2042 год. Экономический кризис, бушующий уже несколько лет, достиг своего апогея. Доллар обесценился, безработица зашкаливает, социальные волнения нарастают.
В один роковой день хакеры взламывают все системы управления страной. Электричество гаснет, транспорт останавливается, связь пропадает.
В хаосе и неразберихе люди начинают паниковать. Мародеры грабят магазины, на улицах происходят столкновения.
Правительство пытается взять ситуацию под контроль, но тщетно. В стране воцаряется анархия.
В течение нескольких месяцев США распадаются на множество мелких враждующих между собой государств.
Бывшая мировая держава превращается в пустошь, где царят хаос и беззаконие.
2045 год. Три года прошло с тех пор, как США исчезли с карты мира. На их месте образовалась мозаика из враждующих между собой государств.
На восточном побережье образовалась Новая Атлантическая Республика, объединившая несколько крупных мегаполисов. Это процветающее торговое государство, но оно постоянно находится под угрозой нападения со стороны своих соседей.
На западе раскинулась Калифорнийская Республика, известная своими свободными нравами и технологическими достижениями. Однако, она страдает от нехватки ресурсов и частых стихийных бедствий.
В центральной части бывших США образовалась Американская Пустошь, где царят хаос и беззаконие. Здесь бродят вооруженные банды, а люди ютятся в трущобах и борются за выживание.
На севере образовалась Республика Новой Англии, состоящая из нескольких пуританских общин. Это закрытое государство, где царят строгие нравы и законы.
На юге образовалась Конфедерация Южных Штатов, возродившая старые традиции рабовладения и сегрегации. Это агрессивное государство, которое постоянно воюет с соседями.
Жизнь в этих новообразованных государствах очень тяжелая. Люди постоянно борются за выживание. Не хватает еды, воды, медикаментов.
Но даже в этой тьме есть проблески надежды. Небольшие группы людей пытаются объединиться и построить новую жизнь.
Анналы истории полны рассказов о великих империях и соперничестве, но лишь немногие из них так впечатлили любителей истории, как эпическое противостояние между Карфагеном и Римом. Чтобы по-настоящему понять глубокие последствия того, что могло бы произойти, если бы Карфаген одержал победу над Римом, мы должны совершить путешествие в прошлое и понять сложный исторический контекст, который окружал это древнее соперничество.
Senatus Populus Quiritium Romanus — аббревиатура, означающая «Сенат и народ Рима», изображалась на штандартах римских легионов
Исторический контекст вражды Рима и Карфагена
Конфликт между Карфагеном и Римом был продуктом ушедшей эпохи, когда империи возникали и рушились в колыбели цивилизации — Средиземноморье. Карфаген был основан в 814 году до н.э. финикийскими колонистами из города Тир, который был очень древним городом, часто упоминаемым в Библии, и располагался на побережье Средиземного моря в современном Ливане. Тир славился своей торговлей, морским флотом и производством фиолетовой краски из моллюсков. Будущие переселенцы из города Тир впоследствии основали торговый форпост в Африке, на территории современного Туниса, и назвали его «Новый город» (Qart-hadast).
Шли годы, и Карфаген быстро развивался благодаря своему выгодному географическому положению, богатым природным ресурсам и морской торговле. Он стал перевалочным пунктом для торговцев из Тира, которые вели торговлю с Испанией, Сицилией и часто останавливались в Карфагене перед тем, как продолжить путь на восток. Кроме того, вокруг Карфагена находились такие металлы, как серебро и свинец, что позволяло карфагенянам торговать своими ресурсами. Со временем город отделился от своей метрополии и начал вести независимые дела. Контролируя ключевые торговые маршруты и имея доступ к богатым ресурсам, таким как серебро, золото и слоновая кость, Карфаген вскоре стал крупной торговой империей с собственными колониями в Африке, Сицилии и, позднее, в Испании.
На флаге Карфагена изображалась Танит — божество плодородия, Луны и небес. Связана с Баал-Хаммоном — главным божеством карфагенян.
С другой стороны, Рим возник из скромного начала как город-государство на Итальянском полуострове. Постепенно расширяя свои территории за счет войн с соседними италийскими племенами, он превратился в республику. Особенность римлян в том, что они не пренебрегали технологиями покоренных народов. Архитектуру, мифологию и жанры литературы они заимствовали у греков Южной Италии, юридическую систему, письменность и ремесла — у этрусков, а развитие военной манипулярной системы происходило под влиянием самнитских войн. С каждой новой войной Рим расширял свои границы, и в конце концов растущие территориальные амбиции Рима неизбежно привели его к контакту с Карфагеном, разжигая соперничество, которое определило ход истории.
Сильные и слабые стороны обоих сторон
Чтобы понять, каким мог быть альтернативный исход победы Карфагена над Римом, нам нужно оценить соответствующие сильные и слабые стороны этих древних цивилизаций.
1) Карфаген мог похвастаться морской империей с мощным военно-морским флотом и торговой доблестью. Историками считается, что триремы — могучие крейсера античности — являлись изобретением финикийцев, хотя точно это не установлено. Карфагеняне усовершенствовали трирему, сделав из нее маневренный и скоростной корабль. Инженеры Карфагена были первыми, кто использовал железные кильватеры на своих кораблях, что придавало судам прочности и стойкости. Благодаря своим многочисленным морским колониям Карфаген получал большой опыт в ходе ведения морских сражений.
2) Его наемные армии славились своей эффективностью в бою. Наемники обладали опытом и профессиональной военной подготовкой, что делало их более эффективными в бою по сравнению с обычными гражданскими солдатами. Карфаген нанимал наемников из разных культур и этнических групп, что позволяло им иметь разнообразные войска с различными навыками и тактиками. Однако из этого вытекают и очевидные минусы. Иногда Карфаген не мог выплатить зарплату своим наемникам (так называемая наемническая война 240—238 гг. до н. э.), наемники были конечным ресурсом и трудно восполняемым, а также они часто ложились финансовым бременем на казну Карфагена.
Так выглядел Карфаген с высоты птичьего полёта
3) Однако политическая система Карфагена, характеризовавшаяся олигархией, имела свои уязвимые места. Карфаген был управляем олигархическими структурами, где власть и богатство сосредотачивались в руках небольшой группы элитных семей, например, Баркидов или Магонидов. Их борьба за власть создавала напряженность и нестабильность в обществе. В отличие от Рима, Карфаген страдал от отсутствия единой национальной идентичности и солидарности.
Что касается их соперников, Сенат и Народ Рима представляли собой мощное государство с республиканской формой правления.
1) Рим обладал мощной и дисциплинированной армией, которая состояла из римских граждан или наемных италиков. Поначалу римская армия не была профессиональной, вплоть до реформ Гая Мария. Римская армия славилась строгой дисциплиной и эффективной организацией. Римляне были мастерами инженерного дела, что позволяло им строить оборонительные сооружения, дороги и мосты во время войны. Легионы Рима использовали гибкую манипулярную тактику, которая показала свое превосходство даже над греческой непобедимой фалангой в битве при Киноцефалах в 197 г. до н. э. Рим имел широкую сеть союзников, включая другие итальянские города и племена. Это обеспечивало большое количество войск и ресурсов для армии. Теоретически армия Рима могла постоянно пополняться, подтверждением тому являются постоянные наборы в легионы, когда было вторжение Ганнибала в Италию.
2) Рим обладал процветающей аграрной экономикой благодаря постоянному притоку рабов, которые являлись важным элементом аграрной экономики. Кроме того, римляне пользовались важными инфраструктурными элементами, например дорогами и акведуками.
Так выглядел Рим в период своего наивысшего расцвета.
Тем не менее, Римская республика столкнулась с внутренними конфликтами, и ее экспансионистские амбиции иногда истощали ее ресурсы. Борьба между плебеями и патрициями продолжалась более двух столетий, начиная с 494 года до нашей эры и заканчивая в 287 году до нашей эры. Этот конфликт оказал значительное влияние на развитие римского общества. Борьба принимала разнообразные формы, включая отказ плебеев участвовать в военных походах и даже временное оставление городских стен, известное как «сецессия», что оставляло Рим без военной защиты. Плебеи настойчиво выдвигали свои требования и постепенно добивались компромиссов от патрициев.
Объяснение причин Пунических войн и их значения
Пунические войны, серия из трех конфликтов, длившихся более столетия (264–146 гг. до н. э.), были тем горнилом, в котором выковывалась судьба Карфагена и Рима, поэтому важно понять контекст происходящих войн для нашего дальнейшего размышления.
Первая Пуническая война разразилась из-за контроля над Сицилией, стратегически важным островом в Средиземном море. Римская военная мощь, а также попытки создать собственный флот с использованием новых технологий позволили ему выйти победителем после длительной борьбы, аннексировав Сицилию и посеяв семена будущих конфликтов.
Вторая Пуническая война, которую возглавлял талантливый карфагенский полководец Ганнибал Барка, считается одной из самых выдающихся военных кампаний в истории. Его смелый переход через Альпы в Италию поразил Рим до глубины души, но в конечном итоге война закончилась победой Рима. Это произошло потому, что Римская республика имела более устойчивую и эффективную систему снабжения, чем Карфаген, а внутренняя политическая нестабильность в метрополии не позволяла отправлять ресурсы Ганнибалу. Кроме того, Рим имел широкую сеть союзников и провинций, что обеспечивало ему дополнительные ресурсы и войска.
В западном Средиземноморье было всего две могущественные державы, которые соперничали между собой.
Третья Пуническая война ознаменовала собой заключительную главу в этом эпическом соперничестве. Рим, непреклонный в своей решимости уничтожить Карфаген, осадил город, который в конце концов пал в 146 году до нашей эры. Карфаген был разрушен, его территории вошли в состав Римской республики, а его наследие занесено в анналы истории.
Значение Пунических войн трудно переоценить, они определили судьбу Средиземноморского мира, изменили баланс сил и оставили неизгладимый след в развитии цивилизации. На этом фоне соперничества, конфликтов и завоеваний мы отправляемся в умозрительное путешествие в альтернативную историю, где Карфаген одерживает победу над Римом и навсегда меняет траекторию развития человеческой цивилизации.
Переосмысленный мир
Представьте себе мир, где ход истории принял неожиданный оборот, где Карфаген, а не Рим, вышел победителем из горнила Пунических войн. Эта альтернативная временная шкала дает захватывающее представление о том, как ход человеческой истории мог бы развиваться по-другому.
В этой альтернативной реальности победа карфагенян в Пунических войнах переписала бы геополитическую карту древнего мира. Карфаген, ныне бесспорный гегемон Средиземноморья, расширил бы свое господство далеко и широко. С падением Рима бассейн Средиземного моря превратился бы в карфагенское озеро, а североафриканский город оказал бы свое влияние на обширную империю. Но чтобы понять, что потерял мир, если бы Карфаген праздновал победу над своим извечным соперником, и что он приобрел, нужно отталкиваться от тех заслуг, которые привнесли римляне в будущие цивилизации.
Карфаген победил Рим. Последствия для разных сфер:
Право и юриспруденция
Рим: Римское право сформировалось важным компонентом современной правовой системы и влияло на разработку правовых систем во многих странах. Римские юристы разработали обширную систему правил и законов, известную как «Юстинианов кодекс». Этот кодекс, который был создан во времена византийского императора Юстиниана I, стал одним из наиболее важных юридических сборников в истории. Он охватывал множество правовых вопросов и стал основой для многих современных кодификаций права в Европе, включая кодексы в Римской Германии и кодификации во Франции и других странах.
Алтарь Домиция Агенобарба. В левом углу барельефа должностное лицо, участвующее в переписи населения (юрист или присяжный).
Карфаген: вместо римского права, которое стало основой для многих современных правовых систем, могло бы сформироваться свое, карфагенское право. Это привело бы к различиям в юридических принципах, концепциях и нормах. Карфаген был основан финикийцами, и их культурное влияние могло отразиться на правовых традициях. Финикийцы были известны своими торговыми и морскими практиками, и это могло повлиять на развитие коммерческого и морского права. Карфаген зависел от контроля за ресурсами и торговлей, поэтому правовая система могла бы акцентировать внимание на законах, связанных с земельными правами и ресурсами.
Однако какие негативные эффекты могли бы быть у карфагенского права? Если карфагенский мир принял бы религиозные убеждения, которые не способствуют развитию правовой системы, это могло бы стать негативным фактором. Зная о том, сколь огромная пропасть лежала между знатными семьями Карфагена и обычным простым людом, то можно предположить, что карфагенское право обеспечивало бы интерес элит, в отличие от римского права, где плебеи имели право голоса и влияли на римскую политику. Возможно, что недостаточная защита прав и свобод граждан и подданных в правовой системе могла бы привести к нарушениям прав человека и несправедливости, и Карфагенская империя развалилась бы под собственным весом и амбициями намного раньше Римской империи, оставив гигантский вакуум власти во всем Средиземноморье. Кроме того, полагаясь на исторические источники об элите в Карфагене, можно сказать, что недостаток контроля над властью и коррупция в правовой системе могли бы стать серьезной проблемой.
Итог: Карфаген мог бы столкнуться с серьезными проблемами в будущем, после завоевания всего Средиземноморского бассейна. Возможно, эта империя была бы подобна карточному домику и рухнула бы, если бы кодификация права не была радикально пересмотрена в сторону улучшения жизни обычных граждан. Не стоит забывать, что Рим столкнулся с этими же проблемами, с кризисом полиса, что вылилось в недоведенные до ума реформы Гракхов. Если бы у Карфагена не появились собственные «Гракхи», вероятно, держава бы столкнулась с расколом как внутри элит, так и на политической сцене.
Язык
В наше время латынь является государственным языком для Ватикана и Мальтийского ордена.
Карфаген: Карфагенский язык, вероятно, развивался бы как главный язык империи. Он мог бы позаимствовать элементы из разных финикийских диалектов и других местных языков, с которыми контактировала Карфагенская империя. Поскольку португальский, французский и испанский имеют латинскую основу, карфагенский язык мог бы внести в них значительные изменения. Это могли бы быть новые лексические и грамматические элементы, а также особенности фонетики.
Стоит помнить, что карфагеняне разговаривали на семитском языке, а европейские народности — на индоевропейском. Вероятно, культурная ассимиляция и взаимопроникновения в разные языки происходили бы намного дольше. Различные фонетические приемы и правила, возможно, стали бы преградой для дальнейшего распространения карфагенского языка по всему континенту. Как бы звучал этот язык? Возможно, как арамейский, который был широко распространен в древнем Ближнем Востоке и использовался в разных регионах. В некоторых случаях он смешивался с индоевропейскими языками, такими как персидский и греческий, в результате чего возникали различные диалекты арамейского языка. Например, арамейский язык в Персии, известный как персидско-арамейский, содержал элементы персидской лексики.
Негативные последствия могли бы оказаться еще более пагубными. Менее образованные и неподготовленные к новому языку слои населения могли бы столкнуться с социальным и экономическим неравенством, а утрата местных языков может привести к потере исторической информации, так как многие тексты и документы могли бы быть недоступными или нечитаемыми. Процесс замещения местных языков может вызвать сопротивление и конфликты среди населения, которое чувствует, что его культурные и языковые идентичности подвергаются угрозе.
Итог: Вероятнее всего, возникла бы не только языковая, но и социальная стена между теми, кто знает карфагенский язык, а кто говорит на региональном. Важно отметить, что Карфаген не всегда насаждал свой язык на покоренные народы так, как это делали некоторые другие империи, такие как Римская империя. Финикийцы обычно поддерживали многоязычное и многокультурное окружение, и финикийский язык оставался языком элиты и торговых контактов, но не всегда заменял языки местных народов. Вероятно, карфагенский язык никогда бы не был таким популярным, как латынь (если держать в уме, что империя Карфагена прожила бы столько же, как Римская империя).
Архитектура и культура
Рим: Римские архитектурные стили и инженерные достижения оказали влияние на архитектуру и строительство вплоть до наших дней.
Римские инженеры разработали и систематизировали использование арок в архитектуре. Это позволило им строить большие и долговечные сооружения, такие как амфитеатры (как Колизей), акведуки и мосты. Эти инновации были важны для создания инфраструктуры и расширения империи. Арки также вошли в архитектурные стили многих последующих культур. Римские императоры и богатые граждане строили роскошные дворцы и резиденции, известные как виллы. Эти архитектурные шедевры, такие как Вилла Адриана, демонстрировали роскошь и утонченность римской культуры. Многие элементы дизайна, такие как колоннады и мозаики, были впоследствии включены в архитектуру других эпох. Римские бани (термы) стали важными социальными и культурными центрами в Риме и других частях империи. Они были не только местом для гигиенических процедур, но и для общения, досуга и релаксации. Концепции римских бань были взяты на вооружение впоследствии, и они стали прародителями современных общественных бассейнов, спа и курортов.
Пантеон в Риме — это воплощение силы Римской империи. Это место, где расположены статуи всех древнеримских богов, которые позже были преобразованы христианами в христианский храм.
Все это сильно повлияло на последующие эпохи развития человечества. Римская мозаика и колонны использовались при создании средневековых соборов и церквей. Многие средневековые крепости и замки в Европе были построены с использованием арок как в части структурной поддержки, так и для эстетической красоты. Эти элементы могли быть видны в воротах, мостовых, башнях и других частях крепостных сооружений.
Карфаген: Характерной чертой архитектуры Карфагена было применение камня и местных природных ресурсов для строительства. Особенно известным стал город Карфаген с его мощными каменными стенами, окружавшими его территорию и обеспечивавшими защиту от внешних угроз. Каменные блоки были тщательно обработаны и усаживались вместе, создавая прочные и надежные конструкции. Характерной чертой архитектуры Карфагена было применение мозаичных покрытий как на полах, так и на стенах. Мозаика представляла собой популярный способ декорации, при котором мелкие цветные камни или стеклянные фрагменты соединялись вместе, чтобы создавать разнообразные узоры и изображения.
Возможно, что данные элементы могли присутствовать и в других городах Карфагенской империи. Однако мы знаем, что карфагеняне не были так скрупулёзны в отношении своих колоний, как римляне, которые строили в своих новообразованных городах миниатюрный Рим.
Карфаген как морская держава мог бы стать источником новых архитектурных и инженерных решений, связанных с портами, фортификациями и морским строительством. Развитие архитектурных стилей могло бы быть более многообразным и эклектичным.
Коттон — это термин, используемый для описания древних искусственных гаваней. Он известен по Карфагену, а также в Мотии на Сицилии, на острове в Тунисе и в городе Китион на Кипре.
Итог: Мы не можем с полной уверенностью сказать, как глобально повлияла бы карфагенская архитектура на «условное средневековье», то есть как развивались бы периферийные земли Карфагенской империи. Всё зависело бы от степени заинтересованности властей Карфагена «нести культуру невежественным варварам», как это делали римляне. Ведь благодаря именно такой политике мы можем встретить руины гладиаторских руин и терм от Шотландии и вплоть до Ближнего Востока. Именно культурная ассимиляция позволила развиваться будущим племенам и державам на останках былой империи. А что было бы с теми же самыми франками или греками после падения Карфагенской империи? Стали бы те же самые греки византийцами?
Форма правления
Рим: Падение Римской демократической республики и создание империи способствовали формированию имперской системы управления, что оказало влияние на многие будущие политические структуры.
Необходимо отметить, что Рим с появлением трибуната имел хоть и смешанное, но вполне демократическое правление. С каждым веком у народного трибуната становилось всё меньше прав для защиты плебеев, и это вылилось в реформы Гракха, а затем и разделение всех сенаторов на две партии: оптиматы, защищавшие интересы аристократии, и популяры, защищавшие интересы плебеев. В дальнейшем, когда кризис полиса в Римской республике достиг своего пика, Октавиан Август создал новую форму правления — империю.
В Римской империи власть стала более централизованной и концентрированной в руках императора. Этот пример централизованной монархии оказал влияние на многие будущие империи и государства, такие как Византийская империя, Османская империя и другие. Идея сильного монарха, имеющего абсолютную власть, продолжала существовать вплоть до появления современных монархий и авторитарных режимов.
Интересно то, что даже варвары считали себя истинными наследниками Рима. Остготское и Вестготское королевства считали себя наследниками Римской империи и воспринимали римский стиль управления и культуры. Франкская империя, впоследствии известная как Каролингская империя, включала в себя территории бывшей Римской Галлии и считалась продолжением римской традиции. Кроме того, сам Карл Великий решил быть помазан на царство папой римским Стефаном II. В 800 году папа Лев III в Риме короновал Карла Великого как императора Запада. Турки-сельджуки называли свое государство очень просто — Румский султанат, то есть Рим. И таких примеров можно привести еще большое количество. Огромная и протяженная держава Римской машины витала в умах большинства последующих поколений. Все они, начиная от Юстиниана Великого и Фридриха Барбароссы, мечтали воссоздать Римскую империю. Это имело свое значение, например, на центробежные силы, позволяя феодализму развиваться.
Варвара Одоакра провозгласили королем Италии в 476 году нашей эры. Он был первым, кто после череды захватов Рима отправил имперские регалии в Константинополь и отказался от управления Западной Римской империей, став наместником императора восточного.
Карфаген: Политическая система Карфагена представляла собой олигархию, которая представляла интересы узкой группы самых богатых семей города. В V–IV веках до н. э. главными должностными лицами были два суффета, избиравшихся на один год и обладавших высшей гражданской властью. Однако все государственные решения принимались в Совете из 30 членов и Совете старейшин, включавшем 300 членов. Высшим контрольным органом был Совет из 104 членов, который также занимался судебными вопросами. Эти советы набирались из представителей самых богатых и знатных семей, редко включая членов других социальных групп.
Также проводились народные собрания в Карфагене, на которых могли участвовать лица с карфагенским гражданством, но их роль в политической системе была ограниченной. Всей полнотой власти в государстве обладала могущественная карфагенская олигархия. Сами олигархи, участники вышеупомянутых советов, строго следили за тем, чтобы никакая аристократическая семья не стала слишком влиятельной и не попыталась захватить абсолютную власть в форме тирании. Внутренняя политическая история Карфагена была наполнена ожесточенной борьбой за власть. Обычно претендентами на абсолютную власть становились успешные военачальники, которые опирались на надежную армию наемников.
Итак, что мы видим? Карфаген был по-настоящему олигархической державой со всеми вытекающими. Вот, пожалуй, будет единственный пример, который сможет приоткрыть глаза на систему правления Карфагена: Испания с ее богатыми природными залежами рудников фактически была вотчиной семейства Баркидов. По факту одно семейство сконцентрировало в своих руках огромные богатства и армию. Метрополия ничего с этим поделать не могла. И Баркиды во главе с Ганнибалом развязали новую войну с Римом, которая фактически обрекла Рим на крах. Такое своенравие карфагенских могущественных олигархов могло бы аукнуться Карфагену, если бы он действительно стал мощной средиземноморской империей. Кроме того, можно предположить, что неграждане так бы и оставались закабаленными местными властями. Если в Риме случилась союзническая война, где италики своей кровью выторговывали для себя гражданство, то в Карфагене такие мятежные движения попросту бы подавились наемными армиями.
Карфаген мог бы сохранить свою олигархическую форму правления, где власть принадлежит богатейшим и знатным семьям. Однако с течением времени она могла бы развиваться и эволюционировать, чтобы лучше соответствовать потребностям и вызовам новой империи. Это могло бы включать в себя учреждение центральной монархической власти или даже демократических элементов. Однако вопрос в том, что могло бы подтолкнуть реформировать систему правления Карфагена? Если бы в империи появился свой условный Ганнибал, то, возможно, Карфаген стал бы единоличной монархией.
Итог: Кажется, что подобная империя была бы зыбучей, как империя Александра Великого или Пирра. Без опоры на низы, то есть, как делал Рим со своими гражданами или союзными италиками, такая империя долго бы не просуществовала. Однако Карфаген мог бы полностью реформировать свою форму правления и отказаться от двух суффетов в пользу единоличного монарха. Но не стоит забывать, что Карфаген был торговой республикой, и олигархи богатели благодаря торговле и были намного богаче своих римских коллег. Создать авторитарную монархическую форму правления в таких кругах, скорее всего, бы не получилось, если бы права олигархов начали бы урезаться.
Рим: Стоит помнить, что в первую очередь эта республика являлась аграрной, а не торговой. Поэтому колонизация в первую очередь связана с нехваткой земель в самом Риме. Одной из основных причин колонизации была потребность в укреплении контроля над территориями, которые были завоеваны Римской империей. Римляне создавали военные поселения и крепости, чтобы обеспечить безопасность и контроль на граничных и стратегически важных территориях. Колонии также служили средством укрепления правопорядка и управления в новых областях. Римские города были организованы по административной модели Рима и подчинялись римским законам и институтам. Давайте просто перечислю те города, которые основали римляне: Лондон, Париж, Любляна, Братислава, Вена, Будапешт, Загреб, Флоренция, Севилья, Кельн, Турин, Венеция, Севилья, Барселона… Фактически, все крупнейшие города Европы были основаны Римом и подчинялись римскому праву, в них были римские постройки, и они были центрами римской культуры. Трудно переоценить вклад римлян в историю развития европейской цивилизации.
Колонии способствовали развитию экономики в регионах, где они были основаны, благодаря новым сельскохозяйственным методам и инфраструктурным усовершенствованиям. Колонизация способствовала культурному обмену, а римские архитектурные и культурные элементы оказали влияние на местные культуры. Римская инженерная и архитектурная мастерская внесли вклад в строительство дорог, мостов, акведуков и другой инфраструктуры, которая продолжала служить долгое время после падения Римской империи.
Торговые пути Карфагена
Карфаген: Карфаген был морской державой, и если бы он победил Рим, вероятно, увеличился бы его контроль над средиземноморскими торговыми маршрутами. Это могло бы сделать Карфаген ещё более богатым и влиятельным центром мировой торговли. Он уже имел колонии в Средиземном море и на западном побережье Африки. Победа над Римом могла бы позволить Карфагену расширить свои колониальные владения в Европе, возможно, на исходе Британских островов, на берегах Северной Европы и даже на атлантическом побережье Иберийского полуострова. Культурный обмен, отличительная черта древних цивилизаций, процветал бы под властью Карфагена. Сами карфагеняне были известны своим космополитическим мировоззрением, на которое оказали влияние различные культуры, с которыми они сталкивались благодаря своим обширным торговым сетям. Победившие карфагеняне продолжали бы поощрять эти обмены, способствуя перекрестному опылению идеями, искусством и технологиями.
В области технологий прогресс в судостроении и навигации ускорился бы под патронажем карфагенян. Обладая опытом в морском деле, карфагеняне продолжали бы совершенствовать методы мореплавания, потенциально исследуя неизведанные воды и составляя карты новых территорий. Это морское мастерство может даже привести к ранним открытиям в области навигации, повлияв на сроки последующих исследований.
Итог: возможно, что карфагеняне, как самые опытные мореплаватели тех времен, смогли бы отправлять экспедиции в самые дальние уголки планеты. Известно, что некий Ганнон Мореплаватель высаживался на острове в Гвинейском заливе, достигнув берегов современного Габона. Вероятно, что пунийские мореплаватели в течение нескольких веков смогли бы колонизировать большую часть Западной и Южной Африки, открыть новые торговые пути в Индию. Возможно, что они бы основали свои аванпосты и колонии в Южной Аравии. Начался бы бурный всплеск торговли. Этот излишне оптимистичный взгляд подначивает сказать, что Америка была бы открыта намного раньше, если бы Карфагенская империя действительно бы существовала.
Военное искусство
«Черепаха» (лат. testudo) — это боевой порядок римской пехоты, предназначенный для защиты от метательных снарядов во время полевых сражений и осад.
Рим: В первую очередь, когда мы слышим слово «Рим», мы представляем несколько вещей: Колизей и римскую военную машину под названием легионы. Римляне разработали стратегии и тактики ведения войны, которые включали в себя такую тактическую единицу, как легионы, и маневренную войну. Эти принципы военной тактики были адаптированы и использованы впоследствии многими другими армиями, включая европейские армии в Средние века. В Средние века европейские армии часто воспринимали легионерские принципы и маневренную тактику Рима как образец для своих собственных стратегий и тактик. Римская военная система и упор на дисциплину и обучение стали образцом для создания средневековых рыцарских орденов и военных братств. В Новое время многие военные стратегии и тактики Рима, в том числе маневренная война и оборонительные инженерные сооружения, влияли на военное искусство и стратегию военных лидеров и государств.
Также стоит отметить очень важное римское сооружение, критически необходимое для ведения войны Рима. Римский лагерь (лат. castra) был характерным элементом римской военной организации и играл важную роль в успешных военных операциях римской армии. Разборка и развертывание лагеря были строго организованными процессами, выполнявшими несколько важных функций.
Устройство римского каструма
Оборона: лагерь служил как местом для защиты римских войск от внешних угроз и нападений. Он был окружен оборонительными стенами, частоколами или валами и обеспечивал войскам безопасность и защиту в ночное время или в периоды покоя.
База для военных операций: лагерь был базой для проведения военных операций в окружающем регионе. Отсюда римская армия могла выходить на походы, возвращаться для снабжения или укрепления позиций.
Организация и командование: лагерь был местом для организации и командования войсками. Здесь разрабатывались стратегии и тактики, проводились советы военных лидеров.
Снабжение и лечение: лагерь обеспечивал снабжение войск продовольствием, водой, оружием и другими ресурсами. Также здесь оказывалась медицинская помощь раненым солдатам.
Сначала выбирали подходящее место для лагеря, учитывая стратегические и географические факторы, такие как близость к воде, рельеф местности и доступность. Римляне были мастерами в строительстве оборонительных сооружений, таких как валы, бастионы и военные дороги. Эти технические навыки в инженерии обороны оказали влияние на строительство крепостей и замков в средневековье и позже. Римляне разработали инженерные инновации, такие как мосты, арки и водопроводы, которые были не только полезными в военных операциях, но и оказали влияние на гражданскую инженерию и архитектуру. А римские методы управления завоеванными территориями и народами, включая систему правления и управления провинциями, стали образцом для империй и колониальных систем управления.
Карфаген: Карфаген был морской державой, и его опыт в морской войне мог бы стать ценным источником знаний для будущих цивилизаций. Это могло бы способствовать более развитым и эффективным морским стратегиям и тактикам.
Нос пунического корабля, известного как Корабль Марсала.
Например:
— Карфаген мог бы стать стимулом для строительства более мощных портов и береговых фортификаций для защиты морских баз и побережий от вражеских атак. Скорее всего, после победы над Римом Карфаген не остановился бы на достигнутом и начал экспансию в восточном направлении. Возможно, с учетом ведения морских войн этой грозной державы появлялись бы больше защищенных морских портов.
— Карфаген мог бы акцентировать внимание на морских разведывательных операциях, включая шпионаж и разведку вражеских флотов и портов, чтобы иметь преимущество в планировании боевых действий.
— Карфаген был также морской торговой державой, и его влияние могло бы привести к расширению морских торговых маршрутов и экспансии культур через морскую торговлю, о чем говорилось и раньше.
Но из существенных минусов стоит вспомнить, что армия Карфагена была наемной и, скорее всего, с Империей вскоре произошло бы то, что в свое время произошло с Римом. Наёмники бы шли под знамя того, кто им больше платил, а в таком случае не может идти и речь о централизованном государстве. Вероятно, для того, чтобы Империя Карфагена прожила достаточно долго, необходимо было реформировать институт военного дела. Однако, появился бы такой реформатор у Карфагена?
Карфаген также имел опыт в использовании кавалерии и мобильных сил. Этот опыт мог бы повлиять на развитие тактик маневрирования и быстрого ведения войны. Карфаген мог бы стать источником инноваций в легкой кавалерии и стратегиях маневрирования. Это включало бы тактики скоростной атаки, разведывательные операции и армии, специализированные на быстрой реакции. Влияние Карфагена могло бы сказаться на мобильности морских флотов. Это могло бы привести к разработке тактик быстрого передвижения судов и ударов в разные регионы. Для поддержания быстрого ведения войны было бы необходимо улучшить системы логистики и снабжения, чтобы обеспечивать мобильные силы необходимыми ресурсами.
Карфагенские гоплиты
Итог: Карфаген мог установить талассократию во всём Средиземном море, однако для этого бы потребовалось приложить максимум усилий для реформации военного и морского дела. Преимущество Рима было в том, что легионы пополнялись и комплектовались из граждан республики, с самого детства им внушали благоговейное отношение к собственной родине. Да, профессиональные наёмники были лучше обучены, однако не имели римского плотного строя и маневренной тактической единицы. Такая империя, без настоящей армии, собранной по принципу легионов, могла оказаться колоссом на глиняных ногах.
Религия
Рим: Христианство имело сложную и важную связь с Римской империей, и его развитие было сильно сформировано и повлияло именно этими историческими контекстами. Римская империя построила дороги и коммуникации, которые способствовали быстрому распространению христианства. Без такой четкой и налаженной инфраструктуры процесс мог занять гораздо больше времени, возможно, что в конце концов без единого государства христианство могло где-нибудь «захлебнуться» в пределах Малой Азии и стать региональной религией.
Римская империя объединила множество народов и культур, облегчая передачу и распространение христианского учения. Без империи христианство могло бы подвергаться более сильному влиянию других культур и верований, что могло бы сказаться на его доктрине и обрядовости. Возможно, что христианство никогда бы и не стало унитарным, а распалось бы на огромное количество течений и фракций. В конце концов, именно благодаря римскому императору Константину был созван Первый Никейский собор (325 год), на котором определилась доктрина и канон Священного Писания. Под императором Константином Великим христианство получило официальный статус и защиту в империи, что способствовало его распространению и развитию. Без империи разнообразие христианских учений могло быть большим, под влиянием тех регионов, где оно распространялось, впитывая в себя больше культурного кода народа-носителя. Возможно, христианство не получило бы официального признания и защиты, что могло бы сделать его более уязвимым перед преследованиями.
Карта распространения христианства на территории Римской империи
Многие из апостолов христианства, такие как Петр и Павел, проводили свою миссию и распространяли христианство именно в пределах Римской империи. У нас нет никаких документальных свидетельств о том, что в первом веке ученики Христа основывали общины вне границ Римской империи.
Римская империя использовала латинский язык как официальный язык, что способствовало созданию и распространению христианских текстов на этом языке. Римская культура и библиотеки способствовали сохранению и копированию христианских текстов и Священного Писания. Римские военные и торговцы могли служить носителями христианской веры, распространяя ее в различные части империи и за ее пределы.
Карфаген: Пожалуй, самое главное то, что распятие не было характерным методом казни для карфагенян. Удушение, отсечение головы или побитие камнями, что-то из этого могло стать символом нового христианства. Однако здесь можно поставить другой очень важный вопрос: а распяли бы карфагеняне Иисуса? Но давай гипотетически представим, что Иисус был казнен и его учение появилось на задворках Карфагенской империи. Что могло поменяться в истории христианства?
— Многообразие христианских обрядов: под влиянием разных культур Карфагенской империи христианство могло бы развиваться с учетом различных обрядов и праздников, включая элементы североафриканских и семитских обрядов. Христианская музыка и церковные гимны могли бы интегрировать местные ритмы и мелодии, что сделало бы их особенными североафриканскими или семитскими хоровыми произведениями.
— Строительство христианских церквей и святынь могло бы отражать местные архитектурные стили и традиции. Это могло бы придать христианской архитектуре Карфагена уникальные черты.
Статуя Танит — карфагенской богини
— Праздники, таинства (священные обряды) и богослужебные практики могли бы разнообразиться под влиянием местных традиций. Например, христианские праздники и обряды могли бы интегрировать африканские ритуалы и символику.
— В условиях культурного разнообразия Карфагена христианство могло бы соединиться с местными верованиями и религиозными обрядами. Это могло бы привести к различным формам христианства, включая элементы, взятые из семитских или африканских религий.
— Развитие Карфагенской культуры могло бы стимулировать создание новых библейских переводов и комментариев, в которых отразились бы африканские и семитские культурные особенности.
— С морской мощью Карфагена христианство могло бы быстрее распространяться на другие континенты, такие как Африка и Азия, через морскую торговлю и контакты.
— В языковой практике и переводах текстов Священного Писания могли бы проявиться влияния семитских и африканских языков. Возможно, что христианство стало бы проникать вглубь Африки, и мы увидели бы рождение новых христианских африканских культур.
— Культурные ценности Карфагена могли бы влиять на социальные и моральные аспекты христианства, включая отношение к семье, обществу и морали.
— Христианство могло бы впитать в себя элементы финикийской мифологии. Например, Бог-Отец отождествлялся бы с Верховным богом финикийцев — Элом. А Иисус рассматривался бы как сын Эла.
— Культ солнца занимал важное место у финикийцев. Возможно, Иисус стал бы отождествляться с солнечным божеством, приносящим свет и тепло людям. Храмы строились бы ориентированными на восток.
— Христианская архитектура вобрала бы черты финикийских храмов — массивные колонны, арочные конструкции, купола. Храмы украшались бы мозаикой, скульптурами людей и животных.
— В иконописи Иисус и святые изображались бы в одеждах, причёсках и с чертами лица, типичными для жителей Финикии и Северной Африки.
— Богослужение велось бы на финикийском языке, а не на латыни. Финикийский язык использовался бы в написании богословских трудов.
— Под влиянием финикийской философской школы в христианстве получил бы распространение неоплатонизм — учение о едином и эманации божественных сил.
— Христианство распространялось бы по торговым маршрутам финикийцев — в Британию, Северную Африку, Индию. Первые епископства создавались в торговых колониях.
— Дева Мария почиталась бы как покровительница мореходов и купцов, ей молились бы перед дальним плаванием.
— Под влиянием финикийских культов усилилась бы традиция аскетизма, поста, отшельничества. Монашество впитало бы черты финикийских религиозных сообществ.
— Возможен был бы синтез с иудаизмом в иудеохристианство. Большое внимание уделялось бы соблюдению обрядовой стороны, изучению Ветхого Завета.
Итог: итак, христианство в Карфагенской империи могло бы приобрести уникальные черты, отражая богатство культурного многообразия этой империи и влияние семитских и африканских культурных элементов. Возможно, что эта религия пошла бы совершенно по иному пути, появилось бы больше течений, однако нельзя ответить на этот вопрос с полной уверенностью.
Какие можно сделать выводы?
Победа Карфагена привела бы к значительным изменениям в политическом устройстве Средиземноморья, которое превратилось бы в «карфагенское озеро». Однако олигархическая система Карфагена была бы подвержена внутренней нестабильности. Карфаген мог бы колонизировать новые земли в Европе и Африке, распространяя свое культурное влияние. Но вряд ли этот процесс шел бы так систематично, как римская колонизация. В военном деле Карфаген привнес бы новые морские тактики и стратегии. Однако армия из наемников была бы уязвима для мятежей. Развитие христианства могло бы пойти совершенно иным путем, с большим многообразием течений и сильным влиянием местных культур. Трудно с уверенностью утверждать, что такая гипотетическая Карфагенская империя смогла бы достичь мощи и долговечности Рима. Скорее, она оказалась бы более хрупким и менее стабильным образованием.
Римский полководец и государственный деятель Марк Порций Катон Старший, который ненавидел Карфаген, заканчивал в сенате все свои речи (неважно, на какую тему) фразой «Кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен»
Это была бы поистине революционная перемена в истории человечества, полностью изменившая бы облик древнего мира. Представьте только масштабы: вместо латыни мы говорили бы на производных карфагенского языка, вместо греко-римской культуры нас воспитывала бы карфагено-финикийская традиция. Христианство выглядело бы совсем иначе. Короче говоря, мир был бы совершенно другим.
Нет уверенности в том, что Карфагенская империя смогла бы достичь мощи и долговечности Рима. Внутренние противоречия, борьба аристократических кланов, чрезмерная зависимость от наемников — всё это делало Карфаген более шатким образованием. Возможно, его ждала бы судьба империи Александра Македонского, расколовшейся после смерти своего создателя.
Трудно сказать, как повлияла бы гегемония Карфагена на Европу. С одной стороны, возможно, мы раньше открыли бы Америку и колонизировали Африку. С другой — культурное влияние на север Европы было бы слабее без римских легионов и инженеров.
В целом, эта альтернативная история является интересной и захватывающей интеллектуальной игрой. Однако как исследователь я не могу однозначно утверждать, что победа Карфагена была бы полезной для человечества. Скорее всего, мы потеряли бы многое из того, что Рим дал нам своим правом, культурой и организационным гением. Но кто знает, как могла бы повернуться история… Именно в этом и заключается очарование альтернативных сценариев!
Статья входит в состав сборника History Hobby. Выпуск первый.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Район Нижнего Манхеттена был первым, что видели приплывающие в Нью-Йорк эмигранты. В 1930-е годы он застраивался высокими небоскрёбами, в которых располагались офисы крупных компаний, штаб-квартиры политических партий и самые известные СМИ. В 1960-е годы большую часть этих «тучерезов» снесли.
Во что трудно поверить современному обывателю - это то что подобный уровень развития городов был по всему миру, в разной степени он дошел до наших дней, преобразившись под действием так называемого "развития", "эволюции".
А вот Берлин "Старого света" - тогда и сейчас..
Кому то было выгодно уничтожать всю эту "Античную" красоту, а потом строить на месте подобных зданий аэропорты, футбольные стадионы и прочие "современные" здания.
Похоже, кому то очень выгодно что бы память об этих удивительных сооружениях, поскорее забылась, по всему миру.." Старому миру", который и без "эволюции", "развития", "прогресса" и прочих современных манипулятивных эпитетов был ни капли не проще современного.
Что такое "Пробуждение" ? В данном случае это событие при котором все искаженные, забытые, подмененные истины - станут осмыслены.
Часть 1. Supervacuum esset leges condere, nisi esset qui leges tueretur
Внемлите граждане Рима, случилось немыслимое!
Намедни готский царь Кидирум и совет старейшин на пышном варварском пиру наградили отпрыска Кидирума знатными дарами и титулом готского чемпиона, хотя о славных победах того отпрыска в битвах история не ведает.
Казалось бы, какое дело гражданам Рима до варварских пиршеств и оргий, пускай даже это федераты?
Дело в том, что предыстория сего действа ужасает и даже самые уважаемые юристы поговаривают, что это может стать началом конца имперской государственности. Но начнём с хронологии.
В месяц богини Майи юноша по имени Grus из города Drobeta, что стоит на реке Danubius и который прославился героическим сопротивлением германским набегам в былые времена, сжёг несколько свитков, на которых, якобы, были выведены священные для готов руны. Да сжёг их не просто так, а сделал это напротив рощи, в которой обычно варвары поют хвалу своим северным богам. По слухам, никаких рун там не было, а была обычная транскрипция этих рун на lingua Latina, другие же говорят что и вовсе свитки были пусты.
Пироман был схвачен вигилами и передан для допроса городской когорте. На допросе он, якобы, сознался, что совершил сие действо за 10 сестерциев, которые передал ему некий парфянский купец. Купец тот попросил в подтверждение поджога сюжет, запечатленный на амфоре, что и было выполнено самим пироманом.
Квириты, но мы то знаем, что наша городская когорта способна заставить даже фанатика зилота молится Августу. Верить этому или нет дело каждого Ad libitum.
Ad normam пироман должен был содержаться в городской темнице, однако случилось странное.
Префект Вигилов - Бастриций приказал страже доставить пиромана прямиком в главную крепость федератов "Terribilis", что в Сарматских горах. При Диоклетиане такого невозможно было и помыслить! Гражданин Рима, да в варварской темнице?!
Бастриций и ряд других сановников заверили публику, что отправка пиромана в приграничную крепость происходит ввиду "многочисленных просьб федератов". Ну что же, руководствовался ли Префект звонкой монетой или его решение было продиктовано угрозой со стороны варваров, а возможно это ветвь искусной лозы политики самого Августа - покажет время, но римские юристы единогласно ставят под сомнение соответствие решения Бастриция римскому праву.
Вернувшиеся из "Terribilis" купцы рассказывают, что в день прибытия клетки с конвоем, варвары устроили страшный мистический ритуал, описать который очень трудно, но в итоге, по приказу старейшин юноша был отправлен в местную темницу, где дожидался готского суда...
КАПИТАЛ КАК ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ И ФИНАНСОВОЙ ЧАСТЕЙ
Капитал это самовозрастающая стоимость. Но это саморазвитие капитала в целом происходит за счет внутреннего движения и взаимодействия двух нераздельных частей - финансовой и производственной частей капитала через закон единства противоположностей.
Финансовая и производственная части капиталов всегда в движении относительно друг друга. Поэтому капитал в целом всегда выражается соотношением этих движущихся частей.
Эти части невозможно выразить отдельно друг от друга. Одна часть выражается и определяется через другую. Причём производственная часть является сутью и содержанием капитала. А финансовая часть является отражением производственной части и формой капитала вообще.
Производственная часть капитала – это конкретное содержание капитала. Это стоимость конкретных производств, выраженная в деньгах.
Финансовая часть капитала это абстрактная, всеобщая и неотъемлемая форма капитала. Это отражение стоимости всех произведенных товаров и услуг за период времени, выраженное в деньгах. Основной показатель отражения - ВВП и его темп роста или падения. Для финансовой части не важна конкретика производства, главное чтобы эти производства были и производили потребляемые товары.
Капитал в целом это неразрывное взаимодействие производственной и финансовой частей капитала. И закономерность заключается в том, что деньги сначала отражают с инерцией совокупную стоимость всех товаров на рынке, а затем с еще большей инерцией побуждают в сторону тождества, либо изменяя стоимость денег (инфляция и дефляция), либо увеличивая или уменьшая производство товаров.
Но денежное отражение товаров происходит всегда с обманом в интересах финансовой части капитала. И осуществляется за счет изменения стоимости денег при помощи эмиссии, необеспеченных государственных долгов и других инструментов (биржи, рейтинговых агентств и др.). Это часть правящего класса, имеющая прямое отношение к регулятору денег и банковской системе - финансовая часть капитала.
Производственная часть капитала это неотделимая противоположность финансовой части. Это конкретное производство товаров. Но импульс к началу и развитию производства идет от финансовой части капитала.
Это легко показать. В период дефляции производства останавливаются и деградируют до после-дефляционного (жизненно необходимого) спроса. И в период гиперинфляции производства также работать не могут. В период стагнации также идет замедление производственных циклов. Для уверенного развития производства необходима небольшая инфляция до 5% в год. Именно это условие низкой инфляции и пытается всегда создать финансовая часть капитала, путем регулирования стоимости денег.
Таким образом, финансовая часть капитала осуществляет скрытый обман, меняя стоимость денег и при этом забирает половину прибавочной стоимости, создаваемой трудящимися. Производственная часть капитала осуществляет прямой и открытый обман, отбирая вторую половину прибавочной стоимости, просто не доплачивая за труд. При этом отчуждаемые прибавочные стоимости почти всегда не равны у финансовой и производственной частей, но они закономерно стремятся к тождеству (к снятию противоречия). Причем это стремление к тождеству и есть основной механизм классовой борьбы, который является двигателем и развитием капиталистических отношений. В двух словах, финансовая часть создает условия небольшой инфляция при помощи сохранения положительного торгового баланса, а также впрыскивания в экономику необеспеченных денег (эмиссия, госдолг и др.). И у производственной части капитала не остается другого выхода, кроме как вкладывать свои освободившиеся капиталы в новое производство. Но не успевает новое производство товаров остановить инфляцию экономическим ростом, как финансовая часть капитала снова впрыскивает в экономику активное сальдо торгового баланса и необеспеченные деньги. И цикл повторяется до кризиса.
ГОСУДАРСТВО КАК ЯВЛЕНИЕ НА ОСНОВЕ ДВИЖЕНИЯ ЧАСТЕЙ КАПИТАЛА
Такое явление как государство образовалось на основании нераздельного взаимодействия финансовой и производственной части капитала, которое скрепляет эти две противоположности между собой, покрывает скрытый и прямой обманы и подавляет класс трудящихся, которые закономерно пытаются отстоять свое право на заработанное, часть которого забирает правящий класс.
Так как финансовая и производственная части капитала - это один целый правящий класс, то государство состоит из представителей и тех и других.
Причем представители финансового и производственного капитала не предстают в чистом виде, а как и во всех жизненных явлениях - предстают в тесном сплетении. Поэтому часто бывает даже так, что представителями финансовой и производственной частей являются одни и те же лица, только в разных соотношениях.
Это трудно разглядеть, так как скрытый обман финансовой части капитала и открытый обман производственной части капитала, а также принуждение государства это одно целое явление, глядя на которое эти части отдельно не просматриваются и видны отдельно только при анализе, не разрывая связей.
Как правило, части капитала невозможно персонифицировать, т.к. капитал это всегда неразрывное взаимодействие производственной и финансовой частей. Эти части стремятся к тождеству между собой. Но достигнув тождества – они вновь расходятся по инерции, проникая друг в друга и смешиваясь и уже смешанные эти части вновь стремятся к тождеству. Это постоянный процесс углубленного сращивания производственной и финансовой частей не бесконечен. В кризис эти части как бы сепарируются друг от друга и вновь становятся видны отдельно и явно.
Важно понять эту динамику и закон взаимодействия частей капитала, чтобы иметь возможность использовать на практике это противоречивое движение финансовой и производственной частей.
ЛИБЕРАЛИЗМ И НАЦИОНАЛИЗМ КАК ОТРАЖЕНИЕ ДВИЖЕНИЯ ЧАСТЕЙ КАПИТАЛА
Взаимодействие финансовой и производственной частей капитала порождают, в качестве надстройки, определенное мировоззрение государства и правящего класса. Причем у части правящего класса оно может быть отличным друг от друга и иметь больший уклон или в либерализм или в национализм, в зависимости от интересов и возможностей производственной или финансовой частей капитала. Но в целом и определенно это мировоззрение выражается лишь в политике государства. Оно имеет множество оттенков и комбинаций, но все это разнообразие лишь результат нераздельного соотношения и взаимодействия либерализма и национализма.
Либерализм это часть и форма идеологии, которая берет свое начало из финансовой части капитала.
Национализм это часть и содержание идеологии, которая берет свое начало из производственной части капитала.
Не существует национализм без либерализма и наоборот. При всей видимости антагонизма между собой это не смертельная схватка двух разных идеологий, а отражение движения частей капитала внутри единого правящего класса. И цель этой борьбы - прийти к тождественности между собой. Но как и в случае с движением финансовой и производственной частей внутри капитала, точка тождественности не фиксируемая. Через эту точку только проходят течения либерализма и национализма и после точки тождественности снова по инерции расходятся, причудливо смешиваясь между собой, давая при этом калейдоскопическое разнообразие и оттенков идеологии в целом.
И действительно, если финансовая часть капитала в соотношении больше производственной, то политика и государственная идеология принимает уникальную форму и может носить разные названия - от либертарианства до правого либерализма. А если наоборот, когда преобладает производственная часть капитала, то также имеет свою форму и названия - от разной степени консерватизма до фашизма. Причем крайняя форма либерализма это анархия, в истории не встречалась и в принципе невозможна как длительное явление. Приближение к другой крайности - фашизму, в разгар финансового кризиса возможно, но это явление без внешней поддержки также неустойчиво. Устойчивым фашизм делает внешняя поддержка империалистических стран, которые путем переворотов разрушают демократические институты, чтобы осуществлять террор. А также напрямую начинают инвестировать в военную машину фашистского государства. Цель создания фашистских государств - это попытка сохранить свое господство империалистами при помощи физического уничтожения других стран, создающих угрозу. Поэтому фашизм - это прямое управление либеральными глобальными элитами, искусственно доведенной до крайнего национализма страной.
При всем многообразии, эти идеологические конструкции надстройки не способны решать кардинально общественные проблемы и улучшать положение трудящихся. Просто потому, что движение либерализма и национализма это отражение единства и нераздельного взаимодействия финансовой и производственной частей капитала. Хотя в определенные и короткие исторические моменты, отдельно выделенные течения либерализма и национализма имели прогрессивный характер. Например национально-освободительное движение угнетенных народов или буржуазные революции, ломавшие старые феодальные отношения для становления капиталистических.
Но каким бы не было соотношение этих частей, в целом это остаётся тот же правящий класс, цель которого - жить на отчуждаемую у общества прибавочную стоимость. Поэтому, как бы причудливо не смешивались между собой идеи либерализма и национализма, всё равно они будут отражать интересы правящего класса, а не трудящихся.
К тому же, в основе либерализма и национализма всегда лежит обман. Либерализм - это скрытый обман, а национализм открытый. Поэтому, как бы они не переплетались между собой и не смешивались, они будут нести в себе идеализм (скрытый и открытый обман).
ЦЕЛЬ АНАЛИЗА
Производственная и финансовая части капитала не появляются одномоментно. Они появляются из уже существующих общественных элементов. Поэтому, на любом историческом этапе можно проследить сквозное развитие и увидеть, что является зародышем для производственной и финансовой частей. И начать следует с отношений в примитивных обществах.
Следует оговориться, что все будет показано в упрощенном и схематичном виде. В реальной жизни описываемые явления так чисто не выделяются. А также не все общества проходят одинаковые пути развития. Нас интересует то, из чего появился капитал и на основании этого увидеть сквозное развитие базовых экономических отношений.
Весь анализ будет нанизан на одну единственную идею. От первобытно общинного строя и до наших дней в любом обществе существует производство и потребности. Эти противоположности закономерно связаны между собой при помощи обмена и находятся в постоянном развитии. Задача анализа в том, чтобы рассмотрев развитие базиса в прошлом, выявить вектор и направление этого развития и понять куда движется исторический процесс. И на этом основании, дать анализ настоящего времени и прогноз на будущее.
МЕТОД АНАЛИЗА
Все товары являются меновыми стоимостями (ценами или просто стоимостями). Но образует и регулирует меновую стоимость (цену) неразрывное соотношение потребительной стоимости и себестоимости.
Потребительная стоимость - это цели в сознании людей, групп, классов и предполагаемая оценка затрат на то, что может удовлетворить потребность. А себестоимость это фактические затраты и производство того, что удовлетворит потребности в реальности, согласно потребительной стоимости.
Закономерность заключается в том, что потребительная стоимость и себестоимость стремятся к тождественности в том смысле, чтобы фактические затраты на производство товара (себестоимость) были примерно равны и соответствовали предполагаемым заранее целям (потребительной стоимости). Но это стремление к тождественности никогда не приводит к устойчивому равенству и равновесию. В явлении меновой стоимости мы только видим, что потребительная стоимость и себестоимость раз за разом проходят эту точку равновесия, но не в силах остановиться на ней. Эти стоимостные части снова расходятся, но разойдясь на какую-то величину, инерционно останавливаясь, себестоимости и потребительная стоимость вновь стремятся к тождеству.
Но и это не все, иначе можно было бы представить, что потребительные стоимости и себестоимости это некий бесконечный маятник без силы трения и без тенденции к развитию.
И действительно, закономерность позволяет существовать не всяким соотношениям в меновой стоимости (цене), а только когда потребительная стоимость больше либо равна себестоимости.
Покажем на единичных примерах несколько показательных соотношений, не забывая о том, что в реальной жизни эти соотношения могут иметь бесконечное количество вариантов:
Потребительная стоимость хлеба чуть больше либо равна себестоимости. Меновая стоимость (цена) при этом достаточно справедлива. Даже можно сказать, что меновая стоимость примерно равна себестоимости и потребительной стоимости. Правда так можно сказать только в рамках нормы для одного человека, так как для того чтобы производители имели прибыль, меновая стоимость (цена) должна быть немного выше себестоимости
Потребительная стоимость редкой монеты в среде коллекционеров может быть в десятки раз выше ее себестоимости. Ведь себестоимость монеты выражается только тем фактом, что была произведена несколько столетий назад и трудозатратами человека, нашедшего ее. Поэтому меновая стоимость (цена) может варьироваться в довольно больших пределах. Чтобы не прогадать, продавец монеты может воспользоваться аукционом и продать по потребительной стоимости и не учитывать низкую себестоимость находки. А может и не связываться с аукционом и продать ее ниже потребительной стоимости, но не ниже себестоимости.
Высокая себестоимость, например, неадекватно дорогого ремонта в квартире в обычном районе, не повысит цену квартиры при продаже. Всю лишнюю себестоимость срежет потребительная стоимость квартир для данного района и выше нее продать не удастся. Также, если вложить в интерьер бюджетной машины еще одну стоимость машины, дороже она не станет при продаже и будет стоить как другие машины ее класса.
Отсюда видно, что во первых - более-менее справедливая меновая стоимость (цена) возникает тогда, когда товар охватывает широкие массы населения. Во-вторых - себестоимость выше потребительной стоимости делает товар не нужным. Цена не может быть выше потребительной стоимости и ниже себестоимости, кроме разве что в исключительных случаях. Например в случаях, когда метрополия забирает товары у колонии ниже своей себестоимости. Но этот временный процесс всегда кончается освободительными движениями и выходами на рынки с продажей товаров выше или по себестоимости. И в-третьих - себестоимость ниже потребительной стоимости рождает вероятностный диапазон цен.
Себестоимость и потребительная стоимость развиваются в нераздельном взаимодействии. Эти части равноценны и неотделимы друг от друга. Потребительная стоимость - это всеобщая категория, которая относится к общественному сознанию.
Себестоимость - это единичные и конкретные производства, которые в совокупности представляют все общественное производство.
Связь себестоимости с потребительной стоимостью выражается постоянной проверкой соотношения ожидаемых товаров с фактическими. При этом взаимодействии происходит развитие потребностей и производства, и как следствие производственных отношений и классовых расслоений.
Товар как стоимость имеет конкретную потребительную стоимость и конкретную себестоимость, которые удовлетворяют определенную потребность. Но особый товар деньги имеет не конкретную, а абстрактную стоимость, в которой отражается вся совокупная стоимость товаров, участвующих в обмене. Поэтому когда растет количество товарного тела денег - абстрактной себестоимости, то это также и означает увеличение абстрактной потребительной стоимости. И так как денежная стоимость закономерно стремится к тождеству с товарной, то товарная стоимость неизбежно будет возрастать вслед за абстрактной денежной. С той разницей, что товарная стоимость будет возрастать в конкретных потребностях и производствах. А если наоборот, денежная абстрактная стоимость будет снижаться, то конкретные товарные стоимости также будут падать, сопровождая процесс деградацией производства и развалом государств. Поэтому все государства постоянно делают усилия к тому, чтобы денежная стоимость превышала товарную (экономический рост, положительный торговый баланс) или в крайнем случае, чтобы были равны (стагнация). А также делают все возможное и невозможное, чтобы денежная стоимость не стала меньше товарной (дефляция = рецессия = кризис).
Все развитие мировой истории именно и определяется стремлением к этому соотношению - стремление к положительному торговому балансу. Но горький факт состоит в том, что во первых, положительный торговый баланс невозможно удерживать постоянно, а во вторых положительность достигается только за счет эксплуатации в своей и чужих странах. Но с другой стороны, отрицательный торговый баланс (дефляция = рецессия = кризис) вообще разрушает государства и деградирует производства. Поэтому закономерность проявляется и в том, что между “дилеммой” деградации и эксплуатации, все производящие общества идут по пути эксплуатации и классовости. Но это слепое общественное развитие, единственным кнутом которого служит страх деградации. А крайние положения общественных тупиков при развитии, например империализма, заставляют общества возвращаться на генерализованный путь в бесклассовое общество. Но не столько по осознанию необходимости этого пути, а по причине того, что в крайних положениях общественная закономерность не оставляет никаких возможностей для общественных маневров, кроме необходимости возврата на генерализованный путь.
Поэтому все мировое развитие это по существу отход в одну сторону, затем возврат и снова отход в другую сторону от генерализованного пути. Но эти циклы исторического блуждания не просто повторяющиеся, а с развитием. В них созревает та новая общественная практика (социализм), в которой и проявляется истинное представление об общественных отношениях и осознавание того исторического пути в бесклассовое общество, куда ведет и толкает объективная общественная закономерность. И осознав которую появляется возможность, в благоприятные исторические моменты, революционно выйти на прямой путь развития в бесклассовое общество.
РАННЯЯ СТАДИЯ РАЗВИТИЯ ОТ ПРИМИТИВНЫХ ОБЩЕСТВ К РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИМ ИМПЕРИЯМ
У охотников и собирателей эти части (зародыш производственной и финансовой частей капитала) практически еще не видны, так как их экономика является не производящей, а присваивающей. Отложенного платежа у охотников нет, поэтому и не выделяются люди и группы, через которых проходило бы много вещей. У охотников это выражено очень слабыми попытками выделится из общества, но общественная закономерность тут же уравнивает выскочку при помощи шуток и пристыжения друзей и родственников.
Начиная с земледельцев и скотоводов, появляется отложенный платеж, а потребность и производство необходимых вещей увеличивается. Это порождает обменные связи между племенами. Близость более доступных и лучших материалов (глина, железо и др.) заставляет больше уделять время на производство продукции из доступного материала с целью обеспечения себя и для обмена. Это своего рода зарождение разделения труда.
Из общественной среды начинают выделятся торговцы (зародыш и основание для финансовой части капитала). Торговцы сначала обменивают собственные произведенные вещи на необходимые из другого племени, но так как выгодный обмен нужен почти всем в их общине, то они начинают заниматься торговлей как основной деятельностью. Эта деятельность порождает увеличенный поток вещей через руки торговцев.
Таким образом, у торговцев, при обмене не принадлежащих им вещей, на руках стала оставаться часть этих вещей (зародыш прибавочной стоимости). А также стали выделятся вещи, на которые было удобнее и легче производить обмен на любые другие вещи. То есть появилась тенденция к становлению денег. Но как класс, торговцы закрепится не могли, так как общественный закон неизбежно уравнивал, оставляя только небольшой “жирок на их пальцах”.
Вначале поток вещей был небольшим и торговцы могли брать вещи на обмен непосредственно у производителей, но с увеличением потока из общины выделяются люди, через которых стал идти поток вещей к торговцам.
Из общественной среды начинают выделятся бигмены (зародыш и основание для производственной части капитала). Бигмены решали хозяйственные и конфликтные вопросы между людьми своего племени. Эта деятельность порождала увеличенный поток вещей через руки бигмена. И хотя бигмены не могли себе ничего оставить навсегда, но сам процесс прохождения вещей давал возможность их временного использования.
Со временем бигмены, как и торговцы, стали оставлять себе часть проходящих вещей, что порождало увеличенный приток вещей от простых людей племени. То есть причиной излишков становится не только и не столько случайности (высокий урожай, удачная охота и т.п.), а повышение аппетитов бигменов и задержка потока вещей в их руках. Также бигмены могли регулировать производство нужных вещей для улучшения условий обмена.
И хотя на первом этапе симбиоза торговцев и бигменов, они не могут закрепиться как правящий класс, тем не менее, через их руки проходит большой поток, не принадлежащих им вещей для обмена. Этот поток сначала просто задерживался в их руках. Но со временем некоторая часть вещей стала оседать у торговцев и бигменов (зародыш прибавочной стоимости).
Следующим этапом становления правящего класса становится вождество. Вождество это закрепление зарождающегося правящего класса. Но в основании явления вождества лежит обмен торговцев с соседними племенами и деятельность бигменов, которые, помимо всего прочего, предоставляли торговцам вещи для обмена от общины. В одном племени могло быть много торговцев и бигменов. Но с течением времени выделялась наиболее мощная связка торговца и бигмена, через которую проходило наибольшее количество вещей для обмена.
Но общественная закономерность заключается в том, что забирать часть вещей предназначенных для обмена, торговцы и бигмены могут только в непрекращающемся потоке вещей в процессе обмена. Как только этот поток уменьшался, уменьшалась также забираемая часть вещей.
Также общественная закономерность говорит о сохранении потребности. Другими словами, торговцы и бигмены сделают всё, чтобы сохранить увеличенные потребности, по сравнению с простыми людьми. И так как возможности эксплуатации внутри своего племени сильно ограничены родством и общиной, то чтобы сохранить поток вещей через себя, наиболее сильный бигмен и торговец начинают искать рычаги давления на соседнее племя с кем идет обмен, с целью уменьшить курс обмена вещей.
Крайняя форма - это война, во время которой, бигмен и торговец собирают приближенных и устраивают набег. Удачный набег, помимо добычи, дает возможность установить дань. А также увеличить степень эксплуатации, снизив обменные курсы вещей и запретив торговлю кроме как с ними.
Всё это взаимодействие торговли, производства и распределения вещей, а также связанные с этим военные предприятия, создают явление вождества, в котором правящий класс закрепляет свои позиции.
Развитие иерархии и вождества становится двигателем развития производительных сил и стимуляции излишек домашнего производства, так как расслоение общества запускает механизмы классовой борьбы. Люди отдают больше вещей вождю, а получают назад меньше и не сразу. Соответственно нужно больше трудится, чем раньше, что бы обеспечить себя.
Даже на этапе вождества можно увидеть циклы расширения и распада владений. При всей примитивности, эти циклы развития, кризиса и распада очень похожи на все циклы развития империй в разные времена, только в зародышевой форме.
Ниже приведен реальный цикл протоимперии вождества на Гавайских островах, взятый из книги Маршала Салинза “Экономика каменного века” (отрывок сокращен и не слово в слово, так как в сети только машинный перевод):
“В старину верховные вожди на Гавайях управляли независимо, и каждый — одним островом или группой соседствующих островов. Владения вождей то расширяются, то сокращаются; они увеличиваются в результате завоевания лишь для того, чтобы потом снова быть расколотыми в результате восстания. Один такой цикл непосредственно связывался со следующим, оборот одного цикла запускал другой. Правящие вожди экономически угнетали людей. Ведь правящий класс вождя, даже во владениях средних размеров должен был больно бить по труду и имуществу простых людей. Осознавая, по-видимому, тяжесть груза, который они вынуждены были взваливать на простых людей, гавайские вожди постигли несколько способов ослаблять это давление, в том числе и путем завоеваний с прицелом на расширение материальной базы за счет дани. При удачном обороте событий, однако, когда под власть завоевателя попадали отдаленные и лишь недавно покоренные внутренние районы островов, затраты на управленческую бюрократию верховного вождя возрастали быстрее, чем доходы от дани, и, таким образом, вождь преуспевал лишь в том, чтобы приобретать внешних врагов, вдобавок к еще худшим беспорядкам у себя дома. Вот вам циклы централизации и империалистической эксплуатации целых островов. На этом этапе, согласно гавайской устной традиции (историческим преданиям), возникают интриги и заговоры против верховного вождя. Их устраивают его же приверженцы — быть может, в союзе с подданными из дальних владений. Восстание всегда провоцируется знатными вождями, имеющими, безусловно, достаточно собственных мотивов бросить вызов верховному вождю и, вместе с тем, имеющими достаточно собственной власти, чтобы представить мятеж как взрыв общего возмущения. Он выражается в истреблении двора (приближенных вождя), вооруженном сражении или и в том и другом одновременно. А потом, как сообщает один поэт-этнолог, туземцы садились на землю, скрестив ноги, и рассказывали печальные истории о смерти «королей».”
Интересно вывести закономерные этапы становления вождеской “империи”, которые в принципе можно применить ко всем государственным империям. С той разницей что вместо потока вещей, формируется поток денег, а вместо вождя и его приближенных - государство:
Когда поток вещей через руки вождя падает, то падает и доля вождя и его приближенных. Из-за невозможности усиливать эксплуатацию в своем племени, вождь начинает вести военную экспансию на соседние племена с целью установления дани и восстановления потока вещей через свои руки.
Вслед за этим разрастается правящая элита верховного вождя и расширяются их потребности. Пока владения расширяются, поток вещей увеличивается за счет дани завоеванных владений.
Когда завоевания прекращаются, через короткое время начинается кризис. Потока вещей становится недостаточным для всего раздувшейся правящей элиты. Созревают заговоры в среде приближенных вождя.
Приближенные верховного вождя в союзе с отдаленными владениями (периферией) подогревают народ на восстание, во время которого истребляется верховная власть.
Власть снова распадается на отдельные владения острова со своими вождями и цикл повторяется вновь
Есть еще одна закономерная вещь, которая на этапе вождества практически не проглядывается. Это народное возмущение и восстание в пик политэкономического кризиса. И чем крупнее империя, тем заметнее эти народные взрывы, которые чаще всего возникают на периферии империи или государства. И если в прошлом восстания рабов и крестьян еще не имели цели смены строя, а больше были похожи на вспышки гнева против несправедливого и угнетенного отношения к себе, то в 20-м веке эти стихийные цели созрели и прояснились очень четко. Революция 1917 г. это созревший элемент общественного развития, который диалектически отрицает старые несправедливые отношения, с удержанием и переработкой того истинного, что накопилось в старом мире. И провозглашает оформленную цель - путь в бесклассовое общество - в коммунизм. Именно эта цель была и развивалась в прошлых восстаниях против угнетателей, но в зародышевом, не оформленном и стихийном виде.