Такое слово как экскурсии я особо не люблю, но оказавшись в Поднависле первый раз мне ее реально не хватило. Недавно этот пробел был устранен, а экскурсию нам провела сама Галина, которая является племянницей знаменитой тёти, что до конца своих дней хранила покой солдат, сначала выхаживала раненых, сама же хоронила, а после окончания войны ухаживала за могилами. По этому люди прошедшие ад называли ее не иначе как поляной Аршалуйс или поляной памяти.
Все могилы здесь отмечены маленькими камушками. И три братских, где лежать больше тысячи человек. Место не смотря на свою тяжёлую атмосферу невероятно красивое. Именно ее и купил Киворк Хаджиян, целых 15 гектар, где поселились не только он, но и его многочисленные родственники. Всего же здесь насчитывалось шесть дворов. Было большим удивлением, что помимо поднавислы в округе находилось огромное количество больших и малых хуторов, которых давно нет. А вместо некогда огромной поляны теперь густой лес.
Всего же у семьи Хаджиян было 12 детей. Последняя тетя умерла по словам Галины совсем недавно пережив девяностолетний рубеж. Да и сама мать Аршалуйс дожила до 100 летнего возраста. Занимался отец выращиванием табака в колхозе, табак собирали, сушили, а потом на повозках отправляли в Горячий Ключ. Выучилась на курсах в Краснодаре и она, чем очень гордилась. Была комсомолкой.
Однажды к дому Хаджиян принесли раненых, а потом ещё и ещё. Тяжело больных клали в доме, остальных прямо под деревьями. На территории поднавислы разместился медпункт НКВД. Тогда молодая девушка которой было всего 28 лет сама согласилась помогать врачам. И с ее появлением количество смертей резко сократилось. Она готовила, стирала, делала перевязки, поддерживала как могла сидя с ранеными у кровати по ночам, даже сама переносила в дом тех кто был совсем плохой. Время было страшное, голодное, медикаментов, вещей не было. И в лютые холода вместо шарфа Аршалуйс использовала гордость любой армянской девушки, это длинная коса, она ее обматывал дважды вокруг шеи, чтобы хоть немного грела. А вместо обуви ходила в постолах (просто кусочек кожи на ногах).
Хоронили солдат в обуви и в той одежде в которой они были. За любые попытки снять их с убитого, грозил расстрел, без разбирательства, это приравнивалось к мародерству. По этому люди ходившие зимой фактически босиком даже не пытались снять их с убитых. Также ходили по округе и пещерам и просили простые тряпки для раненых солдат, а люди отвечали взаимностью, отдавая последнее. По словам Аршалуйс спасло многих то, что зима оказалась с малым количеством снега, всего лишь по колено иначе бы погибших было гораздо больше. Умела она и лечить и метко стрелять почти до самой своей смерти. Отлично знала всю ближайшую лесную округу.
В боях за гору "фонарь" на который и были расположены немцы на каждого убитого советского солдата приходилось около 2,5 тонн различных снарядов. Патрон, авиа и иных видов бомб. А земля буквально была изрыта воронками. Поход за водой к единственному роднику был сравним с игрой в русскую рулетку. Не спасало даже то, что это происходило под покровом ночи. В лесах поднавислы было огромное количество партизан и местных жителей, которые полгода, а некоторые больше жили кто в пещерах, кто в лесу. Жила там и семья Хаджиян. Людей которые знали лес берегли как зеницу ока. Однажды старец попросил у командира двух бойцов, со словами, я умею хорошо стрелять, но руки у меня слабые. Командир немного подумав выполнил просьбу и не просчитался. Стало появляться мясо кабана, косули. Готовили мясо и крупы, грибы прямо на месте в огромных 200 литровых чанах.
Аршалуйс очень долго и много болела. И несколько раз находилась на грани между жизнью и смертью. Ещё до войны она сильно упала ударившись спиной и простыла, получив сильное воспаление и затемнение лёгких. После того как табак отвезли в Горячий Ключ, на обратном пути река поднялась и подводу повело. Тогда возничий крикнул, чтобы хвасталась за хвост быка. Бык ее и вытащил. После того случая семь долгих лет Аршалуйс была очень слаба. А первые несколько дней и вовсе, родные уже прощались, когда та лежала без сознания и в горячке. Тогда ей приснился сон, что идёт она со своим родственником, тот переходит брод и идёт дальше, а на просьбу подождать отвечает, рано тебе ещё, людям ты нужна.
И это оказалось пророческим. Однажды она ухаживала за солдатом, который со слезами перед смертью сказал, что никто так и не узнает где они лежат, никто не придет на могилу. Тогда молодая девушка поклялась, не произойдет такого никогда и она сделает все. В дальнейшем ни наказ отца ни уговоры многочисленных родственников ни даже советская власть не смогли сломить волю и забыть о данном умирающему солдату обещании. Она всегда говорила, помню каждого. Молодые были, красивые. Кто-то плакал и переживал, мол кому я нужен, без ноги, калека, а она их успокаивала, женщин много, устроишься на завод. Руками работать будешь. Один молодой солдат в последующем действительно устроится на завод, станет со временем на нем директором, заведет семью и через много лет придет на поклон, со словами, права ты оказалась сестричка.
Когда ты заходишь в дом, первое что отмечается это очень мягкая и теплая энергетика, а так же ощущения, словно попадаешь к бабушке в деревню. Время здесь буквально остановилось. Здесь собрано всё, дипломы, картины, утварь, фотографии и вехи страшного времени... Впечатлили кисточки из шерсти кабана. Было так же интересно узнать, что она рисовала, много читала, перенянчила всех своих многочисленных племянников, внуков и даже правнуков. И была очень гостеприимной, жила по законам гор и леса - сегодня поможешь ты, завтра помогут тебе. Это те места, где нельзя оставлять человека одного иначе он просто погибнет. Потому что на десятки, а порой и сотни километров никого.
Дом и двери всегда были открыты. Всегда стояли масло, крупы, мука. Она любила говорить: "прихожу иногда, а у меня печка теплая, люди приходили, поели, убрали за собой, а я даже не знаю кто это был. Сегодня я покормила, завтра мне кто-то что нибудь принес. Нужно добро делать. Однажды зашёл солдатик, попросив попить. Аршалуйс вынесла ему кружку молока. Тот выпил и ушел. Вернувшись через десятки лет. На вопрос, помнишь ли ты меня, старушка конечно его не вспомнила, сколько было таких. На что мужчина ответил, за то я помню доброту твою, особенно вкус того молока...
Под конец жизни она ослепла, сначала на один глаз, а потом и на второй, катаракта. После проведенной операции снова стала хорошо видеть. Не за долго до смерти ее признали женщиной года по мнению ЮНЭСКО, после чего женщина сказала: "вот и сбылся сон". За десять лет назад он приснился ей в таком виде, что на плечи упала одна звезда, а потом и вторая на другое, на что она воскликнула, падишахом быть не могу, генералом тоже. Но судьба, решила, что испытаний не достаточно. В возрасте 84 лет от рака лёгких глаза Аршалуйс сомкнулись навсегда. Передав племяннице которая за ней ухаживала последние годы единственное, что у нее было, могилы ее солдатиков и завещала их так же предано хранить.
Живёт сейчас женщина в крохотном доме, похожим на летнюю кухню, достроить нормальный не хватает средств. Зарплата издевательская, всего 12 тысяч рублей. Света и воды здесь нет. Вот так наше государство заботится о памяти предков благодаря которым оно по сей день существует. Показывая нам различные дипломы и грамоты была брошена фраза с обидой в душе: "что мне делать с этими бумажками и зачем они мне. Лучше бы делом помогли". Купить здесь можно и яйца и медовуху и молоко, мед, грибы, то, что можно вырастить или добыть в лесу.
Напротив одного из больших захоронений сидит женщина в платочке возле простреленной каски. Когда лучи уходящего солнца освещают, застывшая фигура становится живой, а сама она теплой. Руки же, которыми она лечила людей стёрты до блеска, так люди просят у армянской девушки с большим сердцем что-то своё и говорят, она им действительно помогает.
