Вчера утром мы с Коляном приехали на рыбалку, собственно, мы в это место ездим раза три за лето. Здесь тихо, других рыбаков нет, видимо, из-за практически полного отсутствия рыбы, на поплавок или спиннинг тут ничего и не поймать, поэтому мы закидываем по паре фидеров, вешаем колокольчики и ждём. Успеваем разбить небольшой лагерь, ставим по палатке, каждый для себя, разводим костёр и готовим какую-нибудь похлёбку. Иногда первый звонок колокольчика раздаётся уже во время обустройства лагеря, а бывает, что он молчит до самой ночи. Тогда тишина становится расслабляющей, убаюкивающей. Сложно, конечно, нас назвать рыбаками. Мы ездим больше за душевной гармонией, алкоголь с собой не берём: я никогда особо и не любил выпить, а Колян уже лет пять в завязке. В наших поездках нет суеты, есть только умиротворяющее спокойствие.

— Жек, давай передохнём, не могу уже, — окликнул меня Коля. Лишний вес явно не шёл ему на пользу — он быстро уставал даже от небольшой физической нагрузки.

Я остановился, выдохнул и присел на сыроватую землю. Лес вокруг словно загустел за последние несколько часов: его кроны, высокие и мрачные, сплетались в какой-то извилистый узор, сквозь который едва пробивались первые утренние лучи, и их свет нёс в себе радость того, что ночь, наконец, закончилась. Раздавались птичьи трели, где-то вдалеке дятел долбил очередную дыру в несчастном дереве, может, конечно, и в счастливом. В детстве, помню, учительница говорила, что дятел выдалбливает червячков из коры и для дерева это польза. Сейчас её слова казались мне смешными и жестокими. Сомнительное, думаю, удовольствие для дерева быть издроблённым и продырявленным.

Колян, распластавшись на прохладной земле, пытался отдышаться. Его грудь тяжело вздымалась. В тёмно-зелёной куртке, покрытой росой, он чем-то напоминал жирную жабу. Мы провели в этом лесу уже ночь, отправившись собрать немного грибов вчера вечером. Не клевало, вот и решили, ну ведь действительно, не в первый же раз. Даже в нынешнем году мы уже ходили в этот лесок, правда, кроме сыроежек ничего и не нашли. А в этот раз грибов вообще не было. Только мухоморы, склизкие и ядовитые, словно чья-то насмешка.

Ночь застала нас внезапно, и темнота накрыла так плотно, что в ней невозможно было разглядеть ни тропинок, ни горизонта. Дважды мы пытались выбраться, но лес будто становился всё гуще. Деревья, казалось, передвигались вместе с нами, подставляя корявые ноги, преграждая нам дорогу. Ко второму часу ночи мы сдались и легли спать прямо на земле, но сон был беспокойным. Лес шевелился. Я слышал какие-то звуки — слишком тихие, чтобы разобрать, но слишком пугающие, чтобы игнорировать.

— Ладно, идём, — сказал Колян. — Я вроде чуть отдохнул. Не можем же мы здесь вечно блуждать.

Я всё так же молча встал и двинулся дальше. Не особо хотелось говорить, я думаю, из-за усталости, да и наболтались мы сегодня ночью вдоволь. А сейчас хотелось кофейку, да что-нибудь перекусить. Но еды с собой мы не взяли, не ожидая, что застрянем здесь так надолго, благо хоть каждый по полторашке воды прихватил. Теперь же, наполовину пустые, бутылки бились о края наших вёдер, которые изначально предназначались для разведения прикормки.

Мы шли ещё часа три. Но везде нас окружал только лес, казалось, он протянулся бесконечным извилистым коридором. Он не был непроходимым: идти, в сущности, можно было спокойно. Порой попадалась костяника, и мы с жадностью отправляли ягоды в рот. Сытыми они нас, конечно, не делали, да и жажду утоляли едва-едва. Но обмануть себя хоть на миг удавалось, хотя урчание в животе только усиливалось.

Старая заросшая железная дорога возникла перед нами неожиданно. Может, мы бы её и не заметили — настолько колею поглотила природа. Шпалы едва выглядывали из-под почвы, рельсы местами покрылись мхом, между ними росли деревца. Я споткнулся об один из рельсов и грохнулся на землю, чуть не впечатавшись головой во второй.

— Коля! — заорал я другу, который шёл далеко позади, но всё же был в зоне видимости. — Здесь рельсы!

Он даже ускорил шаг, хотя для Коляна это, наверное, был бег, с его-то пузом. Я уверен, что он достиг своей максимальной скорости.

Поравнявшись со мной, Коля остановился. Я к тому моменту уже не валялся между рельсами, а спокойно уселся на один из них. Тяжело дыша, Колян уставился на старую железную дорогу.

— Ну, хоть что-то, — хмыкнул он, всё ещё пытаясь унять одышку. — По-любому же она куда-то ведёт.

— Конечно, — кивнул я, уже успев поразмыслить над тем, куда может тянуться эта колея. — Скорее всего, она идёт к какому-нибудь заброшенному заводу или шахте, но другой конец может указать нам путь к людям.

Колян стоял, глядя то вправо, то влево, пытаясь выбрать, в какую сторону нам двинуться. Выбор действительно был сложный. Если мы пойдём в неверном направлении — мы, конечно, куда-нибудь дотопаем. Да даже до заброшенного завода, а ещё лучше, если там будет населённый пункт, если же нет, то придётся идти в обратную сторону.

Мы немного поспорили, обсуждая, куда направиться. В конце концов решили, что будем двигаться направо, если смотреть на рельсы со стороны, с которой мы пришли.

Дорога вдохнула в нас надежду на то, что вскоре мы наконец выберемся из этой странной чащи. Лес словно раздвинулся, уступив место рельсам, которые, пусть старые и поросшие мхом, могли вывести нас хоть к какой-то цивилизации. Шлось легче, даже радостнее. Оставалась лишь пара глотков воды, комариные укусы зудели, постоянно напоминая о себе, но всё это уже не имело значения. Мы начали разговаривать, обсуждать что-то на ходу. Настроение потихоньку улучшалось.

Надежда наша подпитывалась простой истиной: у дороги всегда есть начало и конец. А значит, где-то впереди нас ждёт спасение. Или что-то ещё.

2

Вдалеке, на границе видимости, возникли тёмные очертания чего-то внушительного. Поезд? Или лишь игра воображения? Во мне вспыхнула надежда, но её гасили сомнения: не могло же быть всё так просто…

— Смотри, поезд! — крикнул я, всё ещё не веря своим глазам.

Колян, плетущийся позади, вытер пот со лба и поморщился.

— Да какой там поезд… — выдохнул он, но всё же прибавил ходу.

Мы ускорили шаг насколько это возможно. Однако отвалившаяся подошва, которая совсем-совсем отвалилась от моей обувки уже как час назад, не позволяла двигаться особо быстро. По этим гадским шпалам мы с Коляном плелись уже больше двух часов. И до этого момента не было ни намёка на то, что мы скоро покинем лес.

Когда мы приблизились к тёмному объекту, иллюзия спасения рассеялась. Это был не поезд. Лишь один-единственный вагон. Давно брошенный на произвол времени. И корпус, заржавевший и покрытый грязью, убивал все наши надежды.

— Ох, Евгений Андреич, тут, кажется, без вариантов, — крикнул сзади Колян, тоже заметив, что этот заброшенный вагон нам не помощник. — Пошли обратно, может, хоть к утру куда-нибудь дойдём.

Его слова звучали логично, но я не мог так просто уйти.

— Погоди, давай хотя бы заглянем внутрь, — моя жажда утолить любопытство пересилила здравый смысл. — Может, в нём и заночуем, а с утра в обратную сторону двинемся.

Колясик только что-то пробормотал себе под нос, я не разобрал, что именно, но друг продолжил шагать за мной. Что меня сильно обрадовало, потому что, если б он развернулся и пошёл обратно, я бы последовал за ним, забив на нашу находку.

Мы обошли вагон. Его стены, когда-то выкрашенные зелёной краской, теперь были изъедены ржавчиной. Краска местами облупилась. На боку едва можно было различить надписи: «Мест 54» и «Тара 50,0 т».

— Давно он тут, — пробубнил Колян, тяжело дыша.

Дверь на сцепке была закрыта. Впрочем, попытки её отпереть выглядели бы смешно — коррозия превратила дверь в часть корпуса. Окна ничего не показывали: они были покрыты таким слоем грязи, что казались абсолютно слепыми. Дверь, через которую обычно входят пассажиры, также практически слилась с корпусом, настолько проржавели даже стыки. Табличку с маршрутом следования поезда и номером вагона мы не нашли или просто не смогли разглядеть за пластами грязи. Но на другом конце вагона, к нашему удивлению, обнаружилась открытая дверь.

— Я не полезу туда, глянь сам, раз тебе интересно, — проворчал Колян и уселся на рельс. — Но если воды найдёшь — делись. Хотя какая, к чёрту, вода, вагон тут минимум лет тридцать как стоит, вся вода высохла.

Вот опять мне про воду напомнил. Она у нас давно закончилась, а пить хотелось всё сильнее и сильнее, но ни ручейка, ни лужицы за всё это время мы не обнаружили. Пока мозг задумался о воде, моя нога уже оказалась на ступеньке, ведущей в открытую дверь вагона. Я выключил мыслю́ о воде в своей голове и попытался представить, что же увижу сейчас перед собой. Может, меня встретят иссохшие скелеты, подпугивал я сам себя, хотя прекрасно понимал, что внутри всё будет намного тривиальнее. Пыльные пустые полки, либо гадкая и вонючая помойка, если крыша проржавела и продырявилась. По количеству мест сразу было понятно, что вагон плацкартный.

Ступив в тамбур вагона, я машинально оглянулся назад: дверь за мной уже была закрыта. Что за хрень? Приколы Коляна? Да не маленький же! Я толкнул дверь. Не поддалась. Рука потянулась к мутному стеклу, и я попытался протереть маленькое окошко, но грязь снаружи не давала ничего разглядеть. Со злости я с силой пнул дверь своей единственной подошвой.

— Колян! Ты там? Открой, мать твою! — завопил я. Мой голос был неожиданно свирепым, но сколько бы я ни кричал и ни колотил в дверь, друг не откликался.

Подёргав все рычаги в тамбуре, я ещё попинал дверь и поорал на Колю, хотя уже понимал, что он меня не слышит. Бред какой-то. Словно я оказался в запертом сейфе: ни звука, ни света — ничего, даже воздух сквозь щели не задувает. Дверь на сцепке тоже не поддавалась, сколько бы я ни бился в неё.

Устав воевать с наружной дверью, я наконец посмотрел на дверь, ведущую в вагон. Она была чуть приоткрыта, словно подразнивала меня.

Поддалась она мне легко и мгновенно открылась. Следующая дверь из предтуалетной зоны, ведущая в сам вагон, была распахнута настежь, её подпирало что-то вроде кирпича, завёрнутого в грязную промасленную наволочку.

Было ощущение, что этот вагон люди покинули буквально пару минут назад: на многих полках была расправлена постель, на одной из них висело чьё-то жёлтое полотенце, в проходе стояли тапки, один был перевёрнут подошвой вверх.

Все вещи в вагоне не были тронуты временем. Я решил двигаться крайне осторожно, словно боясь нарушить всю эту непонятную обстановку. Первая боковушка была собрана в два сидячих места, на столе стояла белая пустая и чистая металлическая миска с цветочным рисунком. Рядом было аккуратно разложено клетчатое полотенце. На нём лежали два яйца и шелуха от уже очищенных и, видимо, съеденных яиц. Тут же валялась чайная ложка, на её поверхности виднелось пятно от засохшего чая. На крючке над сиденьем висела мужская спортивная куртка с эмблемой Олимпиады-80. Рядом, в открытом сетчатом бардачке, лежала газета «Труд». Газета не выглядела старой, потрёпанной, пожелтевшей, она была абсолютно свежая. Даже запах типографской краски всё ещё чувствовался. Я было потянулся к ней, но, не успев коснуться, резко отпрянул, услышав неожиданный звук.

Отчётливый, противный звук. Где-то в следующем купе.

Писклявый и тягучий, как будто кто-то медленно вёл обслюнявленным пенопластом по стеклу.

Что-то там было.

3

Николай сидел на рельсе, тяжело дыша и устало отирая пот со лба. Ноги ныли, будто после изнурительного марафона, хотя он знал, что не способен пробежать даже ста метров. Лишний вес был его вечным проклятием. Ещё со школьных времён Коля пытался похудеть, но диеты всегда кончались обжираловками и мечты о лёгкости в теле так и оставались недостижимыми. Он всё же встал и направился ко входу в вагон, хотя желания лезть туда никакого не было, но, как говорят, друзей не бросают, а Жека что-то притих, не слышно было, чтоб он там шарохался в вагоне.

— Жека, ну ты чего там? — крикнул Николай, подходя к купе, но неожиданно остановился.

Дверь, через которую зашёл его друг, была закрыта. Закрыта намертво. Словно не отпиралась десятилетиями.

— Ты издеваешься, что ли? — проворчал Коля и, подняв камень, кинул его в окно вагона. Стекло не дрогнуло. Ничего. Полная тишина. Николай обошёл вагон кругом, пытаясь найти другой вход, но ни открытой двери, ни разбитого окна не обнаружил. Пути внутрь не было. Как не слышалось и не виделось никакого движения в самом вагоне.

Николай в растерянности остановился, чувствуя, как его охватывает страх.

«Может, разыгрывает? — подумал он, но в это трудно было поверить. — Не до шуток же нам сейчас, в конце концов».

Ещё и пить Коле хотелось до жути, рот, кажется, весь иссох.

Облокотившись на стену вагона, Николай пытался осмыслить ситуацию, но мозг даже не успел придумать адекватное объяснение, как что-то мокрое и склизкое коснулось Колиной ноги. Матюгнувшись, громко и чётко, он отскочил в сторону.

Кряхтя и рыча, из-под вагона выползало нечто отдалённо похожее на человека, но без ног и рук, а тело было уродливо вытянуто и покрыто чёрной кожей, будто выжженной. Волосы, напоминающие грязную лыковую мочалку, торчали клочьями из обнажённого черепа. Как это существо умудрялось двигаться, Николай не понял, да и вряд ли хотел в этом разбираться.

Коля отбежал на несколько шагов, поднял крупный камень размером с пару кулаков и швырнул его в существо. Булыжник отскочил от уродливого тела — чудовище только издало дребезжащий рык и начало выпрямляться, будто пытаясь встать на свои несуществующие конечности.

Выбора не было. Колян рванул от вагона в сторону леса и в этот раз мчался словно Форрест, будто в последние десять лет он ежедневно бегал по утрам, а не пролёживал бока в кровати. Лес мелькал перед глазами тёмной полосой, ветви хлестали по лицу.

Тяжело и надрывисто дыша, Николай остановился уже далеко в лесу. Отдышавшись, огляделся по сторонам, внимательно всматриваясь во все мелочи, но вокруг были просто сосны и берёзы, неподалёку лежало поваленное дерево, надломленное чуть выше Колиного роста, земля была покрыта прошлогодними испревшими листьями, а в воздухе звучал лишь тихий шелест деревьев, да редкие голоса птиц. Коля немного успокоился, но теперь нужно было придумать, где встречать ночь, потому что солнце близилось к закату. Жажда всё решила за Николая, отправив его искать хоть какой-то ручей до наступления темноты, хотя разум осознавал, что найти воду сейчас практически нереально. Коля наугад выбрал направление и медленно двинулся вперёд, вслушиваясь в каждый шорох.

Не пройдя и десяти минут, он напоролся на жуткую полянку. Она была не слишком большая, размером с половину футбольного поля. Но на этом крохотном клочке земли без деревьев странным и пугающим было абсолютно всё.

Каменные стулья, высотой метра в три и в количестве четырёх штук, стояли вокруг не менее высокого идеально круглого стола. Эта необычная мебель словно была высечена из монолитных кусков больших камней. Чуть поодаль из земли торчали деревянные столбы, по бокам и сверху которых были разложены ветки таким образом, что получалось некое подобие шалаша, но входа Коля не наблюдал, по крайней мере, с той стороны, с которой он смотрел на всё это.

Приближаться к этой столовке великанов, как уже мысленно окрестил странное место Коля, ему не хотелось. Но вроде всё было спокойно, и интерес брал верх. А ещё больше Николая туда тянула жажда: он мечтал сделать хотя бы глоток прекрасной, божественно сладкой воды, которую  рассчитывал здесь найти.

Обойдя стол и стулья со стороны шалаша, Николай увидел огромное костровище. Угли и головёшки, коих там было много, не тлели и не дымили. Видимо, постояльцев этого места не было как минимум несколько часов. Костей и прочих страшных кусков, которые ожидал увидеть Николай, не оказалось. Это хоть немного успокоило Колю, но мысль о том, что великаны могли всё съедать целиком, в голове всё-таки была.

Николай вглядывался в шалаш, пытаясь найти вход. С одной стороны он обнаружил что-то вроде огромной двери, сделанной из переплетённых веток. Она была прислонена к шалашу, просто закрывая вход. Приложив все свои силы, Коля сдвинул её, и она с грохотом упала на землю, чуть не придавив мужчине ногу.

4

Внутри шалаша было достаточно темно, лишь немного света проникало сквозь плотно уложенные ветки. Когда глаза Николая более-менее привыкли к сумраку, он, стоя на пороге, разглядел внутреннее убранство.

В центре стоял массивный каменный стул. Хотя он был чуть меньше тех, что снаружи, его размеры всё равно казались неимоверно огромными для человеческого тела. У ножек стула виднелось грубое громадное ведро, вырезанное из цельного куска большого дерева. Немного в стороне возвышалось нечто, напоминающее экран, только вместо привычного стекла и пластика он был сделан из природных материалов: поверхность его была покрыта шкурами животных, натянутыми на деревянный каркас и сшитыми между собой толстыми волокнами.

Николай зашёл в шалаш, хрустя мелкими обломками веток, попадавшимися под ноги. Каменный стул притягивал взгляд. Коля приблизился к нему, чтобы рассмотреть детали. Седалище находилось как раз на уровне его глаз, а на широких, грубо отёсанных подлокотниках, до которых можно было дотянуться только на носочках, располагались две выпуклые кнопки тускло-красного цвета, словно выкрашены они были очень и очень давно. Но куда больше внимания привлекало ведро. Колян заметил внутри него жидкость, блеснувшую в слабом свете. Вода!? Мужчина, оглянувшись с опаской на вход, подошёл к ведру, обмакнул в него палец и с лёгким недоверием облизал. Действительно вода! Она была странной, с лёгким привкусом металла, но от этого казалась ещё более манящей.

Не удержавшись, Николай нагнулся над ведром и начал жадно черпать воду руками. Однако это быстро показалось неудобным — он опёрся грудью о край ведра и стал, как зверь, лакать прямо из него, так алчно, будто хотел выпить всё. Вдоволь напившись и выпрямившись, Колян смачно отрыгнул. Рык получился настолько резким, что заставил Николая вздрогнуть. С жаждой было покончено. Одной проблемой стало меньше.

Вдруг на экране из шкур возникла мутная картинка, словно кто-то неожиданно врубил проектор: замелькали неясные точки и полоски, но постепенно изображение обретало чёткость.

— Эй, кто здесь? — крикнул Николай строгим голосом.

Никто не отозвался. Коля ошеломлённо смотрел на экран, на котором транслировалось то, что было внутри вагона. Видеоряд шёл рывками, словно невидимая камера передавала чьё-то зрение. Тело и руки, мелькающие в кадре, Николай узнал мгновенно — по одежде. И принадлежала она Жеке.

Кадры показывали, как Жека осторожно передвигается внутри вагона, внимательно оглядывая его. Звук с экрана был вполне различим: вначале слышалось сбитое дыхание, а затем неприятный, режущий ухо писк.

5

Лето 1988 г.

Пассажирский поезд №127 «Свердловск–Адлер» отправился в путь ещё до полудня. Теперь же, в глубокую ночь, он размеренно постукивал колёсами, убаюкивая пассажиров. Почти все в седьмом плацкартном вагоне спали, уютно укрывшись ватными одеялами. Лишь в самом конце, в последнем купе не прекращалась тихая болтовня. Все четверо попутчиков увлечённо о чём-то спорили.

— Да быть такого не может, сынки, — говорила ещё не совсем старенькая, но всё-таки бабулька с пучком седых волос.

— Клянусь вам, баб Маш, я эти места как свои пять пальцев знаю, ещё только второй год на пенсии — не мог я забыть, — уверенно басил высокий мужчина с густыми усами. — По этому маршруту раньше часто меня отправляли. Сами понимаете, каждый кустик приметил.

— Сан Саныч, ну вы ведь машинистом были. А там у вас другой ракурс, так сказать, сейчас-то вы в качестве пассажира едете, — вмешался молодой студент в больших очках.

— Ну, раз человек говорит, что он всё тут знает, значит, так и есть, — вставила своё веское слово пухлая дама средних лет. — Надо доверять профессионалам.

— Да тише вы там! — буркнул мужчина с верхней боковушки напротив, отворачиваясь к стенке. — Поспать дайте, уважать надо всех людей, а не только профессионалов.

Баба Маша прислонила палец к губам, показывая остальным, чтобы тише общались, и ещё более тихим шёпотом спросила, глядя на Саныча:

— Может, к проводнику пойдём, да у него и спросим, куда это нас везут?

— Давайте. Только не всей гурьбой. Вы тут посидите, а мы с баб Машей сходим, — предложил Сан Саныч, поднимаясь. Его высокий силуэт казался одновременно пугающим и мягким в тусклом свете ночного поезда.

Студент и дама, особо и не желая идти, остались в купе. Бабуля с боевым настроем пошла впереди, ловко уворачиваясь от свисающих с полок ног, простыней и матрасов.

Стучать в купе проводника баба Маша и Сан Саныч не стали, а просто открыли дверь, она была не заперта. Проводник дремал на заправленной полке.

— Товарищ, — позвала старушка негромко, но настойчиво, трогая проводника за ногу. — Проснитесь, у нас вопрос!

Мужчина вздрогнул, резко сел и тут же встал на ноги. Его голубая форменная рубашка была измята, галстук расслаблен и болтался как тряпка.

— Граждане, вы чего так пугаете? Постучались бы хоть, — недовольно пробурчал проводник.

— Да не до стука нынче, — заговорил Саныч. — Я ж машинистом здесь работал, эту линию как облупленную знаю. А тут, смотрите чего, не туда нас везут, — указал он в сторону окна.

— Как это не туда? — Проводник взглянул на наручные часы. — Скоро Чапаевск будет. Через двадцать минут. Всё по расписанию.

— А я тебе говорю, не туда нас везут. Я эти пути впервые вижу — абсолютно незнакомая местность, — настаивал на своём Саныч.

— Да вы, граждане, спать идите, — проводник замахал руками. — Никакой паники. Всё в порядке.

Пятясь назад, бабуля хотела было закричать, но прежде подумала: ведь действительно, может же Саныч этот ошибаться, а может, он вообще никогда и не был машинистом, а только из дурдома вышел, например.

— Довольно, Саша, — бабуля взяла под руку «машиниста». — Видите, нам тут не рады. Пойдёмте. А то и вправду…

— Сейчас, погоди, баб Маша, я скоро, — буркнул Саныч и, убрав её руку, отправился в сторону первого вагона, на разговор к машинисту. Всех сменщиков Саныч знал, если конечно никого новенького не добавилось.

Сан Саныч вышел в тамбур и обомлел. За окном двери, ведущей на сцепку вагонов, сквозь сумрак ночи мелькали шпалы, одна за другой скрываясь под колесами поезда. Решив, что теперь их вагон последний, а локомотив толкает, а не тянет, Саныч отправился стремительным шагом к концу вагона. Баба Маша уже вернулась в купе и общалась со студентиком. Саныч только бросил на них быстрый взгляд, и пошёл в задний тамбур. Но и то окно показывало шпалы, на сей раз уплывающие вдаль.

Саныч прижался лбом к стеклу двери, пытаясь рассмотреть хоть что-то ещё, но густая ночь обволакивала вагон, одиноко мчащийся по рельсам. Снаружи послышался странный шум, будто что-то скреблось по корпусу вагона.

6

Я уже свыкся с этим противным писком. Поначалу он не давал покоя, но постепенно слух мой притупился. Откуда писк раздавался, найти так и не удалось: каждый раз, когда я подходил ближе, как мне казалось, к источнику звука, он замолкал и через несколько секунд начинался в другом месте вагона. Уверен, этот писк был насмешкой надо мной, либо способом быстрее прогнать меня. В какой-то момент я решил просто его игнорировать.

Больше ничего сверхстрашного в вагоне не обнаружилось, но странным, нелогичным и необъяснимым было абсолютно всё. Как этот вагон оказался здесь? Почему брошен в один миг? Почему так прекрасно всё сохранилось? И как мне вообще выбраться отсюда?

В центре вагона, в купе, на столе, среди газеты с семечками, варёной курицы и складного ножа, я нашёл фотографию. Чёрно-белый снимок, слегка заляпанный жирными пятнами. На фоне какой-то массивной статуи динозавра — церапторса, кажется, — стояла семья: мужчина, женщина и мальчик. Обычный снимок, сделанный на память. Но что-то меня в нём смутило. Я пристально вглядывался в лица на фотографии. Я знал их. Видел их именно такими, как на этом снимке, словно ничего с тех пор не изменилось. Но где и когда? Меня охватило этакое чувство дежавю, но в отношении людей.

— Ладно, — пробормотал я вслух, сам не понимая зачем. — Надо выбираться отсюда.

Я ещё раз пробежался по вагону, пытаясь найти хоть какие-то ответы на свои вопросы. В каждом купе было что-то, но это никак не приближало меня к разгадке, не объясняло той странной ситуации, в которой я оказался. Мне встречались то детская игрушка, то газета с советскими заголовками, то кружка с чаем, который не успел остыть. И писк… Он преследовал меня, замолкая ровно тогда, когда я делал попытку отыскать то, что могло бы издавать этот звук.

Аварийного молотка я нигде не нашёл, но кирпич в простыне, которым кто-то подпёр дверь в вагон, теперь сгодился и мне. Естественно, я ожидал, что окно не разобьётся, но, достаточно сильно размахнувшись и швырнув кирпич в раму, я легко и просто пробил выход на улицу. Всё стекло покрылось частой паутинкой, а на месте удара зияла прекрасного размера дыра. Остатки стекла я выдавил наружу, предварительно обмотав руку одеялом. Путь к свободе был открыт.

Вылезать оказалось проще, чем я думал. К моему счастью, никакие зомби и подобная чертовщина мне не встретились. Что ещё меня обрадовало, так это то, что не изменился ни сезон года, ни время суток, хотя, надо признаться, мысли были всякие. Вылезу я, а там зима. Или ещё хуже — ночь, пурга и минус сорок. Но всё оставалось таким же, как прежде: тёплое лето, полуденный свет. Я обернулся на окно. Конечно, оно снова было целым, будто я никогда его не разбивал. Этого я и ожидал. Всё здесь было каким-то неправильным, но эти странности мне казались уже неважными. Я был снаружи.

Я с облегчением выдохнул и осмотрелся по сторонам в поисках своего друга. А ведь Колян, наверное, даже не заметил моего исчезновения.

— Колян! — позвал я приятеля достаточно громко.

Тишина.

— Коля! — снова крикнул я, сворачивая к тому месту, где видел его в последний раз, прежде чем залез в поезд.

— Чего разорался? — спокойно спросил Николай, сидя на рельсе как ни в чём не бывало, лениво ковыряя носком ботинка камешек.

— Да ничего, — растерянно хмыкнул я, даже как-то опешив от его безмятежности. — Вагон, кажись, проклятый. Пойдём от него подальше.

Мы медленно пошли по шпалам в обратную сторону, а по пути я рассказывал Коляну всё, что повидал в вагоне, друг преспокойно слушал, ничему не удивляясь, и отвечал абсолютно без эмоций. Видимо, стресс, решил я, не стоит пугать Коляна ещё больше. Глядишь, сердце не выдержит, я ж потом себя винить-то буду.

— Ты точно в порядке? — спросил я его в какой-то момент.

— Да, всё нормально, — ответил друг так спокойно, что мне стало не по себе.

Дальше мы шли молча.

***

А в это время в «логове великанов» настоящий Коля орал в экран:

— Не я это! Не я!

Естественно, никто его не слышал.

Часть 2

Мы выбрали Можепсин, он как раз в Джемете. Чудом припарковались на Пионерском проспекте, запаковались в комбезы и двинулись с лопатой и мешками к морю. На встречу нам шло много практически таких же как и мы "белых смешариков", только уже не таких белых и судя по лицам - далеко не смешариков. Мазут, как и тюрьма, меняет людей.

Так же по пути нам попался 1 биотуалет и очередь к нему - довольно стандартная ситуация для Анапы.

Метров за сто до моря на земле уже были видны следы мазута, видимо с людей и техники. Пошли от ручья влево, в сторону Анапы, т.к. я был не в резиновых сапогах что бы пересечь ручей, да и слева народу казалось меньше. На берегу нас ни кто не встречал, ЦУ не давал, по этому стали импровизировать. Мазут по берегу в этом месте в основном был либо в виде крупных скоплений мелких капель, либо одиночными каплями побольше, примерно 5+ см. в диаметре. (Получается фотки с МЧС'никами в обычной форме уныло ковыряющими песок - не фейк, просто места знать надо, где мазут не сплошным ковром лежит!) Глядя на это, казалась странной находящаяся неподалеку огромная куча песка вперемешку с мешками, из которых местами вытекал, в большом количестве, мазут. Выбрали себе местечко на пляже и стали собирать мазут в мешок, вместе с мокрым песком, жена держала мешок, я лопатил. Набирали чуть меньше половины мешка, офисному планктону, вроде меня, этого более чем достаточно. Когда набрали второй мешок и я оттащил его подальше от воды к первому - заметил что мазут просачивается через мешок( Натянули по второму мешку и далее собирали сразу в двойные, теперь просачивалась только вода, но думаю на дистанции и мазут пролезет. Понадеялись на оперативный вывоз этого "добра". Очистив делянку заметили еще одну неприятность - на чистом песке стали проступать темные пятна мазута. Пробовал копать вглубь, но вскоре забил, т.к. подъехал фронтальный погрузчик для сбора собранных мешков - и колеса у него были целиком в мазуте и утопали в песок довольно глубоко, + проехал уже груженый самосвал, у которого с кузова тек мазут. А следом уже ехала другая техника бодро перемешивая своими колесами песок с мазутом. Я, конечно, не эксперт в области ликвидации подобных катастроф и ни чего страшного в этом видимо нет, но на своем обывательском уровне что-то прям приуныл в тот момент. Минуту погрустили и далее решено было действовать по плану жены, которая все время выказывала недовольство тем, что я пытаюсь собрать весь мелкий мазут, а не охочусь на крупных особей. Вооружил её лопатой и моя амазонка отправилась искать крупные куски мазута по берегу. Нашла. Хочу заметить, что до этого момента мы оставались довольно чистыми))) Какой-то мужик вылавливал из воды кусок мазута, килограмм на 6-8, получалось у него не особо, да и мешка с собой не было, по этому мы поспешили к нему на помощь. Пытаясь запихать эту нечту в мешок уделали лопату, мешок, следом перчатки и, по касательной, досталось комбезам. После такого улова решено было сделать перекур. Но, заметили еще одну рыбачку, которая боролась с еще более крупным куском мазута в воде. Пошли и ей помогать. Тут был реально здоровый кусок, даже не буду пытаться гадать. Первую его часть, которую удалось вытащить из воды, раздербанили на несколько кусков, один из таких кусков запихали в чей-то мешок(наши уже закончились) из под муки, большой и плотный. Примерно треть мешка была, но нести его я не смог, тащил волоком от воды. Тяжелый, зараза. И еще - эта хрень, когда без песка, в чистом виде, активно вытекает из мешка. Не через ткань, как было у нас сперва, а как бы ты мешок не ставил - он заваливается на бок и мазут стремится наружу. Завязывать мешки нечем, сами не догадались и на пункте выдачи ни о чем таком не предупредили нас. Продолжая запихивать остальные части(кусок мазута к этому моменту уже вылавливало несколько человек и еще человек 8 запихивали его по мешкам) промочили ноги, да так качественно что решили покинуть этот праздник жизни поскорее. Благо в машине была и сменная обувь и носки.

Дойдя до машины чуть расслабились и стала заметна тошнота и головокружение, видимо респиратор пропускал слишком много лишнего в течении тех двух часов, что мы там провели. Примерно через час отпустило, но голова еще ватная. Комбез весь в мазуте - местами и одежда(комбез как стремные мешки, которые нам выдали - не герметичный), про обувь вообще молчу. Надо было пакеты наматывать или еще что-то делать, что бы не париться с отмыванием мазута. Хоть и использовали обувь, которая годы лежит без дела, выкидывать ее не планировали. Такая вот история.

Личные выводы:

Добровольцы молодцы, вообще красавчики!!! Всем им счастья и здоровья от всего сердца.

Губернатору или кто он там и компании, кричащим что все под контролем и вообще норм - лучи мазута во все места, тоже от всего сердца. Мы были практически на краю мазутного пятна - и даже тут не норм, что говорить про более пострадавшие места. А когда это до каменных пляжей дойдет? Это не песок, лопатой не почистить, в мешки не собрать.... На воде ни единого судна не видно - хотя писали что и там с мазутом борются, может где-то за зоной видимости просто, хз.

Фотки со срезом песка на пол метра и мазутом на всю толщу вполне реальны - на пол метра не копал, но на сколько бы не закапывался - мазут находил, и не в последнюю очередь благодаря той же тяжелой технике на пляже. Можно ли этого избежать - сильно сомневаюсь, но наверняка что-то и с этим сделать можно.

Организация добровольцев... тяжело судить. Есть пункт для птиц, есть для желающих помахать лопатой, дельфинов вроде тоже пытаются спасать как-то. Вроде бы дали необходимое, но есть нюансы. Те же стяжки для мешков вполне пригодились бы. Мелочь - а мазут вытекает обратно и хрен что с этим сделаешь. В углубление в песке ставил мешок с чистым мазутом, но его могут при транспортировке до буферной кучи разлить или уже в самой куче он точно не останется в мешке. Сами мешки с пункта - тоже формальные, комбезы - такие же. Но есть... На троечку.

В воскресенье планировали на Динамо отправиться, там говорят вообще лютая хтонь на берег выбросилась. Но прогноз погоды обещает дождь. Может не на мазут, так на фото сессию выберусь. Определенно точно еще поедем помогать с ликвидацией, быстро это не кончится. Согласен со всеми, кто призывает виновных к ответственности. Что я бы с этими виновными хотел за такое преступление сделать - даже тут писать нельзя. Я бросил дом в котором 40 лет прожил ради этих пляжей, всю семью сюда притащил, и не только лишь все из них довольны полностью этим(кличйода стайл). А тут на тебе - тысячи тонн мазута... Но сидеть и смотреть как все пропадает не по нашей вине - не могу. Жена не позволяет))))) Шутка, я такой же не нормальный) И нас таких много!!!

Спустя полчаса отбивания кулаков в запертые двери и нажимание звонков (на которые никто не реагировал), звонков в регистратуру (или чего оно там, откуда сообщали что нужно забрать документы и которая ничего не знала и предлагала пойти туда, сходить сюда) выдача все таки оказалась там, где объявления "выдача тут" и "выдачи тут нет". Много сил и средств было нужно, чтобы сорвать объявление "выдачи тут нет"? Да вообще никаких. Вот когда рядом вешали объявление "выдача тут", нужно было дернуть листик на второй половине двери. Только это никому не надо, и что важнее - никакого диссонанса в голове не вызывало. Понятно же, что читать нужно правое объявление, а левое читать не надо, потому что оно неправильное. Любой нормальный человек понимает, что неправильными объявлениями руководствоваться не надо, ага.

И вот оно у вас в больницах все так, там все объявления написаны не на русском языке, а на языке внутренней прошивки врачей, примерно как машинные коды, глядя на которые нормальный человек не понимает.

Вас удивляет, что не каждый человек с первого раза понимает, что значит "Внимание! Временный переезд ДПО №ХХХ СПб ГБУЗ "Городская поликлиника №ХХХ. С 09.01.2024 ДПО ХХХ будет принимать на базе ДПО УУУ по адресу"? Ну так напишите отдельно приписочку "в связи с ремонтов прием всех специалистов в период с такого по такого будет выполняться по адресу". Для тех, кто не знает, что такое ДПО.

Вместо этого разъяснения будут начинаться с фразы, сразу подключающей пациента непосредственно к космосу: "С целью повышения доступности и качества оказания первичной медико-санитарной помощи, на основании Адресной программы на 2024 год проведения капитального ремонта по Программе модернизации первичного звена здравоохранения Санкт-Петербурга на 2021-2025 годы учреждениями здравоохранения, подведомственными администрации ХХХХ района Санкт-Петербурга, утвержденной заместителем главы администрации ХХХХ района Санкт-Петербурга Пупкиным С.Н." Куда мне, блядь, идти сопли лечить, я в больницу хожу здоровье лечить, а не читать про подведомственные администрации, кабинет напишите, а потом уже про заместителей глав.

У вашего пациента талон не бился с врачом, который сидит в кабинете? Так и дальше чего - да в поликлинике о замене врачей или кабинета приема, а иногда блядь и про реальное время приема вполне можно узнать только случайно, да на тебя еще и наорут, мол и чего что в талоне другое написано, а у нас тут замена, вы сами не понимаете, маленький, спросить не можете? Это смехотворная мелочь, мало ли чего на заборе написано, а у нас по-другому все. Понимать надо и точка.

Вот к автору поста пришел человек с онкологией, пришел в нужный кабинет за 10 минут до приема, увидел что врач одевается и собирается уходить, и маячит вполне себе реальная перспектива сидеть перед пустым запертым кабинетом и гадать, а будет ли вообще этот самый прием - может врач заболел, может он сидит где-то в другом кабинете, кто ж вас там знает с вашим "выдача тут, выдачи тут нет". На что врач браво спрашивает "Вы к кому? К Иванову? А я Иванов?". Не хватает до полного счастья "Так я не Иванов? Ну и иди на хер со своей онкологией, меня твои вопросы не касаются". У вас язык отвалится больному онкологией сказать, что его врач действительно подойдет через десять минуток, и переживать не надо?

И вот смотрите, даже если брать вот ваш пост, то даже вы сами, рассказывая эту вашу ситуацию, не можете внятно донести информацию. Даже тут через жопу, и нужно решать шарады - нужно зайти в комментарии, в которых ожидаемо - видимо бывалые пациенты - озвучили за вас разъяснения, что видимо вы - врач женского пола, и именно поэтому пациент на глазок может понять, что вы не Иванов Максим (но это не точно).

В посте этого - разумеется - нет, но мы же не маленькие, мы уже воспитаны взаимодействием с казенными государственными бюджетными учреждениями ГБУЗ ГП ДПО первичного звена Учреждений Здравоохранения подведомственными администрации, мы привыкли сами обо всем догадываться, и тут сами догадались.

PS Ремкомплект для занесения в текст ".,.;::::;...,, !?,,,...,", расставьте, куда нужно. Заранее спасибо за подсказки по орфографии и стилистике, будут кстати т.к. перечитывать текст желания нету. Пойду чай пить. С рогаликами.

— Великолепно, — пробормотал он, опуская голову на кухонный стол.

Выбора не было — нужно было идти в аптеку за лекарствами. Без них состояние точно будет только ухудшаться.

С трудом одевшись, Кирилл, дрожа и шатаясь, вышел из квартиры. Благо, аптека находилась недалеко. Там он, не скупясь, закупился лекарствами на месяц вперёд и прихватил средство от похмелья.

Вернувшись домой, он с облегчением рухнул на диван. Но, вдруг понял, что продуктов в доме почти не осталось. В кухонном шкафу одиноко стояли пачка риса и немного макарон, но даже мысли о готовке вызывали отвращение.

— Вот идиот, — выругался Кирилл, раздражённый собственной забывчивостью. — Почему сразу в магазин то не зашёл?

Несколько минут он боролся с собой, но решил, что выходить снова — это выше его сил. Он взял телефон и заказал две пиццы с напитками из ближайшей пиццерии, решив, что сегодня он никуда больше не пойдёт.

Теперь оставалось дождаться доставку и хотя бы немного привести себя в порядок.

Прошло два дня, но состояние Кирилла не улучшалось. Ни разрекламированные "Колдрексы" и "ТераФлю", ни леденцы, ни аэрозоли для горла не давали никакого эффекта. Его по-прежнему трясло, как паралитика, температура, несмотря на жаропонижающее, не опускалась ниже 38 градусов. Даже старый проверенный метод — полоскание горла смесью из соли, соды и нескольких капель йода — оказался бесполезным.

Похоже, пора было идти к врачу. Но возникла проблема: Кирилл до сих пор не удосужился оформить медицинский полис. А без него визит в обычную поликлинику был бессмысленным.

Он вдруг вспомнил, что со старой работы у него осталась карточка добровольного медицинского страхования (ДМС), к которой прилагался список клиник, доступных по страховке. Быстро найдя карточку, Кирилл просмотрел список и выбрал ближайшую клинику на улице Кржижановского.

Набрав номер страховой компании, указанный на карточке, он дождался ответа:

— Алло, девушка, подскажите, пожалуйста, до какого числа действует моя карта ДМС? И если она закончилась, могу ли я за отдельную плату получить консультацию врача?

— Минуточку, — отозвался приятный женский голос. Через несколько секунд она продолжила: — Ваша карта ДМС действительна вплоть до 20 мая 2011 года.

— Отлично! Спасибо! — радостно ответил Кирилл, ощутив лёгкое облегчение.

Приняв пару таблеток жаропонижающего и обезболивающего, он с трудом собрался, вызвал такси и направился в клинику.

Клиника произвела на Кирилла впечатление уже с порога. Чистые стены с аккуратной отделкой, стеклянные двери, тёплый свет современных ламп — всё говорило о том, что это место рассчитано на комфорт и престиж. Здесь не было ни облупленной краски, ни угрюмых очередей, характерных для обычных поликлиник.

Оформив медицинскую карту у стойки регистрации, Кирилл направился на четвёртый этаж. Выйдя из лифта, он заметил, что атмосфера здесь была даже более располагающей: мягкие кожаные диваны, журналы на журнальных столиках и приятная ненавязчивая музыка. У кабинета терапевта ожидали лишь три человека, что казалось невероятным для утреннего времени.

Сев в кресло, Кирилл почувствовал, как жаропонижающее перестало действовать. Его снова начало бросать в жар, проступил пот, а в теле ощущалась привычная ломота. Чтобы отвлечься, он осмотрел информационные щиты на стенах. Таблички с профилактическими мерами, рисунки с «рекомендациями по ЗОЖ» и расписания приёма врачей. Наконец, взгляд остановился на двери терапевта. На табличке значилось: "Терапевт ДМС Алексеева Ольга Николаевна".

Когда очередь дошла до него, Кирилл встал и зашёл в кабинет.

Врач, молодая женщина, сидела за правым столом, записывая данные предыдущего пациента. Медсестра за левым столом возилась с рецептами.

— Присаживайтесь, — предложила терапевт, коротко взглянув на него, прежде чем сменить одноразовую маску.

На мгновение, пока её лицо было открыто, Кирилл невольно залюбовался ею. Молодая, едва ли старше тридцати, с чёткими высокими скулами, карими глазами миндалевидной формы и длинными светлыми волосами с мелированием. Её профессиональный, уверенный вид лишь усиливал впечатление.

Присев на стул, Кирилл вдруг ощутил странную неловкость. Он, забыв о своих симптомах, буквально застыл, разглядывая врача. Ему казалось, что время остановилось.

— Вы слышите меня? — повторила она, чуть повысив голос, когда поняла, что Кирилл не реагирует.

— А… да… слышу, — неловко отозвался он.

— На что жалуетесь? — спокойно спросила врач, внимательно посмотрев ему в глаза.

— Температура, ломота в теле, голова болит… и горло… — начал Кирилл, словно забыв слова. — Горло болит так сильно, что ни есть, ни пить нормально не могу.

Терапевт кивнула, записывая его слова в карту. Тем временем медсестра вручила Кириллу электронный термометр.

— Измерьте температуру, пока я осмотрю горло, — деловито произнесла врач, распечатывая деревянный шпатель.

Она включила фонарик и, попросив его открыть рот, тщательно осмотрела воспалённое горло.

— Тааак… лимфатические узлы увеличены, — проговорила она, осторожно прощупывая область под нижней челюстью.

Кирилл напряжённо следил за её действиями, чувствуя, как непривычное чувство растёт внутри. Он не понимал, что происходит, но её голос, движения, даже лёгкий запах дезинфицирующего средства действовали на него почти гипнотически.

"Пусть это длится дольше," — поймал себя на мысли Кирилл, с трудом подавляя желание затянуть разговор.

— Покажите градусник, — оторвала его от мыслей терапевт.

Кирилл передал прибор, а она, взглянув на экран, слегка нахмурилась:

— Температура 38,2… ну ясно, фолликулярная ангина… - произнесла она вслух поставленный ей диагноз, попутно записывая его в медицинскую книжку Кирилла.

С каждым её словом Кирилл ловил себя на том, что не может перестать смотреть на неё. Это было не похоже на обычный визит к врачу. Он чувствовал странную смесь интереса и восхищения.

- На антибиотики нет аллергии – вдруг снова спросила она.

- Нет, нету…. – как во сне произнес

—  Тогда выпишу вам вот эти лекарства, — добавила она, уже переключившись на рецепт - антибиотики принимайте по одной таблетке два раза в день – утром и вечером, горло полоскайте каждые 30 минут, побольше пейте. Больничный вам выпишу до пятницы. В пятницу прийдете снова ко мне на повторный прием. Все, можете идти.

Последней фразы Кирилл будто не расслышал, продолжая сидеть на месте и не отрываясь смотреть на нее.

- Вы можете идти, больной -уже громче произнесла доктор- прием окончен! До пятницы!

Кирилл словно застрял в круговороте своих мыслей, прокручивая в голове момент за моментом приёма у врача. Последние слова доктора, произнесённые громче, окончательно вывели его из задумчивости, и он поспешно встал.

— А, да-да... — пробормотал он, будто очнулся от сна, и направился к выходу.

— До пятницы! — напомнила врач, а за его спиной раздался сдержанный смешок медсестры, явно заметившей его замешательство.

Купив выписанные лекарства, Кирилл вернулся домой. Он, казалось, автоматически выполнил все рекомендации врача. Но даже выполняя эти действия, он не мог выкинуть из головы образ Ольги. Её голос, глаза, улыбка — всё это казалось ему каким-то нереальным, но при этом прекрасно вписавшимся в его представления о женской красоте.

Он поймал себя на том, что уже минут пять сидит, тупо глядя в одну точку.

"Да что это со мной?" — раздражённо подумал Кирилл, пытаясь переключить своё внимание на что-то другое. Но ни работа, ни новости, ни даже попытка посмотреть сериал не помогали. Он был явно ею увлечён, хотя всю жизнь не верил, что можно так потерять голову с первого взгляда.

К вечеру четверга он чувствовал себя значительно лучше. Температура спала, горло почти перестало болеть. Лечение подействовало быстрее, чем он ожидал, но радовало его не только это.

"Завтра снова её увижу," — пронеслось в его голове, и он ощутил, как сердце забилось чуть быстрее.

Кирилл провёл остаток вечера, прокручивая в голове варианты того, как он мог бы завязать с ней разговор вне контекста лечения. Ему хотелось пригласить её на свидание, но он всё время наталкивался на препятствия: "А что, если она просто засмеётся? Или откажет? И как быть с медсестрой? Она точно будет всё слышать!"

Он отбросил один вариант за другим, называя их банальными, нелепыми или просто глупыми. Хотелось придумать что-то остроумное, чтобы её заинтересовать, заставить улыбнуться.

"Но если это покажется смешным только мне, а она подумает, что я полный идиот?" — самокритично думал Кирилл, всё больше накручивая себя.

На повторный приём Кирилл летел как на крыльях, стараясь не думать о том, как будет приглашать её на свидание. Он нервничал, руки слегка дрожали, но в глубине души надеялся, что ситуация сложится сама собой.

"Может, всё окажется проще, чем я себе накрутил," — успокаивал он себя, подходя к зданию клиники.

В регистратуре он взял медицинскую карту и поспешил на четвёртый этаж. Подойдя к знакомой двери, он сразу заметил, что табличка на ней изменилась. Там было другое имя.

"Наверное, я ошибся," — подумал Кирилл, вглядываясь в новые надписи. Он прошёлся по всем кабинетам на этаже, надеясь найти её имя, но его не было ни на одной из табличек.

"Алексеева Ольга Николаевна," — вспомнил он, как звучало это имя. "Я точно ничего не перепутал."

Смущённый и растерянный, он вернулся к первому кабинету и занял место в очереди. Когда его вызвали, он вошёл и обнаружил, что за столом сидела пожилая женщина со строгим, немного уставшим лицом. Рядом — другая медсестра.

Врач, не поднимая глаз, жестом предложила ему сесть.

— Как самочувствие? — коротко спросила она, листая его медицинскую карту.

— Хорошо, спасибо, почти выздоровел, — ответил Кирилл, а затем робко добавил: — Простите, а Ольга Николаевна сегодня не принимает?

Женщина наконец подняла взгляд и ответила сухо:

— У неё первая смена, до двух часов.

Кирилл невольно посмотрел на часы: 14:30.

Он опоздал. Возможно, всего на несколько минут. Он мог разминуться с ней буквально на лестнице или у выхода, и эта мысль обрушилась на него тяжёлой волной.

"Как же я так?" — пронеслось у него в голове.

Дальнейший разговор с врачом он вёл почти автоматически, отвечая на вопросы о состоянии здоровья. Он заверил, что чувствует себя нормально и дальнейшего лечения не требуется. Но всё это время в голове крутилась одна и та же мысль: "Сегодня была моя единственная возможность."

Кирилл понял, что у него больше не будет шанса увидеть Ольгу. Уже в воскресенье он должен был возвращаться в Петербург, чтобы снова приступить к работе.

Эта мысль окончательно выбила его из колеи. Уныние и тоска накрыли его с головой. Он чувствовал, как внутри всё сжимается, словно вместе с этим упущенным шансом он потерял что-то важное.

Возвращаясь домой на такси, Кирилл без конца ругал себя за нерешительность. "Почему я не поехал утром? Почему решил всё отложить? Теперь даже не знаю, как её найти!" Мысли крутились, как карусель.

"Не дежурить же теперь под дверью поликлиники, поджидая, чтобы возникнуть как герой из кустов," — усмехнулся он про себя, чувствуя, как нарастает беспомощность. "Идиот... просто идиот."

В квартире он заварил себе кофе, чтобы отвлечься. Попытался написать паре бывших коллег, надеясь переключиться на привычные рабочие темы. Но мысли об Ольге всё равно настойчиво возвращались, словно вытесняя всё остальное.

И вдруг в голову пришла идея: соцсети.

"Может, найти её там?"

Кирилл включил компьютер и начал поиск. Вбил в поисковую строку её имя, фамилию и примерный возраст. Перелистав несколько страниц, он вдруг остановился. На одном из профилей мелькнуло знакомое лицо.

"Это она," — сердце гулко ударило в груди.

Открыв профиль, Кирилл начал внимательно изучать каждую деталь.

Она оказалась его ровесницей, закончила Казанский Государственный Медицинский Университет. Судя по профилю, была не замужем — это сразу обрадовало Кирилла. В альбомах — множество фотографий: рабочие моменты, отдых, прогулки. На всех снимках она была одна. "Может и сейчас у неё никого нет," — мелькнуло у него в голове.

И тут же мысль: "Почему бы не написать?"

Кирилл встал, прошёл на балкон, достал сигареты. Закурив, он облокотился на перила, разглядывая городские огни. Дым мягкими кольцами поднимался вверх, а он размышлял, что написать в первом сообщении.

"Может, как-то остроумно? Или загадочно? Или просто написать, что искал её, чтобы поблагодарить за помощь?"

Но чем больше он придумывал, тем банальнее всё это звучало.

"Чёрт с ним," — решил он наконец. — "Буду честным, без хитростей и глупостей."

С этими мыслями он вернулся в комнату, открыл её профиль и, чувствуя, как слегка дрожат руки, начал писать первое сообщение.

«Добрый вечер, Ольга! Я понимаю, что выбрал достаточно неподходящий способ общения, но, увы, другим способом как-то связаться с вами я не обладаю. Всё дело в том, что вы мне очень понравились, и я хотел бы пригласить вас куда-нибудь. Естественно, в удобное для вас время. Конечно, было бы проще, если бы вы дали свой номер телефона. На всякий случай оставлю свой номер. Буду ждать с нетерпением вашего ответа или звонка».

Кирилл написал сообщение, стараясь не переусердствовать с формальностью, но при этом не выглядеть слишком напористо. Он перечитал текст несколько раз, и, долго не раздумывая, нажал кнопку «Отправить». После этого он на мгновение замер, словно пытался осознать, что только что сделал.

Снова достав сигареты дрожащей рукой, он закурил, облокотился на край балкона и выпустил густую струю дыма в ночное небо. Его сердце стучало так громко, что казалось, весь мир мог его услышать. Никогда в жизни он так не волновался из-за общения с девушкой. Ольга оказалась той самой, которая сломала его привычное спокойствие.

Он проверял сайт соцсети каждые 10–15 минут, и каждый раз расстраивался, видя, что сообщение хоть и доставлено, но ещё не прочитано. Прошло несколько часов. Город за окном погружался в ночную тишину, но Кирилл всё продолжал ждать, вглядываясь в экран.

Пытаясь отвлечься, он включил телевизор, но не мог сосредоточиться на происходящем на экране. Время тянулось мучительно долго. Кирилл прождал до поздней ночи, но ответа так и не получил. Уставший и раздосадованный, он отправился спать, хотя сон не обещал быть спокойным.

Наутро он проснулся с единственной мыслью: проверить, ответила ли она. С трепетом включив компьютер и открыв сайт соцсети, к своей радости, обнаружил уведомление о новом сообщении.

«Здравствуйте, Кирилл. Честно говоря, была удивлена, увидев знакомое лицо. Очень приятно, что нашли меня таким оригинальным способом. Давайте сразу перейдем на "ты".»

Кирилл, почувствовав волну облегчения, тут же принялся писать ответ. Вдруг он заметил, что её статус изменился с "была..." на "В сети", и его сердце заколотилось ещё сильнее.

«Добрый день, Ольга! Этот способ показался мне более удобным, так как я не мог пригласить тебя прямо в кабинете, чтобы не поставить в неудобное положение. Подумал, что смогу найти тебя здесь и написать, что, собственно, и произошло.»

«Спасибо за понимание!» — ответ пришёл практически мгновенно.

«За понимание?» — удивился Кирилл, его пальцы замерли над клавиатурой.

«Да, не люблю, когда в кабинете, на работе, во время приёма начинают знакомиться. Чувствую себя очень неудобно.»

«Ну это и понятно, всё-таки работа — это работа. Оля, так как насчёт моего предложения встретиться?»

«Давай позже обсудим, мне сейчас нужно готовиться к работе, сегодня вторая смена, хоть и суббота.»

«Может, телефон оставишь? Так будет удобнее 😊»

«Хорошо. Ты опять на "вы", что ли?»

«Опечатка. И во сколько будет удобно тебе позвонить?»

«Позвони сегодня после 20:00» — написала она, добавив номер телефона.

Кирилл буквально взорвался от счастья. Он вскочил с кресла и начал скакать по квартире с криками радости, словно футбольная команда, за которую он болел, только что выиграла чемпионат. Его ликование было настолько громким, что соседи настойчиво постучали в стену, требуя прекратить эту "вакханалию". Остановившись, Кирилл почувствовал, как внутри разгорается новая волна волнения. Радость вскоре сменилась осознанием: у него оставалось всего лишь один день. Уже завтра он должен был отправиться обратно в Питер.

Открыв сайт по бронированию билетов, он с азартом стал изучать расписание. Наконец его выбор пал на фирменный поезд, отправляющийся в час ночи с Ленинградского вокзала. В Питер он должен был прибыть около десяти утра. Да, он, скорее всего, опоздает на работу, но надеялся оправдаться отсутствием билетов и вынуждено поздним отъездом из Москвы.

Едва дождавшись 20:05, Кирилл с волнением набрал её номер. Сердце стучало в груди, словно в ожидании решающего момента. Гудки казались бесконечно длинными, пока, наконец, не послышался её голос:

— Да?

— Привет! Это я, Кирилл! — выдохнул он, стараясь звучать уверенно.

— Привет, — доброжелательно ответила она, её тон показался ему спокойным, но слегка уставшим.

— Как прошёл день? — спросил он, пытаясь начать разговор непринуждённо.

— Как всегда тяжело, — призналась Ольга. — Сильно устала после смены. Хочу просто отдохнуть.

— Понимаю… Возможно, сейчас не самый подходящий момент, но хотел бы повторить своё приглашение сходить куда-нибудь. Конечно, в удобное для тебя время, — добавил он с ноткой волнения.

— Сейчас я совсем не настроена на встречу, — с лёгким вздохом произнесла она. — Может, позвонишь завтра? Я, наверное, буду в более добром расположении духа, и тогда договоримся.

Кирилл почувствовал, как его сердце сжалось. Он знал, что у него практически нет времени.

— Завтра ночью я, к сожалению, уезжаю в Питер, — признался он. — И боюсь, что долгое время не смогу вернуться в Москву. У меня там проект, который я должен закончить.

— Ты просто не оставляешь мне выбора, — чуть строго ответила она, но он уловил в её тоне скрытую улыбку.

— Прости, так получилось, — смущённо сказал он, чувствуя, как её слова дали ему шанс.

— Когда ты должен отправиться в Питер? — поинтересовалась она.

— У меня поезд в час ночи. До этого времени я совершенно свободен, — ответил он, стараясь удержать в голосе надежду.

— Хорошо, — сказала Ольга после небольшой паузы. — Давай в 16:00. Где встретимся?

— Прекрасно! — оживился Кирилл. — Давай на Таганской. Там есть небольшой сербский ресторан, уютное место, где мы сможем спокойно пообщаться.

— Отлично, тогда завтра в 16:00 на Таганской, — согласилась она.

— Спасибо, Ольга. До завтра! — выдохнул он с искренней радостью.

— До завтра, — коротко ответила она и положила трубку.

Кирилл опустил телефон, чувствуя, как от напряжения дрожат пальцы.

Закинув вещи в камеру хранения, Кирилл направился к месту встречи с Ольгой. Время поджимало, но он решил сделать остановку в цветочном магазине. Его взгляд сразу упал на букет чайных роз нежно-розового оттенка. Почему именно этот букет? Кирилл и сам не знал, но ему казалось, что он идеально подойдёт для неё.

На Таганской он ожидал, что, как и большинство девушек, Ольга опоздает минут на двадцать. Но, к его удивлению, она появилась ровно в назначенное время. Её строгое бежевое пальто подчёркивало элегантность и утончённость, но даже оно не могло скрыть её безупречную фигуру. Кирилл на мгновение замер, разглядывая её, и только когда она подошла ближе, вспомнил, что держит букет.

— Это тебе, — несколько смущённо произнёс он, протягивая розы.

— Спасибо, — ответила она с лёгкой улыбкой, взяв букет. — Очень красивые.

Они направились к ресторану прогулочным шагом. Кирилл чувствовал себя неловко: его мысли путались, а разговор не клеился. Между фразами повисала напряжённая тишина. Он пытался придумать тему, но каждое его слово казалось недостаточно интересным.

Когда они зашли в ресторан, Ольга, видимо, заметив его напряжение, попыталась взять инициативу на себя.

— Ты давно в этой соцсети? — спросила она, листая меню и словно невзначай поднимая взгляд на него.

— Зарегистрировался давно, но, если честно, я не любитель социальных сетей, — признался Кирилл. — Захожу редко, в основном, чтобы проверить, не написали ли друзья. Хотя за последние сутки заходил сюда раз пятьсот, чтобы узнать, ответила ли ты на моё сообщение, — он улыбнулся, стараясь добавить шутливую нотку.

Ольга чуть склонила голову и улыбнулась уголками губ.

— Понятно. Я тоже захожу редко, в основном для сообщений, — отозвалась она. — Давно в Москве?

— Уже четырнадцать лет, — ответил Кирилл. — После школы почему-то решил, что обязательно должен поступить в московский вуз. Странная идея, но я тогда был уверен, что это лучший выбор. После окончания так и остался здесь.

Она кивнула, заинтересованно глядя на него.

— Значит, ты не москвич? Откуда ты родом?

Кирилл на мгновение задумался, словно пытаясь вспомнить, откуда началась его история.

— Из небольшого городка в Западной Сибири, ничего особенного, — сказал он, поднимая глаза на Ольгу. — А ты родом из Казани, верно?

— Да, там и родилась, и выучилась. Но в Москву перебралась только пять лет назад, — ответила она.

Постепенно разговор стал оживать. Кирилл всё ещё чувствовал лёгкую неловкость, но Ольга своим спокойным и непринуждённым тоном помогала ему расслабиться.

— Ну и как Москва, нравится? — Ольга посмотрела на Кирилла с лёгкой улыбкой.

— Поначалу мне было сложно, — честно признался он, чуть откинувшись назад. — Ощущение, что она буквально высасывает все силы. Но со временем я понял, что Москва стала для меня почти родным городом. Наверное, теперь мне будет трудно привыкнуть к чему-то другому.

— Да, такой город требует много энергии, — согласилась Ольга. — Мне тоже нравится здесь работать. Жить, наверное, тоже… Правда, с таким ритмом жизни и работы личную жизнь устроить так и не получилось.

— Ну, если рабочий день ненормированный, то это неудивительно. У вас, медиков, ведь именно так? — подметил Кирилл.

— Нет, у нас нормированный график, — поправила она. — Но зарплата такая, что приходится подрабатывать. А ты чем занимаешься?

— Я юрист, — Кирилл смущённо улыбнулся, будто его профессия звучала недостаточно интересно.

— И чем занимаются юристы в свободное время? — с лёгким интересом спросила Ольга, подняв одну бровь.

— Да ничем особенным, — ответил он, раздумывая, как бы не показаться скучным. — Всё стандартно: кино, музыка, прогулки… Ну, в общем, всё то, что помогает эффективно убивать время.

— Да, всё как у нас, медиков, — Ольга усмехнулась. — А тебе нравится то, чем ты занимаешься?

Кирилл на мгновение замолчал, будто обдумывая, стоит ли быть откровенным. Потом выдохнул и начал:

— Если честно, сейчас я в некоторой растерянности. Раньше я был просто небольшим винтиком в механизме большой корпорации. Таким, который можно заменить без проблем, а можно вообще убрать. Моя работа заключалась в строго очерченных рамках: засыпать на совещаниях, соглашаться с руководством и ничего не решать. Как это называют… «офисный планктон». Я раньше не понимал этого определения, но теперь вижу, насколько оно точное. Рабочий день всегда одинаков: с 9 до 18, пять дней в неделю, 22 рабочих дня в месяц… Всё ради смс 1 и 15 числа, чтобы прожить следующий месяц. А если ты теряешь работу и не находишь новую сразу, ты просто обречён.

Ольга внимательно слушала, слегка поджав губы.

— Сейчас мне предложили вести проект в Питере, — продолжил Кирилл. — Обещали перспективы, но я понимаю, что легко не будет. Эти обещания ведь могут остаться только обещаниями. Хотя… надеюсь, что всё получится. Может, я разбогатею и больше не буду думать о том, где найти деньги, чтобы пригласить красивую девушку на свидание.

Ольга чуть смутилась, но улыбнулась, слегка склонив голову.

— Звучит честно. И немного грустно, — сказала она. — Но ты, кажется, совсем не похож на тех, кто сдаётся. Уверена, у тебя всё получится.

— Твои слова напомнили мне о моей работе и её значимости в нашей стране, — сказала Ольга с лёгкой грустью в голосе. — Многие мои однокурсники уже бросили профессию, ушли в другие сферы, где можно заработать. А мне нравится то, что я делаю, и моя работа. Пусть я и не училась в московском вузе, но всегда хотела работать именно здесь. Как бы там ни было, в Москве всё-таки ситуация лучше, чем в любом другом регионе.

— Да, ты права, — кивнул Кирилл. — Москва действительно даёт больше возможностей, хотя и сил забирает немало.

— А как тебе Питер? — спросила она, слегка наклонив голову, будто пытаясь уловить его истинное отношение.

Кирилл немного помедлил, подбирая слова, чтобы не звучать слишком критично:

— По правде говоря, я ожидал большего. Я столько восторженных отзывов слышал об этом городе, а увидел неубранные от снега улицы, грязь… Это, честно говоря, произвело не самое лучшее впечатление.

— Ну и в Москве зимой грязь и улицы не всегда убирают, — заметила Ольга с ироничной улыбкой.

— Да, но по сравнению с Питером в Москве с уборкой полный порядок, — возразил Кирилл, разводя руками. — Хотя, справедливости ради, старый Петербург действительно красив. Но это, если не отклоняться от туристических маршрутов.

Ольга усмехнулась:

— Значит, тебе не удалось полюбить Питер?

— Пока нет, — признался Кирилл. — Хотя, возможно, я просто не успел его почувствовать. Всё время только работа и разбор проблем компании. А ты там была?

— Несколько раз. Мне Питер кажется… величественным, но, наверное, жить там я бы, наверное, не смогла. А почему ты решил так далеко уехать? Неужели в Москве работы не было?

Кирилл невольно усмехнулся:

— На самом деле я очень рассчитывал получить предложение из одной коллегии адвокатов. Но пока ждал ответа, решил заняться этим проектом. Думал, это временно. Но из коллегии так и не позвонили, а работа в Питере, которая предполагалась как краткосрочный проект, сейчас явно затягивается надолго.

— Рискованно, — заметила Ольга.

— Да, — согласился он. —Поначалу я вообще ничего не знал в той сфере права, в которой предстояло работать. Было страшно. Но выбора особо не было. Надеюсь, в марте всё-таки состоится долгожданное заседание, и я смогу вернуться в Москву.

— Значит, ты всё же планируешь вернуться? — спросила она, и в её голосе прозвучала нотка интереса.

— Да, для меня Москва всегда была приоритетом. И, если честно, я уже скучаю по ней, — признался Кирилл.

Так незаметно пролетели несколько часов, пока Ольга, взглянув на часы, с лёгким сожалением не произнесла:

— Извини, но мне пора возвращаться домой, нужно подготовиться к завтрашнему дню. Снова на работу.

— Я понимаю, — мягко ответил Кирилл. — Я провожу тебя.

Ольга улыбнулась, но мягко покачала головой:

— Нет, не нужно. Спасибо, но я сама доберусь.

Кирилл слегка удивился:

— Как так? Может, тогда я вызову для тебя такси?

— Хорошо, пусть будет такси, — немного подумав, согласилась она.

Он быстро заказал машину, и они вышли из ресторана. Стоя у порога, Ольга повернулась к нему и спросила, в её голосе звучала надежда:

— Ты же часто приезжаешь в Москву?

Кирилл едва заметно замялся, но быстро нашёлся:

— Да, конечно, — солгал он, чтобы не расстраивать её. — Сейчас, правда, не было особой необходимости, но теперь, похоже, придётся приезжать гораздо чаще. Каждые выходные.

Ольга смущённо улыбнулась, её взгляд стал мягче:

— Спасибо за вечер и за цветы. Это мой любимый цвет, кстати.

Кирилл почувствовал, как внутри всё наполнилось теплом:

— Я запомнил.

Ольга села в такси, бросив ему напоследок нежный взгляд. Машина плавно тронулась с места, и Кирилл остался стоять на улице, долго смотря ей вслед, пока огни автомобиля не растворились вдали.

Обратно в поезде он почти не замечал ничего вокруг. Все его мысли крутились вокруг прошедшего вечера, её улыбки, смущённого взгляда, тонкого аромата её духов. Каждая мелочь, каждая деталь воспоминаний вызывала у него глупую, но неподдельно счастливую улыбку. Он думал только о том, как скоро сможет снова её увидеть.

Продолжение следует.....  

____________________________________________

Примечание:

Дорогие друзья, читая ваши комментарии, я понимаю, что мое творчество заинтересовало моих немногочисленных читателей, порою требующих выкладывать больше и чаще очередную главу из свой книги. Прошу не обижаться на меня за некоторые перерывы в опубликовании очередной главы, так как то,. что изначально затевалось как некая тренировка и развлечения, сейчас увлекло меня с головый, отнимая много времени на проработку многих деталей и развития сюжета. Я буду вам признателен, если вы будете оставлять свои коменнтарии со своими замечаниями и предложениями, для меня они очень ценны. Спасибо всем моим читателям!