И от мала до велика почти вся процессия кричала в унисон одно слово: "Роды!"

От увиденного Никита слегка опешил. В этот момент он уже готов был поверить в версию про сектантов. Слишком уж радостными себя вели жители этого городка. Очень счастливо для неких родов, на которые они все так спешили.

— У нас в стране только на Новый год так собираются, — вслух подумал он.

Естественно журналист пошел вслед за толпой. По пути он попытался задать несколько вопросов разным людям, но каждый раз попытки заканчивались одинаково.

Полнейший игнор.

Пару раз он, пытаясь высмотреть что-то интересное в идущих жителях, не замечал бордюра, спотыкался и с руганьем падал на асфальт. На второй раз Никита даже повредил левую ладонь, содрав кожу.

Матерясь и дуя на руку, он заметил, что с одной из примыкающих улиц вышли несколько человек. Четверо держали две жерди, на которых на манер древнего паланкина, был закреплен добротный деревянный стул. Восседал на нем пожилой человек, в котором Никита легко узнал того самого дедушку, которого встретил при входе в город. Он улыбался, махал рукой тем, кто приветственно кричал в его сторону, некоторым важно кивал.

Пробиться к нему было невозможно — дедушку сразу же окружила разношерстная толпа, которая шла вместе с носильщиками, будто оберегая их и сидящего сверху от чего-то.

"Ну не у него же роды, — подумал журналист, идя дальше с потоком людей. — Хотя мало ли. Может тут в почете старцы, берущие себе в жены молодух, которые от них потом залетают. Хотя нет. Если бы его почитали, то он не жил бы в обычном домике на окраине города, где я его встретил. Или он там не живет, а просто зашел к кому-то в гости?.. Какой-то бред, пока вообще ничего не выстраивается. К тому же он единственный, кто мне хоть как-то ответил. Ну да, прижал палец к губам и прошипел. Но это хоть что-то."

Процессия тем временем пришла на небольшую площадь. По центру на ней возвышалась простенькая сцена, на которой стоял мужчина в форме, напоминавшей военную. Старику помогли спуститься с импровизированного паланкина, а затем под руку завели наверх. Он встал слева от "военного", а через минуту на сцену медленно закатили пожилую женщину, сидящую на инвалидной коляске.

Толпа на площади постоянно пополнялась пришедшими с других частей городка. Все этом продолжали скандировать "роды", будто заведенные. Хотя происходящее никак не вязалось с этим действием.

В один момент "военный" вскинул руку, привлекая внимание. Площадь стихла за мгновение.

— Сограждане, — начал мужчина громким поставленным голосом. — Сегодня знаменательный и всеми долгожданный день. Роды.

По толпе прокатился вздох, смешавший в себе умиление и восхищение.

— Настенька и Людочка Пономаренковы, две прекрасные сестры, сегодня наконец-то родят таких же прелестных детишек. В связи с этим мы здесь сегодня и собрались!

Народ встретил новость одобрительными возгласами. Стоящая рядом с журналистом тетка даже всплакнула.

"В связи? О какой связи он вообще говорит? Вот именно, что связи я пока не вижу никакой", — с раздражением подумал Никита.

Мужчина на сцене тем временем продолжал:

— Мы ждали этого события больше года. Наше общество ради сохранения сплоченности и нашего единства решило и в этот раз не пренебрегать правилами, установленными десятки лет назад!

Он сделал небольшую паузу и продолжил, слегка тише:

— Из десяти добровольцев, подавших свои имена на День Родов, голосование выбрало Антонину Анатольевну, которой недавно исполнилось семьдесят шесть лет от роду и Андрея Михайловича. Андрей Михайлович в этом году отпраздновал девяностолетний юбилей. Поздравим его!

Толпа одобрительно загудела, послышались свисты, местами кто-то пытался аплодировать, но в массы это не пошло.

— Голосование далось нам всем нелегко, — как только "военный" заговорил, гомон сразу же стих. — Но мы прекрасно знаем, что это не только на благо нам, но и нашему Хранителю. Делая свое дело, мы строим успешное будущее для нас, наших детей, а также облегчаем работу тому, кто присматривает за нами!

"Опа! Хранитель, — возликовал Никита. — Ну твою же мать. Он же произнес это слово так, будто оно должно быть с большой буквы, клянусь! Есть значит у них тут тот, кто верховодит этим балом. Сумасшедший какой-нибудь."

Он сделал пару шагов назад, посмотрел на Антонину и Андрея, повернувшихся к нему, улыбнулся.

— Дорогие мои, вам слово.

Бабушка скромно покачала головой, пряча улыбку. У Никиты появилось странное ощущение. Он чувствовал, что происходящее добром не кончится.

"Фанатики, точно. Не удивлюсь, если им сейчас отрежут по пальцу. А то и по целой руке", — подумал журналист.

Андрей Михайлович вскинул руки, помахал присутствующим.

— Я большую часть жизни провел с вами, — еле слышно начал старик. — Знаю почти каждого жителя нашего славного городка. Я счастлив был приносить пользу нам своим трудом. И, знаете, я горд и страшно рад тому, что даже сейчас я сделаю правое дело для всеобщего блага!

Он обнялся с мужчиной в форме и похлопал его по плечу.

— Давай сынок.

Антонина Анатольевна согласно кивнула. "Военный" отошел от них на пару шагов и вытащил откуда-то из-за спины пистолет, который сразу же наставил на Андрея. Дедушка даже не дрогнул.

"Твою мать, что творится", — пронеслось в голове Никиты.

— Дом тридцать пятый. Да, тридцать пятый, точно, — внезапно начал старик, но тут же раздался звук выстрела, а затем второй. Грохоты еще не успели полностью раствориться в воздухе, как Антонина и Андрей с гулким стуком упали на пол сцены. "Военный" убрал оружие обратно за спину и возвестил:

— Свершилось, друзья! Да будут спокойными роды!

Толпа зааплодировала, загудела. Рядом с Никитой довольный отец поднял своего сына, чтобы тот посмотрел на два трупа, лежащих на сцене.

Журналист почувствовал страх. Иррациональность происходящего не укладывалась у него в голове. Он повидал много смертей, но такое, когда посреди сотен людей убивают двух стариков, а остальные только радуются этому, показывая происходящее детям... Подобное он видел впервые. Никита развернулся и начал протискиваться сквозь толпу. Благо никто не оказывал ему сопротивление. "Военный" на сцене еще что-то кричал про всеобщее благо, таинственного Хранителя, но испуганный журналист уже не слушал.

"Нужно убираться, срочно!", — единственная мысль, которая была в его голове.

Выбравшись из толпы, он побежал, не разбирая дороги. Остановился Никита только тогда, когда сил уже не оставалось никаких. Он присел на добротную скамейку, так услужливо оказавшуюся рядом под деревом, и попытался отдышаться.

Однако сделать ему этого не удалось. Сверху раздался звук трещащей древесины. Журналиста поднял голову и увидел, как над ним надламывается огромная ветка. Отскочить от падающей на него куска ели он успел в самый последний момент. Ему повезло — ветка ударила только по ноге, но могла пробить и голову.
Никита скривился. Перелома не было, но ушиб был существенный. А медицинской помощи от этих фанатиков ждать явно не стоило.

Оглянулся. Ноги завели его в частный сектор на окраине городка. Улица была застроена простенькими, но добротно сложенными одно- и двух этажными домами. В надежде выйти из этого места, Никита побрел в сторону окраинных домов, видневшихся в полукилометре от него.

Предпоследний дом обратил на себя внимание журналиста — он сильно отличался от всех остальных. Вся улица дышала уютом, тогда как это одноэтажное строение видело ремонт по меньшей мере два десятка лет назад. Забор наполовину сгнил, наполовину обрушился, участок зарос сорняками, краска на стенах облезла, а крыша местами прохудилась. Никита осмотрел его и увидел на углу прибитую табличку со стершимися еле видными цифрами "тридцать пять".

"Тридцать пять. Не про этот ли дом говорил тот старик перед смертью? Даже если и про него, то что он хотел этим сказать? Дать мне знак? Какой? Или наоборот, завести меня в ловушку?" — думал журналист морщась от болей в ободранной руке и ушибленной ноге.

С одной стороны ему хотелось быстрее покинуть город. Это место с вечно счастливыми людьми его по-настоящему пугало. Здесь все было странное, жуткое и... Неправильное. Да, это слово казалось Никите лучше всего для текущей обстановки.

"Неправильно, мать его, — думал он. — Все тут неправильно!"

С другой стороны уходить ему без какого-либо материала совсем не хотелось. Профдеформация давала о себе знать. Постояв пару минут, взвесив все за и против, журналист вздохнул и побрел к дому с табличкой "тридцать пять".

Постучался в дверь. Второй раз, третий. Никто не открывал. Никита оставил попытки проникнуть в дом и развернулся, тут же столкнувшись со старым мужчиной, стоящим вплотную к нему.

— Дошел все-таки. Видать не такой ты и неудачник, как я подумал, — сказал он журналисту.

***

Хозяин дома представился Матвеем. Он впустил Никиту внутрь, усадил на видавший виды диван. Притащил на столик, стоящий напротив, нехитрой снеди: бутерброды с заветренным сыром, банка тушенки, отдельно хлеб. И бутылка с мутной жидкостью. Оттуда он плеснул в два граненных стакана, один пододвинул журналисту, сидевшему в шоке.

Чего-чего, а того, что с ним кто-то заговорит, и даже пустит к себе домой, он не ожидал.

— Пей, — произнес Матвей. Никита послушно подчинился. Жидкость обожгла рот, горло и раскаленной лавой рухнула в желудок. Он закашлялся.

— Отличный самогон, не кашляй мне тут. Ешь давай.

Журналист вилкой выудил кусок тушенки, закусил. Почувствовал некоторое облегчение.

Хозяин дома выпил, сразу же плеснул еще в оба стакана.

— Прутся они сюда и прутся, — вдруг сказал он. — Ну что же вы нас в покое не оставите, а?

Никита слегка опешил от вопроса, но тут же взял себя в руки.

— Так вас еще буквально недавно не было на карте России. Вы это... Находка столетия. Целый город, затерянный в лесу, это же...

— Находка, — перебил его Матвей. — Как же. Не надо было бы нас никому искать, если бы тот старый дурак все настроил грамотно!

— Вы это о чем? — вкрадчиво спросил Никита.

Старик посидел немного, обмакнул хлеб в жир от тушенки, пожевал.

— Знаешь, — не закончив есть сказал он. — Знаешь, парень, как я устал вам все рассказывать. А был бы толк, а.

— Кому?

— Да всем, кто сюда приходит в моменты перезагрузки установки. Мы же тогда с Васильичем долго голову ломали, что с этой тварью делать. Вот и создали блокатор.

"Васильич, блокатор, тварь... Старик точно не поехал кукухой? Хотя поживи тут, может и совсем с ума сойдешь. Вот остальные точно... Того", — подумал журналист.

Но вслух сказал другое:

— Я, если честно, ничего не понимаю. Если хотите, то я уйду. Но, позволю себе чуть понаглеть, и задать вам пару вопросов. Ведь вы единственный, кто...

— Кто заговорил с тобой, да, — перебил его Матвей. — Остальные даже и не подумали бы это сделать. Запрет.

— Но почему? Я не представляю опасности!

Матвей рассмеялся.

— Да, — сказал он, утирая слезы от смеха. — Ты не представляешь опасности. Но они-то думают совсем наоборот.

— Ничего не понимаю, — повторил Никита.

Старик налил по третьей, выпил свою порцию, закусил. Укоризненно посмотрел на журналиста, который не спешил прикасаться к самогону. Никите пришлось выпить.

— Хороший, вроде, ты парень, жалко, конечно, но что уж тут поделать. Давай я тебе расскажу, что тут происходит. Жили-были два друга. Матвей, да Сергей. Учеными мы были, на Союз работали. Откопали эти исследователи, мать их, как-то в тайге здоровый такой камень. Сразу стало понятно, что глыба прилетела издалека. Вот только оказалось, что в ней кто-то есть.

— Кто? — нетерпеливо спросил Никита

— Жди! — оборвал его Матвей. — Все узнаешь. Так вот. Про глыбу и его обитателя мы рассказали кому нужно. И те, кто нужно, начали проводить исследования. Естественно, назначив нас с Сергеем, пусть ему спокойно спится, главными над проектом.

Старик выпил, крякнул, закусил, и продолжил:

— Москва изучала того, кого сейчас зовут Хранителем, несколько лет. Лучших людей подтянула. Город строить начали. Естественно все в секрете. Страшном секрете. Мы с Сергеем попутно по заданию вышестоящего начальства разрабатывали устройство, которое позволит скрыть Хранителя от чужих глаз. Вот так и получилось то, что мы имеем.

Матвей встал и начал ходить из стороны в сторону, поглядывая на захмелевшего Никиту. Журналист поздно вспомнил, что давно не ел нормальную пищу, а пара кусков тушенки явно не могли смягчить действие ядреной самогонки.

— Вот так и получился город без названия, — продолжил старик. — Нет, у него была куча засекреченных кодировок, но это не то. Нет имени. Зато есть люди. Добровольно, или по принуждению, здесь оказались несколько тысяч советских граждан. И они обрели счастье.

Матвей посмотрел на недоумевающего журналиста, усмехнулся и объяснил:

— Хранитель оказался способен влиять на удачливость Homo sapiens. Он буквально делал все, чтобы с тобой не случалось ничего, повторюсь, ничего плохого. Вообще. Те, на кого воздействовало то существо из прилетевшего метеорита, испытывали везение буквально во всем. Всходили ростки, слагались песни, чуть ли не сами собой получались новые открытия. В том числе и в медицинской сфере. Болезни у людей исчезали сами, а новые не спешили приходить.

Матвей плеснул себе еще самогонки, залпом выпил.

— Но выяснилось, что у него есть свои ограничения. Радиус всего-то четыре километра, а влиять он может на пять тысяч людей. Но тот, кто оказывался лишним и не влезал в необходимое число сталкивался с кучей неприятностей. На него обрушивались все те неприятности, которых избежали люди, находящиеся под охраной существа.

— Неудача к лишним приходила сполна, — сказал журналист.

Старик кивнул и прокашлялся.

— Прошло время и число в пять тысяч снизилось. И так мы поняли, что наш "джинн" не всесилен. Тогда уже несколько лет работало то устройство, которое скрывало город от глаз любопытных. Оно тоже начало давать сбой. В основном из-за неправильной калибровки Сергея. Пока оно было активно, никто бы и не пошел в сторону города. Навязчивые мысли о том, чтобы развернуться и покинуть тайгу, преследовали бы случайного путешественника. Но аппаратура начала сбоить. Ровно на сутки в абсолютно случайное время происходили отключения. Именно те, кто попадал на нашу территорию в такие моменты, впоследствии у вас считались пропавшими. Как та группа Арсения Хворова и Федора Антипова.

Внутренности Никиты пробила волна холодка.

— Но почему теперь о вас узнали все? — пытаясь держать себя в руках спросил он.

Матвей хмыкнул.

— Да все просто. Устройство сломалось окончательно. Теперь нет того, что ограничивает нас от внешнего мира. Однако "джинн" остался. Он все также наделяет чрезмерной удачливостью обычных людей. Но уже две тысячи, а не пять. Точнее тысячу девятьсот девяносто шесть. Выдыхается, собака. Вот сегодня из-за рождения двух ребятишек пришлось столько же кончать. Знавал я Андрея.

Никита не понимал, верить во все это ему, или нет. Только он хотел возмутиться и попытаться поспорить, аргументируя тем, что никаких инопланетян не существует, как вдруг Матвей посмотрел на него пронзительным взглядом.

— Знаю я. Не первый раз. Хочешь сказать, что я сумасшедший? Да мне уже, в целом без разницы. Говори, что хочешь. Если сможешь.

— Чт... Что?.. — Никита вдруг понял, что не может поднять руки. Губы, да и остальные мышцы лица, отказываются его слушать. Пальцы ног еще пытались шевелиться, но через пару мгновений паралич добрался и до них. Журналист остался сидеть за столом на старом диване, не в силах сдвинуть на миллиметр даже глаза.

— Что-что? — проворчал Матвей. — Ты серьезно думал, что нам нужна огласка? Нет, ни мне, ни Хранителю этого не нужно. Ну, знаешь, еще ему очень сильно хочется кушать. И тех людей, что мы отдаем на откуп раз в полгода, или раз в год... Мало.

Старик подошел к Никите, забрал стакан, осмотрел дно и пробормотал что-то про яд. Затем взглянул на полностью обездвиженного журналиста и довольно добавил:

— Хорошо, что сейчас вас, корма, будет больше.

Хей-хей, пропал почти на три недели, тому были причины. Болел, День рождения, снова болел (нет не с похмелья) и так далее по списку. Сейчас вернулся, полустабильный выпуск глав/рассказов пойдет по новой.

В скором времени выйдет "Безысходск-16", точный день говорить не буду. Но точно выйдет. Короче, всем привет после долгого затишься и удачной недели! Всех обнял.

Журналист кивнул, но Сеня этого не увидел. Одной рукой он доставал сигарету, а другой опускал стекло. Руль придерживал коленями.

— Да, семейка у меня — те еще. Взять старшего сына. Тот еще сорванец. Ну ты прикинь, возвращается он как-то со школы...

Никите очень сильно не хотелось выслушивать истории про достопочтенных родственников Сени, поэтому он попытался абстрагироваться в записях. Экран ноутбука был разделен на несколько вкладок. На одной из них был список пропавших в Уральском Бермудском треугольнике за последние десять лет. На другой красовались фотографии местности с беспилотников, а на третьей — редакционные документы, содержащие всю имеющуюся на данный момент информацию по городу.

"АНГН "Кабинет №13" предоставляет вам все имеющиеся данные для комфортной работы над темой", — значилось в шапке сообщения. От этого Никита начинал беситься. Дело в том, что кроме тех крох информации от нашедших город, никакой новой информации не было вообще. Даже названия населенного пункта, так как местные жители отказались говорить об этом с поисковиками.

В списке исчезнувших в треугольнике было много фамилий, но больше всего журналисту запомнились Хворов и Антипов. Эти два человека возглавляли популярное в интернете сообщество, которое занималось поиском всяческой паранормальщины. Естественно на Уральский Бермудский треугольник они вместе со своей паствой заглядывались уже давно. Пару десятков адептов движения "Искатели могил", как они себя называли, пропали там буквально за год. А спустя несколько лет Арсений Хворов и Федор Антипов очень сильно поверили в себя, собрали группу из самых преданных фанатов движения, и отправились в тайгу.

Из треугольника никто не вернулся.

История была довольно громкой, поэтому мимо внимания Никиты она пройти не смогла. Он тогда долго удивлялся непрошибаемому идиотизму, засевшему в головах этих людей. Вокруг столько того, что еще два-три десятилетия назад называлось паранормальным, что и искать не надо. В мире... Да что там в мире, в одной только России ежедневно происходили события, вроде возникновения пространственно-временного портала, вспышек разных вирусов с поистине фантастическими свойствами, таинственных исчезновений домов вместе с жителями... Список Никита мог бы продолжать еще долго, это была его профессия. Поэтому он и не понимал интереса к месту, где люди банально бесследно исчезают.

В каком-то месте неоднократно пропадают безвозвратно? Не лезь туда, считал журналист. 

Асфальт на дороге сменился грунтом, поэтому старенькую иномарку начало трясти. Работать на ноутбуке, который шатало на коленях из стороны в сторону, стало просто невыносимо, поэтому Никита с грустным вздохом убрал его в сумку.

За окном проплывал лес. Небо затянула сплошная серость, периодически накрапывал мелкий дождик. Местность выглядела довольно нетронутой. Если бы не накатанная дорога, можно было бы подумать, что люди здесь и не ходили.

— Слышишь, парень, это, — таксист внезапно отошел от историй про свою родню. — Че ты на этой базе забыл? Там же глухомань. Охотники иногда только появляются. Да и место жуткое.

Последнюю фразу водитель произнес тише, словно боясь, что его услышит кто-то, кроме пассажира. Никита в ответ только махнул рукой:

— Ничего жуткого, там дальше в паре километров город нашли. Вот туда мне и нужно.

— Город? — удивился Сеня. — Какой еще город? Нет тут никаких городов.

— А вы что, новости не смотрели?

— Нет, конечно! — возмутился таксист. — Я голову помойкой не забиваю. Журналистам это самое. Только и дай возможность в голову залезть. Будешь потом болванчиком послушно выполнять все, что тебе эти дерьмоеды скажут. Покупать все по их указке, голосовать за кого нужно, работать там, где выгодно верхушке. Ну ты понял, да?

"Ага, понял", — подумал Никита. Он старался не лезть в конфликтные ситуации там, где их можно было спокойно избежать. Тем более с человеком, везущим его по глуши.

Внезапно машина остановилась. Водитель коротко бросил:

— Все, приехали.

Никита непонимающе посмотрел на него.

— Какая-то поломка?

Таксист покачал головой:

— Нет, дальше не поеду. По-русски же сказал, что места гиблые. Так еще и город какой-то нашли. Оно мне надо?! Тут до охотничьего домика рукой подать. Иди по прямой, не пропустишь.

Спорить и доказывать водителю, что, мол, уплачено, журналист не стал. Вышел из машины, громко хлопнул дверью и пошел по дороге. Сеня два раза просигналил ему в догонку, но Никита не обернулся. Выслушивать ор по поводу бережного отношения к чужой машине он не собирался.

— Эй! — донеслось до него. Журналист обернулся и увидел, что таксист высунул голову в открытое окно.

— Парень, не надо оно тебе. Молодой же еще! Пропадешь! — прокричал мужчина. Никита не ответил и отправился дальше.

Идти пришлось недолго. Буквально через полкилометра дорога делала резкий поворот, за которым обнаружился домик. Обветшалое одноэтажное строение из бруса стояло в окружении пышных елей. Земля возле него мягко пружинила.

"И это вы назвали базой? Да тут ремонт последний раз делали в момент постройки. Еще при Николае!", — возмущенно подумал Никита.

Дверь оказалась незапертой. Журналист толкнул ее и вошел в домик. Внутри он казался еще меньше, чем снаружи. Там его встретила старая самодельная мебель, погрызенная жуками и временем, и труп крысы, лежащий на диване.

Никита не стал заострять на нем внимание. Незачем. Он пошарил по висящим над импровизированным столом шкафам и нашел то, что хотел.

Одним поисковикам как-то удалось найти в Уральском Бермудском треугольнике остатки дневника, который вел Арсений Хворов, пошедший в свою первую и последнюю экспедицию вместе с товарищами. Дневник этот быстро затерялся, но один хороший человечек нашептал ему, что поисковики оставили его на старой базе на границе треугольника.

— Не ошибся человечек, получается, — задумчиво сказал Никита.

От тетради мало что осталось, буквально пару листов. Все остальное размокло и было уничтожено. Оставшиеся страницы практически повторили судьбу остальной части дневника. Но некоторые предложения на них разобрать еще можно было.

Журналист спихнул ногой тушку крысы и уселся на диван.

Первые слова на уцелевших листах практически невозможно было прочитать. Журналист бормотал про себя, перебирая варианты:

— "Пресекли"... А нет, это кажется "пересекли". Дальше непонятно... "Звуки спящего леса". Вот это ты поэт, конечно. Ага, тут целое, вроде.

Никита вчитался в неразборчивый почерк.

"Ходим кругами. Второй день возвращаемся на одно и тоже место. Федя гонит нас дальше, но все остальные понимают бессмысленность происходящего".

Далее следовал размытый кусок, а за кляксой шло предложение не с начала.

"...Попробовали ночью. Нам удалось. Смотрю на него и не верю. Мы нашли..."

Что именно нашли главари "Искателей могил" было уже непонятно. Но, подозревал Никита, речь шла о городе, в который он сейчас направляется. Странным ему показался только тот факт, что экспедиция плутала несколько суток. Судя по карте, тут от сторожки до населенника всего час-полтора неспешной ходьбы.

Журналист прихватил с собой остатки дневника Хворова и покинул домик, носивший гордое название "база".

***

Прогулка по лесу оказалась спокойной. Никита неплохо ориентировался на местности, используя бумажную карту. Один раз пришлось обогнуть небольшое болото. Препятствие на карте никак не обозначалось, поэтому пришлось потратить больше времени, чем журналист планировал.

К исходу третьего часа его скитаний по тайге за деревьями показалось небольшое поле, на другой стороне которого стояли невысокие многоквартирные дома. Никита бегло оглядел поле, отметил про себя, что оно не простаивало: люди собрали с него урожай. Подходящей тропинки рядом не нашлось, поэтому он решил пересечь его напрямик.

К моменту, когда он дошел до первой улицы, уже начало темнеть. Давно не моросивший дождь, снова принялся за свою работу. Никита накинул капюшон и решительно направился к первому встречному деду, сидящему на лавочке возле подъезда. Дождь, казалось, никак ему не мешал. Капли стекали по морщинистому лицу, пожилой мужчина весь промок, но все равно улыбался.

— Добрый вечер, меня зовут, — начал было он, но наткнулся на ладонь, выставленную ему наперекор.

— Всего один вопрос... — продолжал напирать журналист, но старик сжал ладонь в кулак, вытянул указательный палец и прислонил его к губам.

— Тс-с-с, — прошипел он, не переставая улыбаться. Затем он медленно встал и зашел в подъезд.

"М-да, отличный первый контакт", — подумал Никита. Карты города у него, естественно, не было, поэтому он решил идти наугад подальше от окраинных домов. Улицы все равно куда-нибудь должны были вывести. А где улицы, там и прохожие.

В городке действительно царила чистота. Никакого разбросанного мусора, все в контейнерах. Асфальт был таким, будто бы его положили совсем недавно. И не в дождь, как любят делать почти на всех дорогах страны.

Никита также отметил про себя, что почти около каждого дома росли декоративные кусты и деревья. Здания были словно окружены зелеными поясами.

Вторым встречным стала девушка, выбежавшая из-за угла одного дома. Она держала над головой зонт и старательно оббегала лужи. Перепрыгивать их у нее получалось довольно ловко.

— Девушка, извините, буквально секунду вашего... — окликнул ее журналист, но она даже не заметила его. Никита засмотрелся на нее, махнул рукой и только хотел пойти дальше, как вдруг поскользнулся на ровном месте и упал, приложившись головой о дорогу. Капюшон слегка смягчил удар, но боль никуда не делась.

— Ты ж собака, — прошипел он, ощупывая затылок. Крови не было, но шишка обещала вскочить в самом скором времени. Журналист с кряхтением поднялся, отряхнул одежду и пошел дальше. Мимо него на велосипеде проехал какой-то мужичок и щедро окатил его брызгами из-под колес. Никита выругался, но делать было нечего. Не бежать же за велосипедистом.

Его обогнала толпа ребятишек. Они обсуждали что-то свое, периодически заливаясь от смеха. На журналиста, угрюмо бредущего по дороге, дети не обратили ни малейшего внимания. Как и еще несколько людей, которые обходили его, спеша куда-то по своим делам. Все попытки заговорить с ними игнорировались.

На фасаде дома, напоминающего хрущевку, но имеющего всего два этажа, висела надпись "Продукты". Никита обрадовался и решил зайти туда. Не заговорит с ним продавец, так хоть дождь переждать даст, не выгонит же.

Внутри его встретил самый обыкновенный сельский магазин. Товары стояли вперемешку, но полки трещали от изобилия. Продавщица в синем стояла к нему спиной и пересчитывала пачки макарон, делая пометки в тетради.

— Да-да, секунду, подождите! — сказала она, не оборачиваясь. — Двадцать четыре, двадцать пять... А должно было быть двадцать шесть, непорядок!.. А, вот она, завалялась. Ну, конечно же, как может быть по-другому.

Она повернулась.

— Здравствуйте, чего желае... — начала женщина с улыбкой, но увидела, что перед ней стоит Никита и осеклась на половине фразы.

— Да мне бы поговорить с кем-нибудь, — сказал ей журналист. В ответ было улыбчивое молчание.

Никита решил добить хотя бы эту женщину до конца. Ну или до того момента, когда его выкинут из магазина.

— И вы тоже молчать будете?

Ноль реакции. Продавщица отвернулась и начала пересчитывать другой товар.

— Один, два, три, — донесся ее шепот до незадачливого покупателя.

— Девушка, — позвал он ее. — Вы единственная, кто хотя бы начал ко мне обращаться, не считая одного дедушки. Ответьте буквально на пару вопросов.

— ...Семь, восемь, девять, — продолжила она.

— Да твою мать! — не выдержал Никита. — Вы тут одичали что ли все?

Дверь магазина распахнулась, с улицы сразу же ворвался запах дождя. Внутрь зашел полный мужичок в рабочей одежде и сразу же направился к прилавку.

— Здоров, Людка, — добродушно сказал незнакомец. — Сделай мне как обычно, а.

— Степан, привет. С поля что ли? Сейчас все сделаю.

— С него, родимого, да. И это, рыбки в масле побольше. В тот раз не наелся я что-то.

Продавщица усмехнулась.

— Степ, хватит жирным баловаться-то. Вон живот какой отъел. Помрешь так от тромбов, или как их там.

Мужчина в ответ засмеялся. Его смех подхватила и Людмила. При этом оба в упор не замечали стоящего рядом журналиста.

— Насмешила, мать! Ты же знаешь, что мне это не грозит, а.

На прилавке тем временем появилась буханка хлеба, соленая рыба в плотном мешке и бутылка водки. Степан сложил это все в принесенный с собой пакет и попрощался. Денег при этом он не оставил. Уже у самого выхода он не оборачиваясь спросил:

— Людка, все в порядке у тебя?

Женщина, уже вернувшаяся к пересчету продуктов, коротко бросила за спину:

— Да, Степ, иди.

Мужчина вышел, закрыв за собой дверь. Ошарашенный произошедшим Никита стоял и смотрел широко распахнутыми глазами в спину продавщице.

— Вы же... Нормальные люди. Почему вы не хотите просто ответить хотя бы на один вопрос? Я не понимаю...

Людмила, ожидаемо, показывала полную безразличие к посетителю. Прибралась на полках, посчитала товар, затем достала швабру и начала прибираться.

"Ладно, попробуем по-другому", — подумал журналист и спросил:

— Людмила, может быть вы позволите мне что-то у вас купить?

В ответ было только шуршание тряпки по полу.

Никита решил оглядеть магазин. Продуктов было много, да, однако ассортимента не было. Те же самые макароны были только в прозрачных мешках. На бутылках с водкой красовалась единственная надпись "водка". Консервы с тушенкой и рыбой также были подписаны только названиями. Никаких марок, никакой дополнительной информации о составе, или чего-то подобного журналист не заметил.

Как и ценников. Ни у одного из товаров их не было, даже нарисованных от руки.

Женщина тем временем закончила мыть за прилавком и начала одеваться. Никита решил посмотреть, чем закончится это интересное представление. "Неужели она оставит меня здесь? — думал он. — Ну этого же быть не может. Последние слова в их разговоре с тем мужиком ясно дали понять, что меня видят. И, непонятно... Боятся? Возможно".

Уже собравшись домой, она вдруг несильно хлопнула себя по лбу, чем привлекла внимание усевшегося на полу журналиста. Людмила достала из полки под прилавком тетрадь, вырвала оттуда чистый листок и что-то размашисто и быстро на нем написала. Затем постояла, подумала несколько секунд, и начала зачеркивать весь листок. Посмотрела на него еще немного, вздохнула, положила на прилавок и пошла к выходу.

Никита сидел и ждал, что же она сделает. Однако женщина просто вышла из магазина и прикрыла дверь, не став закрывать на ключ.

— Может у них и закрываться не принято, — пробормотал журналист. — А листок оставила. Глянем, что она там так закрашивала ручкой.

Обычный тетрадный листок в клеточку лежал пустой стороной вверх. Никита поднял его, перевернул и увидел множество черточек, синей ручкой, которые покрывали страницу полностью. Журналист пригляделся и понял, что черточки перекрывают большие буквы, написанные продавщицей. Он прищурился и понял, что там написано всего одно слово.

"Уходи".

Продолжение следует...

Хей-хей, с вами полуночный NikkiToxic. И снова рубрика "все равно в воскресенье никто не читает". Что? Уже понедельник? Вам кажется, вы попали во временную аномалию, поэтому думаете, что уже понедельник)

Ну а вообще крепитесь. Вдруг я попал в аномалию и думаю, что сейчас воскресенье, а? Считающим, что сейчас понедельник, желаю отличной недели. Ну а в целом, если вы не знали, то понедельник начинается в субботу.

А главка заканчивается ссылочками:

https://author.today/u/nikkitoxic

https://t.me/anomalkontrol

https://vk.com/anomalkontrol

Кстати, начало рассказа совсем не в первой части, а тут, в новостном проекте: https://t.me/angnk13/19

— Солнце, убери пистолет, — медленно произнес я. Все внутри меня дрожало. Каждый ли день на вас наставляет оружие ваша девушка? Думаю нет. Вот и у меня такое впервые.

— Разбежалась! Я тебя уже убивала! Думаешь не грохну еще раз?!

И не врет ведь. Вон труп мой лежит. На кухне. Точнее то, что от него осталось. Кровь, вытекшая из простреленной головы, залила старенький кафель, не менявшийся еще с допотопных 90-х годов.

— Грохнешь, маленькая. Кто ж спорит. Еще как грохнешь. Только может обойдемся без этого?

Я попытался на сантиметр пододвинуть ногу.

— Еще шаг! Саша, блять, не вынуждай меня. — Она глубоко вздохнула. — Я не испытываю никакого удовольствия от убийства. Но ты не первый, кого я застрелила за последние несколько дней.

Было как-то зябко. То ли от напряжения, то ли из-за того, что в январе отопление работало еле-еле. Вины коммунальщиков тут не было. Я вообще не был уверен, что в городских котельных до сих пор работал полный штат. Однако во многих квартирах до сих пор батареи подавали признаки жизни, что не могло не радовать.

— Ну и что будем делать? — спросил я. Нужно было как-то нарушить тишину, образовавшуюся в комнатушке. Да и, если честно, что делать дальше в такой сиутации я действительно не знал.

— Сейчас ты медленно развернешься, дойдешь до двери, выйдешь, закроешь за собой и больше никогда не придешь ко мне. Потому что я не знаю, кто ты, Саш, — голос Ксюши к концу ее фразы сорвался, будто бы она сдерживалась, чтобы не заплакать.

Ты же не железная, я тебя знаю. Ты только из себя такую строишь. Я бы на твоем месте, может быть, повел себя также.

Образовавшуюся снова тишину разорвал сигнал, донесшийся с улицы. Записанный голос через громкоговорители пытался докричаться до каждого жителя города.

"Граждане, в восемнадцать ноль ноль начинается ежедневный комендантский час. Просим всех не выходить на улицу и соблюдать режим чрезвычайной ситуации. Тем кто имеет при себе пропуск..."

— Ксюш, форточку-то захлопни, — кивнул я на открытое окно сзади нее. Но, похоже, девочка не поняла.

— Ты еще мне будешь говорить, чтобы я заткнулась? Ты совсем охренел?! — она крепче сжала рукоять пистолета. Я даже успел заметить как ее костяшки побелели от напряжения.

— Нет, я про окно, — я поднял руку, чтобы показать ей, но в этот момент палец на крючке пистолета дернулся.

А все начиналось так хорошо.

***

Предновогодня суета всегда действовала на меня как-то успокаивающе. Любил я этот праздник, что поделать. Любил даже больше, чем свой день рождения. Поэтому, проснувшись утром 31 декабря в постели со своей любимой Ксюшей, я уже предчувствовал хороший день.

Настроение мне не смогли испортить даже поездки по магазинам, где, таких как мы, спешивших купить все в последний момент, были сотни. Нам с невестой удалось пережить толпы людей и через пару часов мы уже были дома. Квартира наша была маленькая, не совсем уютная, зато своя. Да и грех было жаловаться. Жилплощадь когда-то принадлежала моей прабабке, которая погибла в этом самом городе во время загадочной аварии в 92-м. Тогда умерли почти все жители, населяющие Стерлитамак-16.

Да, официальной версией ЧП правительство сделало выброс газа из окружающих гор. Правда для того, чтобы эту "правду" рассекретить им понадобилось больше двадцати лет. Смешно. Никто в это так и не поверил, но доказательств обратного ни у кого так и не было, не считая шизиков из интернета.

Но я не об этом. Квартира перешла по наследству моей бабушке, которая затем тоже отдала Богу душу из-за продолжительной болезни. Уже затем мать, вступившая в наследство, отдала недвижимость мне. Я не особо хотел становиться владельцем квартиры в закрытом городе, но приехав и пожив здесь, со временем как-то втянулся. Администрация нашла мне работу. Уже через пару дней после приезда я разгружал поезда. Затем получил повышение до логиста. Несколько лет я жил в режиме "дом — работа — дом", лелея мечту, что все-таки мне удастся продать квартиру и свалить из городка. А затем я нашел Ксению Михайловну, после чего уезжать мне резко перехотелось.

Ксюша работала продавцом в местном магазинчике, где мы и познакомились. Первые неловкие свидания вскоре переросли во что-то большее. Через пару месяцев я пригласил ее пожить вместе. Время с моим маленьким зверьком летело незаметно, и вот в ноябре мы отпраздновали два года с того дня, как начали совместный быт.

Сейчас настала пора отмечать Новый год. После поездки по магазинам мы начали хлопотать над приготовлениями к празднику. Нарезка салатов, приготовление горячего, украшения нашего скромного жилища, все придавало соответствующего настроения.

Но в какой-то момент у Ксюши настроение резко ухудшилось. Я, заметив это, обнял ее сзади во время того, как она сидела за столом и чистила селедку.

— Что случилось, говори.

Невеста всхлипнула и продолжила методично очищать рыбу.

— Ну я же вижу прекрасно, что что-то случилось. Делись давай.

— Я... — она сделала паузу, подумала и продолжила. — Я все вспоминаю, как мы праздновали Новый год с родителями...

М-да. Это я и подозревал. Ксюшины мать с отцом погибли чуть больше трех лет назад при катастрофе на научно-исследовательском комплексе "Белорецк-16", располагающемся неподалеку от города. Взрыв, вызванный работой системы безопасности, унес тогда множество жизней. Умер тогда и мой друг Серега, работавший на руководство комплекса. А мне всегда казалось, что он погибнет при очередной экспедиции в Зону.

Ах, да, совсем забыл. Закрытый городок наш располагался примерно в пятнадцати километрах от Башкирской Зоны Аномального Контроля. Рассказывать, что за место, я вам не берусь. Все-таки моей ноги там не было и не будет. Но... твою ж мать. Более жутких историй, чем от посетивших ее искателей, я не слыхал даже в фильмах ужасов.

Именно Зона была самой главной причиной, по которой я изначально не хотел сюда переезжать, а также стремился отсюда уехать. Но время показало, что аномальная территория сидела спокойно в границах периметра, поэтому продолжать бояться можно было на дистанции. Примерно, как при просмотре тех же ужастиков: весь ужас происходит где-то далеко, но рядом с тобой все спокойно.

Родители Ксюши работали в "Белорецке-16" в роли обслуживающего персонала. После того, как девушка мне рассказала, как они погибли, я поддерживал ее как мог. Порой, конечно, понимал, что этого недостаточно. Вот и сейчас я мог просто продолжать обнимать ее, покрепче прижав ее голову к своей груди.

Через пару минут Ксюша пришла в себя, благодарно взглянула на меня, после чего праздничные хлопоты продолжились.

План на ночь у нас был составлен заранее, так что, проводив Старый Новый год, мы уже в десять вечера отправились на главную площадь города. В этот раз нам хотелось отметить праздник вместе со всеми.

На улицы вышли ожидаемо много людей. Кто-то спешил домой к семье, пытаясь успеть к бою курантов. Кто-то наоборот, вместе с нами двигался на площадь Ленина, чтобы совместно встретить грядущий год. Попадались и уже начавшие отмечать праздник заранее. Такие сбивались в пьяные кучки, в основном возле магазинов или околоподъездных лавочек. Классика.

— Не знаю, Ксюш, кому лучше, нам или вот этим, — с улыбкой произнес я. — Забот нет, хлопот нет. Знай, чтоб жена дома не вставила по самое не хочу.

Невеста засмеялась. На душе стало немного теплее.

— А может мне тоже найти мужиков и бухать с ними около подъездов? А что, все как у людей? — весело продолжил я.

— Саш, у нас дома сковорода чугунная, помни, — хитро прищурив глаза ответила Ксюша.

До места назначения мы добрались быстро. Погода радовала: ветра не было, температура не опускалась ниже минус десяти градусов. На самом краю площади я заприметил местного сумасшедшего Аркашу. Он же бывший отец Аркадий. Когда-то он был первоклассным священником, помог многим людям. Его службы посещал даже я, время от времени. Но после катастрофы на "Белорецке-16" что-то в его голове щелкнуло не в ту сторону. Вот и сейчас сквозь гомон толпы доносились его "проповеди".

— Уверьте в Ее могущество! Ибо придет она и спросит с каждого. Задаст она вопрос: "Что мне с тобой делать". А ответить вы и не сможете, ведь не верите ни мне, ни в Нее!

Никто его не слушал, кроме двух бомжей, который стояли рядом с ним, в надежде, что безумец бросит им копеечку. Он часто раздавал деньги, аргументируя тем, что в Зоне они никому не нужны. Не знаю, откуда он брал рубли.

— Сила Ее безгранична, Она способна на то, что ваши боги никогда сделать не смогут. Но Она не вымысел, Она здесь, только протяни руку...

Потихоньку его слова становились все тише, а в один момент и вовсе замолкли. Я обернулся и увидел, что Аркашу заломали двое полицейских. Ну что же, минус тот человек, кто пытался подорвать праздничное настроение.

Площадь гудела. Посреди находилась сцена, рядом с ней стояла высокая, этажей в пять, елка. В этом году на ее украшение, видимо, выделили гораздо больше денег, чем в предыдущем. Праздничное дерево светилось и переливалось разными цветами. Ребятишки, бегающие возле нее, периодически останавливались и восторженно смотрели на ель. 

Мы с Ксюшей расположились почти в самом центре рядом с трибуной, на которой должен был начаться концерт. Обычно он начинался уже в девять вечера, а сейчас уже подходило к двенадцати. Однако на сцене было пусто. Счастливый гомон тысяч голосов все также возвышался над площадью, но, теперь, впервые за день, меня посетило нехорошее ощущение. Не знаю, откуда оно взялось. То ли проповеди Аркаши закрались в голову, то ли воспоминание о родителях девушки.

Чувство усугубилось тем, что в толпе начали мелькать люди в военной форме. Само по себе это не было удивительным: закрытый город, здесь солдат добрая одна пятая. Может и больше.

Но, почему-то, тревога ну уходила. И не у меня одного было нехорошее волнение: Ксюша сжала мою руку. Я взглянул на нее. Сейчас она напоминала зверька, который замер в ожидании нападения хищника. Такая же собранная, съеженная с навострившимися ушками на шапке.

Спустя еще несколько минут томительного ожидания на сцену взобрался человек. По его внешнему виду сразу было понятно: концерта ожидать не стоило. Камуфляжная форма и погоны говорили о том, что сейчас начнется что-то серьезное.

Неизвестный подошел к стойке с микрофоном, взял его, пощелкал кнопкой, чем вызвал резкий звук искажений в динамиках. Затем он поднес его ко рту и спокойно заговорил:

— Раз-раз... Надеюсь меня нормально слышно. Жители Стерлитамака-16. Я полковник Андрей Мещеряков. Слушайте внимательно. Городскому военному корпусу поступила информация, что Зона может потерять стабильность в ближайшие несколько часов. В связи с этим в городе объявляется чрезвычайная ситуация и комендантский час. Всем немедленно разойтись по домам...

Последние его слова заглушил недовольный гомон толпы. Сотни и тысячи людей возмущались происходящим. Кто-то даже осмелился кинуть в сторону полковника пустую пивную бутылку. Затем полетело несколько одноразовых стаканчиков и даже мандаринов. Мещеряков отошел на пару шагов от стойки с микрофоном и наблюдал за реакцией людей. Предметов, летящих в него, становилось все больше. В один момент военнослужащий поморщился, видимо потерял терпение, достал из кобуры пистолет, направил его вверх и выстрелил. Словно по команде, одиночные выстрелы в небо последовали со всех концов площади.

Все таки военные оцепили площадь.

Ксюша испуганно прижалась ко мне. Толпа отпрянула от сцены, утаскивая нас за собой. Мы крепче сжали руки. Недовольные звуки множества людей сменились волнами паники. Люди пытались уйти с площади через доступные выходы. Мы с невестой поспешили вслед за всеми.

Перед самым концом площади, до которого оставалось совсем немного, я начал чувствовать нарастающий гул. Он взялся из ниоткуда, будто бы начиналось землетрясение. Во всяком случае так происходило в фильмах. Странное явление подействовало на людей сильнее, чем выстрелы из оружия. Толпа ускорилась, гул становился все сильнее, земля начала трястись. Кто-то спешивший больше остальных налетел на Ксюшу, ее рука вырвалась из моей. Я обернулся, чтобы найти ее в безумном потоке.

И в этот момент мне в голову будто ударило что-то бесконечно тяжелое. Я упал на колени. Это что-то, казалось, весило больше самой Земли, Солнца и даже Вселенной. Мне захотелось обхватить голову руками, сжаться, будто ребенок, чтобы меня не замечала ни одна живая душа, остаться лежать на холодной брусчатке до конца своих дней, только пусть этот удар не повторится.

Поплывшие от непонятного явления мозги пытались отдавать команды. Инстинкт, мать его, сохранения брал свое, пытаясь поднять мое тело с колен. Судя по тому, что меня никто не толкал, видимо остальные люди ощущали то же самое. Я оглянулся. Да, сотни, если не тысячи людей скорчились на площади и обхватили головы руками. Наверное площадь была полна звуков, но в ушах только стоял звон.

Ксюши среди них видно не было. Я еще раз попытался подняться, но повторный удар по мозгам швырнул меня вниз.

А затем пришла тьма. Густая, вполне осязаемая, она, казалось, проникла в каждую клетку моего организма. Нет, сознание не отключилось, я все еще продолжал функционировать. Хах, даже забавно. Говорю о себе, как о механизме. Хотя в таком состоянии я и напоминал себе робота, ведомого только одной задачей: выжить.

Продолжение следует...

Ссылочки кому нужно: https://author.today/u/nikkitoxic
https://t.me/anomalkontrol

— Сергеич п..прислал.. Надо до него сходить, в..все обьяснит т..тебе

— Какой Сергеич, какой Сергеич блять?! Отвечай нахуй!!

— Орлов , с 5 дома

— Ааа епт, так бы сразу и сказал что Сибири помощь нужна.

— Какой сибири?

— Сергеичу епта, давай соображай да

— Надо сходить, он просил тебя привести.

— Ты сам то кто ему, лебедь умирающий, я думал он один остался.

— Племянник я его, Костя

— Буйный, назовешь Паштетом хоть раз я те зубы в глотку вобью , усек?

Помогая подняться, Пашка понял, что опасности этот человек пока не представляет и несколько расслабился. А Сергеича, среди своих «Сибирь» , он давненько знал, тот его пару раз ловил за воровством смородины и картошки . Задница долго не заживала, после пары попаданий зарядов каменной соли. Достав сигарету из пачки, Буйный предложил ее Косте, который еле ковылял рядом с ним. Остатки похмелья, еще и по ебалу дали, водой второй раз за день окатили - мало приятного короче.

— Курить бушь?

— Не, не курю, итак хуево.

— Лан, дело твое

Чет рожа мне твоя знакома, аа точняк, это ж ты у меня яблоки тогда спиздить пытался, я тебя вырубил, потом смотрю тебя нет. Ну и разило от тебя тогда , Костя Похмел бля))

— Ничего не помню, я вообще мало что помню за последние пару месяцев

— Не ссы, мож оно и к лучшему

Так, за разговорами, парни дошли до дома Алексея Сергеевича, который покуривая попиросу и улыбаясь глядя на разбитое лицо племянника, стоял возле калитки.

— Ну че шпана, заходите. Пашка, ты за что его так?)

— Да со спины подошел бля, у меня ж рефлекс, ну и все. Да ваще мало ли кто со мной перетереть захочет, так то надежнее…

— Ой дурень ты Костя, ну я ж сказал со спины не подходить.. Каким местом ты меня слушаешь.. Контуженый что ли.. А ты Пашка, че, не признал его? Он у тебя яблок давеча нарвать пытался, я тогда обыскался гада этого, под забором его нашел, морда лица синяя, на спину закинул и домой потащил. Ладно, давайте в дом, говорить будем, серьезно. Пашка, ты завязал с делюгой своей??

— Вообще да, наших тогда постреляли всех, меня не нашли, сам в ахуе, думал ноги в бетон и рыб кормить, ан нет, пронесло как то..

— Эхх молодежь…

Выкидывая папиросу сказал Алексей и повел парней в дом. Начало было положено.

— Так пацанва, а теперь слушаем меня внимательно, нам понадобится оружие на 5 человек. Буйный, к тебе обращаюсь, как достать знаешь?

— Ну ваще, знаю одного типа, он приторговывает, ток гаденыш цены ломит, может фуфло втюхать как пить дать.

— С деньгами тоже разберемся. Адрес этого хуя дай. Заглянем вечерком на чай с халвой.

— Карбышева 8.

— Пашок, а теперь колись, у тебя ствол есть?

— Да не, я свой выкинул

— Не смеши, пиздишь малой, по глазам вижу, заныкал поди, еще и не у себя.

— Да это.. ну ..

— Че ну, думал я не узнаю про заначку в своем огороде, балбес ты белобрысый, это ж надо мозги иметь в мой огород тт-шник закопать, ой дурья бошка..

— Сергеич, виноват, бес попутал, стремно стало у себя держать.

— Дать бы те по ебалу разок, да боюсь только хуже будет, еще сильнее одуреешь.

Короче смотри, берешь Костю, ствол и идешь на трассу Д-9. Нам нужна машина на пару раз, которую не жалко и твоя не подойдет. Водителя в расход, и закопать, если пассажиры будут их тоже в расход. Если в тачке дети, машину эту не трогать, пропустить. Сходи ко мне в комнату и возьми пару балаклав, оденьтесь как обычно, ток Паш, без этих твоих кожанок, спортивные костюмы напяльте и цокайте на трассу. К вечеру чтоб в твоем гараже, стояло уже две тачки. Это будет справедливо, ты у меня ствол ныкал? Ныкал. Вот теперь корыто угнанное у тебя постоит, ниче не обломишься. Как тачку пригоните, направимся к хапуге. Задачу поняли?

— Поняли.

— Тогда вперед, одевайтесь и на трассу.

— Мы че проститутки?

— Полопочи мне еще, буйный, марш переодеваться я сказал.

Парни направились в комнату, Костя любезно предложил Буйному свой второй спортивный костюм, который подошел размер в размер. Между делом они немного разговорились, обменялись интересными фактами из биографии и выдвинулись на точку. Темнело, пели сверчки, кричали птицы, стало зябко. Пашка поежился от холода и закурил. Шли они ориентировочно 20 минут. Дойдя до места, заняли позиции и стали ждать. Трасса находилась между двумя участками леса слева и справа. Хвойные деревья были немыми свидетелями многих разборок на этой дороге и чуть вглуби массива.

Косте стало страшно, что он станет соучастником преступления, а то и участником. Руки предательски задрожали. Если Паше было раз плюнуть кого-нибудь вальнуть, то Косте даже курицу было жалко убивать. Он не знал что делать, как себя вести. Что будет если поймают, куча других вопросов роились в его сознании то и дело заставляя его нервно оглядываться и дергаться. Позади был темный глухой лес. На секунду, Косте показалось, что изглуби леса на него кто-то пристально смотрит, вглядываясь он заметил белый силуэт, который скрылся за елкой, от этого парень чуть не обмочился, привидится же такое.. Стволы деревьев скрипели, дул слабый ветерок, где-то ухала сова, пахло сыростью. Паша вдалеке заметил слабый свет фар.

— Кажись наш клиент, приготовься и заходи сзади машины, сиди у багажника тихо как мышка.

Времени понадобилось немного чтоб машина доехала до места где сидели парни, красная шестерка была то что надо. Выйдя на дорогу Пашка показал останавливающий жест, а Костя притаился за багажником.

— Вечер добрый, куда направляемся?

— Да вон, в Озера, вас подбросить?

— Да нет, без надобности, а подскажите как…

И в этот момент буйный сделал три выстрела в водителя, в салоне закричала женщина.

— Костя, телка на тебе, займись.

Парень замер в оцепенении, словно призрака увидел.

— Хули встал, вали ее я говорю!! Не то тебя сейчас завалю, тормоз ты ебучий.

Костя продолжил молча стоять пребывая в ужасе.

Паша подбежал к дверце, выволок орущую женщину и успокоил ее парой выстрелов в голову. Потом принебрежительно взглянул на подельника и буркнул под нос

« Ссыкло позорное »

— Тебе вот легко говорить, а я никогда не убивал.

У меня может совесть есть. Тебе эти люди ничего не сделали… как ты можешь их так расстреливать.

— Погляди, чистоплюй нашелся, да я по глазам вижу, что в тебе нихрена святого нет, строишь из себя овцу безобидную.

— Пасть закрой

— А то че, не тронешь меня да?? Овечка Сьюзи

В этот момент Костя накинулся на Буйного, но тот его быстро уложил ударом в печень.

— Полежи, отдохни, сосунок.

Сказал Пашка, и поволок тела в лес. Придется одному закапывать, кто ж знал, что напарник таким белым пушистым окажется… Костя тем временем еле как забрался на заднее сиденье машины и прикрыл дверь. Только что он стал свидетелем двойного убийства ни в чем неповинных людей. Дурные мысли заполонили голову и Костя не нашел ничего лучше чем отрубиться и уснуть, а мог бы Пашке помочь. Прошло два с чем-то часа прежде чем Буйный вернулся в машину, весь в грязи и земле.

— Подьем, парнокоптыное

Крикнул он хлопая дверцой.

Костя быстро раздуплился и пришел в себя.

— Закопал?? Они мертвы??

— Мертвее не бывает, все погнали, Сибирь ждет.

Красная шестерка гнала по трассе, рассекая воздух. Пашка сильно не договаривал, ведь пока он закапывал тела, ему было до усрачки жутко, лес говорил с ним, что-то шептал. А когда он поднял голову, на него пристально смотрели желтые глаза. Да ну нахуй.. пронеслось в его голове, то была сова или что-то иное, но это что-то было донельзя зловещим и внушающим ужас. Взяв всю свою волю в кулак Павел закапывал трупы не обращая внимания на трясущиеся поджилки и руки. Где-то вдалеке раздался приглушенный крик полный страдания. Тут уже нервы сдали и Буйный бросился наутек к машине. Показалось ли ему со страху, или то было наяву он не знал и знать не хотел, но сталкиваться с этим больше желания не было. Парень жал тапку в пол, шаха летела как болид на формуле один. По пути им не встретилось ни одной машины. На вьезде в село их встретил Алексей.

— Чет вы долго копались, сынки, всему вас учить надо.

— Вон, племяннику спасибо скажи, чуть дело не запорол, ссыкло.

— На себя посмотри трепло сельское

Алексей сел в машину на переднее сидение и дал обоим подзатыльники.

— А ну закрыли рты, давай в гараж едь.

Паша повел машину в сторону дома. Пока ехали, в машине стояла гробовая тишина, висело небольшое напряжение, пахло бензином. Доехав до места и загнав тачку в гараж, парни молча уставились на Сибирь.

— Значит так, ствол будет у меня, вы оба делаете убедительный вид, что у вас за пазухой чуть ли не РПО, поняли? Говорить буду я, вы молчите. Дам знак, будешь гасить его Пашок. Всем все ясно?

— А накой нам ствол, я его сразу вырубить могу

Ляпнул Пашка

— Дурья ты бошка, а если он со стволом спит или притворится что спит, что ты делать будешь? Ламбаду блять танцевать?? Лучше иметь оружие и не нуждаться в нем, чем нуждаться и не иметь.

Я еще раз спрашиваю, все всё поняли?? Парни кивнули и троица направилась к дому торговца, мирно спавшего в своей кровати. Пока шли, встретили пару бродячих собак, курицу. Приведений на этот раз не было, а вот паранойя, что за ними наблюдают из каждого окна - была. Преодолев весь маршрут Алексей тихо пробрался в дом и зашел в комнату, Пашка с Костей проследовали за ним. У этого мужчины явно было оружие, нужно быть осторожнее, поэтому Сергеич знаками показал, чтоб руку лежащую под подушкой коленкой прижал Паша. Увидев одобрительный кивок, Алексей подал знак. Едва он приставил ствол к голове торговца и зажал ему рот рукой, как тот открыл глаза и уже было поднял руку из под подушки, как вовремя подоспевший Паша это предотвратил.

— Ну что, поговорим? Или помолчим, выбирай что больше нравится

Торговец замычал, Алексей убрал руку и услышал нецензурную брань.

— Не понимаешь по-хорошему, Пашка гаси.

Павел методично ударил мужчину по шее и тот обмяк.

— Потащили.. Костя бери ноги, в погреб его

Скинув в подполье торговца, Алексей прыгнул вниз и поманил Пашка за собой, Костю оставили наверху на шухере. Пока шли разборки, парень снова заметил странный силуэт на лестнице, который за мгновение ока переместился вплотную к нему. Белое амфорфное непойми что леветировало в воздухе, будто дыму пытались придать форму человеческого тела. Силует вдруг заговорил, его голос напоминал раздваивающийся на много голосов шепот.

— Костя, Я не враг тебе, не враг им. Я оттуда, куда хотите пойти вы, там очень небезопасно. Не стоит меня бояться, я с миром. Если захочешь вызвать меня, вот, возьми это.. Произнесешь фразу «Golde eteye» и ты почувствуешь мое присутствие. Никому не показывай, и про меня не говори. Я тебе помогу, а как - увидишь. Не теряй кулон, потеряешь его, потеряешь все.

Призрак оттолкнул от себя небольшое количество дыма, которое слабо светилось желтым цветом, Костя протянул руку и в ладошки упала цепочка с подвеской в виде желтого глаза. В это же мгновение облако и призрак испарились. Костя надел кулон на шею и попытался осознать что сейчас произошло.

— Бля малахольный давай вниз дуй, твоя помощь не помешает, здоровый кабан мы его вдвоем не вытащим

Донеслось из погреба.

Парень медлить не стал и спустился по лестнице, почувствова под ногами землю он пошел вперед, споткнулся и упал на что-то мягкое и липкое. Это был труп торговца.