Я русский человек, воспитанный в классических традициях. В детстве, когда одноклассники играли в рэкетиров, я мечтал быть летчиком, клеил модели самолетов времен ВМВ. Алексей Мересьев один из очень немногих моих кумиров. Любил советские фильмы про войну. Сейчас я своему сыну (9 лет) купил, среди прочих, книги Повесть о настоящем человеке, Ночные ведьмы и Сын полка. Ему нравится, он много обсуждал со мной прочитанное и любит играть в какой-то авиасимулятор про ВМВ на телефоне. Сейчас вот смотрим киноэпопею Освобождение.

Знаете, что общего было у всех ветеранов, кого я знал лично или по рассказам? Они не хвастались победой, не считали это величайшим достижением своей жизни, как нам сейчас втирают с телевизора. Да, мы живём благодаря им, это моё мнение. Подвиг нашего народа переоценить невозможно. Но мы об этом вспоминали лишь время от времени, на 9 мая, еще изредка, а то, что происходит сейчас, напоминает что-то похожее на религию. После победы ведь была еще целая жизнь!

Один мой дед закончил войну в звании подполковника, награжден Орденом красной звезды, коммунист до мозга костей. После войны работал руководителем на заводе, что строил двигатели для ракет. И был просто добрым человеком. У него было много, чем гордиться, а война была лишь этапом в жизни, по рассказам матери.

Другой дед, которого я всё донимал расспросами о войне, сказал напрямую, что героизм это всё ерунда. Надо строить, возделывать землю, детей растить. А немец оторвал их от этого и пришлось идти его бить. Это почти дословно передаю. Отца его убили в 41-м под Москвой, а он ушел на войну в 17 лет в 43-м, видимо, добровольцем. Не любил он вспоминать про войну. Работал на железной дороге всю жизнь вместе с бабушкой, которая отдала детство авиационному заводу. Она тоже не гордилась этим, в сто раз больше она радовалась богатому урожаю и приплоду скотины. Политически нейтральны.

Я не говорю, что не надо помнить и гордиться. Надо обязательно! И детям передать память. Но в качестве основной национальной идеи лучше найти что-то более созидательное. И это воистину праздник со слезами на глазах. Он скромный, сокровенный. А весь этот маскарад с ленточками искажает саму суть и крадёт у новых поколений смысл, который вынесли оттуда ветераны.

С праздником вас, товарищи. С Днём Победы!

всегда знал, что арийская теория не раскрыта полностью, и описание их внешности - массовый международный заговор. но благо мы живем во времена их подлинного проявления

реагирующий прям прочувствовал своё истинное предназначение, только плотную всё же постеснялся дать. на концертах будет самый массовый арийский слэм... Германия, Италия и Аргентина дуреют с этой прикормки

этот пин и подобные ему необходимо срочно, причём на законодательном уровне, запретить в США! И все равно что он на русском, дезинформация даёт о себе знать

*пост создан с целью осуждения нацизма, демонстрируя абсурд происходящего в США

Junge Welt: Что говорит историческая наука о немецкой войне на уничтожение на востоке Европы?

К. Чепикова: Многие эксперты, занимающиеся этой темой, говорят сегодня о геноциде – другие нет. 27 января, в годовщину освобождения Аушвица – но также и годовщину снятия блокады Ленинграда – Berliner Zeitung опубликовала интервью с Гетцем Али, это один из ведущих исследователей в данной области. Он заявил четко и ясно, что планы нацистского руководства уморить голодом и холодом 5 миллионов людей в Ленинграде, а затем сровнять город с землей, как и аналогичные планы в отношении Москвы, являются геноцидальными намерениями. Жертвами частичного их осуществления стали почти миллион жителей. Так что Али считает требование [России], признать блокаду Ленинграда геноцидом, оправданным. Война против Польши с 1939 года и против Советского союза с 1941 года, по его словам, была связана с соответствующими [геноцидальными] планами.

Историк Кристиан Штрайт также использовал термин «геноцид», например, в вышедшей в 2020 году книге «Война на уничтожение на Востоке». Эту книгу он выпустил совместно с Ханнесом Хеером, организатором знаменитой выставки «Преступления вермахта» (1995). В одном из интервью 8 мая 2020 года Хеер сказал, «что в [коллективной] памяти до сих пор отсутствует другой геноцид, также подготовленный и осуществленный по расовым мотивам – геноцид славян. 30 миллионов человек, славянских унтерменшей на жаргоне нацистов – это был еще один немецкий геноцид».

Еще в 1988 году истории Рольф-Дитер Мюллер говорил о «другом Холокосте». Тогда он писал для [журнала] Zeit, что «многое указывает на то, что русскому народу была уготована та же судьба, что и еврейскому. Речь шла об уничтожении восточного соседа, о стирании с лица земли русского народа». Термин «другой Холокост» позже встречался и в других публикациях признанных экспертов.

Однако есть историки, которые сознательно избегают термина «геноцид» по каким бы то ни было причинам. Но и они говорят о намеренном и запланированном уничтожении советского гражданского населения. А это однозначно признак геноцида.

Junge Welt: Какие еще признаки геноцида Вы видите [в войне на уничтожение на Востоке]?

К. Чепикова: В Конвенции ООН «О предупреждении преступления геноцида и наказании за него» есть четкое юридическое определение геноцида. В качестве геноцида признаются действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую: а) убийство членов такой группы; b) причинение серьёзных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы; с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение её; d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы; e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую.

Война на уничтожение против СССР подпадает под данное определение по всем пяти пунктам. По каждому [из видов преступлений] на сегодняшний день есть обширная историография на немецком, английском и русском языке. Тот факт, что нацистское руководство проводило намеренное уничтожение славянских народов, причем по расово-идеологическим мотивам и особо жестокими методами, официально признан не только в решении Международного военного трибунала в Нюрнберге, но и в решениях западно- и восточногерманских судов.

Например, в одном решении земельного суда г. Тюбинген 1964 года, когда судили персонал концлагеря Штуттхоф, есть такая фраза: «Гитлер и его приспешники поставили своей целью истребление всех евреев в сфере господства немцев. Славянские народы считались неполноценными и должны были подвергнуться децимации». Это частичное уничтожение, согласно вышеприведенному определению, также следует считать геноцидом. В решении суда на процессе против шефа айнзацкоманды 6 айнзацгруппы С Эрхарда Крёгера, написано: «Историческим фактом является то, что для достижения этой цели правители национал-социалистического рейха планировали не только насильственное устранение правящего слоя и интеллигенции восточных народов, но и их [т.е. народов] физическую децимацию, и осуществляли эти планы уже во время польского похода 1939 года, и особенно во время войны против Советского союза».

Эти судебные решения до сих пор в силе и инспирированы, прежде всего, приговором Нюрнбергского Международного трибунала. В котором есть фраза о том, что, во всяком случае, на Востоке, массовые убийства и зверства были частью плана, направленного на то, чтобы полностью избавиться от местного населения путем его уничтожения и изгнания. То, что происходило в 1941-1945 годах на оккупированной советской территории – а также в рейхе, если речь о советских военнопленных и остарбайтерах – точно соответствует юридическому определению геноцида. В итоге его жертвами стали 5,7 миллионов поляков, более 10 миллионов советских славян, два миллиона советских евреев и более миллиона представителей неславянских народов СССР.

Junge Welt: Есть ли какие-то разногласия в данной оценке в исторической науке [разных] европейских стран?

К. Чепикова: На мой взгляд, по крайней мере, между российской и немецкой наукой нет разногласий в этом плане, таких, которые можно было бы ожидать в современной политической ситуации. Разногласия есть в других аспектах истории Второй мировой войны. В ФРГ данной темой [война на уничтожение и геноцид] начали заниматься еще в конце 1980-х. В России же долгое время просто не нужно было доказывать, что [война против СССР] была войной на уничтожение. Все это знали, каждая семья кого-то потеряла. Однако с перестройкой и с распадом СССР в определенных общественных кругах возникли сильные антисоветские настроения [касательно данной темы] – вплоть до откровенного ревизионизма и повторения нацистской пропаганды.

В 2007 году вышла книга Александра Дюкова «За что сражались советские люди», в которой было показано, какая судьба по факту ждала гражданское население на оккупированных советских территориях. В 2017 году вышла книга Егора Яковлева «Война на уничтожение». Это первый российский исследователь, который плотно занялся темой геноцида и является сегодня ведущим экспертом в этой области.

Junge Welt: Война на уничтожение затронула различные народы Советского союза в разной степени. Следует ли как-то дифференцировать термин «геноцид» в этом плане?

К. Чепикова: Нет. Геноцидальные планы были направлены, прежде всего, против славянских народов – русских, белорусов, украинцев – и, конечно, против евреев и цыган. Однако в так называемом жизненном пространстве, которое немцы хотели завоевать, жили также и неславянские народы. Хотя нацистское руководство и не называло какие-то конкретные народы – допустим, татар, калмыков, черкесов, коми и т.д. – целями для уничтожения, но в планах колонизации определенные территории были предусмотрены только для немцев. От их населения предполагалось избавиться путем изгнания или уничтожения – независимо от этнической принадлежности. Не было также готового плана уничтожения азиатских народов СССР, однако часто военнопленных азиатской внешности расстреливали сразу же, вместе с евреями – как раз потому, что они азиаты. Такие считались особенно дикими, неполноценными, а выражения типа «азиатские орды» или «азиатская опасность» были типичны для нацистской пропаганды.

Кроме того, в определении геноцида упоминаются не только этнические или религиозные, но и национальные группы. Я считаю, что вполне можно говорить о советском народе как полиэтничной национальной общности – примерно как современные американцы [будучи разного этнического происхождения] идентифицируют себя как единую нацию. Так что можно говорить не только о геноциде славян, но и о геноциде советского народа.

Junge Welt: А как это соотносится эта классификация с другими геноцидами?

К. Чепикова: Это довольно деликатная тема. А так называемая конкуренция жертв становится сегодня в России предметом дискуссии. Войну на уничтожение на Востоке можно классифицировать как колониальный геноцид. Т.е. речь шла не об уничтожении некой группы, где бы ее члены ни находились, а о поселенческом пространстве, местное население которого должно было быть уничтожено. Это другой вид геноцида.

Долгое время Холокост виделся единственным геноцидом 20 века. Он занял прочное место в массовой культуре благодаря фильмам, книгам, мемориалам, известным личностям вроде Анны Франк. Да, касательно признания геноцида славян есть некое недовольство в определенных кругах, в том числе и в России, например, утверждается, что такое признание как бы релативирует, обесценивает еврейскую трагедию. Я считаю, конкуренция жертв вовсе необязательна. Речь идет о двух разных геноцидах, оба – это много миллионов жертв. Конечно, есть важные различия: например, что евреев предполагалось уничтожить полностью, а славян лишь частично. Те историки, которые выступают сегодня за признание геноцида, постоянно подчеркивают, что Холокост от этого никоим образом не релативируется.

Junge Welt: Почему признание этого геноцида важно для сегодняшней ситуации?

К. Чепикова: Десятилетиями широкая публика понимала Холокост практически как единственный геноцид, как синоним геноцида. И именно так люди себе сегодня геноцид и представляют: лагеря смерти, газовые камеры, крематории – бюрократизированное уничтожение в промышленных масштабах. Такая картинка ведет к представлению, что сегодня геноцид [т.е. такой геноцид] уже невозможен. А это неверно. Геноцид имеет множество форм и лиц, он возможен в любое время и, не исключено, происходит где-то прямо сейчас.

Другая причина – признание исторической правды. Да, мы живем в несправедливом мире, но есть где-то в чем-то можно восстановить историческую правду – почему же этого не сделать?

Junge Welt: Признание геноцида обычно сопровождается какими-то требованиями о компенсации. Есть ли они [в данном случае]?

К. Чепикова: Большинство людей, переживших немецкую оккупацию, уже мертвы. Так что речь не о каких-то выплатах, а единственно о признании – ради них и их потомков. Требуя признания блокады Ленинграда геноцидом, Россия не говорила о деньгах. Хотя, конечно, несколько странно, что Германия готова выплачивать компенсации только еврейским жертвам блокады, а всем прочим – нет. Совершенно ясно, что все жители Ленинграда страдали и умирали одинаково.

Что касается компенсаций и выплат: в 1953 году Советский союз отказался от всех репараций и соответствующих претензий в отношении Германии. Было заключено соглашение с ГДР, оно до сих пор в силе.

Junge Welt: Играет ли тема геноцида сегодня какую-то роль в политике России и других бывших советских республик?

К. Чепикова: Есть разные позиции. На Украине это связано с современной политической ситуацией. У прибалтийских стран тоже свое мнение. В Белоруссии геноцид белорусского народа официально признан законом три года назад. Тогдашняя Белорусская ССР колоссально пострадала от немецкой оккупации. Были детские концлагеря, более 9000 деревень было сожжено, причем более 5000 вместе с населением. В России в апреле этого года также принят закон о геноциде советского народа.

В плане внешней политики следующим шагом может стать требование международного признания геноцида в ООН. Что касается внутренней политики: это важно для сохранения исторической памяти и противодействия попыткам искажения и фальсификации истории Второй мировой войны. Десятилетия спустя люди должны знать и понимать, что нацистское руководство планировало сильное сокращение советского населения, что гибель миллионов советских жителей является прямым следствием этих планов, что они не случайные жертвы военных действий. Речь вовсе не о том, чтобы изобретать новую историческую картину, подходящую к политической повестке. Речь о том, чтобы [помнить об] историческом факте, что еще весной 1941 года, т.е. до начала похода на Восток, было запланировано уничтожение миллионов людей, и что в ходе войны оно осуществлялось.

Junge Welt: Сегодня в Германии представители России не допускаются на [общие] памятные мероприятия, чтобы почтить память советских жертв. Как это соотносится с [немецкой] концепцией о почитании памяти?

К. Чепикова: Это противоречит ей. На мемориальных мероприятиях и торжествах речь не о сегодняшней политической ситуации, а о том, чтобы почтить память тогдашних жертв.

Junge Welt: Вы упомянули о возможности, потребовать в ООН признания геноцида. Почему этого не произошло еще в 1945 году при основании ООН?

К. Чепикова: Тогда, в 1945 году, в юридическом и политическом поле еще не было термина «геноцид». Его автор Рафаэль Лемкин, польско-еврейский юрист, на момент окончания войны проживающий в США, употреблял это слово еще с конца 1944 года, а позже ассистировал на Нюрнбергском процессе американскому обвинителю Роберту Джексону, но у него не было политического веса, чтобы утвердить данный термин. Так что в приговоре Международного трибунала было записано только, что нацистское руководство планировало и осуществляло уничтожение населения Польши с СССР. И только в 1947 году Лемкин разработал проект Конвенции о геноциде, которая была утверждена в конце 1948 года. А тогда была уже Холодная война, Советский союз – как и перед Второй мировой – снова считался большевистской империей зла. Это определяло отношение Запада к нему и к собственному участию в войне. В ФРГ господствовал миф о «чистом Вермахте», признание своей вины оказалось политически нежелательным. К тому же Советских союз тогда не выдвигал никаких требований по признанию геноцида. Там по разным причинам о геноциде тоже не говорилось.

Junge Welt: А что насчет ГДР?

К. Чепикова: В ГДР признание геноцида фактически случилось. Термин «геноцид» встречается в решениях немецких региональных судов, и формально решениях этих судов до сих пор действительны – если они специально не опротестованы и не отозваны. В ГДР был совсем другой образ войны, нежели в ФРГ. Многие в ГДР видели в Красной армии освободительницу от нацизма – а вот на Западе нет. Также в ГДР существовала своя культура памяти: мемориалы, памятные мероприятия – все в тесном сотрудничестве с советскими органами и общественными организациями. Мне кажется, эти представления на востоке Германии живы до сих пор.

https://www.jungewelt.de/artikel/498870..html

https://vk.com/wall-144904445_768387