И от мала до велика почти вся процессия кричала в унисон одно слово: "Роды!"

От увиденного Никита слегка опешил. В этот момент он уже готов был поверить в версию про сектантов. Слишком уж радостными себя вели жители этого городка. Очень счастливо для неких родов, на которые они все так спешили.

— У нас в стране только на Новый год так собираются, — вслух подумал он.

Естественно журналист пошел вслед за толпой. По пути он попытался задать несколько вопросов разным людям, но каждый раз попытки заканчивались одинаково.

Полнейший игнор.

Пару раз он, пытаясь высмотреть что-то интересное в идущих жителях, не замечал бордюра, спотыкался и с руганьем падал на асфальт. На второй раз Никита даже повредил левую ладонь, содрав кожу.

Матерясь и дуя на руку, он заметил, что с одной из примыкающих улиц вышли несколько человек. Четверо держали две жерди, на которых на манер древнего паланкина, был закреплен добротный деревянный стул. Восседал на нем пожилой человек, в котором Никита легко узнал того самого дедушку, которого встретил при входе в город. Он улыбался, махал рукой тем, кто приветственно кричал в его сторону, некоторым важно кивал.

Пробиться к нему было невозможно — дедушку сразу же окружила разношерстная толпа, которая шла вместе с носильщиками, будто оберегая их и сидящего сверху от чего-то.

"Ну не у него же роды, — подумал журналист, идя дальше с потоком людей. — Хотя мало ли. Может тут в почете старцы, берущие себе в жены молодух, которые от них потом залетают. Хотя нет. Если бы его почитали, то он не жил бы в обычном домике на окраине города, где я его встретил. Или он там не живет, а просто зашел к кому-то в гости?.. Какой-то бред, пока вообще ничего не выстраивается. К тому же он единственный, кто мне хоть как-то ответил. Ну да, прижал палец к губам и прошипел. Но это хоть что-то."

Процессия тем временем пришла на небольшую площадь. По центру на ней возвышалась простенькая сцена, на которой стоял мужчина в форме, напоминавшей военную. Старику помогли спуститься с импровизированного паланкина, а затем под руку завели наверх. Он встал слева от "военного", а через минуту на сцену медленно закатили пожилую женщину, сидящую на инвалидной коляске.

Толпа на площади постоянно пополнялась пришедшими с других частей городка. Все этом продолжали скандировать "роды", будто заведенные. Хотя происходящее никак не вязалось с этим действием.

В один момент "военный" вскинул руку, привлекая внимание. Площадь стихла за мгновение.

— Сограждане, — начал мужчина громким поставленным голосом. — Сегодня знаменательный и всеми долгожданный день. Роды.

По толпе прокатился вздох, смешавший в себе умиление и восхищение.

— Настенька и Людочка Пономаренковы, две прекрасные сестры, сегодня наконец-то родят таких же прелестных детишек. В связи с этим мы здесь сегодня и собрались!

Народ встретил новость одобрительными возгласами. Стоящая рядом с журналистом тетка даже всплакнула.

"В связи? О какой связи он вообще говорит? Вот именно, что связи я пока не вижу никакой", — с раздражением подумал Никита.

Мужчина на сцене тем временем продолжал:

— Мы ждали этого события больше года. Наше общество ради сохранения сплоченности и нашего единства решило и в этот раз не пренебрегать правилами, установленными десятки лет назад!

Он сделал небольшую паузу и продолжил, слегка тише:

— Из десяти добровольцев, подавших свои имена на День Родов, голосование выбрало Антонину Анатольевну, которой недавно исполнилось семьдесят шесть лет от роду и Андрея Михайловича. Андрей Михайлович в этом году отпраздновал девяностолетний юбилей. Поздравим его!

Толпа одобрительно загудела, послышались свисты, местами кто-то пытался аплодировать, но в массы это не пошло.

— Голосование далось нам всем нелегко, — как только "военный" заговорил, гомон сразу же стих. — Но мы прекрасно знаем, что это не только на благо нам, но и нашему Хранителю. Делая свое дело, мы строим успешное будущее для нас, наших детей, а также облегчаем работу тому, кто присматривает за нами!

"Опа! Хранитель, — возликовал Никита. — Ну твою же мать. Он же произнес это слово так, будто оно должно быть с большой буквы, клянусь! Есть значит у них тут тот, кто верховодит этим балом. Сумасшедший какой-нибудь."

Он сделал пару шагов назад, посмотрел на Антонину и Андрея, повернувшихся к нему, улыбнулся.

— Дорогие мои, вам слово.

Бабушка скромно покачала головой, пряча улыбку. У Никиты появилось странное ощущение. Он чувствовал, что происходящее добром не кончится.

"Фанатики, точно. Не удивлюсь, если им сейчас отрежут по пальцу. А то и по целой руке", — подумал журналист.

Андрей Михайлович вскинул руки, помахал присутствующим.

— Я большую часть жизни провел с вами, — еле слышно начал старик. — Знаю почти каждого жителя нашего славного городка. Я счастлив был приносить пользу нам своим трудом. И, знаете, я горд и страшно рад тому, что даже сейчас я сделаю правое дело для всеобщего блага!

Он обнялся с мужчиной в форме и похлопал его по плечу.

— Давай сынок.

Антонина Анатольевна согласно кивнула. "Военный" отошел от них на пару шагов и вытащил откуда-то из-за спины пистолет, который сразу же наставил на Андрея. Дедушка даже не дрогнул.

"Твою мать, что творится", — пронеслось в голове Никиты.

— Дом тридцать пятый. Да, тридцать пятый, точно, — внезапно начал старик, но тут же раздался звук выстрела, а затем второй. Грохоты еще не успели полностью раствориться в воздухе, как Антонина и Андрей с гулким стуком упали на пол сцены. "Военный" убрал оружие обратно за спину и возвестил:

— Свершилось, друзья! Да будут спокойными роды!

Толпа зааплодировала, загудела. Рядом с Никитой довольный отец поднял своего сына, чтобы тот посмотрел на два трупа, лежащих на сцене.

Журналист почувствовал страх. Иррациональность происходящего не укладывалась у него в голове. Он повидал много смертей, но такое, когда посреди сотен людей убивают двух стариков, а остальные только радуются этому, показывая происходящее детям... Подобное он видел впервые. Никита развернулся и начал протискиваться сквозь толпу. Благо никто не оказывал ему сопротивление. "Военный" на сцене еще что-то кричал про всеобщее благо, таинственного Хранителя, но испуганный журналист уже не слушал.

"Нужно убираться, срочно!", — единственная мысль, которая была в его голове.

Выбравшись из толпы, он побежал, не разбирая дороги. Остановился Никита только тогда, когда сил уже не оставалось никаких. Он присел на добротную скамейку, так услужливо оказавшуюся рядом под деревом, и попытался отдышаться.

Однако сделать ему этого не удалось. Сверху раздался звук трещащей древесины. Журналиста поднял голову и увидел, как над ним надламывается огромная ветка. Отскочить от падающей на него куска ели он успел в самый последний момент. Ему повезло — ветка ударила только по ноге, но могла пробить и голову.
Никита скривился. Перелома не было, но ушиб был существенный. А медицинской помощи от этих фанатиков ждать явно не стоило.

Оглянулся. Ноги завели его в частный сектор на окраине городка. Улица была застроена простенькими, но добротно сложенными одно- и двух этажными домами. В надежде выйти из этого места, Никита побрел в сторону окраинных домов, видневшихся в полукилометре от него.

Предпоследний дом обратил на себя внимание журналиста — он сильно отличался от всех остальных. Вся улица дышала уютом, тогда как это одноэтажное строение видело ремонт по меньшей мере два десятка лет назад. Забор наполовину сгнил, наполовину обрушился, участок зарос сорняками, краска на стенах облезла, а крыша местами прохудилась. Никита осмотрел его и увидел на углу прибитую табличку со стершимися еле видными цифрами "тридцать пять".

"Тридцать пять. Не про этот ли дом говорил тот старик перед смертью? Даже если и про него, то что он хотел этим сказать? Дать мне знак? Какой? Или наоборот, завести меня в ловушку?" — думал журналист морщась от болей в ободранной руке и ушибленной ноге.

С одной стороны ему хотелось быстрее покинуть город. Это место с вечно счастливыми людьми его по-настоящему пугало. Здесь все было странное, жуткое и... Неправильное. Да, это слово казалось Никите лучше всего для текущей обстановки.

"Неправильно, мать его, — думал он. — Все тут неправильно!"

С другой стороны уходить ему без какого-либо материала совсем не хотелось. Профдеформация давала о себе знать. Постояв пару минут, взвесив все за и против, журналист вздохнул и побрел к дому с табличкой "тридцать пять".

Постучался в дверь. Второй раз, третий. Никто не открывал. Никита оставил попытки проникнуть в дом и развернулся, тут же столкнувшись со старым мужчиной, стоящим вплотную к нему.

— Дошел все-таки. Видать не такой ты и неудачник, как я подумал, — сказал он журналисту.

***

Хозяин дома представился Матвеем. Он впустил Никиту внутрь, усадил на видавший виды диван. Притащил на столик, стоящий напротив, нехитрой снеди: бутерброды с заветренным сыром, банка тушенки, отдельно хлеб. И бутылка с мутной жидкостью. Оттуда он плеснул в два граненных стакана, один пододвинул журналисту, сидевшему в шоке.

Чего-чего, а того, что с ним кто-то заговорит, и даже пустит к себе домой, он не ожидал.

— Пей, — произнес Матвей. Никита послушно подчинился. Жидкость обожгла рот, горло и раскаленной лавой рухнула в желудок. Он закашлялся.

— Отличный самогон, не кашляй мне тут. Ешь давай.

Журналист вилкой выудил кусок тушенки, закусил. Почувствовал некоторое облегчение.

Хозяин дома выпил, сразу же плеснул еще в оба стакана.

— Прутся они сюда и прутся, — вдруг сказал он. — Ну что же вы нас в покое не оставите, а?

Никита слегка опешил от вопроса, но тут же взял себя в руки.

— Так вас еще буквально недавно не было на карте России. Вы это... Находка столетия. Целый город, затерянный в лесу, это же...

— Находка, — перебил его Матвей. — Как же. Не надо было бы нас никому искать, если бы тот старый дурак все настроил грамотно!

— Вы это о чем? — вкрадчиво спросил Никита.

Старик посидел немного, обмакнул хлеб в жир от тушенки, пожевал.

— Знаешь, — не закончив есть сказал он. — Знаешь, парень, как я устал вам все рассказывать. А был бы толк, а.

— Кому?

— Да всем, кто сюда приходит в моменты перезагрузки установки. Мы же тогда с Васильичем долго голову ломали, что с этой тварью делать. Вот и создали блокатор.

"Васильич, блокатор, тварь... Старик точно не поехал кукухой? Хотя поживи тут, может и совсем с ума сойдешь. Вот остальные точно... Того", — подумал журналист.

Но вслух сказал другое:

— Я, если честно, ничего не понимаю. Если хотите, то я уйду. Но, позволю себе чуть понаглеть, и задать вам пару вопросов. Ведь вы единственный, кто...

— Кто заговорил с тобой, да, — перебил его Матвей. — Остальные даже и не подумали бы это сделать. Запрет.

— Но почему? Я не представляю опасности!

Матвей рассмеялся.

— Да, — сказал он, утирая слезы от смеха. — Ты не представляешь опасности. Но они-то думают совсем наоборот.

— Ничего не понимаю, — повторил Никита.

Старик налил по третьей, выпил свою порцию, закусил. Укоризненно посмотрел на журналиста, который не спешил прикасаться к самогону. Никите пришлось выпить.

— Хороший, вроде, ты парень, жалко, конечно, но что уж тут поделать. Давай я тебе расскажу, что тут происходит. Жили-были два друга. Матвей, да Сергей. Учеными мы были, на Союз работали. Откопали эти исследователи, мать их, как-то в тайге здоровый такой камень. Сразу стало понятно, что глыба прилетела издалека. Вот только оказалось, что в ней кто-то есть.

— Кто? — нетерпеливо спросил Никита

— Жди! — оборвал его Матвей. — Все узнаешь. Так вот. Про глыбу и его обитателя мы рассказали кому нужно. И те, кто нужно, начали проводить исследования. Естественно, назначив нас с Сергеем, пусть ему спокойно спится, главными над проектом.

Старик выпил, крякнул, закусил, и продолжил:

— Москва изучала того, кого сейчас зовут Хранителем, несколько лет. Лучших людей подтянула. Город строить начали. Естественно все в секрете. Страшном секрете. Мы с Сергеем попутно по заданию вышестоящего начальства разрабатывали устройство, которое позволит скрыть Хранителя от чужих глаз. Вот так и получилось то, что мы имеем.

Матвей встал и начал ходить из стороны в сторону, поглядывая на захмелевшего Никиту. Журналист поздно вспомнил, что давно не ел нормальную пищу, а пара кусков тушенки явно не могли смягчить действие ядреной самогонки.

— Вот так и получился город без названия, — продолжил старик. — Нет, у него была куча засекреченных кодировок, но это не то. Нет имени. Зато есть люди. Добровольно, или по принуждению, здесь оказались несколько тысяч советских граждан. И они обрели счастье.

Матвей посмотрел на недоумевающего журналиста, усмехнулся и объяснил:

— Хранитель оказался способен влиять на удачливость Homo sapiens. Он буквально делал все, чтобы с тобой не случалось ничего, повторюсь, ничего плохого. Вообще. Те, на кого воздействовало то существо из прилетевшего метеорита, испытывали везение буквально во всем. Всходили ростки, слагались песни, чуть ли не сами собой получались новые открытия. В том числе и в медицинской сфере. Болезни у людей исчезали сами, а новые не спешили приходить.

Матвей плеснул себе еще самогонки, залпом выпил.

— Но выяснилось, что у него есть свои ограничения. Радиус всего-то четыре километра, а влиять он может на пять тысяч людей. Но тот, кто оказывался лишним и не влезал в необходимое число сталкивался с кучей неприятностей. На него обрушивались все те неприятности, которых избежали люди, находящиеся под охраной существа.

— Неудача к лишним приходила сполна, — сказал журналист.

Старик кивнул и прокашлялся.

— Прошло время и число в пять тысяч снизилось. И так мы поняли, что наш "джинн" не всесилен. Тогда уже несколько лет работало то устройство, которое скрывало город от глаз любопытных. Оно тоже начало давать сбой. В основном из-за неправильной калибровки Сергея. Пока оно было активно, никто бы и не пошел в сторону города. Навязчивые мысли о том, чтобы развернуться и покинуть тайгу, преследовали бы случайного путешественника. Но аппаратура начала сбоить. Ровно на сутки в абсолютно случайное время происходили отключения. Именно те, кто попадал на нашу территорию в такие моменты, впоследствии у вас считались пропавшими. Как та группа Арсения Хворова и Федора Антипова.

Внутренности Никиты пробила волна холодка.

— Но почему теперь о вас узнали все? — пытаясь держать себя в руках спросил он.

Матвей хмыкнул.

— Да все просто. Устройство сломалось окончательно. Теперь нет того, что ограничивает нас от внешнего мира. Однако "джинн" остался. Он все также наделяет чрезмерной удачливостью обычных людей. Но уже две тысячи, а не пять. Точнее тысячу девятьсот девяносто шесть. Выдыхается, собака. Вот сегодня из-за рождения двух ребятишек пришлось столько же кончать. Знавал я Андрея.

Никита не понимал, верить во все это ему, или нет. Только он хотел возмутиться и попытаться поспорить, аргументируя тем, что никаких инопланетян не существует, как вдруг Матвей посмотрел на него пронзительным взглядом.

— Знаю я. Не первый раз. Хочешь сказать, что я сумасшедший? Да мне уже, в целом без разницы. Говори, что хочешь. Если сможешь.

— Чт... Что?.. — Никита вдруг понял, что не может поднять руки. Губы, да и остальные мышцы лица, отказываются его слушать. Пальцы ног еще пытались шевелиться, но через пару мгновений паралич добрался и до них. Журналист остался сидеть за столом на старом диване, не в силах сдвинуть на миллиметр даже глаза.

— Что-что? — проворчал Матвей. — Ты серьезно думал, что нам нужна огласка? Нет, ни мне, ни Хранителю этого не нужно. Ну, знаешь, еще ему очень сильно хочется кушать. И тех людей, что мы отдаем на откуп раз в полгода, или раз в год... Мало.

Старик подошел к Никите, забрал стакан, осмотрел дно и пробормотал что-то про яд. Затем взглянул на полностью обездвиженного журналиста и довольно добавил:

— Хорошо, что сейчас вас, корма, будет больше.

Хей-хей, пропал почти на три недели, тому были причины. Болел, День рождения, снова болел (нет не с похмелья) и так далее по списку. Сейчас вернулся, полустабильный выпуск глав/рассказов пойдет по новой.

В скором времени выйдет "Безысходск-16", точный день говорить не буду. Но точно выйдет. Короче, всем привет после долгого затишься и удачной недели! Всех обнял.

Но, всё оборвалось с появлением второго силуэта. За спиной богини показался суровый мужчина, с короткой стрижкой и русыми волосами. Шрам рассекал лоб, бровь и часть левой щеки. От одного его вида меня бросило в дрожь. Страшный тип и особенно его улыбка, которую он пытался из себя выдавить.

- Мужик, ты кто вообще такой? Эта богиня моя и никого больше!

- ХХХХ ХХ ХХХ Х ХХ!

Богиня улыбнулась и что-то сказала мне, но я совсем ничего не понял.

Что она говорит? Почему я слышу звук, но ничего из этого не понимаю?

- ХХХ Х ХХ ХХХХ Х!

Мужчина тоже что-то сказал, глядя на меня и поцеловал ее!

- Да как ты посмел!

Но только я хотел протянуть к ней свои руки и остановить вероломное нападение, как передо мной появились совсем маленькие ручки. Совсем крохотные и миниатюрные, подобно детским. Но только я хотел сказать: «Что с моими руками?», из моего рта вылетело лишь это:

- Ах аху?

Это что такое было сейчас?! Почему вместо слов я смог выдавить из себя какие-то стоны?

- ХХХ Х. ХХ ХХХХ Х!

Они опять что-то сказали только вместе и расплылись в улыбке. Они смотрели на меня с такими искренними чувствами и теплом, что умилялись, глядя на меня.

Я попытался встать или просто подняться, но ничего из этого не вышло. Всё моё тело отказывалось слушаться. Я ощущаю в своей власти только голову руки, кисти и не более того. Все что ниже груди, мне больше не подвластно. Оно просто жило своей жизнью.

В конце концов меня взяли на руки, поддерживая моё тельце и голову. Такого лба как я взяли на руки! Это просто не постижимо. Я яростно искал ответы на вопросы. Они множились с каждой минутой всё больше и больше.

Всё это выходило за пределы моего понимания. Мой мозг отказывался принимать ситуацию за действительность и отторгал все теории и идеи. Бесчисленные вопросы и не одного ответа. Даже если отбросить рациональность и здравомыслие ситуации, включая свою фантазию. Ответа всё равно не приходило.

- Я ничего не понимаю…

Сегодня мне хотелось плакать от своего бессилия!

Полгода пролетели совершенно не заметно и как в сладком сне. Я потратил недели прежде чем пришёл к единому выводу. Итог моего состояния – перерождение! Я это понял, ощутил и принял. Поиски фундаментального ответа на этот вопрос я не нашел и вряд ли когда найду. С точки зрения биологии, физики или какой-нибудь другой науки - здесь нет. Лишь жалки потуги догадок и моих мучений.

Факт есть факт. Я стал снова ребенком и точка!

А если я переродился, то почему мои воспоминания остались? Почему они никуда не делись? Но даже имея их сейчас, в этом нет ничего плохого. Главное не светить ими и не пугать остальных. Кто его знает, как могут отреагировать люди на подобное. Сожгут на костре без задних мыслей и всё. Прощай новая жизнь и не факт, что будет следующая.

Тайна прошлого умрёт вместе со мной.

- Тьфу, тьфу, тьфу. Не сглазить бы!

А теперь к самому главному – мой пол не изменился. Я все тот же мужчина со своим достоинство! Правда еще маленьким, но со своим. Как я это понял? Да все очень просто, когда меня купали, тогда и пришел ответ на все мои вопросы и не только. Отражение в воде дало ответы на все мои вопросы.

Моя богиня и тот страшный мужчина - это мои родители. На вид им, лет двадцать или чуть больше, пока трудно понять. Совсем молодые, юные, им бы жить и жить еще, не зная суеты, а они уже меня сотворили.

- Знали бы вы кого сотворили, ужаснулись бы в страхе…

Пусть мне и было в прошлой жизни за тридцать лет, когда моя жизнь оборвалась, но в свои восемнадцать у меня был ветер в голове. Неистовая пустота, наполненная мечтами, фантазиями и планами. Я даже им немного завидую, когда они смотрят на меня так умиленно, излучая своё маленькое счастье. Жаль я не ощутил подобное в прошлом.

Почти с самого начала, как только я начал видеть четко и ясно, мне в глаза бросилась одна очень интересная деталь. Свечное освещение. Все места, что я видел, передвигаясь на родительских руках было заполнены им. Мягкий, теплый свет со специфическим запахом.

- У вас что, электричества нет? Что за отсталая страна?

Возможно, и не отсталая. Например, в Дании множество поклонников живого света. Да нет, какая тут Дания. А может у моей новой семьи банально не хватает денег на оплату счетов? Странно всё это.

Больше всего, мне нравилась, самая большая комната. Там красовался огромный и великолепный камин. Кладка была такой изящной и настоящей, что я до последнего отказывался верить в его подлинность. Но как только в нем разожгли огонь все сомнения развеялись.

Настоящий камин!

Мне так хотелось к нему сесть, протянуть руки к огню и погреться, наблюдая за танцами пламени - грациозному, неуёмному и полному страсти. Огонь переходил то в медленный, то в быстрый танец, завораживая своими движениями

Как же прекрасен горящий огонь в камине, тепло и уютно, блаженство и умиротворение.

Но всё это великолепие портил котелок, висевший в его арке. Ощущение что камин был не только средством отопления, но и местом готовки. Похоже, у моей новой семьи большие проблемы с финансами.

Миновало чуть больше года, или где-то так. Окрепшие за это время руки и ноги, открыли мне возможности ползать. Появилась координация, чувство пространства и понимание тела. Я ракетой летал по дому на своих четверых, изучая и осваивая его. После долго времени беспомощности меня разрывало от счастья и возможности двигаться самостоятельно.

В прошлой жизни радость приносило обратное действие – лежать на диване и ничего не делать. Занимательное явление, но человек к тридцати годам становимся более ленивым и малоподвижным. Любое лишнее тело движение воспринимается как надругательство над телом.

Но сейчас я сам на себя не был похож. Я так жаждал ответы на вопросы и познания новой жизни, что двигался вперед, изучая все на своем пути. Меня интересовало всё, что не было похоже на старую жизнь.

Да, дом по истине был огромным и необъятным. На первом этаже было четыре комнаты. Одна большая и три маленьких. Главный зал, кухня, кладовка, но она не в счет, и что-то вроде ванной комнаты. Но условия там были конечно странные. Никогда не видел деревянных ванн и тазиков. Средний век, одним словом. А четвертая комната была моя, точнее детская, где я проводил большую часть своего времени.

Больший интерес вызывал второй этаж, и как бы я не старался туда попасть, меня возвращали обратно. Матушка следила за каждым моим действием и передвижением, но как только ее надзор ослабевал, я штурмовал лестницу во все четыре конечности.

Я все равно туда доберусь, не остановите!

За все это время, что я провел в новом облике, я стал разбираться, о чем говорят мои родители. Каждый звук, и их сочетание начинало приобретать смысл. Язык оказался довольно простым, очень похожим на мой родной, только произношение странное, очень много согласных.

Причин может быть много. От действительно вероятных, до полного безумия и волшебства. Но сошелся я на нескольких причинах сразу. Перове – это то что я окружен сутки на пролет носителями языка. Второе – моё тело и мозг попросту лучше, чем я имел у себя в прошлом. Третье – юный возраст открывает двери для любых начинаний.

Тем временем, мои родители уже начинают за мной не поспевать. Для своего возраста, я стал попросту неуловимым. Глядя на их измученные лица, я готов заливаться смехом.

- Он просто неуловимый, - чуть ли не в отчаянии и уставшим голосом проговорила матушка, глядя мне в след. - Я никогда не видела настолько активных детей.

- Весь в меня пошел! – отозвался гордо отец. – В детстве я был таким же. Ни минуты не мог усидеть на месте.

Ни в кого я не пошел. Я такой прекрасный молодец, сам в себя. А если бы вы узнали, что я перерождённый, то седина вам помахала бы ручкой.

- Я боюсь за него. А вдруг он поранится?

- А разве это плохо. – почесал затылок отец. – Познать мир можно только его ощутив.

Тут он прав. Как можно узнать, что горячее – горячее, а холодно – холодное? Только ощутив самому и никак больше. Но меня интересует куда больший вопрос.

Когда я перестану писаться под себя?!

Как бы я не старался удержать в себе позывы в туалет, они все равно выходили наружу. Пытаясь заметать свои следы, я испортил не один десяток тряпок в доме. Позор и стыд шел за мной по пятам! Особенно стыдно, когда это происходит у родителей на руках.

Простите меня! Я не специально…

Однажды изучая этот мир на своих четырех, я узнал очень интересный момент. Добравшись до окна, мне открылся очень занимательный вид.

Передо мной распахнулась широкая улица, с множество домиков, прижатых друг к другу. Все они пестрили открытыми окнами, а по стенам ползли лозы растений и цветов, украшая их в убранства. Суетливые люди, спешащие, мелькая туда-сюда мимо моего окна. Реже, но шумно пролетали иногда повозки, которые тянули лошади. Вся эта обстановка намекала на факт дня– я родился явно нецивилизованном мире. Эта страна явно далека от современного.

Все мои мысли о телевизоре, интернете и телефоне тут же развеялись без права на появление. Ни проводов, ни электрических фонарей, ни чего подобного здесь попросту нет. Теперь я понимаю почему в нашем доме нет электричества. Его попросту нет в это месте. Пусть я и переродился, но отказаться от современных благ я не готов.

Наблюдая за всем этим безобразием, моё внимание привлекла одна интересная деталь, на другой стороне дороги шел невысокий мужчина с очень густой бородой и о чем-то болтал с человеком, у которого был… хвост?! Большой пушистый хвост!?!

Моему удивлению не было границ, рот просто раскрылся от удивления. Я моментально приклеился к стеклу окна и ошарашенным взглядом провожал их до самого конца, пока они не скрылись за поворотом.

Я, навалившись на окно с удивленной физиономией, медленно и верно вывалился на улицу. Створки окна именно сейчас решили открыться.

Вжих! Шлеп! И я уже снаружи дома.

- Алан! – послышались крики матушки и звон упавшей посуды.

Следом прозвучал голос отца:

- Что случилось?!

Я оказал в небольшой благоухающей клумбе цветов, что была под окном. Родители тут же оказались рядом, а их лица в мгновенье побледнели. Чтобы не расстраивать их, я просто решил сделать вид, что все хорошо и спокойно играл со цветами. Качнувшись немного назад, я выдернул один из цветков и протянул его матушке.

- Ня! – вырвалось из моего рта.

Слезы так и хлынули из её глаз, они бежали ручейками по ее щекам, скатываясь с подбородка.

- Ай да я, ай да сердцеед.

Задница конечно побаливала, но весь удар приземления пришёлся именно на нее. Повезло так повезло, мог бы и головой шибануться. Но так как задница тяжелее, голова чудом спаслась от повреждений.

- Ничего страшного, он у нас крепкий малыш! – выдохнув, сказал отец.

Роза тут же подняла меня и прижала к груди, поглаживая по спинке.

- Ты что?! А вдруг он чего-нибудь повредил?

- Шрамы только красят мужчину!

Отец явно старался подбодрить матушку, но словил на себе лишь осуждающий взгляд. Она готова была прожечь в нём дыру от его слов.

Осознав ошибку, отец подошел поближе и начал меня осматривать:

– Да вроде бы все хорошо. Хм, странно, а он даже не заплакал.

И правда. Я совсем не заплакал. Обычно дети реагируют на такие моменты плачем или истерикой. Это явно даёт тень подозрений на меня. Может заплакать сейчас? Боюсь уже поздно.

- Может все-таки его осмотреть, ради безопасности? – матушка смотрела на отца и явно чего-то ждала от него.

- Хм, почему бы и нет. - поднял он меня на руки.

Он не так часто брал на меня на руки. Но каждый раз, когда он это делал, я чувствовал насколько он силён. Его огромные пальцы обхватывали меня как канаты, слегка сжимая. Его силу можно было сравнить с Гераклом.

Придя с улицы в дом, отец принялся что-то искать в шкафу. Еще мгновение и в его руках появилась толстенная книга, которую начал листать.

- Нашел.

И что же ты нашел? Инструкцию лечения боли в пятой точке или правила осмотра годовалых детей? Интересно, а как тут обстоят дела с медициной? По любому какую-нибудь рану или болезнь лечат подорожником, или бабкиным заговором. Только бы не засмеяться в такие моменты.

Боль слегка давала о себе знать пока я издалека рассматривал книгу. Если так подумать, то такое падение могло стать роковым для меня. Я был в шаге от мгновенья стать инвалидом или во все неудачно упасть другой частью тела.

Отец долго листал книгу и что-то бубнил себе под нос, пока не остановился и не посмотрел с довольным взглядом на меня.

Расположив одну руку на моей голове, а другой придерживая страницу книги, он тут же принялся читать:

- О Отец, Повелитель мироздания, даруй силу, утратившему свое былое величие, и исцели раны его, полученные в бою. Исцеление!

Ха-ха-ха. М-да, ничего смешнее я не еще не ви…

Через секунду меня окатил яркий свет, наполненный теплом, а я почувствовал, как мое тело пронизывало изнутри чем-то бесконечно приятным и волосы на моей голове слегка встали дыбом. Боль испарилась, не оставив и намёка. Подняв взгляд на отца, я увидел, что его рука сияла, как и глаза.

Что это было? Почему я не чувствую боли и куда она делась? Почему на смену её пришло необычное ощущение прилива сил. Он что, колдун? Как такое возможно? Это магия? А книга, что это за книга такая?

- Все, порядок. – спокойно сказал отец, убрав руку с моей головы. - Теперь не о чем волноваться.

Я хочу знать больше о этой книге! Но только я потянулся к ней, её убрали на место.

Матушка тут же погрузила меня в свои объятия, а отец, положив книгу на место, погрузил в объятия нас обоих. Настоящая любящая семья. Прям ситком какой-то.

- За нашим Аланом нужен глаз да глаз. – матушка смотрела на меня со всей своей любовью. – Я так волнуюсь за него, что он может поранится или чего хуже.

- Всё будет в порядке. – спокойно ответил отец. – Нельзя познать мир, не набив шишек.

В словах отцах была доля правды. Как не мне знать это. В прошлом у меня были горы ошибок, которые я нёс тяжелым грузом. Но теперь всё в прошлом. От них остался лишь горький привкус опыта на губах.

Я глядел на них и прокручивал вопросы в голове, что возникли несколькими минутами ранее.

Магия… В этом мире есть магия! Я не могу объяснить того что я видел. Это однозначно можно назвать волшебством или чудом. Я должен узнать об больше. Но как?

Пока я маленький, я связан по рукам и ногам. Сначала мне нужно подрасти!

Все свое время я уделял только изучению этого мира. Пока что познание ограничивалось только анализом пространства за окном и разговорами дома.

Например, я узнал, что мир далек от современности к которому я привык. Весь этот мир застрял в глубоком средневековье. Ранее об этом я только догадывался, но сейчас окончательно уверен.

Ах да, совсем забыл, на днях я узнал имя нашего дома - Крейн. В этом мире нет понимания фамилии, есть родовое имя, которое носит семья. Но это ещё не всё, я также узнал имена своих родителей - Розария и Эрик соответственно.

Но на этом мои познания не кончились. Самым прорывным открытием для себя – стала магия. Сначала я не замечал этого, ну или не придавал значения. Но магия в нашем доме используется повсеместно.

Например, дома разжигают камин с помощью рук без каких-либо спичек или огнива. Пара щелков пальцами и камин наполнялся заревом огня. Воду в ванне набирали тоже с помощью магии. Она просто образовывалась в ладонях родителей и набирала купальню до краев. Но самое удивительным было для меня, как Роза использует небольшое пламя на кончике пальца вместо свечи.

Это просто феноменально! Я поражён! Почему я раньше этого не замечал?!

Но это еще не всё! Время от времени, я с Эриком и Розой выбирались на прогулку в город. Вот там та я и поверг в себя в шок. Необычные люди, похожие на зверей, люди со странным цветом волос, глазами и формами ушей. Все они были похожи на людей, но кардинально отличались. Этот мир полон не только магией, но и различными расами.

Чем больше я погружаюсь в этот мир, тем больше мне хочется о нем узнать.

Передо мной открываются новые двери, возможности и шансы реализовать себя. Мне нужно сделать шаг вперед, рискнуть и открыться. Один маленький шаг и мир станет моим. Но страх сделать ошибку вновь, ступить на грабли прошлого – держат меня в страхе. Воспоминания подобны оковам, которые я пытаюсь снять. Не решительность вновь меня губит.

Сейчас, смотря со стороны на прошлое, я понимаю, что я был не прав практически во всём. Здесь и сейчас, стоя на берегу новой жизни, я должен понять, чего хочу.

От прошло не осталось и пепла. Только воспоминания, что еще обжигают меня. Я все еще помню лица людей. Помню Лизу. Её голос. Запах духов. То самое кафе. Но теперь это не имеет значения.

Здесь и сейчас, в этот самый миг – я начинаю свой путь заново.

Прошло почти два года. В нашей семье пополнение. Нет, у меня не появился братик или сестричка. Хоть Эрик и Роза не упускали и дня чтобы уделить этому внимание, но кажется скоро я увижу результат их стараний. Но сейчас в нашем доме появился другой человек. Это была служанка, но зато какая.

У нее были кошачьи ушки и хвост, а вот лицо абсолютно человеческое. Ни усиков и влажного розового носика я не увидел. Когда я ее видел, то не мог оторвать глаз, а мой рот открывался каждый раз от удивления и любопытства. Все границы стирались, все мое внимание было устремлено на нее. Но это было не всё. Какое необычное было у неё имя – Ильрина. Я никогда не встречал подобных имён.

Похоже с появлением меня, Розе стало трудно справлять с делами по дому, особенно когда я начал двигаться. Было принято решение нанять служанку в наш скромный дом.

Каждый раз, когда она прибиралась или готовила еду она напевала песенку. Её оптимизму и настроению можно только завидовать. Впервые я видел человека, которому нравиться такая работа.

Но как только я оказывался неожиданно рядом или около её ног, она от испуга охала. Не уже ли я такой страшный? Я вроде старался и улыбался ей в ответ, делать милые рожицы и просто выглядеть милым. Но кажется этого было мало. Такое ощущение, что она немного меня остерегалась или боялась.

Возможно дело совсем в другом.

Я все время хотел потрогать её хвостик и посмотреть откуда он растет. Всякий раз, как только я добирался до юбки в попытках заглянуть под подол, меня ловили с поличным.

В этот миг моё лицо заливалось румянцем и смущением. Но это не точно. Ну уж тут я не виноват, мной двигал чисто научный интерес. Даю слово!

- Госпожа, Ваш сын, испытывает ко мне чрезмерный интерес, - очередной раз попавшись, разговор зашел о моем поведении. – Я не стараюсь наговорить на вашего сына, все маленькие дети любопытны. Но когда я его ловила пробирающимся мне под подол, он улыбался улыбкой, которая немножечко пугала.

- Правда? – удивленно я посмотрел на неё.

Честно сказать в такие моменты на моём лице и правда возникала неестественная улыбка для ребенка. Что-то между нахальной улыбкой и улыбкой без оправданий. Ну поймали – и что? В угол же не поставят меня? Наказывать совершенно не за что.

Роза смотрела на меня, а я на неё и на служанку.

- Что вы на меня так смотрите? Еще чуть-чуть и дыру просверлите в четыре глаза.

Но ответ на моё поведение пришел почти сразу.

- Он же просто ребенок и ему всего лишь два годика. Такая малютка. Настоящее солнышко, пусть чуть-чуть и любопытное.

Ну, в этом есть доля правды. Мне интересно? Конечно же да! Есть ли у меня странные мысли в голове на этот счёт – разумеется. Главное не выдавать в моём поведении чрезмерного интереса и вовлеченности.

Например, я сейчас взял бы и заговорил на их языке. Поверг бы их в шок и трепет перед собой. Выдал бы какую-нибудь эпическую фразу. Но в итоге, я лишь невнятно бубню и пускаю пузыри носом. Чертовы биологические ограничения.

Интересно, а можно ускорить эти процессы с помощью магии? Очень занятный вопрос.

Пока я летал в облаках, Ильрина мило беседовала с Розой обо мне. Я особо не слушал, но всё сводилось обыденным историям про мои смешным действиям. Ощущение было, что в данный момент я был подобен игрушке.

От размышлений меня оборвал момент, когда Роза решила передать меня Ильрине. Оказавшись у нее на руках, я просто открыл рот. У неё были такие красивые глаза. Они отличались от человеческих в корне. Зрачки вертикальные, а цвет радужки слегка жёлтый или даже золотистый. По истине кошачьи глазки! Как я раньше такого не заметил. Не вытаскивая пальца изо рта, я так и смотрел в них, не отрывая взгляд. Какие же они красивые и хищные одновременно!

После этого случая, я старался особо не навязываться и не пугать Ильрину. Стремился смотреть только издалека или находился рядом спокойно наблюдая за её работой. В жизни бесконечно можно смотреть на три вещи: как течет вода, как горит огонь и как работают люди. Но не в моем случае, пока все дома заняты делами и внимание притупленно, мной двигал всё тот же интерес к этому миру. Особенно сейчас меня интересовал чулан, который чаще всего был закрыт от моего взора. Там явно что- то спрятано от моих глаз! Стоит пошуршать в нём, пока никто не видит.

Но в людях ли проблема? Скорее всего нет.

Но даже если так, я вижу это место и людей каждый день. Все они обсуждают одни и те же новости и сплетни, рассказывая анекдоты столетней давности и делясь проблемами друг с другом, которые годами не могут решить.

Это место мне кажется безумным.

Прислушавшись к разговору на фоне, я услышал в тысячный раз анекдот про все тех же героев истории. Но смех этих людей был такой, словно они рассказали его в первый раз, словно его придумали только вчера.

Этот мир обречен умереть от скуки!

- М-да, тоска зеленая… - протянул я со вздохом.

- Что прости? – раздался нежный и мелодичный голос позади меня.

Я развернулся и увидел симпатичную и стройную девушку невысокого роста. Ее каштановые локоны изящно и мягко стелились по плечам, а голубые глаза искрились улыбкой и теплом, глядя на меня. Постепенно меня охватывал аромат её духов, который заполнял пространство душного офиса, благоуханием весны. Запахом сирени и сладкого пиона. Это был самый необычный выбор духов, что я встречал в своей жизни. Но даже так, я хотел бы утонуть в нем, забывшись на мгновение о реальности.

- Ау-у, ты чего замер? – спросила она меня, помахав рукой перед глазами.

- А, да ничего, просто задумался.

- Кажется на сегодня работы хватит, - рассмеялась она, глядя на меня. – Ты смотри, а то как в шутке будет.

Очередная старая шутка из палеозойской эры или что-то новое?

- Какой шутки? – спросил я, улыбнувшись.

Давай, удиви меня, если сможешь.

- Как в маленьком стишке про работу, - начала она. – От работы дохнут кони…

А-а-а, ясно. Тогда с меня продолжение.

- Ну а я, бессмертный пони. – продолжил я, слегка подыграв ей.

Мы улыбнулись вместе на этот момент, но я прекрасно понимал, что шутка звучала не в первый раз. Да я черствый и угрюмый человек, но зато честный по эмоциям и по отношению к людям, в отличии от некоторых. Тем более, когда тебе тридцать лет, жизнь воспринимаешь совсем по-другому. Особенно это выражается в отношениях с людьми.

- Опять задержишься сегодня?

- Наверное нет, – почесал я затылок. – Думаю пораньше уйти сегодня, тем более сегодня пятница.

Но при всей моей черствости, она всегда проявляла ко мне некоторый интерес. Общалась на работе и не только по работе. В обед мы всегда проводили время за размышлениями, поднимая философские мысли о жизни. Ощущение, что мы с ней похожи. Но так ли это?

Мне хотелось бы верить.

- Тогда, как насчёт поужинать вместе?

В этот момент у меня отпала челюсть. Дыхание спёрло, а в груди что-то дернулось на мгновение. Ладошки впервые за многие годы резко стали горячими и слегка вспотели. Сказать, что я удивлён - ничего не сказать. Меня девушка пригласила с ней поужинать. Такое только в фильмах может быть!

А что если, это свидание? Хотя нет, быстрее просто приятное время препровождение. Я слишком много думаю. Но если я не соглашусь, то никогда не узнаю ответ! Дерзай Рома!

- Да вполне. – согласился я, глядя в её глаза.

- Вот и хорошо! – хлопнула она в ладоши. – Я тут такое интересное местечко нашла. Давно хотела сходить и никак не решалась.

Лиза явно нервничала. Чтобы скрыть свою тревогу и смущение она быстро затараторила о месте, описывая кафе. Она рассказала абсолютно всё: меню, место, отзывы что прочитала на сайтах и даже сплетни её подруг что посетили это место. Она краснела и прятала глаза, как только наши взгляды встречались.

Неужели я ей нравлюсь?

Большинство людей не воспринимают меня как хорошего собеседника или друга, больше пугаются моих ран на руках и немного кривых пальцев. Все это эхо моего прошлого и награда за мои действия. Говорят, что руки отражают наше прошлое и внутренний мир.

Они чертовски правы. Глядя на мои руки можно только ужаснуться. Но всё же, они мои и они на месте.

- Тогда стоит поторопиться. – прервал я её рассказ.

- Угу. – кивнула она и продолжила говорить. – Говорят в том месте, если застать закат, то он просто прекрасен. Лучи солнца так и бьют в кафе, озаряя его своим теплом.

Чем дольше она говорила о нём, тем волшебнее он становился.

Как только стукнуло шесть часов и рабочий день подошёл к концу, мы отправились в сторону свободы от рабских оков.

Пока мы шли до места, то обсуждали работу, коллег, новости и прочую чушь, которая приходила нам в голову. Мы просто мило беседовали, чтобы скоротать время до кафе. Но в какой-то момент тема сменилась на кошек.

Кто бы мог подумать, что дорогая коллега заядлая кошатница.

Как оказалось, она очень любит их и даже есть один счастливчик, который разделяет с ней одну крышу. Она тут же достала телефон и показала мне абсолютно белого и пушистого котика, что играет скомканным листком бумаги, катая его по квартире. Желтые выразительные глаза, словно маленькие фонарики смотрели в кадр. А розовый носик так и пестрил на фоне, словно сердечко.

- Очень милый, прям как облачко.

- Ага, он каждое утро будит меня на работу. А вечером перед сном лезет под руку, словно просит, чтоб его обняли перед сном. Она как мой парень, забоится обо мне, только по-своему.

- Котяра, прошу меня простить, но у Вас скоро появится конкурент! – пошутил я в голове, слегка улыбнувшись.

Хотя, о чём я только думаю. Рано еще о таком думать. Всё еще только началось…

Вернувшись мыслями к ней, я продолжил слушать с интересом о её питомце. Глядя на её энтузиазм, она готова говорить о нём часами, днями и даже неделями. Дай её волю она и жизнь посвятит этому. Вот это я понимаю любовь к своему ближнему.

А что если, это и есть своего рода любовь. Та самая, настоящая и не поддельная? Даже если так, то существует ли такая между людьми? Хотелось бы верить…

С каждым шагом погода, что давила на нас своей депрессивностью, постепенно отступала. Лучи солнца пробивали темные тверди облаков, освещая и радуя своим появлением. Крыши и карнизы зданий сразу отбрасывали на дорогу отблеск солнца, озаряя серость улиц. Постепенно город пробуждался от рабочих будней, а людей становилось всё больше. Шум и гам раздавался со всех сторон. Город на глазах расцветал в преддверии выходных. Не уже ли город впервые ожил за долгие годы в моих глазах?

- Вот мы и пришли! – оборвала мои размышления Лиза.

Я даже не заметил, как пролетело время, прежде чем мы добрались до места. Как всё же быстро летит время.

Как истинный джентльмен, я открыл дверь и пропустил даму вперед. Надо показать себя во всей красе, нельзя упасть лицом в грязь в столь прекрасном месте. Пройдя в зал, нас встретило уютное местечко между домашним уютом и теплом и небольшим кафе украшенном в стиле старины. Все было расположено так удобно, что соседи практически не мешали друг другу. Место было предостаточно и не нагромождено излишней мебелью.

Усевшись у окна, мы стали думать, что заказать. Все это наполняла картина вечернего солнца, что вот-вот устремится за горизонт, озаряя нас своим последним светлым днём. Его лучи так приятно меня грели, что на мгновение ощутил, что я еще жив. Серая и унылая работа не убила во мне жажду жизни, а сделанные ошибки в прошлом не сломали под гнётом судьбы.

- Красиво правда? – улыбалась она, оторвав меня от размышлений.

Она смотрела в окно, наслаждаясь закатом. Ее волосы искрились в лучах солнца. Они переливались разными цветами, подобно радуге. Подобно струнам играли на лучах солнца.

- Очень. – улыбнулся я в ответ.

Это ощущение было такое приятным, словно я родился вновь в этот день, в этот час, в эту минуту, в этот миг.

- Я так рада что сегодня оказалась в этом месте.

Угу, - кивнул я и спросил в ответ, открывая меню. – Что будешь заказывать?

- Секундочку!

Она принялась изучать меню листая страницы. В меню было их всего с десяток, но даже при таком выборе, мои глаза бегали, не зная что выбрать. Для меня всё было вкусно и интересно. Я тот человек, что выберет поесть дома, чем посетит столь людное место. Никогда не умел посещать подобные места, но вести себя в них научился через фильмы. Единственное что спасало меня от глупости в подобных местах.

Я смотрел как она бегала по меню пальце водя его листам, выбирая десерт и бубня себе под нос:

- Как же вкусно!

Я настолько увлекся за ней, что совсем позабыл о своём выборе. Я наблюдал как она дергает носиком и мучается в выборе. Она как маленький пушистый зверек, увидевший в аквариуме рыбку и жаждущий её заполучить. Хочется, колется и не достать.

- И что же она выберет?

Её глаза скользнули в моё сторону и увидели моё довольное лицо. Я так увлекся, что не заметил, как улыбаюсь, глядя на неё.

- Что? – покраснев, спросила она, блестя своими глазами.

- Ничего, - не отводя глаз от неё я ответил.

В ответ она одарила меня улыбкой и довольно подтвердила свой выбор:

- Я буду это!

Её палец устремился к небольшому пирогу что назывался в этом месте «Бархат». Красный и насыщенный, подобно настоящему бархату.

- И зеленый чай! – хихикнула она. – А ты что будешь?

Черт, я же не выбрал!

- А я, - палец устремился к ближайшему десерту. – Это. И тоже чай.

Но я бы сделал совсем другой заказ. Был бы я смелее или по наглее, то выбрал совсем другое. Я бы выбрал её. Выбрал бы человек что сияет сейчас ярче любого солнца. Улыбка Лизы слепит меня, а радость озаряет самые темные углы моей души. Но поймет ли она меня, оценит ли мою шутку.

Не хочу испугать. Не хочу оттолкнуть своим естеством…

- О! – протянула она, рассматривая мой выбор. – Муравейник значит любишь?

- Угу. – подтвердил я, немного приврав.

А если и не врать, то я никогда подобного не ел. Никогда не уделял еде столь большого внимания как сейчас. Глядя в меню, я вижу безграничное множество выбора и каждое из них имеет свой вкус. Жаль, что в жизни всё не так как здесь. Жизнь ли сладка, приторна и противна до отвращения, либо приятна и тепла, наполняя вкусами твой день.

Но всё же, жизнь такая какая есть. И она такая, только от наших рук. И ничего более.

Сделав заказ, мы продолжали говорить и болтать, сменяя тему одну за другой. Говорили о местах куда бы отправились, где хотели бы побывать и рассказывали об интересных местах мира, о которых узнали из интернета. Я никогда так приятно не проводил время с человеком как сейчас. Мне так хотелось, чтоб это время длилось вечно. Как можно дольше. Запомнить каждый момент этого вечера.

Этот вечер был идеален во всех смыслах. Один день за тридцать прожитых лет.

Но мне жаль только одного. То как он закончился…

В какой-то миг, ее кружка выпала из руки, а глаза, смотревшие в окно, в страхе округлились. Я почувствовал страх, оцепенение, словно само время остановилось вокруг меня.

- Что она увидела? Что было там? – пронеслось в голове стрелой.

Мои глаза резко двинулись в сторону ее взгляда. Но все что я увидел это огромный бампер машины, который вот-вот войдет в витрину кафе. Прямо на меня. Прямо на нас.

Мои глаза открылись, а тело пронзала страшная боль. Словно тысяча кинжалов воткнулись в мое тело. Глаза беспорядочно бегали, а в ушах стоял звон вперемешку с криками и воплями людей.

Я попытался подняться, но тело не слушалось. Оно не отзывалось ни на какие мои приказы

- Мое тело, что с ним?!

Мои глаза медленно опустились к телу, открывая ужасающую картину. Огромные осколки стекла беспорядочно пронзали мое тело. Им не было числа. На моём теле не было живого места.

- Сколько же их? Десять? Двадцать?! Сколько?!

Я захотел закричать, заорать во всю силу! Но вместо этого из моего горла раздалось лишь всхлипывание и бульканье крови, что заполняло горло. Каждый глоток, отдавался резкой болью в животе, заставляя меня кашлять меня, усиливая только боль.

Порочный круг боли замкнулся.

На губах то и дело чувствовалась сладкая горечь, а каждый вздох, глоток воздуха, что я пытался поймать губами, давался мне все труднее и труднее.

Меня охватил парализующий страх, ужас, шок. Я так хотел жить, но так не любил свою жизнь. Мысли в голове хватались за каждое мгновение, за каждый вариант чтобы выжить и продлить своё существование, что руки истерично хватались за осколки, торчащие из тела. Ухватившись за один из них, я выдернул его из себя и завыл от боли. В глаза темнело, руки тряслись, а я заставлял себя ухватится за следующий, но так и не решился. Боль и страх взяли надо мной верх. Я так хотел их вытащить из себя, но страдания заглушали мои порывы без права на действие. С каждой минутой становилось только хуже.

В глубине я понимал. Точка невозврата давно уже пройдена. Впереди меня ждёт только один путь. Один исход и конец.

На короткий миг в голове пронеслась мысль, она вспыхнула прежде чем угасла в руках агонии:

- Лиза! Где она? Что с ней?!

Я начал искать ее глазами! Они бегали по кругу, пытаясь рассмотреть все что попадалось на их пути. Все было так мутно, чем больше я пытался двигать головой, тем труднее мне было все разглядеть. С каждой минутой я ощущал, как усталость накатывала волнами, заставляя меня сдаться. С каждым разом они были всё сильнее.

Ни справа и ни слева я не смог увидеть её, она словно исчезла.

- Что если она жива?!

Я так хочу верить её увидеть, найти её глазами и узреть что она жива. Но ка бы я не старался её найти, её нигде не было. Её здесь нет. На короткий миг я ощутил облегчение. Но только я заглянул за себя, я увидел её.

Она лежала чуть дальше у перевернувшегося столика, а тело покоилось в неестественной позе. Ее глаза были открыты и смотрели прямо на меня. Пустые, безжизненные и лишенные жизненного сияния.

Она мертва.

Струйка крови медленно бежала из ее рта, впадая в бескрайнее красное море под нашими телами.

Я так устал, я так хочу отдохнуть.

Вот как значит уходят из жизни? Вот что они чувствую перед смертью?...

Ни сожалений, ни разочарований, ни обиды. У меня нет ничего. Всё так странно, словно я и не жил.

Мне жаль только одного – Лиза, если бы я сказал «нет», случилось бы всё это?

Если бы… Нет никакого «если»… только… это… и сейчас.

- Сюда! Здесь люди! – раздались голоса вдали.

Веки, они такие тяжелые…. Посплю чуть-чуть и всё…

- Быстрее! Нужна помощь!

Я просто устал…

Открыв глаза, я увидел бескрайнее темное небо. Меня тут же бросило в жар и холод одновременно, а на лбу выступил пот. Я резко поднялся и начал судорожно осматривать себя. На теле я не нашел ни царапин, ни шрамов, ни ссадин и тем более порванной одежды. Всё было на месте и без изменений. Ощупывая себя и пытаясь найти хотя бы малейший намёк на повреждения, я ничего не обнаружил. Абсолютно ничего.

- Что за? – пробормотал я себе под нос.

Я сидел на земле и вспоминал. Вспоминал что было раньше. Мгновением назад, я был там с осколками стекла в себе, а теперь здесь. Но здесь… это где?

Я стал оглядывать пространство вокруг и искать ответ на свой вопрос. Но темнота, что окутывала меня плотным одеялом, не давала мне ответа. Я видел лишь бескрайнее звёздное небо над собой.

Но потихоньку звёзды начинали тускнеть, одна за другой. Пропадали и скрывались с небосвода от моих глаз. Взгляд снова скользнул к земле, и я увидел, как на горизонте за пиками деревьев пробивались первые лучи солнца, стелившиеся по небу.

- Рассвет?

Получается прошла целая ночь со вчера?

Первый луч проскользнул по небу подобно лезвию ножа. Он коснулся небесной глади, растекаясь теплыми цветами. Небо на мгновение задержало дыхание, и с новым лучом вдохнула жизнь в это место с новой силой.

Где-то вдалеке затрепетали птицы, просыпаясь от спячки. Их голос разрывали тишину, пробуждая мир ото сна и сигнализируя всем вокруг о начале нового дня. Мне стало так спокойно и приятно в этот миг, словно все проблемы исчезли, а тяжесть с души спала за долгие годы жизни.

Всё исчезло. Бремя, что нёс я на своих плечах, растворилось.

Я продолжал смотреть за рассветом и наслаждался этим мгновением. Только сейчас я ощутил вкус жизни…

Свет что пробивался сквозь темноту становился все ярче и теплее на горизонте. Солнце ещё не взошло, но его присутствие уже ощущалось. Вся природа уже была в предвкушении его появлении.

Взгляд скользнул ниже, и я увидел вдали небольшую пристань и маленький домик, что стоял около неё. Свет все больше открывал мне деталей, пока не раскрыл всю картину целиком.

На краю пристани виднелся небольшой силуэт, который немного двигался или шевелился.

Я просто встал и направился вперед. Я понимал, что уже мёртв. Бояться теперь было нечего. Всё позади. Ничего не имеет смысла и прошлое не вернуть. Но хочу ли я его вернуть?

- Не хочу…

Не оглядываясь назад, я шел вперед. Я ощущал всеми фибрами души, что мне нужно туда. Даже если это то, что люди видят перед смертью, то это место прекрасно.

Восхитительный апофеоз моей истории…

Добравшись до мостика, я оказался около озера, что простирался на сотни и сотни метров слева направо и далеко вперед. Бескрайняя водная гладь по которой бегали водомерки, оставляя от своих ножек тонкие круги и дрожь света на поверхности.

Безмятежность этого места была сказочной, словно само время этого места никуда не торопиться. А тишину лишь нарушали звуки природы и изредка проносящиеся голоса лягушек в камышах.

Я осторожно шагал вперед к силуэту. С каждой поступью он становился четче и яснее. Я видел как небольшое тело сидело на деревянной табуретке и ведром около неё. Со спины было видно только небольшую куртку цвета хаки и капюшон что скрывал детали. Но как только я оказался чуть меньше трех метров него, то увидел еще сачок слева от него, небольшую коробку у ног и небольшую баночку, в которой шевелились червяки и один из них мастерски сбегал из своей тюрьмы.

- Извините, - прошептал я, стараясь не напугать,

Но реакции на мои слова не поступила. Тогда я решил сказать чуть погромче.

- Здравствуйте!

Человек дернулся и повернулся в мою сторону.

Это был дедушка лет семидесяти или шестидесяти. Лицо его было изрезано временем, подобно поверхность земли в самые засушливые дни лета. Морщины шли от глаз и уголков губ, будто лучи солнца. Седая бородка коротко обстрижена, а волосы на голове были подобно снегу.

- Напугал. – прошептал он.

- Я не хотел.

- Я знаю, - отвернулся он, улыбаясь, и продолжил удить.

Его руки были полны силы для его лет. Крупные суставы рук ловко держали удочку, словно играли на любимом инструменте. Он сидел спокойно, почти не дыша, сливаясь с утром, с лесом и с самим озером. Казалось, что не он ловит рыбу – а время ловит его, но не может поймать.

Я так хотел его спросить об этом месте, о том что будет дальше и зачем я здесь, но из-за чего-то не решался. Моё решение задать первый вопрос оборвал его резкий порыв действий.

- Есть! – он вскочил и тут же принялся тащить на себя удочку, пытаясь вытащить улов.

Я опешил.

- Давай сачок! – выкрикнул он и добавил. – Вот это крупный попался!

Взгляд скользнул сразу к нему, а за ним и рука.

- Давай-давай, поддевай ее, что стоишь! – крикнул он мне, увидев меня с сачком в руке.

Я никогда не был на рыбалке, я не умею ничего из этого. Мои навыки оставляют желать лучшего. Я человек вскормленный городом, миром каменных лесов и чёрствых душ. Но, в этом ли дело? Возможно, я просто ищу оправдания.

Решившись на действия, я подошел к краю мостка и принялся помогать дедушке. Впервые я решился помочь кому-то без всяких причин. Помочь тому, кого не знаю и вероятно не узнаю никогда.

Минута нервов и трепыханий у воды и рыба была у нас в сетке.

- Вот это громадина! – воскликнул дед, поднимая руки над собой в победном жесте. – Рыбище просто!

Она так яростна пытались выбраться из сетей, что не замечала, как все глубже погружалась в ловушку. Я наблюдал за её действиями и видел, как она похожа…

- Что стоишь? – оборвал он меня на мысли. – Задавай давай.

- Что?

Я смотрел на него с непониманием. Он так резко начал и переключился на меня, что я совсем его не понял.

- У тебя явно есть вопросы ко мне. – улыбался он, глядя на меня.

И правда, у меня были вопросы к нему. Я так увлекся процессом, что совсем забыл где нахожусь. Да и где я нахожусь?

- Что это за место?

- Хм. – задумался он, потирая бороду, но в итоге ответил на вопрос вопросом. – А что ты видишь?

Я не знаю что это за место, но чувствую его. Это невозможно описать словами или жестами. Это вне моего понимания и разума. Рай, ад или вовсе другой мир. Это… это трудно.

- Я не знаю.

- И я тоже, - улыбнулся он снова. – Забавно правда? Но это не отменяет его красоты и совершенства. Но это не тот вопрос, что волнует тебя. Ты лучше присядь, - подал он мне раскладное сидение. – В ногах правды нет.

Приняв его предложение, я присел напротив него, держа в руках сачок с рыбой. Но не успев сесть, я тут же протянул сачок ему. Я чуть не отнял у старого деда добычу.

- Простите, это же ваше. – протянул я ему улов.

- Ха-ха, агась. Спасибо за помощь.

Аккуратно достав рыбку из сачка, он вернул её в воду. Отпустил её с улыбкой обратно в свою среду, а я с открытым ртом следил за этим. Не уже ли она ему настолько не нужна?

- Что ты так удивленно смотришь? – увидев он мой взгляд на себе. – Хобби у меня такое. Ловить люблю, а есть не особо.

- А.

- Ты спрашивай давай, а то скоро солнце встанет и не до вопросов будет.

Мой взгляд скользнул к небу, пытаясь найти восходящее солнце. Но его еще не было. Его лик еще не украсил это прекрасное утро.

- Не пугайся ты так. – вернул он меня к себе. – Домой я пойду. Не сидеть же мне тут весь день с тобой.

- Кто ты?

- Теплее, но все равно не то. – ответил он, покачав отрицательно головой. – Попытаешься еще раз?

Какой вопрос? Почему он не хочет отвечать на остальные? Уходит от ответа или пытается направить меня? Я не ощущаю от него ни опасности и ни страха. Он кажется таким безобидным, что я совсем не вижу в нем угрозы. Но его вопросы и ответы на мои, начинают меня пугать.

- Ты слишком много думаешь, внучок. – вздохнул он, глядя на меня. – Значит время еще не пришло.

Эти слова током шарахнули по моему телу.

- Какое время? Я жив?! – я выпрямился от его слов и почти что встал от удивления.

- Нет, с чего ты взял? Если ты здесь, значит обратной дороги нет.

Он знает что я умер? Он Бог? Он всё знает обо мне и моём прошлом? Значит он всё видел. Видел как я в детстве творил ужас своими руками. Да и не только в детстве.

- И нет, я не Бог, даже не думай об этом. – отмахнулся он.

- Тогда кто ты?

- Вот заладил, кто я, да кто я. – пробубнил он себе под нос. – Лучше бы о себе подумал.

- Тогда зачем ты уходишь от ответа?

В ответ он лишь усмехнулся, но всё равно не ответил. Он стал сматывать удочку, собирать вещи и складывать свою маленькую складную табуреточку. Он делал это неспешна, словно тянул время. А я наблюдал за ним, гоняясь за своими мыслями в голове, пытаясь понять его. Но прежде чем он окончательно собрался, я задал свой последний вопрос.

- Это конец?

- Решился значит. – улыбнулся он, положа руку на моё плечо и похлопал. – Долго же ты собирался.

Огромный край солнца появился из-за крон деревьев и окатил меня ярким светом, заставляя щурится и прятаться от его пронзающей силы. Прежде чем свет заполнил всё пространство вокруг меня, я услышал его последние слова.

- Это еще не конец.