Нашёл в заметках, когда чистил старый диск. Почитал, улыбнулся. Скопировал, "как есть". Улыбайте улыбальники:)

Автор циничного твиттера о сплетнях, якобы подслушанных в лифте банка Goldman Sachs на Уолл-стрит, собрал почти 700 тысяч читателей, прошёл через скандальное разоблачение и написал книгу, которая выйдет в следующем году.

Мы собрали для вас лучшие из них:

— Каждый телефонный разговор я начинаю со слов «Мой телефон почти сел и может отключиться, так что давай по–быстрому».
— Если у вас хороший метаболизм, голова полна волос и хорошая работа — не женитесь молодым, подождите 10 лет и делайте выбор.
— Статистически, тебе нет смысла волноваться, как выглядит мама твоей первой жены.
— Я бы с тобой согласился, но тогда мы оба будем неправы.
— У соседа трава зеленее, потому что удобрена дерьмом.
— Музыка была лучше во времена, когда разрешали петь некрасивым людям.
— Если меня уволят – это будет хорошей проверкой моей жены на верность, если же меня повысят – то проверкой меня.
— Когда жизнь сует тебе под нос лимон, закажи себе хвост лобстера к нему.
— Аккумулятор моего Айфона — это то, что заставляет меня спешить домой.
— Если жена предлагает мне минет, значит пора делать выписку с карты.
— Новый признак крутизны – встретиться с друзьями и ни разу не заглядывать в телефон.
— Научи человека ловить рыбу, и он снова проголосует за того, кто ему пообещает дать эту рыбу.
— Тот факт, что есть уродливые проститутки, исчерпывающе показывает суть мужчин и свободного рынка.
— Американские жиробасы 20 лет готовились к этой зиме.
— У большинства знаменитостей нет даже университетского образования – так какого черта вообще с ними советоваться по какому–либо серьезному вопросу?
— Я открою тренажерный зал, который превратится в бар после октября.
— Хотел бы я любить хоть что–то так же, как я всё ненавижу.
— Сложно поверить, что Итальянцы когда–то были Римлянами.
— Только неандерталец опускается до физического насилия. Я же предпочитаю унижать морально, ломать дух и лишать надежды.
— Моя первая жена была ярой противницей абортов, пока моя подружка не забеременела.
— Дестини, Фэйт и Карма (destiny, faith, carma – судьба, вера, карма) – так зовут стриптизерш в Атланте.
— Одна из моих любимых вещей – когда кто–то размещает свою селфи, и никто ее не лайкает.
— Слушание собеседника на половину состоит из ожидания своей очереди сказать, а на половину из напоминаний себе менять выражение лица каждые 10 секунд.
— Мне кажется алкоголь создает больше людей, чем уничтожает.
— Когда я слышу «Есть минутка?» – я понимаю, что сейчас я потеряю полчаса, которые никогда не смогу вернуть.
— Будь собой – отличный совет примерно для 5% людей.
— Тату это не моё – я же не вешаю наклейки на бампер своего Ламборгини.
— Скоро ты поймешь, что тишина – лучший способ послать на хер.
— Когда ты травишь свои истории – я думаю только, насколько же короче они могли быть.
— Лучшая месть – это положить болт.
— Начинаем, наконец, смотреть первый сезон "Во все тяжкие"… или идем учиться на пилота самолёта.
— Когда мне говорят «Надо нам как–нибудь встретиться», я отвечаю «Конечно, я позвоню тебе». Это ложь в ответ на ложь.
— Бедняки едят столько фаст–фуда, что кажется их время стоит безумных денег.
— Я просто хочу быть достаточно богатым, чтобы не быть зацикленным на деньгах.
— Нет человека, чей кредитный рейтинг ниже, чем у того парня, который размахивает 100$ купюрой на фото.
— 98% людей комментирующих в сети смерть Манделы, не смогут ответить на простейшие вопросы о его жизни.
— Она подруга спросила меня, что я буду делать если у меня будет 10 миллионов баксов. Я ей ответил:«Спрошу, где все мои остальные бабки.»
— Мне не нужен чехол для Айфона – я что безответственный или нищий?
— Не стоит выходить на пенсию до тех пор, пока твои накопления не приносят тебе больше чем ты получал в свой лучший год.
— Айфон 5С – самый милый способ сказать «я беден».
— Прежде чем люди могут высказывать свое мнение по Сирии, они должны сперва показать её на карте.
— Как жаль, что тупость не причиняет боль её носителю.
— Цветы и извинения в разы проще, чем что–то менять в себе.
— Карабкаясь на вершину пищевой цепи, мы ведь не были вегетарианцами.
— Большинство людей даже в фильме про свою жизнь играли бы роль второго плана.
— Тебя нет в социальных сетях? Как же тебя найдут твои одноклассники? – Пусть наберут моё имя в Гугле.
— Феминистки – это уродливые неудачницы, которые ищут оправдание своим поражениям.
— Пожалуйста, давайте прекратим именовать их «хипстерами» и снова станем звать «сосункам», как в старые добрые времена.
— Если бы составление мнения о человеке по первому впечатлению было Олимпийским видом спорта, меня бы заподозрили в приеме допинга.
— Слишком много людей всё ещё отвечают на звонки так, будто не знают кто звонит.
— Какой машиной можно впечатлить девушку? – Банкоматом.
— Если ты кого–то любишь очень сильно – сломай его дух, чтобы у него никогда не было воли уйти от тебя.
— Если ты можешь быть хорош в одной вещи – будь хорош во лжи. Тогда ты будешь хорош во всём.
— «Он не плохой парень, если узнать его поближе.» – это отличное определение мудака.
— То, как легко человек обижается, прямо пропорционально тому, как он туп.
— В мире 2 универсальных языка – английский и громкий медленный английский.
— Детишкам пора усвоить урок – Санта любит богатых детей больше.
— Если хочешь умереть богатым – живи согласно 3–м правилам: если это летает, плавает или трахается – арендуй, а не владей этим.
— Я всегда узнаю банкира в баре за 1 минуту – он сам мне говорит об этом.
— Чего ради я должен жениться – это ведь, считай, делать ставку на половину твоего состояния, что ты будешь любить её вечно.
— Кто–то ещё верит в правосудие, когда все умные люди откосили от обязанности быть присяжными?
— Стрижка – хороший экономический индикатор. В плохие времена люди ходят стричься раз в 8 недель, в хорошие – раз в 6. Я хожу каждые 3 недели.
— Мои либеральные друзья в восторге от нового Айфона, сделанного китайскими детьми с использованием редкоземельных металлов, добытых рабами, от компании, которая не платит налогов.
— Самые крутые клички людей – те, о которых они не в курсе.
— Ни одна телка на самом деле не является настолько счастливой, какой кажется на Фейсбуке*, такой сексуальной, какой кажется в Инстаграме* и такой остроумной, какой кажется в Твиттере*.
— Как общество, мы умны как никогда, просто технологии дали право голоса несмышленой массе.
— Были времена, когда неугодных ссылали на острова. Теперь приходится покупать остров, чтобы быть от них подальше.
— Я хочу подружку, сильную и независимую настолько, чтобы быть способной поменять спустившее колесо, и привлекательной настолько, чтобы никогда этого не делать самой.
— Нужно сделать так, чтобы функцию «Ответить всем» в почте нужно было заработать.
— Когда меня спрашивают, как я поживаю, я обычно лгу, что хорошо, хотя на самом деле в разы лучше.
— Я просто хочу быть достаточно богатым, чтобы ненавидеть выходные – то время, когда всякие отбросы вылезают на улицы.
— Ожирение и голод – 2 крупнейшие проблемы общества. Это объясняет человеческую натуру.
— Дарвин не принимал в расчет такой расклад в мире, при котором умные люди имеют меньше детей, чем тупые.
— Если ты перед писсуаром закидываешь галстук на плечо, то либо у тебя слишком длинный галстук, либо короткий член.
— Работай упорно, питайся правильно, занимайся физически, не бухай много и покупай лишь то, что можешь позволить. Это же не ядерная физика.
— Я бы посмотрел такое телешоу, в котором подростки описывают свои самые любимые Инстаграмы* ветеранам 2-й Мировой.
— Мы были бы менее критичны к женскому телу, если бы нам пришлось ходить с членом напоказ 24/7.
— Капитан Нигерийской сборной предложил возместить все траты болельщиков по переправке команды в Бразилию. Он сказал, что ему нужны лишь их банковские данные.
— Тот факт, что большинство людей слишком глупы, чтобы узнать, насколько они тупы, является основой, скрепляющей наше общество.
— Все кошки – либертарианцы: полностью зависят от других, но при этом убеждены в своей независимости.
— Талант – единственная вещь, стоящая между большинством людей и их мечтами.
— Ты по прежнему можешь водить клиентов в стрип–клуб. Просто теперь ты не можешь брать на себя все траты.
— Проверка своего телефона, после того, как кто–то рядом достал свой – это зевание нашего поколения.
— «Занимайся тем, что любишь» – прекрасный совет, чтобы зарабатывать 1000 $ в месяц.
— Сегодняшний зеленый чай ведь отменяет наши вчерашние 15 пива?
— Не важно, кто ты – лев или газель. В обоих случаях тебе нужно лишь быть быстрее самой медленной газели.
— Самых успешных и самых неуспешных людей объединяет одна черта – они думают, что никогда не ошибаются.
— Если ее первым телефоном был Айфон – она слишком молода для тебя, бро.
— Они только что поймали 89-летнего нациста, живущего в Америке. – Я не знал, что Джоржу Соросу уже 89!
— Некоторые люди заключают, что я застенчивый, тихий или скучный, не понимая, что они мне просто не нравятся.
— Мой опыт повзоляет мне сделать вывод, что чики с сумочкой от Michael Kors доступнее, чем даже телки с фейковым Louis Vuitton.
— Никому не нравился Бруклин до появления инстаграмовских* фильтров.
— Одни из лучших моментов в жизни – те, о которых ты никому не можешь рассказать.
— Каждый ноль в твоем банковском счете увеличивает твой член на 1 сантиметр.
— Отношения подобны детской доске–качалке. Если одному из двух стало скучно или кто–то слишком жирный – веселья не будет.
— Моя будущая жена, возможно, только перешла в старшие классы.
— Деньги не могут купить счастья, но они решают 95% проблем, делающих несчастным.
— Сексуальная девушка так и не узнает, интересна ли она по настоящему.
— Я не неуместный, это ты адски скучен.
— Если хотя бы для одного человека ты не мертв, значит, ты живешь не правильно.
— Чем больше трещин на экране ее айфона, тем больше шансов у меня увезти ее этим вечером к себе.
— Трудно не судить кого–то, если его любимый фильм полное дерьмо.
— Людям трудно меня смутить. Если только это не азиат с британским акцентом.
— Для большинства людей свобода ассоциируется с большим куском чьих–то денег.

* – Meta Platforms Inc. (соц. сети Фэйсбук, Инстаграмм, Твиттер) признана экстремистской, её деятельность запрещена на территории России.

Собака не ест сам себя, а вот других может, но не будет. Потому что воспитан, мил, ленив, красив.

Однажды я захотела собаку, которая будет моим другом, но и мечтать не могла, что он будет таким замечательным человеком 😄

Самоедская собака Ума и его жизнь в Сочи:

Песик счастлив 😊

Фотки получились веселые. Просто пусть будет здесь.

P. S Это не самоедская лайка. Слово лайка к нему не относится. Это самоед, самоедская собака, самми, изредка самоедский шпиц. Самоедами, скорее всего, их звали за белую шерсть, которую не видно на белом снегу, поэтому сани с такими собака в упряжке как будто сами ехали)

Есть матери, которые дают ребёнку не жизнь, а долг.
Не силу, а счёт за рождение. Не опору, а привязанность, из которой нельзя выйти без вины.
Снаружи — это забота, а внутри — удушье.

Энергия даётся не на развитие, а на выживание. В таких семьях формируются дети, которые не становятся взрослыми. Они остаются должными. Вечно объясняющимися, виноватыми, уставшими. Живущими в доме, из которого нельзя уйти — потому что там же будет и «ты неблагодарный», и «без меня ты никто», и «я тебя растила, а ты...».

Так и зарождается шизоидная структура психики.
Шизоидность — это запрет на настоящую автономию.

Ребёнок не может быть собой, если мать занимает собой всё пространство:
– чувства матери — всегда важнее,
– границы ребёнка игнорируются,
– любое «я сам» воспринимается как предательство.

Тогда остаётся только два варианта:
– раствориться в матери и исчезнуть,
– или отсоединиться и выжить внутри себя.

Через 30 лет такой сын остаётся рядом с ней.
Не потому что хочет — а потому что не может уйти.
И вот она говорит:
– У тебя нет нормальных друзей.
– У тебя нет жизни.
– Ты не собранный.
– Ты слабый.
– Ты никому не нужен.

И не замечает, что именно её собственная рука отрезала ему доступ к людям, к выбору, к риску, к гневу.

С каждым таким упрёком она не воспитывает — она разрушает внутреннюю структуру, которую сама и не дала сформировать.
Второй путь — это шизоидная защита. Замыкание и автономия любой ценой. Но она не даёт энергии. Она даёт только выживание. Так формируется мужчина, который выглядит расхлябанным, вялым, закрытым. У которого нет друзей, потому что он не верит в контакт. У которого нет партнёрства, потому что рядом с женщиной автоматически включается образ матери, перед которой нужно быть должным, удобным, виноватым. Каждое её унижение становится телесным симптомом:
– гастрит,
– бессонница,
– потеря веса или наоборот — отёчность,
– апатия,
– панические атаки,
– остеохондроз,
– половая дисфункция.

Тело превращается в вместилище недопозволенных реакций. В шизоидной структуре всегда появляется компенсаторная истероидность — вспышка желания выйти наружу, заявить о себе, громко уйти, показать, что «я могу». Но парадокс в том, что при попытке выйти из симбиоза активируется страх:
– либо мать умрёт без меня,
– либо умру я.

Именно поэтому многие мужчины продолжают жить с матерью до 40, 45, 50 лет. Они не просто ленивы и отнюдь не инфантильны. Они психически арестованы.

И если не происходит интервенции — такой мужчина действительно может умереть рядом с матерью: от сердечного приступа, от психосоматики, от саморазрушения, от отказа систем.

Клинический пример: Эрнест Хемингуэй. Смерть Хемингуэя — не просто трагедия. Это классика арестованной сепарации. Его мать, Грейс Хемингуэй, требовала от него соответствия, послушания, эмоционального контроля.

Она не принимала его агрессию, стилистику, темперамент.
Она подавляла его индивидуальность под видом заботы.
Позже — осуждала его выборы, его жизнь, его литературу.
Он вырывался — но внутри себя оставался связанным.

И именно оттуда — его хроническое напряжение, алкоголизм, депрессия, мании. Это школьный пример того, как мать может вырастить сына, а потом уничтожить его — не руками, а словами, стыдом, повторением образа отца, которого она сама обесценила.
Эрнест рос в доме, где отец, доктор Кларенс Хемингуэй, был эмоционально подавленным, зависимым, слабым человеком, живущим в тени сильной, властной, контролирующей жены.
Когда Эрнесту было 18, отец застрелился. И именно с этого момента мать начала многоступенчатую, целенаправленную травмирующую кампанию против собственного сына.

Она била его образом отца: «Ты такой же, как он. Слабый, истеричный, неспособный справиться». Она презирала его чувствительность, стыдила за творчество, за мечтания, за автономию. Даже когда он ушёл из дома — письма от неё продолжались: холодные, обвиняющие, насыщенные невыраженным гневом, замаскированным под «мнение матери». Позже, когда у Хемингуэя уже была семья, статус, известность — мать по-прежнему вела себя как судья, присылая послания с обвинениями и вызываниями к совести.

И, наконец, она отправила ему ружьё, из которого застрелился его отец. Она не просто вернула предмет — она активировала сценарий. К тому времени у Хемингуэя уже развивалась паранойя, алкогольная зависимость, депрессивные эпизоды. Он утверждал, что за ним следят — ему не верили. Но позже выяснилось: слежка действительно велась. ФБР его контролировало. Но даже не государственная паранойя, а материнское послание через оружие стало последним актом.

Он не выдержал и застрелился тем самым ружьём.
Мать, которая убила двоих — тем же самым выстрелом
Первым был её муж. Вторым — её сын. Не потому, что она ненавидела, а потому, что не могла отпустить. Не могла позволить им быть отдельными, живыми, независимыми.

Она не убивала буквально. Но она постоянно напоминала: «Ты слабый, ты не справился, ты ничем не лучше». Это не упрёк. Это структура, в которой мать бессознательно превращает сына в носителя своей вины и своей разрушенности. У Хемингуэя не было шанса. Он вырвался из дома — но не из матрицы. Он стал известен — но остался связан. Он говорил от имени мужчин — но внутри жил в затравленной части мальчика, которого не любили, не принимали и обвиняли в чужой смерти.

Что это показывает клинически?
У мужчины может быть статус, семья, признание.
У него может быть образ силы, агрессии, харизмы.
Но если внутри него живёт материнский голос, постоянно бьющий по образу отца, если мать передала сыну свою неотплаканную вину, а жест материнской любви содержит скрытую агрессию (письмо, посылка, фраза, «подарок»).

Такой мужчина может умереть от руки, которую сам же и направит в свою сторону.

Как выйти из сценария матери, которая связала сына виною, стыдом и оружием?

Мужчина, переживший связь с деструктивной матерью, не нуждается в переубеждении. Он нуждается в освобождении от программы, внутри которой быть живым — стыдно, опасно или невозможно.

В терапии с такими мужчинами не работает «поддержка» и «интеграция травмы» — пока не разрушена скрытая лояльность к материнскому голосу. Он может ругать её, страдать из-за неё, выносить злость — но внутри него живёт точная её копия, и именно эта часть держит его в оцепенении.

Определение ключевой триады: мать — отец — внутренний сын.

Работа начинается с выведения на сцену трёх фигур:
Мать — не просто как женщина, а как источник регуляции и обесценивания.
Отец — даже если его не было, он существует как антифигура: слабый, предатель, исчезнувший.
Материнский голос — это не просто слова. Это внутренний судья, который говорит:
– ты не справишься,
– ты ничтожен,
– ты не имеешь права,
– ты такой же, как твой отец.

Именно этот голос делает невозможным сепарацию.

Терапевтический приём: “Письмо матери”
Письмо не отправляется. Оно пишется в три строки:
– Что я должен был для тебя делать?
– Что ты мне запрещала быть?
– Что во мне ты хотела уничтожить?

Ответы не рационализируются. Они озвучиваются вслух. Тело даст реакцию. Там, где дрожь или сжатие — лежит «заряженное слово». С ним и работаем.

Сын — тот, кто застрял между ними и должен был доказать, что он не как отец, но и не в силах стать собой.

Задача: не «понять их», а увидеть, как эти образы структурируют самооценку, действия, голос, тело.

Пока отец в психике остаётся «тем, кто не справился», мужчина навсегда в режиме “доказать, что я другой”. Это не свобода. Это вечная проверка.

Переопределение отца как фигуры несостоявшейся, но потенциальной.
– Не «он слабак»,
– а «его сломали до меня».
– Не «я не такой, как он»,
– а «я тот, кто может прожить иначе».

Это простроит новую идентификацию — не в борьбе, а в соединении с тем, что было отрезано.

У каждого такого мужчины есть своё «ружьё».
Не обязательно физическое. Это может быть:
– эмоциональный шантаж (внутренний: «если я уйду, она умрёт»),
– аутоагрессия (запой, бессонница, отказ от помощи),
– самоподрыв (провал важного проекта, разрушение отношений),
– сексуальное выгорание,
– панические атаки.

Работа с метафорой:
«Где твоё ружьё?»
«Что у тебя внутри уже заряжено?»
«Чем ты можешь выстрелить себе — даже если не хочешь этого делать?»

Задача — вынуть заряд, не отнять силу.
Последний этап — не освобождение от матери. Это воссоздание мужского поля внутри: где можно жить не в протесте, а в присутствии.

Там нет задачи быть «не как она». Там появляется способность двигаться без страха быть осуждённым, без потребности быть идеальным и без постоянного фона внутреннего наблюдателя.

Сборка:
– Образ фигуры, которой мать не может управлять.
– Тело, на которое больше не давит вина.
– Голос, не отдающий отчёт.
– Мужская сексуальность — не в доказательстве, а в потоке.

Сценарий Хемингуэя — не трагедия прошлого. Это реальность тысяч мужчин, которые живут с матерью до 40–45 лет. Или давно живут отдельно — но внутри себя всё ещё оправдываются перед ней, глушат боль едой, алкоголем, трудоголизмом, зависимыми отношениями.

Выход есть. Но он не в «понять и простить».
Он — в деконструкции сценария, в возвращении телесной субъектности и в восстановлении власти над своим вектором.

/Шамиль Фаталиев/