Несмотря на христианизированное название языческие корни данного поверья очевидны. Согласно легендам Ланкашира, Habriel hounds — это огромные черные собаки с человеческими головами, бегущие в небесах. В доме, над которым пробегут эти псы, в скором времени случится смерть одного из жителей или другие несчастья. По некоторым версиям, Гончие являются душами некрещеных детей, а их предводитель, обреченный вечно следовать за своей сворой, наказан за грех охоты в воскресенье. Иногда с Гончими Габриеля отождествляются Семь Свистунов — семь зловещих духов, что, подобно баньши, сулят кому-то смерть. Рациональное же объяснение заключается в том, что за голоса Гончих и Свистунов принимают крики диких гусей и других птиц.
«Гончии Гавриила». Рисунок Ивонн Гилберт
Схожие поверья существуют в Корнуолле, только там это именуется Охотой Дандо. Сам Дандо, согласно легенде, был грешным священником, больше всего на свете любившим охоту и прочие плотские удовольствия. На одной из таких охот, проходившей, вопреки всем запретам, в воскресный день, Дандо обнаружил, что в седельной фляге нет ни капли вина и разразился проклятиями, заявив, что готов идти за хорошим вином хоть в ад. Тут же рядом с ним появился Дьявол в обличье незнакомого охотника, который и протянул священнику флягу с «вином из ада». Дандо, осушив флягу, заявил, что ничего лучше он не пил и что «если в Аду делают такое вино, он не прочь туда переселиться». Однако, увидев, что щедрый «охотник» собирает добытую им дичь, священник тут же с ним поссорился. За это Дьявол унес Дандо в ад — и с тех пор, как уверяли корнуольцы, в тех краях много раз слышались крики охотников и лай собак Дикой Охоты Дандо.
Там же, в Корнуолле, есть еще одно поверье — о так называемых Собаках Дьявола, что сопровождают владыку Преисподней во время его собственной Дикой Охоты. Сам дьявол — рогатый, хвостатый и с огромными горящими глазами — скачет на черном коне, с топором в руке, его собаки громко воют и дышат огнем. Встреча с такой Охотой — верная погибель для души, есть не знать слово, которыми можно защититься от Сатаны.
Чуть ли не в каждом английском графстве были свои Псы Чейни, Охота Эдрика Дикого, Гончие Йета (черная безголовая собака, произошедшая от духа некрещеного ребенка), Охота Кейбелла (именно это поверье вдохновило Артура Конан-Дойля, создавшего «Собаку Баскервилей») и многие другие. Уэльским аналогом были Кон Аннон, то есть псы из Анунна, потустороннего мира валлийских преданий. Возглавлял эту охоту Аравн, король Аннуна, или отождествляемый с ним Гвин ап Нудд, сын Нудда, то есть упомянутого ранее Ноденса. Сопровождавшие его псы — не черные, а красные с белыми ушами, но в остальном их функции примерно схожи с остальными призрачными гончими: их лай предвещает смерть, хотя, в отличие от других «охот», не убивает сам по себе — лай этих псов лучше всего слышится на расстоянии и становится все тише по мере их приближения.
Иногда во главе Псов Анунна скачет женщина — «Ночная Матильда», которая при жизни была дворянкой и больше всего на свете любила охоту, как Дандо или Габриеэль. Однажды она заявила в сердцах, что «если на небесах нет охоты, то мне там нечего делать», за что и была наказана вечными скитаниями. Не исключено, что в данном образе отразились языческие предания о богинях Диане, Хольде, Гекате или даже Венере, возглавлявших подобные процессии.
Псы Анунна
Впрочем, как уже отмечалось, возглавлять Охоту могли самые неожиданные персонажи. Так, в образе Охотника Херне с огромными оленьими рогами на голове видели не то германского Водана (Одина), не то кельтского Цернунноса, Бога-Оленя. Возглавляли ее и персонажи из британской истории: король Артур, саксонские эрлы-мятежники Хирвард и Дикий Эдрик, а в более поздние времена — даже знаменитый пират елизаветинской эпохи Френсис Дрейк. В Ирландии Дикую охоту возглавлял легендарный герой Финн мак Кумалл, а на Нормандских островах — библейская Иродиада.
Черный вестник беды
Черные псы далеко не всегда являлись стаями в составе свиты того или иного «Дикого Охотника», порой собака могла наделать бед и в одиночку. Как, например, Черный Шак — еще один популярный фольклорный персонаж, известный во многих графствах Восточной Англии: Норфолк, Саффолк, Эссекс и другие. Черный Шак может быть как просто предвестником смерти для того, кто его увидел, так и ее непосредственным виновником. Его первое задокументированное явление случилось в церкви Святой Троицы в деревне Блайсбург на побережье графства Саффолк в августе 1577 года. Ворвавшись под раскат грома, Черный Шак убил двух прихожан, обрушил крышу и исчез, оставив подпалины на северной двери храма. В тот же день Черный Шак посетил еще и церковь Святой Марии в близлежащем городке Бангее, где также убил двух прихожан. Несмотря на пагубные последствия своего появления, Черный Шак стал настоящим символом Бангея и даже попал на герб города.
Титульная страница рассказа преподобного Абрахама Флеминга о появлении призрачной Черного Шака в церкви Бангея
Впоследствии черный призрак неоднократно появлялся в этих краях вплоть до начала XIX века. В деревне Оверстрэнд есть даже «переулок Шака», получивший такое название из-за того, что зверь якобы там часто появлялся. Поговаривали, что после этих появлений часто оставались подпалины и запах серы.
Известный краевед Уильям Датт в своей книге «Дороги и переулки Восточной Англии» предполагал, что Черный Шак — это «черный пес Одина», веру в которого принесли викинги, поселившиеся в Восточной Англии. И хотя, согласно известным нам источникам по скандинавской мифологии, у Одина не было именно такого черного пса (только волки и вороны), а уже помянутый нами в начале статьи пес Гарм принадлежал не Одину, а хозяйке мертвых Хель, нельзя исключать, что именно мифы о нем легли в основу легенды о Шаке.
Один из вариантов изображения художниками Черного Шака
Черный Шак — далеко не единственный призрачный пес Британского фольклора. Во многих английских церквях обитал так называемый Церковный Грим — дух-охранитель, способный представать в разных обличьях, но чаще всего принимающий облик большой черной собаки. Это дух собаки, которую убивали и хоронили под краеугольным камнем церкви, чтобы она охраняла ее от осквернителей. При всей жестокости этого обряда, сами строители, надо полагать, думали, что совершают акт гуманизма — есть основания считать, что раньше для тех же целей при строительстве убивали человека. Как в случае с другими черными собаками, появление Грима также является зловещим предзнаменованием, а в полночь перед чьей-то смертью он лично звонит в церковный колокол.
Англичане Йоркшира верили в домашнего духа Кейплтуэйта, получившего имя от одноименного сарая, в котором тот жил. Дух мог принимать разные обличья, но чаще всего появлялся опять-таки в облике большой черной собаки. Жителям фермы, где он жил, пес мог быть даже полезен, но по отношению к посторонним вел себя очень злобно, так что в конце концов его прогнал местный викарий. А на мосту Айвелет, близ одноименной деревушки в Йоркшире, обитала безголовая черная собака. Этот пес прыгал с моста в воду и любой, кто это видел, умирал в течение года. Еще один злобный призрак — Фрейбаг, черный пес размером с теленка, бродил по дорогам Норфолка, пугая местных жителей.
Еще один злой дух, Баргест, бродит в обличье черной собаки по улицам Йорка, предвещая гибель всем, кто его увидит. Кроме собачьего, он также принимал облик безголового мужчины или женщины, белой кошки или кролика, а то и вовсе становился невидимым. Баргест охотился на одиноких путешественников, а если умирала какая-либо известная персона, черный пес возглавлял своего рода похоронную процессию, состоящую из всех собак окрестности, возвещая о смерти известного человека воем и лаем. Тех же, кому не посчастливилось встать на пути Баргеста, он ударял лапой, оставляя у человека незаживающую рану.
На севере Англии обитал и еще один предвестник смерти — призрак Гитраш, описанный в романе Шарлотты Бронте «Джейн Эйр»:
«…Слушая топот, ожидая появления лошади из сумрачных теней, я вспомнила услышанные от Бесси предания, в которых действовал некий северо-английский оборотень, называемый Гитраш, — в облике коня, мула или огромного пса он являлся припоздавшим путникам на пустынных дорогах, как этот конь должен был вот-вот появиться передо мной.Он был уже совсем близко, но все еще оставался невидимым, когда я услышала шорох под живой изгородью, и совсем рядом возле ореховых кустов проскользнул огромный пес, ясно выделявшийся на их фоне черно-белой окраской шерсти. Точно таким же было, по словам Бесси, одно из обличий Гитраша — подобие льва с длинной шерстью и тяжелой головой. Однако, вопреки моим ожиданиям, пес пробежал мимо меня, не остановившись, не поглядев мне в лицо жуткими, вовсе не собачьими глазами.»
Шарлотта Бронте «Джейн Эйр»
Не только в Англии, но и в других частях Соединенного Королевства хватало своих «черных псов». И не только черных — в Шотландии, например, проживала собака Ку-ши, размером с годовалого бычка и темно-зеленой шерстью. Ее лай разносился очень далеко и не предвещал ничего хорошего для тех, кто его услышал. Но все же эта собака, в некотором роде, домашняя, только дом ее был «под холмом», где живут фейри, которые и спускают иногда своего зеленого песика с цепи. Были и другие «Собаки из-под холма», чаще всего с белой шерстью и красными ушами. А на острове Мэн, близ замка Пил, обитал призрачный пес Модди Ду, или Маув Дуг, размером с теленка, с косматой черной шерстью и горящими глазами. Его появление также предвещало чью-то смерть. Последний раз свидетельства о встрече с этим псом относятся к 1927 году.
В Уэльсе обитал Гвиллги — своего рода двойник английского черного пса, предстающий в виде мастифа или черного волка, со зловещим дыханием и пылающими алыми глазами. В облике черной собаки «Макл Блэк Тайк» на шотландских шабашах представал и сам дьявол.
Множество призрачных черных псов обитает и на Нормандских островах, иногда безымянных, иногда — с выраженной индивидуальностью. Таков, например, «Черный пес Були» — призрачная собака, что волочит за собой цепь и чье появление на острове Джернси предвещает бурю. Есть, впрочем, мнение, что эту легенду придумали контрабандисты, чтобы отпугнуть людей от мест своих высадок. Другие версии гласят, что само именование «Le Tchan» («Собака») — это искажение термина «Le Chouan», как именовали французских роялистов, бежавшие из Франции во время революции и нашедшие пристанище на Нормандских островах. А на острове Гернси в облике безголового пса Чико бродит призрак бывшего бейлифа (главного судьи) острова Готье де ла Салля, повешенного за ложное обвинение одного из своих вассалов.
Есть свой призрачный пес и в самой Нормандии: некий Ронжер д’Ос (Костяной Грызун) зимними ночами бродил по улицам Байе, обгладывая кости и волоча за собой цепи. Учитывая давние, со времен Вильгельма Завоевателя, связи между Британией и Нормандией, логично предположить, что этот образ связан с британскими псами — по крайней мере с теми, что проживают на Нормандских островах. Впрочем, подобные легенды встречались и в других частях Европы, а также за океаном. Потомки британских колонистов в Северной Америке несли за собой мифы и легенды собственных предков, получивших в США уже собственную интерпретацию.
В Коннектикуте появилась легенда о «маленькой черной собачке», обитающей в так называемых Висячих Холмах, на юге штата. Согласно преданию, первая встреча с ней ведет к счастью, вторая к несчастью, а третья — к смерти. В Делавэре ходят легенды о «Заборной собаке» — огромном псе, вышиной с забор, который странствует вдоль трассы. По одной из версий легенды, «Заборная собака» — призрак загнанного в угол преступника, покончившего с собой; по другой — это призрак раба, убитого своим хозяином и ищущего место для захоронения; третий вариант утверждает, что это призрак собаки, убитой вместе со своим хозяином и желающей отомстить за них двоих. В Нью-Джерси рассказывают легенду о черной собаке, бродящей средь сосновых пустошей: мрачное напоминание о нападении пиратов на корабль близ острова Абсекон, где, среди прочих членов команды, был убит и юнга со своей собакой. С тех пор черный призрак ищет своего хозяина. А город Абингтон в штате Массачусетс еще в 1970-х годах якобы терроризировал огромный черный пес, нападавший на лошадей.
Кошка с собакой — одна Сатана
Кошки — еще одно домашнее животное, которое также прочно вошло в британский фольклор. При этом зачастую легенды о призрачных кошках весьма схожи с преданиями о «черных собаках».
Такова, например, Кэт Палуг («Кошка Палуга» или когтистая кошка) из валлийских легенд «артуровского цикла». Согласно преданиям Уэльса, все началось с того, что белая свинья Хенвен почему-то родила черного котенка. Котенка выбросили в море, но, как ни странно, он там прижился и со временем вырос в чудовищного черного кота, поселившегося на острове Англси. Этого кота убил сэр Кей, один из рыцарей Круглого Стола и молочный брат короля Артура, однако победа над Кэт Палуг стоила жизни 180 обычным воинам. Существуют также версии легенд, где с чудовищным «котом из озера» сражается сам Артур, правда происходит это довольно далеко от Британии — в швейцарской Лозанне.
Чудовищные кошки или кошкообразные существа были и в английском фольклоре. Согласно народной сказке, в 1400 году крупный английский землевладелец Джон де Стратфорд в деревне Южный Баддесли вытащил из земли гигантского красного льва с длинной гривой, желтыми глазами, острыми зубами и огромными оленьими рогами. Это чудовище с тех пор неоднократно появлялось в тех краях, причем последние встречи с ним пришлись на XX век.
В Горной Шотландии известен Кайт Ши — огромный черный кот величиной с большую собаку, с белым пятнышком на шее, выгнутой спиной и вздыбленной шерстью. Многие шотландцы считают, что в такого кота любят превращаться ведьмы и встреча с ним не к добру. В четырехглазую кошку, по легенде, превратилась и некая ведьма, которая наслала бурю на корабль, на котором она плыла вместе со своим любовником, — причем сделала она это просто так, из ненависти. Все люди, бывшие на корабле, утонули, а ведьма поселилась в море — с тех пор рыбаки не рискуют выходить на промысел, пока не прокричит петух, и всегда выбрасывают в море часть улова в жертву четырехглазой кошке.
Некоторые люди могли вызывать демонических котов для собственных нужд. В Шотландии это делалось с помощью крайне жестокой церемонии под названием «тагейрм», во время которой заклинатель должен был живьем поджаривать кошек на костре, пока не появится кот-дьявол по имени Большеухий и не исполнит желание заклинателя. Этот демонический кот иногда отождествляется и с Кайт Ши и другими мифологическими кошками. Ритуал тагейрма описал австрийский писатель-экспрессионист Густав Майринк в своем романе «Ангел западного окна»:
«…со мной была тележка с пятьюдесятью черными кошками… Я развел костер и произнес ритуальные проклятия, обращенные к полной луне; неописуемый ужас, охвативший меня, что-то сделал с моей кровью: пульс колотился как бешеный, на губах выступила пена. Выхватил из клетки первую кошку, насадил ее на вертел и приступил к тагейрму. Медленно вращая вертел, я готовил инфернальное жаркое, а жуткий кошачий визг раздирал мои барабанные перепонки в течение получаса, но мне казалось, что прошли многие месяцы, время превратилось для меня в невыносимую пытку. А ведь этот ужас надо было повторить еще сорок девять раз! Я впал в какую-то прострацию, помнил только — этот душераздирающий вопль не должен прекращаться ни на секунду. Предощущая свою судьбу, кошки, сидевшие в клетке, тоже завыли, и их крики слились в такой кошмарный хор, что я почувствовал, как демоны безумия, спящие в укромном уголке мозга каждого человека, пробудились и теперь рвут мою душу в клочья. Но во мне они уже не оставались — один за другим, по мере того как менялись на вертеле кошки, выходили у меня изо рта и, на мгновение повиснув дымкой в прохладном ночном воздухе, воспаряли к Луне, образуя вокруг нее фосфоресцирующий ореол. Смысл тагейрма состоит в том, чтобы изгнать этих демонов, ведь они-то и есть скрытые корни страха и боли — и их пятьдесят!.. Две ночи и один день длился тагейрм, я перестал, разучился ощущать ход времени, вокруг, насколько хватало глаз, — выжженная пустошь, даже вереск не выдержал такого кошмара — почернел и поник…»
Из Средневековья легенды о гигантских кошках перекочевали в современность. Теперь их, правда, считают не злыми духами, а криптидами, то есть животными, неизвестными современной науке или же известными, но появляющимися в несвойственной им среде обитания. С 1970-х по 2000-е годы в Англии ходят легенды о «Звере с Бодмин-Мура», «Суррейской пуме», «Звере из Эксмура» и многих других. Схожие свидетельства появлялись и в других странах, например в Австралии, где известны «Пантера Голубых Гор», «Гиппслендский призрачный кот», «Грапмианский кот» и другие. Как в Австралии, так и в Британии ситуации были примерно схожие: люди находили следы, видели незнакомых животных, в ряде случаев кто-то убивал скот, однако никто не мог ни поймать, ни хотя бы идентифицировать неизвестного зверя. Наиболее популярной версией был побег какой-то большой кошки — пумы или пантеры — из близлежащего зверинца, однако и эта версия, за редкими исключениями, не подтверждалась. Но легенды о призрачных зверях, будь то огромная черная собака или столь же огромная неуловимая кошка, по сей день остаются живым фольклорным свидетельством — о той же «Пантере голубых гор» в Австралии относительно недавние слухи датируются 2020 годом.
Художественный образ и модный бренд
Черный Пес во множестве своих обличий стал популярным героем англоязычной культуры, попав, в том числе, в классические произведения. Мы уже упоминали о Шарлотте Бронте и Вальтере Скотте, использовавших популярные фольклорные мотивы, но самым популярным псом стала «Собака Баскервилей» из одноименного романа Артура Конан-Дойля. Писатель при создании образа кошмарного пса вдохновлялся местными английскими легендами, такими как предание об английском сквайре Ричарде Кейбелле или Гончими Йета. Ранее Конан-Дойль написал рассказ «Лисий король» о сбежавшем из зверинца сибирском волке, ставшем предтечей знаменитой «Собаки»:
«Перед ними открылось широкое пространство, на котором стояли большие камни, видимые там еще и теперь и поставленные здесь в древние времена каким-нибудь забытым народом. Месяц ярко освещал площадку, и в центре ее лежала несчастная девушка, упавшая сюда мертвою от страха и усталости. Но волосы поднялись на головах трех дьявольски смелых бездельников не от этого вида и даже не от того, что тут же, рядом с девушкою, лежало тело Гюго Баскервиля, а потому, что над Гюго стояло, трепля его за горло, отвратительное существо, похожее на собаку, но несравненно крупнее когда-либо виденной собаки. Пока всадники смотрели на эту картину, животное вырвало горло Гюго Баскервиля и повернуло к ним голову с горящими глазами и разинутою челюстью, с которой капала кровь. Все трое вскрикнули от ужаса и ускакали, спасая жизнь, и долго крики их оглашали болото. Один из них, говорят, умер в ту же ночь от того, что он видел, а двое остальных на всю жизнь остались разбитыми людьми».
Обложка первого издания «Собаки Баскервилей»
Конан-Дойль предлагает рационалистическое объяснение легенды, что не помешало «Собаке Баскервилей» стать своего рода классическим вариантом данного сюжета. Подобный персонаж не единственный в своем роде: Церковный Грим, например, появляется в серии книг о Гарри Поттере, а Баргест — в рассказе Нила Геймана «Черный пес», а также в мини-альбоме «The Barghest O’ Whitby» английской дум-метал группы My Dying Bride.
Черный Шак, в свою очередь, вдохновил на написание ряда песен и некоторые английские рок-группы, такие как The Darkness и Down I Go.
В городке Бангей, где люди и по сей день показывают следы от появления Черного Шака на дверях церкви, призрачный пес стал местным брендом: как уже отмечалось, изображение Пса появилось на гербе Бангея, а также использовалось в названиях различных мероприятий, в первую очередь спортивных. Ежегодно в городе проходит спортивный забег под названием «Марафон Черных собак», а городской футбольный клуб называется «Черные псы».
Возможно, что и песня английской рок-группы Led Zeppelin «Black Dog» частично вдохновлена фольклорным образом. А шотландский Кайт Ши, черный кот с белым пятном на груди, мог вдохновить Эдгара По на написание рассказа «Черный кот».
Отголоски легенд о призрачных псах могли лечь в основу рассказа Говарда Филлипса Лавкрафта «Гончая», где два друга-декадента, собирающие разные диковины в разграбленных ими могилах, однажды натыкаются на очень своеобразный амулет, висящий на цепочке на шее мертвеца.
«В гробу лежал амулет любопытного и экзотического дизайна: фигура крадущейся крылатой гончей, или сфинкса с полусобачьей мордой, изящно вырезанная в старинном восточном стиле из небольшого куска зеленого нефрита. Выражение этой морды было крайне отталкивающим, оно одновременно отдавало смертью, скотством и злобой. Вокруг основания была надпись иероглифами, которые ни Сент-Джон, ни я не могли идентифицировать; а внизу, как печать мастера, был выгравирован гротескный и внушительный череп… мы узнали в нем то, на что намекает запрещенный „Некрономикон“ безумного араба Абдула Альхазреда; ужасный символ души некрофагского культа из недоступного Ленга в Центральной Азии. Мы слишком хорошо проследили зловещие черты, описанные арабским демонологом; черты, отражающие те сверхъестественные проявления душ тех, кто истязал и поедал мертвецов».
Дальше становится ясно, что именно душа мертвеца приобрела облик чудовищной собаки, которая в итоге и принесла ужасную смерть героям. Здесь можно видеть перекличку с некоторым версиями легенды о «Черном псе», в которых он представляется «неприкаянной душой».
Как в романе Нила Геймана «Американские Боги», народы, отправлявшиеся в Америку, брали с собой своих богов, так и все народы, являвшиеся в Британию — от кельтов до нормандцев, — приносили свою версию Черного Зверя, ставшего в итоге одним из самых многоликих персонажей британского бестиария. Перешагнув моря и океаны, таинственный и зловещий призрак расселился от США до Австралии, также став заметной частью здешнего фольклора. И вполне вероятно, что столь колоритный образ, прошедший нешуточную проверку временем, и далее окажется востребован в новых, пока еще неизвестных формах.
Для кое каких целей ищу артефакт или оружие, из любой мифологии или фольклора, основная функция которого промывка мозгов. Не подходят для цели артефакты которые обладают способностью к временной зомбификации, например флейта Гамильнского крысолова. Нужна именно полная промывка мозгов. Чтоб вот был герой, а теперь тёмный рыцарь на службе у злого мага. В качестве примера могу назвать лук и стрелы купидона, но он добрый, а мне нужно что то серьёзное. upd. Нужен настоящий артефакт из мифологии чтобы назвать его именем что то другое в качестве отсылки, аля эскалибур.
Простите-извините, но готовить здесь и сейчас мы не будем. Мы будем выражать ЯЯЯЯРОООООСТЬ.
Развеивать мнение, что гуманитарии – милые цветочки. Как было в старом анекдоте: “а на вашей могиле они ещё и спляшут”. Тут такое дело, ребята. Многие люди транслируют вокруг себя неверную информацию, и, казалось бы, бог с ними (Шива). Но они ещё и агрессивно настаивают. И, собственно, триггером к написанию этой статьи послужила фраза “а я хочу думать так!”.
Не могу не обратиться к тексту одного из интервью замечательного учёного, к сожалению, ныне покойного А. Зализняка. Точнее, из речи при принятии Солженицынской премии. Речь называется “Истина существует”, позвольте привести важную выдержку из неё.
“Мне хотелось бы высказаться в защиту двух простейших идей, которые прежде считались очевидными и даже просто банальными, а теперь звучат очень немодно:
1) истина существует, и целью науки является ее поиск;
2) в любом обсуждаемом вопросе профессионал (если он действительно профессионал, а не просто носитель казенных титулов) в нормальном случае более прав, чем дилетант. Им противостоят положения, ныне гораздо более модные:
1) истины не существует, существует лишь множество мнений (или, говоря языком постмодернизма, множество текстов);
2) по любому вопросу ничье мнение не весит больше, чем мнение кого-то иного. Девочка-пятиклассница имеет мнение, что Дарвин неправ, и хороший тон состоит в том, чтобы подавать этот факт как серьезный вызов биологической науке. <...> Источники этих ныне модных положений ясны: действительно, существуют аспекты мироустройства, где истина скрыта и, быть может, недостижима; действительно, бывают случаи, когда непрофессионал оказывается прав, а все профессионалы заблуждаются. Капитальный сдвиг состоит в том, что эти ситуации воспринимаются не как редкие и исключительные, каковы они в действительности, а как всеобщие и обычные".
Позвольте наглым образом с приведённым отрывком полностью согласиться, пусть даже это можно обозвать ссылкой на авторитет.
Так чего тут про блины? А, собственно, честно достал уже стереотип, что масленичные блины являются символом солнышка. И ладно бы просто люди молча себе так думали, так они агрессивно начинают это продвигать, а на ответ “извините, не так, научные данные с вами не согласны” начинается “душно” (это пофиг, я здесь для того, чтобы просвещать, кому не нравится – выйти в окно могут самостоятельно. Косплей пражских дефенестраций, чо). Но когда тебе буквально говорят “а я хочу думать так” – это вообще как воспринимать можно в качестве аргумента? Какая разница, что Вася Пупкин (все имена и совпадения случайны) думает о квантовой физике, если он литинститут окончил?
Так вот. Блины. Простая штука из муки, воды (молока) и какого-нибудь сахара по вкусу. А ещё они круглые и, в современном мире, в основном, массово пекутся именно на Масленицу, которая ассоциируется с приходом весны, а, значит, они являются символом солнца! Логично? Не очень, мы уже не живём в XIX веке и не являемся представителями т.н. мифологической школы.
Главным образом, блины являются традиционным блюдом у восточных славян, более того, бОльшее значение имеют именно у русских, так сложилось. В других славянских зонах им соответствуют другие разновидности хлеба. Блины являются ритуальным блюдом, которое приготовляют в похоронных и поминальных обрядах, а также календарных, которые так или иначе связаны с тематикой смерти.
На похоронах и поминках их посвящают умершим. Паром от разорванного первого горячего блина питается душа умершего, иногда блин кладут покойнику на грудь или в гроб, ими же поминают на могиле.
В Беларуси и Полесье блины пекут на Дзядов (Дедов) “шоб дедам пара пошла” (которой, собственно, деды, они же покойники, они же предки и питаются). В украинских похоронных и поминальных обрядах блины менее употребительны, чаще их заменяют кусками первого хлеба, испеченного в этот день.
В основном, на Масленицу блины являются главным блюдом у русских. Первый блин кладут “родителям” (те же самые деды, предки, покойники) на слуховое окно, на могилу, отдают нищим, либо сами съедают за упокой и т.д. В Прощёное воскресенье на кладбище несут блины “прощаться с родителями”.
Поминовение в принципе является характерным элементом больших годовых календарных праздников. На Вознесение пекут блины, которые называют “христовыми онучами” (онучи – портянки), пекут их и на Рождество. В селениях Брянской области под Рождество хозяин зовёт мороз на ужин с кутьёй (надеюсь, тут никто не хочет поспорить, что она – традиционно поминальное блюдо?) и блинами.
Блины присутствуют и в свадебном ритуале (в этой статье не место для длинных рассказов о свадьбе как о переходном ритуале и о смерти невесты-девки, но это тоже как бы намекает). На Святки и не только девушки гадают с блинами. В местах у Рязани при выпекании первого блина зовут предков есть блины.
В восточнославянских сказках из блинов построены избушки, которые герой видит на небе, также избушки на курьих ножках. Блины в фольклоре устойчиво ассоциируются со смертью и другим миром. А ещё, внезапно, с эротизмом (выше см. про свадьбы и гадания на женихов), но, опять же внезапно, эрос и танатос (простите невольную отсылку на господина Зигмунда нашего Фрейда. Думаю, все и так знают, что его положения на данный момент подвергнуты пересмотру, осовремененны и всё такое, но…) в народной культуре вот вообще друг другу не противоречат. Возможно, я даже когда-нибудь соберусь написать статью про эротические игры при покойнике.
В.П. Зиновьев знаменитый фольклорист, всю свою жизнь собирал и структурировал рассказы на тему мистики и необъяснимых явлениях, записывал и преподносил это в формате народного фольклора жанра былички небывальщины. Данная работа велась им вплоть до 1982 года. Успел издать сборник (достаточно редкая теперь книга, т.к. переизданий в последнее время не было) "Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири). Это своего рода "Синяя книга" СССР, но изложено как мифы, сказки, бывальщина ничего серьезного. Предлагаю вам начать знакомиться с его записями ,я буду периодически выкладывать его истории, читайте- смотрите, пишите комментарии. Записывал он по рассказам очевидцев или от тех, кто с этими очевидцами непосредственно общался. Итак первая история из его сборника , назовем ее "Не веселая свадьба "
Записал В.П. Зиновьев от Надежды Васильевны Чутковой, 1915 г.р. ,родом из Кемеровской обл., в Забайкалье живет с 1932 г., с. Пешково Нерчинского р-на Читинская область .Записано в 1969 г.
"Ехали два мужика по лесу и немного заплутали.
Попадается им знакомый из другого села и приглашает их на свадьбу. Говорит, невесту вы знаете, она из ваших. Вот приехали, привязали коней. Зашли в дом. Гости сидят, невесту ждут. Мужики торопятся домой, а им говорят:
-Подождите, сейчас невесту уж привезут.
Вот привезли, заводят в избу, а эти двое ее узнали с их села, Глашка. Узнали и думают: «Чего же голова у нее так криво?»
Началась свадьба. Один из этих мужиков взял баян и стал играть .Умаялся и вытерся занавеской и …все исчезло! Столы не столы, а пни, а вся еда -конский навоз. Это их черти возили.
Упали они на коней и до дому тикать! Приезжают, а им говорят:
-Глашка-то на току повесилась.
Это её черти запихали, чертям душу свою отдала. Таких раньше на кладбище не хоронили. Тот срок, что им дожить оставалось, они на чертей батрачили. Вот так-то."
Всем понятно, что сказки братьев Гримм сочинили не братья Вильгельм и Якоб. Это сказки народные. Но что это был за народ и как он выглядел? Возможно, вы удивитесь, но у "народа", со слов которого записаны знаменитые сказки, "есть имя, отчество и фамилия". И даже портреты есть.
Доротея Вильд
Вот, например, Доротея Вильд, дочь состоятельного аптекаря и землевладельца. Именно с её слов записаны знаменитые «Гензель и Гретель», а также «Госпожа Метелица», «Столик-накройся», «Три маленьких лесовика»…
Жанетта Хассенпфлюг
Жанетта Хассенпфлюг рассказала братьям Гримм сказку «Принцесса и мышиная шкурка», похожую на нашу «Царевну-лягушку».
Мари Хассенпфлюг
Со слов Мари Хассенпфлюг записаны такие знаменитые сказки, как «Мальчик-с-пальчик», «Красная Шапочка», «Спящая красавица»...
(Стоп-стоп! «Красная Шапочка» – это ведь Шарль Перро, верно? Ну да. Погодите, мы ещё встретим в этой истории «французский след»…)
Август-Фридрих фон Гакстгаузен
Этого сурового мужчину звали Август-Фридрих фон Гакстгаузен. Баронскому семейству фон Гакстгаузен братья Гримм обязаны сказками «Дух в склянке», «Живая вода», «Королевские дети», «Старуха в лесу», «Шестеро слуг».
Филипп Отто Рунге
А это автопортрет известного немецкого художника Филиппа Отто Рунге. С его слов записана сказка «О рыбаке и его жене», очень похожая на нашу «Сказку о рыбаке и рыбке». Возникает вопрос: кто же рассказал эту историю Пушкину?
Кстати, знаете ли вы, что Арина Родионовна, вопреки распространённому мнению, няней Пушкина не была? Она нянчила старшую сестру Пушкина – Ольгу. Сам Александр Сергеевич подружился с «няней» (как её называли в семье) уже взрослым - во время Михайловской ссылки. К тому времени молодой поэт был хорошо знаком с трудами Ореста Сомова и немецких романтиков, утверждавших идею «народности литературы» (в частности, происхождения литературы из фольклора). Эта идея была чрезвычайно модной среди поэтов-романтиков, к которым причислял себя в то время и Пушкин, так что знакомство с «няней» легло на подготовленную почву. Но сюжет «Сказки о рыбаке и рыбке» Пушкин взял, скорее всего, именно из немецких источников.
Доротея Фиманн
Единственная из информаторов братьев Гримм, кто был хоть как-то похож на «народную сказительницу», это Доротея Фиманн («Гусятница», «Ленивая пряха» и многие другие сказки). Но и она была не крестьянкой, а женой городского портного, к тому же француженкой по происхождению, а не немкой…
Неужели немецкие народные сказки придумывали французы?
Джамбаттиста Базиле (1566–1632), Шарль Перро (1628–1703), Братья Гримм (фото середины XIX века)
Нет, даже и не французы. Ведь и сказки Шарля Перро во многом совпадают со сказками жившего столетием раньше итальянца Джамбаттисты Базиле. А у сказок Базиле отыщутся следы и в «Тысяче и одной ночи», и в древних мифах...