Mistel

Докурив сигарету, он тычком отправил её в темноту, провожая искру взглядом, пока та не потухла. Стряхнув оцепенение, он вошёл внутрь. Мягкий ковер щекотал пятки. Он даже не помнил, когда последний раз под его ногами было что-то такое приятное, лишь острые раскалённые камни, кромсающие ступни в лохмотья. Прохладный воздух приятно ласкал лицо, сдувая невидимый пепел, от которого, казалось, никогда не отмыться.  Место вокруг было достаточно, и когда муэдзин начал читать свои молитвы, на ногах остался только он и ещё один человек. Ну что ж, первую часть плана он, можно сказать, выполнил. Кивнув незнакомцу, он аккуратно пошел в угол, туда, где стоял шкаф с книгами. Рядом никого не было, и можно было поговорить. Незнакомец сильно отличался от местного населения – голубоглазый, со светлыми волосами до плеч, он был похож на скандинавского бога, нежели на… Тряхнув головой, и оборвав себя на мысли, он поинтересовался:  – Мечеть? Странный выбор, не очень вяжется с тем, чем ты занимаешься, – голос то и дело срывался то уходя в фальцет, то падая до хрипа – сколько он молчал? Двадцать, тридцать лет? Он так отвык от своего голоса, что казалось, звук исходит откуда угодно, но только не из его горла.  Незнакомец обвел взглядом помещение и кивнул: – Очень удобное место. Находка просто. Свои сюда не заглядывают – им не интересно, а чужих не пустят – сфера влияния, как никак.  – А шайтана что, отменили уже? – он проследил за взглядом голубоглазого, туда, где мужичок у микрофона что-то заунывно тянул нараспев.  – Кто ж его отменит-то – блондин кисло улыбнулся, – есть некоторые договорённости.  Однако, мы тут слегка заболтались. В общем, у меня есть адрес. Ты туда сходишь, заберёшь флешку и позвонишь мне по этому номеру, – он протянул клочок бумаги, – другие средства связи оставим на крайний случай. Вопросы есть? Мне кажется, их у тебя нет, – он широко улыбнулся, обнажая ряд ровных, ослепительно белых зубов.  –  Вообще-то есть, – тяжелый взгляд его темных, непонятного цвета глаз перемешался с голубым сиянием его собеседника. Но того это совершенно не смутило.  – Да? И что же это? –  Улыбка осталась на его лице, но теперь она напоминала оскал хищника, гиены скорее всего.  –  Я не могу просто так войти туда с голыми руками и отобрать флешку, если, конечно, ты не хочешь вытаскивать меня снова. Что-либо полезное я купить не смогу – привлеку внимание, – он выжидающе уставился на собеседника. Голубоглазый вздохнул, его взгляд, казалось, был направлен внутрь себя, сияние глаз слегка померкло. Затем он снова улыбнулся: – пошли на улицу, не могу здесь –  он показал на купол, –  мешают.  Голова была занята придумыванием плана. Карман непривычно оттягивало – за забором мечети блондин вручил ему небольшой, но увесистый свёрток. Итак, завтра ему нужно будет зайти в один из бесчисленных офисов, и каким-то образом забрать у владельца флешку. С чем? Ему не сказали, да и без разницы.  Ну почему он? Нет, жаловаться конечно не приходится – идти и вдыхать полной грудью запахи восточного лета гораздо приятнее, чем вдыхать вулканические испарения, обжигающие лёгкие и разъедающие глаза.  Вот только он не спецназ, и что он сможет противопоставить охранникам этой флешки, он не знал.  С такими мыслями он оказался у небольшого отеля. Портье ему виновато улыбнулся и покачал головой. Это означало, что кондиционер так и не починили. Пожав плечами, и едва сдерживаясь, чтоб не рассмеяться, он прошёл внутрь. Конечно, на нём сэкономили, сняв самый дешевый номер, в котором кроме кровати, стола и стула больше ничего не было. Висевший на стене кондиционер печально чихнул и решил, что он всё. И уже два дня его обещали починить.  Конечно, нужно было играть роль, и он пытался – вежливо интересовался, ругался и выбивал себе всевозможные плюшки хотя, в целом, ему было всё равно. Когда ты можешь спокойно спать, да ещё на своей кровати, да ещё и при температуре воздуха всего сорок градусов, мелочи вроде сломанного кондиционера тебе не мешают.  Забравшись с ногами на кровать, он принялся думать. Как жить и что делать – вопрос, который будет хозяйничать в голове, пока его не решить. Допустим он просто заявится по адресу. А дальше? Дальше какие-то неясные образы, туман и… 

Он ползёт по чавкающей мокрой глине, которая затягивает его, склеивая движения. Сзади слышен рев преследователей, они ближе, смрад их пастей отравляет и без того зловонный воздух.  Пот застилает глаза, но он упрямо полез к двери, такой мнящей, такой чистой. В ногу впиваются сони иголок, он кричит и просыпается на полу.  Ногу свело судорогой, пот ручьями струится по телу, собираясь в лужицы на полу. Отдышавшись, он снова ложиться на кровать. Он добудет флешку. Даже если придётся кого-нибудь убить. Всё равно.  Вкус глины, забившей его рот, до сих пор ощущался на языке. Он закрыл глаза и провалился в темноту. На этот раз, без сновидений.  Напев муэдзина разбудил его, выдернув из тьмы. Пора действовать.  Смыв с себя пот и одевшись, он глянул на себя в зеркало.  Ничего примечательного: смугловатый мужчина лет тридцати, темные волосы коротко подстрижены, рост средний. Практически черные глаза смотрят пристально и тяжеловесно. Пожав плечами, он вышел из номера. Уже возле лестницы он хлопнул себя по лбу и вернулся. Свёрток лежал на столе – он его даже не проверил! Вздохнув, он развернул плотную бумагу. Там лежал небольшой пистолет, дуло которого, как ему казалось, заканчивалось глушителем. Хоть бы кобуру дал! Вот, куда мне его сейчас? Подумав, он надел худи, и положил в карман оружие, –  не сама лучшая идея, но что есть. Немногочисленным прохожим, было абсолютно плевать идёшь ты в шортах, брюках, валенках или худи. Ходи как хочешь, главное, чтоб тебе нравилось. Приободрившись, он зашагал прямо по улице, сверяясь с куркулями на бумажке – искомый адрес находился неблизко. Всё, думать мне надоело. Захожу, наставляю пистолет – и требую чёртову флешку. А дальше, как повезёт. Если заорет – пристрелю, трупов я, не боюсь, крови тоже – насмотрелся.  С такими мыслями он шагал по городу, едва замечая происходящее. Где-то заурчало, снова, и снова, с каждым разом всё сильнее.  Отвлёкшись, он понял, что голоден. Причем настолько, что не осилит поход, пока не поест. Как же это непривычно! Купив местной шаурмы, он сел на скамейку.  Еда успокаивает, ему же нужно, чтобы руки перестали дрожать, иначе он быстрее себе что-то отстрелит, нежели напугает владельца флешки. Что-то прикоснулось к его ноге. Опустив глаза, он увидел огромного черного кота, вальяжно трущегося о его ноги. Впервые улыбнувшись, он погладил животное, – давненько те не подходили так близко. Если верить слухам, то глянув в глаза кошке, можно перемещаться между миром живых и мёртвых. Наверное, поэтому этих пушистых увальней запрещалось гладить.  За ослушание можно было и руки лишиться. Хотя, не сказать, что за двадцать лет там, он виде, хотя бы одного. Отломив кусок мяса, он протянул коту. Тот обнюхал подношение, фыркнул, а затем, гордо подняв хвост, мягко пошагал по своим делам, напоминая, что и у человека есть одно важное.  Воздохнув, он встал.  Солнце уже достаточно высоко стояло в небе, – скоро начнётся жара, – мрачно подумал он, – причём, во всех смыслах.  Дверь была гостеприимно открыта. Нужная ему фамилия находилась на третьем этаже. Пройдя на верх, он постучал в слега обшарпанную дверь и, не дожидаясь ответа, зашёл. Внутри царила приятная прохлада и тишина. Комната напоминала склад канцелярских товаров – возле стен стояли шкафы, набитые всевозможными бумагами, края которых кокетливо заглядывали в комнату. Два стола, стоявшие почти впритык, так же были завалены всевозможной макулатурой. Во главе одного из них сидел тучный мужчина, пятна пота, несмотря на работающий кондиционер, проступали на рубашке огромными разводами. Мужчина что-то печатал на допотопном компьютере. Он посмотрел на посетителя, и обратился к нему на своем языке. Вошедший помотал головой и обратился на английском. Его собеседник начал было отвечать, однако тут же осекся, и повел носом. Его глаза налились кровью, взревев, он вскочил на ноги и легко опрокинул стол.  – Я не знаю, какие у вас тут законы, конечно, но, может быть, мы мирно побеседуем? – вошедший не успел договорить, как хозяин кабинета бросился на него. Отпрыгнув в сторону, вошедший поскользнулся на куче бумаги и упал на пол. Его тут же подняли, держа за шею на вытянутой руке.  – Вот значит, как, – рычал тучный мужик, брызгая слюной, – мирно побеседуем? От тебя несёт серой и кровью, червь, и ты посмел заявится сюда? – он тряхнул начавшего синеть посетителя. Тот хрипел, судорожно шаря по карманам. Внезапно, хватка ослабла, и посетитель мешком осел на пол. За окном раздался голос муэдзина.  Поток воздуха вновь наполнил лёгкие, темная пелена перед глазами постепенно начала рассеиваться.  Первое, что он увидел, был застывший толстяк, с ненавистью смотрящий на него. Рука его была вытянута вперёд.  – Ну что, свинина? Есть у нас десять минут поболтать, да? – голос тоже постепенно возвращался. Нащупав, наконец, пистоле в кармане, он его вытащил и наставил на толстяка, – в общем так. Или ты отдаешь мне кое-что, или я приделаю тебе третий глаз, – он ткнул дулом пистолета в лоб, – аккурат между двумя.  И только не говори, что этого у тебя нет. Ну так как, будем говорить? Толстяк с ненавистью смотрел на него, не говоря ни слова.  – Что ж, хорошо, – ствол пистолета опустился вниз, прозвучал лёгкий хлопок, и из ноги хлынула кровь, заливая валяющиеся документы. Толстяк заскулил, но промолчал.  –  Ладно, наверное, тебе нравится, – дуло пистолета повернулось к другой ноге. Снова холопок, и вот уже целая лужа крови собирается на полу. – Чёрт тебя, хмм… то есть, ты тебя подери, первый раз вижу мазохиста. А уж я насмотрелся, поверь мне. Ладно, – пришелец вдруг снова стал серьёзным, – пора заканчивать, – пистолет теперь смотрел точно в лоб, от него приятно пахло порохом.  И тут толстяк заскулил, – в столе, справа, зелёного цве… – договорить он не успел. Ровно посередине у него появилось новое отверстие. Голова дёрнулась, белая стена сзади него окрасилась в красный. Как раз в эту минуту муэдзин замолк, и туша осела в лужу своей собственной крови. Подойдя к двери, незнакомец закрыл её на защёлку. Вернувшись к телу, он ещё пару раз выстрелил. Толстяк дёрнулся, и снова затих. Перешагнув мертвеца, он открыл по очереди ящики стола. В одном из них лежала обычная зелёная флешка. Взяв её, и поискав ключи, он поспешно покинул кабинет, заперев за собой дверь. Что ж, надеюсь, его хватятся не скоро.  Подставив лицо обеденному солнцу, он впервые улыбнулся: не сказать, что было легко, но он это сделал.  Он добыл свою свободу.  Покинув дворик, он пошёл по аллее, любуясь растущими пальмами. Наконец он нашел что хотел – телефон-автомат. Сняв трубку, он тихо произнёс номер телефона. Если бы кто-то заглянул за плечо, то удивился бы набранному номеру на экране. А еще тому факту, что незнакомец не опустил монетку. Однако, вскоре ему ответили. Бросив короткую фразу, он повесил трубку. Ещё немного, и все закончится.  Войдя в уже знакомую дверь мечети, он сразу же увидел блондина. Тот стоял, привалившись стене, и листал книгу. Подойдя по ближе, он увидел, что это был Коран. Блондин поднял взгляд и улыбнулся – Просто интересно, насколько отличается. Принёс? Прибывший кивнул, и протянул руку с флешкой. Голубоглазый схватил её, и спрятал в карман – Молодец, я тебя поздравляю с первым выполненным заданием. Отдыхай пока, – и он пошёл на выход.  Однако далеко уйти он не успел – его схватили за руку. Удивлённые голубые глаза снова встретились с черными. Незнакомец крепко держал его руку: – было условием одно задание. Я его выполнил. Теперь тебе ничего не должен.  – Говорю один раз, чтобы ты уяснил. Заданий будет столько, сколько я тебе скажу. Ты будешь делать то, что я тебе скажу столько раз, сколько я скажу. А потом, потом ты получишь свою свободу. Но не раньше. А теперь – отпусти, иначе окажешься там, где я тебя нашёл, – в голубых глазах что-то поменялось – они теперь выглядели как бельма у мертвеца, улыбки больше не было, вместо неё выступил оскал, или ты забыл? Так я напомню. Его белоснежная и холодна я как лёд рука пробежалась по запястью, его удерживающему, и человек с черными глазами закричал – его кожа вспенилась, пошла пузырями и лохмотьями опала на мягкий ковёр. Блондин крепко удерживал кричащего мужчину, а затем, снова провёл рукой по запястью. Кожа оказалась на месте. Крик прекратился.  – Мы всё прояснили? – мужчина, тяжело дыша, кивнул, – Ну, вот и отлично.  Теперь тебе надо покинуть город, пока труп не нашли. Попозже я с тобой свяжусь. Есть ещё одно дело в этой стране, а потом ты уедешь.  Слегка насвистывая, он покинул мечеть.  Темноволосый, оглядевшись, убедился, что вокруг никого не было, медленно осел на пол. Рука больше не горела, следов на полу тоже не было. Но это освежило воспоминания. Он вспоминал, как горел снова и снова, как его мозг взрывался болью миллионной нейронов, а затем снова, и снова. Итак бесконечно. Знал ли он, что нельзя верить в честность сделки? Конечно. Но сложно не согласиться, когда тебе обещают свободу, когда обещают убрать боль. Ничего, он найдёт способ. Он выберется. 

Теплый воздух приятно пах восточными пряностями, воздух был наполнен стрекотанием цикад и машин. Солнце пыталось подпалить его волосы, но куда там местному светиле до раскалённой лавы, по которой он ходил босыми ногами двадцать лет.