Приехали офицеры полиции, я даже открыла им дверь, так как папаша ушел в свою комнату. Я рассказала сотрудникам, что у нас уже давно сложилась тяжелая ситуация и сейчас идет процесс по возбуждению уголовного дела на папашу, так что я буду снимать все происходящее на камеру. Из комнаты появился папаша и словно заученным за пару минут текстом начал повторять, что я ненормальная, агрессивная и психованная. Я была спокойна и сказала, что пусть он сначала расскажет свою версию, а потом я расскажу свою. Однако, когда я начала рассказывать, то мне не дали ничего объяснить, потому что вышла эта баба и начала говорить то же самое, что у меня есть разные психические заболевания, меня надо запереть в психушке, лечить и не выпускать оттуда. И сколько бы я при полицейских не требовала, чтобы она вышла из квартиры - она даже не собиралась. Потом уже папаша сам сказал, чтобы она вышла, и та начала собираться... Я оказалась права, ее вещи и обувь были в его комнате. Она собралась и прошла в уличной обуви по квартире... Я спокойно собралась, как раз к этому времени пришла моя мама, и мы с ней и офицерами полиции вышли из дома. Баба резко исчезла, а нас всех увезли в отделение. Там папаше дали писать заявление, а мы с мамой стояли и ждали, когда нам принесут бланки...
В отделении мне дали два бланка и попросили пройти куда-то. Я без проблем зашла, но, когда за мной хотела зайти мама, ее оттолкнули и резко закрыли толстенную железную дверь. Я обернулась и увидела четверых сотрудников полиции и вжалась в стенку. Сказала, что моя мама сопровождающая, но вместо ответа мне указали пальцем на какую-то комнату. Я испугалась и сразу же предупредила, что если сильно занервничаю, то у меня может случиться приступ. Напрягало то, что я всегда писала заявления в общем помещении и не понимала, почему сейчас все изменилось. Меня очень напугал еще тот факт, что принципиально не пустили маму. Сотрудники полиции схватили меня за рукава куртки с двух сторон, поволокли в соседнюю комнату и воткнули в стену. Я начала повторять, что я инвалид первой группы, что у меня может случиться приступ. Тогда ко мне наклонился капитан полиции и очень громко и с напором сказал: "ДА МНЕ ПОООО*УЙ!!!"... Конечно, такое поведение ввело меня сначала в ступор, а потом я попыталась понять, почему он так говорит со мной. Я еще раз предупредила, что боюсь какого-либо физического насилия и давления в свою сторону, но он продолжал громко и с издевкой говорить, что ему государство дало разрешение применять физическую силу, и он может сделать что угодно. Далее продолжил угрожать, что он меня или посадит, или упечет в психушку, что я никогда из нее не выйду. Конечно, ни о каком уважении речи не шло, он разговаривал со мной уничижительно и матерился. Говорил такую фразу: "да кто ты такая и кем себя возомнила, что считаешь, что я должен столько своего времени тратить на тебя?!"... В это время у меня полностью пересохло во рту, язык прилипал к небу и мне было тяжело говорить, меня начало трясти, появилась тахикардия, а после подступил приступ. Я постепенно начинала слепнуть, в ушах звенело... Тогда он спросил, как я посмела брызнуть перцовым баллончиком в глаза своему отцу (а я не брызгала ему в глаза, я даже видела, что я ему попала не выше носа). Капитан оклеветал меня. Я уже начинала плакать и паниковать, но поняла, что все еще хуже, когда пыталась им рассказать, что я использовала баллончик из-за того, что он занес надо мной кулак, и показала, как именно он это сделал. На что капитан заорал: " так ты на меня замахиваешься?", и я еще сильней оторопела. В слезах уже начала оправдываться: "да вы что: я же вам показываю, как он поднял на меня кулак"...
Далее он продолжал на меня орать, а я все плакала и повторяла: "почему на "ты"? почему матом?"... В какой-то момент я подумала, что надо достать телефон и заснять все происходящее, но слепота в глазах уже сильно разрослась, я могла видеть только маленький кусочек ровно впереди себя, а остальное все ярко мерцало в глазах и я не видела, как включить камеру, а когда попыталась просто наобум это сделать, то успела заметить, что ко мне подошел другой полицейский, протянул руку к телефону и с улыбкой на лице сказал: "здесь нельзя пользоваться телефонами!". Я убрала телефон во внутренний карман. Тот полицейский сказал капитану: "по моему, она снимает", на что капитан ответил: "пусть снимает, главное, чтобы лица не снимала"...
Я уже ничего не видела, но еще слышала, как мне велели снять с себя куртку, но я вцепилась в нее, скрестив руки на груди. Я была полностью уверена, что будет что-то страшное, а капитан орал, что если я ее не сниму, то они сами стащат ее с меня, поэтому я сняла кое-как сняла рюкзак и куртку.
Все было как в тумане, я помню, что мне продолжали угрожать, и уже от отчаяния я просто закрыла лицо бланками. Мои ноги резко стали ватными, и я сползла по стене вниз и села, продолжая плакать... В истерике просила только о том, чтобы они меня не трогали. У меня начались сильные болезненные судороги, я упала на пол. Дальше воспоминания идут только короткими вспышками, помню, как они смеялись и продолжали издеваться, помню мамин крик за дверью, чтобы они ее пустили и дали мне воды. Не знаю, сколько времени прошло, но кто-то подошел и плеснул мне водой в лицо.
Я помню, что мне просто было страшно... такой первобытный страх, что меня сейчас хотят убить. Когда я начала приходить в сознание и слепота стала проходить, то я обнаружила себя уже у батареи... У меня жутко болела голова.
Увидев сидящего за столом медработника, я сразу начала просить лекарство. Всегда с собой ношу несколько таблеток, которые быстро помогают от приступов. Нужно выпить первую и полежать 15 минут, тогда слепота проходит. Вторая таблетка предотвращает сильную головную боль. Я рыдала и просила свое лекарство, но все меня игнорировали. Медработник даже глаз не поднимал от планшета. Мне кажется, прошел час с того момента, как я начала приходить в себя. Голова болела и сильно кружилась. Я сначала села на пол, потом потихоньку перебралась за стол, где лежали мои куртка и рюкзак... Я сильно хотела пить, а на столе стояла бутылка с водой. Я спросила медработника, можно ли попить и питьевая ли это вода. Врач куда-то ушел, а когда вернулся, то сказал, что могу пить. Вода явно была налита из-под крана, но тогда мне было все равно, я пила эту воду, пока в бутылке не осталось совсем чуть-чуть. Потом я заметила, что я жутко грязная, рукав мокрый, волосы мокрые, все растрепанные. Мне стало очень неловко, потому что выглядела я ужасно неопрятно. Я начала в рюкзаке искать расческу, но не нашла. Нашла только резинку для волос и постаралась расчесать волосы руками, потом завязала волосы в хвост, чтобы хоть как-нибудь выглядеть опрятней. Начала отряхивать одежду, но бесполезно, из-за воды грязь въелась в одежду.
Медработник начал меня расспрашивать, успокоилась ли я и что случилось. Я рассказывала уже не про то, что было в квартире, а про то, что было в отделении, что было очень страшно, что я приехала писать заявление и ждала защиты, а со мной обращались, как будто я совершила что-то страшное.
В комнату начали заводить алкоголиков и бомжей, но с ними обращались вполне нейтрально, даже полицейские даже шутили с задержанными, будто старые знакомые...
Я хотела выпить лекарство, но мне запретили. Я вынула их из рюкзака и полностью описала каждую из таблеток. Принять их мне все равно не разрешили, и я их убрала. Я разговаривала с медработником, когда пришел капитан и снова начал угрожать, но теперь еще и добавлял, что я невменяемая и то, что уже работники психологической бригады скорой уже едут, что он меня сейчас им сдаст. Я опять разрыдалась, и он ушел... Я указала медработнику на происходящее, на что он ответил, чтобы я не обращала внимание... Но что было бы, если бы я не обращала внимание на поведение сотрудников, я вообще не представляю. С другой стороны, что бы я ни говорила, капитан продолжал называть мои слова бредом и неоднократно оболгал меня. Причины подобного поведения мне до сих пор неясны.
Когда медработник сказал капитану, что я нигде на учете не состою, тот вообще вышел из себя. Орал, что я ему нап*здела, что у меня приступы, а значит, все, что со мной было - это я устраивала им представление. Сколько я не говорила, что у меня приступы, он резко перебивал ором: "НЕТ У ТЕБЯ НИКАКИХ ПРИСТУПОВ!!!". Я опять начала плакать, и он ушел...
В комнату зашли два незнакомых человека в другой форме. Женщина села напротив меня, а мужчина стоял сбоку. Голова у меня по-прежнему невыносимо болела и кружилась...
Меня начали расспрашивать и завязался такой диалог между мной и женщиной:
Женщина: вы почему раньше не успокоились? Тогда мы бы не приехали
Я: Так тут такое было страшное...
Я: Я вообще не пью алкоголь
Меня попросили вытянуть руки, и они тряслись.
Ж: А почему руки трясутся?
Я: На меня тут орали и угрожали, силой тащили и трясли...
Мужчина осмотрел мои предплечья полностью. Может, осматривал их на наличие следов от уколов, а может, на наличии следов от порезов, но у меня ни тех, ни других нет.
Ж: Вы когда-нибудь хотели покончить жизнь самоубийством?
Я (ответила прямо сразу): Нет конечно! Я очень люблю жить!
Ж: Может быть, были мысли о суициде?
Я: Вообще никогда таких не было. Наоборот, я делаю все, чтобы жить как полноценный человек, а так как знаю, что у меня и так слабый иммунитет, то всячески стараюсь поддерживать его.
Спросили о травме и инвалидности, и я рассказала и про травму, и что у меня сильнейшие приступы мигрени, как я с этим живу и что их можно легко спровоцировать, если я испугаюсь.
Далее я ей рассказала о том, что каждый день делаю зарядку, пью витамины, занимаюсь спортом, хожу в бассейн. Что сейчас учусь в институте эстетики и косметологии.
Ж: У вас есть медицинское образование?
Я: Нет. Там можно и без медицинского
Ж: Насколько я знаю, нельзя.
Я: Нельзя будет делать какие-либо инъекции, ставить мезонити, филлеры и даже нельзя оказывать первую помощь.
Ж: Так что тогда вам можно будет делать.
Я: Массажи, маски, чистки, макияж, липолиз...
Когда я все это рассказывала, то заметила, что женщина очень странно поглядывает на медработника...
Пришел капитан и снова начал орать что-то про то, что я все это придумала и рассказываю сказки. Я опять в слезы. Плачу и, показав рукой в сторону, где стоял капитан, говорю: "вот из-за чего это все со мной!"...
Ж: Вы очень близко все принимаете к сердцу
Я: А как еще такое принимать?..
Я продолжала рыдать, а капитан продолжал угрожать и издеваться, что я им тут спектакли устроила. Мне подсунули какой-то бланк на подпись и сказали, что это о том, что меня осмотрели. Я пыталась прочесть и вроде ничего плохого в нем не нашла... Но потом на меня нахлынул ужас, что я не посмотрела на пустые строчки...
Мужчина и женщина ушли, и я осталась наедине с медработником. Я ему рассказала историю о случившимся 28.06.2023, и вдруг опять появился капитан и сказал такую фразу: "Рассказала свою слезливую сказку про то как тебя отец бьет? Приходит, жалуется, что ее избивают, а сама ни одного доказательства побоев ни разу не предоставила!.."
От этих слов я была в шоке, ибо если я ничего не предоставила, то какие побои мне снимали в двух медучреждениях, где были зафиксированы следы удушья и множественные травмы.
Я открыла галерею в телефоне, где было очень много фотографий с травмами, синяками и рассечением. Медработник тихо сказал, что это ужас, и я уверена, что он это говорил искренне.
Опять появился капитан и опять начал меня запугивать и издеваться. Говорил, что мой папаша получил квартиру, что он собственник и что он там жил спокойно, пока я не приперлась... Я его перебила и сказала, что квартира муниципальная, мы живем в ней на равных правах и что я жила там изначально! В ответ он крикнул "НЕ ПИ*ДИ! У мамы ты жила!", но я у мамы не жила лет с 20... Говорил, что я за каким-то хе*ом взяла и приперлась к нему в квартиру, начала мешать жить, и что я должна валить откуда пришла - к маме... Я опять сказала, что я не жила у мамы, а в ответ снова получила "НЕ ПИ*ДИ!!!", но еще с большим напором... Я недоумевала, почему он это все говорит, ведь он знает, что это неправда...
На мой вопрос о том, почему он верит алкоголику больше, чем мне, он ответил, что он лучше будет верить алкоголику, чем психбольной...которая забывает выключить плиту! Опять не было понятно о какой плите идет речь, ведь я даже не готовлю...
Мне принесли бланк объяснительной, и я начала его заполнять. Он был сложен в том месте, где кончается шапка. Она была не заполнена, и как я поняла, ее не надо было заполнять, просто описать, произошедшее в тексте. Так как всеми этими документами занимается моя мама, то я и не знала, что туда писать, а подсказывать мне никто не собирался. Я им так же несколько раз говорила, что всю бумажную работу делает моя мама, но капитан опять на меня орал: «ты сама что ли недееспособная?!». Я отвечала, что дееспособная, но я не разбираюсь в документах и том, как правильно их писать, на что капитан опять проорал: "ДА МНЕ ПООО*ХУЙ! Если дееспособная, то пиши, а если нет, то сейчас в обезьянник посажу!".
Капитан ушел, пришел какой-то другой офицер полиции и сел за стол... Капитан снова подходил, снова доводил меня до слез и уходил, а сидящий за столом полицейский тихо сказал, чтобы я не обращала на капитана внимания...
Пришел капитан, сел рядом со мной и спросил: "успокоилась?". Я ответила, что да, и он опять начал на меня давить, доводя до слез. Сказал, что сам учился в медицинском университете и знает, что у меня нет приступов! А вот тут я вспомнила, что пару дней назад я ходила в поликлинику и жаловалась на то, что приступы участились. Сказала это об этом, а он мне опять заявил, что никаких приступов у меня нет и никуда я не ходила. "Так это можно доказать!" -ответила я, и он сразу же молча ушел...
Затем он пришел и сразу же начал по новой: «да кто ты такая, чтобы я на тебя тратил сколько времени и смотрел на твои актерские выступления тут?». Я ответила, что если он медик, то должен понимать, что такое сильная мигрень с аурой, когда вокруг еще незнакомые люди окружают, тащат силой в незнакомое место, орут и унижают. Продолжила тем, мол никому до этого нет дела, пока это не касается их близких, только тогда понимают, насколько это страшно...
Через какое-то время ора и мата от капитана, я просто сложила руки на столе, спрятала в них лицо и тихо сказала, что я ужасно устала и хочу, чтобы они отстали от меня, что могут там делать, что им захочется, главное, чтобы меня не трогали... Я лично капитану сказала, что с ним невозможно говорить, что если я что-нибудь скажу, то ему или по*уй, то или начинаются какие-то угрозы в ответ. «Как с вами разговаривать? Ничего хорошего от вас все равно не будет, поэтому и смысла мне в этом нет!»
Он сказал, что я могу идти...
Как только я вышла, ко мне подлетела мама, которая сказала мне, чтобы я срочно извинилась перед капитаном. Я впала в очередной шок, удивившись, что именно я должна это сделать, а не он... Тем не менее, я решила послушаться ее. Она подвела меня к окошку, постучала и толкнула меня локтем. Я вяло пробормотала, что больше так не буду. Мама, перебив меня, обещала капитану все мне разъяснить. Капитан сказал, чтобы я уходила, и чтобы больше он меня тут не видел. Добавил еще, чтобы я удалила видео...
Значит, что он думает, что я его все же засняла...
Мы с мамой вышли из отделения, и она мне сказала, что остановила какого-то выходящего от меня медработника и решила спросить, что там со мной. Он ответил, что дело было не во мне, а в том, что сотрудники полиции делают это специально, что они издеваются и еще получают от этого удовольствие...
Мама также сказала, что медработник намекнул, что полицейские не просто угрожали, а действительно намеревались спрятать меня в психушку.
В какой-то момент маме мешали снимать происходящее, закрывая окошко каким-то бланком.
24.02.2024 Отправлены обращения в администрацию президента, прокуратуру и ГУСБ МВД. Частично получены ответы
Ответы на последние обращения
