Почему "жадность фраера сгубила"?
К чему стремится фраер? К счастью – к сытости, к полному довольству. Где такая сытость, полное довольство возможно? Только в смерти, в гробу на кладбище. Фраер, сам не осознавая этого, жаден до смерти. Чем больше в нём жадности, тем быстрее он умирает – гибнет (становится счастливым, сытым, полностью всем удовлетворённым).
Фраер – мотылёк, летящий на свет костра, в котором он сгорает. Жадный человек живёт с жадностью, с азартом, «с огоньком» - торопится поскорее насытиться (поскорее сгореть, сдохнуть).
Жадный человек - голодный. Чем жаднее человек, тем голоднее. Распаляя в себе жадность, человек умирает от голода, от зависти, от нетерпения. Здесь работает формула: "много хочешь, мало получишь". Жадному человеку всего мало. Нежадный человек довольствуется (насыщается, удовлетворяется) малым.
Чем жаднее человек, тем труднее ему утолить голод. Он не может "вовремя остановиться", не знает меры ни в чём. Погибает (разрывается) от обжорства, от переедания, но при этом остаётся голодным - у него не получается стать сытым, несмотря на все его старания.
Жадному человеку приходится жить в постоянном конфликте с окружающими, у которых он (в соревновании с ними) отнимает пищу. Окружающим приходится (они вынуждены) дружно бить (убивать) фраера за его жадность.
Таким образом, демонстративной жадностью человек просит окружающих помочь ему уйти из жизни. В этом смысле жадность - вариант самоубийства. Жадный фраер бьётся, как муха об стекло, до тех пор, пока не разобьёт себе голову - пока не получит "земли обетованной" - места на тихом кладбище.
Жадность у фраера демонстративная, показушная, притворная. На самом деле фраеру с самого начала нужна только "смерть" - нужно лишь "ничего".
В глубине души жадному человеку ничего не надо. Но для людей он притворяется жадным. Если он не притворится жадным, люди его не убьют, и он не получит желаемой смерти - будет мучиться вместе со всеми в жизни. Благодаря жадности человек получает смерть вне очереди.
«Считайте меня подлым -
Да, я готов на подлости,
Эх, я готов на подлости,
Ух, я готов на подлости,
Но лишь бы в потасовке
Хватило бы мне бодрости.
*
Зовете меня гадким?
Да, я готов на гадости,
Эх, я готов на гадости,
Ох, я готов на гадости,
Но лишь бы все захапать
К своей великой радости.
*
Плевать на унижения -
Да! Я готов унизиться!
Эх! Я готов унизиться!
Ух! Я готов унизиться!
Но лишь бы к сладкой цели
Хоть чуточку приблизиться.»
Чувство голода
Хочу спросить, нормально ли испытывать голод, а потом например через полчаса переставать его чувствовать (при этом не поев ничего), а потом еще через время все по кругу и так постоянно.
Допустим ситуация: я хочу кушать, но я не могу (представим сижу на учебе), а когда начинается обед я уже не хочу, пропал голод, но мне часто приходится кушать не по голоду, ведь я понимаю, что минут через 30-60 голод вернется, а обед уже закончится и это раздражает, пихать в себя еду просто так. Прошу, если вы знаете с чем это связано, помочь мне советом
Никотиновая зависимость
Мне всего 20 а я курю как слон...
Да и хуй с ним.. курю и курю..
Вы мне лучше вот что скажите!
Настал день икс , завтра нужно в ночную смену на работу , а сигарет нет и денег тоже. Стрельнуть будет не у кого. А я должен выполнить много работы. Я прекрасно понимаю что у меня без сиг будет стресс лютый. И завтра определят наконец мою новую месячную зарплату.
Что делать? Выручайте!
Времена
Девяностые. День за днём. 23 мая 1994 года
23 мая 1994 года Южно-африканский фотограф Кевин Картер получил Пулицеровскую премию за фотографию «Голод в Судане», снятую в начале весны 1993 года.
К началу лета 1994 года Кевин Картер (Kevin Carter, 1960-1994) был на вершине славы. Он только что получил Пулицеровскую премию, предложения работы от знаменитых журналов сыпались одно за другим. «Меня все поздравляют», — писал он родителям, — «Не могу дождаться встречи и показать вам свой трофей. Это — самое высшее признание моей работы, о котором я не смел и мечтать».
Кевин Картер получил Пулицеровскую премию за фотографию «Голод в Судане», снятую в начале весны 1993 года. В этот день Картер специально прилетел в Судан, снимать сцены голода в маленькой деревне. Устав от съемки умерших от голода людей он вышел из деревни в поросшее мелким кустарником поле и внезапно услышал тихий плач. Оглядевшись, он увидел лежащую на земле маленькую девочку, по всей видимости умирающую от голода. Он хотел сфотографировать ее, но внезапно в нескольких шагах приземлился гриф-стервятник. Очень осторожно, стараясь не спугнуть птицу, Кевин выбрал наилучшую позицию и сделал снимок. После этого он подождал еще минут двадцать, надеясь, что птица расправит крылья и предоставит ему возможность сделать кадр получше. Но проклятая птица не шевелилась и, в конце концов, он плюнул и отогнал ее. Тем временем девочка видимо набралась сил и пошла — точнее сказать поползла — дальше. А Кевин сел возле дерева и заплакал. Ему вдруг жутко захотелось обнять свою дочь...
Через день он вернулся в Йоханнесбург (ЮАР). В это время голод в Судане был «модной» темой и «Нью-Йорк Таймс» сразу же купил его фотографию. 26 марта 1993 года она была опубликована. Что тут началось! Фотография сразу же стал символом бедственного положения в Африке, а Кевин Картер стал знаменитостью. Это была победа! Но настоящая победа пришла позже, 23 мая 1994 года, когда Картер получил Пулицеровскую премию.
И лишь одно омрачало радость. Сначала тихо, потом все громче и громче стал звучать вопрос: а что случилось с девочкой? Почему он не помог ей? Газеты больше не называли его «гениальным фотографом». «Человек, спокойно настраивающий свой объектив, чтобы снять мучения маленькой девочки», — писал журнал «Тайм» (Флорида), — «все равно что хищник, еще один стервятник».
Позже Картер говорил друзьям, что жалеет о том, что не помог девочке: ведь рядом был лагерь Объединённых Наций, где голодающим оказывали помощь. Но было уже слишком поздно. Он впадает в глубокую депрессию. Это тут же сказывается на его работе: спеша на важную встречу, он опаздывает на самолет, потом теряет отснятые пленки…
Утром 27 июля — последнее утро своей жизни — Кевин был в прекрасном настроении. Провалявшись в постели до обеда, он пошел в редакцию местной газеты, пообщался с бывшими коллегами. Потом зашел к вдове своего близкого друга, который был убит несколько месяцев назад. Около 9 часов вечера Картер подъехал к небольшой речушке, с помощью садового шланга соединил выхлопную трубу с салоном, включил музыку, завел машину и … уснул.
В предсмертной записке Кевин Картер писал: «Я устал … без телефона … без денег на квартплату … на детей … на отдачу долга … деньги!!! Меня преследуют воспоминания об убийствах и трупах и злости и боли … о голодных или раненных детях».
текст: А. Высоков/photoisland.net
Более подробная информация об этих и других событиях этого дня в блоге 30letnazad.ru
Что случится если пить только кофе и ничего не кушая?
Таковой вот вопрос. 3 дня не ела.От голода сон помогает. Ничего не хочу. Сплю. Лениво что-то читаю. Сплю...
История том, как Америка спасла Советскую Россию от голода, накормив 10 миллионов человек
"Сколько миллионов голодных? — Десять!" Историк Дуглас Смит — о том, как Америка спасла Советскую Россию от голода, накормив 10 миллионов, и почему про это предпочли забыть
"Сколько миллионов голодных? — Десять!" — написал Владимир Маяковский в 1921 г., — "Кормит Ара̀: удастся ей прокормить миллион детей". Но он ошибся в прогнозе.
Согласно "Известиям", которые в 1923 г. подвели итог двухлетней миссии Американской администрации помощи (она же — АРА, American Relief Administration) в Советской России, американцы "накормили 11 миллионов человек — почти одну десятую часть населения страны — в 28 тысячах городов и деревень и распределили более 1,25 миллиона продовольственных посылок. АРА отремонтировала 15 тысяч больниц, обслуживающих 80 миллионов пациентов, и вакцинировала 10 миллионов человек против различных эпидемических болезней".
Из Вашингтона миссией АРА руководил Герберт Гувер — будущий президент (1929–1933) США; Конгресс США выделил на спасение России от голода 59 млн долларов; через АРА Фонд Рокфеллера выделил 1,1 млн на поддержку учителей; АРА поставила 12,5 тысячи кг научной литературы и помогла организовать гастроли МХТ Станиславского в Америке.
ЦИТАТЫ
Максим Горький (1922):
"Щедрость американского народа воскрешает мечту о человеческом братстве в момент, когда человечество отчаянно нуждается в поддержке и сострадании. Ваша помощь будет вписана в историю как уникальное, гигантское свершение, достойное величайшей славы и надолго останется в памяти миллионов русских детей, которых вы спасли от смерти".
Лев Троцкий (1922):
"АРА будет кормить, когда пароходы подойдут и дело разовьется, 5 миллионов взрослых голодающих. Если сравнить с этим другие европейские организации, то окажется, что они все вместе выполняют работу в 10 раз меньшую. <…> Роль АРА — огромная, великодушная роль — предстанет перед нами тогда в подлинном своем свете".
Лев Каменев (1923):
"Благодаря громадным, совершенно бескорыстным усилиям АРА миллионы людей всех возрастов были спасены от смерти и целые селения и даже города уцелели от грозившей им страшной катастрофы. Народы, населяющие Союз Советских Социалистических Республик, никогда не забудут оказанной им американским народом через АРА помощи".
Михаил Булгаков ("Киев-Город", 1923):
"Ара" — солнце, вокруг которого, как Земля, ходит Киев. Все население Киева разделяется на пьющих какао счастливцев, служащих в "Аре" (1-й сорт людей), счастливцев, получающих из Америки штаны и муку (2-й сорт), и чернь, не имеющую к "Аре" никакого отношения".
Корней Чуковский (письмо в ARA от лица анонимной женщины, 1923):
"…Если бы меня спросили, испытывает ли русский народ настоящую благодарность к американскому народу, спасшему тысячи жизней от болезней и смерти, я была бы вынуждена ответить честно: едва ли. Отдельные люди испытывали глубокую благодарность, но не массы народа. Хотя я касаюсь только Петрограда и Москвы. Причины, однако, легко понятны. Мы пережили войну и революцию. Человек, прошедший такие испытания, перестает доверять кому-либо и верит только в себя, потому что за множеством высокопарных слов и фраз скрывался обман. Даже теперь, видя, как Америка кормит наших детей, у нас говорят: "Это неискренне, это должно быть какой-то трюк". Газеты поощряют такое отношение. В печати постоянно появляются рассказы о том, что американцы скупы и расчетливы…".
Историк Дуглас Смит занимается Россией последние 40 лет. Сейчас на прилавках книжных — перевод его новой работы "Российская миссия: Забытая история о том, как Америка спасла Советский Союз от гибели", выпущенная издательством Corpus в переводе Евгения Фоменко. Это одновременно и увлекательная, как документальный ч/б триллер, и важная — довольно своевременная книга. И вот почему.
— Вы — специалист по русской истории, но все равно даже вам история ARA и ее миссии в СССР была неизвестна?
— Да, хотя я давно занимаюсь Россией и впервые приехал в 1984 году, был на стажировке в тогдашнем ЛГУ. С тех пор я много раз бывал и в СССР, и в России. Я работал на Госдепартамент, путешествовал по всему Союзу, был в Иркутске, в Ташкенте, в Тбилиси, ездил почти каждый год. Но о миссии ARA я так никогда ничего и не слышал.
Но 10 лет назад я собирал материалы для своей книги "Бывшие люди. Последние дни русской аристократии" и в одном из московских архивов нашел письма одной графини, это 1921 год. Она жила в Москве. Был голод, а она писала в этих письмах, что "приехали американцы, и я устроилась у них работать переводчицей". И у них так интересно: и еда, и алкоголь, и машины, кадиллак, форд, веселье, вечеринки… И я подумал: что за американцы? Откуда они взялись в Москве в 1921 году?!
С тех пор я хотел написать эту историю. Сперва я думал написать исторический роман. Но потом, когда я разобрался глубже и осознал масштабы голода, катастрофы, ужаса происходившего, я понял — напишу роман, решат, что я все преувеличиваю.
— Но вы все равно сохранили структуру романа: книга концентрируется на персонажах, на личностях и судьбах американцев, которые приехали в Россию в составе миссии.
— Конечно, хотя у меня академическое образование… Свою первую книгу (про масонов в России в XVIII веке) я написал как историк, академически и дотошно, но потом моя жена прочла 20 страниц и бросила, сказала: скучно. Тогда я решил, что буду писать для широкой аудитории. И я думаю, что для читателя сегодня самое важное — это понимание жизни людей на фоне большой истории. Поэтому я выбрал этих четырех мужчин: во-первых, от них остались письма, мемуары и дневники, во-вторых, они все работали в разных местах СССР, в-третьих, участвовали в разных фазах американской миссии.
— Страшный массовый голод случался и в царской России, когда тоже помогали США (см. картину "Раздача продовольствия" Айвазовского), и позже — в СССР. Когда мы говорим про голод в начале 20-х, что важно понимать про его причины и его отличия?
— Это был perfect storm. Сложилось всё: и Первая мировая, когда множество мужчин ушли на фронт и некому было работать в полях, и двухгодичная засуха, и Гражданская война, и продразверстка, и жесткие политические меры советской власти. Обвинять в этом исключительно советскую власть — конечно, это упрощение. Они не были виновны, но они были ответственны.
Это тяжело доказать, но лично я думаю, что советская власть тогда стояла на краю. Это не преувеличение. Так ситуацию понимал и сам Ленин:
хотя публично большевики обвинили во всем интервенцию и блокаду, они понимали угрозу себе. Поэтому они и пошли на то, чтобы запросить иностранную помощь руками Горького.
ЦИТАТА
Максим Горький ("Ко всем честным людям", 1921):
"Страну Льва Толстого, Достоевского, Менделеева, Павлова, Мусоргского, Глинки и других дорогих всему миру людей ждут грозные дни… Бедствие России дает представителям гуманности блестящий случай доказать жизненность [их] идей… Я прошу всех европейцев и американцев помочь русскому народу со всей возможной быстротой. Дайте ему хлеб и медикаменты!"
— Кем финансировалась миссия ARA?
— Практически все деньги были от Конгресса. Герберт Гувер, который создал и возглавлял ARA, был сложным человеком. Раньше он был очень крупным бизнесменом, который вел дела по всему миру. Заработав достаточно денег, он переключился на крупные гуманитарные операции, а в 1921 году стал министром торговли. Он продолжал контролировать ARA — конечно, он был гуманистом, но он при этом всегда хотел оставаться главным, быть "боссом". Поэтому он отказывался от сотрудничества с другими организациями (хотя такие предложения были, например, от "миссии Нансена").
Но сегодня мы знаем, что примерно 90% всей заграничной помощи пришло от ARA, и это именно она спасла Советский Союз. Хотя внутри ARA были маленькие частные доли: например, Фонд Рокфеллера. Важно понимать, что ARA работала не только в России. Они работали во множестве стран и в Европе, и на Ближнем Востоке. Гувера называли "продовольственным диктатором". Российская миссия была одной из глав в истории ARA — хотя по своему значению, пожалуй, крупнейшей.
— Для историков сослагательное наклонение — искушение дьявола, но все же: если бы не личность Гувера, в котором гуманизм сочетался с прагматизмом и деловой хваткой, была бы вообще возможна такая помощь от США Советской России?
— Отличный вопрос. Я бы сказал — нет. Личность Гувера была решающим фактом. Как вы правильно сказали, именно сочетание его личного опыта как бизнесмена и организатора, и плюс к этому его идеализм и гуманизм, который, видимо, у него от своей религиозной семьи квакеров, и политические амбиции — всё вместе определило, почему Гувер стал заниматься благотворительностью, когда осенью 1914 года создал комиссию помощи Бельгии. Я не уверен, что в правящих кругах США тогда был другой человек, который понимал бы необходимость помочь страдающим и в Европе, и России и который при этом обладал бы политическим авторитетом.
— Одна из рецензий на вашу книгу называется: "Американские идеалисты в аду". Вы будто показываете обратную сторону "потерянного поколения": американцы, прошедшие войну, но вместо тихого возвращения на родину рванувшие на другую сторону земного шара помогать незнакомым и неизвестным людям?
— Удивлен я не был. Это известная черта американцев, мне кажется, — этот идеализм. Да, многие из них воевали или служили волонтерами, а когда вернулись в США, им просто стало скучно, особенно после того, что они видели в Европе. Например, один из героев книги, Генри Вольф. Он был учитель в средней школе в Огайо. После войны работать в школе — ну что это такое? И он очень хотел уехать — вернуться к приключениям. Такой авантюризм — вот это была главная причина. Или, например, Чайлдс: он вообще верил в Русскую революцию и был социалистом. Но еще он хотел стать писателем. И он считал, что если побывает в России, то у него будет материал для книги.
Многие из них, кстати, влюбились в Россию. Подцепили то, что мы с друзьями в своем кругу называем Russian bug. Мне это очень знакомо — влюбленность в Россию и русскую культуру.
Множество американцев, кто там работал, в этой страшной России начала 20-х, они потом скучали по России в благополучной Америке и хотели туда вернуться.
— Миссию АRA критиковали со всех сторон. В России их обвиняли, что они шпионы, а в США ругали, что они "крадут" деньги из США и на эти деньги кормят врага. Кажется, с тех пор вообще всех благотворителей ругают теми же словами. ООН так ругали за помощь КНДР, а у нас в России так ругали, например, Елизавету Глинку за организацию помощи на востоке Украины и в Сирии: "кровавый пиар" и тд. У Гувера же тоже были какие-то политические соображения? Известно ли, как участники миссии реагировали на такую критику?
— Гувер, конечно, был известный антикоммунист. Советскую власть он считал кровожадной диктатурой. Когда он создал ARA, он считал, что помощь Восточной Европе продовольствием — это оружие против вторжения большевизма. И в России он старался разделять помощь голодающим и помощь советской системе. Он говорил: "Мы будем делать различие между помощью людям и признанием советской власти". Я думаю, он был честен.
Когда американцы только приехали в Россию, они тоже хотели только "помогать", но уже после первого года операции, когда американцы получше узнали советских чиновников… Например, руководитель миссии в Москве — полковник Хэскелл, он часто встречался и с Дзержинским, и с Лениным. И у него, и у многих других возникла идея, что они смогут повлиять на политику СССР. Через совместную работу: советские руководители лучше поймут США, вообще всю американскую систему, и ее превосходство…
— Такая "мягкая сила"?
— Да, и тогда они смогли бы аккуратно влиять и на внутреннюю политическую жизнь страны. Не как главная цель, а как сопутствующее. С моей точки зрения, это была глубокая наивность и полное непонимание советской системы. Почти все, кто приехал в Россию, не знал ни языка, ни истории страны (кроме, скажем, Фрэнка Голдера, который родился в Одессе).
Когда они вернулись в США, больше всего критики было от правых. "Русские сами выбрали большевизм, вот пусть теперь страдают, не наше дело, сколько бедных у нас здесь, зачем тратить деньги на другой стороне Земли!" Но многие до конца жизни верили, что с русскими можно найти общий язык.
— В 1923 году Хэскелл написал Гуверу: "Коммунизм мертв, и Россия на пути к восстановлению". Но когда он снова приехал в СССР в 1931 году, он был шокирован: в массе люди ничего не знали об ARA, а те, кто что-то слышал, задавали вопрос: "правда ли, что за продовольствие платил СССР, а не американцы?" Спустя 10 лет был уже Голодомор, Сталин и террор. Выходит, те, кто говорил, что американцы кормили врага, были правы?
— На мою книгу вышла рецензия в Wall Street Journal, это правая газета. Сама рецензия была хорошая, но я читал комментарии под материалом — и они ВСЕ были именно такие! "Вот Гувер идиот, что спас столько русских, и спас СССР! Голодомор, террор, Сталин — это всё его вина!" Но это полный вздор, непонимание истории в принципе. Как Гувер мог это знать: что если он поможет голодным, то это приведет к Сталину?! Если люди страдают и умирают, а у нас есть возможности помогать, это надо делать, здесь вообще не может быть вопроса.
Многие американцы думают, что они такие великие и мощные, что они могут говорить другим, как надо жить, что у них такая власть и такие ресурсы, чтобы решать вопросы всех народов мира. Мне даже стыдно в какой-то мере говорить об этом. Мнение, что у нас есть право диктовать другим, мне кажется ужасным. Мы знаем последствия такого мышления.
— Кажется, ваша книга и история ARA показывает обратную — положительную — сторону такого мышления?
— Да, я пытался это показать. Я сам ближе к левой стороне политического спектра, и то, что у нас было при Буше и при Трампе… То, что мощь Америки — это наша армия, флот и ВВС, — это ложное понимание. Мощь Америки — это мощь американских идеалов. Они существуют. Конечно, мы не живем по этим идеалам, но многие хотя бы пытаются.
— В СССР — по очевидным причинам — память об ARA была вычищена. Но и в США — тоже по стечению обстоятельств — она забыта. Нет у вас ощущения как у историка, что такие подвиги просто не вписываются в представление людей о политике и истории как о бесконечной череде конфликтов и умыслов?
— Мне кажется, хотя я не могу это никак доказать, русские циничнее американцев. Я думаю, как вот в этой цитате Чуковского, что для многих русских и тогда, и сейчас сложно представить, что есть такие люди, которые готовы тратить собственные деньги, время, силы, жизнь и готовы ехать куда-то за моря помогать людям, о которых они ничего не знают, — бескорыстно. Для американцев, я думаю, это понятнее.
Тогда в Советской России и для чиновников, и для ЧК было трудно понять: что это за люди? почему они приехали? зачем помогают? Поэтому они везде искали двойное дно.
Хотя Ленин, я должен сказать… В самом начале он очень цинично относился к Гуверу и к миссии, и везде писал, что надо за ARA следить, что это контрреволюция и прочее. Но после первого года миссии он совершенно изменил свое мнение и о миссии, и о Гувере. Вот это удивительное письмо, которое Ленин написал Гуверу. Когда я про него услышал, я решил, что это фантастика, что такого просто не может быть! Но я нашел это письмо в полном собрании его сочинений, том 54-й. Это просто фантастика!
ЦИТАТА
Ленин — письмо Гуверу (1922):
"Господин полковник Гаскелл… [передал], что Вы при известных условиях согласились бы переехать в Россию, посвятив себя работе над ее экономическим восстановлением; я с чрезвычайным интересом приветствую это предложение <…> помощь нам от выдающегося организатора и "вождя промышленности" в стране с противоположными, по отношению к нашим, принципами экономического строя имела бы исключительно важное значение и была бы нам особенно желательна и приятна. Согласно желанию мистера Гаскелла, все это дело остается до Вашего решения строго конфиденциальным".
Что же касается США, то даже во время миссии не так уж много американцев следили за ней: это далеко, а в США много своих проблем. А потом репутация Гувера была уничтожена после президентства и Великой депрессии. Никто уже не мог представить, что было время, когда Гувер был такой великий гуманист. И, увы, холодная война. Американцы не хотели вспоминать моменты, когда мы работали вместе с русскими, несмотря на все разночтения.
— Вы пишете, что в 1990 годы США снова помогли России. За 1992–2007 гг. Америка предоставила республикам бывшего СССР помощь в объеме 28 млрд долларов. В 1999–2000 гг. объем продовольственной помощи от США и ЕС России превзошел объем помощи всей Африке. И ученым тоже помогали американские фонды, как раньше был Фонд Рокфеллера, теперь появился еще Фонд Сороса. И снова прошло 20 лет — и никто про это не помнит, а Фонд Сороса и ему подобные для власти — просто враги. По современному законодательству нобелевский лауреат Иван Петрович Павлов точно был бы объявлен иноагентом.
— Вероятно, да, был бы. Мне очень печально это наблюдать. Я хорошо помню холодную войну, я вырос в это время и бывал тогда в СССР, а потом жил и работал в России в 90-х, я видел все эти перемены. У нас были огромные надежды. В августе 91-го года я стоял у Белого дома. И видеть, где сегодня отношения между США и Россией, — грустно. Вся эта концепция "осажденной крепости": мы знаем, к чему это ведет. Это тупик.
И мне понятно, что для многих моя книга будет "ложью, проектом ЦРУ", скажут, я все это выдумал. Но я не хотел писать книгу, где были бы такие "крутые американцы", которые спасли и Европу, и Россию. Дело не в этом. Мы все живем на этой планете вместе. И мы должны помогать друг другу, когда можем. Нужно искать возможности сотрудничества и совместной работы. Я понимаю, как сложно это сегодня, но мы должны это делать — несмотря ни на что.