— Мне с самого детства нравились камни, - начал рассказ Виталий. – Знаете, как это бывало в детстве: найдешь на улице какой-нибудь красивый камушек, бежишь к родителям и спрашиваешь, как он называется. А вдруг это горный хрусталь или, может быть – изумруд?
— Мои родители на такое обычно отвечали, что они не знают точно, но вряд ли это что-то ценное.
— Мои тоже, - рассмеялся клиент. – Но однажды отец принес мне книжку, в которой были описания целой кучи всяческих минералов и даже некоторые зарисовки. Он думал, что я почитаю, ничего не пойму и перестану задавать вопросы – но произошло обратное: вскоре меня за уши нельзя было оттащить от гаража, где имелись молоток и зубило. Я целыми днями мог сидеть на корточках и бить по несчастному булыжнику, чтобы расколоть его и посмотреть, что внутри.
— Прекрасное увлечение, как по мне.
— Вот я и пронес его через всю жизнь, - усмехнулся Виталий. – Помню, как мама ругалась на лежащие по всей квартире камни с бирками, как отец ругал что я без спроса убежал к заливу и там в тысячный раз собирал гальку в надежде отыскать что-то особенное. Дед тогда работал железнодорожником и частенько брал меня с собой, и я мог часами перебирать щебень, на который ставили рельсы. Наверное, когда-то тогда я и решил стать геологом.
— Но ведь геология – это не только про разные камни, но и множество сложной информации об химическом составе, о строении земли и тому подобном. Как вы с этим справились?
— Много читал и учил, а когда информации не хватало – искал новые книги. Просил родителей купить новые, но методические материалы по геологии – достаточно редкий товар. Однажды мне повезло – отец через знакомых нашел одного пожилого профессора, который поделился книгами, а затем посмотрел на меня и сказал: «Нашей Родине сейчас, как никогда, нужны такие люди как ты – поэтому учись!»
— Я тогда еще не понимал, насколько его правдивы его слова, но потом, оказавшись в самых разных регионах страны и посмотрев на разменивающих седьмой десяток коллег, в полной мере осознал масштаб проблемы. Обычные люди даже не подозревают насколько важна наша работа и какие последствия ждут целые отрасли нашей экономики, если некому будет ее делать. В девяностые мы потеряли многих специалистов, а в последующие годы еще больше: из-за тяжелых условий труда и мизерных зарплат.
— Не то слово, - кивнул он. – Я всегда считал, что должен сделать все, чтобы это исправить – даже ездил по школам и рассказывал о нашей профессии. Но постепенно меня заела рутина и семейная жизнь. Мы познакомились с Кристиной через пять лет после того, как я закончил учиться, быстро сошлись и до сих пор вместе. У нас есть ребенок, мальчик – такой же любопытный, каким в свое время был я. В какой-то момент я перестал грезить поездками по стране и разведкой новых месторождений, променяв это на конторскую работу, составление карт и компьютерное моделирование.
— С возрастом хочется спокойствия и комфорта.
— Может и так, - с грустью произнес он. – Но вот недавно я остановился и задумался о своей жизни и том, ради чего вообще все это? Я перестал бежать за мечтой, променяв ее на серые однообразные будни, моя коллекция минералов не пополнялась вот уже четыре года, а живот вырос в два раза. Разве так я представлял свое будущее?
— А как вы его представляли?
— Не знаю, но точно не таким как это, - махнул головой мужчина. – Я навел справки и узнал, что одной фирме требуется специалист моего калибра и специализации для проведения геологоразведочных работ на Дальнем Востоке. Зарплата хорошая, дело интересное - вот только семья долгое время будет далеко. Жена, услышав это, сказала, что у меня наступил кризис среднего возраста и нельзя вот так взять и бросить все что уже нажито: связи, уважение коллег, достойную и спокойную работу.
— И вы понимаете, что ваша супруга отчасти права?
— Почему отчасти – во всем права, - понурив голову, произнес Виталий. – Ребенку нужен отец здесь и сейчас, а не набегами по паре месяцев в году. Жене нужна каждодневная помощь в быту и внимание, а не муж, пропадающий на вахте. Да и дело, которым я занимаюсь – довольно ответственное и важное. Просто… Я не счастлив, совсем несчастлив. Каждый день похож на предыдущие – и они пролетают так, словно их никогда и не было. А я не хочу так жить, понимаете?
