Понимание того, что Запад приговорил Россию и что выстаивание есть единственная возможность для дальнейшего существования нашей страны, всё более жестко ставит вопрос об идеологии. Политолог, философ и лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян уверен, что стране необходим внутренний стержень, потому что бесхребетная Россия в нынешних условиях нежизнеспособна. Политолог подчеркнул, что идеология страны не пишется рукой какого-то человека, ее можно сравнить со скрижалями на граните истории.
☝🏻Кто осуществил идеологический синтез после революции, объединив революционную и дореволюционную Россию в единое целое? Почему сегодня для осуществления подобного синтеза необходимо отвергнуть коллаборационистов вроде «черного барона» Петра Врангеля или атамана Петра Краснова? Как избавляться от «либерального дурмана»? Ответы на эти вопросы дает Сергей Кургинян в передаче «Предназначение»: https://rossaprimavera.ru/video/511e4529
В Карабахе произошло нечто чудовищное. Называть произошедшее благородным термином «восстановление конституционного порядка» могут только люди, глубоко безразличные ко всему, что произошедшее являет собой с моральной точки зрения. А также ко всему, что оно порождает с точки зрения геополитической.
Начну с последнего. Точка зрения, согласно которой Азербайджан удовлетворится зачистками, осуществляемыми в Карабахе, мягко говоря, неумна. Все понимают, что Азербайджан этим никогда не удовлетворится. И сам Азербайджан высказывается по этому поводу вполне определенно, предъявляя претензии и на армянскую территорию, находящуюся за пределами Карабаха, позволяющую пробивать определенные транспортные коридоры, и на территорию, входящую в состав Российской Федерации.
Когда нам говорят, что претензий к РФ не будет, то ответить можно только одно: «Вы либо говорите нечто, понимая, что оно не имеет никакого отношения к действительности, либо проявляете неимоверную близорукость. Вскоре всё, о чем вы говорите, будет опровергнуто реальным ходом событий, но вы даже не вспомните о том, что было вами сказано. Считая, что общество, во-первых, не выставляет никакого счета тем, кто его обманывает. И, во-вторых, забывает обо всем, что ему было сказано, примерно за две недели. В чем-то вы, конечно, правы. И нынешнему российскому обществу очень легко вешать лапшу на уши. Но ведь прав был и молодой Лермонтов, написавший по поводу смерти Пушкина: „Но есть и Божий суд, наперсники разврата». Я лично человек светский. Но слова про «наперсников разврата» как задели однажды мою душу где-нибудь в двенадцать лет, так и продолжают задевать ее по сию пору».
Всё, что говорится нашей официальной пропагандой по поводу карабахской трагедии, превращает говорящих в этих самых наперсников кровавого разврата. И для них это привычная и даже в чем-то желанная роль. Именно ее они исполняли и в ходе так называемой вакцинации, и в ходе пенсионной реформы, чудовищным образом повлиявшей на демографию, которую сейчас спасают в логике, описанной Александром Трифоновичем Твардовским: «Это вроде как машина скорой помощи идет. Сама режет, сама давит, сама помощь подает».
Но не буду отвлекаться на прошлые эпизоды наперсничества, которые, как все теперь понимают, обернулись чудовищными издержками. Вернусь к карабахской трагедии. Еще раз оговорю, что рассматриваю ее как чудовищную и долгоиграющую. Хочу сказать карабахцам, что есть люди, которые и понимают масштаб их трагедии, и разделяют их горе.
Сказав же об этом, считаю необходимым обсудить последствия карабахской трагедии именно для России.
В том-то и дело, что такие наперсники всегда в чем-то правы. Да, Россия имеет полное право наплевать на происходящее в пашиняновской Армении. Но может ли наплевать на это такой союзник России, как Иран? Нет, разумеется. Чуть позже или чуть раньше он вмешается.
Он уже подтягивает бронетехнику к границам Армении. Вполне официальные представители Ирана говорили мне, что они никогда не допустят опасного для них передела армянской территории и описывали, как именно они этого не допустят.
Но, предположим, они выдают желаемое за действительное так же, как когда-то это делали сербы, утверждавшие, что первый немецкий танк на сербской территории обернется для Германии ракетным ударом сербов по немецкой территории. Предположим, что так же бравируют сейчас иранцы. И что и их, и Россию успокоит какой-нибудь не очень крупный гешефт, нечто вроде объедков, которыми турецкий барин одаривает свою прислугу.
Иран — такая же приговоренная к смерти страна, как и Россия. Сколько именно объедков дадут приговоренным перед смертью — это дело десятое. Иногда приговоренных к смерти перед исполнением приговора кормят не объедками, а любыми блюдами по их желанию. Вопрос ведь не в этом. А в самой этой приговоренности — как иранской, так и русской. Она ведь представляет собой не нечто одномоментное — вынесли приговор и привели его в исполнение, а процесс, развернутый во времени.
Предлагаю вкратце обсудить этот процесс. Рассматривая его как процесс единой ирано-русской приговоренности.
До поры до времени Азербайджан был нормальным постсоветским государством. И Россия имела самые серьезные основания относиться к этому государству с той же сдержанной корректностью, как и к Армении. В каких-то русских кругах Азербайджан считали более чужим в конфессиональном плане, чем христианскую Армению, и симпатизировали Армении. А в каких-то кругах Азербайджан считали менее прозападным, чем Армению, и потому более заслуживающим симпатии как с идеологической, так и с коммерческо-нефтяной точек зрения.
Не буду описывать ошибки тех, кто исповедовал одну из этих точек зрения. Намного важнее констатировать сейчас, что всё это в прошлом. Что Азербайджан отказался быть нормально суверенным даже на сомнительный постсоветский манер.
Что произошло его неслыханное, буквально экстатическое сближение с Турцией.
Что это все теперь понимают.
Что вскоре мы будем иметь дело не с единством народа при наличии двух государств, о чем говорится сейчас. А с единым турецко-азербайджанским государством, в котором доминировать будет Турция, являющаяся членом НАТО.
Скажут: «Ну и слава богу. Мы ведь дружим с Турцией». Но мы, если мне не изменяет память, еще недавно дружили с Германией, каялись перед Польшей за Катынь, убеждали американцев взять нас в НАТО. Ну и что теперь?
Очень многие из приговоренных к смерти узников того же Освенцима любили до самого момента помещения в душегубки обсуждать позитивные качества тех или иных эсэсовцев или полицаев. Говорить о том, что такой-то им вчера улыбнулся. Или даже оказал какую-нибудь помощь.
И когда я слышал восторги наших олигархов или бюрократов по поводу того, как именно такой-то немец, тот же Шрёдер, например, или даже Меркель, любят Россию вообще и российское руководство в особенности, то мне всё время было не по себе, потому что я понимал, что это монологи приговоренных к смерти. И что Шрёдер любит не Россию, а русские деньги. А Меркель слишком хорошо помнит, чьей именно агентессой она была в эпоху ГДР. И что ей об этом могут напомнить.
Но это всё имело значение в период, когда Запад еще блефовал, играя с Россией. А теперь карты открыты. И вся Германия работает на русскую смерть. Как и вся Европа. Но ментальность обитателя концлагеря, приговоренного к смерти, очень устойчива. Этой ментальности обязательно нужно, чтобы какой-нибудь палач рассматривался как русофил.
Теперь в качестве такового рассматривается господин Эрдоган. Он сам упивается тем, что может плевать русским в лицо, а те будут в ответ говорить: «Боже, как он нас любит!» А телевизионный официоз России будет обсуждать содержание плевков, адресованных России, и выделять в слюне некоторые прорусские компоненты.
Обитатели концлагеря — это очень специальный человеческий материал. Когда этот материал спрашивают: «Уважаемый материал, ты же нам с презрением говорил, что мы идиоты, а сближение с Европой неминуемо и нужно строить „Северный поток“. Ну и где теперь этот „Северный поток“?» — материал не просто не отвечает. Он переключился на гешефты с других трубопроводов. Один из основных — «Южный поток». И когда ему говорят, что «Южный поток» ждет судьба «Северного» и это очевидно, материал пожимает плечами с тем же высокомерным презрением, с каким он перед этим воспринимал нашу совершенно справедливую оценку «Северного потока», подтвердившуюся на практике.
Материалу неуютно после распада СССР, ему нужен тот или иной покровитель, прикрывающий наготу постсоветской России. Причем покровитель из числа тех, кто входит в лагерное начальство. Материал точно знает, что он лагерник. Но этот тип лагерников до последнего будет искать себе покровителей среди полицаев или СС.
Сначала искали покровителей в концлагере под названием Европа, или Запад. Теперь ищут покровителей в концлагере под названием Евразия. Заключенные в лагере смерти, ищущие покровителей из числа тех, кто управляет этим лагерем — вот что такое наша элита.
И никакого значения по существу не имеет то, что эти лица, заключенные лагеря смерти под названием «шоколадная Россия», имеют огромные яхты, дворцы, разъезжают с мигалками по улицам Москвы, учат жить растерянных граждан нашего Отечества.
В курятнике всегда есть особо выдающиеся куры, которые свысока смотрят на остальных кур и считают, что повар ресторана, заключивший договор с хозяином курятника, относится к ним совсем не как ко всем прочим. Потом им сворачивают голову и отправляют на кухню для приготовления соответствующих блюд.
Совокупный курятник при этом кудахчет на протяжении весьма короткого времени, а потом успокаивается и начинает жить той же жизнью, основанной на незамысловатых удовольствиях, дополняемых обсуждением того, к какому обитателю курятника больше благоволит повар, подкармливая, например, этого обитателя.
Постер на автобусной остановке в Степанакерте
Нет никакой существенной разницы между таким курятником и тем, что я лицезрею как в Армении, так и в России (а также в Сербии и во многих других местах). Мне скажут, что Россия восстала, встала с колен. И что у нее есть ядерное оружие. Прошу прощения, но оно было и у СССР. Причем в избытке.
Заостряя проблему, со скорбью должен сказать, что курятник с ядерным оружием — это тот же курятник. Но вернемся от метафор к конкретной геополитике.
Итак, Азербайджан очевидным образом становится частью Турции. А Турцию никто не выводит из НАТО. И она из него не выйдет. А значит, турецко-азербайджанский альянс уже заточен против Ирана. И будет далее затачиваться против него всё сильнее. Азербайджану тут выделена особая роль. Он должен взорвать Иран изнутри особо мощной геополитической миной под названием Южный Азербайджан.
Будучи частью Турции, а значит и НАТО, Азербайджан обязательно это сделает.
Каким образом можно пробить ментальность русского курятника и его зацикленность на специальных дружеских отношениях, лоббистских удовольствиях и тому подобном, я не знаю.
Это же, кстати, пусть и в несколько меньшей степени, касается и Ирана. Его высокие должностные лица мне очень смачно описали, как именно они коррумпировали Керри. То есть старшего помощника младшего повара. Это и есть ментальность курятника, упивающегося своей хитрозадостью и своими экономическими возможностями. Итак, Азербайджан будет взрывать Иран, и иранские куры обеспокоятся. И даже начнут передвигать бронетехнику.
Что будут делать российские куры, решившие, что они полностью охмурили турецкого повара?
Эти куры вроде бы с иранскими дружат? Или нет?
Они вроде бы с НАТО рассорились? Или нет?
Они, «Северный поток» потеряв, просто рвутся потерять «Южный»? Или нет?
Они вроде бы полюбили китайского повара? Или нет?
Им очень нравится объединять курятники, называть их то БРИКС, то ШОС, то как-нибудь еще и кудахтать о том, что у повара то ли гепатит, то ли венерическое заболевание. А значит, вскоре образуется многополярный курятник.
Итак, русско-турецкое единство будет запутываться на тот же манер, на какой запутывалось русско-европейское или русско-американское.
И проблема иранского курятника начнет сказываться на проблеме русского курятника. Хотя бы опосредованно — через Турцию и НАТО. Но это не главное.
Евразийский концлагерь намного коварнее. Потому что налицо стремление Турции или объединенного уже сейчас и тяготеющего к дооформлению турецко-азербайджанского государства к контролю надо всем тюркским населением. И если кто-то думает, что турки ограничатся уйгурами, то это крайне наивно.
Основное интересующее турок внетурецкое тюркское население находится в России. И оно в той его части, которая рассматривает всерьез свою тюркскую идентичность, стремительно переходит под патронаж Турции, а в перспективе — турецко-азербайджанского государства.
Всё только начнется в Дагестане и будет называться крохотной лезгинской проблемой. Ухватившись за эту проблему, турецко-азербайджанское государство начнет раскачивать тюркское слагаемое на всей территории РФ. А также в Крыму, который уже является территорией РФ. И где турецкие претензии носят особо острый и откровенный характер.
Вы толкнули карабахскую костяшку домино, сказав, что это нас не касается. И, видимо, забыли, что эта костяшка связана с другими. И что все костяшки начнут заваливаться. Что тогда вы будете делать?
Отдельный вопрос — связь эстетики и политики. Советники президента России, согласно сказанному самим президентом, к моему искреннему удовольствию, насыщают его тексты цитатами из Фёдора Михайловича Достоевского. Хочу предложить еще две цитаты. Одна из них: «Красота спасет мир». Другая: «Некрасивость убьет».
Русские высокопоставленные зэки, они же привилегированные куры в русском курятнике, упиваются некрасивостью во всех ее проявлениях. Не хочется избыточно множить образы, но если уж говорить о Достоевском, то это и есть «Бобок» с его страстным желанием некрасивости.
Считается, что эстетика не имеет никакого значения в политике. Ну, посмотрим, так ли это. Но тогда при чем тут Достоевский? А главное, что когда окажется, что это не так, то организаторы антиэстетических действ даже не вспомнят о том, какие именно действа они исполняли и как это повлияло на политику.
Ну хорошо, вы решили, что теперь обзавелись по-настоящему близким вам руководителем евразийского концлагеря по фамилии Эрдоган. И что по многим причинам надо сделать на него ставку. Поскольку вы — куры, избранные курятником, то я даже оспаривать этого не буду. Но зачем тогда вы обещаете Карабаху свою поддержку, вводите туда войска, расклеиваете там на автобусных остановках плакаты «Карабах, живи спокойно!», говорящие о том, что карабахцы находятся под вашей защитой? Это сознательная самодискредитация?
Это упивание некрасивостью?
Это сигнал всем, кто хочет вас поддержать, насколько «надежна» ваша защита?
Вы зачем так прилюдно заголяетесь? Вы хотите этим особо понравиться турецко-азербайджанскому капо? Ну он вас погладит по головке. Но, как мы знаем, такие капо гладили по головке деток перед тем, как их отправить в душегубку. И они это делали с превеликим удовольствием.
Ни одна страна мира не может избавиться от внутренней процессуальности. Сказки о том, что процессы можно заморозить, перенаправить, вообще подавить, рассказывают провокаторы и идиоты.
В Турции идут свои процессы. У них есть определенная направленность. Со времен Кемаля Ататюрка Турция хотела стать частью Европы. Ничего не напоминает? Мы хотели того же самого. И нам дали от ворот поворот так же, как туркам.
Что сделали после этого турки? Они заговорили о неоосманизме или туранизме. И их можно понять.
Что сделали мы? Мы тоже заговорили о туранизме и неоосманизме. Вот это понять можно только в логике зэков, которым нужны покровители. Евразия, господа и товарищи, срочно перекрашивающаяся из западничества в «а ля рюс», была изобретена людьми, которые хотели построить русско-тюркский паритет. Но этот паритет уже был достигнут — в СССР. И любое неоевразийство, что бы о нем ни говорили, это… Герой чеховского рассказа «Медведь» рассуждал о женщинах так: «Кисея, эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу — обыкновеннейший крокодил!»
Если вы заглянете в душу неоевразийства, то увидите натуральнейшего крокодила туранизма. Он уже пасть разинул. Направленность процессов, протекающих в Турции, такова, что не за горами победа «Серых волков». Они любят Россию примерно так, как украинские бандеровцы. И они с ними объединятся. Ах, вы уверены в том, что этот крокодил будет с вами любовью заниматься? Ну так вот, он и взаправду будет заниматься с вами в своем желудке, подражая какому-нибудь хану Батыю.
Как пел один советский, весьма двусмысленный бард:
Мне послание от русского князя, Он ко мне обратился на «ты». Растоптал я его по грязи Под приветственный вой орды.
Это называется новый русский, евразийский патриотизм?
Это не так называется, господа и товарищи. Это называется на языке зэков «двусмысленным залупанием» (если мне не изменяет память, термин Солженицына). А на другом языке — выпендрежем кур, обладающих ядерным оружием.
Население России превращали в таких кур, упивающихся качеством куриного корма, на протяжении вот уже как минимум тридцати двух лет. Добавим к этому горбачёвские годы и хотя бы половину брежневского периода.
Наследников великой Победы, разгромивших самое сильное мировое зло, утвердивших знамя над Рейхстагом, построивших сверхдержаву, превративших СССР в страну опережающего развития, начали превращать в обитателей курятника или лагеря смерти еще в советскую эпоху.
И уж точно над этим стали работать все спецслужбы мира, все наши пятые, шестые колонны, бóльшая часть нашей элиты, бóльшая часть нашей интеллигенции на протяжении последних тридцати двух лет. Это была массированная, подло-талантливая работа.
Был создан ВИП-концлагерь повышенного качества, он же Москва. Вы в этом сомневаетесь? Я проезжаю по улицам Новой Москвы и уже несколько лет вижу так называемые канадские клены. Это такие торчащие штыри, купленные за огромные деньги.
Потом я поворачиваю в Москву и вижу снова штырь под названием Москва-Сити. Он вам нравится?
Я сознательно никогда не ездил в Соединенные Штаты. Но я был в Шанхае, хорошо понимаю другие города, построенные на основе небоскребов. Я не люблю эти города, однако в них есть своя эстетика. Но засадить этот москваситийный штырь в центр гигантского города с очень сложной и замечательной в своей синкретике архитектурой… можно, только если захотеть поиздеваться и над архитектурой, и над всем остальным.
В стране есть влиятельная прозападная группа. Это она упивается курятником, или ВИП-лагерем смерти. Это ее невроз благополучия порождает нынешнюю действительность, являющуюся кровавым прологом к катастрофе.
Она абсолютно такая же, как торчащие штыри канадских кленов или торчащий штырь Москва-Сити. Она тоже торчит, демонстрируя свою глубочайшую чуждость русской органике и прикрывая эту чуждость новым воем «а ля рюс».
Дело не в том, скверна она или нет. Дело в том, что она фантастически чужда натуральной, органической России. Может быть, эта органическая Россия и несовершенна. Может, внутри нее есть свои мерзавцы, бандиты. Даже наверняка. Как есть внутри нее хамы, алкоголики и так далее. Но это всё не чуждо ее небезусловной органике.
А штырь прозападной элиты с ее куроподобным квазизэковским менталитетом, помноженным на «Порше», «Роллс-Ройсы» и прочее, — это чужое. И неважно, какова его этническая специфика. Может, представитель этого элитного социального штыря — такой русак, что дальше некуда. Но, продолжая ссылаться на чеховское произведение, ты заглянешь в его душу, а в ней копошится трусливо привилегированная курица или зэк, холуйствующий перед лагерным начальством. И сочетающий это холуйство с залупаниями.
Я уже называл подобный менталитет «шоколадным». События развиваются так быстро, что мне приходится использовать более ёмкие метафоры с тем, чтобы хоть кто-то опомнился, устыдился, вспомнил, что некрасивость убьет.
Меня спросят: и что вы предлагаете? Об этом, кстати, спрашивают всё чаще. Я уже с предельной внятностью сказал об этом в своей короткой брошюре «Другая жизнь».
Россия либо проведет ускоренную декурятизацию, ускоренно выйдет за рамки менталитета залупающегося зэка и начнет большую работу по подготовке к грядущим испытаниям. Либо будет уничтожена под причитания людей, сочетающих ментальность залупающихся зэков и привилегированных кур с предельным и всё более неумным высокомерием.
Я настаивал и настаиваю на этом предуготовлении к грядущей беде.
Я настаивал и настаиваю на том, что другую Россию надо строить очень бережно, осторожно и что нельзя одним чохом уничтожить то, что выращивалось тридцать с лишним лет.
Мне понятен страх власти перед любыми быстрыми изменениями. Мне понятно также то, что гады, которые взращивали в России, победившей мировой нацизм, поколенческий привилегированный курятник и эту самую ВИП-зэковость, не преуспели полностью.
Да, они сильно преуспели. Очень сильно. И не надо преуменьшать их успехи.
Да, они сильно уделали Россию в описанном мною ключе.
Но именно эта сильно уделанная Россия единственная бросила вызов мировому злу. Именно ее представители, чьим подвигом я восхищаюсь, воюют сейчас с бандеровской Украиной.
Автомобильная пробка на выезде на границе из Нагорного Карабаха
Пролитая ими кровь (а я пишу эту статью в годовщину смерти бесконечно мной любимого Егора Горшкова) не должна быть пролита понапрасну. А она будет пролита понапрасну, если не переломить ситуацию ВИП-концлагеря и привилегированного курятника.
Этот перелом требует предельной деликатности по отношению к наличествующему. И одновременно он требует радикального преобразования наличествующего.
В противном случае наше евразийское, то бишь русско-турецкое братство обернется через несколько лет тем, чем обернулось широко разрекламированное русско-европейское братство.
Та замена еврорусскости русско-турецкостью, которая рекламируется сейчас, как очень вкусная конфетка, при снятии обертки (а до него осталось не более трех лет) обернется неким сочетанием смертельно опасного яда и особо смердящего дерьма. И что тогда мы будем делать? На Черном море, в Крыму, на Северном Кавказе, в Поволжье?
Пытаясь удержать счастливое существование курятника, он же ВИП-концлагерь, мы обречем весь народ на уничтожение. Примерно такое же, как нынешнее уничтожение карабахцев.
Мне глубоко омерзительна идея втянуть кровоточащий курятник в самоубийственный конфликт с Турцией. Я просто пытаюсь пробиться в сознание тех, кто обзавелся очередным покровителем в новом евразийском концлагере, и довести до них горькую несомненность того, что придется обходиться без покровителей, строя другую — не курятниковую и не концлагерную — Россию.
А пока не началось это строительство, нет ничего более провокативно разрушительного, чем превращение трагичности и чудовищности карабахского сюжета в повод для втягивания существующей России в еще одну войну, чего она в существующем виде слишком явным образом не потянет.
Вначале — построение другой страны. Построение очень осторожное, без какого-либо внутреннего невроза на квазивагнеровский манер.
Потом — другая геополитика.
А в заключение — о собственно армянском сюжете.
Я много лет регулярно посещал Израиль, надеясь на то, что опыт колоссального геноцида создаст антикурятниковую, антизэковскую ментальность хотя бы там. Но этого не произошло. Израиль, окруженный враждебным ему исламским миллиардом, состоящим из достаточно пассионарных людей, всё в большей степени превращался в курятник. Или ВИП-концлагерь. И всё больше упивался «шоколадом» гедонизма.
Это граничит с безумием. И израильское безумство сродни армянскому. Такое же забвение геноцида… Такое же упоение гедонистической «шоколадностью»…
Армению сделала чем-то (хотя бы губернией) Российская империя. А потом Советский Союз дал Армении максимум того, что она может иметь. Как запоздало сказал очень хороший армянский писатель Грант Матевосян, «армянин — сын империи». Вряд ли Османской, правда?
Армяне, как и евреи, пережили геноцид. Их безумное желание отпихнуться от Советского Союза и их карабахофильское безумие периода разрушения СССР (с болью помню пресловутое «Арцах, миацум, анджатум, забастовка, забастовка») превратились в полноценную карабахофобию. Да-да, в карабахофобию.
В этом горькая правда. На это опирается мерзавец по фамилии Пашинян.
Я наблюдал развитие этой карабахофобии на протяжении последних десяти лет. Когда постепенно карабахцам обитатели матери-Армении начали давать очень оскорбительные эпитеты. Не хочется даже их повторять в этот горький момент. Тем более что у всех они на слуху.
Этому поспособствовал многоликий карабахский клан. Который стал упиваться возможностями постсоветского армянского курятника, а не удерживать власть, превращая страну в очень мощное военное государство. Примерно такое, каким был Израиль лет сорок назад.
Эта всеобщая тяга к курятникам — потрясает. Роберт Кочарян ведет себя мужественно, но странно. Он-то знает, как берут власть. И карабахцы вроде бы это знали. Что случилось?
Какой вирус поселился в сознании и убил даже то сомнительное, что хотя бы как-то соотносилось с представлением о национальном духе, национальном интересе, национальной беде под названием геноцид, которая не должна повториться. Что же получается? Борьба за Карабах была по-настоящему страстной, только когда ее поощряли американцы, считая инструментом развала СССР? А потом этот мавр, сделав свое дело, удалился? Или, точнее, его удалили хозяева. И он понял, что должен проявить послушание.
Роберт Кочарян ведет себя как мужчина. Но неужели он снимает с себя ответственность за то, что было сделано как во времена так называемого «Крунка», так и во время пребывания у власти его преемника, скомпрометировавшего Карабах и не удержавшего власть? Проявившего позорную слабость перед лицом отпетого предателя и подонка по фамилии Пашинян.
Как вывести этот фактор за скобки? Как не задаться вопросом, что с нами происходит? И нужно ли тут в час беды заниматься перепихиванием дерьма, смакованием то недостойности поведения Армении и замечательности поведения России, то чем-то диаметрально противоположным?
Извините, это проще всего. Но нужно же совсем другое.
Надеюсь, что написанная статья достаточно внятна для того, чтобы провести четкую границу между позицией моей и моих соратников и тем, что демонстрирует разноликий «шоколадный» патриотизм, изумляющий тех, кто пишет «шоколадникам» письма по поводу говоримого «шоколадниками» в час карабахской беды.
Простите, но эти изумления наивны и бессмысленны. «Шоколадный» патриотизм являет свое качество во всём — в отношении к потребительским оргиям, ради защиты которых якобы воюют в Донбассе, в отношении к Карабаху, в отношении к происходящим деструктивным процессам. Бог бы с ним. Страшнее другое.
Не слишком ли поздно опомнятся от «шоколадности» люди, цепко держащиеся за нее и, в общем-то, понимающие, что они-то лично приговорены. От этого опамятования зависит русское будущее. А заодно и армянское, и прочее.
Ради него написана эта статья.
Что же касается Карабаха, то я могу только вспомнить в заключение то, что стало эпиграфом к роману Хемингуэя «По ком звонит колокол»: «Никогда не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по тебе». Карабахский колокол звонит по России, по Ирану и по всему, что способно не допустить превращения земной цивилизации в концлагерь более омерзительный, чем нацистские лагеря смерти.
Вслушаемся как подобает в звон этого колокола. Поймем, что он звонит по нам. И предуготовимся, поелику это возможно.
В новом выпуске передачи «Предназначение» политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян констатирует, что мы живем при эпохальном обрушении иллюзий и надежд определенной части нашего общества. Эти иллюзии и надежды, согласно которым благостный и мирный Запад примет в свои объятия Россию, и она наконец-то станет «нормальной» страной, оказались похоронены в момент, когда началась СВО. ИА Красная Весна
СВО вскрыла неприятную правду о Западе, на которую постсоветские элиты всячески закрывали глаза, говорит Кургинян. Эта правда заключается в том, что США спровоцировали Россию на конфликт с Украиной, чтобы добиться полного уничтожения нашей страны. Соединенные Штаты — это оборзевший хищник, зараженный вирусом нацизма и намеренный сделать Украину авангардом Четвертого рейха.
По словам лидера «Сути времени», элитная группа, считавшая вхождение России в Европу великим благом, возникла в нашей стране задолго до распада СССР. Именно под концепцию «вхождения» обрушивали Советский Союз, мечтой об этом жила постсоветская элита. И вот на наших глазах эта концепция сокрушительно и непоправимо рухнула.
Кургинян подчеркивает, что хотя часть приверженцев данной концепции вину за крушение своих надежд возлагает на лидера страны, эта концепция изначально не имела никаких шансов на реализацию. Потому что Европа не суверенна. Американцы держат Европу на крепких нитях. И они никогда бы не согласились на вхождение России в Европу. Чтобы этого не допустить, США создали вокруг нашей страны враждебный пояс восточноевропейских государств, в который входит и Украина.
Граждане позднего СССР питали иллюзии по поводу «доброго Дяди Сэма», который якобы великодушно поможет нашей стране стать более процветающей и сильной. На самом деле США — это беспредельно жестокий хищник, намеренный пожрать Россию.
По мнению политолога, после Второй мировой войны произошло две мутации Запада. Первая связана с тем, что для борьбы с СССР он инкорпорировал в себя нацистов. Вторая мутация произошла после развала СССР и исчезновения другого полюса силы, в результате чего американский хищник не только потерял разум, но и оборзел.
Одновременно он ослаб экономически и при этом «не доглядел» за Китаем и Индией, которые выросли в крупные державы. Однако упускать власть над миром хищник отнюдь не намерен. Именно поэтому ему во что бы то ни стало надо расправиться с Россией, которая вдруг устроила «праздник непослушания».
Кургинян отмечает, что «изобретением» американского хищника стала нацистская Украина как средство уничтожения России. Главным ресурсом США на Украине является миллион сплоченных бандеровцев, которые ненавидят русских. Нацификация Украины не является чьим-то вымыслом, она есть часть процесса нацификации Запада.
Кургинян убежден, что сегодня мы имеем дело с Четвертым рейхом, и его авангардом становится Украина. Единственное, что спасало нас раньше и может спасти в дальнейшем, — это мощь России. Однако, чтобы эту мощь вернуть, требуется перестроить жизнь.
Кургинян настаивает, что Россия — ненормальная по меркам западной «нормальности» страна. И что у русских есть всего два выбора: жить ненормальной жизнью и радоваться этому — или же умирать. При этом ничто не мешает тем, кому не по душе русская «ненормальная» жизнь, свободно отчалить на Запад.
Для США втягивание России в среднюю войну на Украине было способом добить ее без ядерной войны. Американцы считали, что наша страна не выдержит свалившуюся на нее нагрузку. И на это сделали ставку. Это была ошибка американцев. Но ошибку сделала и российская элита, ожидавшая, что Украину удастся взять всего за пару недель.
Политолог считает, что СВО — результат этих двух ошибок. Двойная ошибка породила затяжную войну на истощение. В рамках такой войны американцы не будут сами участвовать в конфликте, воевать будут украинцы. Однако Украине будет поставлено всё, что может быть поставлено, включая современное эффективное вооружение. Мы должны как можно быстрее разогнать свой военный потенциал, чтобы уровнять свои возможности с возможностями Запада. В этом случае наше численное преимущество окажется решающим в затяжном конфликте.
Кургинян подчеркивает, что стране нужно преодолевать действительность, сформированную мечтой о вхождении в Запад. Ей нужны и другие военно-промышленные возможности, и другая армия — с очень высокими зарплатами, с патриотическим духом, с другими методами обучения и другой численностью. Делать этот рывок придется, отталкиваясь от нынешней крайне проблемной действительности, с ее маразмами и криминалом. Но лучше пусть победит эта действительность, чем американский нелюдь!
Лидер движения «Суть времени» указывает, что в нынешней ситуации нужно искать не возможности «договорняка» с американцами или Украиной — он попросту невозможен. Нужно другое — «сходняк» и «договорняк» между своими, при котором возможности, позиции и прочее будут согласованы.
Политолог заявляет, что России отведена роль сдерживания американского нелюдя, роль удержания истории и человечества. Если мы сумеем измениться, то сможем дать отпор хищнику и победить.
Убеждение, что «всё в шоколаде», является главным врагом современной России, заявил философ, политолог, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян 4 мая в авторской программе «Предназначение». ИА Красная Весна
«Всё в шоколаде!»
«Что не спросишь какое-нибудь высокое лицо, тебе отвечают: „У нас всё в шоколаде, у нас всё в шоколаде“. Ладно в 1990-е — „всё в шоколаде“. Дальше возникает вопрос: в 2000-е — „в шоколаде“, в 2010-е — „в шоколаде“, теперь сейчас тоже всё „в шоколаде“. Теперь, этот беспилотник долетает до Кремля — тоже всё „в шоколаде“?!», — задается вопросом Кургинян.
У этого «шоколада» есть источник, подчеркнул политолог. Он объяснил, что корни ситуации в конфликте «между неврозом благополучия и инстинктом самовыживания».
Кургинян отметил, что пресловутый «шоколад» и есть невроз благополучия:
«„Шоколад“ — это невроз благополучия. Слишком больно воспринимать, что всё не так, как казалось. А боль эту терпеть не хочется, и неизвестно, что будет, если ты будешь ее терпеть», — описал он ситуацию.
Такое поведение политолог назвал путем в никуда, с которым надо распрощаться раз и навсегда. Он привел в пример то, как пытался обсуждать достаточно простую проблему.
Кургинян напоминал, что в каждом управленческом ведомстве есть звено, которое отвечает за интеллектуальные проблемы. Это может быть институт, академия или просто подразделение.
«Они каждый день, 24 часа в сутки или свой восьмичасовой рабочий ленивый день, должны заниматься только тем, чтобы думать. Только стратегией, только интеллектом. Пусть они находятся на втором плане, пусть они сейчас не так востребованы, но они же есть. Давайте хотя бы их активизируем, чтобы они ожили, чтобы они вышли из этой странной комы, страной спячки», — описал свое предложение Кургинян.
В ответ на него политологу говорят, что для того, чтобы это сделать, нужно ответить на вопрос: «Что это всё за хренотень?» А в процессе ответа, во-первых, можно получить нагоняй от начальства, а во-вторых, самому станет так больно, «что хочется веревку мылить», описал Кургинян реакцию на свое предложение.
Президент России Владимир Путин и правящая элита не отвернет в противостоянии с Западом, потому что других вариантов нет, все остальное ведет к гибели, заявил политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян в интервью Вячеславу Манучарову, опубликованном 13 марта на YouTube канале передачи «Эмпатия Манучи» ИА Красная Весна
Кургинян уверен, что Путин пойдет до конца по трем причинам. Во-первых, он не Горбачев, чтобы сначала вводить, а потом выводить войска.
«Ну видно же, что он другой. Другая хватка, другое представление. Он сам всегда говорил, что воспитание настоящее он получил на улице. Там так не отворачивают», — уверен политолог.
Во-вторых, по мнению Кургиняна, сегодня просто некуда отворачивать. А если принять условия Запада, то это означает смерть не только для Путина, но и для всей правящей элиты, и в этом заключается третья причина.
Кургинян обратил внимание, как президент России сумел гениально сделать процесс необратимым для всей властной верхушки. Политолог напомнил о позорном отступлении и сдаче освобожденных территорий в Харьковской и Херсонской областях
«Все отступления под Харьковым — это было нечто просто неописуемо скверное. Уже с Херсоном было чуть-чуть иначе, неважно. Ну отдали большие территории назад, что говорить? Не надо по этому поводу мудрствовать, что это гениальная военная стратегия», — заявил Кургинян.
Поэтому проведение референдумов о вхождении в состав России территорий Донбасса, Херсонской и Запорожской областей, по мнению политолога, было гениальным решением.
«Я про гениальность говорю именно политическую, и никто не отменял никакого Макиавелли, и понятия, что такое государь и как это всё делается. Так вот, это было сделано так, что они все только рот открыли. Потому что они себя все подписали под это дело, и оно стало необратимым. Он сделал процесс необратимым», — сказал Кургинян.
Многие черты Советского Союза определялись тем, что Запад нас люто ненавидит и будет уничтожать в любом качестве, 15 февраля заявил философ, политолог, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян в интервью белорусскому телеканалу ОНТ.
После года спецоперации произошедшее с СССР в 1991 году должно оцениваться совсем не так, как раньше. А, во-первых, по благой роли, которую Советский Союз для народов нашей страны и всего человечества.
А во-вторых, многие черты Советского Союза определялись тем, что Запад люто ненавидит Россию и будет уничтожать в любом качестве.
«Поэтому когда мы заводим какие-то вещи, которые кажутся тяжеловесными, неудобными, избыточными, то заводится это не от хорошей жизни, а потому что люди чувствуют, что может наступить острый период и в этот период все эти тяжеловесные ненужные вещи окажутся самыми главными», — заявил он.
Речь идет о кадрированных дивизиях, состоящих из офицерского состава, которые, в случае массовой мобилизации, должны принять под командование и обучить мобилизованных, заводы двойного назначения, резервные производства, огромные мобилизационные резервы, колоссальные военные расходы и многое другое, что в постсоветской России казалось ненужным обременением.
«С одной стороны, это очень легко критиковать и сказать: „А зачем столько? Зачем козе баян?“ А с другой стороны, вдруг оказывается, что это очень даже и нужно», — подчеркнул Кургинян.
«Вот это то, что до сих пор в нужном объеме, как мне кажется, не признано, но что уже все понимают. Все, кто настроен на борьбу», — добавил он.
В США может воцариться культ вуду, если глобальный Юг захватит их, заявил философ, политолог, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян в передаче «Разговор с мудрецом» на радио «Звезда», вышедшей 10 февраля на YouTube-канале издания.
Политолог отметил ошибочность мнения о том, что Запад — средоточие зла, а глобальный Юг, напротив, «хороший». «Динозаврик добренький», — иронично прокомментировал Кургинян и привел в пример случай, как маленький ребенок его ближайшей соратницы, увидев в палеонтологическом музее свирепого динозавра, сказал: «Мама, ну скажи, что динозаврик добренький!»
Поясняя, что глобальный Юг вовсе не так безусловно хорош, аналитик обратил внимание на культ вуду в США. По его словам, раскруткой этого архаичного шаманского культа занималось ЦРУ. Культ вуду привезли в Америку темнокожие рабы из африканской Дагомеи (сейчас это государства Бенин и Того).
«Что происходит [сейчас] в Соединенных Штатах? Соединенные Штаты — это страна, признающая, что ей придется целовать ноги темнокожему меньшинству. Покамест меньшинству. Оно же уже не о равенстве говорит темнокожих и белых групп, а то, что черные жизни значат что-то, что все время надо перед ними кланяться за все и так далее», — сказал Кургинян.
Вместе с этим чувством вины белых американцев перед темнокожим меньшинством в Америку «нечто втягивается», предупредил эксперт.
Он сравнил чернокожих граждан США, которые являются perfect americans — Кондолизу Райс, Колина Пауэлла — с другими, связь с Африкой которых намного прочнее, чем с Америкой. К другим относятся, по словам Кургиняна, Барак Обама и пастор его церкви Иеремия Райт, известный своими антиправительственными высказываниями.
«А кто сказал, что завтра Юг не захватит эти самые Соединенные Штаты — [гипотеза] в порядке бреда? И что мы не получим главным религиозным культом культ Вуду?» — задал вопрос философ.
Желание части российского общества видеть в глобальном Юге только хорошее вызвано, по мнению философа, страшным чувством одиночества — того стратегического одиночества, в котором оказалась Россия. И все крики: «Кто они такие, эти западники? У нас есть все, Юг, то-то…», — есть не что иное, как попытка невротически его преодолеть, уверен он.
«На Юг надейся, сам не плошай», — заключил лидер движения «Суть времени».
Анна Шафран:«Туман войны» — этот термин сформулировал еще в начале XIX века прусский полководец, военный ученый Карл фон Клаузевиц. Позвольте процитировать: «Война — область недостоверного: три четверти того, на чем строится действие на войне, лежит в тумане неизвестности, и следовательно, чтобы вскрыть истину, требуется прежде всего тонкий, гибкий, проницательный ум… Недостоверность известий и постоянное вмешательство случайности приводят к тому, что воюющий в действительности сталкивается с совершенно иным положением вещей, чем ожидал».
Хочется сегодня поговорить о том, что мы имеем в нашем информационном пространстве, потому что, с одной стороны, вроде бы все умные и давным-давно поняли, что происходит, и даже декларируются, постулируются правильные вещи: что идет информационная война, что есть информационно-психологические операции противника, атаки, последовательно осуществляемые. Но открываем мы, например, российский сегмент интернета, тот же самый Телеграм, и что мы видим? Сплошные сообщения про «Абрамсы», «Леопарды» и так далее и тому подобное. Эта тема всячески разгоняется. Этот комментарий, тот комментарий. Один еврочиновник сказал, Шольц что-то вторит и так далее и тому подобное.
Способны ли эти десятки бронированных машин переломить ход боевых действий против России? Ну, скорее всего, нет, как говорят военные эксперты, которые действительно разбираются в вопросах. Какой мы вывод из этого делаем? Скорее всего, нас пытаются отвлечь на негодный предмет. И это, в общем-то, оправданно с точки зрения противника.
Одновременно мы знаем, что речь идет о поставке на Украину 300 тысяч, например, снарядов со складов в Израиле. И есть серьезные основания полагать, что там не только американские снаряды, несмотря на заверения Израиля, что он не поставляет оружие Киеву. И об этом, в основном, молчание в информационном поле. Почему мы так активно «ведемся» на эти провокации и не способны преодолеть те больные законы информационного поля, которые мы сами же последовательно воспроизводим? Вот хотелось бы об этом сегодня поговорить, отчего этот «белый шум» в российском информационном пространстве нам никак не удается преодолеть. Почему так?
Сергей Кургинян: Мы начнем с фон Клаузевица. Он был создателем некоей немецкой доктрины, которую фон Мольтке, например, воплощал, когда разгромили армию Наполеона III Бонапарта, которого Маркс назвал «маленьким племянником большого дяди», и французы потерпели сокрушительное поражение под Седаном, возник немецкий рейх. Вот он являлся тогда одним из тех гуру, которые создавали немецкую теорию войны, потому что есть китайская, есть наша — Суворов, и другие.
Что же он имел в виду? Он имел в виду то, с чем я столкнулся, когда я недолгое время занимался военной теорией игр (есть такая математическая дисциплина). И пока я еще не ушел окончательно в театр и в гуманитарную аналитику, я занимался, в частности, этим. Мы строили модели теории игр.
Что там самое трудное? Что в любой нормальной науке, и про это говорит Клаузевиц, вы имеете дело с субъектом и объектом. То есть в тот момент, когда я исследую вот эту кружку с водой, эта кружка не знает, что я ее исследую. Она не может притвориться не тем, что она есть. Понятно, да? Более того, когда даже психологи проводят какие-нибудь эксперименты с человеком, они делают всё возможное, чтобы этот человек не понимал, в чем смысл их эксперимента, то есть продолжал быть объектом.
Теперь представим себе, что вместо субъект-объектного отношения, которое существует в нормальной науке, у вас субъект-субъектное отношение, которое называется игровым. Это термин, пишется с большой буквы — Игра, Большая игра и тому подобное. Слова-то произносить легко, а что это такое? Это означает, что в тот момент, когда я нечто делаю, мой антагонист понимает, зачем я это делаю и может меня обмануть. И вся война строится на этом субъект-субъектном взаимодействии. Что два субъекта дурят друг другу голову и думают, кто удачнее это сделает.
Теперь, какие средства они применяют? Иногда они применяют какие-нибудь листовки: «Рус, сдавайся». А иногда они применяют космические средства и интернет. Это уже вопрос о том, какими техническими возможностями они располагают, но делают они всегда одно и то же. У них задача «обмануть и укусить». В этом дело.
Переходим от этого к «Леопардам» и «Абрамсам». Легенда об их неограниченных возможностях возникла после двух войн в Ираке 1991 года и 2003 года, когда окончательно разгромили Хусейна.
На первой войне американцы сосредоточили в сумме со своими союзниками разные танки — «Леопарды», «Челленджеры», «Абрамсы», сейчас не важно, какие именно — против Саддама Хусейна. 5000 изделий таких, как эти «Абрамсы». Потом их было чуть меньше, они были более оснащены, их было уже тысяча с чем-то. Но речь идет о тысячах.
Чтобы воевать с армией Саддама Хусейна в пустыне, нужны были тысячи этих «Абрамсов». Причем особым секретом было то, когда они горели или тонули в песках, или как-нибудь еще гибли. Об этом запрещалось говорить.
А поскольку по определенным причинам, которые мы теперь уже хорошо знаем, совокупная армия Саддама Хусейна, численностью 1,8 миллиона человек и тоже имеющая тысячи танков, «блистательно» проиграла американцам, то они сказали, что выиграли «Абрамсы». Это одна из самых наглых дезинформаций, которые существуют в истории войн.
«Абрамсы» тут вообще ни при чем. Американцы имели абсолютное господство в воздухе. Нам скажут, что там были песчаные бури и в этот период нельзя было воевать в воздухе. Но Саддам Хусейн и не был побежден. Саддам Хусейн был переигран тем, что его элиту купили и договорились с ней, что она не будет сопротивляться. И это все знают. Не «Абрамсы», а миллиарды долларов и спецоперации разведки победили в Ираке. И это уже очевидно.
«Абрамс», уничтоженный в ходе боевых действий в Ираке в 2003 году
Я не хочу сказать, что «Абрамсы» или «Леопарды» — это плохая техника, это хорошая техника. Хорошая, со своими изъянами и со своими преимуществами, но она хорошо горит. Это всё повторяет историю с «Тиграми»: лобовая броня очень серьезная и ее пробить трудно, а боковая броня уязвима. Кстати, всегда возникает вопрос об урановых прокладках в броне. Для несчастных американцев, которым всё время говорят, что обеспечивают им в танках комфорт — и это правда, и это не так плохо, — но в этот комфорт для них входит радиационное заражение или не входит? Но при всем при этом, со всеми плюсами и минусами, это хорошие машины. И «Леопарды» — хорошие машины. И что?
Для того чтобы танковые части столкнулись по-настоящему на территории в серьезной войне, которую мы ведем, их должно быть по две тысячи штук с каждой стороны. Тогда это танковые бои. А если всё время речь идет о том, «поставим мы 100 или 150, или 200», то это несерьезно.
Кроме того, если противник поднимает котировку этих «Абрамсов» и всего прочего выше крыши, то тогда, с моей точки зрения, задача заключается в том, чтобы поручить нашим военным готовить специальных охотников на эти немногочисленные изделия. Давать премии, показывать, как они горят, и всё прочее. Поэтому любая завышенная котировка, если у нас есть минимальные средства для ее обрушения, оборачивается в проигрыш противника. Как говорил мой учитель по самбо Анатолий Александрович Харлампиев, чем твой противник сильнее и тяжелее, тем он быстрее падает, если ты правильно делаешь подсечку.
В этом смысле мы существуем в субъект-субъектном взаимодействии. Они играют, мы играем. Они говорят, что «Абрамсы» такие хорошие, нам надо показывать, как они горят.
И, конечно, понимать еще одно. Сила американцев во всех этих военных операциях с Ираком была в том, что они очень долго тренировались.
Миф закрутился вокруг иракских войн. Но потом же иракскую армию тоже оснастили этими самыми легендарными «Абрамсами». Во времена Хусейна в основном были наши Т-72. И всё время говорилось, что вот эти наши изделия не выдерживают атаки легендарных «Абрамсов». Я не хочу воспевать Т-72. Я не хочу говорить, что «Абрамс» — это ужас… Я предпочитаю позицию: «Будем рассчитывать на худшее, пусть хорошее будет приятной неожиданностью». Я предлагаю всем — включая наших военачальников, солдат, офицеров, всем — приготовиться к худшему. Говорят, что будет весенне-летнее наступление. Всё, приготовимся к худшему. Пусть хорошее будет приятной неожиданностью.
Почему они сейчас это говорят? Потому что российская армия наступает. Она наступает медленно, еще никак этими наступлениями не компенсируя потери на определенном негативном этапе этой всей кампании — в Харьковской области и так далее. Но она же наступает. Они это видят, им надо что-то сказать. Прежде всего что-то сказать. Это закон информационной войны. Что они говорят: «А как сейчас пойдут „Абрамсы“ и „Леопарды“…»
Шольц говорит: «Nein!» Знаете, я разговаривал с одной крупной немецкой политической дамой лет 20 назад. Она потом выпала в окно странным образом. И я ей говорил: «Послушайте, может быть, мы и можем установить хорошие отношения с Германией, но в чем цель? Вы определитесь стратегически. Если дело в том, что Атлантический океан должен стать внутренним немецким морем, то мы не против». Она отвечала мне в такой странной манере. Глаза зажглись и она говорит: «Nein! Neeein! Зачем? Зачем вы мне это говорите?! Мы не имеем права это слышать! Мы и так всё время об этом думаем».
Теперь Шольц говорит: «Nein! Nein! Мы не отдадим „Леопарды“! Нет, наши „Леопарды“!.. Нам так стыдно. Сейчас танки с крестом будут на русской территории! Но мы отдадим один батальон. Но мы отдадим еще сколько-то». Между прочим, артиллерии они поставляют много. Это гораздо более серьезная позиция. Насчет снарядов — это отдельно. Много артиллерии поставляют.
Надо приготовиться к самому худшему и понять, за счет чего Хусейн проигрывал. Он полностью потерял инициативу. Его предали, и это было самое главное. Он не доиграл ту войну. А потом легендарные «Абрамсы» якобы сами ползли-ползли и всё выигрывали и уничтожали.
А когда они оказались в руках иракской армии (считайте, условно, украинской), что с ними делало ИГИЛ*? Оно делало с ними то, что Тузик делает с тряпкой. Оно их жгло, взрывало на минах, кидало не «коктейли Молотова», но что-то очень сходное — и отлично они горели. А потом они пришли в Йемен и там тоже горели, как и полагается всякому танку, как горели «Тигры», как горит всё.
Теперь следующий вопрос большой: а мы как видим войну XXI века? Мы же когда в последний раз видели танковые сражения? Вот там, во время этой «Бури в пустыне». Потом в следующих иракских операциях. В пустынях. Где прямая видимость очень большая. И, соответственно, дальнобойность этих «Абрамсов» или «Леопардов» значит очень много. Но Украина не это. Такой прямой видимости не будет. Танк в условиях городских сражений — вообще что-то особенное. А главное, мы все находимся под гипнозом —«Achtung, Panzer!» — книг всяких Гудерианов. Описывавших эпоху, когда действительно эти танковые войска, как тяжелые рыцари на определенном этапе Средневековья, были основной силой, прорывались вперед, клиньями рвали оборону и так далее и тому подобное.
А мы уверены, что война XXI века будет такой? Мы уверены, что танки сохраняют свое значение?.. Когда-то ведь кавалерия имела огромное значение: «Мы конница Буденного». И что же, на самом деле, действительно конница Буденного творила чудеса. А потом эти огромные кавалерийские соединения быстро ушли в ноль. Отец мне говорил об их кавалерийском соединении: «Нас перебросили в Финляндию. Мороз, лошади по брюхо в снегу. Ну мы быстро перешли в пехоту и там начали ковыряться как-то».
Вопрос, повторяю, заключается в том, как мы видим сражения XXI века. В них будут эти «Achtung, Panzer!» или, как кричит одна из героинь у Бондарева: «Лейтенант, танки!» Ведь танки — это же страшно. Идут железные чудовища. И они психологически сильно подавляют. И тут, конечно, воспринимается абсолютно актуальным фильм «Чапаев». Замечательный советский фильм, в котором Василию Ивановичу сообщают, что его противники готовят психическую атаку. Это, говорит, «психическая какая-то». Чапаев смотрит и говорит: «Психическая, гришь? Хрен с ней, давай психическую». Потом выясняется, что у психической атаки свои законы, что эти законы надо соблюдать. Часть солдат бежит. Потом их останавливают определенным образом.
Конечно, «Леопарды» сами по себе отличные машины. Или эти самые «Абрамсы». Уязвимые, как все машины, они становятся предметом психологической специальной операции. На вас едут «Абрамсы»! Я вспоминаю, как бандиты пришли в начале девяностых к генеральному директору моей организации и стали говорить: «Если вы сейчас не сдадитесь нам, то придет Ибрагим!» И она должна была ужаснуться. А она в ответ: «Нам что Ибрагим, что Вася. Мы интернационалисты». Она даже не поняла.
«Сейчас придут „Абрамсы“! Рус, сдавайся! Они сейчас приползут сюда». Ни в каком количестве, ни какие тактико-технические характеристики, ни на какой горючке они будут работать, ни кто их будет ремонтировать, ни какой уровень слаженности в операциях — ничего этого нет.
Ну давайте представим себе, что это будет фактором. Давайте приготовимся к этому фактору. Значит, нужны небольшие отряды охотников. Не буду называть виды оружия — наши солдаты и офицеры прекрасно их знают, — которые это будут жечь. И хорошая телевизионная техника, которая это будет показывать. «Абрамсы», идите сюда для развенчания мифа! Военно-промышленный комплекс Запада, запомни, что когда мы будем ярко показывать, как это горит, твоя продукция понизится в стоимости существенным образом. А наши противотанковые изделия повысятся в стоимости. Вы хотите играть дальше? Давайте. В обе стороны.
Хусейн сделал определенные ошибки? Давайте их учтем. Он не строил хорошие инженерные сооружения. Надо их делать. Он не перехватывал инициативу на определенных участках фронта. Значит, нужны военизированные быстроподвижные кулаки, которые будут бить там, где этого не ожидают. А не всё время подставляться под их удары. Какая-то морально-психологическая атмосфера, а это главное, была у него не та. Загрустили сильно его генералы. Надо развеселить наших генералов всем, включая приказ «Ни шагу назад». Надо, чтобы они развеселились. Найти наиболее веселых и пустить их вперед, а уныние оставить на будущие мирные эпохи, которых не будет вообще. Надо запомнить, Россия больше в мире жить не будет никогда. Всё. XXI век — это век войн. Поэтому надо настраиваться на этот режим, на этот уровень.
Главное в любой армии что? Прежде всего мотивация, то есть моральный дух, физические и психические характеристики живой силы, компетенция этой живой силы, ее обученность. Солдат, который умеет стрелять из неудобного положения и быстро взаимодействует с другими, — драгоценность. Растерянный пацан, который ничего не может делать, — огромное обременение.
Дальше управление войсками, которое состоит из очень многих характеристик: взаимодействие, слаженность и то, в чем американцы были сильны в Ираке — отработка на моделях. Говорят о весенне-летнем наступлении. Будет оно, не будет или просто отвлекает внимание — не знаю. А давайте решим, что будет и что будет мощным. Давайте отработаем это на моделях и на взаимодействиях так, чтобы они встретились не с армией Хусейна, а с русской армией в лучшем смысле этого слова. Вот пусть они с ней встретятся и продемонстрируют характеристики своих «Абрамсов», которых — сколько? Двести? Это не армия. Это недостаточная мощь. А когда разного типа технику надо согласовывать — разные типы бензина, разное всё, — то это большой геморрой. Не будем говорить о таких мелочах, как то, что это Восточная Европа и мосты рассчитаны в основном на меньший вес, чем у «Абрамсов», значит, они будут строить понтонные переправы и так их переправлять. Эти 40 штук как-то будут ползать. Пусть их будет 200. Давайте отнесемся к этому серьезно и оптимистично и начнем их жечь правильным образом.
Анна Шафран:Сергей Ервандович, мысль о том, что эту технику, которой нас так пытаются стращать, надо снимать в свою очередь на хорошую телевизионную технику, хотелось бы немного развить, потому что мысль, конечно же, гениальная.
Сергей Кургинян: Большинству населения России, по-моему, до фени — что «Абрамсы», что не «Абрамсы», оно этим не интересуется, но у нас есть продвинутый актив, который очень любит рассуждать на технические темы. Это не только специалисты, которых я очень уважаю, которые, разумеется, знают тему гораздо лучше, чем я, но это еще такие продвинутые дилетанты, которые тоже бывает, что всё знают. И вот среди них этот миф о немецкой и американской технике очень популярен. Дескать, это безупречные изделия. Я не говорю, что они плохие! Третий раз говорю: они хорошие. Я не очень хорошо знаю, что происходит сейчас с «Арматой» и новыми нашими изделиями, я вполне могу поверить, что мы повелись на Запад и что-нибудь сделали не вполне то.
Но я знаю, что непрерывно на протяжении очень долгого времени русская, советская техника в Великой Отечественной войне выигрывала у лучшей техники противника, потому что та советская техника была дешевле, ее производилось больше и она была конкурентоспособна в руках советских солдат и офицеров. «Тигры», может быть, были чуть-чуть лучше Т-34, но Т-34 их били, поскольку они были дешевле, и их в конечном итоге стало больше.
А воздух в 1944 году принадлежал советской авиации. Это в 1941-м было так, что если летит самолет — он немецкий, батюшки, спасайся! А в 1944-м мы произвели столько самолетов — может быть, какие-то отдельные экземпляры немецких самолетов и были лучше технически (и дороже, соответственно), но производительность наших линий, умножение количества на качество было такое, что мы выиграли сокрушительно к 1944 году. Там ее не видно было, этой немецкой авиации. Уже всё. И не только по отношению к английской и американской, но и по отношению к нашей.
Поэтому сейчас очень важно для тех слоев населения, которые любят об этом разговаривать, показывать замечательные яркие фильмы о действительных качествах техники. Это нужно сделать не менее увлекательным, чем какой-нибудь детективный сериал. Это нужно показывать так, чтобы все, разговаривая об этой технике, с одной стороны, не впадали в ненужные шапкозакидательские настроения, а с другой стороны, — всё хорошо знали. А солдаты и офицеры — тем более.
Предположим, что-то поползет. 200 единиц не так мало. Психическая атака и все прочее. Они должны знать заранее, что это такое, понимать, как это жечь, каким образом вести маневры, и это надо делать на моделях, учась у американцев и учась тому, как они готовились к операции «Буря в пустыре» и следующим иракским войнам.
Анна Шафран:Возвращаясь к тому, что мы наблюдаем в информационном пространстве. Если их цели понятны, то почему наша информационная машина заряжена на то, чтобы де-факто мультиплицировать миф о той мощи, которую якобы несет собою западная техника — те же самые «Абрамсы», «Леопарды»? Почему так?
Сергей Кургинян: Я постоянно думаю, пытаясь определить внутренний конфликт внутри России — настоящий конфликт, который касается психологического состояния людей. Определить его не как классовый: «богатые — бедные». Всё это есть, но сейчас не играет решающей роли. В каких-то других характеристиках.
Мне кажется, что основной конфликт сейчас — если упрощать — между неврозом благополучия, где под благополучием я имею в виду сложное явление, которое распространяется отнюдь не только на богатый класс (конечно он, прежде всего, цепляется за него, за это благополучие, но и все в каком-то смысле цепляются по привычке, потому что именно это навязывали как главное все предыдущие 30 лет и до того, в застойную брежневскую эпоху тоже).
Итак, между неврозом благополучия и инстинктом самосохранения… Почему неврозом? Потому что все видят, что благополучие уходит, и тогда, как ни странно, его не отбрасывают как ненужную вещь, а за него цепляются, причем тем больше, чем больше это именно невроз. Вот главный конфликт.
Невроз благополучия всё время внушает избегание боли, избегание признания правды, избегание реальности, которая кажется слишком страшной, понимаете? И тогда возникает, с одной стороны, этакое трубадурство: «У нас всё хорошо, прекрасная маркиза. Изюм сдан, еще что-то там сдано, а в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо!» С вылупленными глазами с утра до вечера!
Люди же этому не верят. Политика — это управление общественной энергией, а общественная энергия строится на доверии. Завоюйте доверие, тогда вы сможете закладывать ту информационную картину, которая вам нужна. И, в конце концов, поверьте в то, что, если вы говорите о реальном, в этом есть победа. Убедите людей видеть реальность! Они же не хотят ее увидеть. Они ее видят через этот невроз благополучия. Разбудите в людях инстинкт самосохранения. Скажите им правду.
Ведь дело же не только в том, что заточилось на нас это НАТО с Украиной. И нужно будет очень много времени, чтобы уже с одним этим разбираться. Но ведь не к этому всё сводится.
Где наши станки 5D (пятикоординатные станки)? Где наше станкостроение в целом, что еще мы потеряли за постсоветские годы, что и как мы собираемся восстанавливать? Нас не 300 миллионов, а вдвое меньше, даже больше, чем вдвое. Мы как собираемся военный бюджет строить и какую армию будем иметь? Чего ждем с Дальнего Востока — от Японии, от других стран? Мы ждем мира? Мы не видим, что вся эта дымовая завеса, которую мы с вами обсуждаем, нужна для того, чтобы несколько крупных стран Запада и Востока перевооружились, отменив всё, что было связано с Ялтинским миром и итогами Второй мировой войны? Всё должно быть отменено. Докуда сможет перевооружиться Германия — это отдельный вопрос, но когда они говорят, что лишние 200–300–400 миллиардов они вложат только в свою оборону, — что это будет за рейх? Это будет та Германия, которая всё время кается?
Может быть, появление пяти «Леопардов» в конфликте с русскими важно само по себе, ибо оно означает, что немецкий рейх снова воюет с русскими, закрыв всю предыдущую историю? Может быть, это небольшое количество техники в идеологическом, концептуальном смысле значит гораздо больше, чем оно значит в смысле военно-техническом? Может быть, речь идет еще и об этом?
Мы увидим новую Германию, мы увидим мобилизацию Франции, других стран, но это не главное. Мы увидим мобилизацию Японии. Япония накачивает свои вооруженные силы. Южная Корея говорит о том, что у нее будет свое ядерное оружие. А Япония будет сидеть как дура с мытой шеей, что ли? И не иметь ядерного оружия? Так может быть? Высокотехнологическая страна!
Мы считали, что у нас есть место в мировом разделении труда, теперь его нет. На что мы будем создавать наше огромное станкостроение? Сколько времени мы будем держать свой военно-промышленный комплекс в состоянии, так сказать, средней интенсивности? Вот Вы говорите, снаряды. Что такое 100 тыс. снарядов? 100 000 снарядов в интенсивных боевых действиях — это два дня, 50 тысяч снарядов в день, миллионы снарядов в год. 300 тысяч снарядов — это очень ненадолго. При малой интенсивности — это месяцы. Но это не решает проблемы. Нужны миллионы. Наш военно-промышленный комплекс их выпустит? В достаточном количестве? Сколько стоит день огневого вала, настоящего? Он действительно стоит десятки тысяч снарядов на такой территории. И сколько это стволов? И когда мы перейдем от обычной стали к криогенной? И какая будет сменяемость стволов, и сколько выстрелов на ствол придется по-настоящему? И какая будет точность? И каким должно быть взаимодействие родов войск?
Это же всё проблемы и текущего дня, и будущего. Замечательно, что мы берем такой-то населенный пункт или какой-то дом в населенном пункте. Честь и хвала и тем, кто берет эти пункты, и тем, кто об этом рассказывает. И замечательно то, что вся армия, подчеркиваю, вся армия одерживает победы — деление на какие-то части в условиях, когда консолидация важна как никогда, абсолютно деструктивно. Армия делает всё вместе, и армия вместе ликует по поводу результата братьев по родам войск и подразделений. И всё время передает пас другим, а не тянет одеяло на себя.
Но мы же допустили много ошибок. Что такое кадрированная военная часть? Это военная часть, которую надо держать в хорошем состоянии, а это очень трудно в условиях мира. Как трудно, например, держать спасателей на атомных станциях в психологически нормальном состоянии, когда они думают: а может, за всю жизнь не придется ни разу сработать, — понимаете, какое это состояние? Так вот, кадрированные части существуют для того, чтобы моментально взять мобилизованных и возглавить их. Моментально, мухой! А когда кадрированные части уничтожаются вместе с полигонами для тренировки, то мобилизованные варятся в собственном соку. Это не смертельно, но это очень плохо, очень плохо.
Почему не смертельно? А потому что это русские мужики, которые начинают с того, что они оглядываются, видят бардак, ничего не понимают, что надо делать, и делают то, что делает русский человек всегда в такой ситуации. Он начинает поносить начальство. Это главная игра с древних времен и через весь советский период. Он поносит начальство. Ну сколько можно это делать? Ну 20 минут, ну два дня. На этом всё кончается. Дальше он должен получить какой-то смысл. Его не даст политрук, политруков мало, работают плохо. Ну, даст его какой-нибудь активный мобилизованный, который расскажет либо конспирологию про злые силы какие-нибудь или про что-нибудь еще. Но это чуть-чуть, как перчику. А дальше они начинают понимать, что какое бы ни было начальство и зачем бы их сюда ни привели, надо жить. Это не повод для того, чтобы умереть, правда? А значит, надо копать окопы. А значит, надо учить полевые уставы.
Я спрашиваю ребят, которые воюют, вы мне опять рассказываете, что вы там заполняете карточку отделения, о которой я помню с 72-го года, когда еще погоны получал. Так что, мы вернулись назад на 50 лет? Они говорят: «Если бы! Уставы пишутся кровью. Если бы все стали изучать уставы по-настоящему и отрабатывать всё по-настоящему, так ситуация была бы гораздо лучше».
Значит, простые русские мужики, между прочим, с каким-то иногда опытом, начинают соображать, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Что окопы-то надо копать. Что ты ругал-ругал начальство, ну и хватит, что тебе деморализоваться-то? Ну, ты отвел душу, теперь пошли работать. Давайте учиться стрелять. Давайте учиться закапываться. Давайте учиться взаимодействовать, потому что иначе хана. А жить хочется. Это классический способ самоорганизации, в котором русские являются абсолютными чемпионами мира. Вот это всё, как говорил Маяковский,
Этот вихрь,
от мысли до курка,
и постройку,
и пожара дым
прибирала
партия
к рукам…
Вот это всё прибрать к рукам должна сегодняшняя военная элита. Она по этому поводу не негодовать должна, а прибрать к рукам. И у нее осталось для этого, если будет весенне-летнее наступление, несколько месяцев. Ну так оживиться надо, оживиться! И начинать всё это прибирать к рукам, репетировать, отлаживать, учить, строить взаимодействие и понимать, что главная задача заключается в том, чтобы победить. Что альтернативы нет. Что все эти сопли по поводу, что «может, проиграем, лучше будет, прежняя жизнь вернется…» Не вернется! Будет просто резня, уничтожение русского населения. Эта месть будет бесконечной! Всё, мы перешли на войну навсегда! И это не так плохо. Может быть, в этом военном потоке многое из того, что уже совсем сгнивало, оно каким-то способом опомнится, может быть, люди пробудятся, всё зависит от нас.
Побеждает тот, кто пробуждает. И когда говорилось: «Да здравствует Коммунистическая партия Советского Союза, вдохновитель и организатор всех наших побед», то плохо было то, что она уже никого не вдохновляла. Кого вдохновлял Брежнев? И мало что организовывала, хотя всё-таки что-то организовывала. Так сейчас нужен вдохновитель и организатор побед. Вдохновитель — это вся идеологическая работа, информационная, концептуальная, всяческая. А организатор — это тот, кто будет налаживать управление постоянно улучшаемым личным составом, повышающим компетенцию, который будет учиться днем и ночью.
Разрешить бороды, запретить бороды — это всё мелочи. Знаете, я довольно много бывал в горячих точках: во время войны в Приднестровье был советником Смирнова — президента Приднестровской республики. И на этой войне я не чужой.
Могу Вам сказать… Нет ничего отвратительнее небритого, нечесаного ополченца в тренировочных штанах, кроссовках и с АКМ. Такой была таджикская ситуация 1992 года. И когда ты это видишь, много видишь, то ты начинаешь тосковать по хорошо заправленным койкам, по форме, по всему остальном. Что вовсе не должно превращаться в безумие. Хотят бороду — пусть будет, но пусть стригутся, моются.
У меня в коммуне самое жесткое подразделение — эстетического контроля, почему? Потому что понятно, что когда люди живут вместе и в этом «вместе» зарождается хотя бы чуть-чуть вот этой неопрятности, это сокрушительно. А когда они живут в отдельных квартирах — это нормально. И ничего в этом плохого нет.
Парусный флот наш, императорский, в эпоху, когда еще парусники доминировали, идет в каком-нибудь дальнем плавании, и все эти офицеры в белых кителях белыми платочками проверяют поручни, и если находят грязь — бьют матросов. Отвратительно, что бьют, но хотелось бы, чтобы поняли, почему. А потому что суша далеко, из еды — солонина и вода, а холодильников нет. Достаточно одной инфекции — и это корабль-призрак. Это мертвый корабль. Всё, он не дойдет до какого-нибудь мыса Доброй Надежды, он в море умрет.
Поэтому инстинкт выживания состоит в том, что если у тебя такие-то и такие-то условия, такая-то повышенная инфекционность, то ты должен блюсти некоторые параметры, разумно убеждая в этом людей, без омерзительного высокомерия, а нормально, но ты должен убедить их в том, что это в их интересах. Надо мыть ноги, их нельзя не мыть в окопах долго.
