Shbmnk

Сегодня будет информация для родителей.

Когда-то, выбирая факультет при поступлении в медицинскую академию, я отказалась от педиатрического в пользу лечебного потому, что сделать больно ребенку куда страшнее, чем взрослому. До сих пор считаю, что самые крепкие нервы – у врачей-неонатологов, которые бесстрашно вставляют трубочки, иголки и прочие инструменты в тело крошечного пациента, невзирая на крики и плач.

На самом деле, в медицине надо уметь отключать эмпатию (неважно, хирург ты, гинеколог или педиатр), она только мешает в ситуации, когда нужно действовать быстро и решительно. Но становиться чересчур толстокожим к ощущениям подопечных тоже опасно. Вот этот стереотип – «доктор сделает больно», он лишь наполовину основан на неизбежности дискомфорта при манипуляциях с и без того страдающим организмом. А на вторую половину – связан с тем, что некоторые медики (и родители ребенка тоже!) и правда не задумываются над тем, что боли можно избежать.

Взять к примеру детскую стоматологию. Частные клиники сейчас предлагают в некоторых случаях (когда нужно запломбировать несколько зубов) давать малышу общий наркоз. На что взрослые люди иногда реагируют удивленно: «Что это еще за глупости? Нам в детстве зубы вырывали без анестезии, а тут такие сложности». А еще есть всякие неприятные процедуры вроде введения эндоскопа в мочевой пузырь или удаления аденоидов: далеко не во всех городах есть коммерческая альтернатива тем подходам, которые практикуют государственные больницы, поэтому классическое «придется потерпеть» звучит едва ли не в каждом кабинете, где лечат детей.

Или еще наши врачи (и детские, и взрослые) любят назначать уколы в ситуациях, когда таблетки не менее эффективны. Просто они не в курсе.

Меня вымораживает формулировка таких вот докторов старой закалки: «лучше сделаем это, пока он маленький, так он не запомнит, как было больно». Это как раз то самое злоупотребление беспомощностью пациента, которое открывает портал в ад. Запомните: если мы говорим о плановом, а не об экстренном лечении, доктора должны сделать все возможное, чтобы пациенту – вне зависимости от того, исполнился ли ему 1 месяц или 99 лет – не было больно. Или, как минимум, объяснить, почему нецелесообразно давать обезболивающее.

Как родителям помочь младенцу, которому больно?

Заставить врачей пересмотреть отношение к детскому обезболиванию мы едва ли сможем. Но есть кое-что, что можно предпринять самостоятельно.

1. Кормление грудью. Это наилучший вариант, который сочетает сразу несколько факторов: сладкое молоко, контакт кожа-к-коже, сам процесс сосания. Согласно исследованиям, это младенцы, которых прикладывали к груди во время взятия крови и других неприятных медицинских манипуляций, меньше плакали.

2. Сосание пустышки. Это менее эффективный способ, но ученые отмечают, что он все равно превосходит тугое пеленание, укачивание и попытки отвлечь ребенка с помощью голоса или поглаживаний. Правда, те малыши, которых кормили сладкой водичкой из бутылочки, переносили боль легче, чем те, кто просто сосал соску.

3. Тугое пеленание. Оно успокаивает младенца, заставляя почувствовать себя как в материнской утробе. Такой метод подойдет в ситуации, когда ребенка нельзя прижать к груди — например, при манипуляциях с личиком или во рту.

4. Контакт кожа-к-коже. Если другие варианты недоступны, ребенка можно просто обнять — это тоже снижает стресс.

5. Фоновое воздействие. Существуют исследования, доказывающие, что музыка, массаж и согревание также немного облегчают боль у младенцев. А вот эффективность остеопатических манипуляций и акупунктуры до сих пор не доказаны

Здесь – о рекомендациях Американской педиатрической ассоциации в отношении болезненных процедур у новорожденных. К сожалению, никакой юридической силы в России они не имеют, но дают представление о том, как прогрессивное медицинское сообщество решает проблему. Это – стандарт современной медицины. Берегите детей.

Привет! Желаете немножко пессимизма утром в понедельник?

Среди управляемых факторов, влияющих на здоровье человека, есть один, который труднее всего корректировать. И это не пристрастие к алкоголю, нет. И даже не лень, мешающая нам натягивать кроссовки по будильнику. Поговорим про воздух, которым мы дышим.

Судите сами: если вы живете в мало-мальски крупном населенном пункте, то почти наверняка имеете возможность выбирать еду, составляющую ваш рацион. Проблему с качеством воды решает фильтр. Консультацию нормального врача можно получить, обратившись к пусть полулегальной, но все равно доступной телемедицине. Но воздух — это роскошь. Даже в самом престижном районе мегаполиса, за высоченным забором в квартире с ремонтом, выполненном из самых экологичных материалов, вы не можете обеспечить себе принципиально лучшее, чем снаружи, качество воздуха. И тысячи людей ежегодно соглашаются на эту сделку, переезжая из провинции в Москву, Питер и другие миллионники.

Впрочем, будем честны: прямой корреляции между размером города и качеством воздуха нет. Так, в августовском рейтинге Минприроды все 22 лидера по загрязнению находятся восточнее Урала, а плотность населения в правой половине страны на порядок ниже, чем в левой. С другой стороны, в свежем рейтинге Гринпис по загрязнению российских городов диоксидом азота на первых строчках — сплошь мегаполисы. Логика такая: где живет мало людей правительство безбашенно строит смердящие заводы. А жители больших городов в рамках программы «Каждому члену семьи — включая младенцев — по личному авто» утопают в выхлопных газах.

Ну и что, живут же люди в Норильске вроде!

Тут ведь как. Недавно в JAMA было опубликовано исследование, оценивающее долгосрочные последствия воздействия плохой экологии на здоровье человека. В нем приняли участие около 7 тысяч взрослых американцев из шести городов с разным качеством воздуха, которым на протяжении 18 лет делали КТ легких и проводили тесты, оценивающие работу дыхательной системы.

Выяснилось, что проживание в населенном пункте, где параметры воздуха хотя бы немного хуже экологических норм, сопоставимо с эффектом от ежедневного выкуривания пачки сигарет. Резко повышается риск развития эмфиземы. Это когда легкие становятся похожи не на мелкопористую губки, а на крупнопористую. И, как следствие, хуже впитывают воздух, и человек вынужден дышать чаще и глубже, как выброшенная на берег рыба. Такое состояние превращает последние годы жизни в сплошной кошмар: можно преодолеть страх смерти вообще, но не страх задохнуться здесь и сейчас.

Кроме стариков в группе риска — дети. Британцы выяснили, что чем грязнее воздух в районе, где живет ребенок, тем меньше у него емкость легких. Это снижает шансы стать олимпийским чемпионом и взамен повышает риск самых разных заболеваний (туберкулеза, астмы, той же эмфиземы).

Пожалуй, самые распространенные внелегочные последствия плохой экологии для людей среднего возраста — это аллергия и гипертоническая болезнь. И если первая ощутимо ухудшает качество жизни, то вторая ее сокращает.

И пока у нас не родится своя Грета Тунберг, поменять эту ситуацию глобально не получится. А шансы, что она родится, тоже так себе — угадайте, как грязный воздух влияет на фертильность. Короче, единственное, что можно предпринять — сменить место жительства, отказавшись от возможностей большого города в пользу хорошего воздуха.

У ВОЗ есть онлайн-счетчик загрязнения, который позволяет наглядно оценить экологическую атмосферу в вашем населенном пункте (правда, далеко не все российские города там ищутся). Уточнить информацию по выбросам можно на сайте местного гидрометцентра или с помощью специальных приложений. Пожалуй, сходить с ума и заниматься таким мониторингом еженедельно большого смысла нет. Но если там, где вы живете, воздух оставляет желать лучшего, стоит хорошенько подумать, задорого ли вы продаете свои легкие. И надолго ли их еще хватит.

Попробуйте сыграть в такую игру: вбейте в поисковик название любого продукта, который ели сегодня и вчера, а следом — слово «рак» или слово «инфаркт» (хоть на русском, хоть на английском). Почти наверняка увидите множество новостей, свидетельствующих о том, что ваша еда вас убивает. Или — напротив, что она поможет прожить долгую и здоровую жизнь. Но не спешите смеяться над журналистами, что сочиняют мнения британских ученых как астрологи гороскопы.

Диетология — кромешный ад для доказательной медицины, и вот почему:

1️⃣ В ней почти не проводят рандомизированных контролируемых исследований. Это золотой стандарт докмеда, позволяющий дать точный ответ на вопрос о пользе или вреде любого вещества для здоровья человека. Не могу удержаться от попсовой, но сверхдоходчивой цитаты любимого Голдакра:

«В идеальном мире я бы взял 1000 детей, родившихся в Оксфордской больнице и разделил их на две группы. Половина из них всю жизнь потребляла бы только свежие фрукты и овощи, а вторая половина не ела бы ничего, кроме бекона и жареной курицы. Тогда я бы измерил, кто чаще болеет раком, болезнями сердца, кто умирает быстрее всех, у кого больше морщин, кто самый умный и так далее. Но еще мне бы пришлось заключить их всех в тюрьму, потому что я ни за что не смог бы заставить 500 человек питаться до старости одними фруктами и овощами».

2️⃣ Что нам остается? Смотреть, но не трогать. То есть, проводить обсервационные исследования: много лет наблюдать за людьми, проживающими в сходных условиях, но отличающихся какой-нибудь одной пищевой привычкой (например, пристрастием к горячему чаю).

Проблема в том, что через обсервационные исследования невозможно доказать причинно-следственную связь. Недавно журналисты из Fivethirtyeight провели опрос читателей, и по его итогам вывели прикольные диетологические взаимосвязи. Например, выяснили, что те, любит кофе, обычно любят и кошек (черт!). А у тех, кто пьет газировку, в прошлом году была странная сыпь. А жареную рыбу чаще едят демократы. А на капусту налегают преимущественно обладатели втянутого пупка.

Лучше всего в ложные корреляции въезжаешь через пример с Николасом Кейджем и смертями в бассейнах.

Шутки-шутками, а ученые уже воют на луну от невозможности сказать что-то конкретное на основании многолетних наблюдений: задание на потом и со звездочкой — почитать статью онкоэпидемиолога Антона Барчука про очередной раунд обсуждений красного мяса, которое вроде как снова не вызывает рак.

3️⃣ Но и это еще не все. Люди, принимающие участие в диетологических проектах, постоянно брешут о своем рационе. Ну, не специально, наверное, но это классика. А еще люди бухают, болеют, блюют. И это тоже влияет на конечные точки: то, что мы получаем по результатам наблюдений. Короче, доверия участникам исследований нет, а получить точную информацию нереально. Еще одна цитата, на этот раз от ученого по имени Кристофер Гарднер:

«[Чтобы получить точный результат], мне понадобится видеокамера, желудочный имплантат, фекальный имплант и еще такая особая штуковина в унитазе, которая будет втягивать вашу мочу и какашки, прежде, чем вы их смоете, анализировать состав и отправлять мне электронное письмо с информацией о том, что там было».

4️⃣ Даже если все наши испытуемые (то есть, наблюдаемые) поклянутся не врать, точных результатов все равно не будет. Потому, что люди очень разные — в физиологическом смысле. И еда тоже разная: кубанская фермерская морковка — не то же самое, что морковка, выращенная китайцами в теплице под Красноярском.

Доходчивый пример — исследования про кофе, где людей спрашивают, сколько они его пьют, чтобы оценить последствия длительного употребления разных доз кофеина. Но сколько кофеина в одной чашке? Подозреваю, что даже в той, что я готовлю по утрам на кухне, следуя многолетней привычке, изо дня в день оно разное. Разные зерна, разная обжарка, разный срок хранения, разная вода, разная степень чистоты рожка, разная степень износа кофемашины. А ведь иногда вырубают электричество, и я варю кофе в турке. А бывает, что утренний кофе я пью не дома, а на вокзале, в аэропорту или в гостинице.

И это был примитивный кофе, а как оценивать потребление йогурта? Колбасы? Лобстеров?

5️⃣ Напоследок — мое самое любимое. Конфликт интересов производителей. Наука вообще-то довольно дорогое удовольствие, и даже очень добрые люди редко соглашаются заниматься ей на добровольных началах. Исследования лекарств, как правило, спонсируют фармкомпании. А кто готов платить за то, чтобы узнать, как шоколад влияет на сердце? Минздрав? Минобр? Ну-ну. Об этом я тоже писала: 98% исследований, произведенных за деньги корпорации Mars, подтверждают пользу продуктов из какао для здоровья. Кажется, даже акулы фармбизнеса не позволяют себе таких громких и лживых обещаний. Маловероятно, что если наврать с три короба про лекарство, то его побегут покупать вообще все люди подряд. К тому же, всегда есть риск, что они подадут на тебя в суд за побочные эффекты или смерть, которую препарат должен был предотвратить. А вот чтобы доказать, что вы не поумнели от шоколада или там не помолодели от ягод годжи, нужно быть одним из тех Голдкаровских детей, заточенных в тюрьму с младенчества. Среди нас, кажется, таких нет.

Вывод будет в виде метафоры.

В фильме про Индиану Джонса был такой эпизод: ему нужно было пересечь подземелье, пол которого состоял из плиток с буквами. Если наступишь на неправильную, то она провалится, а ты упадешь в пропасть. И только по тем, которые составляют имя бога, можно перейти на безопасную сторону. В нашей жизни все чуть проще — плитки обваливаются не сразу, но и бога букв нет. Никто не знает, какая из них когда под тобой обвалится. И безопасной стороны нет. Единственный шанс выжить — всю жизнь прыгать туда-сюда, нигде особо не задерживаясь. И чем затейливее прыгаешь, тем лучше.

Продукты, которые мы едим — эти самые плитки. Пока единственный толковый совет в отношении здорового рациона, насчет которого уважаемые эксперты не спорят, звучит так: питайтесь разнообразно. Запрещенных продуктов нет, суперпродуктов — тоже.

Удачи, Индиана!

Недавно премьер-министр Британии Тереза Мей с достоинством, присущим каждой английской леди, заявила: «Если я обнаруживаю банку с заплесневевшим джемом, я просто снимаю плесень и ем его». Эта цитата разошлась по европейским СМИ как иллюстрация возможных последствий Брексита: мол, еще немного, и на Альбионе начнутся перебои с поставками продовольствия из других стран, а значит надо более рационально использовать ту еду, которая уже сейчас лежит в холодильнике.

Как по мне, не нужно никакого Брексита, чтобы осознать: мы чудовищно нерациональны по отношению к продуктам питания. Статистику по России я не видела, но в США в помойку отправляется 40% всего продовольствия. В первую очередь — из-за стремления людей соблюдать срок годности продуктов.

Как и в случае со сроком годности лекарств, срок годности еды выставляется производителем с большим запасом. Так он, с одной стороны, страхует себя от претензий потребителей, которые неправильно хранили продукт (например, не отрегулировали температуру в холодильнике или поставили бутылку с подсолнечным маслом под прямые солнечные лучи). С другой стороны, уменьшенный срок годности способствует более частой покупке новых, свежих продуктов.

Об этом было в «Адаме, который портит все»:

Да, испорченная еда может навредить здоровью. Но в подавляющем большинстве случаев вы сможете отличить ее от пригодной к употреблению по внешнему виду, запаху и консистенции. Правило простое: все, что странно выглядит или пахнет, выбрасываем. Остальное можно есть! А в случае с молоком еще проще: даже если оно скиснет, то останется безопасным, потому что пастеризация убивает всех вредных микробов, и новым взяться в закрытой бутылке из холодильника неоткуда.

С яйцами дело обстоит так: если срок годности вышел, просто опускайте их в стакан с водой. Бактерии, размножающиеся под скорлупой, вырабатывают газ, из-за которого испорченное яйцо будет плавать. Свежее — останется на дне.

Единственное, с чем действительно стоит быть осторожным — мясо. Если срок годности заканчивается, а готовить некогда, отправьте его в морозилку.

О том, как правильно замораживать мясо и рыбу

А что все-таки с плесенью? Можно ли есть хлеб, джем или сыр, на котором выросли пушистые круги? Тут правило следующее: если продукт имел мягкую консистенцию (хлеб, мягкий сыр, фрукты, ветчина), то его лучше выбросить целиком, потому что споры могли прорасти вглубь. Если заплесневел твердый сыр или, скажем, овощ вроде морковки, достаточно вырезать испорченный кусок и использовать продукт как ни в чем не бывало. Проблема с плесенью в том, что она может вызывать аллергию или провоцировать болезни дыхательной системы, поэтому если сомневаетесь — лучше не рисковать, а испорченный продукт упаковать в бумагу или в пакет, прежде чем утилизировать.

Рекомендации Министерства сельского хозяйства США в отношении плесневелой еды

Еще нашла симпатичный сайт, где можно найти рекомендации по использованию большинства продуктов после истечения срока годности, пользуйтесь.

Вот что точно можно есть без опаски (при условии, что выглядит и пахнет хорошо):

— консервы,

— твердые сыры,

— кукурузные хлопья,
— яйца,

— замороженные овощи,

— печенье,

— сливочное масло, которое хранилось в морозилке,

— хлеб,

— макароны,

— растворимый кофе,

— чай.

Ну и не забывайте мыть руки перед едой. Есть субъективное ощущение, что от несоблюдения этой привычки кишечники страдают куда чаще, чем от просроченных продуктов.

Привет! Понедельник — день невеселый, так что и писать буду о невеселом.

Из всех проблем со здоровьем психические расстройства стоят особняком. И хотя любые недуги в той или иной степени сказываются на нашем поведении и эмоциональном состоянии, человеку свойственно четко разграничивать неполадки на уровне, так сказать, hardware и software, даже если корни у последних растут из вполне себе «осязаемых» нарушений в работе головного мозга.

Мы страшно боимся всего того, что лечит психиатр. Даже депрессия, которой страдает каждый десятый житель развитых стран, в отечественном обществе – табу. Что уж говорить о шизофрении: всего лишь подозрение на нее может поставить крест на карьере и многих жизненных перспективах человека. И это при том, что шизофрению диагностируют примерно у 1% населения земного шара.

Поди сходи в обычную поликлинику и спроси, где можно получить направление к психиатру, а потом следи за реакцией женщины в регистратуре. В лучшем случае тебе перехочется идти туда, куда послали. В худшем — перехочется идти куда-нибудь вообще.

Это не мобильные пункты диспансеризации должны подкарауливать наших сограждан у метро и в прочих людных местах. А мобильные пункты психиатрической помощи. Чтобы нарядные и симпатичные сестрички приставали к каждому прохожему и уговаривали сходить проверить нервишки — да так, чтобы это было необидно, и шеф на работе не наругал, а похвалил.

Куда там! Вокруг психических расстройств есть множество мифов, которые усугубляют и без того незавидное положение людей, лично столкнувшихся с болезнями этой группы. Вот несколько таких ложных стереотипов:

1. Психическими болезнями страдают люди со слабой психикой. Разумеется, некоторые травмирующие события в прошлом могут привести к нарушениям высшей нервной деятельности или усугубить их, но иногда пациентами психиатра становятся вполне благополучные люди.

2. Психические болезни развиваются в основном у взрослых людей. Вовсе нет: дети так же могут страдать депрессией, повышенной тревожностью и другими расстройствами.

3. Лечение у психиатра – пустая трата времени и денег. Иногда (например, при шизофрении) терапия и правда направлена в основном на устранение симптомов: стыдно признаться, но мы до сих пор не все умеем лечить. Но в большинстве случаев правильно подобранные препараты помогают пациентам прийти в норму.

4. Психически больному человеку никогда не станет лучше. Эксперты признают, что часто не могут устранить заболевание «насовсем», но если рассматривать улучшение самочувствия в процентах, то соблюдение врачебных рекомендаций вполне может повысить качество жизни на 40% и более (а это значимо!).

5. Людей с психическими заболеваниями нельзя допускать к работе. Это – несправедливо, ведь при условии адекватного лечения и самоконтроля такие больные нередко более продуктивны, мотивированы и дисциплинированы, чем их здоровые коллеги.

6.Психические заболевания нельзя предотвратить. Алкоголь, наркотики, табак, загрязнение окружающей среды и другие факторы способны повлиять не только на наше физическое самочувствие, но и на полноценную работу нервной системы. Разумеется, роль генетики нельзя отрицать, но даже от умения справляться со стрессом и правильно отдыхать во многом зависит наше психическое здоровье, имейте в виду!

Конечно, адекватные психиатры и психологи — не совсем уж энциклопедическая редкость (недавно брала интервью у одного такого, который успел побывать по обе стороны баррикад). Но как до них вовремя добраться — повод для отдельного разговора.