В Саратовском государственном архиве хранится "Дело о расследовании рапорта Камышинского исправника на бездействие пристава Соколова при осмотре погибших пассажиров на пароходе «Вера»" датированное августом 1886 года. Эта большая катастрофа произошла недалеко от Камышина, поэтому умерших вылавливали из воды возможно даже в Камышине.
Вот как описана гибель прохода «Вера» в ночь с 7 по 8 августа 1886 года в журнале "Всемирная иллюстрация № 36":
"В дополнение к сообщенному в № 918 известию об ужасной катастрофе на Волге, мы помещаем рисунок этого потрясающего события, причем восстанавливаем, насколько это возможно среди разноречивых вестей и разговоров поэтому поводу, фактические данные катастрофы.
Пароход «Вера» - один из лучших и красивейших компании «Самолет», американского типа, построен всего два года назад и обошелся компании в 300000 рублей. Он шел из Астрахани вверх по Волге. Всего пассажиров на нем было до 400 человек: в первом классе 3 человека, во втором 12 и остальные в третьем, в том числе три артели рабочих – русская, татарская и персидская.
По выходе из села Золотого, при наступлении сумерек, на пароходе зажжены была лампы, которые, вопреки циркулярному предписанию министра путей сообщения, наполнялись вместо олеина легко воспламеняющимся керосином. Зажигавший лампы лакей забыл в одной из них, в первом классе, опустить фитиль и вышел.
Через несколько времени стекло лопнуло и загорелся потолок. Прибежавший лакей с испуга бросил лампу на пол, керосин разлился и загорелся пол; лакей от этого еще более растерялся, схватил ведро воды и вылил его на пламя, но последнее от того разгорелось еще сильнее.
Тогда лакей выбежал с обожженными руками и лицом и с криком: «батюшки, горим!» бросился к капитану, который находился на палубе. В это время сделана была попытка одним матросом затушить пламя, бросив на него ковер, но оказалась уже запоздавшею: пламя охватило всю каюту.
Капитан парохода, г. Алекрицкий, в то время, когда началась тревога, находился на вахте и не придал особого значения суматохе, так как раньше было несколько фальшивых тревог: на пароходе было много корзин с виноградом, закрытых рогожами (следовало закрывать брезентами), и часто эти рогожи загорались от неосторожности курящих пассажиров.
Но когда огонь выбился наружу, то капитан приказал дать полный ход и поворотил пароход к саратовскому берегу, на более отлогое и мелкое место, хотя «Вера» в момент обнаружения несчастия шла по фарватеру, около левого самарского берега, вблизи уже Ровного. Сделано это было потому, что левый берег Волги около этого места очень обрывист и глубок.
Между тем крики лакея сделали свое дело. Пассажиров охватила паника. Пример подал астраханский купец Китов: наскоро накинув чуйку и надев даже галоши, он, перекрестившись, бросился в воду, а за ним, как стадо баранов, начала бросаться публика, без цели, без расчета, в большинстве даже не умея плавать. На другой день было отыскано тело этого купца и в кармане чуйки найдено 7.000 рублей деньгами.
Вот как описывают очевидцы картину катастрофы: рубка 1-го класса была уже вся объята пламенем, и огонь пробился на палубу. На лесенке, ведущей на палубу, стояла давка: всякий спешил, забыв все и вся, выбраться на свежий воздух, задыхаясь от дыма. Шум, грохот, треск горящих досок, отчаянные крики и стоны людей, стук машины – все это выше всякого описания.
Люди метались, как угорелые, взывая о помощи и не зная, где искать спасения. Некоторые начали бросать скамейки, столы, всякую мебель, какая попадала под руку. Это конечно, для одних послужило спасением, но для других и гибелью. Все эти предметы бросались зря, не разбирая никого и ничего; многие погибли под нанесенными им ударами; к тому же машина продолжала работать даже после того, как пароход уткнулся носом в песок; колеса парохода, забирая воду и песок, поднимали страшные валы, которые и отбрасывали плывущих к берегу.
Первым на помощь выехал помощник заведующего почтово-телеграфною станцией господин Стрелков; он спас до семи человек пассажиров и одного почтальона, почту же не было никакой возможности спасти. К счастью, погибла простая корреспонденция, денежной не было. Вторым для спасения людей подоспел буксирный пароход, шедший с баржею вверх по Волге; на пароходе этом спаслось очень много пассажиров, и часов до 2-х ночи он по всем направлениям искал погибающих.
Затем из Ровного стали подъезжать лодки, которые спасали державшихся на воде и бывших еще на пароходе. Так, с парохода был снят местный рыбный торговец Колотуев, который очень долго держался над водою, уцепившись за что-то у кормы руками; тут-же был снят какой-то татарин; другой татарин; уцепившись за «кожух», держался над водою до тех пор, пока у него не стали обгорать руки; его все-таки успели спасти.
Бывшая на «Вере» большая шлюпка, вмещавшая до 40 человек, особенной помощи пароходу не принесла. В момент пожара 6 казаков, ехавших в третьем классе парохода, спасаясь, тотчас-же бросились на корму и, отрубив шашками канаты, придержавшие шлюпку, прыгнули в нее и неизвестно куда скрылись. Лодку потом нашли прибитую волнами к берегу около села Ровного.
Капитан парохода господин Алекритский, и его помощник, господин Львов, до последней минуты не покидали, также, как и машинист, своего поста. Все эти люди спаслись, но получили более или менее значительные ожоги. Жена капитана в самом начале тревоги бросилась было в каюту, чтобы захватить деньги, но каюта была уже объята пламенем, и пришлось проститься со своим накопленным добром.
Большинство пассажиров были рабочие: русские, татары и персы. Из партии персиян, севших на пароход в г. Астрахани в количестве 32-х человек, спаслось лишь всего 11. Особенно много погибло детей. На пароходе сгорело пять человек. Погибли в пламени буфетчик с женою, а дочь их, девушка лет 16-ти, спаслась, но от потрясения заболела психически.
Очевидцы рассказывают многие потрясающие случаи из драмы, разыгравшейся 7-го августа на Волге. Одна женщина, ехавшая с двумя детьми, мальчиками 4-х и 2-х лет, увидя пожар парохода, схватила детей под мышки и упросила какого-то незнакомого ей крестьянина броситься в воду вместе. «Мне так сделалось жалко детишек, что я обещал бабе помощь», говорит спасенный мужик, и действительно, когда несчастные бросились в воду, то добросовестный товарищ схватил бабу, но, увы! без детей: злосчастная мать невольно выронила их обоих, и они утонули. Надо было видеть отчаяние матери; «зачем-же ты меня спас?!» безумно кричала она, обращаясь к мужику.
Один из пожилых татар (пассажир «Веры», саратовец) бросился в воду и случайно ухватился за окно каюты второго класса. Пока он держался, пламя, относимое ветром, несколько раз лизало ему спину и довольно сильно сожгло ее. К этому татарину спустился с палубы какой-то мальчик и сел ему на плечи. Их обоих спасли.
В то время, как люди молодые здоровые погибали, спасся древний старик, разбитый параличом. По его словам, он при виде опасности все снял с тебя, кроме кожаного мешочка, в котором был его паспорт, и, бросив свою клюку в воду, перекрестился и также бросился в волны. Долго он плыл, действуя одними руками, но когда доплыл до берега, то тут понял свое беспомощное положение: не будучи в состоянии двигать ногами, он не мог на руках выйти на берег и оставался лежать в воде до тех пор, пока его не вытащили оттуда добрые люди. Старуха, жена его, также оказалась спасенною. Говорят, что она плыла на корзине, в которой были утки, и поймана за 4 версты от места катастрофы.
К утру на берегу около села Ровного и на песчаном острове, к которому пристал пароход, происходили потрясающие душу сцены. Полуодетые, изувеченные люди, обгоревшие трупы, стоны и крики раненых, плач женщин и детей, - все это надрывало душу каждого. Прибывший к месту катастрофы прокурор саратовского окружного суда господин Слепцов и местный агент компании «Самолет» господин Шебенин тотчас-же распорядились нанять лодки для ловли трупов, платя за каждую лодку по 5-6 рублей. Находились, впрочем, и охотники даром работать, но, говорят многие не забывали при этом и себя. Происходило буквально ограбление трупов.
Много оказал помощи и частный буксирный пароход купца Обухова. Почта сгорела, а также погиб и сортировщик, молодой человек из города Казани. Пока вытащено до 130 трупов; вытаскивали их неводами и притом целыми группами; ясно было, что многие, спасая себя, хватались за других и топили их.
На берегу тотчас-же была организована помощь пострадавшим; по частной подписке было собрано до 600 рублей, кроме того, агент «Самолета» господин Шебенин привез 400 рублей. На эти деньги кормили несчастных и раздавали одежду и вспомоществование. Многие из русских обитателей села Ровного давали несчастным не только приют и пищу, но и одежду. Так, говорят, что учительница местной школы раздала все свое белье и все платья, и деньги бедным страдальцам. Оставшиеся в живых пассажиры отправлены, конечно, бесплатно кто в Саратов, кто в Астрахань, а кто и обратно на место своей родины.
Трупы все будут перевезены для погребения в село Золотое. Некоторые из пострадавших находятся в больнице села ровного, там же находится и сам виновник катастрофы, получивший сильные ожоги, лакей каюты 1-го класса. Пассажирка 1-го класса также спасена, но она потеряла все свои деньги и багаж.
Груз парохода состоял из арбузов и винограда, ценных вещей почти не было, не считая багажа; почта также была простая; крупных сумм не пересылалось. Пароход сгорел окончательно и представляет из себя железную обгорелую руину; паровик, впрочем, цел, машины также мало попорчены, но убытки компании очень велики".
