Невезучие люди все время пытаются куда-то сбежать.

Стараются спрятаться куда-то, где можно хоть ненадолго укрыться от гнета нелюбимой реальности.

Большинству достаточно просто накатить и забыться. Остальным приходится изобретать что-то посложнее.

Англичанин Кеннет Грэм был очень невезучим человеком.

Он был третьим ребенком в семье, а когда ему исполнилось пять, их мама умерла от скарлатины через месяц после четвертых родов.

Наш герой тогда тоже заразился и едва не последовал за ней - уже мало кто из домашних верил, что мальчишка выживет. Но он все-таки оклемался, хотя и страдал от последствий этого заболевания всю жизнь.

Папа, оставшись один с четырьмя детьми, совсем пригорюнился и начал знатно закладывать за воротник. И так увлекся этим делом, что детей забрала к себе бабушка.

Бабушка, судя по воспоминаниям, была вредной, сварливой и совершенно не любящей внуков - она общалась с ними очень холодно, как к чужими. По большому счету, ей не было до них никакого дела.

Но именно эти годы Кеннет всегда вспоминал, как самые счастливые в своей жизни.

На детей тогда действительно всем было наплевать, поэтому они были предоставлены сами себе. Целыми днями они толкались на природе, исследовали окрестности, играли на речке и вообще жили в свое удовольствие.

Когда нашему героя исполнилось восемь, папаша-алкаш решил начать новую жизнь, причем непременно во Франции. Уехал - и больше о нем никто не слышал.

А нашего героя на следующий год по старой английской традиции сдали в закрытое учебное заведение - в школу святого Эдварда, это такой колледж при Оксфорде.

В отличие от своих одноклассников, плакавших ночами от тоски по дому, Кеннет, у которого и дома, по сути, никогда не было, быстро прижился на новом месте и чувствовал себя в интернате как рыба в воде. Это был, пожалуй, второй период в его жизни, когда у него в жизни все было хорошо - первый ученик, староста класса, капитан школьной команды по регби и т. д. и т. п.

Разумеется, голубой мечтой подростка был Оксфорд, но дядя Джон, официальный опекун Кеннета, по окончании заявил, что не собирается оплачивать его учебу в университете. Как писал Некрасов, "довольно, Ванюша, гулял ты немало". В общем - вырос? Иди, работай!

Поэтому, когда все его друзья проникались вольным духом студенчества, наш герой, ставший клерком, усваивал азы строгой корпоративной этики Банка Англии.

В этом самом банке он проработал почти тридцать лет и даже сделал успешную карьеру, дослужившись до должности секретаря - одного из трех первых лиц Банка Англии.

Но работу свою он не любил.

Его отдушиной стала литература - та самая, заниматься которой ему не дали.

Не получив филологического образования, о котором он мечтал, Кеннет Грэм стал увлеченным филологом-любителем, вступил в Новое общество Шекспира, писал эссе, а позже публиковал их в журналах и даже выпустил три книги очерков и статей.

Все это, разумеется - в свободное от нелюбимой работы время.

Между второй и третьей книгой он познакомился с начинающей писательницей Элси Томсон, которая уже написала роман и сейчас работала над пьесой и поэмой.

Они поженились через год после того, как Грэм стал секретарем банка и у него вышла третья и последняя книга очерков.

Эта свадьба стоила нашему герою последнего близкого человека.

Старший брат Вилли умер от пневмонии, когда Кеннет еще учился в школе, с младшим Роландом они рассорились несколько лет назад, когда снимали на двоих квартиру на Блумсбери-стрит, и только вместе с сестрой Хелен Кеннет по-прежнему проводил каждое лето в Корнуолле.

Хелен категорически не приняла невестку, заявив, что она совершенно не подходит брату и Кеннет будет с ней несчастлив. Спор завершился ссорой, и брат с сестрой практически перестали общаться.

Увы, но Хелен оказалась права - брак действительно оказался на редкость несчастливым. Биографы нашего героя обычно характеризуют его супругу не самыми лестными прилагательными: «малахольная и эксцентричная», «неуравновешенная», «истеричная ипохондричка». Супруги не понимали и принимали друг друга. По большому счету, их связывал только единственный сын Алистер - очень проблемный мальчик.

"Мышонок", как называли его в семье, родился недоношенным, очень слабеньким и с врожденной катарактой, из-за которой он почти с рождения стал одноглазым.

Как это часто бывает, проблемный ребенок стал для родителей светом в окошке, сутью и смыслом их жизни.

Отец совсем перестал писать, занимаясь исключительно работой и сыном, мать же была уверена, что ребенок демонстрирует задатки будущего гения.

Оба они баловали сына изо всех сил.

Кеннет Грэм действительно был писателем божьей милостью, а это предполагает понимание людей. Нет, писатели, как всякие эмоциональные творческие люди, могут увлечься и принять желаемое за действительное, но потом глаза все равно открываются.

И скорее рано, чем поздно.

Грэм довольно скоро понял, что гения из сына совершенно точно не получится. А вот избалованный и капризный эгоист уже наличествует - и этом немалая доля их с женой вины.

К тому же - и это убивало любую надежду на лучшее - у Алистера были явные проблемы с психикой.

Он не был сумасшедшим, но часто просто не мог себя контролировать. Его неуправляемость и вспыльчивость, постоянные истерики и необъяснимые странности вроде периодических прыжков на проезжающие автомобили были, по большому счету, не его виной, а его бедой.

И в этом домашнем аду семья Грэмов жила много лет.

В 1908 году 49-летний Кеннет понял, что у него просто больше нет сил.

Он подал в отставку и уволился из банка с пожизненной пенсией в 400 фунтов, хотя буквально через год мог получить 710.

Официальная причина - по состоянию здоровья.

Еще в 1903 году на прием к секретарю Банка Англии Грэму явился расстроенный кем-то сумасшедший, трижды выстрелил из револьвера и ни разу не промахнулся. Скорбного разумом схватили и отправили на лечение в знаменитую больницу Бродмур, а вот Грэм лечился очень долго, да так толком от ранений и не оправился.

Так или иначе - банковская карьера Кеннета Грэма завершилась навсегда. Зато возобновилась почти забытая за давностью лет писательская.

Через четыре месяца после ухода в отставку Кеннет Грэм выпустил книгу под названием "Ветер в ивах".

Это была не книга очерков, как раньше. Это был сборник сказок, которые он рассказывал вечерами сыну или присылал в письмах, когда тот с няней лечил нервы на курорте в Литтлхэмптоне.

Это были сказки о жизни и приключениях четырех друзей: Крота, Водяной Крысы, Барсука и Жабы.

Это были сказки, которые мог написать только человек, живший в атмосфере постоянной истерики на грани нервного срыва и прячущийся в сказки, как ребенок под одеяло.

Очень спокойные.

Очень несуетливые и неспешные.

Переполненные любовью к природе с ее предсказуемой естественностью смены времен года.

С прогулками на лодках, осенними уборками в доме, неспешными беседами на закате и прочими простыми (и недоступными ему) радостями жизни.

С нормальной, НОРМАЛЬНОЙ, ЧЕРТ ПОБЕРИ, жизнью четырех друзей - доброго и наивного Крота, отважного и рассудительного Крыса, сурового и мудрого, хотя и душноватого Барсука, а также богатого аристократа Жаба - взбалмошного, хвастливого и долбанутого на всю башку, вечного влезающего во всякую блудню - но при этом не подлого и любящего своих друзей.

Жаб, в общем-то и выступает главным двигателем сюжета - иначе они бы эти трое так и сидели на крылечке и пили чай с можжевельником. А этот - то автомобиль угонит, то с цыганами свяжется, то вообще в тюрьму сядет.

Прототип Жаба расшифровки не требует. Когда он в сказке выкобенивается на все деньги - это просто отец пытается показать сыну, как его капризы и безумные начинания выглядят со стороны.

И одновременно - подбодрить сына. Ведь, в отличие от Алистера, у которого были непрекращающиеся проблемы со сверстниками, из-за чего ему пришлось поменять несколько школ, у Жаба были друзья. Настоящие друзья, которые никогда не бросят и всегда придут на помощь.

Надо только не забывать о людях, которые тебя любят за то, что ты - это ты.

И хоть немного жалеть их.

Помогли ли эти сказки Алистеру? Судя по дальнейшим событиям - не очень.

За несколько дней до своего 20-летия Алистер покончил с собой, бросившись под поезд. По легенде, когда отцу сообщили об этом, тот заплакал и сказал: "Мистер Жаб отмочил свой последний номер".

Смерть сына обессмыслила все. С женой они не развелись, но разъехались и жили, годами не встречаясь. Кеннет Грэм больше не написал ни строчки, так и оставшись автором одной-единственной художественной книги.

Сказочник не смог сотворить чудо. Так бывает. Писатели, в общем-то, мало что могут противопоставить жизни и судьбе.

Но все-таки...

Все-таки эти сказки сделали жизнь несчастного Алистера Грэма хоть немного, да лучше.

И не только его.

"Ветер в ивах" - из "долгоиграющих" книг. Поначалу книга продавалась довольно плохо, критики ругались, а издатели даже говорили о провале.

Но - удивительное дело - со временем популярность "Ветра в ивах" не падала, а росла. Читатели как будто бы распробовали ее, и вскоре в англоязычном мире книга стала культовой. В любви к ней признавались Джон Ленон и Франклин Рузвельт, автор "Нарнии" Клав Льюис и лидер Pink Floyd Сид Баррет.

А автор "Винни-Пуха" Алан Милн вообще считал Грэма своим учителем и даже написал по мотивам его сказки пьесу «Мистер Жабб из Жабб-холла», которая до сих пор очень популярна на Западе. Книгу экранизировали не менее 20 раз, не считая бесчисленных театральных постановок.

Сегодня многие задаются вопросом: почему эти немудреные, в общем-то, сказки считаются культовыми? Ведь в нашем торопливом, динамичном и рациональном мире "Ветер в ивах" кажется скучной нудятиной, и читать его действительно непросто - надо вчитываться.

Особенно часто подобное мнение высказывают российские читатели. И этому есть несколько причин.

Во-первых, на русский язык "Ветер в ивах" перевели довольно-таки поздно, перевод Токмаковой вышел в 1988 году, через 80 лет после первого издания - когда уже наступали 90-е и всем было не до кротов с ондатрами.

Во-вторых, у нас есть свой практически полный аналог - это сказки Сергея Козлова про Ежика, Медвежонка и Зайца. Те самые, по которым были сняты и «Ежик в тумане», и «Трям! Здравствуйте!», где Тилимилитрямбия и облака, белогривые лошадки. В них тоже ничего особенного не происходит - то Ежик в тумане заблудится, то Медвежонок целый день ловит снежинки ртом и представляет, как они у него в животе разговаривают друг с другом.

Ну, а в-третьих, "Ветер в ивах", по-моему, вообще невозможно адекватно перевести. Это очень английская книга и потому она малоинтересна всем, кроме самих англичан.

Мне кажется, для Англии она сыграла ту же роль, что у нас - телефильм "Гостья из будущего".

И то, и другое - прощальный привет уходящей навсегда эпохи.

Великой эпохи, на которую пришелся наивысший взлет государства.

У нас была советская эпоха, у них - викторианская.

Та самая, посмертным слепком которой и стал неспешный и размеренный "Ветер в ивах", написанный затравленным человеком, и отправленный им в подарок жителям суетного двадцатого века.

Подарок, принятый с благодарностью и тихой грустью.

Когда Кеннет Грэм скончался, Алан Милн прислал на похороны венок с надписью: "Спи спокойно, дядюшка Барсук. Мы тебя помним".

_______________________________________

Моя группа во ВКонтакте - https://vk.com/grgame

Моя группа в Телеграмм - https://t.me/cartoon_history

Однажды мальчик не мог уснуть. Давно пришла ночь, натянула на солнце толстое одеяло и недовольно моргала звездами под строгим взглядом уличных фонарей.

Уснули трактора в автопарке. Задремали такси. Автомобили отключили фары, проводив хозяев по домам.

Спали мама с папой, сестренка уснула, спали кот с собакой. Уснули даже шумные соседские дети. И только мальчик не спал. Не шел к нему сон, и все тут.

Мальчик перевернулся с боку на бок, вздохнул и открыл глаза. В темноте кто-то пошевелился. Мальчик присел в кровати, посмотрел в угол, откуда доносился шорох.

— Кто здесь? — спросил он.

Кто-то прошуршал из угла к подоконнику, спрятался в цветочном горшке.

— Эй, я знаю, что ты тут, — позвал мальчик. — Почему ты прячешься?

— Потому что ты открыл глаза, — из горшка раздался мягкий голос, и цветок немного качнулся.

— Ты боишься, что я тебя увижу? — догадался мальчик.

— Да.

— Но здесь темно, ты можешь не прятаться. Иди ко мне, поиграем.

— Как можно! — поразился голос. — Я не играть пришел, а помочь тебе вырасти.

— Вырасти? Ты что, морковка? Мама говорит, чтобы расти, нужно есть морковку, — сказал мальчик. — Потому что в моркови витамины.

— Чтобы вырасти, надо спать, — отрезал голос. — Дети во сне растут.

— Вот и папа говорит, — согласился мальчик, — чтобы стать большим, как папа, надо спать. А я никак не могу уснуть.

Мальчик устало вздохнул.

— Почему? — спросил голос.

— Сон не идет, — мальчик пожал плечами.

— Но я уже здесь.

— Ты мой сон?! — обрадовался мальчик. — Где ты пропадал?

— Я хотел прийти раньше, но меня задержали фонари.

— Значит, теперь я могу уснуть? — спросил мальчик.

— Только если закроешь глаза. Тогда я лягу с тобой под одеяло, и ты уснешь.

— А почему я раньше тебя не видел?

— Потому что обычно мы прячемся от людей и ни с кем не разговариваем.

— А со мной ты почему говоришь?

— Потому что я храбрый сон для храброго мальчика.

Мальчику понравилось, что его назвали храбрым. Он улыбнулся, как вдруг за стенкой что-то загрохотало.

— Что это там? — испугался мальчик.

— Не волнуйся, — ответил голос. — Это сон твоего папы. У него огромные лапы, так что он не может прятаться тихо. Наверное, папа проснулся выпить воды.

— Ты не такой шумный, — заметил мальчик.

— Просто я маленький.

— Хорошо, что ты пришел, сон. Я попробую уснуть, ладно? Все, я закрыл глаза.

— Мало закрыть глаза, — прошептал сон. — Надо перестать говорить. Ты можешь вспомнить, что случилось с тобой за день, как вы ходили с мамой гулять, как папа катал тебя на плечах, как ты гладил собаку…

Сон шептал тихонько, а фонари за окном виновато пригнулись, жалея, что помешали ему дойти до мальчика раньше.

Такому храброму мальчику стоило хорошо поспать, и сон постарался больше не медлить. Он спрыгнул на пол, прошуршал короткими лапками до кровати и запрыгнул на одеяло.

Мальчик расслабился. Дышал ровно и спокойно. Вспоминал, как накормил кота…

А сон забрался под одеяло. Устроился у мальчика на груди. Потом свернулся калачиком,.и мальчик наконец уснул.

Автор: Алексей Нагацкий
Иллюстратор: Марина Горте
Больше сказок автора в ВК

Мы привыкли воспринимать Ханса Кристиана Андерсена как создателя хрустальных миров, где Русалочка жертвует голосом ради любви, а Гадкий утенок превращается в прекрасного лебедя. Однако за этой хрестоматийной маской скрывается писатель, чьи амбиции простирались гораздо дальше детских сказок.

“Местами очень скучен”

Андерсен, родившийся в нищете и пробившийся к вершинам литературного Олимпа, всегда мечтал о признании как серьезный романист и драматург. Свои знаменитые сказки он вообще не считал главным делом жизни. Первое издание “Сказок, рассказанных детям” (1835) он выпустил почти случайно – как побочный эксперимент. Кто бы мог подумать, что именно это станет его визитной карточкой?

Он жаждал, чтобы его воспринимали не просто как автора милых историй для детей, но как глубокого мыслителя, способного затронуть самые важные вопросы общества. Амбиции, подпитываемые комплексами, — вот что двигало его вперед.

Его первый роман “Импровизатор” (1835), написанный под впечатлением от путешествия по Италии, стал своего рода заявкой на серьезную литературу. Обратите внимание – вышел он в свет в тот же год, что и сборник сказок. В нем Андерсен рассказывает историю Антонио, молодого флорентийского поэта, стремящегося к признанию. Роман изобилует яркими описаниями итальянских пейзажей, карнавалов и народных обычаев. Однако за внешней красотой скрывается глубокий анализ творческой души, ее поисков и разочарований.

“Импровизатор” не был банальным путевым очерком. Это было погружение в психологию художника, размышление о цене славы и одиночестве гения. Критики заметили талант молодого автора. Но роман, хоть и принес ему некоторую известность, так и не стал прорывом.

Интересно, что в 1844 году роман был переведен на русский язык и на него сразу написал разгромную рецензию Виссарион Белинский:

“Этот роман не лишен занимательности, хотя местами и очень скучен, сколько по характеру героя, довольно жалкому, столько и по утомительному однообразию своего содержания вообще. Самая интересная сторона его — итальянская природа и итальянские нравы, очерченные не без таланта и не без увлекательности. Но как бледны и слабы эти очерки в сравнении с мастерскими картинами Италии, дышащими глубокою мыслию и могучею жизнию в романах Жоржа Занда!”

Скрипач и баронессы

Более откровенным и автобиографичным стал роман “Всего лишь скрипач” (1837). В нем Андерсен, опираясь на собственный опыт, рассказывает историю бедного мальчика Кристиана, мечтающего о музыкальной карьере. Роман пронизан темой социальной несправедливости. Кристиан, несмотря на свой талант, обречен на нищету и забвение из-за своего происхождения.

Андерсен, остро чувствовавший свою социальную неполноценность, вложил в этот роман всю свою боль и обиду. В одной из ключевых сцен Кристиан, выступая перед аристократической публикой, осознает пропасть между собой и этими “господами”, которые не понимают истинной ценности его искусства. Роман был встречен неоднозначно. Одни хвалили Андерсена за смелость в изображении социальных контрастов, другие упрекали его в излишней мелодраматичности.

А лучшим из его несказочных произведений считается роман “Две баронессы” (1848). Две главные героини – баронесса Доротея и ее приемная дочь Элизабет – олицетворяют две разные судьбы, сформированные обстоятельствами рождения и воспитания. Одним из ключевых моментов романа является ежегодный ритуал, совершаемый баронессой, когда она втайне напоминает себе о своем происхождении и старых травмах, связанных с социальным положением.

Роман насыщен символами и аллегориями, подчеркивающими борьбу с социальными стереотипами и собственными страхами. Характеры персонажей разработаны детально, автор уделяет особое внимание внутренним переживаниям героев. Андерсен подчеркивает как социальный статус влияет на восприятие человеком собственного достоинства.

Стихи, пьесы и очерки

Помимо романов, Андерсен страстно мечтал о признании как драматург. Он написал более тридцати пьес, в том числе исторические драмы, комедии и водевили. Одной из наиболее значимых является пьеса “Мулат” (1840), обличающая рабство и борьбу за свободу.

Там есть жестокий плантатор. Есть две белые героини, влюбляющиеся в мулата. Есть конфликт в стиле классицизма. В целом критики пьесу невзлюбили, но зрителям она нравилась. Однако опять же, какой-то широкой известности на драматургическом поприще Андерсен не снискал.

Не стоит забывать и о поэтическом таланте Андерсена. Его стихи, отличающиеся лиризмом и искренностью, раскрывают его внутренний мир. Он писал о любви, природе, родине и, конечно же, о своих переживаниях. В стихотворении “Я – датчанин”, написанном в период Первой Шлезвигской войны, он выражает свою любовь к родине и веру в ее будущее.

Интересны и его путевые заметки, собранные в книгах “Базар поэта” (1842) и “В Швеции” (1851). В них Андерсен предстает как наблюдательный и чуткий путешественник, живописующий увиденные пейзажи и делящийся своими размышлениями о культуре и истории разных стран. Он описывает свои впечатления от греческих руин, турецких базаров и шведских лесов, создавая яркую и многогранную картину европейской жизни XIX века.

Почему же сказки Андерсена затмили все остальное его творчество?

Возможно, дело в их универсальности. Его сказки затрагивают вечные темы, понятные и близкие людям всех возрастов и культур. Возможно, дело в простоте языка, которая делает их легко читаемыми и запоминающимися. Или в том, что это и было его настоящее призвание.

Его истинный дар проявился именно в сказках. Он рожден был для того, чтобы стать сказочником. Как гадкий утенок был рожден для того, чтобы стать лебедем.

Источник: Литинтерес (канал в ТГ, группа в ВК)

Сказка для детей, которые увлекаются математикой и программированием, а также для их родителей, которые увлекаются своими детьми, проявляя к ним ненулевой интерес.

© 2025 Константин Оборотов

=== Список всех глав

Глава 1. Страна ноликов *

Глава 2. Революция в стране ноликов

===

*** Глава 1. Страна ноликов ***

Нолик в этот день пошёл в школу, как и обычно, с нулевым настроением. Ему было ни жарко, ни холодно, на улице было примерно ноль градусов. Есть верить прогнозу погоды, то порывы ветра должны быть около нуля метра в секунду. Отклонения от стандартных норм по прочим погодным параметрам не должны быть больше нуля процентов. Это успокаивало, и уровень беспокойства держался на нулевом уровне.

Вчера девчонки одноклассницы пригласили мальчишек на товарищеский матч по футболу. Вообще-то, интерес к спортивным играм у всех был нулевой, но желание отказывать было тоже нулевое, пришлось играть. Игра была очень интересной. Все парни и девчонки фигуры имели неспортивные, округлые, по полю передвигались медленно, изредка вяло пиная круглый мяч. Игра закончилась со счётом 0:0. Все получили нулевое удовольствие от матча. Судья похвалил всех за нулевой уровень агрессивности.

После игры Нолик решил сходить в парикмахерскую. Чтобы хоть чем-то отличаться от девчонок, Нолик заказал себе стрижку "под ноль". Такая стрижка была совсем недорогой, обошлась Нолику в ноль рублей, но и удовольствие доставила небольшое, нулевое.

Первым уроком было рисование. Рисовали, как и обычно, нули. Нолик нарисовал прекрасный рисунок, который назывался "Полный ноль".

Нолик надеялся, что его рисунок будет лучшим, но просчитался. Его обошла девчонка с рисунком "Пустой ноль".

Учитель подробно объяснил, почему рисунок одноклассницы лучше. Он более точно отображает текущую нулевую идеологию, а также стремление экономить материалы, затраты которых в идеале должны стать нулевыми.

Впрочем, радость девочки и огорчение Нолика были нулевыми. Все равно, все получили одинаковые нулевые отметки.

На следующем уроке математики изучали основные арифметические правила:

0 + 0 = 0

0 - 0 = 0

0 X 0 = 0

Все любили уроки математики потому, что они были очень простыми. Особенно всем нравилась таблица умножения. Она состояла из нуля строк и нуля столбцов. Забыть что-то из этой таблицы было невозможно потому, что в ней ничего и не было.

...

Первоисточник:

https://wpvi.ru/pages/story/00115/

===

Из книги Лукашевич К.В. Даша Севастопольская (Первая сестра милосердия): Быль Клавдии Лукашевич. Москва : т-во И.Д. Сытина, 1906. (https://rusneb.ru/catalog/000199_000009_003736233/)