"Как я понимаю, эти разговоры отражают в определенном смысле безысходность и понимание, что обычными честными средствами, которые применяются в международном праве даже во время боевых действий, они не достигнут своей цели. Это похоже на агонию", - сказал Лавров, комментируя разговоры на Западе об ударах американским оружием по территории РФ.
На сайте американского журнала Foreign Policy появилась статья военных аналитиков Стива Коэна и Джана Джентиле — и была тут же перепечатана в RAND, главном аналитическом издании Пентагона. Авторы отчетливо понимают, что привычными средствами ни поле боя Киев победить не может. "Украина истекает кровью", — признают они.
В этом трудном положении американские эксперты рекомендуют киевскому режиму наносить удары "не по стрелам, а по лучникам", то есть бомбить российские аэродромы, самолеты, военные базы, военные корабли и ракетно-пусковые установки. Еще одной целью для киевских должны стать российские железные дороги — удары по ним должны сломать всю логистику российской армии. Также в списке целей НПЗ, оружейные заводы и вообще любые важные "экономические объекты".
Параллельно американцы вполне цинично советуют украинцам не бояться потерь и активно контрнаступать.
Двухэтажный особняк общей площадью 848 квадратных метров и высотой потолков 3,2 метра расположен в деревне Уиннетка, к северу от Чикаго. В нем оборудованы пять спален и шесть ванных комнат. Интерьеры здания почти ничем не напоминают о фильме, поскольку владельцы в 2018 году сделали современный ремонт. В частности, они полностью переделали подвал, в котором оборудовали тренажерный зал, бар и комнату отдыха для игр и покера. Также была сделана пристройка, в которой разместилась комната для посиделок с друзьями. При этом владельцы оставили без изменений планировку кухни, гостиной и столовой, чтобы сохранить черты дома, узнаваемые в комедии.
Оценивается особняк в 5,25 миллиона долларов (471 миллион рублей). Отмечается также, что дом построен в 1921 году, за все время у него было четыре собственника. Последний раз особняк был продан в 2012 году за 1,58 миллиона долларов (141 миллион рублей). Соответствующее объявление опубликовано на сайте продажи недвижимости Zillow.
Больше интересного в режиме онлайн в телеграм канале, ссылка в профиле
Одна. Она никогда ещё не оставалась одна. Всегда кто-то был рядом. Сначала мать, братья и сёстры, потом тётка, затем Витька, Филька, Ян, Мартин.
И вот она одна. В пустой квартире. Сидит неподвижно на диване, не моргая, глядит в стену. Сколько она так сидит? Час? День? Месяц? Вечность?
Где-то там, за окном, за дверью - жизнь, в которой её нет. А может и жизни самой нет. И не было никогда. А всё, что было, то и не с ней вовсе. Она просто в сторонке стояла и смотрела. И всё это её не касается.
А если и было. Для неё всё кончилось. В ней ничего не осталось. Даже боли. Боль можно выкричать. Соседям и стенам. А то, что наполняло сейчас, было похоже на свернувшийся комок манной каши, который хотелось выплюнуть, но на это не было сил.
Муторно. Ида запахнула халат и пошаркала к выходу. Напиться. До отключки. Так, чтоб ничего ни соображать, ни думать, ни вспоминать. Спустилась на первый этаж, вдавила кнопку звонка.
Маринка Гламорган всегда дома. Когда только на работе бывает? А может, и нет у неё никакой работы. Врёт, что санитаркой в Доме престарелых работает. Говорит: «...опы старикам моет» - будто хвастается. Хотя, может, и правда, от неё всегда воняет, как от немытого унитаза.
Маринка распахнула дверь и уставилась на незваную гостью недовольным взглядом.
- Ишь ты, в долг. С чегой-та я тебе в долг должна давать? Народ сказывает - ты долгов не возвращаешь. Брать берёшь, а отдать забываешь.
- Враньё! Наговаривают.
- Как же! Ивановна говорила, что вещи ты у неё взяла на продажу и не вернула. Ни вещей, ни денег, а?
- Не помню я такого.
- Вот, вот. Ивановна так и сказала, что ты сразу в беспамятство впадаешь, как она тебя к стенке прижмёт.
- У Ивановны с головой не в порядке, она, когда Чернобыль взорвался, на улице под дождем гуляла. Сама рассказывала. Вот теперь и проблемы.
- Не дам! - Маринка дёрнула дверь, но Ида успела просунуть в щель ногу.
- Маринка, налей хоть стакан. Забыться хочу, хоть на час, не могу больше. А то повешусь. На тебя грех ляжет.
- От же ты зараза! - Маринка оттолкнула дверь. - Ладно, заходи, у меня тут компания, отмечаем Лёнькин отъезд в Уэльс, присоединяйся, нальём.
- Чего? - не поняла Ида, но шагнула в прихожую.
- Это мы так шутим. Лёнька Восьмилитровый на север собрался. - Маринка приблизила своё булыжно-подобное лицо к уху Иды и зашептала. - Выгнала его мадам его. Та ещё штучка-дрючка оказалась. А ему деваться некуда, он же погорелец , ну вот, завтра уезжает типа на заработки, хотя чё он умеет, кроме как картошку выращивать. Но мы, люди сочувствующие, его типа поддерживаем, вселяем, так сказать, надежду на будущее. На успех. Давай и ты поддержи. - Гламорган подтолкнула Иду в направлении кухни. Из раскрытой двери сизым облаком сигаретного дыма выплывала обкуренная Лёнькина надежда на будущее. Отвратительный запах сивухи и чесночной колбасы вызывал тошноту. Но это как раз то, что ей сейчас нужно. Эта блевотная смесь совпадала каждой молекулой, каждым атомом с её состоянием.
- Опачики! – Лёнька, шатаясь, привстал и развёл треморные руки. - Иди ко мне, лапуль, - схватил Иду костлявыми пальцами и потянул к себе. Ида, не сопротивляясь, плюхнулась рядом на продавленный диван. Рука Лёньки тут же легла на её плечо. - Ну-ка, Похбюро, плесни моей королеве, - скомандовал Восьмилитровый и протиснул руку в разъехавшийся на груди халат Иды. Сухие подушечки пальцев процарапали кожу.
Угрюмый старик с помятым лицом по кличке Похбюро столкнул с колен плешивую болонку и вцепился в бутыль с затёртой этикеткой, на которой с трудом, но ещё можно было прочесть: «Смирнофф». Болонка взвизгнула и потрусила в угол, где валялся кусок мешковины.
- Куда? - харкнул Похбюро.
Маринка схватила с буфета залапанный пальцами стакан, поставила перед Идой.
- Сюда.
Мутная жидкость весело забулькала.
- Ну что? - Восьмилитровый прижал к себе Иду. - Выпьешь за меня?
Ида взяла стакан. На поверхности самогонки плавали едва заметные ворсинки. Ида покосилась на плешивую болонку, пару секунд колебалась, но потом разом опрокинула стакан. Огненная вода обожгла внутренности и ударила волной в голову. Всё поплыло, закружилось и стало... смешным.
Смех вызывали и лобызания Восьмилитрового, и чавканье Гламорган, и харканье Похбюро, и попискивание болонки.
Особенно смешили разговоры. Она ничего не понимала. Просто хихикала.
- А может, я никуда и не поеду, - причмокивал Лёнька, тыкаясь носом в разрез Идиного халата.
- Это рациональное мышление мешает тебе принять единственно-правильное решение, - корчил умную морду Похбюро.
- Кому ты там нужен? - кривила физиономию Гламорган.
Все что-то говорили, спорили, доказывали. Ида хохотала. Пила и хохотала. Отгрызала колбасу и хохотала.
Очнулась она под утро на том же продавленном диване, голая, но прикрытая халатом. Тело ныло, голова кружилась. Она с трудом поднялась и успела сделать три шага, как зловонная жижа с кусками непереваренной колбасы брызнула из неё фонтаном через рот и нос на голову плешивой болонки.
Подписывайтесь на интересные вам теги, сообщества, авторов, волны постов — и читайте свои любимые темы в этой ленте. Чтобы добавить подписку, нужно авторизоваться.
