- С Де Шабри все получилось, как планировал? - спросила Жюстин через тысячу лет (на самом деле, всего лишь наутро, но Робер решительно оспорил бы этот факт).
Спросила бы и раньше, но нашлось занятие поинтереснее.
- Да, - кардинал с наслаждением растянулся на узкой жесткой кровати, впервые найдя ее не местом, где полагается терпеть неудобства, смиряя свои мелочные желания, а прекраснейшим и просторнейшим ложем в мире. И все лишь оттого, что он делил его с Жюстин. - Можешь быть уверена: Де Шабри убит. Как ты сообразила, что он захочет подчинить мою волю?
- Это очевидный шаг. Я бы сама поступила так же с врагом… если б умела, - Жюстин досадливо скривилась.
- Хорошо, что не умеешь, - поразмыслив минуту, решил Робер. - И хорошо, что знаешь, как этому противостоять.
- И хорошо, что в сокровищнице Сен-Валери нашелся такой сапфир, на который я смогла наложить защитные чары, - в тон ему подтвердила девушка. - И очень хорошо, что ты сумел сыграть роль околдованного так, что Де Шабри не догадался. Он точно мертв? - с тревогой уточнила она.
А то обманывать и дурачить он тоже был мастак…
- Точно, - проворчал Робер, досадуя, что этот мерзавец даже после смерти привлекает к себе внимание, требует столько говорить о себе, размышлять и беспокоиться.
- Отлично! - Жюстин с облегчением улыбнулась. - Лучшего подарка для возлюбленной, чем смерть врага, и не придумаешь.
Свечи в массивном бронзовом трикирии догорели еще ночью, расползшись по столу бесформенной восковой кляксой, но наступившая тогда темнота никому не помешала. Сейчас же келья была залита нежно-розовыми лучами восходящего солнца. В их свете бархатная кожа девушки, казалось, светилась изнутри. Робер нежно провел ладонью по ее груди, задержав руку там, где больше всего хотелось.
- Что же мы будем делать теперь? - проговорила она задумчиво, снова целуя Робера.
Жюстин не стала расспрашивать кардинала о том, уместно ли сказала “мы” вместо “я”. Это было понятно и так. Но все-таки… Кардинал…
- Жить, - лаконично ответил тот.
- Где? Как? Так много вопросов… Точно не в Нарбонне, - уверенно ответил Робер. - Скорее всего, вообще не в тех землях, что католическая церковь считает подвластными ей. Где-нибудь на востоке… Не знаю, - он пожал плечами. - Зато знаю ответ на второй вопрос. Как? Вместе. По-моему сейчас только это имеет значение.
- Вместе, - повторила это слово Жюстин, пробуя его на вкус.
Вместе. Вдвоем. Или… Робер так и не принес ей оборотных трав в тот день, когда они впервые… В общем-то, еще не поздно, прошло-то всего две ночи.
Или три. Даже если она сбилась со счета, для принятия задуманного средства это было неважно. Но Жюстин вдруг поняла, что не станет готовить этот декокт.
- Будь что будет, - прошептала она одними губами. - И будет хорошо!
Робер тем временем поднялся с кровати.
- Не уверен, что имею право надевать это, - пробормотал он, увидев брошенную в углу скомканную кардинальскую мантию, - но она еще пригодится.
- Пойду отдам последние распоряжения и зайду к префекту. Пусть прекращает расследование смерти Жака Лефевра. Его повесила ведьма, которую вчера казнили. Нечего расследовать, - бывший кардинал демонстративно развел руками. - Не думаю, что он далеко продвинулся… Если вообще хоть что-то сделал.
- Кстати, все хотела тебя спросить, - Жюстин тоже поднялась с постели, но, в отличие от Робера, одеваться не стала.
Тот с большим усилием поднял взгляд выше, чтобы посмотреть в любимые серые глаза.
- Женщина, которую вы… - травница замялась, но все-таки нашла в себе силы назвать это как есть, - казнили вместо меня, точно была преступницей?
Признаться честно, эта часть плана Робера нравилась ей меньше всего. Когда Жюстин просила спасти ее от ужасной смерти, она имела ввиду побег или что-то похожее. Но бывший кардинал убедил ее, что проблемы на этом не закончатся. Убежать от светской власти из Нарбонны - не так уж сложно. Убежать от инквизиции - намного труднее. Убежать же от такого могущественного врага, как Де Шабри, - задача невыполнимая. Нет, ведьма Жюстин Фиори должна умереть для всего мира, для всех и каждого… почти для всех.
- Эта женщина, ткачиха с улицы Тюрго́, была не просто преступницей, - успокоил ведьму Робер. - Это - детоубийца. Конечно, по решению светского суда ее ждала всего лишь петля, но… - мужчина пожал плечами.
- Да, разница небольшая, - кивнула Жюстин, успокаиваясь. - Но все же есть…
- Я сказал Дюруа, пусть распорядится, чтобы палач взял влажный хворост, - вздохнул бывший кардинал. - Тогда бы преступница просто задохнулась в дыму. Не знаю, как он меня слушал… но вместо воды хворост был в масле.
Жюстин цинично усмехнулась.
- Ну, стало быть, распоряжение выполнено.
Кардинал воззрился на нее с удивлением.
- Хворост был влажным, - пояснила девушка, все еще хихикая. - Только не от воды.
Робер вспомнил, что у его возлюбленной вообще особое отношение к детям. Она кинулась спасать ребенка, почти уверенная, что заплатит за это собственной жизнью, раскрыв свои способности перед Великим Инквизитором. Наверное, она имеет право быть циничной, когда дело касается таких людей, как та ткачиха.
- Это был мой последний смертный приговор в качестве инквизитора, - задумчиво проговорил Робер. - Сегодня отправлю в Рим уведомление об отречении. Оно давно жжет мне карман сутаны, вот и пришел его час…
- Может, разумнее просто уехать… исчезнуть? Пока они тебя хватятся… А так - что, если церковь тебя не отпустит? - с тревогой спросила девушка.
- В церкви многое гораздо проще, чем кажется. Если человек не хочет больше заниматься служением, он просто уходит. Я не спрашиваю дозволения на это, я сообщаю им, что ухожу.
Теперь рассмеялась Жюстин.
- Именно потому, что твоя церковь простая, как пара су, мы и собираемся бежать из Нарбонны на восток, куда-нибудь в дикие земли…
- С тобой ситуация вовсе не простая, - признал Робер. - Ты вообще сделана из сложностей и загадок.
Девушка мечтательно закрыла глаза. Загадки! Ей всегда казалось, что уж она-то и вправду устроена незамысловато, не в пример этому миру с его сложностями… Но если Доминик считает ее загадочной, что ж. Пусть разгадывает, находит ответы! Если повезет, на это им будет дана вся жизнь. Будет время!
- Вот, например, - тут же воспользовался случаем Робер. - Что вы не поделили с епископом? Не мог же он из-за твоего “нет” так тебя возненавидеть!
- Вполне мог, - ее лицо посерьезнело. - Де Шабри был из тех, кто не приемлет отказов. Но тут дело посложнее, ты прав. Понимаешь ли, епископ считал, что я напрасно трачу силы на простых людей.
- И что? Твои же силы, не его…
Девушка помотала головой.
- Ты не понял. Считается, что в мире есть какое-то количество… ну, пусть будет сила. Когда мы прибегаем к ней - ее просто становится меньше. Мы берем ее, зачерпываем, как воду из твоей кадушки, - она кивком указала на угол, где стояла означенная емкость. - И кто знает, когда покажется дно… Вдруг совсем скоро? Де Шабри страшно бесило, что я трачу то, что дороже любого золота и бриллиантов на простых людей. Вылечить лесорубу ногу, перебитую упавшим бревном… Помочь разродиться женщине, когда без этого уже никак. Не думай, что я это делала только для дочери сенешаля! - воскликнула Жюстин, поняв, что кардинал знает лишь об одном таком случае. - Для меня не имеет значения, богат ли человек или нищий, знатный он или простолюдин. Ну и дети, конечно. Больному ребенку я помогу, чего бы это ни стоило! Даже если б запасов этой силы во всем мире осталось на один-единственный раз. Ну да ты знаешь, - девушка пожала плечами.
Робер согласно кивнул. Да уж, знает! Если б не та демонстрация возможностей, все б обернулось куда проще, пожалуй…
- Епископ дважды пытался меня якобы вразумить, - глаза Жюстин затуманились воспоминаниями. - Мол, тратить такое богатство на всякую чернь… В третью же нашу встречу он попытался меня убить. Чтобы я не расходовала силу “зря”. Расчетливый, экономный сукин сын! - зло выдохнула ведьма. - Жаль, нельзя его прикончить еще раз. И вообще, подольше бы… - девушка широко улыбнулась, представляя сказанное. - Растянуть это удовольствие!
Робер посмотрел на нее с безмерным удивлением. Никак не вязалась такая неприкрытая ненависть и нежный, кроткий образ семнадцатилетней травницы. Она поймала этот взгляд и вовсе рассмеялась.
- Да-да, вот такое я чудовище. Подумай еще, хочешь ли видеть меня рядом.
На такое возмутительное предложение мог быть только один ответ, и кардинал сразу же его дал.
Но незавершенные дела все-таки требовали внимания. Спустя час-другой Робер с величайшим сожалением встал с самой удобной в мире кровати и принялся одеваться.
- Я отойду, а ты запрись и никому дверь не открывай. Помни: полгорода видело твою казнь. Если ты заявишься им живой и невредимой… - он не договорил.
- Вроде бы я что-то такое уже слышала во время проповеди… Что-то христианское.
Робер не рассердился и не рассмеялся.
- Пожалуйста, будь серьезнее. Не хочу тебя потерять, особенно теперь, когда сложности позади.
Жюстин, посерьезнев, как и просили, вздохнула.
- Они всегда впереди, Доминик, - с грустью ответила она. - Не знаю, есть ли у кардиналов чутье… но у ведьм - есть.
- Тем более, запрись, как следует.
Ведьма так и поступила, прекрасно понимая, что настоящие неприятности полоска из чугуна, называемая засовом на двери, едва ли остановит. Она ожидала, что Робер будет только к вечеру, но не прошло и часа, как он вернулся.
- Бежал ко мне? - улыбнулась Жюстин, но улыбка тут же пропала, стоило ей всмотреться в лицо возлюбленного.
- В город пробралась Черная Смерть. Чума, - без долгих предисловий рубанул Робер. - Выезжаем немедленно, пока сенешаль не отдал приказ закрыть ворота. Повозка ждет внизу, я велел запрячь двух лошадей. Денег, к сожалению, у меня почти нет, но сотни полторы ливров собрать удалось. Еще есть пара золотых перстней, так что на первое время хва… почему ты смеешься?!
Жюстин действительно снова улыбалась, искренне, совершенно обезоруживающей улыбкой.
- Мне нравится смотреть на тебя… такого деятельного…
- А, хорошо. В пути насмотришься еще. Двинемся на Монпелье, Ним и Гренобль…
- Я не поеду, Доминик, - мягко сказала девушка. - В городе чума? Это значит, будут болеть и умирать люди. Я нужна здесь.
Робер не поверил своим ушам.
- Скольким ты сможешь помочь? Это тебе не Аржелье с одним колодцем и одним хлебопеком на город! Всю воду в Нарбонне твоими декоктами не очистить.
- Знаю, - так же мягко и кротко произнесла Жюстин. - Помогу, скольким хватит сил. Хотя бы нескольким! Хорошо бы, если б они оказались достойными людьми…
Кардинал от бессилия хлопнул ладонью по столу. Чернильница, стоявшая на его поверхности, подпрыгнула и свалилась на пол, забрызгав все своим содержимым.
- Эти достойные люди спокойно смотрели вчера, как ты горишь на костре! - предпринял еще одну попытку Робер. - Ни один не вступился!
- Это ведь вы рассказали всему городу, что я ведьма, - резонно напомнила девушка. - А что делает инквизиция с теми, кто защищает ведьм?
- Поезжай. Монпелье? Я догоню тебя. Отправлюсь сразу, как болезнь отступит от города.
- Никуда я без тебя не уеду, - медленно проговорил он. - Или едем вместе, или вместе остаемся. Раз уж ты решила тут костьми лечь, то… что делать надо? Рассказывай, как будем спасать нашу прекрасную Нарбонну.
