«Министерство здравоохранения и Институт медицины опубликовали многочисленные отчёты о связи между аутизмом и вакцинами. Все они заключили, что не существует исследований, подтверждающих утверждение о том, что детские вакцины не вызывают аутизм, и, следовательно, CDC нарушил закон, заявляя, что «вакцины не вызывают аутизм».

Сейчас CDC корректирует своё утверждение, а Минздрав выделяет финансирование и поддержку исследованиям, связанным с детскими вакцинами и аутизмом».

«Обзор Агентства по исследованиям и качеству здравоохранения 2014 года рассмотрел связь между вакциной против гепатита B и аутизмом. Одно исследование выявило трёхкратное повышение риска аутизма у новорождённых, получивших вакцину против гепатита B в первый месяц жизни, по сравнению с теми, кто не получил её или получил позже».

«До сих пор нет исследований, подтверждающих утверждение о том, что ни одна из 20 доз семи детских вакцин, рекомендуемых в США до первого года жизни, не вызывает аутизм».

«В 2012 году Институт медицины проанализировал исследования о связи вакцины MMR (КПК) и аутизма и установил, что все, за исключением четырёх, имеют серьёзные методологические ограничения. Остальные четыре исследования и несколько последующих аналогичных исследований, также раскритикованы за существенные методологические недостатки. Кроме того, все они являются ретроспективными эпидемиологическими исследованиями, неспособными доказать причинно-следственную связь, не учитывающими уязвимые подгруппы и игнорирующими другие данные о возможной связи вакцин с аутизмом».

Итак, CDC - организация, формирующая политику вакцинации в США и, косвенно, во всём остальном мире, - фактически заняла антипрививочную позицию.

СМИ(https://www.washingtonpost.com/health/2025/11/20/cdc-vaccine...) уже разразились критикой в адрес CDC, но по существу опровергнуть эти утверждения они не могут. Их реакция снова сводится к обвинениям в адрес Уэйкфилда и его статьи 1998 года, при полном игнорировании десятков других исследований, указывающих на связь между вакцинами и аутизмом. Ведь то, что написано в новой статье CDC - это сущая правда.Добро пожаловать в новую реальность!"

Источник: https://t.me/amantonio/493

Почему так тяжело сказать" помоги" - вопрос, который про мужиков вообще в самое сердце. И дело тут не в характере, а в том, как нас растили и чему учили.

С детства в голову вбивали: мужик должен сам. Не ной, не проси, не жалуйся, вывези, протащи, сломайся, но сделай. И вот уже взрослый мужик сидит и захлёбывается проблемами, но молчит, потому что слово «помоги» звучит как признание провала. Хотя по факту провал это когда тонешь молча.

Почему так тяжело?

– потому что мы привыкли приравнивать просьбу о помощи к слабости
– потому что страшно услышать "сам виноват - сам и разбирайся"
– потому что есть чувство, что тебя перестанут уважать
– потому что страшно, что человек поможет, а ты останешься должен
– потому что проще делать самому, чем объяснять

А ещё есть внутренняя гордость. Иногда она держит, иногда ломает. Просить о помощи это про уязвимость. А уязвимость штука, которую мужикам не разрешали.

Но правда другая:

Сказать "помоги" это не слабость.
Слабость это ломаться, но продолжать тянуть, делая вид, что всё в порядке.

Сильный человек не тот, кто тащит всё на себе.
Сильный тот, кто умеет взять ответственность и за свои действия, и за свои ограничения.

Хотите по делу, то вот что с этим делать:

– учиться просить маленькое: совет, помощь в бытовом, поддержку
– выбирать людей, которые не судят тебя за честность
– помнить, что никто не обязан читать твою боль по глазам
– понимать, что помощь это обмен, а не долг

Потому что НЕ просить значит жить в одиночной камере, даже если вокруг люди.

Замечал в детстве, что все вокруг были живые, а я какой то безэмоциональный, часто не знал, как реагировать. Словно, без души, хоть и не рыжий. Я тратил много сил на то, чтобы казаться нормальным, подстроиться под общество, которое я не понимал. Где то мне это удалось. Где то не очень. Все равно, в обществе обычных людей я кажусь странным. Я не понимаю негласных правил. Для меня не существует иерархии. И далее по списку. Как бы я не пытался подстроиться, своим я никогда не буду, меня не поймут. Запомнилась фраза из фильма выживший - они видят твой цвет кожи, а не то, кто ты есть. Я просто уже не хочу тратить силы на то, чтобы казаться нормальным, я устал от этого. Я не виноват, что я такой. Другие люди не виноваты, что они не такие, как я. Общался с людьми с такой же проблемой - в них я вижу себя. У них необычные интересы, весьма эрудированы. Нетактичны. С ними мне есть, о чем поговорить. Там мне не надо притворяться, меня принимают таким, какой я есть. И это прекрасно.

Узнал я к сожалению, об этом слишком поздно. Третий десяток пошел. Изучал психологию, копался в себе, и в один момент дошло, возможно, у меня рас. Пошел проверять, прошел тесты, все подтвердилось. Пообщался с психологом - говорит, да, я был прав. Меня это совсем не расстроило, напротив, стало легче. Я уже устал от общества, не было сил. А тут получил готовый ответ, почему в моем случае все так сложно. Я больше не буду тратить силы вхолостую, чтобы куда то влиться, кому то понравиться. А сконцентрируюсь на изучении чего бы то ни было - именно это и делает меня счастливым.

А ведь у нас есть план и критерии эффективности. Например, планируется, что ребенок будет называть десять глаголов в разные дни с первого раза. А он – не называет. Или сегодня назвал, а завтра разглядывает потолок и ковыряет в носу. Причем есть стойкая тенденция – чем сильнее требовать, тем хуже результат. Мотивация на нуле, полтора глагола назовет и снова ищет клад в носу. Ребенок учится не тому, что мы хотим, а тому, что задание «10 глаголов» — это скучно, сложно и ведет к конфликту. И он начинает его избегать всеми способами.

Что делать? Убирать. Мы достоверно не знаем, добили мы эту цель или нет. Но совершенно точно видим, что она ребенку хуже горькой редьки надоела.

Яркий пример — Дима (7 лет, аутизм, проблемы понимания речи).

Он сегодня наотрез отказался говорить про осень. Про все эти желтые листья, серые тучи и подобную меланхолию. А еще Дима отказывался признавать, что на картинке кто-то может собирать грибы, а кто-то — листья. Для него было логично, что все должны делать что-то одно. Что как не родные, либо все собираем листья, либо грибы (это надо ведь смотреть в книгу, чтобы точно ответить, а у Димы еще потолок не досмотрен). А еще он упорно называл погоду «осень-зима» и громко смеялся. Что, в общем-то, точно описывало погоду сегодня в Санкт-Петербурге. Когда снег выпал, но потом растаял, но не везде, и все вокруг мокрое, серое и холодное.

Как быть? Сражаться и требовать? На этом поле нельзя победить. Фокус сместится с занятия на разборки. А так как про осень он все равно не хочет, считайте выиграет.
Поэтому легким движением руки осень ушла из плана.

Но что же делать вместо этого? Работать с его зонами развития.

Я решила дать ему что-то новое, но на прочном фундаменте из того, что он уже умеет.

Сначала оценила — что он уже стабильно умеет:

• Описывать предметы по нескольким признакам: функция, категория, цвет;

• Сам переключаться между этими признаками;

• Обладает хорошей памятью — отлично запоминает шаблоны (а вот спонтанно комбинировать слова ему сложнее).

Затем определила — куда можно двигаться:
Добавить новый, сложный признак для сравнения — «живое-неживое». Это шаг от конкретных признаков к абстрактным. И цель здесь — не просто вложить в него новое слово. Нужно сформировать эквивалентность понятий. Чтобы в его голове слова не просто висели в пустоте, а соединялись друг с другом тысячей связей. Чтобы «чашка» была связана не только с «пить», но и с «неживое», что противопоставляет ее «живой» бабочке.

Я использовала склонность его мышления к аналогиям. Дала карточки на сортировку. В кучку «Живое» поехали все звери, птицы, насекомые, «Не живое» — разная посуда, игрушки.

И всё. Никакого смеха. Никакого потолка. Он с интересом сортировал и сам называл: «Бабочка – живая. Сковородка – не живая». А потом сравнивал два предмета уже по всем признакам, которые выучил.

Так вот, находясь в здравом уме, будем ли мы давать сложные абстрактные задания ребенку, который не может правильно сказать, что девочка собирает листья, а папа собирает грибы?
Да.
Не всегда ребенок не делает, потому что не знает. Это не значит, что надо прыгать по заданиям. Надо в своем плане поставить жирный восклицательный знак, уйти, а потом через другой материал и возможно через другие инструкции проверить это. Или просто через время к этому вернуться.

Вот такие они нелинейные – эти неговорящие дети. Никогда не угадаешь, что пойдет, а что нет. Именно поэтому самое сложное и важное — не тащить ребенка за уши по плану, а гибко опираться на его актуальные интересы и сильные стороны. Надо смотреть на те навыки, которые есть, и быть готовым на их основе выстраивать нечто гораздо более сложное.

Иногда самый длинный путь — это прямой путь. А самый эффективный — это тот, по которому ребенок готов идти с интересом. Даже если он ведет через сковородки и бабочек, когда по плану у нас должны быть желтые листья.