Сцена первая.
Англия. Маленький городок. Небольшая кухня. Вечер, занавески задернуты. Женщина, которой далеко за сорок, но отчаянно молодящиеся. Она одета в халат, входит мужчина лет тридцати, с походными сумками, в спортивном трико.
Женщина: Приехал, наконец! Я уже думала, что тебя не дождусь.
Мужчина: Раз сказал, что приеду, значит, приеду! Я это много раз повторил по телефону. У меня кредит кончился, пока тебе отзванивал и посылал сообщения.
Женщина: Давай, раздевайся полностью, а то от твоей одежды неприятный запах.
Почему ты не пользуешься одеколоном?
Мужчина: Пахнет просто дорогой, ветром, немного сыростью. Я же неделю жил в палатке. А на счет парфюма, то я не люблю резких запахов.
Женщина: Придется полюбить тебе резкие запахи, если хочешь найти работу. И одеться приличнее, а то ты одет, как балерина, как с тобой с таким куда-то идти.
И усы надо сбрить, тут их не носит никто. Надо же следить за модой!
Мужчина: У меня есть штаны в сумке, вполне современные…
Женщина: Да что ты мог там в своей Норвегии купить? У тебя же совсем нет вкуса! Завтра пойдем в магазин, и я помогу тебе выбрать солидную одежду.
Мужчина: У меня не так много денег. Я потратил на паром больше, чем предполагал. Просто в интернете опубликовали неверную информацию о ценах на билеты.
Женщина: Давай же раздевайся я тебе дам одежду своего сына!
Мужчина: Не стоит, я недавно все это стирал.
Женщина: Давай, без разговоров! Всю одежду пихай в машину. Надеюсь, что до утра все высохнет. А на счет денег не переживай. Я тебе одолжу, сколько надо и за еду и жилье пока не буду ничего с тебя брать, потом все отдашь, когда начнешь работать.
Мужчина: Я бы не хотел влезать в долги и одевать чужую одежду…
Женщина: Она же потная вся! Вот тебе штаны, а вот майка, маловаты, но ты же сейчас на улицу не пойдешь.
Мужчина переодевается в поданную ему одежду. Женщина подходит к плите и наливает суп из кастрюли в тарелку.
Женщина: Соскучился по русскому супу в Норвегии?
Мужчина: Почему я там должен был по нему соскучиться? Ел его, как и везде, там есть магазины, где продаются все необходимые продукты. Я сыт, не стоило мне наливать! К тому же, я не ем куриные ноги, да еще и со шкурой.
Женщина: Как это не ешь! Я же для тебя приготовила! Это хорошие ноги, тут вообще хорошее мясо. Это с моей фабрики, индюшатина.
Мужчина: Мне вообще не нравится птичье мясо, тем более ноги или там, крылья, со спинами. Это же гадость! Зачем на себе экономить. Лучше съесть меньше по объему, чем…
Женщина: Давай ешь, а потом выпьем! Хотя, если ты такой привередливый, то можешь нашим мужикам оставить, они скоро вернуться со второй смены. Они все едят, и то, что движется, и то, что нет.
Она достает початую бутылку вина, наливает полные стаканы. Мужчина, нюхает напиток, гадливо морщиться.
Мужчина: Какая гадость! Это же не вино, а черт знает, что! Какой-то спирт лимонадом разведенный. Насколько я понял, тут в Англии нормальный алкоголь не купить. Тут государство не держит полный контроль над продажей алкоголя. Я вообще вино не очень уважаю, больше пиво и не крепкое. Надеюсь, что тут такое можно будет найти…
Женщина: Ты пей, чего ты болтаешь! Нормальное вино, целых пять фунтов за бутылку, сладенькое.
Мужчина: Если ты настаиваешь, я могу выпить, но это будет не совсем приятно для меня.
Женщина: Как это может быть неприятно! Пей! А что у тебя за тапки?
Мужчина: Это клоги – норвежская обувь с деревянной подошвой.
Женщина: Такие тут не носят. Они же женские, каблук высокий.
Мужчина: Да нет, мужчины там тоже такие носят.
Женщина: Только на улицу в них не ходи, а то соседи и так на тебя, как на инопланетянина смотрели. Где ты только шляпу такую взял.
Мужчина: Это специальная шляпа с накомарником. Что-то мне пить захотелось. Я сейчас чаю заварю, очень хороший из Швеции.
Женщина: Да есть у меня чай в пакетиках и не надо никакого сита.
Мужчина: Мне не очень нравиться пить чай из бумажных пакетиков. Это пыль с привкусом бумаги.
Женщина: Что за бред! Всю жизнь пью чай из пакетиков и никогда не чувствовала вкуса бумаги! Ты лучше посмотри на свое сито, оно же страшное!
Мужчина: Так это оно от чая потемнело. Ничего страшного! За то какой запах у чая, а вкус и так совсем убойный.
Женщина: Зачем ты мне такой крепкий заварил? Вот сахарница!
Мужчина: Зачем портить чай сахаром? Если туда добавить сахар, то уже невозможно почувствовать вкус чая. Зачем то, что горькое делать сладким?
Женщина: Какой ты! Всё делаешь не так, как нормальные люди! Какой у тебя размер ноги? Просто тебе, чтобы работать, нужны будут ботинки со стальным носком. У нас есть тут парочка, если подойдет, то и покупать не надо будет.
Мужчина: У меня тридцать девятый вообще-то, но я ношу сороковой…
Женщина: Надо же! Вроде и высокий, а нога такая маленькая. Но ничего, там где надо, у тебя размер нормальный.
Мужчина подавился чаем, закашлялся.
Женщина: Ты давай быстрее, иди, помойся. Вода, правда, еще не нагрелась, но я думаю, что мы успеем, пока мои дети не вернулись.
Мужчина: А может, не надо? У меня уже давно этого не было. Я, наверное, совсем потерял форму. Ты еще писала, что встречаешься с мужчиной…
Женщина: Не надо прибедняться! Все у тебя, там, в порядке, дай бог каждому. А с этим англичанином я пока только встречаюсь, между нами еще ничего не было. Надо хотя бы попробовать. Быстрее допивай свой чай! А вино я сама допью, тебе не надо, а то еще будешь вялый. Я так устала! И завтра выходной на тебя придется потратить, по магазинам ходить, в банк и к подруге зайти, спросить, как национальную страховку оформлять. Я ей помогаю учить русский, а она мне все с английского переводит. Давай быстрее!
Мужчина нерешительно выходит, а женщина энергично подталкивает его.
Сцена вторая.
Мужчина тридцати лет, Геннадий, сидит на кухне и пьет пиво из банки. Женщина за пятьдесят, Нина, пьет вино и ест домашнее печенье. Занавески открыты, за окнами заходящее солнце.
Нина: Хорошо, что у меня, наконец, появился в доме мужчина, а то сына и зятя не уговорить сумки из магазина донести. Жаль, что у тебя нет водительских прав и машины. Как же ты их не получил, пока жил в Латвии?
Гена: У меня было много негативных ассоциаций с автомобилями, а острой необходимости в правах и машине не было.
Нина: Как это, не было необходимости! А жену в магазин свозить, а самому на природу съездить погулять. Вот, мне в по этим горам, так трудно ходить. У меня же плоскостопие старческое.
Гена: Тут нет гор, это холмы.
Нина: Какая разница? Все равно мне очень тяжело ходить.
Гена: Так купи велосипед, тут же зимы теплые, снега не бывает.
Нина: Придумал! Чтобы я, в мои-то годы, ездила на велосипеде! Мне нужен солидный мужчина с машиной. Я уже не девочка!
Гена: В Европе на велосипеде ездить не зазорно. Старые люди тоже пользуются велосипедом. Я много видел, как они физкультурой занимаются, потому и живут дольше. Врачи говорят, что человек каждый день должен пройти не меньше десяти километров…
Нина: Не говори ерунды! Если так себя насиловать, то долго не проживешь! Я понимаю еще в фитнесс центре, на тренажерах. Я купила себе абонемент, так дешевле и часто после работы туда хожу. Из-за тебя два дня уже пропустила.
Гена: Стоило ли? Дала бы адрес этой женщины, я бы сам к ней зашел и все узнал, да и в агентство тоже мог сам зайти.
Нина: Что за ерунду ты опять городишь! Ты же не знаешь куда идти!
Гена: Я уже купил карту и могу по ней найти любой адрес. Кстати, дай мне код для подключения к интернету.
Нина: Не знаю я никакого кода! Если нужен компьютер, то иди в мою комнату и пользуйся моим.
Гена: Зачем мне твой, когда у меня есть свой?
Нина: Спросишь у Володьки, когда он с работы вернется.
Гена: Уже спрашивал. Он не знает. У него проводное подключение.
Нина: Да, куртку ты хорошую купил, а кеды какие-то детские и штаны можно было шире выбрать.
Гена: Для сельской местности пойдет. Я не невеста на выданье, чтобы тут наряжаться и искать свою половинку.
Нина: А откуда ты знаешь, где ты её встретишь? Нужно всегда хорошо выглядеть, потому, что везде можно встретить свою половинку. Я всегда крашусь, даже, когда просто выхожу из квартиры вынести мусор.
Гена: Той женщины, которая мне нравится, здесь нет, да и ей бы я не понравился в широких штанах и накрашенный. А, уж, над кедами со стразами она точно бы долго смеялась. Мне она и понравилась тем, что не пользовалась косметикой и не крутилась часами перед зеркалом.
Нина: И ты надеешься на то, что она тебя еще помнит!
Гена: Нет, я ни на что не надеюсь. Просто не вижу других женщин и все. Они меня не волнуют. И я вряд ли займусь поиском, если узнаю, что она вышла замуж и не хочет меня больше видеть.
Нина: Ну, и проживешь свою жизнь зря!
Гена: Это не мне решать, как я проживу свою жизнь. Я не могу даже решать, чего мне хотеть, а чего нет.
Нина: Хватит молоть всякую чушь! Человек всегда сам решает, чего ему хотеть! А так болтают слабаки, которые постоянно оправдывают свою никчемность. Если бы ты её действительно любил, то уже давно бы горы свернул, купил бы квартиру, машину, загородный дом и сделал ей предложение, выглядел бы не так, как бомж!
Гена: Я не думаю, что её интересуют квартиры и машины, а если это так, то она уже вряд ли будет интересовать меня. Тогда в ней не будет той загадки, которая сейчас меня к ней притягивает.
Нина: Это все отговорки! Каждой нормальной женщине…
Гена: Она не нормальная!
Нина: И зачем она тогда тебе нужна, зачем ты ей нужен?
Гена: Это наше, интимное дело, в которое мы никого не посвящаем.
Нина: Ты же с ней не разговаривал уже три года!
Гена: Это не так уж важно, куда важнее, то, что я все время чувствую.
Нина: Это все пустое! Надо поставить перед собой цель и тупо к ней идти!
Гена: Почему обязательно тупо? Почему бы хоть иногда не задуматься над тем, стоит ли к ней идти, и что эта цель из себя представляет?
Нина: Ты все думаешь, думаешь и ничего не добился в жизни. Учился на художника и не стал им, а столько денег потратил на учебу. Мог бы за то время создать новую семью, сделать счастливой женщину. А теперь ты выглядишь уже стариком, со своими усами и морщинами. Ты уже никому не нужен, никому не понравишься! Ладно, пойди, погуляй с моим внуком, а то ко мне сейчас придет швея, мы с ней тут чаю попьем.
Гена выходит из кухни, зовет ребенка.
Сцена третья.
Гена заходит в кухню. Берет банку пива из холодильника, садится. Нина убирает со стола чайную чашку, моет посуду, потом оставляет её недомытой.
Нина: Домоешь посуду, а то я так устала. Эта Люба, неплохая женщина, но все время выпившая ходит и курит часто. Она вышла за курда замуж. Делает вид, что не понимает, что он на ней женился только для того, чтобы тут жить.
Гена: У меня две родственницы дальних, тоже живут в Англии и замужем за курдами. Две сестры. В разных городах живут, не знаю, в каких, именно. Одну тоже Люба зовут, а другую Леной. Люба, вроде бы, тоже на швейной фабрике работала, когда в Латвии жила…
Нина: Подожди! Как у них фамилия?
Гена: Лисовские. А какая разница?
Нина: Так это же твоя сестра у меня сейчас была! Она же тут рядом живет!
Гена: Какая сестра, она вообще-то мне тетя, хотя и младше на пару лет. Её отец сводный брат моей бабушки. Просто моя прабабушка два раза замужем была и дети от разных отцов.
Нина: Но ты же не называешь её тетей!
Гена: Я её видел только один раз, а с её отцом вместе работал несколько месяцев и все никак не мог вспомнить, где я его видел, потом только разобрался, когда его уже уволили…
Нина: Хватит всякую ахинею говорить! Сейчас я ей позвоню, сделаю сюрприз!
Нина выходит из кухни, через несколько минут возвращается вместе с Любой, высокой широкоплечей женщиной лет тридцати, одетой строго, не кокетливо, не накрашенной, с красноватым лицом и резким голосом. Она обменивается с Геной сдержанным приветствием садиться за стол. Нина достает вино и наливает ей полный стакан.
Гена: Да, лет десять так точно не виделись, а до той встречи еще лет пятнадцать имели друг о друге только теоретическое представление. А я, вот, из Норвегии приехал на велосипеде и пароме, двумя паромами пришлось ехать, на самолете вышло бы дешевле, но зато удовольствие от путешествия получил. Теперь вот тут работать собираюсь устроиться…
Нина: Может, ты ему поможешь в банке счет открыть? У нас сегодня что-то не получилось. В два банка зашли и везде они какие-то анкеты дают, и разговаривать не хотят. Как же он на работу без счета в банке устроиться!
Люба: А номер страховки он получил?
Нина: Да мы с Доротой позвонили и ему назначили время, когда на интервью явиться. Я думаю, там все нормально будет, английский он хорошо знает. И в агентстве его тоже отказались без рекомендательного письма с последнего места работы регистрировать. Он же в Норвегии работал, и письма никакого не взял. Там, наверное, так не принято. Что теперь делать, не знаю.
Гена: Все будет нормально, мне мама из Латвии по интернету пришлет из своей фирмы, она же там главный бухгалтер, все печати есть. С этим проблем не будет.
Люба: А вы только в одно агентство ходили?
Нина: Зачем ему в другие идти? Пусть работает вместе со мной!
Люба: На всякий случай, мало ли, там ничего не выйдет или работы долго не будет. Что он будет дома сидеть? Временно в другом месте поработает.
Нина: Да и пусть посидит дома. Я ему денег одолжу, если что, а пока у него есть немного. На одежду только потратился немного сегодня…
Люба: Да я тоже ему могу одолжить денег. Он может и пожить у меня первое время.
Нина: Не надо! Он тут у нас очень хорошо приспособился, с ребенком гуляет, в магазин со мной ходит. На диван только не хочет ложиться. Спит на своем матрасе, на полу походном и в спальном мешке, спартанец. И работать ему лучше на моей фабрике.
Ладно: Я пойду. У меня ребенок дома один. Ты меня проводишь? Заодно узнаешь, где я живу.
Гена: Хорошо, я провожу, нет проблем.
Люба и Гена уходят. Нина притворно улыбается, провожая их, а потом раздраженно начинает мыть посуду и разбивает тарелку.
Сцена четвертая.
Кухня в квартире Любы более темная. Мальчишка лет шести, бросается в гостя игрушками, шумит. Люба его бьет и прогоняет в комнату, ругается матом, ребенок плачет, а потом затихает.
Гена: Ты зачем его так бьешь?
Люба: А что мне с ним делать, если не слушается! Зараза! Вот козел, а! Если сейчас не заглохнешь, еще получишь! Я не шучу!
Гена: Так он поиграть хочет. Хотя я тоже устал, но…
Люба: Значит, завтра с утра я тебя проведу по нескольким агентствам, зарегистрируешься в них на всякий случай.
Гена: Так у меня еще страховки не будет завтра и я уже в том, вроде бы решил зарегистрироваться. Если сразу из двух агентств позвонят.
Люба: Что ты паришь мозги! Пойдешь в то, где больше платят и работа легче.
Гена: А разве так можно?
Люба: Это же работа через агентства, а не постоянная. Хочешь - идешь, не хочешь – не идешь.
Гена: А за двумя зайцами погонишься и ни одного не поймаешь.
Люба: День отработал и радуешься, считай, можешь неделю за жилье заплатить. Еще день отработал, так есть на что продукты купить. А если три дня в неделю отработал, так можно и выпить или приодеться. Вообще, всегда, когда есть работа, надо за неё браться, и откладывать деньги. Иногда бывает, что работы несколько месяцев нет нигде.
Гена: Это понятно. Ты лучше мен скажи, где и за сколько можно снять комнату или квартиру.
Люба: А что тебе у Нины не нравиться?
Гена: Ты еще спрашиваешь! Она меня кинула на счет работы, а теперь еще и глумиться надо мной. В последнее время она мне стала совсем неприятной. Сказала, что у неё есть жених, а сама…
Люба: Что? Вы спите вместе!
Гена: Не спим, но супружеский долг мне пришлось ей выплачивать. В последний раз было совсем противно это делать.
Люба: Она хоть и старше тебя на двадцать лет, но выглядит еще очень хорошо, одевается современно, следит за собой, умная и воспитанная…
Гена: Пусть так, но мне она неприятна, и я хочу, как можно скорее от неё уйти подальше и больше никогда не видеть. Если ты мне поможешь, я дам тебе денег, сколько захочешь.
Люба: Но зачем тебе от неё уходить, она же может и подождать оплаты за жилье, а это очень нужно на первых порах. Можешь, конечно, ко мне переселиться…
Гена: Я хочу жить в одиночестве, я жутко устал жить с кем-то. Мне неприятно ходить с ней в магазины, есть её стряпню, слушать тупости, что она говорит. С внуком её, конечно, гулять не в ломы, но, как вспомню про его бабушку, так меня в дрожь кидает. Дело в том, что она думает, что я полный идиот, и она меня имеет. Меня это достало. Если она еще раз предложит заняться с ней сексом, меня вырвет! Я и так в последний раз закончить не смог, она узнает, взбеситься.
Люба: У моего мужа есть одна хата в центре, он может её за полтинник в неделю тебе сдать.
Гена: В общем, серьезно с ним переговори. Как на работу устроюсь, так сразу свалю от неё. У меня сейчас немного денег есть.
Люба: Ты не можешь потерпеть год, когда накопишь денег, тогда и будешь сам снимать жилье и жить один.
Гена: Ты шутишь! Я лучше буду голодать, чем жить с ней год. Пойду в Ригу пешком! Я и так эту Англию терпеть не могу, а тут еще эти совки понаехали.
Люба: А что ты любишь?
Гена: Скучаю по Норвегии. Все равно туда опять уеду, когда придет время.
Люба: Опомнись! Какая, к черту, Норвегия. Тут надо устраиваться, машину купить, жениться.
Гена: Меня от подобной перспективы воротит. С такой Ниной, по магазинам шляться, спать с ней, а потом куриц на фабрике потрошить. Лучше загнуться сразу, чем прожить так несколько лет! Это не жизнь, а ад!
Люба: Но есть же и другие женщины, молодые. Вот, если на курдской женишься, так тебе еще заплатят.
Гена: Если жить еще с курдской женщиной и работать на этих дурацких фабриках в этой поганой стране, то зачем нужны деньги? Чтобы покупать эту дрянь, которую тут еще и алкоголем называют.
Люба: А что ты хочешь?
Гена: Если бы знал и мог, то здесь бы не сидел. Вообще-то я художник и писатель и чувствовал себя счастливым, когда бомжевал на своем велосипеде по Скандинавии. Два месяца ни с кем не разговаривал…
Люба: Людей не любишь?
Гена: Не то, чтобы не люблю, просто неприятно с ними контактировать. Волю люблю, но я её предал, побоялся, поехал к родственникам в Норвегию, а там осел на год, работал от случая к случаю. А потом…
Люба: Может быть, тебе на англичанке жениться?
Гена: Какой смысл? От этого никакого толка. Да и зачем я ей нужен? Тележку в супермаркете катать? А она мне, зачем нужна? Что я, скотина, что ли? Я думаю заработать немного денег и свалить в никуда. По моим подсчетам, если у меня будет штука, то я смогу целый год странствовать. Мне на велосипеде и в палатке много не надо.
Люба: Ты с ума сошел? Тебе уже давно остепениться надо.
Гена: Не смогу я так жить, для того, чтобы работать и тратить заработанные деньги на мусор.
Люба: Тут можно год проработать, а потом получать бенефиты год. Шестьдесят пять в неделю и жилье бесплатное. Будешь книжки свои печатать и рисовать целыми днями.
Гена: И жить, как в тюрьме? Иногда можно по парку прогуляться, в котором народу больше, чем деревьев. Нет, я человек дикий, мне лес, горы нужны, просто для того, чтобы знать, что еще не вся земля опоганена людьми, которые плодятся тут, как мухи и копошатся, норовя друг другу на голову нагадить. Тошно мне тут! Здесь у меня такое настроение, что только пить и спать хочется. Ладно, пойду, а то совсем напьюсь тут с тобой.
Люба: Подожди! Может, потанцуем?
Гена: Не люблю я такую музыку, не слушаю, не то, что танцевать…
Люба: Ладно. Завтра в девять зайду к тебе.
Гена: Давай!
Сцена пятая.
Следующий день. Гена и Люба сидят у неё в комнате. Играет музыка ска, которая Любе не нравится, стол уставлен банками и пивом и сидром. Ребенок балуется. Гена берет его на руки и возится с ним, он визжит от радости.
Люба: Так, хватит тут орать! А ну вали в свою комнату! На английском тебе повторить, гадина! Или веди себя тихо, не лезь к дяде, или уйдешь отсюда!
Гена: Как там с квартирой?
Люба: Потом поговорю, когда ты работать будешь. Зарплату получишь, только через две недели, пока с Ниной рассчитаешься, еще две недели пройдет…
Гена: Черт! Еще месяц ждать, пока они еще позвонят…
Люба: Недели через две только могут позвонить…
Гена: Это еще два месяца с этой старушкой развратной жить!
Люба: А что ты хотел, когда ехал сюда?
Гена: Она мне написала, что все тут знает, и через неделю я уже буду работать. А выяснилось, что она ни черта не знает, или мне просто мозги пудрит. Запасной вариант я у неё! С англиком у неё ничего не получилось. Он же не совсем идиот. Повозил её месяц и сказал, что она его использует. Так она ему скандал устроила на фабрике, мелочью в него бросалась, а он был просто в шоке. Она и рада, что подгадила ему, в агентстве напела, что он её обманул, соблазнил и бросил. Так его больше не вызывают на работу. Вот же зараза! Не пойду я на её фабрику работать!
Люба: Ты не ерепенься! Хотя бы поработай немного, долг ей отдай, а потом, может, найдешь себе другую работу. Ночным уборщиком будешь, очень хорошая работа, платят не пятерку в час. Кстати, вот тебе форма, заполни её, будешь пособие получать.
Гена: На кой оно мне надо?
Люба: Там может тебе полтинник в неделю выплачивать будут!
Гена: А потом отдавать придется. Знаю я это дело!
Люба: Ну и отдашь, если много заработаешь.
Гена: Ладно, давай, заполню, когда устроюсь. А в банке я сделал невозможное! Эта дура мне сказала, что на работу не берут без счета в банке. И ты тоже мне не сказала!
Люба: А я откуда знала!
Гена: Этот гомосексуалист мне сказал, что надо сначала на работу устроиться, а потом счет делать. Он не имел права мне счет открывать, только в виде исключения, за красивые глаза и то только сберегательный. С этой карточкой только в банкоматы этого банка можно соваться. В магазин сходить нельзя. А там ничего не дали потому, что вдвоем заходили. Они сразу подозревают, что прачки пришли, счет делать на подставное лицо, чтобы мыть деньги хакеров.
Люба: Что ты в этом понимаешь? Я знаю, что такое криминальный мир! Я наркоту в Латвии барыжила!
Гена: Ладно, не будем об этом. Давай, лучше в интернете найдем сайт, где адреса всех агентств, что в этом городе находятся. Я их завтра обойду все, попробую зарегистрироваться.
Люба: Ты же города не знаешь!
Гена: Я же карту купил, так что теперь все в ажуре.
Люба: На абажуре! Давай вырубим эту музыку! Лучше нашу, шансон.
Гена: Слушай, что хочешь.
Люба: Я уже вчера тебе адреса все выписала, вот.
Гена: Написано неразборчиво, но как-нибудь найду, хоть половину. До вечера буду таскаться. К ней домой идти не хочется. Тут же запряжет картошку чистить, да чтобы кожура не толще сотой доли миллиметра была. До чего же противная баба!
Люба: А как ты с ней познакомился?
Гена: Да очень просто! Коллега один объявление о знакомстве подал в газету, с моей помощью, а потом надоел ему этот поиск, он и дал одной мой номер. Я с ней болтал, болтал, и даже не подумал о том, сколько ей лет. Понял только тогда, когда к ней в Лиепаю из Риги приехал. Мороз был жуткий! А она вроде бы и не хочет меня на ночь оставлять, говорит открытым текстом, о том, что хочет и все. Я напрягся и отработал ночлег, до утра отрабатывал. Она мне под утро еще похвасталась, как зятя своего к сожительству склонила.
Люба: Ну да, я же её зятя знаю.
Гена: Да не этого, а того, который в Латвии остался. Сын по нему скучает тут. Чужой он в этом семействе рабочих и крестьян. А с ней потом как-то неудобно было порвать резко. А она звонила, приглашала. Я и съездил еще пару раз. Пока от неё не зависишь, она не такой мерзкой кажется, приехал, поболтал, она помолчала, и уехал. Она рада, а я себя благодетелем чувствовал. В последний раз она ко мне в Ригу приехала, попросила город показать. Я и показал, но сказать ей, что не хочу больше её видеть, не решился, духу не хватило. Она сказала, что в Англию уезжает, я и решил расстаться культурно, все же приятнее, чем гадости от неё в ответ на свою правду выслушивать. Она мне все равно время от времени звонила. Глупо это все получилось…
Люба: А чего из Норвегии уехал?
Гена: Я же говорил, что я там, у родственников жил. Заработки были не постоянные, а жилье дорогое, и сразу за три месяца надо было деньги внести, у меня таких не было. Сколько можно жить в гостях? Не вечность же, совесть надо иметь. А у них еще вечные семейные разборки, в которых я крайним получался.
Люба: А работу найти постоянную не пробовал?
Гена: А как ты думаешь? Конечно, пробовал! Иначе на этот гнилой остров никогда бы с тех гор не поехал. Черт! Опять, как вчера наковыряюсь! Муторно мне от всего этого. От этих семей советских!
Люба: Тебе свою семью создавать надо. Поработаешь тут год, кровать купишь, шкаф, квартиру получишь от государства. Права тебе надо получить, хотя, тут можно и без прав ездить. Тут их почти никогда не проверяют, главное, по правилам ездить. Ты машину водить умеешь?
Гена: Водил, когда-то, когда в училище учился. Но на кой мне машина, страховку за неё еще плати, топливо, ремонт, стоянка. А кровать со шкафом мне и даром не нужны. Я на полу сплю, шмотья лишнего тоже не терплю.
Люба: Ну, и какая баба с тобой жить будет!
Гена: Понимаешь, не знаю, как остальным, но есть такие люди, как я, к примеру, которым лучше самому с собой, чем с кем попало.
Люба: Что ты ломаешься! Знаю я вас, мужиков, вам только дай.
Гена: Мне только давать не надо!
Люба: Давай потанцуем! Я музыку сейчас классную включу.
Гена: Не хочу, и музыку такую мне тяжело слушать. Я уже плохо себя чувствую, много выпил. А тебе нужно ребенка укладывать.
Люба: Сам ляжет, если спать захочет. А ты давай, не ломайся! Как может не нравиться такая музыка! Почему ты мне не смотришь в глаза? Вот, так лучше! Мне кажется, что ты возбудился, потому домой спешишь, я это по глазам вижу!
Гена: Странное животное человек! Эти существа могут не замечать того, что есть, если не хотят этого, и видеть то, что хотят видеть, но чего нет на самом деле.
Люба: Ты знаешь, на кого ты похож. На этого героя из Рассказа Грибоедова «Идиот». Я еще сочинение по этому рассказу писала. Я так и написала, прямо и откровенно, что этот герой - идиот, вместе с Грибоедовым, который его придумал.
Гена: Грибоедов был юристом, и написал только пьесу «Горе от ума», а «Идиот» - это очень большой роман Достоевского…
Люба: Не надо меня учить жизни! Я лучше тебя в школе училась.
Гена: Лучше, так лучше. Не буду спорить, мне совершенно не хочется просвещать человека бесплатно, да еще и против его воли.
Люба: Так не честно, если ты отказываешься от своих слов, значит, ты был неправ! Значит, ты мне нагло врал!
Гена: Хорошо, врал, причем нагло, а может, шутил.
Люба: Я просто хорошо помню, что я честно прочитала этот маленький рассказик и ничего не могла про него написать другого. Это был идиотизм.
Гена: Ты поговоришь с мужем на счет квартиры?
Люба: Поговорю! Иди домой, тебе уже давно пора, а мне рано вставать.
Гена: Давай! Пока…