Заехали мы как то на задачу у Днепра, помочь братьям мотострелкам оградить их позиции от небратьев протвопехотками.
Приехали ночью, прошлись километров 5, зашли в лес, где обитали мотострелки. Кто-то тыловик, кто-то после госпиталя. Приняли нас хорошо, разместили, накормили уложили спать. Сами позиции были от них километрах в трёх, их и нужно было защитить.
В процессе ужина разговорились.
И пояснили нам наши братья по оружию, что у них небо заполнено вражескими дронами и нужно быть предельно внимательным. Причем полно всяких и разведчики, и камикадзе и большие и маленькие.
Дрон камикадзе из Яндекс картинок
Особенно докучали камикадзе из могли использовать даже против одного воина.
До этого я не сталкивался, с таким видом дронов, недавно за лентой и спросил: "Как их отличить от других?"
На что получил ответ: "Услышишь сам поймешь, они тяжелые и поэтому не жужжат, а визжат."
Ну дроны и дроны, что мы их не видели что ли? И ушли спать.
На следующее утро я понял о чем они говорили.
Пошли на разведку, да пообщаться с теми кто в окопах. А пока шли в небе не прекращалось жужжание. И громкое и тихое, каких только не было. Благо шли по лесу, и как бы незаметно было.
Разведали вернулись.
Решил пообщаться с супругой. Сказали связь есть, но в 500 метрах, ближе к раю леса и показали место.
Пошел я туда, начал общаться переписками с супругой. Надо сказать, что в этом лесу постоянно что-то бахало. То выход, то прилет, с утра и до утра. То наши, то по нашим.
Пока общался пару раз просвистела мина, недалеко раздались звуки прилетов. Интересный звук, мне очень понравился, сначала свист, потом приятный слуху треск, и в конце бах. Слава богу, что не совсем рядом.
Ну да ладно. Пишу жене, свистят мины, ннбглшие прилеты, улетают выходы, несколько раз прожужжали дроны.
Но тут мой слух привлекдо неприятное жужжание, похожее на визг поросят. Я прислушался, звук приближался. В какой то момент этот звук завис надо мной, или мне так показалось, уж очень медленно тянулось время.
Я не знал что делать, куда бежать, или не бежать. Все таки я стоят под раскидистой сосной. В общем страх наполнил меня, но трезво мысля, я решил остаться, если что ветки защитят, да и можно отпрыгнуть в сторону других деревьев.
Не знаю сколько прошло времени, но это чудовище висело и висело. В какой-то момент мне показалось, что оно начало снижаться. Я приготовился к прыжку...
Но, он улетел. Слава Богу. Было реально страшно, больше всего из-за того, что непонятно что будет и как действовать.
Следующие дни, мы стали привыкать к жужжанию в небе.
Задачи выполнили, вернулись к месту дислокации живые и здоровые. Но от жужжания в небе всегда теперь не по себе.
Всё, что описано в этой книге происходило на самом деле. Выдуманных событий тут нет и не будет. Автор лишь литературно обработал и, местами, слегка завуалировал то, в чём участвовал лично, что видел и слышал сам. Поэтому некоторые вещи могут не совпадать с мнениями "экспертов" и официальной пропагандой.
На втором этаже правой «палки» шахтоуправления оказался большой, просторный кабинет со Т-образным столом для совещаний посередине. Видимо, там раньше сидел директор. Сразу за ним находилось помещение поменьше с туалетом и душевой кабиной. Правда это всё было завалено мусором почти по колено и покрыто толстым слоем пыли. Идеальное место для штаба!
Старший лейтенант А. выделил Наркому двух человек и поставил задачу навести там порядок, оборудовать в комнате отдыха два спальных места и перетаскать туда вещи: его, Наркома и старшего лейтенанта А. К вечеру всё было готово.
На въезде в шахту, на заднем её дворе, на тропинке ведущей к бывшей лаборатории, где расположилась первая рота и на входе в шахтоуправление выставили охрану. Стал назначаться дежурный офицер. Денег, вырученных от продажи очередной партии сигарет, хватило на покупку нескольких комплектов радиостанций. Далеко они не били, но для переговоров внутри расположения их вполне себе хватало. Поначалу часовые стояли без оружия, но вскоре старший лейтенант А., прихватив с собой Есаула съездил на склад РАВ и получил стрелковое оружие на батальон. Автоматы были 70-х – 80-х годов выпуска, но абсолютно новые – из них ни разу не стреляли.
Вообще старший лейтенант А. был против выдачи оружия часовым, всё-таки глубокий тыл, но Дачник с Есаулом убедили офицера, что иначе будет не по Уставу, да и вообще, пусть будет. Эх, знать бы заранее, что из этого получится!
В один прекрасный день часовой, охранявший вход в штабное крыло обнаружил в одном из кабинетов пьяного в хлам военнослужащего. Тот лежал на диване в луже собственной мочи, вокруг валялось несколько пустых бутылок из-под водки, протухшая закуска, пол был весь заблёван. На спинке стула висел грязный китель с капитанскими погонами.
«Бравого» капитана пытались разбудить, но всё без толку. Единственное, что от него смогли добиться – это пьяное несвязное мычание. Подошедший Енисей опознал в капитане Кедра – заместителя начальника штаба полка. Оказалось, что тот просто свалил оттуда, ни у кого не отпрашиваясь и ушёл в запой. Обнаружили его только на третьи сутки. Его уже собрались подавать в СОЧ, но раз Кедр нашёлся, то командование полка решило оставить его до поры до времени на шахте, назначив его заместителем старшего лейтенанта А., чему тот был несказанно «рад». Оказалось, что они с Кедром однокашники, закончили одно училище, правда капитан на десять лет позже. Впрочем, в батальоне никто из бойцов его по позывному не называл. За глаза его называли «Тот, обоссанный». Испанский стыд!
В один из дней, после ужина, к старшему лейтенанту А. подошёл Фидоин. Оказалось, что между ним и Артуром давно зрел конфликт. На вопросы об его возникновении прапорщик отвечал уклончиво, плёл, что Артур вконец оборзевший и тому подобное. Ничего конкретного так и не сказал.
- Кортес, можно я ему ебало разобью?
Мысль о том, что тщедушный Фидоин мог кому-то что-то разбить ничего кроме смеха не вызывала, тем не менее старший лейтенант А., как можно серьёзнее ответил
- Если чувствуешь, что надо, то разбей. Мы на это глаза закроем. А если он будет жаловаться, то всё равно через меня. Я его жалобе хода не дам, обещаю.
Прапорщик аж растерялся. Хитрый армян ожидал совсем другой реакции. Он-то думал, что старший лейтенант А. начнёт его отговаривать и тот поднимется в своих глазах и глазах начальства. Мол, вот хотел же, но меня еле отговорили. А так бы я ух! Для офицера подобная хитрость была как на ладони – он не первый год работал с людьми и хитрожопые ему не раз попадались.
- Ну так что можно? – очень неуверенно переспросил Фидоин
- Конечно, дерзай! Ничего не бойся – старший лейтенант А. похлопал прапорщика по плечу и пошёл по своим делам, оставив того в растерянности.
Позже он узнал подробности конфликта у Артура. Это случилось ещё тогда, когда в батальоне ещё не было бойцов. Старший лейтенант А. тогда уехал на весь день в штаб. Артур сблатовал офицеров навести порядок во внутреннем дворике, проще говоря, подмести и убрать мусор. Согласились все, кроме Фидоина, мол, не царское это дело.
- Кортес, я его тогда чуть по стенке не размазал. Но сдержался. Однако, заставил этого мудака - он взял метлу и мёл наравне со всеми. С тех пор даже здороваться перестал со мной.
В принципе, нечто похожее старший лейтенант А. и ожидал услышать.
Несколько раз в расположение батальона приезжал Разлив – заместитель командира полка. Как выяснилось он почти всю свою жизнь прослужил в разведке – со старшим лейтенантом А. они нашли много общих знакомых. Да и вообще Разлив оказался мужиком адекватным и здравым. Оказалось, что позывной штаба полка «Санузел» придумал именно он.
- Ну а как ещё их назвать – хохотнул Разлив
С Енисеем они были ранее знакомы и отношения у них были почти дружеские.
А вот с начальником штаба полка Ёлкой отношения у старшего лейтенанта А. так и не сложились, хотя видимых причин этому не было. Один раз офицеру нужно было прибыть в штаб к двенадцати, но машина срочно понадобилась Енисею, съездить на полигон. Пришлось дожидаться его, поэтому старший лейтенант А. выехал из Крачула с опозданием и конечно не успел вовремя. Ёлка никаких оправданий слушать не стал, просто сказал ждать. А ждать пришлось три с половиной часа.
Вообще, по наблюдениям старшего лейтенанта А., во многих полках сложилась такая практика, что у командира полка и у начальника штаба была своя команда офицеров. Соответственно каждый покрывал «своих» и недолюбливал «чужих». При таком раскладе ты постоянно будешь получать «люлей» либо от одного, либо от другого. Может быть Ёлка считал, что старший лейтенант А. человек командира полка? Впрочем, офицер искренне считал себя «ничьим» и различные дрязги и подковёрные игры ненавидел всеми фибрами души и не собирался в них участвовать. Он здесь не ради карьеры! Удручало, что его во всё это втягивали против собственной воли.
Один раз в расположение батальона приехал сам командир полка вместе с молоденьким огненно-рыжим лейтенантом – начпродом. Находя косяки в его работе, командир сразу отвешивал лейтенанту могучего леща. Тот в ответ что-то мямлил и делал вид, что так и надо. Старший лейтенант А. хоть и не испытывал особой симпатии к начпроду, до которого, как правило, невозможно было дозвониться, но подобных методов не одобрял. Хотя, справедливости ради, надо заметить, что этого посещения, батальон начал снабжаться гораздо лучше.
Приезжали в расположение батальона и представители других подразделений полка, нёсшего тяжёлые потери под Авдеевкой. Больше всего старался командир инженерно-сапёрной роты, ставший после гибели своего непосредственного начальника ещё и начальником инженерной службы полка, но несмотря на то, что он сулил золотые горы, в сапёры идти никто не хотел. Почему-то.
Командир ремонтной роты поступил проще:
- Водители выйти из строя – неожиданно скомандовал он, когда дежурный построил батальон.
Все, имеющие водительские удостоверения категории «С» и выше, радостно вышли из строя. Сбылась их мечта крутить «баранку» подальше от передовой.
Старший лейтенант А. позже немного охладил их пыл. По заведённой здесь повсеместно практике запчастей водителям не давали. Совсем. Все ремонты, а иногда и заправка производились за счёт водителей. А эксплуатировались машины нещадно, порой водителям не давали даже времени на ремонт. Не нравится? Так не держим. Переводись в штурмовую роту!
Вообще, через очень небольшой промежуток времени, старшему лейтенанту А. стало понятно, что батальон до конца сформирован никогда не будет. Из него будут, по мере готовности, выдёргивать на передовую взвода и роты, зарывая постоянно образовывающиеся бреши.
Хочу поблагодарить всех за донаты. На эти деньги мы купили усилитель сигнала для fpv дронов, благодаря этому у ВСУ вчера стало на одну БМП меньше! Победа будет за нами!
В семь вечера 23 марта 1939 г. из ворот авиастроительного завода компании «Тяжёлая промышленность Мицубиси» в городе Нагоя выехали две запряжённые волами повозки. На обеих лежал прикрытый брезентом крупногабаритный груз. Повозки медленно двинулись на север, следуя трамвайным рельсам вдоль главной улицы города.
Повозки принадлежали компании «Ониси», нанятой для этой работы заводом «Мицубиси» в Нагое. Два погонщика, управлявшие волами, держали в руках по большому традиционному фонарю. На них жирными иероглифами было написано «Ониси», а над ними три ромба-«бриллианта» – эмблема «Мицубиси». Во главе маленькой процессии шел Сейитиро Тамура, начальник транспортного отдела департамента снабжения авиационного завода, четыре крепких грузчика шли рядом с телегами, страхуя груз, а замыкал её вооружённый охранник.
Погонщики и грузчики имели представление о том, что находится на повозках. На передней – плоскости и передняя часть фюзеляжа самолёта. Вторая везла двигатель и заднюю часть фюзеляжа с оперением. Перевозчики знали это, потому что разборка самолёта на плоскости и фюзеляж для транспортировки на расположенный в 48 км аэродром Кагамигахара в префектуре Гифу была обычным делом. Однако этим вечером они подозревали, что на этот раз груз на их повозках имеет особую важность. Иначе его не сопровождал бы целый начальник транспортной службы.
Но только Тамура знал, что этот груз – только что разработанный самолёт, изготовленный для ВМС первым флотским производственным отделом авиазавода. Он лично руководил погрузкой деталей краном на повозки и видел, что они принадлежат именно новому истребителю.
Повозки двигались по главной улице города. Окованные железом колёса грохотали на неровной брусчатке улицы. Груз сильно раскачивался, поэтому двигались очень медленно. Преодоление 48 км до аэродрома должно было занять целые сутки, включая несколько часов на отдых.
Может показаться странным, что современный скоростной истребитель доставляли на испытания на воловьих повозках, но у авиазавода в Нагое просто не было другого выбора. Во-первых, у завода не было собственного аэродрома – для его строительства требовалась большая ровная площадка, которой поблизости не было. Поскольку у завода компании «Аити» в той же Нагое, да и у завода «Каваниси» в Химэдзи тоже не было своих аэродромов, то завод «Мицубиси» не был тут одинок. А во-вторых, альтернативные воловьим повозкам способы транспортировки оказались просто неэффективными.
Конечно, они пробовали и грузовики. Расстояние до аэродрома Кагамигахара машина могла преодолеть всего за два часа. Однако за пределами Нагои дороги были в таком состоянии, что самолёты, перевозимые на грузовиках, повреждались сильными толчками и тряской. Затем попробовали повозки, запряжённые лошадьми. Они преодолевали путь за 12 часов. Но из-за возможности давки было слишком рискованно доверять хрупкие фюзеляжи самолётов таким нервным животным, как лошади.
Вдобавок узость дороги в некоторых местах также создавала проблемы для передвижения на других средствах, кроме двухколёсных повозок. В городе Комаки на полпути к аэродрому грузы задевали карнизы домов, проходя между ними, а однажды большой бомбардировщик был поврежден при попытке преодолеть узкие улочки городка.
При перевозке самолётов на первом месте стояла задача избежать повреждений, и в сложившихся обстоятельствах только медлительность воловьей повозки обеспечивала приемлемый уровень сохранности. Кроме того, традиция придавала повозке ещё и известное достоинство. В период Хэйан (VIII-XII века, когда императоры ещё осуществляли непосредственное управление) аристократы передвигались именно на таких повозках, наименее тряских на неровных дорогах.
Между тем Тамура вытер полотенцем вспотевший лоб и посмотрел на наручные часы в тусклом свете фонаря погонщика. Было уже девять вечера. Они миновали перекрёсток с улицей Синэи и въезжали в квартал Нунобикэ. Взгляды Тамуры и охранника остановились на ближайшем здании западной архитектуры справа от дороги.
Перевозка проводилась ночью не только для того, чтобы избежать высокой плотности дневного движения в Нагое. Существовали и серьезные соображения безопасности. Как можно меньше людей должны были увидеть только что созданный самолет, и в качестве меры предосторожности представитель военно-морского ведомства на авиационном заводе в Нагое приказал городской полиции расставить посты в соответствующих точках по всему маршруту. Множество полицейских молча наблюдали из тени за прохождением процессии.
Однако наибольшую опасность представляло то, что окна консульства США, что располагалось именно в квартале Нунобикэ почти всегда были слегка приоткрыты, когда мимо проезжали повозки с самолётами. В условиях ухудшения дипломатических отношений между Соединенными Штатами и Японией можно было предположить, что американцы очень серьезно относятся к военным приготовлениям Японии и должны делать всё возможное для сбора информации.
В этих условиях проезд перед консульством считалось серьезным риском, и однажды маршрут даже изменили, чтобы избежать этого места. Но случайные прохожие были и на других улицах, даже ночью. Кроме того, резкое изменение маршрута могло, наоборот, привлечь нежелательное внимание сотрудников консульства. Так что было решено вернуться к прежнему маршруту. Проходя мимо здания, Тамура напряженно вглядывался в темные окна консульства. Все они были закрыты.
Основными поставщиками бронетехники в Красную Армию были тракторные заводы. Завод имени Кирова в Ленинграде собирал знаменитые КВ-1 и КВ-2, а самый массовый танк Второй мировой, легендарную «тридцатьчетверку», выпускали в Харькове, Челябинске и за Уралом. Однако существенный вклад в танковый потенциал страны внес и Горьковский автомобильный завод. Еще до войны здесь собрали опытную партию плавающих танкеток Т-38, а позже наладили выпуск разведывательного легкого танка T-70 и созданной на его базе «самоходки» СУ-76.
В годы Великой Отечественной войны Горьковский автозавод являлся ведущим предприятием машиностроительной отрасли страны. Это один из немногих крупных тыловых промышленных центров страны, который подвергался массированным бомбардировкам немецкой авиации.
Самые крупные авиационные налёты были совершены на автозавод с 4 по 22 июня 1943 года. Перед наступлением на Курской дуге противник планировал полностью уничтожить завод. По степени массированности это был один из крупнейших ударов люфтваффе за всю войну.
В результате июньских бомбёжек на предприятии были разрушены главный конвейер, кузница, цех шасси, колёсный, ремонтно-механический, моторный цеха, уничтожены 50 зданий и сооружений, выведены из строя 5900 единиц оборудования, 8 000 моторов, 14 тыс. комплектов электроаппаратуры, 8 цеховых подстанций, 28 мостовых кранов, более 9 000 м конвейера и др. В районе погибли 282 человека, получили ранения более 500.
Потери люфтваффе при проведении операции по уничтожению автозавода составили 14 самолётов (из них зенитными батареями были сбиты 8, истребителями — 6).
В восстановлении ГАЗа принимали участие 35 тысяч человек. Автозавод подняли из руин за 100 дней и ночей.
26 апреля 1945 года у чешской деревни Власатице части 27-го гвардейского стрелкового корпуса наткнулись на оборону немецкого танкового корпуса «Фельдхернхалле», в состав которого входил 503-й тяжёлый танковый батальон «Королевских тигров».
В рядах этого батальона сражался Курт Книспель — самый результативный немецкий танкист Второй мировой войны. Он успел повоевать под Ленинградом и у Сталинграда. Боевой счёт Книспеля, как и многих других немецких танкистов, начал расти после того, как он стал воевать на «Тигре». Затем он сражался под Курском, в Корсунь-Шевченковском котле, под Винницей, Ямполем и Каменец-Подольским, а после его часть перебросили в Венгрию.
Утром 27 апреля немцы контратаковали советские позиции. Уступая советским войскам по численности, немецкие части максимально использовали характер местности для организации засад, наносили контрудары. Большую опасность представляли замаскированные противотанковые и зенитные орудия, мобильные группы из танков и самоходок. В этой контратаке на советские позиции участвовали и два «Королевских тигра» — машина №132 фельдфебеля Книспеля и танк фельдфебеля Карла Шкоды. Немецкие танкисты утверждали, что уничтожили 6 единиц советской бронетехники, две из которых записал на свой счёт экипаж Книспеля.
По версии историка Норберта Замвебера, рядом с машиной Книспеля разорвался снаряд, выпущенный танком Т-34-85. Осколок попал Книспелю прямо в голову (игнорируя меры безопасности, он сражался с открытым люком, высунув голову наружу, чтобы иметь возможность ориентироваться в темноте и не терять связи с панцергренадерами, ехавшими на его танке). На выручку Книспелю поспешил соседний экипаж, но машина Шкоды была подбита, а сам командир танка погиб.
Раненого Книспеля доставили в военный госпиталь Врбовце, где он и скончался. Согласно немецкой статистике, он уничтожил 168 танков противника, львиную долю из которых — как наводчик. Впрочем, утверждение о 168 уничтоженных танках довольно спорно. Тело Книспеля было погребено в братской могиле, в апреле 2013 года его обнаружили и идентифицировали чешские исследователи.
Сама контратака не дала никаких результатов, немцы и сами понесли чувствительные потери, не остановив советские части. 26 апреля советские войска штурмом овладели городом Брно и продолжили продвижение к городу Оломоуц. Братиславско-Брновская операция продолжалась до 5 мая, в результате неё советские войска разгромили девять вражеских дивизий и освободили Словакию.
Вооружённые силы Германской Демократической Республики использовали огромное количество техники и вооружения советского образца. Но вся ли она была выпущена в СССР? И куда потом исчезла?
Не так давно средства массовой информации России с большой помпой отметили 75‑летие НАТО. Организация североатлантического договора была основана 4 апреля 1949 года. В этой связи наиболее интересен тот факт, что Варшавский договор о дружбе и взаимной помощи между социалистическими странами был подписан только год спустя — 14 мая 1955‑го. Два оборонительных союза на протяжении почти 40 лет успешно вели друг против друга «холодную войну», обеспечивая мир и стабильность в Европе.
Седельный тягач ЗиЛ-131В буксирует транспортно-установочный агрегат ПР-11БМ зенитно-ракетного комплекса С-25М «Волхов». Таких значилось 30 штук.
Тот, кто заинтересуется историей Варшавского договора, может подумать, что Советский Союз обеспечивал своих партнёров — Народную социалистическую республику Албания, Народную республику Болгария, Венгерскую народную республику, Германскую демократическую республику, Польскую народную республику, Социалистическую республику Румыния и Чехословацкую социалистическую республику — вооружением и военной техникой. Однако такое предположение верно лишь отчасти.
Советские лёгкие бронеавтомобили БА-64Б, как и вездеходы ГАЗ-67Б, на шасси которых их делали, состояли на снабжении Kasernierte Volkspolizei.
В этом смысле наиболее показателен пример ГДР, страны, обладавшей мощным промышленным и интеллектуальным потенциалом. Этот потенциал достался, пусть и в изрядно потрёпанном виде, в наследство от Третьего Рейха. Особого внимания ГДР заслуживает ещё и потому, что республика находилась на самом острие противостояния систем: напротив, через границу, располагались внушительные силы НАТО. И Nationale Volksarmee der Deutschen Demokratischen Republik с присущей немцам обязательностью и педантичностью тренировалась дать отпор таким же немцам с противоположной стороны.
ГАЗ-69А на Лейпцигской весенней ярмарке (26.02.1956 — 08.03.1956).
Итак, НАТО возникло в апреле 1949‑го, Варшавский договор — в мае 1955‑го, а вот Национальная народная армия ГДР — только 24 января 1956 года. До этого вооружённые подразделения ГДР назывались KVP — Kasernierte Volkspolizei («народные полицейские на казарменном положении»). На ум приходят французские жандармы либо советские внутренние войска. Первая по-настоящему боеспособная мотострелковая дивизия NVA была сформирована 30 апреля 1956 года. При этом уже в июне произошло… сокращение численности поставленных под ружьё гэдээровцев: с 90 до 30 тысяч — втрое!
ГАЗ-69 народной полиции ГДР у будущей Берлинской стены, осень 1961 года. Офицер ведёт фотофиксацию действий противника.
Понятно, что национальные вооруженные силы Варшавского договора приводились к единому стандарту. Если говорить о транспортной составляющей, то мотострелковой дивизии ГДР полагалось иметь по штату 479 грузовой автомобиль, 409 спецмашин, 187 колёсных тягачей, 9 гусеничных тягачей, 8 амфибий, 5 тракторов. Танковой дивизии полагались 421 грузовик, 393 спецмашины, 110 колёсных и 10 гусеничных тягачей, 9 амфибий и 6 тракторов.
ГАЗ-69 несли службу в ГДР до середины 1970‑х. Здесь они в составе парадного расчёта полка «Вилли Зэнгер» на параде 7 октября 1974 года в 25‑ю годовщину образования ГДР.
Немцы вовсе не собирались садиться на шею своему старшему партнёру по договору. Понятно, что танки, артиллерию, авиацию, средства связи и ПВО кроме как из СССР поначалу взять было неоткуда. Но с 1953 года на шасси двухтонки Phänomen Granit 30K в ГДР уже выпускали собственный бронеавтомобиль Sonder Kraftfahrzeuge-1 (SK-1), отдалённо напоминающий наш БА-64Б, также стоявший на вооружении NVA и подразделений MdI (Ministerium des Innern, Министерство внутренних дел). Тех и других на 1959 год насчитывалось 320 штук. До начала 1960‑х годов немцы обеспечивали свои вооружённые силы лёгкими вездеходами, грузовиками, спецмашинами собственного производства. Industrieverband Fahrzeugbau, «Промышленный союз автомобилестроения», известный как IFA, даже амфибии пробовал выпускать, однако военные предпочли закупать в СССР гусеничные плавающие транспортёры K-61 (а позднее — ПТС и ПТС-М), а также колёсные БАВы. Известно, что 47 «Больших автомобилей водоплавающих» поступило в армию и ещё три — в министерство внутренних дел.
Обложка гэдээровского журнала «Армейского обозрения» с изображением командно-штабной машины Р-104 «Кедр», выпускавшейся запорожским заводом «Радиоприбор» на шасси ГАЗ-69Э.
Первые советские автомобили начали поступать в части «казарменной полиции» ещё в конце 1940‑х годов. Уже тогда их дорабатывали. Грузовикам устанавливали габаритные «усы» на передний бампер, прожекторы-искатели, крепления для дополнительных канистр с топливом, стандартизированные бортовые платформы с лавками и ограждением для рассадки личного состава. ГАЗ-63 «лечили» известный недостаток — склонность к опрокидыванию. Поступали ровно так же, как и в СССР — переставляли задние колёса выпуклой частью диска внутрь: колея расширялась сразу на 300 мм! Военные машины оборудовали средством движения в полной темноте (Nachtmarschgerät), доказавшим эффективность под торговой маркой Notek ещё в Третьем Рейхе. Хоть фирма Nova-Technik GmbH и осталась в ФРГ, технологией владели и восточные немцы.
Машина управления БТР-152У, он же Schützenpanzerwagen SPW-152U в обозначении Армии ГДР. Если верить отчёту Бундестага, на 1991 год в Германии ещё оставались 745 БТР-152В1 и 14 БТР-152К.
Промышленность ГДР была в состоянии предоставить аналоги почти всех колёсных транспортных средств советского производства (за исключением разве что КрАЗов и МАЗов), однако покрыть потребности военных и силовых ведомств ей было не по силам. Кроме того, советские автомобили поступали в составе комплексов вооружений и вспомогательных средств (например, аэродромной техники). И тут, хошь ни хошь, приходилось брать советское.
Наведение тяжёлого механизированного моста (ТММ) с помощью транспортно-установочной машины на шасси КрАЗ-214. На 1991 год в NVA было 312 ТММ.
Однако положение быстро менялось, и дело вовсе не в протекционизме со стороны СССР, а в экономике. Вкладываться в собственное производство средних и тяжёлых трёхосных грузовиков? Сколько их надо выпускать, чтобы покрыть издержки? И куда девать такую прорву? Гораздо выгоднее закупать их в СССР и ЧССР. С большими автобусами возиться? Зачем, когда есть Ikarus! К тому же закупки техники выравнивали платёжный баланс между странами Варшавского договора. «Укрепляло связи», как писали в газетах.
КрАЗ-255Б1 движется по наведённому понтонному мосту. В понтонно-мостовой парк модернизированный (ПМП-М) входило 54 таких автомобиля, перевозивших 32 речных звена понтонов, 4 береговых и 16 буксирных катеров.
К тому же многие образцы военной автомобильной техники СССР превосходили немецкие по тактико-техническим характеристикам. Поэтому в 1964 году в Вердау на заводе VEB Kraftfahrzeugwerk «Ernst Grube» свернули производство трёхосных полноприводных грузовиков G5 грузоподъёмностью 5 тонн. Автомобиль явно уступал не только «Урал-375Д», но даже ЗиС-151, хотя тот был на 20 л. с. слабее.
Противотанковый управляемый ракетный комплекс 9П133 «Малютка-П» с ПТУР 9М14П был создан в 1969 году на шасси БРДМ-2 (ГАЗ-41), которую в NVA называли SPW-40 P2. По учётам ФРГ таких комплексов в NVA насчитывалось 156, а по учётам Минобороны ГДР — 169. Расхождение в 13 машин не объясняется. Расхождение в SPW-40 P2 и того больше: 1579 и 1158 машин соответственно. И тоже — без объяснений.
Другое дело, «уралы»! Они стали настоящим хитом армии ГДР: было закуплено 6000 грузовиков с универсальной бортовой платформой и ещё 13 000 в качестве шасси для спецмашин. Окончательно хоронить собственное производство немцы не собирались, поэтому надстройки к «уралам» (если не шла речь о готовых образцах в составе комплексов вооружения и спецмашинах) выпускали самостоятельно. Так, в конце 1970‑х оружейный завод Rüstungswerk Pinnow в Ангермюнде разработал универсальный стеклопластиковый кузов-контейнер Leichter Absetzbare Koffer (LAK), который можно было устанавливать на грузовики разных типов и классов, от Robur LO2002 A до «Урал-375Д». К производству кузовов-контейнеров подключили также предприятие VEB Karosseriewerk Aschersleben. Идею универсальных «кофров» энергично продвигал заместитель министра обороны ГДР генерал-полковник Хайнц Кесслер — опять же, по экономическим соображениям. По этой части восточногерманские партнёры намного опередили СССР, где сменными кузовами-контейнерами занялись только со второй половины 1980‑х годов.
Загрузка ракеты тактического комплекса 9К52 «Луна-М» с транспортной машины 9Т29 на пусковую установку 9П113. В обоих случаях шасси — БАЗ-135ЛМ. Первых насчитали на 1991 год — 94, вторых — 48. Однако по учёту Минобороны ГДР проходило 69 пусковых установок!
Широко использовались в NVA автомобили Завода имени Лихачёва, в первую очередь — ЗиЛ-131, доказавшие свою надёжность, неприхотливость и высокую проходимость. Интересно, что поначалу немцы писали марку ЗиЛ как SIL, поскольку произносили заглавную букву «S» как «З». Напротив, «Z» читалась как «Ц». То же относилось и к другим советским маркам-аббревиатурам: GAS, LuAS, KrAS, MAS, UAS. Позднее немцы всё же наступили на горло своей фонетике, перейдя к написанию через «Z».
ГАЗ-51, точнее Lkw hü 3 Mp GAS-51 расчётов зенитных установок 2‑cm-Flak 30 и Flak 38 частей Kasernierte Volkspolizei. До 1956 года в ГДР широко использовали артсистемы бывшего Третьего Рейха.
Если, допустим, на ГАЗ-66 немцы смотрели с нескрываемым презрением — у них был достойный аналог в виде Robur LO 2002 A, то «уазики» в вооружённых силах, министерстве внутренних дел и министерстве госбезопасности ГДР уважали. Впервые немцы познакомились с ГАЗ-69 на весенней Лейпцигской ярмарке 1956 года, когда производство вездехода ещё не было толком налажено в Ульяновске и на носке капота красовалась выштамповка ГАЗ. Вскоре «газики»-«уазики» начали поступать в вооружённые силы ГДР, составляя сильную конкуренцию местным P2 и P3. Именно «уазиками» снабдили элитный 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) — одно из наиболее боеспособных подразделений Варшавского договора. Его создали в виде батальона в 1960 году. В 1973‑м, когда в NVA начали поставлять первые УАЗ-469Б, батальону присвоили имя коммуниста Вилли Зэнгера и в 1986‑м расширили до полка.
Парад в День Республики, 7 октября, на Карл-Маркс-Аллее в Берлине. «Урал-375Д» был самым массовым импортным автомобилем в NVA.
469‑й поступал в ГДР исключительно в модификации «Б», то есть, без колёсных редукторов. И дешевле, да и особой необходимости в редукторах на ландшафтах Центральной Европы не возникало. В 1975 году на базе УАЗ-469Б немцы разработали командно-штабную машину Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F. В Советской Армии её аналогами были КШМ Р-125Б «Белозор» и Р-125БР «Белозор-1». Оснащение было схожим: радиостанции Р-130 «Самшит» (коротковолновая), Р-107 «Бином» (ультракоротковолнового диапазона) и более мощная (с сигналом 75 Вт) Р-111 «Бином-М» (УКВ). Передачу сигнала Funkgerätesatz UAZ-469 R1125F обеспечивали две штыревые антенны высотой 3,4 и 4 метра, и одна штыревая комбинированная антенна. С помощью первых можно вести переговоры в движении, последняя же требовала не просто остановки, но и закрепления выдвижной телескопической мачты оттяжками — её высота составляла 11 м. Комбинированной антенна называлась, поскольку совмещала в себе три типа устройств: антенну симметричный диполь, штыревую антенну и широкодиапазонную антенну (ШДА). Внутренняя планировка, расположение антенн и телескопической мачты R-1125F отличалось от «белозоровских».
Значок классности с изображением «Урал-375Д», выдаваемый организацией Gesellschaft für Sport und Technik, аналогом советско-российского ДОСААФ.
Для большинства УАЗ-469Б, стоявших на снабжении Национальной Народной Армии ГДР характерны откидные надставки дверей. Их вездеход получал уже на немецкой земле при подготовке к передаче в войска. Однако с откинутыми надставками «уазик» не помещался в фюзеляж вертолёта Ми-8. Поэтому десантники демонтировали надставки.
УАЗ-469Б послужил базой уникальной боевой машины, аналогов которой не было ни в одной из армий Варшавского договора. Это самоходная установка 73‑mm Schwere Panzerbüchse SPG-9 mit Speziallafette auf geländegängigem PKW UAZ 469 («73‑миллиметровое тяжёлое противотанковое ружьё СПГ-9 со специальным лафетом на внедорожном легковом автомобиле УАЗ-469»). Хотя дальность прямого выстрела по цели высотой 2 м и составляла всего 800 м, лесистая местность Германии с плотной подстилкой и песчаными почвами вкупе с проходимостью «уазика» и впечатляющей бронепробиваемостью СПГ-9 делали эту самоходку весьма опасным противником для западной бронетехники.
«Урал-375Д» с универсальным кузовом-контейнером LAK-II (4300х2500х2055 мм, масса 1400 кг).
Выпускал необычную боевую машину завод учебных пособий в городе Миттенвальде под Цоссеном (VEB Lehrgeräte- und Reparaturwerk Mittenwalde). Вместо заднего ряда сидений на полу кузова устанавливалась трубчатая опора с вертлюгом, на котором закреплялось орудие. Для удерживания ствола в походном положении на каркасы передних сидений надевался специальный хомут. Автомобиль оборудовали контейнером на 6 гранат и пусковых двигателей к ним, ящиком на дополнительные шесть гранат, радиостанцией.
Передвижная мастерская на шасси «Урал-375Д». Универсальный кузов с брезентовым верхом повторяет сечение контейнеров LAK (скошенные стенки — требования железнодорожного габарита). Медицинский крест на двери указывает доступ к аптечке. Снимок сделан в Минске, куда списанный из NVA автомобиль прибыл в качестве гуманитарной помощи. «Гуманитарная помощь» — прекрасная почва для сколачивания состояний. В запасе у немцев были 468 мастерских для танковых войск.
Всего было построено 578 таких боевых машин с орудиями SPG-9D и SPG-9M. Машины использовали в сухопутных войсках (LaSK) Национальной Народной Армии ГДР, пограничных войсках (Grenztruppe). От 12 до 14 установок получил 40‑й воздушно-штурмовой полк (LStR 40) «Вилли Зэнгер». Но львиная часть, 284 самоходные установки, поступили в народную полицию (VP), точнее — в части народной полиции готовности (VPB), аналог советских Внутренних Войск.
Интересно, что установленный в кузове «уазика» станковый противотанковый гранатомёт (безоткатное орудие) СПГ-9 калибра 73 мм (индекс ГРАУ — 6Г6 или «Копьё» по шифру опытно-конструкторской работы), получившее у нас прозвищу «сапог», выпускался вовсе не в СССР! Его поставлял «Машиностроителен комбинат Фридрих Энгельс» из болгарского города Казанлык.
УАЗ-469Б на параде в честь Дня Республики в Берлине, 7 октября.
Единые калибры, единые стандарты радиочастот, одинаковая структура командования. Так была устроена Организация Варшавского договора. Однотипные образцы вооружений выпускались несколькими странами. Так, все автоматы Калашникова в ГДР были в ГДР-же и изготовлены! Этим занимались предприятия VEB Fahrzeug- und Jagdwaffenwerk Ernst Thaelmann в Зуле и VEB Geräte- und Werkzeugbau (GWB) в Визе. Согласно отчёту, представленному в Бундестаг 31 января 1992 года, из остававшихся на складах после объединения Германии танков Т-72 только 133 были выпущены в СССР, а 156 сделаны в Польше и 260 — в ЧССР. Все 1112 БМП-1 были сделаны в ЧССР (там их выпускали предприятия в словацких городах Детва и Дубница-над-Вагом). Все 529 МТ-ЛБ были болгарского производства, все 1266 БТР-70 — румынского. Опять же, если верить отчёту Бундестага.
УАЗ-469Б на службе в Volksmarine — Военно-морском флоте ГДР. Машину доработали — установили зеркала и буксирное приспособление вместо «клыков».
Но можно ли ему безоговорочно верить? В официальных источниках времён ГДР колёсный бронетранспортёр SPW-70 (БТР-70, он же — ГАЗ-4905) преподносится как советское изделие, оснащённое двумя карбюраторными двигателями ЗМЗ-4905 мощностью по 120 л. с. В то, что ещё кто-то может в 1970‑е годы ставить в бронетранспортёры бензиновые движки, не поверил даже видный британский эксперт Стивен Залога: назвал моторы ЗМЗ-4905 дизельными! А вот румынские источники настаивают, что завод Ratmil выпустил всего 154 карбюраторных БТР-70, после чего начал оснащать бронетранспортёр TAB-77 (так в Румынии называли БТР-70) парой дизелей Saviem 757‑05M1, по 132 л. с. каждый. Какие именно бронетранспортёры были в армии ГДР, бензиновые, дизельные, уже не установить. Однако верно, что, беря за основу разработки советских конструкторов, наши партнёры по блоку зачастую выпускали более качественную и совершенную технику.
Командно-штабная машина R-1125 производства ГДР на шасси УАЗ-469Б.
Объединённой Германии досталось огромное наследство. На 1990 год в NVA числилось 51 056 автомобилей, а общее количество военных колёсных транспортных средств (включая мотоциклы и прицепы) достигало 100 000 единиц. Как и сама Национальная народная армия, её материальная часть стала не нужна. Её ликвидация ещё до формального объединения двух Германий явилась источником наживы. В апреле 1990 года вместо Министерства национальной обороны ГДР возникло Министерство обороны и разоружения во главе с евангелическим пастором Райнером Эппельманом. Ра-зо-ру-же-ния! Более иезуитского названия трудно придумать. Тотчас началась дикая распродажа всего и вся, по бросовым ценам. Некая американская CIC International приобрела вооружений и техники $349 млн, включая корабли, истребители, системы залпового огня «Град»… Если верить материалам Берлинского информационного центра трансатлантической безопасности (BITS), 1200 танков Т-55 ушло этой конторе по $10 000 за штуку, а 200 танков Т-72 — по $200 000 за штуку. В том же отчёте фигурирует некая фирма ALTKAM из СССР, накупившая автомобилей на сумму в DM 498 420 (с 1 июля 1990 года на территории ГДР вошла в обращение западногерманская марка). Вся эта оружейная вакханалия происходила в короткий отрезок «междувластия», до 3 октября 1990 года.
Затем, как водится, начались ревизии, выявившие серьёзные расхождения в учётах ГДР и ФРГ. Причём, далеко не всегда в минус. Иногда на складах обнаруживалось большее количество техники, чем насчитали в ГДР! В большинстве случаев расхождения так и не объяснили. Прекрасная почва для злоупотреблений! Один участник Интернет-сообщества разыскивает полсотни БТР-70, «растворившуюся» в ходе избавления от тех 1266 машин, непонятно, советских либо румынских.
ЛуАЗ-967М поступили в санитарные подразделения NVA в 1978 году. Закуплено 250 машин.
Похожая история вышла и с «уазиками». За все годы в ГДР было ввезено около 2500 вездеходов УАЗ-469Б, УАЗ-469БИ, УАЗ-469БИТ и УАЗ-31512, 31514 и 31519. Доставшиеся от вооружённых сил ГДР 2000 «уазиков» ФРГ решила передать военным Греции. Однако с октября 1990‑го по апрель 1994 года греки получили всего 292 автомобиля, и куда ушли остальные, неизвестно. Расследование ни к чему не привело.
Технику бывшех вооружённых сил ГДР передавали в распоряжение ООН в зачёт взносов ФРГ в эту организацию, отправляли с бедные страны в качестве гуманитарной помощи, помогали новым партнёрам по НАТО, у которых не хватало средств на закупку современного военного имущества. Это был настоящий гипермаркет зла, на фоне которого вступительный эпизод 18‑го фильма о Джеймсе Бонде «Завтра не умрёт никогда» — сельский ларёк. К слову, по данным того же центра BITS, официально ФРГ заработала на распродаже имущества и вооружения ГДР почти 1,52 млрд евро.
На улице ноябрь, прохладно, хотя и юг Херсононской области. Вечер 21 час, отдыхаем. Вызвали к командиру меня и еще пулеметчика м ПКМ.
Поступила информация, что вражеские дроны раскидывают по дорогам общего пользования мины иностранного производства, реагирующие на небольшое движение.
Вот так она выглядит, картинка с Яндекса
Мина с антенной - она же датчик, реагирует на движение, на перемещение, на отклонение мины. С ней нельзя ничего делать. Достаточно мощная, используется против танков.
Поэтому было принято решение о дистанционном уничтожении мин с помощью пулеметов.
Пуля попадает в мину, она смещается, происходит подрыв.
Нас, двоих пулемётчиков посадили в легковую машину, чтобы не привлекать внимания. Еще пару человек в сопровождение на другой машине. Отправились в сторону Херсона. Проехали все блокпосты.
Начался нужный нам участок дороги. Освещения нет, только луна и свет фар. Движемся, предельно медленно. Вторая группа осталась позади, чтобы в экстренном случае нас эвакуировать. По обочинам сгоревшие машины, много. Значит небо здесь контролируют вражеские дроны.
Картина апокалиптическая.
Вот так, только ночью выглядит более зловеще
Едем по дороге, увидели небольшой темный силуэт - мина. Вышли из машины, отошли на безопасное расстояние, метров на 100. В целях безопасности открыли огонь из-за машины, БАБАаааХ, попали. Одна есть.
Едем дальше. Дорожный знак "До Херсона 5 км". Труп собаки.
Вторая мина. Расправились с ней аналогично первой, снова взрыв.
Оставшийся, участок дороги был чист. Вернулись назад, помощи второй группы не понадобилось, дроны не летали. Нам повезло.
Что можно сказать о данной задаче?
По этой дороге очень часто ездят мирные жители, на своих машина, на автобусах. Сожженой бронетехники я по дороге не видел, только легковые автомобили. Было пару автобусов.
В этот раз мы сделали свое дело, помогли мирным жителям перемещаться безопасно. Но мины могу сбросить и завтра и послезавтра. Поэтому эту войну нужно заканчивать и быстрее, чтобы людям жилось мирно и спокойно, без страха потерять жизнь свою или родственников.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Взятие Вены глазами военного фотокорреспондента «Фотохроники ТАСС» Евгения Халдея — легенды советской фотографии
"Весна 45-го года. Победа"- авторское название фотографии
Группа советских солдат проходит мимо горящего дома нацистского функционера в пригороде Вены, в местечке Кирхшлаг (Kirchschlag). Солдаты идут по валяющемуся на дороге знамени с нацистской свастикой. Сам Евгений Халдей рассказывал, что дом он поджег лично вместе с солдатами, так как в нем жил комендант концлагеря. Авторское название фотографии — Весна 1945 года. Победа
На подступах к Вене работает боевая машина реактивной артиллерии Б-13 Катюша
13 апреля 1945 года войска 2-го и 3-го Украинского фронтов (командующие - маршалы Советского Союза Родион Малиновский и Федор Толбухин) при поддержке Дунайской военной флотилии полностью разгромили немецкую группу армий Юг и штурмом взяли столицу Австрии Вену.
В ходе боев за Вену советские войска взяли в плен более 130 000 человек, захватили и уничтожили 1345 танков и штурмовых орудий, свыше 2250 орудий и минометов. Были полностью уничтожены 11 немецких дивизий, в том числе вся 6-я танковая армия СС.
Работа минометных расчетов под Веной
Бойцы Красной армии на подступах к Вене
К вечеру 6 апреля советские войска смогли выйти к южным и западным окраинам города и ворвались в прилегающие пригороды Вены. Начались упорные бои уже в черте города.
Советские танки в пригородах Вены
Колонна советских средних танков Т-34-85 в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены.
Колонна советских САУ СУ-76М на марше в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены.
Советские солдаты на улице Бройхаусгассе в городе Швехат (Schwechat) в пригороде Вены. На переднем плане — 76-мм пушка ЗиС-3. Справа находится ресторан «Zur Kohlstaude» (пивная и ресторан).
В пригороде
Средний танк M4A2(76)W «Шерман» (M4A2(76)W «Sherman») 1-го гвардейского механизированного корпуса на улице Вены.
Маршал Советского Союза Федор Толбухин выступил с радиообращением к жителям, в котором призвал их не покидать город, а остаться на местах и чем можно препятствовать его уничтожению отступающими нацистами. Город был взят с минимальными разрушениями.
К вечеру 7 апреля войска правого крыла 3-го Украинского фронта частью сил овладели венской окраиной Прессбаум и начали растекаться веером — на восток, север и запад. Ведя упорные уличные бои, советские войска продвигались к центру города. За каждый квартал, а порой и за отдельное здание разгорались жестокие схватки.
Танки М4А2 «Шерман» (лендлизовские) 46-й гвардейской танковой бригады на улице освобожденной Вены
После ожесточенных боев в центральной части города и в кварталах, расположенных на северном берегу Дунайского канала, вражеский гарнизон был рассечен на отдельные группы, и началось их уничтожение. А к полудню 13 апреля Вена была полностью очищена от немецко-фашистских войск.
Стремительные и самоотверженные действия советских войск не позволили гитлеровцам разрушить один из красивейших городов Европы.
В Вене после взятие войсками Красной армии
Советские солдаты в поверженной столице Австрии
Julius Mein - безумный шопинг в поверженной Вене
А в это время на соседних улицах
Советская техника на венской улице
Советский солдат на крыше Венской ратуши
Советская регулировщица Александра Хворостян в освобожденной Вене. Справа — здание оперного театра.
Бойцы Красной Армии прогуливаются по поверженной Вене
Советские солдаты беседуют с местными жителями
Советские офицеры возлагают цветы к могиле австрийского композитора Иоганна Штрауса
И фото на память
Впереди - Берлин!
Фото Евгения Халдея.
Один из лучших фоторепортеров мира Евгений Халдей родился в Юзовке (сейчас — Донецк). Первый снимок сделал в 13 лет самодельным фотоаппаратом. С 16 лет начал работать фотокорреспондентом. С 1939 года - корреспондент «Фотохроники ТАСС». Снимал Днепрострой, репортажи об Алексее Стаханове...
Представлял редакцию ТАСС на военно-морском флоте во время Великой Отечественной войны. Все 1418 дней войны прошёл с камерой «Leica III» от Мурманска до Берлина.
Участвовал в штурме Новороссийска, Керчи, освобождении Севастополя, освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Австрии, Венгрии. Участник съёмок Потсдамской конференции, Парижской конференции и Нюрнбергского процесса. На Нюрнбергском процессе одними из вещественных доказательств были фотографии Халдея.
Военный фотокорреспондент "Фотохроники ТАСС" Евгений Халдей во время Нюрнбергского трибунала.